Особенности права собственности (Общая характеристика института права собственности)

Содержание:

Введение

Проблемы собственности поднимались во весь рост в переломные моменты человеческой истории, когда один уклад жизни сменялся другим. Любая радикальная реформа общественного устройства означает переделку глубинных отношений лиц к вещам. Данная потребность нашла свое отражение в принятии различных законов, регулирующих право собственности, где сделана попытка (и, по-видимому, не последняя) пересмотреть основные положения института права собственности.

Особую актуальность в настоящее время приобретают вопросы о способах приобретения права собственности и их классификации. На разработке новых подходов к решению данных вопросов автор сосредоточивает основное внимание. Предлагаются новые конструкции, понятия, определения. Наряду с этим проводится критика устаревших взглядов.

Цель курсовой работы – исследовать проанализировать особенности права собственности.

Для достижения данной цели необходимо решить следующие задачи:

- показать общую характеристику института права собственности;

- изучить особенности права собственности в РФ;

- изучить право собственности на недвижимое имущество;

- исследовать пределы и ограничения права собственности на землю.

В условиях современной России собственность имеет исключительное значение в связи с тем, что она является базисом политических и экономических преобразований, а также непременным условием построения правового государства. Вот почему охрана существующих отношений собственности - важнейшая задача всякой правовой системы. Право собственности представляет собой основополагающий институт российской правовой системы.

Гражданский кодекс Российской Федерации¹ сконструирован таким образом, что вопросы права собственности занимают в нем центральное положение. Соответственно и способы защиты, посредством которых охраняется и восстанавливается нарушенное право собственности, доминирует в правоприменительной практике. Способы защиты и восстановления нарушенного права собственности различны и применение конкретного способа зависит от характера нарушения права.

1. Общая характеристика института права собственности

Начиная с древнейших времён, между людьми в процессе их жизнедеятельности складываются различные общественные отношения, часть которых регулируется нормами права и носит правовой характер. При этом следует отметить, что среди всего разнообразия видов правоотношений, в которые вступают и в которых состоят члены общества, большая их часть тесно связана с имущественной сферой: значительная доля общественных отношений возникает по поводу создания имущества, его приобретения и отчуждения, использования имущества разных видов, «правового статуса» имущества и прочее, то есть речь идет о праве собственности. 
Отношения собственности насчитывают не одну тысячу лет. Истоки их зарождения и возникновения можно найти уже в XVIII веке до н.э., а именно в законах Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.). В дальнейшем правоотношения собственности и само право собственности, как основной правовой институт цивилистики, получают своё развитие в научно-практических трудах юристов Древнего Рима. Законы XII Таблиц, Дигесты Юстиниана и Институции Гая так или иначе закрепляли право собственности. К примеру, Законы XII Таблиц содержали в себе термин «dominium ex jure Quiritium», которым обозначались все права на вещь, вся совокупность полноты власти в доме. При этом подчёркивалась устойчивость и неприкосновенность отношений собственности. 

В настоящее время вопросы собственности и права собственности являются одними из основных значимых в жизни общества любого типа, в том числе и российского. Занимая центральное место в гражданском праве, они также регулируются нормами конституционного, налогового, административного, трудового, уголовного и других ветвей права. 
Российский законодатель отвёл центральное место институту собственности, однако не сумел дать его детальную правовую регламентацию, в связи с чем в правоприменительной практике возникают разнообразные сложности, а среди теоретиков до сих пор ведутся многочисленные дискуссии о том, что представляет собой понятие «право собственности», из чего складывается его содержание и каковы его пределы? Чтобы лучше понять отношения собственности и взаимосвязанных с ними отношений права собственности, а также дать ответы на вышеуказанные вопросы, необходимо уяснить, что же под собой подразумевают эти категории. 

Современное гражданское законодательство не даёт легального определения понятию право собственности, ограничиваясь лишь описанием его содержания. Системное толкование статей 209-211 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) позволяет рассматривать право собственности как права владения, пользования и распоряжения собственником своим имуществом, которые собственник осуществляет по своему усмотрению, неся, как правило, бремя содержания и риск случайной гибели или случайного повреждения имущества. Таким образом, при имеющемся законодательном подходе право собственности трудно отграничить от других вещных прав, с одной стороны, и подчеркнуть всю специфику по сравнению с иными субъективными вещными правами - с другой. Следует отметить, что для отечественного законодателя отсутствие легального общепринятого определения термина «право собственности» не является законодательной новеллой. Начиная с создания древнейших источников права («Русская Правда», Соборные Уложения), законодатель шёл по пути указания на содержание права собственности, но не на закреплении понятия «право собственности». 

Если мы обратимся к законодательству зарубежных стран, то сможем проследить следующую тенденцию: закрепляя содержание права собственности, законодатель, по общему правилу, ограничивается лишь перечислением правомочий собственника, раскрывая их сущность в доктрине права, но не раскрывает само понятие «право собственности». 
Так, согласно ст. 545 Гражданского кодекса Республики Венесуэла право собственности - это исключительное право пользования, обладания и распоряжения предметом с ограничениями и обязательствами, установленными законодательством. В гражданском законодательстве Латвийской Республики право собственности определяется как полное право обладания вещью, т.е. право на владение, пользование ею, получение от неё всех возможных благ, распоряжение ею и в установленном порядке право требовать её обратно от любого третьего лица исковым требованием (ст. 927 Гражданского кодекса Латвийской Республики). 

Иной подход мы можем наблюдать у австрийских законодателей. В § 353 и § 354 Всеобщего Гражданского кодекса Австрии предпринята попытка уже дать определение права собственности как в объективном, так и субъективном смыслах. В первом случае правом собственности называется всё, что кому - либо принадлежит, все его телесные и бестелесные вещи. Во втором случае право собственности является полномочием распоряжаться субстанцией вещи и доходами от неё по своему произволу и устранять от этого любое другое лицо. 

Таким образом, мы можем наблюдать следующую тенденцию: как отечественный, так и зарубежный законодатель пошли по пути закрепления термина «право собственности» в основных актах гражданского права, но не раскрывая его, а лишь указывая на правомочия собственника, составляющие содержание права собственности. 

