Понятие и границы суверенитета государства (Общая характеристика понятия суверенитет)

Содержание:

Введение

Мы живем в эпоху стремительного взаимного проникновения и быстрого усиления взаимозависимости государств в экономической, социальной, политической, идеологической и культурной областях. Сближение взглядов и подходов, характерное для современного человечества; так или иначе, проявляется в общественной практике. Рыночная экономика, политическая демократия, идейный плюрализм, открытое общество стали общезначимыми ориентирами в движении вперед.

Как сто и двести лет назад, конец века ознаменован новыми научно-техническими переворотами. Интеллект, знания, технологии становятся важнейшими экономическими активами. В передовых странах, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития, более половины валового внутреннего продукта создается в интеллектуально емком производстве. Информационная революция, базирующаяся на компьютеризации и сетевой телекоммуникации, коренным образом преобразует человеческое бытие. Она сжимает время и пространство, открывает границы, позволяет устанавливать контакты в любой точке мира и усиливает взаимозависимость участников международных отношений.

Эти изменения можно объединить одним словом - глобализация. Глобализация стала одним из важнейших процессов в мире, оказывающих значительное влияние на дальнейшие перспективы развития всего человечества. Она затрагивает все области общественной жизни, включая экономику, политику, право, международные отношения, социальную сферу, культуру, экологию, безопасность и другие и вносит значительные коррективы в дальнейшие перспективы развития всего мирового сообщества.

Переплетение международных хозяйственных связей неизбежно перерастает в переплетение хозяйственных структур. Все более заметную роль в этом процессе играют транснациональные корпорации, воплощающие в себе современный международный бизнес. Их возрастающая роль и экономический потенциал, необходимость государств сотрудничать друг с другом для расширения радиуса своих действий и интересов в экономической, военной, научно-технической и других сферах, делегирование части своих функций и полномочий наднациональным образованиям и даже неправительственным организациям - все это может сказаться на частичном ослаблении государственного суверенитета и повышения роли наднационального права в формирующейся новой мировой системе.

С проблемой глобализации и все более возрастающим ростом взаимозависимости государств неразрывно связана проблема суверенитета. Проблема суверенитета - одна самых важных проблем международного права. Сущность и характер международного права, вопросы о соотношении его с правом внутригосударственным, о внутренней компетенции государства, о характере и пределах его власти, о юридической природе территории и природе международных организаций, мирном сосуществовании государств, международно-правовом принуждении и многие другие вопросы не могут быть разрешены без уяснения существа суверенитета. Суверенитет как неотъемлемое политико-юридическое свойство государства предопределяет существование и развитие таких важнейших международных начал, как принципы уважения государственного суверенитета, суверенного равенства, территориальной неприкосновенности и политической независимости государств, невмешательства в их внутренние дела, ненападения.

Степень разработанности проблемы. Данная тема курсовой работы была затронута в работах таких авторов как: С.А.Авакьяна, С.Н. Бабурина, Г.В. Барабашева, И.Н. Барцица, А.А. Безуглова, И.П. Блищенко, Д.Л. Златопольского, И.А.Исаева, Д.А. Керимова, О.Е. Кутафина, В.В.Лазарева, Д.Б. Левина, Г.В. Мальцева, М.Н. Марченко, B.C. Нерсесянца, Г.В. Осипова, М.И. Пискотина, Э.А. Позднякова, В.В. Пустогарова, З.А. Станкевича, Б.А. Страшуна, Ю.А. Тихомирова, В.А. Тишкова, Б.Н. Топорнина, И.А. Умновой, В.Е. Чиркина, О.И. Чистякова, B.C. Шевцова, К.Ф. Шеремета, Б.С. Эбзеева, и других правоведов.

Объектом исследования являются государственно-правовые отношения, складывающиеся между субъектами-носителями суверенитета в современных условиях.

Предмет исследования составляют теоретические вопросы понимания суверенитета государства.

Целью теоретического исследования является определение влияния интеграционных форм межгосударственного сотрудничества в процессе становления и функционирования сложно-государственных образований на государственный суверенитет их членов; рассмотрение современных проблем и новых вызовов, с которыми сталкивается теория суверенитета на современном этапе развития сложных государств и сложно-государственных образований.

С учётом сформулированной цели, ставились следующие задачи:

- дать определение понятия «суверенитет»;

- дать общую характеристику вестфальской системы устройства мира;

- проанализировать вопросы связанные с воздействием глобализации на суверенитет государства;

- дать общую характеристику современного состояния суверенитета государств;

Гипотеза исследования выражается в том, что на современном этапе развития общества постепенно происходить отказ многих государств от части своего суверенитета.

Методологической основой исследования является совокупность научных приёмов и методов исследования явлений и процессов, включающих сравнительно-правовой анализ, формально-юридический, структурно-функциональный, логический методы, а также метод правового моделирования и др.

Эмпирическую базу исследования составили международно-правовые акты касающиеся суверенитета государств, а также Конституция РФ.

Теоретическую основу исследования составляют научные труды российских и зарубежных ученых-исследователей проблем суверенитета и интеграционного сотрудничества. В том числе труды таких авторов, как А.В.Арановский, А.Б.Венгеров, Т.Гоббс, Г.Еллинек, В.Зорькин, Л.М.Карапетян, С.Ю.Кашкин, А.В.Клемин, С.А.Комаров, Ф.Кистяковский, В.В.Лазарев, В.И.Лафитский, И.Д.Левин, А.И.Лепешкин, А.В.Малько, М.Н.Марченко, Н.И.Матузов, Н.И.Палиенко, Ю.А.Тихомиров, Н.А.Ушаков, В.Е.Чиркин, В.С.Шевцов, Г.Ф.Шершеневич, Б.С.Эбзеев, Л.М.Энтин, А.Ященко и др.

Практическая значимость исследования заключается в том, что основные теоретические положения данного исследования могут быть использованы в процессе преподавания курса теории государства и права.

Структура курсовой работы определяется целью и задачами исследования и состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников, глоссария и приложений.

Основная часть

1 Общая характеристика понятия суверенитет

1.1 Понятие и юридическая природа суверенитета

Для межгосударственных отношений суверенитет – это принцип, который наряду с другими (население, территория, публичная власть, право, налоги, легальное правовое принуждение и др.) является важнейшим признаком государства. Все эти признаки, как и суверенитет, переживают трансформирующее воздействие глобализации.

Вполне, казалось бы, понятно, что увлечение бесконечными трансплантациями суверенитета – это риск однажды потерять и суверенитет, и само государство или доиграться до трансформации его в некоего уродливого мутанта. Однако не все так думают. Отсюда и сыплются ограничительные эпитеты в адрес суверенитета типа “формальный”, “реальный”, “полный”, “размытый”, “невостребованный”, “функциональный”, “инклюзивный” и т.п.

Суверенитет в своей богатой истории знал и кровь, и поток речей. Не случайно в начале XX века российский ученый В.М. Гессен писал: “Прежде из за суверенитета воевали короли, теперь о нем спорят профессора. Прежде для того, чтобы отстоять его, не жалели крови, теперь для того, чтобы объяснить его, не жалеют чернил”.[7, С. 56] Теперь же, мы с полным основанием можем констатировать, что чернил и крови действительно не пожалели. Вскоре грянули Первая и Вторая мировые войны, а за ними и холодная….

