Использование результатов ОРД в качестве информации в процессе доказывания (Теоретические положения оперативно-розыскной деятельности)

Содержание:

Введение

Актуальность темы исследования определяется необходимостью проведения всестороннего, системного, и объективного анализа проблем использования результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании преступлений, прежде всего, в правовом, криминалистическом и организационно-управленческом аспектах.

Процесс доказывания при расследовании преступления является краеугольным камнем любого уголовного дела. В последнее время идея использования в уголовном процессе результатов оперативно-розыскной деятельности (далее – ОРД), вплоть до придания им значения судебных доказательств, не только активно развивается, но и находит свое выражение на практике. В этой связи первостепенное значение приобретают вопросы правового обеспечения и механизмы использования материалов оперативных разработок в уголовно-процессуальной деятельности. Не случайно заместитель Генерального прокурора РФ В.В. Колмогоров писал, что «... приоритетное значение в доказывании по уголовным делам должно придаваться использованию возможностей оперативно-розыскной работы для установления события и обстоятельств преступления, личности преступника, а также результатов оперативно-розыскных мероприятий»^[1]. Становится очевидным, что универсальность уголовного процесса, как способа познания преступлений, является в настоящее время скорее историческим а не гносеологическим фактом, поэтому использование оперативно-розыскной деятельности для обеспечения назначения уголовно-процессуальной деятельности в настоящее время является необходимым.

Однако, несмотря на очевидную необходимость использования результатов оперативно-розыскной деятельности в процессе доказывания по уголовным делам, до сих пор не разработан единый механизм перевода результатов ОРД в доказательства. В основном результаты оперативно-розыскной деятельности используются для принятия решений на стадии возбуждения уголовного дела при проверке поступившего сообщения о преступлении. Однако, современные подходы к разрешению проблемы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности, как и ранее, основываются на аксиоме безусловного ее приоритета в производстве фактоустанавливающей информации.

Состояние изученности проблемы. Проблема использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности привлекла внимание многих исследователей. Немалый вклад в развитие теории и практики уголовно-процессуального использования результатов оперативно-розыскной деятельности внесли ученые, специализирующиеся в области уголовного процесса, криминалистики, теории оперативно-розыскной деятельности, а также в сфере науки управления: Д.И. Бедняков, Е.А. Доля, В.М. Тертышник, С.А. Шейфер, А.Н. Мусаткин, Ю.П. Гармаев, К.К. Горяинов и др.

Однако, несмотря на большое количество исследований, посвященных исследуемой проблеме, эффективность использования оперативно-розыскной информации для достижения целей уголовного процесса остается на низком уровне.

Объектом исследования является деятельность правоохранительных органов по использованию результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании преступлений.

Предметом исследования являются нормы права, регулирующие вопросы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности.

Целью исследования является разработка научных рекомендаций, использование которых способствовало бы разрешению ряда теоретических и правовых вопросов, направленных на восполнение пробелов и противоречий в теории уголовного процесса и оперативно-розыскной деятельности.

Исходя из указанной цели, в дипломном исследовании поставлены следующие основные задачи:

1. рассмотреть понятие и сущность оперативно-розыскной деятельности;

2. показать оперативно-розыскную деятельность как государственно-правовую функцию, ее задачи и принципы;

3. раскрыть понятие и содержание оперативно-розыскных мероприятий;

4. рассмотреть и раскрыть формы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности:

- как повод и основание для возбуждения уголовного дела;

- для формирования доказательств;

- для подготовки и осуществления следственных и судебных действий.

Теоретические и методологические основы исследования составили труды отечественных и зарубежных авторов уголовно-процессуальной, оперативно-розыскной деятельности, криминалистике, иным областям научного знания, в которых рассматривались вопросы, связанные с уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью в контексте использования результатов ОРД при расследовании преступлений.

Нормативная база исследования представлена Конституцией Российской Федерации, уголовным, уголовно-процессуальным кодексами, Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» и другим законодательством Российской Федерации.

Структура исследования определяется поставленной целью и конкретными задачами, включает введение, три главы, заключение и список использованной литературы. Содержание глав соответствует конкретным задачам исследования.

1. Теоретические положения оперативно-розыскной деятельности

1.1 Понятие и сущность оперативно-розыскной деятельности

Возникновение теории оперативно-розыскной деятельности было продиктовано объективной необходимостью распространения накопленного опыта борьбы с преступностью и среди оперативных работников. Интересные теоретические предложения по изучению преступности, личности преступника, тактике применения оперативно-розыскных средств и методов содержались в работах ученых-криминалистов С.М. Потапова, П.С. Семеновского, В.Л. Санчева, И.Н. Якимова и др.^[2] Ими были обобщены особенности процесса расследования многих уголовных преступлений, результаты оперативной работы, обнаружены соответствующие закономерности, подчеркнута самостоятельность оперативно-розыскной деятельности. Профессор И.Н. Якимов, уже в то время отождествляя разведывательную (негласную) работу с розыскным искусством, отмечал: «...розыскное искусство, как всякое искусство, имеет свою теорию, может быть еще не так глубоко разработанную... и свою пока не особенно богатую литературу»^[3].

История становления и развития оперативно-розыскной деятельности отражает особенности преступности как крайне опасного, отрицательного явления в общественной жизни, приобретающего в разные исторические периоды различную направленность. В свою очередь, с изменением характера преступности менялся и характер деятельности правоохранительных органов. Накопление профессионального опыта привело к совершенствованию стратегии и тактики разведывательно-поисковой работы.

Прежде чем уточнить современное понятие оперативно-розыскной деятельности, отметим, что в нормативных актах и специальной литературе, изданной до 1958 г., для обозначения такой деятельности оперативных аппаратов употреблялись термины «негласное расследование» (Положение об уголовном розыске от 5 октября 1918 г.), «уголовно-розыскная работа», или «уголовный сыск», в дальнейшем укоренился термин «агентурно-оперативная» или «оперативная» работа. Все перечисленные термины, по сути, обозначали одну и ту же деятельность специальных служб по осуществлению негласных мероприятий в целях борьбы с преступностью. Разнобой в терминологии являлся прямым следствием отсутствия в УПК РФ 1926 г. упоминания об оперативно-розыскных мерах. Термин «оперативно-розыскная деятельность» был введен в практический оборот только после принятия в 1958 г. Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик и УПК РСФСР от 27 октября 1960 г. Именно в уголовно-процессуальном законодательстве впервые содержалось указание на необходимость осуществления органами дознания оперативно-розыскных мер в целях обнаружения признаков преступления и лиц, их совершивших.^[4]

В настоящее время понятие «оперативно-розыскная деятельность» определяется в статье 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». В ней сказано, что оперативно-розыскная деятельность – вид деятельности, осуществляемый гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств^[5].

Деятельность как таковая – это занятие, труд, а оперативно-розыскная – это разновидность социально полезной человеческой деятельности, но не любой, а юридической, т.е. часть опосредованной правом государственной властной деятельности компетентных государственных органов, нацеленной на выполнение социально полезных задач и функций. Безусловно, что основным здесь является то, что оперативно-розыскная деятельность – это разновидность деятельности государства. Только Российская Федерация в лице высших органов законодательной, исполнительной и судебной власти (в пределах их компетенции) может наделять правом осуществлять оперативно-розыскную деятельность каких-либо субъектов, возлагать на них определенные обязанности и осуществлять контроль за реализацией норм Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» в оперативно-розыскной деятельности^[6].

В «узком» смысле слова оперативно-розыскная деятельность – это основанный на федеральном законодательстве вид социально полезной юридической деятельности уполномоченных на то законодателем субъектов, представляющих собой систему поведенческих актов конспиративного и гласного применения специальных сил, средств и методов, а также совершения оперативно-розыскных действий и принятия оперативно - значимых решений, осуществляемый с целью защиты человека и общества от преступных посягательств при наличии объективного затруднения или невозможности достижения этой цели посредством реализации иных законных средств (т.е. речь идет об Уголовно-розыскной деятельности)^[7]. В «широком» смысле слова в определении оперативно-розыскной деятельности изменяется содержание одного из основных субъективных элементов – цели.^[8] Вместо ее узкой направленности (защита охраняемых законом объектов от преступных посягательств) целью данной деятельности выступает обеспечение безопасности человека и общества (разумеется, включая и государство).