Иная ситуация сложилась в доктрине гражданского права, в том числе и российского. В ней право собственности традиционно рассматривается как наиболее полное господство лица над вещью. На сегодняшний день учёными, как теоретиками, так и практиками, предложено множество определений понятия «право собственности», начиная от самых кратких до пространно ёмких. К примеру, один из виднейших корифеев в области вещного права, Суханов Е.А. отмечает, что право собственности - закреплённая законом возможность лица по своему усмотрению владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему имуществом, одновременно принимая на себя бремя и риск его содержания. 
Ю.К. Толстой и А.П. Сергеев дают следующую характеристику рассматриваемому феномену, а именно: «Право собственности - закреплённая за собственником юридически обеспеченная возможность владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению и в своем интересе путём совершения в отношении этого имущества любых действий, не противоречащих закону и иным правовым актам и не нарушающих права и охраняемые законом интересы других лиц, а также возможность устранять вмешательство всех третьих лиц в сферу его хозяйственного господства». 

По мнению В.А. Белова, право собственности - это наиболее полное право лица на индивидуально-определённую вещь, оформляющее его свободное и самостоятельное отношение к этой вещи как к своей. 
Ю.А. Тарасенко, характеризуя право собственности как правомочие владеть, пользоваться вещью по своему усмотрению, которому корреспондирует обязанность всех других лиц не совершать никаких посягательств на вещь, отмечает его такую важную черту как абсолютный характер защиты. 
А согласно определению, содержащемуся в финансовом словаре терминов, право собственности - совокупность юридических норм, закрепляющих и охраняющих принадлежность (присвоенность) материальных благ определённым лицам или коллективам, предусматривающих объём и содержание прав собственника в отношении принадлежащего ему имущества, способы и пределы осуществления этих прав. 
Кроме того, говоря о праве собственности как о юридической (а не только экономической) категории, нельзя не упомянуть о её основных составляющих -объективной и субъективной сторонах. По мнению профессора С.С. Алексеева необходимо строго различать право собственности как систему юридических норм о собственности (право собственности в объективном смысле) и право собственности того или иного лица как его правомочия в отношении определенных предметов (право собственности в субъективном смысле). 

Право собственности в объективном смысле - совокупность юридических норм, закрепляющих, регулирующих и охраняющих принадлежность (присвоен-ность) материальных благ определенным физическим и юридическим лицам, предусматривающих объём и содержание прав собственника в отношении принадлежащего ему имущества, способы и пределы осуществления этих прав право собственности в субъективном смысле - это право конкретного лица (собственника) владеть, пользоваться и распоряжаться определенным имуществом в пределах, установленных законом. 

Рассматривая право собственности в субъективном смысле (а именно оно представляет наибольший интерес для цивилистов), мы говорим об основных правомочиях собственника, которые представляют собой содержание права собственности. Проблема содержания права собственности, выделения отдельных правомочий, принадлежащих собственнику, уже на протяжении двух веков является «камнем преткновения» для российских юристов. Ей посвящено множество публикаций, представлено немало аргументов как в пользу существующей конструкции права собственности, так и против неё. Однако до сих пор юридическая наука так и не нашла необходимую для неё «точку опоры» в этом вопросе. 

Раскрывая право собственности через «триаду правомочий» собственника, а именно: право владения, пользования и распоряжения вещью, отечественный законодатель даёт их детальную правовую регламентацию во II разделе Гражданского кодекса Российской Федерации. Здесь следует указать, что учение о трёх основных правомочиях собственника является традиционным для науки российского гражданского права и насчитывает не одну сотню лет. Впервые положение о триаде прав собственника было предложено В.Г. Кукольником в 1813 году, а уже в 1832 году оно по инициативе М.М. Сперанского прочно закрепилось в законодательстве. Раскрывая элементы триады правомочий собственника, Г.Ф. Шершеневич утверждал, что владение есть фактическое господство над вещью, пользование состоит в извлечении из вещи тех выгод, которыми определяется её экономическое значение, а распоряжение даёт возможность совершения различных сделок, имеющих своим объектом именно эту вещь. 
Рассматривая правомочия собственника в рамках выбранной темы, авторам представляется нужным дать их определение и затронуть основные дискуссионные моменты, ибо по каждому из правомочий с его подробным рассмотрением можно написать отдельную полноценную работу. 
В науке гражданского права под владением понимают закреплённую законом возможность фактического обладания вещью, имуществом и контроля над ним, осуществляемую лицом (собственником) добросовестно и законно. Правомочие владения интересно тем, что органично сочетает в себе объективный (наличие вещи, фактическое обладание ею) и субъективный (наличия желания обладать, владеть вещью, беречь её и относиться как к собственной) элементы, а отсутствие одного из них не позволяет говорить о наличии у лица права владения. Пользование в соответствии с общепринятой в науке и доктрине гражданского права точкой зрения представляет собой опирающуюся на дозволение закона возможность извлечения из вещи её полезных свойств и доходов. 

Последним в соответствии с «триадой правомочий» собственника является правомочие распоряжения, которое нельзя оценить однозначно. Рассматривая распоряжение как юридически обеспеченную возможность определения собственником фактической и юридической судьбы вещи, следует акцентировать внимание на его субъект - объектном характере. Действительно, собственник вещи вправе распорядиться ей по своему усмотрению: отдавать в залог, обременять иным образом, отчуждать в собственность и т.д. в границах, не противоречащих закону и иным правовым актам и не нарушающих права и охраняемые законом интересы других лиц. Однако интерес к правомочию распоряжения обусловлен не только тем, что возникают сложности при определении «тех самых границ», не затрагивающих и нарушающих права и интересы третьих лиц, но и в том, что среди правомочий собственника оно занимает особое место. Если право владения и право пользования органично можно выделить из права собственности и предоставить стороннему лицу (например, договор аренды), то право распоряжения так тесно связано с сущностью права собственности, что без прекращения его самого выделение права распоряжения немыслимо. 
Право распоряжения вещью выделяется среди других правомочий собственника тем, что взятое в отдельности, оно является регулятивным правомочием, причём наиболее ёмким, юридически насыщенным. Однако будучи элементом триады, оно подчиняется её логике. По мнению С.И. Архипова законодатель, закрепляя право распоряжения в одном ряду с другими правами, определяющими хозяйственное господство лица над вещью (владения и пользования), сделал его частью отношения лица к вещи. Он натурализовал, овеществил право распоряжения, лишив его юридического смысла, из субъект - субъектного права (каким оно должно быть) оно превратилось в субъект - объектное, в правовую аномалию. 
Как отмечалось ранее, проблема содержания права собственности, выделения отдельных правомочий, принадлежащих собственнику, весьма актуальна и дискуссионна. Анализируя позиции правоведов по данному вопросу, различные точки зрения, сложившиеся в отечественной цивилистике, можно сделать следующий вывод. Все многообразие мнений относительно структурного содержания права собственности условно можно разделить на три большие группы. 

