Процедура банкротства

Содержание:

Введение

Актуальность темы. В любой цивилизованной стране с развитой экономической системой одним из основных элементов механизма правового регулирования рыночных отношений является законодательство о несостоятельности (банкротстве). Институт несостоятельности (банкротства) относительно новый для отечественной системы правового регулирования и практики предпринимательских отношений.

Тема банкротства предприятий, организаций является очень актуальной в современных условиях, так как ввиду неустойчивости экономики, финансовых кризисов, завышения налогов и других негативных обстоятельств предприятиям и организациям становиться все труднее не только развиваться, но даже «удержаться на плаву».

Правовой институт несостоятельности (банкротства) - институт комплексный, включающий в себя нормы гражданского права, трудового права, административного права и уголовного права; гражданского и арбитражного процесса. Специфика этого института определяется тем, что его функционирование возможно только в рамках рыночной экономики, причем достигшей определенного уровня развития.

Процедура банкротства является «санитаром» экономики устраняя неэффективных участников хозяйственного оборота. При плановой экономике указанный институт не был востребован. Убыточные предприятия имели возможность пользоваться поддержкой государства. Таким образом, возрождение института несостоятельности стало возможным в нашей стране только с переходом к рыночным отношениям.

Можно с уверенностью сказать, что проблематика банкротства весьма актуальна и будет оставаться таковой, пока экономика России ориентирована на построение рыночной системы хозяйствования. В условиях ужесточающейся конкуренции банкротство служит обязательным последствием «естественного отбора» в предпринимательской среде.

Небезызвестные трудности переходного периода, переживаемые нашей страной, создают ещё более благоприятную почву для несостоятельности представителей неокрепшего отечественного бизнеса. Это коррупция, непосильное налоговое бремя, монополизм, финансовые кризисы, засилие дешёвого импорта, недостаточная поддержка государства отечественного производителя, значительный износ основных фондов промышленных предприятий, недостаточный объём информации и целый ряд других факторов. В результате дела о банкротстве составляют 8% дел, находящихся на рассмотрении арбитражных судов.

Живя в условиях рыночной экономики, мы постоянно рискуем столкнуться с неплатёжеспособностью контрагентов: страховой компании, застраховавшей наше имущество или гражданскую ответственность; банка, в который мы вложили сбережения; общества, акции которого мы приобрели; приятеля, который одолжил у нас деньги; организации, где мы работаем.

Банкротства наносят колоссальный ущерб не только непосредственно кредиторам банкротов, но и государству, всем членам общества. На практике кредиторы, среди которых российские и иностранные граждане, промышленные, торговые, кредитные и иные организации, бюджеты всех уровней, полностью или в большей части теряют свои средства вследствие несостоятельности должника.

Следствием являются неисполнение этими лицами своих обязательств и обязанностей по уплате налогов, рост задолженности по заработной плате, нарушение работы расчётной системы, дестабилизация общей социально-экономической ситуации.

Нередки случаи, когда банкротство одного лица провоцирует неплатёжеспособность его кредиторов. Поэтому важно своевременное и эффективное проведение мероприятий по предупреждению несостоятельности, активное участие кредиторов в проведении процедур банкротства, что невозможно без знания законодательства о банкротстве.

Мировое законодательство о банкротстве в своем развитии претерпело ряд кардинальных изменений. В римском праве невозвращение долга было опасно для жизни и здоровья должника и вело к захвату его имущества. До 2 века нашей эры неуплата долгов считалась незаконной без различения должников на обычных и несостоятельных. Лишь в дальнейшем стали выделять банкротство как сопутствующее явление коммерческой деятельности.

Появление законодательства о несостоятельности как таковой относят к середине 16 века. Первоначальные правовые акты содержали жесткие нормы уголовного характера.

Но даже самые суровые меры, применявшиеся к несостоятельным должникам, не могли предотвратить новых банкротств. К тому же, в страхе перед наказанием, должник продолжал коммерческую деятельность, зачастую ухудшая положение своих кредиторов, занимая и перезанимая.

Изначально в мировой практике законодательство о несостоятельности (банкротстве) развивалось по двум принципиально разным направлениям: британская модель строилась на том, что банкротство есть способ возврата долгов кредиторам, который сопровождается ликвидацией предприятия-банкрота.

Целью моего исследования является изучение природы, целей и истории института несостоятельности, основных положений правового регулирования несостоятельности, процедур, применяемых в ходе рассмотрения дела о несосотоятельности в арбитражном суде, практического применения правовых норм о несостоятельности. Кроме того, в настоящей работе хотелось бы выявить недостатки в правовом регулировании указанного института, присущие российскому праву. Для достижения указанной цели необходимо выполнить следующие задачи: 1) Указать исторические аспекты существования и развития института несостоятельности (банкротства) юридического лица.

2) Проанализировать понятие и признаки банкротства юридических лиц в РФ.

3) Дать развернутую характеристику процедурам банкротства по законодательству Российской Федерации.

ГЛАВА 1 Исторические и современные аспекты банкротства

1.1 Понятие института банкротства

Институт банкротства прошел в своем развитии несколько этапов. Было время, когда право разрешало казнить несостоятельного должника. Банкрота приравнивали к вору, надевали на него ошейник и помещали у позорного столба. Несостоятельность ассоциировалась с позором.

Интересно, что Наполеон сравнивал несостоятельного должника с капитаном, покинувшим корабль, а факт несостоятельности рассматривал как преступление. И пусть от законов XII Таблиц, разрешавших кредитору разрубать несостоятельного должника на части, нас отделяют столетия и внимание законодателя с тела неспособного платить должника перешло на его имущество.

В дореволюционной России была создана целая система норм о банкротстве, которые образовывали конкурсное право.

Гражданско-правовое регулирование банкротства оказалось делом достаточно сложным. На отработку норм уходили без преувеличения столетия.

Законодательство о банкротстве в России было трудно не только создавать, но и применять. По свидетельству известного российского цивилиста Г. Шершеневича, многие статьи были построены настолько сложно, что затрудняли не только торговых лиц, но и опытных юристов.

В настоящее время накоплен богатый опыт применения дореволюционных законодательных актов. Однако новое российское законодательство пошло по другому пути и в большинстве своем нормы о банкротстве заимствовало за рубежом.^[1]

Так, в дореволюционной терминологии в отношении современных арбитражных управляющих употреблялся наиболее понятный русскому языку термин «попечитель». Попечитель избирался из числа присяжных поверенных и адвокатов. Здесь различие не только в дефинициях, но и в функциях данных лиц.

Управляющий более жестко внедряется в финансово- производственную сферу банкрота, что во многих случаях направлено не на оздоровление предприятия, а на его полное разорение. Это происходит как из-за непрофессионализма арбитражных управляющих, так и из - за их недобросовестности. Недаром существующий режим несостоятельности многие юристы именуют очередным институтом передела собственности наряду с приватизацией.

Основной целью попечителя-опекуна являлось обеспечение законности всех действий несостоятельного предприятия. При вступлении в должность он давал клятвенное обещание.

Думается, что действующему законодательству о несостоятельности требуется введение процедуры предупреждения управляющих об ответственности за любые противоправные и недобросовестные действия.

Исторические памятники русского права, посвященные банкротству, содержали немало достижений, которые могли быть адаптированы и к современной коммерческой ситуации. История института банкротства начинается с момента возникновения рыночных отношений. Становление рынка остро вызвало потребность устранить разрушительные для экономики последствия несостоятельности предпринимателей (ростовщиков, купцов, торговцев, банкиров, заводчиков, фермеров). И с первых же шагов активную роль здесь стало играть государство.

На первом этапе вмешательство государственных органов носило карательный характер, который в большинстве своем сводился к простой мести. Так, Закон XII Таблиц предоставлял право кредиторам, в отношении которых обязательство не было исполнено, применять к должнику членовредительные наказания, вплоть до разрубания его на части. Законы Германии, принятые в 1531-м и 1540 годах, должников приравнивали к ворам и предписывали подвергать их немедленной казни.

Вместе с тем встречались и цивилизованные формы ответственности. Например, предусматривалось право кредитора на возмещение убытков oт неисполнения обязательств. Со временем произошло осознание, что кредитору, убившему должника, лучше от этого не становилось, невозвращенный долг не переставал быть таковым. Постепенно законодательство качественно меняло свои установления, перенося акценты на имущественное обеспечение долга и его реальный возврат в натуре.

Памятники Древней Руси свидетельствуют, что уже в тот период существовала нормативно-правовая основа для признания должников банкротами. «Русская правда» закрепляла дифференцированный подход к оценке несостоятельности. Она знала несчастную несостоятельность, возникшую не по вине должника, и вместе с тем вводила нормы о суровой каре за злонамеренную несостоятельность, когда должник скрывался от уплаты долгов «бегством в чужую землю». По возвращении он вместе с имуществом подлежал продаже с торгов, а вырученная сумма распределялась между кредиторами пропорционально их требованиям.

Деление несостоятельности на категории и установление характера вины должника свойственно исключительно русскому законодательству. В любом явлении идет попытка докопаться до сути причин, его порождающих, во имя справедливой оценки и воздаяния. Рациональный и деловой Запад такой черты в характере своих народов не имеет.

