Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Федеративное устройство России: понятие и принципы (Теоретические основы федеративного государства)

Содержание:

Введение

Начало процессу реформирования федеративного устройства в начале девяностых годов положила Конституция РФ 1993 г^[1]. Она оформила равноправие всех регионов Российской Федерации, максимально конкретно осуществив разделение предметов ведения и полномочия между структурами государственной власти Федерации и субъектов. Одновременно конституционные основы отечественного федерализма до сегодняшнего дня требуют уточнения, в первую очередь, в отношении прав и обязанностей субъектов Российской Федерации.

Таким образом, факт отсутствия концептуальных законов значительно притормозило принятие некоторых производных от них федеральных законов о принципах и механизме разделения предметов ведения и полномочий между Российской Федерации и регионами Российской Федерации, о единых принципах организации представительных и исполнительных органов государственной власти в регионах РФ, и нескольких иных.

Законодательную деятельность в указанном направлении также значительно затормаживает, кроме каких-либо политических причин, факт отсутствия общепринятой в российской науке конституционного права и законодательстве концепции статуса субъекта Российской Федерации. По этой причине, на сегодняшний день сформировалась достаточно противоречивая практика нормотворчества, как на федеральном уровне, так и в субъектах Российской Федерации. Как мы полагаем, корни данной проблемы ведут, в первую очередь, к неконкретности содержания применяемых в Конституции Российской Федерации категорий «статус субъекта РФ», «конституционно-правовой статус субъекта Российской Федерации», «статус республики», «статус края, области, города федерального значения, автономной области и автономного округа». В том числе, к противоречивости конституционных рекомендаций. А именно, в провозглашении всех регионов Российской Федерации равноправными, Конституция Российской Федерации в одно время предоставляет отдельные из них специальными правами, как в федеративных, так и межсубъектных правоотношениях.

В связи с этим, нам кажется несколько более обоснованной некоторая медлительность федерального законодателя, по причине того, что настолько сложный и многоуровневый механизм не укладывается в известные юридической науке и конституционном опыте России и других государств. Абсолютно бесспорен тот факт, что доказательство в рамках изучения положений Конституции Российской Федерации 1993 г. доктрины положения субъекта РФ и проработка в соответствии с ней практических предписаний структурам государственной власти Федерации и субъектов Российской Федерации содержит в себе одну из актуальных и важнейших задач отечественной науки конституционного права.

Объектом работы являются общественные отношения, складывающиеся при реализации федеративного устройства России.

Предметом работы являются нормы права, регулирующие общественные отношения, складывающиеся при реализации федеративного устройства России.

Цель работы – рассмотреть Россию как федеративное государство.

Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:

1. Определить федерацию как форму государственно-территориального устройства;

2. Раскрыть понятие и виды субъектов в Российской Федерации;

3. Охарактеризовать принципы федеративного устройства России.

Структурно работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1. Теоретические основы федеративного государства

1.1. Федерация как форма государственно-территориального устройства

Понятие «федерализм» происходит от французского слова federalisme и от латинского feodus, что переводится как «договор, союз». Большое количество авторов сходятся в следующих главных критериях, которые определяют ее содержание. А именно, к таким критериям относятся следующие:

1) присутствие в государстве инкорпорированных территориальных образований;

2) независимая система учреждений власти на различных уровнях;

3) некоторая модель разделения полномочий между центром и регионами согласно определённому механизму, в том числе их взаимодействие и сотрудничество;

4) присутствие взаимной ответственности;

5) гетерогенная природа общественно-культурного пространства страны, реализующаяся в этническом, национальном, религиозном, лингвистическом, историческом и другом разнообразии^[2].

Вместе с вышеперечисленными признаками, которые являются общепринятыми в науке конституционного права, федеративное государство так же характеризуют особые, присущими только ему качества. Мы можем так же отметить разные виды федеративных стран, зависимо от их состава и форм проявления.

1. Страны федеративного типа государственного устройства разделяются на многонациональные и территориальные по критерию состава полномочий регионального и национального сообществ.

Нам кажется достаточно максимально целесообразным вариант, который предусматривает четкую и определенную модель дифференциации компетенции между различными крупными консолидированными самостоятельными социальными сообществами. На федеральном уровне нам кажется наиболее аргументированным сформулировать генеральный подход к их правовому статусу на базе универсального конституционного принципа равноправия. В рамках региональных правовых пространств положение социальных сообществ должно получить развернутую регламентацию. Принятие указанного решения дает возможность некоторым образом уменьшить возможности поляризации интересов некоторых сообществ, сформирует условия для устойчивого и предсказуемого подхода к их правовому регулированию.

2. По своей этимологии федерации различают двух главных видов. К первому виду включают государства, которые первоначально представляют собой определённое сообщество объединенных политических единиц, в дальнейшем вступивших в состав другого федеративного государства или же, отдельно учредившие федерации (США). Во второе сообщество входят страны, форма устройства которых трансформировалась в федерацию из унитарного государства вследствие эволюции, или же, объединения. В частности, Швейцария трансформировалась в федерацию как уже действующее сообщество, но кантон Юра был включён в состав швейцарского государства в ходе эволюции.

3. Федеративные государства подразделяются на симметричные и асимметричные. При симметричном виде федеративного устройства территориальные образования обладают идентичным правовым положением. Асимметричную федерацию определяет то, что ее некоторым субъектам принадлежат особые полномочия или немного более широкий список полномочий по сравнению с иными регионами.

Как правило, федерации образуются по асимметричному принципу. Отмеченное обуславливает присутствие разных общественно-экономических, культурных особенностей территориальных образований, географическим положением страны и её частей, размером субъектов, удобством управления ими (США, Бразилия, Аргентина), действенности администрирования и осуществления федеральной политики (ФРГ, Австрия), использования механизма ответственности. В том числе, помимо того, асимметрия параметров федеративного устройства содержит в себе свидетельство длительного и нелегкого пути формирования и эволюции государства, учета, признания и уважения им объективно имеющихся локальных особенностей разных территорий. Данный подход соответствует демократическим принципам, которые основаны на уважении и соблюдении прав человека и гражданина. Страны - члены в Уставе Совета Европы 1949 г. выразили «приверженность духовным и моральным ценностям, которые являются единым достоянием их народов и действительным источником принципов свободы личности, политической свободы и приоритета права, находящихся в основе всякой истинной демократии»^[3].

В том числе, в пределах симметричной формы государственного устройства в меньшем объеме выданы гарантии недопустимости потери идентичности регионов, нивелирования их общественно-экономических, этнических, исторических, культурных, религиозных и других особенностей.

4. Зависимо от определённого механизма внесения корректировок и пересмотра национальной и региональных конституций отмечают в том числе параллельные и непараллельные федерации.

