Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность и степень научной разработанности. Третья волна демократизации столкнула Россию с новым вызовом. По причинам перестройки и последующим комплексом реформ, в Российской Федерации сложился принципиально новый тип государственно-правовых образований. В.Ф. Калина писал, что «Россия вступила на путь федерализации в обстановке глубокого кризиса своей государственности»^[1].

За более чем два десятилетия исследователями был многократно поднят вопрос о роли, месте, способе формирования и функционирования принципа федерализма в нашем государстве. Ученые занимали и занимают по сей день зачастую даже диаметрально противоположные позиции по вопросу формы государственного устройства в России. Так, Андрей Захаров назвал российский федерализм «спящим институтом», который мало упоминается и политологами, и политиками^[2].

С этим мнением солидарна и Милена Глигич-Золотарева, правда, в контексте слабого обсуждения вопроса федерализма, говоря о том, что обсуждение вопросов федерализма «перешло в ранг второстепенных вопросов государственного строительства»^[3].

Это справедливо только для работ синтетических, пытающихся охватить вопросы российского федерализма в целом. Однако, по отдельным аспектам, вызывающим разногласия в научной среде, с завидной регулярностью публикуются статьи.

Так, в журнале «ПОЛИС: Политические исследования» было опубликовано по меньшей мере 2 статьи о некоторых моментах федеративного устройства РФ: посвященная местному самоуправлению в системе государственной власти в Российской Федерации^[4], а также статья о Конституционном Суде РФ^[5].

В журнале «Конституционное и муниципальное право» в честь годовщины присоединения Крыма к России вышла обзорная статья Э.С. Юсубова о дискурсе российского федерализма, которая дает также новый толчок к обсуждению общих вопросов о проблематике^[6].

Этим объясняется актуальность данной исследовательской работы. Несмотря на колоссальный массив работ, посвященных как российскому федерализму в целом, так и отдельным проблемам его аспектов, все они не исчерпали научную дискуссию о сущности данного явления, не понизили актуальность изучения вопросов разграничения предметов ведения между центральной и региональной властью, не предложили единых основ разрешения федеративных конфликтов.

Объектом данного исследования выступает российский федерализм,

предметом – проблемы развития федерализма в современной России.

Целью данной работы является рассмотрение и анализ реализации принципа федерализма в РФ, конфликтов, порождаемых его наличием, вариантов оптимизации современной модели федеративного устройства России.

Задачи:

1. Показать развитие понятия федерализма в исследовательской литературе;
2. Рассмотреть историю федерализма в России, выявить причины принятия именно этого принципа;
3. Изучить особенности федерализма, сформировавшегося в РФ на современном этапе;
4. Провести конфликтологический анализ федеративного устройства России;
5. Вывести наиболее подходящую модель федерализма для РФ. Методы:

исторический, дескриптивный, анализ и синтез.

Структура работы. Данная курсовая работа состоит из введения, двух глав, которые содержат два и три параграфа соответственно, заключения и списка использованных источников и литературы, что обуславливается постановкой задач, последовательно раскрываемых в каждом из указанных пунктов.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ФЕДЕРАЛИЗМА КАК ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРИНЦИПА

Понятие, признаки и тенденции развития принципа федерализма

Прежде чем приступать к рассмотрению принципа федерализма, следует разобраться во всем массиве понятий, связанных с этим явлением.

Этимология термина «федерализм» через французский язык приводит нас к термину «Foederatus», который переводится как «связан договором» и происходит от слов «foedus» - договор и «fidere» - доверять. Впервые он встречается в английских документах XVII века и имеет смысл соглашению между Богом и первыми американскими переселенцами. На протяжении около ста лет он трансформировался и стал употребляться в значении «союз».

Однако, В.Е.Чиркин считает, что под «федерализмом» понимается процесс, динамика, теоретико-методологические принципы создания федерации, под «федерацией» – тип реальной государственной организации^[7]. Это приводит нас к мысли о разграничении данных понятий. Престон Кинг описывал отношения между федерализмом и федерацией следующим образом: «хотя федерализм и может существовать без федерации, но невозможно существование федерации без федерализма»^[8].

Канадский политолог Рональд Уоттс определяет федерализм как

«нормативный термин, сущностью которого является взаимопроникновение единства и децентрализации в одно и то же время»^[9]. Леонид Сморгунов расширяет это понятие, говоря о том, что федерации есть «системы, объединяющие субъекты федерации в единое государство с двумя (по крайней мере) уровнями политического управления»^[10].

Несмотря на достаточно разнообразные трактовки федерализма и федерации, ученые и исследователи исходят из вполне конкретного положения о том, что федерация есть союз политических сообществ, что соответствует этимологии термина^[11].

Как мы видим, тема федерализма весьма пристально наблюдается и изучается. В настоящее время сравнительные исследования по федерализму необычайно высоко ценятся. «На текущий момент современный федерализм превратился в совершенно определенную политическую философию существования и эволюции общества и его государственной оболочки, в основе которых лежит сложная совокупность экономических, политических, правовых, культурных, этических, национальных и другого рода общественных взаимоотношений»^[12].

Винсент Остром, говоря об американском федерализме, утверждал, что

«это не просто форма правления; это метод решения проблем, образ жизни»^[13]. А профессор Дэниел Элейзер писал: «Если действительно в американской политической системе и существуют некие специфические элементы, то они относятся прежде всего к особенностям американского федерализма. Именно создание устойчивой и прочной федеративной системы

правления по всей вероятности и составляет наиболее уникальный вклад США в сокровищницу мирового политического искусства»^[14].

Основные принципы федерализма сложились в конце XVIII века. Они претерпевали изменения под действием времени и развития цивилизации. Так, еще Иоганном Альтузиусом, основоположником федерализма как социальной философии^[15], была выражена концепция римской формулы «взаимных (встречных) обязательств»^[16]. Здесь имеется в виду влияние сторон друг на друга и в принципе наличие подобного рода горизонтальных связей. Это является важнейшей отличительной чертой федерализма^[17].

Немаловажным будет отметить, что, по мнению ряда исследователей, например, П. Кинга и Г. Ласки, лишь истинные федерации соответствуют принципам либеральной демократии^[18].

Рамазан Абдулатипов в своей монографии пишет о том, что «в США принцип федерализма пронизывает все статьи Конституции. Так, раздел 8 статьи 1 содержит перечень вопросов, делегируемых федерации и находящихся в исключительном ведении Конгресса. Все остальные предметы законодательного регулирования в соответствии с поправкой X Конституции резервируются за штатами. Таким образом, «остаточные» полномочия позволяют штатам принимать решения по широкому кругу вопросов»^[19].

По справедливому замечанию Андреаса Ауэра, федерализм как политический принцип включает в себя следующие 3 основополагающих принципа:

1. Автономии;
2. Суперпозиции;
3. Участия^[20].

Автономия предполагает независимость субъектов от центра по многим вопросам: законодательной и судебной систем, взиманию налогов и сборов, установленных в данном субъекте, созданию и совершенствованию собственных политических институтов. Ауэр заостряет внимание на том, что данное положение свидетельствует о большем нежели о простом делегировании полномочий сверху. По всей видимости, Ауэр имеет в виду, что делегирование полномочий является также и чертой унитаризма, что не делает автономию в последнем понимании особенной чертой федерализма.

Суперпозиция, как термин, пришедший из естественных наук, прямо вытекает из принципа автономии. Несмотря на автономию субъектов федерации, федеральное законодательство имеет примат над региональным, что исключает сепаратистские тенденции. Здесь следует отметить, что речь идет о федеративных государствах, то есть, о понимании принципа федерализма в узком смысле, на котором строится лишь один тип государства - федерации, поэтому конфедерации, лиги и другие типы государств Ауэр не берет в расчет.

Участие являет собой синтез двух предыдущих принципов, обуславливая тем самым взаимопроникновение политико-правовых порядков центра и субъектов федерации. Проявляется этом следующим образом: регионы могут изъявлять свою волю через верхнюю палаты парламента федерации (традиционное название палаты регионов), а также легислатуры

каждого субъекта федерации обладают правом законодательной инициативы. Федеральный центр, в свою очередь, поддерживает, способствует и гарантирует подобное право участия в регионах.

Немаловажно здесь отметить, что сам принцип федерализма имеет серьезную защиту и гарантию реализации, закрепленную в конституциях государств. Андреас Ауэр также выделяет принципиально важные элементы, которые должны быть в каждой федеральной конституции:

1. Полный перечень субъектов, входящих в состав федерации;
2. Разграничение предметов ведения между федеральным центром и субъектами федерации;
3. Закрепление статуса специального института, которому отводится официальное право разрешения федеративных конфликтов (например, Конституционный суд)^[21].

В этом кроется смысл конституционного подхода к вопросу федерализма.

Рассмотрение федераций как систем суть следствие системного подхода к федерализму. В общей теории систем система понимается как совокупность устойчивых структурных связей отдельных составных элементов. Применительно к федерациям отдельными составными элементами являются регионы-субъекты федерации, структурные связи: отношения регион-регион (горизонтальные) и центр-регион (вертикальные). При этом, вертикальная связь становится принципиально новым элементом, говоря словами Феликса Петровича Тарасенко, «не выходящим из свойств составных частей, не сводящимися к свойствам составных частей, присущее самой системе и существующая ровно до тех пор, пока система составляет

одно целое», то есть выражается уникальное свойство системы – мерджентность^[22].

