Автор Анна Евкова
Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Контроль почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений. Отличие от прослушивания телефонных разговоров (Основные правовые положения контроля почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений, прослушивания телефонных разговоров)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. В настоящее время криминальная обстановка на территории Российской Федерации в силу деятельности деструктивных элементов продолжает оставаться непростой.

На фоне сокращения численности личного состава органов внутренних дел по данным ГИАЦ МВД России зафиксирован рост количества зарегистрированных преступлений. Безусловно, причинами такой ситуации послужило наличие общих и частных недостатков организационного, правового, тактического характера в деле противодействия преступности.

Безусловно, особое место в системе мер противодействия преступности занимает оперативно-розыскная деятельность (далее ОРД), с ее негласным, разведывательно-поисковым и наступательным характером, имеющимся арсеналом сил, средств и методов ее осуществления[1].

В оперативно-разыскной практике сложилось так, что одним из эффективнейших средств раскрытия преступлений, бесценным ориентиром в сложных оперативно-тактических ситуациях, источником доказательств могут послужить результаты оперативно-разыскного мероприятия (далее ОРМ) «Прослушивание телефонных переговоров» (далее ПТП) и «Контроль почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений). Данные оперативно-разыскные мероприятия бесспорно являлись и являются одними из наиболее распространенных в оперативно-разыскной деятельности и проводятся сотрудниками оперативных подразделений органов внутренних дел повседневно.

Однако, как и любое ОРМ, они не лишены недостатков, которые негативным образом сказываются на организационно-тактической основе противодействия преступности в целом.

На основании вышесказанного видим, что актуальность выбранной мной темы курсовой работы не вызывает сомнений.

Правовые проблемы оперативно-розыскной деятельности и ОРМ изучались следующими авторами: А.И. Алексеев, В.Б. Батоев, Н.С. Бондарь, Ю.Е. Булыгин, В.Е. Гулиев, П.С. Дмитриев, И.Я. Дюрягин, В.Н. Карташев, А.А. Комлев, Ю.Я. Коршунов, А.И. Маркушин, В.М. Савицкий, Н.Г Салищева, Е.В. Токарев, А.И. Цветков, В.С. Шадрин, Л.С. Явич и некоторыми другими авторами.

Цель работы - рассмотреть контроль почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений, отличие от прослушивания телефонных разговоров в Российской Федерации.

Задачи проведенного исследования:

- рассмотреть теоретические аспекты оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права на тайну связи;

- изучить правовые особенности контроля почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений, прослушивания телефонных разговоров;

- исследовать проблемы реализации права органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, прерывать предоставление услуг связи;

- проанализировать проблемы и предложить пути совершенствования оперативно-разыскного мероприятия прослушивание телефонных разговоров.

Объектом исследования являются общественные отношения, связанные с оперативно-розыскной деятельностью и ОРМ.

Предметом исследования являются правовые нормы, связанные с оперативно-розыскной деятельностью и ОРМ.

Информационную базу исследования составили законодательные акты РФ, материалы российской печати, а также иные документы, опубликованные в различных изданиях сети «Интернет», в справочно-правовых системах «Гарант», «Консультант плюс».

Методология исследования. В процессе проведения данного исследования были использованы различные методы, широко применяющиеся для изучения общественно-правовых явлений: всеобщий диалектико-материалистический метод, методы анализа и синтеза, дедукции и индукции, социально-философский, логический, исторический и другие методы научного познания.

Структура данного исследования включает в себя введение, две главы, объединяющих четыре параграфа, заключение и список использованных источников.

1. Основные правовые положения контроля почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений, прослушивания телефонных разговоров

1.1. Теоретические аспекты оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права на тайну связи

Современный период развития средств сотовой связи характеризуется прорывным развитием. И без экспертных оценок очевидным является широкое использование мобильных телефонов. В настоящее время открытия, которые способны влиять на образ жизни, свершаются раз в 15 - 20 лет, а в предыдущий период развития на такие открытия требовались 70 - 100 лет. Поэтому развитие, совершенствование законодательства в высокотехнологических сферах развития, в том числе в сфере сотовой связи, являются актуальными, а раскрытие содержания понятийного аппарата - условием их правильного применения и обеспечения законности в соответствующей сфере. Мы разделяем точку зрения ученых о том, что образ жизни, являющийся одним из компонентов социальной среды, может характеризоваться в одних случаях как положительное явление, обладающее большим потенциалом противодействия безвестному исчезновению, а в других - как явление криминогенное, обусловливающее преступность и безвестное исчезновение[2].

Помимо прямого назначения, возможности средств сотовой связи могут быть использованы в решении разноплановых задач. Среди них особое место занимает использование возможностей сотовой связи для установления места нахождения лица, пропавшего без вести[3].

Использование этих возможностей как проверочное действие должно быть основанным на законе и безупречным.

Анализ действующего законодательства, в котором предусмотрена возможность ограничения конституционных прав (тайны связи) для достижения конституционно-значимой цели - защиты прав на жизнь, здоровье граждан, установления места нахождения безвестно исчезнувшего лица подтверждает необходимость их совершенствования.

Разработанные инструментарии проверки (получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами (биллинговые информации), прослушивание переговоров, снятие информации с технических каналов связи), которые могут быть оперативно и эффективно задействованы при розыске безвестно исчезнувших лиц, в действующем регулировании при розыске исчезнувших лиц в некриминальных случаях не могут быть использованы из-за несовершенства закона, в силу отсутствия оснований и условий для ограничения тайны связи.

Конституция РФ[4] напрямую регулирует ограничение конституционных прав на тайну связи, закрепив, что ограничение этого права допускается только на основании судебного решения (ст. 23).

Механизм обеспечения гарантий соблюдения прав граждан на тайну связи, а также основания и условия проведения следственных действий и ОРМ, ограничивающие конституционные права на тайну связи, нашли дальнейшее развитие в отраслевых законах (Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее УПК РФ)[5] и Федеральный закон от 12.08.1995 N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее ФЗ об ОРД[6])).

Так, согласно ч. 2 ст. 13, ст. 29 УПК РФ ограничения конституционных прав на тайну связи при производстве следственных действий производятся только на основании судебного решения, а именно:

- наложение ареста на почтовые и телеграфные отправления и их выемка в учреждениях связи;

- контроль и запись телефонных и иных переговоров;

- получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами могут производиться только на основании судебного решения.

ОРМ, ограничивающие конституционные права на тайну связи, предусмотрены в п. п. 9, 10 и 11 ст. 6 ФЗ об ОРД, а именно:

- контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений;

- прослушивание телефонных переговоров;

- снятие информации с технических каналов связи (можно отнести к ограничивающим права граждан, исходя из научного понимания его содержания, поскольку отсутствует легальное определение данного понятия)[7].

Содержание указанных ОРМ в ФЗ об ОРД не раскрывается. Но исходя из содержания следственного действия «контроль телефонных и иных переговоров», которое раскрыто как прослушивание и запись переговоров путем использования любых средств коммуникации, осмотр и прослушивание фонограмм (п. 14.1 ст. 5 УПК), можно сделать вывод о содержательном единстве его с ОРМ «прослушивание телефонных переговоров». Содержание следственного действия «получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами» в УПК раскрыто как получение сведений о дате, времени, продолжительности соединений между абонентами и (или) абонентскими устройствами (пользовательским оборудованием), номерах абонентов, других данных, позволяющих идентифицировать абонентов, а также сведений о номерах и месте расположения приемопередающих базовых станций (п. 24.1 ст. 5 УПК). В ФЗ об ОРД отдельное оперативно-розыскное мероприятие с аналогичным наименованием или содержанием отсутствует[8].

Анализ следственных действий и ОРМ, ограничивающих конституционные права тайны связи, показывает, что по содержанию они имеют много общего, хотя по виду деятельности, режиму проведения и субъектам выполнения отличаются. Однотипные по содержанию следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия в литературе объясняются проникновением оперативно-розыскных мер и «нетрадиционных приемов доказывания» в систему следственных действий[9].

Так, следственное действие «наложение ареста на корреспонденцию, разрешение на ее осмотр и выемку в учреждениях связи и ОРМ-контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений» имеют много общего по содержанию.

Аналогично следственное действие «контроль и запись телефонных и иных разговоров», раскрываемое как прослушивание и запись переговоров путем использования любых средств коммуникации, является идентичным ОРМ «прослушивание телефонных переговоров». Хотя в указанном ОРМ отсутствует упоминание о прослушивании иных переговоров, это нельзя расценивать как существенное различие, а подлежит оно расширительному толкованию как допускающее и прослушивание иных переговоров, что не исключает редакционные поправки. Конструкция норм права, посвященных ограничению тайны переговоров, должна содержать и выражение «иные переговоры», поскольку развитие связи предполагает появление новых видов связи. Верно замечено учеными, что к иным сообщениям и переговорам, на которые распространяются гарантии тайны связи, необходимо отнести факсимильную, компьютерную, модемную связь, радиосвязь и связь по другим каналам информации[10]. С учетом того что возможность ограничения конституционных прав прослушивания телефонных, но не иных переговоров на основании судебного решения предусмотрена в ст. 23 Конституции РФ, а также принимая во внимание, что содержание понятия «иные переговоры» в ФЗ об ОРД не раскрывается, автором ранее была обоснована позиция по внесению поправок в Конституцию РФ, в части предусматривающих возможность прослушивания и иных разговоров, а также раскрытия в ФЗ об ОРД содержание выражения «иные переговоры»[11].