Именно поэтому мы считаем, что учет в законодательстве и анализ судом причин несостоятельности позволили бы предпринять наиболее действенные шаги к возрождению рентабельных, но испытывающих временные трудности предприятий, и наоборот, к открытию конкурсного производства в отношении безнадежных должников.^[2]

Любопытно, что уже в раннем законодательстве о несостоятельности вводилась очередность удовлетворения требований кредиторов. Первым по очереди был князь, за ним иностранные и иногородние купцы, а последними - местные кредиторы. В более позднем российском законодательстве, например Уложении Алексея Михайловича 1649 года, преимущество в очередности кредиторов отдавалось государственной казне и иностранным кредиторам.

В 1740 году появился кодифицированный законодательный акт Банкротский устав, а в 1800 году Устав о банкротах. По Уставу 1800 года банкротом считалось лицо, не могущее сполна заплатить своих долгов. Вводилось три вида банкротства: от несчастья, от небрежности и пороков, от подлога. В отношении каждого из видов несостоятельности принимались различные меры воздействия. В любом случае банкрот не считался бесчестным, если не было доказано его злостное намерение. Должник, ставший банкротом «oт несчастья», освобождался oт ответственности по всем своим долгам.

По Уставу судопроизводства торгового от 20 ноября 1864 г. также различалась несостоятельность подложная, несчастная и неосторожная.

Необходимо отметить, что наряду с традиционными процедурами конкурсного производства российское законодательство той поры регламентировало также иные процедуры, направленные на восстановление платежеспособности должников в процессе торговой несостоятельности, то есть то, что на современном языке называют реабилитационными (восстановительными) процедурами. Для их проведения были созданы администрации по торговым делам.^[3]

Г. Шершеневич, сравнивая конкурсное производство и деятельность администраций, писал: «В противоположность конкурсному процессу, который имеет своей целью ликвидировать дела несостоятельного должника для того, чтобы равномерно и соразмерно удовлетворить всех его кредиторов, а администрация по торговым делам имеет своей задачей восстановить пошатнувшиеся дела должника для полного удовлетворения кредиторов».

Цель администрации состояла именно в восстановлении дел должника, в приведении торгового предприятия в такое положение, которое давало бы возможность не только удовлетворить всех кредиторов, но и обеспечить дальнейший ход предприятия.

Необходимо отметить, что существовавший институт администрации отличался от своих западных аналогов, где в предотвращение несостоятельности должнику предоставлялась отсрочка в платежах, применялись такие меры, как предупредительная мировая сделка, судебная ликвидация. При этом по зарубежному законодательству за должником сохранялось управление его имуществом, а по законодательству России должник отстранялся от управления имуществом.

Однако и в то время было замечено, что в отношении некоторых предприятий и должников нет смысла проводить восстановительные процедуры, поскольку и после них предприятие будет убыточным и не принесет пользу государственным и общественным интересам.

Таким образом, несовпадение интересов попечителей (арбитражных управляющих) и кредиторов мы наблюдаем не только в современном процессе о несостоятельности, но и в истории России, что, на наш взгляд, вполне объяснимо самой сущностью рассматриваемого института и его специфическим субъектным составом. Однако задача нового законодательства о несостоятельности состоит в поиске путей наиболее эффективного сглаживания этих противоречий, которая вполне разрешима при условии подготовки профессиональных и добросовестных управляющих, заботящихся об интересах предприятия, а не о своем собственном кармане.

После Октябрьской революции регулирование банкротства начало осуществляться с переходом к мирной жизни. ГК РСФСР 1922 года содержал нормы, регулирующие отношения, возникающие в связи с несостоятельностью гражданских и торговых товариществ и физических лиц. Так, в частности, статьей 307 предусматривалось, что полное товарищество прекращается, кроме иных случаев, также объявлением товарищества несостоятельным по суду.

Однако на практике применение данных норм было затруднительным, поскольку ГПК РСФСР, принятый в 1923 году, процедуру объявления несостоятельности не регулировал. Лишь в 1927 году ГПК был дополнен главой 37 «О несостоятельности частных лиц, физических и юридических». Статьей 318 предусматривались признаки несостоятельности: «Должник, прекративший платежи по долгам на сумму свыше трех тысяч рублей или долженствующий прекратить их на означенную сумму по состоянию своих дел, может быть признан несостоятельным, если судом будет установлена неспособность его к полной оплате денежных требований кредиторам».

В разделе 2 «О подсудности и порядке производства о несостоятельности» статьей 322 регламентировалось, что должник, возбуждающий дело об открытии несостоятельности, должен представить суду список своих кредиторов и должников с указанием их места жительства и сведений о состоянии своего имущества.

Как можно заметить, законодательство рассматриваемого периода содержало сущностные (материальные) признаки банкротства. Оно не подходило к данному институту с формальной стороны и принимало во внимание не только денежные обязательства должника, что имеет место в настоящее время.^[4]

В законе говорилось именно о неспособности реализовать свои денежные обязательства, с пониманием того, что неплатежеспособность хозяйствующего субъекта может быть вызвана временными обстоятельствами, условиями его финансово-хозяйственной деятельности. В законодательствах некоторых государств такое состояние называют «практической неплатежеспособностью».

1.2 Правовое регулирование института банкротства

Несостоятельностью (банкротством) лица признается его неспособность погасить свои долговые обязательства перед третьими лицами. Французское законодательство о несостоятельности преследует цель сохранения работающих предприятий и рабочих мест и удовлетворение требований кредиторов, т.е. в большей степени ориентировано на интересы должников. При разрешении случаев несостоятельности происходит реализация материально ‑ правовых требований кредиторов путем санации, санирующей ликвидации предприятия или ликвидации имущества должника.

Несостоятельными могут быть признаны любые физические и юридические лица, признаваемые коммерсантами, а также юридические лица частного права. Это возможно как в результате соглашения сторон, так и в принудительном порядке. Суды ориентируют стороны на проведение переговоров о досудебном урегулировании проблем в связи с возникшей неплатежеспособностью должника.

Производство по делам о несостоятельности может быть возбуждено в отношении всего имущества должника при его неплатежеспособности, т.е. неоплате им своих платежей; в случае нарушения должником обязательств по заключенному им с кредиторами мировому соглашению; а также, если нарушаются установленные планом реструктуризации условия.

Ходатайствовать об этом могут кредиторы и сам должник. Производство может начать суд по своей инициативе, либо по представлении информации от работников или администрации предприятия ‑ должника, а также на основании требования прокурора. Судом принимаются меры по обеспечению интересов кредиторов (ограничиваются права должника по распоряжению имуществом).

Движимое и недвижимое имущество должника реализуется. Полученная сумма после покрытия расходов распределяется между кредиторами в соответствии с заявленными требованиями и в установленном порядке, что прекращает производство. При недостаточности имущества производство также прекращается. Решение о завершении производства восстанавливает управляющих юридического лица в правах, отменяются запретительные меры.

Должник ‑ юридическое лицо по завершении ликвидации его имущества прекращает свое существование, должник ‑ физическое лицо - считается освобожденным от долгов.^[5]

Несостоятельностью лица признается его неспособность погасить свои долговые обязательства перед третьими лицами. В ФРГ с 1999 г. действует Положение о несостоятельности (далее - Положение), объединившее регламентацию данных отношений, осуществляемую ранее Конкурсным уставом 1877 г. и Уставом о мировых соглашениях 1935 г.

При разрешении случаев несостоятельности происходит реализация материально‑правовых требований кредиторов путем санации, санирующей ликвидации предприятия или ликвидации имущества должника. Это возможно как в результате соглашения сторон, так и в принудительном порядке. Несостоятельными могут быть признаны любые физические и юридические лица, а также торговые товарищества, не имеющие статуса юридического лица.

Производство по делам о несостоятельности может быть возбуждено в отношении всего имущества должника при его неплатежеспособности (§ 35 Положения). Должник в соответствии с § 17 Положения считается неплатежеспособным, если он не в состоянии оплачивать денежные обязательства (приостановил осуществление своих платежей).

Судом по делам о несостоятельности принимаются меры по обеспечению интересов кредиторов (ограничиваются права должника по распоряжению имуществом). Движимое и недвижимое имущество должника реализуется.

Полученная сумма после покрытия расходов распределяется между кредиторами в соответствии с заявленными требованиями и в установленном Положением порядке, что прекращает производство. При недостаточности имущества производство также прекращается.

Должник ‑ юридическое лицо по завершении ликвидации их имущества прекращает свое существование, должник ‑ физическое лицо - считается освобожденным от долгов.

Законодательство о несостоятельности имеет в Англии солидную историю. Первый конкурсный закон был принят в Англии в 1543 г., а с 1825 по 1883 год было принято 433 закона, посвященных несостоятельности. В настоящее время действует Закон о несостоятельности 1986 г., распространяющий свое действие на физических лиц, большинство компаний115 и на товарищества.

Несостоятельностью (банкротством) лица признается его неспособность погасить свои долговые обязательства перед третьими лицами либо превышение его долгов над стоимостью его активов. При разрешении случаев несостоятельности происходит реализация материально‑правовых требований кредиторов путем проведения реорганизационных и ликвидационных процедур.

Это возможно как в результате соглашения сторон, так и в принудительном порядке. Суды ориентируют стороны на проведение переговоров о досудебном урегулировании проблем в связи с возникшей неплатежеспособностью должника.

