Принципы гражданского права: достижения цивилистики и законодательный эффект (Исторический анализ научной литературы посвященной исследованию принципов гражданского права)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Вопрос о принципах права и принципах отраслей права всегда рассматривался в литературе и не терял свою актуальность. Гражданское право не является исключением, так как ему присущи свои специфические начала - принципы. В настоящее время вопрос о них является очень значимым. Это связано с существующим делением права на частное и публичное, с особенностями гражданско-правового регулирования общественных отношений.

По существующим принципам и обеспечивающим их гарантиям можно судить о типе права, какое оно: рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое. Существовавшие в недавнем прошлом принципы олицетворяли собой социалистическое право. В настоящее время с полной уверенностью можно сказать, что мы опять вернулись к праву буржуазному, к восстановлению его институтов. Анализ сложившейся ситуации позволяет говорить о том, что преемственности между принципами социалистического права и ныне существующими нет. Российское право вернулось к проверенным веками принципам, причем, формулировки их законодательного закрепления зачастую взяты из нормативной базы ФРГ, Франции и других развитых европейских государств.

В данной работе проводится анализ принципов гражданского права: дается их определение, классификация. Внимание уделяется как отраслевым принципам, так и подотраслевым, а также принципам институтов гражданского права.

Принципы гражданского права являются основой, на которой базируются все его нормы и институты, поэтому изучение и уяснение их сущности невозможно без уяснения рассматриваемой категории.

Не нужно думать, что они являются лишь теоретическим термином. В настоящее время одной из тенденций является нормативное закрепление принципов. Это является атрибутом многих актов, например, Гражданского, Уголовного, Трудового кодексов. Принципы находят и прямое применение в ходе практической деятельности, например, судов, в частности, при использовании аналогии права. Если в ходе правоприменения нарушен какой-либо принцип, то это говорит о судебной ошибке. Последствием будет отмена решения. Исходя из этого, необходимо четко уяснить, что представляют из себя принципы, нельзя подводить под них другие правовые явления: их нарушение не будет иметь правовых последствий. В настоящее время правоприменительные органы все чаще в своих решениях делают ссылки на нормы, в которых принципы нашли свое законодательное выражение. В работе рассматривается и этот аспект на примере актов как высших судебных инстанций, так и местной судебной практики.

Многие принципы гражданского права нашли свое прямое закрепление в Гражданском кодексе Российской Федерации. Кроме того, они отражены и во многих других актах, относящихся к сфере гражданского законодательства, которые также анализируются в диссертации.

В работе исследуется и развитие принципов гражданского права, изменение их содержания. Разумеется, есть вечные, общечеловеческие принципы, например, справедливость, гуманизм. Они свойственны в той или иной степени всем типам права. Такие основные начала присутствовали всегда, хотя и в разных сочетаниях, с различными гарантиями. Другое дело - отраслевые принципы. Они подвержены существенным изменениям.

На сегодняшний момент база гражданского законодательства в целом сложилась. Поэтому необходим ее теоретический анализ, исследование вопроса о том, как в нормативных актах и на практике преломляются принципы.

Проблема разработки теоретических основ регулирования общественных отношений всегда остро стояла перед юридической наукой. Развитие теории права требует своевременного переосмысления ряда категорий, выхода на новый уровень исследований. Речь идет, в частности, о проблеме сущности принципов гражданского права, их взаимообусловленности и связи с иными правовыми явлениями. И хотя юридическая наука, в том числе и цивилистическая, уделяла определенное внимание исследованию принципов права, приведению их в определенную систему, разработке на этой основе рекомендаций, призванных содействовать совершенствованию законодательства и практики его применения, однако, в настоящее время проблема гражданско-правовых принципов вызывает к себе интерес двоякого рода. Практическая сторона данного вопроса обусловлена тем, что в условиях все увеличивающейся свободы субъектов экономических отношений своевременное и отвечающее последним тенденциям правовое урегулирование их поведения становится необходимостью. Научный интерес к основным началам гражданского права подтверждается дискуссиями и противоречивыми мнениями по указанной проблематике. Дело в том, что в условиях преобразования общественных отношений в современной России решение многих актуальных задач в сфере экономики во многом будет зависеть от адекватного закрепления в нормах гражданского законодательства принципов нормативно-правового регулирования рыночной экономики. Для современной России глубокие социально-экономические преобразования, формирование рыночных отношений требуют новой оценки исходных начал правового регулирования имущественных отношений. На фундаментальный характер и большую научно-практическую значимость исследований принципов гражданского права в свое время особое внимание обращал один из выдающихся российских цивилистов С.Н. Братусь, который писал, что основные принципы права преломляются в специфике регулируемых отраслью права общественных отношений, в обнаружении коих имеют значение логико-формальный анализ текстов законов, судебная практика и глубокий научный поиск. И далее: «Установление или выведение принципов отрасли права помогает правильнее применять нормы данной отрасли, лучше понимать её сущность и социальное назначение».

Между тем, следует констатировать, что степень уяснения принципов гражданского права, их действия по-прежнему носят явно недостаточный характер. Это связано с тем, что сложившиеся в отечественной юриспруденции подходы к характеристике принципов вообще, в том числе и гражданского права, длительное время носили идеологизированный характер. Данное положение привело к тому, что из принципов выветривалось правовое содержание, которое должно быть им присуще. Отраслевые принципы нередко выступали в качестве идеологического камуфляжа, маскирующего состояние законодательства и практики его применения. В связи с этим, действие принципов не прослеживалось до конца, исследование же их не выходило за пределы порочного круга. Поэтому основные черты гражданского права, основанного на рыночных отношениях, были выявлены явно недостаточно. Прежде всего, не раскрыто значение принципов гражданского права для дальнейшего развития и совершенствования законодательства в данной области. Все сказанное выше вызывает необходимость использовать качественно иной подход к выявлению принципов гражданского права в целях выработки на этой основе рекомендаций правотворческим и правоприменительным органам.

Несмотря на очевидную важность проблемы принципов гражданского права, она до настоящего времени не стала предметом специальных монографических исследований. Несомненно, любой учебник по общей части гражданского права не обходится без общей краткой характеристики гражданско-правовых принципов, имеются также работы, посвященные отдельным принципам гражданского права. Однако, среди глубоких научных исследований, посвященных раскрытию понятия и сущности названной правовой категории, можно отметить лишь работы О.В. Смирнова, Е.Г. Комисаровой и A.В. Мальковой. Заметной вехой в развитии современной цивилистической мысли, в том числе в анализе проблемы принципов гражданского права, стал труд В.Ф. Яковлева. Однако и в нем в силу специфики целей исследования данная проблема не нашла полной разработки. Поэтому считаем указанную категорию недостаточно разработанной в цивилистической науке. Между тем, назревшие потребности теории практики вызывают необходимость более пристального и глубокого изучения принципов гражданского права.

Целью данной работы является рассмотрение принципов гражданского права, их понятия, классификации, а также рассмотрение особенностей отдельных принципов гражданского права.

В соответствии с заданной целью определены и задачи исследования:

• раскрыть понятие и признаки принципов гражданского права
• рассмотреть классификацию принципов гражданского права;
• изучить значение и общую характеристику принципов гражданского права;
• проанализировать содержание принципов гражданского права;
• рассмотреть особенности отдельных принципов гражданского права.

В качестве объекта исследования выступают основные идеи, руководящие начала гражданского права, именуемые принципами. Рассматриваются их сущность, содержание, практическая значимость и применимость.

Предметом данной работы являются труды ученых в этой области, нормативно-правовые акты, существующая судебная и договорная практика, в которых отражены принципы гражданского права.

Нормативно-правовую основу данного исследования составили такие нормативно-правовые акты, как Конституция Российской Федерации и Гражданский кодекс Российской Федерации.

Теоретическую базу данного исследования составили труды таких авторов-правоведов, как Н.Н. Аверченко, С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, А.М. Гатин, В. Емельянов, Ю.Л. Ершов, И.А. Зенин, В.В. Крылов, М.Н. Малеина, В, Микрюков, О.В. Смирнов и других.

Структура курсовой работы включает в себя введение, три главы, заключение и список использованных источников и литературы.

1. Общая характеристика принципов гражданского права

1.1. Исторический анализ научной литературы посвященной исследованию принципов гражданского права

К числу основных принципов гражданского права до принятия ГК РФ 1994 г. относили:

• принцип единства правового регулирования имущественных и личных неимущественных отношений независимо от их субъектного состава;
• принцип равенства участников гражданских правоотношений;
• принцип дозволительной направленности гражданско-правового регулирования;
• принцип диспозитивности;
• принцип полного восстановления нарушенного положения субъектов гражданского права;
• презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений;
• принцип всеобщности судебной защиты гражданских прав [1, c. 51].

Принцип единства гражданско-правового регулировании имущественных и личных неимущественных отношений выражается не только в том, что действие гражданского законодательства распространяется на указанные отношения независимо от состава их участников, но и в том, что в новейшем законодательстве отчетливо просматривается тенденция к унификации правовых норм, рассчитанных на отношения с участием граждан и на отношения между организациями [7, c. 85].

С принципом единства правового регулирования имущественных и личных неимущественных отношений тесно соприкасается принцип равенства участников гражданских правоотношений [7, c. 89]. Указанный принцип обусловлен в первую очередь тем, что равенство коренится в самих отношениях, составляющих предмет гражданско-правового регулирования. Если бы этого не было, соответствующие отношения предметом гражданского права вообще не могли бы быть. Построение гражданско-правового регулирования на началах равенства призвано юридически обеспечить реализацию этой характерной черты самих отношений, регулируемых гражданским правом, в поведении их участников.

Равенство как принцип гражданско-правового регулирования означает, что ни одна из сторон в гражданском правоотношении не может только по занимаемому ею положению предопределять поведение другой. Если же отношение основано на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, то оно регулируется уже не гражданским, а административным законодательством и примыкающими к нему отраслями, например законодательством о налогах [26, c. 103].

В то же время административный акт может порождать не только отношение власти и подчинения, но и отношение, которое строится на началах равенства его участников. Так, ордер на занятие жилого помещения порождает не только административное правоотношение между органом, выдавшим ордер, и гражданином, но также гражданское правоотношение между гражданином и соответствующей жилищно-эсплуатационной организацией.

Действие принципа равенства не замыкается, однако, в границах уже возникшего гражданского правоотношения [12, c. 94]. Субъекты гражданского права находятся в равном по отношению к друг другу положении уже на стадии правоспособности. Эта четко прослеживается при характеристике правоспособности как граждан, так и юридических лиц.

Дозволительная направленность гражданско-правового регулирования означает, что как граждане, так и юридические лица в принципе могут заниматься любой деятельностью, не запрещенной законодательными актами. Необходимо, прежде всего подчеркнуть, что действие этого принципа ни в коем случае нельзя распространять на отношения, основанные на властном подчинении одной стороны другой. Деятельность органов государственной власти и управления в указанных отношениях должна покоиться не на принципе «дозволено все то, что не запрещено законом», а на принципе «дозволено только то, что прямо разрешено законом» [19, c. 247].