В симметричных федерациях порядок внесения изменений в конституционные акты схож на федеральном и региональном уровнях (Бразилия, Малайзия, Швейцария).

Несимметричные федерации, в свою очередь, имеет подразделение на 2 вида. Первый вид характеризует то, что механизм внесения изменений в субфедеральные конституции не установлен на федеральном уровне (Аргентина, ФРГ, Россия, США), по этой причине, субъекты сами могут определять порядок внесения поправок. К примеру, для того, чтобы внести некоторые изменения в Конституцию Аргентины требуются 2/3 голосов членов обеих палат парламента. Между с этим, в некоторых провинциях может быть предусмотрен данный способ внесения поправок в конституции, в соответствии с которым, легислатура 2/3 голосов принимает решение о вынесении вопроса об утверждении данных поправок на референдум.

В соответствии со вторым подходом конституции субъектов федерации изменяются в упрощенном порядке, по причине того, что на федеральном уровне соответствующие ограничения для этого не устанавливаются (Австралия, Австрия, Мексика, Венесуэла).

Формулировка федеральным центром условий и механизма организации работы субфедеральных институтов по внесению корректировок в их важнейшие законы противоречит доктрине федерализма.

5. Мы полагаем, что будет достаточно целесообразно выделить мультикультурные и монокультурные федерации.

Для мультикультурных федераций характерные признаки являются следующими: этнический, культурный, национальный, языковой, религиозный и иной плюрализм, который официально провозглашается и признается государством.

В монокультурных федерациях цивилизационное многообразие независимо от форм и способов его декларирования в государстве не признается.

Принимая во внимание тот факт, что системы права государств исламского фундаментализма, к которым включают Пакистан, основаны на положениях Корана, Сунны, иджмы и кияса, подобный подход в реальности предопределяет довольно неблагоприятное отношение государства к другим религиозным верованиям, в том числе безусловное превосходство ислама.

Вследствие принудительной, насильственной ликвидации культурологического разнообразия не соблюдаются общепризнанные права и свободы человека и гражданина, установленные в основных международных документах.

Ст. 9 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека устанавливает, что у каждого имеется право на свободу мысли, совести и религии; а так же, это право включает в себя свободу на перемену собственной религии или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов.

Так, ущемление и препятствование вероятности полноценной, объективной реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина, навязывание исключительно определенных моделей поведения граждан представляют собой открытое свидетельство преобладания авторитарного антиправового режима.

6. Федеративные государства делятся, при этом, на фактические и фиктивные. Первый тип считается свидетельством достоверности оформившейся модели федеративных отношений в стране (ФРГ, США), а второй является демонстрацией их искусственного или изменённого характера (Бразилия, Мексика, Венесуэла).

В частности, государство может являться фактически федеративным или в модели его государственного устройства превалируют признаки федерации, в то время как законодательство отмечает унитарную природу отношений между федеральным центром и субъектами, или же, о квазифедерации, государстве обособленных сообществ.

Указанный тезис обнаруживается в комплексе государственного устройства Испании. В соответствии со свидетельством отдельных испанских юристов: «Испания - федеративное государство, которое базируется на признании большого количества национальностей и регионов (автономий)». В литературе других стран Испания в том числе квалифицируется и как квазифедерация, и как государство автономных сообществ.

Таким образом, резюмируя, мы можем прийти к выводу о том, что практика федеративного строительства в каждом государстве наделена своими уникальными особенностями, которые обусловливаются историческими, национальными, экономическими, социальными, культурными и иными параметрами, которые предопределяют потребность использования наиболее подходящих для данного способов и форм.

1.2. Понятие и виды субъектов в Российской Федерации

Процесс изменения статусов регионов несколько приостановится в момент принятия Конституции РФ 1993 года, предусматривающей возможность изменения статуса, но, при этом, для реализации данной возможности требуется принятие Федерального конституционного закона. Однако, вплоть до сегодняшнего дня данный закон не был принят.

Так, исходя из этого, мы полагаем, что необходимо признать, что нынешнее разнообразие статусов представляет собой наследие прошлой несимметричной Федерации и компромисс, который был принят в период кризиса с целью снижения сепаратистских тенденций. В рамках действующей федеративной модели наличие шести конституционно-правовых статусов субъектов Федерации никаким образом не оправдано и не наделено никаким смыслом.

По причине того, что, в современной Федерации автономная область и автономный округ представляют собой равноправные субъекты РФ, а так же, они имеют свои уставы, наделены правом на принятие собственных законов, специальный федеральный закон об автономной области или автономном крае представляет собой излишний правовой инструмент.

Обращаясь к научной дискуссии, отметим, что Н.А. Михалевой не приводится общее определение конституционно-правового статуса субъекта, однако, она отмечает составляющие статуса: учредительную природу региональной государственной власти; территориальный приоритет; региональная система права, включающая конституцию (устава) и региональные законы и иные нормативно-правовые акты; предметы ведения и полномочия региона РФ; система законных региональных структур публичной власти; неполная международная правосубъектность; официальный государственный язык (мы не можем объявить данный элемент нельзя признать универсальным, по причине того, что он применим исключительно к статусу республик); региональная государственная символика^[4].

Производя анализ вышеприведенных определений и элементов, мы можем сказать, что различие между статусами субъектов РФ является достаточно незначительным.

Так, О.Е. Кутафин отмечал, что "стоит говорить не о разных положениях субъектов Федерации, а о специфике их правового положения, в частности, о таких правах каждого субъекта, которые не ставят под вопрос единый статус идентичных субъектов Федерации, детализируют положение каждого субъекта вследствие специальных связанных с ними особых обстоятельств"^[5]. Так же, такой ученый, как А.Н. Чертков указывал, что до 1993 года название субъекта Федерации означало определенную конкретную правовую форму его существования, а так же, влияло и на объемы его компетенции^[6]. В зависимости от принадлежности к одному из видов субъекты были наделены особым правовым положением в Федерации. После принятия Конституции 1993 года все субъекты Федерации были наделены равным объемом прав и обязанностей. Республики, которые были названы в Конституции государствами, не наделены статусом суверенных государств. Но, при этом, данный ученый признает особый статус субъектов, которые входят в состав других субъектов Федерации.

Таким образом, из этого вытекает, что вне зависимости от выделения в содержании Конституции 6-ти формальных видов субъектов РФ, учитывая правоприменительную практику, так же будет достаточно целесообразным говорить о трех разновидностях (или трех сообществах) конституционно-правовых положений субъектов РФ: положении республик, положении автономных округов, которые являются частью Тюменской и Архангельской областей, и об "общем" (универсальном) положении для краев, областей, Еврейской автономной области и Чукотского автономного округа.