Производство по делам о несостоятельности может быть возбуждено по инициативе самой компании ‑ должника, по ходатайству ее директоров, по ходатайствам кредиторов или вкладчиков компании, либо по инициативе суда и государственных органов. Для защиты интересов кредитора и должника выявляется все имущество должника (активы и пассивы), происходит учет всех его прав и обязанностей (кроме основанных на фактах злоупотребления правом) выявляется имущество должника, находящееся у третьих лиц, а также учитываются права третьих лиц на имущество должника. Обязательства должника, возникшие до начала производства, прекращаются с их новацией в отношения по урегулированию требований кредиторов. Производится выравнивание в правах кредиторов с преимущественными правами требования (к примеру, обеспеченными залогом) и всех остальных кредиторов.^[6]

Для реализации этих задач в качестве реорганизационных процедур используется: заключение мирового соглашения должника с кредиторами; управление имуществом должника специально назначенным лицом; администрирование, осуществляемое конкурсным специалистом, назначаемым судом.

Ликвидационные процедуры могут происходить добровольно или по принуждению. Добровольная ликвидация компании производится ликвидатором на основании решения ее органов управления. Принудительная ликвидация осуществляется по решению суда. В частности: если публичная компания не разместила акции в течение года с момента создания; количество участников компании стало менее двух; компания не осуществляет платежи по обязательствам и сумма долга превысила 750 фунтов стерлингов.

В ходе процедур ликвидации принимаются меры по обеспечению интересов кредиторов (ограничиваются права должника по распоряжению имуществом), его движимое и недвижимое имущество реализуется.

Полученная сумма, после покрытия расходов, распределяется в установленном порядке между кредиторами в соответствии с заявленными требованиями, что прекращает производство. Производство также прекращается при недостаточности имущества компании. По завершении процедуры ликвидации компания прекращает свое существование, что регистрируется Регистратором компаний.

В праве США институт несостоятельности (банкротства) урегулирован федеральным законом о банкротствах и несостоятельности 1978 г. с изм. 1984 и 1986 гг. (далее - Закон о банкротстве). Данный закон закрепил отход от положений английского права в урегулировании отношений при несостоятельности в пользу правил, сходных с правом стран континентальной Европы. Отдельные вопросы также урегулированы законами штатов.^[7]

Несостоятельностью (банкротством) лица признается его неспособность погасить свои долговые обязательства перед третьими лицами, либо превышение суммы его долгов над стоимостью его активов. Несостоятельными могут быть признаны физические и юридические лица (корпорации), а также не являющиеся юридическими лицами товарищества. Термин "банкротство", используется в основном как синоним термину "несостоятельность", однако в более строгом смысле, придаваемом законодательством, это частный случай несостоятельности, имеющий уголовно ‑ правовой аспект.

Для урегулирования задолженности и освобождения должника от долгов при его неплатежеспособности открывается конкурсное производство, целью которого является максимальное удовлетворение требований кредиторов.

Формой достижения этих результатов выступает ликвидация имущества должника путем его продажи. Также реализация материально ‑ правовых требований кредиторов происходит путем проведения превентивных процедур.

Это возможно как в результате соглашения сторон, так и в принудительном порядке. Суды ориентируют стороны на проведение переговоров о досудебном урегулировании проблем в связи с возникшей неплатежеспособностью должника. Производство по делам о несостоятельности может быть возбуждено по ходатайствам кредиторов или самого должника, подаваемых ими в специальные суды по делам о несостоятельности и банкротствах.

Для инициирования производства в принудительном порядке необходимо, чтобы сумма долга составила не менее 5 000 долларов США (§ 303 Закона о банкротстве). В связи с началом производства неблагоприятные действия против имущества должника приостанавливаются. Органами конкурсного управления являются комитет и собрание кредиторов, которое назначает конкурсного управляющего.

Для защиты интересов кредитора и должника выявляется все имущество должника (активы и пассивы) с учетом прав третьих лиц, происходит учет всех его прав и обязанностей, кроме основанных на фактах злоупотребления правом, выявляется имущество должника, находящееся у третьих лиц (формирование так называемой конкурсной массы).^[8]

Юридический контроль за сохранностью конкурсной массы возлагается на конкурсного управляющего, имеющего статус доверительного собственника. Он выявляет имущество должника и управляет этим имуществом, а впоследствии осуществляет и его реализацию для удовлетворения требований кредиторов.

Для предупреждения ликвидации юридического лица и серьезных экономических потерь в процессе конкурсного производства в качестве превентивных процедур используются:

- заключение мирового соглашения должника с кредиторами;

- предоставление должнику отсрочки по всем платежам или изменение их размера;

- передача должником своего имущества одному из кредиторов для последующего распределения между остальными;

- назначение администратора доходов должника;

- установление доверительной собственности на ипотеку имущества должника в пользу его личных кредиторов.

Отдельные виды корпораций (муниципальные, страховые, железнодорожные) запрещено ликвидировать, поэтому в их отношении применяется установленная законом реорганизация. С момента утверждения плана такой реорганизации должник освобождается от его задолженности.

Если превентивные меры не привели к урегулированию долгов, то выносится решение о признании должника несостоятельным, что влечет ликвидацию его имущества, а для корпораций - и прекращение статуса юридического лица.^[9]

Полученная сумма, после покрытия расходов, в установленном порядке распределяется между кредиторами в соответствии с заявленными требованиями, что прекращает производство. При недостаточности имущества производство также прекращается.

ГЛАВА 2 Понятие и признаки банкротства юридического лица

2.1 Процессуальные особенности банкротства

Несостоятельность (банкротство) – признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей (далее банкротство). Из приведенного выше определения видно, что понятия «несостоятельность» и «банкротство» используются законодателем как синонимы. Это не совсем правильно.

Ныне действующий закон о банкротстве 2002 года как и закон о банкротстве 1998 года занимает компромиссную позицию. В статьях 1 и 2 исследуемых законов термин “несостоятельность” используется с термином “банкротство”, который заключается в скобки. Далее по тексту в законах применяется исключительно термин “банкротство”.

По моему мнению с позиции юридической техники это представляется явной недоработкой, поскольку никакого объяснения юридическому отождествлению понятий “несостоятельность” и “банкротство” в тексте Федеральных законов не дается.

Наиболее правильной является точка зрения о существовании определенной иерархии, ибо процесс начинается с выявления неплатежеспособности предприятия. Если же предприятие теряет всякие перспективы рассчитаться с кредиторами, то должник переходит в новое качество - становится несостоятельным. Последняя, третья стадия и есть качественное состояние – банкротство. Банкротом должника признает арбитражный суд.^[10]

В специальной литературе отмечается, что юридический смысл градации данных понятий состоит в том, что несостоятельный хозяйствующий субъект при определенных условиях может вернуть себе качество простого неплательщика, продолжить предпринимательскую деятельность и рассчитаться с долгами. Для банкротства же все кончено, поскольку признание арбитражным судом предприятия банкротом влечет его ликвидацию.

Статья 2 Закона о банкротстве 2002 года определяет несостоятельность (банкротство) как признанную арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей.

Только неспособность, которую признал арбитражный суд (Закон о банкротстве 1998 года допускал возможность объявления должником неспособности в полном объеме удовлетворить требования кредиторов и исполнения обязанностей по уплате обязательных платежей).

Банкротство – это один из способов ликвидации юридического лица. Пункт 1 статьи 65 Гражданского кодекса РФ предусматривает, что признание судом юридического лица банкротом влечет за собой его ликвидацию. При этом, если стоимости имущества ликвидируемой коммерческой организации потребительского кооператива, благотворительного или иного фонда недостаточно для удовлетворения требований кредиторов, такие юридические лица (за исключением казенных предприятий) могут быть ликвидированы только путем банкротства. У указанного института есть своя специальная задача. Она состоит в том, что коль скоро потери кредиторов оказались неизбежными, они должны быть распределены между ними наиболее справедливым образом.

Кроме того, термин “банкротство” применим к уголовно наказуемым

деяниям. Такой вывод делается из названия статей Уголовного кодекса РФ: неправомерные действия при банкротстве (статья 195); преднамеренное банкротство (статья 196); фиктивное банкротство (статья 197).

При этом под преднамеренным банкротством понимается умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководителем или собственником коммерческой организации, а равно индивидуальным предпринимателем в личных интересах или интересах иных лиц, причинившее крупный ущерб либо иные тяжкие последствия. А под фиктивным банкротством понимается заведомо ложное объявление руководителем или собственником коммерческой организации, а равно индивидуальным предпринимателем о своей несостоятельности в целях введения в заблуждение кредиторов для получения отсрочки или рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов, а равно для неуплаты долгов, если это деяние причинило крупный ущерб.

В отечественном законодательстве искажено соотношение общественной опасности самого факта криминального банкротства и его конкретных последствий. Уголовное право является средством защиты общества от преступлений, как любое средство защиты, нормы права должны быть "включены" постоянно. Специальные усилия должны направляться не на то, чтобы защиту "включить", а, наоборот, на то, чтобы ее "выключить". Наличие в составах криминальных банкротств указания на последствия делает защиту от этих преступлений постоянно

"выключенной".

С июля 2002 г. введена административная ответственность за правонарушения, связанные с банкротством, - ст. ст. 14.12 и 14.13 КоАП РФ. В связи с этим возник вопрос о соотношении административной и уголовной ответственности за ряд деяний, связанных с банкротством. Если внимательно посмотреть составы этих правонарушений, то видно, что они повторяют тексты ст. ст. 195 - 197 УК с той разницей, что из объективной стороны правонарушений исключены указания на последствия, а из числа субъектов исключены собственники организаций.^[11]

Это подтверждение того, что, во-первых, наличие в составах элемента последствий не разрешает проблему, а наоборот, создает ее и, во-вторых, понятие "собственник организации" не имеет правового содержания.

