Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Общепринятое восприятие антимонопольного законодательства, в том числе и в юридической науке, – это рассмотрение его как части административного права.

В действительности, об административно-правовом элементе антимонопольного законодательства можно говорить, по большому счету, только в части правоприменения – выполнения антимонопольным органом своих функций по властному воздействию на хозяйствующих субъектов, нарушающих антимонопольные запреты.

При этом на антимонопольное право можно посмотреть и с другой стороны – как на комплекс норм, ограничивающих автономию воли субъектов гражданского права. Антимонопольные запреты применяются к действиям хозяйствующих субъектов, которые в их отсутствие могли бы совершаться исходя из общих принципов гражданского законодательства – свободы осуществления гражданских прав, свободы договора и др.

Административному воздействию на данные отношения нет места до тех пор, пока антимонопольные запреты соблюдаются хозяйствующими субъектами. Достижение оптимального соотношения государственного регулирования экономики и свободы ведения бизнеса для обеспечения интересов потребителя является одной из задач государства. Антимонопольное законодательство служит ярким примером государственного регулирования экономических отношений. В ходе этого регулирования подвергается известному ограничению провозглашѐнный в ст.421 ГК РФ принцип свободы договора.

Абсолютная свобода в договорных отношениях привела бы к полному господству монополий на рынке и к бесправному положению потребителей и иных экономически слабых участников рынка. Антимонопольное законодательство устанавливает пределы осуществления данного принципа, ограничивая свободу поведения на рынке одних субъектов в пользу других. В антимонопольном законодательстве содержатся запреты на заключение определѐнных видов договоров, а также требования к условиям договоров. Антимонопольное законодательство направлено на борьбу с монополизмом и недобросовестной конкуренцией и, тем самым, обеспечивает создание условий для развития и эффективного функционирования товарных рынков и рынков финансовых услуг.

Одним из важнейших принципов гражданско-правовых отношений является свобода договора. Где воля контрагентов формируется, а затем и выражается несвободно, там нет и договора, или же он может быть признан недействительным. Нельзя понимать свободу договора как возможность одностороннего отказа от его исполнения или пересмотра его содержания.

Для нормального функционирования экономики одностороннее расторжение договора возможно только в случаях, оговоренных либо в законе, либо в договоре, иначе договор теряет свой смысл и значение.

Цель: провести анализ антимонопольного законодательства в разных странах.

 Задачи:

Рассмотреть анализ антимонопольного законодательства в разных странах.

Показать антимонопольное законодательство на примере некоторых стран.

ГЛАВА 1. АНТИМОНОПОЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН

1.1. АНТИМОНОПОЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО – ВАЖНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКИ

Государственное регулирование экономики, сформировавшееся во всех индустриально развитых странах в качестве обязательного элемента, предусматривает создание благоприятных условий для развития конкурирующей среды на рынке товаров и услуг. ^[1]

Вопросы монополизации хозяйственной жизни, конкуренция на товарных рынках привлекают сегодня пристальное внимание не только специалистов, но и широких слоев населения. Эти проблемы в начале 90-х гг. стали актуальны для Кыргызстана: без принятия твердых и последовательных мер против монополизма нельзя надеяться на успех экономической реформы и переход к рыночной экономике. ^[2]

Успех экономических преобразований в немалой степени зависит от взвешенной, выверенной системы регулирования государством монопольных процессов и конкурентных отношений. Согласно данным ФАО динамики спроса и предложения, цены на потребительские товары в номинальном выражении за период 2008-2017 гг. будут подниматься в среднем выше, чем за прошедший период 1998-2007 гг. На говядину и свинину рост может достичь 20%; на сахар - до 30; на хлеб, кукурузу - 40; на сливочное масло и сухое обезжиренное молоко - 60, на растительное масло - до 80%. ^[3]

Монопольная власть может представлять опасность, связанную с неоправданным завышением цен на продукцию монополий и чрезмерным занижением цен на сырье для фирмы монополиста. Для большинства монополий свойственны тенденции к бюрократизации и неэффективности, то есть фактические издержки при любом объеме производства выше средних совокупных издержек.

В таблице 1 представлены страны, в которых отсутствует антимонопольное законодательство.

Таблица 1. Страны, где антимонопольное законодательство отсутствует

Азия	Африка	Европа	Северная Америка	Южная Америка
Афганистан	Ангола	Андорра	Белиз	Боливия
Бангладеш	Ботсвана	Грузия	Бермудские острова	Парагвай
Бахрейн	Габон		Доминика	Суринам
Бирма	Гана		Доминиканская Республика	Эквадор
Бруней	Гвинея		Каймановы острова
Гонконг	Конго		Кюрасао
Катар	Лесото		Куба
Кувейт	Либерия
Макао	Ливия
ОАЭ	Мавритания
Палестина	Мадагаскар
	Мозамбик
	Нигерия
	Свазиленд
	Того
	Уганда
	Центрально-Африканская  республика

