Гарантии прав и свобод человека и гражданина (Роль института уполномоченного по правам человека в обеспечении гарантий защиты прав и свобод человека и гражданина)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Понятие гарантий основных прав и свобод, при всей внешней простоте теоретической проблемы, на поверку оказывается одним из очень сложных понятий в науке конституционного права. Диапа­зон и вариативность взглядов на понятие гарантий поистине огромен. В связи с этим авторы пред­приняли попытку выделить наиболее принципи­альные подходы к понятию неправовых и консти­туционных гарантий.

Целью данной работы является исследование гарантий прав и свобод человека и гражданина, для достижения поставленной цели, были выделены следующие задачи:

- рассмотреть роль института уполномоченного по правам человека в обеспечении гарантий защиты прав и свобод человека и гражданина;

- изучить вопросы обеспечения гарантий прав и свобод человека и гражданина;

- рассмотреть Конституцию Российской Федерации и неправовые гарантии основных прав и свобод человека и гражданина;

- выявить место правовой культуры в системе гарантий конституционных прав и свобод человека и гражданина

Объект исследования – гарантия прав и свобод.

Предмет исследования - конституционное закрепление прав и свобод человека и гражданина.

Структура работы состоит из введения, основной части, заключения и списка литературы.

Теоретической и методологической базой данной работы послужили труды российских и зарубежных авторов в области права, материалы периодических изданий и сети Интернет.

ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ГАРАНТИЙ ПРАВ И СВОБОД

1.1Роль института уполномоченного по правам человека
в обеспечении гарантий защитыправ и свобод человека и гражданина

Реализация прав граждан в современ­ном российском обществе в самых различ­ных сферах сопряжена с трудностями, обу­словленными, в том числе, нарушениями указанных прав со стороны государствен­ных органов и органов местного само­управления, их должностных лиц (посред­ством конкретных действий указанных субъектов, созданием препятствий в осуществлении прав граждан, а также их без­действия).

Права человека имеют четкое практиче­ское преломление. Иногда приходится слышать мнение, что права человека — это нечто абстрактное и неприменимое в практической жизни. Это большое заблуж­дение. С вопросами реализации своих прав (на работу и достойную оплату труда, накрышу над головой, на воспитание и обра­зование детей, на качественную медицин­скую помощь, на приобретение продуктов питания, на транспортное обслуживание) мы сталкиваемся постоянно. И если эти права нарушаются, нуждаемся в эффек­тивных механизмах их защиты.

Формой реагирования государства, за­интересованного в общественном порядке, на нарушения прав граждан является дея­тельность специально уполномоченных институтов.

К числу таких институтов относится институт уполномоченного по правам че­ловека. Этот институт — достояние совре­менного российского общества, он возник сравнительно недавно (Федеральный кон­ституционный закон «Об Уполномочен­ном по правам человека в Российской Фе­дерации» принят в 1997 году), однако за последние 20 лет данный институт занял свое прочное место среди структур, осу­ществляющих защиту прав граждан от имени государства. Скажем больше: новая структура — единственная в своем роде, для нее защита прав граждан является ос­новным, профильным направлением ра­боты. В этой связи уполномоченный по правам человека представляет собой госу­дарственный правозащитный институт.

Уполномоченный по правам человека как государственный орган обладает ря­дом особенностей. Во-первых, он не наде­лен властными полномочиями, т. е. не принимает решений, влекущих для каких- либо органов или должностных лиц, допу­стивших нарушение прав граждан, обя­занность по их восстановлению. Задача уполномоченного по правам человека со­стоит в ином — обратить внимание соот­ветствующих органов и должностных лиц на факт нарушения прав и предложить им принять меры к их устранению. При этом такое обращение уполномоченного по правам человека в силу закона подлежит рассмотрению органом, должностным ли­цом, которые обязаны уведомить уполно­моченного о принятом решении.

Согласятся или нет соответствующие орган, должностное лицо с предложением уполномоченного по правам человека, примут ли меры к устранению наруше­ний — другой вопрос. В этом смысле об­ращение уполномоченного по правам че­ловека не носит для таких органа, долж­ностного лица юридически обязывающего характера, как, например, представление органа прокуратуры. Однако свою пози­цию в ответе на обращение уполномочен­ного по правам человека руководитель ор­гана, должностное лицо изложить обязаны. Получив ответ, уполномоченный по пра­вам человека даст ему оценку и примет собственное решение — запрашивать ли дополнительную информацию, предло­жить ли вернуться к рассмотрению постав­ленного вопроса или обратиться к выше­стоящему органу, должностному лицу с предложением принять меры к устране­нию нарушений в деятельности подведом­ственного органа. Решением вопроса в та­кой ситуации будет и обращение уполно­моченного по правам человека в право­охранительные органы.

Так, с прокуратурой Санкт-Петербурга, Главным управлением МВД России по го­роду Санкт-Петербургу и Ленинградской области Уполномоченный по правам чело­века в Санкт-Петербурге многие годы ра­ботает на основе межведомственных со­глашений. Эти соглашения регламенти­руют вопросы обмена информацией, про­ведения совместных мероприятий, в том числе проверок, «горячих линий», круглых столов. И наличие таких соглашений осо­бенно важно, поскольку, в отличие от уполномоченного по правам человека, правоохранительные органы наделены правом принимать решения, обеспечива­ющие восстановление прав граждан. Для указанных органов сведения, полученные от уполномоченного по правам человека, являются важным дополнительным источ­ником информации о соблюдении дей­ствующего законодательства и нарушени­ях прав граждан.

Совместные проверки, например, с ор­ганами прокуратуры аппаратом Уполно­моченного по правам человека в Санкт- Петербурге проводятся регулярно. Так, в первом полугодии 2018 года сотрудниками аппаратов Уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге и прокуратуры Санкт-Петербурга были проверены учет­ные дела инвалидов Великой Отечествен­ной войны и многодетных семей в части соблюдения администрациями районов Санкт-Петербурга их права на жилище.

В ходе проверочных мероприятий вы­явлены нарушения, связанные с незакон­ным снятием граждан вышеуказанных ка­тегорий с жилищных учетов, с игнориро­ванием имеющихся у граждан льгот, несо­блюдением сроков обеспечения жильем.

Большое значение имеет публичность деятельности уполномоченного по правам человека. Так, свое заключение о наруше­нии прав граждан Уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге впра­ве предать огласке и не только разместить его на своем официальном сайте, но и пе­редать для опубликования в средствах мас­совой информации, а при необходимо­сти — озвучить на заседании Законода­тельного Собрания Санкт-Петербурга. При этом государственный статус должно­сти Уполномоченного по правам человека является залогом того, что к его мнению прислушаются и необходимый для содей­ствия в разрешении ситуации обществен­ный резонанс будет создан.

