Понятие и границы суверенитета государства (Понятие и сущность государственного суверенитета государства)

Содержание:

Введение

Признание суверенитета верховной власти сыграло важную роль в объединении государств, их внутреннем сплочении, преодолении феодальных распрей и укрепления их внутреннего мира. Сочетание этих двух начал – верховенства и независимости в понятии суверенитет означает соединение в нем прав и свободы. Поэтому в истории политики понятие суверенитет имеет для государства и власти всех уровней такой же смысл, что и понятие свободы и права для человека. Для суверенитета и суверенного государства это не только право на независимость и свободу от посягательств, как внешних, так и внутренних, но и право управлять, повелевать, свободно принимать решения, осуществлять все функции верховной власти.

Проблема суверенитета в современном мире весьма актуальна. Проблемы государственного суверенитета являются важнейшими, кардинальными в теории и истории государства и права, истории политических и правовых учений, современном конституционном, внутригосударственном и международном праве. Более четырех столетий вокруг понятия государственного суверенитета ведутся жаркие научные и политические споры, в результате чего оно последовательно развивается и обогащается.

Объектом исследования являются государственно-правовые и международно-правовые отношения, связанные с зарождением и реализацией государственного суверенитета.

Предметом исследования являются, прежде всего, такие важнейшие аспекты государственного суверенитета как теоретическое понятие, политико-правовой принцип и реальная практика государственного строительства.

Цель исследования – определить, что такое суверенитет, охарактеризовать его и изучить суверенитет Российской Федерации.

При подготовке работы поставлены следующие задачи:

-дать определение понятию суверенитет и выделить признаки государственного суверенитета

-рассмотреть виды государственного суверенитета

-изучить основы государственного суверенитета Российской Федерации.

В процессе выполнения работы были использованы следующие методы исследования:

-исторический;

-изучение научной литературы;

-анализ нормативно – правовых документов, регулирующих вопросы суверенитета России.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, включающая шесть подразделов, заключения и библиографического списка.

Глава 1. Понятие и сущность государственного суверенитета государства

1.1 Характеристика государственного суверенитета

Согласно сложившимся в международном праве подходам суверенитет – одно из неотъемлемых свойств государства. Важнейшим принципом, вытекающим из самого понятия суверенитета, является неприкосновенность территории государства, противоправность военной оккупации и посягательство на территорию с помощью сил.

Именно суверенитет является тем самым критерием, который позволяет отличить государство от других публично-правовых союзов, отграничить сферу властвования каждого государства как субъекта суверенной власти в пределах своей территории от сферы власти других государств. Такое понимание суверенитета присутствует и в Уставе ООН, и в ряде других международных документов.^[1]

Однако современные государства (по сравнению с государствами, существовавшими ранее) развиваются в качественно новых условиях. Эти условия обуславливают новое содержание для, казалось бы, устоявшихся понятий. Это касается и сущности понятия «суверенитет государства».

В современных условиях информатизации, глобализации и унификации старое понятие суверенитета, под которым (в различных вариациях) понимается, как правило, «независимость государства во внешних и верховенство государственной власти во внутренних делах» становится уже не очевидным.^[2]

Абсолютная независимость в сегодняшних условиях невозможна: современная цивилизация сложна и многообразна, и каждая из ее составных частей критически зависит от остальных. К примеру, даже такая максимально закрытая территория, как КНДР, находящаяся под предельно жесткими «санкциями» мирового сообщества, не может, на взгляд автора, считаться абсолютно независимой. КНДР в экономическом и политическом плане очень сильно зависит от Китая, причем настолько, что в Южной Корее даже «опасаются, что чрезмерная зависимость Пхеньяна от Китая может в определенной степени ограничить суверенитет КНДР и, в конце концов, стать препятствием для объединения».

Однако даже если не рассматривать эту ситуацию, где имеет место, скорее, вынужденное и не вполне добровольное ограничение суверенитета, можно отметить, что современные государства в условиях формирования международного права, а также деятельности многочисленных международных организаций глобального и регионального характера добровольно отказываются от части своего суверенитета (например, путем подписания юридически обязывающих международных договоров).^[3]

Ограничение суверенитета возможно и путем вступления государства в какой-либо региональный интеграционный союз (наиболее показательный пример здесь – Евросоюз – по сути, «супергосударство», которое фактически обладает собственным суверенитетом). Часть суверенных полномочий государства также активно делегируются и международным организациям – Всемирной торговой организации, Международному уголовному суду и пр.

Допустимы и внутренние ограничения суверенитета государства – в данном случае государство передает часть своих полномочий, например, структурам гражданского общества или же субъектам федерации в сложном государстве. Возможно ограничение суверенитета за счет расширения полномочий органов местного самоуправления.

С одной стороны, это можно только приветствовать – человечество и мировое сообщество в целом от этого только выигрывает как с точки зрения социальных, экономических, политических, так и культурных позиций, и реалий.

С другой стороны, пределы таких «добровольных ограничений» суверенитета не вполне очевидны. Современные государства одновременно жертвуют частью своих полномочий в пользу «общенациональных интересов» и стараются как можно сильнее укрепить свой суверенитет за счет «потерь» других государств. Негласное соперничество такого рода внутри ЕС, по сути, привело к так называемому Brexit – продолжающемуся процессу выхода Великобритании из ЕС. Корень проблемы заключается в том, что такие «сильные» государства, как ФРГ (а ранее также Франция), фактически оказывают прямое влияние на другие государства ЕС при принятии решений. Великобританию такое положение не устраивало даже при том, что она сама была весьма значимым игроком в ЕС.^[4] В период проведения референдума 2016 года о выходе Великобритании из ЕС именно доминирование Германии (и, отчасти, Франции) в этой структуре стало весомым аргументом политической агитации противников нахождения Великобритании в ЕС.

Сильные движения за выход из ЕС также есть в Нидерландах, Франции и Испании. Тенденции к укреплению собственного суверенитета также демонстрируют и такие современные государства, как Россия, Китай, Бразилия, Катар, Саудовская Аравия. В то же время указанные факты не могут свидетельствовать о том, что понимание суверенитета меняется. Оценивая современные тенденции в комплексе, следует признать: ограничение суверенитета стало мощным трендом, который трудно остановить.

Это касается, прежде всего, экономики, в которой обретают силу глобальные процессы и глобальные компании, практически неподвластные национальным правительствам. Транснациональные корпорации уже сейчас экономически «богаче» и политически «сильнее», чем ряд развивающихся стран. Глобализацией затронуты и социальные процессы, которые все меньше признают национальные границы и согласуются с представлениями отдельных правительств о должном положении вещей. Возврат к «жесткому» суверенитету в этих условиях уже невозможен.

