Неформальные объединения молодежи и современной России как объект молодежной политики

Содержание:

Введение

XXI век продолжает вносить свои коррективы в воспитание детей и подростков, в становление и развитие современной молодежи. Разнообразие доступных СМИ, расширенные возможности реализации и поиска себя, развитие новых технологий и инноваций существуют наряду с кризисом политической системы, экономической и социальной нестабильностью, мировой террористической угрозой. Современная российская молодежь все больше стремится найти способы защиты своих прав и интересов, создавая различные институты и организации от органов школьного и студенческого самоуправления до молодежных парламентов, молодежных правительств и различных общественных организаций. Кроме того, возрастает процент участия молодежи в политических организациях (как провластных, так и оппозиционных). Молодые люди все более открыто заявляют о своем желании строить новую страну, новую экономику, новую политику. В контексте модернизации страны, о которой так много и часто сегодня говорят, актуальным становится понятие ювентизации [6, c 22].

Ювентизация — термин для обозначения таких социальных изменений и нововведений, которые являются результатом активной деятельности молодежи. Понятие ювентизации было введено в середине 1970х гг. Болгарской школой социологии молодежи. Впервые этот термин появился в работе Косты Господинова по методологии исследования эффектов типа воспитания, содержавшей обобщения исследований Болгарской школы социологии молодежи, сформировавшейся вокруг НИИ молодежи при ЦК Димитровского комсомола в Софии, по проблеме установления требований общества к молодежи.

Сегодня ожидания общества по отношению к молодежи и молодежи по отношению к обществу одинаково велики. Довольно низкий уровень политической социализации, гражданской культуры и патриотизма вызывает тревогу у старших поколений. Молодежь же, в свою очередь, ждет поддержки государства и общественности, нуждаясь в развитии дополнительных организаций и институтов по воспитанию политической грамотности, повышению политического и социального участия.

По мнению И. М. Ильинского, настало время говорить о принципиально новом открытии молодежи, главным в котором является установление точки зрения на молодежь, как минимум, как на возраст, не сводящийся к возрастным особенностям и отклонениям от нормы (незрелость, неразумность и т.п.), а напротив, как на наиболее ценный для нынешнего общества период жизни человека, в котором он более чем когдалибо открыт новому, не зациклен на старом, активно стремится к самоутверждению и самореализации. Молодежь это жизненная сила общества, сгусток энергии, нерастраченных интеллектуальных и физических сил, требующих выхода. В молодости человек наиболее способен к творческой деятельности, к формулировке эвристических подходов, максимально работоспособен[6, c 22].

С приходом к власти Владимира Путина внимания молодежному участию в политике стало уделяться больше, но отношение правящих кругов к молодежи напоминает, скорее, политическое манипулирование, чем сотрудничество. Четкого и содержательного структурирования молодежной политики так и не случилось. Новые законы и подзаконные акты применяются и отменяются, то же происходит и с различными молодежными структурами и организациями, которые то учреждаются, то ликвидируются. Нельзя не коснуться здесь и вопросов критически низкого финансирования молодежных общественных организаций и молодежных социально-политических проектов, когда денежные средства выделяются очень выборочно и неравномерно. А если говорить конкретно о политических организациях, то в них финансовая поддержка зачастую распределяется по уровню лояльности власти.

Актуальность данной работы заключается в необходимости рассмотрения института неформальных объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики.

Целью данной работы является выявление содержания института неформальных объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики.

Для достижения цели решались следующие задачи:

• определить теоретические аспекты института муниципальной поддержки в сфере молодежной политики;
• проанализировать проблемы и перспективы развития института неформальных объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики.

Предмет исследования – особенности, присущие институту неформальных объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики.

Объект исследования - общественные отношения, возникающие в процессе применения норм, регулирующих институт неформальных объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики.

Методы, используемые в работе – обобщение, описание, метод сравнения.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения.

1. Теоретические основы молодежной политики

1.1 Понятие молодежной политики, ее цели, задачи и принципы

Перспективы развития любого государства, так или иначе, связаны с положением молодежи как обособленной социально-демографической группы в обществе. Поэтому разработка теоретических и организационно-экономических основ, нормативно- правовой базы молодежной политики относятся к актуальным проблемам государства и общества.

Термин «молодежная политика» был широко введен в общественно-политическую и научную литературу в 1950-х годах, что обусловливалось как оформлением молодежи в самостоятельную социальную группу, так и необходимостью самоопределения в социально-политической сфере. В начале 70-х годов XX века большинство стран мира начинают рассматривать молодежную политику как самостоятельное направление в государственном планировании. Подтверждением тому становится принятие специальных программ и законов, направленных на расширение прав молодежи во всех сферах общественной жизни[3, c 33].

Целый ряд законопроектов направлен на решение проблем молодых семей, предоставление льготного кредитования, помощи в приобретении жилья и т.д. На данный момент около ста стран мира имеют специальные государственные органы по проведению и регулированию молодежной политики.

Молодежная политика государств на практике реализуется разными методами. Это зависит от того, какие именно обстоятельства относятся государством к проблемам молодежи, как определены границы государственного вмешательства в регулирование конкретных социальных процессов. Немаловажную роль играют культурные и бытовые традиции населения, его этническая и конфессиональная разобщенность, степень дифференциации общества по полу и по возрасту. Например, Соединенные Штаты реализуют концепцию минимального участия государственных структур в процессе социализации молодежи. Иными словами, основной пласт социальной поддержки молодежи переложен на плечи частных благотворительных и меценатских организаций. Модель муниципальной молодежной политики Скандинавских стран, напротив, предопределяет главенствующую роль государства во всех молодежных вопросах. Это отражено в соответствующих законодательных актах, направленных на поддержку и финансирование государственных молодежных организаций[3, c 33].

С точки зрения мирового опыта ведения молодежной политики можно дать следующее определение этому термину. Молодежная политика государства – это деятельность собственно государственных органов, а также политических и общественных объединений, прочих субъектов общественных отношений, направленная на осуществление продуманного воздействия на социальное становление и развитие молодежи.

Российская молодежная политика сейчас находится в стадии своего формирования. Анализ социально- экономической литературы и нормативных документов показывает, что происходит постоянный поиск ответов на вопросы, как должны определяться цели и задачи молодежной политики, каково ее содержание, какие государственные органы ответственны за планирование, осуществление и контроль над нею. Вместе с тем вопрос выбора технологий для осуществления такой политики, или, иными словами, при помощи каких средств государство должно регламентировать молодежную политику до настоящего времени остается нерешенным.

