Автор Анна Евкова
Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Исследование политики национальной безопасности РФ в сфере внешних отношений

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы работы проявляется в том, что в условиях роста религиозности необходим эффективный мониторинг конфессиональной политики Российского государства. Данная политика неразрывно связана с обеспечением национальной безопасности, государственной национальной политикой. Совокупность направлений политики, удельный вес каждого из них во всей системе мер специфичны применительно к различным конфессиям. Следует учесть, что политика в конфессиональной сфере общества по своей сути и методам неизбежно предполагает диалоговое взаимодействие органов государственной власти с религиозными объединениями, а не только директивно-управляющие меры. Исламские религиозные объединения стали весомым участником реализации государственной политики обеспечения национальной безопасности и межконфессионального согласия. Численность мусульман в России оценивается от 8 до 20 млн. чел. (без учета иммигрантов), что делает их второй по влиянию конфессией страны[1]. Среди религиозных организаций, зарегистрированных Министерством юстиции РФ на 1 января 2013 г., исламские составляют 18,1 % и имеют устойчивую тенденцию к повышению удельного веса[2]. В республиках Северного Кавказа (кроме Адыгеи и Северной Осетии) ислам доминирует, а в Татарстане и Башкортостане - преобладает в конфессиональной сфере. Эти обстоятельства делают насущным исследование политики

Российской Федерации в отношении исламских объединений в контексте обеспечения национальной безопасности.

Среди перспективных исследований научной проблемы можно упомянуть коллективные работы под редакцией А.В. Дмитриева[3], В.А. Авксентьева[4], Н.П. Медведева[5], а также монографии И.П. Добаева[6], Г.В. Косова, В.Н. Панина и Г.В. Станкевич[7], статьи B.C. Слобожниковой[8] и А.В. Баранова[9]. Вместе с тем, преобладает анализ политико-религиозных процессов, организационных форм и методов политизации конфессий, а не политики противодействия религиозному экстремизму и терроризму.

Цель работы – исследование политики национальной безопасности РФ в сфере внешних отношений, для достижения поставленной цели были выделены следующие задачи:

- рассмотреть направления национальной безопасности;

- изучить нормативно-правовые основы обеспечения национальной безопасности РФ;

- рассмотреть национальные интересы во внешней сфере;

- изучить угрозы национальной безопасности РФ;

- рассмотреть защиту национальной безопасности РФ.

Объект исследования – национальная безопасность.

Предмет исследования - политика национальной безопасности РФ в сфере внешних отношений.

Структура работы состоит из введения, основной части, заключения и списка литературы.

Теоретической и методологической базой данной работы послужили труды российских и зарубежных авторов в области национальной безопасности, материалы периодических изданий и сети Интернет.

ГЛАВА 1. ПОЛИТИКА ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

1.1 Направления национальной безопасности

Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года, утвержденная Указом Президента РФ № 1666 от 19 декабря 2012 г., указывает в п. 12, что многообразие религиозной принадлежности населения России, исторический опыт межкультурного и межрелигиозного взаимодействия, сохранение и развитие традиций народов страны являются общим достоянием российской нации[10]. Среди целей национальной политики определено обеспечение равенства прав и свобод человека независимо от его отношения к религии (п. 17 г.). В числе принципов национальной политики Российской Федерации - предотвращение и искоренение любых форм дискриминации по признакам религиозной принадлежности; предотвращение и пресечение попыток разжигания религиозной розни, ненависти либо вражды; недопустимость создания политических партий на религиозной основе (п. 19). Задачи национальной политики включают в себя, в том числе: объединение усилий государственных и муниципальных органов и религиозных организаций для межконфессионального диалога, противодействия религиозной нетерпимости; развитие межрелигиозного диалога и предупреждение конфликтов; учет и мониторинг религиозных аспектов состояния состава Вооруженных Сил РФ и правоохранительных органов; повышение роли общественных советов при государственных и муниципальных органах в гармонизации межконфессиональных отношений; активизацию просветительной и воспитательной функций СМИ (п. 21)[11].

Эффективно противодействовать терроризму и экстремизму невозможно только силовыми методами. Следует активизировать информационное и идеологическое противодействие религиозному экстремизму. Необходима институционализация взаимодействия государства с исламскими религиозными объединениями в противодействии экстремизму: создание культурных и исследовательских центров, призванных изучать пути и механизмы установления толерантных отношений в конфессиональной сфере.

Диалог органов государственной власти с исламскими общественными объединениями способствует оздоровлению политико-конфессиональной ситуации. Формой взаимодействия государства с конфессиями должны выступать договоры (соглашения) между государством (в лице органов государственной власти) и религиозными организациями. В мае 2004 г. создан Объединенный совет духовных управлений мусульман России по противодействию экстремизму и терроризму. В его заявлениях выражена поддержка и готовность содействия усилиям Российского государства по борьбе с экстремизмом и терроризмом[12]. Совет муфтиев России, Духовные управления мусульман категорически осуждают террор и экстремизм, которые наносят моральный, психологический и материальный ущерб обществу.

В числе всероссийских исламских организаций наибольшее политическое влияние имеют Союз муфтиев России (СМР) (председатель Р. Гайнутдин) и Центральное духовное управление мусульман России (ЦДУМР) (Верховный муфтий Т. Таджуддин). Между ними есть разногласия, что препятствует единству российской уммы. Все инициативы по воссоединению всероссийских исламских организаций остаются безуспешными. Организационная структура обеих организаций иерархическая. Так, структурными частями ЦДУМР в пределах субъектов федерации являются Региональные духовные управления мусульман. Они состоят из территориальных Правлений мусульман - мухтасибатов, учреждаемых вышестоящей религиозной организацией. В пределах городов, микрорайонов и сёл регистрируются религиозные организации - махалля.

Важное значение имеет социальная среда религии. Постсоветские реформы привели к архаизации во многих регионах распространения ислама, особенно на Северном Кавказе. Завершилось разрушение высокотехнологичных отраслей промышленности, в которых были заняты, прежде всего, русские. Высокий демографический прирост в условиях аграрной экономики ведёт к безработице и миграции за пределы традиционного проживания мусульман. Качественно вырос уровень социального неравенства, обострились проблемы клановости и коррупции. Неудовлетворенным остается запрос общественного мнения на сильное и справедливое государство, как подтверждает опрос студентов в республиках Северного Кавказа, проведенный в четвертом квартале 2013 г. Распределенным научным центром СКФО[13].

Риски и угрозы национальной безопасности Российской Федерации в конфессиональной сфере состоят, прежде всего, в религиозном фанатизме и нетерпимости, терроризме под религиозным идеологическим прикрытием, нарушении принципов конституционного строя светского государства. Террористические и экстремистские организации используют проблемы (низкий уровень жизни, безработицу, коррупцию и т.д.) для насаждения теократии и нетерпимости в массовом сознании. Наиболее весом фактор религиозного экстремизма на Северном Кавказе, где совершается до 90 % террористических актов из числа зарегистрированных в Российской Федерации[14]. Нет «исламского экстремизма», а есть политический экстремизм под прикрытием ислама, с использованием его атрибутики. От него страдают все граждане государства, независимо от верований.

В данных условиях важно интегрировать в систему мер политики информационный менеджмент конфликтных проявлений, экстремистских акций либо высказываний. Этим призваны заниматься конфликтологи и политологи, религиоведы, а не только юристы. Необходимо создание в субъектах федерации распределенных научных центров межнациональных и межрелигиозных проблем по примеру образованного в Северо-Кавказском федеральном округе.

К важным направлениям конфессиональной политики относится подготовка священнослужителей на Северном Кавказе. Традиционное исламское духовенство остро нуждается в совершенствовании знаний, притоке свежих энергичных сил, в том числе - молодых выпускников исламских учебных заведений. Полезно укрепление системы исламского образования на Северном Кавказе при поддержке российского государства. В 2007 г. начато создание исламских образовательных центров, фонда поддержки исламской культуры, науки и образования. Для образовательных программ из федерального бюджета израсходовано 60 млн руб[15]. В 2007 г. при поддержке государства на Северном Кавказе созданы два высших исламских учебных заведения: в Махачкале - Северо-Кавказский университетский центр исламского образования и науки, в Нальчике (Кабардино-Балкария) - Северо-Кавказский исламский университет им. Имама Абу Ханифы. В 2009 г. третий университет открылся в Чечне, в Грозном[16]. Учебный процесс этих вузов по подготовке священнослужителей и секулярных исламоведов предусматривает внедрение современных образовательных и научно-информационных технологий, адаптацию религиозного образования к российской светской системе.

Сделаем выводы. Конфессиональная политика определена в качестве системы принципов, целей, направлений и методов деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, партий, СМИ по управлению религиозной сферой общества, обеспечению мира и согласия между конфессиями в секулярном обществе.

Важнейшим условием повышения эффективности конфессиональной политики РФ в аспекте национальной безопасности становится разработка целостной государственной концепции, включающей не только правоохранительный, но и политический, социальный, экономический, информационный аспекты по устранению общественных условий, способствующих религиозному экстремизму, мониторинг текущего состояния и прогнозирования развития экстремизма.