Разрушение «старой» модели суверенитета в последнее время отчетливо отражается и на безопасности, особенно в условиях, когда иерархически организованные политические системы не в силах защитить своих граждан от угрожающих им гибких и подвижных сетевых структур. Также очевидна тенденция к утрате монополии государства на защиту своего суверенитета.

По сути, речь идет о передаче данных полномочий в частные руки. Окончание «холодной войны» повлекло сокращение численности регулярных армий и, как следствие, переход военных на работу в частные военные компании. При этом такие частные компании и фирмы не несут ответственности перед государством, государственными органами, отчитываясь только перед заказчиком. Таким образом, фактически война на сегодняшний день стала коммерческим предприятием, а частные военные фирмы в конечном итоге осуществляют функции, присущие государству. К примеру, в ходе военных кампаний в Афганистане и Ираке роль частных военных компаний была очень велика.^[5]

И, наконец, изменения сущности суверенитета имеет место и в мировой политике, где все большую роль играют наднациональные институты и которая все чаще предполагает возможность вмешательства в дела третьих стран. С другой стороны, в современном мире есть и весьма удручающие примеры насильственного ограничения суверенитета.

Причем это ограничение суверенитета происходит не вследствие «классической» войны (которой в нынешних реалиях практически нет), но вследствие санкционированной той или иной частью мирового сообщества военной операции.

Автор имеет в виду, в первую очередь, насильственное ограничение суверенитета таких государств, как Ирак и Афганистан, которое было в той или иной форме санкционировано ООН и другими организациями, несмотря на то, что в Уставе ООН зафиксировано, что суверенитет государства не может быть ограничен. Другим примером не вполне добровольного ограничения суверенитета государства могут служить американо-японские отношения.

После поражения во Второй мировой войне ослабленная в военном и экономическом отношении Япония была вынуждена принять все условия, продиктованные Вашингтоном. Японским властям пришлось пойти на значительные уступки, согласившись со всеми требованиями, выдвинутыми Соединенными Штатами. Юридически двусторонний союз в сфере безопасности выразился в подписании соглашений между Токио и Вашингтоном в 1950-е годы.^[6]

В 1951 году были подписаны Сан-Францисский мирный договор и «договор безопасности», а в 1952 году – Административное соглашение. Согласно этим документам США могли размещать вооруженные силы, военные объекты и базы на территории своего союзника. Суверенитет Японии был значительно ограничен в военно-политическом отношении, так как согласно второй статье «договора безопасности» Японии запрещалось предоставлять без предварительного согласия США какие-либо базы или разрешать транзит через ее территорию вооруженных сил третьих держав. С подписанием этих договоров Япония оказалась в большой зависимости от США – зависимости, которая окончательно не преодолена и сейчас.

В указанных автором примерах ограничение суверенитета государства проходит, так или иначе, в явном виде. Однако современное международное право и политика имеют в своем арсенале и целый ряд механизмов промежуточного характера, также позволяющих ограничивать суверенитет в неявном виде. Это санкции, эмбарго, блокады, запреты на передвижение конкретных лиц. Применение их может нанести существенный вред тому или иному государству.

Тем самым глобальные процессы, меняющие сущностное содержание суверенитета в современных условиях, в настоящее время требуют оценки и систематизации. «Классические теории» суверенитета уже не объясняют происходящих в современном мире процессов, а каких-либо новых универсальных теорий, по сути, еще не выработано. Таким образом, дальнейшее изучение особенностей суверенитета государства в современных условиях представляется важной научно-практической задачей.

1.2 Народный и государственный суверенитет

Понятие «государственный суверенитет» сложилось в конце средних веков. Оно потребовалось для того, чтобы в государстве – именно в государстве, в сфере государственной жизни – отделить государственную власть от власти церкви и придать ей в этой сфере исключительное, монопольное значение.

Государственный суверенитет – независимость государственной власти от всякой иной власти внутри страны и вне ее, выраженная в ее исключительном, монопольном праве самостоятельно и свободно решать все свои дела.^[7]

Суверенитет – собирательный признак государства. Он концентрирует в себе все наиболее существенные черты государственной организации общества. Верховенство государственной власти вовсе не исключает ее взаимодействия с негосударственными политическими организациями при решении разнообразных вопросов государственной и общественной жизни.

Государственная власть расположена на высшей ступени иерархии управляющих в данном обществе подсистем, независима от них. Она несовместима с существованием другой такой же власти в стране. Две суверенные власти не могут одновременно, бок о бок, функционировать в одном и там же государстве. Существования «двоевластия» в некоторые периоды истории, связанного со своеобразной ситуацией в борьбе за сосредоточения в своих руках государственной власти, является исключением отсюда и не меняет этого принципиального тезиса.

В современном мире суверенитет ни одного государства не означает, что оно не связано ни с чем внутри страны и абсолютно независимо от других государств, от мирового сообщества в целом. Любое демократическое государство внутри страны должно постоянно прислушиваться к мнению граждан, социальных групп и их негосударственных образований. В международных отношениях государство берет на себя обязательства, считается с общепризнанными нормами международного права, с заключенными им договорами.^[8]Однако это не ущемляет добровольный характер, договоры устанавливаются по взаимному или по всеобщему согласию. В федеративных государствах суверенитет признается за союзными государствами, а по законодательству некоторых стран – также за субъектами федерации. В России по федеративному договору суверенным считаются и республики, входящие в ее состав. Это подтверждено также конституциями некоторых республик в составе России.

В ней есть также положение о том, что РФ обладает суверенным правом и осуществляет юрисдикцию на континентальном шельфе и в исключительной зоне РФ в порядке, определяемом федеральным законом и нормами международного права. В суверенитете государство находит свое политическое и юридическое выражение полновластия народа, в интересах которого государство осуществляло руководство обществом. Государственный суверенитет как особенность государственной власти следует отличать от народного суверенитета и национального суверенитета. Государственный суверенитет может совмещаться с народным суверенитетом и национальным суверенитетом. Демократическое государство, в котором нации и народности реализовали свое право на национальное самоопределение, представляет собой суверенное государство во всех указанных ранее значениях, т. е. включая народный и национальный суверенитет.

Таким образом, суверенитет – один из показателей совершенства государства, того, что оно становится развитым. На современной стадии цивилизации суверенитет есть неотъемлемое свойство государства.

