Сленговое употребление имён собственных в эвфемистических значениях

Содержание:

Введение

Объект исследования – сленговое употребление имён собственных в эвфемистических значениях.

Предмет исследования – вопросы и механизмы получения именами собственными эвфемистических значений при сленговом употреблении.

Цель – изучить механизм получения именами собственными эвфемистических значений при сленговом употреблении, провести количественный анализ по отобранным единицам.

Задачи:

1. Выполнить классификацию имён собственных при сленговом употреблении по механизму получения именами собственными эвфемистических значений;
2. Провести количественный анализ отобранных единиц;
3. Определить, чем обусловлен выбор того или иного имени собственного в каждом конкретном случае.

Методы:

Основным методом будет отбор отвечающих критериям единиц из различных источников с последующим обобщением и графическим представлением полученных результатов.

1. Теоретическая часть

Поскольку темой курсовой работы является сленговое употребление имён собственных в эвфемистических значениях, попытаемся для начала показать, существующие среди лингвистов точки зрения на явления эвфемизации, сленга и на имена собственные.

1.1. Собственное имя существительное

Собственное имя существительное — вид существительного, которое грамматически и семантически отличается от нарицательного имени существительного и пишется с большой буквы [10; стр. 813].

Именами собственными являются имена людей (например, Джон), географические места (к примеру, Индия) и различные периоды времени (воскресенье, август). Подразумевается, что объект, на который ссылается имя собственное, является в данном контексте уникальным и определённым.

Грамматически не существует другой чёткой границы между именем собственным и именем нарицательным, кроме написания с большой буквы.

Существительные, обозначающие национальность (например, Американцы) находятся на стыке между именами собственными и именами нарицательными.

В [26] в дополнение к вышесказанному уточняется, что собственное имя выделяет обозначаемый предмет или явление из ряда однотипных предметов или явлений, а также не связано непосредственно с понятием, его основное значение заключается в его связи с обозначаемым.

К именам собственным относятся:

• имена людей;
• имена богов и животных;
• географические названия;
• другие названия.

Костина Е.А. в [3], схожей по тематике данной работе, приводит следующие подразделы вышеприведённых категорий:

• топонимы (собственные имена географических объектов);
• антропонимы (собственные имена людей);
• теонимы (собственные имена богов и божеств любого пантеона);
• хрематонимы(собственные имена предметов материальной культуры);
• ктематонимы (названия исторических событий, праздников; произведений литературы и искусства);
• эргонимы (название деловых объединений людей, в том числе учреждений, предприятий).

В [3; с. 22] сообщается, что «имена собственные совершают в своём развитии замкнутый круг превращений. От имени нарицательного они движутся к имени собственному, а от имени собственного – к имени нарицательному». При этом имя собственное в начале своего жизненного цикла лишено оценок и коннотаций. Однако в процессе функционирования оно обрастает новыми смыслами.

Собственное имя вызывает у носителей языка широкий круг ассоциаций, в основе которых лежат, с одной стороны, представления, составляющие основу общего культурного пространства, а с другой стороны – результаты индивидуального, субъективного опыта носителя языка.

В целом, можно отметить, что лингвисты в основном единодушны относительно значения имён собственных. Основные различия наблюдаются как раз в подходах к попыткам классификации. В рамках данной работы они несущественны.

Вывод: Именами собственными являются имена людей, географические места и различные периоды времени. Собственное имя выделяет обозначаемый предмет или явление из ряда однотипных предметов или явлений. Грамматическое отличие от имени нарицательного – написание с большой буквы.

1.2. Понятие сленга

Шейна Оливейра в [14, с. 2] среди характеристик сленга выделяет следующие:

• является неформальной, менее серьёзной, часто не стандартизованной версией английского языка;
• часто зарождается в группе людей, знакомых с определёнными терминами при, собственно, использовании этих терминов;
• используется для описания некомфортных тем (таких как секс, или физиологические функции) или для критики/оскорблений, когда есть необходимость высказаться в более игривой или менее прямой манере.

Сленг никогда не следует использовать при академическом или профессиональном общении, а также в формальных беседах с уважаемыми и заслуженными людьми. Рекомендуется воздержаться от использования сленга при общении с коллегами, учителями, религиозными или политическими лидерами или старшими родственниками.

С. Грэмли в [7] сленг определяют как состоящий из очень неформальных выражений или слов, а также подчёркивает, что он чаще используется в устной речи, нежели на письме, и используют его люди, хорошо знакомые между собой или работающие в одном коллективе и имеющие схожие интересы и взгляды, т.е. составляющие некую общность, группу. В сленге часто используются довольно «крепкие», эмоционально окрашенные выражения, которые могут показаться оскорбительными для тех, кто не состоит в группе, в которой используется сленг. Предполагается, что сленгом вообще не стоит пользоваться за пределами группы, которая его практикует.

В [7] также отмечается, что поскольку сленг типично связывают с молодёжными субкультурами, многие люди считают его языком «слабаков и белых ворон».

Сленг, между тем, выполняет для группы, в которой используется, очень важные социальные функции:

• помогает установить солидарность между членами группы;
• ассоциируется с принадлежностью к группе.

Наиболее часто сленг ассоциируется с маргинализированными группами (бандами, подростками, преступными группировками и т.д.).

Согласно [18, c. 6-9] «для этих групп сленг является секретным кодом, который воплощает ценности групп и усиливает чувство эксклюзивности и принадлежности к ним».

Эрик Партридж в свою очередь придерживается мнения, что сленг должен определяться более формально. Он считает, что у сильных мира сего тоже существует свой сленг, как, к примеру, у священнослужителей. Впрочем, по мнению автора, это скорее относится к жаргону, который представляет собой словарь технических терминов определённой профессии.

Жаргон также может использоваться для исключения не-членов группы из разговора, но в общем случае к нему прибегают для общения по поводу каких-либо технических моментов, понятных только специалистам.

В [20, с. 5-7] доктор Спирс сообщает, что не существует стандартного способа для определения, что является сленгом, а что – нет. Сленг может принимать множество форм: отдельное слово, сложное слово, словосочетание, идиома или полное предложение.

Несмотря на то, что утверждалось выше относительно сферы использования сленга, он очень распространён в американских фильмах, на телевидении, радио, в газетах и журналах, а также при неформальном общении.

Тони Торн в [18, c. 6-9] также свидетельствует об изменении в отношении к сленгу, но уже на территории Великобритании: «сегодня, таблоиды Соединённого Королевства, такие, например, как the Sun, the Star и The Sport с завидной регулярностью используют сленг в заголовках и текстах статей, в то время как более серьёзная пресса использует сленг более скромно – обычно для создания особого эффекта - что, впрочем, всё равно подразумевает наличие у читателя знакомства со сленговыми выражениями».

Считается, что «локальные сленгизмы» (появившиеся и употребляемые в какой-то определённой местности) обычно не существуют долго, однако некоторые виды сленговых выражений могут распространиться за пределы своих ареалов и находиться в обиходе долгое время. Чем более широкое распространение получает сленгизм, тем дольше он живёт. Если этот период растянется на достаточно долгое время, то сленг неизбежно перейдёт в норму языка. Большая часть сленговых выражений просто присоединится к огромному списку похожих выражений и будет использоваться до момента вытеснения более новыми выражениями.

Более двух сотен лет, криминальный жаргон был одним из основных источников обиходных сленговых выражений американцев. Всё, что касается алкоголя, наркотиков и преступлений твёрдо закрепилось в сознании американцев со времён сухого закона. Развлекательная сторона противостояния преступного мира и правоохранительных органов за последние полвека породила и направила постоянный поток сленга в романы, кинофильмы, радио- и теле-шоу.

Социальные табуизмы также дали много сленговых выражений, хотя, строго говоря, и не являются сленгом сами по себе.

В отличие от общепринятого английского, немногие сленговые выражения стандартизованы в отношении написания или пунктуации. Стандартные английские словари значительно отличаются даже в отношении корректного написания сложных слов. В отношении написания относящихся к сленгу слов ситуация обстоит ещё более плачевно.

Тони Торн в [18, c. 6-9] также отмечает, что использование сленга формирует часть того, что лингвисты называют сдвигом стилей – смешением и переключением между различными языками, диалектами или кодами. Сдвиг может применяться для облегчения процесса начала коммуникации, для пояснения, для выказывания солидарности, или просто потому, что это весело.

Ключом к эффективной коммуникации является то, что преподаватели языков называют «уместностью»: пониманием того, какой вид языка необходимо использовать в каждой конкретной ситуации, в противопоставление тому, чтобы цепляться за негибкие универсальные представления о том, что правильно и подобающе.

Торн пишет, что по его опыту «большинство из тех, кто использует сленг, вовсе не являются неспособными чётко формулировать свои мысли болванами, а очень даже наоборот: они очень хороши в игре с уместностью, мастерски манипулируют иронически формальным, насмешливо-техническим и стандартным стилями речи, равно как и сленгом».

Сленговые термины имеют вполне определённые функции. Как всякий новый термин, они заполняют прореху в существующем лексиконе. К примеру, в стандартном английском не существует глагола, который бы обозначал отмену романтического свидания, поэтому британские подростки для этих целей позаимствовали слова «ding» или «dingo».

Jurayev Shavkat в [11, c. 20-38] предлагает классифицировать сленг по группам использования и по среде использования.

Сленг, согласно [11], по группам использования подразделяется на:

• общий сленг (включает слова и выражения, которые не являются специфичными для какой-либо социальной либо профессиональной группы);
• специальный сленг (включает слова и выражения, которые являются специфичными для какой-либо группы)

Сленг по среде использования:

• рифмованный Кокни сленг;
• Polari;
• интернет-сленг;
• армейский, полицейский сленг;
• сленг денежной сферы.

Стоит отметить, что автором работы встречались многочисленные цитаты специалистов по сленгу, где буквально заявлялось, что сленг в принципе трудно классифицировать как бы то ни было. Поэтому, хоть автор работы и не согласен с делением сленга на общий и специальный (т.к. все источники единодушны в том, что принадлежность сленга к какой-либо группе является ключевой характеристикой), однако признаёт её право на существование за неимением альтернатив.