Мы так же полагаем, что будет достаточно обоснованным и целесообразным принятие норм, признающих существующую разностатусность в качестве объективно сложившейся исторической реальности, а так же, декларирование желание законодателя со временем, исключительно при наличии согласия заинтересованных регионов, приведения всех регионов к единому статусу. Данные нормы должны выполнять функцию обеспечения возможности преобразования всех субъектов РФ по направлению полного уравнивания их конституционно-правовых статусов.

Наиболее трудным, с точки зрения политической, нам кажется вопрос, касающийся установления одинакового статуса для республик и остальных регионов. Любое напрямую выраженное действие центра, которое направлено тем или иным образом на ограничение прав регионов, потенциально может стать причиной развития сепаратизма. Мы так же можем привести в качестве неудачного примера, действия властей бывших республик СССР, когда отмена автономий в рамках данных республик становилась причиной гражданской войны. К примеру, И.А. Конюхова, предпочитала несколько более безопасный путь, предлагая оставить все национальные республики, но в то же время, превратить в республики (без национальной окраски) все остальные субъекты Федерации. Мы считаем данный вариант совершенно неплохим, прецедент уже имеется - в состав Федерации принята Республика Крым, которая не имеет национального характера^[7].

А также, отметим, что практика последних лет демонстрирует, что отмены некоторых составляющих статуса республик можно добиться и в рамках существующей системы. Таким образом, к примеру, Конституционным Судом РФ разрешилось возникшее противоречие между Конституцией РФ и конституциями ряда республик, которые декларируют суверенитет данных республик - субъектов Федерации. Конституционный Суд постановил, что Конституцией РФ не допускается суверенитет республик и иных субъектов Федерации.

Так же необходимо разрешить и сложившийся парадокс сложносоставных субъектов. Указанный конституционно-правовой статус является достаточно дискуссионным, и крайне активно критикуется в научных трудах. Называют его следующим образом: "конституционный тупик", "неидеальная конструкция", "ситуация, которая не имеет юридического основания". В период с 2003 по 2008 г. большую часть сложносоставных субъектов ликвидировали при помощи присоединения к "включающим" их субъектам Федерации.

Указанные слияния привели к положительному эффекту. Было сокращено общее число регионов, что стало причиной сокращения количества должностных лиц и чиновников в общем, к сокращению управленческих расходов по многим статьям. Так же сократилось и количество экономически несостоятельных субъектов, которые способны существовать исключительно на дотации государства.

Но, при этом, данное слияние кажется нам применимым совершенно не во всех случаях сложносоставных субъектов. Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа имеют большие территории, население не меньшее, чем в других субъектах РФ. А также, что является не менее важным, с точки зрения экономических возможностей оба этих региона являются основными центрами добычи нефти и газа, и представляют собой, в сущности, сильнейшие регионы в Федерации.

Лишение их положения субъекта Федерации и соединение их в составе Тюменской области образует наиболее экономически сильный регион РФ, который вытянут от южной до северной границы России. По отношению к этим регионам нам кажется целесообразным использование механизм полного выхода из состава Тюменской области с одновременным преобразованием их в область или край, по причине того, что размер жителей из состава титульных наций для этих регионов неразличимо невелик.

Так же желательным нам кажется расширение конституционно-правовой базы, которая выполняет функции по урегулированию процессов преобразования субъектов Федерации, тем самым обеспечивая вероятность для проведения 2-х новых процедур: корректировки статуса субъекта Федерации и выхода субъекта РФ из состава неоднородного субъекта с параллельным присвоением ему нового статуса. При всем этом, обратную процедуру создания сложносоставных субъектов необходимо запретить.

С точки зрения технической, обе данные процедуры могут быть введены в действие или посредством нового федерального конституционного закона, или же, путём внесения корректировок в существующий Федеральный конституционный закон N 6-ФКЗ от 17.12.2001 "О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации"^[8].

Соответственно, исходя из этого, нами могут быть выделены некоторые главные черты эволюции статусов регионов РФ. А именно: противоречие между принципом симметричности Федерации и различием в положениях субъектов РФ, что оформлено в Конституции Российской Федерации; историческая этимология настоящего противоречия, разумность его разрешения для гарантии большей стабильности Федерации. Так же мы считаем, что было бы достаточно разумно принять блок конституционно-правовых норм, которые указаны в данной статье, и обязаны способствовать постепенному приведению всех элементов Федерации к однообразному конституционно-правовому положению.

Глава 2. Принципы федеративного устройства России

2.1. Принцип государственной целостности

В части 3 статья 5 Конституции Российской Федерации первым назван принцип государственной целостности, который означает, что Россия является целым, единым и неделимым, хоть и федеративным, государством, включающим в себя иные государства (республики) и государственные образования. ^[9]

Кроме того, принцип государственной целостности закреплен в части 3 статьи 4 Конституции Российской Федерации, который не может быть поставлен под сомнение из-за федеративного характера государства. В Преамбуле Конституции РФ 1993 года подчеркивается, что многонациональный народ Российской Федерации сохраняет исторически сложившееся государственное единство. Россия, имея все признаки государства, выступает в качестве субъекта международного права и международных отношений. Российская Федерация имеет единую территорию, в пределах государственной границы, единое правовое пространство (это заключается в том, что в каждом субъекте действует Конституция и законы Российской Федерации; применяется принцип верховенства федерального законодательства по отношению к законодательству субъектов), единое гражданство, единое экономическое пространство (это заключается в единой денежной системе на всей территории России, и запрета таможенных барьеров между субъектами). Кроме того, частью 1 статьи 74 Конституции Российской Федерации 1993 года установлено, что «На территории Российской Федерации не допускается установление таможенных границ..». В целях обеспечения единства и целостности Российской Федерации, в новых условиях развития российской государственности, согласования интересов народов и общегосударственных интересов, Президент Российской Федерации Указом от 19 декабря 2012 года № 1666 утвердил «Стратегию государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года».^[10] В статье 19 данного Указа закреплено, что принцип государственной целостности является одним из основных принципов государственной национальной политики Российской Федерации.

Важнейшей гарантией территориальной целостности нашего государства также является закрепленная в части 3 статьи 67 Конституции Российской Федерации норма, согласно которой необходимо взаимное согласие субъектов Федерации для изменения границ между ними.

Субъекты Федерации лишены права выхода (сецессии) из состава Российской Федерации, что соответствует мировому опыту строительства федеративных государств. Ведь целостность является вполне естественной чертой современного государства. Российская Федерация, в соответствии с данным принципом, имеет единую и неделимую территорию, обладает государственным суверенитетом, как внутренним, так и внешним, а власть ее органов распространяется на всю ее территорию.