Следственное действие «получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами» предусмотрено в ст. 186.1 УПК РФ, а одноименное ОРМ в ФЗ об ОРД отсутствует. ОРД не может быть лишено указанного важного оперативно-розыскного мероприятия. Представляется, что оно является элементом составной части другого ОРМ - «снятие информации с технических каналов связи» (попутно замечу, что следственное действие с таким названием в УПК не предусмотрено)[12]. Поэтому раскрытие содержания последнего имеет существенное значение, так как доказательства, основанные на информации о соединениях между абонентами по ОРМ, могут быть оспорены в суде как прямо не предусмотренные в ФЗ об ОРД. Кроме того, какие-либо условия, особенности проведения ОРМ - снятие информации с технических каналов связи, в отличие от иных ОРМ, затрагивающих право на тайну связи, предусмотренных в ч. 2 ст. 8 ФЗ об ОРД (на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи), в ФЗ об ОРД не предусмотрены. В случае передачи результатов ОРД в орган расследования, с наименованием ОРМ «снятие информации с технических каналов связи», неопределенным и проблемным является его проверка и оценка в уголовно-процессуальном порядке. При таких случаях органам обвинения приходится обосновать позицию, исходя из доктринальных начал, в силу отсутствия легального определения названного ОРМ, что в свою очередь также является дискуссионным. Такая ситуация проблематична и для суда, мотивирующего свое решение на основании норм закона.

На пробелы в законе и проблемы выбора ОРМ верно обращено внимание в литературе, указав «для ведения телефонных переговоров необязательно пользоваться телефоном», а понятие «технические каналы связи» встречается, помимо ФЗ об ОРД, в более 40 законодательных актах РФ, но ни в одном из них не содержится четкого его определения, в силу чего невозможно определить правовой смысл. Кроме того, деление информации в ФЗ об ОРД по способам ее передачи на телефонные переговоры, иные сообщения и информацию, передаваемую по техническим каналам связи, является устаревшим... «поскольку любая информация может последовательно передаваться по проводным, радио- (спутниковым), волоконно-оптическим каналам, в некоторых случаях многократно меняя носитель сигнала. Типичный пример - сеть Интернет, в которой для передачи информации могут быть использованы практически любые каналы связи»[13].

С учетом отсутствия легального определения, раскрывающего содержание ОРМ «снятие информации с технических каналов связи», в определенной мере дискуссионным является отнесение его к ОРМ, ограничивающим конституционные права на тайну связи. Но исходя из позиции, содержащейся в Определении Конституционного Суда РФ от 2 октября 2003 г. N 345-О, согласно которой информацией, составляющей тайну связи, «считаются любые сведения, передаваемые, сохраняемые и устанавливаемые с помощью телефонной аппаратуры, включая данные о входящих и исходящих сигналах соединения телефонных аппаратов конкретных пользователей связи»[14], рассматриваемое ОРМ как ограничивающее конституционные права граждан может быть выполнено только с разрешения суда. Мы исходим из понимания того, что оно не может быть не ограничивающим конституционные права граждан. Более того, в силу конструкции его наименования оно является всеобъемлющим при ограничении прав в сфере тайны связи, поэтому и требующим получения судебного решения при его проведении.

В.Н. Медведев отмечает, что термин «технические каналы связи» не встречается в других законодательных актах, за исключением ФЗ об ОРД, хотя, как указано выше, А.Е. Федюнин указывал, что такое понятие содержится в более 40 законодательных актах, но они едины в том, что в законах РФ содержание понятия технических каналов связи не раскрывается[15].

Мы не разделяем позицию В.Н. Медведева о том, что согласно ст. 8 ФЗ об ОРД снятие информации с технических каналов связи допускается на основании судебного решения[16]. В рассматриваемой статье это прямо не предусмотрено, но из содержания в доктринальном плане можно сделать такой вывод.

Изложенное еще раз показывает необходимость раскрытия в законе содержания этого ОРМ и подтверждения, что оно проводится на основании судебного решения.

Проведение ОРМ, ограничивающих конституционные права на тайну связи при проверке сообщения о безвестном исчезновении при некриминальном исчезновении, проблемно, хотя розыск таких лиц является одной из задач ОРД, поскольку для их проведения необходимо учесть условия, предусмотренные в ч. 2 ст. 8 ФЗ об ОРД, т.е. наличие информации о признаках противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно, и лицах, их совершающих. Кроме того, в соответствии с ч. 4 ст. 8 рассматриваемого Закона прослушивание телефонных и иных переговоров допускается только в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, тяжких или особо тяжких преступлений, а также лиц, которые могут располагать сведениями об указанных преступлениях.

Аналогичные нормы предусмотрены и в ст. 186 УПК, при производстве следственного действия «контроль и запись переговоров» (условием является наличие достаточных оснований полагать, что телефонные и иные переговоры подозреваемого, обвиняемого и других лиц могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела).

Если прослушивание переговоров подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений указанных категорий является определенным, то запись переговоров лиц, которые могут располагать сведениями об указанных преступлениях, имеющих значение для уголовного дела, является оценочной и неопределенной, по сути, широким усмотрением субъектов оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности.

По указанным основаниям могут быть прослушаны телефоны любых лиц по предположению, что они располагают сведениями о преступлениях до заведения уголовного дела в режиме ОРД, а также родственников, соседей, обвиняемых, подозреваемых, свидетелей и т.д., по уголовному делу, причем на основании закона. В то же время для розыска безвестно исчезнувших лиц при некриминальных случаях возможность прослушивания телефонов не предусмотрена, хотя до установления места нахождения точную причину исчезновения невозможно определить[17].

В случае внесения поправок в ФЗ об ОРД, допускающих ограничение конституционных прав (прослушивание телефонных переговоров) безвестно исчезнувших лиц и лиц, которые могут располагать сведениями о них, по заведенному делу оперативного учета, как представляется, повысится эффективность розыска[18].

Для этого в качестве варианта предлагаю дополнить ч. 2 ст. 8 ФЗ об ОРД, посвященных условиям проведения ОРМ, п. 4 - «О розыске безвестно исчезнувшего лица».

Кроме того, предлагается изложить первое предложение ч. 4 ст. 8 ФЗ об ОРД в следующей редакции: «Прослушивание телефонных и иных переговоров допускается в отношении безвестно исчезнувших лиц, а также в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, тяжких или особо тяжких преступлений, а также лиц, которые могут располагать сведениями об указанных преступлениях и безвестно исчезнувших лицах».

Поскольку осуществляется прослушивание телефонных переговоров конкретно определенного лица (неопределенного круга лиц не допускается), а не переговоров, ведущихся с того или иного телефонного номера[19], существенным является выяснение телефонов, которые могут быть использованы разыскиваемым (безвестно исчезнувшим) лицом, и лиц, располагающих сведениями о них. Для этого сначала необходимо установить принадлежность абонентских устройств, телефонов лицам, представляющим оперативный интерес, - мероприятие, выполняемое с разрешения суда, а затем получить разрешение суда на их прослушивание, т.е. необходимым является получение двух решений (разрешений) суда на их проведение. Исходя из взаимообусловленности названных мероприятий представляется допустимым получение одного разрешения на комплексное их выполнение (поиск интересующих средств связи и их прослушивание). Но при таком подходе возникает проблема наименования ОРМ, от точности которого зависит и оценка его законности[20].

Использование биллинговой информации в розыске безвестно исчезнувших лиц является одним из перспективных средств проверки. Представляется, что если детализацию телефонных звонков безвестно исчезнувших лиц как проверочное действие разрешить до заведения розыскного дела, повысится эффективность розыска.

Как замечено в литературе, аппаратно-программный комплекс «Сегмент-С» операторов сотовой связи позволяет выявлять интересующие группы абонентов (безвестно исчезнувшие лица и/или лица, имеющие сведения о них) из трафиков базовых станций, обрабатывать детализацию конкретного абонента с целью установления его места пребывания, маршрутов передвижения и круга общения без привлечения к этой работе специализированных технических служб других ведомств[21].

А такие технические возможности позволяют за короткий срок получить сведения, необходимые для установления места нахождения исчезнувшего лица, поэтому актуальной является правовая основа, допускающая незамедлительное получение доступа к указанным ресурсам по сообщению о безвестном исчезновении.

Для этого необходимо внести соответствующие дополнения в ФЗ об ОРД.

В качестве варианта предлагаем дополнить ст. 6 ФЗ «Об ОРД» примечанием следующего содержания: «По сообщению о безвестном исчезновении допускается получение биллинговой информации».

1.2. Правовые особенности контроля почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений, прослушивания телефонных разговоров

В целях предотвращения преступления или для розыскных работ используют наложение ареста на почтово-телеграфные отправления. Обыск производит следователь. Им обеспечивается гражданский иск с дальнейшей конфискацией собственности. Исследуются вещественные и письменные доказательства, касающиеся возбужденного дела[22].

