Содержание:

Введение

Актуальность. Течение современной жизни увеличивает поток информационных сообщений, воздействующих на сенсорные системы человека. На наши органы чувств воздействуют стимулы, имеющие внешнее происхождение, – звуковые волны, свет, запахи – невербальные сигналы или средства. Воспринимаемые человеком, эти невербальные сигналы трансформируются в образы, объем которых нарастает и подавляет индивидуума, не позволяя ему приспособиться ко все более изменяющейся вовне ситуации. Можно утверждать, что упорядоченность и регулярность воздействия невербальных средств, как стимулов окружающей среды влияет на способность человека к адаптации в социуме. Чтобы сохранить равновесие, человеку необходимо научиться изберательно формировать, отклонять, ускорять или замедлять изменения, задавая темп своей жизни и планируя ее по-новому, учитывая такое невербальное влияние.

Цель работы – исследование невербальных проявлений эмоциональных состояний человека.

Задачи работы:

• исследовать понятие и содержание невербального общения;
• рассмотреть проявление эмоций в невербальном общении;
• обосновать проблему оценки достоверности сообщаемой информации, передаваемой по невербальному каналу;
• рассмотреть процедуры и методы исследования оценки достоверности сообщаемой информации, передаваемой по невербальному каналу;
• изложить результаты исследования.

Предмет исследования – невербальное проявление эмоций человека.

Научно-методическая основа работы – литературные источники, публикации, посвященные исследуемой теме.

Глава 1. Теоретические основы невербального проявления эмоций 

1.1. Понятие и содержание невербального общения

Невербальная коммуникация представляет собой обмен невербальными сообщениями между людьми, а также их интерпретацию. Она возможна потому, что за всеми этими знаками и символами в каждой культуре закреплено определённое значение, понятное окружающим. Правда, в случае необходимости им легко придать смысл, понятный лишь нескольким посвященным (обычный кашель может легко стать сигналом, предупреждающим о появлении начальства)^[1].

Невербальные сообщения способны передавать обширную информацию. Прежде всего, это информация о личности коммуникатора. Мы можем узнать о его темпераменте, эмоциональном состоянии в момент коммуникации, выяснить его личностные качества, коммуникативную компетентность, социальный статус, получить представление о его лице и самооценке. Также через невербальные средства мы узнаем об отношении коммуникантов друг к другу, их близости или отдаленности, типе их отношений (доминирование — зависимость, расположенность — нерасположенность), а также динамике их взаимоотношений.

И, наконец, это информация об отношениях участников коммуникации к самой ситуации: насколько они комфортно чувствуют себя в ней, интересно ли им общение или они хотят поскорее выйти из нее^[2].

Большинство невербальных форм и средств общения являются врожденными и позволяют им взаимодействовать, добиваясь взаимопонимания на различных уровнях — эмоциональном и поведенческом. Именно благодаря невербальному общению, человек получает возможность психологически развиваться ещё до того, как он научится пользоваться речью (возраст 2—3 года).

При коммуникации используются различные виды невербальных компонентов коммуникации (НВК). Существует множество их классификаций, основанных на различных принципах и служащих для удобства тех или иных социальных групп. Мы за основу берём классификацию Г. Е. Крейдлина^[3]. Кратко остановимся на их основных характеристиках.

1. Паралингвистический класс невербальных видов коммуникации. Г. В. Колшанский к паралингвистическим явлениям относит «свойства звуковой фонации, а также мимику, жесты и другие выразительные движения, сопровождающие речевое высказывание и несущие дополнительную к его содержанию информацию»^[4]. При этом он причисляет фонацию к первородным явлениям, связанным со всеми свойствами голосового аппарата человека. И. Н. Горелов считает фонационный вид НВК одним из классов невербального поведения человека^[5]. В работе Г. Е. Крейдлина приводится следующее понятие паралингвистики: это наука, «предметом которой является параязык — дополнительные к речевому звуковые коды, включённые в процесс речевой коммуникации и могущие передавать в этом процессе смысловую информацию»^[6]. В этом классе целесообразно выделить фонационные и респираторные НВК.