Для монополистического рынка характерна неэффективность в распределении ресурсов. Влияние монополий может усиливать дифференциацию доходов, что в свою очередь оказывает негативное воздействие на общество и чревато социальными конфликтами. В силу всего перечисленного в развитых странах существует антимонопольное регулирование экономики. ^[4]

Формирование и развитие антимонопольного регулирования очень актуально для роста экономики, где степень монополизации рынка выше, чем в государствах с исторически сложившимся рыночным хозяйством. Отрицательной стороной монополизации экономики является избыточная власть фирм- монополистов. Рыночная власть заключается в способности воздействовать на цену товара. Задача антимонопольной политики состоит в том, чтобы помешать фирмам заполучить неограниченную рыночную власть, расширить возможности конкуренции и перевести ее в неценовую. ^[5]

Начало антимонопольному законодательству было положено в США и Канаде, что явилось реакцией на усиление власти союзов монополистов в экономике. В США, Канаде и Австралии антимонопольное регулирование нашло конкретное воплощение в системе так называемых антитрестовских законов, направленных на ограничение деятельности монополий: антимонопольное законодательство, законы о нечестной конкуренции, ограничительной деловой практике, нечестной торговле и т. д.

По существу, антитрестовские законы явились в этих странах одним из элементов государственного регулирования экономики. В отличие от этого, в странах Европы запрещается не сама монополия или доминирующее предприятие, а только злоупотребление монопольной властью. Главной формой государственного контроля здесь является система регистрации картельных и иных ограничительных соглашений в специальных административных органах.

В первую очередь антимонопольное законодательство запрещает соглашения по ценам. Незаконным является любой сговор между фирмами в целях установления цен. Законом также преследуется демпинговая практика продаж, когда фирма умышленно устанавливает более низкие цены с тем, чтобы вытеснить из отрасли конкурентов.

Слияние компаний происходит, когда одна фирма приобретает акции другой. В результате вторая компания становится составной частью первой. Государство должно предпринимать меры против того, когда в результате горизонтального слияния, то есть объединения сходных компаний, фирм их рыночная доля значительно увеличивается. ^[6]

Исключение может быть сделано, если одна из фирм находится на грани банкротства. В случае вертикального слияния, то есть объединения последовательно связанных производств типа угольных, сталелитейных и автомобильных компаний, Закон также устанавливает верхний предел доли фирм на соответствующих рынках. ^[7]

Ведь слияние бывших поставщиков и потребителей лишает возможности другие фирмы продавать свои товары фирме-покупателю.

1.2. ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ АНТИМОНОПОЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Как известно, конкуренцию на рынке товаров, работ, услуг практически нельзя регулировать, она складывается стихийно в зависимости от спроса и потребления, однако обязанность государства – поддерживать нормальную, здоровую конкуренцию и принимать меры к ограничению монополизма.

Мировой опыт государств с рыночной экономикой показал, что конкуренция - важнейшая предпосылка эффективного использования ресурсов, роста национального богатства. В условиях свободного предпринимательства она способствует максимальному включению рыночных механизмов.

В феодальной Англии также делались попытки поддержания "честной" коммерческой деятельности и рушащихся обычаев гильдии, в том числе проявляемые в судебной практике. Примером служит один из дошедших до нас материалов судебного разбирательства по делу мастера-красильщика Джона Дайера (”Duer`s Case”), состоявшегося в 1414 году, когда суд своим решением защитил Дайера от принятых в отношении его действий, связанных с недобросовестной конкуренцией. ^[8]

С целью монополизации рынка и получения наивысшей прибыли товаропроизводители владельцы капитала использовали в своей практике приемы недобросовестной конкуренции. К концу XIX века в США, Англии, Канаде, Германии и ряде других государств, развитых в промышленном отношении, существование промышленно-торговых монополий стало приобретать устойчивый характер. ^[9]

Следует упомянуть о самых ранних законах о защите свободной конкуренции: в Великобритании (1883, 1887 г. г. - законы о фабричных и товарных знаках), в Германии (1886 г.- закон о недобросовестной конкуренции), в Канаде (1889 г.- закон о предупреждении и запрете объединений, связанных с ограничением в торговле), в США (1890 г. - закон Шермана о защите торговли и коммерческой деятельности от незаконных ограничений и монополий).

На законе Шермана, принятом Конгрессом США в 1890г., имеющем официальное наименование "Закон, направленный на защиту торговли и 85 промышленности от незаконных ограничений и монополий", остановимся особо, так как фактически именно с него берет свое начало мировая история антимонопольного законодательства. Данный закон вместе с законом Клейтона и законом "О Федеральной торговой комиссии" представляет собой основу антитрестовской системы, с помощью которой в США более ста лет осуществляется антимонопольное регулирование, сложилась объемная правоприменительная практика. ^[10]

Следует отметить, что до принятия закона Шермана суды США рассматривали дела об ограничении торговли на основе деликтного права, применяя при этом общие нормы гражданского законодательства.