В конце апреля 2003 года в России создан прецедент осуждения предпринимателя за преднамеренное банкротство: впервые в стране соответствующий приговор вынесен судом Красносельского района Санкт-Петербурга.

Директор торгового предприятия "Ника" Елена Пикулина была признана виновной сразу по двум практически не работающим статьям уголовного кодекса: 177 "злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности" и 196 "преднамеренное банкротство". Она осуждена на пять лет лишения свободы и была освобождена по амнистии. ФСФО считает что такое завершение уголовного дела позволит добраться до тех, кто специализируется на переделе собственности через процедуру внешнегоуправления или попросту занимается мошенничеством.

Признаком банкротства юридического лица в соответствии пунктом 2 статьи 3 Закона о банкротстве 2002 года является его неспособность удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

Неустановленность требований кредитора и факт оспаривания наличия и размера задолженности должника перед кредиторами не является основанием для отказа в удовлетворении требований кредитора по делу о банкротстве (Постановление ФАС Центрального округа от 25.12.2002 г. по делу № А14-6135-02/309/165).^[12]

Закон о банкротстве 2002 г, как и Закон о банкротстве 1998 г., содержит оговорку о том, что самим Федеральным законом могут быть установлены иные признаки банкротства (пункт 3 статьи 3). Так, например, в Законе о банкротстве 2002 г. (п. 1 ст. 224), как и в Законе о банкротстве 1998 г. (п. 1 ст. 174), предусматривается, что, если стоимость имущества должника - юридического лица, в отношении которого принято решение о ликвидации, недостаточна для удовлетворения требований кредиторов, такое юридическое лицо ликвидируется в порядке банкротства независимо от суммы требований.

Для возбуждения дела о банкротстве по заявлению конкурсного кредитора принимаются во внимание требования, подтвержденные вступившим в законную силу решением суда, третейского суда (Постановление ФАС Московского округа от 05.03.2003 г. по делу № КГ-А41/672-03).

При отсутствии признаков банкротства арбитражный суд принимает решение об отказе в признании должника банкротом, неплатежеспособность является одним из существенных признаков банкротства (Постановление ФАС Московского округа от 12.02.2003 по делу № КГ-А40/9120-02А).

В соответствии с пунктом 2 статьи 4 Закона о банкротстве 2002 г. для определения наличия признаков банкротства должника учитываются:

- размер денежных обязательств, в том числе размер задолженности за переданные товары, выполненные работы и оказанные услуги, суммы займа с учетом процентов, подлежащих уплате должником, размер задолженности, возникшей вследствие неосновательного обогащения, и размер задолженности, возникшей вследствие причинения вреда имуществу кредиторов, за исключением обязательств перед гражданами, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, обязательств по выплате выходных пособий и оплате труда лиц, работающих по трудовому договору, обязательств по выплате вознаграждения по авторским договорам, а также обязательств перед учредителями (участниками) должника, вытекающих из такого участия;

- размер обязательных платежей без учета установленных законодательством Российской Федерации штрафов (пеней) и иных финансовых санкций. Подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства неустойки, проценты за просрочку платежа, убытки, подлежащие возмещению за неисполнение обязательства, а также иные имущественные и (или) финансовые санкции, в том числе за неисполнение обязанности по уплате обязательных платежей, не учитываются при определении наличия признаков банкротства должника.

2.2 Виды процедур банкротства юридических лиц

Безусловно, чёткое формулирование понятия и признаков процедур несостоятельности (банкротства) представляется важным как в теоретическом, так и в практическом плане. Как показал проведённый выше анализ, понятие «процедура банкротства» является многогранным и законодатель выделяет целый ряд процедур банкротства, поэтому принципиально значимым является дифференциация всех процедур на определённые виды, группы.

Законом о банкротстве 2002 г. предусмотрены следующие процедуры банкротства, применяемые при рассмотрении дела о банкротстве должника - юридического лица: наблюдение; финансовое оздоровление; внешнее управление; конкурсное производство; мировое соглашение.

В ранее действовавшем Законе о банкротстве 1998 г. к числу процедур банкротства юридических лиц относились также «иные процедуры банкротства, предусмотренные федеральным законом». При этом в период применения указанного Закона в юриспруденции не сложилось единого подхода к пониманию «иных процедур банкротства».

Не вызывала споров позиция, согласно которой под иными процедурами понимались упрощённые процедуры банкротства, применяемые к отдельным категориям должников: банкротство ликвидируемого должника и банкротство отсутствующего должника.^[13]

Ряд авторов относили к иным процедурам банкротства также добровольное объявление о банкротстве должника, аргументируя данное утверждение следующим образом.

Основанием для признания добровольного объявления о банкротстве должника процедурой банкротства является наличие в Законе чётко выделенных основания, условий и порядка добровольного объявления о банкротстве должника и его ликвидации, определение круга обязательных участников процедуры, ответственности за нарушение порядка ликвидации юридического лица в рамках этой процедуры, а также прямое указание на обязательность субсидиарного применения элементов процедуры конкурсного производства. На этом основании мы можем высказать следующее суждение. Исключение из числа процедур банкротства юридических лиц «иных процедур» не имеет достаточных оснований. В соответствии с главой XI действующего Закона о банкротстве 2002 г. упрощённые процедуры, по сути, предполагают специальные правовые конструкции, свидетельствующие о необходимости проведения чётких последовательных действий по отношению к ликвидируемому и отсутствующему должникам.

Более того, регламентация упрощённых процедур в целом не претерпела существенных изменений по сравнению с Законом о банкротстве 1998 г., поэтому полагаем, что законодатель допустил ошибку, не включив формулировку «иные процедуры банкротства» в конструкцию ч.1 ст. 27 Закона о банкротстве 2002 г. и эту ошибку необходимо исправить путём внесения дополнений в действующее законодательство о банкротстве.^[14]

Что касается другой процедуры банкротства, которая использовалась в Законе о банкротстве 1998 г. - добровольное объявление о банкротстве должника, то с учётом действующего законодательства мы не можем причислить добровольное объявление о банкротстве должника к процедурам, поскольку отсутствует основной критерий отнесения определённых действий к процедурам банкротства: наличие чёткой последовательности условий для применения мероприятий в отношении неисправного должника.

Сказанное позволяет утверждать, что, несмотря на вышеназванные оговорки, в статью 27 действующего Закона о банкротстве необходимо включить формулировку «иные процедуры банкротства».

В современном законодательстве процедуры банкротства недифференцированы. Вместе с тем, в первом российском Законе о банкротстве 1992 г. применялось три типа процедур банкротства: реорганизационные (включали внешнее управление имуществом должника и санацию); ликвидационные (к ним относились принудительная ликвидация предприятия - должника по решению арбитражного суда; добровольная ликвидация несостоятельного предприятия под контролем кредиторов) и мировое соглашение.

Следуя данной классификации, многие учёные продолжают подразделять современные процедуры несостоятельности (банкротства) юридических лиц в зависимости от целей осуществления процедур на три следующих группы:

1) реорганизационные процедуры (направлены на поддержание деятельности, оздоровление должника и восстановление его платёжеспособности);

2) ликвидационные процедуры (направлены на прекращение деятельности юридического лица);

3) мировое соглашение. Названная процедура банкротства не относится к реорганизационным процедурам, так как не преследует целей оздоровления должника, восстановления его платёжеспособности, а направлена исключительно на погашение задолженности должника перед кредиторами.

К реорганизационным процедурам банкротства большинство исследователей относят внешнее управление. К ликвидационным процедурам традиционно причисляют конкурсное производство. Исходя из распространённой в юриспруденции позиции о том, что под банкротством понимается лишь ликвидация несостоятельных организаций (банкротство в узком смысле слова), понятие «процедуры банкротства» отождествляется с термином «ликвидационные процедуры».

Следуя данному узкому подходу к пониманию процедур банкротства, процедуры, предусмотренные в процессе банкротства в широком смысле слова, некоторые учёные предлагают именовать «антикризисными процедурами».

Представляется, что отграничение «процедур банкротства» от «антикризисных процедур» и «ликвидационных процедур» только усложняет терминологию и затрудняет анализ процедур банкротства и, как следствие, является нецелесообразным.

Наибольшему изменению в Законе о банкротстве 2002 г. подверглись реорганизационные процедуры. В отличие от Закона о банкротстве 1992 г. в современном законодательстве сохранилась процедура внешнего управления, а санация, выделяемая в качестве отдельной процедуры в законодательстве о банкротстве 1992 г., модифицировалась в досудебную санацию, являющуюся мерой по предупреждению банкротства организаций.

Несмотря на изменения реорганизационных процедур, цели проведения таких процедур остались прежними. Следует отметить, что по новому Закону о банкротстве 2002 г. предоставляется возможность использовать процедуру финансового оздоровления, целями которой согласно ст. 2 являются восстановление платёжеспособности должника, а также погашение задолженности в соответствии с графиком погашения задолженности. Исходя из целей введения данной процедуры можно сделать вывод о том, что финансовое оздоровление также относится к реорганизационным процедурам банкротства.^[15]

Поскольку любые процедуры банкротства направлены, в конечном итоге, на вывод организаций из кризиса, переход к устойчивой работе путём повышения эффективности управления, это позволило ряду авторов считать все современные процедуры банкротства реорганизационными. Представляется, что данная точка зрения является обобщённой и не позволяет провести чёткую дифференциацию процедур банкротства, поскольку каждая отдельная процедура преследует определённые задачи, не всегда направленные, на микроэкономическом уровне, на оздоровление юридического лица.