Первая группа авторов, в числе которых можно выделить Е.А. Суханова, Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева, С.С. Алексеева, считает, что содержание права собственности составляют три общепризнанных правомочия - право владения, право пользования и право распоряжения. 
Вторую группу составляют правоведы (Г.А. Аксененок, А.В. Венедиктов и др.), считающие, что необходимо дополнить, изменить триаду правомочий собственника. Они придерживаются расширительного подхода к рассмотрению содержания права собственности. 

И, наконец, третья группа цивилистов (Белов В.А., Крашенинников Е.А. и т.д.), изучая содержание права собственности, раскрывают указанную правовую дефиницию через призму субправомочий собственника. 
Рассмотрим указанные позиции более подробно. 
По мнению Е.А. Суханова под правомочием владения общепризнанно понимается юридически обеспеченная, т.е. основанная на законе, возможность иметь у себя и содержать в своем хозяйстве имущество; под правомочием пользования - возможность эксплуатации (хозяйственного использования) имущества путём извлечения из него полезных свойств, его потребления; а правомочие распоряжения есть возможность определять судьбу имущества путём изменения его принадлежности, состояния или назначения (в форме отчуждения, уничтожения и т.д.). Подобного подхода к определению содержания триады прав собственника придерживаются Ю.К. Толстой, А.П. Сергеев, С.С. Алексеев и многие другие учёные-правоведы. Таким образом, исходя из сказанного видно, что представления как дореволюционных, так и современных учёных по поводу определений правомочий собственника не вызывают сильных разногласий и не носят серьёзных различий, а идея хозяйственного господства лица над вещью по-прежнему объединяет «триаду правомочий», являясь для них ключевой, объединительной. Именно она определяет отношение юристов к феномену права собственности. 

Иного подхода придерживаются такие отечественные цивилисты, как А.В. Венедиктов, Г.А. Аксененок, С.А. Зинченко и многие другие правоведы. Они рассматривают содержание права собственности в более широком аспекте, выдвигая предложения по его расширению и дополнению. Следует отметить, что в юридической литературе неоднократно предпринимались попытки дополнить, изменить триаду правомочий собственника. Уже в дореволюционный период крупнейшими цивилистами «своего времени» высказывались предложения по доработке такой правовой конструкции как содержание права собственности. Так, например, С.Е. Десницкий в качестве элементов права собственности называл: 1) право употреблять свою вещь по произволению; 2) право взыскивать свою вещь от всякого, завладевшего оною неправедно; 3) право отчуждать свою вещь, кому кто хочет, при жизни и по смерти. Г.Ф. Шершеневич указывал на то, что законодатель при перечислении правомочий собственника упустил право уничтожения вещи, а А.В. Венедиктов считал, что право собственности отнюдь не исчерпывается тремя элементами, не «слагается из трёх отдельных прав: владения, пользования и распоряжения». Он предложил определять право собственности через понятие «использование» как право индивида или коллектива использовать средства, а также продукты производства своей властью и в своем интересе. 

Кроме того, ссылаясь на многообразие гражданских правоотношений, существующих сегодня и регулируемых не только гражданским, но и тесно связанными с ним иными отраслями права, некоторые учёные - правоведы также предлагают внести изменения в конструкцию содержания права собственности. Например, Г.А. Аксененок полагал, что формула правомочий собственника недостаточно учитывает специфику земельных отношений, поэтому предложил добавить к трём имеющимся элементам четвёртый - право управления. Правомочие управления в качестве самостоятельного элемента права собственности выделил также С.А. Зинченко. 
Совершенно иной взгляд на конструкцию содержания права собственности выдвигает третья группа учёных-цивилистов, среди которых особо следует выделить позиции В.А. Белова и Е.А. Крашенинникова. 

В.А. Белов предлагает новый, оригинальный подход к определению структуры права собственности. По его мнению, права собственника вещи, имущества, предусмотренные в п. 2 ст. 209 ГК РФ, представляют собой не общепризнанные в науке гражданского права правомочия, а субправомочия лица на активные действия (субправомочия владения, пользования, распоряжения). Указанные субправомочия являются одной из составляющих содержания права собственности. Вторую составляющую конструкции права собственности, в соответствии с точкой зрения правоведа, представляют права собственника требовать от всех иных, противостоящих ему лиц, воздерживаться от каких - либо действий с его вещью без его разрешения. 
Особый интерес представляет позиция и другого известного отечественного цивилиста Е.А. Крашенинникова, который первоочередно выделял в праве собственности субъективную составляющую, включая в неё всего лишь два правомочия, а именно: 

1) правомочия собственника на свои действия, которые содержат в себе три субправомочия - возможность владеть, возможность пользоваться и возможность распоряжаться вещью; 

2) правомочия собственника в отношении действий третьих лиц, то есть право требовать от всех обязанных лиц воздерживаться от действий, препятствующих собственнику осуществлять вышеназванные субправомочия. 

Проанализировав существующие в российской юридической литературе предложения по уточнению и дополнению триады правомочий собственника, по её предполагаемому в связи с этим совершенствованию, авторы статьи пришли к следующему выводу. Представляется нелогичным и нецелесообразным расширять круг полномочий собственника за счёт включения в него права требования, права управления, права контроля, защиты или же какого - либо иного права, которые по сути представляют собой производные права собственника, вытекающие из основных его правомочий. Кроме того, общественные отношения не находятся в застывшем состоянии: они динамичны, подвержены изменениям и законодатель не всегда успевает отследить и закрепить эти изменения в нормативно - правовых актах. Поэтому нужны нормы, чётко закрепляющие основу законодательного регулирования права собственности и правомочий собственника. На сегодняшний день таковыми нормами являются положения статьи 209 ГК РФ. 