Несмотря на отмеченную в целом прогрессивность и принципиальное значение принятия первого в США Федерального антитрестовского закона, последующий опыт более чем двух десятилетий его применения показал, что Закон Шермана, конечно, не мог приостановить тенденции монополизации экономики и ограничительной деловой практики монополий.

Дальнейшему развитию антитрестовского законодательства в США способствовало принятие в 1914г. закона Клейтона, который по сути можно охарактеризовать как своеобразное дополнение к закону Шермана. Закон дал четкое понятие незаконных сделок, нечестных методов конкуренции, ввел меры против слияния советов директоров трестов, запретил ценовую дискриминацию, создал межштатную торговую комиссию как орган, отвечающий за исполнение и применение антитрестовских законов. ^[11]

Таким образом, данным законом впервые в антитрестовском законодательстве была введена сама возможность привлечения к ответственности в индивидуальном порядке должностных лиц корпораций- нарушителей, что явилось шагом вперед и во многом впоследствии способствовало эффективности правоприменительной практики.

Большое значение для создания дополнительных институциональных условии реализации антимонопольной политики имело принятие в 1914г. закона "О Федеральной торговой комиссии". Федеральная торговая комиссия (далее - ФТК) была создана для контроля и пресечения действий, нарушающих антитрестовское законодательство. ^[12]

Среди нормативных актов, в совокупности составляющих антимонопольное законодательство США, следует отметить Закон Робинсона- Патмана 1936 г., Закон Миллера-Тайдингса 1937 г., Закон Уилера-Ли 1938 г., Закон Селле-ра-Кефаувера 1950 г., Закон об установлении цен на потребительские товары 1975 г., Закон Магнусона-Мосса 1975 г. Роль этих законов в ходе долгого эволюционного пути заключалась в дальнейшем развитии путем внесения различных поправок, дополнений, изменений в Законы Шермана и Клейтона, конкретизации и расширении правомочий ФТК. ^[13]

За более чем столетний путь антимонопольное законодательство качественно изменилось, став более гибким и целенаправленным, приобретя системный характер.

В большинстве других развитых, а также развивающихся стран антимонопольное законодательство было принято после окончания Второй мировой войны. Так, в Японии в 1947 г. был принят "Закон против монополий", созданный на основе аналогичного законодательства США и Германии. Закон регламентировал деятельность "Комиссии по корректности торговли", осуществляющей контроль за исполнением антимонопольного законодательства.

Применение этого закона сыграло в числе других факторов важную роль в становлении так называемого "японского экономического чуда". Пример Японии показывает, что несмотря на наличие общих тенденций, о которых говорилось выше, антимонопольное законодательство каждой страны отражает характерные ей культурно-исторические, социальные особенности и традиции. ^[14]

К концу 80-х г. XX века антимонопольное законодательство сформировалось практически более чем в сорока государствах - во Франции, Швейцарии, Австралии, ЮАР, Аргентине, Новой Зеландии, Бразилии, Мексике и других странах с развитой либо нарождающейся рыночной экономикой. ^[15]

В начале 90-х годов антимонопольное законодательство появилось почти во всех бывших социалистических государствах - Польше, Венгрии (1990 г.), Болгарии, Чехии и Словакии (1991 г.) и других. Сегодня государства с рыночной экономикой имеют свои национальные модели законодательства о конкуренции, отличающиеся не только по употребляемой терминологии, но и по ряду чисто процессуальных аспектов, содержанию, направленности. ^[16]

При этом в западноевропейских государствах совокупность антимонопольных правил объединена понятием "конкурентное законодательство", в США, как отмечалось выше, применяется исторически укоренившийся там термин "антитрестовское законодательство". Борьба с различного рода монополистическими тенденциями и ограничительной деловой практикой приобрела международно-правовой характер. Большое значение имело принятие Генеральной Ассамблеей ООН Резолюции №35/63 от 5.12.1980 г. "Комплекс согласованных на многосторонней основе справедливых принципов и правил для контроля за ограничительной деловой практикой", в которой государствам - членам ООН предписывалось разработать необходимые меры по пресечению ограничительной деловой практики в целях развития международной торговли. Как показало время, большинство государств выполнило требования данной резолюции. ^[17]

Процессы интернационализации экономической и правовой жизни вызывают необходимость унифицирования антимонопольных правил, формирования единых норм и подходов к осуществлению конкурентной политики. В этом плане заслуживает внимания опыт правового регулирования поддержания конкуренции и ограничения монополизма в странах ЕЭС. В "Договоре об учреждении Европейского экономического сообщества" от 25.03.1957 г. имеются нормы об антимонопольном регулировании, механизме реализации конкурентной политики в государствах Сообщества. ^[18]

В ЕС конкурентная политика является составной частью основополагающих принципов и норм, регулирующих создание и функционирование "общего рынка". В сравнении с антитрестовским законодательством США правовые нормы о монополии и конкуренции в странах ЕС сформулированы более четко и носят менее жесткий характер.