Использование в определении оперативно-розыскной деятельности (в «узком» смысле слова) фразы о том, что ее проведение возможно только тогда, когда объективно затруднено или невозможно достижение поставленной цели посредством применения иных законных средств, подчеркивает исключительный, вынужденный характер этой деятельности. По существу, речь идет о социально обусловленном состоянии крайней необходимости. Причем под использованием законных средств, способов и мер следует понимать, прежде всего, те, которые предусмотрены уголовно-процессуальным законодательством.^[9]

История российских правоохранительных органов и мировой опыт борьбы с преступностью показывают, что оперативно-розыскная деятельность является одной из обязательных государственно правовых норм борьбы с преступностью. Она социально обусловлена, поскольку ориентирована на выполнение социально полезных задач и является одной из разновидностей правоохранительной функции государства.

Одной из наиболее характерных черт оперативно-розыскной деятельности является сочетание гласных и негласных способов ее осуществления. Под гласной следует понимать деятельность, в ходе которой должностные лица оперативного подразделения открыто (гласно) представляют интересы соответствующего правоохранительного органа, не скрывая своих целей. К негласной деятельность относятся действия субъектов оперативно-розыскной деятельности, при которых они скрывают свою принадлежность к правоохранительным органам либо осуществляют их в тайне от окружающих граждан и, прежде всего, от лиц, причастных к преступлениям.^[10]

Специфика оперативно-розыскной деятельности определяется в том, что она осуществляется посредством проведения специальных действий (операций) – оперативно-розыскных мероприятий. Перечень этих мероприятий, составляющих содержание оперативно-розыскной деятельности закреплены в ст.6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

1.2 Оперативно-розыскная деятельность как государственно-правовая функция, ее задачи и принципы

Исследование сложной системы правоохранительных функций органов внутренних дел обнаруживает, что оперативно-розыскная функция имеет возможность защищать общество от противоправных посягательств, выявление, предотвращение и раскрытие которых классическими методами расследования недостаточно эффективно. И криминалистика, и уголовный процесс, и административная деятельность, в силу своей правовой природы, лишены возможности применять негласные методы. В то же время криминально активные лица принимают меры по нейтрализации действий правоохранительных органов путем:

- использования фактора внезапности;

- выбора или отработки изощренных способов подготовки, совершения преступлений и маскировки их следов;

- проведения контрразведывательных мер, не позволяющих проникнуть во внутренние структуры криминального мира, к его организаторам и вдохновителям, препятствующих получению объективного представления о процессах, протекающих в преступной среде.

Таким образом, автономное положение оперативно-розыскной деятельности позволяет сделать вывод, что она представляет собой самостоятельный социальный институт, обладающий определенным набором характерных признаков. Анализ этих признаков дает возможность уяснить сущность и особенности ОРД.

К первой отличительной черте оперативно-розыскной деятельности следует отнести ее правовой статус. Это означает, что она обеспечена широким кругом правовых источников, содержащих сложную совокупность норм права, согласованных между собой, а именно: Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», Конституция Российской Федерации, подзаконные нормативные акты (Указы Президента РФ, постановления Правительства РФ по вопросам борьбы с преступностью), ведомственные нормативные акты МВД России (приказы, наставления, инструкции)^[11]. В правовых актах государства закреплена основная цель оперативно-розыскной деятельности, ее задачи, основные направления и операциональный «инструментарий». Оперативно-розыскная деятельность ведется от имени государства и в его интересах. Таким образом, она признана государством как государственно-правовая форма борьбы с преступностью.

Вторым признаком, отличающим оперативно-розыскную деятельность от других государственно-правовых функций правоохранительной деятельности, является ярко выраженный разведывательно-поисковый характер мер, направленных на выявление лиц и фактов, представляющих оперативный интерес. Эти меры реализуются в познавательном, деятельном и организационном аспектах ОРД, их особенность проявляется в организованном особым образом применении некоторых специфических приемов оперативно-розыскной работы и научно-технических средств, в противопоставлении тайным действиям преступников оперативно-розыскных мероприятий, носящих разведывательно-поисковый, преимущественно негласный (конспиративный), характер.

Первый элемент характеристики – «разведывательный» - указывает на направленность деятельности подразделений и сотрудников, ее осуществляющих, которая заключается в обследовании объектов с целью получения сведений о них. Второй элемент – «поисковый» - свидетельствует не только об активном, но и об инициативном характере такой работы, направленной на изыскание информации (сведений, данных) об объектах оперативного интереса и ее использование в целях обнаружения юридических фактов противоправного характера, своевременного предупреждения правонарушений.

Главной же особенностью такой деятельности является негласность осуществления системы специальных мер. Такой конспиративный подход к достижению целей оперативно-розыскной деятельности сложился исторически, на основе значительного опыта противодействия преступности, объективно свидетельствующего, что эффективно бороться с этим социальным явлением лишь одними гласными правовыми мерами невозможно. Современное состояние преступности, ее характеристики и тенденции не только подтверждают актуальность этой формы деятельности на сегодня, но и требуют ее дальнейшего совершенствования.

В то же время, осуществление определенной части ОРД (например, реализация отдельных тактических приемов ряда ОРМ за счет административно-правовых полномочий, принятие мер профилактического характера, легализация фактических данных при возбуждении дел и др.) не только предполагает гласные действия, но и возможно только при разумном сочетании гласных и негласных форм.

Система разведывательно-поисковых мер, а также их характер предопределяют:^[12]

1) особую организацию субъектов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность:

- специально созданных и уполномоченных государством на проведение оперативно-розыскной деятельности подразделений, укомплектованных специалистами, отвечающими целому ряду профессиональных требований;

- лиц, оказывающих подразделениям, осуществляющим оперативно-розыскной деятельности, помощь на конфиденциальной основе (также имеющих свой правовой статус);

2) комплекс способов собирания оперативно-розыскной информации (совокупность приемов, действий и операций по познанию объекта воздействия);

3) совокупность технических, иных средств, а также приемов их использования в решении задач ОРД.

Указанные характеристики (особенности) послужили критериями построения основной научной классификации теории ОРД правоохранительных органов, которая относит к упомянутому «инструментарию» комплекс оперативно-розыскных мероприятий (силы, средства, методы) и организационно-тактические формы ОРД.

Третьей отличительной характеристикой оперативно-розыскной деятельности выступает ее социальная направленность, определяющая основную цель этой специфической формы деятельности правоохранительных органов как борьбу с преступностью путем эффективной защиты жизни, здоровья, прав, свобод человека и гражданина, собственности общества и государства от преступных посягательств. В соответствии со ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью.

Достижение целей, предусмотренных Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», обеспечивается посредством успешного решения оперативно-розыскных задач. Общие задачи органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, вытекают из содержания ст. 2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». К ним относятся: ^[13]

а) выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших преступления;

б) розыск лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также розыск без вести пропавших лиц;

в) добывание информации о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации.

Раскрытие преступлений с помощью оперативно-розыскных сил и средств позволяет своевременно:

- выявлять латентные преступления, которые в ряде случаев могли остаться неизвестными для органов внутренних дел, условия и причины, способствующие совершению преступлений, и принимать меры по их устранению;

- устанавливать лиц, представляющих оперативный интерес, и применять к ним соответствующие меры.

Таким образом, перечисленные характеристики и особенности позволяют сделать вывод о том, что оперативно-розыскная деятельность есть государственно-правовая функция, основанная на законах и подзаконных правовых актах, осуществляемая специально на то уполномоченными подразделениями и должностными лицами правоохранительных органов в виде системы разведывательно-поисковых, преимущественно негласных, мер в целях решения задач борьбы с преступностью.

Оперативно-розыскной деятельности, как и любой другой деятельности государственных органов, присущи определенные принципы (основополагающие начала), отражающие убеждения и взгляды общества на сущность, цели и задачи этой государственно-правовой формы борьбы с преступностью. Под принципами данной деятельности понимаются руководящие идеи, основополагающие начала, выработанные оперативно-розыскной практикой, которые закреплены в нормах законодательных и иных нормативных актах, регулирующих общественные отношения в области оперативно-розыскной деятельности, и которые отражают политические, экономические и социальные закономерности развития современного российского общества, а равно нравственные и правовые представления россиян относительно сущности, цели, задач и процедур осуществления оперативно-розыскной деятельности.

В зависимости от характера и содержания выделяются принципы:

- правовые;

- организационные;

- морально-этические.

В оперативно-розыскной деятельности правовые принципы классифицируются на две группы:

1. Конституционные (общеправовые), находящие применение в ОРД. Общеправовые принципы - это руководящие начала для всей правоохранительной системы. К ним относятся:

законность;

уважение и соблюдение прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности.