Эффективная конфессиональная политика должна включать в качестве неотъемлемых элементов: создание и государственную поддержку экспертно-аналитических центров, ведущих социологический и конфликтологический мониторинг рисков экстремизма; налаживание сети интернет-ресурсов, теле- и радиоканалов, целенаправленно вещающих на адресные группы риска, в т.ч. на языках народов Северного Кавказа. Требуется качественное повышение организационного статуса и финансирования единой системы ситуационных антикризисных центров. Необходимо расширить подготовку специалистов с высшим образованием, в т.ч. в вузах системы МВД и Министерства обороны, с высоким уровнем знаний религиозных систем, традиций, языков народов Северного Кавказа.

Предложим рекомендации, позволяющие сделать более эффективным взаимодействие органов государственной власти Российской Федерации с исламскими религиозными объединениями на Северном Кавказе.

  1. Создание на государственном уровне органов, способствующих формированию у граждан России, придерживающихся разных религиозных принципов, толерантных отношений. Полезно создать специализированный орган при Президенте РФ, который отвечал бы за реализацию единой государственной политики в сфере взаимодействий с религиозными объединениями, опираясь на аппарат полномочных представительств в федеральных округах. Аналогичные институции могут быть организованы также в структуре органов власти субъектов федерации и органов местного самоуправления.
  2. Поддержка религиозного образования представителей мусульманского духовенства с целью формирования мировоззрения, патриотических позиций и умений противостоять радикальным, экстремистским и террористическим учениям и действиям. Неукоснительное соблюдение принципа равноправия всех граждан России, независимо от религиозных взглядов, а также равноправия религиозных объединений.
  3. Разработка учебных программ переквалификации государственных и муниципальных служащих, постоянный политологический мониторинг религиозных процессов (в особенности - в республиках Северного Кавказа), организация регулярных телепередач на федеральном и республиканском уровнях, отражающих позитивные духовно-культурные формы коммуникаций полиэтничного и поликонфессионального российского общества[17].
  4. Раскрытие нравственно-гуманистического потенциала ислама в ходе его изучения в учебных заведениях.
  5. Изучение в религиозных и светских учебных заведениях опыта миротворчества ислама и других конфессий, их диалога.
  6. Участие духовенства в противодействии идеологии и практике религиозного радикализма и экстремизма, в том числе - в СМИ.
  7. Ужесточение правовых санкций за экстремистские действия, интолерантные высказывания и разжигание межрелигиозной розни.
  8. Регулярное проведение внутриконфессионального и межконфессионального диалога в регионах России.

1.2 Нормативные правовые основы обеспечения национальной безопасности РФ

Современное состояние административного права характеризуется происходящими изменениями в административно-политической, экономической и социально-культурной управленческой сфере, способствующими переосмыслению традиционных институтов административного права с опорой на современные идеи и теоретические успехи.

Актуальными для административного права являются проблемы правового регулирования в административно-политической сфере, включающей безопасность. В настоящее время в юридических вузах появилось новое направление подготовки специалистов «Правовое обеспечение национальной безопасности» с обязательным изучением учебной дисциплины «Основы теории национальной», относящейся к базовой части профессионального цикла и имеющей тесную связь с теорией государства и права, конституционным, административным, международным, уголовным и другими отраслями права. Для изучения этой дисциплины обучаемые должны уметь оперировать понятиями и категориями в этой области, которые пока недостаточно осознаны.

Начатые еще в начале 90-х годов прошлого столетия теоретические исследования явления национальной безопасности как методологической основы для решения правовых, организационных и правоприменительных задач продолжаются. Это способствует постижению сущности многогранного характера явления национальной безопасности, имеющего неоднозначное толкование в научных кругах. Разумеется, непросто адаптировать заимствованный из американского лексикона термин, который даже американскими представителями характеризуется «нечетким символом»[18]. Результативность изучения сущности национальной безопасности обуславливается корректностью определения предмета исследования, с одной стороны, доступного для изучения, а с другой, имеющего прикладную значимость. Но, порой вызывает опасение, что многочисленные мнения о национальной безопасности и ее элементах становятся лишь «модным научным направлением», размывающим предметную область.

С учетом сказанного предлагается обратить внимание на некоторые дискуссионные аспекты, имеющие, на наш взгляд, существенное значение[19].

В административном праве традиционным подходом к управлению в области безопасности является анализ на основе действующих нормативных правовых актов безопасности Российской Федерации как области государственной деятельности и государственного управления, а также системы и компетенции государственных органов, осуществляющих управление в этой области. К таким государственным органам, как правило, относят Президента Российской Федерации, Совет безопасности Российской Федерации, Правительство Российской Федерации, Федеральную службу безопасности Российской Федерации, Службу внешней разведки Российской Федерации, Федеральную службу охраны Российской Федерации, Государственную фельдъегерскую службу[20] и др. При этом выделяется государственное управление внутренними делами как самостоятельный раздел, освещающий правовые и организационные основы деятельности МВД России, ФМС РФ, Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков и Следственного комитета Российской Федерации[21].

На наш взгляд, такого рода разграничение государственных органов вызывает сомнение, поскольку все они занимаются обеспечением национальной безопасности в определенных областях. В частности, МВД России является одним из основных субъектов обеспечения национальной безопасности. Считаем также несостоятельным предложение о разделении органов государственной власти по направлениям деятельности национальной безопасности (органы внешней, внутренней, экономической, экологической и техносфер- ной, информационной и информационно-технологической безопасности и т.д.) [22].

Подобная ситуация обусловлена, по нашему мнению, рядом причин. Во-первых, неточным является представление в ст.1 Федерального закона «О безопасности» видов национальной безопасности вопреки основным правилам классификации: «безопасность государства, общественная безопасность, экологическая безопасность, безопасность личности, иные виды безопасности»[23]. Вполне определенными критериями фиксирования видов национальной безопасности могут быть объекты (личность, общество, государство), источники угроз (внутренний, внешний), сферы жизнедеятельности, в которых проявляются эти угрозы (социально-политическая, экономическая, экологическая, военная, информационная и т.п.). Кроме того, одни и те же органы выполняют в разной степени функции по обеспечению всех видов национальной безопасности. Например, несправедливым является отнесение деятельности МВД России к обеспечению только общественной безопасности, а ФСБ России к обеспечению только государственной безопасности.

В-вторых, неполной является формулировка в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации (далее - Стратегии) системы обеспечения национальной безопасности как «сил и средств обеспечения национальной безопасности» и сил обеспечения национальной безопасности, к которым относятся «Вооруженные Силы Российской Федерации, другие войска, воинские формирования и органы, в которых федеральным законодательством предусмотрена военная и (или) правоохранительная служба, а также федеральные органы государственной власти, принимающие участие в обеспечении национальной безопасности государства на основании законодательства Российской Федерации»[24]. Как видим, в этом определении названы только органы государственной власти, т.е. законодательной, исполнительной, судебной, а также не учитывается роль негосударственной системы обеспечения (общественных объединений, граждан), являющейся неотъемлемой составной частью любого демократического государства.

Целесообразно понимать систему обеспечения национальной безопасности как механизм, позволяющий преобразовать принятую государством стратегию в области национальной безопасности в скоординированную деятельность государственных структур, общественных объединений и граждан на основе действующего законодательства. Государственные органы, деятельность которых непосредственно связана с обеспечением национальной безопасности можно разграничить на группы. В первую группу входят органы, основные функции которых связаны с обеспечением национальной безопасности (Президент и Правительство Российской Федерации); во вторую - органы, специально созданные для обеспечения национальной безопасности (Совет Безопасности Российской Федерации); в третью - комитеты палат Федерального Собрания России, занимающиеся вопросами безопасности; в четвертую - органы, задачи которых состоят в выявлении и устранении внутренних и внешних угроз национальной безопасности (в основном, органы исполнительной власти).

Отметим, что настоящее время идет поиск миссии прокуратуры в обеспечении национальной безопасности. Несомненно, роль прокуратуры в этой области в первую очередь определяется тем, что прокурорский надзор за исполнением законов обеспечивается широчайшим диапазоном правовых средств устранения нарушений законов, наносящих вред национальным ценностям[25]. Прокуратуру, как это предусмотрено в Стратегии, можно отнести к «силе обеспечения национальной безопасности» как «орган, в котором федеральным законодательством предусмотрена военная и (или) правоохранительная служба».

Другой проблемой является недостаточное внимание современных ученых к категории «национальные интересы», представляющих собой стержень системы национальной безопасности. Этот вывод подкрепляет мнение о динамичной взаимосвязи национальных интересов и национальной безопасности: не столько национальная безопасность является состоянием защищенности национальных интересов, сколько национальная безопасность является главным национальным интересом.

Всесторонний анализ значительных отечественных и зарубежных научных исследований сущности национального интереса позволяет сделать вывод о том, что разрабатываемый преимущественно политологами и социологами, этот феномен в юриспруденции практически не изучен. Как правило, внимание юристов направлено на рассмотрение «законных интересов», «частных интересов», «публичных интересов». Справедливо отмечает В.Л. Манилов, - «ключевая вещь, которую, к сожалению, больше десяти лет не удалось пробить, - это национальные интересы России»[26]. Ситуация отчасти объясняется тем, что национальный интерес является таким же заимствованным из американского лексикона трудноопределимым понятием, как и национальная безопасность.