Однако и в гражданском праве действие принципа дозволительной направленности не безгранично. Помимо того, что как граждане, так и организации не вправе совершать действия, специально направленные на причинение кому-либо вреда либо создающие высокую степень вероятности его причинения, кроме случаев управомоченности на их совершение, в законе зафиксированы требования, которыми граждане и юридические лица должны руководствоваться при осуществлении принадлежащих им гражданских прав.

Диспозитивность как принцип гражданского права означает закрепление за гражданами и организациями юридически обеспеченной возможности по своему усмотрению распоряжаться принадлежащими им гражданскими правами, в том числе и правом на их защиту. Диспозитивность проявляется, с одной стороны, в том, что в гражданском праве много диспозитивных норм, а с другой — в том, что субъектам гражданского права предоставлена широкая возможность осуществления принадлежащих им прав по их усмотрению и за пределами диспозитивных норм. Это обстоятельство подчеркивает В.А. Тархова [23, c. 9].

Принцип восстановления нарушенного положения субъектов вытекает из присущей гражданскому праву восстановительной функции [3, c. 56]. В свою очередь, она обусловлена тем, что гражданское право регулирует отношения, которые покоятся на равенстве их участников, а в числе этих отношений преобладают товарно-денежные имущественные отношения.

Принцип восстановления нарушенного положения субъектов гражданского права выражается в таких формах, как полное возмещение причиненных убытков и возмещение морального вреда, взыскание неустойки, защита чести, достоинства и деловой репутации гражданина и юридического лица и т. д. При этом следует подчеркнуть, что в настоящее время взыскание убытков во всех случаях является правом, ну не обязанностью того лица, которому они причинены. В этом, между прочим, также проявляется действие принципа диспозитивности в гражданском праве. Гражданское законодательство закрепляет презумпцию добросовестности участников гражданских правоотношений, что также должно быть отнесено к числу основных принципов данной отрасли права и законодательства [3, c. 42]. В то же время по соседству с этой презумпцией закреплена другая — презумпция вины лица, совершившего гражданское правонарушение, что на первый взгляд создает впечатление, будто указанные презумпции противоречат друг другу. Однако это впечатление рассеивается, если мы вспомним, как в гражданском процессе распределяются обязанности но доказыванию [19, c. 184]. Если, скажем, предъявлен иск о возмещении убытков, причиненных нарушением обязательства, то истец обязан доказать самый факт нарушения обязательства, доказать, что ему причинены убытки, размер этих убытков и что, наконец, между поведением ответчика и возникшими у истца убытками существует юридически значимая причинная связь. Только после того, как эти обстоятельства будут доказаны, вступит в действие презумпция вины лица, нарушившего обязательство. Чтобы освободиться от ответственности (если закон не предусматривает возложение ответственности независимо от вины), это лицо обязано доказать отсутствие своей вины. Таким образом, презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений отнюдь не коллизирует с презумпцией вины лица, совершившего гражданское правонарушение [3, c. 193]. Наконец, к принципам гражданско-правового регулирования надлежит отнести принцип всеобщности судебной защиты гражданских прав, который находится на стыке материального и процессуального права.

В специальной литературе до сих пор не достигнуто единство мнений относительно количества и состава отраслевых принципов гражданского права России [16, c. 112]. Нераскрытым остается, в частности, соотношение сущностных признаков предмета и принципов гражданского права: считать ли, например, автономию воли как черту регулируемых отношений одновременно и отраслевым принципом? Здесь же возникает и другой вопрос, на который также нет однозначного ответа: о соотношении метода отрасли и е\ принципов. Входят ли последние в структуру метода, выполняя в его рамках соответствующие функции, или являются относительно самостоятельным блоком механизма гражданско-правового регулирования?

Для продолжения исследования следует определиться, являются ли такие категории, как равенство участников имущественного оборота, автономия воли и имущественная самостоятельность, принципами отечественного гражданского права. Постулат о «равенстве участников» традиционно единогласно признается в отечественной цивилистической литературе последних десятилетий принципом отрасли [13, c. 12].

В отношении двух других категорий дело обстоит гораздо сложнее. Так, Т.И. Илларионова, Н.Д. Егоров не упоминают их среди принципов гражданского права. Не называя автономию воли принципиальным началом отрасли, Т.И. Илларионова указывает на нее как на сущностный признак предмета: участник гражданского общества «принципиально не зависит от воли других участников и властных структур в принятии решений и их осуществлении». Среди девяти принципов гражданского права она называет следующие: принцип осуществления прав своей волей и в своем интересе и принцип недопустимости злоупотребления правом.

А каков был взгляд цивилистов советского периода на рассматриваемые вопросы? Например, В.П. Грибанов вообще не называет ни одного из указанных трех положений принципами «осуществления гражданских прав». Таковыми он, в частности, считает «принцип добросовестности при осуществлении гражданских прав», «принцип осуществления гражданских прав в соответствии с их назначением», «принцип товарищеского сотрудничества при осуществлении гражданских прав и обязанностей» [12, c. 226].

Автономию воли и имущественную самостоятельность О.А. Красавчиков также не считал принципами гражданского права. Тем не менее он называет такие черты метода отрасли, как «диспозитивность субъектов гражданского права в приобретении и реализации субъективных прав» и «инициативность субъектов гражданского права в формировании гражданских правоотношений», а в качестве отраслевого принципа – «принцип свободы в осуществлении гражданских прав в соответствии с их социальным назначением и добросовестность в исполнении гражданских обязанностей» [17, c. 29].

Ясно, что идеологические причины и многие другие политико-экономические факторы в Советском Союзе не позволяли говорить об автономии воли и уж тем более об имущественной самостоятельности и свободе договора. Но видно и другое: ученые искали теоретические «каналы» для отвода накопившегося из-за административного диктата парадоксального «напряжения», не свойственного гражданским правоотношениям в естественных условиях свободного рынка [3, c. 78]. Вот и появлялись такие конструкции, как «диспозитивность», «инициативность» и т.п.

Однако тем более непонятно, почему до сих пор не получила должного фундаментального научного освещения категория автономии воли, дающая логическое обоснование, например, краеугольному принципу имущественного оборота - свободе договора.

1.2 Понятие и признаки принципов гражданского права

Анализу принципов посвящено достаточное количество монографий, чтобы прийти к выводу о том, что данная тема является актуальной не только в рамках теории государства и права, но и в таких отраслевых науках, как гражданское право, гражданское процессуальное право, уголовное право, трудовое право и так далее. Однако проблема принципов права и в настоящий момент находится на стадии своей разработки.

Понятие «принцип» исходит от латинского слова «prinzipium», означающим «начало», «первоначало» [17, c. 52]. Языковеды указывают, что значение слова принцип является следующим – исходное положение, основное начало, которым следует руководствоваться в поведении, в построении научной системы, теории и так далее. Именно данное значение слова «принцип» используется и в современном гражданском законодательстве.

Принцип представляет собой одну из основополагающих правовых категорий. Правовые категории же, в свою очередь, представляют собой предельные по уровню обобщения фундаментальные абстрактные понятия, которые нацелены на отражение наиболее существенных свойств и связей правовых явлений и представляют собой наиболее глубокие по содержанию и широкие по объему понятия в рамках науки [6, c. 17]. Принципы права представляют выраженные в праве основные нормативно-руководящие начала, посредством которых выражается его содержание, его основы, закрепленными при помощи законов общественной жизни.

Вне всякого сомнения, принципы представляют собой начала или даже первоначала системы права в общем и конкретных отраслей права в частности. Указанная точка зрения нашла свое отражение и в нормах законодательства в статье 1 ГК РФ «Основные начала гражданского законодательства», посвященная непосредственному закреплению его принципов [3, c. 49]. В связи с этим следует полагать, что нельзя признать правильным высказывание о том, что нельзя определять принципы через понятие «начала», поскольку они в по своей сути больше означают правила, принцип же является более близким к понятию идеала [3, c. 58].

Выделение принципов представляет собой одну из сущностных характеристик права как такового. В рамках них содержание права раскрывается наиболее глубоко – принципы выражают суть права, его основы, а также закономерности развития сфер жизни общества .

Принципы являются наиболее важными элементами структуры права. Они заложены в самой глубине правовых основ, однако наряду с этим нашли конкретное внешнее проявление – в рамках нормативных актов. Как было удачно замечено С.С. Алексеевым, принципы во своей сути представляют собой «сгустки» правовой «ткани», которые отражают не только самые существенные черты содержания данной системы, но и выступают в качестве очень важных регулятивных инструментов в рамках структуры права [3, c. 84].

В настоящее время возрастающую популярность набирает та точка зрения, которая разделяет право и законодательство. В рамках данной точки зрения право понимается как сложная система, в состав которой входят:

1. Правовые принципы. Данные принципы представляют собой основу всей правовой структуры и включают в себя правосознание, нормы, правоотношения и правоприменительную практику.
2. Правовые предписания, которые включают в себя правовые действия, направленные на непосредственное осуществление принципов и предписаний.

Данная позиция, однако, представляется недостаточно существенной. Конечно, право представляет собой крайне сложное явление, однако нельзя так категорично отделять право и законодательство друг от друга, поскольку они находятся в неразрывной связи и не могут друг другу противоречить, находясь во взаимозависимом положении.

Современная отечественная правовая литература насчитывает большое количество всевозможных дефиниций принципа права. Одни определения рассматривают принципы как объективные явления, в рамках других же они представляются в качестве чисто теоретических категорий, носящих идейный характер.

С.Н. Братусь определяет в качестве принципов ведущие начала, законы существования и функционирования данного явления, которые выражаются в его специфике [6, c. 79].

А.А. Крылов же принципы права определяются как научно-обобщенные положения, направленные на отражение закономерности предмета, метода и формы правового регулирования. В соответствии с его определением, принципы служат достижению не только гносеологической функции, но и регулятивной. Другими словами, они представляют собой не только научно-теоретическую категорию, но и служат выполнению конкретных регулятивных функций [18, c. 87].

С.Г. Холина характеризует принципы как основные, главные положения, нашедшие закрепление в правовых нормах. Она указывает, что принципы служат направлению и согласованию правового регулирования общественных отношений и представляют собой критерий законности и правомерности поведения граждан, организаций и правоприменительных органов [26, c. 37].

Вышеприведенные определения не обладают какими-либо существенными отличиями.

Однако, для того, чтобы в полной мере дать характеристику принципам, следует применять не только логико-формальный анализ текста закона, но и рассматривать правоприменительную практику.

В качестве правовых принципов рассматриваются все те исходные руководящие начала, положения и идеи, которые распространяются на право целиком, начиная с правосознания и заканчивая реализацией действующих правовых норм.

Установление либо выведение принципов отрасли права позволяет наиболее правильно применять правовые нормы, а также лучше понимать их сущность и социальное назначение [26, c. 42].

Принципы представляют собой характерные черты права как явления и выступают в качестве обязательных регулятивных элементов его структуры.

