Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Процесс монополизации рынка в теории и на практике (Исторические аспекты монополизации рынка)

Содержание:

Введение

Актуальность темы. Историческое развитие процесса недружественных поглощений корпораций начинает свой отсчет от американского предпринимателя Д. Рокфеллера. В 1867 г. он создал фирму Standart Oil Company (сейчас — Exxon Mobil), которой и было суждено стать первой в мире рейдерской компанией. Рокфеллер сосредоточил свои усилия не на поиске и добыче нефтяных месторождений, а на переработке и транспортировке нефтепродуктов, добившись монополии на этот вид деятельности уже к 1877 г. В целях установления контроля над перевозкой нефти во всех Штатах через подставных лиц Рокфеллер скупил контрольные пакеты акций железнодорожных компаний и создал Union Tanker Car Company. Долгое время никто не догадывался, что он контролирует эту компанию, а Standart Oil тем самым минимизировал транспортные издержки. [8.C.4]

Предоставив льготные условия своим конкурентам, Рокфеллер дал возможность развивать им свой бизнес, наращивать объем добычи и переработки нефти. Через некоторое время Union Tanker Car в одностороннем порядке разрывала контракты с этими компаниями. С «мертвым грузом» переработанного сырья, отсутствием притока вырученных денежных средств и невыплаченными кредитами на развитие производства, эти компании в скором времени становились банкротами, и Рокфеллер скупал их задешево. Такими путями была создана крупнейшая нефтяная империя. [8.C.9]

Объектом исследования в данной работе выступает монополизация современной экономики.

Предметом исследования является монополистическая конкуренция.

Цель работы - определить сущность и последствия монополизации экономики, а также обозначить проблемы регулирования процесса монополизации рынка.

В рамках указанной цели были поставлены и решены следующие задачи:

Изучить исторические аспекты монополизации рынка;
рассмотреть монополистические тенденции и сущность монополизации в рыночной экономике;
проанализировать современное состояние и степень монополизма в экономике России, а также проблемы рейдерства;
определить макроэкономические последствия монополизации экономики и России и предложить пути их преодоления.

Структура курсовой работы состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

Глава 1. Сущность монополизации как экономического явления

1.1.Исторические аспекты монополизации рынка

Монополистические тенденции в разных формах и неодинаковой степени проявляются на всех этапах рыночных процессов и сопровождают их. Экономическая природа монополизма противоречива. Монополии, проявляясь как положительный вектор развития и устойчивого роста, одновременно оказывают негативное влияние и сдерживают развитие воспроизводственной структуры экономики. Вопросам монопольных образований уделялось место в исследованиях экономистов всех школ и направлений. Эволюция экономических отношений влекла за собой развитие научных представлений о монополизме. [7.C.36]

В результате развития капиталистического способа производства произошел переход к крупному машинному производству, который составил содержание промышленного переворота, начавшегося в середине XVIII в. в Англии, затем распространившегося на другие страны. Коренным образом изменились производственные и социально-экономические отношения. Особое значение в экономике приобретает капитал. [25] Первые в истории монополии создавались сверху санкциями государства, когда одной фирме давалось привилегированное право торговли тем или иным товаром. Для взглядов ученых- экономистов этого периода было характерно рассмотрение монополии как исключения из правила свободной конкуренции, а также противопоставление монополии и конкуренции. В «Исследовании о природе и причинах богатства народов» Адам Смит говорит о монополиях при описании отраслей с большим количеством фирм, защищаемых законом: «Монополия, предоставленная отдельному лицу или торговой компании, оказывает то же действие, что и секрет в торговле или мануфактурном производстве. Монополисты, поддерживая постоянный недостаток продуктов на рынке и никогда не удовлетворяя полностью действительный спрос, продают свои товары намного дороже...». [15.C.43]

Монопольная цена является высшей ценой, в то время как цена свободной конкуренции (или естественная цена) представляет собой самую низкую. [25]

«Такую же тенденцию, хотя и в меньшей степени, имеют исключительные привилегии корпораций, законы об ученичестве и все те законы, которые в отдельных отраслях производства сокращают число конкурентов по сравнению с тем, каким оно было бы при других условиях. Они являются своего рода расширенными монополиями и часто могут в течение целых столетий и в целом ряде отраслей производства держать рыночную цену отдельных товаров выше естественной цены... Подобные повышения рыночной цены могут держаться до тех пор, пока сохраняют силу правительственные постановления, вызывающие их» . [15.C.64]

Представители классической школы заложили основы исследования конкурентных и монопольных отношений, описали особую роль конкуренции в обеспечении экономического роста. Дж.С. Милль был первым, кто, говоря в «Основах политической экономии» о ситуации, где технически более эффективно иметь единственного производителя, использовал для описания монополии эпитет «естественная», чередуя его с эпитетом «практичная». Примеры, упомянутые Миллем, включали газо- и водоснабжение, дороги, каналы и железные дороги. [14.C.91]

Более строгая теория чистой монополии, показывающая, что условием максимизации ими прибыли является равенство предельного дохода (MR) и предельных издержек (MC), была выдвинута французским экономистом-математиком А.О. Курно в 1838 г. в работе «Исследование математических принципов богатства». Но долгое время ей не уделялось большого внимания. А. Курно с помощью математической модели рассмотрел ценообразование для случая, когда одна фирма концентрирует производство и предложение какого-либо товара, и установил, что в этом случае цена на товар будет значительно выше той, которая установилась бы при наличии конкурентов при тех же условиях производства, так как фирма - монополист имеет только одно ограничение в виде спроса, а в случае конкуренции помимо спроса рост цены ограничивается ценовой политикой конкурентов. [25]

С конца XIX в. в экономической истории начинается период капиталистического монополизма. Образование монополий в этот период стало естественным эволюционным шагом развития производительных сил и достижений науки и техники. К этому периоду практически на всей территории Запада завершается промышленная революция: в Англии и Франции в середине XIX в., в Германии - в 1870-е гг., России, Австро-Венгрии, Италии - в 1890-х гг. Первые монополии появились в Германии, в США в виде трестов. В экономической науке вопросу монополистических образований уделяется все большее внимание.

К. Маркс, анализируя производственные отношения капитализма свободной конкуренции, выделил монополию как неотъемлемый элемент этой системы хозяйствования. Он рассмотрел монополию в связи с тенденцией капиталистического накопления. Для Маркса монополия капитала являлась препятствием развития капиталистического производства, которое породило свое собственное отрицание. [18.C.166]

К. Маркс представлял три основных вида монополии - капиталистическую, естественную и случайную. Капиталистическая монополия возникает из частной собственности по мере концентрации производства и развития конкуренции. Определяющей характеристикой является получение добавочной монопольно высокой прибыли. Естественная монополия - результат частной собственности на особо благоприятный ресурс, например, на землю. Под случайной монополией Маркс понимал монополию, возникающую для покупателя или продавца из случайного соотношения спроса и предложения. [18.C.166] Например, если спрос на данный товар оказался выше предложения, то продавцы стараются продавать товар по более высокой цене, получая добавочную прибыль.

К. Марксом было раскрыто противоречивое единство монополии и конкуренции: «В практической жизни мы находим не только конкуренцию, монополию и их антагонизм, но также и их синтез, который есть не формула, а движение. Монополия производит конкуренцию, конкуренция производит монополию. [18]

Монополисты конкурируют между собой, конкуренты становятся монополистами... Синтез заключается в том, что монополия может держаться лишь благодаря тому, что она постоянно вступает в конкурентную борьбу». Каждый производитель (продавец) конкурирует с другими за деньги покупателя, но в то же время каждый из них стремится быть единственным в своей сфере деятельности и контролировать рынок данного товара. [25]

В 1890 г. в Америке был принят первый антимонопольный закон - Акт Шермана, который был направлен на поддержание свободной конкуренции. Препятствие свободе торговли, объединение в тресты и вступление в сговор с этой целью было объявлено преступлением. Монополия понималась как «неконкуренция», как «власть одного». [9.C.33]

Несмотря на свое общее расположение к широкому государственному вмешательству, основатель Американской экономической ассоциации Ричард Т. Эли (1900), твердо отверг политически популярную политику «охоты на тресты». Аналогично в конце 1880-х гг. Джон Бейтс Кларк опасался, что антитрестовские законы могут привести к потере эффективности, которую дают объединения предприятий или тресты. Объединение часто было необходимо, чтобы привлечь капитал и избежать проблем в течение фазы спада экономического цикла. Другие экономисты того времени, включая Саймона Н. Пэттена, Дэвида А. Уэллса и Джорджа Гантона, были того же мнения. Последний утверждал, что концентрация капитала не вытесняет небольших производителей из бизнеса, «но просто объединяет их в более крупную и сложную систему производства, в которой они имеют возможность производить богатство более дешево для общества и получать больший доход для себя». Гантон писал, что концентрация капитала не ведет к уничтожению конкуренции, а наоборот, «путем использования большого капитала, улучшенных машин и оборудования трест может продавать и фактически продает дешевле, чем отдельная корпорация» (1888). [25]

Н.А. Баринов и М.Ю. Козлова отмечают, что в период домонополистического капитализма научные взгляды ученых находились в рамках двух ключевых концепций - рыночной и технологической. Представители рыночного направления исходят из того положения, что сфера обращения доминирует над остальными секторами экономики. Поэтому монополия - исключительно рыночная ситуация, в сфере производства она возникнуть не может. Источник прибыли монополий - неравноценный обмен. В качестве монополиста может выступать не только продавец, но и покупатель (ситуация монопсонии).[12.C.22]

Сторонники технологического подхода не делают различий между процессами концентрации производства и капитала. Одним из проявлений технологического подхода является концепция крупной корпорации, заключающаяся в отождествлении монополии и предприятия крупного размера. Значительное по размерам производство позволяет использовать технологические новинки, экономить на масштабах, удешевляя продукцию, поэтому на рынке имеет значение не только ценовая конкуренция. [25]