Проблема народного суверенитета в разных аспектах вызывает постоянный интерес. И речь идет не только про академические исследования. Идея верховенства народа является неотъемлемой частью сложных политико-правовых процессов создания государства как в демократических, так и не в демократических странах. Но также, как и понятие демократии, народный суверенитет становится размытым и противоречивым, благодаря использованию его в политических, юридических и философских схемах легитимации или делегитимации порядков.

Кроме того, в процессе длительной борьбы за гегемонию над обществом с помощью процедуры речевой номинации в массовом сознании возник живой образ суверенного народа, интересами которого легитимируются решения любого содержания.^[9]Этот образ омрачает природу народного суверенитета, созданную в рамках политической мифологии. В современных демократических государствах считается аксиомой то, что принцип народного суверенитета – одна из базовых составляющих легитимного управления.

Идея народного суверенитета, которая является лишь философской абстракцией, со временем в массовом сознании приобрела досягаемых знаково-символичных форм, «реальной» жизненной сути. Уже в эру «восстания масс», когда между государством и индивидом окончательно исчезли сословные препятствия, которые зиждились на привилегиях и политико-правовых гарантиях, народный суверенитет не ставится под сомнение.

Он уже давно перестал быть революционной политической инновацией, а воспринимался как данность, историческая необходимость и закономерность. Средствами социальной философии и конституционного права был создан симулякр, который представлял из себя пустую форму, которая в конкретных исторических и социокультурных контекстах может наполняться специфическими смыслами. Просветительская идеологема народа как источника власти оказалась полезной как самому «народу», так и властным группам.^[10] Население страны почувствовало себя «моральным телом», народом государства, политической нацией и гегемоном, а верховная власть, зато получила в свое распоряжение новые легитимные и легальные основы для формирования и осуществления политики ради «национальных интересов», «национальной безопасности» и «национального благосостояния».

Несомненно, что современный идеал народного суверенитета в различных своих вариациях имеет прежде всего Просветительское происхождения. Впрочем, так же очевидно, что идея верховенства власти народа имеет длинную историю. Ее корни можно услышать в отголосках длительной борьбы между церковной и светской властями. Итальянец Марсилий Падуанский в своих трудах «Defensorpacis» и «Defensorminor» в рамках традиционной дихотомии божественного и человеческого права 3 объясняет, что источником законодательной власти внутри человеческого сообщества является «сам народ или его подавляющая часть».

Тезис о том, что народ является законодателем, нацелен на лишение претензий католической церкви на контроль светских публично-властных полномочий. Но следующим шагом Падуанский переносит власть с общественности на большую ее часть, а отсюда и на более достойных представителей, указывая на качественные признаки этого большинства. Коллективного законодателя могли олицетворять аристократы или князь. Очевидно, в такой аргументации были задействованы средства римского права, в частности доктрина lexregia, согласно которой римский народ передал свою власть государю. Настоящим носителем народного суверенитета являются выборные светские правители, которые должны обеспечивать единство сообщества.

В текст «Защитник мир» (Defensorpacis) Падуанский, решая определенные чисто теоретические задачи, в то же время оказывал поддержку королю Баварии в его борьбе за императорскую власть и конфликте с папой Иоанном XXII, который выступил на стороне его противника. Очевидно, что важным является исторический и социокультурный контекст генезиса тех или иных концепций и их современного осмысления.^[11]

Контекст, а именно время и пространство, которое позволяет увидеть палитру мнений, специфические условия, в которых они рождались, социальные проблемы, которые должны быть решены при их содействии, оценить степень влияния на историческую практику. ХVI–XVII века с их постоянными религиозными, гражданскими войнами дали новый толчок для интеллектуального поиска выхода из перманентного духовного, политического, социального кризиса, который раздирал Европу.

При таких условиях вполне логичными стали актуализация и переосмысление договорных концепций государственности. Общей целью разных версий договорной теории было умиротворение социума. Идея народного суверенитета, какой бы смысл в него не вкладывался и какое бы 4 значение ему ни придавали, имела тесную связь с теорией общественного договора. Sixlivresdelarepublique Жана Бодена стал классическим текстом, в котором прямо, многословно, хоть и противоречиво, обосновывается государственный суверенитет. Однако французский философ постулирует и народный суверенитет, но забывает о нем, отстаивая верховенство государства в лице монарха.

Суверенитет народа неуловимый, спрятанный в понятие государства – respublica. Боден допускает большинство как носителя суверенной власти, но отдает предпочтение персональному правлению. Слабость государственных институтов через разнообразие центров влияния в условиях острых религиозных и гражданских конфликтов грозило уничтожить целостность Франции. Именно в четкой и прочной властной вертикали, которая возглавляется светским монархом, виделось сохранение мира и согласия в стране.

Юрист по специальности Жан Боден пытается отстаивать правовую природу суверенитета, вводя в свою теорию договор между народом и монархом, который имеет целью конституировать подчиненность общественности власти правителя. Он сосредотачивается на законодательных прерогативах короля, но в результате выводит его за пределы права. Определение того, что является правомерным и справедливым, следует искать не в нормах, процедурах или институтах, а в совести суверена.^[12]

Из средневековой максимы «Король ниже и выше закона» остались только «выше закона». Скромное требование учитывать нормы божественного и естественного права является не более чем данью традиции. Именно в правовых аспектах суверенитета идеи Жан Бодена прокладывали путь к абсолютизму французских монархий Нового времени. Боденовский суверенитет — это верховенство земной власти правителя, что является ценным само по себе.

«Суверенитет как феномен верховной власти становится у него совершенно самостоятельным, ни от чего не зависимой субстанцией, целью для себя самой, а не средством, что обеспечивает более высокие цели, которые стоят перед государством и народом. Все другие аспекты государственной жизни начинают определяться именно отношением к верховной власти, которая рассматривается как своего рода «абсолют».

Немецкий кальвинист Иоганн Альтузий поместил политическую существо Аристотеля в ассоциации, которые соединены между собой многочисленными договорами. Объединения образуют народ, который, по аналогии с давней органологической метафорой, является «телом». Государство является частью этого общего тела людей, самой большой, но не самой весомой.^[13] Договорная природа объединений предопределяла юридическую конструкцию «тела», в рамках которого государство приобретало ограниченные законом административные полномочия. «Важнейшим аспектом теории Иоганна Альтузия было то, что верховную власть непременно олицетворяет народ как юридическое лицо.