Вывод: сленг является неформальной, не стандартизованной версией английского языка, зарождается в группе людей, знакомых с определёнными терминами, используется для описания некомфортных тем (таких как секс, или физиологические функции и т.п.). Наиболее часто сленг ассоциируется с маргинализиованными группами (бандами, подростками, преступными группировками и т.д.). Для этих групп сленг является секретным кодом, воплощает ценности групп и усиливает чувство эксклюзивности и принадлежности к ним.

1.3. Понятие эвфемизма

Ральф Кейес в [5, с. 5-17] говорит, что «любое слово или фраза, которая заставляет нас перед употреблением сделать паузу, является кандидатом для эвфемизации».

Более формальное определение находим в [27]: эвфемизм – вежливое слово или выражение, которое люди используют, когда говорят о чём-то, что неприятно, стыдно для них самих либо для слушателей. Используя эвфемизм, люди защищают себя от негативных реалий предмета разговора. Многие эвфемизмы касаются секса, физиологических функций организма, войны, смерти и т.д.

[22] уточняет, что эвфемизмом должно быть нейтральное по смыслу и эмоциональной «нагрузке» слово или описательное выражение, а сфера использования - тексты и публичные высказывания.

Слово «эвфемия» первоначально означало слово или фразу, вставляемую в религиозных текстах на замену словам или выражениям, обозначающим то, о чём было запрещено говорить вслух. Этимологически «эвфемия» (англ. «Eupheme», а первонач. греч. «Euphemeo» - «Говорю вежливо») - противоположна cлову «Богохульство» (англ. «Blasphemy»).

Эвфемизмы переживали расцвет среди представителей среднего класса, начиная с 17 века. Англичане того времени были очень консервативны, и потому избегали прямых упоминаний секса, Бога, смерти, отправлений естественных надобностей организма и т.д. Движущей силой создания нового языка была аристократия. [6, стр. 7]

Если наиболее часто называемая причина для эвфемизации – это стремление к обоюдному комфорту, то менее озвучиваемая причина состоит в том, что это, как и в случае со сленгом, просто весело.

Эвфемизмы – точный барометр изменения общественного отношения. «Вербальная эквилибристика» отлично отражает то, что волнует людей в конкретный промежуток времени». [5, c. 7]

Использование эвфемизмов прошло путь от инструмента церкви через признак принадлежности к знатному роду до инструмента коммерческой, политической и постмодернистской демагогии. Изначально направленные на избежание богохульства и стремление к вежливости сейчас эвфемизмы больше являются инструментом маскировки и запутывания. [5, c. 8]

Темы, при обсуждении которых люди склонны использовать эвфемизмы, меняются вместе с социальными отношениями, хотя эвфемизмы, ассоциируемые с сексуальным поведением и дефекацией претерпели очень мало изменений. Современные люди более открыто, нежели люди Викторианской эпохи, говорят о ментальных болезнях, борделях, проституции, об ухаживании и деторождении, их не так пугает банкротство. Однако в наше время не принято прямо говорить на темы благотворительности, образования, коммерческих вопросов и расы. В последние 30 лет случился сдвиг в сторону эвфемизации таких тем, как трудоустройство женщин, сексуальное многообразие, брак, незаконнорождённость, употребления нелегальных наркотиков, абортов, сексуального преследования [19, c. 7].

Относительно эвфемизмов существует постоянная проблема. Эвфемизация даёт слабую надежду на то, что от переименования какого-либо явления это явление может изменить свою суть. Негативные коннотации находятся не в самих запрещённых словах, а в том, что эти слова обозначают. В результате, эвфемизмы могут защитить наши чувства ровно до тех, пока мы не поймём, о чём идёт речь. [5, c. 9]

Когда люди считают, что другие люди не могут нас опознать, доля эвфемизмов в речи значительно снижается. Во время анонимных бесед, в особенности через интернет, такое явление наблюдалось повсеместно. Исследование, проведённое колледжем «Lafayette» показало, что субъекты, которые считали, что их личность известна, использовали больше эвфемизмов, нежели те, кто, как они считали, остаются анонимными. Это даёт основания думать, что желание сохранить лицо может быть даже более сильным мотиватором, чем желание защитить чьи-либо чувства. Ведь когда чья-либо личность неизвестна, то, фигурально выражаясь, нет лица, которое необходимо бы было сохранять.

Dr. Rogelio A. Banagbanag в [8, с. 1-2] высказывает соображения на тему того, почему люди используют эвфемистические фразы вместо других, более прямо отражающей суть. Некоторые из излагаемых им теорий: Принцип кооперации Грайса, Теория Уместности и Вежливость.

Принцип кооперации Грайса объясняет, почему говорящий способен отыскать в выражении смысл, который напрямую в нём не высказывается. Грайс говорит, что наличию данной коммуникативной способности помогает молчаливое обоюдное соблюдение сторонами неких разговорных максим: качества, количества, уместности и манер. В отличие от правил языка, эти максимы часто нарушаются, и именно здесь подтекст эвфемизма становится понятен. Считается, что как слушатели, мы изо всех сил пытаемся отыскать смысл в словах говорящего, даже если это подразумевает «чтение между строк». Поэтому, когда говорящий/слушающий нарушает одну из максим, собеседник автоматически начинает искать мотивацию и подтекст данного выражения.

В теории Уместности считается, что, собственно, уместность — фундаментальный принцип удачного взаимодействия. При использовании эвфемизма говорящий часто нарушает максиму уместности, что приводит к выпадению его слов из текущего коммуникативного контекста. Далее, согласно принципу Грайса, собеседник обнаружит несоответствие и попытается уловить подразумевающееся.

Вежливость направлена на то, чтобы избежать оскорбления и вести себя уважительно по отношению к аудитории. Концепция вежливости варьируется у разных людей, речевых сообществ, обществ и культур. По этой причине вежливость обычно определяется прагматически, ссылаясь на «какую-либо контекстуальную форму соответствования. В обществах, где вежливость ценится, где непрямая отсылка считается признаком хорошего вкуса, а прямая отсылка может быть расценена как неприличная, поощряется использование эвфемизмов.

В.П. Москвин в [1, c. 1-5] также говорит о том, что эвфемистическая замена входит в число приемов и средств, связанных с выполнением либо нарочитым несоблюдением так называемых требований к речи, именуемых также качествами речи.

Список коммуникативно-значимых качеств речи: достоинств, к которым нужно стремиться, и недостатков которых следует избегать, сформировался еще в античности. Основными качествами (или «требованиями») в эллинистическо- римской традиции признавались правильность, однозначность, логичность (связность), понятность (ясность), точность, благозвучие, красота, разнообразие, изобразительность (наглядность), краткость и уместность речи, а также правдоподобие ее содержания.

Есть средства и приемы, с помощью которых перечисленные выше требования к речи выполняются. Эвфемизация служит соблюдению одного из условий, определяющих уместность речи. Таких условий два.

1. Слова и выражения должны быть уместны по отношению к теме (содержанию) речи;

2. Слова и выражения должны быть уместны по отношению к адресату речи и другим участникам общения, то есть соответствовать требованиям ситуации, в которой происходит общение. В этом случае можно говорить о ситуативной уместности (либо неуместности) отдельных слов, выражений или даже речи (текста) в целом. Одним из средств реализации условия ситуативной уместности речи и являются, эвфемизмы.

Кейес в [5, c. 14] выражает согласие с этими пунктами: «Мы постоянно мониторим то, что мы говорим, оцениваем, насколько прямо можно выразиться, а затем решаем, какой вид эвфемизма использовать. Каждый калибрует свою речь под определённую аудиторию».

Среди других причин использования эвфемизмов можно выделить повышение «беседного» комфорта, как для себя, так и для собеседников. Замена плохих слов хорошими заставляет нас почувствовать себя лучше, как изнутри, так и снаружи. [5, с. 15]

Технически, эвфемизмы – это форма синонимов [5].

Всё сказанное о пополнении сленга новыми словами и уходом из него слов старых в равной мере относится и к эвфемизмам.

Как и сленг, эвфемизмы позволяют «посвящённым» обсуждать приватные дела открыто, в то же время держа «непосвящённых» в неведении. В отличие от сленга, эвфемизмы обычно достаточно безобидны, чтобы избежать ненужного внимания. По этой причине, они особенно полезны для членов подвергнутых остракизму групп. [5, c. 14]

В [12, c. 6] Сеничкина Е.П. Выделяет четыре обязательных признака эвфемизмов:

• обозначение нежелательного денотата. Денотат эвфемизма соотносится с предметом или явлением, характеризующимся негативной оценкой или негативной коннотацией;
• семантическая неопределенность эвфемизма, позволяющая уменьшить, «смягчить» негативную оценку денотата. В эвфемизме, по сравнению с прямым наименованием, сокращена доля информации, сокращено число дифференциальных признаков;
• улучшение характера денотата эвфемизма по сравнению с заменяемым словом или сочетанием;
• формальный характер улучшения денотата. Именно благодаря формальному характеру эвфемистического улучшения денотата адресату удается понять, о каком предмете или явлении говорящий ведет речь.

В [6] Laura Samoškaitė предлагает несколько классификаций эвфемизмов:

Согласно историческому периоду:

• эвфемизмы средних веков;
• викторианские эвфемизмы;
• эвфемизмы 20 века;
• современные эвфемизмы.

Согласно периоду использования:

• долгоживущие;
• кратковрменные;

К общим характеристикам эвфемизмов, согласно [6] относятся:

• универсальность;
• локализация;
• современность.

Семантически Laura Samoškaitė выделяет шесть категорий эвфемизмов:

• эвфемизмы названий профессий;
• эвфемизмы названий болезней;
• эвфемизмы смерти;
• эвфемизмы секса;
• эвфемизмы названий преступлений;
• политичнские эвфемизмы.