Приверженцем рыночной концепции был основатель неоклассического направления А. Маршалл. В «Принципах политической экономии» (1890) понятие «монополия» использовалось для обозначения одного производителя или продавца в отрасли, который способен ограничивать производство и влиять на цены, получая сверхприбыль. [19.C.4]

В вопросе ценообразования А. Маршалл опирался на теоретическое наследие А. Курно, он допускал, что монополия будет ограничивать объем производства товара, ища такой объем при таком уровне цены, который обеспечит ей максимальное расхождение между совокупным доходом и совокупными издержками. Суммарную выгоду монополии составили монопольный доход и потребительский излишек. Монополист потеряет весь свой монопольный доход, если будет производить такое большое количество товара, при котором цена его предложения будет равняться цене спроса. [25]

А. Маршалл показал преимущества единственной крупной фирмы, которую можно вести более экономично при условии, когда такой же совокупный объем производства поделен между множеством сравнительно мелких конкурирующих производителей. «Им приходится бороться друг с другом, чтобы привлечь к себе внимание потребителей, и они все в совокупности затрачивают значительно больше, чем единственная фирма, на рекламу во всех ее формах: они оказываются не в состоянии добиться многих видов экономии, которая является следствием производства в крупном масштабе. Они, в частности, не могут позволить себе столько тратить на совершенствование технологии, производства и применяемых в нем машин, сколько может расходовать единственная крупная фирма». [19.C.10] А. Маршалл представил сильную сторону крупных компаний - использование преимуществ крупномасштабной кооперации. Он заявил, что шкала предложения данного товара в условиях свободной конкуренции показывает более высокие цены, чем шкала монополии. Другой вопрос, как поведет себя монополия. Монополист может снизить цену до конкурентного уровня, учитывая свою непосредственную заинтересованность в благосостоянии потребителя для развития своего предприятия, если же монополист руководствуется только интересами максимизации своего дохода, то установится монопольная цена.

А. Маршалл рассматривал монополию как частный случай на конкурентном рынке, несмотря на то, что идею «совершенной конкуренции» подвергал сомнению. [19.C.12]

Среди представителей технологического направления этого периода стоит рассмотреть Дж.Б. Кларка, который утверждал, что монополия имеет место тогда, когда имеется единоличный контроль над рынком. Такой случай является исключительным, а потому монополию Кларк трактует как временное явление и определяет как средство грабежа общества и торможения прогресса. [25]

В русле технологической концепции находились работы первых институционалистов. Т. Веблен в своей книге «Теория делового предприятия» (1904) назвал «саботажем» политику крупных корпораций, преднамеренно сокращающих производство ради удержания монопольных цен, и указал, что конкуренция за счет снижения издержек замещается «неценовой конкуренцией» - ценоувеличивающей рекламой, упаковкой и другими формами «умения продавать»; усилиями получить специальные привилегии на всех уровнях правительства - получить правительственные заказы, влиять на налоги и расходы, трудовую и внешнюю политику. [11.C.4]

Уже в своей первой книге «Распределение богатства» (1893) Дж.Р. Коммонс выразил несогласие с маржиналистской индивидуалистической трактовкой распределения общественного дохода и игнорирования исторической изменчивости отношений собственности и прав личности, включающих право на возможно более высокую долю в национальном продукте. Дж.Р. Коммонс констатировал рост монополистических элементов в рыночной экономике и оправдывал существование профсоюзов, добивающихся повышения заработной платы выше некоторого минимума и необходимых для защиты рабочих от давления со стороны крупного капитала. Но в то же время Дж.Р. Коммонс полагал, что влияние крупных корпораций может быть благотворным в той мере, в какой они способны смягчать остроту депрессии и наращивать масштабы производства. Поэтому на первый план он выдвинул поиск инструментов компромисса между организованным трудом и крупным капиталом, примирения экономических противоречий через коллективные действия, определив в итоге институциональную экономику как «экономику коллективных действий». [10.C.154]

К началу ХХ в. изменилась экономическая ситуация: процесс монополизации усилился во многих отраслях промышленности. Экономисты столкнулись с тем, что проблему цены дифференцированного продукта нельзя было объяснить с помощью конкурентных кривых спроса и предложения. Например, в механизм свободной конкуренции не вписывались крупные фирмы, использующие экономию от масштаба и оказывающие влияние на рыночную цену. Стали необходимыми такие экономические модели, которые бы отразили новые экономические условия. [10.C.155]

Представители немецкой исторической школы назвали эту стадию развития капитализма империализмом (imperium (лат.) - власть). Исследованию империализма были посвящены многие работы представителей социал-демократического движения. Р. Гильфердинг в труде «Финансовый капитал» (1910) описывает конкуренцию капиталов из-за сфер применения, где норма средней прибыли выше. Стремление к возможно более высокой прибыли имеет объективным результатом тенденцию к установлению равной средней нормы прибыли на равные по величине капиталы. Однако Гильфердинг обращает внимание на то, что движение капиталов наталкивается на препятствия, увеличивающиеся с уровнем капиталистического развития, к которым, в первую очередь, следует отнести колоссальное увеличение основного капитала. На этой базе возникают промышленные монополии. [10.C.156]

Дж. Гобсон в 1902 г. в своем главном труде «Империализм», по словам В.И. Ленина, «дал очень хорошее и обстоятельное описание основных экономических и политических особенностей империализма». Дж. Гобсон отмечал, что на рубеже XIX-XX вв. происходит вытеснение торговых и промышленных интересов финансовыми, наблюдается огромный рост концентрации производства в промышленности. Монополии по Дж. Гобсону - основной признак империализма. Господством монополий он объясняет недопотребление, а также необходимость внешней экспансии, без которой, по его мнению, современный капитализм не способен развиваться. Дж. Гобсон считал необходимым широкое вмешательство государства в экономические и социальные процессы, предлагал меры прогрессивного налогообложения собственности и доходов от нее. [25]

В 1916 г. была написана работа В.И. Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма», в которой были обобщены достижения в области исследования монополий ряда западных экономистов. Автор показал, что основой процесса монополизации последней трети в. было изменение в структуре ХХ в. народного хозяйства, усиление роли тяжелой промышленности, в которой концентрация производства и капитала несравнимо выше, чем в легкой. Процесс концентрации капитала происходит и в банковской сфере, что влечет за собой возникновение банковских монополий. Сосредоточение производства на нескольких крупных предприятиях делает возможным сговор между ними, в первую очередь о поддержании высоких цен. [10.C.156]

Под монополией Ленин понимал соглашение или объединение капиталистов, сосредоточивших в своих руках производство и сбыт значительной части продукции в отрасли в целях установления высоких цен на товары и получения монопольно высокой прибыли. В.И. Ленин представил монополию в качестве основного признака империализма и как особую стадию в развитии капитализма. Источником сверхприбыли монополий для В.И. Ленина являются лучшие условия производства, а также перераспределение дохода посредством ценового механизма.

В.И. Ленин развил положение К. Маркса о синтезе монополии и конкуренции применительно к эпохе империализма. Он писал, что «монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд особенно острых и крупных противоречий, трений, конфликтов». При господствующей роли монополии сохраняется масса мелких и средних предприятий. [25]

Конкуренция происходит не только между монополиями и немонополизированными предприятиями, но и внутри монополий, за более выгодные рынки, за большую квоту в производстве и сбыте, за контрольные пакеты акций, руководящие посты. Конкуренция ведется между монополиями одной и той же отрасли и монополиями различных отраслей.

В.И. Ленин считал, что монополия выросла из капитализма, товарного производства и конкуренции. Концентрация производства на определенной ступени развития производительных сил создала условия для формирования монополии. Укрупнение начиналось в пределах одной отрасли - образовались мощные отраслевые организации, далее на смену горизонтальной интеграции пришла вертикальная, затем и диверсификация производства. [16.C.41]

Экономисты, придерживающиеся рыночной концепции, в начале ХIХ в. исследовали монополию как проявление «рыночной силы», она перестала считаться исключением из общего правила. [15.C.43]

Впервые с критикой «mainstream economics» выступил Пьеро Сраффа, основатель неорикардианской (сраффианской) экономической теории. Основная идея П. Сраффы состояла в том, что теоретические основы определения рыночной цены через кривые спроса и предложения являются в общем случае неверными, причем это в первую очередь касается кривой предложения, поскольку, как он замечает, «ее основы менее прочны, чем основы других частей структуры». Он рассмотрел ценовой механизм, считая отправной точкой изучение монополии. Основы этой теории были заложены в статье «Законы доходности в условиях конкуренции» (декабрь 1926 г., Economic Journal).[23]

П. Сраффа заявил, что «необходимо... отказаться от пути свободной конкуренции и повернуть в противоположном направлении, а именно, к монополии». Теория должна учитывать основное препятствие, мешающее свободной игре конкуренции, - отсутствие безразличия со стороны покупателей товаров к различным производителям. «Причины предпочтения. имеют самую разнообразную природу, и могут объясняться различными факторами: от старой привычки, личного знакомства, уверенности в качестве продукта, близости расположения, знаний особых требований и возможности получения кредита до репутации торговой марки, знака или имени с большими традициями, или таких особых характеристик, как форма или дизайн продукта - независимо от того, для удовлетворения каких нужд предназначен товар - все они основаны на его отличии от продуктов других фирм. [11] Эти и многие другие возможные причины для предпочтения имеют общее в том, что они выражаются в готовности (которая часто может быть продиктована необходимостью) со стороны группы покупателей - постоянных клиентов фирмы, готовых, если необходимо, переплатить, чтобы получать товары от конкретной фирмы, чем от любой другой». [23]

В такой экономике равновесие является монополистическим, сила монополиста зависит от эластичности спроса на его товар: «чем меньше эластичность спроса на его продукт, тем большей властью на рынке он обладает».