Эффективным средством раскрытия преступлений, которое помогает в определении намерений обвиняемых или подозреваемых, является: арест; проверка; изъятие. Чаще всего объектом исследований становятся почтовые и телеграфные пересылки.

Данные действия дают возможность: Найти соучастников преступных действий. Определить местонахождения вещественных доказательств. Установить каналы реализации похищенного имущества.

Эти меры не расцениваются как дознательные (ст.6 Закона об ОРД). Поскольку их проводит следователь. А весь процесс детально регламентирован процессуальным законом ст.185 УПК РФ. Если объект обыска не содержит необходимой информации, операция сводится к аресту и осмотру корреспонденции. Выемка не понадобится. Особенностью является то, что весь процесс не ущемляет гарантированные права личности на конфиденциальность общения (ст.23 Конституции РФ). Выемка – конфискация значимых для раскрытия дела документов или предметов. Изъятие производится у физического лица. Поскольку этот процесс имеет правовую природу схожую с обыском, он производится по тем же правилам.

Цель выемки – изъять образцы для проведения сравнения или документацию, которая поможет следствию. Контроль и запись переговоров помогают получить вещественные доказательства такие, как фонограмма. Звуковой документ может содержать переговоры граждан, располагающих информацией значимой для раскрытия криминального дела (ст.186 УПК РФ)[23].

Этапы проведения процесса: Следователь поручает компетентным органам производить прослушивание и запись диалогов. Используются любые средства коммуникации. Изъятие полученной фонограммы; Фиксирование в протоколе полученных данных[24].

Статья 186 УПК РФ регулирует проведение проверки пейджинговых и телефонных переговоров. Применение этого метода возможно только по постановлению суда. Используется в раскрытии уголовных дел по особенно тяжелым правонарушениям. Статья 185 УПК РФ определяет систему ареста почтовой, телеграфной доставки, ее осмотр, последующую выемку.

Если имеются точные данные о том, что бандероли или посылки содержат ценные сведения для следствия, то их конфискуют и подвергают осмотру (ст.182 УПК).

Конфискация корреспонденции, телеграмм, радиограмм в учреждениях связи производится в целях получения информации, относящейся к делу. Законодательная база не предусматривает применение этой меры как ограничение общения обвиняемого или подозреваемого лица. Для этого используется домашний арест, предусмотренный ст.107 УПК РФ.

При обыске может быть обнаружена похищенная собственность. Таким образом, устраняется последствие преступления, соблюдаются права потерпевшего.

Контролю с последующей записью подвергаются телефонные, словесные беседы подозреваемого лица с иными гражданами. Практикуется в ходе проведения розыска по тяжкому уголовному правонарушению (ст.15 УК РФ).

Наблюдение за разговорами ведется не более шести месяцев, и то только во время проведения предварительного следствия.

Когда возникает надобность наложить арест, произвести осмотр и выемку почтово-телеграфной корреспонденции, следователь с разрешения прокурора оформляет ходатайство с указанием:

1. ФИО гражданина, чьи отправления должны подвергаться задержанию. Закон не оговаривает круг лиц, чья переписка может быть проверена. Под эту категорию попадают: обвиняемые, подозреваемые, свидетели, потерпевшие.

2. Точный адрес физического лица.

3. Основание для совершения действия. Представляются веские доказательства того, что отправитель может передать сведения, необходимые для раскрытия преступления.

4. Классификацию посылок, подлежащих осмотру.

5. Наименование организации, на которую возложена эта ответственность[25].

Следующим шагом является вынесение решения суда по удовлетворению ходатайства следственных органов. В отношении ареста выносится соответствующее письменное постановление.

Второй экземпляр непосредственно направляется в учреждение связи. По итогам вынесения решения суда почтовое отделение получив описанное отправление, сразу сообщает об этом следователю. Когда действие не терпит отлагательства, дознаватель, не дожидаясь постановления суда, производит выемку отправлений. Затем в течение суток уведомляет об этом прокурора и судью. Предоставляет им как доказательство законности проверки копию постановления и протокола.

Законное основание на прослушивание появляется на основании судебного решения (ст.165 УПК РФ). Если такового нет, процесс проводится на основании письменного обращения одного из членов переговоров. Применяется когда присутствует по отношению к потерпевшему: вымогательство; угроза насилия; иные преступные действия[26].

Для осуществления контроля переговоров следователь подает в суд ходатайство.

Документ должен содержать следующие сведения: Описание открытого уголовного дела. Повод прослушивания. ФИО контролируемого лица. Срок проведения операции. Наименование учреждения, которое должно ее осуществить.

Решение суда позволяет соблюсти права граждан на свободу переписки (ст.23 Конституции РФ).

Предварительный осмотр, конфискация почтово-телеграфных отправлений проходит с участием понятых. К процессу привлекаются работники почтового учреждения. Помощь переводчика понадобится, если исследуемое сообщение содержит текст на иностранном языке, который незнаком ни следователю и понятым. Участие специалиста-криминалиста приветствуется для определения отпечатков пальцев на переписке.

Получив уведомление из учреждения связи, следователь прибывает на место и осматривает задержанные отправления. Когда найдены данные, интересующие следствие, происходит выемка содержимого. Иногда просто снимаются копии, а оригинал адресат получает в неповрежденном виде.

Во всех случаях, даже если не обнаружены искомые доказательства, составляется протокол.

Документ обязан содержать информацию, указанную в ст.166 УПК РФ. Также туда вписывается: описание и перечисление содержимого посылки, бандероли; сведения из письма, телеграммы; кто отправил; кому предназначалось; изъято ли содержимое; были ли сняты копии; получил ли отправление адресат.

При необходимости протокол дополняется особой описью извлеченных документов и предметов. Надлежащим постановлением следователя изъятые сведения приобщаются к криминальному делу, как доказательство (ст.81 УПК РФ). Если полученная информация не представляет следственный интерес, решение не выносится. Для проведения выемки оригинала отправления соблюдаются надлежащие правила[27].

Изъятие вещественных доказательств является продолжением осмотра. Поэтому не составляется дополнительный протокол. Один документ отражает результат выемки и осмотра.

Процесс контроля переговоров напоминает звуковое наблюдение за переговорами, прослушивание, фиксирование данных с технических средств связи, контролирование сообщений. Этот метод используют подразделения ОВД, ФСБ в условиях строгой засекреченности. Контроль переговоров не является сугубо процессуальным действием. Он происходит по решению суда специализированным подразделением в течение установленного срока (ст.8, 9 ФЗ «Об ОРД»). УПК РФ не регулирует техническую его реализацию. Признаком розыскной работы является прослушивание следователем фонограммы. Обязательно присутствие понятых, специалистов и участников разговора.

Процесс осуществляется в несколько этапов:

1. Дознаватель выносит мотивированное постановление для подачи ходатайства в суд. Если контроль проводится по письменной просьбе одного из участников переговоров, тогда направляется решение следователя прокурору.

2. Судья выносит необходимое решение. Его копия направляется соответствующему органу для исполнения.

3. Техническое осуществление процесса проводят специалисты подразделения дознания.

4. Следователь подает запрос. Ему предоставляется опечатанная фонограмма с пояснительным письмом, в котором указано время записи, технические свойства примененных средств связи.

5. Затем проходит прослушивание записи в присутствии свидетелей и составляется протокол. Дословно цитируется та часть документа, которая касается дела. Присутствующие лица имеют также право записать свои замечания.

6. Полная запись приобщается к делу как существенное доказательство. И остается там на весь срок хранения материалов по данному делу. Обеспечивается ее полная сохранность, предотвращается монтаж и повреждение[28].

Арест с последующей выемкой почтовых, телеграфных отправлений существенно отличаются от контроля и дальнейшей записи переговоров.

Эти два метода имеют два существенных отличия:

1. При обыске и изъятии происходит задержание и выемка информации, которая заранее оформляются письменно участниками переговоров. Во время записи переговоров фонограмму создают оперативные подразделения по распоряжению следователя. Сами переговоры проводятся устно.

2. При задержании телеграфных отправлений участвует обычный оператор связи. Контроль переговоров осуществляет специализированный орган[29].

Конфискация отправлений и прослушивание переговоров производится только на начальной стадии расследования. Потом следователь снимает арест и уведомляет об этом прокурора и суд (ст.185 УПК РФ). Аннулировать действие можно и тогда, когда в нем отпадает необходимость. Для этого суд или следователь выносит должное решение.

Наложение ареста на почтово-телеграфные отправления четко регламентируется УПК РФ и другими законодательными актами. Проходит по решению суда или письменной просьбе одного из участников. Процедуру проводит следователь. Отменяется арест соответствующим решением того, кто ведет следствие.

Вывод по 1 главе.

Контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений - оперативно-техническое мероприятие, заключающееся в получении информации о преступной деятельности подозреваемых лиц, путем негласного просмотра почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений.

Предметом контроля является только та корреспонденция, исходящая от конкретных лиц либо адресованная конкретным лицам.

Корреспонденция, поступающая в определенный адрес или исходящая из него, может контролироваться только в том случае, когда в адресе постоянно или временно проживает либо скрывается лицо, представляющее оперативный интерес. Согласно ст. 15 ФЗ «О почтовой связи» тайна переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений, входящих в сферу деятельности операторов почтовой связи, гарантируется государством Осмотр и вскрытие почтовых отправлений, также осмотр их вложений и иные ограничения тайны связи производится только на основании судебного решения. Все операторы почтовой связи обязаны обеспечивать соблюдение тайны связи.