Классическая концепция суверенитета, как принято считать, принадлежит перу Ж. Бодена, французского философа и юриста XVI века. Квинтэссенция суверенитета в ней, в частности, выражена словами о том, что “суверенитет есть абсолютная и постоянная власть Государства…”.[4, С.36] Таким образом, дается понять, что суверенитет един, неделим и безусловен. Определенный вклад в развитие теории суверенитета внесли Г. Гроций, Ж. Ж. Руссо, Г. Гегель, русские юристы. Более сбалансированное международное значение понятию суверенитета было придано на Вестфальской конференции 1648 года, которая завершилась подписанием Вестфальского мира, заложив тем самым юридические основы окончания европейской Тридцатилетней войны 1618–1648 годов. Два договора, заключенные 24 октября 1648 года, и создали на основе принципа суверенитета Вестфальскую систему межгосударственных отношений. Смысл последнего состоял в верховенстве; независимости и самостоятельности государственной власти на всей его территории; в независимости государства в международных отношениях; его территориальной целостности и неприкосновенности.

Сущностное содержание понятия “суверенитет” с тех пор изменениям не подвергалось и не могло подвергаться без риска выхолащивания его стержневых элементов и положений. Подавляющее большинство ученых и практиков сегодня сходятся в том, что под суверенитетом государства понимается верховенство и независимость государственной власти внутри своей страны и по отношению к другим государствам. [11, С.45] Итак, мы приходим к выводу, что суверенитет государства, есть верховенство государственной власти на всей территории и невозможность оспаривать ее иными государствами и какими-либо внутренними политическими силами. Формулой суверенитета можно считать верховенство государственной власти внутри страны и ее независимость на международной арене.

Впрочем, необходимо отметить, что идеи отрицания суверенитета звучали и ранее. Так, Фишер-Уильямс, подходя к проблеме суверенитета с точки зрения международного права, утверждал, что: «суверенитет как юридический принцип не имеет никакого положительного значения для международного права. Это ограничивающий фактор» [3, с. 52].Немецкий правовед Г. Прейс писал о том, что суверенитет как явление, не совместимое ни с международным, ни с государственным правом, т.е. «вообще ни с каким бы то ни было правовым регулированием государственной власти, должен быть отброшен как понятие, отражающее отношения давно минувшей эпохи абсолютизма» [4, с. 243]. В дальнейшем данная точка зрения получила развитие в венской школе юридического монизма (в частности, у Г. Кельзена) и в форме социального плюрализма (в работах Л. Дюги и Э. Ласки). Это направление правопонимания ставит под сомнение совместимость международного права и суверенного государственного правопорядка.

Из данной идеи, в принципе, следуют два основных направления:

1) первое – отрицает международное право в пользу суверенитета, это так называемая доктрина абсолютного суверенитета (Г.В.Ф. Гегель, Дж. Остин, Г.Ф. Шершеневич и др.).

Например, по мнению Л. Грининна, суверенная государственная власть означает власть, «не знающую над собой никакой высшей власти; она является поэтому в то же время независимой и верховной властью. Первый признак проявляется преимущественно вовне, в сношениях суверенного государства с другими державами, второй – во внутренних отношениях, по сравнению с входящими в состав государства лицами» [8, с. 347];

2) второе направление предполагает отрицание суверенитета в пользу международного права. Так, Умнова И.А. считала, что идея «государства как суверена» является избыточным и даже вредоносным продуктом антропоморфизма и конструктивизма. По его мнению, вся история конституционализма... или, что то же самое, либерализма есть история борьбы либерализма против позитивистской концепции суверенитета и сопутствующей ей концепции всемогущего государства [21, С. 61].

Рассмотрим юридическую природу суверенитета нередко умалчивается в пользу политической его составляющей. Политическое его происхождение очевидно, но неоспоримо и то, что понятие суверенитета нормативно закреплено Вестфальскими договорами, подтверждено Ялтинскими и Потсдамскими соглашениями, Уставом и Конвенциями ООН и Совета Европы и иными актами международных и региональных организаций. Суверенитет есть результат национальных межгосударственных правовых предписаний, что отражено в конституциях большинства государств, как например, в ст. 3 и 4 Конституции Российской Федерации, ст. 2–4 Конституции Французской республики, ст. 1–2 Конституции Испании, ст. 20 Основного закона ФРГ, п. 1 ст. 1–5, п.7 ст. 1–40 Конституции ЕС, п. 7 ст. 2, ст.4, п.3 ст. 43, ст.51, 110 и других соответствующих статей Устава ООН.

Вызовы глобализации, как не раз убедимся, усиливают значение правовой стороны суверенитета. Ни одна самая увлекательная или практически значимая идея, окантованная блеском самых убедительных понятий, не может материализоваться, пока не получит нормативно-правовое признание.

С полным основанием можно сказать, что суверенитет государства – это цельное универсальное правовое понятие, которое отражает согласованный интерес государств строить взаимоотношения, исходя из принципа суверенитета, который получил подтверждение в соответствующих международных и внутригосударственных правовых актах.

Говоря о юридической природе суверенитета, логично вспомнить правовые меры по его защите. Хотя они и не отличаются системностью, но имеют место быть. Так, многие решения Конституционного Суда направлены на защиту суверенитета или связаны с ним. То же самое следует сказать об отраслевом законодательстве, предусматривающем ответственность за различные правонарушения. Есть основание предположить, что их родовая принадлежность определена недостаточно точно.

Таких статей, например, в Уголовном кодексе, набирается более семнадцати. Для убедительности рассмотрим отдельные из них. Так, ст. 322 “Незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации” и ст. 323 “Противоправное изменение Государственной границы Российской Федерации” отнесены к главе 32 “Преступления против порядка управления”.

Однако нам представляется, что лица, совершившие подобные деяния, покушаются не столько на правление, сколько на суверенитет. То же самое можно сказать и о ст. 278 “Насильственный захват власти или насильственное удержание власти”, ст.279 “Вооруженный мятеж”, ст. 353 “Планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны” и др.

Даже выборочный анализ норм конституционного, уголовного и административного законодательства дает достаточно оснований, чтобы говорить о необходимости пересмотра родовой принадлежности отдельных правонарушений и отнесении их к правонарушениям против государственного суверенитета, а, следовательно, и о необходимости предусмотреть, по крайней мере, в уголовном кодексе главу с таким названием.

1.2 Вестфальская модель мира и суверенитета

Если идею суверенитета признать одной из наиболее древних основ формирования нормативно-правового регулирования общественных отношений, то концепция государственного суверенитета возникла не так давно, а ее появление связано с соответствующей стадией развития национального государства как субъекта общенациональных интересов. Так или иначе, идея государственного суверенитета концептуально связана с идеей права и ее институционализацией в конкретных социальных, политических, экономических условиях, закрепленных в образе современности, культивируемом сознанием соответствующей эпохи. Другими словами, реализация права в данных условиях требовала и предполагала адекватные правосознанию населения механизмы и формы, в контексте которых и возникла идея государственного суверенитета.

Содержание теории государственного суверенитета связано с той совокупностью отношений, которая возникла к моменту подписания Вестфальского договора и установления так называемой Вестфальской модели мира. По мнению Верещагина В.Ю, отождествляющего понятие «суверенитет» с «вестфальским суверенитетом», государственный суверенитет представляет собой правовой порядок, при котором внешние акторы не могут воздействовать на внутреннюю политику государства. [5, С. 124] Данная идея не только органично вписывалась в контексте естественно-правовой теории, но и была ее проявлением и развитием на уровне международных отношений. А образ современности, отождествляемый с Модерном как эпохой и идеалом социального и культурного развития, стал включать и идею государственного суверенитета.

Таким образом, Вестфальская модель мира, в основе которой лежит идея государственного суверенитета как политико-правовая технология реализации и институционализации идеи права, на долгие годы определила направление развития не только Европы, но, учитывая то значение, которое приобрела модернизация некомплементарных обществ во всем мире, и народов всей планеты.