Как указывается в правоприменительной литературе, принцип и идея представляют собой однородные понятия и выступают в качестве исходной позиции определенной концепции, определенной системы знаний.

Часто принцип подлежит определению через идею и наоборот. Однако в данном случае это не принцип в его собственном значении, а обобщенное выражение по сути, которое обладает философским содержанием [26, c. 56]. Часто идею даже нельзя выразить посредством краткой формулы, что является характерной чертой для принципа.

Функция принципа и его идея также представляют собой две различные категории. Идея направлена на широкое и наиболее абстрактное отражение фундаментальных свойств изучаемой реальности и может выступать в качестве основы для формирования соответствующего ей принципа, который может не только собрать воедино все компоненты теории, но и выступить в качестве метода ее построения.

Однако принцип представляет собой не произвольную мыслительную концепцию, а некоторую категорию, которая отражает закономерные отношения реальной действительности.

Философия и гражданско-правовая литература часто характеризует принцип в качестве закона. К примеру, С.Н. Братусь понимает под принципом закон или движущую силу [6, c. 80].

Правовая идея представляет собой интеллектуальное, духовное положение, проникающее в самое существо право, определенным образом объективируясь в качестве основных правовых начал, правовых принципов и выступая в виде главного звена всей правовой материи.

Таким образом, можно сделать вывод, что принцип права представляет собой конкретное выражение какой-либо правовой идеи. Однако, наряду с этим, он также и выступает в качестве проявления правовой догмы как в целом, так и на различных её уровнях [3, c. 100]. По своей сути, правовую догму можно выразить посредством системы юридических принципов. Они известны уже давно, со времен римского права, в котором выражались посредством правовых аксиом. Данные правовые аксиомы находят свое выражение в различных отраслях права в виде его принципов и находят закрепление в нормах законодательства [16, c. 55]. Однако необходимо также учитывать и тот факт, что принципы и аксиомы представляют собой разные явления, поскольку аксиоматический характер присущ не всем принципам права, а лишь отдельной их части. Помимо этого, не каждая аксиома может характеризовать отдельный принцип в полном объеме, поскольку она выражает скорее его отдельные свойства и черты. Принципы нацелены на выражение отдельных начал права, что не может быть достигнуто посредством аксиом.

Г.Ф. Шершеневич в свое время указывал, что подобное выражение носит аксиоматический характер, поскольку выражение «ничто не может передать другому прав более, чем имеет сам» нельзя отнести к категории принципов права [27, c. 35].

При рассмотрении принципов вызывает определенный интерес вопрос о соотношении в праве принципов и презумпцией, поскольку они обладают некоторыми точками соприкосновения.

Так, существует несколько видов презумпций.

Общеправовые презумпции, которые приобрели характер правовых принципов, например, принцип добросовестности, согласно которому субъект, вступающий в правоотношения любого рода, изначально предполагается не имеющим противоправных помыслов. Отдельные презумпции, в свою очередь, способны претендовать на роль отраслевых принципов права, к примеру, презумпция невиновности для уголовного права. Она не может рассматриваться исключительно в качестве приема юридической техники. Существуют также презумпции, которые представляют собой средства и приемы юридической техники. По своей значимости они еще не достигли уровня принципов, к примеру, презумпция смерти лица, которое пропало без вести на срок более трех лет [20, c. 10].

Однако нельзя делать вывод о том, что принципы и презумпции представляют собой тождественные правовые категории, поскольку только отдельные презумпции, имеющие общеправовой характер, способны выступать в качестве принципов. В первую очередь, это принципы добросовестности и разумности.

Различия между принципами и презумпциями заложены в самих определения данных понятий. Презумпция подразумевает собой предположение высокой степени обобщения о наличии или отсутствии юридических фактов, которые подтверждаются обширной правоприменительной практикой и наблюдаемой связью между явлениями. Принципы же представляют собой общие начала. Главным отличием между данными категориями заключается в том, что принцип является неопровержимым, а презумпция может быть опровергнута.

Юридическая наука и практика часто встречает упоминания о «правовых принципах» и «принципах действующего права» [20, c. 24]. Данные понятия, хотя и являются тесно связанными, тем не менее, не представляют собой тождественные понятии и находятся скорее в соотношении как общее к особенному. В зависимости от своих признаков, принципы могут быть разделены на два вида – принципы действующего права и иные правовые принципы [20, c. 30].

Первые выступают в качестве отправных положений или правил права, непосредственно составляющих его содержание и выступающие в качестве наиболее важных норм, реально выраженных и закрепленных в данных нормах.

Вторые же формируются из отправных юридических идей и положений, которые в связи с различными причинами на данном этапе не могут быть отнесены к содержанию действующего права [9, c. 62]. Они выступают лишь как часть правосознания, либо законодательно закрепляются лишь в некоторых периодах, либо фигурируют в правоприменительной практике как своеобразные, хотя и «неписаные», однако неопровержимые отправные положения, которые иногда называются «правовыми аксиомами». Похожая позиция высказывается Н.С. Малеиным, который рассматривал в качестве принципов принципы-нормы и принципы-законоположения, указывая при этом, что не все принципы права обладают признаком нормативности [20, c. 26]. Не обладают нормативным признакам те принципы права, которые закреплены в Конституции РФ и иных нормативно-правовых актах, а также отдельные принципы, которые хотя и закреплены в нормах закона, но не представляют собой каких-либо строгих правил и не формулируют конкретные правила поведения.

Правовые принципы представляют собой категорию правового сознания, в связи с чем они являются предшественниками принципов права в собственном смысле слова [20, c. 30]. Следует выделять также и такие категории, как принципы, сформулированными учеными-юристами, которые являются фундаментальными идеями и идеалами. Представляя собой также часть научного и профессионального правосознания, а также часть юридической политики государства, они, однако, не являются обязательными для субъектов права. Что же касается принципов права, под которыми следует понимать исходные руководящие начала, то они определяют общую направленность правового регулирования общественных отношений.

1.3 Классификация принципов гражданского права

Классификация принципов гражданского права представляет собой один из наиболее важных методов их познания, который характеризуется дифференциацией принципов по видам по различным классификационным основаниям. Классификация принципов гражданского права с одной стороны, способна оказать помощь при их изучении в целом в рамках единой системы форм гражданского права в Российской Федерации, а с другой стороны – уточнить значение разных видов принципов гражданского права.

В соответствии с общей теорией права, принципы традиционно могут быть разделены на общие, межотраслевые, отраслевые и принципы отдельных правовых институтов. При этом к общим принципам права относят принципы законности, справедливости, юридического равенства, социальной свободы, объективной истины и ответственности за вину. Специальная литература по общей теории права также содержит классификацию принципов на социально-политические, нравственно-этические и собственно юридические.

В ходе анализа правовых принципов, Н.С. Малеин разделяет их в зависимости от характера, типа и сферы правового регулирования [20, c. 16]. В свою очередь, ученый В.П. Грибанов видит недостаток существующих подходов к классификации правовых принципов в том, что перечисление принципов в рамках их классификации осуществляется без обоснования их системы и без опоры на концептуальную основу их выделения. Ученый предлагает разделять принципы права на морально-этические, нравственные и организационные, отталкиваясь от концепции единства и взаимного проникновения естественного и позитивного права [12, c. 85].

Ученые-цивилисты в рамках своих концептуальных выводов в целом разделяют взгляды и дискуссионные выводы ученых, которые занимаются проблемами общей теории права. Таким образом, Ю.К. Толстой на основании концептуальных положений юридического позитивизма указывал на то, что в процессе определения перечня принципов гражданского права, необходимо в первую очередь отталкиваться от указаний на данные принципы в законе [24, c. 49]. По этому поводу Е.Г. Комиссарова отмечает, что в процессе исследования принципов гражданского права, ученые зачастую стремятся привнести в существующую систему принципов свои собственные принципы, выставляя их в качестве правовых. Таким образом, в зависимости от автора изменяется и набор принципов, причем практически в каждом из таких наборов часть принципов является нереалистичной, надуманной. Такие надуманные принципы гражданского права наиболее похожи на выдвигаемые авторами общеполитические лозунги. Все эти обстоятельства позволили исследователю С.Н. Братусю в свое время называть подобные предложения «конгломератом» основных принципов [6, c. 83]. А.М. Гатин, в свою очередь, в процессе исследования принципов уголовного права, сделал точный и яркий вывод, которые следует распространить и на гражданское право: каждый исследователь пребывает в беспорядочном нагромождении материала, из которого им выбираются основные правовые понятия, определения и специфические черты, которые тот, на свой страх и риск, нарекает принципами права [15, c. 58].

Е.Г. Комиссарова, в свою очередь, разделяет принципы российского гражданского права на зафиксированные в законе принципы-нормы и принципы-идеи, не нашедшие такого закрепления. На основании этого Е.Г. Комиссаровой выделяется две основные группы принципов – нормативные и ненормативные. Нормативные принципы выражаются в нормативных правовых актах, к примеру, в статье 1 ГК РФ. Ненормативные правовые принципы же существуют только в рамках правовой науки [16, c. 55].

Наряду с этим следует отметить, что принципы-нормы, нормативные принципы в большей мере имеют отношение к нормам гражданского права, которые заключаются в соответствующих правовых актах, а принципы-идеи вообще довольно сложно отнести к гражданскому праву. Представляется, что во-первых, следует отделить принципы гражданского права от неправовых и иных принципов. Во-вторых, следует исходить из того, что российское гражданское право может быть выражено в различных внешних формах – основополагающих принципах российского гражданского права, нормативных правовых актах, содержащих нормы гражданского права, нормативных правовых договорах, содержащих нормы гражданского права, обычаях российского гражданского права. Исходя из этого, те принципы, которые выражены в нормативно-правовых актах и содержат нормы гражданского права, называемые принципами российского гражданского права, точнее было бы называть принципами российских нормативно-правовых актов, которые содержат нормы гражданского права. Посредством данного подхода, в зависимости от формы российского гражданского права, содержащей принципы гражданского права, следует выделить:

1. Общие принципы гражданского права, которые выражают суть всех форм российского гражданского права.
2. Принципы российских нормативно-правовых актов, которые содержат нормы гражданского права.
3. Принципы нормативных правовых договоров, содержащих нормы гражданского права.

Исходя из сферы правового регулирования, допускается выделение межотраслевых принципов российского гражданского права, а также принципов отдельных институтов гражданского права [16, c. 117].

В зависимости от иерархии принципов выделяются основополагающие принципы гражданского права, принципы, закрепленные в нормативно-правовых актах, принципы, закрепленные в нормах гражданского права и принципы, которые закреплены в нормативно-правовых договорах, содержащих нормы гражданского права.

В зависимости от формы внешнего выражения принципы гражданского права подлежат подразделению на письменные и устные [11, c. 18].

Указанная классификационная группа принципов имеет существенные отличия от рассмотренных ранее начал в специфическом воздействии на механизм осуществления субъективных прав и исполнения обязанностей.