Информация об адресных данных пользователей услуг почтовой связи, о почтовых отправлениях, почтовых переводах денежных средств, телеграфных и иных сообщениях, входящих в сферу деятельности операторов почтовой связи, а также сами эти почтовые отправления, переводимые денежные средства, телеграфные и иные сообщения являются тайной связи и могут выдаваться только отправителям (адресатам) или их представителям.

Отличительной особенностью данного ОРМ от других ОРМ судебного санкционирования заключается в том, что субъектом контроля почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений являются только органы ФСБ РФ.

При необходимости с почтовых отправлений снимаются копии, содержимое посылок фотографируется и даже отбираются образцы для исследования.

Прослушивание телефонных переговоров (ПТП) - оперативно-техническое мероприятие, заключающееся в негласном контроле, аудиозаписи, прослушивании переговоров а также их фиксации, проверяемых лиц, ведущихся по телефонным линиям связи. ПТП в обычном порядке проводится на основании судебного решения по постановлению начальника органа, осуществляющего ОРД. Данное постановление должно быть мотивировано и обосновано. Только при вышеуказанных условиях данное ОРМ носит правомерный характер. В случаях, не терпящих отлагательства, ПТП может проводиться без судебного решения при наличии данных о событиях и действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической и экологической безопасности РФ. То есть, необходимо, чтобы в наличии у органа, осуществляющего ОРМ, были данные и о событиях и о действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической и экологической безопасности. Если имеет место быть отсутствие одного из двух составляющих, дающих право на проведение ПТП при случае, не терпящего отлагательства, то проведение ПТП запрещено.

В случае возникновения угрозы жизни, здоровью, собственности отдельных лиц ПТП разрешается проводить по их письменному согласию, ведущихся с их телефонов, на основании постановления, утвержденного руководителем, осуществляющим ОРД, с обязательным уведомлением суда(судьи) в течении 48 часов. В своем заявлении гражданин указывает срок, на который он разрешает поставить свой телефон на прослушивание и согласны ли на это с ним несовершеннолетние члены семьи. При ПТП по заявлению граждан звукозаписывающая аппаратура может включаться только при вызове абонента для фиксации поступающих в его адрес угроз. Если телефоном пользуется не только проверяемое лицо но и иные лица, не дающие согласия на ПТП их переговоров, то инициатор ПТП указывает в задании необходимые данные об осуществлении отбора информации, которая непосредственно относится к проверяемому лицу, а информация о других лицах уничтожается. Фонограммы и другие материалы, полученные при проведении ПТП и иных переговоров лиц, в отношении которых уголовное дело не возбуждалось, подлежат уничтожению в течении 6 месяцев с момента прекращения прослушивания, о чем составляется соответствующий протокол.

2. Проблемы правового регулирования контроля почтовых отправлений, телеграмм и иных сообщений, прослушивания телефонных разговоров

2.1. Проблемы реализации права органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, прерывать предоставление услуг связи

В современных условиях технического развития общества, ускорения информационных процессов и расширения информационного пространства системы связи играют весьма значимую социальную роль. Помимо совершенствования технической составляющей систем связи и технологий передачи информации, активное развитие получило правовое регулирование общественных отношений, складывающихся в процессе предоставления услуг связи. В частности, основным нормативным правовым актом, регулирующим данные отношения, является Федеральный закон от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ «О связи»[30] (далее - ФЗ о связи).

Однако наряду с положительным коммуникативным эффектом в жизни общества развитие технологий и средств связи повлекло за собой их использование в противоправной деятельности. Анализ складывающейся ситуации позволяет утверждать, что совершенствование сетевых телекоммуникационных технологий приводит не только к ускорению развития общества, но и к расширению источников опасности для него, в том числе связанных с явлениями криминального плана[31]. В настоящее время информационно-коммуникационные системы связи представляют собой и «место» совершения преступлений (например, интернет-ресурсы), и средство их совершения (например, телефонная и факсимильная связь при совершении мошенничеств). Именно поэтому законодатель предоставил оперативно-розыскным органам возможность осуществлять комплекс оперативно-розыскных мероприятий, позволяющих с разрешения суда контролировать и фиксировать общение граждан по телефонным и иным каналам связи.

Вместе с тем при помощи телефонной связи преступники могут передавать криминальную информацию, отдавать и принимать указания о совершении преступлений, пресечь которые крайне затруднительно или невозможно. Такая ситуация может возникнуть в том случае, когда блокированные в квартире преступники осуществляют телефонное общение с сообщниками, находящимися за периметром оцепления. Крайне сложная ситуация может возникнуть, если установлен организатор или заказчик убийства, но неизвестен исполнитель, который ожидает от них распоряжений о его совершении. В следственной и оперативно-розыскной практике имелись случаи, когда мобильные телефонные аппараты использовались в создании взрывных устройств с дистанционным управлением.

Во всех указанных и аналогичных ситуациях пресечь или предупредить преступление при помощи имеющегося арсенала оперативно-розыскных мероприятий не представляется возможным. Именно поэтому, на наш взгляд, законодатель в п. 1 ч. 1 ст. 15 ФЗ об ОРД предусмотрел право органов, осуществляющих ОРД, прерывать предоставление услуг связи. Как справедливо отмечает Е.А. Доля, «познание в оперативно-розыскной деятельности невозможно без одновременного происходящего при этом преобразования действительности...»[32]. По существу, данное оперативно-розыскное действие, в отличие от оперативно-розыскных мероприятий, не имеет познавательной направленности, его ценность заключается в воздействии на окружающую действительность с целью ее изменения. В связи с этим полагаем возможным согласиться с А.П. Киселевым в том, что прерывание предоставления услуг связи представляет собой внезапное, одномоментное прекращение предоставления какой-либо услуги связи или ее приостановление на неопределенное время, целью которого является недопущение получения соответствующей криминальной информации адресатом[33].

В контексте указанных оперативно-тактических ситуаций, а также с учетом превентивного потенциала данное право, на наш взгляд, имеет исключительно важное значение для оперативно-розыскного предупреждения и пресечения преступлений. Вместе с тем реализация права прерывать предоставление услуг связи имеет ряд существенных законодательных и организационно-тактических особенностей.

Прежде всего, оперативно-розыскной закон разрешает реализацию данного права только в случае возникновения непосредственной угрозы жизни и здоровью лица, а также угрозы государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации. Важным положением данной нормы является то, что угроза лицу или безопасности Российской Федерации должна быть непосредственной, так как только в этом случае прерывание предоставления услуг связи будет признано обоснованным.

Мы полагаем, что в данном случае следует исходить прежде всего из толкования норм уголовного права. Так, при уточнении понятия и содержания крайней необходимости (ст. 39 Уголовного кодекса Российской Федерации[34]) ученые определяют опасность угрозы как непосредственную, если «в случае ее неустранения немедленно наступили бы вредные последствия для правоохраняемых интересов личности, общества или государства»[35]. Аналогично при комментировании п. 1 ч. 1 ст. 15 ФЗ об ОРД оценивает непосредственную угрозу А.П. Киселев, который указывает на то обстоятельство, что «неблагоприятные последствия могут последовать сразу же или через непродолжительное время после получения адресатом передаваемой информации»[36]. Таким образом, между информацией, передаваемой с использованием средств связи, и наступлением отрицательных последствий для жизни и здоровья лица или безопасности Российской Федерации, должна прослеживаться прямая причинно-следственная связь. Именно в этом случае перечисленные законодателем угрозы можно оценить как непосредственные и осуществить прерывание предоставления услуг связи.

Следует особо подчеркнуть, что информация о возникновении данных угроз может поступить в оперативные подразделения при проведении любого оперативно-розыскного мероприятия из перечисленных в ст. 6 ФЗ об ОРД. Такой вывод основывается прежде всего на юридической конструкции п. 1 ч. 1 ст. 15 ФЗ об ОРД, а также на результатах анализа оперативно-розыскной практики. Оперативный сотрудник может получить информацию о наличии указанных угроз при осуществлении опроса граждан, наблюдения за проверяемыми и разрабатываемыми лицами, в процессе оперативного внедрения в преступные группы и т.д. Полученные таким образом сведения, при условии их достоверности, на наш взгляд, уверенно могут использоваться в качестве оснований для прерывания предоставления услуг связи.

В связи с этим трудно согласиться с мнением о том, что ситуации, требующие подобных действий, могут возникать исключительно при проведении таких мероприятий, как контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи[37]. Это, во-первых, необоснованно ограничивает круг оперативно-розыскных возможностей по пресечению и предупреждению преступлений путем прерывания связи, а во-вторых, создает предпосылки для неверного предположения о необходимости получения судебного решения на прерывание предоставления услуг связи. Так, Л.К. Терещенко при комментировании ст. 64 ФЗ о связи отмечает, что в ней не упоминается о судебном решении об оперативно-розыскном прерывании связи, «однако следует обратить внимание на отсылку к законодательству об оперативно-розыскной деятельности, которое предусматривает наличие судебного решения»[38]. Полагаем, что автор указанных строк имеет в виду ч. 2 ст. 8 ФЗ об ОРД, вместе с тем, на наш взгляд, анализ данной нормы позволяет сделать однозначный вывод о том, что прерывание предоставления услуг связи как таковое не ограничивает ни одно из перечисленных в ней конституционных прав человека и гражданина. Безусловно, если изначально проводились ОРМ, ограничивающие указанные права граждан, в ходе которых возникла необходимость прервать связь абонентов, то для их проведения еще на этапе подготовки требовалось получить судебное решение. Однако в последующем решение о прерывании связи принимает руководитель органа, осуществляющего ОРД, и судебное разрешение для этого не требуется.