2. Кинетический класс НВК. Кинетическая система знаков включает в себя жесты, мимику и пантомимику. Язык тела может рассказать очень многое о чувствах и намерениях коммуникантов.

В нём можно различать следующие виды НВК: жестовые, мимические, пантомимические и тактильные. 2.1Под мимикой понимают способы использования выражения лица для передачи той или иной информации. Именно мимика позволяет выразить все универсальные эмоции: печаль, счастье, отвращение, гнев и удивление, страх и презрение. Считается, что в выражении лица участвуют 55 компонентов, сочетание которых способно передать до 20000 смыслов^[7].

2.2. Следующим видом кинетического класса невербальных средств являются пантомимические НВК. Под пантомимой мы понимаем значимые движения тела, позу, особенности осанки, походки^[8]. Поза — это «положение тела человека, типичное для данной культуры, элементарная единица пространственного поведения человека»^[9]. По мнению психологов, поза — одна из наименее подконтрольных форм невербального поведения, а потому наблюдение за позой может дать значимую информацию о состоянии человека^[10].

2.3 Последним видом кинетической формы невербального поведения являются тактильные НВК. Физический контакт в виде прикосновений, поглаживаний, похлопываний является важным источником взаимодействия личности с окружающим миром. Прикосновение — весьма неоднозначная форма поведения, поэтому трактовка того или иного прикосновения зависит от контекста ситуации, характера взаимоотношений собеседников и манеры исполнения, а не от самой по себе конфигурации прикосновения^[11].

С тактильными НВК тесно связано понятие проксемики. Под проксемикой понимают способы организации пространства и времени коммуникативного процесса. Этот термин был введен Э. Холлом. Организация времени и пространства в процессе коммуникации выступает особой знаковой системой, несёт собственную смысловую нагрузку как компонент коммуникативной ситуации.

3. Миремический класс НВК. Термин «миремический» введен Х. Шерером, который предложил назвать взгляд «миремой». Глаза не зря называют зеркалом души. Психологи свидетельствуют, что глаза своими движениями и реакцией зрачка сигнализируют об эмоциональном, психическом и физическом состоянии индивида^[12].

1.2. Эмоции в невербальном общении

Эмоциональной считают такую коммуникацию, которая независимо от основной функции, которую она выполняет при общении индивидуумов, передает вместе с фактической эмоциональную информацию или только её^[13]. Таким образом, эмоциональность в коммуникации влияет на модус общения, его результат и на отношения коммуникантов^[14].

По мнению Ю. Е. Кравченко, нарушение в отношениях и коммуникации является одним из наиболее мощных источников негативных переживаний и факторов возникновения стресса. Как отмечает автор, «если обратиться к спискам событий, наиболее часто приводящих к стрессу, полученным в многочисленных исследованиях, то окажется, что подавляющее большинство этих событий связано с изменением характера отношений человека с окружающими и особенно с близкими людьми»^[15].

С недавних пор в ряде современных работ по лингвистике эмоций поднимаются проблемы экологичности коммуникации. В них от культуры речи, экологии (природы) и валеологии (человека) исследователи приходят к экологии языка. На основе лингвистики эмоций разрабатываются параметры экологичности коммуникации.

Создание такого направления в рамках коммуникативистики диктуется острой необходимостью контролировать социальную и языковую ситуацию в современной России, которая представляет собой константную, эмоционально-напряжённую ситуацию с превалированием негативных событий и их негативной вербальной упаковки в различных СМИ и в бытовом общении (естественно, что всем этим процессом управляют административные ресурсы власти). Эта негативность разрушительна для нравственной, духовной культуры общества, языка как культурного компонента, а также для здоровья и психики человека – носителя культуры, нравственности и самого языка. Таким образом, речь идёт одновременно как о здоровье языка, так и о здоровье человека, пользующегося им правильно или неправильно^[16].

Однако помимо языка, неотъемлемой частью коммуникации является также ее невербальная составляющая. Вербальное поведение в коммуникации неразрывно связано с невербальным, которое его сопровождает или часто замещает. Трудно переоценить влияние невербальных компонентов на результат коммуникации. Не случайно невербальные средства общения часто называют «windows to the soul» – «окнами души»^[17]. Мы разделяем точку зрения Н. А. Красавского, который полагает, что это «обусловлено значительной трудностью психологического контроля за своим неязыковым поведением, коррелирующим с уровнем бессознательного»^[18].