Следующая особенность деятельности уполномоченного по правам человека за­ключается в том, что он является допол­нительным, к уже существующим, меха­низмом государственной защиты прав граждан. Так, обеспечение государствен­ных гарантий прав граждан на террито­рии Санкт-Петербурга относится к веде­нию органов исполнительной власти го­рода, т. е. тех структур, которые отвечают за конкретные направления жилищной, социальной, природоохранной и иной политики.

Однако там, где органы публичной вла­сти Санкт-Петербурга по тем или иным причинам не справляются со своими зада­чами или решают их некачественно, граж­дане вправе обжаловать эти действия или бездействие. И здесь на помощь может прийти Уполномоченный по правам чело­века в Санкт-Петербурге, который прове­рит, например, правомерность отказа в предоставлении гражданину материаль­ной помощи, направит рекомендации об устранении нарушений прав гражданина в случае предоставления ему некачествен­ных медицинских услуг в городской поли­клинике или обратит внимание городской службы занятости на непринятие необхо­димых мер к трудоустройству безработно­го гражданина.

То есть в определенном смысле инсти­тут уполномоченного по правам человека является той самой «еще одной инстанци­ей», к содействию которой граждане при­бегают, когда, казалось бы, использованы все досудебные средства защиты. Резонно задать вопрос: чем может помочь уполно­моченный по правам человека, если все основные формы защиты использованы и компетентные государственные органы и должностные лица сказали свое слово? Но дело в том, что уполномоченный по пра­вам человека представляет собой как раз орган дополнительного контроля за со­блюдением прав граждан, который должен оценить, можно ли считать принятые по конкретному вопросу меры достаточными, или же следует обратить внимание пуб­личных органов и их должностных лиц на некие дополнительные обстоятельства, ко­торые следует проверить, прежде чем сде­лать окончательный вывод об отсутствии нарушений прав граждан.

Есть один нюанс: изначально уполно­моченный по правам человека (от швед­ского «омбудсман» — посредник между населением и органами власти) был при­зван защищать преимущественно граж­данские и политические права и свободы человека и гражданина. Это нашло свое отражение и в петербургском законода­тельстве. Согласно Закону Санкт-Петер­бурга от 30 декабря 1997 года № 227-77 «Об Уполномоченном по правам человека в Санкт-Петербурге» Уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге в первую очередь защищает такие фунда­ментальные права, как право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, право на свободу передвижения, право на гражданство, на свободу мысли, свободу мирных собраний и так далее. Закон Санкт-Петербурга, регулирующий дея­тельность Уполномоченного, устанавлива­ет, что Уполномоченный по правам чело­века защищает также и иные права «в слу­чае их систематического или массового нарушения на территории Санкт-Петер­бурга». Однако практика показывает, что эти «иные права» (а к ним относятся жи­лищные, социальные, в сфере медицины, образования) имеют для нашего города решающее значение. Поэтому Уполномо­ченный по правам человека в Санкт- Петербурге вправе осуществлять защиту указанной категории прав.

Посреднические функции уполномо­ченного по правам человека особенно важ­ны при разрешении конфликтных ситуа­ций между властью и обществом, когда организованные группы граждан (напри­мер, жильцы бывших общежитий, обману­тые дольщики) и власть нуждаются в со­действии уполномоченного по правам че­ловека как своего рода медиатора в разре­шении спора. Не случайно Закон Санкт- Петербурга «Об Уполномоченном по пра­вам человека в Санкт-Петербурге» к числу основных задач Уполномоченного по пра­вам человека относит координацию рабо­ты в Санкт-Петербурге по оказанию содей­ствия в восстановлении нарушенных прав граждан. И обсуждение проблемных во­просов на площадке Уполномоченного по правам человека становится залогом циви­лизованного диалога.

В свое время Уполномоченный по пра­вам человека в Санкт-Петербурге, напри­мер, сыграл роль посредника при обсуж­дении широко освещавшейся в городских средствах массовой информации пробле­мы жильцов дома 15 корпус 2 по ул. Иль­юшина в Приморском районе. Данное здание в конце 80-х—начале 90-х годов строилось как общежитие для малосемей­ной молодежи, но изменившееся законо­дательство позволило инвестору выкупить объект. Фактически заселявшие здание работники предприятий Ленинграда — Санкт-Петербурга не смогли доказать свои права на жилище и подлежали выселению в судебном порядке. Благодаря Уполномо­ченному по правам человека в Санкт- Петербурге, выступившему в качестве пе­реговорщика и усадившему за «стол пере­говоров» администрацию Санкт-Петер­бурга и представителей инициативной группы жильцов, удалось согласовать при­емлемые условия для предоставления дан­ным гражданам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, жилья в специали­зированном жилищном фонде, десятки семей получили квартиры в спецжилфон­де нового строительства.

Для уполномоченного по правам чело­века крайне важна не только официальная информация о ситуации с правами чело­века, но и сведения, предоставляемые не­коммерческими организациями, предста­вителями общественных инициатив, граж­данскими активистами. Этот важный ка­нал связи зачастую незаслуженно недооце­нивается органами государственной вла­сти, однако учитывать поступающую от общественных организаций информацию необходимо, ибо это — особый угол зрения тех, кто постоянно работает с населением. Приведем хотя бы пример благотвори­тельной организации «Ночлежка», которая с 1990 года функционирует в Ленинграде (Санкт-Петербурге) и содержит свой соб­ственный приют для бездомных, при том что органами социальной защиты Санкт- Петербурга до настоящего времени не со­зданы дома ночного пребывания для без­домных в пяти районах города, а установку дополнительных палаток обогрева для лиц без определенного места жительства в зимний период общественникам и Упол­номоченному по правам человека в Санкт- Петербурге ежегодно приходится букваль­но «пробивать». Нельзя не отметить важ­ность этой проблемы и потому, что палат­ки обогрева относятся к так называемым пунктам низкопороговой доступности, т. е. они должны быть доступны всем и каждо­му бездомному, а не только тем, кто про­шел официальный учет в этом качестве. Следует сказать спасибо общественникам за то, что они не позволяют игнорировать эту проблему.

Важно подчеркнуть еще одну особен­ность института уполномоченного по пра­вам человека в Российской Федерации — он является децентрализованным. Это означает, что между федеральнымомбудсменом — Уполномоченным по пра­вам человека в Российской Федерации и его региональными коллегами — уполномо­ченными по правам человека в субъектах Российской Федерации отсутствуют сопод­чиненность и субординация. Кроме того, отсутствует единая на всей территории Рос­сийской Федерации правозащитная поли­тика уполномоченных по правам человека. Возможно, есть основания считать это недо­статком. Однако нельзя не отметить и оче­видные достоинства. Во-первых, подобная унификация и централизация оправданны, в первую очередь, для тех органов, которые относятся к основным, а не к дополнитель­ным средствам защиты прав граждан. Во- вторых, децентрализация системы уполно­моченных по правам человека в Российской Федерации за последние 20 лет способство­вала формированию уникальных регио­нальных правозащитных органов с много­образием практик и подходов к решению вопросов защиты прав граждан с учетом специфики конкретных субъектов Россий­ской Федерации. Обмен таким уникальным правозащитным опытом (в том числе в форме обмена специальными докладами о положении дел в конкретных сферах на территории разных субъектов Российской Федерации), безусловно, способствует обо­гащению государственной правозащитной работы в целом.