Если предыдущие начала выражали абстрактные цели осуществления прав и исполнения обязанностей, в которых заключались гуманистические и ценностные социальные установки, то группа принципов-методов отражает приемы и способы, а также пути достижения данных целей [16, c. 41].

К категории основных начал (принципов) гражданско-правового регулирования относятся:

• принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела;
• принцип юридического равенства участников гражданско-правовых отношений;
• принцип неприкосновенности собственности;
• принцип свободы договора;
• принцип диспозитивности в приобретении, осуществлении и защите гражданских прав;
• принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав, в том числе свободы имущественного оборота (перемещения товаров, услуг и финансовых средств);
• принцип запрета злоупотребления правом и иного ненадлежащего осуществления гражданских прав;
• принцип всемерной охраны гражданских прав, включая возможность восстановления нарушенных прав и обеспечение их независимой от влияния сторон судебной защиты;
• принцип сохранения прав в случае отказа граждан и юридических лиц от этих прав [3, c. 49].

По итогам данной главы были сформулированы следующие выводы:

Принцип представляет собой одну из основополагающих правовых категорий. Правовые категории же, в свою очередь, представляют собой предельные по уровню обобщения фундаментальные абстрактные понятия, которые нацелены на отражение наиболее существенных свойств и связей правовых явлений и представляют собой наиболее глубокие по содержанию и широкие по объему понятия в рамках науки. Принципы права представляют выраженные в праве основные нормативно-руководящие начала, посредством которых выражается его содержание, его основы, закрепленными при помощи законов общественной жизни.

Принципы являются наиболее важными элементами структуры права. Современная отечественная правовая литература насчитывает большое количество всевозможных дефиниций принципа права.

Анализ классификации принципов права приводит к ряду выводов.

Во-первых, классификация принципов права не должна учитывать какие-либо иные явления, не относящиеся к категории права.

Во-вторых, классификация правовых принципов не может быть ограничена только одной их формой – формой нормативных актов, которые содержат нормы права. В качестве яркого примера данного положения может служить принцип законности во всех его формах в РФ.

В-третьих, классификация принципов российского права не может быть ограничена обычным перечислением.

2. Значение, общие положения и содержание принципов гражданского права
2.1 Значение и общая характеристика принципов гражданского права

Принципы гражданского права не только пронизывают все гражданское законодательство, но и будучи извлеченными из конкретных правовых норм, находят свое законодательное закрепление в статье 1 ГК РФ. Значимость подобного решения законодателя сложно переоценить. Принципы гражданского права, которые закреплены в статье 1 ГК РФ, могут быть непосредственно применены в ходе регулирования общественных отношений, составляющих предмет гражданского права. В частности, принципы гражданского права подлежат применению в том случае, если существует пробел в гражданском законодательстве и возникает потребность применять аналогию права. Данный факт означает, что в целях регулирования общественных отношений, для которых не существует какой-либо определенной нормы гражданского права, могут быть применены принципы гражданского права, представляющие собой основные начала гражданского законодательства [23, c. 62].

Оценивая всю значимость работы, которую проделали ученые советского периода относительно такой сложной и многогранной проблемы, как изучение принципов гражданского права, следует обратить также внимание и на тот факт, что в данной области конечные результаты исследования во многом были предвосхищены идеологическими постулатами. А данный факт привел к тому, что проблема принципов гражданского права изначально приобрела заданную ей идеологическую окраску, а принципы в некотором роде утрачивали правовое содержание, которое должно было быть им присуще [23, c. 70]. Многое из того, что фигурировало в качестве принципов права, имело к ним более чем отдаленное отношение и к тому же находилось в резком несоответствии с реалиями, с которыми мы сталкивались на каждом шагу. Исследование принципов отдельных отраслей права во многом обесценивалось и благодаря тому, что общие принципы права, которые иногда таковыми не были, механически пересаживались на отраслевую почву, где они заведомо не могли прижиться [23, c. 81]. В результате отраслевые принципы, если и выполняли какую-либо роль, то скорее идеологического камуфляжа, с помощью которого подлинное положение дел в той или иной отрасли права и законодательства, а особенно в правоприменительной практике, тщательно маскировалось. Создавалась картина видимого благополучия, а «действие» принципов права, которые нередко бездействовали, иллюстрировалось с помощью подобранных на этот случаи вырванных из системы права отдельных норм [23, c. 114]. При таком подходе действие принципов права не прослеживалось до конца, а их исследование не выходило за пределы порочного круга. Если ограничиться одним лишь гражданским правом, то это руководящая и направляющая роль КПСС: принцип планирования; принцип преимущественной охраны социалистической собственности; принцип сочетания личных и общественных интересов и многое другое. Нельзя, конечно, сказать, что действовавшее законодательство не давало оснований для формулирования этих принципов. Хорошо известнo, что руководящая роль КПСС была закреплена на конституционном уровне, акты планирования предусматривались в числе оснований гражданских правоотношений, а принцип неограниченной виндикации имущества социалистических организаций фигурировал на уровне как общесоюзного, так и республиканского законодательства [24, c. 49].

И все же такой подход к исследованию принципов гражданского права и в тот период, о котором идет речь, был мало продуктивен, поскольку вольно или невольно выхолащивал из гражданского права его подлинное содержание, подводя подпорки под административно-командную систему, несовместимость которой с гражданским правом ныне стала очевидной [24, c. 50].

Пункт 1 статьи содержит перечень основополагающих принципов гражданского права.

1. Равенство участников гражданских правоотношений означает их юридическое (но не экономическое или социальное) равенство относительно друг друга, которое символизирует существование горизонтальных отношений между участниками гражданского права, которые не находятся в служебном или каком-либо другом юридическом соподчинении.
2. Неприкосновенность собственности подразумевает предоставление собственнику возможности беспрепятственно осуществлять все правомочия, которыми он обладает относительно принадлежащего ему имущества, одновременно устраняя всех иных лиц от неправомерного доступа к его имущества и какого-либо иного вмешательства в его деятельность как собственника [11, c. 281].
3. Понятие свободы договора в полной мере раскрывается в пункте 2 ст. 1 ГК РФ как принадлежащее гражданам и юридическим лицам право свободно устанавливать собственные права и обязанности на договорной основе, а также определять условия договора в соответствии с собственной воле в пределах, установленных нормами закона. Дополнительная характеристика свободы договора также содержится в статье 421 ГК РФ. Понятие свободы договора также находится в тесной взаимосвязи с понятием диспозитивных норм, которые широко применяются в гражданском законодательстве (п. 4 ст. 421 ГК РФ). Однако понятие свободы договора, которое содержится в указанных статьях, вряд ли можно признать исчерпывающим [23, c. 293]. В частности, в них нет никаких указаний по поводу свободы лица выбирать себе контрагента по договору. Также следует отметить тот факт, что, несмотря на всю важность принципа свободы договора в гражданском праве, он, в отличие от других основных начал, носит локальный характер, поскольку распространяется лишь на договорное право. В связи с этим следует отметить, что было бы более логичным заменить его на более широкий принцип, который мог бы применяться ко всему гражданскому законодательству – принципом свободы граждан и юридических лиц на совершение правомерных юридических действий [16, c. 294].
4. Содержание принципа недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, в качестве основополагающего выступает понятие частного дела как деятельности гражданина либо юридического лица, которое основывается на частном интересе в сфере применения частного, а не публичного права. Здесь может рассматриваться как и предпринимательская деятельность гражданина, и его частная жизнь, и вообще вся совокупность правоотношений, которая лежит вне сферы государственной, политической и другой публичной деятельности, которая преследует достижение общественных интересов [56, c. 304].
5. Частная деятельность физических и юридических лиц находится под охраной закона от совершения произвольных вмешательств в нее со стороны третьих лиц, включая государство. Естественно, степень закрытости отличается в зависимости от характера осуществляемого частного дела [11, c. 312]. Однако уровень законодательной защиты от посторонних вмешательств в той или иной степени проявляется как в плане неприкосновенности частной жизни, так и в плане розничной торговли на улице города.
6. Существование необходимости граждан беспрепятственно осуществлять гражданами и юридическими лицами свои гражданские права представляет собой краеугольный камень и основное условия функционирования гражданского права. В конечном счете, данный вопрос сводится к существованию в стране единого режима законности и правового государства.
7. В качестве непосредственного продолжения принципа, описанного выше, выступает принцип обеспечения восстановления нарушенных прав и принцип судебной защиты нарушенных прав [11, c. 320].

Однако ни какой принцип гражданского права не обладает абсолютным характером. Каждый из них встречает на практике какие-либо исключения как юридического, так и фактического порядка.

Основная значимость указанных основных начал (принципов) заключается в том, что будучи взятыми в совокупности, они формируют гражданское законодательство как целостное системное демократическое образование, которое может наиболее эффективным путем регулировать как имущественные, так и неимущественные отношения в Российском обществе.

Впрочем, в ряде случаев основные начала гражданского законодательства могут служить и непосредственным источником при определении прав и обязанностей сторон в конкретных правоотношениях, например при использовании аналогии права (п. 2 ст. 6) [11, c. 326].

В пункте 2 ст. 1 ГК РФ закрепляется принцип свободы граждан (физических лиц) и юридических лиц в приобретении и осуществлении гражданских прав, предусмотренных законодательством. При этом понятия «своей воли», «автономии воли» и «в своем интересе» определяют общее направление в действии данного принципа на стадии применения гражданского законодательства. Разумеется, их нельзя толковать буквально, поскольку возможны случаи, когда гражданские права приобретаются и осуществляются «не своей волей» (например, действиями опекунов в отношении несовершеннолетних) и «не в своем интересе», а в интересах других лиц, общества и государства [1, c. 46].

В части 2 п. 2 ст. 1 ГК РФ говорится о возможности ограничения гражданских прав на основании федерального закона в указанных в нем случаях. При этом дословно воспроизводится содержание п. 3 ст. 55 Конституции РФ.

В пункте 3 ст. 1 ГК РФ воспроизводится положение ст. 8 Конституции РФ о свободном перемещении товаров, услуг и финансовых средств на территории Российской Федерации как необходимом атрибуте единства экономического пространства страны [1, c. 49].

Содержащееся в ч. 2 дополнение о возможности введения ограничений на перемещение товаров и услуг может быть реализовано лишь в порядке осуществления государством властных полномочий путем принятия федерального закона. Что касается гражданско-правовых последствий, связанных с введением подобного рода ограничений, то они определяются в соответствии с общими правилами, закрепленными в ст. 401 ГК РФ.

2.2 Содержание принципов гражданского права

Отраслевые принципы гражданского права закреплены ГК РФ (и прежде всего в ст.1 ГК РФ):

а) принцип юридического равенства участников гражданско-правовых отношений;

б) принцип диспозитивности;

в) неприкосновенности собственности;

г) принцип свободы договора (п.1 ст.1 ГК РФ; пп.1 п.1 ст.8 ГК РФ; ст. 421 ГК РФ);

д) принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав и, в частности, свободы имущественного оборота, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств на территории России (п.1,3 ст.1; ст.9 ГК РФ);

е) принцип недопустимости ненадлежащего осуществления гражданских прав (ст.10 ГК РФ);

ж) принцип обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты (п.1 ст.1; ст.11, 16, 1069 ГК РФ) [26, c. 374].