В основу становления и последующей реализации молодежной политики положены объективные и субъективные факторы. Объективный фактор молодежной политики - это общественная потребность в ней. По официальным данным Росстата, в 2014 году молодых людей в возрасте от 14 до 30 лет насчитывалось 32,4 миллиона человек, в 2013 - 33,7 миллиона человек. В 2015 году в РФ насчитывалось 31,6 миллиона молодых людей указанного возраста. Несмотря на то, что в последние годы количество молодых людей и их доля в общей структуре населения страны снижаются, молодежь составляет 22 процента от общей численности населения России[8, c 63].

Для изучения объективных факторов молодежной политики нужно определить интересы и потребности самой молодежи. Исследования в области молодежной проблематики включают в себя региональные и общегосударственные опросы, мониторинги, социальные эксперименты. Они выявляют сложную картину молодежных возможностей, потребностей, ожиданий, показывают глубокое социальное расслоение в молодежной среде, основанное, прежде всего, на экономическом признаке, а именно на уровне достатка. Данный признак усугубляет дифференциация по возрастному, этническому, субкультурному и прочим признакам.

Широчайший спектр потребностей молодежи свидетельствует о ее сложном и неоднозначном фактическом социально-экономическом положении. Многие социальные противоречия не могут быть разрешены без вмешательства со стороны государства.

В России основные подходы к молодежной политике кратко можно охарактеризовать следующим образом. Молодежная политика – это часть государственной политики в отношении граждан, охватывающая лиц соответствующей возрастной категории. Муниципальная молодежная политика проводится на общегосударственном и региональном уровнях. Это система комплексных мер по созданию, укреплению, поддержанию такого статуса в молодежном обществе, который максимально соответствует интересам самой молодежи и всего общества в целом.

Спектр интересов охватывает экономические, правовые, политические, этнические, культурологические и другие сферы молодежной жизни в обществе. Если в силу различных причин молодежь может оказаться в затрудненном или ущемленном положении относительно других слоев населения, государство призвано улучшить положение молодежи в таких вопросах.

Развивая данную концепцию молодежной политики, отечественные социологи делают немаловажный вывод: в обстановке радикального обновления всех сфер социальной жизни нужно в обязательном порядке преодолеть противоречия между обществом и молодежью, согласовать их интересы. Эксперты- социологи видят компромисс в амбивалентности стратегий молодежной политики.

Во-первых, это работа по разрешению сиюминутных кризисных проблем. Такая система мер обеспечивает молодежь необходимыми социальными гарантиями, компенсирует ей материальные риски и потери в случае кризиса в обществе, предоставляет равные стартовые возможности.

Во-вторых, это создание стабильных и перспективных основ для становления и развития молодежи, предоставление необходимых бытовых и социальных условий для творчества. Этот аспект также включает создание благоприятной атмосферы для зарождения инновационных молодежных идей и проектов, т.е. создание такой атмосферы, где молодежь ощущает себя нужной и полезной для всего общества[12, c 3].

Реализация первого направления является главной функцией социальной политики как таковой, т.е. предоставляет гражданам страны гарантии их социальной защиты. Воплощение в жизнь второй стратегии переводит молодежь из категории «пассивный объект социальной защиты» в ее активный субъект. Тем самым поощряется инициативность, находчивость, самостоятельность в кругах молодежи, ее идеи находят воплощение в реальности и доказывают свою эффективность и необходимость.

Если говорить о субъективных факторах формирования и реализации молодежной политики, следует учитывать, что молодежная политика не является проблемой одного только государства. К ее разработке и осуществлению необходимо привлечь различные социальные институты, в особенности образовательные, молодежные и семейные.

Исходя из субъекта осуществления молодежной политики, ее классифицируют как государственную и общественную. В муниципальной молодежной политике в роли действующего субъекта выступают специальные государственные органы, деятельность которых в той или иной степени направлена на развитие потребностей человека (труд, досуг, образование, наука, культура и прочее).

Государство должно опираться в своей молодежной политике на господствующую в стране идеологию – систему ценностей и взглядов, выражающих четкую позицию касательно существующих проблем и противоречий. Второй опорой государственной политики служит правовая система, которая призвана посредством нормативных документов установить базовые параметры желаемой модели поведения молодого человека и молодежи в целом.

Образ молодежи должен соответствовать историческому времени и потребностям общества на данном этапе развития.

Общественный вид молодежной политики предусматривает в качестве субъектов разнообразные партии, объединения, сообщества, профсоюзы, а также СМИ. Такие общественные силы могут выстраивать молодежную политику, руководствуясь собственными ресурсами. Однако они тоже вырабатывают некий нормативный образ современного молодого человека, который будет позиционироваться в обществе как эталонный.

Сама молодежь, если рассматривать ее как субъект молодежной политики, на данном этапе не способна в полной мере принимать активное участие в процессе реализации политики в области молодежи. По мнению специалистов, это можно объяснить с двух позиций.

С одной стороны, определенная часть современной молодежи характеризуется индифферентной жизненной позицией относительно большинства общественно значимых вопросов.

С другой стороны, достаточные условия для самореализации молодежи так пока и не созданы; отсутствует общественная мотивация высказывать и отстаивать свою молодежную гражданскую позицию.

Названные объективные и субъективные факторы, действующие в молодежной политике, составляют основу ее формирования и реализации, определяют ее цели, задачи и содержание. Главная цель молодежной политики в Российской Федерации - это создание комфортных условий для развития молодежи и молодежной среды посредством массированной поддержки со стороны государства и общества, развитие инновационной деятельности, обеспечение эффективной социальной защиты молодежи, формирование ее творческой активности, а также выработка стимулов к ее самореализации и саморазвитию[15, c 109].

Для качественного и оперативного достижения целей молодежной политики их следует обеспечить соответствующими ресурсами. Этот ресурсный блок включает в себя научные, правовые, организационно-управленческие, финансово-экономические и другие факторы, тесно взаимосвязанные между собой. Единство науки, юридического права и технического прогресса будут способствовать максимальной эффективности молодежной политики. Если деятельность организаций и учреждений по осуществлению молодежной политики будет осложнена правовыми нюансами, или если финансирование такой политики окажется недостаточным коэффициент полезного действия всех мер окажется низким.