Как нам представляется, этих и многих других недоразумений в правоприменении можно было бы избежать, если бы сущность и процедура реализации права органов, осуществляющих ОРД, на прерывание предоставления услуг связи были детально регламентированы в законодательных и ведомственных нормативных актах. В частности, в п. 3 ст. 64 ФЗ о связи указывается, что приостановление оказания услуг связи юридическим и физическим лицам осуществляется операторами связи на основании мотивированного решения в письменной форме одного из руководителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, в случаях, установленных федеральными законами. В свою очередь, порядок взаимодействия операторов связи с уполномоченными государственными органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в соответствии с п. 4 ст. 64 ФЗ о связи, устанавливается Правительством Российской Федерации.

Однако в Правилах взаимодействия операторов связи с уполномоченными государственными органами, осуществляющими ОРД, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации N 538 от 27 августа 2005 г., о процедуре прерывания предоставления услуг связи ничего не упоминается. Некоторым исключением можно считать Указ Президента Российской Федерации от 1 сентября 1995 г. N 891 «Об упорядочении организации и проведения оперативно-розыскных мероприятий с использованием технических средств», в соответствии с которым ограничение использования сетей связи и средств связи и контроль телефонных переговоров должны проводиться оперативно-техническими подразделениями ФСБ России. Впоследствии Приказ Госкомсвязи России в п. 3.6 предусмотрел, что сеть (служба) документальной электросвязи должна обеспечивать прерывание предоставления услуг связи конкретным абонентам и пользователям по команде из удаленного пункта управления, при этом процедуры и регламенты прерывания предоставления услуг связи, включая регистрацию фактов прерывания этих услуг, определяются в частных технических требованиях, которые согласовываются ФСБ России и утверждаются Госкомсвязи России[39].

В то же время, на наш взгляд, не следует отождествлять право «прерывать предоставление услуг связи», предусмотренное ФЗ об ОРД, и право «приостанавливать оказание услуг связи юридическим и физическим лицам или ограничивать использование сетей связи и средств связи», предусмотренное антитеррористическим законодательством. Так, в п. 7 ч. 3 ст. 11 Федерального закона от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ «О противодействии терроризму»[40] указывается, что на территории (объектах), в пределах которой (на которых) введен правовой режим контртеррористической операции, в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации, на период проведения контртеррористической операции допускается приостановление оказания услуг связи юридическим и физическим лицам или ограничение использования сетей связи и средств связи. Часть 7 ст. 9.1 Федерального закона от 3 апреля 1995 г. N 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности»[41] предусматривает: «в неотложных случаях, когда промедление может привести к совершению террористического акта и поставить под угрозу жизнь и здоровье граждан, либо когда имеются данные, позволяющие предполагать, что в жилом помещении совершается или совершен террористический акт, либо когда осуществляется преследование лица, подозреваемого в причастности к совершению террористического акта, сотрудники органа по борьбе с терроризмом имеют право беспрепятственно входить в жилое помещение, а также приостанавливать оказание услуг связи юридическим и физическим лицам или ограничивать использование сетей связи и средств связи».

Действительно, при проведении контртеррористических операций необходимо прекратить функционирование всех средств, сетей связи и передачу по ним каких-либо сигналов на определенной территории или объекте. В данном случае применение таких мер и временных ограничений оправдано, во-первых, обеспечением безопасности граждан путем предотвращения угрозы совершения новых террористических актов с использованием взрывных устройств с дистанционным управлением посредством какой-либо формы связи, во-вторых, в случае блокирования террористов в здании или на участке местности в целях воспрепятствования координации и согласованности их действий путем прерывания общения террористов между собой, а также с организаторами и пособниками, находящимися вне зоны блокирования.

В свою очередь, оперативно-розыскное «прерывание предоставления услуг связи» не ограничивается правовыми рамками режима контртеррористической операции и решением задач борьбы с терроризмом. Пункт 1 ч. 1 ст. 15 ФЗ об ОРД содержит более широкий перечень оснований для осуществления такого действия. Соответственно, оперативно-розыскное законодательство допускает как адресное прерывание предоставления услуг связи конкретных абонентов, так и сплошное прекращение (отключение) какой-либо связи и (или) широкомасштабное блокирующее воздействие специальными техническими средствами на все принимающие и передающие устройства связи на определенной территории при наличии вышеперечисленных угроз. Таким образом, полагаем обоснованным утверждать, что оперативно-розыскное право «прерывать предоставление услуг связи» является более широким по объему юридическим явлением, включающим в себя антитеррористическое «приостановление оказания услуг связи юридическим и физическим лицам или ограничение использования сетей связи и средств связи» как часть[42].

В то же время декларативное право органов, осуществляющих ОРД, прерывать предоставление услуг связи нуждается в более детальной законодательной и ведомственной регламентации процедуры его реализации. В частности, возникают вопросы по форме письменных решений руководителя органа, осуществляющего ОРД, о приостановлении и о возобновлении оказания услуг связи. Часть 3 ст. 64 ФЗ о связи предусматривает обязанность операторов связи возобновить оказание услуг связи на основании мотивированного решения в письменной форме одного из руководителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность или обеспечение безопасности Российской Федерации, который принял решение о приостановлении оказания услуг связи.

Не определены условия и порядок прерывания связи непосредственно должностными лицами оперативных подразделений без обращения к оператору связи, а ведь такая оперативно-тактическая необходимость является весьма прогнозируемой. Ни ФЗ об ОРД, ни ведомственные акты не установили, в каких документах и как фиксируются сам процесс и результаты прерывания предоставления услуг связи.

Принимая во внимание, что устойчивая и надежная связь между абонентами играет существенную роль в современных экономических отношениях, то в случае ее прерывания оперативными подразделениями можно прогнозировать судебные иски физических и юридических лиц о правомерности таких оперативно-розыскных действий и возмещении причиненного имущественного ущерба или упущенной выгоды. Кроме того, физические и юридические лица могут обратиться в суд с иском о возобновлении связи, решение которого обязательно для исполнения оператором связи, в соответствии с ч. 3 ст. 64 ФЗ о связи[43].

Основываясь на этих рассуждениях, полагаем, что должностные лица органов, осуществляющих ОРД, обязаны аргументированно обосновать принятие соответствующего решения в процессуальных документах, а также зафиксировать процедуру прерывания связи и его результаты, что позволит в дальнейшем проверить законность данных оперативно-розыскных действий. Примечательно, что некоторые элементы оформления процедуры прерывания связи и прокурорского надзора за ним в законодательстве РФ имеются. Так, ч. 7 ст. 9.1 Федерального закона от 3 апреля 1995 г. N 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности» предписывает обязанность органа по борьбе с терроризмом в течение 24 часов с момента приостановления оказания услуг связи юридическим и физическим лицам или ограничения использования сетей связи и средств связи уведомить об этом прокурора. Полагаем, что данное законодательное требование является вполне оправданным и может быть распространено на все органы, осуществляющие ОРД. На наш взгляд, следует согласиться с учеными, которые настаивают на том, что прокурор должен проверять законность и обоснованность фактов прерывания услуг связи[44], однако осуществить данную проверку можно только в случае своевременного уведомления прокурора и представления ему, в случае необходимости, документов, отражающих основания для принятия такого решения и процедуру его исполнения.

В связи с этим полагаем целесообразным решение руководителя органа, осуществляющего ОРД, о прерывании предоставления услуг связи оформлять постановлением, в котором должны быть изложены все формальные и фактические основания для принятия данного решения, а также иные сведения (сроки, исполнители и т.п.). Следует отметить, что оперативно-розыскное законодательство предусматривает необходимость вынесения постановления в случае принятия процессуального решения о проведении некоторых ОРМ (например, ч. 3 и ч. 7 ст. 8 ФЗ об ОРД, ч. 3 ст. 9 ФЗ об ОРД). Соответственно, мы не видим никаких препятствий для использования процессуальной формы «постановление» при принятии управленческого решения о прерывании связи в случаях, установленных оперативно-розыскным законодательством.

Основываясь на приведенной выше аргументации, полагаем, что и сама процедура осуществления прерывания предоставления услуг связи, и ее результаты должны быть также отражены в соответствующей процессуальной форме, например в протоколе. Прежде всего данный термин полностью отражает сущность фиксации правоприменительных действий (в том числе и оперативно-розыскных мероприятий), так как слово «протокол» лингвисты определяют как акт (документ), составленный должностным лицом, содержащий описание произведенных им действий и установленных фактов. Таким образом, протокол прерывания предоставления услуг связи позволил бы зафиксировать время, место (объект, территорию) и период прерывания связи, а также (по возможности) участников и способы осуществления этих действий.