Среди важных форм оказания Уполно­моченным по правам человека в Санкт- Петербурге содействия в защите прав граж­дан следует отметить право Уполномочен­ного (в порядке ст. 16 Закона Санкт- Петербурга «Об Уполномоченном по пра­вам человека в Санкт-Петербурге») направ­лять рекомендации о совершенствовании действующего законодательства и практики его применения в органы власти. Причем Уполномоченный по правам человека впра­ве направлять такие рекомендации не толь­ко в региональные, но и в федеральные ор­ганы государственной власти. Известно, как сложно порой в ведомственном порядке на федеральном уровне добиться принятия какой-либо инициативы, идущей из регио­на. Уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге не связан, как уже было сказано выше, согласованиями с Уполно­моченным по правам человека в Россий­ской Федерации и может направить свою инициативу, в том числе по итогам меж­ведомственного обсуждения, непосред­ственно в федеральный орган государ­ственной власти.

Так, в активе Уполномоченного по пра­вам человека в Санкт-Петербурге — пред­ложения о внесении изменений в феде­ральное законодательство о воинской обя­занности и военной службе. Реализация этих предложений позволила наделить правом на отсрочку от военной службы студентов средних специальных учебных заведений — до окончания срока обуче­ния, а не до достижения возраста 20 лет, как было еще сравнительно недавно. Или, например, Уполномоченным по правам человека в Санкт-Петербурге в СЗИУ Рос­сийской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации был организован круглый стол по вопросам защиты прав собственников жилья и реализации прав в сфере жилищного самоуправления. Целый ряд предложений круглого стола получил поддержку профильного федерального министерства, Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собра­ния Российской Федерации. В частности, предложения о профессионализации дея­тельности управляющих компаний в сфере ЖКХ были использованы при разработке положений о лицензировании деятельно­сти управляющих компаний.

Следует отметить, что институт упол­номоченного по правам человека интен­сивно развивается. В настоящее время на рассмотрении Государственной Думы Фе­дерального Собрания Российской Федера­ции находится пакет законопроектов, ко­торые должны комплексно урегулировать правовой статус региональных уполномо­ченных по правам человека. Очевидно, что с принятием данного законопроекта статус уполномоченных по правам человека в субъектах Российской Федерации получит более четкое закрепление в системе право­вых отношений, что, в свою очередь, поз­волит региональным омбудсменам более эффективно осуществлять защиту прав граждан.

1.2Вопросы обеспечения гарантий прав и свобод человека и гражданина

В этом году отмечается несколько зна­менательных дат, которые связаны с во­просами защиты прав и свобод человека. Исполняется 70 лет Всеобщей декларации прав человека^[1], 20 лет — ратификации Россией Конвенции о защите прав челове­ка и основных свобод (Европейской кон­венции по правам человека)^[2].

12 декабря 2018 года в России праздну­ется 25-летие Конституции, которая была принята всеобщим голосованием.

Она дала мощный импульс для ста­новления демократических институтов и гражданского общества в Российской Фе­дерации, стала надежным ориентиром по­ступательного развития государства и его правовой системы. Наш основной закон выдержал испытание временем, стал зало­гом стабильности, согласия в стране.

Конституция — это не только фунда­мент для социально-экономических и об­щественно-политических процессов, но и план будущего России. Мы гордимся своей Конституцией, но для того, чтобы ее потен­циал был реализован, всем нам необходимо неукоснительно соблюдать законы, знать свои права и выполнять обязанности.

Важнейшей задачей, которую решает действующая Конституция, является обес­печение гарантий прав и свобод человека и гражданина, которые признаны высшей ценностью. Признание, соблюдение и за­щита прав и свобод человека и граждани­на — это обязанность государства.

Уже четверть века Основной закон на­шей страны ставит во главу — Человека, его права и свободы! И не только права и свободы человека, но и права гражданина!

Но на сегодняшний день нельзя ска­зать, что в этой части наши познания Кон­ституции завершено. И именно познание прав и свобод будет продолжаться.

За 25 лет в России сформирована раз­ветвленная система институтов защиты прав человека, которая работает в тесном взаимодействии с государственными орга­нами и с общественными правозащитными объединениями.

Здесь хочу несколько слов сказать об институте Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, кото­рый впервые появился в истории России именно благодаря Конституции, которая закрепляет Уполномоченного как самосто­ятельный, независимый, гарантирующий права и свободы человека и гражданина. Закон об Уполномоченном был принят в 1997 году. На сегодняшний день во всех субъектах России есть Уполномоченные по правам человека.

И 2018 год стал знаковым, так как членами СФ подготовлен и внесен законо­проект о региональных уполномоченных по правам человека в субъектах РФ. Од­ним из авторов этого законопроекта яв­ляюсь и я. Поддерживаем предложение о наделении Уполномоченного по пра­вам человека правом законодательной инициативы в перспективе. Предлагаем наделить Уполномоченного правом пре­доставления обязательного отзыва на за­конопроекты, касающиеся прав и свобод человека.

И все-таки отмечу, что избрание Упол­номоченного по правам человека не носит истинно демократический характер, так как по Федеральному закону, прежде чем дойти до тайного голосования об избрании необходимо преодолеть 2/3 голосов депу­татов о включении тебя в бюллетень для тайного голосования, а здесь голосование открытое. В этом направлении есть над чем работать законодателю.

Совет Федерации очень внимательно относится к вопросам прав и свобод чело­века и гражданина. Комитетом по консти­туционному законодательству и государст­венному строительству мне было поручено провести двое парламентских слушаний по данной тематике. 24 октября 2018 года состоялись парламентские слушания на тему «Правозащитная деятельность: сов­ременное состояние и перспективы разви­тия», а 21 ноября — «К 25-летию Консти­туции Российской Федерации. Вопросы обеспечения гарантий прав и свобод чело­века и гражданина».

Практически все участники отметили, что основной запрос граждан — это запрос на справедливость. На справедливость во всех сферах нашей жизни. А несправедли­вое отношение воспринимается людьми не просто болезненно, а убивает в них иници­ативу, желание созидать, уважать интере­сы других, доверять людям и власти.

Анализ обращений, поступающих в различные органы, которые осуществляют защиту, гарантию прав человека показы­вают неимоверный запрос на социальную справедливость. Больше половины всех обращений касаются вопросов нарушения трудовых прав, жилищных, доступность образования и медобслуживания, достой­ного заработка. Одни из последних тем несправедливо воспринимающихся насе­лением — это пенсионная реформа^[3], это так называемые «работающие бедные», это колоссальное социальное расслоение в обществе.

Об этом все знают, и вроде бы даже го­ворят, но мало кто серьезно воспринимает результаты исследований проблематики и последствий дальнейшего сохранения та­кого состояния дел.