По мнению исследователя, невербальные знаки важны в особенности для эмоциональной коммуникации, провоцируемой обычно эмоциогенными (как правило, сопровождаемыми речевыми поступками) событиями. «Невербальные знаки способны эксплицировать (и часто эксплицируют) трудно вербализуемые естественным языком коммуникативные интенции говорящего. Адекватное оязыковление эмоций осложнено самой их природой, диффузным характером^[19]. Этим обстоятельством и обусловлено самое активное и, что не менее важно, достаточно результативное обращение коммуникантов в ситуациях эмоционального общения к невербальному коду»^[20]. При этом следует также отметить важность адекватного выражения собственных эмоций при помощи невербальных средств, а также умения считывать невербальные посылы собеседника. Данное обстоятельство также, на наш взгляд, объясняет внимание многих, как отечественных, так и зарубежных, исследователей к вопросу невербального поведения.

Так, исследуя невербальное поведение эмигрантов из России и реэмигрантов – наших соотечественников, вернувшихся на родину, Г. Е. Крейдлин, делает вывод о том, что «собственное неправильное поведение или отклонение от правильной интерпретации чужого невербального поведения, как показывают многие общественные события в России и за ее пределами, нередко приводят к взаимной неприязни, ссорам и столкновениям»^[21].

Выводы. Невербальная коммуникация представляет собой обмен невербальными сообщениями между людьми, а также их интерпретацию. Она возможна потому, что за всеми этими знаками и символами в каждой культуре закреплено определённое значение, понятное окружающим. Невербальные средства общения нужны для того, чтобы урегулировать течение его процесса, создавать психологический контакт между партнерами; обогащать значения, передаваемые словами, направлять истолкование словесного текста; выражать эмоции и отражать понимание ситуации.

Эмоциональной считают такую коммуникацию, которая независимо от основной функции, которую она выполняет при общении индивидуумов, передает вместе с фактической эмоциональную информацию или только её. Эмоциональность в коммуникации влияет на модус общения, его результат и на отношения коммуникантов. Невербалика призвана передавать самый широкий спектр эмоционального коммуникативного поведения.

Глава 2. Практические аспекты невербального проявления эмоций 

2.1. Проблема оценки достоверности сообщаемой информации, передаваемой по невербальному каналу

Проблема невербальных признаков обмана в процессе общения давно изучается в психологической науке и практике.

Современные методы детекции лжи группируются по трем направлениям (1) наблюдение за поведением; (2) анализ содержания речи; и (3) контроль физиологической активности.

В первом случае, исследователей интересует характер невербальной активности коммуниканта (движения рук, ног и иных частей тела, мимическая активность, направление взора и вокальные характеристики голоса); во втором случае речь идет о качественном содержании вербального материала; третье направление, опирается на показатели физиологических реакций, регистрируемых с использованием полиграфа.

Измерения физиологических реакций выполняется с соблюдением стандартных методических процедур, например, «Тест контрольных вопросов», «Тест на знание виновного». При анализе содержания вербальной информации, используется «критериальный контент-анализ», основанный на анализе содержимого по установленным критериям, выполняемый специалистами, или «мониторинг реальности» – метод, основанный на представлении о том, что можно дифференцировать вспоминания событий, реально пережитых событий, свидетелем которых человек не являлся. Перечисленные методы используются специалистами, однако, ряд ведущих экспертов, в области детекции лжи, высказывают мнение, что результаты обнаружения обмана с их помощью, очень нестабильны и во многом зависят от различных условий.

В среднем, процент правильных ответов, колеблется в диапазоне от 45 до 60 %, в то время, как показатель точности в 50% находится на уровне случайного. Одно из объяснений, почему профессионалы также оказываются плохими верификаторами лжи в том, что они недостаточно осведомлены о существующих неверных представлениях о невербальных признаках лжи. Например, Фрай и Семин, анализируя материалы исследований, обнаружили, что 75% профессиональных верификаторов лжи (офицеры полиции, таможенники) считают, что отведение взгляда является признаком свидетельствующим о лжи, хотя, по результатам исследований, данный признак не является надежным индикатором обмана.