2.2. Проблемы и пути совершенствования оперативно-разыскного мероприятия прослушивание телефонных разговоров

Не вдаваясь в подробности уже рассмотренных многочисленных недостатков, неточностей и проблем, освещенных рядом ученых[45], считаем необходимым остановиться подробно на некоторых из них[46]. При этом, немного забегая вперед, отметим, что устранение предложенных нами недостатков в данной области общественных отношений вполне обоснованно предлагаем рассматривать направлениями ее совершенствования.

Итак, в первую очередь, право на тайну телефонных переговоров законодательно закреплено в ч. 2 ст. 23 Конституции РФ. Справедливо возникает вопрос: «Почему именно только телефонных переговоров?». Получается, что способ передачи информации посредством телефонной связи обладает какими-то специфическими особенностями, свойствами и признаками, которые каким-то образом влияют на тайну переговоров, или имеются иные причины. Чем отличается тайна телефонных переговоров и переговоров, которые были прослушаны тайно, например, в случаях, когда лицо осознанно и тайно прослушивало переговоры двух лиц, которые категорически были против того, что бы суть их переговоров стала достоянием третьих лиц. Или в данном случае речь идет о целях прослушивания переговоров, которые можно условно разделить на две категории: преступные и не преступные. Как известно, наличие различных, пусть даже на чей-то взгляд, мелких недостатков в оперативно-розыскной деятельности способствует правоохранительному механизму оставаться несовершенным как с теоретической, так и с практической точки зрения. В целях приведения позиции отечественного законодателя к передовым и эффективным стандартам, необходимо обратить и принять во внимание факт тождественности конституционно закрепленного права на тайну переговоров с тайной переговоров, ведущихся иным способом, при условии, что лица ведущие переговоры не осведомлены о факте их прослушивания и не желают придания гласности самой сути переговоров. Полагаем, что подобным принципом руководствовались правоохранительные и законодательные органы Республики Беларуси.

Так, в частности, в статье 18 Закона Республики Беларусь от 15 июля 2015 г. № 307-З «Об оперативно-розыскной деятельности» как один из видов ОРМ предусмотрен такой вид как «Слуховой контроль». В статье 30 этого же закона дано определение, где слуховой контроль представляет собой получение и фиксацию акустических сигналов с помощью технических средств в целях получения сведений, необходимых для выполнения задач оперативно-розыскной деятельности. Здесь же отмечено, что фиксация акустических сигналов при проведении других оперативно-разыскных мероприятий с использованием средств негласного получения (фиксации) информации и иных средств не является слуховым контролем. С учетом изложенного думается, что в отличие от регламентированных несовершенных, на наш взгляд, условий проведения ОРМ, предъявляемых отечественным законодательством, и, как следствие, вытекающие отсюда различные правовые коллизии, связанные с неоднозначным трактованием границ и пределов тайны телефонных переговоров, а также бесконечные по этому поводу дискуссии, деятельность правоохранительных органов Беларуси, на наш взгляд, основана на весьма практичных и благоприятных условиях ее осуществления[47].

Об этом свидетельствует ряд существенных отличий отечественного оперативно-разыскного законодательства от законодательства Беларуси:

- в соответствии со статьей 8 Федерального закона РФ от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» проведение оперативно-разыскных мероприятий (включая получение компьютерной информации), которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения, в то время, когда в соответствии со статьей 19 Закона Республики Беларусь от 15 июля 2015 г. № 307-З «Об оперативно-розыскной деятельности « оперативный осмотр жилища и иного законного владения гражданина, помещения, здания, сооружения, транспортного средства, иного объекта и территории организации, проводимый негласно и связанный с проникновением в (на) них в отсутствие собственника, владельца, пользователя; наблюдение с использованием средств негласного получения (фиксации) информации и иных средств, установленных в жилище и ином законном владении гражданина, помещении, здании, сооружении, транспортном средстве, ином объекте и на территории организации, за исключением общественных мест, участков местности, а также всех видов общественного транспорта; проверочная закупка, проводимая повторно или более двух раз в отношении одного и того же гражданина в рамках одного и того же дела оперативного учета; слуховой контроль; контроль в сетях электросвязи; контроль почтовых отправлений; оперативный эксперимент проводятся по постановлению о проведении оперативно-розыскного мероприятия с санкции прокурора или его заместителя, если иное не установлено статьями 35—39 настоящего Закона[48]. Получается, что в оперативно-розыскной практике правоохранительных органов Республики Беларусь не возникает вопросов отграничения судебного контроля от прокурорского надзора, при условии, что в действующем оперативно-розыскном законодательстве РФ судебный контроль как таковой вообще не упоминается;

- в соответствии с нормами российского законодательства дополнительным и обязательным условием легитимности проведения ОРМ наряду с наличием судебного решения, является и наличие информации о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно, а также информации о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно, что соответственно не является обязательным условием проведения ОРМ в соответствии с оперативно-розыскным законом Беларуси.

Буквальное толкование российского закона позволяет отметить, что существенным отличием от оперативно-разыскного закона Беларуси является норма, следуя которой в целях раскрытия преступлений расследуемых в форме дознания оперативные подразделения ОВД РФ не смогут использовать ОРМ, ограничивающие конституционные права в целях раскрытия преступлений.

Думается, что условие обязательного наличия судебного решения и информации о признаках преступлений, расследуемых в форме предварительного следствия, с одной стороны ставит вопросы применительно к неотвратимости наказания за совершение противоправного деяния, а с другой стороны предопределяет наличие безнаказанности за содеянное[49].

Заслуживает внимания и следующее положение.

В условиях информатизации общества, использования населением широкого перечня современных технических устройств обеспечения связи нередко возникают вопросы отнесения к праву на тайну телефонных переговоров переговоры, которые были записаны одним из участников разговора при помощи различных приложений к операционным системам сотовых телефонов[50]. В данном случае полученные с нарушением уголовно-процессуального законодательства доказательства не имеют юридической силы и не могут быть использованы в уголовном процессе. Так, президиум Оренбургского областного суда в своем постановлении от 21.03.11 г. № 44у-89[51] отметил, что полученные без санкции суда записи телефонных переговоров граждан, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, исключаются из состава доказательств по соответствующему уголовному делу как полученные с нарушением закона.

Схожая позиция наблюдается и иных отраслях российского права. Так, Красноярский краевой суд в своем определении от 11.01.12 г. № 33-29[52] отказал в удовлетворении исковых требований сотрудника одной компании об отмене приказа об увольнении, восстановлении, взыскании заработной платы за вынужденный прогул и компенсации морального вреда, исходя из того, что работодатель предъявил в качестве доказательств аудиозапись его телефонного разговора с другим сотрудником компании о факте прогула, которая была признана судом не допустимым доказательством.

Получается, что с юридической точки зрения законодатель запрещает использовать в уголовном процессе записи телефонных разговоров, произведенных с нарушением предъявляемых требований к такого рода действиям, а именно не субъектами оперативно-розыскной деятельности, не на специальном оборудовании, без отсутствия оснований их проведения и др. Безусловно, возникают вопросы использования записей телефонных разговоров в целях решения задач оперативно-розыскной деятельности, произведенных, например, без судебного решения, на пользовательском оконечном оборудовании потерпевшего при помощи различных приложений и др., так как в некоторых случаях именно эта информация, полученная иным законодательно не закрепленным способом, выступает единственным источником доказательств.

Вывод по 2 главе.

Право органов, осуществляющих ОРД, прерывать предоставление услуг связи является достаточно актуальным и эффективным оперативно-розыскным действием предупредительного характера. Безусловно, как показывает анализ оперативно-розыскной практики, потребность в нем возникает не часто, однако в тех случаях, когда такая необходимость все-таки появляется, право оперативных подразделений прерывать связь становится единственным способом предупреждения или пресечения преступлений. Вместе с тем действия по оперативно-розыскному прерыванию предоставления услуг связи могут затрагивать законные интересы третьих лиц. Исходя из этого, полагаем целесообразным более детально регламентировать основания, условия и порядок реализации данного оперативно-розыскного права в законодательных и ведомственных нормативных актах.

Несмотря на кажущуюся простоту, рассматриваемая область оперативно-разыскной теории и практики весьма своеобразна и имеет ряд недостатков, которые, к сожалению, приходится констатировать и которые, бесспорно, требуют дальнейшего осмысления и научной дискуссии. Становится совершенно очевидным то, что пересмотр и принятие во внимание предложенных референций непременно положительно отразится в процессе преодоления сложных проблем как правового, так и организационного характера в обозначенной сфере.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений - оперативно-техническое мероприятие, заключающееся в получении информации о преступной деятельности подозреваемых лиц, путем негласного просмотра почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений.

Предметом контроля является только та корреспонденция, исходящая от конкретных лиц либо адресованная конкретным лицам.

Корреспонденция, поступающая в определенный адрес или исходящая из него, может контролироваться только в том случае, когда в адресе постоянно или временно проживает либо скрывается лицо, представляющее оперативный интерес. Согласно ст. 15 ФЗ «О почтовой связи» тайна переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений, входящих в сферу деятельности операторов почтовой связи, гарантируется государством Осмотр и вскрытие почтовых отправлений, также осмотр их вложений и иные ограничения тайны связи производится только на основании судебного решения. Все операторы почтовой связи обязаны обеспечивать соблюдение тайны связи.