В [28] предлагается несколько отличная семантическая классификация эвфемизмов:

• эвфемизмы, смягчающие различные виды дискриминации;
  эвфемизмы, направленные на уменьшение суеверного страха перед какими-либо явлениями;
• эвфемизмы, поднимающие престиж отдельных профессий;
• эвфемизмы, отвлекающие внимание от негативных явлений действительности;
• эвфемизмы смерти.

В [22] к вышеизложенному добавляют ещё эвфемизмы, изменяющие эмоциональную окраску сообщения.

Вывод: эвфемизм – вежливое слово или выражение, которое люди используют, когда говорят о чём-то, что неприятно, стыдно для них самих либо для слушателей. Используя эвфемизм, люди защищают себя от негативных реалий предмета разговора. Многие эвфемизмы касаются секса, физиологических функций организма, войны, смерти и т.д. Технически, эвфемизмы – это форма синонимов. Выделяют четыре обязательных признака эвфемизмов: обозначение нежелательного денотата; семантическая неопределенность эвфемизма, позволяющая уменьшить, «смягчить» негативную оценку денотата; улучшение характера денотата эвфемизма по сравнению с заменяемым словом или сочетанием; формальный характер улучшения денотата.

1.4. Механизм получения именами собственными эвфемистических значений

Поскольку классифицировать отобранные единицы автор планирует именно по этому признаку, представляется полезным привести взгляды лингвистов на существующие способы эвфемизации.

Для начала рассмотрим, какие в принципе приёмы используются для эвфемизации.

В.П. Москвин в [1] выделяет следующие:

• метафора (как правило, незамкнутая): Врач (взяв шприц) - больному: «Приготовь-ка для работы плацдарм» (К/ф «По улицам комод водили»);
• заимствования из других языков (По словам С. Видлака: «поскольку иноязычные слова меньше шокируют и кажутся более благородными»);
• антифразис - например, при обозначении неприятного запаха: «Ну и аромат» (вм. более грубого «Ну и вонь»);
• фонетическая аллюзия. Пример А.А. Реформатского: «Вместо его вырвало говорят он поехал в Ригу (по каламбурному созвучию)»;
• прономинализация (замена местоимением), например: зайти кое-куда;

Эвфемистическая зашифровка может осуществляться посредством использования логических перифраз двух разновидностей:

• с определением, называющим какую-нибудь отличительную особенность объекта (напр., модная болезнь);
• с определением, выражающим нежелание говорящего называть такую особенность и, соответственно, производить уточнение: шлепнуть ребенка по одному месту — в последнем случае получается двойная зашифровка (осложненная прономинализацией).

Е.П. Сеничкина в [23] добавляет к вышесказанному прономинацию - «Стилистически значимое использование имени собственного в значении имени нарицательного (от лат. рronominatio - переименование). Поэт. Лаиса, книжн. Магдалина и др.»

В [9] Pop Anamaria Mirabela приводит примеры следующих приёмов:

• акроним – сокращение выражения в одно слово по первым буквам слов, входящих в выражение. При формировании эвфемизмов берутся первые буквы запрещённых или неприятных слов и собираются в одно слово, чтобы избавиться от негативных коннотаций. К примеру, COB – Close of business.
• аналогия. Взяв за основу определённые слова, люди придумывают новые, близкие по значению. Этот механизм обычно используется для эвфемизмов, связанных с профессиями. Возьмём, для примера, слово инженер. Изначально это слово обозначало «обладающего необходимыми навыками человека, который контролирует двигатель либо двигатели, особенно на воздушных или водных судах». Позже этим же словом стали называть «людей, которые разрабатывают, строят или обслуживают двигатели, машины, мосты, железные дороги, шахты и т.д.».В рамках эвфемистичных значений слово «инженер» также очень распространено, к примеру «телефонный инженер» (мастер по ремонту телефонов), «автомобильный инженер» (механик), инженер-смотритель (уборщик).
• отрицание – отрицание при формировании эвфемизмов обычно подразумевает добавление префикса для придания противоположного значения. Так, «outsourcing» – «отсылать работу для выполнения вне офиса», обычно означает выполнение данной работы за рубежом. «Disconnect» – «отсутствие понимания либо конфликт между людьми».

А теперь обратимся к работам, посвящённым непосредственно эвфемизации имён собственных.

Е.А. Гладченкова в [2] анализирует вхождение имён собственных в состав в состав жаргонных фразеологизмов, что достаточно близко к теме данного исследования. Она отмечает, что «для включения имени собственного в состав жаргонного фразеологизма важна широкая известность имени, а также его когнитивная и эмоциональная значимость для носителя. Благодаря этим условиям собственные имена в составе жаргонных ФЕ приобретают способность обозначать различные предметы/явления действительности, внутренние качества человека».

К описанным выше механизмам получения эвфемистического значения, согласно классификации Е.А. Гладченковой в [2] можно добавить и следующие, характерные именно для имён собственных:

• метонимическое переосмысление. Например, во фразеологизме петь Алябьева – «обманывать, рассказывать небылицы» перенос происходит на основе традиционной ассоциации обмана с пением (ср. соловьем заливаться) Данная жаргонная ФЕ сочетает в себе метафорическое переосмысление слова-компонента петь (обманывать) и метонимическое переосмысление имени собственного Алябьева (имеется в виду романс А.А. Алябьева «Соловей»);
• десемантизация значения имени собственного. Десемантизация значения имени собственного происходит из-за желания человека завуалировать смысл высказывания. Фразеологические единицы этого типа построены на переосмыслении слова-компонента, выполняющем эвфемистическую функцию. Например: сходить к Джону/Джонсону/Эдику – «сходить в туалет».
• расширение значения имени собственного. При этом типе семантического изменения уделяется большое внимание национально-культурной значимости личного имени. Ярким его примером служат такие фразеологизмы, как Маша с Уралмаша – «недалекий, простоватый человек» и умная Маша «наивный, глупый человек».
• каламбурная расшифровка аббревиатур. Появление дешифровки сокращений обусловлено причинами прагматического характера: «непонятностью» некоторых сокращений и негативным отношением к огромному количеству аббревиатур, созданным в советский период. Так, Академия ФСБ трактуется как «Академия физкультуры, спорта и бизнеса» (ср.: Академия Федеральной службы безопасности), МИИТ – «мы интенсивно ищем третьего» (ср.: Московский институт инженеров транспорта).

Вывод: к механизмам получения именами собственными эвфемистических значений исследователи относят: метафору, заимствование, антифразис, фонетическую аллюзию, прономинализацию, прономинацию, логический перифраз, акроним, аналогию, метонимический перенос, десемантизацию значения имени собственного, расширение значения имени собственного, каламбурную расшифровку аббревиатур.

1.5. Критерии отбора материала

На основе вышеизложенного, автор работы предполагает следующие критерии для отбора материала:

• отобранная единица может представлять собой слово или словосочетание;
• в составе отобранной единицы должно быть существительное имя собственное либо прилагательное, образованное от существительного имени собственного, так как данное прилагательное может быть заменено на собственное имя существительное без потери смысла. К примеру, словосочетания «Аризонская зубочистка» и «Зубочистка из Аризоны» являются эквивалентными;
• отобранная единица должна иметь эвфемистическое значение, то есть, скрывать одно или несколько явлений, прямо говорить о которых с незнакомыми людьми в нынешнее время не уместно и не вежливо.

Автор работы для себя определил следующие темы, которые обычно подлежат эвфемизации в современном обществе:

• • субстанции и предметы, вызывающие или связанные с разного рода зависимостями (алкоголь, наркотики, азартные игры и т.д);
  • проституция и всё, что с ней связано;
  • половые органы и их заболевания, отправление естественных физиологических надобностей;
  • запрещённые или порицаемые нормами, законами, конвенциями, местными укладами деяния (преступления, жестокое обращение с животными, пытки и т.д);
  • летальное или потенциально опасное оружие или предметы, могущие выступить в роли таковых;
  • дискриминация кого-либо по какому-либо признаку ( по личностным качествам, наружности, национальности, сексуальной ориентации или предпочтениям, религии, цвету кожи, физиологическим особенностям, профессии);
• чтобы выполнялось требование сленгового употребления, отобранная единица должна быть понятна только членам определённой неформальной общности, то есть о смысле должно быть невозможно догадаться, просто полагаясь на кругозор (автор в данном вопросе полагался на свой кругозор);

Анализ предполагается проводить следующим образом:

• из словарных статей выбираются те, которые отвечают всем требованиям отбора материала, описанным выше;
• единица анализируется, определяется механизм получения единицей эвфемистического значения;
• предпринимается попытка определить, чем обусловлен выбор конкретного имени собственного, для чего анализируются все доступные значения и происхождение;
• на основании полученных результатов проводится количественный анализ по механизмам получения эвфемистических значений.

Следует отметить, что отбирались только те слова и выражения, которые не носят откровенно оскорбительный характер и не содержат обсценной лексики.

Целью данной работы является опытная проверка тезиса, что при сленговом употреблении используются самые простые механизмы получения именами собственными эвфемистических значений, а также гипотеза, что изначальный выбор конкретного имени собственного в большинстве своём был обусловлен случаем и не имеет конкретных закономерностей.

2. Практическая часть

В результате исследования были выделены две группы по механизмам получения именами собственными эвфемистических значений:

• основные;
• побочные;

В итоговой выборке оказалось крайне мало единиц, где использовался бы какой-то один механизм, чаще всего использовалось два или более (см. Приложение А). Таким образом, к основным механизмам были причислены те, посредством которых происходит перенос основного значения скрываемого явления и которые встречались в выборке самостоятельно, а к побочным те, которые встречаются только в связке с основными механизмами.

Итак, к основным механизмам получения автор отнёс следующие:

• фонетическая аллюзия;
• метонимический перенос;
• метонимический социальный стереотип;
• аллюзия;
• каламбурная расшифровка аббревиатур;
• акронимизация и производные от неё механизмы;
• расширение значения имени собственного;
• парономазия;
• синекдоха;
• метафорический перенос;

Побочные:

• ирония.

Есть несколько механизмов, которые встретились разово, они будут рассмотрены отдельной категорией.