Однако, верификаторы могут повысить точность, если они получат дополнительную информацию о надежных признаках обмана. На наш взгляд, одним из способов получения информации о признаках обмана могут выступить более сложные методы диагностики невербального поведения, исключающие субъективные отчеты и интерпретации, получаемые от верификаторов.

В качестве такого метода, может быть использован метод регистрации окуломоторной активности верификатора, выполняющего оценку поведения коммуниканта в условиях различных коммуникативных ситуаций. Хотя, как показано в многочисленных исследованиях обман сам по себе не связан с уникальным паттерном поведения, в то же время известно, что лжецы могут испытывать конкретные эмоции, в числе которых: страх, возбуждение и чувство вины.

Исследователи показали, что, обращая внимание на признаки утаиваемых эмоций – микроэкспрессии лица и основного тона голоса, можно выявить обман с точностью до 80%. В серии экспериментов, с высокой экологической валидностью, было установлено, что ложь на «высоких ставках», когда угроза наказания высока, легче обнаружить, чем ложь на «низких ставках», когда ответственность не предусматривает серьезных санкций. Требования экологической валидности вынуждают исследователей моделировать коммуникативные ситуации, наиболее приближенные к реальным условиям.

Одним и примеров подобного рода, в качестве метода исследования невербального поведения, является модифицированная целенаправленная структурированная беседа (ЦСБ) и развитие процедур полипозиционного наблюдения^[22], в рамках которых данные видеозаписей разного типа и масштаба интегрируются, и появляется возможность анализировать невербальную активность человека, выявлять наиболее выраженные психологические характеристики, регулирующие тот или иной тип поведения.

2.2. Процедура и методы исследования оценки достоверности сообщаемой информации, передаваемой по невербальному каналу

Наивные наблюдатели (верификаторы) просматривали фрагменты видеозаписей лица человека, участвующего в трех коммуникативных ситуациях («истинная», «ложная», естественная – ЦСБ)^[23], параллельно у них регистрировались движения глаз. Всего в исследовании использовалось 17 видеофрагментов (без звукового сопровождения): 2 – тренировочная серия, 5 – ситуация «истина», 5 – ситуация «ложь», 5 – ЦСБ. Продолжительность каждого фрагмента составляла 60 сек. Регистрация движений глаз выполнялась с помощью айтрекера SMI-RED-m (Германия), частота регистрации 120 Гц, режим регистрации smart binocular (усредненные координаты взора для левого и правого глаза). Задача испытуемых состояла в том, чтобы во время просмотра видеофрагментов (видео демонстрировалось без звукового сопровождения), по выражению лица определить моменты, во время которых натурщик выглядит искренним и вызывает доверие у наблюдателя – говорит правду («ответ» – стрелка вправо) или не вызывает доверие – лжет («ответ» – стрелка влево).

Оценка выполнялась в реальном времени без возможности повторного просмотра видеозаписи.

В исследовании приняло участие 35 человек – студенты московских вузов первого и второго высшего образования, в возрасте от 18 до 47 лет, с нормальным, или скорректированным до нормального, зрением. Анализ результатов выполнялся в среде статистической обработки. Детекция фиксаций проводилась с использованием алгоритма I-DT, минимальная продолжительность фиксации – 50 мс, максимальная дисперсия – 40 точек (1° при расстоянии до экрана 60 см). Данные параметры были выбраны для обеспечения преемственности с ранее проводившимися исследованиями.

2.3. Результаты исследования оценки достоверности сообщаемой информации, передаваемой по невербальному каналу

Визуальный анализ маршрутов рассматривания показал, что фиксации в основном компактно располагаются в зонах рта и глаз. Число оценок (количество не регламентировалось инструкцией), даваемых отдельным наблюдателем в отдельной экспериментальной ситуации (ЭС) варьировало от 0 до 48; межквартильный размах – от 3 до 8 оценок; медианное значение – 5 оценок на ЭС. Для отдельных видеофрагментов медианное число оценок, даваемых участниками исследования, составляет от 4 до 7, различия не являются статистически значимыми. Таким образом, можно утверждать, что выбор видеофрагментов для использования в эксперименте является сбалансированным, то есть разные эпизоды содержат одинаковое количество деталей, потенциально привлекающих внимание наблюдателей. Медианное число оценок, даваемых отдельным наблюдателем в конкретной ЭС варьируется от 1 до 24. Различие является статистически значимым.