Эти два принципа законодатель обозначил как конституционные, т.к. они основаны на конституционных нормах.

2. Отраслевые (специальные), относящиеся только к ОРД. Отраслевые принципы вытекают из закономерностей оперативно-розыскной деятельности, поэтому они имеют локальный характер и реализуются только в этой сфере. Отраслевые принципы находят отражение в ст. 3 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», ими являются:

конспирация;

сочетание гласных и негласных методов и средств.

К числу организационных принципов ОРД относятся:

- принципы научности;

- плановости;

- связи с общественностью;

- демократический централизм;

- единоначалие и др.

Наряду с правовыми и организационными оперативно-розыскной деятельности присущи и морально-этические принципы, под которыми следует понимать совокупность норм, правил, регулирующих поведение субъектов этой деятельности в нравственном плане.

Применительно к оперативно-розыскной деятельности основными морально-этическими принципами являются: гуманизм, коллективизм, справедливость, сознательность, добросовестное отношение к труду.

Органы, осуществляющие ОРД, и их должностные лица строят свою деятельность на основе рассмотренной системы принципов и несут ответственность за их нарушение. Наряду с этим принципами могут руководствоваться различные государственные органы, судьи при рассмотрении ходатайств оперативно-розыскных органов о проведении ОРМ, затрагивающих конституционные права граждан, а также граждане, вовлекаемые в сферу оперативно-розыскных отношений.

Подчеркну, что все принципы оперативно-розыскной деятельности самостоятельны, причем среди них нет главных и второстепенных. Внутри системы принципов не может и не должно быть противопоставления одного принципа другому.

По мнению таких представителей юридической науки как Стецовский Ю.И., Петрухин И.Л. Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» содержит ряд положений, которые нарушают конституционные права граждан, в связи с чем результаты ОРД не могут быть использованы в качестве доказывании в принципе. Конечно, использование оперативно-розыскных средств борьбы с преступностью требует чрезвычайной осторожности. Нельзя не отметить риск отрицательных побочных последствий этой деятельности: ОРД по своему характеру, по своим особенностям (негласный характер большинства ОРД; ограниченность прав лиц, в отношении которых такие мероприятия проводятся; отсутствие гарантий, имеющихся в уголовно-процессуальной сфере, закрытость некоторых из них) чревата опасными нарушениями прав и свобод граждан.

Касаясь соотношения ОРД и конституционных прав человека и гражданина в целом, следует, на мой взгляд, учитывать следующее. Вмешательство правоохранительных органов в частную жизнь человека может считаться правомерным лишь при наличии реального контроля за законностью и обоснованностью ОРД. Именно поэтому законодатель ввел судебный и ведомственный контроль, а также прокурорский надзор за данной деятельностью.

Кроме того такое вмешательство должно быть исключительно выборочным и не носить всеобщего характера. Пределы вмешательства в частную жизнь необходимо соизмерять с защищаемыми Конституцией РФ ценностями.

Утверждения некоторых юристов о том, что ОРД по своей природе антиконституционно не соответствует ч.3 ст.55 Конституции РФ в которой прямо предусматривает возможность ограничения федеральным законом конституционных прав и свобод человека и гражданина, к которым относятся в том числе и право на неприкосновенность частной жизни, жилища, личную и семейную тайну, а также возможность сбора, хранения, использование и распространение информации без согласия соответствующего лица в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Такой же позиции придерживается и международное право. Согласно ч.4 ст.15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее системы; если международными договорами РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Аналогичное правило закреплено и в ч.3 ст.1 УПК РФ – единственном нормативном источнике, регулирующим механизм формирования доказательств по уголовным делам.

Статья 12 Всеобщей декларации прав человека 1948 года допускает вмешательство государства в частную жизнь в интересах национальной безопасности, общественного порядка или экономического благосостояния в случаях, когда это предусмотрено законом при условии строгого контроля за деятельностью соответствующих органов.

Схожие положения содержаться и в Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст.18). Европейский Суд по правам человека констатировал, что наблюдение за частной жизнью допускается в случаях, если существуют процедурные гарантии.

Так, из продемонстрированной Судом позиции по делу «Крюслена против Франции» следует, что должна быть гарантирована минимальная степень правовой защиты граждан, выражающаяся в установлении государством пределов усмотрения властей, процедур и методов проведения таких мероприятий.

Решения Европейского Суда по правам человека по вопросам толкования и применения Конвенции особо значимы для российских правоприменителей потому, что они являются для них обязательными в силу закона. Как отметил Пленум Верховного Суда РФ, применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека.

Все это означает, что осуществление ОРД соответствует нормам международного права при условии ее легализации национальным законодателем.

2. Формы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности

Законодатель РФ косвенно признает уголовный процесс элементом правовой основы оперативно-розыскной деятельности. Этот подход детально аргументируется в специальной литературе по проблемам оперативно-розыскной деятельности. Так, профессор В.Г. Самойлов^[14] отмечал, что оперативно-розыскная деятельность способствует успешному осуществлению процессуальной деятельности и в конечном итоге реализации норм уголовного права. Юрист также подчеркивал, что в уголовно-процессуальном законодательстве есть и нормы, которые касаются отдельных аспектов оперативно-розыскной деятельности, когда требуется совместные усилия оперативно-розыскной деятельности и уголовного процесса, например при розыске преступников и др. Наряду с этим, профессор В.Г. Самойлов еще в 80-е годы указывал на необходимость совершенствования уголовно-процессуального законодательства с точки зрения обеспечения результативности оперативно-розыскной деятельности в сфере борьбы с уголовной преступностью^[15]. Он, в частности, предлагал помимо требования об обнаружении с помощью оперативно-розыскных мероприятий признаков преступления и лиц их совершивших, дополнить уголовно-процессуальное законодательство положением об обязанности органа дознания проводить работу по обнаружению сведений о фактах, способствующих исследованию предмета доказывания и установления истины по делу, т.е. решению задач уголовного судопроизводства. Это правильно ориентировало оперативных работников на эффективное проведение ими оперативно-розыскных мероприятий направленных на раскрытие преступлений, а следователей – на использование полученных оперативно-розыскных данных при расследовании противоправных деяний.

Предложения профессора В.Г. Самойлова нашли свое воплощение в оперативно-розыскном законе РФ. Закон определил статус оперативно-розыскной информации и основные направления по ее использованию. Так, результаты оперативно-розыскной деятельности, согласно ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», должны в основном использоваться в уголовно-процессуальной сфере как поводы, предлоги, основания для возбуждения уголовного дела; для подготовки и осуществления следственных действий, а также в качестве доказательств по уголовным делам.

Сказанное свидетельствует в пользу того, что соотношение оперативно-розыскной деятельности и уголовного процесса может иметь форму зависимости результатов ОРД от уголовно-процессуальных процедур призванных разрешить вопрос о доступе оперативно-розыскной информации в уголовно-процессуальную сферу.

2.1 Результаты оперативно-розыскной деятельности как повод и основание для возбуждения уголовного дела

Уголовное дело возбуждается в связи с реализацией материалов дел оперативного учета. Поводом и основанием для возбуждения уголовного дела здесь являются результаты ОРД, что прямо предусмотрено ч. 2 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Результаты оперативно-розыскной деятельности, представляемые для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, должны содержать достаточные данные, указывающие на признаки преступления, а именно, сведения о том, где, когда, какие признаки и какого именно преступления обнаружены, при каких обстоятельствах имело место обнаружение признаков преступления, сведения о лице (лицах), его совершившем (если оно известно), очевидцах преступления (если они известны), о местонахождении следов преступления, документов и предметов, которые могут стать вещественными доказательствами, о любых других фактах и обстоятельствах, имеющих значение для решения вопроса о возбуждении уголовного дела^[16].

На это указывает и проведенный мною анализ приговоров судов Приморского края в отношении лиц, совершивших преступления, связанных с незаконным оборотом наркотиков, выявленных УФСКН России по Приморскому краю в 2009-2010 годах. Поводом и основанием для возбуждения уголовного дела здесь в 99% случаев являются результаты ОРД.

Так, именно материалы ОРМ «Проверочная закупка» и ОРМ «Наблюдение», проведенных в рамках дела оперативного учета явились основанием возбуждения уголовного дела в отношении гражданина Заворина А.Г. Согласно приговора Первомайского районного суда г.Владивостока Заворин А.Г. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.30 ч.3 ст.228.1 ч.1 УК РФ и осужден на 3 года лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима (Приложение №1).^[17]

Также, частым основанием возбуждаются уголовные дела являются результаты проведения в рамках дел оперативного учета ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств».