В 30-е гг. XX в. создаются учения, которые особое внимание уделяют синтезу монополии и конкуренции. Речь прежде всего идет о вышедших в 1933 г. книгах Э. Чемберлина «Теория монополистической конкуренции» и «Теория несовершенной конкуренции» Дж. Робинсон. Идея о синтезе монополии и конкуренции не была нова в экономической науке, а была отмечена еще К. Марксом, однако широкое распространение получила лишь более половины века спустя. [25]

Американский экономист Э. Чемберлин был первым, кто ввел в экономическую теорию понятие «монополистическая конкуренция». В основе его теории лежит рассмотрение рынка с дифференцированным продуктом как конкуренции между монополиями, которые имеют определенную рыночную власть. Условиями, порождающими монополию, по Э. Чемберлину, являются: патентные права, репутация фирмы, невоспроизводимые особенности предприятия, естественная ограниченность предложения. За пределами анализа Э. Чемберлина остается монополия, возникшая на основе высокого уровня концентрации производств и капитала. Этот тип монополий стал предметом анализа английского экономиста Дж. Робинсон. [22]

Решающим условием монопольного обладания продуктом Дж. Робинсон считала дифференциацию продукта, но оно, однако, не является единственным. Для Дж. Робинсон монополия представляет собой явление не только рынка, но и концентрированного производства, которое она связывала с экономией фирмы на масштабах. Доля постоянных издержек, приходящихся на единицу продукции, с ростом объемов производства снижается. [15.C.76]

Особое внимание Дж. Робинсон уделила такой характерной черте рыночного поведения крупных компаний, как маневрирование ценами. Ключевым вопросом в ее исследованиях стало исследование возможностей использования цены как инструмента воздействия на спрос и регулирование сбыта. Именно Дж. Робинсон ввела в экономическую теорию понятие «дискриминация в ценах», что означало сегментацию рынка монополией на основе учета различной эластичности спроса по цене у разных категорий потребителей, маневрирование ценами для разных групп, на разных географических рынках.

Дж. Робинсон показала, что монополист обретает возможность разбить рынок своего товара на отдельные сегменты и для каждого из них назначить особую цену так, чтобы общая прибыль оказалась максимальной. [15.C.54]

«Золотое правило» политики ценовой дискриминации заключается в том, что самая высокая цена устанавливается там, где эластичность спроса меньше всего, а самая низкая - там, где эластичность спроса выше всего. Сопоставляя простую монополию и монополию, практикующую множество цен, Дж. Робинсон показала, что в последнем случае фирма достигает и увеличения объема выпуска продукции, и увеличения валового дохода.

Анализируя поведение монополий, Дж. Робинсон пытается оценить желательность ценовой дискриминации с точки зрения общества в целом. По ее мнению, с одной стороны, монополия, использующая дискриминацию в ценах (по сравнению с простой монополией, не практикующей такого поведения), повышает объем выпускаемой продукции. С другой стороны, ценовая дискриминация, сохраняя монопольно высокие цены, ведет к неправильному распределению ресурсов и к их общему недоиспользованию. Кроме того, монополизация производства, по мнению Дж. Робинсон, в любом случае неблагоприятно влияет на распределение богатства между людьми. [25]

В результате своих исследований Дж. Робинсон приходит к выводу, что возможность ценового маневрирования подрывает основные постулаты классической теории: независимость процесса ценообразования, отождествление равновесия спроса и предложения с оптимальным использованием ресурсов и оптимизацией общественного благосостояния. В этом ее принципиальное отличие от Чемберлина, который считал, что именно механизм монополистической конкуренции наилучшим образом обслуживает интересы экономического благосостояния.

Представителем технологической (или институциональной) концепции являлся Й. Шумпетер. В центре внимания Й. Шумпетера находились проблемы динамического развития рыночной системы, которое основано на распространении нововведений в различных сферах хозяйственной жизни. Он считал, что монопольные цены жизненно необходимы, так как освоение новой техники, выпуск новых товаров всегда связаны с определенным риском, который они и оправдывают. Монопольная прибыль же - это условие крупномасштабных инвестиций. Й. Шумпетер приходит к выводу, что все, что считалось дестабилизирующими факторами - монополии, экономические циклы, конкурентная борьба, в действительности представляют факторы ускорения прогресса. В своем учении Й. Шумпетер отказывается от модели совершенной конкуренции и господствующей теории рыночного равновесия Леона Вальраса в пользу динамического подхода, так как конкуренция, стремясь к равновесию, уничтожает прибыль. Основой экономического роста, по Й. Шумпетеру, являются инновации. [11.C.25]

Отражением такого подхода служит так называемое «правило разумности», оправдывающее деятельность монополий экономическим эффектом. Монополия оправдана, если она обеспечивает прорыв в технике и технологии, следствием которого будет повышение качества продукции и услуг, повышение уровня жизни. Применение принципа разумности, под влиянием теоретических положений институционализма, характерно для англо-американского права, однако в последнее время этот принцип применяется и в российском антимонопольном законодательстве.

1.2. Монополизация российской экономики: тенденции, контроль, роль рейдерства

Одним из негативных последствий распространения рейдерства является монополизация экономики. Согласно рыночным законам экономика должна развиваться на базе предпринимательской инициативы миллионов людей и конкуренции между десятками тысяч малых, средних и крупных компаний. Однако в России концентрация капитала в наиболее прибыльных отраслях (степень монополизации экономики) все последние 20 лет только росла. В 2005 г. 80% ВВП создавалось усилиями 1200 компаний, а сейчас их осталось только 500. В мире нет ни одной развитой страны, где доля малого бизнеса в ВВП составляла бы менее 40%, а в России этот показатель равен 12%. Сегодня развитие нашей экономики фактически определяется небольшим числом (около 20) крупнейших компаний, часть которых связана узами собственнических отношений с государством, а часть — с ведущими иностранными ФПГ. [9.C.46]

Из-за высокой степени монополизации экономики капитализм в России не имеет широкой социальной базы, оставаясь по-прежнему «капитализмом меньшинства». Отстаивание темпов развития рынка замедляет формирование среднего класса, что, в свою очередь, ведет к неэффективности демократических институтов гражданского общества. Таким образом, вопрос о том, что делать с продолжающей расти монополизацией ключевых отраслей хозяйства, сегодня является одним из самых важных и в экономическом, и в социально-политическом отношении. [26.C.4]

Когда речь заходит о наиболее монополизированных отраслях нашей экономики, на первый план традиционно выходят отрасли ТЭК. В частности, на долю Газпрома приходится 90% российской добычи газа и более 8% ВВП. Почти 90% всей добычи нефти сконцентрировано в руках нескольких крупнейших компаний: Роснефть, Лукойл, Газпромнефть, Сургутнефтегаз, ТНК-ВР. Транспортировка газа и нефти также фактически монополизирована Газпромом и Транснефтью. Что касается металлургии, то примерно 5-6 компаний контролируют 90% российской черной металлургии, а в каждой подотрасли цветной металлургии есть свой лидер, чья доля на рынке также колеблется в пределах 90%. [9.C.47]

Стремление к монополизации характерно не только для упомянутых капиталоемких, системообразующих отраслей российской экономики. В частности, по данным ФАС, российскую лесную отрасль контролируют 23 крупнейшие группы. Особенно сильно монополистические тенденции в этой отрасли, как и во многих других, ей подобных, проявляются на региональном уровне: в большинстве регионов 3-4 фирмы контролируют 95% продаж каждого вида. Есть и более удручающие сведения. Так, по информации, размещенной на Интернет-сайте «Mergers.ru», в России лесную отрасль контролируют всего пять крупнейших лесопромышленных компаний. По словам академика Н. Шмелева, к началу 2010 г. наибольшей монополизации подверглись энергосырьевые, торговые, строительные, спиртовые и фармацевтические сегменты экономики. Они приняли в стране «невероятный размах», получая норму прибыли в 500-1000%, и от этих прибылей не намерены отказываться. [27]

Безусловно, причиной стремительного роста монополизации ключевых отраслей хозяйства является не только рейдерство, но полагаем, что последнее сыграло существенную негативную роль в этом процессе. Подтверждением данного суждения служат многочисленные примеры. Они убедительно доказывают тот факт, что часть отечественных компаний стали монополистами именно в силу того, что активно использовали различного рода криминальные схемы, которые могут быть квалифицированы как рейдерские. Вот лишь некоторые из таких случаев. [26]

В 2005 г. пресечена преступная деятельность Инвестиционной компании «Россия» — рейдерской группировки, осуществившей более 50 захватов предприятий в Москве и Московской области. Только обвинительное заключение составило 11 тыс. листов! Спустя 4 года, 10 апреля 2009 г., Симоновским районным судом г. Москвы вынесен обвинительный приговор в отношении четырнадцати обвиняемых. В целях осуществления силовых захватов было создано ЧОП, подконтрольное руководителям ИК «Россия». Действия организованной преступной группы характеризовались разработкой плана осуществления на системной основе комплекса тщательно организованных, последовательных и взаимосвязанных действий юридического, технического, силового и информационного характера, направленных на завладение преступным путем прав на чужое имущество — уставной капитал различных юридических лиц, и затем на принадлежащие последним объекты имущественного комплекса.