Для большинства участников характерно относительно небольшое совокупное число ответов. Для 25% испытуемых среднее число ответов в каждой ЭС не более 4, для 50% испытуемых – от 4 до 7 ответов, для 25% - более 7 ответов. Аналогичная закономерность наблюдается для ответов «истина» и «ложь» по отдельности: для 25% испытуемых – не более 2 ответов, для 50 % испытуемых – от 2 до 4 ответов, для 25% испытуемых – более 4 ответов. Таким образом, выборка участников исследования характеризуется высокой вариативностью по числу оценок, даваемых отдельным наблюдателем. Необходим дальнейший анализ индивидуально – личностных особенностей наблюдателей, обуславливающих различия в динамике работы.

Анализ асимметрии числа ответов показывает, что из двух тренировочных ситуаций одна оценивается, как ситуация, в которой сообщается преимущественно истинная информация. Из 5 эпизодов типа «правда» один оценивается как ситуация, в которой сообщается преимущественно истинная информация и один – как ситуация, в которой сообщается преимущественно ложная информация. Из 5 эпизодов типа «ложь» 2 оцениваются, как ситуации, в которых сообщается преимущественно ложная информация. Из 5 эпизодов ЦСБ 2 оцениваются как ситуации, в которых сообщается преимущественно истинная информация.

В целом по выборке наблюдается тенденция к оценке сообщаемой информации как правдивой (ответы «правда» составляют 53% от общего числа ответов). При обработке также выполнялся анализ результатов на уровне блоков коммуникативных ситуаций, для каждого из участников исследования вычислялась доля ответов «правда» к общему числу данных ответов для трех ситуаций. Статистический анализ показал, что для блоков «правда» и «ложь» статистически значимые различия в доле ответов «правда» отсутствуют. В то же время при работе с блоком ЦСБ оценки «правда» даются значимо чаще, чем при работе с блоком искусственных коммуникационных ситуаций «правда» и чаще, чем при работе блоком искусственных коммуникационных ситуаций «ложь».

По характеру оценок участников исследования не выявлено различий между двумя вариантами искусственно сформированных коммуникационных ситуаций, в которых от натурщика согласно полученной инструкции требовалось «говорить правду» либо «лгать». В то же время поведение того же натурщика в ситуации ЦСБ оценивалось наблюдателями как более достоверное – вызывающее доверие.

Данный результат свидетельствует в пользу того, что невербальное поведение необходимо изучать в экологически валидных условиях. Для каждого из участников исследования также вычислялись: средняя продолжительность фиксаций на протяжении эксперимента; средняя продолжительность фиксаций, предшествующих ответу; средняя продолжительность фиксаций, во время которых давался ответ; средняя продолжительность фиксаций, следовавших за ответом.

Результаты статистического анализа показывают, что продолжительность фиксации, предшествующей ответу значимо больше средней продолжительности фиксаций. Продолжительность фиксаций, во время которой дан ответ, также значимо больше средней продолжительности фиксаций. Таким образом, характерный паттерн работы наблюдателя состоит в мобилизации на протяжении фиксации, предшествующей ответу и выдаче ответа во время последующей фиксации. Данный способ работы находит выражение в увеличении характерной для наблюдателя продолжительности фиксаций в период подготовки ответа и его выдачи.

В результате показано, что наблюдатели, не имеющие специальной подготовки, испытывают значительные затруднения при вынесении решения о достоверности/недостоверности сообщаемой информации на основе оценки невербального поведения коммуникантов. Индивидуальный темп работы, средняя продолжительность фиксаций, стратегия работы, значительно варьируются. В искусственно сформированных коммуникативных ситуациях индивидуальные оценки для ситуаций «истина» и «ложь» статистически значимо не различаются. В то же время ситуация ЦСБ, в которой участвует тот же натурщик, воспринимается наблюдателями статистически значимо как более достоверная. Данный факт свидетельствует в пользу того, что экологически валидные условия порождают более естественное невербальное поведение, которое оценивается наблюдателями как вызывающее доверие.

