Право требования и его передача третьему лицу (Развитие положений об уступке права требования)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы настоящей работы обусловлена особым местом обязательственных отношений в современном торговом обороте. Обязательственные отношения стали правовой основой предпринимательской деятельности. Масштабное реформирование гражданского законодательства [15] затронуло значительное число институтов гражданского права и привело к глубоким преобразованиям, в том числе и в экономической сфере. Неотъемлемым признаком современного экономического оборота является закрепленная в действующем российском законодательстве возможность замены кредитора в обязательстве.

Одной из наиболее существенных проблем эффективного применения положений об уступке права (требования) на современном этапе развития российской экономики является отсутствие комплексности нормативного регулирования данного института обязательственного права непосредственно в Гражданском кодексе Российской Федерации [1] (далее - ГК РФ). В настоящее время переход прав кредитора регулируется § 1 главы 24 ГК РФ, содержащей пять статей, посвященных условиям уступки требования (будущего требования), форме такого соглашения, правам и обязанностям сторон, ответственности цедента. Таким образом, гражданское законодательство не раскрывает специфику такого объекта гражданских прав, как имущественное право (требование). На практике существуют проблемы, связанные с определением объема прав по обязательству, которые переходят к новому кредитору вследствие перехода права требования по закону или по сделке (неустойка, залог, поручительство, удержание, обеспечительный платеж, гарантия), иных связанных с требованием прав, в частности права на проценты.Количество споров, связанных с применением норм об уступке права требования в арбитражных судах неизменно остается значительным. В этой связи анализ требований законодательства современных теоретических исследований по вопросам цессионарных правоотношений представляет теоретический и практический интерес.

Объект исследования составляют общественные отношения, которые формируются в области правового регулирования правоотношений, возникающих при совершении сделки уступки права требования.

Предметом работы являются нормы гражданского законодательства, которые устанавливают конкретные требования, а также особенности правового регулирования уступки права требования, практика применения вышеназванного института.

Цельработы:изучениеинститута цессии в современном российском гражданском праве, выявление основных проблем в регулировании уступки права требования как разновидности перемены лиц в обязательстве.

Задачами исследования являются: изучение понятия права требования и его сущностных характеристик, исследование требований, не подлежащих уступке, рассмотрение некоторых видов сделок, на основании которых может быть совершена уступка прав требования, изучение современного состояния судебной практики по вопросам применения норм об уступке прав требования.

Институт цессии исследовался в отечественной юриспруденции многими учеными. При подготовке настоящей работы изучены работы специалистов в области обязательственного права С.Н. Братуся, О.С. Иоффе, Л.А. Лунца. Исследованию отдельных вопросов денежных обязательств, а также ответственности за их неисполнение посвящены работы В.В. Витрянского, Л.А. Новоселовой, М.Г. Розенберга и других ученых.

В процессе исследования использовались исследования В.А. Белова, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, О.С. Иоффе, К.П. Победоносцева, О.Н. Садикова, Е.А. Суханова, Б.Б. Черепахина, ЯГ.Ф. Шершеневича и других ученых.

В работе использовались формально-юридический и системный метод исследования, позволившие определить признаки уступки права требования, специфику цессии, проанализировать сложившуюся судебную практику.

Структурно курсовая работа состоит из введения, трехглав,объединяющихшесть параграфов, заключения и списка использованных источников.

1. Общая характеристика института права требования

1.1 Правовая природа уступки права требования

Одной из юридических конструкций, предусмотренных действующим российским законодательством РФ и позволяющейобеспечить потребность современной экономики в циркуляции требований, является уступка права требования.Конкретного понятия цессии законодатель не дает, но в ст. 382 ГК РФ определяет уступку права требования как передачу кредитором (цедентом) принадлежащему ему права требования другому лицу (цессионарию, новому кредитору).

Возникновение обязательств по переходу прав кредитора к другому лицу было вызвано экономическими потребностями общества, а их использование диктуется объективными процессами, происходящими в нашем государстве по переходу к развитой хозяйственной практике. Развитие внешней торговли, предпринимательских и товарно-денежных отношений привело к тому, что права стали использоваться в качестве товара, переходя от одного лица к другому. Отсутствие необходимости получения согласия должника на замену кредитора, а также сохранение обеспечения и других условий первоначального обязательства в неизменном виде всегда делало цессию удобной в использовании.

Предметом передаваемых прав чаще всего являются денежные требования, и назначение цессии состоит в проведении взаимных расчетов. Одним из первых исследователей теории денежных обязательств является классик российской цивилистики Л.А. Лунц, по определению которого денежное обязательство направлено на уплату денежных знаков в определенной сумме счетных единиц [37, C. 110]. О.С. Иоффе считал, что денежное обязательство направлено на передачу денег [35, C. 134].

В Гражданском кодексе Российской Федерации (далее – ГК РФ) [1; 2] отсутствует определение понятия "денежное обязательство". Законодательное определение указанного понятия содержится в Федеральном законе от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [3]: денежное обязательство - обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации, бюджетным законодательством Российской Федерации основанию. Однако указанное определение не содержит специфических особенностей, присущих самому денежному обязательству.

В современной юридической литературе высказывается мнение о том, что главным квалифицирующим признаком денежного обязательства является обязанность по уплате денег и в связи с этим предлагается определение денежного обязательства как правоотношения, в котором одно лицо, кредитор, вправе требовать от другого лица, должника, уплаты определенной или определимой денежной суммы, а должник обязан совершить платеж [34, C.168].

ГК РФ в ст. 317 устанавливает положения, согласно которым денежные обязательства должны быть выражены в рублях. Если денежное обязательство выражается в иностранной валюте, то также должно быть предусмотрено, что денежное обязательство должно подлежать оплате в рублях в сумме, которая эквивалентна определенной сумме в иностранной валюте. В соответствии с п. 3 ст. 317 ГК РФ использование иностранной валюты, а также платежных документов в иностранной валюте при осуществлении расчетов на территории России, допускается только в тех случаях, которые непосредственно предусмотрены законодательным актом либо в установленном законодательством порядке.

Сторонами денежных обязательств признаются должник и кредитор. В качестве стороны обязательства могут участвовать один либо несколько лиц. Как обязательными условиями денежных обязательств, как правило, указывают участников (плательщика и получателя), денежную сумму (сумму платежа), валюту платежа, способ исполнения денежного обязательства, момент исполнения денежного обязательства и платежные реквизиты сторон (если денежные обязательства осуществляются в безналичной форме).

Основаниями возникновения денежных обязательств преимущественно являются договоры. Кроме того, денежные обязательства могут возникнуть из ценных бумаг, односторонних сделок, правонарушений и неосновательного обогащения. Денежные обязательства по своей природе практически всегда признаются двусторонними. Исключениями из этого общего правила могут быть признаны договоры дарения, по которым отсутствует встречное обязательство.

Прекращением денежных обязательств признаются прекращения прав и обязанностей участников денежных правоотношений. Способы прекращения обязательств установлены в гл. 26 ГК РФ: исполнение обязательства, предоставление отступного, зачет, новация, прощение долга, невозможность исполнения, прекращение на основании акта государственного органа, смерть гражданина (физического лица), ликвидация юридического лица.

Поскольку денежные обязательства требуют эффективного правового регулирования, представляется необходимым разработать и законодательно закрепить определение денежного обязательства с целью определения круга тех отношений, на которые могут быть распространены установленные в законодательстве РФ правила.

Ю.В. Романец справедливо указывает, что гражданское право в силу особенностей предмета и метода имеет наибольшие возможности для достижения свободы как цели и использования свободы как средства. Гражданское право, регулирующее отношения по поводу принадлежности и обмена материальными и иными благами, состоит преимущественно из дозволительных норм. Главным результатом его регулирующего воздействия является не наложение запретов и не обязывание, а наделение правами. Определяющими чертами гражданско-правового метода считаются правонаделительная направленность, а также правовая инициатива и диспозитивность, выражающиеся в предоставлении субъектам возможности свободно принимать собственные правовые решения. Социальная ценность гражданского права состоит в том, что оно путем правонаделения и наделения правовой свободой, с одной стороны, обеспечивает удовлетворение потребностей и интересов граждан, а с другой - стимулирует их активность по созданию материальных и духовных благ, посредством которых эти потребности и интересы удовлетворяются [44, C. 84].

По мнению Р.С. Бевзенко, сама по себе цессия - уступка права - представляет собой распорядительную сделку, влекущую в качестве последствия перемену лица в обязательстве. Однако одна лишь эта сделка в силу ее, как правило, абстрактного характера не всегда может объяснить, почему и на каких условиях произошла уступка - было ли право продано, подарено, обменяно на иное право и т.п. Для этого необходимо наличие обязательственного договора, например договора купли-продажи, мены, дарения права. Однако сказанное не означает, что стороны должны обязательно заключать два соглашения - одно о самой уступке, другое - об условиях уступки. Они вполне могут быть объединены в один документ [22].

На сегодняшний день вопрос об абстрактности цессии является дискуссионным, причем существуют две противоположные позиции, каждая из которых имеет своих сторонников. Абстрактность цессии доказывают в своих работах большое количество исследователей.