Соответственно, кризис идеи государственного суверенитета, который, на наш взгляд, означает ослабление ее руководящей роли в процессе функционирования и развития права на национальном, региональном и глобальном уровнях, изменение порождающих и воспроизводящих ее общественных отношений и, как следствие, образа современности.

Вестфальская модель мира основана на идее государственно-центристского мироустройства, в пределах которого национальные государства являются полноценными участниками международных отношений, что обеспечивается посредством устанавливаемого международными нормативно-правовыми документами порядка защиты их территориальной целостности, политического режима и др. Она включает следующие положения:

– мир состоит из не признающих никакой вышестоящей власти суверенных территориальных государств, равных независимо от конкретных обстоятельств;

– международное право ограничивается установлением лишь общих правил сосуществования и обеспечением минимальной защиты, регламентацией отношений между государствами и народами в той мере, насколько это позволяет им достигать своих целей;

– регламентация внутренних конфликтов, правотворческий и правореализаторский процессы по большей части находятся в ведении самих государств;

– допустимость разрешения конфликтов между государствами при помощи силы, при этом ответственность за неправомерные действия за пределами государственных границ относится к сфере интересов лишь тех, кого это касается, и т.д.[5,С. 124]

Таким образом, Вестфальская модель предполагает в качестве основания взаимное признание права на государственный суверенитет, возможность осуществлять юрисдикцию над принадлежащей государству территорией и обществом.

Данная модель обогащалась новым содержанием в соответствии с историческими условиями. В международном праве существует два основных примера, когда принимаемые международные соглашения дополняли и конкретизировали данный порядок. Первый пример относится ко времени окончания Первой мировой войны и связан с принятием норм межгосударственного взаимодействия, когда сложилась Вестфальско-Вашингтонская система международных отношений. Второй – к периоду окончания Второй мировой войны и связан с принятием Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений. Данные документы ориентированы на реализацию следующих целей:

– обеспечение безопасности государства;

– удовлетворение экономических требований политически значимых слоев населения;

– повышение престижа государства на международной арене.

Итогом данной эволюции является образование ООН и принятие в 1948 году Всеобщей декларации прав человека, не только закрепившей данный международный порядок, но и интерпретировавшей идею государственного суверенитета в контексте теории естественного права, тем самым включив ее в качестве элемента в содержание права как феномена.

Существенным обстоятельством следует признать то, что образ современности начиная со второй половины прошлого века в массовом сознании отождествлялся не только с совокупностью политических, экономических и правовых институтов, но и с доминированием двух супердержав. Так, по оценкам политологов, ялтинско-потсдамские соглашения были направлены на установление биполярной структуры мира. [17,С. 74]

Это обстоятельство представляется нам существенным по нескольким причинам:

– доминирование двух держав вне зависимости от того, какой характер (военный, политический или экономический) имеет такое доминирование, институционализируемое принятием международных соглашений, является альтернативой идее государственного суверенитета, поскольку иные государства в данных условиях не могут в полной мере рассматриваться с позиции равенства их прав в международных делах;

– в контексте геополитических, экономических и иных интересов национальных государств суверенитет перестает играть ключевую роль, т.к. они распределяются между двумя сверхдержавами, которые рассматриваются гарантами их реализации;

– международные институты, в первую очередь ООН, осуществляют свою деятельность в контексте противоборства интересов сверхдержав, а не защиты права на суверенитет национальных государств;

– такой порядок, очевидно, является основанием для полного отказа от идеи суверенитета в условиях однополярного мира.

Редукция государственного суверенитета, таким образом, объясняется не столько объективной тенденцией глобализации, сколько распадом СССР как одного из полюсов биполярного мира. Поясним. Трудно оспорить то обстоятельство, что глобализация оказывает трансформирующее воздействие на общественное сознание, вытесняя те или иные идеи, продуцируя новые. Тем не менее в отношении идеи государственного суверенитета это имеет не непосредственное, а опосредованное значение, т.к. право, несмотря на данные трансформации, остается главным инструментом международных отношений, а идея государственного суверенитета является содержательным компонентом феномена права. Изменение образа современности, начало формирования которого восходит к установлению Вестфальской модели мира, отмечено не столько глобализацией, сколько установлением биполярного мира, реконструирующей идею государственного суверенитета как государственно-центристской модели в международных отношениях, накладывающейся на повышение роли транснациональных корпораций в мировой экономике и политике.

Так, в настоящее время широко распространены идеи пересмотра принципа невмешательства в дела суверенных государств, наделения Всемирной торговой организации и других влиятельных межгосударственных организаций международной правосубъектностью.

«Принципы соблюдения государственного суверенитета предлагается заменить принципами управления глобальной безопасностью под эгидой “обновленной” ООН как наследницы Вестфальской системы, в рамках которой сформировались межправительственные и международные неправительственные организации, и само существование которой в последние годы поставлено под угрозу». [19,С.24] По мнению Ю. Хабермаса, история национального государства, как и всякой формы политической социализации, подходит к концу. Моделью поведения в новом постполитическом мире становится транснациональное предприятие. [22,С. 63]

Основной целью соответствующих процессов выступает появление децентрализованного мирового сообщества, распадающегося на неупорядоченное множество самопроизводящихся и самоуправляемых функциональных систем.

Хабермас, таким образом, полагает, что наступил конец единовластия национальных государств, многие военные конфликты объясняются именно тем, что в отдельных государствах, на территории которых эти конфликты возникают, транснациональные корпорации по различным причинам не получили возможности удержать власть экономическим путем или были нарушены их интересы.

По сути, с ним солидарен и А. Этциони, выступая за «глобальную управляемость» и рассматривая наиболее перспективными не международные, а наднациональные структуры и институты, считая, что мир постепенно возвращается в довестфальскую эру, предрешая судьбу суверенитета национального государства. [28,С. 234]

Главная проблема исследователей связана с постулированием подрыва суверенитета национальных государств, включенных в глобализационные процессы. Речь идет даже не об ослаблении некоторых функций государства, а об его отмирании, когда утверждается, что «…государства, впервые за пятьсот лет, развиваются по нисходящей, теряя свой суверенитет, как внутренний, так и внешний». [26, С. 71] Основной аргумент в пользу этого сводится к указанию на ослабление регулирующего потенциала государственности, суверенитета, снижение международного значения государства, подрыв институтов демократии, прав и свобод человека и пр. [25,С. 14]

Процессы децентрализации, «вымывания» государства, по мнению М.А. Чешкова, не просто изменили роль государства, они привели к появлению новых методов административно-политического управления, «глобальной квазигосударственности» [26,С. 224], изменению содержания суверенитета (появлению так называемых постсуверенных, или теряющих свою суверенность, государств) [23,С. 68]. Очевидно, характерным примером данной тенденции является Европейский союз как интеграционная форма суверенизации, суть которой состоит в добровольном ограничении государственного суверенитета путем передачи части прав и функций квазигосударственному образованию.