Часть 1 статьи 7 Конституции Россий­ской Федерации провозглашает Россий­скую Федерацию социальным государст­вом^[4]. Я убеждена в том, что этот принцип права должен определять характер дея­тельности всех ветвей власти.

Я думаю, что мы еще не в полной мере осознали важность Конституции в нашей жизни и ее возможности. Бесспорное до­стижение, о котором необходимо гово­рить — статья 46 Конституции^[5]. Если человек предполагает, что его права и сво­боды нарушены, он должен идти в суд.

Очень часто складывается иллюзия, что бесполезно одержать победу в суде над публичной властью, защитить свои соци­альные права. Но это не совсем соответст­вует действительности. Если обратить вни­мание на цифры, то суды удовлетворяют 60% требований граждан об оспаривании нормативных и ненормативных правовых актов органов власти, а также половину требований об оспаривании действий (без­действия). Практика по гражданским де­лам и по взысканию социальных выплат также в пользу граждан. Суды удовлетво­ряют более трех четвертей исков к пенси­онному фонду.

Понятно, что судебная система не со­вершенна, но законодатель движется в правильном направлении. Примером тому является и то, что теперь государственные и муниципальные органы по всем катего­риям дел должны доказывать законность их решений и действий. И то, что 99,5% соблюдают сроки отправления правосу­дия. Заработал институт компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок (2016 год — 637 заявлений, 2017 — 1128, 1 полугодие 2018 — 1153), удовлетворено почти 85% заявлений о компенсации.

Важно обеспечить финансовую и тер­риториальную доступность правосудия. Финансовая доступность сегодня сущест­вует в виде льгот для социально незащи­щенных граждан при уплате государст­венной пошлины. Например, полностью освобождены от уплаты пошлины по лю­бым категориям исков лица с ограничен­ными возможностями, ветераны боевых действий. Не оплачивается пошлина — и по делам о защите прав детей, взыскании алиментов. Территориальная доступность осуществляется по принципу подсудности по выбору истца в отношении жилищных, трудовых, пенсионных, потребительских прав; видео-конференц связи (1,5 тысячи в 2017 году), происходит цифровизация пра­восудия.

Несколько слов о юридической помощи.

Часть 1 статьи 48 Конституции Рос­сийской Федерации — каждому гаран­тируется квалифицированная юридиче­ская помощь (в т.ч. бесплатная) и часть 2 — каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый имеет право на помощь адвоката с момента задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения. Для реализации права на неза­медлительный доступ к помощи адвоката с самого момента задержания и заключения под стражу или предъявления обвинения в 2017 году были внесены изменения в Уго­ловно-процессуальный кодекс^[6].

Но в реалии существует коллизия в правоприменительной практике. Подо­зреваемому (обвиняемому) не удается по­лучить свидание с адвокатом для дачи ему согласия на участие в уголовном деле в ка­честве защитника пока не будет уведомлен следователь о том, что адвокат вступает в дело в качестве защитника. Ну например, следователя нет на месте, чтобы его уве­домить. Министерством юстиции подго­товлены поправки в 103-ФЗ на эту тему: свидание предоставляется в условиях, по­зволяющих сотруднику места содержания под стражей, видеть участников свидания, но не слышать и предоставляется это сви­дание по предъявлении адвокатом своего удостоверительного ордера. Эта проблема требует скорейшего решения. Необходи­мость обеспечить незамедлительный до­ступ задержанного к помощи адвоката, особенно во время полицейских допросов, была включена в пункт 11 заключительных замечаний Комитета против пыток ООН к шестому периодическому докладу Российской Федерации, который рассма­тривался на заседаниях комитетов 8 авгу­ста 2018 года.

У нас действует 324-ФЗ, на основании которого создана развернутая система оказания бесплатной юридической помощи^[7]. Сегодня во всех субъектах Россий­ской Федерации приняты нормативные правовые акты, создавшие базу для оказа­ния этой помощи за счет средств субъектов. Но есть проблемы — в некоторых регионах не выделяются средства на финансиро­вание работы государственных юридиче­ских бюро либо адвокатов, участвующих в деятельности государственной системы бесплатной юридической помощи. Совет Федерации озадачен данной проблемой и ведет работу с регионами по реализации закона.

В нашей Конституции заложен огром­ный потенциал для укрепления гарантий прав и свобод человека и гражданина. Очень важно самим ежедневно действо­вать согласно Конституции и научить под­растающее поколение обладать правами, защищать свои права, при этом не нару­шая права других. Знаете в какой-то мере опять учиться всем нам не только нести от­ветственность за себя, но и за других тоже. Без этого осознания невозможно построить справедливое гражданское общество.

ГЛАВА 2 ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА

2.1Конституция Российской Федерации и неправовые гарантии основных прав и свобод человека и гражданина

В учебной и специальной литературе под га­рантиями основных прав и свобод человека и гражданина абсолютное большинство авторов понимают материальные, духовные, экономиче­ские, социальные, политические, организацион­ные и правовые условия и предпосылки, которые делают реальным использование основных прав и свобод^[8]. В рамках этого понима­ния гарантий существует большое количество ва­риаций понятия гарантий. Одни ученые считают, что гарантии есть процесс претворения и реали­зации в жизнь конституционных прав и свобод^[9]. Другие предполагают, что гарантии по­зволяют максимально^[10] реализовывать консти­туционно-правовой статус гражданина^[11]. Есть мнение, что гарантии позволяют исключить всякие антиконституционные действия как со стороны властных государственных структур (главным образом), так и со стороны обществен­ных объединений и отдельных лиц^[12]. Га­рантиями считают систему условий, обеспечива­ющих удовлетворение благ и интересов человека^[13]. Существуют и другие весьма оригинальные трактовки гарантий. Так, например, юридиче­ские гарантии призваны создавать возможности становления, развития и функционирования со­циального государства^[14], гарантии признаются средствами осуществления людьми их правомо­чий^[15]. Весьма часто гарантии связывают с обеспечением защиты личных, политических, экономических, социальных и духовно-культур­ных прав^[16].

В специальных исследованиях некоторые ав­торы весьма подробно анализируют спектр суще­ствовавших мнений о понятии правовых и кон­ституционных гарантий. Так, общетеоретические проблемы правовых гарантий стали предметом специального анализа в кандидатской диссер­тации А.В. Лошкарева «Правовые гарантии: те­оретические проблемы определения понятия и классификации»^[17]. Наиболее обстоятельно ос­новные позиции по проблемам конституционных гарантий изложены в докторской диссертации Е.Н. Хазова «Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в России: теорети­ческие основы и проблемы реализации»^[18].

В нашу задачу не входит анализ существую­щих позиций в целях определения наиболее точ­ной дефиниции гарантий основных прав и свобод. Главное - отметить совершенно неоспоримый факт, что подавляющее большинство авторов выделяют неправовые и правовые гарантии кон­ституционных прав и свобод. Авторы в пределах данной статьи предпринимают попытку обосно­вать точку зрения, что неправовых гарантий не существует. Все так называемые материальные, духовные, политические и прочие неправовые га­рантии опосредованы нормами Конституции РФ и обретают юридическую обязанность для челове­ка, общества и государства.