Черепанов В.А. по поводу применения системного подхода к изучению федерализма: «Системные идеи получили широкое распространение в различных областях научного познания. Особое, интегрирующее влияние они оказывают на исследования социальных явлений. И это неудивительно, ибо системность внутренне присуща социальной действительности; системное изучение общества и государства рассмотреть их всесторонне, во взаимосвязи и взаимодействии составляющих элементов, образующих диалектическое единство и борьбу противоположностей, как источник самодвижения и саморазвития. Федеративное государство, являясь социальной системой, может быть исследовано, как системный объект»^[23].

Институциональный подход характеризуется особым многообразием, но наиболее общие характеристики удалось вывести Дэвиду Робертсону:

1. «Верховенство писаной конституции, поправки в которую могут вноситься с согласия значительной части составляющих федерацию единиц

— субъектов федерации;

1. Две структуры управления (федеральная и региональная), каждая из которых непосредственно связана со своими гражданами; обеспечение баланса власти и управления между уровнями федерации;
2. Формальное конституционное распределение законодательных и исполнительных полномочий и государственных ресурсов между двумя системами управления, гарантирующие определенные области подлинной автономии для каждой системы; субсидиарность как принцип решения проблем на том уровне, где они возникают;

Обеспечение представительства региональных интересов внутри федеральных институтов, обычно в форме второй палаты парламента;

1. Посредник (в форме суда или референдумов) для разрешения конфликтов и споров между властными уровнями;
2. Институты и процедуры для облегчения сотрудничества в областях совместной компетенции или пересечения сфер ответственности»^[24].

Но, несмотря на довольно жесткое и конкретное разграничение понятий, федерализм и федерация являются очень тесно взаимосвязанными понятиями. Федерализм – это основной политико-правовой принцип федеративного государства, суть которого заключается в поделении суверенной власти между центром и субъектами федерации.

Центральная проблема буквально каждой федеральной системы – отыскать и сберечь нужное равновесие между полномочиями центральной власти и правительствами субъектов федерации. Политические акторы перманентно борются за концентрацию или рассредоточение власти соответственно в силу своего недовольства текущим балансом сил. Секрет успеха любого федеративного государства заключается в том, чтобы участники политической борьбы нашли и удержали компромисс друг между другом.

Таким образом, ученые пришли к тому, что у федерализма есть серьезнейшая правовая подпорка, сам термин «федерализм» неоднозначен, но вместе с тем его противоречивые трактовки справедливы. В данной работе федерализм понимается как сложный комплекс процессов и явлений, как теория и практика одной из наиболее распространенных форм государственного устройства в мире.

Рафаэль Хакимов предложил следующую типологизацию федераций:

1. Симметричные;
2. Ассиметричные;
3. Квази-федерации^[25].

Симметричные федерации являются таковыми, если они равны между собой и в отношениях с центром обладают равными правами в юридическом смысле. Такого типа федераций в чистом не существует. Однако, все же можно привести Соединенные Штаты Америки без Пуэрто-Рико (ассоциированный член с США, возможный претендент на статус 51 штата, данный вопрос еще в стадии обсуждения). 50 штатов США обладают абсолютно равными правами и им делегированы равные полномочия. Между штатами не проводится различия на языковой, конфессиональной или иной почве. Каждый штат обладает собственной легислатурой и законодательной базой, а также собственной судебной системой. Губернатор как высшее должностное лицо штата, не подчиняется президенту США напрямую. От каждого штата, мне зависимости от населения, избирается равное число сенаторов-конгрессменов. Хакимов называет штаты «однопорядковыми субъектами».

В виду отсутствия существования абсолютно идеальных типов, между симметричными и ассиметричными федерациями выделяется небольшая прослойка государств, условно которые можно назвать частично симметричными. Собственно США вместе с Пуэрто-Рико можно смело причислить к данному типу по причине ненарушения общей симметричности федеративной картины. Немецкий бундестаг, однопалатный парламент ФРГ, формируется по принципу прямой пропорциональности населения федеральных земель.

Следом идут ассиметричные федерации, коих подавляющее большинство. Как отмечалось ранее, совершенно разные условия способствуют становлению принципа федерализма в том или ином государстве. В связи с этим и федерации получаются необычайно разноплановые.

Например, Индия является отличным примером подобной асимметрии. Ряд непростых обстоятельств, языковые разногласия, принятие спорных территорий в свой состав способствовали возникновению столь уникальной формы реализации принципа федерализма. Важно отметить, что в данном случае формирование Индии в нынешнем виде стало возможным исключительно благодаря этому принципу, в противном случае такие глубокие противоречию привели бы к катастрофическим и совершенно непредсказуемым последствиям.

В ряду асимметричных федераций Россия, безусловно, стоит особняком. Долгая история формирования многонационального государства, особо сложные взаимоотношения внутри страны между регионами, несколько противоречивые формулировки современной Конституции РФ привели нашу страну в такое положение.

В основах конституционного строя Конституции РФ закрепляются 6 типов равноправных субъектов Федерации: республики, края, области, города федерального значения, автономные округа и автономная область. Однако следующий пункт статьи недвусмысленно называет республики государствами, закрепляет за ними право иметь собственные конституции, в то время как высший нормативно-правовой акт остальных 5 типов субъектов РФ называется устав^[26].

Пункт 4 статьи 5 Конституции РФ, однако, говорит о равноправности всех субъектов по отношению к федеральным органам власти. Хакимов замечает, что нигде в мире не встречалось прецедента, чтобы разные по природе государственно-правовые образования имели равный статус^[27]. Это делает формально симметричную федеративную Россию асимметричной федерацией.

Квази-федерациями следует называть унитарные государства, которые предоставили отдельным своим территориям особые права в экономической, политической, духовной и иных сферах. В качестве наиболее ярких примеров здесь стоит привести Испанию и Великобританию. Конституционные монархии по форме правления, унитарные государства по форме государственного устройства претерпели ряд изменений в конце ХХ века.

В частности, в Испании исторические области Каталония и Страна Басков приобрели значительные автономии в конце 1970-х годов, вплоть до права иметь собственное представительство в международных организациях, в связи с принятием Конституции Испании 1978 года, где это право стало возможным и гарантировано по сей день.

Процесс деволюции, то есть делегирования части полномочий органов государственной власти, произошел и в Великобритании, где Уэльсу и Шотландии было позволено иметь собственные законодательные органы, а также получено право иметь собственные представительства в Европейском Сообществе, по аналогии с испанскими субъектами.

Существует также еще один критерий типологизации федераций: по направлению их формирования. Если федерация была сформирована снизу, на основе договора между государствами – будущими субъектами федерации, то такие федерации называются договорными. Старейшие федеративные государства, как то Соединённые Штаты Америки, Швейцарская Конфедерация (будучи федерацией де-факто, несмотря на название), Канада.

Напротив, когда федерация устанавливается в государстве после тяжелых политических разногласий между центром и субъектами, происходит делегирование полномочий, предоставление широких автономий, тогда федерация называется конституционной, то есть, формирование федеративного государства сверху.

Это деление отражает необычное положение федерализма, которое Глигич-Золотарева метко назвала «маятником федерализма»^[28]. Договорные федерации больше отражают склонность к унитаризму, как бы собираясь вокруг одного центра, в то время конституционные федерации – это отличный пример того, как центр может пойти на уступки субъектам во избежание эскалации конфликтов и нарастания центробежных сил.

Но эта классификация скорее дань традиции, так как в расчет здесь берутся только начальные условия формирования. Ведь, как уже было сказано выше, всякое федеративное государство имеет конституцию, и в том числе там стоит выделить, вслед за Ауэром, четвертое положение, которое должно отражать все условия федеративных договоров при условии, что это договорная федерация.

Таким образом, можно увидеть, что год от года количество государств, которые берут себе на вооружение принцип федерализма, год от года неуклонно растет. И это не случайность, не прихоть судьбы. Разрабатывавшийся столетиями, федерализм вобрал в себя множество практик разрешений конфликтов, которые не представлялось возможным решить в унитарном государстве.

Но помимо нивелирования споров, федерация позволяет вовлекать широкие слои населения в политическое участие, способствует формированию активной гражданской позиции, без которой невозможно становление гражданского общества, разделение властей на двух или трех уровнях: федеральный, региональный, местный – создает институт широкого представительства в политике, сильнее привязывает центральную власть к нуждам региона. Наивно было бы полагать, что федерализм столь идеален, иначе все государства перешли бы к использованию этого принципа. Однако, на мой взгляд, плюсов здесь значительно больше, чем минусов.

Конфликтологический подход к изучению федерализма как политического принципа

Существует невообразимое множество определений политического конфликта, не говоря уже о конфликте в целом. Но стоит понимать, что всякий конфликт протекает исключительно внутри социума, проходит все стадии, не покидая общества. Что касается конфликтов на федеративной почве, то они ко всему прочему затрагивают интересы и ценности больших групп людей.

А.В. Дмитриев писал о конфликте следующее: «Под конфликтом обычно понимается тот вид противостояния, при котором стороны стараются захватить территорию либо ресурсы, угрожают оппозиционным индивидам или группам, их собственности или культуре таким образом, что борьба принимает форму атаки или обороны»^[29].

А.Г. Здравомыслов вывел следующее определение: «конфликт- это важнейшая сторона взаимодействия людей в обществе, своего рода клеточка социального бытия. Это форма отношений между потенциальными или актуальными субъектами социального действия, мотивация которых обусловлена противостоящими ценностями и нормами, интересами и потребностями»^[30].