Таким образом, рассмотрев и проанализировав актуальные проблемы института права собственности в российском гражданском праве, авторы статьи приходят к следующим выводам. Предлагается законодательно закрепить определение понятия «право собственности», ибо в настоящее время законодатель не дает легального определения вышеуказанного термина, а раскрывает его через закрепление в законе (ст. 209-211 ГК РФ) полномочий пользования, распоряжения и владения. Предлагаем дать и закрепить в законе следующее определение термина «право собственности». Право собственности - это закрепленная за физическим или юридическим лицом, публично-правовым образованием юридически обеспеченная возможность владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению и в своем интересе путём совершения в отношении этого имущества любых действий, не противоречащих закону и иным правовым актам и не нарушающих права и охраняемые законом интересы других лиц, а также возможность устранять вмешательство третьих лиц в сферу его хозяйственного господства. 

Во-вторых, представляется нелогичным и нецелесообразным расширять круг полномочий собственника за счёт включения в него права требования, права управления, которые по сути представляют собой производные права собственника, вытекающие из основных его правомочий. Вторичные, служебные правомочия собственника не имеют самостоятельного характера по отношению к выделенному, первичному правомочию - ядру права собственности, они обеспечивают, гарантируют его осуществление, способствуют реализации. В этом заключается их служебный характер. Состав служебных правомочий собственников не является одинаковым применительно к разным объектам собственности, он различается в зависимости от вида вещей (движимые или недвижимые вещи, потребляемые или непотребляемые, объекты интеллектуальной собственности и т. д.). 

2. Особенности права собственности в РФ

2.1. Право собственности на недвижимое имущество

Проблема определения правового положения покупателя недвижимого имущества в период с момента передачи ему недвижимой вещи и до регистрации перехода права собственности на неё является актуальной для отечественного правопорядка на протяжении длительного времени. Попытки всестороннего описания вышеприведённой проблемы и поисков путей её решения неоднократно предпринимались в доктрине отечественного права. Однако до сих пор остаётся неразрешенным вопрос: в какой момент времени или совершением какого действия покупатель становится собственником земельного участка, а продавец перестает быть таковым? 

Несмотря на то, что действующее законодательство не содержит в себе описания содержания и существа права покупателя на недвижимое имущество в период с передачи последнего покупателю и до момента регистрации перехода права, в искомый период покупатель обладает совокупностью мер возможного поведения в отношении переданной ему вещи. По справедливому замечанию Н. Ю. Шеметовой, «вещь и право на вещь не могут быть антагонистами по отношению друг другу». Г. Ф. Шершеневич распространял презумпцию принадлежности права собственности фактическому владельцу как движимой, так и недвижимой вещи. Следовательно, факт владения недвижимой вещью, основанный на законе, с неизбежностью влечет возникновение прав у её обладателя. 
Характеризуя положение приобретателя недвижимого имущества, Е. Никифорова отмечает, что «покупателю недвижимости принадлежат правомочия собственника, за исключением правомочий по распоряжению вещью». Как совершенно справедливо отмечает В. А. Белов, если в составе абсолютного субъективного права на вещь присутствует правомочие владения, то это субъективное право вещное. Если факт передачи правомочий по владению и пользованию вещью при передаче земельного участка покупателю является очевидным, то вопрос о факте передачи правомочий распоряжения вещью является открытым. По общему мнению, подкреплённому судебной практикой, покупатель не признаётся обладателем правомочий по распоряжению вещью в связи с тем, что продавец всё ещё сохраняет право собственности. Непризнание со стороны как законодателя, так и судебной практики за покупателем недвижимости правомочий по распоряжению вещью не учитывает специфических физических свойств, присущих земельным участкам. Как отмечали Ф. А. Брокгауз и И. А. Ефрон, «любые действия, касающееся пользования земельным участком, влекут обязательное изменение последнего, так как его физические свойства с неизбежностью преобразуются и способны привести вплоть до уничтожения вещи». 

Изменения, возникающие в процессе использования земельного участка, затрагивают не только физические свойства вещи, но и её правовой режим, что и составляет содержание правомочия распоряжения. Если покупатель участка до регистрации права на него возведёт строение, то между последним и земельным участком возникнут юридические связи, которые совершенно очевидно изменят правовой режим земельного участка, так как по общему правилу потенциальное отчуждение строения влечет и отчуждение земельного участка и наоборот. Стоит заметить, что допустимость совершения покупателем земельного участка действий по его застройке, до регистрации перехода права собственности, подтверждается судебной практикой. 

Вопреки распространённому мнению о невозможности покупателя распоряжаться вещью, переданной продавцом во исполнение договора купли-продажи до государственной регистрации перехода права, в ряде случаев за покупателем признаётся возможность вводить недвижимое имущество в гражданский оборот. В частности, отсутствие акта государственной регистрации права на вещь за отчуждателем не препятствует ему заключать договоры, влекущие отчуждение недвижимости. Подобные сделки признаются действительными и влекут возникновение соответствующих обязательств, что немыслимо без признания за продавцом возможности распоряжаться вещью. 

Передавая земельный участок покупателю, продавец подтверждает факт исполнения принятых им на себя обязанностей, важнейшей из которых является отказ от права собственности и передача его покупателю. Испол- 
нив обязанности по передаче недвижимого имущества и выплате выкупной стоимости, стороны, по сути, прекратили возникшее между ними обязательственное правоотношение, так как совершили необходимые и достаточные для этого действия. Следовательно, факт передачи вещи покупателю выступает в качестве акта, удостоверяющего состоявшийся на стороне продавца отказ от права на вещь и его последующую передачу контрагенту. 

Как отмечает А. Балкаров, «если одна из сторон уклоняется от совершения действий по регистрации перехода права собственности или высказывается против, то суд проверяет только факт исполнения обязанностей продавца по передаче вещи и оплате имущества покупателем». Следовательно, после исполнения обязанностей по договору продавец и покупатель не могут оказывать влияние на регистрацию перехода права собственности, так как на этом этапе их воля принципиального значения не имеет. При этом отсутствие акта регистрации перехода права собственности не оказывает влияние на действительность договора купли-продажи недвижимости. Тем самым акт регистрации перехода права собственности является вторичным и производным компонентом, в то время как акт исполнения обязательств по передаче денег и вещи является первостепенным и важнейшим, из чего можно предположить, что именно с ним необходимо связывать момент возникновения вещно-правового эффекта на стороне покупателя. 