В Российской Федерации действует несколько специализированных нормативных документов, регулирующих молодежную политику. Во-первых, это закон, гарантирующий поддержку государством молодежных и детских общественных объединений (опубликован 28 июля 1995 года под № 98-ФЗ). Во-вторых, это закон, касающийся высшего и послевузовского профессионального образования (от 22 августа 1996 года, № 125-ФЗ). Косвенно регулируют молодежную политику законы о физической культуре и спорте (от 29 апреля 1999 года, № 80-ФЗ) и о профилактике правонарушений и безнадзорности в среде несовершеннолетних (от 24 июня 1999 года, № 120 ФЗ).

В дальнейшем эти ранее принятые федеральные законы были дополнены Концепцией муниципальной молодежной политики, содержащей новую стратегию развития молодежной политики в стране. Она была принята в 2001. Однако, по мнению экспертов, данный документ не смог полностью разграничить молодежную политику государства и другие сферы его деятельности. В тексте концепции молодежная политика рассматривается как частный случай социальной политики, а не как обособленное ее направление. Концепция включает приоритетные направления молодежной политики страны, в которых практически не упомянуты такие важнейшие аспекты, как поддержка молодежных проектов в научно-технической деятельности или создание информационного пространства особого рода, предназначенного сугубо для молодежи. Установленные Концепцией цели носят инструментально-прикладной характер, не связаны с глобальной стратегией развития России как государства.

Это принципиально важное замечание было учтено при разработке следующих нормативных документов, в частности, Стратегии муниципальной молодежной политики в Российской Федерации. Этот документ был разработан на десять лет и включает в себя период до 2016 года включительно.

Следует отметить, что наряду с концептуальными документами утверждаются федеральные целевые программы (ФЦП), которые дополняют и уточняют действия федеральных органов по конкретным аспектам молодежной политики. Например, ФЦП «Молодежь России» и программа патриотического воспитания россиян. Срок действия таких программ обычно рассчитывается на пять лет.

Вместе с тем, объемы финансирования федеральных мероприятий молодежной политики государства незначительны, что, безусловно, является серьезным сдерживающим фактором. За последние годы активные бюджетные вливания осуществляли только в рамках ФЦП «Молодежь России». За последние пять лет государство недофинансировало молодежные программы на треть запланированных поступлений из бюджета. Более того, в правительстве не скрывают того, что финансовых средств заведомо не хватает. Иными словами, ФЦП рассчитываются на такую бюджетную сумму, которой априори не хватит для ощутимого прорыва и повышения результативности деятельности государства[18, c 196].

В отдельных регионах наблюдается иное отношение к данному вопросу. Например, в Санкт-Петербурге за последнее время существенно улучшилась городская инфраструктура для работы с молодежью. В городе разработан целый комплекс мер по поддержке талантливой молодежи. Более тысячи студентов, аспирантов, молодых ученых, кандидатов наук получили гранты и премии за счет средств городского бюджета на общую сумму 69 миллион рублей. Правительство города ежегодно назначает 300 стипендий лучшим студентам вузов и средних специальных учебных заведений.

Таким образом, организационно-правовое обеспечение молодежной политики на федеральном уровне имеет множество нерешенных вопросов. Главный из них - это отсутствие единого федерального закона, который бы устанавливал фундаментальные основы муниципальной молодежной политики в нашем государстве. Как следствие, нередко законы федерального и регионального уровня не только не конкретизируют друг друга, а наоборот, содержат противоречивую информацию.

1.2 Муниципальный уровень реализации молодежной политики в РФ

Муниципальная молодежная политика выступает важнейшим инструментом формирования, развития и активного использования потенциала молодого поколения. В муниципальных образованиях государственная молодежная политика проводится через отраслевые органы местной власти, на которые в соответствии с п.34 ст.16 Федерального Закона от 06.10.2003 г. № 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" возложены функции по организации и осуществлению мероприятий по работе с детьми и молодежью.

Молодежь – стратегический ресурс любого общества. Данная социально-демографическая группа является наиболее активной, мобильной, нацеленной на повышение своего социального статуса. Молодые люди лучше приспособлены к внедрению инновационных проектов и технологий в различных сферах. Молодежь выступает главным субъектом демографических процессов.

С 2003 года молодежная политика в муниципальных образованиях осуществляется на основе программно-целевого метода, что предполагает объединение усилий органов местного самоуправления, учреждений и организаций всех форм собственности, общественных объединений, широкое привлечение внебюджетных финансов, внедрение новых управленческих технологий.

Перспективы развития молодежи в значительной степени зависят от регулирования со стороны государства, от его молодежной политики. Согласно принятому в законодательстве определению, муниципальная молодежная политика (ММП) – это деятельность государства, направленная на создание правовых, экономических и организационных условий и гарантий для самореализации личности молодого человека и развития молодежных объединений, движений и инициатив[8, c 63].

Перспективы развития любого государства, так или иначе, связаны с положением молодежи как обособленной социально-демографической группы в обществе. Поэтому разработка теоретических и организационно-экономических основ, нормативно-правовой базы молодежной политики относятся к актуальным проблемам государства и общества.

Термин «молодежная политика» был широко введен в общественно-политическую и научную литературу в 1950-х годах, что обусловливалось как оформлением молодежи в самостоятельную социальную группу, так и необходимостью самоопределения в социально-политической сфере.

В начале 70-х годов XX века большинство стран мира начинают рассматривать молодежную политику как самостоятельное направление в государственном планировании. На данный момент около ста стран мира имеют специальные государственные органы по проведению и регулированию молодежной политики.

Безусловно, основополагающим документом в области муниципальной молодежной политики в России остается принятая в 2006 году «Стратегия муниципальной молодежной политики Российской Федерации до 2016 г.», утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации 18 декабря 2006 г. № 1760р.

В Стратегии дано определение понятия «молодежь» – молодые люди в возрасте от 14 до 30 лет, ставшее базовым. В стратегии также закреплено, что муниципальная молодежная политика разрабатывается в Российской Федерации с учетом социально-экономического развития страны посредством реализации проектов по основным направлениям, обозначенным в документе. Все проекты реализуются на федеральном и региональном уровнях.