Между тем очевидна парадоксальность ситуации. На фоне декларируемого упадка государственного суверенитета остается незыблемой модель правопонимания, где право, с необходимостью включающее право на государственный суверенитет, является не просто приоритетным, но и воплощенным в соответствующих институтах государства и общества большинства государств мира. Так, государственный суверенитет остается основой конституционного строя большинства современных государств и, как справедливо отмечается в литературе, при всех обстоятельствах процессы глобализации, отражающие развитие взаимозависимости в экономической, экологической и иных сферах, не должны стирать «национально-государственные различия, нести в себе угрозу отказа от суверенитета, от постоянной тесной “увязки” национального и международного права» [15,С. 21]

Делая выводы, следует отметить, что кризис идеи государственного суверенитета, который столь же очевиден, как и изменение статуса национального государства в современном мире, обусловлен трансформацией образа современности, выражением которого она являлась длительное время. В этом смысле не следует переоценивать значение тенденции гомогенизации и универсализации мира, которая имеет истоки в глобализационных процессах, в отношении изменения статуса национальных государств и права как такового. Главный вопрос заключается в том, какая система идей является наиболее адекватной сложившемуся образу современности и насколько она альтернативная идее государственного суверенитета. Так, например, если признать современные интегративные тенденции (ЕС) одной из определяющих черт современности, то как это связано с кризисом идеи государственного суверенитета?

Учитывая, что основной предпосылкой образования Евросоюза была проблема обеспечения экономической, политической и военной безопасности государств, входящих в него, необходимо признать, что такая интеграция является, скорее, механизмом реализации государственного суверенитета, чем отказом от него. Таким образом, в контексте современности кризис идеи государственного суверенитета вовсе не отрицает государственный суверенитет, но олицетворяет поиск новых модифицированных в соответствии с историческими условиями идеалов, на которых он должен быть основан.

2 Особенности суверенитета государства в современных условиях

2.1 Современные политико-правовые трансформации суверенитета государства

Современная мирополитическая система характеризуется борьбой двух тенденций. С одной стороны, это тенденция «десуверенизации», а с другой – мощная тенденция укрепления национального суверенитета рядом государств. При этом последние добиваются крупных успехов в своем экономическом, культурном и социальном развитии.

Еще в 70-х годах ХХ века в научно-исследовательских кругах отмечалось, что государства уже перестали играть доминирующую роль, как в предыдущие периоды истории, и, соответственно, возросло значение других – транснациональных, негосударственных акторов. Тогда эти процессы объяснялись, прежде всего, как феномен роста комплексной взаимозависимости государств.

Безусловно, и раньше, и сейчас на практике суверенитет как государств, так и наций, сильно ограничивался различными факторами. Но сегодня намечаются такие, которые делают представление о полной свободе действий государств даже чисто теоретически неверным. Однако объем государственного суверенитета сильно сузился юридически за счет международных договоров и еще больше фактически в связи с уже сложившимися традициями.

В последнее время довольно часто отмечается, что «в современных условиях представляется все более необходимым комплексное переосмысление и переоценка понятия “суверенитет” как в связи с возникновением мирового политического сообщества… так и в связи с уточнением пределов частных суверенитетов, принципов их сочетания друг с другом и построения их иерархии», а также формируется представление о суверенитете международного права над внутренним законодательством стран в вопросах прав человека. [19,С. 14]

Однако мы считаем, что глубина изменений суверенитета, а также и степень пересмотра самого этого понятия, недопонимаются и недооцениваются. Бесспорно, государство было и остается высшей единицей исторической и политической жизни. Но сегодня появились новые и мощные факторы, которые в конечном счете ведут к тому, что оно перестает быть пределом выражаемой воли, уступая это предельное место более крупным образованиям. Ведь в последние несколько десятков лет все более важным становится процесс интеграции государств в надгосударственные объединения. При этом обнаруживается тенденция к ограничению и постепенному отказу от части национального суверенитета в пользу наднациональных сообществ и международных организаций.

Таким образом, сегодня суверенитета у совершенно свободных и самостоятельных стран стало намного меньше, ведь государства отдают часть функций своего суверенитета добровольно или полудобровольно, исходя из меньшего зла или большей выгоды для себя. Но чем дальше идет такой процесс ограничения суверенитета, тем фактически он все более становится необратимым.

Сегодня движение к ограничению суверенитета в большей степени определяется развитием производства, значительными экономическими выгодами или опасностью отставания. Приняв во внимание неизбежный эгоизм стран, добровольность передачи суверенитета можно объяснить только могучим влиянием описанных современных процессов. Ряд стран стремится отдать часть своего суверенитета (который долго отвоевывали) для того, чтобы занять место в крупных и ведущих блоках.

В свое время в связи с развитием демократии и изменениями в политической жизни теоретики государственного права стали говорить о том, что в западном обществе имеются процессы «диффузии» и «дисперсии» власти и в результате – «расчленение суверенитета». Происходило делегирование ряда полномочий государства другим политическим организациям и негосударственным структурам. Сегодня по аналогии можно говорить о «расчленении суверенитета» на внутренний и внешний, но не в смысле внутренних и внешних отношений государства, а в смысле того, что происходит переход ряда важных полномочий непосредственно от государства к надгосударственным образованиям.

Многие страны начали добровольно ограничивать себя в, казалось бы, наиболее суверенных вещах:

-право устанавливать пошлины и налоги и определять их размеры; запрещать и поощрять ввоз и вывоз

-товаров и какие-то виды деятельности; печатать деньги и т.д. Так, европейцы отказались от святая святых

- собственных, многими веками выстраданных, национальных валют ради одной общей – евро.

Формирование надгосударственных систем может быть связано с разрушением прежних многонациональных государственных. Л.Е. Гринин считает, что: «Безграничность как суверенитета, так и права наций на самоопределение должна быть разумно и жестко уменьшена. Необходим правильный баланс между некоторыми вроде бы ясными принципами и реалиями». Новый мировой порядок в любом случае приведет к изменению и ограничению национального суверенитета. [9,С. 40] В данных условиях идея «отмирания» суверенитета становится средством идеологического манипулирования национальным самосознанием в интересах крупных корпораций.

«В отличие от многих стран мира, национальной традицией Российской Федерации, доминирующим вектором активности и безусловной ценностью для ее многонационального народа является суверенная государственность, что предопределяет абсолютную историческую невозможность ее безболезненной провинциализации (при утрате политического) или колонизации (при утрате и экономического) суверенитета» [10,С. 3]

Академики О.Т. Богомолов и А.Д. Некипелов правы, указывая на причинно-следственную связь между процессом глобализации, с одной стороны, и нарастающим стремлением многих стран обеспечить в этих условиях свой суверенитет – с другой. Они отмечают: «Глобализация понижает эффективность макроэкономической политики государств, уменьшая способность национальных правительств собирать налоги и финансировать “государство благосостояния”, контролировать инфляцию и валютный курс. Она приводит к значительной неустойчивости внутренних рынков, урезая конкретные преимущества национальных процентов. Обеспечение приемлемой прибыли в жесткой глобальной конкурентной среде достигается нередко ценой ухудшения экологических стандартов… Неудивительно, что обеспечение суверенитета своего государства приобретает для многих стран, особенно развивающихся, особое значение. Иллюстрацию к этому дает финансовый кризис в Юго-Восточной Азии. Так, например, предоставление финансовой помощи МВФ странам, застигнутым этим кризисом, нередко обусловливалось принятием последними далеко не самой рациональной, а порой и просто губительной политики». [3,С. 118]

Сегодня главные сражения в мире разгораются не только за политический контроль над той или иной территорией, но и за «стратегические точки» в управлении международными финансовыми, а также информационными потоками. Основные игроки на этом поле – крупные банки и финансовые корпорации, часто действующие при явной или завуалированной поддержке государства.

В качестве новых факторов мирополитического процесса выступают не только транснациональные корпорации, но и различные неправительственные международные организации, которые все активнее стараются «замещать» государства-нации.