Самой сложной дихотомией в конституцион­ном праве, по мнению авторов, является соотно­шение понятий «гарантии конституционных прав и свобод человека и гражданина» и «конституци­онные гарантии основных прав и свобод человека и гражданина».

Анализ многочисленных точек зрения позво­ляет выделить наиболее существенные различия в этих понятиях. Гарантии конституционных прав и свобод человека и гражданина в научной лите­ратуре рассматриваются как совокупность общих неправовых и специальных правовых условий (факторов, средств), которые обеспечивают реа­лизацию прав и свобод человека и гражданина. В свою очередь конституционные гарантии основ­ных прав и свобод человека и гражданина рассма­триваются как специальные юридические сред­ства, обеспечивающие такую реализацию.

Как правило, первое понятие - гарантии кон­ституционных прав и свобод человека и гражда­нина - трактуется самым широким образом.

К числу общих гарантий конституционных прав и свобод относят экономические, социаль­ные, политические, организационные, идеоло­гические, нравственные, духовные факторы (ус­ловия, обстоятельства и т.п.), которые должны обеспечить реальность использования (осущест­вления, исполнения, реализации и т.д.) конститу­ционных прав и свобод.

Как видно из этого обширного перечня факто­ров, все это неюридические условия. Возникает закономерный вопрос: каким образом можно из­мерить уровень каждого из этих факторов, чтобы признать его необходимым и достаточным усло­вием для реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина. Ответ будет явно умозрительным. Качество и объем социальных услуг, демократичность политического режима, уровень правового просвещения- все эти и мно­гие другие параметры весьма условные и истори­чески подвижные явления.

С нашей точки зрения, все эти неправовые факторы признаются в теории гарантиями только потому, что в Конституции РФ крайне абстрактно закреплены правовые гарантии государственного обеспечения, в первую очередь со стороны орга­нов исполнительной власти, каких-либо консти­туционно закрепленных параметров экономи­ческого, социального и политического развития (состояния) российского общества.

Согласно п. «е» ч.1 ст. 114 Конституции РФ Пра­вительство Российской Федерации осуществляет меры по обеспечению прав и свобод граждан. Это крайне абстрактное, конституционное требование, по нашему мнению, должно получить свою раз­вернутую содержательную и процессуальную кон­кретизацию в отраслевом законодательстве. В этом случае абстрактные рассуждения о необходимости создания надлежащей экономической, социальной, организационной и т.п. инфраструктуры обретут реально осязаемые, юридически обязательные, а стало быть, и защищаемые, параметры.

Специальные или юридические (правовые) га­рантии конституционных прав и свобод человека и гражданина - другая составная часть системы гарантий. В многообразии мнений по поводу специальных гарантий можно выделить следую­щие общие моменты.

Специальные (юридические) гарантии содер­жатся не только в Конституции РФ, но и в других нормативных правовых актах.

Специальные (юридические) гарантии за­крепляют основные права и свободы человека и гражданина, устанавливают средства (механизмы, процессы, процедуры и т.п.) реализации и защиты (охраны) конституционных прав и свобод челове­ка и гражданина.

Отсюда делается вывод, что конституционные гарантии также являются разновидностью или ча­стью специальных (юридических) гарантий, но они связаны или направлены исключительно на права и свободы человека и гражданина.

Такой подход представляется весьма спорным. Конституция РФ определяет все важнейшие усло­вия организации и деятельности российского об­щества, государства и основы правового статуса человека и гражданина. Конституционные харак­теристики российского государства как правового, демократического, социального и т.п. облекают в правовую форму все политические, экономиче­ские, социальные и другие неправовые условия для реализации конституционных прав и свобод чело­века и гражданина. Можно спорить о полноте и ка­честве конституционного закрепления важнейших параметров российского общества и государствен­ной деятельности, но отрицать сам факт подобного закрепления невозможно. В этом смысле конститу­ционные гарантии - это «правовые средства, кото­рые юридически опосредуют условия, выступая в качестве их юридической формы»^[19]. Не случайно рядом авторов в этом контексте предпри­няты совершенно правильные, на наш взгляд, по­пытки выделить общие и специальные конституци­онные гарантии^[20]. К сожалению, выделяя общие конституционные гарантии, авторы никак не соотносят эти общие конституционные гаран­тии с неправовыми условиями реализации основ­ных прав и свобод человека и гражданина.

Поэтому, по нашему мнению, главные характе­ристики конституционных гарантий заключаются в другом.

Конституционные гарантии, вытекающие из положений главы 1 Конституции РФ, являются общими для всех субъектов конституционно-пра­вовых отношений. Они в равной степени распро­страняются не только на граждан, но и на обще­ство и на государство. Не следует думать, что только у гражданина есть гарантированные права и свободы. У государства и общества также есть конституционно гарантированное право требо­вать от граждан исполнения своих обязанностей и не использовать свои права в нарушение прав и свобод других лиц.

Общие конституционные гарантии носят акси­ологический характер, они определяют как непра­вовые, так и другие (специальные) конституцион­ные гарантии. Они задают обязательный вектор развития всего нормативного и индивидуального правового регулирования отношений между чело­веком, обществом и государством.

Общепризнанно, что Конституция РФ выступает базой текущего законодательства, ядром правовой системы государства и системы права. Конкретиза­ция основных прав и свобод человека и граждани­на в отраслевом законодательстве может осущест­вляться только на основе норм Конституции РФ.

Конституционные гарантии - это совокупность норм, принципов и институтов Конституции РФ, которые образуют правовую основу нормальной жизнедеятельности и устойчивого взаимодей­ствия человека, общества и государства путем реализации их конституционных прав, свобод, пол­номочий и законных интересов.

Среди конституционных гарантий можно вы­делить общие и специальные конституционные гарантии.

Общие конституционные гарантии опосреду­ют деятельность человека, общества и государ­ства, в том числе и все правовое регулирование экономических, социальных, политических и дру­гих неправовых факторов (неправовых гарантий), которые выступают условиями реального исполь­зования прав и свобод человеком и гражданином.

Специальные конституционные гарантии яв­ляются частью юридических средств, обеспечи­вающих реализацию и защиту основных прав и свобод человека и гражданина. К специальным конституционным гарантиям относятся следую­щие конституционные гарантии.

Во-первых, это конституционные гарантии, которые устанавливают основы, пределы и ме­ханизм нормативного правового опосредования конституционных прав и свобод человека и граж­данина, институтов гражданского общества и кон­ституционных полномочий органов публичной власти (конституционные гарантии конкретиза­ции содержания конституционных норм в отрас­левом законодательстве).