Общеизвестно, что особое внимание к проблеме национального интереса возникло после второй мировой войны, когда крупная мировая держава США заявила о своих главных интересах на основе концепций национальной безопасности и национального интереса[27]. Поэтому эта категория наиболее освоена в США[28]. В настоящее время стратегия национальной безопасности США основана на принципах сохранения своего лидерства как единственной сверхдержавы мира и поддержания демократических процессов в мире в целях распространения американских идеалов в мире[29]. В других странах также накоплен значительный опыт в этой области. В нашей стране до 1991г. использовалась категория «интернациональные интересы» и отсутствовала целостная концепция национальных интересов. В первом российском законе «О безопасности» определялись «жизненно важные интересы», а в настоящее время Стратегией - «национальные интересы Российской Федерации» как «совокупность внутренних и внешних потребностей государства в обеспечении защищенности и устойчивого развития личности, общества и государства». Это свидетельствует о том, что наша страна способна сформировать свою стратегическую культуру мировой державы на основе своей национальной идеи, исторического опыта, традиций для защиты своих национальных ценностей.

В рамках нашей работы пропустим рассуждения о неточности отождествления «потребностей» и «интересов», о соотношении объективного и субъективного в интересе, о нации как носителе национальных интересов и т.п. Отметим лишь, что сущность национального интереса является предметной субъективной формой выражения национальных ценностей, в основе которой лежат объективные потребности развития личности, общества и государства. Выработанная система национальных ценностей в обществе в результате ее законодательного закрепления приобретает вид совокупности правовых норм, регулирующих общественные отношения в области обеспечения национальной безопасности. Поэтому такой важный элемент как национальные интересы должен быть представлен, прежде всего, в Федеральном законе «О безопасности».

Целесообразно было бы на основе выводов известных российских (А.С.Айзиковича, Г.Е. Глезермана, М.В. Демина, А.Г. Здраво- мыслова, О.С. Иоффе, С.В. Муромцева, Р.Ф.Иеринга, Л.И. Петра- жицкого, Г.Ф. Шершеневича и др.) и зарубежных (Г.Моргентау, Дж.Кеннан, У.Липман, К.Уолтц, Э.Фернисс, Дж.Розентау и др.) ученых продолжать исследования многомерного феномена национального интереса. Изучение национального интереса в совокупности разными общественными науками, особенно юридическими, позволит аккумулировать знания и выявить общие закономерности с целью познания его глубины. Немаловажная роль в этом принадлежит административному праву.

Сегодня как никогда актуальны слова С.С. Алексеева о том, что правовая догма в отличие от политики и идеологии позволяет строго и точно отражать объективную реальность[30]. Достижения административно-правового регулирования общественных отношений в обеспечении национальной безопасности, характеризующиеся четким представлением понятийного аппарата не в подзаконных правовых актах политико-идеологического характера, а в тексте закона являются мощным катализатором совершенствования управленческой деятельности в этой области.

ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РФ

2.1 Национальные интересы во внешней сфере

Для современного этапа развития мировой цивилизации характерны тенденции, основные из которых: глобализационные процессы, протекающие в различных формах; повышение роли национального самосознания; ограниченное применение военных действий как способа разрешения внутренних противоречий и внешних притязаний.

Глобализационные процессы, которые исторически начинались с различных империй (римская, австро-венгерская, английская, российская), затем уже в новейшее время приобрели форму устойчивых военно-политических союзов (НАТО, СЕНТО и СЕАТО) и постепенно трансформировались в экономические (Общий рынок, СЭВ), торговые (ВТО), валютные (ЕС), политико-финансовые (G7, G8, G20, G30, БРИКС, ШОС и др.) объединения, обусловили изменение содержания глобализационных процессов, а также определили и качественно новые формы проявления национальных интересов.

С точки зрения тенденций глобализационных процессов, к основным из них следует отнести:

  • одновременное существование всех форм объединений и союзов - военных, торговых, экономических, валютных, политико-финансовых;
  • формально и фактически в большинстве случаев добровольное вступление (на основе всенародных референдумов) государств в глобальные союзы, которые соответствуют определенным интересам определенных групп лиц;
  • относительная устойчивость глобальных объединений на современном этапе;
  • возможность вхождения отдельных государств в различные глобальные союзы;
  • возможность для отдельных государств в ограниченных рамках отстаивать национальные интересы в зависимости от вида глобального союза/объединения;
  • наличие внутренних противоречий в рамках глобальных союзов, связанных с трансформацией форм и методов реализации национальных интересов в рамках этих союзов.

При этом мы различаем, безусловно, глобализацию и интеграцию. В целом для интеграции характерно:

  • интеграция затрагивала и затрагивает интересы небольшого числа стран;
  • отношения между странами в рамках интеграционных процессов строятся преимущественно на паритетных началах;
  • интеграционные процессы характеризуются постепенностью и обратимостью;
  • интеграция не подразумевает ограничение государственного суверенитета;
  • интеграция имеет своей целью реализацию национальных интересов в интегрируемой сфере деятельности на взаимовыгодной основе.

Для глобализационных процессов характерно:

  • расширение интеграционных процессов на основе вовлечения в глобальные союзы и объединения значительного количества стран;
  • усиление договорных начал с целью выделения общих предметов ведения;
  • превалирование экономически и политически сильных государств в глобальных союзах и обусловленные этим процедуры согласования национальных интересов стран-участников по широкому кругу вопросов, что определяет необходимость компромиссов зачастую в ущерб отдельным национальным интересам государств-участников;
  • массовое перемещение ресурсов (денежные и сырьевые потоки, товары и услуги, рабочая сила, интеллектуальный капитал) в соответствии с экономическими интересами их собственников, которые могут противоречить национальным интересам отдельных государств.

Национальные интересы - это широкое понятие, которое, по нашему мнению, концентрировано сформулировано в «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года»: «национальные интересы Российской Федерации - совокупность внешних и внутренних потребностей государства в обеспечении защищенности и устойчивого развития личности, общества и государства»[31].

Несмотря на то, что существуют различные другие трактовки понятия национальных интересов, их классификация по различным интересам, мы полагаем, что национальные интересы следует понимать как интегральное явление, поскольку вычленение отдельных видов национальных интересов, как например, фундаментальных или текущих, приводит к тому, что само понятие национальных интересов подменяется частными интересами отдельных групп или лиц.

Проблема идентификации национальных интересов заключается, на наш взгляд, в трудности их осознания, теоретического обоснования, практической реализации, в связи с чем мы зачастую сталкиваемся с вынужденной констатацией того, что реализуемые в тех или иных странах процессы, связанные с глобализацией, и казалось бы учитывающие национальные интересы, оказываются эффективными только в краткосрочном периоде, и в итоге приводят экономику и/или духовно-культурную сферу страны к существенным долгосрочным проблемам.

Необходимо признать, что глобализация размывает понятие национальных интересов, и это связано с тем, что выработка общественного сознания в большей степени возложена на экономическую и интеллектуальную элиту общества, то есть тех граждан, которые активно участвуют в глобализационных процессах, и вследствие этого характеризуются тем, что формирует их космополитическое мышление, которое определяет то, что эти люди в значительной части свои потребности, внутренние и внешние, ассоциируют с потребностями большинства населения страны, которое экономически, духовно и социально может их просто не разделять. В принципе это означает, что на национальном уровне должны вырабатываться стратегии участия страны в глобализации на основе определения, реализации и развития национальных конкурентных преимуществ в международном разделении труда при одновременном повышении роли культурно- духовного фактора в сохранении национальной самоидентичности.

Мы полагаем, что в этом одна из значимых ролей принадлежит системе высшего профессионального образования как сфере, которая позволяет: формировать мировоззрение широкого круга населения страны, позитивно относящегося к своей стране, ее истории, достижениям; сохранять и развивать не только научно-технический и инновационный потенциал экономики, но и самобытную культурно-духовную сферу, что в итоге и обеспечивает понимание национальных интересов страны как интегрального понятия в рамках расширяющегося глобального пространства.

2.2 Угрозы национальной безопасности РФ

Конфликтогенный потенциал современного глобализирующегося пространства невероятно велик: несмотря на формальное окончание противостояния двух сверхдержав, имперские амбиции Атлантики продолжают брать верх, провоцируя новые столкновения цивилизаций на поле «великой шахматной доски»[32].

Конфессиональные и ценностные различия становятся камнем преткновения на пути построения однополярного мира. Стремление насадить повсюду западную модель развития порождает негативные последствия. Одним из них является рост терроризма.

Иллюстрацией отмеченной выше тенденции является деятельность экстремистских группировок, («Братья мусульмане», «Аль-Каида», «Хез- болла», «Таллибан» и др.) которые, активно интерпретируя канонические тексты, мобилизуют значительные массы сподвижников, шествуя к общей цели - кровопролитной войне (так называемой «газават» в искаженном её понимании) с ценностями секулярного общества[33]. На счету подобных террористических формирований огромное количество человеческих жертв и масштабных диверсий, а их лидеры - первоочерёдные цели международной полиции и спецслужб разных государств мира. При этом масштаб деятельности боевиков, как правило, ограничен рамками государства, которое их породило (например, «Хезболла» и «Таллибан»). В редких случаях террористам удаётся выйти за эти пределы, но так или иначе, активность их ограничена, точечна и осуществляется посредством «филиалов» (например, «Аль-Каида»)[34].