Так, результаты проведения в рамках дела оперативного учета 3 ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», в ходе которых сотрудниками УФСКН России по Приморскому краю были задержаны граждане Казак Д.Е. и Алтунин А.Н. и изъято наркотическое средство каннабис (марихуана), общей массой 4138300 грамм, послужили основанием возбуждения в отношении них уголовного дела. Согласно приговора Ханкайского районного суда приморского края данный граждане были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.228 УК РФ (Приложение №1).^[18] Аналогично результаты ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» были использованы в качестве основания возбуждения уголовных дел в отношении Столбова А.Н. (Приложение №1)^[19] и Кузнецова К.В. (Приложение №1).^[20]

Сравнительный анализ содержания ст. 140, 143 и 144 УПК РФ, ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» дает основания, по моему мнению, полагать, что рапорт оперативного сотрудника о полученных им в ходе ОРД сведениях, содержащих признаки состава преступления, можно отнести к числу поводов для возбуждения уголовного дела (п. 43 ст. 5 УПК). Имеющиеся в распоряжении оперативного сотрудника проверочные материалы с зафиксированными результатами проведенных оперативно-розыскных мероприятий должны быть приобщены к указанному рапорту в подтверждение факта наличия основания для возбуждения уголовного дела. В этой связи, на мой взгляд, названные материалы в распоряжение дознавателя, следователя или прокурора для ознакомления и принятия решения о возбуждения уголовного дела целесообразно представлять заблаговременно, не дожидаясь их официального запроса в порядке ч. 2 ст. 21 УПК РФ.

Специфика рассматриваемой ситуации заключается в том, что предварительному расследованию предшествует работа на оперативно-розыскном уровне, в процессе которой обеспечивается выявление, изучение, накопление и фиксация информации о преступной деятельности конкретных фигурантов. Этот вариант, по своей сути, является реализацией «превентивной» концепции, предлагающей пресечение как готовящегося преступления (т.е. прекращение противоправной деятельности на стадии приготовления или покушения — ст. 29, 30 УК РФ), так и пресечения еще не завершенного преступления^[21]. Он характерен для преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, экономических групповых преступлений, а также для таких корыстно-насильственных правонарушений, как вымогательство, похищение людей, захват заложников, бандитизм.

Это подтверждает и изученная мною практика рассмотрения в судах Приморского края в 2009-2010 годах 80 уголовных дел, возбужденных по материалам УФСКН России по Приморскому краю по фактам незаконного оборота наркотиков говорящая о том, что 96% из них реализуют именно «превентивную» концепцию.

Так, согласно приговора Советского районного суда г.Владивостока от 16 августа 2010 года гражданин Маниковский А.А. продал гражданину Бабаеву К.Д., действовавшему в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», за 1500 рублей наркотическое средство – героин, массой 0,60 грамм. Однако свой преступный умысел, направленный на сбыт наркотического средства в крупном размере не довел до конца по независящим от него обстоятельствам, так как наркотическое средство было изъято из незаконного оборота сотрудниками УФСКН России по Приморскому краю в ходе проведения ОРМ «Проверочная закупка». Гражданин Маниковский А.А. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30 п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ и ему назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы (Приложение №1).^[22]

На практике же зачастую возникают ситуации, когда развитие событий протекает не столь однозначно. Так, в частности, для начального этапа расследования преступлений, совершенных организованной группой, характерен смешанный вариант: когда реагирование на уже свершившееся преступление сочетается с реализацией материалов оперативной разработки в отношении конкретного преступного сообщества. В этом случае имеет место пресечение преступной деятельности (а не только отдельных деликтов) конкретной криминальной группы, уже реализующей свои преступные цели. Чаще всего по такому варианту разрешается вопрос с возбуждением уголовного дела, когда следователю представляют систематизированные материалы о деятельности организованной преступной группы, что позволяет придать организации расследования масштабный и всеобъемлющий характер: объединить в одно производство несколько уголовных дел (в большинстве случаев на тот момент еще не раскрытых) и провести расследование не отдельных разрозненных фактов, а всей преступной деятельности конкретной организованной группы.

В современных условиях организации борьбы с преступностью наиболее оптимальным, на мой взгляд, является второй вариант. Однако более реалистично в большинстве ситуаций использовать комбинированный подход, с одной стороны, учитывающий определенную ограниченность и избирательность негласной ОРД в использовании полученных результатов в уголовно-процессуальном доказывании, а с другой – позволяющий использовать потенциал следователя: его возможность получать процессуальными методами и средствами доказательственную информацию о планах и намерениях лидеров преступных групп при расследовании уголовных дел по выявленным преступлениям.

Анализ практики расследования уголовных дел, особенно связанных с организованной преступностью, показал, что успешное решение задач, стоящих перед уголовным судопроизводством, возможно только при объединении усилий следователей и оперативных сотрудников еще задолго до момента, когда необходимо решать вопрос о возбуждении уголовного дела. Взаимодействие следователя и оперативных работников должно осуществляться не только по выявленным конкретным преступлениям, но и в рамках совместной оптимальной реализации собранных материалов оперативной разработки. Характерным примером взаимодействия может служить уголовное дело по материалам УФСКН России по Приморскому краю в отношении организованной преступной группы состоящей из 4-х человек, организовавшей поставки и распространение на территории г.Владивостока масла каннабиса. Именно объединение усилий следователя и оперативных сотрудников еще на стадии оперативной разработки позволило собрать доказательства и привлечь членов ОПГ к уголовной ответственности (Приложение №1).^[23] Также, в качестве примера можно привести расследование уголовного дела в отношении группы лиц по предварительному сговору, организовавшей распространение наркотического средства –героин на территории г.Владивостока. Именно правильная организация работы и взаимодействие следователя с оперативным работником позволила получить доказательства и признать виновными в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.228.1 УК РФ (Приложение №1).^[24]

На необходимость выделения в методике расследования уголовных дел, связанных с организованной преступностью, специального доследственного этапа оперативно-розыскного собирания и накопления разведывательной информации справедливо указывал Н.П. Яблоков^[25]. Применительно к такого рода криминальным проявлениям правоохранительные органы в своей деятельности должны сочетать «реактивную» концепцию с «превентивной», упреждающую стратегию и тактику, что, кстати, последовательно и успешно реализуют зарубежные правоохранительные органы^[26].

2.2 Использование результатов оперативно-розыскной деятельности для формирования доказательств

В данный момент, в соответствии с ч. 1 ст. 74 УПК РФ, доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В тоже время существует точка зрения профессора Е.А. Доля, который предлагает понимать под доказательствами любые сведения, в процессе формирования и на основе которых властные субъекты уголовного судопроизводства при участии других субъектов уголовного судопроизводства в порядке, определенном уголовно-процессуальным законом, устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, и разрешают его по существу. Предложенное Е.А. Доля определение доказательства способствует более точному отражению содержания первоначальной части процесса доказывания, а, следовательно, и всего доказывания в целом.

Результаты ОРД и доказательства – это различные по своей правовой природе, происхождению и предназначенности сведения. Обстоятельство того, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут содержать сведения об обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, не означает, что они представляют собой те же сведения, которые образуют содержание доказательств об этих же обстоятельствах в уголовном процессе. Сведения об одних и тех же имеющих значение сначала для оперативно-розыскной, а потом для уголовно-процессуальной деятельности обстоятельствах, исходящие от одного и того же человека, в рамках оперативно-розыскной деятельности являвшегося, например, агентом, в последующем ставшим свидетелем, – это разные по своей правовой природе данные.

Принимая решение об использовании результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве основы для формирования доказательств по уголовному делу, следует четко представлять в целом весь возможный процесс последующего оперирования ими в уголовном деле. Это необходимо для того, чтобы выделить и учесть факторы, которые в силу их возможного влияния на содержание доказательств и процесса доказывания станут предметом исследования на предварительном расследовании и в суде. Оперативные работники должны исходить из того, что сформированные в уголовном процессе на основе результатов оперативно-розыскной деятельности доказательства в соответствии с законом будут подвергнуты не только тщательной, всесторонней и объективной проверке посредством анализа и синтеза, сопоставления с другими доказательствами, собирания новых доказательств (ст. 87 УПК РФ), но и оценке их в совокупности со всеми другими доказательствами (ч. 1 ст. 88 УПК РФ).