Принцип юридического равенства участников гражданско-правовых отношений. Граждане обладают абсолютно одинаковой правоспособностью. Юридические лица одной организационно-правовой формы наделяются идентичной правоспособностью: общей (универсальной) или специальной (ограниченной). Все субъекты могут иметь как вещные, так и обязательственные права; имеют право совершать различные сделки, заключать договоры по отчуждению или приобретению имущества и т.д. Стороны находятся по отношению друг другу обособленно, независимо, автономно [26, c. 377].
Юридическое равенство не означает экономического равенства. В идеале необходимо и фактическое равенство субъектов гражданских правоотношений, однако в силу многих объективных факторов это труднодостижимо.
Юридическое равенство проявляется и в том, что в гражданском праве при регулировании общественных отношений используется метод координации. А метод субординации (подчиненности), свойственный административным, налоговым, таможенным правовым отношениям, не применяется [26, c. 380].
Диспозитивность. Данный принцип означает предоставление субъекту возможности осуществлять в целом правоспособность по своему усмотрению, приобретать субъективные права или не приобретать, выбирать конкретный способ их приобретения, регулировать по своему усмотрению в установленных рамках содержание правоотношения, распоряжаться наличным субъективным правом, прибегать или не прибегать к мерам защиты нарушенного права. Таким образом, квинтесенция «диспозитивности» заключается в наличии у субъектов вариантов их правомерного поведения или действий [15, c. 390].

Например, в гражданском законодательстве регулируются последствия продажи потребителю товаров ненадлежащего качества.

Кроме возмещения убытков, покупатель вправе по своему выбору потребовать [12, c. 392]:

а) безвозмездного устранения недостатков товара или возмещения расходов на их исправление потребителем или третьим лицом;

б) соразмерного уменьшения покупной цены;

в) замены на товар аналогичной марки (модели, артикула);

г) замены на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены;
д) расторжения договора купли-продажи (ст.18 ГК РФ).

Дополнительно к предложенным Законом РФ «О защите прав потребителей» вариантам правил поведения есть еще один (один из самых универсальных) вариант: возможность отказаться от защиты своих нарушенных прав [24, c. 399].

Диспозитивность можно рассматривать и в значении характерной черты метода гражданско-правового регулирования.

Принцип неприкосновенности собственности. Законодатель провозгласил юридическое равенство всех форм собственности (частной, государственной, муниципальной и иных возможных форм). Все без исключения формы собственности охраняются законом, защищаются равным образом. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда (ч.3 ст. 35 Конституции РФ). Положения Основного Закона России конкретизируются в других правовых актах и, в частности, в Гражданском кодексе РФ.
Исключительно собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом, в отношении которого он вправе совершать любые действия, не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц (п.1, 2 ст. 209 ГК РФ). В собственности граждан может находится любое имущество, не изъятое из гражданского оборота (а в некоторых случаях также и вещи, оборотоспособность которых ограничена). Количество и стоимость имущества, приобретаемого субъектами в соответствии с законом или договором, не ограничиваются. Принудительное изъятие у собственника имущества не допускается, за исключением случаев, предусмотренных законом (п.2 ст.235 ГК РФ) [21, c. 412].

Принцип свободы договора. Граждане и юридические лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора (п.2 ст.1 ГК РФ). Рассматриваемый принцип конкретизирован в положениях ст.421 ГК РФ [26, c. 422]:

а) каждый участник самостоятельно решает заключать ему договор или нет;

б) субъекты сами определяют своих контрагентов;

в) участники свободны в выборе вида договора, в том числе, и не предусмотренного правовыми актами;

г) стороны самостоятельно определяют содержание договора, то есть совокупность его условий, а также могут заключить смешанный договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных правовыми актами [10, c. 423]. Это общие правила. Существуют и определенные ограничения данного принципа, например, обозначенные в антимонопольном законодательстве, в правовых актах о поставках товаров для государственных нужд и т.д.

Принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав. Данное положение максимально допустимо обеспечивает выражение воли лица (волеизъявление):

• во-первых, граждане и юридические лица могут использовать свое право как исключительно в своих интересах, так и непосредственно в интересах третьих лиц;
• во-вторых, гражданское законодательство не должно обязывать субъекта в реализации своего права. В частности, граждане и юридические лица имеют право не только на защиту принадлежащих им субъективных гражданских прав, но и обладают возможностью отказаться от защиты нарушенных прав или охраняемых законом интересов. Правовые акты не обязывают субъектов возвращать контрагенту недоброкачественные товары, предъявлять претензии или исковые требования на должников, правонарушителей;
• в-третьих, диспозитивные нормы играют в гражданско-правовом регулировании отношений решающую роль [17, c. 423].

Таким образом, осуществление гражданами и юридическими лицами принадлежащих им гражданских прав по своему усмотрению всегда предполагает возможность выбора определенного правомерного поведения. Когда этого выбора нет, то единственно возможное поведение субъекта превращается в необходимость, то есть обязанность лица действовать таким образом, а не каким-либо иным. В этом случае, право «смыкается» с обязанностью лица: совершение того или иного действия становится одновременно и правом лица и его обязанностью [25, c. 425].

Одной из важных характеристик свободного осуществления гражданами и юридическими лицами своих гражданских прав является возможность отказаться от реализации принадлежащих им прав (п. 2 ст. 9 ГК РФ). По общему правилу, это не влечет прекращения самих субъективных гражданских прав. Например, лицо вправе обращаться или не обращаться в суд за защитой нарушенного права, однако сам отказ от права на обращение в суд недействителен. Указанное положение допускает исключения, если они предусмотрены непосредственно законом [28, c. 427]. Например, к числу таковых можно отнести: освобождение кредитором должника от лежащих на нем обязанностей, так называемое «прощение долга» (ст. 415 ГК РФ); в случае отказа наследника от наследства, причем подобный отказ не может быть впоследствии изменен или взят обратно (ст. 1157 ГК РФ) и другие.

Принцип недопустимости ненадлежащего осуществления гражданских прав. Субъекты обязаны осуществлять свои гражданские права не только в соответствии с законодательством, обычаями делового оборота, но и в соответствии с их социальным назначением, соблюдая принципы разумности и добросовестности, солидарности интересов и делового сотрудничества, нормы морали и нравственности, правила деловой этики [19, c. 93]. Реализация субъектами своих гражданских прав не должна нарушать права и законные интересы иных граждан и юридических лиц, общественные и государственные интересы. Действия, совершаемые в противоречии с данными правилами, характеризуются как злоупотребление правом. Закон не перечисляет их, тем более не указывает их исчерпывающий перечень. Злоупотребления правом могут быть различными по формам или способам их проявления. В частности, к подобным случаям относится так называемая шикана - осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу.
Можно привести примеры, санкции за которые устанавливаются в ГК РФ. В соответствии с п.4 ст. 26 ГК РФ суд может ограничить или лишить несовершеннолетнего в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет права самостоятельно распоряжаться своими доходами при наличии достаточных оснований, таких как расходование заработка на употребление спиртных напитков или наркотических веществ [75, c. 193]. Суд вправе ограничить в дееспособности гражданина, который вследствие злоупотребления спиртными напитками ставит семью в тяжелое материальное положение (ст. 30 ГК РФ). При негуманном, ненадлежащем обращении с домашними животными суд может принять решение о принудительном выкупе их лицом, предъявившим соответствующее требование в суд (ст. 241 ГК РФ) [11, c. 20].

Другим случаем злоупотребления является использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке. Правовые основы предупреждения, ограничения и пресечения подобной деятельности определяет Закон РФ от 22 марта 1991 г. № 948-I «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках». В частности, к злоупотреблению правом относятся действия занимающих доминирующее положение на рынке хозяйствующих субъектов, которые имеют либо могут иметь своим результатом ограничение конкуренции и (или) ущемление интересов других юридических лиц или граждан-предпринимателей [13, c. 88]. К указанным действиям Закон относит изъятие товаров из обращения с целью создания или поддержания дефицита на рынке либо повышение цен, навязывание контрагенту не выгодных для него условий договора, включение в договор дискриминирующих условий, создание препятствий доступу на рынок (выходу с рынка) другим хозяйствующим субъектам, нарушение установленного нормативными актами порядка ценообразования, сокращение или прекращение производства имеющих спрос или заказы потребителей товаров, при наличии безубыточной возможности их производства, необоснованный отказ от заключения договора с отдельными покупателями (заказчиками) при наличии возможности производства или поставки соответствующего товара, установление монопольно высоких (низких) цен. Перечень предусмотренных Законом действий, являющихся нарушением антимонопольного законодательства, не является исчерпывающим.

Антимонопольный орган вправе применить к хозяйствующему субъекту меры воздействия и в случаях, прямо не названных в Законе, если действия этого субъекта ограничивают конкуренцию и ущемляют интересы других лиц, то есть отвечают общему определению понятия «злоупотребление доминирующим положением» [26, c. 58].
В случае нарушения установленных законом пределов осуществления гражданских прав суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права, что в свою очередь, может повлечь утрату у гражданина или юридического лица данного права [1, c. 90]. В частности, в соответствии с п. 3 ст. 272 ГК РФ если собственник недвижимости утрачивает права пользования на земельный участок ввиду его ненадлежащего использования, то он лишается возможности требовать по суду признания за ним права на приобретение в собственность земельного участка либо установления условий пользования земельным участком на новый срок [27, c. 115].

Принцип обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты. Фундаментальные источники гражданского права - Конституция РФ, международные документы, ратифицированные, признанные Россией - провозглашают незыблемость гражданских прав и свобод, их правовую защиту. В соответствии с Конституцией РФ субъектом, обязанным обеспечить признание, соблюдение и защиту прав и свобод является государство, и прежде всего, его судебные органы. Каждый вправе обратиться в суд за защитой своих прав, в том числе обжаловать в суд решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц. Судебная защита прав и свобод гарантируется (ст. 46 Конституции РФ). Отказ лица от права на обращение в суд недействителен (ч. 3 ст. 4 АПК РФ) [1, c. 234].

В ГК РФ не предусмотрено общего правила, устанавливающего обязательность предъявления кредитором претензий до обращения с иском в суд (за исключением споров в сфере транспортных правоотношений (ст. 797 ГК РФ). Причина: возможность утраты права на предъявление иска из-за несоблюдения претензионного порядка противоречит принципам беспрепятственного осуществления гражданских прав, судебной защиты. Видимо поэтому, претензионный порядок защиты гражданских прав не используется в международном гражданском обороте и не предусмотрен законодательством государств с развитой рыночной экономикой.
Суд, арбитражный суд, третейский суд рассматривают гражданские дела в соответствии с установленной процессуальным законодательством подведомственностью дел, которая определяется через компетенцию судов в сфере осуществления правосудия (п.1 ст. 11 ГК РФ). Так, в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 33 от 28 сентября 1994 г. подчеркивается [13, c. 190]: арбитражный суд является специализированным судом по разрешению экономических споров, связанных с предпринимательской деятельностью. В соответствии со ст.27 АПК РФ Арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам, возникающим из гражданских и иных правоотношений между юридическими лицами, а также зарегистрированными в установленном законом порядке гражданами-предпринимателями, осуществляющими предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. Кроме того, право на обращение с иском в арбитражный суд имеют и другие субъекты гражданского права, указанные в АПК РФ и других федеральных законах, если спорные отношения возникли в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Таким образом, при определении подведомственности дела, к компетенции какого суда оно относится (арбитражного или суда общей компетенции), следует исходить из двух критериев: субъектного состава участников и характера спорных правоотношений [2, c. 187].