Стратегия содержит 8 таких проектов, каждый из которых призван решать проблемы в той или иной сфере жизни молодежи[8, c 63]:

1. «Гражданин России» – развитие духовно-нравственного, гражданского и патриотического воспитания детей и молодежи.

2. «Российская молодежная информационная сеть «Новый взгляд»» – развитие механизмов трансляции, а также популяризации информации и ценностей, актуальных для жизни молодежи, необходимых для эффективной жизни в Российском обществе.

3. «Доброволец России» – развитие и популяризация добровольческого труда и волонтерства среди молодежи.

4. «Карьера» – вовлечение молодежи в трудовую и экономическую деятельность.

5. «Молодая семья России» – укрепление института молодой семьи, финансовая поддержка семей, жилищные субсидии, а также поддержка детей-сирот.

6. «Команда» – вовлечение молодежи в общественно-политическую жизнь общества.

7. «Успех в твоих руках» – выявление и продвижение талантливой молодежи, использование продуктов ее инновационной деятельности.

8. «Шаг навстречу» – оказание помощи молодым людям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, интеграции их в общество.

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что несмотря на то, что в настоящее время существует большой массив нормативных актов (федеральных и региональных), направленных на реализацию прав молодежи и развитие муниципальной молодежной политики, регулирование в этой сфере ограничено именно потому, что правовые нормы содержатся в нормативных актах разного уровня и различной тематики.

Они не имеют единой концептуальной основы, у них отсутствует единый понятийный аппарат. Как следствие, нередко законы федерального и регионального уровня не только не конкретизируют друг друга, а наоборот, содержат противоречивую информацию.

Отсутствие федерального закона, который бы устанавливал фундаментальные основы муниципальной молодежной политики в нашем государстве, создает серьезные препятствия в осуществлении Правительством РФ полномочий по реализации молодежной политики, а государственным органам власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления – полномочий по реализации программ и мероприятий по работе с молодежью.

Федеральный закон должен установить и определить цели, задачи, принципы, основные направления и меры реализации муниципальной молодежной политики в целях создания социально-экономических, правовых и организационных условий, а также гарантий для социального становления молодых граждан, развития и реализации потенциала молодежи в интересах страны, а также создать единый понятийный аппарат для того, чтобы унифицировать процесс отраслевого законотворчества.

Таким образом, процесс формирования законодательства о ММП оказался непоследовательным и сумбурным. Все представители субъектов РФ говорят, что нельзя развивать нормативную базу молодежной политики, если нет федерального закона.

Так как в государстве нет четко очерченного свода правил и системы мер относительно молодежной политики, трудно говорить о каких-то серьезных результатах и внушительном успехе в развитии человеческого и профессионального потенциала современной молодежи.

2. Анализ неформальных объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики

Для совершенствования механизмов реализации молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России на уровне муниципальных образований необходимо решать ряд первоочередных задач, одной из которых является разработка стратегии развития муниципальных образований, опирающихся на мониторинг изучения общественного мнения, на связь с общественностью, а также на учет динамики экономических и социальных факторов, включая демографические. Разработанные стратегии зададут ориентиры для работы с молодежью, позволят разработать систему мер для роста общественной самоорганизации и проявления молодежных инициатив во всех сферах жизнедеятельности местного сообщества. Это создаст реальные возможности для включения молодежи в процессы местного самоуправления[19, c 134].

Возникает необходимость открытия в поселениях муниципальных образований отделений молодежных центров с учетом особенностей территорий, что позволит обеспечить доступ молодёжи всех сёл к услугам, предоставляемым молодежными центрами и создать условия для возникновения в поселениях молодежных проектных команд как гибких временных творческих групп, ориентированных на разработку новых социальных проектов.

Создание системы мониторинга социального развития позволит повысить эффективность молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России и даст возможность оперативно реагировать на изменения, происходящие в молодежной среде, и учитывать их при разработке и реализации направлений молодежной политики.

Таким образом, несмотря на то, что молодежная политика сегодня оформлена в нормативном и организационном отношении, можно говорить о необходимости принятия дополнительных мер, направленных на придание ей системного характера, позволяющего развивать муниципальную молодежную политику в едином направлении со Стратегией муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в Российской Федерации.

Проблемной областью правового регулирования в сфере ММП остается выработка механизма представительства законных интересов молодежи перед государством и обществом, расширения участия молодежи в государственном управлении.

В существующих официальных «концептуальных разработках» о ММП очень много абстрактного, оторванного от молодежной практики, как отмечают современные авторы, молодежная политика – эклектична и расплывчата.

В целом можно выделить следующие проблемы муниципальной молодежной политики, которые до сих пор остаются актуальными[8, c 63]:

1) отсутствие скоординированности с другими сферами государственной политики, приводящей к определенной искусственной замкнутости молодежной проблематики относительно других направлений деятельности государства (социальная политика, кадровая политика, вопросы обеспечения и соотношения социализации и воспитания и др.);

2) преобладание в практической сфере реализации ММП «мероприятийного» подхода;

3) недостаточный уровень кадрового и финансового обеспечения ММП;

4) отсутствие на федеральном уровне и в большинстве субъектов РФ системы диагностики и комплексного социального мониторинга состояния молодежной сферы;

5) недостаточная разработанность нормативной базы;

6) отсутствие механизма привлечения молодежи к формированию и реализации ММП.

Вместе с тем в регионах России существуют острые проблемы в сфере молодежной политики.

К числу особо тревожных тенденций в молодежной среде относятся перекосы, возникшие на рынке образовательных услуг, в результате которых произошло перенасыщение высшими учебными заведениями, при высокой оплате за обучение, но без наделения ответственностью за трудоустройство выпускаемых специалистов. По-прежнему наблюдается снижение престижа профессионально-технического образования. Увеличивается число молодежи, особенно в сельской местности, начинающей трудовую деятельность с низким уровнем образования и не имеющей желания продолжать обучение.

Одной из проблем, стоящих перед высшим образованием является его коммерциализация и отсутствие учета запросов реального сектора экономики и социальной сферы края на образовательные услуги.

Развитие потенциала – это важнейшее из того, что могут сделать сегодня для молодых и вместе с ними взрослые люди (и в первую очередь, государство), подготовив практикой собственных дел молодежь к жизнедеятельности в условиях формирующегося постиндустриального, информационного общества.