Наиболее явно признаки, присущие вещно-правовым последствиям, прослеживаются в передаче покупателю бремени содержания и риска гибели вещи. Подобные правовые элементы являются одним из характерных признаков права собственности (ст. 210, 211 ГК РФ), в отличие от иных прав на вещи. Таким образом, если право собственности на недвижимое имущество возникает в момент государственной регистрации, то переход риска гибели вещи не может быть осуществлен до признания покупателя собственником вещи. Однако судебные инстанции считают, что риск гибели вещи и бремя содержания недвижимого имущества переходят к покупателю в момент передачи ему земельного участка в силу положений ст. 459 ГК РФ, что представляется весьма спорным.

Согласно замечанию В. А. Ойгензихта лицо принимает риск не просто так, а в силу того, что заинтересовано в его несении, может влиять на его наступление и получить дополнительную выгоду. В свете изложенного возложение на покупателя земельного участка риска гибели вещи с момента передачи ему владения без передачи права собственности выглядит более чем необоснованным. 

Право собственности наделяет субъекта наибольшей степенью юридической власти, реализация которой зависит исключительно от его усмотрения. В нашем случае ни о свободном усмотрении продавца и тем более ни о какой наибольшей власти над вещью говорить не приходится. Передав вещь, продавец утрачивает абсолютное господство над последней, основные правомочия, формирующие содержание его права, и, как следствие, лишается возможности их осуществления. Тем самым с момента передачи недвижимости владение, осуществляемое покупателем, становится свободным от воздействия воли продавца. Непризнание за продавцом, всё ещё считающимся собственником недвижимости, права на применение средств правовой защиты обусловлено не только отсутствием отдельных правомочий, в защиту которых он может выступать, но и отсутствием основной предпосылки, без которой защита права (как и его существование) немыслима, - интереса. С момента передачи вещи и получения встречного предоставления для продавца дальнейшая судьба недвижимого имущества становится безразличной.

Договор купли-продажи заключается с целью урегулирования перехода права собственности, а не создания иного субъективного права, позволяющего владеть вещью. Подобная сделка не содержит условий, опосредующих возникновение отдельного права владения вещью на период регистрации перехода права собственности. Правомочие владения переходит только потому, что переходит право собственности на вещь. Следовательно, взгляд на положение покупателя, не признающегося собственником, но владеющего вещью, противоречит существу договора купли-продажи, так как для сторон сделки с момента исполнения основных обязательств собственником вещи должен признаваться покупатель, а не продавец, отказавшийся от упомянутого права, вне зависимости от акта регистрации перехода права. 

Подводя итог, можно утверждать, что право покупателя на недвижимое имущество в период с момента передачи вещи и до регистрации перехода права собственности содержит в себе признаки, присущие исключительно праву собственности, в связи с чем право покупателя может быть признано правом собственности. 

2.2. Пределы и ограничения права собственности на землю

Одним из ключевых актуальных и дискуссионных в гражданском праве современного Кыргызстана является вопрос о возможных пределах, ограничениях и обременениях права собственности в целом и права собственности на землю в частности. Это объясняется тем, что рассматриваемый институт в значительной степени подвержен проникновению так называемого внешнего мира, в т. ч. публичного права. 
В свою очередь, научный анализ возможных стеснений, устанавливаемых различными обременениями и ограничениями, представляется необходимым начать с исследования собственно самой «материи», подлежащей подобного рода правовым манипуляциям. 

Напомним о существующей презумпции. Осуществление собственником своих существующих правомочий, заложенных в праве собственности, возлагается на его собственное усмотрение и не может быть подвергнуто какому-то дополнительному правовому регулированию, поскольку будет являться необоснованным вмешательством в сферу хозяйственного господства лица над принадлежащей ему собственностью (вещью). 

Полнота господства собственности при этом верифицируется как в поведении носителя субъективного права, так и в действующих нормах объективного права. Необходимо отметить, что субъективное право представляет собой установленные законом определенную меру и вид возможного поведения или создаваемую и гарантированную государством (через нормы объективного права) особую юридическую возможность совершать какие-либо необходимые действия, позволяющую субъекту (как носителю такой возможности) вести себя определенным образом, пользоваться существующими социальными благами, требовать соответствующего поведения от других лиц, общества, обращаться при необходимости к компетентным органам государства за соответствующей защитой в целях полноценного удовлетворения своих личных потребностей и интересов, никак не противоречащих общественным.

Все существующие в юридической литературе дефиниции субъективного права могут быть объяснены, прежде всего, тем, что субъективное право рассматривается одновременно и как средство, и как объект правового воздействия. 

Осуществляя свое субъективное право собственности, субъект обычно преследует достижение каких-либо собственных социально-экономических или юридических целей. Процесс удовлетворения субъектом собственных потребностей (будучи реальными, конкретными действиями управомоченного лица) неизбежно имеет волевой характер. Субъект права собственности, обладая некоей автономией воли, а также личной инициативностью, вправе самостоятельно выбирать из множества существующих вполне определенные, конкретные способы и средства достижения обозначенной цели. 

В то же время вполне закономерным видится вопрос о том, насколько совместимы воля собственника и его мера свободы с подобными же условиями и предпосылками осуществления права всех иных субъектов, действующих в общественном пространстве. Некоторыми исследователями индивидуальная свобода и собственность нередко рассматриваются как однопорядковые общественные явления. При этом свобода трактуется как осознанная необходимость, в то же время, в понятии и содержании собственности нет элементов «необ-ходимостей», «долженствований» или «ограничений», обусловленных имеющимися общественными потребностями и интересами, а также определенными особенностями объектов права собственности. 