Организованное преступное формирование включало подразделения, отвечающие за разведку, юридический анализ полученных данных, силовую поддержку, подбор подставных лиц на роли руководителей фиктивных юридических лиц и т. д. Главной целью являлось установление тотального контроля (монополизация) в сфере сельского хозяйства региона. [17]

Следует заметить, что земельные участки становятся наиболее привлекательными для рейдерских захватов, установлены случаи незаконного поглощения сельхозпредприятий. Министерством сельского хозяйства и Генпрокуратурой РФ отмечается, что «за последнее время участились случаи рейдерского захвата земель сельхозназначения», а «земельное рейдерство» создает угрозу национальной безопасности России. Только лишь в Подмосковье в 2007-2008 гг. в результате рейдерских захватов сменились собственники в 248 хозяйствах. Усилия рейдерских структур в данной сфере направлены на дальнейшую монополизацию в сельском хозяйстве. [21]

Одним из последних случаев разоблачения регионального монополиста в сфере сельского хозяйства является арест собственницы агропредприятия ООО «Артекс-агро» Н. А. Цапок, матери С. Цапок — лидера ОПФ, действовавшего в станице Кущевская (Краснодарский край). Уголовное дело возбуждено по факту предоставления подложных сведений, на основании которых ООО «Артекс-агро» получило в 2010 г. из федерального и краевого бюджетов субсидии на сумму более 15 млн руб. Кроме того, следствие проверяет причастность Н. А. Цапок к рейдерским захватам земель сельхозназначения, убийствам местных фермеров с последующим криминальным присвоением прав на принадлежавшие им сельхозугодия. [21]

Красноречивыми примерами того, как криминальные рейдерские группировки стремятся к монополизации различных отраслей экономики, является деятельность ЗАО «Росбилдинг» (причастна к рейдерским захватам более 80 предприятий), ООО «Сигма Капитал Партнерз» (на счету компании захват около 30 предприятий) и ряда других компаний.

До недавнего времени функционировал авиаальянс «AiRUnion», который являлся монополистом в сфере перевозки пассажиров и грузов в ряде субъектов РФ. Действия альянса по монополизации сферы перевозок также могут быть квалифицированы как рейдерские. Стоит упомянуть эксмонополиста — нефтяную компанию «ЮКОС», преступная деятельность которой общеизвестна. [21]

Имеют место факты, когда захватываются хозяйствующие субъекты, уже являющиеся монополистами. Одним из таких примеров служит попытка захвата регионального монополиста в сфере грузоперевозок — крупнейшей транспортной компании Приморья ООО «Компания ОГАТ», стоимость активов которой оценивается в несколько млрд $, а ежегодные налоговые отчисления составляют 23 млн руб. В арсенале рейдеров разнообразные приемы: фальсификация документов, хищение акций, инициирование внеплановых проверок ООО со стороны ангажированных чиновников, разбойные нападения, убийства и др. Жертвами стали в том числе должностные лица Федеральной регистрационной службы и Следственного управления УВД г. Владивостока. Уголовное дело составило более 30 томов. Обвинение предъявлено по таким статьям УК РФ, как 105, 159, 162, 163, 179, 210, 330, 327 и др. В ходе следствия выяснилась причастность ОПФ к рейдерским захватам еще нескольких крупных предприятий Хабаровского края и других субъектов РФ. Однако это лишь один из немногих примеров эффективной деятельности правоохранительных органов по привлечению рейдеров к уголовной ответственности. [21]

Ряд преступлений, совершенных в отношении некоторых крупных компаний-монополистов, остался нераскрытым. Например, в 2003 г. были похищены 410 акций ОАО «Транснефть» стоимостью около 1,1 млн $; списание акций с лицевого счета их владельца было произведено на основании поддельного свидетельства о праве на наследование имущества акционера, якобы умершего. В 2001 г. по подложным документам (доверенность и передаточное распоряжение) с лицевого счета ОАО «Росгазификация» было списано 50 млн акций газового монополиста. Они были реализованы на ММВБ через Депозитарно-расчетный союз на сумму 478 млн руб. [21]

По данному поводу Генпрокуратурой было возбуждено уголовное дело, однако вернуть акции не удалось, так как они были неоднократно перепроданы в составе нескольких пакетов и перешли в собственность добросовестных приобретателей. Аналогичным способом в течение 2006-2009 гг. были похищены акции «Оренбургнефть» (ущерб 4 млн руб.), Сбербанк (55,3 млн руб.), «Газпром» (дважды — 9,25 млрд руб. и 1 млн $), «Сибнефть» (сейчас «Газпромнефть»; 11 млн руб.), «Уралсвязьинформ» (7 млн $). [21]

Сказанное актуализирует проблему принятия срочных мер по повышению эффективности государственной политики противодействия рейдерству и декриминализации корпоративных отношений.

В целях декриминализации корпоративных отношений в аспекте заявленной темы исследования необходимо на правительственном уровне принять программу, предусматривающую совершенствование антимонопольного законодательства путем определения заинтересованности и связанности формально независимых организаций, устранения возможности использования административного ресурса, а также комплекс целевых практических мер в рамках действующего законодательства по противодействию монополистическим финансово-промышленным группировкам. [26]

Так, по данным Центробанка РФ, общий объем фиктивных операций в России — 1,5-2 трлн руб. в год, потери бюджета — в 500-800 млрд руб. в год, а переводы за рубеж — 3-4 млрд $ в месяц. Полученные при этом обналиченные средства идут на «серые» зарплаты, взятки, неправомерное возмещение НДС. При проведении незаконных финансовых и банковских операций совершаются преступления, ответственность за которые предусмотрена ст. ст. 159, 160, 172, 173, 174, 174¹, 198, 199, 199¹ УК РФ, однако в большинстве своем такие преступления остаются латентными. [3]

Выводы:

Ситуацию со степенью монополизации экономики и результирующим внутренним ценообразованием на ключевые промышленные товары нельзя не признать опасной и в контексте предполагаемого вступления России в ВТО. Речь идет об осознании наиболее реальных на сегодняшний день конкурентных преимуществ страны на мировой арене. Ясно, что важнейшее из них — это обеспеченность природными полезными ископаемыми, которая традиционно гарантировала меньший средний уровень производственных затрат и позволяла нашей, пусть и менее качественной готовой продукции, например, сельскохозяйственной технике, эффективно конкурировать на мировом рынке по соотношению «цена- качество» с аналогами из развитых стран.

Сейчас это преимущество активно нивелируется в угоду интересам крупнейших российских экспортеров сырья и конкурентов из развитых стран, требующих повышения наших внутренних цен на ключевые промышленные и энергетические товары до мирового уровня. При этом качество других конкурентных преимуществ, которыми страна располагала ранее, за годы реформ снизилось настолько, что наши традиционно сильные позиции на соответствующих сегментах мирового рынка сегодня стали заметно слабее и уже не позволяют говорить о том, что конкретно Россия могла бы противопоставить конкурентному давлению из-за рубежа, если бы все преграды для него были сняты.

Таким образом, проблема высокой степени монополизации экономики имеет гораздо больше проявлений и потенциально негативных последствий, чем традиционно упоминающиеся в связи с этим сверхприбыли, завышенные цены и инфляция. Речь идет не только о долгосрочных перспективах внутреннего роста отечественной экономики, но и о ее способности противостоять внешним угрозам, которые в глобальном мире принимают прямую и явную форму.

Глава 2. Актуальные проблемы монополизации рынка

2.1. Монополизация рынка интеллектуальных услуг в России

В последние несколько месяцев общая динамика отраслевых рынков в России показала очевидный тренд, который заключается в попытках монополизации рынков интеллектуальных услуг, предпринимаемых правительством с использованием подконтрольных ему структур - начиная от аппаратов министерств и заканчивая средствами массовой информации.

Подобные попытки достойны внимания сами по себе, независимо от сложившихся в мировой динамике тенденций, однако на фоне общемировых векторов к усиливающейся стандартизации (например, принятие Болонской декларации в сфере образования) и дифференциации интеллектуальных услуг в рамках укрепившихся стандартов заслуживают обсуждения вдвойне.

Общая логика развития событий с глобальной точки зрения заключается в том, что мы живем в эпоху возрастающего «давления» (перепроизводства) элит, иначе говоря, выгодных мест оказывается гораздо меньше, чем желающих их занять. Это не российская специфика, а общая характеристика нынешнего состояния современной цивилизации. В этих условиях превалирует ценность не знаний, не квалификации, а знаковых сигналов об их получении (дипломов), позволяющих повысить формальный статус и занять социальные позиции, которые в отсутствии диплома были недоступны. Как говорит историк и математик Петр Турчин, «большинство студентов учится не для того, чтобы получить образование, а для того, чтобы получить диплом, который дает преимущества в конкуренции за рабочие места» [21]. Ситуация, когда учащиеся в основном стремятся к знаниям, означает расцвет общества, ситуация, когда более ценен диплом, - его упадок. «Давление» элит закономерно приводит к «инфляции» дипломов, погоня за которыми порождает отдельную отрасль экономики, охватывающую несколько локальных рынков. Устройство этих рынков, не признавать наличия которых уже невозможно, должно стать предметом отдельных исследований.

Рынок услуг по написанию и защите диссертаций: борьба с «неугодными» диссертационными советами

Не вызывает сомнений тот факт, что написание диссертации и ее «проведение» через диссертационный совет давно превратились в услугу, оказываемую клиенту, по тем или иным причинам нуждающемуся в получении ученой степени. Защита диссертации и присуждение степени не отражают научных достижений диссертанта, а являются результатом оказанной ему интеллектуальной услуги.

Сегодня, по оценкам некоторых экспертов, самостоятельно пишут диссертации лишь 20% соискателей ученой степени, остальные заказывают эти услуги «на стороне» за денежное вознаграждение [22].

Обращает на себя внимание сумма этого вознаграждения. Согласно данным Интернет-сайтов, предлагающих соответствующие услуги (ссылок на них не даем, дабы не создавать им рекламы), подготовка кандидатской диссертации занимает около двух месяцев и требует оплаты в размере от 50 до 200 тыс. рублей. Подготовка докторской диссертации отнимает около полу- года и обходится в сумму около 600 тыс. рублей.