Сужая понимание конфликта до социально-политической сферы, можно сказать, что основной целью конфликта является приобретение власти, достижение конкретного статуса, получение ресурсов, посредством которых можно воплотить свои ценности.

Конфликты можно типологизировать совершенно по разным критериям. Наиболее базовым делением считается конфликт по его основанию. Здесь выделяются два следующих типа: конфликт интересов и конфликт ценностей.

В политической сфере под интересами понимаются собственно статус, ресурсы, власть, а конфликт интересов, соответственно – социальное явление, выражающееся в форме столкновения за распределение перераспределение вышеуказанных интересов.

Конфликт ценностей представляет собой более глубокий и трудноразрешимый конфликт. Зачастую, он становится основой конфликта интересов. Революции, гражданские войны велись отнюдь не оппортунистами в ленинском понимании этого слова. Все наиболее крупные столкновения в мировой истории были столкновениями идейными, во всяком случае, идейная компонента конфликтов ставилась во главу угла.

Политический, и в частности федеративный конфликт может содержать оба этих основания. Например, конфликты с северо-кавказскими республиками, субъектами Российской Федерации – конфликты ценностные в виду базовых конфессиональных различий, по меньшей мере. Но вместе с тем сецессионность данного конфликта говорит о конфликте интересов. Здесь можно констатировать, что Вторая чеченская война – конфликт ценностный по своей природе, выразившийся в конфликте интересов.

По способу взаимодействия между участниками конфликта выделяются также два основных типа. В конструктивном конфликте столкновения происходят посредством института медиаторов, в адекватном ключе, субъекты конфликта готовы сесть за стол переговоров, разрешить конфликт вплоть до полного его нивелирования. В деструктивном конфликте участники ведут себя совершенно противоположным образом: насилие, неуважение к требованиям оппонентов, преднамеренная или случайная эскалация конфликта приводит порой к катастрофическим последствиям.

Здесь также сложно выделить конфликты, имеющие так называемый

«чистый тип». Один конфликт может протекать в обеих плоскостях, от открытых и даже вооруженных столкновений до стола переговоров. И, соответственно, наоборот.

Коваль и Ильин, классифицируя субъекты политического конфликта, отнесли регионы-субъекты федерации к институциональным субъектам конфликта^[31]. Исходя из субъектной стороны конфликтов, то есть на основании того, кто является участниками конфликта, выделяются горизонтальные и вертикальные конфликты. В горизонтальных конфликтах участниками являются равноправные субъекты федерации. Горизонтальные протекают на уровне «субъект федерации – субъект федерации», и чаще всего вопрос идет о территориальных притязаниях. Соответственно, данные конфликты возникают между соседствующими субъектами федерации.

Вертикальные конфликты распространены значительно чаще, это конфликты уровня «центр-субъект», здесь реализовывается конфликт интересов, то есть приобретение дополнительных полномочий, предоставление более широких свобод, прав, нового статуса и прочих ресурсов.

Здесь следует отметить, что конфликты могут возникать между, например, республиками и другими формами субъектов на территории РФ. Статус республики по Конституции РФ определяется как более высокий, даже в скобках республика отмечается как государство^[32]. Но в пятой статье дается разъяснение лишь об их равноправии о отношениях с федеральным центром, что делает данный тип конфликтов весьма неоднозначным^[33]. Если конфликт произойдет между республикой, и, скажем, областью или краем, вопрос о типологизации конфликта встанет очень остро.

Однако, подобных конфликтов на территории РФ не наблюдалось, к тому же, уровень остается один, это соперничество двух, пускай и неравноправных, но все же субъектов федерации. В данном контексте следует помнить, что в ресурсном отношении преимущество в конфликте будет иметь республика в виду своего особого статуса.

По времени их протекания: темпоральные (временные) – тупиковые (вечные, неразрешимые). А. В. Глухова отмечает, что тупиковые конфликты это конфликты, имеющие как раз ту самую ценностную, этническую природу^[34]. Преодоление тупиковых конфликтов – дело, безусловно, необходимое, но вместе с тем колоссально затратное. К сожалению, исследование тупиковых конфликтов и их разрешение выходит далеко за пределы данной работы.

Л. Козер писал, что «социальный конфликт отнюдь не представляет собой только «негативный» фактор, ведущий к разрыву и распаду, он может выполнять ряд определяющих функций, т. е. иметь последствия, которые служат усилению, а не ослаблению адаптации и приспособляемости конкретных социальных отношений или групп»^[35]. И действительно, не только дезинтеграция, деструктивизм и деморализация общества могут быть итогами конфликта. Решение конфликта конструктивного, темпорального, ресурсного (то есть конфликта интересов) вполне способствует становлению единства общества, его организованности. Устранению имевшихся противоречий.

И здесь мы подходим к наиболее важной в данной работе типологии. Чтобы конфликт нес в себе позитивные функции, надо им управлять и управлять грамотно. Бездумное, неумелое управление конфликта может оказаться еще более худшим вариантом, чем отсутствие управление вовсе. Соответственно, в самом общем виде, конфликт бывает управляемый и неуправляемый.

Управление конфликтами, как было замечено выше, заслуживает отдельного внимания в виду своей важности. Управление конфликтом подразумевает собой воздействие на все основные факторы конфликта: предпосылки, причины, предмет, субъект, ход и итоги. Разрешение конфликта, устранение причин для возникновения нового на той же почве, является главной целью подобного вмешательства в конфликт.

А. Н. Чумиков выстроил такую последовательность управления конфликтом:

1. «Институционализация — установление составляющих конфликта, а также норм и правил разрешения конфликта;
2. Легитимизация — выяснение того, присутствует ли у большинства участников конфликта добровольная готовность соблюдать предложенные нормы и правила;
3. Структурирование конфликтующих групп, что предполагает выявление индивидуальных и коллективных субъектов — носителей имеющихся проблем;
4. Редукция конфликта — постепенное его ослабление за счет перевода на другой уровень»^[36].

Следование данным пунктам позволяет вмешиваться в конфликт с высокой долей успеха.

Г. И. Козырев отмечает такие особенности политического конфликта:

«1. Публичность и открытый характер проявления противоборства сторон.

1. Всеобщая значимость.
2. Обусловленность властью (властными отношениями).
3. Идеологический характер мотивации конфликта.
4. Институциональная организованность субъектов конфликта.
5. «Символическая» идентификация.
6. Конфликт взаимных намерений сторон в политическом конфликте.
7. Наличие легитимных лидеров.
8. Правовые коллизии политического конфликта.
9. Односторонняя «законность» насилия.
10. Национальные и социокультурные особенности политического конфликта.
11. Возможность трагических последствий»^[37].

Эти свойства применимы и к федеративному конфликту, который является частью конфликта политического. Можно сказать, что федеративный конфликт – это «диалектический, циклический процесс, развивающийся в определенной структуре; обусловленный объективными и субъективными факторами, относящимися к множеству взаимоотношений сферы распределения власти и полномочий в едином государстве, состоящем из нескольких относительно самостоятельных субъектов»^[38].

Для качественного проведения конфликтологического мониторинга ситуации необходимо осознавать и выделять все действующие и потенциальные стороны конфликта, конфликтогены, могущие запустить конфликт, условия протекания конфликта, временные и пространственные рамки, сформулировать ценностную и ресурсную природу конфликта, если хотя бы одно основание наличествует.

Но, практика показывает, что в большинстве своем обе природы конфликта тесно соседствуют, для его решения необходимо устранить, разобраться именно с частью конфликта интересов, чтобы перевести конфликт в латентную стадию, и тем самым, избегая ненужных затрат и возможных негативных последствий, пытаться разрешать ценностную, идейную компоненту федеративного конфликта.

Приведенные в данной работе типологии отнюдь не исчерпывают всех имеющихся вариантов систематизации конфликта, однако в самом общем виде конфликт можно разложить на указанные выше критерии. По мнению автора, для первоначального конфликтологического анализа данных оснований достаточно

Таким образом, принцип федерализма в современном российском политическом процессе необходимо комплексно анализировать сквозь призму конфликтологии. В противном случае просто не получится понять, какой сейчас конфликт протекает, какие разрушительные последствия он в себе несет, и, разумеется, как его разрешить с минимальными потерями.

Глава 2. Современный российский федерализм и возможные пути его развития

Становление федерализма в России

Огромный пласт российской истории демонстрирует нам также богатейший опыт реализации форм государственного устройства на территории нашей страны.

Так, можно уже с Киевской Руси просматривать тенденции федерализма. Но Древняя Русь была скорее государством конфедеративным, державшимся на традиционной власти Рюриковичей. Глигич-Золотарева называет государство того периода протофедеративным^[39].

Начиная с XV века, Россия выражала стойкие тенденции к жесткой централизации власти. Так сказывались последствия нашествия Золотой Орды на Русь и татаро-монгольского ига. За почти 200 лет в России сформировался особый тип властителей: жестких, волевых, властных, не терпящих возражений. Такими были первые цари централизованной Московской Руси Иван III Великий и его сын Василий III. К их чести стоит сказать, что они сделали много для укрепления российской государственности и собирания земель.

Однако с течением времени стало понятно, что таким пространством невозможно управлять на основе принципа унитаризма. Так произошла деволюция властных полномочий в Сибирь, затем в присоединенные Финляндию и Польшу. Особый тип хозяйственного управления был, скажем, в Прибалтике.