По выборке в целом наблюдается закономерное увеличение продолжительности фиксаций, предшествующих ответу и совершаемых в момент выдачи ответа, что можно рассматривать как внешнее проявление специфического процесса принятия решения и является предметом наших дальнейших исследований. Качественный анализ записей окуломоторной активности одного из наблюдателей (выставившего наибольшее количество оценок), позволил выделить невербальные признаки, попадающие в зрительные фиксации наблюдателя за 700 мс. до выдачи ответа, которые обладают характеристиками стереотипов невербального поведения сопровождающего достоверность/недостоверность сообщаемой информации. Так, например, наблюдается влияние признака «отведение глаз» (не являющегося надежным индикатором обмана), который в нашем случае побуждал наблюдателя давать оценки «ложь», так же, как и «контакт глаз» воспринимался наблюдателем признаком невербального поведения, вызывающего доверие и оценивался как «истина».

В то же время, качественный анализ, позволил выявить признаки утаиваемых эмоций («утечки») – микроэкспрессии, которые в отдельных случаях эксплицитно фиксировались наблюдателем и вероятно влияли на принятие решения о характере даваемых ответов, равно как и некоторые из них оставались незамеченными и не влияли на оценки.

Выводы. Проблема невербальных признаков обмана в процессе общения давно изучается в психологической науке и практике. Современные методы детекции лжи группируются по трем направлениям (1) наблюдение за поведением; (2) анализ содержания речи; и (3) контроль физиологической активности. В первом случае, исследователей интересует характер невербальной активности коммуниканта (движения рук, ног и иных частей тела, мимическая активность, направление взора и вокальные характеристики голоса); во втором случае речь идет о качественном содержании вербального материала; третье направление, опирается на показатели физиологических реакций, регистрируемых с использованием полиграфа.

Одним из способов получения информации о признаках обмана могут выступить более сложные методы диагностики невербального поведения, исключающие субъективные отчеты и интерпретации, получаемые от верификаторов. В качестве такого метода в работе использован метод регистрации окуломоторной активности верификатора, выполняющего оценку поведения коммуниканта в условиях различных коммуникативных ситуаций.

В исследовании приняло участие 35 человек – студенты московских вузов первого и второго высшего образования, в возрасте от 18 до 47 лет, с нормальным, или скорректированным до нормального, зрением.

В результате показано, что наблюдатели, не имеющие специальной подготовки, испытывают значительные затруднения при вынесении решения о достоверности/недостоверности сообщаемой информации на основе оценки невербального поведения коммуникантов. Экологически валидные условия порождают более естественное невербальное поведение, которое оценивается наблюдателями как вызывающее доверие.

Заключение

Невербальная коммуникация представляет собой обмен невербальными сообщениями между людьми, а также их интерпретацию. Она возможна потому, что за всеми этими знаками и символами в каждой культуре закреплено определённое значение, понятное окружающим. Невербальные средства общения нужны для того, чтобы урегулировать течение его процесса, создавать психологический контакт между партнерами; обогащать значения, передаваемые словами, направлять истолкование словесного текста; выражать эмоции и отражать понимание ситуации.

Эмоциональной считают такую коммуникацию, которая независимо от основной функции, которую она выполняет при общении индивидуумов, передает вместе с фактической эмоциональную информацию или только её. Эмоциональность в коммуникации влияет на модус общения, его результат и на отношения коммуникантов. Невербалика призвана передавать самый широкий спектр эмоционального коммуникативного поведения.

Проблема невербальных признаков обмана в процессе общения давно изучается в психологической науке и практике. Современные методы детекции лжи группируются по трем направлениям (1) наблюдение за поведением; (2) анализ содержания речи; и (3) контроль физиологической активности. В первом случае, исследователей интересует характер невербальной активности коммуниканта (движения рук, ног и иных частей тела, мимическая активность, направление взора и вокальные характеристики голоса); во втором случае речь идет о качественном содержании вербального материала; третье направление, опирается на показатели физиологических реакций, регистрируемых с использованием полиграфа.