Понятно, что в такие сроки и за такую сумму никакие «ведущие» ученые и преподаватели, услуги которых рекламируют соответствующие сайты, работать не будут. По-настоящему ведущим ученым, имеющим доступ к финансированию исследовательских проектов, гораздо выгоднее получить грант в одном из фондов, предоставляющих средства на проведение научных исследований: оплата там выше, а требования к отчету, предъявляемому на «выходе», не столь жестки и объемны по сравнению с текстом диссертации, особенно с учетом необходимости выполнения многочисленных формальных требований к диссертационной работе.

Таким образом, цены на рынке диссертаций однозначно указывают на то, что мы имеем дело с откровенной халтурой, скачанной из Интернета и сведенной под одну обложку под видом диссертационной работы. Собственно, многочисленные подтверждения этому получены в последнее время, с тех пор, как диссертации стали проверять на предмет наличия недобросовестных заимствований (попросту говоря - плагиата). Поскольку заказчик работы никогда не может быть уверен в том, что ему продали действительно оригинальный текст, ставший результатом выполненного на заказ исследования, и заранее подозревает в недобросовестности своих исполнителей, то более высокую цену за такую работу никто не предложит, а при наличии низких цен, сложившихся на данном рынке, не приходится ожидать качественно выполненной работы.

Тем самым, на рынке диссертаций сформировался механизм неблагоприятного отбора, в строгом соответствии с моделью Дж. Акерлофа: качественные блага исчезают с рынка, и на нем остаются только поставщики «лимонов». Этот механизм приводит к падению среднестатистического уровня диссертаций, к вырождению значительной части сложившейся системы научных исследований, к снижению квалификации обладателей ученых степеней.

Заметим, что сложившаяся система поощрений в сфере научных исследований стимулирует наращивание количества и объема публикаций, в особенности имеющих высокий статус (чего стоит хотя бы разделение журналов на входящие и не входящие в так называемый перечень ВАК или их градация в соответствии с так называемым индексом цитирования), но отнюдь не стимулирует наличия правдивого, адекватного истине содержания научных публикаций. «Самым гарантированным методом получения очередного гранта или предложения о работе считается публикация результатов в наиболее рейтинговых журналах, что порождает в учёных нездоровое стремление к сенсации даже там, где её нет, а иногда доводит и до мошенничества» [21]. В результате в печать попадают непроверенные, а иногда и просто ошибочные результаты, которые «рассыпаются» при любых попытках их воспроизвести. Такое положение дел не составляет российской специфики, и этому вопросу посвящено немало зарубежных исследований, в том числе в областях, имеющих непосредственное отношение к сохранению жизни и здоровья людей, - в медицине и клинической фармакологии [21]. Таким образом, следует вести речь не только о систематическом недобросовестном заимствовании в текстах диссертаций, но и о падении качества научных исследований вообще.

Забавно, что серия недавних разоблачений авторов диссертационных работ, содержащих недобросовестные заимствования, породила экзотическую услугу: клиентам предлагается за сумму около 500 долларов проверить собственную диссертацию на плагиат. При этом само предложение проверить свою работу на предмет плагиата никого не шокирует, оно воспринимается не как цитата из английского юмора, а как реклама очередной услуги из широкого спектра существующих интеллектуальных услуг.

На фоне подобной деловой активности усиливается пристальное внимание ВАК к диссертационным советам, в которых защищается больше всего диссертаций. Вопрос не в том, что они не обеспечивают надлежащего качества экспертизы научных работ (как это утверждают официальные источники), а в том, что проходящий через эти советы вал диссертаций вызывает естественное подозрение в демпинге. Нет сомнений в том, что опубликованный Министерством образования и науки перечень диссоветов с наибольшим количеством защит за 2009-2011 годы [12] породит еще целую волну соответствующих проверок. Некоторые из этих советов будут закрыты, что едва ли приведет к росту качества диссертационных работ, но - в первую очередь - усилит монополизацию в сфере оказания услуг по защите диссертаций.

Естественно, на фоне этих перемен усилится борьба с частными проявлениями научной недобросовестности. В частности, высока вероятность того, что за проверками диссертаций на плагиат последует шквал лишения ученых степеней, в том числе и присужденных за диссертации, защищенные достаточно давно, как это делается в большинстве развитых стран, где факт плагиата не имеет срока давности [13]. Это потребует пересмотра отдельных норм и положений, которые формально касаются защиты объектов авторского права, а на деле провоцируют их расхищение и недобросовестное использование.

При этом система, разумеется, будет наиболее жесткой к тем, кто занимался плагиатом и воровал чужие тексты самостоятельно, избегая покупки соответствующей интеллектуальной услуги, в отличие от тех, кто «честно» за нее заплатил, поучаствовав в сложившейся системе рентных платежей.

Рынок образовательных услуг в сфере высшего образования: борьба с «неугодными» вузами

На рынке образовательных услуг (как, впрочем, и любых других) и продавцы, и покупатели имеют определенные интересы, лежащие в краткосрочном и в долгосрочном периодах. Если знания являются быстро стареющим товаром, причем этот запас компетенций стареет тем быстрее, чем активнее происходит техническое перевооружение производственных процессов, то знаковый сигнал о получении образования - диплом - гораздо более долговечен. Будучи специалистом с высшим образованием (пусть даже знания, полученные в вузе, давно устарели), индивид способен занять определенное место на социальной лестнице, которое в отсутствии диплома для него недоступно.

Что же касается самого процесса подготовки кадров, то здесь (так же, как и в сфере экономических преобразований) мы часто находимся в плену лозунгов, навязываемых нам развитыми странами, которые (позволю себе напомнить) являются нашими основными конкурентами на рынках высоких технологий. В то время как некоторые из этих стран (в частности, США и Япония) объявляют о переходе к всеобщему высшему образованию для своих граждан, а другие рассматривают это в качестве перспективной задачи, в нашей стране упорно поддерживается миф о слишком большом количестве вузов. [21]

В качестве аргументов в пользу этого тезиса приводятся два основных, противоречащих друг другу, утверждения. С одной стороны, наши вузы якобы не обеспечивают надлежащего качества образования, так что получаемый выпускниками диплом нередко становится формальностью, если не профанацией. С другой стороны, утверждается, что число желающих поступить в вуз слишком велико по сравнению с количеством выпускников средних школ, способных освоить программу высшего учебного заведения.

На самом деле оба эти аргумента не выдерживают даже простейшего сопоставления с реальностью. Выпускники наших вузов вполне конкурентоспособны на мировом рынке труда, поэтому нарекания на качество отечественного образования, очевидно, бьют мимо цели. Контингент же студентов, способных освоить вузовскую программу, формируется, в том числе, и самим вузом, поэтому неспособные будут отсеяны в процессе обучения. Так что государственным органам, надзирающим за качеством образования, волноваться об этом абсолютно не следует.

Но самое смешное, что в качестве рецепта сокращения численности вузов избрана практика их слияния, в результате которой на образовательном рынке возникают трудноуправляемые монстры, лишенные собственной истории и традиций. Понятно, что в результате слияния слабых и маленьких вузов качество образования в них не улучшится, а численность студентов не сократится. Поэтому как исходная посылка о «слишком большом» количестве вузов в нашей стране, так и сложившаяся практика решения этой проблемы ничего, кроме недоумения, не вызывают.

В качестве инструмента решения соответствующей проблемы был избран так называемый рейтинг эффективности вузов, основанный исключительно на «входных» параметрах образовательного процесса (средний балл ЕГЭ поступивших в вуз абитуриентов, количество учебных площадей, приходящихся на одного студента, и т.д.) и никак не учитывающий собственно результат функционирования учебных заведений, т.е. качество выпускаемых специалистов, их квалификацию, их востребованность на отечественных и мировых рынках труда.

В результате официально объявленной кампании по слиянию вузов, проводимой в свете политики сокращения их численности, принимаются решения, весьма спорные с точки зрения улучшения качества подготовки выпускников, например, присоединение Московского государственного института электроники и математики (МИЭМ) к Высшей школе экономики или присоединение РГТЭУ к Российскому экономическому университету им. Г. В. Плеханова.

Ряд экспертов утверждает, будто в перечень «неэффективных» вузов Москвы, подлежащих реорганизации, попали в основном учебные заведения, которым принадлежат здания в «престижных» районах города. Возможно, это является одной из причин, однако, по моему убеждению, не главной. Здесь мы подходим к сути вопроса - к ценовой политике образовательных учреждений.

Одно из важнейших обвинений в адрес Российского государственного торгово-экономического университета, выдвигаемое чиновниками из Минобрнауки, заключается в том, что этот вуз устанавливает демпинговые цены на обучение, а за такие деньги (приблизительно 50 тыс. руб. в год на одного студента) невозможно обеспечить студентам получение полноценного образования. В ответ коллектив РГТЭУ объяснил, что вуз тратит на обучение около 220 тыс. руб. в год в расчете на одного студента, что ненамного меньше, чем РЭУ им. Г. В. Плеханова, к которому он был присоединен (там эта сумма составляет около 250 тыс. руб.), однако берет эти деньги не с обучающихся студентов, а находит значительную их часть за счет других источников.

Иными словами, расправа с РГТЭУ есть не что иное, как борьба с демпингом на рынке образовательных услуг г. Москвы, попытка дальнейшей монополизации данного рынка и установления контроля над ним со стороны ведущих вузов города. Таким образом, в сфере «прополки» неугодных вузов мы видим в точности тот же подход, который имеет место и в предстоящем (и уже анонсированном) «прореживании» диссертационных советов.

Думается, что этот подход отвечает интересам монопольных структур, укрепляющих свои позиции, однако идет в ущерб интересам подготовки квалифицированных кадров для экономики страны.