В антимонопольном законодательстве Европейского Сообщества, как и в большинстве правопорядков, само по себе доминирующее положение не составляет правонарушения. Правонарушением может считаться только злоупотребление доминирующим положением.

При этом грань между злоупотреблением доминирующим положением и защитой хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке, своих коммерческих интересов может быть очень тонкой.

Для разграничения злоупотребления доминирующим положением и защиты коммерческих интересов сегодня в ЕС чаще всего используется теория эффективности, неразрывно связанная с «более экономическим подходом» в антимонопольном праве, который в последнее время порождает всё больше дискуссий о необходимости реформирования ст. 82 Договора об учреждении Европейского Сообщества (ДУЕС), регулирующей злоупотребление доминирующим положением в антимонопольном законодательстве ЕС. ^[19]

Теория эффективности предполагает, что даже хозяйствующий субъект, занимающий доминирующее положение, может принимать меры по защите своих коммерческих интересов исходя из экономической эффективности при условии, что это согласуется с интересами потребителей.

Статья 82 ДУЕС не содержит понятия злоупотребления доминирующим положением. Это обусловлено в первую очередь тем, что на момент подписания Договора об учреждении Европейского Сообщества, в 1957 году, ни одна из стран-участниц договора не имела собственного анти- монопольного законодательства, а следовательно, и достаточного опыта для создания подробного нормативного регулирования конкуренции и определения основных понятий. Все основные понятия антимонопольного законодательства ЕС были сформулированы позднее в право- применительной практике ЕС. ^[20]

ВЫВОД

Так, выработанная правоприменительной практикой концепция злоупотребления доминирующим положением покрывает несколько факторов, включая в себя как действия доминирующих на рынке хозяйствующих субъектов, направленные на вытеснение конкурентов с товарного рынка, то есть «исключающие злоупотребления», так и действия, направленные на дискриминацию и эксплуатирование контр- агентов, то есть «эксплуатирующие злоупотребления».

ГЛАВА 2. ХАРАКТЕРИСТИКА АНТИМОНОПОЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА НА ПРИМЕРЕ НЕКОТОРЫХ СТРАН

2.1. ОСОБЕННОСТИ АНТИМОНОПОЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ГЕРМАНИИ

Возможно, нет более фундаментального вопроса в современной экономике, чем экономическая роль, которую государство призвано играть в демократической стране с рыночной экономикой. Этот вопрос стал особенно значимым сегодня из-за продолжающегося финансово-экономического кризиса, который оказывает непосредственное влияние на мировую экономику, обусловливая необходимость переоценки деятельности национальных правительств.

Современная конституционная экономика внесла значительный вклад в наше понимание того, как правовые институты «взаимодействуют» с экономическими процессами, а конституционно-правовые механизмы влияют на развитие экономики и регулируют внутренние рынки. ^[21]

Ни один серьезный анализ экономического роста сегодня не проводится без оценки характера и функционирования правовых институтов и норм, регулирующих экономические процессы.

Конституционные нормы в этой связи воспринимаются исследователями не как красивые декларации, но как практическое руководство к действию для разработки и принятия национальными правительствами экономических решений. ^[22]

Важнейшим аспектом в этом отношении является то, что конституция как основной закон государства обеспечивает институциональную инфраструктуру для экономического роста посредством установления в своих нормах и положениях основ хозяйственной и инвестиционной деятельности, распределения (присвоения) собственности, сотрудничества государства, бизнеса и общества, а также установления лимитов на распоряжение экономической властью.

Представляется, именно эта роль конституции стала причиной разработки и принятия Конституции США в 1787 г. В отечественной правовой науке отдельные проблемы конституционно-правового регулирования экономических отношений исследовались многими авто- рами.

В полной мере признавая ценность существующих работ, тем не менее, следует отметить, что такая сфера экономической жизни как рыночные структуры, монополизация и конкуренция, как в России, так и западноевропейских странах, нечасто становилась предметом исследований российских ученых-конституционалистов. Малоизученным в отечественном конституционном праве феноменом является становление и развитие антимонопольного регулирования в странах-членах ЕС. ^[23]

Правовые основы экономической политики государства в целом и, в частности, конституционно-правовые основы функционирования внутреннего рынка в любом государстве в конкретный исторический период определяются уровнем развития национальной экономики и экономической мысли.

Следует отметить, что картели имеют долгую историю в немецкоязычных областях Европы, но «современная эпоха» немецкой «картелизации» начинается во время Великой депрессии 1873–1896 гг. Исторически Германии был присущ высокий уровень концентрации промышленности и производства. ^[24]

До XIX в. в Германии не было рыночной экономики в современном ее понимании. Большинство отраслей хозяйствования, в том числе оптовая и розничная торговля регулировалась городскими гильдиями и цехами. Ситуация изменилась в 1810–1811 гг., когда Пруссия стала первым государством, в основу законодательства которого были положены принципы экономической свободы и свободы договора.