Характеристика каждой из групп с подкатегориями и примерами будет дана ниже. Рассматриваются примеры только в рамках действия одного механизма.

Вопрос об обусловленности выбора конкретных имён собственных будет обсуждаться только в рамках основных механизмов получения, поскольку побочные сами по себе не образуют новые значения, а только придают им те или иные оттенки.

2.1. Отобранные механизмы получения эвфемистических значений

2.1.1. Фонетическая аллюзия

Этот механизм подразумевает, что скрываемое явление заменяется именем собственным или словосочетанием с ним, которое при произношении звучат похоже на скрываемое явлением. По степени похожести автор выделил три подгруппы:

• Полная фонетическая аллюзия;
• Частичная фонетическая аллюзия;
• Опосредованная фонетическая аллюзия;

Примером полной фонетической аллюзии может служить слово LUCY, которое означает сигарету, продающуюся поштучно на прилавке [15, с. 501]. В английском сленге такая сигарета называется «loosey» [29]. Здесь звучание скрываемого явления и имени собственного эквивалентны.

В качестве примера частичной фонетической аллюзии можно выделить слово ABIGAIL, которое означает положительного гомосексуалиста среднего возраста [15, с. 1]. Такое значение ABIGAIL получило потому, что при произношении данного слова в речи звучит слово «Gay». Здесь нет полной эквивалентности звучания скрываемого явления и эвфемизма, однако наличие созвучия вполне очевидно для осознания и понимания.

Примерами опосредованной фонетической аллюзии могут послужить слова HARRY, HELEN, HENRY, каждое из которых обозначает героин [21, c. 4]. Эвфемистическое значение эти слова получили только потому, что начинаются с той же буквы, что и скрываемое явление. Таким образом, фонетическое созвучие как таковое здесь отсутствует.

Относительно выбора конкретных имён собственных для скрываемых явлений можно сказать, что он был обусловлен наличием в языке имён собственных, отвечающих критериям созвучия каждой категории. И если для опосредованной фонетической аллюзии первоначальный выбор имени собственного был, очевидно, случаен в силу множественности возможных (что проиллюстрировано в примере выше) вариантов, то в случае с частичной и полной фонетической аллюзиями выбор был жёстко ограничен критериями созвучия.

2.1.2. Метонимический перенос

Согласно [31], слово метонимия происходит от греческого metōnymia, что означает «переименование». Метонимия – это механизм речи, который состоит в переносе имени с одного объекта (класса объектов) на другой на основе смежности, сопредельности или включённости данных объектов в одну ситуацию. Основанием для переноса названия по смежности служат пространственные, причинно-следственные, понятийные логические отношения между предметами и событиями. Перенос имени с одного объекта или класса объектов на другой объект или класс объектов может быть регулярным или единичным.

По итогам отобранных единиц были выделены следующие типы оснований для переноса по смежности:

• «нейтральный признак > объект/субъект»;
• «отрицательный признак > объект/субъект»;
• «географически значимое место > следствие взаимодействия с ним»;
• «автор ˃ изобретение»;
• «географически значимое место > объект/субъект»;
• «адресат > адресуемый объект/субъект»;
• «бренд > продукция»;

GET-IN BETTY означает лом, с помощью которого грабители проникают в помещение [15, с. 334]. Это словосочетание является примером метонимического переноса «нейтральный признак > субъект».

Примером метонимического переноса «отрицательный признак > субъект» могут служить словосочетания DIRTY DORA[15, с. 227] , CALAMITY JANE [17, c. 32], SLIPPERY ANNE [17, c. 169], обозначающие пиковую даму. Отрицательную коннотацию словосочетания приобретают из-за карточной игры Червы, целью которой является набрать минимум очков, при этом карта червовой масти даёт одно очко, а пиковая дама – тринадцать.

Метонимический перенос «географически значимое место > следствие взаимодействия с ним» можно продемонстрировать словосочетанием KISS ST GILES' CUP, означающее принять смерть через повешение [19, с. 221]. В церкви Сент-Джайлс осуждённым на казнь перед приведением смертного приговора в исполнение полагалась кружка воды. Cтоит отметить, что в случае конкретного словосочетании помимо метонимического переноса осуществляется ещё и метафорический: так, процесс питья сравнивается с поцелуем.

BELL TELEPHONE HOUR – сессия пытки, во время которой американские солдаты использовали электричество от полевых телефонов на подозреваемых вьетконговцах – является примером метонимического переноса «автор > изобретение [15, с. 44].

Метонимический перенос «географически значимое место > объект» иллюстрирует словосочетание CAMBERWELL CARROT, обозначающее особенно длинную и толстую сигарету с марихуаной. Впервые такая сигара появилась в Камбервиле (район Лондона) и внешне по форме была больше похожа на морковку. Здесь, как и в случае со словосочетанием ST GILES' CUP, метонимический перенос используется совместно с механизмом метафорического переноса, т.к. идёт сравнение по форме с морковкой.

Метонимический перенос «адресат > адресуемый объект» выражает словосочетание MOLOTOV COCKTAIL. Фраза появилась в советско-финскую войну, и изначально звучала как «Cocktail for Molotov», т.е. «коктейль для Молотова», бывшего в то время министром иностранных дел СССР. Однако в силу неясных причин (назовём это, по примеру Е.А. Гладченковой «десемантизация»), указание на принадлежность затерялось, в результате чего фраза трансформировалась в MOLOTOV COCKTAIL, где вместо категории принадлежности неявно закрепилась категория авторства.

OWSLEY – высококачественное LSD. Получило название от имени легендарного производителя LSD Augustus Owsley Stanley III [17, c. 106]. Данное имя собственное показывает механизм метонимического переноса «бренд > продукция».

Выбор конкретных имён собственных обусловлен существующими и закреплёнными в языке ассоциативными связями, хотя, как видно из примера с DIRTY DORA, CALAMITY JANE, SLIPPERY ANNE в рамках метонимических переносов признаков (нейтрального и отрицательного) выбор имени изначально был случайным.

2.1.3. Аллюзия

Аллю́зия (лат. allusio «намёк, шутка») — стилистическая фигура, содержащая явное указание, аналогию или отчётливый намёк на некий литературный, исторический, мифологический или политический факт, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи. Материалом при формулировке аналогии или намёка, образующего аллюзию, часто служит общеизвестное историческое высказывание или какая-либо крылатая фраза [22, с. 8].

Примером аллюзии может послужить словосочетание ACAPULCO GOLD, подразумевающее марихуану с золотистыми листьями с юго-востока Мексики. ACAPULCO GOLD - песня коллектива от коллектива Rainy Daze. Она была выпущена в 1967 и начала стремительно подниматься в чартах, пока радиоведущие не поняли, о чём в ней шла речь и не отозвали её из плейлистов) [17, c. 1].

В качестве ещё одного примера можно упомянуть словосочетание BOLIVIAN MARCHING POWDER, обозначающее кокаин [21, c. 8]. Впервые данное словосочетание упоминается в романе «Яркие огни, большой город» Джея Макинерни.

Выбор конкретных имён собственных в данном случае полностью обусловлен желаниями авторов исходных произведений, поэтому в случае аллюзии невозможно определить степень случайности.

2.1.4. Метонимический социальный стереотип

Дж. Лакофф рассматривает социальный стереотип как один из примеров метонимии. В данном случае, одна подкатегория репрезентирует всю категорию в целом, а это упрощает процесс вынесения суждений. Представители социума обладают определенным набором стереотипов, отражающих социально значимые категории. Также он отмечает, что для стереотипов характерна фрагментарность и субъективность [30].

Автор работы согласен с такой оценкой, и поэтому выделил некоторые единицы в отдельную категорию под названием «метонимический социальный стереотип».

К таким единицам можно отнести, к примеру, DUCTH COURAGE, означающее отвагу, появляющуюся под влиянием алкоголя [15, с. 256]. Очевидно, что здесь присутствует метонимический перенос, однако вместе с тем ясно, что прилагательное DUTCH здесь не указывает на происхождение. В [19] Р.В. Холдер про данное прилагательное пишет буквально следующее: «оно (DUTCH) появляется во многих оскорбительных и часто эвфемистических выражениях, начиная с периода антагонизма между Англией и так называемыми «Низкими Странами» в 17 веке». Так, всё «датское» в тот период считалось поддельным и некачественным».

Таким образом, можно утверждать, что данное высказывание не является объективным, а является как раз «фрагментарным». Здесь по одной подкатегории (те из датчан, кто, собственно, вызвал недовольство англичан) выносится суждение о представителях нации в целом, что явно указывает на стереотип.

К этому же виду можно отнести, к примеру, словосочетание LULU’S PARLOR, которым называют бордель [15, с. 502]. Здесь перенос основан на стереотипном представлении о том, что у проституток обычно вычурные, экзотические имена, хотя у большинства это не настоящие имена, а псевдонимы для работы с клиентами. Это также пример фрагментарного субъективного суждения, которое выносится по одной подкатегории, но обо всех представительницах профессии.

Выбор конкретных имён собственных в данном случае имеет различные причины: в случае с DUTCH причины носят геополитический характер, а в случае с LULU’S PARLOR, вероятно, имя собственное было выбрано случайно из ряда экзотических женских имён, поскольку других смысловых коннотаций не отмечено. Таким образом, в случае метонимического социального стереотипа для анализа выбора конкретного имени собственного необходимо рассматривать и анализировать историю происхождения стереотипа.

2.1.5. Метафорический перенос

В [22, с. 3] утверждается, что мета́фора (от др.-греч. μεταφορά — «перенос», «переносное значение») — троп, слово или выражение, употребляемое в переносном значении, в основе которого лежит неназванное сравнение предмета с каким-либо другим на основании их общего признака.

В качестве примера метафорического переноса можно привести словосочетание CAT VALIUM, обозначающее кеталар или кетамин: общий анестетик и трнквилизатор [21, с. 5]. В данном случае сравнение с валиумом производится на основании сходства воздействия препаратов и большей известности валиума (метафорический перенос), а ассоциация пациента с котом происходит из-за того, что кеталар часто используется ветеринарами для производства небольших операций (метонимический перенос «нейтральный признак > объект»). Причём первичным в данном случае является метонимический перенос, поскольку именно прилагательное CAT придаёт имени собственному VALIUM эвфемистическое значение.