В юридической литературе спорным является вопрос о том, к какой группе процедур банкротства отнести процедуру наблюдения, основными целями которой являются максимальное сохранение имущества должника и проведение анализа финансового состояния должника. В юриспруденции наиболее распространена позиция о том, что процедура наблюдения является реорганизационной. Позволим себе не согласиться с указанной точкой зрения: данная процедура призвана создавать условия для эффективного проведения других процедур банкротства, значит, процедуру наблюдения нельзя отнести ни к реорганизационным, ни к ликвидационным.

Представляется, что данная процедура должна быть выделена в отдельную группу процедур банкротства: её можно назвать подготовительной, поскольку наблюдение способствует дальнейшей реализации других процедур банкротства.

Как отмечалось выше, в Законе о банкротстве 1992 г. в качестве реорганизационной процедуры выделялась санация, однако в Федеральных законах о банкротстве 1998 г. и 2002 г. такая процедура не названа, а употребляется другое понятие - «досудебная санация», что позволило ряду исследователей назвать её по аналогии процедурой банкротства и рассматривать в числе досудебных, внесудебных или восстановительных процедур.

Однако, досудебную санацию нельзя считать процедурой банкротства: она является мерой восстановления платёжеспособности должника, поскольку не наблюдается главного признака процедуры банкротства, а именно наличия чёткого порядка, последовательности действий, условий для применения мер по восстановлению платёжеспособности должника.

В современной науке наряду с понятием «реорганизационные процедуры» используется термин «реабилитационные процедуры», в который вкладывается схожий смысл. На наш взгляд, использование последнего термина для обозначения процедур банкротства, применяемых с целью восстановления платёжеспособности должника, является наиболее предпочтительным, исходя из общего лексического значения исследуемых понятий.

Понятие «реорганизация» - более узкое, под ним понимается организация на новых началах, перестройка, изменение структуры чего – либо. Реабилитацией (от позднелат. rehabilitatio - восстановление) является восстановление в правах, в широком смысле - восстановление доброго имени, репутации. Следовательно, использование в обозначении процедуры банкротства, целью которой является восстановление платёжеспособности должника, термина «реабилитация» позволяет подчеркнуть цели процедур внешнего управления и финансового оздоровления.

Ряд исследователей выделяют в отдельную группу процедур банкротства восстановительные процедуры. К восстановительным процедурам правоведы относят досудебные и судебные процедуры, направленные на восстановление платёжеспособности должника (досудебная санация, внешнее управление).

По нашему мнению, понятия «реабилитационные» и «восстановительные процедуры» тождественны, поскольку целями данных процедур является восстановление платёжеспособности должника.

Кроме того, как следует из проведённого выше анализа, досудебная санация не относится к процедурам банкротства, поэтому данную меру восстановления платёжеспособности должника нельзя отнести к реабилитационным или восстановительным процедурам.^[16]

Представляется интересной позиция Ю.П. Свит о том, что восстановительные процедуры - это не процедуры банкротства, а процедуры, направленные на его предотвращение, они проводятся до признания арбитражным судом должника банкротом.

На наш взгляд, автор пытается разграничить понятия «несостоятельность» и «банкротство», в то время как в действующем Законе о банкротстве 2002 г. эти термины отождествляются. Именно поэтому процедуры банкротства одновременно являются процедурами несостоятельности, предотвращающими банкротство.

В соответствии с другой традиционной классификацией все процедуры банкротства в зависимости от порядка их осуществления можно разделить на две группы: судебные и внесудебные. К судебным процедурам относятся наблюдение, финансовое оздоровление, внешнее управление, конкурсное производство, мировое соглашение, а также иные, упрощённые процедуры банкротства ликвидируемого или отсутствующего должника. Судебные процедуры проходят по решению и под контролем арбитражного суда.

К внесудебным процедурам относят добровольное объявление должника о своём банкротстве. Названная процедура именуется внесудебной, так как ни содержание выработанных соглашений, ни их реализация не контролируются судом. Закон о банкротстве 1992 г. предусматривал также в качестве внесудебной процедуры банкротства соглашение между должником и кредиторами об отсрочке и (или) рассрочке платежа или скидке с долгов.

Данные процедуры являются способами, позволяющими должнику и кредиторам путём переговоров договариваться о продолжении деятельности организации-должника или о её добровольной ликвидации. Использование внесудебных процедур отвечает интересам как должника, так и кредиторов.^[17]

Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что все процедуры, применяемые в настоящее время к должнику - юридическому лицу, являются судебными.

Заключение

Проанализировав систему источников, а также отраслевую принадлежность института несостоятельности, можно сделать следующий вывод:

1) законодательство о несостоятельности носит материальный и процессуальный характер, входя в систему и частного, и публичного права;

2) большей частью нормы о несостоятельности находятся в гражданском материальном и арбитражном процессуальном праве;

3) основным источником, регулирующим отношения несостоятельности является ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а также специальные федеральные законы, регулирующие производство дел о несостоятельности в отдельных сферах деятельности.

Таким образом, анализ источников права показывает, что законодательство о несостоятельности объединяет в себе нормы самой различной отраслевой принадлежности – гражданского, административного, процессуального и иного законодательства

Новый Федеральный закон олицетворяет третий этап развития правового регулирования отношений, связанный с банкротством организаций и граждан.

Он может быть охарактеризован как продолжение и развитие реформы законодательства о несостоятельности, начатой в 1998 году. Ему присущи детализация и конкретизация основных положений указанного законодательства о одновременным концептуальным изменении в правовом регулировании отдельных институтов несостоятельности.

Значительной детализации подвергнуты известные процедуры несостоятельности: наблюдение, внешнее управление, конкурсное производство, мировое соглашение.

К числу концептуальных изменений правового регулирования несостоятельности могут быть отнесены следующие законоположения: об основаниях возбуждения дел о банкротстве; о требованиях, предъявляемых к арбитражным управляющим, порядке их назначения и контроле за их деятельностью; о новой реабилитационной процедуре финансового оздоровления; об очередности удовлетворения требований кредиторов в конкурсном производстве; об особенностях несостоятельности (банкротстве) стратегических организаций и субъектов естественных монополий.

По мнению ведущих ученых-юристов понятия «несостоятельность» и «банкротство» определяются по-разному. Банкротство предприятия является частным случаем его неплатежеспособности (несостоятельности) и, следовательно эта разница будучи законодательно закрепленной должна повлечь различные правовые последствия для несостоятельных и банкротов, разное отношение к ним.

По нашему мнению, а именно в ст.2 следовало бы дать определение двух различных понятий – «несостоятельность» и «банкротство». Статью 2. Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) изложить в следующей редакции: «Несостоятельность – это признанная арбитражным судом неспособность своевременно и в полном объеме погасить перед кредиторами, имеющуюся задолженность»; а также дополнить вышеуказанный пункт: «Банкротство – это признанная арбитражным судом абсолютная неплатежеспособность должника, состояние при котором деятельность предприятия нецелесообразна и предприятие подлежит ликвидации» - далее статья излагается по тексту.

На основе анализа законодательства и судебной практики в магистерской сформулировано понятие «процедура банкротства» следующим образом: под процедурой банкротства юридического лица понимается официально установленная законодательством о несостоятельности (банкротстве) последовательность действий, применяемых к должнику - юридическому лицу, имеющему признаки банкротства или официально объявленному несостоятельным, с целью удовлетворения требований кредиторов и вывода организации из экономического кризиса.

Список использованной литературы

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ)
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 03.07.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.08.2016)
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 23.05.2016)
4. Андреев А.В. Условия объявления должника банкротам и проблема их дифференциации. - М.: Изд-во «Проспект», 2014. с.25-29
5. Анохин В.С. Предупреждение банкротства и восстановление его платежеспособности. Учебник для вузов. - М.: Изд-во «Юристъ», 2015. с.10-16
6. Белова Д.А. Пути реформирования института мирового соглашения в делах о банкротстве. - М.: Изд-во «ИНФРА-М», 2015. с.41-44
7. Борисенкова Т.В. Реализация права на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом: сочетание частных и публичных интересов. - М.: Изд-во «Зерцало», 2016. с.51-53
8. Витрянский В.В. Пути совершенствования законодательства о банкротстве. - М.: Изд-во «А-Приор», 2015. с.10-13
9. Воложанин В.П. Соотношение норм законодательства о несостоятельности (банкротстве) и арбитражного процессуального кодекса РФ. - М.: Изд-во «НОРМА», 2014. с.30-33
10. Дубинчин А.А. Реформа законодательства о банкротстве: три года спустя. - М.: Изд-во «БЕК», 2016. с.24-27
11. Заболоцкая И.В. Проблемы участия в делах о банкротстве арбитражных управляющих. - М.: Изд-во «Сфера», 2014. с.40-46
12. Карелина С.А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства). - М.: Изд-во «Гамма», 2015. с.22-27
13. Мостовой П.В. Объективные и субъективные грани банкротства. СПб., 2016. с.78-81
14. Панов С.Я. Организационно -правовые аспекты проведения собраний кредиторов и заседаний комитетов кредиторов ликвидируемых кредитных организаций. - М.: Изд-во «Спарк», 2014. с.53-56
15. Степанов В.В. Несостоятельность (банкротство) в России и зарубежных странах. - М.: Изд-во «А-Приор», 2015. с.60-63
16. Ткачев В.Н. Банкротство. (Некоторые аспекты внешнего управления имуществом должника, находящегося в процессе производства по делу о несостоятельности - банкротстве): Лекция. - М.: Академия управления МВД России, 2015. с.25-29 
17. Химичев В.А. Защита прав кредиторов при банкротстве. - М.: Изд-во «Юристъ», 2016. с.130-134
18. Черных Л.С. Актуальные проблемы дифференциации условий для объявления юридического лица банкротом. - М.: Изд-во «Зерцало», 2014. с.8-12
19. Шамшурин Л.Л. Рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве). Учебное пособие - М.: Изд-во «ИНФРА-М», 2015. с.71-74
20. Ярков В.В. Правовая природа и источники конкурсного производства. - М.: Изд-во «Проспект», 2014. с.430-43