Как свидетельствует практика, чаще всего в качестве основы для формирования доказательств используются результаты оперативно-розыскной деятельности, полученные при проведении оперативно-розыскных мероприятий по прослушиванию телефонных переговоров^[27]. Примером может служить приговор Фрунзенского районного суда г.Владивостока по материалам уголовного дела УФСКН России по Приморскому краю в отношении Каргина В.М. В ходе рассмотрения материалов уголовного дела в суде именно результаты ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» были признаны вещественными доказательствами и послужили одним из оснований признания Каргина В.М. виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30 ч.3 ст.234 УК РФ (Приложение №1).^[28] Также можно указать приговор Первореченского суда г.Владивостока по материалам УФСКН России по Приморскому краю в отношении Ким В.В. Именно ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» позволило зафиксировать разговоры Ким В.В. о действиях по пересылки наркотического средства, и в последствии изъять их в ходе проведения ОРМ «Контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений». Результаты данных ОРМ были признаны судом в качестве вещественных доказательств и послужили основанием признания Ким В.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.30, п.«г» ч.3 ст.2228.1 УК РФ (Приложение №1).^[29]

Достаточное распространение в этих целях получило и использование результатов оперативно-розыскной деятельности, сформированных в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий с применением видеозаписи^[30]. Учитывая, что звукозапись телефонных переговоров и оперативная видеозапись могут при определенных условиях быть использованы для формирования одного и того же вида доказательств – вещественного доказательства, рассмотрим их формирование только на основе оперативной видеозаписи.

Видеозапись с запечатленными на ней фактами и обстоятельствами, имеющими значение для уголовного дела, отснятая при проведении оперативно-розыскного мероприятия, может на предварительном следствии и в суде послужить основой для формирования вещественного доказательства при соблюдении следующих требований: видеозапись должна быть официально представлена органом, уполномоченным на ведение оперативно-розыскной деятельности, с соответствующим препроводительным документом; в них должны содержаться сведения о происхождении видеозаписи: времени, месте, условиях и обстоятельствах ее получения, технических характеристиках примененной аппаратуры, лице, осуществившем видеозапись.

Отличительные характеристики видеозаписи, относимые к уголовному делу, ее свойства и состояния должны быть восприняты органами чувств следователя и понятых (судей, других участников уголовного процесса) в ходе ее просмотра с применением соответствующих технических средств, привлечением необходимых специалистов в условиях производства такого следственного (судебного) действия, как осмотр, и надлежащим образом зафиксированы в протоколе. О признании указанных свойств и состояний видеозаписи содержанием вещественного доказательства и его приобщении к уголовному делу необходимо вынести постановление (определение), в соответствии с которым в уголовном деле устанавливается надлежащий правовой режим обращения с данным доказательством (обеспечиваются условия сохранения видеозаписи в неизменном виде, она хранится при деле)^[31].

Изученная мною практика рассмотрения в судах 80 уголовных дел, возбужденных по собранным сотрудниками УФСКН России по Приморскому краю свидетельствует, что в 80% именно протоколы осмотра и прослушивание фонограмм материалов ОРМ «Наблюдение» с фиксацией на скрытоносимом видеозаписывающем устройстве явились доказательствами преступной деятельности фигурантов.

Так, при рассмотрении судом Ленинского района г.Владивостока материалов уголовного дела в отношении Ферко М.М., помимо показаний подсудимого, показаний свидетелей, его вина нашла свое подтверждение исследованными в судебном заседании протоколом осмотра и прослушивания фонограммы ОРМ «Наблюдение». По результатам рассмотрения материалов уголовного дела Ферко М.М. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30 п.«б» ч.2 ст.228.1 УК РФ и ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет и 2 месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима (Приложение №1).^[32]

Также, при рассмотрении судом Первореченского района г.Владивостока материалов уголовного дела в отношении Цой В.В., одним из оснований вины подозреваемого явились признанные судом в качестве доказательства результатов ОРМ «Наблюдение». По результатам рассмотрения материалов уголовного дела Цой В.В. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30 ч.1 ст.228.1 УК РФ и ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 лет и 6 месяцев (Приложение №1).^[33]

Содержание вещественного доказательства в рассмотренных примерах образуют свойства и состояния видеозаписи, относящиеся к уголовному делу, воспринятые, выделенные участниками осмотра и отраженные в соответствующем протоколе (данные об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для дела, запечатленных на видеопленке)^[34]. Поскольку указанные свойства и состояния неотделимы от видеозаписи (видеопленки) – предмета, то он признается вещественным доказательством как таковой.

Таким образом, результаты оперативно-розыскной деятельности, связанные с указанной видеозаписью, могут использоваться в доказывании по уголовному делу не напрямую, а лишь в соответствии с процессуальным режимом, предназначенным для формирования такого вида доказательств, как вещественные доказательства. При этом вещественным доказательством будут являться не результаты оперативно-розыскной деятельности (видеопленка, полученная в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия), а результаты уголовно-процессуальной деятельности, сформированные при осмотре и вынесении постановления.

Результаты оперативно-розыскных мероприятий отражаются в оперативно-служебных документах (ч. 4 ст. 12 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). Часть из них на практике именуется протоколами оперативно-розыскных мероприятий. Необходимо учитывать юридическую природу этих протоколов и не подменять ими такой самостоятельный вид доказательств, как протоколы следственных действий и судебного заседания, о которых идет речь в ч. 2 ст. 74 и ст. 83 УПК РФ^[35]. В основе протоколов следственных действий и судебного заседания лежат результаты непосредственного восприятия дознавателем, следователем и понятыми (судьями, участниками судебного разбирательства) обстоятельств и фактов, имеющих значение для уголовного дела, в условиях соответствующего следственного или судебного действия. Именно эти результаты образуют содержание данного вида доказательств в уголовном процессе. Основу протоколов оперативно-розыскных мероприятий также образуют результаты непосредственного восприятия обстоятельств и фактов, которые могут иметь значение для разрешения уголовного дела. Но это непосредственное восприятие осуществляется не участниками уголовного процесса и не при производстве следственного или судебного действия, а в ходе оперативно-розыскного мероприятия. И в этом существенное отличие протоколов оперативно-розыскных мероприятий (которые являются самостоятельным видом оперативно-розыскных, но не судебных доказательств) от протоколов следственных действий и судебного заседания.

Также необходимо отметить, что при использовании в доказывании по уголовным делам результатов оперативно-розыскной деятельности, полученных с применением специальных технических средств, на практике определенную трудность вызывает и решение вопросов, связанных с обязательностью и пределами представления органам расследования и суду данных о технических характеристиках указанных средств. В значительной мере это обусловлено тем, что согласно Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» сведения об используемых или использованных при проведении негласных оперативно-розыскных мероприятий средствах составляют государственную тайну и подлежат рассекречиванию только на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность (ч. 1 ст. 12)^[36].

Таким образом, результаты оперативно-розыскной деятельности, полученные в ходе производства таких оперативно-розыскных мероприятий, как проверочная закупка, наблюдение, обследование помещений, зданий сооружений, участков местности и транспортных средств, контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, контролируемая поставка, оперативный эксперимент (п.п. 4, 6, 8 - 10, 13, 14 ч. 1 ст. 6 Закона об ОРД), с применением необходимых технических средств и нашедшие отражение в оперативно-служебных документах, могут быть использованы для формирования на их основе вещественных доказательств. Однако при этом они должны войти в уголовный процесс в соответствии с правовым режимом, предназначенным для собирания данного вида доказательств.

2.3 Использование результатов оперативно-розыскной деятельности для подготовки и осуществления следственных и судебных действий

На этапе подготовки к проведению следственных действий оперативно-розыскная информация имеет важное значение преимущественно в организационно-тактическом аспекте: с ее помощью орган дознания, следователь могут наиболее оптимально определить время, место, участников производства следственного действия, привлечь необходимые научно-технические и транспортные средства, конкретных специалистов, оперативных работников для оказания содействия, правильно спланировать выбор и последовательность тактических приемов проведения следственных действий.

Под использованием результатов оперативно-розыскной деятельности для осуществления следственных действий понимается возможность учета названных результатов:^[37]

а) при принятии решения о производстве этих действий,

б) при непосредственном их проведении.