На этом фоне особого внимания заслуживает самая молодая и при этом прогрессивная террористическая группа - «Исламское государство Ирака и Леванта» (далее - ИГИЛ). Являясь структурным подразделением «Аль-Каиды», ИГИЛ, а впоследствии ИГ («Исламское государство») сумело добиться наиболее внушительных результатов, в отличие от её предшественников. Интенсивность развития бандформирвания буквально сопоставима со скоростью имеющихся в его распоряжении сверхзвуковых самолётов: благодаря продуманной стратегии ИГ оккупировало треть Ближнего Востока, провозгласило себя независимым государством с собственной столицей, паспортом и даже валютой: золотые и серебряные динары чеканятся одновременно с печатью основного «гражданского документа» и тут же вводятся в оборот в городе Ракка (оплот боевиков на севере Сирии).

Поразительный успех группировки, столь быстро реорганизованной в государство, объясняется целым рядом факторов:

  • колоссальный финансовый прирост, основанием которого выступает в первую очередь незаконный сбыт нефти на чёрном рынке;
  • материально-техническая база, представленная количественно и качественно (от ПЗРК до тяжёлых сверхзвуковых многоцелевых истребителей типа «Миг-21» и «Миг-23»);
  • активный и разносторонний рекрутинг, посредством которого в группировку завербовано более 15000 человек (в том числе женщины и дети);
  • уникальная административная специфика, сочетающая традиционную для экстремистов группу исламистов-догматиков с военным крылом, для которого исламские ценности - лишь инструмент эквилибристики;

- разносторонние PR-технологии, активно применяемые ИГ в целях военной мобилизации и привлечения новых адептов.

Анализ реальности рисков «Исламского государства» по отношению к России продиктован рядом обстоятельств, представляющих для нашей страны очевидную актуальность.

Во-первых, в начале сентября ИГ инициировало обращение к Президенту Путину: террористы в выложенном в Интернет видеоролике угрожают начать войну «за освобождение Чечни и Кавказа»[35]. Через некоторое время агентство Bloomberg опубликовало запись телефонного разговора, в котором один из лидеров «Исламского государства» Тархан Батирашвилли докладывает своему отцу об успехах военной кампании на Ближнем Востоке, сообщая, что «следующей целью станет Россия»[36].

Во-вторых, как уже было обозначено, обращает на себя внимание растущий военный потенциал группировки, измеряемый численным ростом, технологическим, организационным и общественным прогрессом.

В-третьих, прослеживается определённая заинтересованность ИГ в территории Северного Кавказа: большинство населения субъекта исповедуют суннитский ислам, что позволяет рассчитывать на опору культурной идентичности с одной стороны и органично вписывается в «халифатский концепт» - с другой. Помимо всего прочего, 1/2 территории Северного Кавказа граничит с акваторией (с запада и востока субъект омывается морями), а следовательно, наиболее вероятным очагом боевых действий с Россией будет только северный рубеж. Некоторый интерес для радикалов Кавказ представляет и с точки зрения своего конфликтогенного потенциала: в лице приверженцев неоваххабизма ИГ вполне может найти поддержку, разыгрывая сценарий, схожий с иракским и сирийским.

В-четвёртых, вызывает определённые опасения территориальная близость боевиков: террористы не просто находятся на одном континенте с РФ. Границы «халифата» пролегают в 750-800 км от российских.

Мнения специалистов о степени риска разнятся. Так, старший научный сотрудник Центра арабских исследований Института востоковедения РАН Борис Долгов, не умаляя заслуги боевиков, считает угрозу вполне объективной.

Доклад секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева говорит о том, что опасения оправданы лишь отчасти: «имея боевой опыт и оставаясь религиозно и политически заряженными, боевики могут представлять собой некоторую угрозу национальной безопасности, однако преувеличивать её не стоит», - сказано в сообщении[37].

Об обратном заявляет заведующий сектором истории и политики проблем отдельных арабских стран Института востоковедения РАН Баграт

Сейранян. «О каком Кавказе может идти речь, - пишет эксперт, - если они не могут взять Багдад»[38].

Ответ на этот, безусловно, актуальный для РФ вопрос следует искать в работах представителей геополитики, в частности, в работе С. Хантингтона «Столкновение цивилизаций». Профессор гарвардского университета делает акцент на так называемых «линиях разлома», которыми испещрена политическая карта мира[39]. В сущности, речь идёт о неких незримых цивилизационных пределах, которые, не всегда совпадая со страновыми границами, имеют для конфликта определяющее значение. «Эффект линий разлома между цивилизациями, - пишет учёный, - вызывает рознь[40]. Хантингтон обращает внимание на то, что «культурные сообщества приходят на смену блокам времён «холодной войны», и линии разлома между цивилизациями становятся центральными линиями конфликтов в глобальной политике».

К рассматриваемому вопросу этот тезис имеет самое непосредственное отношение: оплот «Исламского государства» - группа захваченных городов Ирака и Сирии (захвачены были, в том числе, за счёт опоры на местное население, имеющее одну культуру и корыстную заинтересованность) - имеет довольно основательную по глубине и протяжённости линию разлома на севере. Речь идёт о пограничных и соседних государствах: Иране, Армении, Азербайджане, Грузии, Южной Осетии и Абхазии.

Практически все указанные страны (за исключением Азербайджана и Ирана, которые исповедуют шиитский ислам) являются христианскими. Разность конфессий не просто отличие. В нашем контексте это основополагающий барьер: религиозная концепция служит для ИГ идейным вдохновением, которое оно не сможет почерпнуть на севере. Группа «религиозно подобранных» стран, таким образом, служит своего рода плотным заслоном, стоящим на пути развития массового радикализма. Вероятность лёгкого прохождения боевиками расстояния в практически 750-800 км (от северной границы Ирака до Владикавказа) сведена, таким образом, к минимуму. Встречая сопротивление, группировка не сможет сделать главное - «разыграть исламскую карту», опираясь на цивилизационную идентичность смежных государств в силу её отсутствия.

Ещё одним препятствием для ИГ, находящимся на «российском маршруте», являются объекты российского военного присутствия. Так, с 2009 г. в Абхазии дислоцируется 7-я объединённая военная база российских Вооружённых сил с численностью контингента до 4000 человек, в Армении - 102- я российская военная база в Гюмри, контингент которой ещё больше - около 5000 солдат, в Южной Осетии - 4-я объединённая военная база, имеющая в распоряжении порядка 4000 российских военных[41]. То есть суммарно объединённые силы отечественных военнослужащих превышают общее число боевиков. Таким образом, даже если допустить, что все террористы ИГ будут направлены в сторону российских границ, дойти до них в целости, минуя военные базы РФ, не представляется возможным.

Немаловажным с точки зрения оценки угроз ИГ является вопрос о взаимоотношениях России с иными закавказскими республиками, для понимания их «пропускной способности».

19 февраля 2014 г. Россией и Азербайджаном на «взаимовыгодных коммерческих условиях» был подписан договор о возобновлении транспортировки нефти по трубопроводу Баку-Новосибирск[42], 29 сентября 2014 г. между республиками было заключено соглашение «о поощрении и взаимной защите инвестиций, способствующее развитию взаимовыгодного торгово- экономического и научно-технического сотрудничества, а также деловой инициативы в обоих государствах». Кроме того, до 2018 г. действует официально заключённый Россией и Азербайджаном 3 июля 1997 г. договор «О дружбе сотрудничестве и взаимной безопасности» - определяющий в контексте рассматриваемой проблематики документ.

Также важно отметить работоспособность и российско-иранских соглашений: о торговом и экономическом сотрудничестве, об основах взаимоотношений и принципах сотрудничества, о взаимной защите секретной информации и др.

В соответствии с Нотой иностранных дел Грузии[43], с 15 сентября 2014 г. возобновилось регулярное авиационное сообщение по линии Москва-Тбилиси-Москва, прерванное в августе 2008 г. в связи с вооружённым конфликтом в Южной Осетии. Однако, несмотря на осложнения, возникшие в связи с военным конфликтом, продолжают действовать большинство заключённых между Грузией и Россией соглашений и договоров, в том числе соглашение по «обеспечению безопасности мореплавания в прибрежных водах Грузии»[44].

Обозначенные факты - признаки если не возрождения взаимоотношений советского периода, то точно оздоровления экономических отношений, которые множась на военный потенциал «христианских союзников», создают третью проблему для «халифата». Четвёртым фактором, препятствующим продвижению «Исламского государства» в направлении РФ, является реакция «стержневой республики» Северного Кавказа - Чечни, глава которой очень резко отреагировал на «псевдоджихад», обещая боевикам ИГ «пламя вечного ада». За последнее десятилетие отношения между Москвой и Грозным существенно изменились. Средства, полученные из федерального бюджета, существенно видоизменили Чечню. В 2008 г., в Грозном было закончено строительство одной из самых больших мечетей мира. Таким образом, относительное спокойствие и ряд иных преференций вне всяких сомнений предпочтительнее для Чеченской республики, нежели «заочное» предложение экстремистов.

Пятый фактор - стратегический. Территория Северо-Кавказского округа не примечательна значительными нефтегазовыми запасами - основным сырьём, служащим для ИГ финансовой площадкой. Даже если допустить, что малочисленные ресурсы региона будут захвачены, а сам регион оккупирован, то едва ли эти приобретения покроют грандиозные расходы террористов, затраченные на кампанию: денежные, материально-технические и человеческие.