По мнению О.Н. Садикова, правовая природа уступки требования в литературе оценивается по-разному. Одни авторы считают, что цессия представляет собой особую сделку абстрактного характера. Другие отождествляют ее с той сделкой, на которую опирается переход права, составляющий предмет цессии, т.е. купля-продажа, дарение. Обоснованность этой второй точки зрения усматривается в том, что нормы ГК о цессии не регламентируют достаточно полно отношения между старым кредитором и новым, а придание цессии качества особого соглашения позволяло бы обходить в предпринимательских отношениях запрет дарения, установленный статьями 575, 576 ГК РФ. Однако текст ГК РФ не подтверждает приведенные соображения, и к отношениям при уступке требования нет необходимости применять сложный набор правовых норм о купле-продаже или дарении, поскольку цессия - более простая юридическая сделка, а возникающие в этом случае вопросы могут решаться на основании общих правил о сделках и договорах. Нарушения правил статей 575, 576 ГК РФ могут устраняться посредством применения нормы о недопустимости обхода закона и злоупотребления правом (статья 10 ГК РФ) [30].

По мнению Е.А. Суханова, сделка, лежащая в основе цессии, имеет своим предметом принадлежащее кредитору право требования. Она может быть как возмездной, так и безвозмездной и соответственно односторонней или двусторонней, консенсуальной либо реальной. Сама же цессия (уступка требования) представляет собой обязательство (правоотношение), возникшее из этой сделки и обычно отождествляемое со своим исполнением. М.И. Брагинский убедительно доказывает, что договор цедента с цессионарием является не особым гражданско-правовым договором, а договором купли-продажи прав либо их мены, дарения, факторинга [25, C. 464-466]. В современной литературе распространились попытки представить цессию в качестве особой распорядительной сделки, отличающейся от обязательственного соглашения о передаче прав и носящей абстрактный, оторванный от него характер [36, C. 7-9; 39, C. 30-47].

По мнению Л.А. Новоселовой, в отношениях, складывающихся при уступке прав требования, можно выделить:

- обязательство, из которого возникли права, являющиеся предметом уступки (далее - основное обязательство);

- сделку, на основании которой прежний кредитор передает новому кредитору имущество в виде права требования (договор - основание передачи);

- сделку цессии (уступки права требования) как акта, действия первоначального кредитора по передаче права другому лицу.

Л.А. Новоселова отмечает, что сделка уступки права требования является сделкой, влекущей передачу (переход) права от правообладателя (первоначального кредитора, цедента) к правоприобретателю (новому кредитору, цессионарию). Это распорядительная сделка, которая не создает каких-либо обязательственных правоотношений между его участниками, поскольку преследуемая при его заключении цель - переход права достигается, как правило, непосредственно в момент ее совершения. Во избежание серьезных негативных последствий в правоприменительной практике при употреблении этих понятий необходимо четко различать, о какого рода договоре (сделке) идет речь в каждом конкретном случае. В связи с этим в Обзоре проводится четкое разграничение между собственно сделкой уступки права (требования) как сделкой распорядительной и соглашением об уступке - обязательственной сделкой, на основании которой осуществляется переход права [40].

Таким образом, вопрос о правовой природе цессии до сих пор не разрешен. В российской юридической литературе высказываются две основные точки зрения на правовую природу договора уступки прав требования. Одним из основоположников первой можно считать К.П. Победоносцева, который указывал, что уступка прав требования производится на основании не самостоятельной сделки цессии, а сделки, имеющей целью обмен ценностями [41, C.231]. Противоположной позиции придерживался Д.И. Мейер: он определял цессию как абстрактную сделку, не зависящую от основания, на котором совершается передача права [38, C. 571]. По своей правовой природе уступка права требования является способом перемены лиц в обязательстве. При уступке требования происходит перемена кредитора в обязательстве, само обязательство не прекращается. Предмет договора уступки права требования считается определенным, когда из содержания договора можно установить конкретное обязательство, из которого возникло указанное требование.

Развитие положений об уступке права требования

Зародившиеся еще в Древнем Риме идеи, взгляды, теории об изменении кредитора в обязательстве воплотились в основные положения, главенствующие принципы института цессии, которые нашли свое отражение во всех без исключения современных кодификациях гражданского права.

«Вопросы ответственности цедента перед цессионарием по возмездной сделке мы можем обнаружить и в проекте Гражданского уложения (ст. 1686), и в источниках римского права: "Кто продал долговое требование таким, каким оно было, тот отвечает лишь за то, что это требование существует, а не за то, что (покупатель) может что-либо взыскать» (Дигесты Юстиниана.Книга 21.2.74)» [45, C. 24]. Д.И. Мейер в свое время следующим образом комментировал положение об ответственности цедента: "...цедент отвечает перед цессионарием за истинность, подлинность обязательства (veritas), но не за его прочность, добротность (bonitas), или, как говорили римские юристы, цедент отвечает за nomenverum, но не за nomenbonum. Только по особому соглашению между участниками сделки об уступке права может лежать на цеденте ответственность и за добротность обязательства. И тогда, разумеется, при неисправности должника цессионарий может обратиться за удовлетворением к цеденту, имеет регресс к цеденту, как говорится (т.е. идет к нему обратно). Но, наоборот, по особому соглашению между участниками сделки может быть также сложена с цедента ответственность и за действительность передаваемого права по обязательству" [45, C. 25]. Последняя возможность прямо допускалась, например, ст. 202 ГК РСФСР 1922 г.: "Продавец долгового требования или другого права, поскольку иное не установлено договором, отвечает лишь за действительность требования или действительное существование права". Следует согласиться с тем, что сегодня такое соглашение сторон (о сложении с цедента ответственности за действительность передаваемого права) будет противоречить норме п. 1 ст. 390 ГК РФ, которая в этой части сформулирована императивно. Исключением из общего императивного правила п. 1 ст. 390 ГК РФ является диспозитивная норма п. 1 ст. 827 ГК РФ, согласно которой клиент несет перед финансовым агентом ответственность за действительность денежного требования, являющегося предметом уступки, если договором финансирования под уступку денежного требования не предусмотрено иное.

История развития российского законодательства об уступке права требования восходит к дореволюционным временам. В российский дореволюционный период существование цессионарных правоотношений не отрицалось юристами и признавалось законодателем в проекте Гражданского уложения положения. При этом перемене лиц в обязательстве были посвящены уже не отдельные статьи, а целая глава - "Уступка требований и перевод обязательств" (статьи 1679 - 1692) [42, C. 34].

Статьи 124 - 128 ГК РСФСР 1922 г. предусматривали возможность уступки права и перевода долга. ГК РСФСР 1964 г. содержал отдельную главу 18 об уступке требования и переводе долга, не разделенную на параграфы и ограниченную по числу норм. Так, например, в ней отсутствовали нормы о форме уступки права требования по сделкам, требующим нотариального удостоверения или государственной регистрации. Нормы о перемене лиц в обязательстве содержатся не только в главе 24 действующего ГК РФ: положения о переходе прав кредитора на основании договора финансирования под уступку денежного требования закреплены в главе 43 Кодекса; нормы об универсальном правопреемстве - в статьях 58 - 60 ГК РФ, претерпевших существенные изменения за последние годы в части защиты прав кредиторов, в части третьей ГК РФ о наследовании и др..

В римском праве, как указывал профессор Д.Д. Гримм, цессия в тесном смысле есть волеизъявление кредитора, в силу которого он переносит свое обязательственное требование на другое лицо. Цессия может быть выражена в завещательном распоряжении или в договорном соглашении. Цессия по общему правилу есть акт неформальный. Для действительности ее не требуется согласия должника. Отношение между актом цессии и основанием цессии такое же, как отношение между традицией и causatraditionis. Подобно традиции и цессия есть абстрактный акт, т.е. действительность акта цессии не зависит от действительности или неоспоримости основания цессии [31, C. 348-349].

Согласно пункту 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

На основании пункта 1 статьи 387 ГК РФ права кредитора по обязательству переходят к другому лицу на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств:

1) в результате универсального правопреемства в правах кредитора;

2) по решению суда о переводе прав кредитора на другое лицо, если возможность такого перевода предусмотрена законом;

3) вследствие исполнения обязательства поручителем должника или не являющимся должником по этому обязательству залогодателем;

4) при суброгации страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая;

5) в других случаях, предусмотренных законом.

К отношениям, связанным с переходом прав на основании закона, применяются правила ГК РФ об уступке требования (статьи 388 - 390), если иное не установлено ГК РФ, другими законами или не вытекает из существа отношений.

По мнению Л.А. Новоселовой, цессия - это юридическое действие (акт), результатом которого является перемена кредитора в обязательстве и, следовательно, перемещение права требования из имущества одного лица (первоначального кредитора, цедента) в имущество другого лица (нового кредитора, цессионария) [32, C. 406].

К.А. Горбатов отмечает, что принцип абстракции в отношении второй (распорядительной) сделки делает ее независимой от первой (обязательственной) сделки и, следовательно, в случае недействительности обязательственной сделки распорядительная сделка остается действительной. Тем самым законодательно поддерживается гражданский оборот.

Таким образом, разработанный правом Древнего Рима институт уступки права требования необходим любой правовой системе развитых государств. Обязательство возможно переуступить, что делает цессинарные отношения незаменимыми в современной предпринимательской деятельности. В настоящее время современными российскими авторами предлагается перенять опыт германского законодателя в отношении разделения цессии на обязательственную и распорядительную сделку (при этом в качестве обязательственной сделки выступает, например, договор купли-продажи имущественного права (пункт 4 статьи 454 ГК РФ), а распорядительной - сама сделка цессии, регулируемая статьями 382 - 390 ГК РФ) и признать распорядительную сделку абстрактной [33, C. 155-173].