В современных условиях муниципальная молодежная политика призвана стать универсальным инструментом по преобразованию страны. Эффективный сценарий развития событий требует заинтересованности со стороны всех участников процесса, начиная с государственных органов, общественных организаций и заканчивая самой молодежью.

Стратегическая цель молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России должна быть максимально связанной с глобальной стратегией развития России как государства.

Выборка состояла из 15 человек – членов неформального молодежного объединения «ЭМО» города Норильска и 15 человек контрольной группы, не находящихся ни в одном из неформальных объединений города Норильска, в частности, в неформальном объединении «ЭМО», не слушающих музыку в стилистике «ЭМО» и не посещающих места общих сборов членов данного объединения. Возрастные рамки респондентов данного объединения – от 16 до 18 лет.

Нами представлена вся совокупность тестовых данных по методике изучения социального интеллекта – это стандартные значения баллов по каждому субтесту, полученные респондентами группы «ЭМО» и контрольной группы, а также композитные оценки, которые говорят об общем уровне развития социального интеллекта испытуемого.

По результатам первого субтеста можно сказать о том, что большинство испытуемых экспериментальной группы «ЭМО» обладают среднеслабыми (ниже среднего) и средними (средневыборочная норма) способностями к познанию поведения. Это свидетельствует о том, что, возможно, эти люди зачастую плохо понимают связь между поведением и его последствиями. Такие люди могут совершать ошибки, попадать в конфликтные, а возможно, и в опасные ситуации, потому что не всегда в точности представляют себе результаты своих действий или поступков других. Хотя в целом ориентируются в общепринятых нормах и правилах поведения. Особенно трудно им бывает иметь дело с людьми, ведущими себя неожиданным, нетипичным образом. В то же время, для достижения поставленных целей могут правильно выстраивать стратегию собственного поведения.

Также отметим наличие двух респондентов группы «ЭМО» с показателями выше среднего, говорящими о среднесильных способностях к познанию поведения людей, и совершенное отсутствие представителей в данной группе с высокими и низкими показателями способностей к познанию поведения.

В контрольной же группе, по результатам первого субтеста (истории с завершением) можно сделать вывод, что большая часть респондентов данной группы, а именно восемь человек, имеют средние (средневыборочная норма) способности к познанию поведения, а еще трое – выше среднего (среднесильные способности). Полученные данные позволяют предположить, что испытуемые умеют предвидеть последствия поведения. В целом, они способны предвосхищать дальнейшие поступки людей на основе анализа реальных ситуаций общения (семейного, делового, дружеского), предсказывать события, основываясь на понимании чувств, мыслей, намерений собеседников и окружающих людей. Также, как и респонденты группы «ЭМО», умеют четко выстраивать стратегию собственного поведения для достижения поставленной цели.

Также необходимо отметить, что среди респондентов контрольной группы были выявлены три человека со среднеслабыми способностями в познании поведения. В представленной контрольной группе также отмечается один респондент с высокими способностями в понимании поведения и ни одного с низким уровнем.

В таблице 1 указано, какое количество человек в экспериментальной и контрольной группах имеет тот или иной уровень способностей к познанию поведения.

Таблица 1. Показатели субтеста №1, респондентов различных групп

	Способности к познанию поведения
	Низкий уровень	Ниже среднего	Средний уровень	Выше среднего	Высокий уровень
Группа «ЭМО»	0	6	7	2	0
Контрольная группа	0	3	8	3	1

По результатам второго субтеста (группы экспрессии) можно сделать вывод о средних и ниже среднего способностях и умениях испытуемых экспериментальной группы правильно оценивать состояния, чувства, намерения людей по их невербальным проявлениям т.е. мимике, позам, жестам. Хотя в целом респонденты группы «ЭМО» утверждают, что придают большое значение невербальному общению, всё же, полученные результаты говорят, скорее, о том, что часто они неправильно толкуют невербальные реакции собеседника или не учитывают их вовсе. Испытуемые, вероятно, в большей степени ориентируются на вербальное общение. Можно предположить, что респонденты экспериментальной группы хотя и достаточно открыты и, возможно, проявляют дружелюбие в общении, всё же мало чувствительны к эмоциональным состояниям других людей и больше замкнуты на своих собственных переживаниях.

Также нужно отметить наличие двух испытуемых в группе «ЭМО» с высокими показателями способностей правильного понимания состояний, чувств и намерений людей по их невербальным проявлениям. Кроме этого, нет испытуемых с низкими и выше среднего результатами по данному субтесту.

В результате проведения второго субтеста в контрольной группе (группы экспрессии), можно заключить, что у большинства респондентов контрольной группы группы средние оценки и у двоих – выше среднего. Исходя из чего, можно сделать вывод, что испытуемые в целом, способны правильно оценивать состояния, чувства, намерения людей по их невербальным проявлениям, мимике, позам, жестам. Скорее всего, респонденты контрольной группы придают не малое значение невербальному общению, обращают внимания на невербальные реакции собеседников. Кроме прочего, возможно, обладают развитым чувством интуиции. Вероятно, что в общении испытуемые проявляют дружелюбие, открытость и терпеливость. В то же время, восприимчивы к критике, совестливы. Можно предположить, возможность интереса испытуемых к познанию себя и среднеразвитых способностей к рефлексии.

С оценкой ниже среднего в контрольной группе отмечается один респондент, с низкими или высокими оценками респондентов нет.

В таблице 2 представлено количество человек с тем или иным уровнем невербальной экспрессии в каждой из групп респондентов.

Таблица 2. Показатели субтеста №2, респондентов различных

	Невербальная экспрессия
	Низкий уровень	Ниже среднего	Средний уровень	Выше среднего	Высокий уровень
Группа «ЭМО»	0	7	6	0	2
Контрольная группа	0	1	12	2	0

Тестовые данные группы «ЭМО» по третьему субтесту (вербальная экспрессия) дают нам возможность сделать вывод, о том, что большинство респондентов данной группы имеют результаты ниже среднего и средние. Можно предположить, что респонденты, хотя и испытывают некоторые трудности, всё же обладают чувствительностью к характеру и оттенкам человеческих взаимоотношений, что помогает им правильно понимать то, что люди говорят друг другу в контексте определенной ситуации, конкретных взаимоотношений. Такие люди зачастую способны находить соответствующий тон общения с разными собеседниками в разных ситуациях. В то же время, такие люди нередко ошибаются в толковании слов собеседника и сами зачастую «говорят невпопад».