Это законодательство, в частности Торговое уложение Пруссии 1861 г. постепенно было распространено и на остальные территории Германской Империи к 1869 г. Процесс объединения Германии в 1871 г. совпал с либерализацией экономики и быстрой индустриализацией.

В складывающихся условиях немецкое общество, с одной стороны, поддерживало вводимые экономические свободы, а с другой, – не отрицало патронализма государства. Легализовала создание единой экономической системы немецкого государства Конституция Германской империи 1871 г., закрепив федерализм и унитаризм в экономических отношениях между немецкими государствами и империей (после революции 1918 г. Конституция Германской Империи была заменена Веймарской Конституцией 1919 г., в подготовке которой принял участие профессор публичного права и либеральный политик Гуго Прейс. Конституция 1919 г. превратила Германию в буржуазную парламентскую республику.) ^[25]

Одним из важнейших источников регулирования в области защиты конкуренции в конце XIX в. являлся Закон о борьбе с недобросовестной конкуренцией 1896 г. (Gesetz zur Bekampfung des unlauteren Wettbewerbs). Однако этот закон описывал лишь отдельные, довольно узкие случаи недобросовестной конкуренции, в частности, запреты на осуществление действий, влекущих разглашение коммерческой тайны, введение в заблуждение, очернение конкурента, что заставило законодателей уже в 1909 г., заменить его более совершенным правовым актом (просуществовавшим вплоть до 2004 г.). ^[26]

В Законе против недобросовестной конкуренции 1909 г. содержалась генеральная оговорка, определяющая недобросовестную конкуренцию, нормы, раскрывающие ее отдельные и специфические формы, а также виды и процедуры привлечения к ответственности за действия, которые нарушают правила конкурентной борьбы. В 1887 г. Reichsgericht (Верховный Суд Германской Империи) постановил, что картели не нарушают права на ведение бизнеса других лиц.

В своем решении Суд интерпретировал одну из либеральных свобод (в классическом смысле) – экономическую свободу – «как право бизнеса быть свободным от вмешательства государства в его дела». ^[27]

Это решение обусловило резкий рост картелизации немецкой промышленности: уже к 1905 г. согласно официальному опросу, про- веденному Министерством внутренних дел Империи (the Department for the Interior (Reichsamt des Innern)), в Германии существовало 385 картелей, которые насчитывали около 12000 членов. ^[28]

Позже число картелей в Германии увеличилось и к 1911 г. достигло 550–600, а к 1923 г. – 1500. Такое количество картелей в предвоенные годы отражает тот факт, что немецкое государство использовало их, чтобы «запустить экономику войны». Антимонопольные (антикартельные) меры в Германии в тот период предпринимались «только в исключительных случаях, к которым, как правило, приравнивались лишь ситуации, когда участники картеля могли стать абсолютными монополистами в соответствующей сфере». ^[29]

По окончании Первой мировой войны послевоенная гиперинфляция стимулировала многие немецкие промышленные ассоциации к изменению политики ценообразования таким образом, чтобы бремя обесценивания валюты легло на покупателей. Это вызвало волну протестов против сговора промышленников и привело к принятию 2 ноября 1923 г. первого немецкого Закона о картелях.

Принятый через год Репарационный план Чарльза Дауэса (план Дауэса (англ. Dawes Plan) от 16 августа 1924 года установил новый порядок репарационных выплат Германии после Первой мировой войны так, чтобы их размер соответствовал экономическим возможностям Веймарской республики.) позволил стабилизировать немецкую валюту, но Закон 1923 г. продолжил действовать, а с ним осталась и «формальная возможность государственного надзора за деятельностью картелей».

Закон о картелях 1923 г.в складывающихся условиях стал попыткой защитить общество и частный бизнес от деятельности картелей, но единственной возможной санкционной мерой, предусмотренной законом, являлось признанием судом картельного соглашения недействительным. Картельные соглашения законом не запрещались. ^[30]

Компании могли придерживаться своих соглашений и после признания их недействительности судом. Рыночная ситуация усугубилась, когда тяжелая экономическая депрессия в апреле 1925 г. «возродила в Германии деятельность картелей...», их число продолжило расти и достигло к 1933 г. (концу Веймарской республики) 3000–4000.

С захвата власти нацистами в 1933 г., правительство стало поощрять картелизацию как средство контроля над национальной промышленностью, предвещая плановую экономику более поздних военных лет. ^[31]

В июле 1933 г. был принят Закон об учреждении принудительных картелей. Данный нормативный правовой акт предусматривал принудительное объединение предприятий Германии в картели в целях поддержания и развития экономики.

В целом, согласно проведенного анализа, можно сделать вывод, что до Второй мировой войны опыт антимонопольного регулирования Германии характеризуется быстрым процессом концентрации промышленности, которая ускорилась накануне 1939 г. Антимонопольное регулирование Германии до 1933 г. отдавало приоритет свободе договоров, отсутствию чрезмерного ограничения интересов участников рынка; вмешательство государства в экономику предполагалось только в случаях серьезных злоупотреблений экономической властью.