Одним из способов получения информации о признаках обмана могут выступить более сложные методы диагностики невербального поведения, исключающие субъективные отчеты и интерпретации, получаемые от верификаторов. В качестве такого метода в работе использован метод регистрации окуломоторной активности верификатора, выполняющего оценку поведения коммуниканта в условиях различных коммуникативных ситуаций.

В исследовании приняло участие 35 человек – студенты московских вузов первого и второго высшего образования, в возрасте от 18 до 47 лет, с нормальным, или скорректированным до нормального, зрением.

В результате показано, что наблюдатели, не имеющие специальной подготовки, испытывают значительные затруднения при вынесении решения о достоверности/недостоверности сообщаемой информации на основе оценки невербального поведения коммуникантов. Экологически валидные условия порождают более естественное невербальное поведение, которое оценивается наблюдателями как вызывающее доверие.

Список литературы

Андрианов М. С. Невербальная коммуникация: психология и право. – М., 2007.

Бреслав Г. М. Психология эмоций. М.: Смысл, 2004.

Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий: варианты речевого поведения. 4-е изд. М. : URSS, 2009.

Горелов И. Н. Невербальные компоненты коммуникации. 4-е. изд. М. : Наука, 1980.

Душкина М. Р. Психология влияния. ‒ СПб.: Питер, 2004. ‒ 224с.

Еникеев М. И. Психологический энциклопедический словарь. – М.: Проспект, 2008.

Кизинюк (Цалиева) Е. А. К теории вопроса о невербальных средствах описания индивидуального портрета говорящего // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2014. № 13 (699). С. 129-134.

Колшанский Г. В. Паралингвистика. М. : Наука, 1974.

Крейдлин Г. Е. Невербальная семиотика: язык тела и естественный язык. М. : Новое лит. обозрение, 2004.

Крысько В. Е. Социальная психология. СПб.: Питер, 2005.

Куницына В. Н., Казаринова Н. В., Погольша В. М. Межличностное общение. СПб. : Питер, 2002.

Леонтьев А. А. Психология общения. 3-е изд. М. : Смысл, 1997.

Лабунская В. А. Не язык тела, а язык души! Психология невербального выражения личности. Ростов н/Д : Феникс, 2009.

Мечковская Н. Б. Семиотика: язык, природа, культура. М.: Академия, 2004.

Нэпп М., Холл Дж. Невербальное общение. 6-е межд. изд. СПб. : Прайм-ЕВРОЗНАК; М. : Олма-Пресс, 2004.

Нэпп М., Джудит Холл. Невербальное общение. Полное руководство. – СПб., 2006.

Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковник, 2002.

Потапова Р. К., В. В. Потапов. Язык, речь, личность. – М. : Языки славянской культуры, 2006.

Рогов Е. И. Эмоции и воля. - М.: Владос, 2001.

Романова Н. М. Особенности глазодвигательных реакций человека при произнесении истинной и ложной информации ‒ [Электронный ресурс].‒ Режим доступа: http://www.volsu.ru.

Сергеев А. А. Техника выявления неискренности партнера по общению // Наука и образование. ‒ [Электронный ресурс].‒ Режим доступа: http://www.nbuv.gov.ru.

Сорокун П. А. Основы психологии. – Псков : ПГПУ, 2005.

Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Изд-во МГУ, 2004.

Фаст Дж. Язык тела. М. : Вече : АСТ, 1997.

Экман П. Психология эмоций. Я знаю, что ты чувствуешь: пер. с англ. – СПб.: Питер, 2010.

Юревич Д. Психологический символизм жестов в христианской иконографии: докл. [Электронный ресурс]. URL: http://nesusvet.narod.ru (дата обращения 14.04.2016).