Безусловно, власть и свобода собственника имеют действие до определенных границ, установленных, прежде всего, в интересах общества, т. е. третьих лиц. При этом собственник также является составной частью самого общества и поэтому соглашается на определенные для себя «ограничения» и «стеснения». Поэтому субъективное право собственности, характерное для частных лиц, выстраивается в соответствии с нуждами всего гражданского оборота и всех потребностей общества, в котором субъект-собственник осуществляет реализацию права, и не только с точки зрения интересов субъектов права собственности. Собственно говоря, ограничения выступают имманентно частью самой структуры права собственности. 
Ряд норм относительно возможных ограничений существующих прав и свобод отдельного гражданина содержатся в Основном законе - Конституции Кыргызской Республики. Так, согласно конституционной норме, отдельные права и свободы гражданина в целях защиты национальной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения, защиты прав и свобод других лиц могут быть ограничены Конституцией и законами. При этом вводимые ограничения должны быть полностью соразмерными указанным целям. Установлено, согласно норме ст. 12 Конституции, что пределы и порядок осуществления собственником своих имеющихся прав и гарантии их защиты определяются только законом. 
В отношении права собственности на землю рассмотрение и исследование в различных существующих правовых системах законодательных подходов к установлению определенных пределов и ограничений четко свидетельствует о том, что в целом, имеющаяся выраженная тенденция к росту удельного веса различных ограничений права собственности, лишь отражает диалектику движения от принципа «неограниченной свободы» к принципу «ограниченной свободы» Это положение релевантно и продолжает сохраняться и действовать и в настоящее время. Причем в отношении права собственности на землю было установлено особенно много подобных ограничений. 

Идея о допустимости и необходимости различных ограничений права собственности известна и действует довольно давно, а сегодня она фактически стала общепризнанной. Это явление можно объяснить только осознанием обществом того, что земля, одновременно будучи объектом гражданских прав и товаром, имеющим определенный стоимостной характер, а кроме того природным ресурсом, также выступает важнейшим, существеннейшим производительным капиталом для всей нации и местом ее обитания (домом нации).

Исходя из этого основания, существующий ресурс земли не может рассматриваться собственностью отдельного лица, группы людей, государства в целом и даже живущих одновременно на планете всех поколений человечества. В первом приближении можно говорить о принадлежности всей совокупности природных ресурсов (в том числе, и земли) в целом человечеству, причем не только живущим в настоящее время, но и грядущим поколениям. 

Справедливость этой мысли подтверждается глобальными повестками развития, в частности концепцией и целями устойчивого развития, результативность которых обеспечит в интересах справедливости будущие поколения ресурсами развития. 

Согласимся с мнением о том, что XIX век, влекомый максимой «мобилизации землевладений», насколько было возможно, облегчил переход земельных участков от собственника к собственнику. В настоящее время этот маятник движется в обратную сторону: вновь выдвигаются требования все большей «иммобилизации», «упрочения» земельной собственности и ограничения свободы и передачи и залога сельскохозяйственных земель. При этом предполагается, что рынок и экономическая стихия не ведут автоматически к оптимальной аграрной структуре и что обязательно необходимо бороться против некоторых отклонений с помощью государственного вмешательства. 

Попытки поставить интересы отдельно взятой личности над интересами всего общества привели к тому, что вначале от этого несло потери общество, а затем страдал и сам индивид, лишенный необходимой защиты своих существующих прав со стороны ослабленного такими процессами государства. От провозглашения сверхлиберального принципа «позволено все, что не запрещено прямо законом» практика и наука стали обосновывать необходимость и разумность неизбежного вмешательства в частные дела государства. Ученые и практики стали осознавать, что с развитием современных производительных сил и повышением зрелости общественных отношений государство все больше стало брать на себя функции определенного контроля за использованием и распоряжением землей. 

Диапазон высказывания мнений ученых демонстрирует, что подавляющее большинство цивилистов (независимо от правовой системы, которую они представляют) едины во мнении, что право собственности, особенно на такой специфический объект, как земля, нуждается в установлении соответствующих реальных ограничений и пределов с тем, чтобы обязательно гарантировать рациональное использование имеющихся ограниченных земельных ресурсов управомоченными лицами. 
Изложенное позволяет заключить, что существующий в настоящее время постулат об органической связи права собственности и его ограничений не подвергается сомнениям.

Взаимосвязь правила (свободы) и исключений из него (ограничений) является ключевым, важным аспектом отношений собственности как правового института, единственно способного обеспечить эффективное развитие рыночной экономики. 

Актуальной представляется на сегодняшнем этапе развития правового регулирования отношений собственности на землю необходимость установления адекватной и естественной взаимосвязи между дозволением и обязыванием управомоченного лица. 

Интересной видится позиция, раскрывающая категорию пределов и ограничений через понятие стимулов в праве. Речь идет, вопреки устоявшемуся мнению об исключительно положительном векторе их воздействия, о правовых нормах, поощряющих развитие востребуемых и необходимых в настоящий момент для общества и государства общественных отношений. При этом указанные нормы стимулируют как процессы - деятельность людей, так и результаты ее. 
Стимулирование, таким образом, осуществляется через ограничения в широком смысле этого слова. Сдерживающие правовые стимулы рассматриваются в качестве: 

- правовых ограничений противозаконной деятельности, создающих условия для субъектов и общественных интересов в охране и защите; 

- установленных в праве границ, в пределах которых субъекты должны действовать; 

- исключений определенных возможностей в деятельности лиц. 

Анализ юридической литературы о возможных и необходимых пределах и ограничениях права собственности демонстрирует ситуацию с довольно часто встречающимся серьезным смешением этих категорий. В частности, исследователи русского гражданского права, как правило, отождествляли понятия ограничений и пределов права собственности. К примеру, К. П. Победоносцев характеризует пределы (ограничения) как отрицательную часть права собственности, приравнивая их друг к другу по юридическому значению, форме и последствиям. 

Следующее определение ограничения субъективного права собственности дает С. В. Скрябин: это предел осуществления субъективного права собственности на индивидуально определенную вещь, основанный на различных запретах, которые были установлены ранее позитивным правом или же оказались связаны с правами других лиц на ту же вещь. 
На основании такого определения этот автор выделяет следующие признаки возможных ограничений: 

- законный характер ограничений; 

- расширение объема права собственности при устранении ограничения; 

- ограничения представляют собой предел в осуществлении права собственности; 

- ограничения в большинстве своем касаются недвижимого имущества. 

Заметим, что во многом высказанные суждения этого автора перекликаются с позицией Д. И. Мейера: игнорирование разграничений между понятиями обременения, ограничения и пределы права собственности. Имеется устойчивое мнение, согласно которому понятие «обременение» находится в рамках понятия «пределы осуществления гражданских прав», так как пределы осуществления представляют собой такое определенное ограничение прав или даже некоторые рамки, за которые при осуществлении своего законного права нельзя выходить. Но это общие ограничения, которые изначально присущи всем гражданским правам (в том числе, вещным) и они определены законом. Обременение же - это некое дополнительное ограничение прав, налагаемое на собственника или иного обладателя вещного права в соответствии с заключенным договором, либо более конкретной статьей законодательства. 