На основани изложенного, сделует сделать вывод о том, что цессия как правовой институт была известна еще римскому праву, но и для отечественного гражданского законодательства институт уступки прав не является новым. Однако практическая и доктринальная значимость цессии в зависимости от того или иного исторического периода развития правовой науки менялась. С переходом нашей страны к качественно новой системе экономики и возникновением предепринимательских отношений интерес к теории законодательства к названному институту значительно увеличился. В настоящее время можно констатировать возрождение института цессии как в теории гражданского права, так и в предпринимательской деятельности.

2. Уступка права (требования) как разновидность перемены лиц в обязательстве

2.1. Сделки как основания уступки права требования

По объему передаваемых прав и обязанностей правопреемство различается на универсальное (общее) и сингулярное (частное). Сингулярное представляет собой правопреемство в отдельном обязательстве. Изменение кредитора в отдельном правоотношении влечет переход от первоначального кредитора к новому кредитору права требования к должнику, а изменение должника - переход долга от первоначального должника к новому должнику. Во всем остальном правоотношение остается неизменным. Сингулярное правопреемство в обязательстве на стороне кредитора происходит либо на основании прямого указания закона, либо на основании сделки. Уступка права требования (цессия) - это сделка между первоначальным кредитором и новым кредитором, последствием которой является сингулярное (частное) правопреемство: перемена кредитора в обязательстве с сохранением всех остальных элементов обязательственного правоотношения.

Таким образом, цессию необходимо отличать от иных институтов гражданского права. Цессия - это всегда сделка, поэтому все случаи перемены кредитора в обязательстве на основании закона уступкой права требования не являются. Переадресование исполнения цессией также не является, поскольку перемены лица в обязательстве не происходит, все права требования к должнику сохраняются за кредитором. Необходимо также четко разграничивать переход прав кредитора к другому лицу, в том числе на основании сделки, и регрессные требования. Переход права требования влечет изменение обязательства, регресс - это всегда новое обязательство; регресс - это не переход права, а возникновение нового права.

Задолженность должника перед кредитором может быть образована вследствие различных причин – просрочка поставки товаров (продукции), невыполнение работ, неоказание услуг должнику и проч.

Как указывал Б.Б. Черепахин, существенное разнообразие представляет юридический состав правопреемства в обязательстве. В него могут входить сделки, специально направленные на данное правопреемство или имеющие иную основную цель, но вместе с тем приводящие к правопреемству в обязательстве [53, C. 359].

По мнению Л.А. Новоселовой, целью рассматриваемой сделки является передача обязательственного права требования от одного лица (первоначального кредитора, цедента) другому лицу (цессионарию). Исходя из этого можно определить и существенные условия такой сделки - это указание на цедента и цессионария, а также на характер действий цедента: цедент передает (или уступает) такое-то право требования, а цессионарий соглашается принять (или принимает) это право. Наиболее важным в подобных сделках является определение самого субъективного обязательственного права, которое подлежит передаче. Для этого, как правило, достаточно указать кредитора и должника в обязательстве, основание возникновения требования, предмет и содержание права требования [40].

В российском праве появились два новых субъекта предпринимательской деятельности: специализированное общество проектного финансирования и специализированное финансовое общество. Несмотря на то, что с точки зрения организационно-правовой формы специализированные общества представляют собой акционерные общества или общества с ограниченной ответственностью, специфика их правового регулирования настолько велика, что Е.А. Суханов убежден, что они выпадают из закрытого перечня коммерческих корпораций, предусмотренного п. 2 ст. 50 ГК РФ, так как формально их особый гражданско-правовой статус остается за рамками прямого действия основных актов отечественного корпоративного законодательства [50, C. 5-13].

В действующем законодательстве РФ предусмотрено общее правило о том, что требование по обязательству, которое возникнет в будущем, может быть уступлено только при совершении сделки, связанной с осуществлением предпринимательской деятельности. Ранее возможность уступки будущего требования была установлена только применительно к договору финансирования под уступку денежного требования (п. 1 ст. 826 ГК РФ).

Уступаемые требования должны быть определены в соглашении о цессии таким образом, чтобы они могли быть идентифицированы на момент их возникновения или перехода к цессионарию. По общему правилу будущие требования переходят к цессионарию с момента их возникновения. Однако стороны могут предусмотреть в соглашении, что будущие требования переходят позднее.

Как было отмечено, согласно ст. 388.1 ГК РФ запрещена передача по договорам цессии не существующих на момент уступки прав, которые не отвечают критериям, предусмотренным для уступки будущих прав (требований). Кроме того, цедент должен быть правомочен передавать права. Уступаемое требование (за исключением будущих требований) должно существовать в момент уступки.

Закреплена обязанность цедента действовать добросоветсно, не совершать действий, которые могут являться основанием для возражений должника против уступленного требования. В законе или договоре могут быть предусмотрены иные требования к уступаемому праву.

При нарушении требований к уступке новый кредитор (цессионарий) вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке и возмещения понесенных убытков.

В соответствии с новой редакцией ст. 389.1 ГК РФ требование переходит к новому кредитору (цессионарию) в момент заключения договора цессии, если законом или договором не предусмотрено иное.

В случае уступки одного права нескольким лицам право считается перешедшим к тому лицу, которому оно было передано раньше (п. 4 ст. 390 ГК РФ). Представляется, что основным способом определения даты перехода права является определение момента заключения договора об уступке. Риск неблагоприятных последствий исполнения обязательства должником в пользу иного кредитора несет цедент либо цессионарий, который знал или должен был знать об уступке требования, состоявшейся ранее.

Поскольку законодательство не регулирует порядок направления претензий должнику при заключении цессии, на практике нередко уцессионарию возникает вопрос о необходимости повторной направлении претензии должнику об уплате задолженности. Иимеющаяся судебная практика исходит из того, что если прежний кредитор направил претензию должнику, то при обращении в суд нового кредитора претензионный порядок считается соблюденным. Следовательно, новому кредитору не нужно направлять претензию должнику.

В соответствии со ст. 148 АПК РФ арбитражный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что истцом не соблюден претензионный или иной досудебный порядок урегулирования спора с ответчиком, за исключением случаев, если его соблюдение не предусмотрено федеральным законом. В результате заключения договора цессии новому кредитору переходят права в объеме и на условиях, которые предусмотрены договором.

Так, общество обратилось в арбитражный суд с иском к ответчику о взыскании задолженности по договору поставки и процентов за пользование чужими денежными средствами. Право требования долга по данному вопросу перешло к истцу по договору цессии. Определением суда исковое заявление оставлено без рассмотрения на основании п. 2 ч. 1 ст. 148 АПК РФ с указанием на то, что истцом не соблюден досудебный порядок урегулирования спора посредством обращения к ответчику с претензией о взыскании задолженности за поставленный товар ненадлежащего качества, как того требует пункт договора. Постановлением апелляционной инстанции определение отменено. Судебный акт мотивирован тем, что материалами дела подтверждается соблюдение претензионного порядка урегулирования спора правопредшественником истца, в связи с чем оснований для оставления иска без рассмотрения по правилам п. 2 ч. 1 ст. 148 АПК РФ у суда первой инстанции не имелось.

Кассационная инстанция согласилась с постановлением суда апелляционной инстанции, указав на то, что претензия направлена в адрес ответчика первоначальным кредитором и в силу положений ст. 384 ГК РФ данные действия имеют правовое значение и должны учитываться в отношениях должника с новым кредитором. При этом претензия содержит ссылку на договор, на существо неисполненного обязательства, которое является предметом требования по настоящему иску, указана сумма долга; при этом несовпадение суммы долга, отраженной в претензии и предъявленной к взысканию, а также указание в претензии иного периода ее рассмотрения по сравнению с предусмотренным договором имеют значение для признания претензионного порядка соблюденным, поскольку претензия позволяет определить выраженные в ней притязания и сопоставить их с предметом рассматриваемого требования.

При уступке права нескольким лицам цедент обязан возместить убытки тому цессионарию, который не получил исполнения.

В практической деятельности при уступке требования оформлять отдельное соглашение для перехода к новому кредитору права залога не требуется. Нередко на практике некоторые обязанности прежнего кредитора перед должником сохраняются до полного исполнения должником принятых обязательств – так, например, должник вправе требовать от прежнего кредитора предоставления документов и совершения действий, необходимых для прекращения действия настоящего договора об ипотеке и погашения записи об обременении объекта недвижимости в Едином государственном реестре недвижимости.

С 1 июня 2018 г., если иное не предусмотрено законом, договор, на основании которого производится уступка, может предусматривать, что цедент не несет ответственности перед цессионарием за недействительность переданного ему требования по договору, исполнение которого связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности. Это возможно при условии, что такая недействительность вызвана обстоятельствами, о которых цедент не знал или не мог знать или о которых он предупредил цессионария, в том числе обстоятельствами, относящимися к дополнительным требованиям, включая требования по правам, обеспечивающим исполнение обязательства, и правам на проценты (п. 1 ст. 390 ГК РФ).