После Октябрьской революции 1917 года произошли качественные изменения в определении формы государственного устройства. Формально СССР существовал согласно принципу федерализма, в советских конституциях было прописано право республик на выход из состава Советского Союза вплоть до 1977 года. Однако, назначение на главные партийные и государственные посты людей русской национальности, а только потом в союзных республиках на посты заместителей, вторых секретарей назначались граждане, принадлежащие к титульной нации республики.

Монолитная структура советского федерализма рухнула под тяжестью собственных внутренних противоречий. По мнению Х. Х. Соблирова, «период «советского федерализма», можно сказать, был подготовительной ступенькой к действительному федерализму»^[40].

Милена Глигич-Золотарева выделяет в своей работе такие три этапа формирования федерализма собственно в России новейшего времени:

1. «Парад суверенитетов» (1990–1993 гг.);
2. «Парад заключения договоров» (1993–1999 гг.);
3. Упорядочение правового поля Российской Федерации (1999 г. – н.в.)^[41].

Первый этап характеризуется кризисом советской государственности, который ускорил центробежные силы. Произошел распад СССР, на его территории образовалось 15 государств. Для РСФСР было отдельной проблемой построение федеративного государства. Россия, в нынешних ее границах, на тот момент никогда не выстраивала отношения по принципу федерализма в подлинном смысле этого слова.

Стране был брошен серьезный вызов: или сохраниться в текущих на тот момент границах, применяя повсеместно и последовательно данный принцип, либо повторить судьбу СССР в скорейшем времени и распасться на маленькие государства, подобные удельным княжествам периода феодальной раздробленности.

Этап продлился вплоть до созыва Конституционного Совещания и принятия действующей по сей день Конституции РФ.

Но принятию Конституции предшествовало подписание Федеративного договора от 31.03.1992 года, который лег в основу Конституции РФ: «После его одобрения Съездом народных депутатов Российской Федерации он становится составной частью (самостоятельным разделом) Конституции Российской Федерации»^[42]. В связи с чем назревает вопрос, а Россия – это какой тип федерации: конституционная или договорная?

Напомним, когда федерация устанавливается в государстве после тяжелых политических разногласий между центром и субъектами, происходит делегирование полномочий, предоставление широких автономий, тогда федерация называется конституционной, то есть, формирование федеративного государства сверху.

Если же наоборот, федерация была сформирована снизу, на основе договора между государствами – будущими субъектами федерации, то такие федерации называются договорными.

Это деление отражает необычное положение федерализма, которое Глигич-Золотарева метко назвала «маятником федерализма»^[43]. Договорные федерации больше отражают склонность к унитаризму, как бы собираясь вокруг одного центра, в то время конституционные федерации – это отличный пример того, как центр может пойти на уступки субъектам во избежание эскалации конфликтов и нарастания центробежных сил.

Асимметричность федерации говорит о ее договорном характере. С каждым из субъектов был подписан отдельный договор и некоторые, как например Татарстан, выторговали себе значительный ряд уступок. Впоследствии, это неравенство было закреплено в Конституции РФ, в пункте 2 статьи 5: «Республика (государство) имеет свою конституцию и законодательство. Край, область, город федерального значения, автономная область, автономный округ имеет свой устав и законодательство»^[44].

Однако пункт 4 этой же статьи признает полное равенство всех субъектов федерации независимо от их формы: национально- территориальные, административно-территориальные и национально- государственные. Более того, во второй главе Конституции прямо говорится:

«В случае несоответствия положениям Конституции Российской Федерации положений Федеративного договора - Договора о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти суверенных республик в составе Российской Федерации, Договора о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти краев, областей, городов Москвы и Санкт- Петербурга Российской Федерации, Договора о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти автономной области, автономных округов в составе Российской Федерации, а также других договоров между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, договоров между органами государственной власти субъектов Российской Федерации - действуют положения Конституции Российской Федерации»^[45].

Хакимов замечает, что нигде в мире не встречалось прецедента, чтобы разные по природе государственно-правовые образования имели равный статус^[46]. Это делает формально симметричную федеративную Россию асимметричной федерацией.

Наконец, статьи 71-73 Конституции РФ, регулирующие предметы ведения исключительно РФ, исключительно субъектов и совместного ведения, свидетельствуют нам о подведении законодательной базы под договорный механизм. В данном случае, Россия относится к типу федераций, где субъекты имеют формально больше полномочий, нежели Федерация. Это объясняется 73 статьей Конституции РФ: «Вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации субъекты Российской Федерации обладают всей полнотой государственной власти»^[47]. Однако, фактически, не так уж много остается на откуп субъектам в данном вопросе.

К этому же выводу приходят Железнов и Губейдуллин:

«Доминирующее положение по-прежнему занимает Конституция Российской Федерации, которая устанавливает конституционную, а не конституционно- договорную или договорную природу Российской Федерации. Основу верховенства федеральной Конституции на всей территории России составляет не договор о союзе, в который объединяются субъекты, а единство суверенной власти, которое остается неизменным, независимо от тех или иных договоров.

Более того, в Конституции РФ закреплено, что в случае несоответствия ее нормам положений Федеративного договора действуют именно нормы Конституции.

Следовательно, ни о какой равнозначности норм этих двух важных документов речь не идет».

Но Е. В. Баскаева все же считает, что «федеративный договор стал компромиссным решением для обеспечения сохранения территориальной целостности государства, несмотря на его острые политико-правовые недостатки. Непосредственно сам факт установления разграничения полномочий между органами федеральной власти и субъектов Российской Федерации свидетельствует о переходе к демократизации, децентрализации, повышению гибкости и результативности осуществления государственной власти»^[48].

Конфликтогенность федеративных отношений в современной России

Итак, после принятия Конституции, заключения договоров с субъектами Российской Федерации, происходит федеративная реформа В. В. Путина. Необходимо было устранить все законодательные коллизии и противоречия.

На 2000 год, например, за Республикой Тыва, по ее конституции, оставалось право одностороннего выхода из состава России. Это наиболее вопиющий случай нарушения верховенства федерального законодательства над региональным, оно посягало на целостность России.

По А. Д. Волкову, подобного рода посягательство подрывает еще и государственный суверенитет. Он пишет: «Государственная целостность Российской Федерации непосредственно связана с принципом единого суверенитета над всей ее территорией, так как суверенитет является неотъемлемым атрибутом государства, который до возникновения государств федеративного устройства рассматривался как международно - правовая категория. Однако проблема суверенитета усложнилась с появлением федеративных государств, где внутриполитический аспект стал играть значимую роль. Для федерации разделение суверенитета является опасностью для территориальной целостности государства. Возможный поиск компромисса в вопросах распределения властных полномочий может привести не только к обострению социально-политического сепаратизма, но и к самой гибели федерации»^[49].

Отсюда понятны цели путинского преобразования федеративного устройства в РФ:

1. Это вышеупомянтутое приведение всей законодательной базы в полный порядок, то есть, в соответствии с Конституцией. Тогда впервые себя во всей красе показал Конституционный Суд РФ как главный и, пожалуй, единственный официальный арбитр и медиатор разрешения федеративных конфликтов;
2. Как следствие, возвращение федеральной власти в национально- государственных субъектах РФ (республиках), где власть откровенно не подчинялась решением власти федеральной;
3. Возрождение единого экономического пространства в России, преодоление межсубъектных барьеров.

Реформа проводилась последовательно в течении первых двух сроков президентства В. В. Путина. Она включала в себя следующие шаги:

1. Создание в России в мае 2000 года семи федеральных округов. Ныне их количество увеличилось до 9 с введением поста полномочного представителя Президента. Они должны были способствовать совершенствованию законодательства в субъектах и координировать работу федеральной власти на местах.
2. Полное приведение регионального законодательства в соответствии с принципом примата федерального над оным.
3. Новый порядок формирования Совета Федерации ФС РФ. Из него вывели глав субъектов федерации, которые заседали там до 2001 года по должности. Вместо них стали представители от каждого из субъектов от законодательной и исполнительной ветвей власти.
4. Укрупнение регионов (Красноярский край дополнен Таймырским (Долгано-Ненецким) и Эвенкийским автономными округами, Коми- Пермяцкий автономный округ и Пермская область объединились в Пермский край).
5. После терактов в Беслане в сентябре 2004 глав субъектов РФ стали назначать легислатуры субъектов по представлению Президента.

Данные шаги адекватно отвечали целям реформы, вследствие чего можно констатировать ее успешное проведение. Итогами реформы стали:

1. Создание единого экономического пространства посредством введения федеральных округов, деятельности полпредов в них;
2. Создание единого правового поля на территории страны;
3. Укрепление вертикали власти с помощью возвращения власти главам субъектов исключительно в пределах их юрисдикции.

Ход реформы Путина затронул вновь вопросы тенденции к унитарной государственности в стране. Лишение права граждан избирать высшее должностное лицо субъекта, в котором они проживают, укрупнение регионов для большей централизации власти. Безусловно, эти меры отвечают настроениям общества по ностальгии к сильной и жесткой власти, однако, чтобы построить подлинно федеративное государство, общество нужно готовить к умению принимать собственные решения на местах. Защита целостности государства не должна препятствовать свободному волеизъявлению граждан, впрочем, это должно работать и в обратную сторону.

Помимо субъективации отношений центра-субъекты, которые превратились в выражении лояльности решениям федерального центра, есть еще несколько проблем, напрямую связанных с федерализмом.