2.3 Защита национальной безопасности РФ

Понятие проблемы экономической безопасности в современных условиях становятся актуальными в связи с общественной нестабильностью. Понятие «экономическая безопасность» включает интегрированную оценку состояния экономики и институтов власти, при котором обеспечивается гарантированная защита национальных интересов, социального направления развития страны в целом, достаточный оборотный потенциал даже при неблагоприятных условиях развития внутренних и внешних процессов[45]. Представляем интерес анализ экономической безопасности в сфере реальной экономики, которая сумела показать, насколько сильно происходит отставание России от ведущих развитых стран по масштабам экономики. Резко обострившееся отставание России в экономике наблюдается, прежде всего, в снижении темпов ВВП с Рост экономики России в 2014 году замедлился до 0,6 % после роста на 1,3 % в 2013 году[46]. Банк России ухудшил прогноз роста ВВП на 20152016 годы - по новой оценке регулятора они будут близки к нулю, а некоторое восстановление экономической активности ожидается лишь в 2017 году, говорится в заявлении ЦБ по итогам заседания совета директоров.

Вместе с тем прогноз по росту ВВП на текущий год улучшен до 0,6 % с 0,3 %, теперь он совпадает с прогнозом Минэкономразвития.

Ранее ЦБ в базовом варианте сценария макроэкономического развития исходил из того, что в 2015 году ВВП РФ покажет нулевую динамику, в 2016 году вырастет на 0,1 %, в 2017 году - на 1,6 %.

Причины замедления ВВП (излагается цепочка взаимодействующих факторов): недофинансирование реиндустриализации из-за чрезмерного перечисления доходов от продажи нефти и газа в резервный фонд и фонд- национального благосостояния 2000-2008 гг.; неустойчивость курса рубля и ожидание его резкой девальвации; большие объемы оттока капитала, в том числе в виде покупки зарубежной недвижимости; замедление инвестиций во внутреннею экономику; увеличение капиталоемкостидобычи полезных ископаемых; увеличение налогового бремени на малый бизнес.

Главным критерием угроз экономической безопасности является степень отклонения от порогового значения, которая существенно отличается по сферам экономики и внутри каждой из них. Для обеспечения экономической безопасности устойчивый ежегодный прирост ВВП должен быть на уровне порогового значения 6-7 %[47]. Необходимо применить индексный метод для обобщенной оценки уровня экономической безопасности[48]. Конечно, нельзя не обратить внимание, на развитие различных экономических сфер и показателей, которые находятся в опасной зоне своего развития для российской экономики.

Обширное поле угроз, поступающие сигналы о резких отклонений и от пороговых значений общественного устройства. Весь вопрос в том, кто и как сможет снизить поступающие экономические угрозы в нашу страну.

Нужны опытные специалисты, которые смогут распознать угрозы и уничтожить их. Нужны патриотические настроенные силы, способные организовать и вести наступательные действия.

По оценке специалистов, одним из основополагающих факторов является возникновения новых угроз и вызовов безопасности страныявляется потеря способности экономики и государства действовать в направлении достижения поставленных целей. Наиболее яркие примеры: попытка удвоения ВВП, активизация инновационных процессов, осуществление модернизации экономики и общества и др. Все это во многом является следствием радикальных переворотов в сознании российского общества, связанных с постепенным превалированием личных интересов над общественными, что значительно снизило ресурсный потенциал страны в противостоянии тенденциям, не стало императивом повседневной практики.

В связи с вышесказанным, необходимо предпринять ряд действий, которые помогут улучшить экономическую безопасность России:

  • Во-первых, нужно отойти от господствующей модели олигархического капитализма и перейти к социально ориентированному рыночному хозяйству, основанному на: многообразии различных форм собственности включая коллективную собственность народных предприятий; приоритете национальных и общественных интересов над корпоративными интересами; высокой значимости моральных ценностей и культурного развития.
  • Во-вторых, требуется всесторонний анализ более чем 20-летнего периода рыночных реформ с выделением сфер экономики, где они дали положительные результаты. Имеется в виду, например, телекоммуникационный сектор и мобильная связь, торговля, автозаправка, международный туризм, СМИ и некоторые другие виды деятельности.
  • В-третьих, глубина противоречий и угроз настолько велика, что необходимо рыночные инструменты саморегулирования дополнить инструментами государственного стратегического планирования с использованием целевых показателей и заданий, балансов, программ и планов, включая стимулы их реализации и меры ответственности за невыполнение.

Стратегическое планирование без плана, в котором представлена система будущего видения страны в виде интегрированных и взаимосвязанных показателей, балансов и программ, не сможет выполнить функции государственного регулирования. Основным звеном стратегического плана должно стать создание ядра структурной модернизации высокотехнологичных отраслей, а также ряда традиционных отраслей, обслуживших повседневные потребности человека (легкая промышленность и др.). Эпоха компьютеризации и информационного общества открывает невиданные ранее возможности для стратегического планирования. Стратегическое планирование, опираясь на мощные центры, способные не только оценивать текущую социально- экономическую ситуацию, но и рассчитывать долгосрочные риски, может стать важнейшим инструментом для осуществления национальных интересов РФ. Его важнейшие качество - способность определять совокупность внутренних и внешних потребностей государства в обеспечении защищенность и устойчивого развития страны.

  • В-четвертых, следует перейти от политики избыточных резервов (резервный фонд благосостояния, золотовалютные резервы, фонд национального благосостояния) к политике использования части резервов для структурной модернизации, создания высокотехнологичных отраслей и осуществления инфраструктурных проектов. Если установить дефицит бюджета на уровне 1-5 % ВВП в 2014-2015 гг., то в этом случае дополнительные бюджетные расходы, которые потребуются для реализации принципиальных решений по увеличению бюджетного дефицита могут составить в 2014 г. - 1000 млрд. руб., и в 2015 г. - 1100 млрд. руб[49]. Риски связанные с сохранением предложенного дефицита, ничтожны по сравнению с рисками, связанными с сохранением прежней структуры производства, обветшалой инфраструктуры, технологического отставания, массовой бедности, жилищного голода и других проблем, на решение которых не хватает денег.
  • В-пятых, необходима координация бюджетной и денежно-кредитной политики на основе определения объема эмиссии рубля с учетом важнейших бюджетных программ и «длинных денег» в виде государственных ценных бумаг различного рода (включая региональные).

В развитых странах на формирование «длинных денег» оказывает влияние «денежно-промышленная» политика. Она возникла во время кризиса, и означает реализацию денежных подходов в увязке с промышленными приоритетами и отраслевыми корпоративными элементами[50].

- В-шестых, нужно «ввести налоговые льготы для развивающихся компаний, осуществляющих модернизацию и реализующие производство в депрессивных регионах. Это позволит повысить уровень инвестиций в промышленности на 28 % и снизить отток капитала страны»[51]. Итак, следует использовать прогрессивную шкалу налогообложения, а доходы в размере до 20 тыс. руб. на человека полностью освободить от налога.

ГЛАВА 3 СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РЕГИОНОВ - ПУТЬ ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СТРАНЫ

Современное развитие национальной экономики характеризует­ся наличием множества разнообразных угроз, препятствующих ее стабильному функционированию. В данных обстоятельствах большое значение приобретает обеспечение национальной безопасности госу­дарства, в частности экономической безопасности как ее важнейшей составляющей. Принимая во внимание то, что социально - экономи­ческая безопасность и устойчивое развитие субъектов РФ являются основой национальной безопасности, важно отметить, что именно особенности регионального развития субъектов РФ определяют об­щее состояние экономической безопасности государства. Экономиче­ская безопасность государства в целом достигается через противо­действие угрозам на региональном уровне[52] [53].

Традиционно серьезную угрозу как для отдельных регионов, так и для страны и групп стран в целом представляют преступления в различных сферах жизнедеятельности общества, в т. ч. и экономиче­ские преступления. Современный этап развития государства характе­ризуется прогрессирующим вовлечением теневой экономики в раз­личные отрасли производства, в сферы жизнедеятельности общества. Механизмы совершения экономических преступлений часто весьма разнообразны и с развитием информационных технологий приобре­тают новые ухищренные способы. Расследование экономических преступлений требует согласования в различных юрисдикциях, а также определенных технологий для эффективности расследования.

Экономические преступления оказывают негативное влияние на благосостояние общества в целом, препятствуют его развитию. Мо­тивы экономических преступлений различны, но в качестве одной из основополагающих причин совершения преступления можно выде­лить уровень социально - экономического развития как отдельных регионов, так и страны в целом.

Для установления взаимосвязи между официально зарегистри­рованными экономическими преступлениями и отдельными показа­телями социально - экономического развития РФ, можно провести анализ многомерной факторной модели экономических преступлений за 2012-2017 гг., использовав метод парных коэффициентов корреля­ции (табл.1). В качестве социально - экономических показателей в модель вошли следующие показатели:

Xi - ВВП (в текущих ценах, млрд. руб.);

Х2 - общий объем инвестиций в основной капитал на душу населения (руб.);

Хз - численность экономически активного населения (тыс. чел.);

Х4 - численность безработных (тыс. чел.);

Х5 - численность населения со среднедушевыми доходами ниже величины прожиточного минимума (тыс. чел);

У - количество официально зарегистрированных преступлений экономической направленности. [54] [55]

Таблица 1. Матрица динамики экономических преступлений и факторов, оказывающих на них влияние в РФ2

2012

2013

2014

2015

2016

20171

Xi

58683,25

59698,12

66926,86

71055,39

72760,72

69896,35

Х2

64068

77194

87891

92369

89789

85776

Хз

75400

75800

75700

75500

75400

76600

Х4

5544,2

4922,4

4130,7

4137,4

3889,4

4337,2

Х5

17789,2

17914,4

15426,4

15578,3

16137,2

16370,2

У

190178

144816

127799

101621

101300

101700

При помощи подсчета парных коэффициентов корреляции с учетом оценки их значимости была получена следующая многофак­торная модель:

У=1 180,89+0,738х1+0,681х2-0,179хз+0,489х4+0,391хз Согласно получившемуся уравнению модели, особую значи­мость оказывают коэффициенты показателей ВВП и показатели об­щего объема инвестиций в основной капитал на душу населения, наименее значимыми показателями коэффициентов оказались чис­ленность безработных и численность населения со среднедушевыми доходами ниже величины прожиточного минимума. Обратная корре­ляционная связь была выявлена между показателем количества офи­циально зарегистрированных преступлений экономической направ­ленности и показателем численности экономически активного насе­ления.