Приложение 1

Банкротство и ликвидация фирмы (организации)

Приложение 2

1. Ярков В.В. Правовая природа и источники конкурсного производства.- М.: Изд-во «Проспект», 2014.с.430-433 ↑

2. Шамшурин Л.Л. Рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве). Учебное пособие - М.: Изд-во «ИНФРА-М», 2015. с.71-74 ↑

3. Черных Л.С. Актуальные проблемы дифференциации условий для объявления юридического лица банкротом. - М.: Изд-во «Зерцало», 2014. с.8-12 ↑

4. Химичев В.А. Защита прав кредиторов при банкротстве. - М.: Изд-во «Юристъ», 2016. с.130-134 ↑

5. Ткачев В.Н. Банкротство. (Некоторые аспекты внешнего управления имуществом должника, находящегося в процессе производства по делу о несостоятельности - банкротстве): Лекция. - М.: Академия управления МВД России, 2015. с.25-29  ↑

6. Степанов В.В. Несостоятельность (банкротство) в России и зарубежных странах. - М.: Изд-во «А-Приор», 2015. с.60-63 ↑

7. Панов С.Я. Организационно -правовые аспекты проведения собраний кредиторов и заседаний комитетов кредиторов ликвидируемых кредитных организаций. - М.: Изд-во «Спарк», 2014. с.53-56 ↑

8. Мостовой П.В. Объективные и субъективные грани банкротства. СПб., 2016. с.78-81 ↑

9. Карелина С.А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства). - М.: Изд-во «Гамма», 2015. с.22-27 ↑

10. Андреев А.В. Условия объявления должника банкротам и проблема их дифференциации. - М.: Изд-во «Проспект», 2014. с.25-29 ↑

11. Анохин В.С. Предупреждение банкротства и восстановление его платежеспособности. Учебник для вузов. - М.: Изд-во «Юристъ», 2015. с.10-16 ↑

12. Белова Д.А. Пути реформирования института мирового соглашения в делах о банкротстве. - М.: Изд-во «ИНФРА-М», 2015. с.41-44 ↑

13. Борисенкова Т.В. Реализация права на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом: сочетание частных и публичных интересов. - М.: Изд-во «Зерцало», 2016. с.51-53 Писать стихи Светлана начала еще в детстве. И всегда верила, что они непременно лягут на музыку и ее песни будут исполнять известные артисты. Но потребовалось 13 лет, полных трудностей, разочарований, небывалого упорства, чтобы пришел первый успех в Москве, которая не верит слезам и не жалует провинциалов. Сегодня Светлана Белявская – единственный в Прикамье поэт-песенник, на слова которой звучат песни в исполнении звезд российской эстрады: Игоря Николаева, Филиппа Киркорова, Николая Баскова, Ларисы Долиной и многих других.

    Досье

    Светлана Белявская. Родилась в Перми в 1958 г. Разные композиторы написали на ее стихи 163 песни. Четырехкратный лауреат телевизионного фестиваля «Песня года». Победительница фестиваля «Женщины Перми – 2002». Член Союза писателей России.

    Занимается она и благотворительностью. А пришла к этому благодаря тому, что в церкви в 2000 г. исцелилась от тяжелой болезни. Белявская проводит бесплатные концерты в домах престарелых, исправительных учреждениях. Особое ее внимание – к детям-инвалидам. 3 февраля в концертном зале отеля «Урал» в Перми пройдет благотворительный концерт, доход от которого передадут 11-летнему Саше Сафонееву, страдающему тяжелой формой ДЦП.

    Как пробиться на Олимп?

    Вера Шуваева, «АиФ-Прикамье»: – Светлана Викторовна, по сравнению с исполнителем песни поэт и композитор – это бойцы невидимого фронта. Обидно?

    Светлана Белявская: – Как и любому поэту-песеннику. Помню, как я ждала первую песню на свои стихи «Садовник» в исполнении Игоря Николаева. Она прозвучала 8 ноября 1987 г. по всесоюзному радио в передаче «С добрым утром!». Всех друзей и близких обзвонила, предупредила. Но фамилию мою так и не назвали. Просто сказали, что сейчас прозвучит новая песня. Такая ситуация повторялась многократно. Конечно, я переживала. Но потом, по совету священника, смирилась с этим. Что я, когда люди, создавшие мировые хиты, зачастую неизвестны на родной земле! Например, «Калинку» очень многие считают народной песней, а ведь ее автор – пермяк Иван Ларионов.

    - Вам в конце 80-х удалось пробиться на песенный олимп без продюсера, без связей. Реально ли нынче такое?

    С. Б.: – А почему нет?! Пример тому – Денис Майданов. Он приехал в Москву из маленького городка в Саратовской области. Ни связей, ни денег. Но он поставил перед собой цель – и достиг ее. Главное – очень сильно хотеть чего-то и стремиться к этому.

    В Перми немало талантливых ребят. Но они не готовы, как я в свое время, ехать в столицу, чтобы их услышали, и при этом ночевать на вокзале, спать на курточке, голодать… Не хотят, как они говорят, хлебать московское дерьмо. Хотя здесь его не меньше. Странно, но в родном городе, когда у меня было уже столько песен и титулов, никто из чиновников от культуры не поддержал мою идею создания Центра песни.

    Граница для песен

    - Попытка Перми стать культурной столицей Европы вызывала у вас гордость, усмешку или…?

    С. Б.: – Усмешку. Возможно, я не знаю о каких-то выдающихся культурных событиях в нашем городе. Но я не понимаю, как Пермь может называться центром культуры. Представляли бы ее люди уровня Людмилы Сахаровой – тогда да.

    - Сегодня многие ностальгируют по СССР. Мол, там была стабильность. Вы тоже так считаете?

    С. Б: – Скажу о том, что коснулось меня. Полностью согласна с Михаилом Шуфутинским, что в России невозможна защита авторских прав. А в СССР их соблюдали! Все поэты и композиторы получали хорошие деньги. Нынче же звезды поют мои песни по радио и телевидению, а я получаю за их исполнение по 300-500 руб. в месяц. И не я одна. Ведь певцы зарабатывают в основном на корпоративах, с которых авторы не имеют ничего. Поскольку нет соответствующего закона.

    - А «могло ли раньше нам присниться, чтоб для песни и закрыли вдруг границу»? Это я по поводу запрета латвийского МИДа выступать на «Новой волне» Кобзону, Валерии и Газманову и их песенного ответа на запрет в новогоднем «Огоньке».

    С. Б.: – Я далека от политики. Но слишком уж много сейчас разговоров об этом. Игорь Крутой хочет перенести «Новую волну» из Юрмалы в Сочи, Кобзон против. По-моему, не тем занимаются наши звезды. Я бы посоветовала им угомониться и помогать, к примеру, детям-инвалидам. Проводить благотворительные концерты в разных городах. Как сказал мой любимый поэт Андрей Дементьев: «Каждый человек должен светлеть, иначе для чего живем?»

    Отказала банку

    С. Б.: – Как-то один банк просил его прославить – отказалась. Еще была встреча с бизнесменом, решившим вдруг стать певцом. Обещал хорошо заплатить за стихи для будущей песни. Ну зачем мне это?! Певцом, кстати, он так и не стал.

    Скандал, связанный с арестом обвиняемого в мошенничестве генерального директора Российского авторского общества Сергея Федотова, в который раз возбудил интерес общественности к деятельности российских ОКУПов — организаций коллективного управления правами. Причем интерес этот носит заведомо негативный оттенок — слишком уж много накопилось нареканий в адрес практики взаимоотношений авторов и правообладателей, сложившейся в нашей стране.

    с создания еще в 1870 году по инициативе драматурга Александра Островского «Общества русских драматических писателей», ставшего первым в истории России авторско-правовым обществом. Дальше оно последовательно эволюционировало в Общество русских драматических писателей и композиторов, МОДПИК, ДРАМСОЮЗ, уже советское Всероссийское общество драматургов и композиторов, Всесоюзное агентство по авторским правам, Государственное агентство по авторским и смежным правам и, наконец, Российское агентство интеллектуальной собственности, правопреемником которого 7 октября 1993 года стало РАО.

    За чередой столь витиеватых названий скрывалась довольно простая трансформация негосударственной организации времен Российской Империи в государственную времен СССР, с последующим превращением оной снова в негосударственную, когда грянули «лихие девяностые».

    В итоге с легкой руки Бориса Ельцина появилась некоммерческая общероссийская общественная организация, созданная для коллективного управления авторскими правами и официально находящаяся под покровительством президента РФ. Также возникли похожие на РАО, но менее известные организации ВОИС (Всероссийская организация интеллектуальной собственности) и РСП (Российский союз правообладателей). Объединяет эти организации общие коммерческие интересы и частично общий руководящий состав.

    Однако вернемся к РАО.