В качестве примера, где метафорический перенос является первичным в смысловом плане можно привести словосочетание BART SIMPSON – экстази [21, c. 5]. Такая ассоциация возникла, поскольку какое-то время выпускались партии экстази по форме и цвету напоминавшие голову персонажа мультсериала «Симпсоны» Барта Симпсона. Вторым механизмом, используемым в данном словосочетании, является аллюзия.

2.1.6. Каламбурная расшифровка аббревиатур

В качестве иллюстрации данного механизма можно упомянуть словосочетание GEORGIA HOME BOY, которое обозначает гамма-оксимасляную кислоту, также известную как «наркотик для изнасилования на свиданиях» [21, c. 4]. Оно представляет собой расшифровку аббревиатуры Gamma-Hydroxybutyric.

Еще один пример такого механизма – словосочетание JESUS AND HIS BROTHERS, подразумевающее виски J&B [17, c. 100].

С теоретической точки зрения выбор конкретных имён собственных случаен, так как изначально существовало огромное количество вариантов выбора, т.е. имён собственных, начинающихся на определённую букву. Никаких смысловых коннотаций ни в приведённых выше примерах, ни в примерах Приложения А не прослеживается, хотя однозначно говорить сложно из-за небольшого количества отобранных единиц в выборке.

2.1.7. Акронимизация и производные от неё механизмы

По итогам отобранных единиц были выделены следующие механизмы, связанные с акронимизацией:

• образование имени собственного в результате акронима фразы, включающей в состав скрываемое явление;
• тождественность акронима эвфемизма и акронима скрываемого явления;
• каламбурная расшифровка акронима скрываемого явления;

В качестве примера образования имени собственного в результате акронима фразы, включающей в состав скрываемое явление, можно привести имена собственные ADIDAS и YUCATAN. Первое расшифровывается как «All Day I Dream About Sex» [29]. Второе происходит из военного сленга и употребляется в качестве рекомендации дружественному подразделению в ситуации, когда оно находится под угрозой неминуемого уничтожения. Расшифровывается следующим образом: «You're Under Certain Annihilation, Throw A Nuke!» [25]

Тождественность акронима эвфемизма и скрываемого явления иллюстрирует словосочетание HENRY IV. Оно обозначает ВИЧ (вирус иммунодефицита человека), или, в английской аббревиатуре, HIV (human immunodeficiency virus). Аббревиация словосочетания HENRY IV приводит к такому же результату.

Словосочетание LUCY IN THE SKY WITH DIAMONDS является примером каламбурной расшифровки акронима LSD (LySergic acid Diethylamide) и, кроме того, аллюзией на одноимённую психоделичную песню группы Beatles [17, c. 115].

Ситуация с выбором конкретных имён собственных здесь приблизительно такая же, как с каламбурной расшифровкой аббревиатур. При тождественности акронима эвфемизма и скрываемого явления, а также при каламбурной расшифровке акронима существовало большое количество вариантов, и, поскольку не прослеживается смысловых коннотаций, то, вероятно, выбор был случаен. В случае с образованием имени собственного в результате акронима фразы, включающей в состав скрываемое явление, никакого выбора нет, поскольку имя собственное жёстко побуквенно задано входящими во фразу со скрываемым явлением словами и по сути является случайным побочным продуктом.

2.1.8. Парономазия

Паронома́зия (от др.-греч. παρονομασία, paronomasía: παρά — возле и ὀνομάζω — называю) — фигура речи, состоящая в комическом или образном сближении слов, которые вследствие сходства в звучании и частичного совпадения морфемного состава могут иногда ошибочно, но чаще каламбурно использоваться в речи. Чаще всего такие слова оказываются паронимами. Паронимы — разнокоренные созвучные слова, разные по значению [22, с. 12].

В качестве примера парономазии приведём словосочетание ROGER THE LODGER, обозначающее прозвище мужчины, который живёт половой жизнью с хозяйкой или дочерью хозяйки квартиры, где он снимает комнату [13, с. 249]. Слово «Lodger» переводится с английского буквально как «постоялец», поэтому в качестве побочного механизма получения эвфемистического значения здесь можно выделить ещё и иронию.

Ещё одним примером может послужить выражение PSILLY BILLY (формальное определение слову PSILLY даёт только Urban Dictionary [29], однако, поскольку в работе идёт речь именно о сленговом употреблении, было решено оставить данное словосочетание), обозначающее галлюциногенный гриб «псилоцибин» [21, с. 8], где наряду с механизмом парономазии очевидно присутствует и фонетическая аллюзия.

Относительно выбора конкретных имён собственных для скрываемых явлений можно сказать, что в данном случае правомерны все тезисы, что и относительно частичной и полной фонетической аллюзий: выбор жёстко ограничен критериями созвучия, и в данном случае для полного соответствия отобранным единицам, рифмы.

2.1.9. Расширение значения имени собственного

В [24] в описании эвфемизма JOE SIX-PACK говорится следующее: «имя Джо, равно как и Джон, часто используется в языке в связке с другим словом для обозначения некоего усреднённого образчика человека». Е.А. Гладченкова назвала такой механизм «расширение значения имени собственного». При этом Е.А. Гладченкова не поясняет причин данного явления, но указывает, что при нём «уделяется большое внимание национально-культурной значимости личного имени».

Под механизмом расширением имени собственного в рамках данной работы понимается следующее: механизм, при котором часто встречающееся имя собственное языка приобретает несколько несвязанных между собой значений, как минимум одно из которых скрывает подлежащее эвфемизации явление.

Примером такого явления может послужить имя собственное JOHN, обладающее следующим набором значений: 1) мужской туалет; 2) клиент проститутки; 3) половой член; 4) ухажёр, любовник; 5) богатый пожилой гомосексуалист, содержащий любовника; 6) волокита, бабник; 7) презерватив [13, с. 168].

В качестве ещё одного примера можно привести слово CHARLIE, которое может означать: 1) кокаин; 2) вьетконговец; 3) пенис; 4) что-то запрещённое; 5) в покере: третий игрок слева от сдающего [15, с. 136].

Насчёт выбора конкретных имён собственных согласимся с [24]: как правило, варианты выбора были ограничены самыми часто встречаемыми, обыденными и распространёнными именами собственными языка. Впрочем, какой из них выбрать, вероятно, определял случай.

2.1.10. Разово встретившиеся механизмы получения

Механизмы, попавшие в данную категорию в выборке представлены по одному разу и, очевидно, представляют собой скорее исключения из правил. Таких механизмов оказалось четыре:

• образование имени собственного в результате частичной анаграммы скрываемого явления;
• объединение двух эвфемистических выражений в одно;
• десемантизация имени собственного с целью зашифровки предмета разговора;
• антифразис;

Образование имени собственного в результате частичной анаграммы скрываемого явления иллюстрирует слово ADAM, обозначающее метилендиоксиметамфетамин, также известный как MDMA (Methylene dioxymethamphetamine, от которого, собственно и составляется анаграмма) или экстази. [17, c. 2]. В данном механизме выбор имени собственного чётко обусловлен критериями вхождения наибольшего количества букв скрываемого явления в состав анаграммы.

Примером объединения двух эвфемистических явлений в одно служит словосочетание PISS-CALL CHARLIE, обозначающее японских бомбардировщиков, которые ранним утром строго по расписанию бомбили островные американские базы с целью подрыва боевого духа [13, c. 227]. Здесь тематически объединены два эвфемизма: PISS-CALL (обозначает крайне неудачное время, в которое человек, как правило должен вставать на работу, в школу и т.д. Часто ассоциируется с сигналом будильника[29]) и CHARLIE. Обоснование конкретного имени собственного см. в подразделе «Расширение значения имени собственного» данного раздела.

К механизму десемантизации имени собственного с целью зашифровки предмета разговора, вероятно, можно отнести слово ZELDA, которым называют социально не адаптировавшихся учащихся средней школы, парий, белых ворон [15, с. 826]. Е.А. Гладченкова отмечает, что «десемантизация значения имени собственного происходит из-за желания человека завуалировать смысл высказывания». Поскольку никаких других вариантов объяснения получения именем собственным ZELDA эвфемистических значений обнаружить не удалось, автор работы считает возможным отнести используемый здесь механизм к десемантизации с целью сокрытия предмета разговора. Говорить об обосновании выбора конкретного имени собственного здесь не представляется возможным, так как неизвестно происхождение употребления данного имени собственного в эвфемистическом значении.

Антифразис (греч. ἀντίφρασις — употребление слова в противоположном значении) — разновидность тропа, стилистический приём, заключающийся в употреблении слова или словосочетания в противоположном смысле, обычно ироническом [22].

Среди значений выборки с подобным механизмом получения можно выделить AFRICAN QUEEN, обозначающее негра-гомосексуалиста [13, с. 20]. Очевидно, что изначально подразумевался «AFRICAN KING», однако для большей выразительности и ироничности слово «King» было заменено на «Queen». Наряду с антифразисом в данном словосочетании присутствуют метонимический перенос и ирония.

2.1.11. Синекдоха

Сине́кдоха (др.-греч. συνεκδοχή) — троп, разновидность метонимии, основанная на перенесении значения с одного явления на другое по признаку количественного отношения между ними. Обычно в синекдохе употребляется: 1) единственное число вместо множественного; 2) множественное число вместо единственного; 3) часть вместо целого; 4) родовое название вместо видового; 5) видовое название вместо родового. [22, с. 3].

Словосочетание REMINGTON RAIDER, означающие морского пехотинца, вынужденного выполнять офисную работу [25], является примером синекдохи «видовое название вместо родового», т.к. REMINGTON – марка производителя печатных машинок. Наряду с синекдохой в данном случае используется метонимический перенос.