1. Леонтьев А. А. Психология общения. 3-е изд. М. : Смысл, 1997. – С. 23. ↑

2. Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий: варианты речевого поведения. 4-е изд. М. : URSS, 2009. – С. 43. ↑

3. Крейдлин Г. Е. Невербальная семиотика: язык тела и естественный язык. М. : Новое лит. обозрение, 2004. ↑

4. Колшанский Г. В. Паралингвистика. М. : Наука, 1974. – С. 33. ↑

5. Горелов И. Н. Невербальные компоненты коммуникации. 4-е. изд. М. : Наука, 1980. – С. 75. ↑

6. Крейдлин Г. Е. Невербальная семиотика: язык тела и естественный язык. М. : Новое лит. обозрение, 2004. – С. 77. ↑

7. Леонтьев А. А. Психология общения. 3-е изд. М. : Смысл, 1997. – С. 58. ↑

8. Горелов И. Н. Невербальные компоненты коммуникации. 4-е. изд. М. : Наука, 1980. – С. 75. ↑

9. Лабунская В. А. Не язык тела, а язык души! Психология невербального выражения личности. Ростов н/Д : Феникс, 2009. – С. 149. ↑

10. Куницына В. Н., Казаринова Н. В., Погольша В. М. Межличностное общение. СПб. : Питер, 2002. – С. 77. ↑

11. Нэпп М., Холл Дж. Невербальное общение. 6-е межд. изд. СПб. : Прайм-ЕВРОЗНАК; М. : Олма-Пресс, 2004. – С. 16. ↑

12. Фаст Дж. Язык тела. М. : Вече : АСТ, 1997. – С. 14. ↑

13. Шаховский В.И., Солодовникова Н.Г. Роль эмоций в формировании экологичности массмедиальной коммуникации //Человек в коммуникации: мотивы, стратегии и тактики: кол. монография / отв. ред. В.И. Шаховский, И.В. Крюкова. – Волгоград: «Перемена», 2010. 248 с – С. 20–34. ↑

14. Леонтьев А. А. Психология общения. 3-е изд. М. : Смысл, 1997. – С. 23. ↑

15. Кравченко Ю.Е. Понимание эмоций как фактор преодоления стресса // Понимание в коммуникации. 2007. Язык. Человек. Концепция. Текст: Тезисы докладов Международной научной конференции (28 февраля – 1 марта 2007 г.) /отв. ред. В.З. Демьянков.– М.: НИВЦ МГУ, 2007. – 150 с. 62. ↑

16. Шаховский В.И., Солодовникова Н.Г. Роль эмоций в формировании экологичности массмедиальной коммуникации //Человек в коммуникации: мотивы, стратегии и тактики: кол. монография / отв. ред. В.И. Шаховский, И.В. Крюкова. – Волгоград: «Перемена», 2010. 248 с – С. 20–34. ↑

17. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография. – Волгоград: Перемена, 2001. – 495 с. ↑

18. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография. – Волгоград: Перемена, 2001. – 495 с. ↑

19. Горбенко В.Д. Невербальные компоненты коммуникации как средство выражения модального значения // Понимание в коммуникации. 2007. Язык. Человек. Концепция. Текст: Тезисы докладов Международной научной конференции (28 февраля – 1 марта 2007 г.). – М.: НИВЦ МГУ, 2007. – 150 с. 22 ↑

20. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография. – Волгоград: Перемена, 2001. – 495 с. ↑

21. Крейдлин Г.Е. Ошибки понимания: проблемы невербальной межкультурной коммуникации эмигрантов и реэмигрантов // Понимание в коммуникации. 2007. Язык. Человек. Концепция. Текст: Тезисы докладов Международной научной конференции (28 февраля – 1 марта 2007 г.) /отв. ред. В.З. Демьянков.– М.: НИВЦ МГУ, 2007. – 150 с. 64 ↑

22. Барабанщиков В.А., Носуленко В.Н., Самойленко Е.С., Хозе Е.Г. Полипозиционное наблюдение за поведением людей в процессе целенаправленной структурированной беседы. Коллективная монография РУДН, 2015. ↑

23. Барабанщиков В.А., Носуленко В.Н., Самойленко Е.С., Харитонов А.Н., Хозе Е.Г. / Оценка психологических характеристик человека по особенностям внешне наблюдаемого поведения. / Коллективная монография РУДН, 2015. ↑