Информация об адресных данных пользователей услуг почтовой связи, о почтовых отправлениях, почтовых переводах денежных средств, телеграфных и иных сообщениях, входящих в сферу деятельности операторов почтовой связи, а также сами эти почтовые отправления, переводимые денежные средства, телеграфные и иные сообщения являются тайной связи и могут выдаваться только отправителям (адресатам) или их представителям.

Отличительной особенностью данного ОРМ от других ОРМ судебного санкционирования заключается в том, что субъектом контроля почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений являются только органы ФСБ РФ.

При необходимости с почтовых отправлений снимаются копии, содержимое посылок фотографируется и даже отбираются образцы для исследования.

Прослушивание телефонных переговоров (ПТП) - оперативно-техническое мероприятие, заключающееся в негласном контроле, аудиозаписи, прослушивании переговоров а также их фиксации, проверяемых лиц, ведущихся по телефонным линиям связи. ПТП в обычном порядке проводится на основании судебного решения по постановлению начальника органа, осуществляющего ОРД. Данное постановление должно быть мотивировано и обосновано. Только при вышеуказанных условиях данное ОРМ носит правомерный характер. В случаях, не терпящих отлагательства, ПТП может проводиться без судебного решения при наличии данных о событиях и действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической и экологической безопасности РФ. То есть, необходимо, чтобы в наличии у органа, осуществляющего ОРМ, были данные и о событиях и о действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической и экологической безопасности. Если имеет место быть отсутствие одного из двух составляющих, дающих право на проведение ПТП при случае, не терпящего отлагательства, то проведение ПТП запрещено.

В случае возникновения угрозы жизни, здоровью, собственности отдельных лиц ПТП разрешается проводить по их письменному согласию, ведущихся с их телефонов, на основании постановления, утвержденного руководителем, осуществляющим ОРД, с обязательным уведомлением суда(судьи) в течении 48 часов. В своем заявлении гражданин указывает срок, на который он разрешает поставить свой телефон на прослушивание и согласны ли на это с ним несовершеннолетние члены семьи. При ПТП по заявлению граждан звукозаписывающая аппаратура может включаться только при вызове абонента для фиксации поступающих в его адрес угроз. Если телефоном пользуется не только проверяемое лицо но и иные лица, не дающие согласия на ПТП их переговоров, то инициатор ПТП указывает в задании необходимые данные об осуществлении отбора информации, которая непосредственно относится к проверяемому лицу, а информация о других лицах уничтожается. Фонограммы и другие материалы, полученные при проведении ПТП и иных переговоров лиц, в отношении которых уголовное дело не возбуждалось, подлежат уничтожению в течении 6 месяцев с момента прекращения прослушивания, о чем составляется соответствующий протокол.

Право органов, осуществляющих ОРД, прерывать предоставление услуг связи является достаточно актуальным и эффективным оперативно-розыскным действием предупредительного характера. Безусловно, как показывает анализ оперативно-розыскной практики, потребность в нем возникает не часто, однако в тех случаях, когда такая необходимость все-таки появляется, право оперативных подразделений прерывать связь становится единственным способом предупреждения или пресечения преступлений. Вместе с тем действия по оперативно-розыскному прерыванию предоставления услуг связи могут затрагивать законные интересы третьих лиц. Исходя из этого, полагаем целесообразным более детально регламентировать основания, условия и порядок реализации данного оперативно-розыскного права в законодательных и ведомственных нормативных актах.

Несмотря на кажущуюся простоту, рассматриваемая область оперативно-разыскной теории и практики весьма своеобразна и имеет ряд недостатков, которые, к сожалению, приходится констатировать и которые, бесспорно, требуют дальнейшего осмысления и научной дискуссии. Становится совершенно очевидным то, что пересмотр и принятие во внимание предложенных референций непременно положительно отразится в процессе преодоления сложных проблем как правового, так и организационного характера в обозначенной сфере.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

  1. Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ, 04.08.2014, N 31, ст. 4398.
  2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 07.06.2017) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, N 25, ст. 2954.
  3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 01.07.2017) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921.
  4. Федеральный закон от 03.04.1995 N 40-ФЗ (ред. от 18.06.2017) «О Федеральной службе безопасности» (с изм. и доп., вступ. в силу с 28.06.2017) // Собрание законодательства РФ, 10.04.1995, N 15, ст. 1269.
  5. Федеральный закон от 12.08.1995 N 144-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ, 14.08.1995, N 33, ст. 3349.
  6. Федеральный закон от 07.07.2003 N 126-ФЗ (ред. от 07.06.2017) «О связи» // Собрание законодательства РФ, 14.07.2003, N 28, ст. 2895.
  7. Федеральный закон от 06.03.2006 N 35-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «О противодействии терроризму» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) // Собрание законодательства РФ, 13.03.2006, N 11, ст. 1146.
  8. Приказ Госкомсвязи РФ от 27 марта 1999 г. N 47 «Об утверждении Общих технических требований к системе технических средств по обеспечению функций оперативно-розыскных мероприятий на сетях (службах) документальной электросвязи» // СПС «Консультант Плюс».
  9. Определение Конституционного Суда РФ от 2 октября 2003 г. N 345-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда г. Липецка о проверке конституционности ч. 4 ст. 32 ФЗ от 16 февраля 1995 года «О связи» // СПС «КонсультантПлюс».
  10. Постановление президиума Оренбургского областного суда от 21.03.11 г. № 44у-89 // СПС «Консультант Плюс».
  11. Постановление Красноярского краевого суда от 11.01.12 г. № 33-29 // СПС «Консультант Плюс».
  12. Батоев В.Б. Информационное обеспечение оперативно-розыскного процесса: проблемы и пути совершенствования // Деятельность правоохранительных органов в современных условиях: сборник материалов XXI Международной научно-практической конференции. 2016. Иркутск: Восточно-Сибирский институт МВД России. С. 150—158.
  13. Батоев В.Б. О мерах по совершенствованию оперативно-розыскного предупреждения хищений сотовых телефонов // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения: сборник научно-практических трудов Академии Следственного комитета Российской Федерации. Вып. 4. Москва: ФГКОУ ВО «Академия Следственного комитета РФ». 2015. С. 132—136.
  14. Батоев В.Б. Особенности применения UFED в деятельности оперативных подразделений органов внутренних дел // Вестник Академии Следственного комитета Российской Федерации. 2015. № 1(3). С. 216.
  15. Батоев В.Б. Проблемы противодействия экстремистской деятельности, осуществляемой с использованием сети Интернет // Вестник Воронежского института МВД России. 2016. № 2. С. 37—43.
  16. Батоев В.Б. Противодействие распространению экстремизма в сети Интернет // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения: сборник научно-практических трудов Академии Следственного комитета Российской Федерации. Вып. 2. Москва: ФГКОУ ВО «Академия Следственного комитета РФ». 2016. С. 108-115.
  17. Батыршин И.И., Евтеев С.П. Прослушивание иных переговоров как оперативно-розыскное мероприятие: нерешенные вопросы и возможности использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессе // Российский следователь. 2013. N 14. С. 41.
  18. Борбат А.В., Мусеибов А.Г. Образ жизни как криминологическая категория // Российский следователь. 2015. N 22. С. 28 - 33.
  19. Вилкова Т.Ю. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в уголовном судопроизводстве: правовые основы, содержание, гарантии // Российская юстиция. 2014. № 10. С. 44-47.
  20. Доля Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М.: Проспект, 2009.
  21. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп)
  22. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 72-78.
  23. Захарцев С.И., Пахунов А.М. Организация прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью // Российский следователь. 2015. N 9. С. 37 - 40.
  24. Исмаилов Ч.М. Совершенствование условий проведения ОРМ - как совершенствование мер по противодействию преступлениям, связанным с безвестным исчезновением // Противодействие преступлениям, связанным с безвестным исчезновением граждан, и методика их расследования: Матер. Межд. науч.-практич. конф. (Москва, 20 марта 2015 г.). Академия СК РФ, 2015. С. 94 - 98.
  25. Киселев А.П. Комментарий к Федеральному закону от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»: постатейный // СПС «КонсультантПлюс», 2014.
  26. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: постатейный. 9-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт-Издат, 2014 // СПС «КонсультантПлюс».
  27. Луговик В.Ф., Осипенко А.Л. Оперативно-разыскная деятельность органов внутренних дел: перспективы совершенствования правового регулирования // Вестник Воронежского института МВД России. 2015. № 4.
  28. Маркушин А.Г. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (2-е изд., пер. и доп)
  29. Медведев В.Н. Объективная необходимость снятия информации с технических каналов связи в целях борьбы с преступностью // Правовые вопросы связи. 2014. N 1. С. 14 - 15; СПС «КонсультантПлюс».
  30. Осипенко А.Л. Новое оперативно-розыскное мероприятие «Получение компьютерной информации «: содержание и основы осуществления // Вестник Воронежского института МВД России. 2016. № 3. С.83—90.
  31. Осипенко А.Л. Сетевая компьютерная преступность: теория и практика борьбы: Монография. Омск: Омская академия МВД России, 2009.
  32. Рахимзода Р.Х. Оперативно-розыскные мероприятия в системе оперативно-розыскной деятельности и оперативно-розыскной политики // Мир политики и социологии. 2016. № 6. С. 150-161.
  33. Романов В.И. Криминалистическая техника и потребности следственной практики // Российский следователь. 2015. N 24. С. 13 - 16.
  34. Сергеев С.М. Оперативно-разыскное мероприятие «прослушивание телефонных переговоров»: некоторые проблемы и пути совершенствования // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения. 2017. № 1 (15). С. 155-158.
  35. Скорый Ю.Р. Санкции на проведение оперативно-розыскных мероприятий // Nauka-Rastudent.ru. 2016. № 12. С. 59.
  36. Стельмах В.Ю. Предмет контроля и записи переговоров как следственного действия // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 2 (63). С. 153-161.
  37. Стельмах В.Ю. Следственные действия, направленные на получение сведений, передаваемых по средствам связи. Монография., Екатеринбург, 2015.
  38. Терещенко Л.К. Комментарий к Федеральному закону «О связи»: постатейный. М.: Юстицинформ, 2014 // СПС «КонсультантПлюс».
  39. Федюнин А.Е. О содержании ряда оперативно-розыскных мероприятий с учетом развития современных технологий в области передачи информации // Российский следователь 2015. N 1. С. 40 - 42; СПС «КонсультантПлюс».
  40. Чечетин А.Е. Некоторые проблемные вопросы правового регулирования контроля почтовых отправлений // Оперативник (сыщик). 2016. № 3 (48). С. 36-41.
  41. Шейфер С.А. Следственные действия - правомерны ли новые трактовки? // Lex russica. 2015. N 10. С. 115 – 127.