Если бы была зафиксирована попытка самовольного выхода или другие случаи, то это бы свидетельствовало о том, что в одном из субъектов Российской Федерации произошел сбой конституционного механизма государственной власти, и потребуется применение соответствующих мер в целях сохранения конституционного строя, составляющей которого является государственная целостность Российской Федерации.^[11]

Для таких случаев необходим конституционный метод федерального вмешательства в дела субъектов Федерации. Государственное вмешательство представляет собой комплексную меру, которая заключается во вмешательстве федеральной власти в случаях, когда ситуация в субъекте или субъектах Федерации выходит из рамок конституционного правопорядка. При этом федеральными органами используются средства государственного принуждения.

В Конституции Российской Федерации не закреплены нормы, которые напрямую закрепляют институт государственного принуждения. Но присутствуют общие положения, которые с определенными оговорками можно рассмотреть как возможность такого принуждения. Данные нормы закреплены в части 4 статьи 78 и части 2 статьи 80 Конституции Российской Федерации. Однако этих статей недостаточно, и они не могут заменить собой полноценное прямое регулирование этого вопроса. Эти статьи не устанавливают основания и порядок мер принуждения, включая использование специальных служб и Вооруженных Сил, на территории субъектов Федерации в случае нарушений конституционного порядка.^[12]

Стоит отметить, что федеральное вмешательство следует отличать от военного и чрезвычайного положений, введением которых не всегда можно устранить причины, которые и вызвали необходимость федерального вмешательства.^[13]

Принцип государственной целостности Конституционный суд связал с правами граждан, указав в постановлении от 31 июля 1995 года № 10-П^[14], что государственная целостность – важное условие равного правового статуса всех граждан независимо от места их проживания, одна из гарантий их конституционных прав и свобод.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что Российская Федерация – это не набор субъектов, а единое государство, которое имеет свою территорию и суверенитет. Но суверенитетом обладает только государство в целом. При этом следует учесть, что по количеству субъектов Российская Федерация занимает первое место в мире. А большое количество субъектов создает определенные сложности в управлении ими, и при возникновении определенных внутренних и внешних обстоятельств может привести к неуправляемости субъектов. Поэтому такие обстоятельства весьма опасны. Поэтому я бы предложил, чтобы федеральной властью были разработаны нормы, которые бы позволяли подавлять какие-либо волнения в субъектах. Ведь это может угрожать государственной целостности России.

2.2. Принцип единства системы государственной власти

Принцип единства государственной власти тесно связан с государственной целостностью и ею обусловлен. Целостная, хотя и федеративная, государственная организация предполагает единую систему власти.^[15]

Данный принцип заключается в том, что вся власть исходит от многонационального народа Российской Федерации. Часть 1 статьи 3 Конституции Российской Федерации гласит, что именно народ является источником власти. Органы государственной власти составляют целостную систему, которая действует на основе Конституции Российской Федерации.

Тот факт, что в России действует двухуровневая система государственной власти, не противоречит принципу единства государственной власти. Наоборот, в связи с этим Российская Федерация имеет более сложную структуру государственной власти, чем унитарные государства. В нашей стране действуют не только федеральные органы законодательной, исполнительной и судебной власти, но и законодательные, исполнительные и судебные органы власти субъектов. Которые делят государственную власть по вертикали между собой^[16].

Субъекты Российской Федерации вправе сами определять систему их органов государственной власти. На федеральном уровне определяются лишь общие принципы организации представительных и исполнительных органов власти субъектов Федерации.

В постановлении от 18 января 1996 года № 2-П^[17] Конституционным судом разъясняется, что принцип единства государственной власти предполагают следующее: субъекты Федерации, организуя свою государственную власть, должны исходить из положений Конституции Российской Федерации о принципе демократического государства с республиканской формой правления, а также принципе разделения властей и соответствующей самостоятельности каждой ветви.

Несмотря на то, что Конституцией Российской Федерации были решены вопросы государственного единства, что способствовало укреплению России как федеративного государства, некоторые проблемы во взаимоотношениях с субъектами России до сих пор имеют место. Главной проблемой является несоответствие конституций и других нормативно-правовых актов субъектов Конституции и законам Российской Федерации.

После принятия Конституции 1993 года большинство субъектов стремились привести свое законодательство в соответствие с федеральным. Но даже к концу 1995 года положения некоторых конституций субъектов все еще противоречили Конституции Российской Федерации.^[18]

Данный вопрос поднимается и сегодня. Например, в Уставе Воронежской области^[19] нет ни слова о единстве исполнительно власти. Неоднократному обсуждению поддавался принцип единства государственной власти и в Конституционном суде Российской Федерации. Так, рассматривая дело о проверке конституционности некоторых положений Устава (Основного закона) Алтайского края суд отметил, что для соблюдения данного принципа, субъекты должны исходить из схемы взаимоотношений законодательной и исполнительной власти в соответствии с федеральным образцом, с которого нужно брать пример при реализации разделения властей на уровне субъектов.

К тому же до сих пор продолжается практика, когда законодательство субъектов Российской Федерации закрепляет нормы, по которым может быть приостановлено действие федеральных нормативно-правовых актов на территории соответствующих субъектов федерации.^[20] К примеру, частью 5 статьи 65 Конституции Республики Дагестан^[21] закреплено, что «действие федеральных законов и других правовых актов Российской Федерации, противоречащих суверенным правам и интересам Республики Дагестан, может быть приостановлено Республикой Дагестан на своей территории». А в части 2 статьи 7 Конституции Республики Ингушетия^[22] сказано, что «законы и иные нормативно-правовые акты органов государственной власти и управления Российской Федерации правомерны на территории Республики Ингушетия, если они не противоречат суверенным правам Республики Ингушетия». Статьей 58-1 Конституции Республики Саха-Якутия^[23] предусмотрена ратификация федеральных законов и иных нормативных актов, принятых по предметам совестного ведения.

В связи с этим, можно сделать вывод, что в Российской Федерации практически отсутствует вертикаль власти с некоторыми субъектами. Между органами федеральной власти и органами власти субъектов часто возникают противоречия и спорные ситуации. Это приводит к мысли о том, что необходимо внесение соответствующих изменений в Конституцию Российской Федерации. Эти изменения должны быть направлены на поддержание и развитие единства системы государственной власти, а вместе с тем и единого правового пространства. При этом единство системы государственной власти должно пониматься как совместное выполнение задач, стоящих перед федеративным государством.