Вернемся опять к укрупнению регионов. Произошло это крайне неравномерно. Введение федеральных округов и жесткое администрирование вовсе не означает улучшение ситуации. На востоке страны оказались очень масштабные субъекты Федерации, сопоставимые с размерами европейских государств. На западе же практически не происходило изменений, за исключением расширения города федерального значения Москвы и создания Пермского края.

Расширение города федерального значения Москва является отличным примером, как на основе взаимных встречных соглашений урегулируются горизонтальные типы конфликтов. Московская область уступила столице, более развитой экономически и политически, ряд районов. Были приняты все соответствующие нормативно-правовые акты, федеральный центр поддержал данную инициативу.

Хотя и расширение одного субъекта РФ в ущерб другому является конфликтогеном, данный вопрос был решен без особых эксцессов. Но, были и несогласные, официально протестующие. Порождена небольшая конфликтная ситуация, правда, которая быстро погасла. Таким образом, данный конфликт является:

1. Конфликтом интересов;
2. Горизонтальным;
3. Конструктивным;
4. Темпоральным;
5. Управляемым.

Примечательно то, что данные критерии изначально держали конфликт в жесткой узде, не давая ему распалиться во что-либо грандиозное.

Данный пункт реформы лишь усилил дифференциацию регионов по территориальному и популяционному признаку, хотя отчасти выправил положение в экономической сфере. Но не стоит забывать о ряде субвенционных и дотационных регионов, в которых наблюдаются лишь малозаметные подвижки для улучшения экономической ситуации.

Наконец, камень преткновения нашего государства – конфликты на этнической почве. Реформа закрепила успехи, например, Второй Чеченской войны, сделала регион лояльным федеральному центру, о чем свидетельствует риторика лидера Чечни Рамзана Ахматовича Кадырова в последние годы, а также общая политическая ситуация, например, традиционно высокие явки на голосование.

Отметим наиболее яркие конфликты, произошедшие в современной России. Первый, конфликт федерального центра и Республики Татарстан. Последняя долго отказывалась подписывать как Федеративный договор, так и приводить собственную Конституцию в полное соответствие с подчинением федеральной. Ряд переговоров позволил субъекту получить

колоссальные дотации и субвенции, выторговал ряд дополнительных преимуществ.

Но, в 2007 году договором между Российской Федерацией и Республикой Татарстан была поставлена точка в этом конфликте. Он характеризуется:

1. Наличием конфликта интересов и ценностей, по причине вражды русского и татарского населения Республики;
2. Вертикальной структурой;
3. Деструктивно-конструктивным типом, в виду крайне обостренной ситуации между титульным этносом республики и страны;
4. Темпоральным, так как оказался конечным;
5. Управляемым с переменной, но итоговой успешностью.

Наряду с Татарстаном выделяется еще один субъект, отношения с которым у федерального центра складывалась крайне непростые. Это, разумеется, Чеченская Республика. За период существования Российской Федерации, Чечня заслужила право самой горячей точки страны не только потому что она занимает почти самый юг государства. Взаимоотношения федерального центра с республикой ярче всего проявляются через две войны и антитеррористическую операцию (АТО).

Конфликт сопровождался беспощадным и бессмысленным кровопролитием, которое унесло жизни многих людей, молодых и старых, по обе стороны баррикад. Чечня открыто выступала за отсоединение от России, создание собственного государства. К слову, риторика о создании Имарата Кавказ никуда не ушла и по сей день. Но, ситуация относительно стабилизировалась, на основании чего конфликт с Чечней имеет следующие характеристики:

1. Конфликт интересов и ценностей (имеет оба основания, сецессионность и конфессиональные непреодолимые противоречия даже на сегодняшний день);
2. Вертикальный (даже сецессионный);
3. Деструктивно-конструктивный тип, причем деструктивный преобладал, если посмотреть на ход конфликта;
4. Тупиковым, так как конфликт не нивелировался, а перешел в латентную стадию. Если обратиться к истории, то вражда между российским государством и Северным Кавказом затухает и возникает аж с XIX века!
5. Неуправляемым большую часть времени, однако, федеральному центру на сегодняшний день хватило ресурсов и воли взять ситуацию под свой контроль.

Однако, погромы в Бирюлево, беспорядки на Манежной площади, так называемые «Русские марши» говорят о том, что конфликт просто перешел в латентную стадию. Ни в коем случае нельзя считать, что на фоне головокружительных успехов России на международной арене в последние годы, этот конфликт сошел на нет. Теперь это бомба замедленного действия, следует продолжать проводить последовательную политику по повышению уровня терпимости, культуры среди всех национальностей нашей страны. Тема этноконфликтов настолько широка, что она выходит за пределы данной работы, однако, направление мысли для дальнейших исследований указано.

Совершенно новый вид отношений открылся для Российской Федерации в связи с присоединением Крыма и образованием двух новых субъектов РФ: Республики Крым и города федерального значения Севастополя.

Эта тема сильной волной захлестнула общественный и научный дискурс. Крымский опыт является первым в своем роде, когда Российская Федерация принимает в свой состав иностранное государство с образованием новых субъектов. Решение было поистине историческим, но оно принималось в некоторой спешке, посему на данной почве возникает несколько коллизий.

Во-первых, юридические противоречия. Правоведы отмечают, что принятие новых субъектов в состав РФ шло в разрез с действующим законодательством. Так, у Э. С. Юсубова^[50] приводятся ссылки на действующую норму Федерального конституционного закона «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации», в четвертой статье которого не предусматривается принятие иностранного государства в качестве двух субъектов РФ^[51]. Однако, юридический факт свершился, Конституционный Суд Российской Федерации не усмотрел в данной норме нарушения.

Во-вторых, проблемы внешнеполитические. Крымский вопрос остро стоит на политической повестке дня последних трех лет. Республику Крым можно смело назвать субъектом федерации международного уровня. Формально и фактически Крым является спорной территорией двух государств: России и Украины.

Несмотря на свободное волеизъявление граждан Республики Крым, мировое сообщество осуждает факт присоединения Крыма в состав России, пользуясь словами вроде «аннексия», приплетая так называемых «вежливых людей». Передел мировых границ подобных образом, безусловно, вызывает вопросы, однако, недопустимо из уст представителей государства или зарубежной общественности, средств массовой информации допускать подобную безосновательную эмоциональность.

Но наиболее интересующий нас вопрос – а какие конфликты и конфликтогены породили Крым и Севастополь, став составной частью Российской Федерации – равноправными субъектами? Казалось бы, и граждане России и Крыма с нетерпением ждали этого дня и долго его праздновали, и государство приветствовало эту попытку и всячески ей способствовало. Но тут имеются серьезные подводные камни, не заметив которых, можно очень омрачить такой славный момент в истории новейшей России.

Самое главное – перераспределение ресурсов в пользу Крыма. Налаживание инфраструктуры, обеспечение стабильности развития экономики в рамках Российской Федерации как культурного и туристического центра, предоставление льгот студентам, абитуриентам являются мерами вне всякого сомнения положительными, вызывающими одобрения. Однако, ресурсы имеют примечательную особенность – ограниченность. Они не берутся из ниоткуда, не исчезают в никуда. Изменение бюджетных потоков сразу же сказалось на гражданах страны, к тому же, присоединение Крыма прошло сразу после XXII Зимних Олимпийских Игр в Сочи, что еще более усугубило ситуацию.

Признание меджлиса крымскотатарского народа, исполнительного органа высшей общественно-политической организации, представляющей интересы крымских татар на территории Крыма, запрещенной на территории

Российской Федерации организацией, закладывает серьезный конфликт ценностей^[52].

Пока что было незначительное количество вспышек недовольных ситуацией в Крыму из проживающих там. Это практически не освещается в СМИ, что делает конфликтогенную ситуацию конструктивной, но с преобладанием возможных деструктивных черт в будущем.

Сложно предсказать развитие конфликта, но пока имеющиеся условия намекают на будущую тупиковость конфликта, непреодоление его обычными средствами и простым административным вмешательством. Потребуется серьезное системное воздействие, которое, возможно, положит начало разрешению иных федеративных конфликтов, уже с имеющимися в составе РФ с самого начала субъектами.

Но на сегодняшний день государство особенно много сил и средств вкладывает в Крым, пресекая любые возможности эскалации конфликта.

Таким образом, крымская конфликтогенная ситуация чревата такими моментами:

1. Конфликт интересов и ценностей (после присоединения заложены оба основания для возможной эскалации);
2. Конфликт, если запустится, будет протекать в вертикальной среде, так как по соседству с Крымом нет субъектов, с которым была бы сухопутная граница (мост не берем в расчет);
3. Деструктивно-конструктивные черты уже присутствуют, конфликт в ближайшее время не имеет тенденции склониться в одну из сторон;
4. Тупиковость, если не будут предприняты иные меры по реабилитации крымских татар и их меджлиса;
5. Очень сильное, но не совсем системное управление конфликтом, которое является, пожалуй, наиболее опасной чертой.

Вероятные пути преодоления федеративных конфликтов и перспективы развития российского федерализма

Рассмотрев наиболее яркие конфликтогенные моменты, связанные с российским федерализмом, мы переходим к моделированию наиболее оптимальной формы государственного устройства в нашей стране.

Мухортов В. В. писал о том, что «с точки зрения способов создания федераций и политико-правовых источников их образования и развития, все федеративные государства следует подразделить на конституционные, договорно-конституционные и конституционно-договорные».

В данном контексте федеративные государства следует понимать как государства, построенные по принципу федерализма, а не государства- федерации. На этом основании следует отвергнуть строго договорную форму федерализма. Она таит в себе серьезную опасность центробежных сил, возможно повторение ситуации 1989-1991 годов, как тогда случилось с СССР.