Также слово AUSTRALIA, под которым понимают унцию марихуаны или любого другого наркотика, можно считать примером синекдохи. В данном случае сокращение «oz» (ounce) совпадает с уменьшительным наименованием жителей Австралии «Oz», т.е. присутствует синекдоха вида «целое вместо части». Наряду с этим механизмом используется полная фонетическая аллюзия.

2.1.12. Ирония

Иро́ния (от др.-греч. εἰρωνεία — «притворство») — троп, в котором истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) смыслу явному. Ирония создаёт ощущение, что предмет обсуждения не таков, каким он кажется [22].

Примером иронии может послужить словосочетание KEYS TO ST E’S, обозначающее фенциклидин, препарат для внутривенного наркоза. Злоупотребляющие фенциклидином часто отправлялись в госпиталь св. Елизаветы для лечения [17, c. 105], в связи с чем препарат иронично сравнивается с ключами от госпиталя. Ирония здесь используется совместно с метонимическим переносом.

Также ирония присутствует в словосочетании MOLSON MUSCLE, которым называют выступающее брюшко человека, злоупотребляющего пивом. Molson – один из двух крупнейших производителей пива в Канаде, а последствие неумеренного потребления их продукциии иронично называют «мышцей Молсона»[17, c. 123]. Здесь ирония используется наряду с метонимическим переносом.

2. 2. Графическое представление результатов

Данные формировались на основе единиц, представленных в Приложении А по следующим правилам:

• все варианты с разными основаниями метонимического переноса по смежности представляют одну категорию – метонимический перенос;
• варианты категорий «акронимизация и производные от неё механизмы», «механизмы разового употребления» «фонетической аллюзии» также объединены в соответствующие категории;
• в случае, когда несколько единиц, использующих один механизм получения и обозначающих одно явление, объединены в одно – они считаются как одна единица.
• в Приложении А при использовании нескольких механизмов получения, превалирующий механизм стоит первым. При подсчёте это учитывалось следующим образом: основной механизм получения, стоящий на первом месте – 1, на втором месте – 0.5, на третьем – 0.25 и т.д. Побочные механизмы не учитывались. Пример: предположим, у отобранной единицы механизм получения эвфемистического значения: аллюзия + метафорический перенос. Тогда аллюзия получает 1 балл, а метафорический перенос – 0.5.

Результаты в числовом виде:

Фонетическая аллюзия	18
Метонимический перенос	35
Метонимический социальный стереотип	13,5
Аллюзия	34
Каламбурная расшифровка аббревиатур	3
Акронимизация и производные механизмы	4,5
Парономазия	2
Механизмы разового употребления	3
Синекдоха	2
Расширение значения имени собственного	4,5
Метафорический перенос	12,75
Десемантизация значения имени собственного	1,5
Результаты в графическом виде:

Диаграмма 1 – Распределение отобранных единиц по механизму получения эвфемистичсекого значения

Заключение

В рамках работы было отобрано 112 единиц. Каждая была проанализирована в соответствии с критериями отбора материала и отнесена к одной из категорий по механизму получения именами собственными эвфемистических значений. Полученные количественные результаты приведены на диаграмме выше и позволяют сделать вывод, что самыми часто встречающимся механизмами являются метонимический перенос и аллюзия. Статистически значимыми также представляются фонетическая аллюзия, метонимический социальный стереотип и метафорический перенос. Именно эти пять механизмов, вероятно, можно назвать основными при приобретении именем собственным эвфемистического значения при сленговом употреблении.

Для удостоверения в правильности результатов в Приложении А приведён полный перечень отобранных единиц вместе с определёнными механизмами получения эвфемистических значений, а также происхождением единиц там, где оно не очевидно. О достоверности результатов судить сложно, поскольку рассмотрен ограниченный перечень источников и, к тому же, не в полном объёме: не рассматривались единицы с обсценной лексикой, представляющие собой значительный пласт. Однако, по мнению автора, получившаяся выборка является в достаточной степени репрезентативной.

Стоит отметить, что ключевыми в вопросе определения механизма получения именем собственным эвфемистичского значения является происхождение и значение анализируемой единицы. Если неизвестно ни то, ни другое, то, вероятнее всего, механизм определить не удастся. Если известно значение, то появляется возможность определить наиболее очевидные механизмы получения (такие как фонетическая аллюзия, акронимизация и аббревиация и их расшифровки, парономазия, метафорический перенос). Для определения остальных механизмов в большинстве случаев необходимо знать происхождение анализируемой единицы.

Ценность работы в том, что наряду с механизмами получения эвфемистических значений, представленных у других исследователей, удалось выделить нигде до этого не представленный механизм (метонимический социальный стереотип), а также несколько переосмыслить (расширение значения имени собственного и десемантизация) и конкретизировать (аллюзия и фонетическая аллюзия) представленные механизмы.

В рамках работы не подтвердилась гипотеза о том, что при сленговом употреблении используются самые простые механизмы получения именами собственными эвфемистических значений. Во-первых, как уже упоминалось, из Приложения А видно, что крайне мало единиц имеют только один механизм получения эвфемистического значения, обычно действует совокупность. Во-вторых, из «простых» механизмов как таковых можно выделить только фонетическую аллюзию, парономазию, метафорический перенос и расширение значения имени собственного (совокупно представляющих 28% от выборки), все остальные механизмы достаточно сложны и требуют иногда достаточно длинных и замысловатых ассоциативных цепочек.

Гипотеза о том, что изначальный выбор конкретного имени собственного в большинстве своём был обусловлен случаем и не имеет конкретных закономерностей, подтвердилась частично: в случаях каламбурной расшифровки аббревиатур и акронимизации имена выбраны так, чтобы отвечать критериям расшифровки или зашифровки. В случае полной, частичной фонетической аллюзии и парономазии имена собственные должны отвечать достаточно жёстким критериям созвучия со скрываемым явлением. В рамках аллюзии выбор имён полностью определялся авторами произведений, к которым происходит отсылка. Во всех остальных механизмах выбор был действительно до некоторой степени случаен, чему даже сохранились примеры в языке (см. единицы BEN, DIRTY DORA, HARRY, JANE).

Источники

Books, Monographs, Periodicals

1. В.П. Москвин, Эвфемизмы: системные связи, функции и способы образования, “Вопросы языкознания” №3 за 2001 – 13 стр.

2. Е.А. Гладченкова, Функционально-Семантические Особенности

Имен Собственных В Жаргонных Фразеологизмах, “Общественные науки” №4 за 2012 – 5 стр.

3. Костина Е.А., Эпонимия Как Средство Эвфемистической Зашифровки

(На Материале Эвфемизмов-Соматизмов Русского Языка), вестник МГОУ. Серия «Русская филология». № 4 за 2012 - 6 стр.

4. Псеунова Б.Х., Антропоним как отражение национально-культурной специфики языкового сознания носителя сленга, Институт языкознания Российской академии наук – 4 стр.

Foreign references

5. Ralph Keyes, Euphemania: our love affair with euphemisms - Little, Brown and Company, 2010 — 288 p.

6. Laura Samoškaitė, 21 st century political euphemisms in english newspapers: semantic and structural study, Vilnius Pedagogical University Faculty of Philology Department of English Philology, Vilnius, 2011 — 58 p.

7. Gramley, S, The Vocabulary of World English, Published by Routledge, 2001 - 344 p.

8. Dr. Rogelio A. Banagbanag, Motivations for Using Euphemisms as Reflected in

Selected Filipino Short Stories in English, International Journal of Scientific Engineering and Research (IJSER), Volume 6 Issue 1, January 2018 — 8 p.

9. Pop Anamaria Mirabela , Doublespeak And Euphemisms In Business English, University of Oradea, Faculty of Economics, 2010 — 7 p.

10. The Oxford Companion to the English Language edited by Tom McAcrtur, Oxford University Press, 1992 — 1216 p.

11. Jurayev Shavkat Sobirjonovich, The Usage Of Slang In Modern English, The Uzbek State World Languages University, 2011 — 75 p.

Dictionaries and Encyclopedias

12. Сеничкина Е.П., Словарь эвфемизмов русского языка / Е.П. Сеничкина. – М. : С31 Флинта : Наука, 2008. – 464 с.

13. А.Ю. Кудрявцев, Г.Д. Куропаткин, Англо-русский словарь табуированной лексики и эвфемизмов – Мн. : ООО “Кузьма”, 2001 – 384c.

14. Shayna Oliveira, Slang & Informal English, https://www.espressoenglish.net/learn-slang-informal-english-easily, 2014 – 73 p.

15. The Routledge Dictionary of Modern American Slang and Unconventional English , Second edition Edited by Tom Dalzell, published 2018 by Routledge – 905 p.

16. John Ayto, Oxford dictionary of Slang, Oxford University Press, 1999 – 488 p.

17. Tom Datzell and Terry Victor, Vice Slang, published 2008 by Routledge – 217 p.

18. Tony Thorn, Dictionary of Contemporary Slang, A&C Black Publishers, Third edition, 2007 – 513 p.

19. R. W. Holder, How not to say what you mean. A dictionary of Euphemisms, Oxford University Press, Third edition, 2002 – 525 p.

20. Richard A. Spears, Ph.D. NTC's Dictionary of American Slang and Colloquial Expressions, NTC Publishing Group, 2000 – 560 p.