Таким образом, характеризуя полученные данные, складывается следующие тенденции, выявленные многофакторной моделью за пе­риод с 2012 - 2017 гг.:

Зависимость между количеством экономических преступлений и показателем ВВП на душу населения прямая, т.е. при росте ВВП на душу населения, происходит увеличение экономических преступле­ний. Причем зависимость достаточно сильная: при росте на 1% ВВП происходит увеличение экономических преступлений на 73,8%, ана­логичная ситуация проявляется и с показателем инвестиций в основ­ной капитал на душу населения: при увеличении на 1% инвестиций в основной капитал происходит увеличение экономических преступле­ний на 68,1%. Это связано прежде всего с тем, что экономическая преступность, в большинстве своем, направлена на общественно - производственные отношения, которые, в свою очередь, являются фундаментом государства. Подчиняясь основным макроэкономиче­ским законам, происходит перераспределение доходов между хозяй­ствующими субъектами, секторами экономики и именно на этапе пе­рераспределения и появляются различные коррупционные схемы.

Также по приведенной модели зафиксирована прямая корреля­ционная связь между показателями численности безработных и коли­чеством зарегистрированных экономических преступлений. Согласно полученным данным, при росте численности безработных на 1% про­исходит рост экономических преступлений на 48,9%, что объясняется тем, что возрастает социальная напряженность в обществе, а также социально - экономические последствия безработицы рассматрива­ются наряду с проблемами бедности и социальной нестабильности как одни из наиболее острых глобальных и национальных проблем. Аналогичная ситуация была получена с показателем численности населения со среднедушевыми доходами ниже величины прожиточ­ного минимума: при росте данного показателя на 1% происходит рост экономических преступлений на 39,1%.

Стоит также отметить, что структура и состав экономических преступлений, а также их территориальное распространение настолько усложняются в современных условиях, что для их предот­вращения и выявления требуется детальный анализ социально - экономического развития отдельных регионов.

Показатели численности экономически активного населения и количества зарегистрированных экономических преступлений нахо­дятся в обратной корреляционной зависимости, что означает при ро­сте на 1% экономически активного населения происходит уменьше­ние экономических преступлений на 17,9%. Безусловно, данная ситу­ация имеет весьма неоднозначный характер, но, согласно проведен­ному российскому исследованию обзора экономических преступле­ний за 2016 год1, была выявлена следующая тенденция: в целом в крупных российских компаниях процент преступлений, совершенных внутренними правонарушителями, остался неизменным в мире, но уменьшился в России на 5%. Также в данном обзоре отмечено, что за последние два года существует тенденция снижения совершения пре­ступлений экономически активным населением, однако, стоит отме­тить, что достаточно затруднительно обосновать математически дан­ное положение.

Согласно официально данным федеральной службы государ­ственной статистики, количество преступлений экономической направленности почти во всех, кроме ДФО, к 2015 г. снижается (табл. 2).

Таблица 2

Преступления экономической направленности по ФО (темп роста к предыдущему периоду)

2012

2013

2014

2015

ДФО

54,4

64,4

68,5

100,3

ПФО

60,1

81,7

91,3

66,5

С-З ФО

65,4

68,9

75,1

87,8

С-К ФО

57

85

105,1

94,1

СФО

57,2

64,5

98,2

73

УФО

78,2

78,8

97,5

73,9

ЦФО

74,7

78,8

92

86,6

ЮФО

62,7

74,1

88,2

82,8

Одними из значимых аспектов социально - экономического раз­вития регионов являются улучшение качества жизни населения, улучшение уровня жизни населения, поддержание общего уровня [56] [57]

безопасности, совершенствование производственного процесса и др.

Поддержка высокого уровня экономической безопасности госу­дарства - комплексный и трудоемкий процесс. Принимая во внима­ние то, что РФ самая большая по площади страна, с абсолютно раз­ными климатическими условиями регионов и их степенью развития. Даже при разработке определенных показателей экономической без­опасности региона следует учитывать его уникальность и особый подход к расчету данных показателей, т.к. степень развития диффе­ренцирована не только по причине управления, производства, ресур­сообеспеченности, но и по географическому положению. Существу­ют разные методики исследования экономической безопасности ре­гиона, среди которых и деление на группы показателей (социальных, экономических, демографических и т.д.) и построение общего инте­грального показателя оценки экономической безопасности, причем данный показатель может быть построен в отдельности по каждой сфере; исследование составов, количества правонарушений, приме­нение математических методов и экспертных оценок, однако невоз­можно построить общий один показатель, который характеризовал уровень развития экономической безопасности регионов.

Безусловно, особая роль отводится государству в обеспечении должного уровня безопасности. В-первую очередь, важно отметить, что экономическая безопасность по своей сути является основопола­гающей, т.к. напрямую связана и с другими видами безопасности. В РФ требуются реформы в области развития и совершенствования фи­нансовой системы, налоговой системы. Переход на новый путь разви­тия - инновационный, способен также способен улучшить благосо­стояние общества, т.к. невозможно в полной мере обеспечивать вы­сокий уровень развития общества только за счет развития сырьевого сектора. Однако инновационный путь развития, в данном случае, подразумевает не только введение новых техник и технологий, а в большей мере, инновационный путь развития должен быть представ­лен, как источник улучшения благосостояния общества, в первую очередь, за счет создания дополнительных рабочих мест, оказания различного рода поддержки наименее защищенным слоям населения, а также за счет улучшения основных показателей, входящих в группы показателей качества жизни и уровня жизни[58].

Региональный аспект экономической безопасности необходимо рассматривать в плане реализации целей и задач государственной ре­гиональной политики, а также принимать во внимание то, что каж­дый регион испытывает сильное влияние общероссийских экономи­ческих тенденций и явлений и путем определения существующих, а также возможных угроз и опасностей, произвести оценку насколько эффективно работают институты в той или иной сфере. Экономиче­ская безопасность и социально - экономическое развитие находятся в постоянном взаимодействии, и являются характеристиками хозяй­ственного комплекса и его составных частей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Резюмируя вышеизложенное, справедливо сделать вывод: вероятность открытого военного вторжения ИГ на территорию РФ или её отдельного Федерального округа сведена к минимуму.

Однако помимо военной кампании следует учесть и иные формы рисков, потенции которых, исходя из факторов становления и развития «Исламского государства», кажутся наиболее вероятными.

По нашему мнению, первым таким риском может стать активизация деятельности отдельных бандформирований или иных радикальных групп, предполагающая организацию терактов, подобных Московским (2010) или Волгоградским (2014).

Второй объективной проблемой для России является отток населения (в первую очередь, молодёжи) в направлении «Исламского государства». Речь идёт в частности о женщинах, которые, подвергшись нейролингвис- тическому программированию (нередко применяемая в политике технология) или иным инструментам психологической трансформации, покидают Россию, становясь наложницами джихадистов. Подобная проблема, помимо преступности, содержит в себе ярко выраженную симптоматику социокультурного некроза российского общества, влекущего за собой серьёзные последствия.

Третьей группой риска являются журналисты, наблюдатели, а также русскоязычное христианское население, составляющее, по меньшей мере, 10 % от общего числа граждан Сирии[59]. Учитывая серию показательных казней американских репортёров и европейских туристов, эта угроза кажется нам вполне обоснованной.

Анализ становления и развития группировки «Исламское государство» позволяет говорить о наличии серьёзной проблемы для России. Исключая открытое военное вторжение ИГ в Россию, тем не менее, нельзя недооценивать активности боевиков: ведь ещё недавно они были лишь осколками «Аль-Каиды», а сегодня забивают последние сваи фундамента халифата и, твёрдо укрепившись на собственной территории, раздают паспорта и чеканят собственные монеты.