На послевоенную экономическую политику Германии в области конкуренции оказали влияние два основных фактора. Во-первых, после Второй мировой войны, союзники ввели политику декартелизации, что существенно снизило концентрацию немецкой промышленности. В п. 12 подраздела «В» раздела III Потсдамского соглашения была предусмотрена децентрализация германской экономики. В связи с этим под запрет попа- дали ранее созданные картели, синдикаты и другие монополистические объединения. ^[32]

Это вмешательство было вызвано влиянием антимонопольного законодательства США, но также имело свое «политическое измерение». Союзники хотели ограничить политическую власть немецких промышленников, которая, как считалось, наносит ущерб развитию демократической политической системы в Германии. ^[33]

Во-вторых, немецкая экономическая политика того времени во многом обусловливалась сильным влиянием немецкой неолиберальной экономической школы и ее идей. В отличие от точки зрения на экономические свободы, господствующей в Германии в XIX в., новая экономическая политика была направлена не только на обеспечение невмешательства государства в функционирование рынка, но и на более общее предотвращение ограничения свободлюбой личностью, имеющей экономическую власть на рынке.

В основу правил конкурентной политики Германии в то время был положен один конституционный принцип – обусловленность оптимального распределения ресурсов существующими экономическими проблемами. Концепция «социального рынка» (социального рыночного хозяйства) (в модели экономики социального рынка государство вмешивается там, где рынок не удовлетворяет политическим требованиям), получившая свое развитие в мировой политической экономике после Первой мировой войны, представляет собой отличительный, всеобъемлющий подход к корпоративному управлению, трудовым отношениям, социальной защите, и государственной политике, в том числе в частности политики антимонопольной. ^[34]

Компании призваны были нести бремя социальной ответственности перед всеми заинтересованными сторонами (стейк- холдерами) – обществом, акционерами, сотрудниками, клиентами и поставщиками. ^[35]

Концептуальный подход для создания этой системы и для системы послевоенного антимонопольного права Германии был разработан в 20–30х гг. XX в. в немецком городе Фрайбург. ^[36]

Целью «нового» либерализма (неолиберализма, ордолиберализма) в трактовке основателей этой экономической школы (Вальтера Эйкеля, Франца Бёма, Людвига Эрхарда, Вальтера Ойкена, Фридриха фон Хайека, ХансаГроссманн-Дёрта и др.) стало установление взаимопонимания и тесного взаимодействия между немецким обществом и крупным бизнесом.

Представители этой школы поддерживая свободную рыночную экономику, признавали роль государства в обеспечении ее институциональной структуры (или Ordnung), необходимой для рыночного обмена. Приоритетная цель экономической политики, в соответствии с этой точкой зрения является обеспечение такой [необходимой] институциональной структуры. Ордолиберальный подход, таким образом, можно рассматривать как один из подходов, признающих конституционную структуру экономического обмена с целью гарантий свобод не только в политической, но и в экономической сфере.

В качестве причины коллапса Веймарской республики ордолибералами называлась неспособность правовой системы сдержать экономическую власть отдельных лиц от подрыва политических и социальных институтов общества. ^[37]

Конкурентная экономическая система отстаивалась ордолибералами как необходимость для процветания и свободы Германии, требующая установления институциональных рамок (конституции), которые являются ограничениями для контрактных соглашений между индивидами.

В ордолиберальной концепции, политика в области конкуренции имеет ведущую роль и конституционный статус, способствуя обеспечению и защите основных прав и свобод. Основы экономического строя как сущностная правовая характеристика всей экономической системы государства получают свое сконцентрированное емкое определение в Конституции ФРГ 1949 г. Статья 20 провозгласила Федеративную Республику Германия демократическим и социальным федеративным государством.

Принципам социальной справедливости отвечает идея социальной функции собственности – статья 14 Конституции гласит, что «собственность обязывает», «ее использование должно одновременно служить общему благу». Таким образом, проведенный анализ показал, что в период 1870–1945 гг. антимонопольная политика была в Германии частью политической, экономической, но не правовой сферы, как и в большинстве стран Европы. ^[38]

Немецкое частное право стало лишь «юридической отправной точкой» для развития антимонопольных правил в рамках публичного права. Разрешение или запрещение картелей, а также контроль монополий под влиянием немецкой ордолиберальной экономической школы стало рассматриваться в первую очередь как политическая задача. Ордолиберальная концепция была «конституционной», в том смысле, что она рассматривала конституционные принципы, как ограничители экономической власти. ^[39]

2.2. АНТИМОНОПОЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО КИТАЙСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ

Экономические реформы, промышленное развитие опережающими темпами, расширение международных экономических связей все больше привлекает внимание к Китайской народной республике.