Ввиду изложенного предлагаются следующие основные признаки обременений (ограничений): 

- «отрицательность», т. е. наличие обременения (ограничения), предполагающее субъектом воздержания от совершения тех или иных действий; 

- обременения (ограничения) не входят в содержание права; 

- при прекращении обременения (ограничения) право на имущество восстанавливается в полном объеме либо полностью прекращается; 

- обременения (ограничения) носят временный характер (в отличие от пределов права); 

- обременения (ограничения) возникают на основании разнообразных юридических фактов, вытекающих из действующего законодательства или соглашения сторон, а их границы определяются законодательством; 

- обременения (ограничения), в отличие от границ права, обычно имеют гражданско-правовой, а не публично-правовой характер. 
И понятие «ограничения», и понятие «пределы», как утверждается некоторыми исследователями в области права, должны предполагать определенные границы, в которых собственник владеет, пользуется и распоряжается принадлежащим имуществом по своему усмотрению. 
Природа этих границ довольно различна. Законодатель, рассматривая такие ограничения, отсылает к воле собственника, основанной на законе, и субъекта, вступающего с ним в соглашение, или к воле судебных органов. 

Исходя из этого делаются следующие выводы: 

- пределы всегда объективны в том смысле, что они не зависят от воли собственника или иных лиц, а предопределены действующим законом; 

- ограничения субъективны потому, что зависят от основанной на законе воли субъектов или судебных органов. 

Поскольку пределы осуществления права собственности имеют объективный характер, постольку только в этих пределах также возможны и ограничения права собственности. Изложенное позволяет считать пределы общими основаниями стеснения права собственности, а ограничения - частными. Кроме того, пределы могут также определяться как некоторые границы, в которых собственник обладает всей полнотой господства в отношении принадлежащего ему имущества. Ими определяется круг конкретных прав, которыми, как правило, обладает собственник. Ограничения же, напротив, в какой-либо мере стесняют, т. е. сдерживают, собственника. 

Обременения и ограничения, по мнению О. В. Шведковой, представляют собой некоторые стеснения, установленные в рамках пределов осуществления права собственности. При этом различием выступает то, что обременения могут устанавливаться в отношении объекта собственности (например, сервитут), а ограничения являются лишь определенными стеснениями прав.При этом и обременениям, и ограничениям, по ее мнению, свойственны практически одинаковые признаки: 

- они установлены в рамках пределов осуществления права собственности; 

- связаны с какими-либо неблагоприятными условиями;

- влекут за собой уменьшение объема возможностей субъекта права собственности при осуществлении им своего права на собственность; 

- направлены на защиту общественных отношений (выполняя, таким образом, охранную функцию). 

Формулируя собственную позицию по вопросу о соотношении категорий «пределы», «обременения» и «ограничения» применительно к праву собственности, мы считаем, что необходимо различать эти категории. Так, пределы права собственности представляются нам определенными рамками, являющимися, по сути, условиями должного функционирования механизма правового регулирования или общими законодательно очерченными рамками, за которые управомоченное лицо не вправе выходить с тем, чтобы не причинить вред интересам других лиц (обществу). 
В подобном случае ограничениями, в их традиционном понимании, являются изъятия из содержания права собственности, связанные с наложением на собственника запретов, формулируемых, как правило, через императивные нормы. При этом, спектр законодательных пределов права собственности включает в себя как пределы (относящиеся к любому имуществу), так и пределы права собственности (касающиеся конкретного объекта, например, земельного участка). Основаниями возникновения таковых является только закон. 

Примером пределов права собственности можно привести п. 3 ст. 222 Гражданского кодекса Кыргызской Республики, где говорится о том, что собственник по своему усмотрению вправе совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие действующему законодательству и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц или общества в целом. 
Требование использования земельных участков без причинения вреда окружающей среде является частным пределом осуществления права собственности (п. 2, 3 ст. 222 Гражданского кодекса Кыргызской Республики). 

Под ограничением, в широком смысле этого термина, необходимо понимать некоторое стеснение правомочий собственника по владению, пользованию и распоряжению принадлежащим ему имуществом, а также требования к нему как к субъекту права собственности. Ограничения права собственности на землю, по своей юридической природе, предполагают обязанности собственника воздерживаться от определенных действий, либо совершать их при наличии определенных условий. Вследствие ограничения права собственности собственник относительно своей вещи лишается возможности совершать то или иное действие, тогда как без такого ограничения он по праву собственности мог бы совершить это действие. 
Под ограничением прав лиц, использующих земельные участки, О. И. Крассов понимает установление в административном порядке запретов на отдельные виды хозяйственной деятельности по использованию земли, либо требований о воздержании от совершения определенных действий или предоставление ограниченной возможности использования для строго определенных целей чужого земельного участка. В этом смысле ограничение права, в отличие от субъективного права как меры возможного поведения управомоченного лица, представляет собой только определенные затруднения, стеснения или сдерживания в осуществлении конкретного субъективного права. 

Ограничения права отнюдь полностью не исключают возможность совершения какого-либо действия, а лишь допускают возможность осуществления этих действий при наличии определенных условий, которые необходимо предварительно соблюсти, либо предоставляют возможность действовать в определенных рамках, полагает Т. Б. Станкевич. По ее мнению, ограничение права представляет собой явление, отражающее необходимость воздержания субъектов ограничиваемых субъективных прав от определенных действий. 

В свою очередь, обременения права собственности на земельный участок должны устанавливаться в отношении объектов (например, предоставление сервитута собственнику соседнего земельного участка). В данном случае сервитут выступает в качестве обременения земельного участка, которое вызывает определенные затруднения в осуществлении собственником соседнего участка своих правомочий. Таким образом, основным видом обременения, как вытекает из его определения, является наличие определенных прав третьих лиц на имущество. 
Таким образом, тот факт, что все вещные права (кроме права собственности) являются правами на чужую вещь, позволяет сделать обоснованный вывод о том, что обременением права собственности являются все ограниченные вещные права. Более того, эти вещные права сами могут обрастать различными обременениями. 