Таким образом, действующее российское законодательство в настоящее время предусматривает ряд принципиальных положений, регулирующих цессионарныеправоотошения: предусмотрена возможность уступить денежное требование в части, а не полностью. Это общее правило закреплено в ст. 384 ГК РФ. Исключения из него могут быть определены в законе. Для обязательств, исполнение по которым отлично от уплаты денежной суммы, право на получение исполнения можно передать в части при условии, что обязательство делимо и частичная уступка не делает исполнение значительно более обременительным для должника. Определен момент перехода уступленных требований к новому кредитору, закреплена обязанность цедента действовать добросовестно и не совершать действий, которые могут послужить основанием для возражений должника против уступленного требования. В законе или договоре могут быть предусмотрены иные требования к уступаемому праву.Предусмотрены последствия передачи одного права нескольким лицам.

2.2. Требования, не подлежащие уступке

Предметом передаваемых прав чаще всего являются денежные требования, но могут быть и другие обязательства. Однако цессия возможна в отношении не всех прав. В связи с тем, что не допускается переход прав, которые неразрывно связанны с личностью кредитора, указанная сделка будет являться ничтожной, а правоотношения по такой сделке - недействительны.

Новый кредитор несет риск неблагоприятных последствий в случае, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу. В данном случае действует правило о том, что обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, которое было произведено до получения уведомления о переходе права к новому кредитору.

Законодательством предусматривается солидарная ответственность первоначального и нового кредиторапо возмещению должнику - физическому лицу расходов, вызванных переходом права. Указанная обязанность для кредиторов наступает в случае, если уступка, которая повлекла такие расходы, была совершена без согласия должника.

В.В. Байбак указывает: ни в одном из ведущих международных правовых источников не только нет такого набора ограничений на возмещение расходов, связанных с переходом права кредитора к другому лицу, но и используются прямо противоположные подходы. В Принципах европейского частного права предлагается дифференцированное решение: 1) при уступке денежного требования цедент обязан компенсировать любому должнику любые дополнительные расходы, которые возникнут у должника, в связи с изменением места исполнения; 2) при уступке неденежноготребования место исполнения вообще не меняется (п. 2 ст. III.-5:117 Принципов европейского частного права). Принципы УНИДРУА в рассматриваемом вопросе еще лаконичнее: цедент или цессионарий обязаны компенсировать должнику любые дополнительные расходы, вызванные цессией (ст. 9.1.8) [21].

Передача недействительного требования по смыслу пункта 1 ст. 390 ГК РФ рассматривается как нарушение цедентом своих обязательств перед цессионарием. При этом под недействительным требованием судебная практика понимает как требование, которое возникло бы из обязательства при условии действительности сделки, так и несуществующее требование (например, прекращенное надлежащим исполнением) [9].

В ситуации, когда новый кредитор получил исполнение от должника, переданное ему требование не может быть признано несуществующим, а договор цессии, прекращенный надлежащим исполнением, не может быть расторгнут. В таком случае новый кредитор не вправе требовать возврата уплаченной по цессии суммы. Следует учитывать также, что указание в других судебных актах судов общей юрисдикции на отказ цессионарию в иске по мотиву совпадения должника и кредитора в одном лице, возникшего после заключения спорных договоров цессии и совершения других действий, в отсутствие иных доказательств не является свидетельством передачи несуществующих требований. С учетом этого судам надлежало выяснить, обоснованными или нет являются утверждения общества о передаче ему несуществующих требований, вступило ли данное общество в права нового кредитора по отношению к должникам-заемщикам, реализовывало ли оно фактически данные права, в том числе получая отступное, вызвано ли вынесение судами общей юрисдикции решений об отказе в иске действиями самого общества либо обусловлено передачей ему порочных требований.

На основании пункта 2. ст. 390 ГК РФ при уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия:

- уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием;

- цедент правомочен совершать уступку;

- уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу;

- цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.

Законом или договором могут быть предусмотрены и иные требования, предъявляемые к уступке.

При нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 ст. 390 ГК РФ, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков. На основании пункта 4 ст. 390 ГК РФ в отношениях между несколькими лицами, которым одно и то же требование передавалось от одного цедента, требование признается перешедшим к лицу, в пользу которого передача была совершена ранее.

ГК РФ устанавливает очередность (приоритет) исходя из старшинства уступок. В прежней редакции Гражданский кодекс не содержал никаких правил относительно последствий ситуации, когда кредитор уступает одно и то же требование несколько раз разным лицам. Однако эта ситуация требовала особого регулирования, поскольку должник оказывался в неопределенной ситуации по вопросу надлежащего (цессионария).

По мнению В.А. Белова, предписания пункта 4 ст. 390 ГК РФ о последствиях совершения одним и тем же цедентом нескольких уступок одного и того же требования различным лицам - это еще одна абсолютная для нашего права новация, которую важно не путать с пунктом 2 ст. 385 (там идет речь о нескольких последовательных уступках - от А. к Б., от Б. кВ., от В. к Г. и т.д.), а в случае, описанном в пункте 4 ст. 390, наоборот, о нескольких параллельных (от А. к Б., от А. к В., от А. к Г. и т.д.). В таком случае "...требование признается перешедшим к лицу, в пользу которого передача была совершена ранее", т.е. применяется принцип старшинства. Соответственно должник вправе исполнить цессионарию по самой ранней из уступок, не вникая во все последующие [24, C.14].

Согласно статье 388.1 ГК РФ требование по обязательству, которое возникнет в будущем (будущее требование), может быть уступлено, если уступка производится на основании сделки, связанной с осуществлением ее сторонами предпринимательской деятельности. Такой подход представляется оправданным, поскольку передача будущего права требования, должником по которому будет выступать физическое лицо-заемщик по потребительскому кредитованию, будет нарушать баланс интересов сторон, поскольку гражданин-заемщик является в кредитных правоотношениях экономически более слабой стороной. Названная правовая конструкция применяется в настоящее время в связи с долевым строительством многоквартирных домов.

Будущее требование, должно быть определено в соглашении об уступке способом, позволяющим идентифицировать это требование на момент его возникновения или перехода к цессионарию. Если иное не установлено законом, будущее требование переходит к цессионарию с момента его возникновения. Соглашением сторон может быть предусмотрено, что будущее требование переходит позднее.

В связи с отсутствием в законодательстве специальных правил, регулирующих уступку права требования из договора банковского вклада, в судебной практике возникают вопросы о возможности совершения вкладчиком уступки в отношении размещенного в банке вклада и начисленных на него процентов.

Обобщая изложенное, следует сделать вывод о том, что при заключении договора цессии новому кредитору необходимо убедиться, что передаваемое право требования действительно существует. В указанных целях представляется необходимым ознакомиться с оригиналами документов: договорами, на основании которых возникло обязательство, актами выполненных работ (оказанных услух), кредитным договором (с графиком платежей или иными приложениями), актами сверки взыимных расчетов, справками прежнего кредитора о произведенных выплатах в счет задолженности. Кроме этого, доказательством надлежащего исполнения обязанности должника могут служить другие документы – например, платежные поручения, накладные и проч. Из данной документации должно следовать, что цедент, в отличие от должника, исполнил свои обязательства в полном объеме (произвел выдачу кредита либо его очередного транша). При этом следует помниь о том,что если сделка, на основании которой происходит уступка требования, была нотариально удостоверена либо зарегистрирована в установленном порядке, то и договор цессии должен иметь соответствующую форму (например, обременение здания правом аренды на срок более одного года, подлежит государственной регистрации). Несоблюдение этих требований ведет к недействительности договора цессии.

В целях недопущения нарушений при заключении сделки необходимо убедиться в правоспособности участников цессии [46]. В случае, если цедентом выступает юридическое лицо необходимо также получить согласие на совершение либо одобрение на заключение указанной сделки от соответствующего органа управления общества – так, сделки с заинтересованностью и крупные сделки требуют получения согласия соответствующего органа на их совершение.

3. Особенности правового регулирования цессионарных правоотношений

3.1. Цессия в практике арбитражных судов

Анализируя ст. 388 ГК РФ, суды приходят к выводу о том, что при заключении между сторонами договора уступки права (требования) основополагающее значение приобретают факт действительности передаваемого требования и его существование (права) к моменту заключения договора.

До недавнего времени в правовой литературе и на практике велись споры о допустимости уступки требования по государственному контракту. Указанные споры связаны с изменениями в ст. 448 ГК РФ, в которой в 2015 г. появился новый п. 7: "Если в соответствии с законом заключение договора возможно только путем проведения торгов, победитель торгов не вправе уступать права и осуществлять перевод долга по обязательствам, возникшим из заключенного на торгах договора". Указанная поправка была внесена в рамках масштабной реформы ГК РФ, однако ни в пояснительной записке, ни в Концепции развития гражданского законодательства РФ не указаны мотивы разработчиков законопроекта по изменению ст. 448 ГК РФ.

В результате в практике арбитражных судов возникло непонимание при попытке ответа на вопрос о допустимости цессии по госконтрактам, заключенным на торгах. Образовалось три подхода: цессия недопустима; цессия допустима, но с согласия должника; цессия допустима и без получения согласия должника.