Народ не способен избавиться от нее, поскольку она является характерной именно для этого конкретного вида объединения. Как следствие, верховная власть никогда не отчуждается и не переходит во владение господствующего класса или семьи». Отсюда делается логический вывод о естественном и законном праве народа на сопротивление тираническим проявлениям власти. Жизнь в провинциальном немецком Эмдене позволило Иоганну применить теорию на практике. Он стал одним из руководителей протестного движения общины этого портового города против аристократического руководства провинцией через налоговые противоречия.

Священная Римская империя и соседние Нидерланды были благоприятной средой для возникновения подобных идей, соответствующих политическим практикам. Конфликт между политическими институтами, что разгорелся в Англии за несколько десятилетий после выхода труда Альтузия, перейдя в полноценную гражданскую войну, не мог не повлиять на дискурс суверенитета. К тому же в Англии концептуализация суверенитета не могла не почувствовать давления уже имеющихся идейных основ властной проблематики, а именно прочно укоренившейся в интеллектуальную традицию фикции двух тел короля. Идеологическая полемика, как это обычно бывает, была существенной частью революционного процесса.

В рамках ведущей доктрины политического тела, в которую втиснулся парламент, потеснив его традиционного обладателя короля, оставалось слишком мало места для народа. Почти общим мнением было то, что суверенитет является свойством государственных институтов. Однако Томас Гоббс, в отличие от теоретиков божественного права как источника легитимности верховной власти, переводит дело в земную плоскость, привлекая всех людей к акту государства.^[14] Этот акт является десакрализованим, фигуру Бога как творца занимают люди, которые сознательно, в рациональный способ основали цивилизацию.

Они должны были бежать от Бегемота и попасть в крепкие объятия Левиафана, потому что первый является губительным состоянием хаоса, беспорядка, саморазрушения, путем в никуда, а второй — вынужденным, но единственно возможным шагом ради безопасных условий общественной жизни. Гоббс переводит собственный миф о договорных основаниях государства на язык политики и права.

Предоставляя естественному праву разрушительный характера, Гоббс использует юснатуралистическую традицию для нового обоснования функций государства и статуса правящего лица. Естественное право на жизнь, которое не имеет границ в догосударственном состоянии, вследствие заключения учредительного договора трансформируется во взаимные обязательства по подчиненности государю. По Гоббсу индивиды являются создателями «искусственного человека», «смертного Бога».

Как следствие они несут бремя полной ответственности за все, за собственные поступки и деятельность правителя. В этом с ним солидарен и Спиноза. Однако субъекты договорных обязательств превращаются в аморфную массу, когда речь идет о верховенстве власти. Народ персонифицируется в лице правителя. Если Rexestpopulus, то вполне приемлемо, что «желание государя является желанием всех и каждого, или что государь представляет всех и каждого».

Настоящим сувереном становится правящее лицо. Суверенитет не является трансцендентным феноменом, занесенным извне, он имманентен самой природе человеческого сообщества, является фундаментом ее организации. Отсюда его непостоянство и внутренняя бессодержательность.

Суверенитет имеет выражение в законе, который является «декларацией воли верховного правителя», будь то король, лорд или «ошметки» парламента. Закон является властным решением, освобожден от внешних оценок относительно его совместимости со справедливостью. Значимость закона обусловливается только метафункцией государства. Если Боден устанавливал неформализованные, хоть и принципиальные, ограничения власти монарха относительно сфер собственности, налогообложения имущества подданных, то Гоббс сводил условия делегитимации власти в невыполнение сувереном основополагающей государственной функции: защиты права на жизнь. Однако, в отличие от Бодена, который раскрывал понятие суверенитета в категориях собственности: король является обладателем вещи под названием «общее дело», Republique, Гоббс сконструировал понятие государства как политического сообщества и не только для того, чтобы отдать абсолютную власть одному человеку. Народ как создатель Суверена продолжает нести полную ответственность за каждый его шаг.

В Англии, после событий 1649 года, радикального разрыва с сложившейся традиции легитимации власти не состоялось. Несмотря на казнь короля, а возможно и благодаря ей, мифы о святости короля и народа не стали антагонистическими. Не гибель короля в династических междоусобицах, а ритуальное убийство политического образа Бога за решением парламента стало потрясением для страны. В дальнейшем политический и конституционный дискурсы согласовывали коллективное единство властных и социальных институтов. Этому способствовал и компромиссный характер Великой французской революции. Века спустя революционная Франция никаких компромиссов не принимала. Проект Просвещения подготовил условия для рождения нации. Как механическое сочетание обладателей прав или общая, органическое единство, нация представала как высшая инстанция, из сущности которой выводились легитимационные устои верховной власти.

Расправа с ancientregime состоялась в момент казни Луи XVI. Неестественная во всех аспектах смерть короля стала для революционеров триумфальным основывающим актом нового порядка. Народ (нация) был провозглашен сувереном. Впрочем, новый верховный властитель, отобрав у короля политическое и физическое тело, все еще не имел собственной институциональной формы бытия. Политическая сущность народа была представлена в парламенте. «Парламент был институциональным локусом, что позволил риторически заполнить политический центр, опустошенный со смертью короля».

Парламент, что ранее в лице Генеральных штатов был небольшой частью политического тела монарха, отныне занимал второе, наглядное тело нации. Замена одной идеологической фикции на другую легитимировало переход власти к революционным группам, которые формировали политические, правовые, экономические дискурсы и соответствующую социальную практику. Не удивительно, что парадоксальный мир Жан Жака Руссо был тем пространством смыслов, который вдохновлял антимонархические политические группировки.

Общественный договор, естественные права, равенство, свобода, народный суверенитет — амбивалентные по своей сути концепции, которые с обоюдным успехом можно использовать как для свержения старого порядка, так и для обоснования нового строя. Договор конституирует народ как суверена и одновременно является первоначальным актом осуществления суверенитета. Механическая совокупность индивидов через конвенцию сливается в единое коллективное тело народа.

По сути, возникает эффект, подобный Гоббсовскому смертному Богу, — индивиды в результате взаимных договоренностей создают политический организм, который имеет собственную волю — Общую волю, что не является простой математической суммой воль всех и доминирует над каждым человеком как частью Целого.

Договор, как рациональное средство утверждения гражданской свободы, вызывает к жизни иррациональную первооснову общественного строя. Рациональное переходит в иррациональное и наоборот, когда в соответствии с Общей волей Целого ставится вопрос о легитимности или законности власти. Суверенная воля нацелена на достижение общего блага и является источником социальной справедливости. Она раскрывается в общем законе, который не сводится к отдельным декретам или иным актам магистратур. Содержание общей воли обретается интуитивно. Воля является неуловимой метафизической субстанцией, в суровых земных делах может возникать политическим решением любого содержания.^[15]

Достоянием народного суверенитета является равенство перед законом. Однако закон является воплощением общей воли, перед которой индивид является обезоруженным. Общая воля является практически безграничной силой, опасность которой видел и сам Руссо, предостерегая предоставить ей институциональной формы. Вследствие очевидной опасности узурпации власти философ отрицает представительство или по крайней мере считает необходимым поставить под четко определенный контроль над деятельностью депутатов со стороны избирателей.