В последнее время определенные иностранные и российские политологи высказывали мнение, которое сводилось к тому, что перспективы сохранения в современных условиях суверенных государств (государств-наций) значительно сузились. Множество научных трудов было посвящено вопросу о «размывании суверенитета». В них утверждалось, что в современном глобализирующемся мире в результате появления новых негосударственных акторов мировой политики он (суверенитет) становится своего рода архаизмом. Выдвигается тезис о том, что в нынешней мировой политической системе на смену суверенным государствам-нациям в качестве основных субъектов приходят не имеющие четкой национально-государственной идентичности транснациональные корпорации. Возвращаясь к идеям десуверенизации, необходимо отметить, что та или иная трактовка суверенитета государства часто была и остается определенным идеологическим или политическим инструментом, имеет непосредственный операционный смысл. Российский исследователь А. Кустарев в своем обзоре работ западных политологов, посвященных «кризису государственного суверенитета», обоснованно пишет, что изучение реально действующих в мировой политике тенденций, которые, действительно, заставляют искать новые формулы суверенитета, имеет «сильный проектно-оценочный оттенок» и явно адресовано действующим политикам и юристам. [16,С. 168]

Во многих работах десуверенизация государства связывается с резким ослаблением в условиях глобализации роли государства как главного субъекта системы мировой политики, пропагандируется тезис об универсальном характере этого явления. В качестве одного из основных аргументов приводится европейская интеграция – создание Европейского экономического сообщества, трансформировавшегося в 1992 году в Европейский союз (ЕС), и его значительное расширение в последние годы за счет приема новых членов.

«Наднациональность политической системы ЕС состоит в отказе государств-участников в определенных областях от доли своего суверенитета в пользу региональных институтов. Это создает новую ситуацию для негосударственных акторов в интеграционной игре, которые при желании могут обходить властные инстанции. Институты Европейского союза – это своего рода орудия наднационального процесса. Несмотря на то, что все принципиально важные положения о Европейском союзе включаются в договоры, подлежащие ратификации в странах-членах, наднациональный процесс происходит в недрах его институтов и остается в значительной степени скрытым от непосредственного восприятия». [24,С. 31]

Единство межнациональных и наднациональных начал, сокращение областей суверенитета и усиление тенденции к интеграции (а в отдельные периоды – и обратный процесс) характеризуют политическую систему ЕС.

Географически локальная в масштабах планеты тенденция – развитие европейской интеграции – выдается за всемирную закономерность. Однако этот тезис не подтверждается развитием событий в большинстве других регионов мира, и в рамках самого ЕС интеграция реализуется далеко не одинаково, что показало голосование в ходе референдумов по конституции Европейского союза. В своем выступлении на конференции «60 лет Победы, создания ООН и международное право» председатель Конституционного суда В.Д. Зорькин, говоря об объединительных процессах в Европе, подчеркнул: «Отказ от евроконституции в крупнейших государствах Европы говорит о том, что народы этих государств против потери суверенитета».

Споры о конкретных масштабах и сферах деятельности национальных государств продолжаются.

Проблема сегодня состоит в том, что государство сталкивается с новыми вызовами, которые выходят за рамки национальных территорий, что вовсе не должно означать отказа от государства. Ситуация требует от последнего активного поиска новых политических форм взаимодействия.

2.2 Проблема изменения суверенитета государства в связи с глобализационными процессами

Глобализация – сложный и многоплановый процесс, под которым в широком смысле автор понимает результат интеграции различных регионов и народов мира, а в более узком – процесс перехода (трансформации) интернационализации в качественно иное историческое явление, характеризуемое нарастающей взаимозависимостью государств, регионов и людей во всех областях жизни. Она затронула и такую ключевую категорию государства, как суверенитет. Сегодня невозможно представить себе государство, суверенитет которого на практике не был бы ограничен международными обязательствами. Зачастую сами государства выступают инициаторами уменьшения своего суверенитета в пользу других возможностей, среди которых – новые рынки, более выгодные правила торговли, отсутствие таможенных барьеров и многое другое. Вместе с тем процесс политической трансформации носит двойственный характер, который выражается, с одной стороны, в стремлении одних государств к отказу от части своего суверенитета и передаче его наднациональному органу, а с другой – в стремлении других государств усилить свои суверенные возможности за счет большей экономической или политической закрытости. Нередко суверенитет государства «расшатывается» извне (будь то экономические силы в лице транснациональных корпораций или неправительственные организации, финансируемые другими государствами). Искусственное «расшатывание» суверенитета (извне) может привести к обратному результату – усилению националистических настроений, возрождению национальных идей и большей изоляции государства. Все эти тенденции стали результатом интернационализации, которая охватила практически все государства и повлияла на трансформацию государственного суверенитета.

Крах биполярной модели мира, вызванный распадом Советского Союза, поставил под сомнение нерушимость Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений, основанной на договоренностях государств как главных субъектов мировой политической системы. Одной из главных тенденций глобализации, вошедшей в конце XX в. в свою активную фазу, стал рост различных международных институтов. Среди них выделяются межправительственные организации, особое место среди которых принадлежит квазигосударственным образованиям, созданным для выполнения функций, ранее являвшихся исключительной прерогативой национальных правительств.

Наряду с межправительственными организациями на мировой арене активно действуют другие влиятельные акторы.

К ним относятся неправительственные организации и транснациональные корпорации (ТНК).

Такие трансформации заставили многих ученых говорить о том, что миропорядок, построенный на взаимодействии исключительно таких акторов, как суверенные нации-государства, и на балансе их сил, серьезно подвергается сомнению со стороны других субъектов международных отношений, настойчиво заявляющих о своих правах. [24,С. 59]

Несмотря на вызовы, которые глобализация ставит перед государством, понятие государственного суверенитета продолжает оставаться ключевой политической категорией. Суверенитет является главным признаком самостоятельного государства и имеет для него самый важный смысл.

Для понимания того, что представляет собой суверенитет, обратимся к примеру Европейского сообщества. Некоторые исследователи полагают, что успех ЕС обусловлен созданием и эволюционным развитием постсуверенной политической системы. Пример Европейского союза интересен для анализа сразу по двум причинам. Во-первых, именно на европейском континенте происходило становление современных национальных государств, трансформационные процессы в которых мы рассматриваем. Во-вторых, уникальность ЕС состоит в том, что он является на сегодняшний день самой успешной (но не универсальной) моделью интеграции.

Более 50 лет назад был подписан Договор о создании Европейского экономического сообщества, положивший начало существованию принципиально нового объединения. Европейский союз стал первым сообществом государств, решения в котором принимаются не правительствами стран, а наднациональным органом. Впервые в новейшей истории была создана межгосударственная институциональная структура такого масштаба (по количеству стран-участниц). Институты ЕС были созданы таким образом, что, оставаясь независимыми от национальных властей, они могли принимать решения и контролировать их выполнение всеми государствами-членами. Конечно, создавались эти институты постепенно, но готовность государств пожертвовать значительной долей своего суверенитета в пользу наднациональных органов говорило о тех приоритетах, которые были выбраны европейцами.

Споры о будущем Европы не утихают. Эксперты по-разному оценивают шансы ЕС стать еще более интегрированным объединением, а также его возможности стать в будущем конфедерацией. Многоуровневая система управления, от местного до национального и наднационального, стала отражением времени и новой политической системы. ЕС постепенно шел к современному уровню интеграции, создавая и совершенствуя институты принятия решений. Одни исследователи полагают, что в нынешнем виде Европа представляет собой федерацию и дальнейшее укрепление ее институтов, а также политика экономического выравнивания приведут к созданию единого европейского государства. Другие видят в ЕС не более чем политический проект, суть которого не в создании федерации и единого государства, а в политическом объединении для решения общеевропейских проблем. Последняя точка зрения кажется более адекватной и справедливой в контексте анализа трансформационных процессов в современных государствах.

За 50 лет в Европе была выстроена целая система институтов, ограничивающих суверенитет отдельных государств.