Отметим, что среди респондентов экспериментальной группы есть один человек с высокими показателями и один с показателями выше среднего по данному субтесту. Респонденты с низкими показателями по субтесту – отсутствуют.

Исходя их полученных в контрольной группе данных по третьему субтесту («вербальная экспрессия») можно сделать вывод, что большинство респондентов контрольной группы имеют средние оценки по субтесту (тринадцать человек) и выше средних (два человека), что может свидетельствовать о чувствительности к характеру и оттенкам человеческих взаимоотношений. Эта способность также как и респондентам группы «ЭМО» помогает им правильно понимать смысл того что говорят друг другу люди (речевую экспрессию), в контексте определенной ситуации, определенных взаимоотношений. Испытуемые, вероятно, способны находить соответствующий тон общения с разными собеседниками в разных ситуациях.

В контрольной группе не выявленно респондентов с низкими, ниже среднего и высокими оценками по третьему субтесту.

В таблице 3 представлено количество человек с тем или иным уровнем вербальной экспрессии в экспериментальной и контрольной группах.

Таблица 3. Показатели субтеста №3, респондентов различных групп

	Вербальная экспрессия
	Низкий уровень	Ниже среднего	Средний уровень	Выше среднего	Высокий уровень
Группа «ЭМО»	0	8	5	1	1
Контрольная группа	0	2	13	0	0

По четвертому субтесту (истории с дополнением), большинство респондентов экспериментальной группы как и респонденты контрольной группы имеют средние показатели, что свидетельствует о способности и тех и других, распознавать структуру межличностных ситуаций в динамике, то есть они умеют анализировать слжные ситуации взаимодействия людей, понимают логику их развития, чувствуют изменения смысла ситуации при включении в общение различных участников. Путем логических умозаключений они могут достраивать неизвестные, недостающие звенья в цепи этих взаимодействий, отыскивать причины определенного поведения. Полученные результаты позволяют сделать вывод о том, что респонденты, возможно, способны адекватно отражать цели, намерения, потребности участников коммуникации. В целом, вероятно, что респонденты хорошо ориентируются в нормах и правилах поведения в обществе, а также в невербальных реакциях человека.

Также необходимо отметить, что у двоих испытуемых экспериментальной группы отмечены показатели выше среднего и у двух других высокие.

В то же время, ни один респондент контрольной группы не имеет низких, ниже среднего и высоких оценок по данному субтесту.

В таблице 4 представлено количество человек с тем или иным уровнем способностей к распознанию структуры межличностных ситуаций в динамике в экспериментальной и контрольной группах.

Таблица 4. Показатели субтеста №4, респондентов различных групп

	Способности распознания структуры межличностных ситуаций в динамике
	Низкий уровень	Ниже среднего	Средний уровень	Выше среднего	Высокий уровень
Группа «ЭМО»	0	3	8	2	2
Контрольная группа	0	0	14	1	0

В результате интерпретации композитной оценки социального интеллекта, свидетельствующей об общем уровне развития социального интеллекта, в экспериментальной группе «ЭМО» определилось, что большинство респондентов обладают социальным интеллектом ниже среднего (среднеслабый). В связи с чем, можно предположить, что респонденты данного неформального объединения испытывают некоторые трудности в процессе социальной адаптации и часто сталкиваются с конфликтными ситуациями в общении с окружающими. В результате чего плохо уживаются в коллективе. Респонденты данной группы могут испытывать трудности в понимании и прогнозировании поведения людей, что также усложняет взаимоотношения с людьми.

Испытуемые мало контактны, открыты и доброжелательны, скорее всего, близость в общении они позволяют себе лишь в рамках своего неформального объединения и по общепринятым правилам. Можно, в то же время, предположить интерес испытуемых к познанию себя, но достаточно низко развитые способности к рефлексии.

Низкий уровень социального интеллекта может в определенной степени компенсироваться другими психологическими характеристиками (например, развитой эмпатией, некоторыми чертами характера, стилем общения, коммуникативными навыками). Необходимо отметить, что среди респондентов данной группы двое обладают высоким уровнем социального интеллекта и трое – средним (средневыборочная норма).

В результате интерпретации композитной оценки социального интеллекта, в контрольной группе, было выявлено, что у большинства испытуемых средний уровень социального интеллекта (девять человек), у двоих выше среднего и у четверых человек ниже среднего. Полученные данные свидетельствуют о том, что респонденты данной группы, способны извлечь максимум информации о поведении людей, понимать язык невербального общения (жестов, мимики и т.д.), высказывать точные суждения о людях, достаточно успешно прогнозировать их реакции в заданных обстоятельствах, проявлять дальновидность в отношениях с другими, что собствует их успешной социальной адаптации. Им свойственен средний уровень контактности, открытости, тактичности, доброжелательности и сердечности. Вероятен интерес у респондентов данной группы к социальным проблемам, имеют потребность воздействовать на других и владеют достаточно развитыми организаторскими способностями. Можно предположить наличие выраженного интереса к познанию себя и средне развитые способности к рефлексии. Респонденты контрольной группы, в целом достаточно успешно уживаются в коллективе, способствуют поддержанию оптимального психологического климата, проявляют интерес, смекалку и изобретательность в работе.

3. Рекомендации, направленные на устранение проблем в сфере регулирования объединений молодежи в современной России как объекта молодежной политики

На сегодняшний день в России и ее регионах производится избыточное количество специалистов с высшим образованием по некоторым направлениям. Они не востребованы ни производством, ни общественными институтами. Обучение в высших учебных заведениях обретает пограничный характер между «получением знаний», «профилактикой безработицы», искусственным продлением периода «вступления в активную жизнь». В тоже время в крае ощущается кадровый дефицит рабочих технических и сельскохозяйственных специальностей[23, c 99].

Решение обозначенных проблем возможно посредством:

• Создание системы мониторинга спроса реального сектора экономики и социальной сферы на образовательные услуги, оказываемые вузами и сузами и вакансий на предприятиях, в организациях и учреждениях всех форм собственности.

• На основе результатов мониторинга определение перспективных направлений подготовки кадров для социально-экономической сферы.

• Поддержка студентов, аспирантов и молодых ученых через проведение комплекса мероприятий, дающих возможности самореализации молодому ученому и первому вхождению в научную среду (тематических конкурсов, стипендий, грандов).