Формируя вектор противодействия экстремизму «Исламского государства», важно, по нашему мнению, делать акцент не только на ликвидации финансовой составляющей, как об этом говорят сотрудники американского Госдепа, но и информационной - не менее, а в данной ситуации даже более значимой позиции, посредством которой чётко продуманная идеология доходит до «адресата». Ведь именно при помощи информационной войны рубежи ИГ привлекают новых адептов. В связи с этим обстоятельством проводимая сегодня военная кампания помимо всеобщей консолидации, переходящей в мобилизацию, обязательно должна сопровождаться комплексной информационной стратегией. Только в этом случае она будет по-настоящему эффективна.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Абрамов А.В. Современные концепции модернизации: работа над прежними ошибками // Электронный журнал «Вестник Московского государственного областного университета». 2012. № 4. URL: http://evestnik-mgou.ru/Articles/Doc/240
  2. Авксентьев В. А. Этнополитические основания системного менеджмента на Северном Кавказе / В. А. Авксентьев, В. А. Васильченко, Т. Ф. Маслова, О. И. Лепилкина. - Ростов н/Д. : Изд-во Южного научного центра РАН, 2014. - 274 с.
  3. Административное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. С.А.Старостина. М.:ИНФРА-М, 2012.
  4. Административное право России: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. Попов Л.Л. М.: Проспект, 2010 г.
  5. Алексеев С.С. Тайна и сила права. Наука права: новые подходы и идеи. Право в жизни и судьбе людей. 2-е издание, прераб. и доп. М.: Норма, С.13-16.
  6. Армстронг К. Битва за Бога: история фундаментализма. М.: Альпина нон- фикшн, 2013. 502 с.
  7. Бабкин К. Идеология разумной экономической политики // Мир перемен. - 2013. - № 1.
  8. Баранов А. В. Крымско-татарское движение: тенденции конфликтности и участия в мирострои- тельстве / А. В. Баранов // Власть. - 2015. - № 1. - С. 209-212.
  9. Безопасность в Северо-Кавказском федеральном округе в современных условиях / отв. ред. Н. П. Медведев. - Ставрополь : Изд-во Сев.-Кав. федер. ун-та, 2015. - 167 с.
  10. Боевики «Исламского государства» угрожают начать войну на Кавказе [Электронный ресурс]. URL: http://www.aif.ru/politics/1329641
  11. Все российские базы // Коммерсант [Электронный ресурс]. URL: http://www. kommersant.ru/doc/766827
  12. Геополитика: антология. М.: Академический Проект; Культура, 2012. 1004 с.
  13. Грузия и Россия возобновили регулярное авиасообщение между странами // Интерфакс [Электронный ресурс]. URL: http://www.interfax.ru/world/397166
  14. Дмитриев А. В. Юг России в миграционном и этноконфликтном измерениях / А. В. Дмитриев, П. JI. Карабущенко, Г. В. Клочков, P. X. Усманов. - Астрахань, 2010. - 233 с.
  15. Добаев И. П. Современный терроризм на Северном Кавказе: сущность, идеология, опыт противодействия / И. П. Добаев // Приоритетные направления Стратегии национальной безопасности Российской Федерации. - Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2011. - С. 537-554.
  16. Добаев И. П. Терроризм и антитеррористическая деятельность на Юге России / И. П. Добаев. - М. - Ростов н/Д. : Социально-гуманитарные знания, 2011.-187с.
  17. Другие аспекты были рассмотрены в работе: Кардашова И.Б. О проблемах исследования обеспечения национальной безопасности// Административное право и процесс. №5 .2014.
  18. Ильичев И.Е. Основы теории национальной безопасности: Курс лекций. Белгород: Белгородский ЮИ МВД РФ. 2014 и др.
  19. Кадыров против «Исламского государства» [Электронный ресурс]. URL: http:// www.gazeta.ru/politics/2014/09/03_a_6201557.shtml
  20. Капинус О.С., Кардашова И.Б., Рябцев В.П. Прокуратура в системе обеспечения национальной безопасности Российской Федерации// Вестник Академии Генеральной прокуратуры РФ № 6(20). М., 2010.
  21. Карпов В.И. Теоретические основы обеспечения безопасности личности, общества и государства: учеб. пособие. М., 2010. С.235.
  22. Конституция Российской Федерации. - М. : Юридическая литература, 2009. - 64 с.
  23. Конституция США. М.: Издательство С.Т. «Самоцвет», 1993.С.3.
  24. Концепция противодействия терроризму в Российской Федерации // Российская газета. - 2009. - 20 октября.
  25. Косов Г. В. Политизация религиозного фактора в контексте региональной безопасности: северокавказская проекция / Г. В. Косов, В. Н. Панин, Г. В. Станкевич. - М. : МИРАКЛЬ, 2014. - 192 с.
  26. Манилов В.Л. Научно-методологические основы безопасности России// Материалы семинара «Научные основы национальной безопасности Российской Федерации» М.,2015. С.22-26.
  27. Минпромторг [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://min- promtorg.gov.ru/.
  28. Молодёжь в полиэтничных регионах Северо-Кавказского федерального округа / под ред. В. А. Тишкова, М. А. Аствацатуровой, В. В. Степанова. - Пятигорск : Изд-во Пятигорск, гос. лингвист, унта, 2014.-102 с.
  29. О свободе совести и о религиозных объединениях: Федеральный закон № 125-ФЗ от 26 сентября 1997 г. (ред. от 20.04.2015). - Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_178365/, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус.
  30. Патеев Р. Ф. Мусульманское образование на Северном Кавказе: основные проблемы и пути реформирования / Р. Ф. Патеев // Регулирование социально-этнических процессов в условиях региональных рисков экстремизма. - Ростов н/Д. : Социально-гуманитарные знания, 2010. - С. 253-262.
  31. Перечень двусторонних международных договоров Российской Федерации // Официальный сайт МИД РФ [Электронный ресурс]. URL: http://www.mid.ru/spd_ md.nsf/webcantr/
  32. Перечень двусторонних международных договоров Российской Федерации // Официальный сайт МИД РФ [Электронный ресурс]. URL: http://www.mid.ru/spd_ md.nsf/webcantr/ (дата обращения: 23.12.2015 г.)
  33. Путин В. В. Россия: национальный вопрос / В. В. Путин // Независимая газета. - 2012. - 23 января.
  34. Сенчагов В.К. Митяков С.Н. Использование индексного метода для оценки уровня экономической безопасности // Вестник Академии экономической безопасности МВД России. - 2011. - № 5.
  35. Силантьев Р. А. Эволюция системы внешних сношений духовных управлений мусульман России: сравнительно-исторический анализ (конец XVIII - начало XXI вв.) : дис. ... д-ра ист. наук / Р. А. Силантьев. - М., 2014. - 254 с.
  36. Сирия. Данные о населении // Википедия [Электронный ресурс]. URL: https:// ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B8%D1%80%D0%B8%D1%8F (дата обращения: 23.12.2015 г.)
  37. Слобожникова В. С. Религиозность как политический ресурс Российского государства / В. С. Слобожникова // Политическая наука. - 2013. - № 2. - С. 165-176.
  38. Современный политический экстремизм: понятие, истоки, причины, идеология, проблемы, организация, практика, профилактика и противодействие / рук. авт. колл. А.-Н. 3. Дибиров, Г. К. Сафаралиев. - Махачкала : Лотос, 2009. - 640 с.
  39. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. Утверждена Указом Президента РФ от 19 декабря 2012 г. № 1666. - Режим доступа: http://kremlin.ru/acts/bank/36512, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус.
  40. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 12.05.2009 № 537.
  41. Указ Президента РФ от 12 мая 2009г.№537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // СЗ РФ. 2009, N 20. Ст. 2444.
  42. Федеральный закон от 28 декабря 2010г. № 3990-ФЗ «О безопасности». Ст.1// Российская газета.29 декабря 2010г.
  43. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ, 2014. 576 с.
  44. Центральный Банк России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.cbr.ru.
  45. Число религиозных организаций, зарегистрированных в Российской Федерации, на 1 января 2013 г. - Режим доступа: http://www.gks.ru/bgd/regl/bl3_13/IssWWW.exe/Stg/dl/02-ll.htm, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус.
  46. Шегаев И.С. Классификация методов борьбы с террористическими организациями // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2013. № 11 (58). С. 323-326
  47. Шульга М. М. Социокультурные показатели развития молодёжи СКФО РФ в контексте национальной безопасности / М. М. Шульга // Проблемы национальной безопасности России: уроки истории и вызовы современности. - Краснодар : Традиция, 2014. - С. 286-289.
  48. Экономическая безопасность России. Общий курс / Под редакцией В.К. Сенгагова. - 3-е издание дополнительно переработано. - М.: Бином. Лаборатория знаний, 2009.
  49. «Исламское государство» и США угрожает безопасности России // РИА-НОВОСТИ [Электронный ресурс]. URL: http://rian.com.ua/analytics/20141013/35819769 3.html
  50. Morgenthau H. Politics amond Nations. N.Y., 1948 In Defence of National In- teres. N.Y.,1952.
  51. Wolfers A. Discord and Collaboration. Essays on International Politics. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1962. Р.150.