2.3. Принцип разграничения предметов ведения и полномочий между органами федеральной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации

В Конституции Российской Федерации закреплены нормы о разграничении предметов ведения между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Федерации. В Конституции выделяются: предметы ведения Российской Федерации (статья 71) и предметы совместного ведения Российской Федерации и субъектов Федерации (статья 72). В статье 73 Конституции Российской Федерации также закреплено, что вне указанных предметов ведения субъекты Федерации обладают всей полнотой государственной власти. Однако данная норма не означает, что такую власть субъекты осуществляют на правах суверенных государств, поскольку соответствующие предметы ведения и полномочия исходят не из волеизъявления субъектов Федерации, а из Конституции Российской Федерации.

Положение, содержащееся в части 3 статьи 11 Конституции Российской Федерации, закрепляет, что разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Федерации осуществляется на основе Конституции Российской Федерации, Федеративного^[24] и иных договоров о разграничении предметов ведения и полномочий. Данное положение предполагает, что все договоры о разграничении предметов ведения и полномочий должны соответствовать Конституции Российской Федерации.

В Постановлении от 9 января 1998 года № 1-П^[25] Конституционный суд разъяснил, что нормы Федеративного договора от 31 марта 1992 года, касающиеся предметов совместного ведения, не могут быть юридически действующими в силу приоритета норм Конституции 1993 года.

Согласно принципу разграничения предметов ведения и полномочий не допускается неправомерное вмешательство как Российской Федерации, так и субъектов Федерации в сферы, относящиеся к их исключительной компетенции.^[26]

Многие юристы, рассматривающие данный вопрос, отмечают, что при определении предметов ведения Российской Федерации в Конституции есть неточности и противоречия.

Например, так считает И.А. Умнова, констатируя факт, что список предметов ведения Российской Федерации, данный в статье 71 действующей Конституции, неполон. Из ряда других норм, содержащихся в Конституции, также следует, что к ведению Российской Федерации также относятся вопросы установления государственных символов: флага, герба и гимна (статья 70); введения военного положения на отдельных территориях Российской Федерации (статья 87); введения чрезвычайного положения ( статьи 56 и 88). Но круг данных вопросов не входит в перечень предметов ведения Российской Федерации, перечисленный в статье 71 Конституции.^[27]

В мировой практике присутствует два способа организации предметов совместного ведения. В первом случае закрепляются предметы ведения федерации и предметы совместного ведения федерации и ее субъектов. Примерами в данном случае могут служить такие страны как Россия, Индия, Малайзия. Во втором случае закрепляются перечни предметов ведения федерации и предметов совместного ведения федерации и ее субъектов. К таким странам относятся ФРГ, Австрия, Бразилия, Нигерия, Пакистан.^[28]

Предметы ведения субъектов Федерации закреплены в Конституции Российской Федерации по остаточному принципу, то есть к ведению субъектов Российской Федерации относятся все вопросы, не отнесенные к предметам ведения Российской Федерации и предметам совместного ведения Федерации и субъектов. Для определения предметов ведения субъектов Федерации необходимо выделить лишь те вопросы, которые не относятся ни к предметам ведения Российской Федерации, ни к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов.^[29]

В настоящее время наиболее проблемной остается сфера совместной деятельности Федерации и субъектов. Согласно части 2 статьи 76 Конституции Российской Федерации, по предметам совместного ведения издаются федеральные законы и принимаются в соответствии с ними законы и иные подзаконные акты субъектов Федерации. Но в данном случае не совсем прозрачен вопрос правового регулирования. Насколько далеко может заходить законодатель, на федеральном уровне, в рамках совместного ведения? Что остается законодателям на уровне субъектов? Идея о принятии основ федеративного законодательства о предметах совместного ведения, когда Федерацией устанавливаются общие принципы, а субъекты детализируют их, не воспринята центральной властью нашего государства. А ведь принятие актов такого рода решило бы основную проблему – определения границ федеративного участия в рамках совместных предметов ведения Федерации и субъектов.^[30]

Поэтому мне хотелось бы предложить следующее: законодательно закрепить полный перечень федеральных полномочий в предметах совместного ведения, отдав оставшиеся полномочия субъектам Федерации. Также нужно установить для законодателя федерального уровня ограничения пределы установления общих принципов, убрав детальное правовое регулирование в сфере совместного ведения.

Туманна судьба и исключительных полномочий субъектов Федерации. В российской конституционной модели «остаточная компетенция» распределяется по следующему принципу: все, что не является предметами ведения Российской Федерации и предметами совместного ведения Российской Федерации и субъектов Федерации, входит в компетенцию субъектов Российской Федерации (статья 73).

Часть 1 статьи 76 не допускает принятие субъектами законов по вопросам ведения Российской Федерации. В то же время частью 5 статьи 76 Конституции допускается действие законов субъектов Федерации, которые регулируют вопросы компетенции Российской Федерации, но с условием, что они не противоречат федеральным законам. Это не единственное противоречие по данному вопросу в Конституции Российской Федерации. Так часть 4 статьи 76 Конституции России предоставляет право субъектам выполнять собственное правовое регулирование вне пределов федерального и совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. К тому же часть 6 статьи 76 закрепила, что в случае противоречия нормативно-правовых актов Федерации и субъектов по вопросам ведения субъектов Федерации, приоритетностью обладают нормативно-правовые акты субъектов.^[31]

Но стоит обратить внимание на то, что, во-первых, часть 6 статьи 76 противоречит части 2 статьи 4 Конституции Российской Федерации, которая провозглашает верховенство Конституции и федеральных законов на всей территории Российской Федерации. В данном случае необходимо либо исключить из Конституции часть 6 статьи 76, либо уточнить положение статьи 4 Конституции России о верховенстве федеральных законов только по предметам ведения Российской Федерации и по предметам совместного ведения.

Во-вторых, часть 6 статьи 76 Конституции Российской Федерации закрепляет, что в случае противоречия нормативно-правового акта федерального уровня и уровня субъектов, принятого по предметам ведения субъектов, должен быть применен последний, и такой спор должен разрешаться на основании норм акта субъекта. Но возникает ряд вопросов: Кто и каким способом должен отменять такой акт? И имелись в практике нашего государства такие прецеденты?^[32] Данный вопрос попытался разрешить Парламент Республики Башкортостан, обратившись с запросом о толковании статьи 76 в Конституционный суд Российской Федерации. Конституционный суд вынес отказное решение.

Установление предметов ведения субъектов определяется федеральными властями по своему усмотрению. К примеру, вопросы, касающиеся архитектурной деятельности и градостроительства, не входят в предметы ведения федеральной и совместной сферы деятельности (статьи 71 и 72), однако в Градостроительном кодексе Российской Федерации^[33] субъектам отведена лишь часть полномочий в данной сфере. Возникает вопрос: на каком основании? Ведь статья 73 Конституции Российской Федерации закрепляет, что все вопросы, которые не входят в сферу деятельности России и совместную сферу деятельности Российской Федерации и субъектов, является компетенцией субъектов Федерации.