В отличие от судов общей юрисдикции и арбитражных судов, третейские суды являются негосударственными юрисдикционными органами. Порядок их организации, деятельности и разрешения споров определяется Федеральным законом «О третейских судах в Российской Федерации» от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ. Третейские суды создаются непосредственно хозяйствующими субъектами для разрешения споров, вытекающих из гражданских правоотношений и подведомственных арбитражному суду. В зависимости от срока деятельности третейские суды могут быть двух видов: для рассмотрения конкретного спора и постоянно действующие третейские суды. Последние могут создаваться торговыми палатами, биржами, объединениями, а также другими организациями. В частности, при Торгово-промышленной палате РФ функционируют Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия [26, c. 290].

В отличие от судебной защиты гражданских прав защита в административном порядке осуществляется лишь в случаях, прямо предусмотренных законом (п.2 ст.11 ГК РФ) [22, c. 114]. Но и использование административно-правовой формы защиты не исключает в дальнейшем осуществления лицом судебной защиты своих прав: решение, принятое в административном порядке, может быть обжаловано в суд. ГК РФ в положениях п. 2 ст. 11 определяет приоритет между двумя юрисдикционными формами защиты [8, c. 66].

Кроме того, в соответствии со ст. 14 ГК РФ допускается самозащита гражданских прав. Самозащита гражданских прав представляет собой самостоятельные, без обращения к компетентным (юрисдикционным) органам, действия управомоченного лица, направленные на защиту субъективных прав. Названный способ защиты имеет широкое применение, что обусловлено прежде всего определенными преимуществами перед мерами защиты, применяемыми в юрисдикционной форме защиты, а именно: относительная простота, экономичность и оперативность в осуществлении самозащиты, широкий выбор мер защиты, их многовариантность.

В качестве примера принципов отдельных институтов гражданского права можно привести принципы исполнения обязательств [21, c. 193]:

а) принцип надлежащего исполнения обязательств: обязательство должно быть совершено требуемым субъектом соответствующему лицу в отсутствии противоречий с условиями обязательства относительно предмета, способа, места исполнения, срока и других условий (ст. 309 ГК РФ);

б) принцип реального исполнения обязательств: необходимость исполнения должником строго тех действий, которые являются предметом исполнения (п.1 ст. 396, ст. 397, 398 ГК РФ).

При исполнении некоторых обязательств Гражданским кодексом РФ закрепляются также:

в) принцип делового сотрудничества. Например, заказчик при исполнении договора подряда обязан оказывать подрядчику содействие в выполнении работы. При нарушении данной обязанности подрядчик вправе требовать по своему выбору [19, c. 219]:

а) возмещения причиненных убытков, включая дополнительные издержки, вызванные простоем;

б) перенесения сроков исполнения работы;

в) увеличения установленной в договоре цены работы (ст. 718 ГК РФ);

г) принцип экономичности исполнения обязательств. Субъекты должны исполнять свои обязательства разумно, рационально, с наименьшими издержками при достижении требуемого результата.

По итогам данной главы были сформулированы следующие выводы:

Основная значимость указанных основных начал (принципов) заключается в том, что будучи взятыми в совокупности, они формируют гражданское законодательство как целостное системное демократическое образование, которое может наиболее эффективным путем регулировать как имущественные, так и неимущественные отношения в Российском обществе.

Отраслевые принципы гражданского права закреплены ГК РФ (и прежде всего в ст. 1 ГК РФ):

а) принцип юридического равенства участников гражданско-правовых отношений;

б) принцип диспозитивности;

в) неприкосновенности собственности;

г) принцип свободы договора (п. 1 ст. 1 ГК РФ; пп. 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ; ст. 421 ГК РФ);

д) принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав и, в частности, свободы имущественного оборота, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств на территории России (п. 1, 3 ст. 1; ст. 9 ГК РФ);

е) принцип недопустимости ненадлежащего осуществления гражданских прав (ст. 10 ГК РФ);

ж) принцип обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты (п. 1 ст. 1; ст. 11, 16, 1069 ГК РФ).

3. Регулятивное значение принципов гражданского права

Принципы гражданского права стали частью правовой реальности. Осмысление их регулятивного значения и связи с конкретными правовыми нормами открыло бы перспективу перехода от интуитивного к рациональному толкованию и применению соответствующих законодательных положений. Однако, до решения проблемы регулятивного значения принципов права еще далеко. Исходя из этого утверждения, следует сделать вывод о том, что к настоящему времени проблема регулятивного значения принципов гражданского права остается актуальной как в теоретическом, так и в практическом отношениях [24, c. 120].

Целью данного параграфа является разработка теоретических положений о регулятивном значении принципов гражданского права, и практических рекомендаций по применению принципов гражданского права.

В отечественной научной литературе преимущественно господствует декларативный подход к определению принципов права, в том числе гражданского. Принципы определяются как руководящие, основополагающие идеи, пронизывающие всю систему права или ее отдельную отрасль. Эта характеристика дополняется метафорами типа «принципы - это несущие конструкции», «сгустки правовой материи» или «режиссер-постановщик за сценой». Любопытно, что в иностранных источниках также предпринимаются попытки охарактеризовать принципы права при помощи художественных образов: принципы - это душа или даже сверх-душа права (О. Барак); принципы - это якорь, без которого закон похожий на дом без фундамента (М. Чешин). В противоположность этому, Е.Г. Комиссарова утверждает, что до недавнего времени юридические исследования в этой области ограничивались формально-логическим анализом положений действующего законодательства [7, c. 3], то есть как раз регулятивным аспектом. Но она пишет также, что принципы по-прежнему рассматриваются не как результат правотворчества, а как его предпосылка, и со ссылкой на О.Н. Садикова утверждает, что результаты исследования принципов гражданского права надлежит оценивать как более чем скромные. Такую же мысль высказывает и В.И. Бородянский: «... Степень уяснения принципов гражданского права, их действия и полученные научные результаты надлежит оценивать как более чем скромные [15, c. 4].

Чтобы исследовать регулятивную роль принципов гражданского права, необходимо определить, чем же отличаются принципы гражданского права от конкретных (типичных) правовых норм. Очевидно, что для осуществления такого отличия указания на то, что принципами являются руководящие положения, явно недостаточно. Поэтому Е.Г. Комиссарова пишет, что содержательное различие правовых норм, установленных законодательством, и принципов заключается в объеме сферы их регулятивного воздействия: если правовая норма регулирует «те или иные отношения», то принцип «предполагает бесконечное число применений». Нетрудно заметить, что предложенный критерий является весьма неопределенным, ибо любая правовая норма рассчитана на неопределенное (бесконечное) число применений, а любой принцип распространяется на «те или иные отношения». Эту неопределенность ощущает и Е.Г. Комиссарова. Поэтому она предложила еще один критерий - принципы закрепляются, как правило, в начальных статьях нормативного акта [28, c. 20]. Если же эти правила нарушаются, добавим от себя, то и названный критерий утрачивается.

Следует рассмотреть положение о том, что принципы гражданского права - это законодательные положения высшего уровня обобщения, которые содержат в себе не только нормативный регулятор, а и декларацию о намерениях субъекта правотворчества, который принимает Конституцию или законодательный акт. Так, положение п. 2 ст. 1 ГК РФ («граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют гражданские права своей волей и в своем интересе») закрепляет один из основных принципов гражданского права (одно из основных начал гражданского законодательства) [11, c. 67]. Оно содержит в себе не только правовую норму, а и декларацию законодателя. Напротив, в ст. 421 ГК РФ устанавливаются правовые нормы. Поэтому тут общая норма, которая признает граждан и юридических лиц свободными в заключении договора, дополняется рядом специальных норм, одна из которых допускает даже понуждение к заключению договора. Поскольку в цитированном положении п. 2 ст. 1 ГК РФ закрепляется не только правовая норма, но и декларация, следует сделать вывод о том, что специальные гражданско-правовые нормы, текстуально закрепленные в ст. 421 ГК РФ, вообще не конкурируют с правовой нормой, закрепленной в п. 2 ст. 1 ГК РФ, а лишь противоречат декларации, провозглашаемой в этом законодательном положении [15, c. 91].

Принципы гражданского права текстуально закрепляются в нормативно-правовых актах (Конституции РФ и законодательных актах). В теории осуществлялись попытки доказать существование принципов, которые выводятся из многочисленных норм соответствующей отрасли права [21, c. 25]. Однако же Конституция РФ и законы не дают оснований для вывода о возможности совершения подобного рода манипуляций в процессе работы с нормативным материалом. Только при применении аналогии права законодатель предписывает исходить, в частности из «смысла гражданского права» (ч. 2 ст. 6 ГК РФ) [13, c. 27]. Очевидно, как раз этот «смысл» и надо выводить из многочисленных положений актов гражданского законодательства. Но это нормативное положение нуждается в детальном обсуждении. Мы имеем развитую систему права, в том числе и развитую систему принципов права, закреплены в Конституции РФ и законах, устраняют все пробелы в праве и исключают потребность в поисках «смысла» законодательства в отрыве от закрепленных в Конституции РФ и законах принципов (основных начал). Несмотря на это, ч. 2 ст. 6 ГК РФ отсылает нас к трудно уловимой категории смысла гражданского права. В науке иногда говорят даже о «духе» закона. Но законодатель в позднее, чем Гражданский кодекс РФ, принятом Гражданском процессуальном кодексе РФ аналогию права определяет уже без ссылки на «смысл правосудия». Термин «смысл» (гражданского законодательства) законодатель в ч. 2 ст. 6 ГК РФ употребляет наряду с терминами «общие начала» (гражданского законодательства), то есть выводит «смысл» за пределы понятия общих начал. Но ниже будет показано, что категория аналогии права в условиях, когда в Конституции РФ и Гражданском кодексе РФ закрепляются принципы (основные начала), стала излишней. Поэтому, если в перспективе законодатель и правоприменительная практика откажется от правовой конструкции аналогии права, то вопрос о таинственном «смысле» гражданского законодательства отпадает сам собой.