    За ремя своего существования эта организация успела «прославиться» как резонансными исками, в которых спектр ответчиков колебался от Российской футбольной премьер-лиги до нижнетагильской филармонии, так и своеобразной схемой деятельности. Последняя была выстроена таким образом, что успешно собранное РАО авторское вознаграждение выдалось не всем авторам, а только тем из них, кто за вознаграждением додумался в РАО обратиться.

    Грешили этим и другие ОКУПы. Весной 2016 года депутата Госдумы Сергей Обухов объявил, что, по его данным, за время существования РАО, РСП и ВОИС более 10 собранных млрд рублей не дошло до авторов, исполнителей, создателей фонограмм и иных правообладателей. Подтверждает подобные подозрения и Соня Соколова, владелец и издатель портала «Звуки.ру»: «Непрозрачность» деятельности российских ОКУПов вызывает массу вопросов, как и колоссальная разница между объемом собираемых и выплачиваемых средств. В частности, у РАО в 2012 и 2013 годах эта разница превосходила миллиард рублей. В итоге артисты получают с барского стола унизительные роялти, а могли бы реально зарабатывать».

    Сперва бизнес, справедливость — потом

    В общем, РАО на «визит» правоохранительных органов напрашивалось давно. После ареста Сергея Федотова, кстати, автора вызвавшего серьезную критику проекта «налога на интернет», нелестные отзывы о РАО посыпались как из рога изобилия. Не будем цитировать уже известных медийных фигур. Вместо этого познакомимся с мнением музыканта-любителя Алексея Богданова:

    Тврец ли я или право имею: нужно ли стране Российское авторское общество?

    — Если честно, то любители и мелкие профессионалы крайне редко сталкиваются с вопросами авторских прав — они никому не интересны. Но за происходящим они следят, дабы не пропустить момент, когда ситуация станет опасной. По стране действуют тысячи ресторанных «лабухов», и их пока еще не трогают. Но есть подозрения, что в какой-то момент ревнители авторских прав из РАО и за них возьмутся.

    — Вообще, авторское право необходимо?

    — Авторское право, в принципе, вещь нужная и полезная, но зачастую охрана этих прав превращается в первую очередь в хороший бизнес и лишь потом — в стремление к справедливости. Это приводит к занимательным последствиям. Самый известный случай подобного — это права на песни The Beatles, ушедшие от них вместе с Northern Songs Ltd. В нашей стране эти занимательные последствия мы наблюдаем постоянно, и главной проблемой зачастую является не «непрозрачность» работы того же РАО, а то, что, даже имея прямые разрешения от авторов, можно нарваться на иск со стороны защитников авторских прав, как это было с екатеринбургскими кинотеатрами в 2010 году. Мы играем в основном свои песни, но у нас есть несколько произведений, подаренных нам нашими друзьями. И если эти друзья когда-нибудь передадут охрану своих прав тому же РАО (мало ли куда их выведет их профессиональная деятельность?), у нас могут возникнуть проблемы, несмотря на то, что песни нам действительно подарены.

    — Как прокомментируете сетования на «непрозрачность» деятельности РАО?

    — Это беспокоит тех, кто зарабатывает музыкой и чьи произведения имеют широкую популярность. Вон, музыкальный продюсер Максим Фадеев жаловался на то, что РАО «зажимает» ему гонорары. У нас гонораров нет. Мы занимаемся музыкой ради собственного удовольствия и за свой счет. Главный вопрос — как бы кто ни углядел в нашей деятельности нарушения чьих-либо авторских и смежных прав!

    «Он же бандеровец!»

    Следет отметить, что проблематика взаимоотношений авторов и правообладателей в нашей стране далеко не исчерпывается теми нюансами, которые стали всплывать на свет в связи с арестом генерального директора РАО. Так, например, далеко не все гладко с тандемом «авторы/правообладатели» и в российской книгоиздательской сфере.

    Корреспондент Федерального агентства новостей обратился за комментарием к Александру Дашьяну, автору книг и книгоиздателю:

    Творец ли я или право имею: нужно ли стране Российское авторское общество?

    — В издательствах у нас наблюдается изрядный бардак. Не редкость ситуация, когда договор с автором издательство заключает уже после того как книга вышла. Или вообще не заключает, что не мешает книгу этого автора издавать. Бывают случаи, когда авторы сдают материал в редакцию, там с материалом знакомятся, однако издавать его отказываются. Авторы уходят. А потом, через 2—3 года, узнают, что их книга тем издательством все же издана. Узнают, случайно увидев свою книгу в магазине. Беда в том, что многие издательства у нас живут одним днем, действуя по принципу «Главное — издать, а с автором как-нибудь разберемся». Конечно, случаются и иски обманутых авторов к издательствам. Но не часто.

    — Почему не часто?

    — В зачительной мере, по вине самих авторов, не требующих своевременного составления договора. Помимо прочего, такая авторская «безграмотность» позволяет издательствам заметно урезать причитающиеся авторам выплаты, затягивать эти выплаты, а то и просто не производить их. Иногда не производить под совершенно парадоксальными, с точки зрения

    — В США литературное наследие писателя в большинстве случаев становится общественным достоянием через 70 лет после первой публикации.

    — Каким образом американцы выкручиваются из ситуации, когда хотят что-то издать, но не знают правообладателя?

    — Элементарно. Помещают в книгу объявление о том, что, мол, я не знаю правообладателя данной книги, мне не удалось его найти за такое-то время, но издание этой книги необходимо. Поэтому, если вы являетесь правообладателем этой книги, то добро пожаловать к нам. С удовольствием проведем с вами переговоры о том, как компенсировать вам наши действия. Если я выпущу книгу с таким объявлением в России, то это сразу будет трактоваться как признание: «Ребята, я украл вашу книжку — побыстрее подавайте на меня в суд!» Получается, действующее у нас сейчас законодательство просто не дает издателю в описанной ситуации занять честную позицию по отношению к правообладателю.

    — Кто мог бы помочь вам справиться с этой проблемой?

    — То же РАО могло бы. Но, как я уже говорил, оно занимается другим и преследует иные цели. Скорее всего, если бы РАО было госструктурой, аналогичной советскому Всесоюзному агентству по авторским правам, дело обстояло бы иначе. С моей точки зрения, РАО ни правообладателя как следует не защищает, ни тем более — издателя. Получается, что мне эта структура не нужна, но другой, увы, у нас нет. ↑

14. Витрянский В.В. Пути совершенствования законодательства о банкротстве. - М.: Изд-во «А-Приор», 2015. с.10-13 ↑

15. Воложанин В.П. Соотношение норм законодательства о несостоятельности (банкротстве) и арбитражного процессуального кодекса РФ. - М.: Изд-во «НОРМА», 2014. с.30-33 Поэтический фестиваль «Компрос» будет проходить в Перми с 21 по 23 ноября.

    На открытии мероприятия будет презентована антология ГУЛ – «Галерея уральской литературы». Этот проект поэтов Виталия Кальпиди и Марины Волковой будет представлен в формате музыкально-поэтических авторских чтений в сопровождении видео. Также во время открытия состоится массовый флешмоб «Лермонтов», во время которого на ул. Ленина в небо запустят 200 светящихся шаров со строками из поэмы «Мцыри».

    «Фестиваль «Компрос – это попытка создать различные новые формы взаимодействия поэтов друг с другом, с аудиторией. Они будут стимулировать литературный процесс, побуждать поэтов писать больше, а публику знакомить с пермской поэзией. На фестивале можно будет увидеть также разные формы взаимодействия поэзии с другими искусствами – музыкой, кино», – рассказал «АиФ-Прикамье» Павел Чечеткин, один из организаторов фестиваля.

    В воскресение, 23 ноября в Доме актера состоится главное событие фестиваля - Поэтические чтения «Биармия». Читать стихи будут знаменитые авторы Москвы и юные поэты из разных городов. Хедлайнером второго дня станет группа Вадима Степанцова «Бахыт-Компот».

    На закрытии фестиваля публике представят поэтический спектакль в сопровождении органа. Знаменитый органист Тарас Багинец из Екатеринбурга и режиссер Дмитрий Заболотских впервые в Перми свяжут уральскую поэзию с органной музыкой в композиции «Крылья».

    Отметим, что, помимо этого, на фестивале ожидается первый в мире бой кибер-поэтов, встреча с писателем Леонидом Юзефовичем, поэтический слэм, кинопрограмма. Вход на все мероприятия свободный.

    Напомним, что первая часть фестиваля «Компрос» прошла в июне. Ключевым событием летнего сезона стал «Корабль поэтов» – трехчасовая теплоходная прогулка, во время которой прошли поэтические чтения. В пресс-службе администрации Перми сообщили, что начало мероприятия запланировано на 12.00. «По традиции в 12:00 принести цветы, послушать стихи и принять участие в марафоне «Читаем Пушкина вместе» сможет каждый, для кого, по словам Анны Ахматовой, важен «нежный вкус родимой речи», - пояснили организаторы. Пермяки отправятся на прогулку по улице Сибирской от памятника до городской библиотеки им. Пушкина. Вести участников «от Пушкина до Пастернака» и рассказывать о том, как переплелись имена поэтов в пространстве города будет Марина Демидова. В конечной точке маршрута - круглой гостиной библиотеки, горожане смогут познакомиться с лучшими изданиями российской книжной пушкинианы, аудио- и видеозаписями из фондов библиотеки. ↑

16. Дубинчин А.А. Реформа законодательства о банкротстве: три года спустя. - М.: Изд-во «БЕК», 2016. с.24-27 ↑

17. Заболоцкая И.В. Проблемы участия в делах о банкротстве арбитражных управляющих. - М.: Изд-во «Сфера», 2014.с.40-46 Неизбежным для «Компроса» было то, что его будут сравнивать с фестивалем «Словонова», который в Перми больше не проходит. Об этом поэт Виталий Кальпиди упомянул сразу, еще перед открытием, на пресс-конференции для журналистов.