Россия является одним из основных торговых партнеров Китая. Расширение экономических связей, увеличение товарооборота требует определенной синхронизации правового регулирования тех или иных правовых вопросов.

Особый интерес представляет правовое регулирование антимонопольной деятельности. Усиление и совершенствование антимонопольного контроля было названо в качестве одного из 10 приоритетных направлений развития КНР на Первой сессии двенадцатого Всекитайского собрания народных представителей 5 марта 2013. ^[40]

В докладе подчеркивалось, что достижение экономических и социальных целей Китайской Народной республики невозможно без создания правильных конкурентных экономических условий, что соответственно требует от государственных органов нового подхода к антимонопольному контролю.

С 1 августа 2008г. вступил в силу Закон «О противодействии монополиям» от 30.07.2008г. (中 华 人 民 共 和 国 反 垄 断 法 ) ( далее «Закон» или «Антимонопольный закон»).

Действие закона распространяется не только на деятельность, осуществляемую на территории КНР, но и на деятельность за ее пределами , если она влечет за собой негативные последствия для китайской рыночной системы (ст.2 Закона).

Под монополистической деятельностью понимается: заключение соглашений участниками хозяйственной деятельности, которые в той или иной мере ограничивают конкуренцию, недобросовестное использование участниками хозяйственной деятельности доминирующего положения на рынке, совершение действий, которые впоследствии, могут ограничить или полностью исключить конкуренцию в отдельном регионе. ^[41]

Уполномоченными органами являются антимонопольные подразделения при Министерстве коммерции (MOFCOM), Национальной комиссии по делам реформ и развития (NDRC) и Государственном торгово-промышленном административном управлении (SAIC), наделенные полномочиями по расследованию ценовых сговоров и злоупотреблением доминирующим положением на рынке. ^[42]

Можно выделить три основных направлений контроля антимонопольных служб КНР, это

- монопольные соглашения, злоупотребления доминирующим положением, слияние компаний. Монопольные соглашения. Статья 13 Антимонопольного закона запрещает любое соглашение между участниками рынка если оно:

-Фиксирует или изменяет цену товаров;

- Ограничивает выпуск или реализацию продукции;

- Вводит границы рынка продаж или покупки сырья;

-Препятствует внедрению или развитию передовых технологий, оборудования, продукции;

-Влечет игнорирование других участников рынка или товаров;

- Кроме того, по решению антимонопольного органа при Госсовете монопольным соглашением может быть признано любое соглашение не указанное в Законе, если оно влечет за собой ограничение конкуренции. ^[43]

Отсутствие ограниченного перечня критериев, позволяющих определить монопольное соглашение, создает определенную правовую неопределенность и повышает риски в предпринимательской деятельности.

Выделяются два вида монопольных соглашений.

«Горизонтальные»- соглашения, заключаемые конкурентами, с целью ограничения производства и объемов продаж, развития производств и устранение других конкурентов с рынка.

«Вертикальные»- соглашения, заключаемые между компанией и ее торговыми представителями для монопольного контроля цен товаров, реализуемых потребителям. ^[44]

Согласно ст. 18 Антимонопольного закона при определении доминирующего положения на рынке необходимо принимать во внимание: занимаемое положение на соответствующем рынке, уровень конкуренции на соответствующем рынке, степень влияния на рынки, техническое и финансовое обеспечение предприятия, степень зависимости других предприятий.

В соответствии со ст. 19 Закона если предприятие имеет долю на определенном рынке более половины; совместные, взаимосвязанные два предприятия, влияющие на две трети и больше рынка; трех предприятий - три четверти или больше, то это свидетельствует о доминирующем положении на рынке. Необходимо подчеркнуть наличие этих признаков не означает противоправность. ^[45]

Размер доли, занимаемой на рынке, не может являться основополагающим фактором для принятия антимонопольных мер. Только злоупотребление таким положением влечет за собой привлечение к антимонопольной ответственности.

В соответствии со ст. 17 Закона компании, занимающие доминирующее положение на рынке не должны устанавливать ограничения увеличивающие трудности исполнения сделок для контрагентов; отказывать в заключение сделки без наличия уважительных причин, запрещать контрагенту работать с какими либо другими компаниями, представляющими аналогичные товары, услуги; осуществлять навязывание приобретения дополнительных товаров, услуг, представлять разные условия контрагентам, при продаже аналогичных товаров, услуг. ^[46]

Так же под определение «злоупотребление» попадает установление высоких цен или экономически нецелесообразное установление ниже себестоимости цен на представляемые товары, услуги.

ВЫВОД

Антимонопольная политика и  антимонопольное законодательство не преследуют запрещение или ликвидацию монопольных образований. В обществе сложилось понимание того, что монополия как фактор роста прибыли не может быть уничтожена.