К основополагающей части этой системы относят право Европейского союза, которое рассматривается как раздел международного права. Этот факт выделяет ЕС на фоне других над- и межнациональных объединений, а также позволяет говорить о качественно ином типе межгосударственного сотрудничества.

К правовому перевороту привело издание Европейским судом доктрин, которые позволяют принимать законы, действительные на всей территории ЕС (сначала ЕЭС), утверждают верховенство европейского права над национальным, расширяют полномочия европейских институтов в зависимости от решаемых задач и др. Нормы европейского права обязательны для всех стран, входящих в ЕС, и обладают большим юридическим «весом», нежели законы, принимаемые национальными правительствами.

За успехом европейского интеграционного проекта наблюдают многие региональные межправительственные организации. Применим ли опыт Европейского союза в других регионах мира, и универсальны ли средства, которые применяет ЕС, – этими вопросами задаются многие государства. Здесь все чаще слышны голоса скептиков, утверждающих, что говорить об успешности европейского проекта интеграции еще рано, и что, напротив, необходимо обратить внимание на издержки, которые повлекло за собой объединение европейских государств и включение в него все большего числа новых членов. Противоречия на пути интеграции Европы крайне сильны. Речь идет и об экономике, и о политике, и о культурной идентичности.

С точки зрения экономического развития Европа переживает не лучшие времена. Экономические проблемы ЕС заключаются не только в выравнивании и «подтягивании» экономик присоединившихся стран к уровню экономических грандов (Германии, Франции, Великобритании, Нидерландов). Экономическая стагнация наблюдается, в первую очередь, у самих грандов. Прогнозы неутешительны: спад будет продолжаться, если правительства не решатся реформировать систему здравоохранения, пенсионную систему, рынки труда и многие другие сферы. Об этих проблемах говорят и независимые эксперты, и сами представители европейских институтов. По оценкам специалистов, в ближайшие годы международная экономическая конъюнктура будет достаточно сложной, что, в свою очередь, скажется на отсутствии существенного ускорения роста ВВП стран зоны евро.

По данным Венского института международных экономических сопоставлений (WIIW), быстрых и серьезных последствий от присоединения новых членов для экономики Евросоюза не ожидается, «хотя осуществление внутренней макроэкономической политики (особенно финансовой и денежно-кредитной) станет более трудной задачей»[6, C. 7]. Как отмечал П. Гавлик, «такой длительный период вялого роста не имеет прецедента в экономической истории послевоенной Европы». По его мнению, вступление в Евросоюз новых членов придало некоторый динамизм экономике ЕС, однако процесс преодоления отставания будет достаточно медленным. Политические противоречия, сопровождающие процесс европейской интеграции, касаются главного вопроса: готова ли Европа стать самостоятельным центром силы и сможет ли она придать интеграционному процессу новое качество. Простое географическое расширение границ за счет присоединения новых членов не решило бы в одночасье эту задачу. Несмотря на готовность многих стран, таких как, например, Грузия и Украина, стать частью объединенной Европы, ЕС еще не до конца определил для себя, готов ли он нести ответственность в полной мере за такое расширение. [6, C. 8]

Результаты голосования по проекту европейской конституции показали, что в Европе нет единства относительно дальнейшего будущего этого проекта. Сегодня очевидно, что за все время существования Европейского союза страны, входящие в него, в значительной степени утратили часть своего суверенитета, передав его наднациональным органам, «что позволяет говорить о том, что суверенитет вошел в период “полураспада”, и в развитии Европы начался новый этап – этап постсуверенности. [6, C.48]. Став политическим объединением более высокого уровня, ЕС придется, возможно, пересмотреть свои политические взгляды.

Вместе с тем, если сравнивать суверенитет государств – членов Европейского союза с суверенитетом таких государств, как, например, Китай, Куба, Северная Корея или Иран, то можно сказать, что последние обладают большим суверенитетом, чем первые. Таким образом, в современной мировой политической системе можно наблюдать ситуацию, при которой наиболее открытые в политическом, экономическом или идеологическом плане страны обладают меньшим суверенитетом, чем более закрытые государства. Исключение могут составлять Соединенные Штаты, которые открыто ставят свои национальные интересы выше международного права и выше интересов других государств. [8, C. 321]

Глобализация ведет к трансформации суверенитета, но этот процесс носит двойственный характер. С одной стороны, все больше внешних факторов оказывают влияние на сокращение суверенитета, его подрыв, с другой – государства сознательно идут на отказ от некоторых своих суверенных прав и функций.

Процесс дальнейшего уменьшения государственного суверенитета в перспективе повлечет за собой трансформацию идеологии государства, окажет существенное влияние на различные сферы жизни людей. Суверенитет государства зачастую подрывается самим государством. Этот процесс можно наблюдать в самых разных областях экономики (увеличение или уменьшение таможенных пошлин), прав человека (право использования смертной казни как высшей меры наказания), политики (ограничение политических свобод, отмена избирательных цензов), права (признание верховенства некоторых норм международного права над национальными, изменения в национальном законодательстве в соответствии с международными нормами) и др.

На сегодняшний день возможность абсолютного суверенитета государства призрачна. Одним из главных достижений современности можно по праву считать отказ от абсолютного суверенитета в вопросе войны и мира, передачу этого права под международный контроль ООН. К сожалению, многие государства за последние два десятилетия не обращали внимания на международное право, когда речь шла о национальных интересах (своих или союзников). Вместе с тем сам факт передачи ключевой для определения категории суверенитета функции государства наднациональному органу говорит о том, что в перспективе международное право будет расширяться и у государства будет гораздо больше международных обязательств, чем прежде.

2.3 Суверенитеты федеративного государства и унитарного государства

Суверенитеты федеративного государства и унитарного государства не отличаются в своей основе, но первый имеет более сложную историю и туманную, неопределенную перспективу. В условиях перестройки миропорядка с опасностью распада эпизодически сталкивается и Российская Федерация. И не без помощи определенных оппонентов, заинтересованных в “сплошной демократизации” нашей страны, завершение которой не исключает “неспровоцированный” отход отдельных наших территорий. К чему, если не к этому приводят рассуждения автора “Великой шахматной доски”: “Россия несет ответственность за крупнейшую в мире долю недвижимости. Эта доля охватывает 10 часовых поясов, и ее размеры в 2 раза превышают площадь США или Китая, перекрывая в этом отношении даже расширенную Европу. Следовательно, потеря территории не является главной проблемой для России”[25, C. 14]. И делается вывод, что “…для России задачей первостепенной важности является модернизация собственного общества, а не тщетные попытки вернуть былой статус мировой державы”. Мы согласны с необходимостью модернизации нашего общества, поэтому в России и проводятся реформы, но отнюдь не для того, чтобы терять свои территории, а вместе с ними и государственный суверенитет.

Выше уже было сказано о внешних и внутренних составляющих содержания суверенитета. Для федеративного государства обеспечение их сбалансированного соотношения всегда было затруднительно. В условиях глобализации, и особенно в результате активизации центробежных сил после распада СССР, для Российской Федерации угроза вспышки цепной реакции распада до 2000 г. не была мифической. Тому подтверждение – спровоцированный в 90*х годах прошлого века парад суверенитетов и президентов, а также трагические события в Чеченской Республике, Буденновске, Беслане, Москве, Волгодонске. Так что дискуссия вокруг суверенитета не случайна. Мы вполне осознаем, как отметил, завершая дискуссию В.Д. Зорькин, что “…если мы будем отрицать государственный суверенитет как меру должного, как юридический принцип современного миропорядка, тогда судьбу России будут решать не в ней самой, а извне”.[21, C. 49]

В попытках вопроса решения о суверенитете, во-первых, сказывается отсутствие добротной концепции российского федерализма или хотя бы программы. Вместо этого мы видим какие-то ходы, порой в конституционном отношении не продуманные и даже сомнительные, дающие основание говорить о стремлении избавиться от национальных субъектов или “запрятать” их.