Конституционно-договорная форма федерализма является действующей моделью российского федерализма. Ее особенности были отмечены в настоящей работе максимально подробно. Федеративная реформа В. В. Путина привела к такому развитию федерализма в России. Как было отмечено, модель не способна учесть все вероятные способы развития конфликтов, однако она значительно лучше сохраняет единство и суверенитет государства, нежели модель при предшественнике Путина – Борисе Ельцине. Тогда, бесспорно, господствовала договорная форма российского федерализма.

Что касается договорно-конституционной модели, то тут имеются интересные возможности. Постановка Федеративного договора превыше Конституции позволит разрешить проблемы, нерешаемые действующей моделью. И такие шаги предпринимаются.

Глигич-Золотарева отмечает: «Однако буквально в последнее время политико-правовой ландшафт разительно изменился, в сфере федеративного устройства начали происходить разительные перемены:

1. В политико-правовую практику вернулись губернаторские выборы (см. Федеральный закон от 2 мая 2012 г. № 40-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» // СЗ РФ. 7 мая 2012 г. № 19. Ст. 2274);
2. Вступил в силу новый порядок формирования Совета Федерации (см. Федеральный закон от 3 декабря 2012 н. № 229-ФЗ «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации» // СЗ РФ. 10 декабря 2012 г. № 50 (часть 4). Ст. 6952);
3. Продолжается несколько подзатянувшаяся работа по децентрализации полномочий;
4. Указом главы государства (см. Указ Президента РФ от 29 декабря 2012 г. № 1718 «О внесении изменений в Указ Президента Российской Федерации от 2 июля 2005 г. № 773 «Вопросы взаимодействия и координации деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и территориальных органов федеральных органов исполнительной власти») предусмотрен новый порядок отрешения губернаторов от должности (руководитель федерального органа исполнительной власти вправе вносить в соответствии с законодательством РФ в Правительство РФ, а Правительство - Президенту РФ предложение об отрешении от должности высшего должностного лица субъекта РФ за ненадлежащее исполнение полномочий РФ, переданных для осуществления органам исполнительной власти субъекта РФ);
5. Государственной Думой в первом чтении принят законопроект федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» (далее – законопроект), устанавливающий порядок избрания высшего должностного лица субъекта РФ депутатами законодательного собрания региона на основании закона субъекта РФ (см. проект федерального закона № 192804-6 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» принят в первом чтении 23 января 2013 г.);
6. С обнародованием Аналитического доклада «Прямые выборы губернаторов и система сбора муниципальных подписей в 2012 году: влияние на развитие политической системы и направления совершенствования»^[53] стали связываться ожидания досрочных перевыборов губернаторов 31 региона, полномочия которых истекают в 2016-2017 годах»^[54].

Данные перемены свидетельствуют о верности моих выводов, Россия возвращается вновь к подлинному принципу федерализма как объединения граждан, свободных в своем волеизъявлении. Унитаристские тенденции, остается надеяться, позади, в дальнейшем, Россия сможет системно отвечать на все конфликты и вызовы времени. Время покажет верность этой гипотезы. Как писал Р. Г. Абдулатипов: «на протяжении всей своей истории Россия существовала и воспроизводила многонациональность и многокультурность независимо от политических режимов. В том числе и советская власть удержала Российское государство в несколько урезанных старых границах только потому, что унаследовала от царской России не только национальные вопросы, но и подходы к их решению»^[55].

Еще В. И. Ленин справделиво замечал в своих трудах, что «республика русского народа должна привлекать к себе другие народы или народности не насилием, а исключительно добровольным соглашением на создание общего государства»^[56]. И это по сей день отвечает духу времени.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Целью данной курсовой работы являлось рассмотрение и анализ реализации принципа федерализма в РФ, конфликтов, порождаемых его наличием, вариантов оптимизации современной модели федеративного устройства России. Для ее достижения был поставлен ряд задач.

Во-первых, представить, как же понимался федерализм в мировой практике, вывести общую формулировку того, что же представляет собой федерализм, чем он отличается от федерации. Удалось прийти к пониманию того, что федерация – это статичная форма, а федерализм – динамический принцип, более того, что федерализм понятие значительно более широкое, и оно включает в себя федерацию.

Далее последовало несколько концептуальных анализов сквозь призму системного метода, конституционного и институционального подходов. Были приведены общие характеристики федерализма:

1. Приоритет федерального законодательства над субъектным;
2. Разделение властей по вертикали по меньшей мере на два уровня, с последующим делегированием им полномочий, наделением соответствующего уровня автономии, правомочием распоряжаться частью собственных ресурсов;
3. Наличие или создание института разрешения конфликтов на федеративной почве. Данный институт должен иметь исключительную прерогативу на их решение;
4. Представительство регионов в федеральном парламенте, наделение легислатур субъектов правом законодательной инициативы.

Становление и развитие федерализма в государствах мира шло достаточно бурно, особенно в конце ХХ века. Федерализм был спасением для совершенно патовых ситуаций, тупиковых конфликтов. Теперь такие страны существуют в виде асимметричных или квази-федераций. И в большинстве своем это конституционные федерации.

На другом полюсе находятся наиболее старые по существованию федерации, наиболее устойчивые. Собственно, их функционирование является для более молодых федеративных стран хорошим примером того, к чему надо стремиться.

Во-вторых, принцип федерализма в современном российском политическом процессе необходимо комплексно анализировать сквозь призму конфликтологии. В противном случае просто не получится понять, какой сейчас конфликт протекает, какие разрушительные последствия он в себе несет, и, разумеется, как его разрешить с минимальными потерями.

Для качественного проведения конфликтологического мониторинга ситуации необходимо осознавать и выделять все действующие и потенциальные стороны конфликта, конфликтогены, могущие запустить конфликт, условия протекания конфликта, временные и пространственные рамки, сформулировать ценностную и ресурсную природу конфликта, если хотя бы одно основание наличествует.

В-третьих, была прослежена история российского федерализма. Тут дается широкий спектр форм государственного устройства: протофедеративные образования Киевской Руси и периода феодальной раздробленности; децентрализованная унитарная (деволюционная) Московская Русь; жестко централизованный СССР, однако, с признаками конфедерации; федеративная Российская Федерация.

В-четвертых, было проанализировано современное состояние российского федерализма, его конфликтогенность и конфликтность. Оказались выделенными следующие черты:

1. Асимметричность федерализма, заключающаяся в неравномерном распределении по статусному, территориальному, популяционному и этническому составу;
2. Конфликтогенность и конфликтность регионов по экономическим, национальным, конфессиональным и другим основаниям;
3. Субвенционность и дотационность ряда регионов;
4. Субъективный фактор, направленный как вовне – отношения федеральных властей с регионом строятся на основе личности главы региона, так и внутрь – стремление к авторитарным тенденциям на уровне субъектов федерации.

В-пятых, выявлена наиболее оптимальная на взгляд автора модель федеративного устройства государства для Российской Федерации. Такой моделью является договорно-конституционная форма российского федерализма, так как значительно лучше учитывает интересы субъектов без подталкивания их к сепаратистским тенденциям.

Федерализм не безгрешен, это стоит, безусловно, учитывать. Однако та подвижность, уважение прав каждого, способность на передачу тех или иных дополнительных привилегий субъектам, деление их по совершенно разнообразным критериям и, вместе с тем, уравнивание их всех по отношению к федеральному центру, способствует устранению сепаратистских тенденций в государстве.

Маятник качается из стороны в сторону, но это, пожалуй, главное преимущество. Американские исследователи Дж. Коэн и Э. Арато высказывались о процессе демократизации следующим образом: «Нет такого момента, когда можно было бы расслабиться и сказать: вот теперь нами достигнута совершенная процедурная институционализация принципов демократической легитимности. Демократия должна рассматриваться как истина, требующая доказательств, процесс обучения независимо от того, какое достигнуто институциональное устройство политической системы. Каждая реальная организационная форма демократии имеет свои механизмы исключения. В современной представительной демократии умаляется значимость тех, кто не состоит в членах мощных добровольных ассоциаций или партий; прямая демократия исключает политически неактивных людей, не ставящих на первый план проблемы общественного блага; территориальная демократия дискриминирует производителей; производственная - потребителей. И никакая комбинация этих принципов не может полностью устранить исключения. Вместо этого мы выступаем за множественность демократических форм как идеал институционализации современного гражданского общества, но утверждаем, что, даже продвинувшись в этом направлении, все равно необходимо различать нормативные принципы демократической легитимности и вопросы организации верховной власти с тем, чтобы первые могли служить моральной отправной точкой для критики последней»^[57].

А так как федерализм и демократия непременно идут рука об руку, то можно констатировать тот факт, что и процесс федерализации, в понимании становления идеальной модели федерализма, так же бесконечен. И в этом видится снова преимущество, маятник не дает обществу закостенеть, данный принцип будет всегда поддерживать политическую систему в тонусе. Совершенно другой вопрос, а как свести на нет минусы федерализма? Но постановка другой цели – дело совершенно другой работы. Автору данной работы федерализм видится все же больше в положительном свете.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. – М. : Юрид. лит., 2014. – 64 с.
2. Федерализм: Энциклопедия. - М.: МГУ, 2000 – 640 с.
3. Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. – М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – 568 с.
4. Федеральный конституционный закон от 17.12.2001 N 6-ФКЗ (ред. от 31.10.2005) «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» [Электронный ресурс] // Официальный сайт компании «КонсультантПлюс». – URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34452/ (дата обращения 16.08.2019).
5. Федеральный конституционный закон от 21.03.2014 N 6-ФКЗ (ред. от 25.12.2018) «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов - Республики Крым и города федерального значения Севастополя» [Электронный ресурс] // Официальный сайт компании «КонсультантПлюс». – URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_160618/ (дата обращения 16.08.2019).
6. Федеративный договор (Москва, 31 марта 1992 г.) [Электронный ресурс] // Информационно-правовой портал «Гарант». - Режим доступа: http://base.garant.rU/170280/#block_100 (дата обращения: 03.08.2019).