Сторонники первой точки зрения использовали буквальное толкование п. 7 ст. 448 ГК РФ, где прямо указано, что «победитель торгов не вправе уступать права» [11; 12]. Сторонники второго подхода указывали на то, что в данном случае личность кредитора имеет существенное значение, а потому в силу п. 2 ст. 388 ГК РФ уступка требования хоть и допускается, но лишь с согласия должника [12]. Судебно-арбитражная практика, используя целевое толкование, делала вывод о том, что п. 7 ст. 448 ГК РФ на самом деле направлен на «недопущение ситуации, при которой победителем становится лицо, в силу различных причин не имеющее намерения лично реализовать взятые на себя обязательства, являющиеся предметом договора» [13; 14].

В настоящее время судебно-арбитражная практика делает вывод в пользу правомерности уступки требования по госконтрактам [10]. Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ указала, что «часть 5 статьи 95 Закона N 44-ФЗ... является специальной нормой, устанавливает исключительно запрет на перемену поставщика (исполнителя, подрядчика) при исполнении контракта и не препятствует совершению уступки прав (требований) из контракта по оплате»; «предусмотренный п. 7 ст. 448 ГК РФ запрет не может быть распространен на уступку победителем торгов денежного требования, возникающего из заключенного на торгах договора, поскольку при исполнении заказчиком обязанности по уплате денежных средств личность кредитора не имеет существенного значения для должника».Вместе с тем следует согласиться с тем, что в таком случае принцип транспарентностигосзакупок нарушается [54, C. 31-35].

В связи с изложенным вызывает любопытство позиция Министерства Финансов РФ, который делает вывод о том, что из содержания положений статей 24 и 103 Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд", статьи 38, пункта 3 статьи 219 Бюджетного кодекса Российской Федерации следует, что личность поставщика (подрядчика, исполнителя) по контракту имеет существенное значение для государственного заказчика. При отсутствии согласия должника на уступку права требования по муниципальному контракту договор цессии в части уступки права требования по такому контракту противоречит нормам Гражданского кодекса Российской Федерации, Бюджетного кодекса Российской Федерации и является недействительной (ничтожной) сделкой. Таким образом, любая переуступка права требования по государственным контрактам, включая возмещение судебных расходов, по мнению Минфина России, в настоящее время противоречит бюджетному законодательству Российской Федерации и создает определенные риски для бюджетной системы, что неоднократно указывалось в письмах Минфина России [20].

По общему правилу информация о заключенных контрактах и их условиях должна включаться в специальный реестр контрактов, а он сегодня не содержит специального раздела о цессии. Конечно, это обстоятельство нельзя считать препятствием для подобных сделок, так как упомянутый реестр все-таки носит служебный характер. Тем не менее было бы правильно добавить в него раздел для сведений о состоявшейся уступке требования. Но пока этого не произошло, можно использовать раздел "информация об изменении контракта" в целях уведомления общественности о том, кто является получателем платежа по контракту [54, C. 31-35].

Не сложилось единообразной судебной практики по вопросу формы сделки, хотя статья 164 ГК РФ устанавливает правило о том, что если законом предусмотрена государственная регистрация сделок, правовые последствия сделки наступают после ее регистрации.Сделка, предусматривающая изменение условий зарегистрированной сделки, подлежит государственной регистрации.Наряду с государственной регистрацией вещных прав на недвижимое имущество подлежат государственной регистрации ограничения (обременения) прав на него, в том числе сервитут, ипотека, доверительное управление, аренда, объекты культурного наследия. Ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество, возникающие на основании договора либо акта органа государственной власти или акта органа местного самоуправления, подлежат государственной регистрации в случаях, предусмотренных законом.

По делу N А57-6446/2010 (Постановление ФАС Поволжского округа от 28 июля 2011 г.) [16] рассматривался спор о взыскании задолженности по компенсации за произведенные неотделимые улучшения предмета договора аренды. Истец полагал, что указанное право возникло у него вследствие заключения с арендатором договора цессии.

Окружной суд указал на то, что согласно пункту 2 ст. 389 ГК РФ уступка по сделке - договору аренды производственных нежилых помещений, заключенной на срок более одного года, зарегистрированной в установленном законом порядке, также подлежала государственной регистрации в порядке, установленном для договора аренды объекта недвижимости.

Иной подход содержится в Постановлении ФАС Московского округа от 3 июня 2011 г. по делу N КГ-А40/4808-11 [17].

Оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса РФ условия договоров аренды нежилых помещений и договора об уступке прав нижестоящие суды учли, что в договорах аренды нежилых помещений в обязательстве по оплате общество выступает в качестве кредитора, имеющего право требовать исполнения денежного обязательства от должника, указанное право (требование) могло быть уступлено.

Уступая право другому лицу, ответчик лишается возможности предъявить требование об исполнении к должнику. При этом положение должника в обязательстве остается прежним. Уступка права (требования) влечет за собой замену кредитора в конкретном обязательстве, в состав которого входит уступаемое право (требование), а не замену стороны в договоре.

Нижестоящие суды обоснованно исходили из того, что уступка права (требования) по обязательству, в котором уступающий требование кредитор является одновременно лицом, обязанным перед должником, не влечет перевод на цессионария соответствующих обязанностей цедента. Цедент не освобождается от исполнения продолжающих лежать на нем обязанностей.

Допускается, что арендодатель вправе уступить другому лицу право на получение арендных платежей, оставаясь арендодателем недвижимого имущества, т.е. выполняя все обязанности арендодателя согласно закону (капитальный ремонт и т.д.) и, соответственно, оставаясь собственником имущества. Тем самым ни собственник имущества, ни арендатор имущества не меняются, следовательно, нет необходимости внесения изменений в зарегистрированный договор аренды.

Поскольку истец получил право на взыскание арендных платежей, но не получил никаких прав на недвижимое имущество, государственная регистрация договора уступки прав исключается [18].

Таким образом, поскольку государственной регистрации подлежат права на недвижимое имущество, суды пришли к выводу: генеральный договор факторингового обслуживания не подлежит государственной регистрации, так как не вносит никаких изменений в обременение права на недвижимое имущество.

В Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 30 июня 2015 г. по делу N А32-41339/2013 [19] о взыскании с арендатора долга указано: договоры, предметом которых являлся переход прав арендатора земельного участка, подлежали государственной регистрации в силу закона. При совершении сделок по уступке прав требования платы за уступленные права арендатора земельного участка арендатор не изменялся, им оставалось агентство. Цессия, по которой общество приобрело денежное требование, является самостоятельной сделкой, государственная регистрация которой законом не предусмотрена. В связи с этим суды правомерно отклонили довод ответчика о незаключенности данной сделки.

Государственная регистрация соглашения об уступке права на денежное требование, вытекающее из договора, подлежащего государственной регистрации, является обязательной.

Норма пункта 2 ст. 389 ГК РФ, предусматривающая, что соглашение об уступке требования по сделке, требующей государственной регистрации, должно быть зарегистрировано в порядке, установленном для регистрации этой сделки, если иное не установлено законом, является императивной. Она является развитием положений статьи 164 ГК РФ о том, что сделка, предусматривающая изменение условий зарегистрированной сделки, подлежит государственной регистрации.

Уступка права требования производится на основании заключенного между прежним и новым кредиторами договора цессии. Однако практике известны случаи, когда один из участников оборота вправе в судебном порядке добиваться перевода на него права требования, принадлежащего другому участнику.

Перечень способов защиты нарушенного или оспариваемого права является открытым и не исчерпывается теми инструментами, что прямо предусмотрены законом (ст. 12 ГК РФ). Выбранное средство правовой защиты должно быть адекватно допущенному нарушению и способствовать реальному восстановлению прав. Исходя из этого, в каждом конкретном случае участники гражданского оборота самостоятельно выбирают способы защиты права. Наличие у них в той или иной ситуации определенного средства правовой защиты не лишает их возможности использовать любые иные инструменты.

На практике встречаются ситуации, когда истец требует не присуждения исполнения по договору цессии, а принудительного перевода права требования в условиях, когда между ними такое соглашение не заключалось, а возникли иные правоотношения. Использование такого способа защиты направлено на восстановление разумного баланса интересов сторон. Впервые такой подход был закреплен в прецедентной практике упраздненного ВАС РФ.

Так, был заключен договор цессии между сторонами незаключенного договора займа, являющимися клиентами одного и того же банка. Заимодавец во исполнение подписанного с заемщиком договора займа перечислил денежные средства на его счет. Поскольку банк фактически был неплатежеспособен из-за отсутствия средств на его корсчете, вместо реальных расчетов он смог только провести формальные внутрибанковские проводки. Средства были списаны со счета заимодавца, а на счете заемщика было отражено их зачисление. Сами стороны находились в равном положении, при этом заемщик вел себя так, будто признавал возникшее заемное обязательство, никаких претензий своему контрагенту не заявлял, приступив к распоряжению зачисленными на его счет средствами, передав в банк ряд платежных поручений для исполнений. Однако в дальнейшем при разрешении между ними спора относительно размера встречных обязательств суд исходил из реальной правовой природы договора займа, который считается заключенным только с момента фактической передачи денег.

При отсутствии денежных средств на корсчете банк не в состоянии реально выполнить поручения клиентов по причине неплатежеспособности, безналичные деньги как записи по счетам утрачивают свое назначение как средство платежа, в связи с чем действительного исполнения договора займа в виде передачи денег в собственность заемщика в рассматриваемом случае не происходит.