Однако абстрактная общая воля не ограждает суверенный народ от тирании. Все могущество суверена на практике отнимает институт — парламент или правительство. «Государство Руссо была не чем иным, как Левиафаном Гоббса, увенчанный Общей Волей вместо короны тех, кого якобинцы называли «lesroisetlestyrans».

Противоречивый характер идей Руссо, открытость для интерпретаций приводило не менее парадоксальные максимы, выводились из теории народного суверенитета. Оправдывая революционное насилие, Максимилиан Робеспьер называл Террор «быстрой, строгой, неукоснительной справедливостью», «эманацией добродетели», что является «общим принципом демократии при наиболее сложных нуждах отечества»; «революционное правление — это деспотизм свободы против тирании».

Непосредственные последствия такой логики — отмена индивидуальных свобод, выделение категории «врагов народа», «адские колонны» и Террор от имени и во имя народа. Опыт Революции и Наполеоновской Франции наглядно показал, что дело не в формальной принадлежности власти, а в ее пределах. Бенджамин Констан, будучи сторонником самого принципа суверенитета народа, объявлял о недопустимости его безнаказанности за то, что «свобода может быть потеряна вопреки этому принципу, даже через этот принцип».^[16]

Позже Франсуа Гизо констатировал, что суверенитет народа является «абсолютной властью численного большинства над меньшинством, другими словами, тиранией». Народный суверенитет с его противоречивой дихотомией коллективного целого и индивидуальных естественных прав не был лучшей панацеей от склонности власти к своевольному правлению, чем верховенство монарха, основывалось на божественном праве королей. Претензии европейских монархов на абсолютизм унимались с большим или меньшим успехом постоянным сословно-корпоративным обществом, построенным на заглубленных в традициях или приобретенных в борьбе привилегиях, правах и свободах, а также ограничивались авторитетными каноническими текстами, хорошо известных в христианской общине.

Бенефициарием новой идеологемы стала государственная структура, которая имела легальную возможность заполнять пустоту народного суверенитета своими произвольными смыслами. «И действительно, каждая тираническая власть, которая возникала с тех пор оправдывала свою несправедливость в отношении личных прав претензией на присвоение себе представительства народа».

В XIX веке, несмотря на попытки сопротивления (восстановление монархии и соответствующая реанимация теории суверенитета монарха), идея верховенства народа стала ведущей в западном мире. Революционное превращения подданного в гражданина означало исторический разрыв с абсолютистской традицией.

С другой стороны, власть народа как коллективного целого в повседневной жизни оставалась в значимых аспектах призрачной. История первой половины ХХ века побуждала к перезаключениям общественных контрактов на новых фундаментах. Развитие представительной системы было весомым достижением, но за ее открытость для манипуляций и злоупотреблений, самой корпоративной сущности, парламентская демократия не является механизмом, гарантирующим реализацию общего блага, что бы под ним не понималось.^[17] Более значимым являлось установление контроля над властными институтами, что должно обезопасить пространство гражданской свободы понятными, эффективными юридическими и ценностно обогащенными средствами. Введение четких правовых ограничений и ответственности является общим благом: «в интересах тех, кем управляют — защита свобод, в интересах власти — сохранение легитимности».

Формальная процедура законности и правосудия, отвечающая определенным ценностным морально-правовым требованиям, из которых состоит опорная конструкция государства, ограниченного правом, являются возможными при содействии гражданского общества. Речь идет о наличие развитой институциональной сети, сформированной наиболее активной частью населения, которая занимается гарантиями и защитой личных прав и собственности. Наглядный или отвлеченный характер народного суверенитета зависит прежде всего от реального баланса сил, который образовался между государственными и общественными институтами в конкретном социуме в определенный исторический период.

Достигнут социальный компромисс, который определяет наполнение содержания симулякров правового государства, конституционализма и народного суверенитета, в частности. Следовательно, народный суверенитет является произведением политической мифологии. Мифическая по сути идея не предполагает непосредственного внедрения в общественную практику и имеет другую функцию.^[18] Суверенитет по своей природе мифический в том смысле, что выступает первоисточником, который нормирует пространство политики.

Это касается теорий суверенитета монарха, безличного абстрактного государства, народа или нации. Каноники, монархомахи, апологеты монархического верховенства, философы-просветители стремились заложить ценностно-смысловую систему координат, в рамках которой только могли быть осмыслены и объяснены значимость и иерархия социальных институтов. Народный суверенитет не является по своей природе правовым понятием.

Подобно другим легитимационным концепциям принцип суверенитет народа является идеологической конструкцией для утверждения господства, в то же время имеет важное символическое значение. Она создается вне права, но в дальнейшем может развиваться в пространстве юридической лексики. Идея суверенитета могла быть надлежащим образом выражена на языке права из-за того, что «юридический язык принадлежит к так называемым этнократическим языкам, которые обладают властным характером — или рождаются и живут внутри властных группировок, или используются ими для влияния на остальную часть общества».

Язык права сам является идеологическим языком, способным создавать мифы, что конструируют или изменяют социальный мир. Благодаря своей суггестивной потенции влияние юридического языка на сознание способен вызвать в массовом представлении эффект реификации идеи, которая к действительности может иметь лишь косвенное отношение.

Однако проблема реального содержания принципа народного суверенитета не имеет универсального характера, а зависит от места и времени, то есть от определенной организации общества и наличия реальных ресурсов установления контроля за государственными институтами. Именно поэтому действенный политико-правовой контроль является ключевым фактором наполнения жизнью идеи суверенитета народа.

Глава 2. Границы суверенитета на примере России

2.1 Сущность государственного суверенитета России

К основам конституционного строя относятся принципы внутренней организации самого государственно-правового механизма. К ним в первую очередь следует отнести государственный суверенитет и разделение властей. Суть принципа государственного суверенитета, закрепленного ст. 4 Конституции РФ, состоит в верховенстве и единстве государственной власти и распространении ее на всю территорию Россию.