Принципы (основные начала) гражданского законодательства и права обычно в научной литературе сводятся к тем, которые закреплены в ст. 1 ГК РФ, а иногда - и в некоторых других положениях Гражданского кодекса РФ. С этим нельзя согласиться. Во-первых сам законодатель в ст. 662 ГК РФ указывает на принцип разумности, которой в ст. 1 ГК РФ не приводится. Этим подтверждается мысль Е.Г. Комиссаровой о том, что принципы гражданского законодательства - это родовое понятие по отношению к видовому понятию основных начал [16, c. 25]. Во-вторых, принципы права, закрепленные в Конституции и международных договорах, в той части, в какой они имеют гражданско-правовое содержание, также должны признаваться принципами гражданского права. А в силу ст. 15 Конституции РФ частью правовой системы России признаются общепризнанные принципы международного права. Хотя первоначально эти принципы имели форму международных обычаев, с принятием Устава ООН они приобрели договорно-правовую форму. при этом важно, что при правоприменении международные договоры имеют преимущество перед национальными законами (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ) [16, c. 27].

Правда, проблема применения конституционных принципов требует проведения дискуссии с целью поиска её оптимального решения. Очевидно, Постановление Конституционного Суда, которым признается неправильным отказ от применения в конкретном деле закона, неконституционного с точки зрения суда [99, cт. 2304], без обращения в связи с этим в Конституционный Суд, не должно признаваться последним словом в правоприменении и науке. Конституция РФ устанавливает положения, предназначенные для повседневного правоприменения. И поиски путей рационального применения Конституции РФ должны вести все суды, а не только Конституционный Суд. Да, при этом будут допускаться ошибки. Пусть таких правоприменительных ошибок будет много. Но взамен правовая система России накопит громадный опыт толкования и применения Конституции, а это - магистральное направление совершенствования правосудия за счет его собственных внутренних ресурсов и ресурсов существующей правовой системы в целом [1, c. 321].

Если же таким путем не пойти, будет принижена регулятивная роль Конституции РФ, поскольку суды общей юрисдикции обязаны преимущественно перед национальными законами применять международные договоры Российской Федерации, но не вправе преимущественно перед законами применять Конституцию (до разрешения Конституционным Судом вопроса о соответствии закона Конституции) [6, c. 112].

Признавая наличие в содержании принципов права нормативного регулятора (правовой нормы) и декларации, мы должны решить вопрос о границе между правовой нормой и декларацией. Это - сложнейшая проблема. Но, ни судьи, ни юридическая наука не имеют морального права уклоняться от ее, пусть и постепенного, разрешения. Скорее всего, такого разрешения и вообще не будет никогда. Но необходимо движение в направлении ее разрешения. Дело в том, что критерий для проведения разграничения между нормативным регулятором (правовой нормой) и декларацией в содержании принципов права является весьма неопределенным. Это - социальный контекст - готовность общественных отношений, на которые распространяется соответствующий принцип, воспринять последний как нормативный регулятор. Покажем это на примере из практики Верховного Суда США, которая описывается в одном из отечественных изданий [2, c. 251]. Рассматривая в 1904 году дело «Лохнер против штата Нью-Йорк» Верховный Суд США пришел к выводу о том, что ограничение законом штата Нью-Йорк продолжительности рабочего дня рабочих городских пекарен десятью часами противоречит четырнадцатой поправке к Конституции США, из которой вытекает принцип свободы договора (закон, конституционность которого проверял Верховный Суд, запрещал установление трудовыми договорами продолжительности рабочего дня, которая превышает десять часов). Судья О.У. Холмс написал особое мнение, он считал, что закон штата Нью-Йорк Конституции не противоречит. Примерно через тридцать лет Верховный Суд США по подобным делам стал принимать противоположные решения. В содержании четырнадцатой поправки к Конституции США за указанный период ничего не изменилось, но Верховный Суд США теперь уже пришел к выводу, что не противоречит Конституции ограничение свободы трудового договора путем законодательного установления максимальной продолжительности рабочего дня, минимального размера оплаты труда и т.п. Что же изменилось за тридцать лет? Изменился социальный контекст - общество осознало необходимость защиты интересов наемных работников путем ограничения свободы трудового договора. Соответственно в содержании четырнадцатой поправки к Конституции США сместилась граница между правовой нормой и декларацией [3, c. 51].

Учет социального контекста дает ключ к решению многих проблем применения положений Конституции Российской Федерации. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 35 Конституции РФ право наследования гарантируется. При этом какие-либо оговорки о возможности ограничения права наследования в ст. 35 Конституции РФ не содержатся. Это дает основание для вывода о том, что ст. 1117 ГК РФ, определяющая недостойных наследников, противоречит ч. 4 ст. 35 Конституции. Указанное конституционное положение устанавливает общую норму, но она подлежит преимущественному применению перед специальными правовыми нормами, установленными ст. 1117 ГК РФ, поскольку имеет высшую юридическую силу. Выходит, что ст. 1117 ГК РФ не подлежит применению [14, c. 219]. Однако такой вывод не учитывает, что в ч. 4 ст. 35 Конституции РФ закрепляется не только правовая норма, а и декларация. С учетом социального контекста следует сделать вывод о том, что относительно лиц, которые в ст. 1117 ГК РФ обозначены как недостойные наследники, ч. 4 ст. 35 Конституции РФ не устанавливает норму, а только провозглашает декларацию.

Таким образом, работа судов над толкованием и применением принципов права могла бы стать важнейшим проявлением творческой роли судов [5, c. 301]. Вместо этого ученые обосновывают необходимость признания правотворческой роли судов, с чем согласиться нельзя, ибо правотворчество - это поиск целесообразного решения, а творчество судов - это поиск содержания нормативных положений, в том числе тех, которые закрепляют принципы права.

Изложенное дает основание для ряда теоретических и практических выводов.

Во-первых, было бы целесообразно вообще отказаться от правовой конструкции аналогии права. Принципы в той части, в которой они содержат в себе правовые нормы, регулируют общественные отношения непосредственно и не нуждаются в правовой конструкции аналогии права. О непосредственном юридическом значении как качестве основных начал гражданского законодательства пишет Е.Г. Комиссарова [12, c. 4]. Но она не делает оговорки о наличии в содержании принципов гражданского права декларации. Поэтому последовательное признание принципов обладающими качествами непосредственного юридического регулятора неизбежно приходит в противоречие с реальностью.

Так же критически следует оценить и мнение Н.Л. Бондаренко о том, что регулятивная роль принципов проявляется в случаях, когда им противоречат правовые нормы [17, c. 14]. Принципы - это всегда положения высшего уровня обобщения. Поэтому содержащиеся в них нормы всегда являются общими и как таковые не могут конкурировать со специальными правовыми нормами. Но общие нормы, которые формулируются в принципах, подлежат преимущественному применению перед специальными (а тем более - перед общими) правовыми нормами, которые устанавливаются нормативно-правовыми актами меньшей юридической силы. И это - еще одно проявление непосредственного юридического значения принципов гражданского права.

Во-вторых, признание непосредственного регулятивного значения принципов права требует разрешения коллизии между принципами права и предписанием п. 1 ст. 6 ГК РФ применять закон по аналогии. De lege lata эта коллизия разрешается в пользу аналогии закона, поскольку из контекста ч. 1 ст. 6 ГК РФ вытекает, что урегулирование гражданских отношений принципами означает, что «отношения прямо не урегулированы законодательством» (если бы при формулировании ч. 1 ст. 6 ГК РФ законодатель исходил из того, что регулирование отношений принципами исключает наличие пробелов в законодательстве, то места для аналогии закона не осталось бы, поскольку принципы заполняют все пробелы). Предпочтение, которое законодатель фактически отдает аналогии закона перед принципами (основными или общими началами гражданского законодательства) в ч.1 ст.6 ГК РФ, заслуживает одобрения, поскольку применение конкретной правовой нормы, хотя бы и по аналогии, создает большую правовую определенность, чем применение принципов.

В-третьих, учет изложенного открывает возможность конструктивного разрешения проблемы злоупотребления правом. А.В. Волков в определении злоупотребления правом увязывает это явление с наличием ситуации правовой неопределенности [28, c. 257].

На наш взгляд, ситуация правовой неопределенности возникает при этом в силу трех причин.

Во-первых, правило о злоупотреблении правом имеет свои корни в принципе добросовестности, закрепленном в п.3 ст.1 ГК РФ, а о трудностях интерпретации и применении принципов гражданского законодательства речь шла несколько выше. Поскольку в п.3 ст.1 ГК РФ формулируется принцип, в нем содержится нормативный регулятор и декларацию. Как указывалось выше, разграничение в принципах правовой нормы и декларации - сложная задача. Но в данном случае ее решение несколько упрощается, поскольку п.1 ст.10 ГК РФ может быть интерпретирован так, что разграничивает правовую норму и декларацию в содержании принципа добросовестности: раз в этом принципе содержится декларация, гражданское законодательство должно быть индифферентным к таким проявлениям недобросовестности, которые являются несущественными. А существенными следует признать такие проявления недобросовестности, которые имеют признак злоупотребления.

Во-вторых, причиной неопределенности в данном случае является то, что термин «злоупотребление» является оценочным со всеми вытекающими отсюда последствиями для определения границ явления, обозначаемого этим термином. Но все же ясно, что там, где заканчивается добросовестность, начинается недобросовестность, а злоупотребление на этой границе не начинается. Между добросовестностью и злоупотреблением есть определенное расстояние, на котором накапливаются элементы недобросовестности. На определенном этапе накопление этих элементов приводят к возникновению качественно нового явления - злоупотребления правом. Такое различие между недобросовестностью и злоупотреблением правом вытекает из п. 1 ст. 10 ГК РФ, который связывает злоупотребление с исключительным намерением причинить вред, с действиями в обход закона, которые могут быть только умышленными и заведомо (конечно же, умышленными) недобросовестными осуществлениями гражданских прав.

В-третьих, ситуация правовой неопределенности, о которой идет речь, обусловлена неясностью соотношения правовой нормы, текстуально закрепленной в п. 1 ст. 10 ГК РФ и запрещающей злоупотребление правом, с правовыми нормами, закрепляющими права и обязанности участников гражданских правоотношений. Поверхностный взгляд на это соотношение дает основание для вывода о том, что в п.1 ст.10 ГК РФ закрепляется общая норма, не способная к конкуренции с другими правовыми нормами, которые распространяются на более узкий круг общественных отношений, а потому являющимися в этом соотношении специальными. Однако вывод был бы абсурдным: не мог же законодатель установить правовую норму, которая вообще не подлежит применению. Поэтому более разумно было бы интерпретировать п.1 ст. 10 ГК РФ таким образом, что этот пункт хотя и устанавливает общую правовую норму, но эта норма не является несовместимой со специальными правовыми нормами, а потому применяется вместе с последними. Такая совместимость является распространенной, и она не ограничивается соотношением общей правовой нормы, закрепленной в п.1 ст. 10 ГК РФ, со специальными правовыми нормами. Одновременное применение общей правовой нормы, закрепляющей злоупотребление правом, и специальных правовых норм означает, что всякое субъективное гражданское право имеет свой предел, за которым это право уже не существует. А действие лица за этим пределом, хотя и не нарушает специальную правовую норму, но нарушает общую правовую норму, которая подлежит применению вместе с указанной специальной нормой.