Поскольку со стороны заимодавца денежные средства реально предоставлены не были, то у заемщика не возникло обязанности их возвращать. Вместе с тем суд отметил, что в результате банковской проводки по списанию денег со счета заимодавца и их зачислению на счет заемщика корсчет самого банка вообще не задействуется. В связи с этим считается, что заимодавец уступил заемщику право требовать уплаты денежных средств в рамках дела о банкротстве банка.

С учетом того что в деле о банкротстве банка имеется только абстрактная возможность полного удовлетворения требований кредиторов третьей очереди за счет имущества должника (банка), нельзя утверждать, что заемщик сможет получить полное удовлетворение своих требований и тем самым возместить заимодавцу всю сумму по фактически осуществленной уступке требования. В связи с этим заимодавец вправе в дальнейшем требовать от заемщика не возврата выданного займа, а взыскания платы за уступленное право требования с учетом его реальной рыночной стоимости.

Представляется, что в такой ситуации, необходимо учитывать поведение заемщика. Если заемное обязательство не признано заемщиком, при этом сам должник обратился с заявлением о включении своих требований к банку в реестр требований его кредиторов, то у кредитора есть два варианта действий. Он вправе по своему выбору либо потребовать перевода на него данного права требования к банку, либо потребовать от заемщика оплаты действительной рыночной стоимости уступленного права. О фактически состоявшейся уступке в данном случае свидетельствует тот факт, что заемщик приступил к реализации полученного права требования.

Заимодавец должен сам определить момент, когда ему следует обратиться с требованием к заемщику об оплате фактически переданного права требования, если он выбрал для себя этот путь. Он вправе это сделать сразу, но должен доказать его рыночную стоимость, которую может определить оценщик с учетом реальной возможности получения денег от банка в зависимости от объема его активов и обязательств, очередности удовлетворения спорного права требования, отсутствия приоритета перед иными кредиторами, а также затрат самого заемщика, связанных с получением исполнения.

Вместо этого заимодавец может дождаться фактической реализации права требования заемщиком и получения им реального исполнения, чтобы определить размер своего вознаграждения за фактически произведенную уступку права требования. В любом случае целесообразно обращение к услугам независимого оценщика для того, чтобы определить средневзвешенную цену спорного права. При выборе указанного варианта заимодавец, возможно, сможет получить вознаграждение в большем размере, однако сложно спрогнозировать, сколько времени для этого понадобится. При этом он должен иметь в виду, что право требовать оплаты фактически уступленного права требования у него возникает с момента, когда средства были зачислены на счет заемщика, и он может ее требовать в пределах общего трехлетнего срока исковой давности.

Если же заемщик к реализации приобретенного права требования вообще не приступал и отрицает наличие между ним и заимодавцем заемных правоотношений, то последнему следует самостоятельно защищать свои интересы в рамках дела о банкротстве банка в порядке и на условиях, которые предусмотрены законом. Во всех таких случаях предметом обязательства является обязательственное право требования к банку, но не возврат перечисленных денег, если получатель денег до момента введения моратория на расчеты с кредиторами зачисленными деньгами не воспользовался и своими их не признавал.

Для удовлетворения своих требований к банку заимодавец должен поставить в судебном порядке вопрос о переводе на него права требования, чтобы получить возможность его реализовать. Заимодавец должен незамедлительно с момента, когда ему станет известно о проблемах банка, известить заемщика о необходимости заключить с ним договор цессии и предупредить о последствиях уклонения от такой уступки и непредъявления самим заемщиком заявления о включении требования к банку в реестр требований его кредиторов. В указанном случае возможность получить удовлетворение данного требования появится только после закрытия реестра за счет тех средств, которые останутся в конкурсной массе банкрота.

Это позволит заимодавцу оперативно добиться перевода права требования, поскольку убытки с заемщика ему взыскать, скорее всего, не получится даже при доказанности уклонения заемщика от реализации права требования и его уступки заимодавцу, а также того, что в конкурсной массе было достаточно средств для удовлетворения спорного требования с учетом установленной законом очередности. В судебной практике по искам о возмещении даже самых обычных убытков к истцам предъявляется достаточно высокий стандарт доказывания, поэтому что и говорить про рассматриваемую нами нетипичную ситуацию.

В любом случае оснований для возврата всей перечисленной денежной суммы у истца нет, так как он не вправе перекладывать риск банкротства своего банка на контрагента, к тому же они оба находятся в одинаковой ситуации, а обязанность произвести исполнение лежала именно на нем. Эту правовую позицию можно проиллюстрировать на примере следующего спора.

3.2. Уступка банками прав требования по кредитному договору

В настоящее время договор займа наиболее востребован в экономических отношениях. Необходимость в привлечении денежных средств взаймы возникает у различных субъектов гражданских правоотношений. Активное развитие заемных обязательств подтверждается изменениями, вносимыми в части обязательственного права.

В современном гражданском обороте многие правовые понятия употребляются как полисемичные («собственность», «предприятие», «договор» и т.д.). Сам по себе этот факт не оценивается отрицательно, поскольку в общем презюмируется адекватное восприятие контрагентами контекстного содержания юридических терминов. В связи с этим О.С. Иоффе указывал: «при выработке научных понятий важно… безошибочно определить место, отводимое вновь созданному понятию в общем понятийном аппарате данной науки или системы наук. Неправильно образованное понятие не работает…» [35, C. 318]. Этот тезис справедлив в случаях употребления термина «вещь» и смежных с ним категорий. Вещь представляет собой предмет материального мира, который доступен обладанию. Признак экономической ценности является априорным для всех объектов гражданского права и не является специальным критерием вещей. Вещь в цивилистике всегда выступает в качестве имущества, т.к. обладает экономической ценностью.

Выявляя юридическую природу договора займа, правовая доктрина характеризует указанную сделку как реальную и односторонне обязывающую, которая может быть как возмездной по общему правилу, так и безвозмездной.

Обещание предоставить заем не имеет правового значения, займодавца невозможно понудить к его предоставлению. Поскольку такая конструкция сделки неблагоприятна для участников предпринимательской деятельности, в ГК РФ предусмотрено заключение кредитных договоров, имеющих по своей природе консенсуальный характер.

Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что ранее согласно ГК РФ сделка по предоставлению займа могла быть совершена между любыми лицами (за исключением такой разновидности предоставления средств взаймы, как кредит). В настоящее время в связи с высокими неблагоприятными последствиями кредитной нагрузки для граждан в конструкцию договора займа были внесены изменения, ограничивающие возможность привлечения средств граждан на основании договора займа. В соответствии с ч. 4 ст. 807 ГК РФ заемщик - юридическое лицо вправе привлекать денежные средства граждан в виде займа под проценты путем публичной оферты либо предложения делать оферту направленному неопределенному кругу лиц, если законом предоставлено право на привлечение денежных средств граждан.

По общему правилу займодавцами могут быть лица, обладающие правом собственности на имущество: дееспособные граждане, а также юридические лица, публично-правовые образования.

Для совершения сделки законодательство не устанавливает для займодавцев в качестве обязательного условия наличия у них специальной правоспособности – допускается предоставление займов юридическими лицами, не являющихся кредитными организациями либо микрофинансовыми организациями, кредитными потребительскими кооперативами. Систематическое предоставление займов организациями и физическими лицами не запрещено законодательством РФ. Однако незаконная банковская деятельность рассматривается как деяние, влекущее уголовную ответственность. Для того чтобы деятельность по предоставлению регулярных займов не была расценена как банковская (а следовательно, в отсутствие лицензии как противоправная), она должна осуществляться за счет средств, не являющихся привлеченными. Регулярное привлечение денежных средств на основе договора займа может быть расценено судом как фактическое заключение договора банковского вклада (депозита), что имеют право делать только кредитные организации на основании соответствующей лицензии Банка России, поскольку договор банковского вклада оформляет одну из ключевых банковских операций - банковский вклад (депозит) [43].

Другое исключение предусмотрено для учреждений и унитарных предприятий, которые не являются собственниками имущества.

Таким образом, оценивая социальную опасность экономической неграмотности граждан, на законодательном уровне закреплена специальная правоспособность для юридических лиц, которые могут публично занимать деньги под проценты у граждан, только если такое право дано им специальным законом. При этом предусмотрен особый порядок регулирования отношений, связанных с предоставлением процентного займа заемщику-гражданину в целях, не связанных с предпринимательской деятельностью. Ограничение не касается привлечения денег посредством продажи облигаций (ст. 816 ГК).

Договор займа регулирует экономические отношения, общие по своей природе с кредитным договором и договором факторинга (финансирования под уступку денежного требования). Правовое регулирование указанных сделок связано с передачей одним участником сделки другому денег (по договору займа - также и вещей) с условием возврата их эквивалента и, по общему правилу, уплаты вознаграждения, т.е. с предоставлением кредита в экономическом смысле. Кредитный договор обладает всеми основными признаками договора займа, указанные понятия соотносятся как вид к роду.

Кредитный договор характеризуется признаками возмездности и консенсуальности. Именно эти признаки отличают его от договора займа. Консенсуальность и взаимность позволяют принудить кредитора к предоставлению кредита.