Этот принцип означает обязательность актов федеральных органов власти для всех субъектов права на территории Российской Федерации: Верховенство центральной (федеральной) власти по отношению к власти субъектов федерации.^[19]Правовым выражением верховенства суверенитета Российской Федерации является верховенство Конституции РФ и федеральных законов на всей территории РФ. Конституция обязательна для исполнения всеми субъектами права на территории России, она обладает высшей юридической силой по отношению к федеральным законам, законам субъектов федерации и любым подзаконным актам органов государственной власти.

Цели такой системы построения власти:

1) создать гарантии от ее произвола и сосредоточения в руках одного лица или какого-либо органа, группы органов;

2) обеспечить высокий профессионализм и эффективность в выполнении различных и весьма специфических функций власти;

3) наиболее широко представить во власти интересы различных слоев и групп населения.

В системе разделения властей одна ветвь государственной власти ограничивается и контролируется другой, взаимно уравновешивая друг друга, как механизм сдержек и противовесов. В ст. 10 Конституции РФ установлено: «Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».

Обратим внимание на два обстоятельства. Во-первых, система властей в государствах, конституции которых провозглашают такое разделение, не исчерпывается только тремя перечисленными ветвями власти.

В Российской Федерации государственная власть представлена, с одной стороны, федеральной властью, полномочия которой закреплены ст. ст. 71, 72 Конституции РФ, а также властью субъектов федерации – республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов, действующих согласно ст. ст. 72, 73 в пределах своей компетенции, с другой стороны – президентской, законодательной, исполнительной и судебной.^[20]

Суверенной является только Россия, а состовляющие ее территориальные субъекты имеют лишь комплекс исключительных полномочий, в пределах которых они самостоятельны.

Президент РФ может воздействовать на законодательную власть с помощью – права законодательной инициативы, внося законопроекты в законодательную палату парламента – Государственную Думу; – используя право законодательного вето – возможности оспорить принятый парламентом закон (ст. ст. 104, 107); права в указанных в законе случаях распустить Государственную Думу (ст. ст. 111, 117). Федеральная законодательная власть, представленная российским парламентом – Федеральным Собранием РФ может преодолеть вето президента (ст. 107), а в определенных законом случаях даже отрешить его от должности (ст. 93).

Итак, ст. 4 Конституции РФ является одной из отправных статей, входящих в главу 1 «Основы конституционного строя». Суть части первой статьи 4 состоит в провозглашении суверенитета. Этот суверенитет предполагает верховенство и единство власти Федерации, и обязательность актов ее органов для всех граждан и вообще всех физических лиц на территории Российской Федерации. А принцип разделения властей реализуется и конкретизируется в нормах Конституции, определяющих статус и компетенцию Федерального Собрания, Президента, Правительства и судов Российской Федерации. В Российском государстве существуют основные принципы государственного суверенитета, характерного для стран федеративного устройства. Эти принципы нашли своё отражение в Конституции РФ, которая обладает высшей юридической силой. Этот факт дает понятие о целостности суверенитета в Российской федерации.

2.2 Способы осуществления и защиты государственного суверенитета России

Согласно нормам общего конституционного права, основными направлениями осуществления государственного суверенитета являются:

-защита экономической системы;

-обеспечение территориальной целостности;

-обеспечение нормального функционирования системы налогов и финансов;

-обеспечение нормального функционирования аппарата управления.

Осуществление государственного суверенитета происходит посредством деятельности исполнительно-распорядительных и судебных органов на всей территории государства.

Российской Федерации, органы государственной власти президент Республики Совет Федерации, Правительство РФ и суды РФ на основе разделения власти. Государственная власть субъектов Российской Федерации использовать органы государственной власти, которые их сформировали.

Так, Конституция РФ и другие соглашения защищают суверенитет России, регулируют разграничение полномочий между органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

Президент России, являющийся главой государства, наделен Основным законом О земле, который уполномочен "защищать суверенитет Российской Федерации, ее независимость и государственную целостность" (Статья 80 Конституции).

Согласно Конституции Российской Федерации, этим органом в России является Федеральное Собрание Российской Федерации, которое состоит из двух палат – Совета Федерации и Государственной Думы.

В законодательной сфере в целях обеспечения верховенства права на всей территории России Федеральному Собранию Российской Федерации предоставляется право законодательной инициативы (ч. 1 ст. 104) и право принятия законов. В соответствии с Конституцией Российской Федерации Федеральный закон утвержден Государственной Думой и внесен на рассмотрение федерального совета. ^[21]

В сфере защиты унитарной экономической системы России, как суверенного государства, Федеральное собрание вправе утверждать государственный бюджет страны. Таким образом, в соответствии со статьей 106 Конституции Российской Федерации, принятой Государственной Думой Федерального закона О федеральном бюджете, финансовом, валютном, кредитном, таможенном регулировании, денежной эмиссии и являются обязательными для рассмотрения Советом Федерации. "Мониторинг внедрения федерального бюджета Совет Федерации и Государственная Дума образуют Счетную палату собрания и порядке, который определяется Федеральным законом" (пункт 5 статьи 101 Конституции Российской Федерации).

В целях обеспечения территориальной целостности и неприкосновенности, как одной из областей государственного суверенитета, Федеральное собрание обладает юрисдикцией в области обороны и безопасности в стране. Так, полномочия Совета Федерации был утвержден Указом Президента Российской Федерации о введении чрезвычайного положения (п. "б" ст. 102 Конституции РФ), обязательному рассмотрению в Совете Федерации был одобрен Государственной Думой Федерального закона О статусе и защите государственной границы, войны и мира (ст. 106 Конституции РФ).

Кроме того, в целях защиты государственного суверенитета Российской Федерации Совет Российской Федерации должен заниматься деятельностью, обеспечивающей нормальную работу системы налогов и финансирования, нормальную работу административного аппарата. В связи с этим Конституцией Российской Федерации для определения действительности Федерального Собрания принят Федеральный закон "о федеральных налогах и сборах". Федеральное собрание вправе занимать должность и освобождать от должности вышестоящих органов государственной власти (судей Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, государственного прокурора Российской Федерации и иных лиц в соответствии с Конституцией). Полномочия Государственной Думы в отношении согласия президенту на назначение Председателя Правительства Российской Федерации (пункт "а"части 1 статьи 103 Конституции).

Если президент России, как глава государства, руководит внутренней и внешней политикой в целях защиты государственного суверенитета, то Правительство Российской Федерации организует реализацию, внутреннюю и внешнюю политику государства, организует реализацию федеральных законов на всей территории России. Обеспечение защиты унитарной экономической системы страны.