Во-вторых, это конституционные гарантии, которые устанавливают процессуальные механиз­мы реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина, конституционных прав институтов гражданского общества и конститу­ционных полномочий органов публичной власти (конституционные гарантии конкретизации в от­раслевом законодательстве форм и способов реа­лизации конституционных прав и свобод человека и гражданина, конституционных прав институтов гражданского общества и конституционных пол­номочий органов публичной власти).

В-третьих, это конституционные гарантии, ко­торые устанавливают систему органов, организа­ций, форм и способов защиты конституционных прав, свобод, полномочий и законных интересов человека, общества и государства. Все средства защиты конституционных прав, свобод, полномо­чий и законных интересов человека, общества и государства также должны получить свою право­вую конкретизацию в отраслевом законодатель­стве в соответствии с буквой и духом Конститу­ции Российской Федерации.

2.2 Место правовой культуры в системе гарантий
конституционных прав и свобод человека и гражданина

Согласно ст. 2 Конституции РФ, «человек, его права и свободы являются высшей ценно­стью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства»^[21]. Поэтому тема гарантий, обес­печивающих на практике реализацию консти­туционных прав и свобод человека и граждани­на, постоянно находится в центре внимания представителей юридической науки [2-5].

В научной литературе стало общепризнан­ным деление гарантий прав и свобод граждан на два вида: общие гарантии, к которым и относят правовую культуру, и специальные (юридиче­ские) гарантии [6-9]. Вместе с тем существую­щие классификации общих гарантий весьма противоречиво представлены в научных и учебных работах. В частности, это касается на­именований групп гарантий, количества клас­сификационных групп, а также их внутреннего содержания, что значительно затрудняет опре­деление места правовой культуры в системе гарантий. По этой причине как в юридической науке, при проведении исследовательской рабо­ты, так и в учебном процессе при изучении во­проса о гарантиях конституционных прав и свобод человека и гражданина осложняется теоретическое восприятие содержания системы гарантий в целом и содержания отдельных классификационных групп, входящих в струк­туру общих гарантий.

Следует оговориться, что в настоящей рабо­те правовая культура рассматривается преиму­щественно как самостоятельный правовой фе­номен, так как множественные правовые эле­менты правовой культуры обязывают посмот­реть на нее с иной точки зрения - в контексте всей системы гарантий конституционных прав и свобод человека и гражданина. Также не обсуж­даются дискуссионные вопросы о количестве классификационных групп в системе общих га­рантий конституционных прав и свобод человека и гражданина и об их содержании - это темы для самостоятельных научных разработок.

Итак, для понимания того, какое место право­вая культура должна занимать в системе общих гарантий конституционных прав и свобод челове­ка и гражданина, попытаемся разобраться в обос­нованности терминов, используемых для наиме­нования групп гарантий, куда она включается. И для начала обратимся к обзору существующих точек зрения по обсуждаемому вопросу.

Так, например, Л.П. Рассказов относит пра­вовую культуру к группе духовных предпосы­лок^[22].

Л.А. Нудненко указывает, что место право­вой культуры - среди социально-нравственных условий^[23].

Г.Н. Комкова полагает, что правовая культу­ра входит в группу идеологических гарантий, которые, в свою очередь, включаются в состав объективных гарантий, призванных обеспечить благоприятную для реализации прав человека среду его обитания^[24].

По мнению А.И. Умиева, правовая культура включается в группу духовных гарантий, но вместе с тем он также выделяет отдельно груп­пу идеологических гарантий^[25].

Р.В. Енгибарян и Ю.К. Краснов приводят классификацию общих гарантий, в которой дос­таточно трудно определить место правовой культуры, поскольку, по их мнению, среди об­щих гарантий существуют только две группы гарантий - социально-экономические и полити­ческие^[26].

Из приведенных пяти примеров названий классификационных групп гарантий, куда включается правовая культура, видно, что в че­тырех случаях авторы используют разные не­правовые термины: «духовность», «социальная нравственность», «идеология» или их сочета­ние, которыми обозначаются разные понятия. В связи с этим приходится констатировать, что единой точки зрения среди ученых по разграни­чению этих близких, но не тождественных тер­минов в настоящее время не существует.

Особенно необычным для сферы действия права является термин «духовность», употреб­ление которого для характеристики правовой культуры не совсем корректно.

На наш взгляд, более совместим с правовой культурой термин «нравственность», поскольку духовность отражает исключительно внутрен­ний мир человека, а нравственность - внешнее правовое поведение человека: занятие юриди­ческой наукой, разработка и принятие законов и т.д. Внутренние переживания и мысли человека могут быть скрыты и не всегда проявляются в фактическом поведении, в том числе и в право­вой сфере. Например, депутат Государственной думы Федерального собрания РФ не желает го­лосовать на пленарном заседании палаты за за­конопроект по каким-то личным соображениям, но под влиянием членов депутатской фракции, к которой он принадлежит, идет на уступки и начинает выполнять эту работу.

Вот что по этому поводу пишет известный профессор Московской духовной академии А.И. Осипов: «Нравственность связана с опре­деленными действиями человека. Ведь меня же никто не назовет безнравственным оттого, что у меня бывают кое-какие мысли, ну, не совсем нравственные. А кто знает, какие у меня мысли? Никто не знает. Я вот скажу только о нравст­венных мыслях, а о безнравственных не скажу. Когда мы пытаемся оценить те или иные прояв­ления человека, т.е. характер, поведение, мы оцениваем их по его действиям...

Духовность же - это то, что сокрыто для внешнего взора, что находится в самом духе человека и что может внешне почти не выра­жаться или выражаться почти незаметно и для взора неопытного может быть невидимым со­всем.»^[27].

К этому религиозно-философскому размыш­лению добавим, что и представители юридиче­ской науки неравнодушны к разграничению терминов «нравственность» и «духовность». Так, авторы коллективной работы «Правовая и духовная культура сотрудников правоохрани­тельных органов» утверждают, что «существу­ют качественно различные сферы человеческой жизни - материальная, интеллектуальная, нрав­ственная, духовная, каждая из которых непо­вторима и важна для нормальной жизни чело­века. Не надо их смешивать, а тем более подме­нять одну другой».

Для понимания соотношения терминов «ду­ховность» и «идеология», с учетом вышесказан­ного о термине «духовность», представляется интересным рассуждение авторитетного ученого в сфере конституционного права С.А. Авакьяна. Он пишет: «Раньше эту группу гарантий назвали бы идеологическими. Не вдаваясь в споры о тер­минах, отметим, что одна из важнейших групп гарантий связана с правильным пониманием и от­ношением в обществе к любым праву, свободе, обязанности. Меняются концепции, в сущест­вующие слова вкладывается новый смысл.». Вероятно, С.А. Авакьян имеет в виду совет­ское социалистическое государство, существова­ние и деятельность которого не лучшим образом повлияли на правовую систему.

Действительно, советская правовая система развивалась в условиях идеологии марксизма- ленинизма, которая была ориентирована не на закон, а на политические установки Коммуни­стической партии Советского Союза. Мнение граждан о правовой действительности форми­ровалось через вмешательство коммунистиче­ской партии в юридическое образование, а ин­тересы населения были вторичны и соответст­венно зависимы от интересов государства.