Из этого следует, что не только остаточная компетенция субъектов является неопределенной, но и полномочия субъектов Федерации не являются исключительными и могут быть в одностороннем порядке изменены федеральным законодателем. А изъятие у субъектов их конституционного полномочия самостоятельно формировать свои органы государственной власти (часть 2 статьи 11) препятствует становлению истинного федерализма в России, превращая его, по большей части, в иллюзию.^[34]

Наилучшим выходом из сложившейся ситуации будет установление закрытого перечня федеральных полномочий и конкретизация предметов ведения субъектов федерации в собственной сфере.

2.4. Принцип равноправия и самоопределения народов в Российской Федерации

Принцип равноправия и самоопределения народов получил свое развитие в Уставе ООН (пункт 2 статьи 1 Устава).^[35] Статья 1 Международного пакта о гражданских и политических правах^[36] закрепила право каждого народа на самоопределение.

В Конституции Российской данный принцип закреплен в Преамбуле и части 3 статьи 5 Конституции Российской Федерации. В соответствии с данным принципом народы и нации вправе сами распоряжаться своей судьбой. Чтобы обеспечить реализацию этого права Конституция Российской Федерации закрепила право народов распоряжаться природными ресурсами, находящимися на территории их проживания, сохранять свою культуру, национальный язык и религию. Например, положения статьи 9 Конституции Российской Федерации служат гарантией реализации данного принципа. В данной статье закреплено, что земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на данной территории.

В части 1 статьи 68 Конституции Российской Федерации закреплено, что государственным языком является русский язык, но часть 2 этой же статьи говорит, что республики могут устанавливать свои государственные языки, которые в органах государственной власти и местного самоуправления применяются наряду с государственным языком Российской Федерации. В части 3 статьи 68 Конституции Российской Федерации закреплена гарантия на право сохранения родного языка для всех народов, а также создание условий для его изучения и развития.

Так как субъекты Федерации образованы по территориальному и территориально-национальному принципам, и на их территории проживают представители различных народностей и наций, данное право имеет огромное значение, как правовое, так и практическое. Самоопределение осуществляется в форме различных национально-территориальных образований, имеющих самостоятельность при решении вопросов, связанных с национально-культурной сферой жизни.^[37]

Гарантия принципа равноправия и самоопределения для малочисленных народов представлена в статье 69 Конституции России, в которой закрепляется, что данный принцип основывается на общепринятых принципах и нормах международного права и международных договоров Российской Федерации.

Но следует отметить, что ни международное право, ни Конституция не допускает при реализации данного принципа развала государства или нарушение его границ.^[38] Например, в Декларации о принципах международного права, касающихся сотрудничества и дружественных отношений между государствами, в соответствии с Уставом ООН от 24 октября 1970 года^[39] было установлено: «Ничто в содержании принципа самоопределения народов не должно толковаться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств».

Реализация права на самоопределение может выражаться в создании независимого суверенного государства, присоединение к независимому государству, объединение с другим государством, приобретение статуса государственного образования.^[40] То есть суверенитет нации может проявляться в создании различных форм государственности, но не обязательно суверенного государства. Российская Федерация имеет в своем составе как национальные государственные образования, так национально-государственные образования.

Принцип самоопределения наций и народностей не означает, что народ или нация обязаны создавать собственное самостоятельное государство, которое объединяло бы всю нацию. Ведь это является правом, а не обязанностью. Из этого также следует, что данный принцип не предрешает международного правового статуса какой-либо нации. Народ или нация могут свободно объединяться с другими народами и нациями.^[41] Таким образом, от самого народа должно зависеть создание государственного образования – субъекта международного права.

Конституция Российской Федерации закрепила принцип равноправия народов, но не выделила его в самостоятельный принцип, соединив его с принципом самоопределения народов. Для того, чтобы народы могли осуществлять в рамках закона свое право на самоопределение, им должны быть предоставлены равные возможности и способы реализации данного права, условия существования и защиты. Этого можно достигнуть только путем разумного правового регулирования, учитывая опыт России как федеративного, многонационального государства. Необходимо принять определенный ряд законов, устанавливающий основы национальной политики в Российской Федерации. Также следует ввести институт Уполномоченного по правам народов (национальностей) Российской Федерации.

Заключение

Федерализм выступает как единственно возможная форма демократического управления Российской Федерацией.

Так, в процессе подготовки настоящей работы, автор пришел к выводу о том, что роли базовой категории, которая характеризует все субъекты Российской Федерации, выступает их правовое положение. При изучении конституционно-правового положения регионов Российской Федерации перед нами появляются 2 проблемы, которые являются взаимосвязанными. Первая проблема обуславливается противоречивой трактовкой положений Основного Закона, которые касаются установления положения статуса субъектов Федерации. Вторая проблема логически следует из первой, и имеет отношение к соотношению действующего статуса и конституционно объявленного принципа равнозначности субъектов Федерации. Данные проблемы гарантированно проецируются в том числе и на финансовую практику субъектов Федерации, так как конституционно-правовое и финансово – правовое их положение являются взаимообусловленными. А так же, отмечу, что в специальной литературе характеристика конституционно-правового статуса субъектов РФ является темой крайне дискуссионной.

Перечень субъектов федерации всех видов содержится в Конституции в зависимости от вида субъекта в алфавитном порядке. Таким образом указывается на государственные образования, состоящие в Федерации и представляют собой равноправных участников соответствующих конституционно-правовых отношений. Так же из этого следуют и равные обязанности, которыми наделен каждый субъект по отношению к Федерации и друг к другу. Оформление в Конституции названий всех субъектов Федерации не допускает вероятность выхода любого субъекта из состава Федерации в одностороннем порядке. В РФ отсутствует сецессия, то есть, право выхода из Федерации, легитимность данного положения основывается на выражение народом воли при утверждении Конституции. А так же, Конституцией Российской Федерации не исключается возможность расширения состава субъектов Российской Федерации. В первую очередь, указанное может произойти в том случае, если население определённого государственного образования или территории обозначив стремление быть утверждённым в Российскую Федерацию, в том числе в том случае, если новый субъект Федерации формируется на территории, которая является частью какого-то одного или нескольких из отмеченных в Конституции субъектов Федерации.

Закрепленная в Конституции Российской Федерации модель федеративного устройства не сложилась концептуально до конца, имеет много противоречий.

Наблюдаются существенные противоречия между нормами, закрепленными в Конституции Российской Федерации, и реально сложившейся системой разграничения государственной власти. В федеральных нормативных актах нарушаются конституционные нормы, происходит ущемление конституционного статуса субъектов Федерации.