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абдрахманов Р. Ф. Федерализм в России и в мире. Учебное пособие. Под ред. к.филос.наук Р.С.Хакимова. – Казань, 2004. – 168 с.
2. Абдулатипов Р. Г. Федералогия. — СПб.: Питер, 2004. — 320 с.
3. Абдулатипов Р.Г. Многонациональный русский мир России // Этносоциум и межнациональная культура. - 2005. - № 1. - С. 6.
4. Баранов Н.А. Федерализм с российской спецификой // Современный федерализм: российские проблемы в сравнительной перспективе. Труды Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. Санкт-Петербург, 21-22 ноября 2008 г. / Под ред. Ю. Н. Солонина, Л. В. Сморгунова. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. – С.60-63.
5. Баскаева Е. В. Роль Федеративного договора 1992 года в формировании политических и межэтнических отношений // Новое слово в науке и практике: гипотезы и апробация результатов исследований. – 2014. –

№13. – С. 64-69.

1. Волков А. Д. Проблемы российского федерализма [Электронный ресурс] // Научная библиотека КиберЛенинка. – URL: http://cyberleninka.ru/article/n/problemy-rossiyskogo-federalizma-1 (дата обращения 26.08.2019).
2. Глигич-Золотарева М. В. «Маятник» федерализма. [Электронный ресурс] // Электронные журналы издательства Notabene. – URL: http://e- notabene.ru/pr/article_581.html (дата обращения 23.08.2019).
3. Глигич-Золотарева М. В. Конституционно-правовые основы российского федерализма: проблемы теории, методологии и практики : автореф. дис. … д-ра юрид. наук / М. В. Глигич-Золотарева. – Тюмень, 2009.

– 41 с.

1. Глигич-Золотарева М.В. Правовые основы федерализма. – М.: Юристъ, 2006. – 422 c.
2. Глухова А.В. Политические конфликты: основания, типология, динамика (теоретико-методологический анализ). - М.: Эдиториал УРСС, 2000. – 280 с.
3. Дмитриев А.В. Конфликтология. - М.: Гардарика, 2000. – 320 с.
4. Железнов Б. Л., Губейдуллин Р. Х. Федеративный договор 1992 года и современный российский федерализм // Вестник экономики, права и социологии. – 2011. - №4. – С. 174-177.
5. Захаров А. А. Российский федерализм как «спящий» институт: перспективы пробуждения // «К новой модели российского федерализма: взгляд их регионов» Доклады проекта — 2012 Междунар. фонд соц.-экон. и политол. исслед. (Горбачев — Фонд). — М.: Горбачев — Фонд, 2012. — 80 с.
6. Захарченко Ю. М. Институт федерализма в политических процессах на Северном Кавказе: конфликтологический анализ. – М.: Издательский дом "Финансовый контроль", 2006. – 78 с.
7. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. – М.: Аспект Пресс, 1999. – 286 с.
8. Иванов В. Е. Как развивался американский федерализм. М.: Изд- во МНЭПУ , 2001. – 54 с.
9. Калина В. Ф. А. С. Ященко как первый российский теоретик федерализма // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. – 2011. – №8. – C. 225-231.
10. Калина В. Ф. Российский федерализм как исторический феномен (историко-правовой аспект) // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. – 2014. – №15. – C. 28-37.
11. Коваль Б.И., Ильин М.В. Власть versus политика // Полис. Политические исследования. - 1991. - № 5. - С. 154.
12. Козер Л. Функции социального конфликта. - М.: Идея-Пресс, 2000. – 208 с.
13. Козырев Г. И. Об особенностях политического конфликта // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. – 2007. -

№4. – С. 81-95.

1. Коэн Дж., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М.: Изд-во «Весь мир». 2003.- 784 с.
2. Кравченко А. Е. Дуалистическая концепция федерации А. С. Ященко // Новый университет. Серия «Экономика и право». – 2015. – №8-9 (54-55). – С. 47-49.
3. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. М.: Политиздат. Т. 32,

411 с.

1. Мухортов В. В. Современные модели федеративных государств:

политико-правовой анализ // Приоритетные научные направления: от теории к практике. – 2013. – №8. – С. 87-91.

1. Общественное объединение «Меджлис крымско-татарского народа» включено в перечень общественных объединений и религиозных организаций, деятельность которых приостановлена в связи с осуществлением ими экстремистской деятельности [Электронный ресурс] // Министерство юстиции Российской Федерации. – URL: http://minjust.ru/press/news/obshchestvennoe-obedinenie-medzhlis- krymskotatarskogo-naroda-vklyucheno-v-perechen (дата обращения 12.08.2019).
2. Остром В. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляющееся общество. Пер. с англ., общ. ред. и предисловие д.э.н. А.В.Облонского. – М., Арена, 1993. – 320 с.
3. Панкевич Н. В. Местное самоуправление в системе государственной власти // Полис. Политические исследования. – 2016. – № 2.

– С. 62-77.

1. Прохоров А. В. Понимание федерации и федерализма в современной юридической литературе // Альманах современной науки и образования. Тамбов: Грамота, 2010. – № 3. Ч. 2. – C. 54-57.
2. Романцова С. Страны мира. Справочник для эрудитов и путешественников. – Харьков.: Книжный клуб семейного досуга, 2005. – 159 с.
3. Светлов В. А., Семенов В. А. Конфликтология. Учебник для бакалавриата и магистратуры.- М: Издательство Юрайт, 2019 – 351с.
4. Сидоренко А. В. Роль федерализма в предотвращении и разрешении этнополитических конфликтов // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. – 2008. –

№8. – С. 173-181.

1. Смирнягин Л. В., Бусыгина И. М. Российский федерализм [Электронный ресурс]. – URL: http://www.inop.ru/files/Chapter10.pdf (дата обращения 12.08.2019).
2. Сморгунов Л. В. Сравнительная политология: учебник для вузов. Стандарт третьего поколения — СПб.: Питер, 2012. — 448 с.
3. Соблиров Х. Х. История российского федерализма [Электронный ресурс] // Научная библиотека КиберЛенинка. – URL: http://cyberleninka.ru/article/n/istoriya-rossiyskogo-federalizma (дата обращения 15.08.2019).
4. Страны-гиганты: проблемы территориальной стабильности: сб. докладов / Под ред. И.М.Бусыгиной, Л.В.Смирнягина, М.Г.Филиппова. – М.: Изд-во МГИМО (У), 2010. – 219 с.
5. Тарасенко Ф. П. Прикладной системный анализ: учебное пособие — М.: КНОРУС, 2010. — 224 с.
6. Туровский Р. Ф. Политическая регионалистика. – М. Изд-во ГУ- ВШЭ, 2006 – 792 с.
7. Хованская А. В., Гончаров Д. В. Американский федерализм / Под ред. проф. Д. В. Гончарова. — Оренбург: типография Оренбургского института МГЮА, 2002. — 58 с.
8. Черепанов В. А. О системной модели федеративного государства

/ В.А.Черепанов // Государственная власть и местное самоуправление. – 2006.

– № 8.

1. Чиркин В. Е. Современное федеративное государство. М.: Изд-во МНИИМП, 1997. – 126 с.
2. Чумиков А. Н. Управление конфликтами. М.: Просвещение, 1998.– 305 с.
3. Шейнис В. Л. Конституционный суд в перипетиях российской истории // Полис. Политические исследования. – 2016. – № 3. – С. 73-91.
4. Шило В. Е. Федерализм как часть американского образа жизни: общая теория и практика развития / В. Е. Шило // Журнал «Казанский федералист». – 2002. – №3.
5. Юсубов Э. С. Присоединение Крыма и дискурс о российском федерализме // Конституционное и муниципальное право. – 2015. – №3. – С. 5-8.
6. Ященко А. С. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства. Юрьев: Типография К. Маттисена, 1914. – 841 с.
7. Elazar D. J. The American Partnership: Intergovernmental Cooperation In the Nineteenth Century United States. – Chicago, 1962. – 349 p.
8. King P. Federalism and Federation. – London, 1982. – 159 p.
9. Laski H. The Rise of European Liberalism: An Essay in Interpretation.

New Brunswick, London, 1997. – 290 p.

1. Robertson D. The Penguin Dictionary of Politics. 2nd eds. Penguin Books Ltd. 1993. 512 p.
2. Watts R. Comparing Federal Systems. 2nd. Ed. – Montreal, Kingston, London, Ithaca: McGill-Queen’s University Press, 1999. – 160 p.