  1. См.: Батоев В.Б. Противодействие распространению экстремизма в сети Интернет // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения: сборник научно-практических трудов Академии Следственного комитета Российской Федерации. Вып. 2. Москва: ФГКОУ ВО «Академия Следственного комитета РФ». 2016. С. 108. ↑

  2. См.: Борбат А.В., Мусеибов А.Г. Образ жизни как криминологическая категория // Российский следователь. 2015. N 22. С. 28. ↑

  3. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 201. ↑

  4. Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ, 04.08.2014, N 31, ст. 4398. ↑

  5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 01.07.2017) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921. ↑

  6. Федеральный закон от 12.08.1995 N 144-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ, 14.08.1995, N 33, ст. 3349. ↑

  7. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 72. ↑

  8. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 203. ↑

  9. См.: Шейфер С.А. Следственные действия - правомерны ли новые трактовки? // Lex russica. 2015. N 10. С. 115. ↑

  10. См.: Батыршин И.И., Евтеев С.П. Прослушивание иных переговоров как оперативно-розыскное мероприятие: нерешенные вопросы и возможности использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессе // Российский следователь. 2013. N 14. С. 41. ↑

  11. См.: Исмаилов Ч.М. Совершенствование условий проведения ОРМ - как совершенствование мер по противодействию преступлениям, связанным с безвестным исчезновением // Противодействие преступлениям, связанным с безвестным исчезновением граждан, и методика их расследования: Матер. Межд. науч.-практич. конф. (Москва, 20 марта 2015 г.). Академия СК РФ, 2015. С. 94. ↑

  12. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 73. ↑

  13. Федюнин А.Е. О содержании ряда оперативно-розыскных мероприятий с учетом развития современных технологий в области передачи информации // Российский следователь 2015. N 1. С. 40; СПС «КонсультантПлюс». ↑

  14. См.: Определение Конституционного Суда РФ от 2 октября 2003 г. N 345-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда г. Липецка о проверке конституционности ч. 4 ст. 32 ФЗ от 16 февраля 1995 года «О связи» // СПС «КонсультантПлюс». ↑

  15. См.: Медведев В.Н. Объективная необходимость снятия информации с технических каналов связи в целях борьбы с преступностью // Правовые вопросы связи. 2014. N 1. С. 15; СПС «КонсультантПлюс». ↑

  16. Федюнин А.Е. Указ. соч. ↑

  17. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 74. ↑

  18. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 206. ↑

  19. Вилкова Т.Ю. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в уголовном судопроизводстве: правовые основы, содержание, гарантии // Российская юстиция. 2014. N 10. С. 46. ↑

  20. Маркушин А.Г. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (2-е изд., пер. и доп). С. 223. ↑

  21. См.: Романов В.И. Криминалистическая техника и потребности следственной практики // Российский следователь. 2015. N 24. С. 13. ↑

  22. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 229. ↑

  23. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 74. ↑

  24. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 239. ↑

  25. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 76. ↑

  26. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 245. ↑

  27. Голяндин Н.П., Богданов А.В. Насущные вопросы правового обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 77. ↑

  28. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 249. ↑

  29. Маркушин А.Г. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (2-е изд., пер. и доп). С. 263. ↑

  30. Федеральный закон от 07.07.2003 N 126-ФЗ (ред. от 07.06.2017) «О связи» // Собрание законодательства РФ, 14.07.2003, N 28, ст. 2895. ↑

  31. См. подробнее: Осипенко А.Л. Сетевая компьютерная преступность: теория и практика борьбы: Монография. Омск: Омская академия МВД России, 2009. С. 59. ↑

  32. Доля Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М.: Проспект, 2009. С. 112. ↑

  33. См.: Киселев А.П. Комментарий к Федеральному закону от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»: постатейный // СПС «КонсультантПлюс», 2014. ↑

  34. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 07.06.2017) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, N 25, ст. 2954. ↑

  35. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: постатейный. 9-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт-Издат, 2014 // СПС «КонсультантПлюс». ↑

  36. Киселев А.П. Комментарий к Федеральному закону от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»: постатейный // СПС «КонсультантПлюс», 2014. ↑

  37. См.: Киселев А.П. Комментарий к Федеральному закону от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»: постатейный // СПС «КонсультантПлюс», 2014. ↑

  38. Терещенко Л.К. Комментарий к Федеральному закону «О связи»: постатейный. М.: Юстицинформ, 2014 // СПС «КонсультантПлюс». ↑

  39. См.: Приказ Госкомсвязи РФ от 27 марта 1999 г. N 47 «Об утверждении Общих технических требований к системе технических средств по обеспечению функций оперативно-розыскных мероприятий на сетях (службах) документальной электросвязи» // СПС «Консультант Плюс». ↑

  40. Федеральный закон от 06.03.2006 N 35-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «О противодействии терроризму» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) // Собрание законодательства РФ, 13.03.2006, N 11, ст. 1146. ↑

  41. Федеральный закон от 03.04.1995 N 40-ФЗ (ред. от 18.06.2017) «О Федеральной службе безопасности» (с изм. и доп., вступ. в силу с 28.06.2017) // Собрание законодательства РФ, 10.04.1995, N 15, ст. 1269. ↑

  42. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (4-е изд., пер. и доп). С. 259. ↑

  43. Маркушин А.Г. Оперативно-розыскная деятельность. Учебник. Москва, 2016. Сер. 68 Профессиональное образование (2-е изд., пер. и доп). С. 263. ↑

  44. См.: Захарцев С.И., Пахунов А.М. Организация прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью // Российский следователь. 2015. N 9. С. 38. ↑

  45. См.: Луговик В.Ф., Осипенко А.Л. Оперативно-разыскная деятельность органов внутренних дел: перспективы совершенствования правового регулирования // Вестник Воронежского института МВД России. 2015. № 4. См.: Луговик В.Ф., Осипенко А.Л. С. 8; а также см.: Осипенко А.Л. Новое оперативно-розыскное мероприятие «Получение компьютерной информации «: содержание и основы осуществления // Вестник Воронежского института МВД России. 2016. № 3. С. 83. ↑

  46. См.: Батоев В.Б. Особенности применения UFED в деятельности оперативных подразделений органов внутренних дел // Вестник Академии Следственного комитета Российской Федерации. 2015. № 1(3). С. 216. ↑

  47. См.: Батоев В.Б. Информационное обеспечение оперативно-розыскного процесса: проблемы и пути совершенствования // Деятельность правоохранительных органов в современных условиях: сборник материалов XXI Международной научно-практической конференции. 2016. Иркутск: Восточно-Сибирский институт МВД России. С. 151. ↑

  48. Сергеев С.М. Оперативно-разыскное мероприятие «прослушивание телефонных переговоров»: некоторые проблемы и пути совершенствования // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения. 2017. № 1 (15). С. 156. ↑

  49. См.: Батоев В.Б. О мерах по совершенствованию оперативно- розыскного предупреждения хищений сотовых телефонов // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения: сборник научно-практических трудов Академии Следственного комитета Российской Федерации. Вып. 4. Москва: ФГКОУ ВО «Академия Следственного комитета РФ». 2015. С. 132. ↑

  50. См.: Батоев В.Б. Проблемы противодействия экстремистской деятельности, осуществляемой с использованием сети Интернет // Вестник Воронежского института МВД России. 2016. № 2. С. 38. ↑

  51. Постановление президиума Оренбургского областного суда от 21.03.11 г. № 44у-89 // СПС «Консультант Плюс». ↑

  52. Постановление Красноярского краевого суда от 11.01.12 г. № 33-29 // СПС «Консультант Плюс». ↑

СПИСОК ДЛЯ ТРЕНИРОВКИ ССЫЛОК