Принципиальная возможность использования оперативно-розыскной информации при принятии решения о проведении следственных действий заложена в самом уголовно-процессуальном законодательстве. При конструировании оснований производства следственных действий законодатель исходит из того, что основанием для проведения любого следственного действия (а значит, и для принятия решения об этом) является совокупность фактических данных, указывающих на возможность достижения определенных целей, получения новых сведений об обстоятельствах, имеющих значение для дела. Некоторые следственные действия (например, очная ставка) проводятся только на основании фактических данных (доказательств), содержащихся в уголовном деле.

Оперативно-розыскные данные могут дополнять имеющуюся совокупность процессуальных сведений о нахождении в определенном помещении или месте, у какого-либо лица объектов, устанавливающих обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу. Если, например, задержанный за кражу на допросе показал, что он приезжий, постоянно в городе не проживает, временно остановился у знакомых, то оснований для производства обыска в квартире знакомых в данном случае недостаточно. При получении же не вызывающего сомнений в достоверности сообщения конфиденциального источника о том, что задержанный совершил ряд краж и похищенное находится в помещении, где он временно проживает, эти совокупные фактические данные (процессуальные и оперативно-розыскные) являются достаточными для принятия решения о производстве обыска.

Таким образом, оперативно-розыскная информация, дающая достаточные основания полагать, что в каком-либо помещении (ином месте) или у какого-либо лица находятся орудия преступления, предметы и ценности, добытые преступным путем, а также другие объекты, могущие иметь значение для дела, служит основанием для производства обыска, если такая информация соответствует (не противоречит) установленным по делу обстоятельствам и не вызывает сомнений в достоверности. Аналогично оперативно-розыскная информация может использоваться для принятия решения о производстве осмотра, назначения экспертизы, получения образцов для сравнительного исследования и некоторых других следственных действий.

Применительно к такому следственному действию, как задержание подозреваемого, в качестве иных сведений, дающих основания подозревать лицо в совершении преступления, наряду с доказательствами, рассматриваются и сведения, полученные в ходе оперативно-розыскной деятельности. Таким же образом оперативно-розыскная информация о намерении противодействовать расследованию, в т.ч. путем уклонения от дознания и следствия, может быть использована для принятия решения об избрании или изменении меры пресечения.

Использование оперативно-розыскных данных непосредственно при проведении следственных действий носит в основном тактический характер. На базе оперативной информации в процессе следственных действий могут приниматься промежуточные решения, не требующие оформления в виде специального постановления (например, решение о производстве личного обыска лица, зашедшего в помещение, в котором производятся обыск или выемка).

Часть 1 ст. 11 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» декларирует юридическую возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности для подготовки и осуществления не только следственных, но и судебных действий. К последним относятся традиционно понимаемые процессуальные действия, проводимые в рамках судебного следствия. В связи с этим на них распространяются приведенные выше положения, относящиеся к следственным действиям. Однако использование результатов оперативно-розыскной деятельности на стадии рассмотрения уголовного дела в суде весьма ограничено, случаев представления оперативно-розыскной информации в суд фактически не бывает.

Результаты оперативно-розыскной деятельности, представляемые для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, должны содержать сведения о лицах, скрывающихся от органов расследования и суда, о возможных источниках доказательств, лицах, которым известны обстоятельства и факты, имеющие значение для уголовного дела, о местонахождении орудий и средств совершения преступления, денег и ценностей, нажитых преступным путем, предметах и документах, связанных с обстоятельствами предмета доказывания, и о других фактах и обстоятельствах, позволяющих определить объем и последовательность проведения следственных действий, выбрать наиболее эффективную тактику их производства, выработать оптимальную методику расследования по конкретному уголовному делу.

3. Проблемы и ошибки в использовании результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности

Проблемы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовно-процессуальной деятельности на протяжении многих лет вызывают активный интерес среди ученых и практических работников. Большой вклад в развитие этого направления внесли А.В.Агутин, В.А.Азаров, И.И.Басецкий, Д.И.Бедняков, В.М.Бозров, В.Г.Бобров, С.В.Бородин, Д.В.Гребельский, Е.А.Доля, О.Д.Жук, В.И.Зажицкий, В.П.Кувалдин, В.В.Лунев, В.А.Лукашев, В.С.Овчинников, М.П.Поляков, С.А.Шейфер, А.Ю.Шумилов и другие ученые^[38].

В зависимости от их позиции относительно вопроса использования результатов оперативно-розыскной деятельности их можно разделить на три группы. К первой из них относятся сторонники полного отрицания такой возможности. Так, например, Е.А.Доля полагает, что «результаты оперативно-розыскной деятельности ни при каких обстоятельствах не могут рассматриваться и использоваться в качестве доказательств по уголовному делу, даже если будет осуществлена их проверка в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством» и тут же предлагает ввести в уголовно-процессуальный кодекс норму следующего содержания: «Результаты ОРД могут быть использованы в доказывании по уголовным делам после их ввода в уголовный процесс в соответствии с требованиями настоящего Кодекса»^[39]. И.Л.Петрухин считает, что оперативно-розыскные данные необходимо исключить из системы доказательств в связи с невозможностью соблюдения при их получении предусмотренных законом необходимых процессуальных гарантий^[40].

Представители второй группы неоднозначно высказываются по рассматриваемому вопросу. Так, например, наиболее активный разработчик законодательных предложений, касающихся упорядочения использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессе, В.И.Зажицкий утверждает, с одной стороны что «фактические данные, выявленные при соблюдении требований законодательства Российской Федерации об оперативно-розыскной деятельности, могут являться доказательствами по уголовному делу при условии, если будут установлены посредством процессуальных источников…»^[41]. С другой стороны, он же высказывается о том, что «результаты оперативно-розыскной деятельности не являются доказательствами по уголовному делу».

В третьей группе находятся те, кто допускает придание результатам оперативно-розыскной деятельности доказательственного значения. Д.И.Бедняков обращает внимание на то, что «процессуальная деятельность без применения непроцессуальных методов была бы невозможной, а непроцессуальная деятельность без последующего использования результатов – бесцельна»^[42]. За использование результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательств высказался также В.М.Бозров^[43].

Противоречивость взглядов ученых, а также отсутствие четкого решения денного вопроса законодателем отрицательно отражается на практике правоприменения.

Вместе с тем для следователей и оперативных работников подразделений, специализирующихся на борьбе с организованной преступностью, давно стало очевидным фактом то, что без использования результатов оперативно-розыскной деятельности невозможно установить весь круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, а также всех участников преступлений. На это указывает и проведенное мною изучение 100 находившихся в производстве следователей следственной службы Управления ФСКН России по Приморскому краю в 2010 году уголовных дел. По 89 уголовным делам в качестве доказательств были использованы материалы, которые были добыты в результате оперативно-розыскной деятельности. При этом, по уголовным делам на организованные преступные группы и группы лиц по предварительному сговору данный показатель составляет 100%. На вопрос о том, при каких условиях материалы оперативно-розыскной деятельности могут использоваться в качестве доказательств, интервьюируемые следователи ответили:

- когда это не повлечет разглашения приемов и методов их получения и не приведет к расшифровки лиц их проводивших – 76%;

- если получение таковых не связано с применением мер принуждения к гражданам или с вторжением в их законные права и интересы – 18%;

- 6% опрошенных заявили, что материалы ОРД вообще не могут быть использованы в доказывании, а остальные затруднились ответить на данный вопрос.

О.Б.Жук также считает, что специфика уголовного преследования организаторов, руководителей и участников преступных сообществ (организаций) заключается в необходимости широкого использования результатов оперативно-розыскной деятельности в процессе доказывания^[44]

Ст. 10 Федерального закона Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности» тоже определяет: «Результаты оперативно-розыскной деятельности могут быть использованы для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, проведения оперативно-розыскных мероприятий по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений, выявлению и установлению лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, а также для розыска лиц, скрывшихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от исполнения наказания и без вести пропавших». Однако уголовно-процессуальный закон до сих пор эту проблему не разрешил.

Одним из основных недостатков закона «Об оперативно-розыскной деятельности» является то, что он недостаточно дифференцирует познавательно-удостоверительные и разведывательные действия не содержит необходимых правил производств, отдельных оперативно-розыскных действий, направленных на получение доказательственной информации, не определяет, кто и как должен производить, какие имеют при этом права иные участники, как документировать ход и результата их производства. В силу этого имеющаяся возможность получения доказательств не всегда превращается в действительность. Рассмотрим данные сложности на примере.

К материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства приобщена аудиокассета № 492, на которой зафиксирован телефонный разговор между подсудимым Пасько Г.М. и свидетелем Такао Дзюн. Прослушивание данного телефонного разговора проводилось на основании постановления председателя Приморского краевого суда от 08.01.1997 года, копия которого приобщена к материалам дела (том 18 л.д. 222). Между тем, анализ содержания указанного постановления, оригинал которого исследован в судебном заседании, показывает, что оно не отвечает требованиям закона. В данном случае, постановление подписано не председателем суда, а его заместителем Ковзаном Ю.К. Это обстоятельство также подтверждается и сообщением, поступившим из Приморского краевого суда (том 18 л.д. 218). Согласно ч. 4 ст. 9 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», по результатам рассмотрения указанных материалов судья разрешает проведение соответствующего оперативно-розыскного мероприятия…, либо отказывает в его проведении, о чем выносит мотивированное постановление. Таким образом, постановление, на основании которого производилось прослушивание телефонных разговоров, вынесено с нарушением закона.

Даже если признать законным постановление председателя Приморского краевого суда от 08.01.1997 года, то этим судебным решением были ограничены конституционные права гражданина Японии Такао Дзюн. Первое, имеющееся в материалах дела судебное разрешение на прослушивание телефонных разговоров в отношении Пасько Г.М. датировано 09 апреля 1997 года. Использование в качестве доказательства вины Пасько записанной на аудиокассету № 492 фонограммы его телефонного разговора от 28 февраля 1997 года нарушает его право на тайну телефонных переговоров, гарантированное Конституцией РФ. Поскольку на тот момент органы ФСБ РФ, осуществлявшие оперативно-розыскную деятельность, не располагали судебным решением, ограничивающим права Пасько, то использование фонограммы разговора в качестве доказательства по его уголовному делу недопустимо. По мнению защиты оперативно-розыскным мероприятием, в ходе которого были получены все вышеуказанные факсимильные сообщения, являлось снятие информации с технических каналов связи. Между тем, в материалах дела отсутствует соответствующее судебное решение, на основании которого проводилось это оперативно-розыскное мероприятие. Таким образом, факсимильные сообщения получены с нарушением требований Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», что исключает их использование в качестве доказательств по уголовному делу.

Для решения данной проблемы в законе об оперативно-розыскной деятельности следовало бы выделить отдельный раздел, в котором непосредственно бы регламентировались специальные познавательно-коммуникативные и удостоверительные действия, направленные на получение доказательственных фактических данных. Регламентируемые в данном разделе действия должны носить гласный характер и служить средством легализации негласной информации до начала уголовного процесса. Они должны обеспечивать не только получение информации, но и ее закрепление, т.е. надлежащую фиксацию и удостоверение, приспособление для последующего использования в доказывании. Оперативно-разведывательные действия: снятие информации с каналов связи, негласное проникновение в жилое помещение и визуальный его осмотр, получение сообщений от осведомителей и пр., не подлежат огласке, а результаты не могут использоваться в качестве доказательств в силу конфиденциальности источника и способа их получения.

В рамках оперативно-розыскной деятельности, которая служит порой единственным средством выявления преступлений (например, хищений, совершаемых путем нарушения технологических операций и недовложением определенного вида сырья в полуфабрикаты, изготовление наркотических средств и др.), было бы оправданным, на мой взгляд, проведение экспертных исследований. Закон может предоставить органам оперативно-розыскной юрисдикции право назначения экспертизы. Ее форма должна стать универсальной и единой как для стадии выявления преступления, так и для иных стадий уголовного процесса, включать в себя все гарантии достоверности выводов эксперта, заложенные в уголовно-процессуальном законе.

Также, можно предположить, что в законе об ОРД, применительно к регламентации оперативно-розыскных действий, направленных на получение доказательственной информации, должны быть закреплены общие положения доказательственного права. Должны быть законодательно установлены как минимум самые основные требования к познавательно-коммуникативной деятельности, характерные для доказывания: составление письменных актов, фиксирующих ход и результаты выполненных действий; подробное отражение в таких документах обстоятельств и условий получения фактических данных, индивидуальных признаков изымаемых предметов или факта крепления к ним удостоверительных бирок; вида, условий и результатов применения технических средств; удостоверение подлинности записей в составляемых актах подписями участников.

Допуская к использованию в уголовно-процессуальном доказывании материалы оперативно-розыскной деятельности, очень важно позаботиться о том, чтобы само уголовно-процессуальное доказывание исключало бы использование сомнительных источников и недоброкачественных носителей информации, а также недостоверных данных. В этой связи в законе должно быть прямо указано, что не могут служить доказательствами данные, источник или способ получения которых неизвестны или не предусмотрены законом.

Если говорить о форме передачи следователю оперативно-розыскной информации, то она, как правило, передается в форме рапорта, справки или устно. Так, 69% следователей Управления ФСКН России по Приморскому краю при опросе показали, что, хотя от оперативно-розыскных аппаратов к ним поступают справки и рапорты в ответ на их отдельные поручения и указания, а также о выполнении пунктов совместных планов, все же наиболее важную информацию для раскрытия и расследования преступлений они получают устно от оперативных работников, участвующих в оперативно-розыскном обеспечении. В свою очередь 81% опрошенных оперативных работников также подтвердили, что несовершенство форм и каналов передачи следователю оперативно-розыскной информации, нечеткая нормативная регламентация вопроса о пределах допуска следователя к оперативным материалам заставляет их передавать информацию устно и нигде это не фиксировать.

На мой взгляд, наиболее характерна ситуация выявилась при проведении опроса следователей, ведущих сложные, многоэпизодные дела, когда требуется активное оперативно-розыскное обеспечение. 89% таких следователей показали, что они не только знакомятся со всеми оперативно-розыскными материалами, имеющими отношение к находящемуся у них в производстве уголовному делу, но даже дают общую направленность проведения необходимых оперативно-розыскных мероприятий, то есть программируют деятельность оперативно-розыскных аппаратов по оперативно-розыскному обеспечению. В данном случае, конечно, имеются определенные нарушения ведомственных нормативных актов со стороны оперативных работников. Однако трудности, возникающие при раскрытии и расследовании названных дел, заставляют использовать такие совместные методы работы двух подсистем, что является оптимальным в решении общих для них задач.

Можно сказать, что, система оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования будет действовать эффективно, а следователи смогут успешно решать задачи по раскрытию и расследованию преступлений только в том случае, если оперативно-розыскная информация будет доступна им в полном объеме и в том виде, в каком она была первоначально получена. Данную точку зрения разделяет С.А. Шейфер, который отмечает, что «следователь должен знать все, что относится к расследуемому им делу и может иметь значение для исследования его обстоятельств. Для него нет и не может быть тайны в относящейся к делу оперативно-розыскной информации (но не источников ее получения), равным образом, как и для лица, производящего дознание, не должно быть тайны в расследовании дела, по которому он осуществляет оперативно-розыскную деятельность»^[45].

В рассматриваемом аспекте следует отметить и то обстоятельство, что из-за недостаточно эффективного функционирования каналов связи появляется так называемая «мертвая» информация, то есть полезная информация, которая получена, определенным образом зафиксирована, формализована и может быть использована для решения конкретных задач, однако по каким-либо причинам не используется. В системе оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования «мертвой» можно считать оперативно-розыскную информацию, находящуюся в различных делах оперативного учета или других формах оперативно-розыскного делопроизводства. Огромные объемы такой информации по разным причинам (в основном из-за несовершенства ведомственного нормативного регулирования) не используются в раскрытии и расследовании преступлений.

Закон об ОРД является специальным федеральным законом, конкретизирующим права уполномоченных органов при проведении оперативно-розыскных мероприятий. В ст.ст. 6-8 данного Закона определены пределы возможных действий должностных лиц уполномоченного органа при отсутствии судебного решения на проведение оперативно-розыскных мероприятий. Рассмотрим нарушение закона на примере.

Приморским краевым судом 09.12.2009 года постановлен обвинительный приговор в отношении бывшего начальника оперативно-розыскной части № 6 управления уголовного розыска УВД по Приморскому краю подполковника милиции Станислава Слободского. Он признан виновным в превышении должностных полномочий, повлекшем существенное нарушение прав граждан и охраняемых законом интересов общества и государства (ч. 1 ст. 286 УК РФ). Судом установлено, что Слободской в период с 16 по 26 мая 2008 года, выполняя указание руководства краевого УВД об оказании содействия Управлению общественной безопасности провинции Хэйлунцзян КНР в установлении местонахождения гражданина Китая, подозреваемого в совершении преступления, незаконно организовал прослушивание телефонных переговоров ряда граждан России и Китая, находящихся на территории края, а также незаконно получил из телефонных компаний информацию, не подлежащую разглашению. На основании документов, подготовленных оперативными сотрудниками УВД по Приморскому краю по указанию Слободского и содержащих ложную информацию об основаниях производства оперативно-розыскных мероприятий, Фрунзенский районный суд г. Владивостока выдал разрешения на производство мероприятий, нарушающих тайну телефонных переговоров потерпевших.