Хотя, конечно, такую цель никто не преследует, но определенный повод для таких разговоров создан отказом от прозрачности и должного разъяснения принимаемых решений. Вот здесь демократия и должна была сработать. Во-вторых, положение усугубляется тем, что подбрасываются различные идеи о симметричной, ассиметричной кооперативной федерации с делегированным и не делегированным суверенитетами. [21, C. 52] В связи с этим, выскажемся в нескольких словах о суверенитете федеративного государства.

Суверенитет федеративного государства вообще ничем не отличается от унитарного ни по определению, ни по природе. В основном дискуссия возникает вокруг вопроса о том, делегируют или не делегируют субъекты часть своего суверенитета федерации. Если делегирует, то сколько и в каком измерении. Либо этот процесс идет в обратном порядке? Можно гипотетически допустить, что делегированный федерализм отражает особенности образования союзной федерации, когда полномочия центральной власти определяются государствами, объединяющимися в союз. Второму виду федерализма характерна передача центром (“спускает” или “дарит”) определенный объем государственной власти территориям (субъектам) с учетом их обоюдных интересов. Вокруг этого велось как много дельных, так и малоинтересных с научной точки зрения разговоров. Даже сейчас пишут: “Реальный суверенитет России существенно уменьшился к концу 90*х гг.”. [13, C. 49] Ну как здесь не спросить: на сколько тонн уменьшился? А если серьезно, то “уменьшился” не суверенитет, а ослабло в свое время конституционное отношение к нему! Многие все же продолжают взвешивать суверенитет, раздумывая над весом отдаваемого суверенитета. Совершенно напрасная затея, ибо свой суверенитет государство, будучи в трезвом уме, дарить или “спускать” субъектам не будет. Если федеративное государство образуют несколько государств, то каждый из них уступает свой суверенитет возникающей федерации. Все эти суверенитеты сливаются в единый суверенитет федеративного государства. При развитии федерации на основе различных территорий – поселений, не обретших статуса государства, также результат аналогичен. Территории субъекты наделяются полномочиями, а государство, которое они создали, приобретает суверенитет.

На таком принципе возникли и развиваются фактически все федеративные государства (РФ, США, Бельгия, Бразилия, Мексика, ФРГ и др.). В Конституции Российской Федерации в ст. 4 прямо указано: “Суверенитет Российской Федерации распространяется на всю ее территорию”. И это правильно, учитывая историко-политические уроки в развитии российской государственности. Статьи 71, 72, 73 на основе предметов ведения показывают, кто наделен суверенитетом, а кто вытекающими из него полномочиями.

Заключение

Исходя из материала представленного в курсовой работе можно сделать следующие выводы:

- Суверенитет государства представляет собой особое качество государственной власти, выражающееся в ее способности быть независимым при осуществлении как внешних, так и внутренних функций государства. В современных условиях суверенитет государства в его внешнеполитическом аспекте ограничен системой международных правовых отношений, а во внутреннем плане - демократическим правом народа выступать единственным источником государственной власти. Внешние и внутренние факторы, обусловливающие суверенитет государства, имеют тенденцию к постоянному сближению и взаимодействию, определяя тем самым демократизацию всего мирового порядка.

-Идее государственного суверенитета предшествовало понятие автаркии (самоудовлетворенности). Смысл автаркии как признака государства состоял в том, что государство по своей природе таково, что оно не имеет над собой никакой подобной ему власти и в силах самостоятельно реализовать все свои полномочия. Понятие автаркии сложилось в конкретных исторических условиях, когда в Древней Греции, а затем в Древнем Риме возникла особая форма организации общества - города-государства (полиса). В соответствии с таким восприятием каждый полис представлялся как самостоятельная, обособленная гражданская община, не нуждающаяся в соседях и независимо от них удовлетворяющая потребности своих граждан в организации их публичной жизни.

- Концептуальное оформление представлений о сущности и содержании государственного суверенитета связывается с эпохой позднего средневековья. В этот период получила свое развитие идея о необходимости политического объединения феодально-раздробленного государства. Государственный интерес провозглашался в качестве высшего политического интереса и фокусировался на фигуре единоличного верховного властителя - государя.

В процессе генезиса либеральной политико-правовой мысли абсолютистская концепция суверенитета претерпела идеологическую ревизию по двум направлениям:

1) «смена субъектов»; Первое направление формирования идеи ограничения трансгрессивной сущности абсолютной государственной власти связано со сменой субъекта суверенной власти. Основной идеей этих ревизионистских, революционных по своей сути воззрений был «перенос» суверенитета с монарха на такие субъекты политической системы, как народ и нация. Соответственно, идея государственного суверенитета в его абсолютистской интерпретации трансформируется в учения о народном и национальном суверенитете.

2) «ограничение суверенитета». Второе направление развития идей об ограничении абсолютного суверенитета связано с формированием концепции «сдержек и противовесов», в рамках которой моделировались различные механизмы контроля за государственной властью и разграничения властных полномочий.

-Вопросы суверенитета федеративного государства лучше всего могут быть разрешены через категории «часть» и «целое», где частью выступает субъект федерации входящий в состав федерации. Целое же представляет собой государство, включающее в себя в качестве составных частей другие юридически связанные между собой политические образования, и обладающее такими свойствами, которые не сводятся к свойствам составляющих его частей. Исходя из указанной схемы, в качестве основного свойства, отличающего федеративное целое от его составных частей (субъектов), должен выступать государственный суверенитет.

В рамках модели современного российского федерализма в принципе не допускается дробление суверенитета и не предполагается сама возможность его делегирования субъектами федерации федеральному центру путем договора. Все основные вопросы разделения государственной власти решаются путем разграничения предметов ведения и передачи властных полномочий.

-В условиях социально-экономической глобализации усиливается значимость вопросов, связанных с гарантированностью и обеспечением внешнего суверенитета государства, представляющего собой квинтэссенцию социально-экономических и политико-правовых интересов, отстаиваемых государством на международной арене. В этом смысле понятие государственного суверенитета по своему содержанию близко к понятию международной правосубъектности. Утрата государством суверенитета как неотъемлемого свойства государственности означает, по сути, аннулирование данного государства как субъекта политико-правовых отношений.

-Правовые средства обеспечения государственного суверенитета - это юридический инструментарий (структурно-функциональные институты и технологии), при помощи которого гарантируется и поддерживается состояние верховенства государственной власти, независимость и индивидуальность государства как самостоятельного субъекта права. К числу правовых средств обеспечения государственного суверенитета прежде всего следует отнести: конституционное закрепление принципа государственного суверенитета, конституционное закрепление принципов федерализма, регламентацию на конституционном уровне разграничения властных полномочий между субъектами федерации и федеральным центром, нормативное закрепление принципов соотношения норм международного и национального права.