  1. Косов Г. В. Политизация религиозного фактора в контексте региональной безопасности: северокавказская проекция / Г. В. Косов, В. Н. Панин, Г. В. Станкевич. - М. : МИРАКЛЬ, 2014. - 192 с. ↑

  2. Число религиозных организаций, зарегистрированных в Российской Федерации, на 1 января 2013 г. - Режим доступа: http://www.gks.ru/bgd/regl/bl3_13/IssWWW.exe/Stg/dl/02-ll.htm, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус. ↑

  3. Дмитриев А. В. Юг России в миграционном и этноконфликтном измерениях / А. В. Дмитриев, П. JI. Карабущенко, Г. В. Клочков, P. X. Усманов. - Астрахань, 2010. - 233 с. ↑

  4. Авксентьев В. А. Этнополитические основания системного менеджмента на Северном Кавказе / В. А. Авксентьев, В. А. Васильченко, Т. Ф. Маслова, О. И. Лепилкина. - Ростов н/Д. : Изд-во Южного научного центра РАН, 2014. - 274 с. ↑

  5. Безопасность в Северо-Кавказском федеральном округе в современных условиях / отв. ред. Н. П. Медведев. - Ставрополь : Изд-во Сев.-Кав. федер. ун-та, 2015. - 167 с. ↑

  6. Добаев И. П. Терроризм и антитеррористическая деятельность на Юге России / И. П. Добаев. - М. - Ростов н/Д. : Социально-гуманитарные знания, 2011.-187с. ↑

  7. Косов Г. В. Политизация религиозного фактора в контексте региональной безопасности: северокавказская проекция / Г. В. Косов, В. Н. Панин, Г. В. Станкевич. - М. : МИРАКЛЬ, 2014. - 192 с. ↑

  8. Слобожникова В. С. Религиозность как политический ресурс Российского государства / В. С. Слобожникова // Политическая наука. - 2013. - № 2. - С. 165-176. ↑

  9. Баранов А. В. Крымско-татарское движение: тенденции конфликтности и участия в мирострои- тельстве / А. В. Баранов // Власть. - 2015. - № 1. - С. 209-212. ↑

  10. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. Утверждена Указом Президента РФ от 19 декабря 2012 г. № 1666. - Режим доступа: http://kremlin.ru/acts/bank/36512, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус. ↑

  11. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. Утверждена Указом Президента РФ от 19 декабря 2012 г. № 1666. - Режим доступа: http://kremlin.ru/acts/bank/36512, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус. ↑

  12. Силантьев Р. А. Эволюция системы внешних сношений духовных управлений мусульман России: сравнительно-исторический анализ (конец XVIII - начало XXI вв.) : дис. ... д-ра ист. наук / Р. А. Силантьев. - М., 2014. - 254 с. ↑

  13. Молодёжь в полиэтничных регионах Северо-Кавказского федерального округа / под ред. В. А. Тишкова, М. А. Аствацатуровой, В. В. Степанова. - Пятигорск : Изд-во Пятигорск, гос. лингвист, унта, 2014.-102 с. ↑

  14. Современный политический экстремизм: понятие, истоки, причины, идеология, проблемы, организация, практика, профилактика и противодействие / рук. авт. колл. А.-Н. 3. Дибиров, Г. К. Сафаралиев. - Махачкала : Лотос, 2009. - 640 с. ↑

  15. Добаев И. П. Современный терроризм на Северном Кавказе: сущность, идеология, опыт противодействия / И. П. Добаев // Приоритетные направления Стратегии национальной безопасности Российской Федерации. - Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2011. - С. 537-554. ↑

  16. Патеев Р. Ф. Мусульманское образование на Северном Кавказе: основные проблемы и пути реформирования / Р. Ф. Патеев // Регулирование социально-этнических процессов в условиях региональных рисков экстремизма. - Ростов н/Д. : Социально-гуманитарные знания, 2010. - С. 253-262. ↑

  17. Дмитриев А. В. Юг России в миграционном и этноконфликтном измерениях / А. В. Дмитриев, П. JI. Карабущенко, Г. В. Клочков, P. X. Усманов. - Астрахань, 2010. - 233 с. ↑

  18. Wolfers A. Discord and Collaboration. Essays on International Politics. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1962. Р.150. ↑

  19. Другие аспекты были рассмотрены в работе: Кардашова И.Б. О проблемах исследования обеспечения национальной безопасности// Административное право и процесс. №5 .2014. ↑

  20. Административное право России: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. Попов Л.Л. М.: Проспект, 2010 г. ↑

  21. Административное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. С.А.Старостина. М.:ИНФРА-М, 2012. ↑

  22. Ильичев И.Е. Основы теории национальной безопасности: Курс лекций. Белгород: Белгородский ЮИ МВД РФ. 2014 и др. ↑

  23. Федеральный закон от 28 декабря 2010г. № 3990-ФЗ «О безопасности». Ст.1// Российская газета.29 декабря 2010г. ↑

  24. Указ Президента РФ от 12 мая 2009г.№537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // СЗ РФ. 2009, N 20. Ст. 2444. ↑

  25. Капинус О.С., Кардашова И.Б., Рябцев В.П. Прокуратура в системе обеспечения национальной безопасности Российской Федерации// Вестник Академии Генеральной прокуратуры РФ № 6(20). М., 2010. ↑

  26. Манилов В.Л. Научно-методологические основы безопасности России// Материалы семинара «Научные основы национальной безопасности Российской Федерации» М.,2015. С.22-26. ↑

  27. Morgenthau H. Politics amond Nations. N.Y., 1948 In Defence of National In- teres. N.Y.,1952. ↑

  28. Конституция США. М.: Издательство С.Т. «Самоцвет», 1993.С.3. ↑

  29. Карпов В.И. Теоретические основы обеспечения безопасности личности, общества и государства: учеб. пособие. М., 2010. С.235. ↑

  30. Алексеев С.С. Тайна и сила права. Наука права: новые подходы и идеи. Право в жизни и судьбе людей. 2-е издание, прераб. и доп. М.: Норма, С.13-16. ↑

  31. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 12.05.2009 № 537. ↑

  32. Абрамов А.В. Современные концепции модернизации: работа над прежними ошибками // Электронный журнал «Вестник Московского государственного областного университета». 2012. № 4. URL: http://evestnik-mgou.ru/Articles/Doc/240 (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  33. Армстронг К. Битва за Бога: история фундаментализма. М.: Альпина нон- фикшн, 2013. 502 с. ↑

  34. Шегаев И.С. Классификация методов борьбы с террористическими организациями // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2013. № 11 (58). С. 323-326 ↑

  35. Боевики «Исламского государства» угрожают начать войну на Кавказе [Электронный ресурс]. URL: http://www.aif.ru/politics/1329641 (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  36. «Исламское государство» и США угрожает безопасности России // РИА-НОВОСТИ [Электронный ресурс]. URL: http://rian.com.ua/analytics/20141013/35819769 3.html (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  37. Кадыров против «Исламского государства» [Электронный ресурс]. URL: http:// www.gazeta.ru/politics/2014/09/03_a_6201557.shtml (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  38. Кадыров против «Исламского государства» [Электронный ресурс]. URL: http:// www.gazeta.ru/politics/2014/09/03_a_6201557.shtml (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  39. Геополитика: антология. М.: Академический Проект; Культура, 2012. 1004 с. ↑

  40. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ, 2014. 576 с. ↑

  41. Все российские базы // Коммерсант [Электронный ресурс]. URL: http://www. kommersant.ru/doc/766827 (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  42. Перечень двусторонних международных договоров Российской Федерации // Официальный сайт МИД РФ [Электронный ресурс]. URL: http://www.mid.ru/spd_ md.nsf/webcantr/ (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  43. Грузия и Россия возобновили регулярное авиасообщение между странами // Интерфакс [Электронный ресурс]. URL: http://www.interfax.ru/world/397166 (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  44. Перечень двусторонних международных договоров Российской Федерации // Официальный сайт МИД РФ [Электронный ресурс]. URL: http://www.mid.ru/spd_ md.nsf/webcantr/ (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

  45. Экономическая безопасность России. Общий курс / Под редакцией В.К. Сенгагова. - 3-е издание дополнительно переработано. - М.: Бином. Лаборатория знаний, 2009. ↑

  46. Центральный Банк России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.cbr.ru. ↑

  47. Центральный Банк России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.cbr.ru. ↑

  48. Сенчагов В.К. Митяков С.Н. Использование индексного метода для оценки уровня экономической безопасности // Вестник Академии экономической безопасности МВД России. - 2011. - № 5. ↑

  49. Центральный Банк России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.cbr.ru. ↑

  50. Сенчагов В.К. Митяков С.Н. Использование индексного метода для оценки уровня экономической безопасности // Вестник Академии экономической безопасности МВД России. - 2011. - № 5. ↑

  51. Бабкин К. Идеология разумной экономической политики // Мир перемен. - 2013. - № 1. ↑

  52. аспирант кафедры предпринимательства и экономической безопасности Пермского госу­дарственного национального исследовательского университета ↑

  53. Руденко М.Н., Долганова Я.А. Влияние социально-экономического развития на экономическую безопасность региона (на примере Пермского края) // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Экономические науки № 3 (221) 2017 ↑

  54. Прогнозные значения ↑

  55. Данные федеральной службы государственной статистики ↑

  56. Российский обзор экономических преступлений за 2016 год [электронный ресурс]; режим доступа: www.pwc.ru/crimesurvey ↑

  57. Prognoz Data Portal - информационный аналитический ресурс ↑

  58. Руденко М.Н., Долганова Я.А Социально-экономическое развитие как один из ключевых индикаторов региональной экономической безопасности // Экономическая безопасность: проблемы, перспективы, тенденции развития: материалы II Междунар. науч.- практ. конф. (14 декабря 2017 г.) в 2 ч. / Перм. гос. нац. исслед. ун-т. - Пермь, 2017. - Ч. 1. - ↑

  59. Сирия. Данные о населении // Википедия [Электронный ресурс]. URL: https:// ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B8%D1%80%D0%B8%D1%8F (дата обращения: 23.12.2015 г.) ↑

СПИСОК ДЛЯ ТРЕНИРОВКИ ССЫЛОК