Данной позиции в целом придерживаются и другие авторы, утверждая, что отдельные вещные права (формально не относимые к обременениям) по существу представляют собой особую разновидность производных, зависимых вещных прав, обременяющих право собственности. С такой точкой зрения можно вполне согласиться, с тем лишь уточнением, что они выступают обременением только для субъекта права собственности, в то время как для субъекта ограниченного вещного права - это субъективное право. Эти права существуют и действуют самостоятельно. Для собственника недвижимого имущества, в отношении прав которого установлен сервитут, последний выступает в качестве некоторого обременения. Причем по 
закону сервитут одновременно выступает и как вещное право, и как обременение (в зависимости от того, на какого субъекта распространяется действие сервитута). 

Определяя соотношение понятий «пределы», «обременения» и «ограничения», следует отметить то, что все пределы (вне зависимости от отнесения их к категории общих или частных) представляют собой объективированную, сравнительно более статичную категорию. При этом природа, характер и содержание обременений и ограничений вполне способны варьировать с изменением и развитием как самих общественных отношений, так и условий, а также предпосылок для осуществления субъективного права собственности. Кроме этого, имеет значение объект собственности и, соответственно, те интересы и потребности, которые он удовлетворяет (будь то частный или публичный интерес субъекта). 
Рассмотренные правовые категории являются ключевыми для обеспечения стабильности правоотношений за счет гарантированности их участникам неприкосновенности прав и свобод. В то же время имеет важное значение установление законодателем принципов пределов и ограничений как субъективного права собственности, так и права собственности на землю. Предложенное позволит, в свою очередь, установить адекватный (соразмерный, разумный, пропорциональный) баланс интересов как субъекта права и общества. 

Заключение

Юридически деление способов приобретения права собственности на первоначальные и производные очень важно хотя бы потому, что при первоначальном способе право собственности возникает впервые и нет никаких сомнений, что оно наступает в полном объеме, а при производном право на вещь может наступить в том объеме, в каком имелось у предшествующего собственника. Т.е. при первоначальном способе приобретения права собственности у собственника больше гарантий, чем при производном.

В юридической науке возникло много разногласий по поводу различных критериев деления способов приобретения права собственности, т.к. ни в ГК РФ, ни в других нормативно-правовых актах не проводится деление способов приобретения права собственности. Этот пробел разными авторами восполняется по-разному, например, способы приобретения права собственности можно делить на: первоначальные и производные, материальные и нематериальные, принудительные и добровольные, односторонние, двусторонние и многосторонние, на способы приобретения государственной собственности, муниципальной и частной. Необходимо прийти к общему критерию, который бы унифицировал деление способов приобретения права собственности. И таким универсальным критерием на наш взгляд является наличие или отсутствие правопреемства.

Правопреемство — это переход права от одного лица к другому непосредственно в силу закона или соглашения, где новый субъект в правоотношении заступает на место первоначального, а перешедшие к нему права остаются тождественными правам первоначального субъекта.

Правопреемство характеризует связь между первоначальным правом (предыдущего собственника) и приобретенным (последующего собственника).

Положив в основу классификации способов приобретения права собственности правопреемство, к первоначальным можно отнести следующие: изготовление или создание вещи; переработка, приобретение права собственности на бесхозяйные вещи; самовольная постройка; приобретательная давность.

При производных способах приобретения права собственности у приобретателя возникает право собственности в силу перехода прав от предшествующего собственника, т.е. в порядке правопреемства. Здесь основания приобретения права собственности у одних лиц одновременно являются основаниями прекращения этого же права у других лиц. К таким способам можно отнести следующие: национализация, реквизиция, конфискация, приватизация, обращение взыскания на имущество по обязательствам собственника; выкуп государством или продажа с публичных торгов недвижимого имущества в связи с изъятием земельного участка, выкуп бесхозяйственно содержимых культурных ценностей, выкуп домашних животных при ненадлежащем обращении с ними, продажа с публичных торгов бесхозяйственно содержимого жилого помещения.

При производном способе приобретения права собственности особое значение приобретает передача вещи в смысле установления момента возникновения права собственности и способа перехода вещи.

Любой договор, направленный на передачу имущества на праве собственности, является производным способом приобретения права собственности. Помимо договоров купли-продажи, мены, дарения, ренты существует ряд договоров изначально не направленных на переход права собственности, но тем не менее влекущих за собой такое право. К ним относятся следующие договоры: аренда с последующим правом выкупа, коммерческий наем жилого помещения с правом выкупа, договор финансовой аренды (лизинга), договор подряда, договор займа.

Список использованных источников

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ // Российская газета. - 1993. - № 237; СЗ РФ. - 2009. - №4. - Ст. 445. 

2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016) // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 32. —Ст. 3301. 

3. Аккуратов И. Ю., Коршунов Н. М., Хорев А. А. К вопросу об осграничениях и обременени-ях права собственности // Государство и право. 2000. № 10. С. 68-72. 

4. Александрина М. А. Содержание права собственности по современному российскому законодательству: дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2002. 172 с. 

5. Архипов С.И. Проблема триады права собственности / С.И. Архипов // Научный ежегодник Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук. — 2011. — № 11. — С. 448-466. 

6. Быков А.С. Становление и развитие института права собственности / А.С. Быков // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. — 2007. — Т. 8, № 27. — С. 27-29. 

7. Гаврилов Е.В. Понятие и признаки права собственности: комплексный подход / Е.В. Гаврилов // Законодательство и экономика. — 2010. — № 11. — С. 8-11.

8. Муканова Д. Понятия обременений прав на недвижимое имущество // Защита гражданских прав: материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 10-летию Казахского гуманит.-юрид. ун-та (в рамках ежегодных цивилист. чтений). Алматы: НИИ частного права, КАЗГЮУ, 2005 г. С. 226-230. 

9. Никифорова Е. Ещё не собственник, но уже не арендатор // ЭЖ-Юрист. - 2012. - № 6. -Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

10. Подшивалов Т. П. Негаторный иск: проблемы теории и правоприменительной практики // Российский судья. - 2010. - № 10. - Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс». 

11. Станкевич Т. Б. Ограничения права собственности на земельные участки: дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2003. 184 с. 
Шведкова О. В. Приобретение и осуществление права собственности на жилые помещения: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. 179 с. 

12. Шеметова Н. Ю. Переход права на недвижимое имущество в российском законодательстве // Право и экономика. - 2014. - № 2. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».