Глоссарий

№ п/п	Понятие	Определение
	Государство	(лат. imperium, civitas; англ. state) - в теории права способ организации классового общества как суверенного, исторически сформировавшегося, основанного на определенной преобладающей системе производственных отношений; основной институт политической системы, форма организации публичной политической власти.
	Демократия	(от гр. demos - народ + cratos -власть: власть народа, народовластие; англ. democracy) - в теории государства и права одна из основных форм правления, политической и социальной организации общества, государства и власти, основанная на признании народа в качестве источника власти и возможности управления делами общества и государства путем прямого или опосредованного волеизъявления граждан.
	Единое экономическое пространство	(англ. United Economic Market/Space) - в праве и экономике рынок со свободным перемещением товаров и капиталов между соседними государствами или группой государств.
	Межгосударственные договоры	(англ interstate treaties) - разновидность международных договоров; соглашения, заключаемые между двумя или несколькими суверенными государствами на определенный срок или бессрочно.
	Международное право	(лат. jus gentium, jus inter gentes; англ. international law; фр. droit des gens) - чаще всего это понятие применяется для обозначения международного публичного права как системы юридических принципов и норм, регулирующих отношения между государствами, а также с участием др. субъектов международно-правовых отношений в сферах межгосударственного сотрудничества и определяющих их взаимные права и обязанности.
	Орган государства	(от rp. organon - орудие, инструмент; англ. organ, body, agency) - государственная структура, обладающая организационным единством, собственной компетенцией и специальным назначением
	Право	(англ. law, right) - 1) в объективном смысле система общеобязательных, формально определенных норм, установленных и обеспечиваемых силой государства и направленных на регулирование поведения людей и их коллективов в соответствии с принятыми в данном обществе устоями социально-экономической, политической и духовной жизни (объективное право).
	Суверенитет	(от фр. souverainete - верховная власть; англ. sovereignty; нем. Souveranitat) - верховенство и независимость власти. Различают: а) гос-ный С. как верховенство гос-ной власти внутри страны и ее независимость во внешнеполитических отношениях.
	Федерация	(от лат. foederatio - союз, объединение; англ. federation; фр. federation) —в многонациональных государствах форма государственного устройства, при которой несколько гос-ных образований, образуют единое союзное государство
	Функции государства	(англ. functions of the state) - основные направления деятельности государства, в которых выражается сущность и социальное назначение государственного управления обществом

Список использованных источников

1	Богатуров, А.Д. Истоки американского поведения [Текст]: Журнал Россия в глобальной политике. - М.: Норма, 2004. - ISSN 1810-6439. 2004, № 6, С. 81-78
2	Богатуров, А.Д. С устареванием суверенитета не все просто // Международная жизнь [Текст]: Журнал Россия в глобальной политике. - М.: Норма, 2006. - ISSN 1810-6439. 2006, № 3, С. 21-38
3	Богомолов, О. Экономическая глобализация и кризис мирового хозяйственного порядка [Текст]: Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития/ Богомолов О., Некипелов А. -М.: Альпина паблишерс, 2003. – 224с.- ISBN 978-5-9614-1119-5
4	Боден, Ж. Какова главная цель хорошо управляемого государства [Текст]: Антология мировой правовой мысли / Ж. Боден. – М.:БЕК, 1999.- 792с.- ISBN 5-85639-345-7
5	Верещагин, В.Ю. Национальная государственность в условиях глобализации [Текст]: Монография/ Верещагин В.Ю., Цуканова О.И.- Ростов на Дону: Дон 2006.- 456с.- ISBN 5-98534-445-2
6	Гавлик, П. Страны с переходной экономикой: тенденции развития и перспективы [Текст]: Проблемы теории и практики управления. -М.: Международная медиа группа,2004.- ISSN 0234-4505. 2004, № 1, с. 8.-15
7	Гессен, В.М. Общее учение о государстве [Текст] /В.М. Гессен. – СПб.: Питер, 2009.-234с.- ISBN 5-93295-136-6
8	Гринин, Л. Государство и исторический процесс. Политический срез исторического процесса [Текст]/ Л.Гринин. –М.: Зерцало, 2007.- 451с.-ISBN 5-94373-036-2
9	Гринин, Л.Е. Современные производительные силы и проблемы национального суверенитета [Текст]: Философия и общество. 1999, № 4, С. 39-47
10	Избулатов, Х. Х. Экономический суверенитет России в условиях нового геополитического порядка: юридические формы реализации [Текст]: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ростов на Дону, 2007.-29с.
11	Кокошин, А.А. Реальный суверенитет в современной мирополитической системе [Текст]/А.А. Кокошин.– М.: Проспект, 2006. – 257.- ISBN 5-9258-0069-9
12	Кокошин, А.А. Реальный суверенитет в современной мирополитической системе[Текст]/ А.А. Кокошин. -М.: Европа, 2006. – 421с.- ISBN 5-691-01696-7
13	Кокошин, А.А. Реальный суверенитет в современной мирополитической системе [Текст]/А.А. Кокошин. –М.: Комбук. 2005.- 72с.- ISBN: 5-484-00256-7
14	Кузнецова, Е. С. Суверенитет в обмен на мечту[Текст]: Юрист. - М.: Изд. группа "Юрист", 2006. - ISSN 1812-3929. 2006, № 3, С. 48-59
15	Кузьмин, Э. Л. О государственном суверенитете в современном мире [Текст]: Журнал российского права. - М.: Норма, 2006. - ISSN 1605-6590. 2006, № 3, С. 11-23
16	Кустарев, А. Кризис государственного суверенитета (обзор новейших точек зрения западных политологов) [Текст]: Журнал российского права. - М.: Норма, 2004. - ISSN 5-89921-023-0. 2004, № 1, С. 166-178
17	Лебедева, М.М. Формирование новой политической структуры мира // Мегатренды мирового развития [Текст]/ М.М. Лебедева.-М.: Экономика, 2001.– 295 с. – ISBN 5-282-02106-4
18	Матузов, Н.И. Теория государства и права [Текст] / Н.И. Матузов, А.В. Малько. - 4-е изд., перераб. и доп.- М.: Юристъ, 2009. - 488 с. - ISBN 5-7975-6984-4.
19	Полякова, Т.М. Суверенитет государства и глобализация [Текст]: Юрист. - М.: Изд. группа "Юрист", 2006. - ISSN 1812-3929. 2006, № 11, С. 10-21
20	Спиридонова В.И. Глобализация и национальное государство [Текст]: Государство и право. – М.: Наука, 2006. - ISSN 0132-0769. 2006, № 10, С.23-30
21	Умнова И.А. Конституционные основы современного российского федерализма[Текст]/И.А. Умнова. – М.: Статут, 1998. -243с.- ISBN 5-8354-0466-3
22	Хабермас, Ю. Вовлечение другого. Очерки политической теории [Текст]: Пер. с нем. Ильин Н.Д. / Ю. Хабермас.- СПб.: Наука, 2004.-421с.- ISBN 5-466-00342-3
23	Хестанов, Р. Россия без Ялты. Современный мир требует частичного отказа от суверенитета [Текст]: Политический журнал. - М.: Изд. группа " Политический журнал ", 2005. - ISSN 1812-3929. 2005, № 16, С. 63-78
24	Хохлов, И.И. Наднациональность в политике Европейского союза[Текст]/ И. И. Хохлов.- М.: Международные отношения, 2007.-431с.- ISBN 5-691-01696-7
25	Ципко, А. Аргументы в защиту российского суверенитета[Текст]: Государство и право. – М.: Знание, 2003. - ISSN 0132-0769. 2003, № 8, С. 10-15
26	Чешков, М.А. Глобальный контекст постсоветской России [Текст]/М.А. Чешков.- М.: Статут, 1999.-456с.- ISBN 5-8354-0380-1
27	Чичерин, Б.Н. Собственность и государство [Текст]/Б.Н. Чичерин. – СПб.: Питер, 2005.- 624с.- ISBN 5-93295-183-4
28	Этциони, А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям[Текст]/ А. Этциони. -М.: Зерцало, 2004.-521с.- ISBN 5-94373-036-2

Приложения

А