• Оказание содействия учебным заведениям в разработке и внедрении системы непрерывного образования и аттестации рабочих, мастеров, технологов и инженеров различных отраслей производства.

• Создание условий, способствующих овладению и применению сельской молодёжью современных информационно-коммуникационных технологий.

• Обеспечение финансовой поддержки мероприятий по созданию рабочих мест для молодежи.

Актуальной проблемой современной молодежи является трудоустройство. Молодежный рынок труда имеет специфический характер, который заключается в невысокой конкурентоспособности его участников, высоких требованиях к профессиональной подготовленности работников и в особенностях мотивационно-психологического состояния молодых людей, особенно впервые выходящих на рынок труда.

Предприятия неохотно берут на работу выпускников учреждений высшего, среднего и начального профессионального образования, не имеющих опыта работы, что не является нарушением закона со стороны работодателя.

Особенно остро проблема трудоустройства молодежи стоит в сельской местности.

Правительство уделяет недостаточно внимания созданию рабочих мест для сельской молодёжи, а также слабое использование образовательного уровня молодёжи для повышения конкурентоспособности агропромышленных предприятий и повышения в результате этого заработной платы молодых работников.

Однако, управление занятостью предполагает деятельность не только по снижению безработицы, но и по улучшению использования потенциальных возможностей занятых людей: более полной реализации их профессиональных знаний, творческих способностей, проявления инициативности, активности и др., усиление мотивированности, что в конечном счете способствует росту эффективности трудового потенциала.

Достижение этой цели возможно посредством успешного решения следующих задач:

• Создание и поддержка специализированных организаций, осуществляющих деятельность по содействию занятости, профессиональной ориентации, профессиональной подготовке и переподготовке молодых граждан центров временной и сезонной занятости молодежи, молодежных бирж труда, студенческих трудовых отрядов, молодежных объединений.

• Активизация служб занятости регионов, через которые трудоустраиваются всего лишь 20-24% обратившихся выпускников.

• Формирование государственных механизмов поддержки молодежного предпринимательства.

• Формирование и реализация системы государственных мер по материально-технической и финансовой поддержке деятельности молодежных учебных предприятий, бизнес-инкубаторов, учебно-деловых центров, коммерческих организаций, более 75% численности работников которых составляют молодые граждане.

• Квотирование рабочих мест для молодёжи.

• Разработка программы по стимулированию привлечения молодёжи в сельское хозяйство путём государственных гарантий, налоговых льгот.

• Разработка системы льгот, стимулирующих предприятия и организации, занимающиеся постоянным и временным трудоустройством подростков и молодёжи.

• Разработка мероприятий по созданию рабочих мест с целью трудоустройства несовершеннолетних граждан в свободное от работы время.

• Создание большего количества студенческих отрядов по различным направлениям студенческие механизированные, перерабатывающие, строительные, медицинские, сервисные, уборочные отряды.

• Освещение в СМИ деятельности работодателей, осуществляющих систематическую деятельность по улучшению положения молодых работников в сельской местности.

Проблемы, с которыми сталкивается молодежь на рынке образовательных услуг в сфере профессионального образования и на рынке труда, бесспорно не исчерпывают перечень актуальных молодежных проблем.

Вместе с тем, от решения именно этих проблем во многом зависит не только экономическое положение молодых людей, но и социальная стабильность в обществе в целом.

Таким образом, в настоящее время муниципальная молодежная политика в Российской Федерации по-прежнему пребывает в состоянии своего становления.

Заключение

В России с 21 мая 2012 года вопросами молодежи занимается Министерство образования и науки, в ведение которого также входят Федеральное агентство по делам молодежи «Росмолодежь» и Департамент дополнительного образования детей, воспитания и молодежной политики. Молодежная политика реализуется с помощью ряда целевых программ, таких как «Молодежь России», «Стратегия муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России до 2016 г.» и др. В данных документах закреплены правовые, организационные и экономические формы участия молодежи в жизни страны.

В странах Азии основной акцент молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России делается на гражданско-патриотическое воспитание, на включение молодежи в социально–политические институты, а также участие молодежи в политических процессах. В европейских же странах молодежь включается в политику не так активно, так как уровень доверия к властям достаточно низкий, что также может являться показателем нестабильности демократических институтов.

Тем не менее, государственные структуры делают возможным участие молодежи в различных общественных организациях, объединениях и движениях как основных субъектах общественного участия. Молодежная политика подкрепляется не только внутригосударственными законам и актами, но и международными конвенциями.

Еще одним немаловажным фактом является то, что молодежные организации как европейских, так и азиатских стран существуют десятилетиями, не утратив своей актуальности и исторической принадлежности.

С годами данные объединения аккумулируют накопленный опыт, вливаются в глобализационные процессы, совершенствуют работу с властными структурами и общественностью. Это тот самый опыт преемственности и непрерывности, который в любых исторических обстоятельствах неизменно приводит к результату.

Стоит признать, что Россия в области молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России отстает и от европейских, и от азиатских стран. Это касается как социально–общественного, так и социально-политического участия.

Государство не в состоянии обеспечить молодежи необходимый уровень участия.

Молодежь, в свою очередь, уже давно не рассчитывает на властные структуры, что не может не иметь отрицательных последствий, т.к., не чувствуя свою зависимость от государства, причастность к муниципальной молодежной политике, молодое поколение не делает весомый вклад в функционирование публичных институтов, а значит, не может участвовать в становлении демократических ценностей.

Из созданных органов молодежного участия, таких как «Росмолодежь», «Национальный совет детских и молодежных объединений», «Российский союз молодежи» и др. реальной поддержкой (финансовой и информационной) государства пользуется «Росмолодежь». Данная организация позиционирует себя как «единственный профильный общенациональный орган государственной власти, деятельность которого целиком сосредоточена на развитии молодых граждан России». Только вот о результатах, достижениях и перспективах мы пока слышим не так уж много. В целом же создается впечатление, что при отсутствии четкой системы молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России все участие государства сводится к перекладыванию ответственности на отдельных должностных лиц.