Разумеется, если исходить из того, что Россия согласилась с навязываемой ролью сырьевого придатка для более развитых стран, то нам, конечно, не нужно большое количество образованного населения, да и вообще (заметим в скобках) такое количество населения. Но если мы все же хотим построить экономику, основанную на знаниях, как об этом неуклонно возвещает высшее руководство страны, то курс на сокращение количества вузов и количества обучающихся в них студентов для нас неприемлем [15].

Обеспечение становления и реализации стратегии инновационного прорыва предполагает системное решение указанных проблем, призванное сформировать макроэкономические предпосылки инновационных процессов. Не ставя во главу угла фактор быстроты проводимых реформ в сфере образования, необходимо обеспечить в первую очередь их комплексность и последовательность. [24]

Распутывание огромного клубка противоречий, в которых запуталась современная система высшего образования в нашей стране, вовсе не является неразрешимой задачей. Но для ее успешного решения надо ясно представлять себе, что концы нитей этого клубка лежат вне сферы собственно высшего образования, что противоречия современной высшей школы уходят своими корнями глубоко в систему общественных отношений, в материальные условия общественного бытия, и что поэтому ни реформу высшей школы, ни реформу аттестации научных кадров нельзя провести в отдельности от коренного реформирования всего общества.

Рынок издательских услуг: борьба с «неугодными» издательствами

Издательские услуги в течение последних лет стали в нашей стране одной из либеральных сфер экономики. Для осуществления полиграфической деятельности не требуется получение лицензии, как это было в 90-е годы, т.е. всего лишь несколько лет назад.

Тем не менее, и в данной сфере существуют попытки разделить издательства на «хорошие» и «плохие» по некоторым признакам, далеким от характера их издательской деятельности. В средствах массовой информации, прежде всего электронных, ряд издательств подвергается жесткой и не всегда справедливой критике, основанной на поверхностных и малообоснованных суждениях. В частности, именно таково отношение некоторых экспертов к немецкому издательству Ламберт (LAP - Lambert Academic Publishing).

Одним из последствий этой критики стали принятые учеными советами некоторых вузов и научных институтов дискриминационные решения о том, что научные монографии, вышедшие в издательствах подобного рода, приравниваются в лучшем случае к брошюрам, а то и вовсе не считаются научными публикациями и, таким образом, не учитываются при подсчете показателей результативности научной деятельности преподавателей и сотрудников. При этом одни организации вывешивают на своих сайтах соответствующие решения, принимаемые учеными советами [16], другие (например, Институт проблем управления им. В. А. Трапезникова РАН) постеснялись представить эти решения на своем официальном сайте, хотя фактически они вступили в силу уже давно, задолго до их обнародования, если таковое вообще состоится.

Каковы же причины, по которым книги этого издательства отнесены к разряду ненаучных? Основные претензии в адрес издательства Ламберт сводятся к следующему.

В издательстве Ламберт будто бы отсутствует процедура рецензирования рукописей.

Ни один серьезный официальный источник, в кулуарах распространяющий подобную информацию, никогда не отважится высказать ее публично, поскольку факт отсутствия процедуры рецензирования рукописей крайне трудно доказать. Процедура рецензирования является внутренним делом издательства, поэтому отсутствие упоминания рецензентов в тексте публикуемой книги не означает, что ее рукопись не прошла процедуры рецензирования.

Как и в любом издательстве, в издательстве Ламберт с каждым автором по каждой книге вопрос о публикации решается в индивидуальном порядке и заключается отдельный договор об издании. Реализация этого принципа предполагает проведение хотя бы поверхностной экспертизы рукописи, представленной к публикации. [21]

Для сравнения заметим, что в большинстве российских издательств процедура рецензирования поставлена крайне формально и ограничивается указанием фамилий рецензентов на второй странице книги, а сами рецензии (если их наличие вообще потребуется) приносит вместе с книгой автор или редактор, заранее подписав их у своих знакомых и друзей. Таким образом, формальный сбор рецензий не гарантирует научной значимости работы, а сама процедура рецензирования превращается в профанацию, и это, разумеется, не повышает, а снижает качество научных исследований. [24]

Редакционный портфель издательства формируется на основе рассылаемого потенциальным авторам спама с предложением об издании их книг.

Каждое издательство в той или иной форме выражает свою заинтересованность в притоке авторов и приглашает их к сотрудничеству. Однако некоторые издательства помещают на страницах своих изданий или на своих официальных сайтах соответствующие слова «Приглашаем авторов к сотрудничеству», другие (например, Ламберт) направляют персональные приглашения авторам, чьи научные публикации заинтересовали экспертов издательства. Подобные приглашения получают не все подряд обладатели электронных адресов, как это происходит при формировании обычного спама, а люди, во всяком случае, замеченные в написании научных работ (не будем преждевременно называть их учеными). Такая практика свидетельствует именно о том, что сотрудники издательства осуществляют мониторинг текущих публикаций и, во всяком случае, информированы о научных достижениях своих потенциальных авторов, в отличие от издательств, чье приглашение к сотрудничеству не имеет конкретного адресата и которые поэтому нередко становятся жертвами назойливости откровенных графоманов.

Таким образом, предъявленный аргумент против научной состоятельности издательства Ламберт, напротив, несомненно, свидетельствует в его пользу.

В текстах некоторых книг, выпущенных издательством Ламберт, встречаются опечатки и плохо отредактированные фрагменты.

Подписывая договор об издании книги с издательством Ламберт, автор либо принимает услуги издательства по редактированию его рукописи (это обходится ему в 200 евро), либо отказывается от этих услуг, полностью беря на себя ответственность за качество редакционной правки. В этом случае на страницах издания содержится запись о том, что оно публикуется в авторской редакции, и соответствующая информация вносится в авторский договор. Редактирование текста - это дополнительная услуга, и она дополнительно оплачивается, такова общемировая практика.

Что же касается опечаток, то я убежден, что опечатки и даже ошибки, встречающиеся в книгах одних авторов, не должны влиять на оценку результатов научной деятельности других. Представьте себе учителя, который снижает оценку ученику за то, что его сосед по парте допустил ошибку. Подобную систему «оценки» результатов научной деятельности трудно как-то прокомментировать.

Тот факт, что для оценки показателей научной деятельности сотрудников используются исключительно ненаучные аргументы, свидетельствует об отсутствии научных критериев оценки [17].

Книги издательства Ламберт выпускаются, как правило, небольшим тиражом. Не предусмотрена процедура рассылки так называемых «обязательных» экземпляров, когда несколько бумажных экземпляров книги попадает в ведущие библиотеки страны. [24]

Издание книги - это получение права на копирование в любом виде определенного набора символов, а не наличие ящиков или пачек, набитых бумажными экземплярами. В информационную эпоху получают все более широкое распространение электронные виды публикаций, в частности, электронные журналы, для которых не существует ни одного бумажного экземпляра, что, тем не менее, не препятствует признанию научной значимости результатов, содержащихся в соответствующих публикациях.

Что же касается современного книгоиздания, то большинство европейских и американских издательств перешло на систему Print on Demand, которая предполагает, что бумажных экземпляров книги печатается столько, сколько заказали издательству читатели. При этом ни одно зарубежное издательство не занимается рассылкой так называемых обязательных экземпляров через Книжную палату Российской Федерации, и издательство Ламберт в этом смысле не является исключением. Оно может по желанию автора за его счет обеспечить рассылку по необходимым адресам. Кстати, в российских издательствах за рассылку обязательных экземпляров также расплачивается заказчик этого издания (частное лицо или организация, за счет которого осуществляется издание).

Однако книги издательства Ламберт не становятся от этого менее доступными, чем, например, книги других зарубежных издательств (Springer или Hoover Institute Publishers). Они успешно продаются по всему миру в Интернет-магазинах типа Amazon или BookWeb, - равно как и книги других европейских и американских издательств.

Кроме того, авторы получают от издательства Ламберт полный макет своей книги в pdf-формате, причем это издательство (в отличие от большинства российских) никак не ограничивает права авторов на распространение электронной версии своих изданий, несмотря на то, что доступность электронной версии, несомненно, уменьшает поток желающих приобрести бумажную копию книги.

Таким образом, политика издательства идеально соответствует его официально обозначенной миссии - распространение научных знаний, создание максимально благоприятных условий доступности научных результатов для заинтересованных читателей.

Авторы, затратив совсем немного средств на публикацию научной монографии в Ламберте и подобных ему издательствах, быстро окупят понесенные затраты за счет получения надбавок за результаты научной деятельности.

Собственно, ситуация, когда усилия ученых окупают себя, является нормальным положением вещей. Почему ученый должен заниматься наукой себе в убыток и отдавать часть своей зарплаты на публикацию своих трудов? Тот факт, что мы привыкли к этому за долгие десятки лет, не означает, что это положение дел следует считать естественным.

Если же следовать этой логике, то можно вообще не учитывать научные публикации, выход которых из печати является для автора бесплатным. В этом случае для того, чтобы публикация считалась научной, необходимо будет доказать, что автор затратил на опубликование своей работы больше, чем когда-либо от нее получит. Если предъявишь приходный ордер или квитанцию об оплате - засчитаем твою работу в качестве научной, если нет - увы, недостоин.

Вновь ненаучные критерии оказываются решающими при оценке результатов научной деятельности.

Некоторые книги, публикуемые издательством Ламберт, не соответствуют критериям научных исследований.

Если издательство публикует некоторые материалы, не отвечающие определенным критериям научности, то этот факт не снижает научной значимости других работ, опубликованных в том же издательстве. С другой стороны, как справедливо отмечают Гленн Бигли и Ли Эллис из Онкологического центра М. Д. Андерсена (США), престижность журнала или издательства, в котором выходит публикация, отнюдь не являются гарантией высокого качества содержащихся в ней результатов [21].