21. Slang Terms and Code Words: A Reference for Law Enforcement Personnel, DEA Houston Division, 2018 – 125 p.

Electronic references

22. Тропы и фигуры речи. Принципы классификации тропов [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://myfilology.ru/137/tropy-i-figury-rechi-printsipy-klassifikatsii-tropov/

23. Сеничкина Е.П., Прономинация Эвфемизмов Деликатной Темы [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/pronominatsiya-evfemizmov-delikatnoy-temy

24. Let's Play The Name Game, What if your nickname became a dictionary entry? [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.merriam-webster.com/words-at-play/idiomatic-eponyms-history/

25. Glossary of Military Terms & Slang [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.military.com/join-armed-forces/military-terms-and-jargon.html

26. Wikipedia [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/

27. Learning English [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.bbc.co.uk/worldservice/learningenglish/youmeus/learnit/learnitv167.shtml

28. Блог Инны Меретуковой [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://meretukova.livejournal.com/6328.html

29. Urban Dictionary [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.urbandictionary.com/

30. Стереотип [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://scodis.ru/студентам/глоссарий/стереотип

31. Понятие метонимии. Метонимическая многозначность. Метафора и проблемы переводимости [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://studopedia.su/13_108028_vidi-metonimicheskih-perenosov.html

Приложение А

Полный список отобранных единиц с указанием перевода описания, происхождения там, где оно не очевидно, и механизма получения эвфемистического значения:

• ABIGAIL - положительный, средних лет гомосексуалист [15, с. 1]. Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;
• ABYSSINIAN TEA – кхат [21, c. 5].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + метафорический перенос;

• AC/DC - бисексуальный [15, с. 2].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > объект» + аллюзия + ирония;

• ACAPULCO GOLD – марихуана с золотистыми листьями с юго-востока Мексики [17, c. 1].

Механизм получения: аллюзия;

• ACK-CHARLIE – подхалим, лизоблюд. Происхождение: от букв «А» и «С» в фонетическом алфавите , A.C. сокр. Ass-crawler [13, с. 15].

Механизм получения: акроним + расширение значения имени собственного;

• ADAM – метилендиоксиметамфетамин, также известный как MDMA или экстази. [17, c. 2].

Механизм получения: образование имени собственного в результате частичной анаграммы скрываемого явления;

• ADIDAS – акроним от «All Day I Dream About Sex» [29].

Механизм получения: образование имени собственного в результате акронима фразы, включающей в состав скрываемое явление;

• AFRICAN BLACK – марихуана из Африки, возможно, из Морокко [17, c. 2].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + метафорический перенос;

• AFRICAN QUEEN – негр-гомосексуалист [13, с. 20].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > субъект» + антифразис + ирония;

• ALICE – LSD. Происхождение: хиппи в 1960-ых очень ценили работы Кэролла и вдохновлялись ими. Как впрочем, и LSD [17, c. 3].

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия + аллюзия;

• ALICE B. TOKLAS – марихуана [21, с. 6]. Происхождение: вместе со своей возлюбленной Гертрудой Штайн содержала в 1900-ых Парижский салон, привлекавший многих писателей и мыслителей того времени. В её книгу рецептов был включён способ приготовления печенек с коноплёй.

Механизм получения: аллюзия;

• AMY – амфетамин [21, с. 8].

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;

• AUNT TOM – женщина, которая не поддерживает ценности и цели феминизма. Происхождение: от попытки семантически связать борьбу за права женщин и борьбу за права рабов в известной «Хижине дяди Тома») [15, с. 19].

Механизм получения: аллюзия;

• AUSTRALIA – унция марихуаны или любого другого наркотика. [17, c. 5].

Механизм получения: синекдоха + полная фонетическая аллюзия;

• AZTEC TWO-STEP, ADRIATIC TUMMY, BASRA BELLY, BECHUANA TUMMY, DEHLI BELLY, HONG-KONG DOG, KARACHI CORK, RANGOON RUNS, SPANISH TUMMY, TOKYO TROTS – диарея. Происхождение: диарея часто является следствием употребления блюд местной кухни в первый раз [13, с. 25];

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > следствие взаимодействия с ним» + ирония;

• BART SIMPSON – экстази [21, c. 5].

Механизм получения: метафорический перенос + аллюзия;

• BELL TELEPHONE HOUR – сессия пытки, во время которой американские солдаты использовали электричество от полевых телефонов на подозреваемых вьетконговцах [15, с. 44].

Механизм получения: метонимический перенос «автор ˃ изобретение»[31];

• BELUSHI – микс кокаина с героином [21, с. 8]. Происхождение: является отсылкой к американскому актёру и комику Джону Белуши, который умер именно от употребления подобной комбинации в марте 1982.

Механизм получения: аллюзия;

• BEN, BENNIE, BENJAMIN – Бензедрин или любой из его производных [17, c. 13].

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;

• BLUE SUPERMAN – экстази. Происхождение: существовали партии вещества синего цвета и маркированные логотипом Супермена [29].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;

• BOB HOPE – марихуана [17, c. 22]. Происхождение: от созвучия слову «Dope» - дурь, трава;

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;

• BOLIVIAN MARCHING POWDER – кокаин [21, c. 8].

Механизм получения: аллюзия;

• BOSS CHARLEY - белокожий [15, с. 85].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип [30];

• BRAHMS AND LISZT – пьяный [17, c. 25]. Происхождение: от созвучия слову «pissed» - пьяный.

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;

• CAMBERWELL CARROT – особенно длинная и толстая сигарета с марихуаной [17, c. 33].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + метафорический перенос;

• CAT VALIUM – кеталар, кетамин (общий анестетик и трнквилизатор) [21, с. 5].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > объект» + метафорический перенос;

• CASPER – крэк-кокаин. Происхождение: от эффекта употребления в виде облака, похожего на привидение Каспер из одноимённого фильма [17, c. 35].

Механизм получения: аллюзия;

• CECIL, COCA-COLA - кокаин [21, c. 3].

Механизм получения: опосредованная фонетическая аллюзия;

• CHARLIE – 1) Кокаин; 2) вьетконговец; 3) пенис; 4) что-то запрещённое; 5) в покере: третий игрок слева от сдающего [15, с. 136].

Механизм получения: расширение значения имени собственного;

• CHARLEY HOWARD – труc [4, с. 2]. Происхождение: от созвучия слову «coward» - трус.

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;

• CHERNOBYL - марихуана [21, c. 6].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;

• CHRIS, CHRISTINA – амфетамин [21, c. 7]. Происхождение: от созвучия слову «crystal» - именно в состоянии кристалликов сущетвует амфетамин.

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия + метафорический перенос;

• DIRTY DORA,[15, с. 227] CALAMITY JANE [17, c. 32], SLIPPERY ANNE [17, c. 169] – пиковая дома .

Механизм получения: метонимический перенос «отрицательный признак > объект»;

• DRUNK AS COOTER BROWN – очень пьяный [15, с. 249]. Происхождение: по легенде, во время войны за независимость в США некий Кутер Браун никак не мог определиться, на чьей стороне ему воевать, и чтобы не терзаться муками выбора, перманентно был пьян;

Механизм получения: аллюзия;

• DUCTH COURAGE– отвага, появляющаяся под влиянием алкоголя [15, с. 256].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• DURACELL – кокаин [21, с. 8];

Механизм получения: метонимический перенос «скрываемый объект > следствие взаимодействия с ним + аллюзия;

• EDISON - батарейка, которую нелегально использует жокей, чтобы пришпорить электрическим током лошадь на скачках[15, с. 260].

Механизм получения: метонимический переноc «автор ˃ изобретение» + ирония;

• ELVIS – игрок в покер, имеющий плохие карты, но продолжающий оставаться в игре. Происхождение: как и Элвис Пресли, игрок отказывается «уходить на покой [4, с. 3].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;

• FLORIDA SNOW - кокаин [21, c. 3]

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + метафорический перенос;

• FREDDY – эфедрин [29].

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия;

• FRENCH ACHE – сифилис [19, с. 153].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• FRENCH FRIES – противотревожное средство «Ксанакс» [21, c. 3].

Механизм получения: метафорический перенос;

• GARDENA MIRACLE – ситуация в покере, когда игрок вытаскивает хорошую карту сразу непосредственно после плохой. Происхождение: от названия города Гардена возле Лос-Анджелеса, где легализованы комнаты для игры в покер [17, c. 78].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект»;

• GET-IN BETTY - лом, с помощью которого грабители проникают в помещение[15, с. 334].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > объект»;

• GEORGIA HOME BOY – гамма-оксимасляная кислота [21, c. 4].

Механизм получения: каламбурная расшифровка аббревиатур;

• GONE ELVIS – солдат, пропавший без вести [25].

Механизм получения: метонимический перенос «отрицательный признак > субъект» + аллюзия;

• HARRY, HELEN, HENRY – героин [21, c. 4];

Механизм получения: опосредованная фонетическая аллюзия;

• HAWAIIAN PEACE SYMBOL - вытянутый средний палец. [15, с. 382].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• HENRY IV – СПИД [15, с. 390].

Механизм получения: тождественность акронима и акронима скрываемого явления;

• HEAVYWEIGHT JONES– наркоторговец, который продаёт наркотики так, чтобы вызвать у клиента зависимость [15, с. 387].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > субъект»+ метафорический перенос;

• HINCKLEY – фенциклидин, синтетический фармакологический препарат для внутривенного наркоза. Происхождение: какое-то время фенциклидин продавался под маркой «Hinckley», отсылая к John W. Hinckley Jr., который убил президента Рейгана. Ассоциация Hinckley с препаратом предполагает, что во время убийства Хинкли был не в себе [17, c. 91].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;

• HOLYFIELD – высококачественная марихуана. Происхождение: сравнение действия удара трёхкратного чемпиона по боксу в тяжёлом весе Эвандера Холифилда с действием марихуаны, а также игре слов «Holy» - святой и «Field» - поле. [17, c. 92].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос + игра слов;

• IRISH FEVER – тиф [19, с. 211].

Механизм получения: метонимический перенос «знаковое географическое название > объект + метафорический перенос»;

• IRISH HOIST– удар в область паха [19, с. 211].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• JANE; JIVE; JUAN VALDEZ; JUANITA, MARY JANE, MARY J, MARY JONAS, MARY JUANA [17, c. 118] – марихуана [21, c. 6]. Происхождение: считается, что слово Marijuana сформировано из двух мексикано-испанских имён: Мария и Хуан или Хуанита.

Механизм получения: опосредованная фонетическая аллюзия;

• JESUS AND HIS BROTHERS - виски J&B [17, c. 100].