Правительство Российской Федерации, осуществляющее управление федеральным имуществом (пункт "г" статьи 114 Конституции). В целях обеспечения территориальной целостности и неприкосновенности будут реализованы меры по обеспечению национальной обороны, государственной безопасности и реализации российской внешней политики (подпункт d) статьи 114 Конституции).

Военная защита государственного суверенитета России осуществляется вооруженными силами Российской Федерации.

Я буду заниматься этим в форме защиты российского суверенитета. Военная защита в настоящее время наиболее актуальна для Российской Федерации и своевременна. В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Конституции Российской Федерации, Российская Федерация как суверенное государство обеспечивает целостность и неприкосновенность территории.

Территориальную целостность и неприкосновенность территории России обеспечивают вооруженные силы Российской Федерации, миссия которых заключается в защите страны от возможного внешнего нападения, а также в защите суверенитета государства.

При этом следует отметить, что после распада Советского Союза произошли существенные изменения в Вооруженных силах. Создание независимых государств привело к уничтожению вооруженных сил Российской Федерации, что существенно ослабило военную защиту государственного суверенитета.

Сложилась парадоксальная ситуация: государство, входившее в состав крупной Федерации в результате боевых действий, установления собственного суверенитета за пределами Федерации, оказалось совершенно безоружным, неспособным защитить суверенитет своих государств, в случае агрессии против каждого из них.

Вся система военных округов, созданная не количеством союзных республик, а стратегическими направлениями, была полностью разрушена. Именно военный округ был надежной основой для обороны всей страны. Семь военных округов, в том числе три в Украине, Белоруссии, странах Балтии, Кавказа и Средней Азии, с распадом Советского Союза одновременно перестали быть.

Важным шагом вперед в деле защиты государственного суверенитета России является решение вопроса о Байконуре, в результате которого Россия арендует у Казахстана космодром и город Ленинск 20 лет, продление этого соглашения еще на 10 лет. Предполагается пребывание в космодроме российских граждан, а также его обслуживание военнослужащими военно-космических сил России.

На данном этапе вопрос о Байконуре является одним из важнейших позитивных аспектов военной защиты государственного суверенитета Российской Федерации.

Дипломат-в форме защиты государственного суверенитета Российской Федерации осуществляется Президентом и Правительством Российской Федерации. Именно президент России будет представлять Россию суверенного государства в международных отношениях.

В целях защиты и сохранения государственного суверенитета России обеспечить реализацию задач президентского управления государством, формирование внутренней, внешней и военной политики безопасности. Совет Безопасности Российской Федерации создан Указом Президента Российской Федерации от 3 июня 1992 года № 547.

Правоохранительные органы играют важную роль в защите государственного суверенитета России. Именно правоохранительные органы, на которые возложен государственный мандат, используют специальные средства воздействия, если не реализуются правовые акты государственной власти и управления: "правовая сила-это способность и способность органа (суда) занимать особое положение в государственном аппарате, воздействовать на поведение человека и общественные процессы."

Особая роль в обеспечении верховенства государственной власти определяется конституционным судом Российской Федерации, который решает дела, соответствующие Конституции Российской Федерации, федеральным законам и иным нормативным правовым актам органов государственной власти и Правительства Российской Федерации.

Таким образом, главную роль в защите государственного суверенитета сыграл президент России. Как глава государства, Основной закон страны наделил его полномочиями по защите суверенитета Российской Федерации, ее независимости и государственной целостности. Для защиты своего государственного суверенитета используется в различных формах: военная, дипломатическая, органы государственной власти и управления, как следствие, использование своих полномочий, считают правоохранители.

2.3 Границы суверенитета России

Исторический опыт России, даже упоминание словосочетания «границы суверенитета», воспринимается, как посягательство на собственно суверенитет. Мировая же практика трактует государственный суверенитет, как неотчуждаемое юридическое качество независимого государства, закрепленное в Конституции и других законодательных документах.

Другое дело, насколько юридическая оболочка наполнена самодостаточностью, принципиальностью и рациональностью одновременно. Ратуя за формальное соблюдение буквы законов, обозначающих границы суверенитета, на деле мы в разной степени ответственности и соучастия, многие годы размываем эти самые границы.

Государственный суверенитет предполагает наличие красных линий, нарушение которых, подвергает опасности этот самый суверенитет.

Границы суверенитета идентичны государственным границам, в России, они упираются, например, в Россию и Грузию. И от того, как Россия выстроит отношения по всему периметру нашего государства, во многом, будет зависеть благополучное граждан и существование.Сложно граничить с соседом, с которым воевал и с которым не подписан мирный договор. Но, который, при этом, манит бизнесменов коммерческими преференциями и бесплатным лечением.

А с другой стороны есть единственный и всемогущий союзник, который умом и сердцем стоит за тебя горой перед всем миром, но руками своих же некоторых чиновников может нечаянно задушить в братских объятьях. И тут надо проявить недюжинную сноровку и принципиальность нашим властям, чтобы научиться и научить визави разговаривать на равных, несмотря на очевидную асимметричность величин наших стран.

Существование государственных границ и границ суверенитета – это не только линия разделения с противником, а еще обозначение своих прав и возможностей, даже с главным союзником.

Заключение

На основе проделанного в работе анализа сформулируем важнейшие выводы. Суверенитет и государство сегодня неразделимы. Эти понятия органично дополняют друг друга и предопределяют общие черты государственности.

Государство занимает в политической системе общества центральное место. Это обусловлено сущностью и некоторыми признаками государства как социального института. Назначение государства состоит в организации управления обществом. Иначе говоря, государство – это специальное учреждение, предназначенное для принятия управленческих, политических решений в масштабах всего общества. Никакой другой элемент политической системы не имеет такого специального назначения.

Доктрина суверенитета развивалась одновременно с учением о государстве и отражает все этапы эволюции этого правового института: от абсолютной монархии через сословно-представительное государство к современной демократической его модели как части международного сообщества.

Существование государства возможно только в том случае, если оно обладает суверенитетом. Это позволяет сделать вывод о том, что субъекты федерации в качестве государственных образований обладают определенной долей суверенитета. Иначе говоря, федеративный центр делит суверенитет со своими субъектами.

В целом, в работе были детально рассмотрены особенности суверенитета в Российской Федерации, который был рассмотрен в работе в его динамике развития и современном состоянии.

Таким образом, суверенитет – это центральный и важнейший признак государства, обладание которым является необходимым для его существования и нормального функционирования.

Список использованной литературы

Нормативно-правовые акты

1. Конституция РФ 12 декабря 1993г
2. Декларацияо государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республикиот 12 июня 1990 г.