Библиография

1. Алексеева А.П., Волобуева Е.В. Молодежная политика в Российской Федерации и ее законодательное регулирование // Актуальные проблемы предварительного расследования: сборник научных трудов Международной научно-практической конференции, г. Волгоград, 28-29 ноября 2013 г.. - Волгоград: ВА МВД России, 2013, Т. 1. - С. 198-202
2. Бездольная Е.В. Муниципальная молодежная политика - неотъемлемая часть социальной политики государства // Личность. Общество. Государство: проблемы развития и взаимодействия: к 20-летию принятия Конституции Российской Федерации: материалы Всероссийской научно-просветительской конференции, 26-30 сентября 2013 г.. - Краснодар: Традиция, 2013. - С. 29-35
3. Билим Н.Н. Комсомол как субъект советской молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в 1920-е гг. // История государства и права. - М.: Юрист, 2013, № 1. - С. 33-35
4. Бородаенко С.В. Проблемы реализации муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в Российской Федерации // Правовые и социально-экономические аспекты молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в современной России: Материалы IX Межвузовской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 24-25 апреля 2014 г.. - М.: Изд-во СГУ, 2013. - С. 12-17
5. Волков А.В., Тисен О.Н. Противодействие наркотизации населения как неотъемлемая часть молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России государства // Вестник Оренбургского государственного университета. - Оренбург: Изд-во Оренбург. ун-та, 2013, № 3. - С. 38-42
6. Дроздова Ю.А. Коммуникативные основания власти как субъекта молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России // Философия права. - Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. юрид. ин-та МВД России, 2013, № 4. - С. 22-26
7. Калинченко С.Б. Правовое обеспечение молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в России: проблемы и перспективы // Российский конституционализм: история, теория, практика: Сборник научных статей по материалам межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 20-летию Конституции Российской Федерации. - Ставрополь: ООО ИД "ТЭСЭРА", 2013. - С. 238-241
8. Маллаев Д.М. Молодежная инновационная политика как основа формирования правового сознания студентов в Дагестанском государственном педагогическом университете // Развитие правового сознания в образовательном пространстве: Материалы международной научно-практической конференции. - Махачкала: АЛЕФ (ИП Овчинников М.А.), 2014. - С. 63-68
9. Масалов А.А. Формирование государственно-правовых основ молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в субъектах Российской Федерации Северо-Кавказского федерального округа // Российский конституционализм: история, теория, практика: Сборник научных статей по материалам межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 20-летию Конституции Российской Федерации. - Ставрополь: ООО ИД "ТЭСЭРА", 2013. - С. 202-207
10. Масалов А.Г. Конституционно-правовые основы молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в Российской Федерации // Российский конституционализм: история, теория, практика: Сборник научных статей по материалам межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 20-летию Конституции Российской Федерации. - Ставрополь: ООО ИД "ТЭСЭРА", 2013. - С. 207-212
11. Меркулов П.А. Молодежная государственная политика - вопросы возникновения и периодизации // История государства и права. - М.: Юрист, 2013, № 20. - С. 32-35
12. Меркулов П.А. О новых концептуальных подходах к изучению исторического опыта формирования муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России // Государственная власть и местное самоуправление. - М.: Юрист, 2013, № 1. - С. 3-4
13. Назарова Е.А. Молодежная политика государства: основа борьбы с девиантным поведением несовершеннолетних // Право и государство: проблемы методологии, теории и истории: материалы III Всероссийской научно-практической конференции: в 2 ч.. - Краснодар: Изд-во Краснодар. ун-та МВД России, 2013, Ч. 1. - С. 191-196
14. Павловская В.В. Правовое регулирование муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в Республике Беларусь // Актуальные проблемы права и управления глазами молодежи: Материалы международной научной студенческой конференции (Тула, 28-29 марта 2014 года). - Тула: Папирус, 2014. - С. 128-129
15. Платонова З.А. Правовое регулирование участия некоммерческих организаций в реализации муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России // Актуальные проблемы российского законодательства: Сборник статей. - Брянск: ООО "Ладомир", 2013, Вып. 6. - С. 109-114
16. Правовая политика в XXI веке: государственный и частный интерес в праве 17-21 апреля 2013 г.: материалы международного молодежного юридического конгресса. Махачкала / Сост.: Кислицкая А.С., Махмудов Б.А., Рахматулаева П.Ш. - Махачкала: Радуга-1, 2013. - 362 c.
17. Правовые и социально-экономические аспекты молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в современной России: Материалы IX Межвузовской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 24-25 апреля 2014 г. / Редкол.: Будилова Л.И., Васильев Н.О., Губанов В.М., Сиволап Т.Е., Шатрова О.В. - М.: Изд-во СГУ, 2013. - 225 c.
18. Ростовская Т.К. К вопросу о законодательных основах муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в современной России // Ежегодник российского образовательного законодательства. - М.: ФГУ "ФЦОЗ", 2013, Т. 8. - С. 196-204
19. Сулейманова С. Проблемы и перспективы формирования законодательства о молодежи и муниципальной молодежной политике в российской федерации // Правовая политика в XXI веке: государственный и частный интерес в праве 17-21 апреля 2013 г.: материалы международного молодежного юридического конгресса. Махачкала. - Махачкала: Радуга-1, 2013. - С. 134-137
20. Трунова А.Ф. Правовые основы муниципальной молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России СССР в области регулирования трудовой деятельности молодежи (первая половина 60-х - вторая половина 70-х годов XX века) // Вестник Саратовской государственной юридической академии. - Саратов: ФГБОУ ВПО "Сарат. гос. юр. акад.", 2013, № 6 (95). - С. 144-150
21. Фомичева О.В. Молодежная политика по защите вещных прав на жилые и нежилые помещения // Правовые и социально-экономические аспекты молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в современной России: Материалы IX Межвузовской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 24-25 апреля 2014 г.. - М.: Изд-во СГУ, 2013. - С. 50-64
22. Шелудякова Т.В. Молодежная политика как часть социальной политики российского государства (конституционно-правовой аспект) // Научные труды РАЮН. Вып. 13: в 2 т. Т. 1. - М.: Юрист, 2013. - С. 490-493
23. Шония Х.О. Правовое регулирование молодежной политики в сфере неформальных объединений молодежи в современной России в зарубежных странах // Современные проблемы юридической науки. Материалы IX Международной научно-практической конференции молодых исследователей, посвященной 70-летию ЮУрГУ, 10-летию юридического факультета и 20-летию юридического образования в ЮУрГУ (Юридический факультет Южно-Уральского государственного университета, 3-4 мая 2013 г.) в 2 ч.. - Челябинск: Цицеро, 2013, Ч. II. - С. 99-101