Чтобы обеспечить решение данной проблемы, необходимо строго соблюдать конституционные принципы федеративного устройства. Именно они должны стать своеобразным вектором в совершенствовании государственного устройства России. Только в случае федерализации общественных отношений в целом возможно преодолеть дезинтеграционные тенденции и перейти к стабилизации, ориентируясь на создание настоящей федерации.

Список использованных источников

1. Нормативные правовые акты и иные официальные документы

Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. (с изм. от 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ) // Российская газета. 1993. № 239; Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. N 31. Ст. 4398
Устав Организации Объединенных Наций от 26 июня 1945 г.// Действующее международное право: Сб. документов: В 3 т. / Сост. Ю.М. Колосов и Э.С. Кривчикова. Т. 1. М. 1999.
Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. // Действующее международное право: Сб. документов: В 3 т. / Сост. Ю.М. Колосов и Э.С. Кривчикова. Т. 2. М. 1999.
Декларация о принципах международного права, касающихся сотрудничества и дружественных отношений между государствами, в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций от 24 октября 1970 г. // http://www.un.org.
Федеральный конституционный закон от 17.12.2001 N 6-ФКЗ (ред. от 31.10.2005) "О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации" // "Российская газета", N 247, 20.12.2001
Федеративный договор от 31.03.1992 "Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти краев, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга Российской Федерации" (вместе с "Протоколом к Федеративному договору о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти краев, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга Российской Федерации" от 31.03.1992) // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. №67. Ст. 898.
Градостроительный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. № 190-ФЗ (в ред. от 27.12.2019) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 1 (часть 1). Ст. 16; 2015. № 1. Ст. 163.
О стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года: Указ Президента Российской Федерации от 19 декабря 2012 г. № 1666 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 52. Ст. 7477.
Устав Воронежской Области от 25 мая 2006 г. (в ред. от 01.12.2014 г. № 165-ОЗ) // Коммуна. N 87-88. 2006.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск.
Конституция Республики Дагестан от 10 июля 2003 г. (в ред. от 12.02.2015 г. № 16) // Собрание законодательства Республики Дагестан. 2003. N 7. Ст. 503.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск.
Конституция Республики Ингушетия. от 27 февраля 1994 г. ( в ред. от 8 мая 2013 г.) // Конституции Республик в составе Российской Федерации. Выпуск 1.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск.
Конституция (Основной закон) Республики Саха (Якутия) от 4 апреля 1992 г. (в ред. от 08.06.2012 г.) // Якутские ведомости. 1992. N 7.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск.

2. Литература

2.1. Научная и учебная литература

Багмет А.М., Бычкова Е.И. Конституционное право. М.: Юнити-Дана. 2015. С. 245.
Карапетян Л.М. Федеративное устройство Российского государства. М.: Норма. 2015.
Конституционное право России: учебник // под ред. В.А. Виноградова. М.: Юнити-Дана. 2012. С. 264.
Конституционное право России: учебник // под ред. Б.С. Эбзеева, А.С. Прудникова, В.И. Авсеенко. М.: Юнити-Дана. 2015. С. 263.
Конюхова А.И. Современный российский федерализм и мировой опыт: Итоги становления и перспективы развития. - М., 2014. С. 77
Конституционное право России // под ред. Б.С. Эбзеева, А.С. Прудникова. М.: Юнити-Дана. 2014. С. 311.
Кутафин О.Е. Российская автономия. М.: Проспект, 2016. с.768
Крылов Б.С. Федерализм и его будущее. М.: Норма. 2014. С.30-33.
Михалева Н.А. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации (сравнительно-правовое исследование). - М.: Юркомпани, 2015. - с.365
Разграничение предметов ведения между Федерацией и ее субъектами в зарубежных странах // Под ред. Д.А. Ковачев. М.: ИНИОН РАН. 2016. С. 23.
Реализация принципов федерализма // Под ред. Р.Г. Абдулатипова. М.: Славянский диалог. 2014. С. 56.
Чертков А.Н. Территориальное устройство Российской Федерации. -М., -2015. -с.344
Чиркин В. Е. Современное федеративное государство. М.: ИНИОН РАН. 2014. С. 38-42.
Федерализм: теория и история развития (сравнительно-правовой анализ) // Отв. Ред. М.Н. Марченко. М.: Юристъ. 2014. С. 293.
Хазова Е.Н. Конституционное право России: учебник // под ред. И.Н. Зубова, А.С. Прудникова. М.: Юнити-Дана. 2017. С. 219.

2.2. Периодические издания

Анисимов А.П., Мелихов А.И. Проблемы разграничения совместных предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 1. С. 41-43.
Барганджия Б.А. Российский федерализм: разграничение предметов ведения и полномочий // Социально-политический журнал. 2014. № 4. С. 15-18.
Байкова Т. О некоторых особенностях российского федерализма // Право и жизнь. 2018. № 24. С. 38-47.
Кондрашев А.А. Конституционно-правовая ответственность субъектов Федерации: вопросы теории и проблемы реализации // Журнал российского права. 2017. № 2. С.25-34.
Лысенко В.Н. Развитие Федерации и Конституция России (Конституционные изменения как назревшая потребность развития федеративных отношений.) // Государство и право. 2018. № 8. С. 14-21.
Пустогаров В. Российский Федерализм сегодня и завтра //Международная жизнь. 2018. № 3. С. 72-79.
Ржевский В.А., Киселева А. В. Субъекты Российской Федерации: типология и конституционные основы организации // Государство и право. 2014. № 10. С. 34-42.
Росс К. Федерализм и демократизация в России // Полис. 2011. № 3. С. 16-27.
Черкасов К.В. Новые тенденции в развитии государственного управления на уровне федерального округа // Административное право и процесс. -2019. -N 12. -С. 19
Умнова И.А. Современная конституционная модель российского федерализма: проблемы совершенствования и тенденции эволюции // Государство и право. 2018. № 1. С. 5-12.

3. Материалы судебной практики

По делу о проверке конституционности Лесного кодекса Российской Федерации: Постановление Конституционного суда от 9 января 1998 г. № 1-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. №3. Ст. 429.
По делу о проверки конституционности указа Президента Российской Федерации от 30 ноября 1994 года № 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченкой Республики», указа Президента Российской Федерации от 9 декабря 1994 года № 2166 «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне Осетино-Ингушского конфликта», постановление Правительства Российской Федерации от 9 декабря 1994 года № 1360 «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа», указа Президента Российской Федерации от 2 ноября 1993 года № 1833 «Об основных положениях военной доктрины Российской Федерации»: Постановление Конституционного суда от 31 июля 1995 года № 10-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 33. Ст. 3424.
По делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного закона) Алтайского края: Постановление Конституционного суда от 18 января 1996 года № 2-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 4. Ст. 409.

Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. (с изм. от 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ) // Российская газета. 1993. № 239; Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. N 31. Ст. 4398 ↑
Конюхова А.И. Современный российский федерализм и мировой опыт: Итоги становления и перспективы развития. - М., 2014. С. 77 ↑
Черкасов К.В. Новые тенденции в развитии государственного управления на уровне федерального округа // Административное право и процесс. -2019. -N 12. -С. 19 ↑
Михалева Н.А. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации (сравнительно-правовое исследование). - М.: Юркомпани, 2015. - с.365 ↑
Кутафин О.Е. Российская автономия. М.: Проспект, 2016. с.768 ↑
Чертков А.Н. Территориальное устройство Российской Федерации. -М., -2015. -с.344 ↑
Конюхова А.И. Современный российский федерализм и мировой опыт: Итоги становления и перспективы развития. - М., 2014. С. 174 ↑
Федеральный конституционный закон от 17.12.2001 N 6-ФКЗ (ред. от 31.10.2005) "О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации" // "Российская газета", N 247, 20.12.2001 ↑
Карапетян Л.М. Федеративное устройство Российского государства. М.: Норма. 2015. ↑
О стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года: Указ Президента Российской Федерации от 19 декабря 2012 г. № 1666 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 52. Ст. 7477. ↑
Пустогаров В. Российский Федерализм сегодня и завтра //Международная жизнь. 2018. № 3. С. 72-79. ↑
Конституционное право России: учебник // под ред. В.А. Виноградова. М.: Юнити-Дана. 2012. С. 264. ↑
Реализация принципов федерализма // Под ред. Р.Г. Абдулатипова. М.: Славянский диалог. 2014. С. 56. ↑
По делу о проверки конституционности указа Президента Российской Федерации от 30 ноября 1994 года № 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченкой Республики», указа Президента Российской Федерации от 9 декабря 1994 года № 2166 «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне Осетино-Ингушского конфликта», постановление Правительства Российской Федерации от 9 декабря 1994 года № 1360 «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа», указа Президента Российской Федерации от 2 ноября 1993 года № 1833 «Об основных положениях военной доктрины Российской Федерации»: Постановление Конституционного суда от 31 июля 1995 года № 10-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 33. Ст. 3424. ↑
Конституционное право России: учебник // под ред. Б.С. Эбзеева, А.С. Прудникова, В.И. Авсеенко. М.: Юнити-Дана. 2015. С. 263. ↑
Чиркин В. Е. Современное федеративное государство. М.: ИНИОН РАН. 2014. С. 38-42. ↑
По делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного закона) Алтайского края: Постановление Конституционного суда от 18 января 1996 года № 2-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 4. Ст. 409. ↑
Кондрашев А.А. Конституционно-правовая ответственность субъектов Федерации: вопросы теории и проблемы реализации // Журнал российского права. 2017. № 2. С.25-34. ↑
Устав Воронежской Области от 25 мая 2006 г. (в ред. от 01.12.2014 г. № 165-ОЗ) // Коммуна. N 87-88. 2006.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск. ↑
Крылов Б.С. Федерализм и его будущее. М.: Норма. 2014. С.30-33. ↑
Конституция Республики Дагестан от 10 июля 2003 г. (в ред. от 12.02.2015 г. № 16) // Собрание законодательства Республики Дагестан. 2003. N 7. Ст. 503.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск. ↑
Конституция Республики Ингушетия. от 27 февраля 1994 г. ( в ред. от 8 мая 2013 г.) // Конституции Республик в составе Российской Федерации. Выпуск 1.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск. ↑
Конституция (Основной закон) Республики Саха (Якутия) от 4 апреля 1992 г. (в ред. от 08.06.2012 г.) // Якутские ведомости. 1992. N 7.; СПС «Консультант Плюс». Региональный выпуск. ↑
Федеративный Договор от 31 марта 1992 г. // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. №67. Ст. 898. ↑
По делу о проверке конституционности Лесного кодекса Российской Федерации: Постановление Конституционного суда от 9 января 1998 г. № 1-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. №3. Ст. 429. ↑
Ржевский В.А., Киселева А. В. Субъекты Российской Федерации: типология и конституционные основы организации // Государство и право. 2014. № 10. С. 34-42. ↑
Умнова И.А. Современная конституционная модель российского федерализма: проблемы совершенствования и тенденции эволюции // Государство и право. 2018. № 1. С. 5-12. ↑
Разграничение предметов ведения между Федерацией и ее субъектами в зарубежных странах // Под ред. Д.А. Ковачев. М.: ИНИОН РАН. 2016. С. 23. ↑
Багмет А.М., Бычкова Е.И. Конституционное право. М.: Юнити-Дана. 2015. С. 245. ↑
Анисимов А.П., Мелихов А.И. Проблемы разграничения совместных предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 1. С. 41-43. ↑
Барганджия Б.А. Российский федерализм: разграничение предметов ведения и полномочий // Социально-политический журнал. 2014. № 4. С. 15-18. ↑
Лысенко В.Н. Развитие Федерации и Конституция России (Конституционные изменения как назревшая потребность развития федеративных отношений.) // Государство и право. 2018. № 8. С. 14-21. ↑
Градостроительный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. № 190-ФЗ ( в ред. от 27.12.2019) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 1 (часть 1). Ст. 16; 2015. № 1. Ст. 163. ↑
Байкова Т. О некоторых особенностях российского федерализма // Право и жизнь. 2018. № 24. С. 38-47. ↑
Устав Организации Объединенных Наций от 26 июня 1945 г.// Действующее международное право: Сб. документов: В 3 т. / Сост. Ю.М. Колосов и Э.С. Кривчикова. Т. 1. М. 1999. ↑
Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. // Действующее международное право: Сб. документов: В 3 т. / Сост. Ю.М. Колосов и Э.С. Кривчикова. Т. 2. М. 1999. ↑
Росс К. Федерализм и демократизация в России // Полис. 2011. № 3. С. 16-27. ↑
Конституционное право России // под ред. Б.С. Эбзеева, А.С. Прудникова. М.: Юнити-Дана. 2014. С. 311. ↑
Декларация о принципах международного права, касающихся сотрудничества и дружественных отношений между государствами, в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций от 24 октября 1970 г. // http://www.un.org. ↑
Хазова Е.Н. Конституционное право России: учебник // под ред. И.Н. Зубова, А.С.

Прудникова. М.: Юнити-Дана. 2017. С. 219. ↑
Федерализм: теория и история развития (сравнительно-правовой анализ) // Отв. Ред. М.Н. Марченко. М.: Юристъ. 2014. С. 293. ↑