1. Калина В. Ф. Российский федерализм как исторический феномен (историко-правовой аспект) // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. – 2014. – №15. – С. 28. ↑

2. Захаров А. А. Российский федерализм как «спящий» институт: перспективы пробуждения // «К новой модели российского федерализма: взгляд их регионов» Доклады проекта — 2012 Междунар. фонд соц.-экон. и политол. исслед. (Горбачев — Фонд). — М.: Горбачев — Фонд, 2012. — С. 4. ↑

3. Глигич-Золотарева М. В. «Маятник» федерализма. [Электронный ресурс] // Электронные

   журналы издательства Notabene. – URL: http://e-notabene.ru/pr/article_581.html (дата обращения 23.08.2019). ↑

4. Панкевич Н. В. Местное самоуправление в системе государственной власти // Полис. Политические исследования. – 2016. – № 2. – С. 62-77. ↑

5. Шейнис В. Л. Конституционный суд в перипетиях российской истории // Полис.

   Политические исследования. – 2016. – № 3. – С. 73-91. ↑

6. Юсубов Э. С. Присоединение Крыма и дискурс о российском федерализме // Конституционное и муниципальное право. – 2015. – №3. – С. 5-8. ↑

7. Чиркин В.Е. Современное федеративное государство. М.: Изд-во МНИИМП, 1997 – С. 6. ↑

8. King P. Federalism and Federation, London, 1982, P. 76. ↑

9. Watts R. Comparing Federal Systems. 2nd. Ed. – Montreal, Kingston, London, Ithaca: McGill- Queen’s University Press, 1999 - P. 6. ↑

10. Сморгунов Л.В. Сравнительная политология: учебник для вузов. Стандарт третьего поколения — СПб.: Питер, 2012. — С. 309. ↑

11. Прохоров А.В. Понимание федерации и федерализма в современной юридической литературе / А. В. Прохоров // Альманах современной науки и образования. Тамбов: Грамота, 2010. – № 3. Ч. 2. – С. 54. ↑

12. Шило В. Е. Федерализм как часть американского образа жизни: общая теория и практика развития / В. Е. Шило // Журнал «Казанский федералист». – 2002 – №3. ↑

13. Остром В. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляющееся общество. Пер. с англ., общ. ред. и предисловие д.э.н. А.В.Облонского. – М., Арена, 1993. – С. 247. ↑

14. Elazar D.B. The American Partnership: Intergovernmental Cooperation In the Nineteenth Century United States. Chicago, 1962, P. 338. ↑

15. Туровский Р. Ф. Политическая регионалистика. – М. Изд-во ГУ-ВШЭ, 2006 – С. 91. ↑

16. Хованская А. В., Гончаров Д. В. Американский федерализм / Под ред. проф. Д. В. Гончарова. — Оренбург: типография Оренбургского института МГЮА, 2002. — C. 6. ↑

17. Хованская А. В., Гончаров Д. В. Американский федерализм / Под ред. проф. Д. В. Гончарова. — Оренбург: типография Оренбургского института МГЮА, 2002. — C. 6. ↑

18. Laski H.. The Rise of European Liberalism: An Essay in Interpretation. – New Brunswick, London, 1997. ↑

19. Абдулатипов Р. Г. Федералогия. — СПб.: Питер, 2004. — С. 284. ↑

20. Auer, Andreas. 2005. The constitutional scheme of federalism. Journal of European Public Policy 12:3: P. 421–422. ↑

21. Auer, Andreas. The constitutional scheme of federalism. Journal of European Public Policy. 2005. № 12:3: P. 423–425. ↑

22. Тарасенко Ф.П. Прикладной системный анализ : учебное пособие — М.: КНОРУС, 2010. — С. 45. ↑

23. Черепанов В.А. О системной модели федеративного государства // Государственная власть и местное самоуправление. – 2006. – № 8. – С. 3-7. ↑

24. Robertson D. The Penguin Dictionary of Politics. 2nd eds. Penguin Books Ltd. 1993. P. 184- 185. ↑

25. Абдрахманов Р. Ф. Федерализм в России и в мире. Учебное пособие. Под ред. к.филос.наук Р.С.Хакимова. – Казань, 2004. – C. 15. ↑

26. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. – М. : Юрид. лит., 2014. – C.5. ↑

27. Абдрахманов Р. Ф. Федерализм в России и в мире. Учебное пособие. Под ред. к.филос.наук Р.С.Хакимова. – Казань, 2004. – C. 43. ↑

28. Глигич-Золотарева М. В. «Маятник» федерализма. [Электронный ресурс] // Электронные журналы издательства Notabene. – URL: http://e- notabene.ru/pr/article_581.html (дата обращения 23.08.2019). ↑

29. Дмитриев А.В. Конфликтология. - М.: Гардарика, 2000. – С. 54. ↑

30. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. - М.: Аспект Пресс, 1999. - С. 23. ↑

31. Коваль Б.И., Ильин М.В. Власть versus политика // Полис. Политические исследования.

    - 1991. - № 5. - С. 154. ↑

32. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. – М.: Юрид. лит., 2014. – С. 5. ↑

33. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. –

    М.: Юрид. лит., 2014. – С. 5. ↑

34. Глухова А.В. Политические конфликты: основания, типология, динамика (теоретико- методологический анализ). - М.: Эдиториал УРСС, 2000. – С. 150-151. ↑

35. Козер Л. Функции социального конфликта. - М.: Идея-Пресс, 2000. – С. 32. ↑

36. Чумиков А. Н. Управление конфликтами [Текст] / А. Н. Чумиков. – М.: Просвещение, 1998. – С. 52-53. ↑

37. Козырев Г. И. Об особенностях политического конфликта // Вестник Московского

    университета. Серия 12. Политические науки. – 2007. - №4. – С. 92-95. ↑

38. Захарченко Ю. М. Институт федерализма в политических процессах на Северном Кавказе: конфликтологический анализ. – М.: Издательский дом "Финансовый контроль", 2006. – С. 18. ↑

39. Глигич-Золотарева М. В. Конституционно-правовые основы российского федерализма: проблемы теории, методологии и практики: автореф. дис. д-ра юрид. наук / М. В. Глигич-Золотарева. – Тюмень, 2009. – С. 2. ↑

40. Соблиров Х. Х. История российского федерализма [Электронный ресурс] // Научная библиотека КиберЛенинка. – URL: http://cyberleninka.ru/article/n/istoriya-rossiyskogo- federalizma (дата обращения 15.08.2019). ↑

41. Глигич-Золотарева М.В. Правовые основы федерализма. – М., 2006. – С.172–214. ↑

42. Федеративный договор (Москва, 31 марта 1992 г.) [Электронный ресурс] // Информационно-правовой портал «Гарант». – Режим доступа: http://base.garant.ru/170280/#block_100 (дата обращения: 03.08.2019). ↑

43. Глигич-Золотарева М. В. «Маятник» федерализма. [Электронный ресурс] // Электронные журналы издательства Notabene. – URL: http://e- notabene.ru/pr/article_581.html (дата обращения 23.08.2019). ↑

44. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. – М.

    : Юрид. лит., 2014. – С. 5. ↑

45. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. – М.

    : Юрид. лит., 2014. – С. 60-61. ↑

46. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. – М.

    : Юрид. лит., 2014. – С. 30. ↑

47. Абдрахманов Р. Ф. Федерализм в России и в мире. Учебное пособие. Под ред. к.филос.наук Р.С.Хакимова. – Казань, 2004. – С. 15. ↑

48. Баскаева Е. В. Роль Федеративного договора 1992 года в формировании политических и межэтнических отношений // Новое слово в науке и практике: гипотезы и апробация результатов исследований. – 2014. – №13. – С. 69. ↑

49. Волков А. Д. Проблемы российского федерализма [Электронный ресурс] // Научная библиотека КиберЛенинка. – URL: http://cyberleninka.ru/article/n/problemy-rossiyskogo- federalizma-1 (дата обращения 26.08.2019). ↑

50. Юсубов Э. С. Присоединение Крыма и дискурс о российском федерализме // Конституционное и муниципальное право. – 2015. – №3. – С. 6. ↑

51. Федеральный конституционный закон от 17.12.2001 N 6-ФКЗ (ред. от 31.10.2005) «О

    порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» [Электронный ресурс] // Официальный сайт компании «КонсультантПлюс». – URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34452/ (дата обращения 16.08.2019). ↑

52. Общественное объединение «Меджлис крымско-татарского народа» включено в перечень общественных объединений и религиозных организаций, деятельность которых приостановлена в связи с осуществлением ими экстремистской деятельности [Электронный ресурс] // Министерство юстиции Российской Федерации. – URL: http://minjust.ru/press/news/obshchestvennoe-obedinenie-medzhlis-krymskotatarskogo-naroda- vklyucheno-v-perechen (дата обращения 12.08.2019). ↑

53. Прямые выборы губернаторов и система сбора муниципальных подписей в 2012 г.: влияние на развитие политической системы и направления совершенствования. Доклад подготовлен Фондом ИСЭПИ (Институт Социально-экономических и политических исследований) [Электронный ресурс] // Деловая газета «Взгляд». – URL: http://vz.ru/itog.pdf. (дата обращения 23.08.2019). ↑

54. Глигич-Золотарева М. В. «Маятник» федерализма. [Электронный ресурс] //

    Электронные журналы издательства Notabene. – URL: http://e- notabene.ru/pr/article_581.html (дата обращения 23.08.2019). ↑

55. Абдулатипов Р.Г. Многонациональный русский мир России // Этносоциум и межнациональная культура. - 2005. - № 1. - С. 6. ↑

56. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. М.: Политиздат. Т. 32, С. 154. ↑

57. Коэн Дж., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М.: Изд-во «Весь мир». 2003.- С. 73. ↑