Кстати, в большинстве широко известных в России издательств (например, «Наука») существуют так называемые коммерческие подразделения, которые выпускают книги на заказ (их тираж полностью оплачивается внешними заказчиками), причем ряд этих книг также не отвечает очевидным критериям научного исследования. Однако в случаях, когда мы берем в руки книгу, выпущенную в свет издательством «Наука», мы не видим информации о том, издана ли она в плановом порядке за счет средств научного учреждения или через коммерческий отдел за счет средств автора либо внешнего заказчика.

Если каждого автора, обратившегося в подобное издательство, заранее упрекать в ненаучности его работ, - это все равно, что каждого купившего кухонный нож арестовывать на том основании, что некоторые люди используют кухонные ножи в качестве орудия убийства.

Таким образом, я возражаю против самого принципа непризнания монографий научными публикациями на том лишь основании, что они опубликованы в издательстве, стиль работы которого не нравится некоторым коллегам.

Аргумент о том, что в издательстве Ламберт порой печатаются магистерские диссертации, уровень которых не отвечает полноценным научным исследованиям, также не выдерживает критики. Если нужно, научный руководитель даст рецензию своему студенту, и его напечатают в любом издательстве - лишь бы у него хватило на это денег. [17]

И вот здесь мы подходим к самой сути вопроса. Дискриминационное решение о непризнании научными публикациями книг, вышедших в Ламберте, отнюдь не преграждает дорогу научной серости и бездарности, хотя люди, принявшие это решение, мотивируют его именно этим. Бизнесмен или чиновник, который пожелает считать себя ученым, вооружившись деньгами, отправится в издательство «Наука» или любое другое (а сейчас почти каждое некоммерческое издательство имеет в своем составе коммерческие подразделения, работающие на заказ) и получит книжку, которая хотя бы по формальным параметрам не вызовет подозрений в ненаучности.

А малоимущим выпускникам вузов и аспирантам эта процедура недоступна, для них остаются лишь возможности издания, не предполагающие оплаты за публикацию, чем, собственно, и хорош Ламберт. Прибавим к этому, что это издательство работает быстро, принимая решение о публикации книги или ее отклонении в сжатые сроки.

Таким образом, решение о непризнании вышедших в Ламберте публикаций отнюдь не проводит грани между «наукой» и «лженаукой», «талантом» и «бездарностью». Нет, это грань между имущими и неимущими, это решение, направленное на углубление социального расслоения, оно носит откровенно подчеркнутый, ярко выраженный классовый характер и закрывает дорогу тем, кто не в состоянии заплатить за публикацию своих результатов. Интересы какого класса защищают уважаемые ученые советы - для меня в данном случае очевидно.

Принятие подобных решений является позором для официальных инстанций, которые их принимают.

Решения такого рода направлены на обострение социального расслоения в стране, где оно и без того достигло опасной черты, и если прежде оно не слишком касалось интеллектуальной сферы, то с принятием подобных решений социальное неравенство и здесь будет сказываться достаточно сильно. В условиях, когда положение дел с финансированием научных исследований, мягко говоря, обстоит не блестяще, а научные кадры стремительно стареют из года в год, решения такого рода закрывают путь к публикации своих результатов прежде всего для малоимущих исследователей, - как правило, молодых людей. Они лишаются легальной возможности донести свои разработки до широких кругов научной общественности и вынуждены либо искать спонсоров на издание своих книг, либо стоять в очереди в течение долгих лет, пока старшие товарищи, наконец, позволят им опубликовать свои труды. [17]

Таким образом, получается, что наши учреждения образования и науки на словах поддерживают молодых ученых, наделяя грантами и премиями лишь немногих избранных, и в то же время перекрывают дорогу к обнародованию научных результатов подавляющему большинству молодых исследователей.

Тем самым, в сфере издательской деятельности мы обнаруживаем ту же тенденцию к монополизации локального рынка, что и в сфере высшего образования, и в деятельности по присуждению ученых степеней. Причем эта тенденция во всех сферах неизменно усиливается под аккомпанемент заявлений о необходимости повышения качества соответствующих услуг.

2.2. Проблема государственного контроля за процессом монополизации рынка

Логика развития российской экономики следует за логикой развития мирового хозяйства в целом. И поскольку основу современного отечественного хозяйства составляют капиталоемкие добывающие и перерабатывающие производства, ориентированные на экспорт, рост концентрации капитала в этих отраслях, укрупнение хозяйствующих субъектов за счет поглощения мелких и средних конкурентов можно признать объективным явлением, диктуемым условиями жесткой международной конкуренции. Главное, чтобы естественное стремление крупного бизнеса к монополизации рынка оставалось под эффективным контролем государства. [17]

Для достижения этой цели на федеральном уровне (с учетом характерной для последних лет тенденции к вертикальной интеграции ведущих отечественных компаний) эффективным способом борьбы с монопольным давлением на рынок со стороны крупнейших корпораций представляется не их принудительное дробление по примеру РАО «ЕЭС». Это дробление проводилось для имитации свободной конкуренции за счет возросшего числа операторов в отрасли и на самом деле было чревато только повышением цен в связи с увеличением возросшего числа посредников при сохранении прежнего качества предоставляемых услуг. Поэтому способом борьбы за рынок должно стать тесное сотрудничество и партнерство государства и частного бизнеса в вопросе, касающемся выработки совместной стратегии долгосрочного развития, которая включает в себя в том числе и механизмы добровольного ограничения роста цен со стороны компаний (в обмен на благоприятные условия для развития бизнеса со стороны государства) с учетом общих целей повышения международной конкурентоспособности национальной экономики.

Крайне необходимо уделить особое внимание развитию антимонопольного контроля в регионах, расширить круг эффективных полномочий антимонопольных органов в целях сокращения документооборота и ускорения процесса принятия решений (вплоть до судебных), а также повышения меры ответственности (в том числе материальной) за нарушение правил конкуренции и ценообразования (в том числе за нарушения, нанесшие ущерб интересам конечных потребителей, физических лиц). Соответственно, назрела необходимость упростить процедуру подачи претензий в органы антимонопольного контроля от граждан, пострадавших в результате произвола местных монополистов. [17]

Самым действенным способом борьбы с монополизацией и проистекающими от нее бедами, безусловно, является постепенное снижение значения соответствующих отраслей как в экономике в целом, так и в себестоимости производимой в стране продукции, тем более что такую необходимость диктуют и прогнозы обеспеченности России некоторыми видами полезных ископаемых. Решать эту задачу следует за счет структурной перестройки экономики и перехода от архаичной модели, построенной на экспорте сырья, к современной инновационной экономике и экспорту наукоемкой готовой продукции с высокой степенью обработки.

Наши крупнейшие компании вряд ли будут сами заинтересованы в таком переходе. Высокие технологии для многих из них — весьма существенные и совсем не обязательные расходы. Основной доход эти компании получают от экспорта, за рубежом же сейчас спросом пользуются наше сырье и продукты первого передела, а не наукоемкая продукция, которую западные партнеры предпочитают производить сами. Да и государству привлекать бизнес к участию в своих модернизационных программах будет сложно до тех пор, пока в добывающих отраслях норма рентабельности втрое выше, чем в обрабатывающих.

Стратегическое значение имеет реальное, а не декларативное обеспечение финансовой, административной и иной поддержки малого и среднего бизнеса. Актуальность такой поддержки приобрела особое значение в условиях мирового финансового экономического кризиса. Однако, к сожалению, на практике большинство реализуемых мер по поддержке среднего и тем более малого бизнеса оказались неэффективными и в основном именно декларативными. Несмотря на наличие политической воли руководства страны, направленной на развитие малого и среднего бизнеса, до сих пор развитие такого бизнеса крайне затруднено. Реальными возможностями по расширению и модернизации производств располагает лишь так называемая «элита бизнеса». Хотя эта «элита» и так обладает значительными активами, причем в основном сформированными в процессе криминального передела собственности в период приватизации в 90-е годы, главным образом посредством совершения ряда мошеннических действий, в том числе рейдерских захватов в России. Усилившиеся после залоговых аукционов крупные бизнес-группы начали создавать вертикально интегрированные или отраслевые холдинги. Они стремились объединить отношениями собственности и единого управления цепочки от добычи сырья до отгрузки конечной продукции, чему мешали прежние собственники, для устранения которых и использовались рейдерские схемы.

В ходе приватизации крупные пакеты ваучеров в короткие сроки консолидировались в руках «избранных». В результате образовалась элита крупнейших собственников путем оттеснения от собственности основной массы граждан. «Избранных» можно отнести к первому слою рейдеров, которые сейчас твердо «стоят на ногах», занимают государственные посты, пользуются «авторитетом» в бизнесе, считаются успешными менеджерами и оказывают серьезное влияние на экономику страны. Сегодня эти «предприниматели» имеют собственные футбольные клубы, занимают должности руководителей субъектов РФ, им оказывается серьезная поддержка со стороны руководства государства (прикрываясь которой они осуществляют рейдерские поглощения, а также иные преступления в целях дальнейшего криминального обогащения).

В условиях финансового экономического кризиса именно данной категории «предпринимателей» государство оказывает помощь. Руководство страны заявляет о необходимости финансовой, административной и иной поддержки малого и среднего бизнеса, а на деле такая поддержка главным образом оказывается компаниям-гигантам, которые и так фактически монополизируют рынки. При этом агрессивная поддержка крупного бизнеса государством не решает главной задачи — стабильного экономического развития страны и социальной защищенности граждан России перед новыми вызовами и угрозами.

Несмотря на объявленный приоритет отраслей материального производства, необходимость снятия России с «сырьевой иглы», оказывается весьма существенная помощь компаниям, которые торгуют сырьевыми ресурсами и металлами. Именно они почему-то оказались «самыми бедными» и именно их почему-то необходимо спасать.