В частности, Банк России в целях возможности ознакомления с деятельностью заемщика – юридического лица либо индивидуального предпринимателя, устанавливает обязанность банков закреплять в кредитных договорах обязанности заемщика по предоставлению кредитной организации соответствующих документов (информации) и выполнению иных действий, необходимых для осмотра уполномоченными представителями (служащими) Банка России ознакомления с деятельностью заемщика - юридического лица либо индивидуального предпринимателя.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что специфика отношений по предоставлению займовзаемщику-физическому лицу в целях, не связанных с предпринимательской деятельностью, устанавливается в настоящее время Федеральным законом от 21.12.2013 N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)" [4].

Специфика субъектного состава кредитных отношений обусловлена специальной правоспособностью юридического лица-кредитора – им может быть только кредитная организация, имеющая лицензию на право осуществления банковских операций либо микрофинансовая организация, либо кредитный потребительский кооператив. Договор подлежит заключению исключительно в письменной форме, несоблюдение которой влечет ничтожность сделки.

Специфическим признаком товарного кредитования выступает обязанность возврата заемщиком однородного товара по отношению к товару, принятому от заимодавца. Указанное обстоятельство обуславливает неприменимость к отношениям по договору товарного кредита норм, регулирующих денежные отношения. Стороной договора товарного кредита может быть индивидуальный предприниматель. Условия об ассортименте, количестве, качестве, упаковке передаваемых по договору вещей должны быть исполнены согласно нормам, предусмотренным законодательством для договоров купли-продажи товаров. Нормами, регулирующими отношения по договору займа, предусматривается термин "безденежность", который означает, что деньги или другие вещи фактически не были получены заемщиком (п. 1 ст. 812 ГК РФ). В положениях, касающихся договора товарного кредита, аналогичного термина не содержится. Однако суды используют термин "бестоварность", когда речь идет об отсутствии передачи товаров.

Коммерческое кредитование являясь по своим признакам консенсуальным, двусторонним, возмездным определяет условие исполнения основного договора, связанного с передачей в собственность другой стороне денежных сумм или иных вещей, определяемых родовыми признаками. ГК РФ предусматривает возможность уплаты аванса и предварительной оплаты по договорам купли-продажи и подряда. Объектом рассматриваемой разновидности договора займа могут быть исключительно денежные средства, сторонами договора выступают юридические лица, физические лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью.

Договор факторинга, используемый исключительно в предпринимательской деятельности, также можно назвать разновидностью договора займа. Исторически факторинг возник в России на базе банковского капитала. Факторинговые компании в большинстве случаев появились и действуют по настоящее время как подразделения банков, финансируемые последними, а также как дочерние компании банков, получающие средства от соответствующих банковских структур. В связи с этим видится целесообразным применение к договору финансирования под уступку денежного требования норм о форме родственного ему кредитного договора ввиду необходимости осуществления контроля за деятельностьюфакторинговых компаний [23, C. 41-45].

Обязательства финансового агента не ограничиваются предоставлением кредитов – возможно оказание иных услуг (информирование, консультирование, осуществление бухгалтерского учета и предоставление финансовой отчетности). Признаками указанного договора являются возмездность, реальность и консенсуальность. Из анализа ст. 824 ГК РФ, а также сложившейся судебной практики, касающейся данного вида договоров, возможно сделать вывод, что существенными условиями договора финансирования под уступку денежного требования являются условия о сумме финансирования и о денежных требованиях, приобретаемых финансовым агентом. Особенность деятельности финансовых агентов состоит, в том числе в том, что финансовый агент является потенциальным скупщиком задолженности покупателей, которые не сумели расплатиться по своим долгам. Специфика отношений между финансовым агентом и клиентом состоит в том, что, финансовый агент может оказывать клиенту такие финансовые услуги, которые ни один финансовый посредник (ни кредитные организации, ни страховщики, ни ломбарды ) не оказывает. В частности, финансовый агент может оказывать услуги по ведению бухгалтерского учета и составлению финансовой отчетности клиента, по управлению коммерческим кредитом и т.п.

Таким образом, по отношению к кредитному договору аналогией закона являются правила о заемных правоотношениях. Законодательно закрепленные дефиниции дают основания выявить основные специфические признаки, позволяющие разграничить указанные договоры, одно из которых состоит в несовпадении субъектного состава рассматриваемых правоотношений Займодавцем может являться любое юридическое или физическое лицо, поскольку для предоставления займа по общему правилу не требуется специального разрешения; кредит, напротив, может быть предоставлен только специальным субъектом - банком иной кредитной организацией, чей вид деятельности является лицензируемым. По причине специфики статуса одной из сторон договора кредитные обязательства требуют особого удостоверения, а некоторых случаях также и обеспечения. Таким образом, следует сделать вывод о том, что кредитные отношения являются формализованными, юридически представляют собой более сложную правовую конструкцию, регламентированы не только ГК РФ, но и специальными нормативно-правовыми актами.

О возможности уступки требования из договоров, предусматривающих предоставление денежных средств в кредит (кредитные договоры, договоры об открытии кредитной линии, договоры потребительского кредитования) долгое время в науке велись споры. Аргументы в пользу невозможности уступки требований по таким договорам сводились к тому, что у цессионария может не быть банковской лицензии, однако цессионарий становится стороной того же самого обязательства. Однако в Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ подтвердил свое положительное отношение к таким соглашениям, указав, что уступка банком прав кредитора юридическому лицу, не являющемуся кредитной организацией, не противоречит законодательству [9].Тот же вывод был сделан относительно возможности уступать по договору имущественного страхования право (требование), полученное в порядке суброгации (ст. 965 ГК РФ).

В отличие от названных отношений договоры цессии, по которым передавалось право по распоряжению банковским счетом, признаются недопустимыми. Здесь обычно следует вполне разумная ссылка на то, что для банка важна фигура владельца счета [52, C. 288].

По мнению некоторых авторов, даже если в договоре переуступки права требования содержится условие о возможности банка передать право требования иному лицу, следует толковать данное положение договора ограничительно, имея в виду право передачи требования только лицу, имеющему лицензию на осуществление банковских операций. Иное толкование свидетельствует о нарушении законодательства о банковской тайне и защите персональных данных, что является достаточным основанием для признания договора цессии недействительным в силу пункта 1 ст. 388 Гражданского кодекса РФ [49, C. 39-46].

Важно отметить, что Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданскихдел по спорам о защите прав потребителей" в п. 51 конкретизировал требования к кредитным договорам так: "Разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении" [8]. Также данный подход получил поддержку и в юридической литературе [51, C. 37]. При этом исследователями приводились различные аргументы, в частности, о том, что уступка прав требования кредитора лицу, не имеющему соответствующей лицензии, нарушает публичные интересы; что подобная уступка может привести к искажению показателей обязательных нормативов банка, установленных Банком России, невозможности удовлетворения требований вкладчиков и др. В практической деятельности банки включают в договоры о предоставлении кредитов право банка на совершение цессии лицам, не имеющим банковской лицензии [47; 48]. В данной связи весьма своевременным стало принятие специального нормативно-правового акта - Федерального закона от 03.07.2016 N 230-ФЗ "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях" [5], который регламентирует совершение действий, направленных на возврат просроченной задолженности физических лиц.

Если заемщик был извещен об уступке и получил документы, подтверждающие уступку, то он должен исполнять обязательства по кредитному договору в пользу нового кредитора. Перед новым кредитором заемщик отвечает в том же объеме, что и перед первоначальным кредитором (ст. 384 ГК РФ). То есть новый кредитор не может изменить ставку по кредиту, ввести какие-либо дополнительные комиссии или штрафы. Обеспечение, предоставленное по кредитному договору (поручительство или залог), сохраняет своедействие.

Заемщик вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору (ст. 386 ГК РФ).

Однако на практике частыми являются случаи недобросовестного поведения нових кредиторов - заемщик не извещается либо несвоевременно извещается об уступке.

Закон о потребительском кредите (займе) [4] разрешил указанный спор, закрепив в п. 1 ст. 12 правило о допустимости уступки прав требования из договоров потребительского кредита третьим лицам, если иное не установлено законом или соглашением, содержащим условие о запрете уступки, согласованное при заключениидоговора. При этом передача права требования предполагает предоставление третьему лицу доступа к охраняемой информации, в том числе персональным данным должника (информации о должнике, в том числе его фамилии, имени, отчества, адреса проживания, домашних и иных контактных телефонах, паспортных данных и т.п.). В этой связи справедливым представляется закрепление в правилах указанной статьи требований об обеспечении конфиденциальности и безопасности таких данных, а также установлении юридической ответственности за их разглашение. Схожее правило, допускающее уступку прав требования по данным договорам "любым третьим лицам", также закреплено в новой редакции ст. 47 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залогенедвижимости)" [7].

При заключении договора цесии новому кредитору следует убедиться также в том, что первоначальный кредитор управомочен произвести передачу права. Так, в целях разграничения компетенции между органами управления и соблюдения принципов корпоративного управления во избежания конфликта интересов, уставы кредитных организаций ограничивают компетенцию единоличных органов управления по сравнению с тем, как это закреплено в законодательстве РФ. Например, решение об уступке прав требования по кредитным договорам нередко относится к компетенции совета директоров либо правления банка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Гражданско-правовой институт цессии является востребованной конструкцией в современной российской экономике. Потребности экономического оборота привели к существенным изменениям подходов к сделкам уступки права требования. Действующее российсоке законодательство и особенно правоприменительная практика направлены на устранение препятствий для этих сделок, создание четких и понятных правил, регламентирующих права и обязанности должника, цедента, цессионария и третьих лиц (кредиторов цедента, управляющих в деле о банкротстве и т.д.). Однако, несмотря на широкое использование сделок уступки права требования (цессии) в коммерческом обороте России, практика его применения продолжает оставаться противоречивой.