Поэтому реальное задание антимонопольной политики заключается в том, чтобы поставить деятельность монополии на государственный контроль, исключить возможность злоупотребления монопольным положением.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Так, конструкция злоупотребления правом необходима для ситуаций, когда какое-либо действие совершается в осуществление принадлежащего лицу гражданского права и является формально законным, и против такого поведения нет иного способа защиты, кроме как воспользоваться конструкцией злоупотребления правом.

В случае со злоупотреблением доминирующим положением лицо, занимающее такое положение, не имеет права им злоупотреблять, такие его действия объявлены незаконными и против такого поведения существуют особые и эффективные средства защиты. Несмотря на данные различия, и теория, и судебная практика зачастую считают злоупотребление доминирующим положением частным случаем злоупотребления правом.

Формальный повод для этого дает п. 1 ст. 10 ГК РФ, который, следом за понятием злоупотребления правом, указывает, что «не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением». Есть также возможность попытаться отождествить злоупотребление доминирующим положением (в виде отказа от заключения договора) с гражданско-правовой конструкцией отказа от заключения публичного договора.

Интересно, что и эти понятия не совпадают. Единственным сходным их элементом является управомоченная сторона – потребитель (в широком смысле), но по составу обязанных лиц эти понятия различаются: необходимым элементом отказа в заключении договора как злоупотребления доминирующим положением является доминирование обязанного лица, тогда как в случае отказа от заключения публичного договора обязан- ной стороной является любая коммерческая организация, не обязательно занимающая доминирующее положение.

В частности, единственным правомерным основанием для отказа в заключении публичного договора является отсутствие технической (технологической) возможности поставить товар, тогда как правомерным обоснованием отказа в заключении договора в случае со злоупотреблением доминирующим положением могут случить (по крайней мере, в теории) не только технические, но и иные, в том числе экономические, причины.

ЛИТЕРАТУРА

1. Барабаш О. В. Способы репрезентации неоднозначности в языке правовых актов // Язык. Право. Общество : сб. ст. Междунар. науч.-практ. конф. (г. Пенза, 13—14 мая 2015 г.) / под. ред. О. В. Барабаш, Т. В. Дубровской, Н. А. Павловой. — Пенза : Изд-во ПГУ, 2015.
2. Беликова, К. М. «Вертикальные» соглашения в странах НАФТА. Мексика и США / К. М. Беликова // Конкуренция и право. – 2012. – № 5 (сентябрь – октябрь). – С. 63–69.
3. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c
4. Борзило, Е. Лекция и презентация к лекции на тему «Монополистическая деятельность: актуальные вопросы» к Семинару «Практика применения антимонопольного законодательства: анализ актуальных вопросов и судебной практики» (12–13 ноября 2013 г.) / Е. Борзило. – М.: М-Логос, 2014.
5. Гутерман, А. Е. Основания установления антимонопольных ограничений действия принципа свободы договора в отношениях хозяйствующих субъектов / А. Е. Гутерман // Юрист. – 2014. – № 15. – С. 38–42.
6. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012.
7. Кинев, А. Ю. Третий антимонопольный пакет и борьба с картелями / А. Ю. Кинев // Закон. – 2012. – № 2. – С. 139–147.
8. Конкурентное право России: учебник / Д.А. Алешин и др.; отв. ред. И.Ю. Артемьев, С.А. Пузыревский, А.Г. Сушкевич. М., 2014.
9. Кудрявцев, К. А. Методические аспекты доказательства экономически необоснованного установления монополистом различных цен на один и тот же товар / К. А. Кудрявцев // Современная конкуренция. – 2015. – Т. 9, № 2. – С. 61–69.
10. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6.
11. Самолысов П.В. Правовое регулирование доказательств и доказывания по делам о нарушении антимонопольного законодательства // Вестник арбитражной практики. 2016. № 1.

1. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

2. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

3. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

4. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

5. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

6. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

7. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

8. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

9. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

10. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

11. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

12. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

13. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

14. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

15. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

16. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

17. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

18. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

19. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

20. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

21. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

22. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

23. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

24. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

25. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

26. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

27. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

28. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

29. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

30. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

31. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

32. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

33. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

34. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

35. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

36. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

37. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

38. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

39. Борзило Е. Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: науч.-практ. руководство. М.: Статут, 2014. 335 c ↑

40. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

41. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

42. Дианов В., Егорушкин А., Хохлов Е. Комментарий к «третьему антимонопольному пакету». М.: Статут, 2012. ↑

43. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑

44. Кудрявцев, К. А. Методические аспекты доказательства экономически необоснованного установления монополистом различных цен на один и тот же товар / К. А. Кудрявцев // Современная конкуренция. – 2015. – Т. 9, № 2. – С. 61–69. ↑

45. Конкурентное право России: учебник / Д.А. Алешин и др.; отв. ред. И.Ю. Артемьев, С.А. Пузыревский, А.Г. Сушкевич. М., 2014. ↑

46. Рыженков, А. Я. Ограничения принципа свободы договора в антимонопольном законодательстве / А. Я. Рыженков // Конкурентное право. – 2015. – № 4. – С. 3–6. ↑