Разумеется, что при таком политическом режиме правовая культура как элемент право­вой системы испытывала всепроникающее дав­ление марксистско-ленинской идеологии, и, соответственно, работы ученых печатались только после строжайшей цензуры. Поэтому и правовая культура в трудах ученых-юристов советского времени относилась исключительно к числу идеологических гарантий без какой- либо альтернативы.

Но дело не только в терминах, которые, ес­тественно, отражают политические черты раз­ных исторических этапов развития отечествен­ной юридической науки. По нашему мнению, только строгий научный подход, основанный на анализе структуры правовой культуры и струк­туры правосознания как ее элемента, позволит более точно определить название классифика­ционной группы, куда должна включаться пра­вовая культура.

Исходя из анализа научных работ по теории государства и права, можно утвер­ждать, что в правовую культуру входят сле­дующие основные элементы: юридическая нау­ка, право, правосознание, правовая активность, правомерная деятельность субъектов, государ­ственные правовые институты, законность и правопорядок, уровень развития всей системы юридических актов, правовые отношения.

Безусловно, что все названные элементы правовой культуры играют важную роль в обеспечении конституционных прав и свобод человека и гражданина, но в нашем случае осо­бое значение имеет правосознание, определяе­мое в теории государства и права, как «...совокупность представлений и чувств, вы­ражающих отношение людей к праву и право­вым явлениям в общественной жизни».

Именно правосознание является основой тео­ретического осмысления и практической эффек­тивности всех других элементов правовой куль­туры и всех юридических (специальных) гаран­тий, так как оно определяет качество поведения и, самое главное, характер взаимодействия управляющих и управляемых в государстве че­рез свои главные структурные компоненты: правовую идеологию и правовую психологию.

Правовая идеология представляет собой ра­циональный, духовно-нравственный, мировоз­зренческий компонент, нацеленный на понима­ние и формирование в сознании управляемых и управляющих представлений о праве и других правовых явлениях.

Вместе с тем освоение правовой теории - это, конечно, необходимое условие, влияющее на совершенствование сознания управляемых и рост профессионального сознания управляю­щих, но оно явно недостаточно для их фактиче­ского поведения. Для практического воплоще­ния в жизни правовых знаний требуется уже правовая психология, то есть эмоциональное восприятие субъектом права и других правовых явлений через «.правовые чувства - чувство справедливости, вины, чувство страха наказа­ния и т.д.».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, принимая во внимание при­веденные рассуждения, можно сказать, что пра­вовая культура затрагивает не только духовно­нравственную, идеологическую сторону жизни людей, но и психологические аспекты конкрет­ной личности, без которых правовая культура не сможет выполнять свои функции в системе гарантий конституционных прав и свобод чело­века и гражданина.

По этой причине мы и предлагаем назвать группу в системе гарантий конституционных прав и свобод человека и гражданина, куда включается правовая культура, иначе. На наш взгляд, наличие в правовой культуре рациональ­ных (нравственных) и эмоциональных (психоло­гических) компонентов позволяет назвать эту группу гарантий нравственно-психологическими гарантиями.

Предлагаемое изменение в классификации гарантий конституционных прав и свобод чело­века и гражданина, на наш взгляд, во-первых, позволит уточнить место правовой культуры в системе гарантий конституционных прав и сво­бод человека и гражданина. Во-вторых, станет предпосылкой для проведения более глубоких научных исследований и повышения качества образовательной деятельности.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Конституция РФ (принята всенародным голо­сованием 12 декабря 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 г. № 7-ФкЗ, от 05 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. № 11-ФкЗ) // Собрание законода­тельства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
2. Федеральный закон от 21.11.2011 № 324-ФЗ (ред. от 28.11.2015) «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» // «Со­брание законодательства РФ». — 28.11.2011. — № 48. — Ст. 6725.
3. Авакьян С.А. Конституционное право России. Учебный курс: Учеб.пособие в 2 т. 5-е изд., перераб. и доп. Т. 1. М.: Норма: ИНФРА-М, 2014. С. 817.
4. Авакьян С.А. Конституционное право России: учебный курс в 2-х т. 5-е изд. перераб. и доп. М.: Норма Инфра-М, 2014. Том 1.
5. Алексеев С.С. Теория государства и права: учебник для юридических вузов и факультетов / под ред. В.М. Корельского и В.Д. Перевалова. М.: Инфра-М, 2005.
6. Алексеев С.С. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов и факультетов / Под ред. проф. С.С. Алексеева. М.: Норма, 2004. С. 247­248.
7. Амирова Р.Р. Содержание и виды гарантий прав человека в теории конституционного права // Ученые записки Казанского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2007. Т. 149. Кн. 6. С. 59.
8. Баиева Н.А. Юридические гарантии российского социального государства: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2005.
9. Безруков А.В. Конституционное право России: учебное пособие. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2015.
10. Бошно С.В. Правоведение: учеб.пособие для неюридических вузов М., 2002.
11. Всеобщая декларация прав челове­ка (принята на третьей сессии Гене­ральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Рос­сийская газета. — 10 декабря 1998 г.
12. Гуцериев Х.С., Сальников В.П., Федоров В.П., Худяк А.И. Правовая и духовная культура сотрудников правоохранительных органов. СПб., 1996. С. 143.
13. Добрынин Н.М. Конституционное (государственное) право Российской Федерации. Современная версия новейшей истории государства: учеб.пособие. 4-е изд., перераб. и доп. Новосибирск, 2015.
14. Енгибарян Р.В., Краснов Ю.К. Теория государ­ства и права: Учебное пособие. 2-е изд. М.: Норма, 2010. С. 286-288.
15. Еремеева Е.А. Механизм защиты прав и свобод человека и гражданина: понятие, структура, непо­средственное действие // Конституционное и муни­ципальное право. 2011. № 2. С. 2-5.
16. Заикина И.В., Козлитин ГА. Неко­торые аспекты реализации конститу­ционных прав в современной действи­тельности России в свете пенсионной реформы // Либерально-демократи­ческие ценности. — 2018. — Т. 2. — № 2. — С. 5.
17. Керимов Д.А. Обеспечение законности в СССР. М., 1956. С. 27.
18. Колюшин Е.И. Конституционное право России: курс лекций. М., 2015.
19. Комкова Г.Н. Конституционные гарантии прав человека в России: понятие и классификация // Извес­тия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2016. № 3 (39). С. 37.
20. Конституционное право России: учебник / под ред. А.Н. Кокотов, М.И. Кукушкин. Екатеринбург: Ур- ГЮА, 2001.
21. Лепешкин А.И. Правовое положение советских граждан. М.: Мысль, 1966. С. 8-12.
22. Лошкарев А.В. Правовые гарантии: теоретические проблемы определения понятия и классификации: дис. . канд. юрид. наук. Самара, 2008.
23. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: Учебник. М.: Юристъ, 2004. С. 123.
24. Мирская Т.И. К вопросу о понятии гарантий прав и свобод человека и гражданина в Российской Федера­ции // Юридическая наука. 2013. № 2. С. 23-28.
25. Нерсесянц В.С. Общая теория права и госу­дарства: Учебник. М.: ИНФРА-М, 1999. С. 275.
26. Нудненко Л.А. Конституционное право: Учеб­ник для СПО. 5-е изд., перераб и доп. М.: Юрайт, 2017. С. 249.
27. Осипов А.И. Фрагмент лекции «Искажения христианства» [Электронный ресурс]. URL: https:// azbyka.ru/nravstvennost-i-duxovnost (дата обращения: 19.10.2019).
28. Патюлин В.А. Государство и личность в СССР: Правовые аспекты взаимодействий. М.: Наука, 1974. С. 231-241.
29. Протокол № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Па­риж, 20 марта 1952 г.) // Собрание зако­нодательства Российской Федерации — 18 мая 1998 г. — № 20 — Ст. 2143.
30. Рассказов Л.П. Теория государства и права: Учебник. М.: РИОР: ИНФРА-М, 2010. С. 180-182.
31. Рыбкина М.В. Конституционные права, свобо­ды и обязанности человека и гражданина в России и гарантии их реализации: Автореф. дис. .. канд. юрид. наук: 12.00.02. СПб., 2000. 20 с.
32. Сафронов В.М. Правовое положение личности в СССР. М.: Знание, 1971. С. 36-37.
33. Синюкова Т.В. Юридические гарантии реализа­ции прав и обязанностей советских граждан (вопросы теории): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Сверд­ловск, 1986. С. 8-10.
34. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. М.: Юристъ, 2003. С. 308-310.
35. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 27.12.2018) // «Собрание законодательства РФ», 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921.
36. Умиев А.И. Гарантии прав личности в консти­туционном праве Российской Федерации и междуна­родном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006. С. 11.
37. Умиев А.И. Гарантии прав личности в конституционном праве Российской Федерации и международном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006.
38. Умнова И.А., Олешкова И.А. Конституционное право Российской Федерации: учебник. М., 2017.
39. Федорин В.П. Гарантии конституционных прав и свобод человека и гражданина: Учебное пособие / М-во образования и науки Российской Федерации, Федеральное агентство по образованию, Гос. образо­вательное учреждение высш. проф. образования «Хабаровская гос. акад. экономики и права», Юри­дический фак. Хабаровск: Хабаровская гос. акад. экономики и права, 2009. 103 с.
40. Хазов Е.Н. Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в России: теоретические основы и проблемы реализации: дис. ... докт. юрид. наук. М., 2011.
41. Хазов Е.Н. Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в России: теоретиче­ские основы и проблемы реализации: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук: 12.0002. М., 2011. С. 27.