Механизм получения: каламбурная расшифровка аббревиатур;

• JIM JONES – марихуана, смешанная с кокаином и фенциклидином. Происхождение: названа в честь James (Jim) Warren Jones,1931–1978, самопровозглашённого мессии «Храма народов». 18 ноября 1978, Джонс скомандовал последователям культа выпить смесь пунша с цианидом. Их массовый суицид унёс 913 жизней [17, c. 100].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;

• JIMMY VALENTINE – преступник, специализирующийся на взломах сейфов [4, с. 2]. Происхождение: от названия рассказа О. Генри «Обращение Джимми Валентайна».

Механизм получения: аллюзия;

• JOE – 1) любой среднестатистический мужчина; 2) офицер полиции; 3) дурак; [4, с. 2].

Механизм получения: расширение значения имени собственного;

• JOE SIX-PACK – обычный человек; в особенности, из рабочего класса [24]. Происхождение: от стереотипа, что любимым времяпрепровождением большинства людей рабочего класса является распитие пива в больших количествах.

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• JOHN – 1) Мужской туалет; 2) клиент проститутки; 3) половой член; 4) ухажёр, любовник; 5) богатый пожилой гомосексуалист, содержащий любовника; 6) волокита, бабник; 7) презерватив [13, с. 168].

Механизм получения: расширение значения имени собственного;

• JOHN BULL – 1) глупый; 2) пьяный. Происхождение: Джон Булль – насмешливое прозвище англичан, получившее широкое распространение, впервые употребляется в сатирическом памфлете придворного врача Дж. Арбетнота «Тяжба без конца или история Джона Буля» [4, с. 3].

Механизм получения: аллюзия;

• KEYS TO ST E’S – фенциклидин [17, c. 105].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + ирония;

• KGB - мощная марихуана. Аббревиатура от «Killer Green Bud». [17, c. 105].

Механизм получения: каламбурная расшифровка аббревиатур;

• KISS ST GILES' CUP - принять смерть через повешение [19, с. 221].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место> следствие взаимодействия с ним» + метафорический перенос;

• KIT-KAT – кетамин [21, с. 8].

Механизм получения: частичная фонетическая аллюзия + аллюзия;

• LIPTON’S – некачественная марихуана [15, с. 489].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос + ирония;

• LULU’S PARLOR – бордель [15, с. 502].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• LUCY – сигарета, продающаяся поштучно на прилавке [15, с. 501].

Механизм получения: полная фонетическая аллюзия;

• LUCY IN THE SKY WITH DIAMONDS - LSD[17, c. 115].

Механизм получения: аллюзия + каламбурная расшифровка акронима скрываемого явления;

• MANHATTAN SILVER – марихуана. Происхождение: согласно очень живучей городской легенде, речь идёт о генетической вариации марихуаны, выращиваемой из семян, которые, после того, как их для транспортировки смывали в канализационную систему Нью-Йорка, приобретали белый или серебряный оттенок [17, c. 117].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + метафорический перенос;

• MARADONA – кокаин [21, с. 8]. Происхождение: во время празднования победного пенальти в игре всех звёзд в Пасадене Диего Марадона видели нюхающим белый порошок с ладони. Предположительно, это был кокаин.

Механизм получения: аллюзия;

• MARY – 1) Женщина, являющаяся коренной жительницей Австралийского острова, папуаска или жительница-туземка любого другого острова; женщина индейского происхождения; 2) чернокожая женщина; 3) любая небелая женщина; [4, с. 3]; 4) морфин [15, с. 511];

Механизм получения: расширение значения имени собственного;

• MEXICAN VALIUM - Флунитразепам (Рогипнол®), успокоительное и транквилизатор . Происхождение: от того факта, что препарат легально доступен в Европе, Мексике и Колумбии [21, с. 4].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект» + метафорический перенос;

• MIKEY – человек, намеренный попробовать нелегальный наркотик перед покупкой, продажей, или перед употреблением его другими людьми. Происхождение: из рекламы кукурузных хлопьев для завтрака, в которой младший брат пробовал то, что не рисковали пробовать старшие. [17, c. 121].

Механизм получения: аллюзия;

• MISS EMMA – морфин [21, c. 7].

Механизм получения: опосредованная фонетическая аллюзия;

• MITSUBISHI – экстази. Происхождение: партия таблеток выходила с логотипом Митсубиси [17, c. 122].

Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;

• MOLOTOV COCKTAIL – простая бензиновая бомба [19, с. 257].

Механизм получения: метонимический перенос «адресат>адресуемый объект» + десемантизация;

• MOLSON MUSCLE – выступающее брюшко человека, злоупотребляющего пивом [17, c. 123].

Механизм получения: метонимический перенос «бренд > продукция» + ирония;

• MONA LISA - кокаин [21, c. 3].

Механизм получения: аллюзия + метонимический перенос «скрываемый объект > следствие взаимодействия с ним» + метафорический перенос;

• MOUSTACHE PETE – пожилой итальяно-американский мафиози [15, с. 534].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > субъект» + метонимический социальный стереотип;

• MUTT AND JEFF– метод допроса, при котором один полицейский ведёт допрос, а второй играет роль симпатизирующего допрашиваемому друга [15, с. 540].

Механизм получения: аллюзия;

• NEPALESE TEMPLE BALL – гашиш из Непала. Происхождение: изначально готовился для религиозных ритуальных целей [17, c. 128].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект»;

• NOSY PARKER – человек, сующий нос не в свои дела. [24];

Механизм получения: метонимический перенос «отрицательный признак > субъект»;

• OWSLEY – высококачественное LSD [17, c. 106].

Механизм получения: метонимический перенос «бренд > продукция»;

• PEDRO – кокаин [17, c. 138].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• PERUVIAN FLAKE - кокаин [21, c. 3].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > объект»+метафорический перенос;

• PETER PANSY – женоподобный мужчина, гомосексуалист [13, c. 221].

Механизм получения: аллюзия +ирония;

• PISS-CALL CHARLIE – один из японских бомбардировщиков, которые ранним утром строго по расписанию бомбили островные американские базы с целью подрыва боевого духа [13, c. 227].

Механизм получения: объединение двух эвфемистических выражений в одно;

• PRESBYTERIAN POKER - дружелюбный покер с малыми ставками, малыми лимитами и малыми рисками [17, c. 147].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• PSILLY BILLY - галлюциногенный гриб «псилоцибин» [21, с. 8].

Механизм получения: парономазия + фонетическая аллюзия;

• RAMBO – большое мачете [29].

Механизм получения: аллюзия;

• REMINGTON RAIDER – морской пехотинец, вынужденный выполнять офисную работу [25].

Механизм получения: синекдоха + метонимический перенос «нейтральный признак > субъект»;

• RETURN WITH INDIAN-ENGLISH BACK (о женщине) – вернуться с прогулки с опавшими листьями, приставшими сзади к одежде (предполагает совокупление) [13, c. 144].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• ROGER THE LODGER – прозвище мужчины, который живёт половой жизнью с хозяйкой или дочерью хозяйки квартиры, где он снимает комнату [13, с. 249].

Механизм получения: парономазия + ирония;

• ROMAN HISTORIAN – любитель оргий [13, с. 249].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип + ирония;

• SANDOZ – LSD. Происхождние: Sandoz Pharmaceuticals, первоначальный швейцарский производитель наркотика [17, c. 106].

Механизм получения: метонимический перенос «бренд > продукция»;

• SATURDAY-TO-MONDAY – любовница на уикенд [13, c. 254].

Механизм получения: метонимический перенос «время > объект»;

• SCOTTY – крэк-кокаин. Происхождение: от популярной фразы «Beam me up, Scotty» из культового научно-фантастического сериала Star Trek (1966–1969) [17, c. 162].

Механизм получения: аллюзия;

• SIMPLE SIMON - 1) Галлюциногенный гриб «псилоцибин» [21, с. 8]; 2) дурачок [29];

Механизмы получения: частичная фонетическая аллюзия/ Метонимический перенос «нейтральный признак > субъект»;

• SNEAKY PETE - любой крепкий, потенциально фатальный алкогольный коктейль. Происхождение: от внезапного эффекта - валит с ног, когда меньше всего ждёшь [17, c. 171].

Механизм получения: метонимический перенос «отрицательный признак > субъект»;

• SUNDAY SUIT – без одежды [15, с. 720].

Механизм получения: метонимический перенос «нейтральный признак > объект»;

• TIJUANA BIBLE – порнографический журнал. Происхождение: Тихуана, город в Мексике на границе с США, известен своей порнографической продукцией [13, с. 299].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• TOM O'BEDLAM – побирающийся попрошайка, который либо не в себе, либо прикидывается таковым [24].

Механизм получения: метонимический перенос «географически значимое место > субъект»;

• TURKISH MEDAL – пуговица, видная в расстёгнутой ширинке; [13, с. 306].

Механизм получения: метонимический социальный стереотип;

• VALENTINE – очень короткий тюремный срок [15, с. 825]. Происхождение: от названия рассказа О. Генри «Обращение Джимми Валентайна», где главный герой к моменту начала рассказа отбыл несколько коротких сроков за решёткой.

Механизм получения: аллюзия;

• UNCLE TOM – оскорбительное «афро-американец» [4, с. 3].

Механизм получения: аллюзия;

• WEARY WINNY - проститутка, которая ищет клиентов на улицах. Происхождение: от названия одноимённого фильма 1927 года [15, с. 836].

Механизм получения: аллюзия;

• WATSON - таблетка викодина, опиоидного лекарства [15, с. 835]. Механизм получения: аллюзия + метафорический перенос;
• YAHOO, YALE – крэк-кокаин. Происхождение: от звучания восклицания, которое является выражением восторга от эффекта перпарата [21, c. 3].

Механизм получения: метонимический перенос «скрываемый объект > следствие взаимодействия с ним»;

• YUCATAN – акроним от «You're Under Certain Annihilation, Throw A Nuke!» [25].

Механизм получения: образование имени собственного в результате акронима фразы, включающей в состав скрываемое явление;

• ZELDA – социально не адаптировавшаяся учащаяся средней школы, пария, белая ворона [15, с. 826].

Механизм получения: десемантизация имени собственного с целью зашифровки предмета разговора;