    – Да, это был хороший фестиваль, который пробудил в Перми большой интерес к поэзии – ответил Борис Эренбург, исполнительный директор фестиваля. – В городе появилось настоящее поэтическое движение. Сейчас Пермь постаралась сделать фестиваль своими силами. Он немного другой по концепции. Это коммуникационная площадка между издателями, поэтами, фотографами, музыкантами. То есть фестиваль на стыке всех искусств.

    «Компрос» открылся поэтическими чтениями и представлением антологии уральских поэтов «ГУЛ». «Галерея уральской литературы» – детище гостей из Челябинска, поэта Виталия Кальпиди и издателя Марины Волковой. Презентация длилась около часа и состояла из авторских чтений, клипов на стихи уральских поэтов и мемориальных чтений стихов авторов, ушедших из жизни. Публика услышала пермских, екатеринбургских и челябинских поэтов. К слову, с марта по октябрь этого года вышло в печать более 30 книг антологии ГУЛ.

    Антология уральских поэтов ГУЛ. Фото: АиФ / Ольга Семенова

    После презентации антологии уральской поэзии участники и гости фестиваля запустили в небо 200 светящихся шаров. Флешмоб назывался «Лермонтов» и был посвящен двухсотлетию поэта. К каждому воздушному шару были привязаны листы со строками из поэмы «Мцыри». По словам организаторов, эта «публикация в небо» символизирует вечный акт поэзии – произведение для далекого и неизведанного читателя. Публика кричала «С днем рождения», светящиеся шары летели в холодное небо, а в Перми появился большой поэтический фестиваль.

    Участники фестиваля запустили в небо воздушные шары в честь Дня рождения Михаила Лермонтова. Фото: АиФ / Ольга Семенова

    Поэтические бои по правилам и без

    В субботу, 22 ноября, были встречи с главным гостем фестиваля писателем Леонидом Юзефовичем и поэтессой Анной Бердичесвкой, круглый стол о литературном процессе в России и Перми, реалити-шоу «Шанс для неизданных книг».

    Но главным событием второго дня фестиваля стал слэм – поэтическое соревнование, во время которого авторы читают свои произведения в течение определенного времени. Формат слэма – это скорее шоу, «драка» поэтов стихами под крики публики и звон бокалов. Традиция эта старая, берущая начало от поэтических турниров средневековья.

    В финал вышли поэты Максим Воробей, Михаил Куимов и Маша Весна. За границей полуфинала, к сожалению, многих зрителей, остались и Алексей Селюнин, и Денис Голиков.

    лавным событием второго дня фестиваля стал поэтический слэм. Фото: АиФ / Ольга Семенова

    Оценили слэм не все. Кому-то не хватило стихов Ивана Козлова, кто-то был недоволен тем, что читают только пермские поэты.

    – Авторы, приехавшие из других городов, немного другого масштаба, они уже участвовали в российских слэмах, – объяснил Евгений Гусев, поэт, один из организаторов. – Мы дали шанс выступить молодым пермским поэтам, чтобы победитель смог выйти на новый уровень и поехать на всероссийский слэм.

    Андрей Мансветов, который вел поэтический турнир, оценил его так: «Бедненько, но чистенько». Чистоту турнира не омрачила даже попытка одного из участников читать рэп. Публика, как и требует этого слэм, была беспощадна и буквально согнала поэта со сцены, а Андрей Мансветов лишил его права оценок.

    К слову, отлично поддержал тему «кабацкого прочтения» стихов Андрей Лапицкий, еще в день открытия решивший читать на слэме «эпатажно».

    Призовой фонд турнира в итоге забрал Михаил Куимов. Открытый еще на летней сессии «Компроса», поэт завоевал признание уже на втором фестивале. Буквально на днях он успешно выступил на «Узнай поэта», еще одном пермском поэтическом фестивале. Михаил геолог и работает на шахте в Соликамске, о чем неоднократно упоминал во время «Компроса». А еще он любит Мандельштама и Есенина, что тоже рассказывал, но уже в кулуарах фестиваля.

    После слэма фестиваль продолжил концерт группы Бахыт Компот. Фото: АиФ / Ольга Семенова

    После слэма фестиваль переместился на концерт группы «Бахыт Компот». Степанцов и группа были ироничны, хороши и выложились по полной программе. Некоторые слушатели ждали еще и стихов, ведь Вадим Степанцов – не только музыкант, но и поэт. Но автора, уставшего после выступления, хватило только на автограф-сессию с поклонниками.

    Последний день оказался самым насыщенным и полным стихами. Здесь была и презентация молодых авторов Екатеринбурга, и ключевое событие – поэтический вечер «Биармия», и «терки» о современной поэзии, и «Музыка стиха», на которой звучали произведения молодых пермских композиторов и стихи пермских поэтов…

    На поэтическом вечере "Биармия" выступил Михаил Куимов. Фото: АиФ / Ольга Семенова

    На презентации молодежной поэзии Екатеринбурга свои книги представили Константин Комаров, Александр Вавилов и Руслан Комадей – молодые, но уже известные не только в своем городе поэты. К слову, Вавилов запомнился пермякам с еще последней «Словоновы» и некоторые зрители пришли на фестиваль только ради его стихов.

    Читал и Андрей Пермяков, известный поэт и прозаик, родившийся в Кунгуре, долгое время живший в Перми, а потом переехавший в Подмосковье. Сейчас он обитает во Владимирской области, но горячо любим пермской публикой и часто приезжает на поэтические чтения в столицу Прикамья.

    Здесь же состоялась и презентация журнала «Вещь» – пермского литературного издания, на страницах которого многие известные авторы опубликовались когда-то впервые.

    «Биармия» стала квинтэссенцией фестиваля. Публика услышала и пермяков, и челябинцев, и москвичей, и, опять же, екатеринбуржцев. Прочел стихи и писатель Леонид Юзефович.

    Леонид Юзефович. Фото: АиФ / Ольга Семенова

    Кстати, поэтические чтения «Биармия» проходят в Перми уже пятый год. И это, по словам организаторов, «поэзия в чистом виде». Здесь не объявляют регалии авторов, поэты просто выходят и читают свои стихи. Оригинальна система очередности выхода авторов к микрофону. Каждый прочитавший тянет из шляпы записку с именем следующего автора. После чтения стихов все отметили на большой карте Комсосольского проспекта какую-то знаковую, памятную точку, «место силы». Ольга Роленгоф отметила школу, где начала писать стихи, Антон Бахарев-Черненок – Политех, где познакомились его родители, Юлия Балабанова – Соборную площадь, где недавно назвали имена жертв политических репрессий… Отмечали разное и, как правило, выходили за границы Компроса, как бы расширяя территорию своей силы и силы поэзии в Перми.

    Завершился фестиваль органно-поэтическим спектаклем «Крылья», на котором актеры пермских театров прочли стихи уральских авторов. Прозвучали произведения 14 авторов. Спектакль сопровождался демонстрацией на экранах тематических слайдов. Впервые поэты видели, как их стихи читают актеры, причем под музыку органа и фоторяд. Реагировали мастера рифмы на спектакль по-разному. Кому-то нравилось преподнесение его стихов, а кто-то утверждал, что художественное чтение не передает всего смысла текстов. Когда спектакль закончился, люди не расходились из зала несколько минут – ждали продолжения.

    Фестиваль завершился органно-поэтическим спектаклем "Крылья". Фото: АиФ / Ольга Семенова

    – Мы решили с Дмитрием Заболотских, режиссером спектакля, что лучше немного не досказать публике, чем пересказать, – объяснил Борис Эренбург финал спектакля и фестиваля.

    И эту недосказанность публика оценила. Уходя из органного зала, люди благодарили и организаторов, и поэтов. Фестиваль закончился и доказал – в Перми поэзия живет и развивается.

    Кстати

    На фестивале прошло реалити-шоу «Шанс для неизданных книг». На нем пять молодых поэтов Перми презентовали проекты своих книг. Их оценивали московские, пермские и челябинские издатели. В конкурсе победила пермский поэт Александра Шиляева. Она завоевала право на издание своей книги.

    Комментарии

    Павел Чечеткин, программный директор фестиваля:

    – Мы верно угадали момент, чтобы сместить акценты и сделать молодую пермскую поэзию главным героем поэтического фестиваля. Можно придумывать самые разные форматы и мероприятия, но настоящую поэзию ничем заменить нельзя.

    Александр Вавилов, поэт, г. Екатеринбург:

    – Фестиваль удался, программа получилась интересной и насыщенной. Впервые услышал свои стихи в сопровождении органа. Когда-то все говорили, что при больших финансовых возможностях организовывать фестивали – проще простого. У Перми больше нет таких возможностей, а фестивали остались. А Екатеринбургу надо брать пример.

    Леонид Юзефович, писатель, гость фестиваля:

    – Слово «Компрос» для меня значимо, как Дворцовая площадь в Петербурге и Красная в Москве. Пусть Компрос теперь ассоциируется не только с проспектом, но и с поэзией в Перми. ↑