1. Всеобщая декларация прав челове­ка (принята на третьей сессии Гене­ральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Рос­сийская газета. — 10 декабря 1998 г. ↑

2. Протокол № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Па­риж, 20 марта 1952 г.) // Собрание зако­нодательства Российской Федерации — 18 мая 1998 г. — № 20 — Ст. 2143. ↑

3. Заикина И.В., Козлитин ГА. Неко­торые аспекты реализации конститу­ционных прав в современной действи­тельности России в свете пенсионной реформы // Либерально-демократи­ческие ценности. — 2018. — Т. 2. — № 2. — С. 5. ↑

4. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосовани­ем 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправ­ках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // «Собрание законодательства РФ», 04.08.2014, № 31, ст. 4398. ↑

5. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосовани­ем 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправ­ках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // «Собрание законодательства РФ», 04.08.2014, № 31, ст. 4398. ↑

6. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 27.12.2018) // «Собрание законодательства РФ», 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921. ↑

7. Федеральный закон от 21.11.2011 № 324-ФЗ (ред. от 28.11.2015) «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» // «Со­брание законодательства РФ». — 28.11.2011. — № 48. — Ст. 6725. ↑

8. Авакьян С.А. Конституционное право России: учебный курс в 2-х т. 5-е изд. перераб. и доп. М.: Норма Инфра-М, 2014. Том 1. ↑

9. Безруков А.В. Конституционное право России: учебное пособие. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2015. ↑

10. Умиев А.И. Гарантии прав личности в конституционном праве Российской Федерации и международном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006. ↑

11. Колюшин Е.И. Конституционное право России: курс лекций. М., 2015. ↑

12. Добрынин Н.М. Конституционное (государственное) право Российской Федерации. Современная версия новейшей истории государства: учеб.пособие. 4-е изд., перераб. и доп. Новосибирск, 2015. ↑

13. АмироваР.Р. Содержание и виды гарантий прав человека в теории конституционного права // Ученые записки Казанского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2007. Т. 149. Кн. 6. С. 59. ↑

14. Баиева Н.А. Юридические гарантии российского социального государства: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2005. ↑

15. Бошно С.В. Правоведение: учеб.пособие для неюридических вузов М., 2002. ↑

16. Умнова И.А., Олешкова И.А. Конституционное право Российской Федерации: учебник. М., 2017. ↑

17. Лошкарев А.В. Правовые гарантии: теоретические проблемы определения понятия и классификации: дис. . канд. юрид. наук. Самара, 2008. ↑

18. Хазов Е.Н. Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в России: теоретические основы и проблемы реализации: дис. ... докт. юрид. наук. М., 2011. ↑

19. Алексеев С.С. Теория государства и права: учебник для юридических вузов и факультетов / под ред. В.М. Корельского и В.Д. Перевалова. М.: Инфра-М, 2005. ↑

20. Конституционное право России: учебник / под ред. А.Н. Кокотов, М.И. Кукушкин. Екатеринбург: Ур- ГЮА, 2001. ↑

21. Конституция РФ (принята всенародным голо­сованием 12 декабря 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 г. № 7-ФкЗ, от 05 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. № 11-ФкЗ) // Собрание законода­тельства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398. ↑

22. Рассказов Л.П. Теория государства и права: Учебник. М.: РИОР: ИНФРА-М, 2010. С. 180-182. ↑

23. Нудненко Л.А. Конституционное право: Учеб­ник для СПО. 5-е изд., перераб и доп. М.: Юрайт, 2017. С. 249. ↑

24. Комкова Г.Н. Конституционные гарантии прав человека в России: понятие и классификация // Извес­тия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2016. № 3 (39). С. 37. ↑

25. Умиев А.И. Гарантии прав личности в консти­туционном праве Российской Федерации и междуна­родном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006. С. 11. ↑

26. Енгибарян Р.В., Краснов Ю.К. Теория государ­ства и права: Учебное пособие. 2-е изд. М.: Норма, 2010. С. 286-288. ↑

27. Осипов А.И. Фрагмент лекции «Искажения христианства» [Электронный ресурс]. URL: https:// azbyka.ru/nravstvennost-i-duxovnost(дата обращения: 19.10.2019). ↑