Если обратиться к списку богатейших граждан России по версии журнала Forbes, то нельзя не заметить, что число миллиардеров выросло за кризисный 2010 г. в два раза. А некоторые участники ТОП-10 увеличили свое состояние в три раза! Все они получили помощь от государства, но только одна компания занимается производством — остальные продают на Запад отечественное сырье. Между прочим, после кризиса 1998 г. из пяти русских миллиардеров в списке Forbes остался только В. Потанин, а потом наших сограждан не было там два года. А что сейчас? Был ли кризис для российских миллиардеров? Или он затронул только народ? Думается, данные вопросы относятся к разряду риторических.

Выводы:

Совершенно очевидно, что разрешить весь комплекс обозначенных выше проблем без большой политической воли невозможно. Претворять в жизнь экономическую политику, главной задачей которой стал бы рост внутреннего производства, невозможно без стимулирования внутреннего спроса на отечественную продукцию. Чтобы успешно реализовать данную задачу, потребуется планомерно улучшать конкурентные условия в бизнес-среде. Делать это можно путем снижения налогового бремени, устранения условий для существования неэкономических конкурентных преимуществ и создания современных институтов развития, которые гарантировали бы малому и среднему бизнесу доступ к инвестиционным ресурсам, а крупному бизнесу — реальную альтернативу связанным кредитам, которые он до этого был вынужден брать за рубежом. Не менее важно решение проблемы нейтрализации рейдерских поглощений, которые представляют сегодня реальную угрозу для развития бизнеса в нашей стране и построения современной инновационной модели экономики.

Заключение

Монополизация рынка оказывает на экономику как положительное, так и отрицательное влияние. Отметим сначала положительные ее стороны:

Так как одной из основ монополий является концентрация производства, то у них есть возможность иметь положительный эффект на масштабе, используя преимущества крупного производства. Создавая такие крупномасштабные производства, монополии могут заполнять рынок товарами массового потребления и получать повышенную прибыль не за счет завышенных цен, а за счет низких издержек производства.
Благодаря наличию больших объемов капитала монополии способствовали созданию новых производств, невозможных для развития малыми и средними предприятиями.
Монополии способствуют большей устойчивости мелких и средних предприятий, подчиненных им, так как большинству из них они стали заказчиками.
Не только экономическое, но и большое социальное значение имеет тот факт, что на предприятиях монополий обычно более благоприятные условия труда и оплаты чем на немонополизированных предприятиях. Также здесь более стабильна занятость.

Отрицательные факторы также оказывают на экономику достаточно сильное воздействие:

Монополии, являясь антиподом конкуренции, устраняя конкурентов, уничтожали ее, постепенно уничтожая все связанные с ней преимущества товарного хозяйства.
Монополистическое ценообразование часто небезосновательно ассоциируется с необоснованным завышением цен. Нередко монополисты, внося в производство товара незначительные изменения, выдают его за новый или более качественный и дорогостоящий.
Монополия имеет возможность влиять на спрос, так как она является единственным производителем и продавцом определенного товара. Она стремится влиять на спрос, делая его более предсказуемым в своих интересах, но не в интересах потребителя.
Монополии, увеличивая свою прибыль путем повышения цен, а не уменьшением издержек, способны сдерживать научно-технический прогресс.
Монополии, расширяя сферу своей деятельности, с целью усилить свои экономические позиции с помощью государства начали вторгаться в сферы его деятельности: законодательство, административное управление и внешнюю политику. Государство при вмешательстве в его дела монополий перестает отражать интересы всего общества. Это способствует ослаблению национальной экономики и общества в целом.

Стоит отметить, что именно отрицательное влияние монополизации на развитие экономики вынудило государство принять решительные меры по ее контролю.

Причины появления монополии, и ее развитие в экономике тесно связано с действием объективных экономических законов, значительными изменениями в технологическом способе производства и развитием производительных сил. Перечислим эти причины:

Закон конкуренции. Сам закон и каждая его функция направлены на достижение максимизации прибыли, главной цели производства. Чтобы добиться этого, необходимо постоянно увеличивать объемы производства и продажи товаров, постепенно устраняя своих конкурентов. Таким образом, производитель захватывает и контролирует большую часть сбыта и производства товара. Это показывает, что конкуренция порождает свой антипод – монополию.
Действие закона концентрации капитала и производства. Концентрация капитала – это процесс увеличения размеров индивидуального капитала за счет капитализации прибыли, то есть использование определенной части на расширение производства. Поэтому следствием концентрации капитала является концентрация производства. Конкурентная борьба – движущая сила этого процесса, так как именно в результате конкуренции из множества мелких и средних незначительных предприятий выделяются несколько крупнейших, которые впоследствии, при закономерном своем развитии станут монополиями.
Процесс централизации капитала. Централизация капитала – это увеличение размеров капитала вследствие поглощения или объединения нескольких ранее самостоятельных индивидуальных капиталов в один, больший. Создание акционерных компаний – это одна из форм централизации. Следовательно, концентрация и централизация капитала стали экономической основой монополии, создали объективную необходимость и возможность для их возникновения на экономическом пространстве.
Трансформация индивидуальной частной собственности.
Экономические кризисы второй половины XIX века. Следствием этих кризисов стало массовое разорение и многочисленные случаи банкротства малых и средних предприятий, многие из которых насильственно поглощались предприятиями с более крупным капиталом или были вынуждены пойти на объединение во избежание разорения. Взаимосвязь кризисов и монополий стало одной из причин ускоренной монополизации экономики.

В условиях финансового кризиса необходимо серьезно подойти к обсуждению вопросов о мерах защиты экономики и перспективах ее развития. Без диверсификации экономики в инновационные сферы деятельности и развития частной предпринимательской инициативы малого и среднего бизнеса невозможно добиться структурных преобразований, которые продекларированы в программе развития страны до 2020 г. и к проведению которых призывает турбулентное состояние мировой экономики. Россия, вовлеченная в мировой финансовый кризис, имеет возможность на его гребне не просто снизить высокий уровень монополизации и сырьевой направленности своей экономики, но и начать ее диверсификацию, осуществляя следующие шаги:

сформировать независимую финансовую систему, используя эффективный инструментарий методов экономико-математического моделирования;
по результатам постоянного мониторинга деятельности предприятий реального сектора экономики ориентировать «длинные» кредиты в производственную (инновационную) сферу;
способствовать созданию реальной рыночной конкурентной бизнес-среды для развития инновационных направлений деятельности, и, прежде всего, посредством содействия развитию малого и среднего бизнеса.

БИБЛИОГРАФИЯ:

Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ)
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 23.05.2016)
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 17.04.2017)
Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31.07.1998 N 146-ФЗ (ред. от 28.12.2016)
Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «О защите конкуренции»
О естественных монополиях [Электронный ресурс]: Федеральный за-кон от 17.08.1995 N 147-ФЗ (ред. от 05.10.2015) // Справочно-правовая система Консультант плюс.
Абросимова О.Ю., Шмырова Н.В. Естественные монополии: проблемы развития // Российское предпринимательство. − 2010. − № 3. − Вы-пуск 1 (154). – С. 30–36.
Абросимова О.Ю., Шмырова Н.В. Проблемы государственного регулирования естественных монополий // Российское предпринимательство. − 2012. − № 5 (203). – С. 4–10.
Авдашева С.Б., Аронин В.А., Ахполов И.К. и др. Конкуренция и антимонопольное регулирование: учебное пособие для вузов / Под ред. А.Г. Цыганова. М.: Логос, 2011. – 450 с.
Агапова И.И. История экономических учений : курс лекций. М. : Юристъ, 2001. С. 154-156.
Американский институционализм. URL: http://www.rus-lib.ru/book/35 /eb/26/312-329.html.
Баринов Н.А., Козлова М.Ю. Антимонопольное законодательство РФ (вопросы теории и практики) : монография. Волгоград : Изд-во Вол- гогр. гос. ун-та, 2001. С. 22-24.
Богданов, Д. Д. Институциональные аспекты регулирования ценово-го поведения доминирующей фирмы // Таврический научный обозреватель. — 2015. — № 1. — С. 15-16.
Богданов, Д. Д. Развитие конкуренции на рынке электроэнергетики // Экономика: вчера, сегодня, завтра. — 2011. — № 2. — С. 91-103.
Борисов Е.Ф. Экономическая теория: Учебник. - 3-е изд., перераб. и доп. -- М.: Юрайт-Издат, 2011. – 320 с.
Гаврилов А.Л. Проблемы реформирования естественных монополий // Фундаментальные исследования. – 2012. – №4 – С. 41.
Заместитель генерального прокурора РФ высоко оценил инициативы главы Общественного антикоррупционного комитета по борьбе с земельным рейдерством. URL: http://www. stopcorruption.ru/item_912.htm
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М., 1955-1981. Т. 4. С. 166.
Маршалл А. Принципы экономической науки : в 2 т. М. : Прогресс, 1993. Т. 2. С. 182.
Нигматулин Б. И. Электроэнергетика России. Состояние и проблемы развития // Актуальные проблемы энергоснабжения реального сектора экономики и развития электроэнергетики. 2011. 29 сент.
Рейдеры играют на опережение. URL: http://www.rosbalt. ru/2008/02/03/452874.html (дата обращения: 17.10.2017)
Решетникова Е. Стратегия вместо политики // Российская Бизнес-газета. Промышленное обозрение. 2011. №822 (40).
Сраффа П. Законы доходности в условиях конкуренции. URL: http://e2000.kyiv.org.
Стенограмма парламентских слушаний на тему «Проблемы реформирования монополизированных отраслей российской экономики». 19.07.2004 г. URL: http ://www. ipem. ru
Уэст Э.Дж. Монополии. URL: http://www.seinst.ru/page407.
Федоров А. Ю. Рейдерство и корпоративный шантаж (организационно-правовые меры противодействия). М., 2010. 480 с.
Шмелев Н. Россию убьет рентабельность в 1000% // Свободная пресса. 2009. 16 дек.