Следовательно, злоупотребление правом - это всегда выход за пределы права, то есть правонарушение. Поэтому п. 2 ст. 10 ГК РФ не допускает защиты права лица, злоупотребляющего правом. Правда, при этом указание на отказ в защите права полностью или в частности, как и указание на учет характера и последствий допущенного злоупотребления, являются формально неопределенными. Отказывать в защите права в подобных случаях следует не вообще, а в части допущенного злоупотребления. А учет характера злоупотребления при этом неуместен. Этот характер не может привести к защите права в части злоупотребления (то есть за пределами этого права), как не может быть основанием для отказа в защите права, за пределы которого управомоченное лицо не вышло. Что касается учета последствий злоупотребления, то эти последствия также не должны быть основанием для защиты права в части допущенного злоупотребления, как и для отказа в защите, за пределы которого с учетом п. 1 ст. 10 ГК РФ управомоченное лицо не выходило.

В связи с этим можно было бы предложить исключить из п. 2 ст. 10 ГК РФ указания на учет характера злоупотребления и его последствий, а также уточнить, когда отказ в защите права должен быть частичным, а когда полным. Можно было бы уточнить и характеристику злоупотребления как правонарушения, а запрета на злоупотребление как общей правовой нормы, подлежащей одновременному с соответствующими специальными правовыми нормами. Но есть и опасения на счет целесообразности таких изменений в ст.10 ГК РФ. Во-первых, Гражданский кодекс не следует превращать в учебник. А во-вторых, субъекты правоприменения должны учиться разумно интерпретировать и применять то законодательство, которое есть.

Это замечание касается не только проблемы добросовестности и злоупотребления правом, а и проблемами применения принципов гражданского законодательства в целом. Конструктивный подход науки гражданского права к проблеме принципов гражданского законодательства должен быть усилен, исследования регулятивной роли принципов гражданского законодательства должны быть расширены и углублены с расчетом на то, что судебная практика непосредственно обратится к доктрине и учтет её, не дожидаясь соответствующих изменений и дополнений, которые будут внесены в Гражданский кодекс РФ и другие акты гражданского законодательства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Принцип представляет собой одну из основополагающих правовых категорий. Правовые категории же, в свою очередь, представляют собой предельные по уровню обобщения фундаментальные абстрактные понятия, которые нацелены на отражение наиболее существенных свойств и связей правовых явлений и представляют собой наиболее глубокие по содержанию и широкие по объему понятия в рамках науки. Принципы права представляют выраженные в праве основные нормативно-руководящие начала, посредством которых выражается его содержание, его основы, закрепленными при помощи законов общественной жизни.

Принципы являются наиболее важными элементами структуры права. Современная отечественная правовая литература насчитывает большое количество всевозможных дефиниций принципа права.

Анализ классификации принципов права приводит к ряду выводов.

Во-первых, классификация принципов права не должна учитывать какие-либо иные явления, не относящиеся к категории права.

Во-вторых, классификация правовых принципов не может быть ограничена только одной их формой – формой нормативных актов, которые содержат нормы права. В качестве яркого примера данного положения может служить принцип законности во всех его формах в РФ.

В-третьих, классификация принципов российского права не может быть ограничена обычным перечислением.

Основная значимость указанных основных начал (принципов) заключается в том, что будучи взятыми в совокупности, они формируют гражданское законодательство как целостное системное демократическое образование, которое может наиболее эффективным путем регулировать как имущественные, так и неимущественные отношения в Российском обществе.

Отраслевые принципы гражданского права закреплены ГК РФ (и прежде всего в ст. 1 ГК РФ):

а) принцип юридического равенства участников гражданско-правовых отношений;

б) принцип диспозитивности;

в) неприкосновенности собственности;

г) принцип свободы договора (п. 1 ст. 1 ГК РФ; пп. 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ; ст. 421 ГК РФ);

д) принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав и, в частности, свободы имущественного оборота, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств на территории России (п. 1,3 ст. 1; ст. 9 ГК РФ);

е) принцип недопустимости ненадлежащего осуществления гражданских прав (ст. 10 ГК РФ);

ж) принцип обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты (п. 1 ст. 1; ст. 11, 16, 1069 ГК РФ).

Проблема соотношения понятий «предел осуществления права» и «принцип права» актуальна в силу сложившейся в последнее время в научной литературе точки зрения о том, что данные понятия тождественны. Исследовав научную литературу, мы можем выделить широкий и узкий подход к данной проблеме. Представители широкого направления считают, что пределы и принципы осуществления, совпадающие по своему правовому смыслу категории. Сторонники узкого подхода относят к принципам осуществления только запрет на злоупотребление правом. Анализ правовых норм, содержащих принципы осуществления права и пределы осуществления права, позволяет сделать вывод, что первые представляют собой декларативные нормы, не создающие непосредственно прав и обязанностей, а указывающие принципиальное направление правового регулирования, в чем и заключается их функциональное предназначение.

Изложенное также дает основание для ряда теоретических и практических выводов.

Во-первых, было бы целесообразно вообще отказаться от правовой конструкции аналогии права. Принципы в той части, в которой они содержат в себе правовые нормы, регулируют общественные отношения непосредственно и не нуждаются в правовой конструкции аналогии права.

Во-вторых, признание непосредственного регулятивного значения принципов права требует разрешения коллизии между принципами права и предписанием п. 1 ст. 6 ГК РФ применять закон по аналогии.

В-третьих, учет изложенного открывает возможность конструктивного разрешения проблемы злоупотребления правом. Злоупотребление правом - это всегда выход за пределы права, то есть правонарушение. Поэтому п. 2 ст. 10 ГК РФ не допускает защиты права лица, злоупотребляющего правом.

В связи с этим можно было бы предложить исключить из п. 2 ст. 10 ГК РФ указания на учет характера злоупотребления и его последствий, а также уточнить, когда отказ в защите права должен быть частичным, а когда полным. Можно было бы уточнить и характеристику злоупотребления как правонарушения, а запрета на злоупотребление как общей правовой нормы, подлежащей одновременному с соответствующими специальными правовыми нормами. Но есть и опасения на счет целесообразности таких изменений в ст.10 ГК РФ. Во-первых, Гражданский кодекс не следует превращать в учебник. А во-вторых, субъекты правоприменения должны учиться разумно интерпретировать и применять то законодательство, которое есть.

Это замечание касается не только проблемы добросовестности и злоупотребления правом, а и проблемами применения принципов гражданского законодательства в целом. Конструктивный подход науки гражданского права к проблеме принципов гражданского законодательства должен быть усилен, исследования регулятивной роли принципов гражданского законодательства должны быть расширены и углублены с расчетом на то, что судебная практика непосредственно обратится к доктрине и учтет её, не дожидаясь соответствующих изменений и дополнений, которые будут внесены в Гражданский кодекс РФ и другие акты гражданского законодательства.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Источники права:
2. Конституция Российской Федерации, принята всенародным голосованием 12.12.1993 г. // Российская газета. - 1993. – 25 декабря.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016) // Собрание Законодательства Российской Федерации. – 1994. - №32. – Ст. 3301.
4. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 07.02.2017) // Собрание Законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 1 (ч. 1). - Cт. 1.
5. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.1998 № 19 - П «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации» // Собрание Законодательства Российской Федерации. - 1998. - №25. – Ст. 2304.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12.05.2016 № 18 «О некоторых вопросах применения судами таможенного законодательства» // Российская газета. - № 105, 18.05.2016.

II. Литература:

1. Абова Т.Е. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ / Т.Е.Абова. – М.: Юрайт-Издат, 2012.
2. Аверченко Н.Н. Гражданское право / Н.Н. Аверченко. - М.: ТК-Велби, 2014.
3. Алексеев С.С. Общая теория права / С.С. Алексеев. - М.: Юридическая литература, 2013.
4. Бондаренко Н.Л. Принципы гражданского права и их реализация в правотворческой и правоприменительной деятельности / Н.Л. Бондаренко. – М.: Норма, 2012.
5. Бородянский В.И. Механизм взаимодействия принципов и норм гражданского права современной России / В.И. Бородянский. - М.: Норма, 2012.
6. Братусь С.Н. О пределах осуществления гражданских прав / С.Н. Братусь // Правоведение. - 2012. - №3.
7. Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав / Е.В. Вавилин. - М.: Волтерс Клувер, 2014.
8. Василенко А.В. Сущность и принципы правоприменительной деятельности / А.В. Василенко. - Саратов, 2012.
9. Васильев A.M. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права / А.М. Васильев. - М.: Юридическая литература, 2015.
10. Волков А.В. Злоупотребления гражданскими правами: проблемы теории и практики / А.В. Волков. - М.: Волтерс Клувер, 2014.
11. Гатин А.М. Гражданское право / Гатин А.М. - М.: Издательство Дашков и К, 2014.
12. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав / В.П. Грибанов. - М.: Статут, 1953.
13. Илларионова Т.И. Принципы в гражданском праве / Т.И. Илларионова. - М.: Норма, 2011.
14. Карапетов А.Г., Савельев А.Н. Свобода договора и ее пределы. Т.1 Теоритические, исторические и политико-правовые основания принципа свободы договора и его ограничений / А.Г. Карапетов. - М.: Статут, 2012.
15. Катин А.М. Гражданское право / Гатин А.М. - М.: Издательство Дашков и К, 2014.
16. Комиссарова Е.Г. Об основных началах гражданского законодательства / Е.Г. Комиссарова // Журнал Российского Права. - 2013. - №8.
17. Красавчиков О.А. Гражданско-правовые отношения / О.А. Красавчиков. - М.: Высшая школа, 2015.
18. Крылов А.А. Правовые презумпции в гражданском процессе / А.А. Крылов. - М.: Норма, 2014.
19. Кулаков В. В. Основные принципы гражданского права как особая форма права / В.В. Кулаков. – М.: Норма, 2013.
20. Малеин Н.С. Правовые принципы, нормы и судебная практика / Н.С. Малеин // Государство и право. - 2014. - №6.
21. Садиков О.Н. Особенности гражданского законодательства РФ / О.Н. Садиков. - М.: Юристъ, 2011.
22. Смирнов О.В. Основные принципы гражданского права / О.В. Смирнов. - М.: Юридическая литература, 2012.
23. Тархов В.А. Принципы гражданского права / В. А. Тархов. - Саратов, 2011.
24. Толстой Ю. К. Принципы гражданского права /Ю. К. Толстой // Правоведение. - 2012. - № 2.
25. Толстой Ю.К. Принципы гражданского права / Ю.К. Толстой // Правоведение. - 2013. - № 4.
26. Холина С.Г. Принципы гражданского права / С.Г. Холина, В.Н. Кудрявцев. - М.: Наука, 2013.
27. Шершеневич Г.Ф. Учебник российского гражданского права / Г.Ф. Шершеневич. - Казань, 1893.
28. Явич Л.С. Правовые принципы (сущность и принципы) / Л.С. Явич. - М.: Юридическая литература, 2013.