Научная и учебная литература

1. Государственный суверенитет vs. право наций на самоопределение; Высшая Школа Экономики (Государственный Университет) - Москва, 2017. - 252 c.
2. Демократия и суверенитет. Многообразие исторического опыта; Идея-Пресс - Москва, 2016. - 236 c.
3. Конституция Российской Федерации. Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ; Феникс - Москва, 2014. - 254 c.
4. Конституция Российской Федерации. Конституция РФ. Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ; Астрель - Москва, 2017. - 627 c.
5. Конституция Российской Федерации. Конституция РФ. Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ; АСТ, Астрель - Москва, 2016. - 153 c.
6. Суверенитет; Европа - Москва, 2017. - 304 c.
7. Суверенитет; Книга по Требованию - Москва, 2017. - 304 c.
8. Суверенитет. Сборник; Европа - Москва, 2016. - 304 c.
9. Суверенитет. Трансформация понятий и практик; МГИМО-Университет - Москва, 2017. - 228 c.
10. Вавилов, Ю.Я. Государственный долг; М.: Перспектива - Москва, 2016. - 101 c.
11. Воронихина Л. Н. Государственный Эрмитаж; Искусство - Москва, 2017. - 456 c.
12. Губчевский П. Ф. Государственный Эрмитаж; Государственный Эрмитаж - Москва, 2016. - 966 c.
13. Зарубин Игорь Государственный обвинитель; Олимп, АСТ - Москва, 2016. - 480 c.
14. Кокошин Андрей Реальный суверенитет; Европа - Москва, 2017. - 180 c.
15. Люттвак Эдвард Государственный переворот; Университет Дмитрия Пожарского, Русский Фонд Содействия Образованию и Науке - Москва, 2016. - 320 c.
16. Матвейчев Олег Суверенитет духа; Поколение - Москва, 2017. - 512 c.
17. Палиенко Н.И. Суверенитет: историческое развитие идеи суверенитета и ее правовое значение; Книга по Требованию - Москва, 2017. - 602 c.
18. Платонов Андрей Государственный житель; Советский писатель. Москва - Москва, 2016. - 608 c.
19. Платонов Андрей Государственный житель; Мастацкая литература - Москва, 2016. - 702 c.
20. Платонов Андрей Государственный житель; PotterCraft - Москва, 2015. - 978 c.
21. Платонов Андрей Государственный житель; Агентство ФТМ, Лтд. - , 2016. - 351 c.
22. Под ред. Осипова М.Ю., Синельникова С.Ю. Экономический суверенитет и суверенная экономика; МАКС Пресс - Москва, 2017. - 320 c.
23. Тамоников Александр Государственный мститель; Эксмо - Москва, 2016. - 288 c.
24. Тимошенко К.И. Актуальные проблемы реализации конституционного права человека на самозащиту // Философия права. - 2015. - № 3. - С. 59 - 62.
25. Тишков Д.С. К вопросу о системе гарантий конституционных прав личности // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями. - 2016. - № 2. - С. 310 - 311.
26. Флейшер Н.Б. Судебная деятельность Европейского суда по правам человека и Конституционного суда Российской Федерации по защите прав и свобод несовершеннолетних лиц // Российская юстиция. - 2015. - № 3. - С. 60 - 62.
27. Шейнин Л.Б. Самозащита права: различие между имущественным и обязательственным правом лица // Законодательство и экономика. - 2015. - № 11. - С. 37 - 42.
28. Юнусов А.А., Агаджанов А.А. Роль Конституционного суда РФ в судебной защите основных прав и свобод человека и гражданина // Человек: преступеление и наказание. - 2016. - № 3. - С. 140 - 143.

1. Конституция Российской Федерации. Конституция РФ. Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ; Астрель - Москва, 2017. - 627 c. ↑

2. Осипова М.Ю., Синельникова С.Ю. Экономический суверенитет и суверенная экономика; МАКС Пресс - Москва, 2017. - 320 c. ↑

3. Юнусов А.А., Агаджанов А.А. Роль Конституционного суда РФ в судебной защите основных прав и свобод человека и гражданина // Человек: преступеление и наказание. - 2016. - № 3. - С. 140 - 143. ↑

4. Платонов Андрей Государственный житель; Агентство ФТМ, Лтд. - , 2016. - 351 c. ↑

5. Государственный суверенитет vs. право наций на самоопределение; Высшая Школа Экономики (Государственный Университет) - Москва, 2017. - 252 c. ↑

6. Губчевский П. Ф. Государственный Эрмитаж; Государственный Эрмитаж - Москва, 2016. - 966 c. ↑

7. Демократия и суверенитет. Многообразие исторического опыта; Идея-Пресс - Москва, 2016. - 236 c. ↑

8. Палиенко Н.И. Суверенитет: историческое развитие идеи суверенитета и ее правовое значение; Книга по Требованию - Москва, 2017. - 602 c. ↑

9. Тимошенко К.И. Актуальные проблемы реализации конституционного права человека на самозащиту // Философия права. - 2015. - № 3. - С. 59 - 62. ↑

10. Шейнин Л.Б. Самозащита права: различие между имущественным и обязательственным правом лица // Законодательство и экономика. - 2015. - № 11. - С. 37 - 42. ↑

11. Матвейчев Олег Суверенитет духа; Поколение - Москва, 2017. - 512 c. ↑

12. Конституция Российской Федерации. Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ; Феникс - Москва, 2014. - 254 c. ↑

13. Конституция Российской Федерации. Конституция РФ. Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ; АСТ, Астрель - Москва, 2016. - 153 c. ↑

14. Воронихина Л. Н. Государственный Эрмитаж; Искусство - Москва, 2017. - 456 c. ↑

15. Люттвак Эдвард Государственный переворот; Университет Дмитрия Пожарского, Русский Фонд Содействия Образованию и Науке - Москва, 2016. - 320 c. ↑

16. Тишков Д.С. К вопросу о системе гарантий конституционных прав личности // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями. - 2016. - № 2. - С. 310 - 311. ↑

17. Российской Федерации по защите прав и свобод несовершеннолетних лиц // Российская юстиция. - 2015. - № 3. - С. 60 - 62. ↑

18. Кокошин Андрей Реальный суверенитет; Европа - Москва, 2017. - 180 c. ↑

19. Вавилов, Ю.Я. Государственный долг; М.: Перспектива - Москва, 2016. - 101 c. ↑

20. Суверенитет. Трансформация понятий и практик; МГИМО-Университет - Москва, 2017. - 228 c. ↑

21. Платонов Андрей Государственный житель; Советский писатель. Москва - Москва, 2016. - 608 c. ↑