Конкретного понятия договора цессии законодательство РФ не содержит. Целесообразно дифференцировать правила уступок права (требования), совершаемых в рамках предпринимательской деятельности и вне рамок такой деятельности. Отсутствие такой дифференциации является препятствием для развития практики использования прав требования в коммерческих целях (для секьюритизации активов, проектного финансирования и т.д.).

В ГК не содержится положений, отражающих особенности уступки прав по денежным обязательствам, в то время как именно эти права наиболее ликвидны, часто используются в рамках коммерческих сделок и обладают рядом особенностей, требующих отражения в нормативном регулировании (делимость, отсутствие тесной личной связи между кредитором и должником). Гражданское законодательство должно содержать положения, определяющие, за какие обстоятельства, затрагивающие судьбу основного обязательства, первоначальный кредитор несет ответственность перед лицом, которому уступлено право требования.

Реалии современной экономики диктуют необходимость создания более гибких инструментов осуществления предпринимательской деятельности. С появлением в российском праве новых субъектов предпринимательской деятельности -специализированных обществ проектного финансирования и специализированных финансовых обществ, обладающих специальной правоспособностью по приобретению имущественных прав требовать исполнения от должников денежных требований по кредитным договорам, договорам займа и (или) иным обязательствам, включая права, которые возникнут в будущем из существующих или из будущих обязательств, приобретение иного имущества, связанного с приобретаемыми денежными требованиями, в том числе по договорам лизинга и договорам аренды, и осуществление эмиссии облигаций, обеспеченных залогом денежных требований, представляется возможным сделать вывод о возрастании значения цессионарных правоотношений в отечественной предпринимательской деятельности.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 28.03.2017) // СПС «Консультант Плюс».
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 28.03.2017) // СПС «Консультант Плюс».
3. Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 18.06.2017) «О несостоятельности (банкротстве)» // СПС «Консультант Плюс».

Федеральный законом от 21.12.2013 N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)" // СПС «Консультант Плюс».

Федеральный закон от 03.07.2016 N 230-ФЗ "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях" // СПС «Консультант Плюс».

Федеральный закон от 21.12.2013 N 353-ФЗ (ред. от 03.07.2016) "О потребительском кредите (займе)" // СПС «Консультант Плюс».

Федеральный закон от 16.07.1998 N 102-ФЗ (ред. от 01.07.2017) "Об ипотеке (залоге недвижимости)" // СПС «Консультант Плюс».

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" // СПС "КонсультантПлюс".

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации // СПС "КонсультантПлюс".

Определение Верховного Суда РФ от 20.04.2017 по делу N 307-ЭС16-19959, А26-10174/2015 // СПС «Консультант Плюс».

Постановления АС Северо-Западного округа от 15.09.2016 N Ф07-6625/2016, от 29.09.2016 N Ф07-6984/2016, от 10.10.2016 N Ф07-8051/2016, от 24.01.2017 N Ф07-12768/2016; АС Центрального округа от 09.03.2017 N Ф10-5824/2016 (СПС "КонсультантПлюс").

Постановления АС Центрального округа от 31.03.2016 N Ф10-687/2016 по делу N А23-3851/2015, от 05.04.2016 N Ф10-633/2016 по делу N А23-2972/2015, от 13.02.2017 N Ф10-5486/2016 по делу N А14-6635/2016 (СПС "КонсультантПлюс").

Постановление АС Дальневосточного округа от 14.09.2016 N Ф03-4229/2016 по делу N А73-18724/2015 (СПС "КонсультантПлюс").

Постановление АС Уральского округа от 22.08.2016 N Ф09-8133/16 по делу N А60-58308/2015(СПС "КонсультантПлюс").

Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) // СПС «Консультант Плюс».

1. Постановление ФАС Поволжского округа от 28 июля 2011 г. по делу N А57-6446/2010 // СПС «Консультант Плюс».
2. Постановление ФАС Московского округа от 3 июня 2011 г. по делу N КГ-А40/4808-11 // СПС «Консультант Плюс».
3. Постановление ФАС Уральского округа от 14 февраля 2013 г. по делу N Ф09-1203/12 // СПС «Консультант Плюс».
4. Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 30 июня 2015 г. по делу N А32-41339/2013 // СПС «Консультант Плюс».
5. Письмо Минфина России от 21.07.2017 N 09-04-04/46799 «О санкционировании оплаты денежных обязательств по договору цессии» // СПС «Консультант Плюс».

Байбак В.В. Комментарий к ст. 382 ГК РФ// http://zakon.ru/blog/2015/09/30/kommentarij_k_st_382_gk_rf

Бевзенко Р. Ответственность цедента за действительность уступаемого права // Корпоративный юрист. 2006. N 9 // СПС «КонсультантПлюс».

Бондаренко Д.В. Форма договора финансирования под уступку денежного требования // Право и экономика. 2016. N 3. С. 41 - 45.

Белов В.А. Что изменилось в Гражданском кодексе? Практ. пособие. М.: Юрайт, 2014.

Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения (книга 1). М.: Статут, 2001 (изд. 3-е, стереотипное).

Витрянский В.В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги. М.: Статут, 2016. - 431 с. //СПС «Консультант Плюс».

Гражданское право. Актуальные проблемы теории и практики: в 2 т. Т.1 / под общ.ред. В.А. Белова. – 2-е изд., стер. – М.: Издательство Юрайт, 2015, – 484 с. – Серия : Авторский учебник.

Гражданское право: В 3 т. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 1 / Отв. ред. В.П. Мозолин. М.: Проспект. 2012. - 815 с.

Гражданское право. Том 1 : учебник / С.А. Степанов, под ред. — 2-е издание. — Москва : Проспект, 2016. — 702 с.

Гражданское право РФ. Учебник. Т. I / Отв. ред. О.Н. Садиков. М.: Юрист, 2005 (СПС "КонсультантПлюс").

Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. М.: Зерцало, 2003. С. 348 - 349.

Гражданское право. Учебник / Под общ.ред. В.Ф. Яковлева. М.: Изд-во РАГС, 2005.

Горбатов К.А. Абстрактность и каузальность цессии // Вестник гражданского права. 2012. N 3. С. 155 - 173.

Добрачев Д.В. Денежные обязательства: тенденции развития доктрины и судебной практики. М.: Инфотропик Медиа, 2015. - 168 с.

Иоффе О.С. Избранные труды: В 4-х т. Обязательственное право. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. Т. 3. – 837 с.

Крашенинников Е.А. Основные вопросы уступки требования // Очерки по торговому праву. Ярославль. Вып.7. 2001.

Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. Изд. 2-е, испр. - М.: Статут, 2004. – 350 с. (Классика российской цивилистики).

Мейер Д.И. Русское гражданское право: в 2 ч. М., 2003.

Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М., 2001.

Новоселова Л.А. Комментарий к информационному письму Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.10.2007 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" // Практика рассмотрения коммерческих споров: Анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации / Рук.проекта Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова. Вып. 13. М.: Статут, 2010 (СПС "КонсультантПлюс").

Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 3 ч. Ч. 3: Договоры и обязательства. М., 2003.

Почуйкин В.В. Уступка права требования: основные проблемы применения в современном гражданском праве России. М., 2006.

Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник / Е.Г. Афанасьева, А.В. Белицкая, В.А. Вайпан и др.; отв. ред. Е.П. Губин, П.Г. Лахно. 3-е изд., перераб. и доп. М.: НОРМА, ИНФРА-М, 2017 // СПС «Консультант Плюс».

Романец Ю.В. Система договоров в гражданском праве России: Монография. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма; Инфра-М, 2013.

Рыжковская Е.А. Ответственность цедента перед цессионарием в рамках уступки требования // Вестник арбитражной практики. 2016. N 2. С. 20 - 32.

Сайт федеральной налоговой службы по адресу: https://service.nalog.ru/vyp/ (дата обращения – 17.10.2017).

Сайт Общества с ограниченной ответственностью «Южный региональный банк» по адресу: http://www.urb.ru/ru/pages/detail/creditovanie (дата обращения – 17.10.2017).

Сайт ПАО КБ «Центр-инвест» https://www.centrinvest.ru/files/services/fiz/pdf/pravila-potr-kreditovaniya.pdf (дата обращения – 17.10.2017).

Свирин Ю.А. Обращение взыскания на жилье и договор цессии в кредитных отношениях // Адвокат. 2016. N 6. С. 39 - 46.

Суханов Е.А. Предпринимательские корпорации в новой редакции Гражданского кодекса Российской Федерации // Журнал российского права. 2015. N 1. С. 5 - 13.

Федулина Е.В. Гражданско-правовая защита прав заемщика по договору потребительского кредита (займа): Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015. С. 37.

Хохлов В.А. Общие положения об обязательствах: учебное пособие. М.: Статут, 2015. - 288 с.

Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву // Труды по гражданскому праву. М.: Статут, 2001.

Чваненко Д.А. Можно ли уступить требование по госконтракту? Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 20.04.2017 N 307-ЭС16-19959 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2017. N 5. С. 31 - 35.