Согласно ст. 9 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» по результатам рассмотрения материалов, представленных инициатором проведения оперативно-розыскного мероприятия, судья разрешает проведение соответствующего оперативно-розыскного мероприятия, которое ограничивает конституционное право гражданина на тайну телефонных переговоров, либо отказывает в его проведении, о чем выносит мотивированное постановление. Постановление, заверенное печатью, выдается инициатору проведения оперативно-розыскного мероприятия одновременно с возвращением представленных им материалов^[46]. Следовательно, уполномоченный орган должен представить оператору связи заверенное оригиналом печати постановление суда, что и было сделано в рассматриваемом примере.

В случаях, предусмотренных в ст. 8 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», операторы связи обязаны обеспечить круглосуточный доступ уполномоченных государственных органов к базам данным с информацией о соединениях и трафике конкретного абонента на основании мотивированного постановления одного из руководителей органа, осуществляющего ОРД, без истребования доказательств уведомления суда. При непредставлении судебного решения, санкционирующего доступ к информации о соединениях и трафике конкретного абонента, в течение 48 часов с даты начала проведения этого оперативно-розыскного мероприятия оператор связи обязан прекратить автоматизированный круглосуточный доступ уполномоченного органа к информации о конкретном абоненте. Недоработанным моментом в этом процессе, на мой взгляд, является то, что для оператора связи не наступает негативных правовых последствий за предоставленную уполномоченному органу информацию в период от момента получения мотивированного постановления до истечения 48 часов при отсутствии судебного решения, т.к. оператор связи вроде как действует в порядке, предусмотренном Федеральным законом Российской Федерации от 07 июля 2003 г. N 126-ФЗ «О связи», в соответствии со ст.64 которого «операторы связи обязаны предоставлять уполномоченным государственным органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность или обеспечение безопасности Российской Федерации, информацию о пользователях услугами связи и об оказанных им услугах связи, а также иную информацию, необходимую для выполнения возложенных на эти органы задач, в случаях, установленных федеральными законами»^[47], и в его действиях отсутствует вина за несоблюдение тайны связи.

Итак, судебным решением предусматривается срок, в течение которого уполномоченный орган будет иметь доступ к базам данных оператора для получения информации о конкретном абоненте. В течение данного срока оператор должен обеспечить круглосуточный доступ к информации о соединениях, трафике и платежах конкретного абонента и не может ограничивать количество запросов уполномоченного органа об этом абоненте. В то же время п. 2 ст. 63 Закона о связи на операторов возлагается обязанность по обеспечению тайны связи. С учетом этого, можно сказать о необходимости разработки механизма технического контроля за автоматизированными запросами уполномоченного подразделения ФСБ (МВД, ФСКН и т.п.) России, обеспечивая доступ только к информации об абонентах, в отношении которых в установленном законом порядке проводятся оперативно-розыскные мероприятия. Таким образом, наличие постоянного подключения правоохранительных органов России к базам данных оператора связи, с возможностью неограниченного количества автоматизированных запросов на вывод информации о конкретном абоненте, в отношении которого имеется решение суда, не противоречит действующему законодательству и направлено на обеспечение задач оперативно-розыскной деятельности^[48].

Заключение

Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы:

Оперативно-розыскная деятельность определяется как вид правоохранительной деятельности, осуществляемой преимущественно негласно уполномоченными на то ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» государственными органами и их должностными лицами, в целях выполнения задач и принятия решений, предусмотренных в ст. 2 и п. 2 ст. 7 настоящего ФЗ.

Под результатами оперативно-розыскной деятельности следует понимать любые сведения, предметы и документы, полученные в соответствии с ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», используемые в целях выполнения задач и принятия решений, предусмотренных в ст. 2 и п. 2 ст. 7 данного Закона и назначения уголовного судопроизводства.

Очевидно, что результаты оперативно-розыскной деятельности – это сведения, предметы и документы, хотя и полученные с соблюдением требований законодательства, но, как правило, не в рамках уголовного процесса. Следовательно, на момент принятия решения об использовании таких результатов, они в принципе не могут соответствовать требованиям, предъявляемым к доказательствам в соответствии с нормами УПК РФ.

Доказательственное значение результатов оперативно-розыскной деятельности зависит от законности проведения соответствующего оперативно-розыскного мероприятия. В этой связи, по моему мнению, должны соблюдаться следующие принципы законности:

- оперативно-розыскное мероприятие должно быть предусмотрено законом;

- должно быть проведено в пределах полномочий органа, его осуществляющего;

- соблюдение общих и особых правил производства оперативно-розыскных мероприятий.

Результаты оперативно-розыскной деятельности представляются по инициативе органов, осуществляющих ОРД, либо при выполнении ими поручений органа дознания, следователя, указания прокурора или определения суда по уголовным делам, находящимся в их производстве. Последующее их использование осуществляется в зависимости от особенности отражения в данных материалах обстоятельств и фактов, имеющих значение для уголовного дела, и на основе законов и подзаконных нормативных актов, регулирующих эти отношения.

В данной работе были исследованы вопросы эффективности использования результатов оперативно-розыскной деятельности по уголовным делам и было сделано заключение, что правильная организация взаимодействия между следователем и оперативным работником, целью которого является налаживание обмена значимой информацией, как ориентирующего характера, так и информацией, которой может быть придано доказательственное значение, может способствовать существенному повышению числа раскрываемых преступлений.

Современное состояние научных воззрений на проблемы, связанные с использованием результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании преступлений, их неоднозначность и противоречивость требуют осуществления комплекса всесторонних исследовательских работ, предметом которых являются нормы уголовно-процессуального, уголовного, оперативно-розыскного и других отраслей права с целью определения единых критериев и формирования унифицированных подходов при разрешении вопроса о допустимости и приемлемости в уголовном процессе в качестве доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности.

Слабая и противоречивая законодательная база, регулирующая правоотношения в данной сфере, диктует необходимость совершенствования нормативного правового регулирования деятельности государственных органов по использованию результатов оперативно-розыскной деятельности и придавать таким результатам доказательственное значение при расследовании преступлений. До тех пор пока не будут четко определены условия, основания и порядок введения результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовный процесс, правоохранительные органы будут сталкиваться с труднопреодолимыми сложностями при формировании доказательной базы по уголовным делам.

В целом, преобразование оперативно-розыскной информации в доказательства – нередкое явление. Однако выявлена и негативная тенденция, связанная с тем, что значительная часть материалов, полученных в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права граждан, не приобретает доказательственного значения. По моему мнению, основные причины этого кроются в нарушении установленного порядка проведения оперативно-розыскных мероприятий, иных ошибках, допускающихся в ходе оперативно-розыскной деятельности.

Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает возможность возбуждения уголовного дела на основании результатов оперативно-розыскной деятельности. Вместе с тем для того, чтобы устранить почву для разногласий и выработать единую практику возбуждения уголовных дел на базе оперативно-розыскной информации, необходимо предусмотреть прямое указание на этот счет в уголовно-процессуальном законе.

уголовный процессуальный оперативный розыскной

Список использованных источников

Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. // Росс. газ. -1993. -25 декабря. – № 197.

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // СЗ РФ. – 2001. – № 52. – Ст. 4921.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ. – 1996. – № 25. – Ст. 2954.

4. Федеральный закон Российской Федерации от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // СЗ РФ. – 1995. – № 33. – Ст. 3349.

5. Федеральный закон Российской Федерации от 07 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» // СЗ РФ. – 2003. – № 28. – Ст. 2895.

6. Закон Российской Федерации от 18 апреля 1991 г. № 1026-I «О милиции» // СЗ РФ. – 1999. – № 14. – Ст. 1666. (Утратил силу).

7. Федеральный закон Российской Федерации от 7 февраля 2011 г. №3-ФЗ «О полиции» // Росс. Газ. -2011. -8 февраля. – № 5401.

8. Федеральный Закон Российской Федерации «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» от 30.03.1998г.№54-ФЗ // СЗ РФ. 1998. №14. Ст.1514.

9. Приказ МВД России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, МО России от 17 апреля 2007 г. № 368/185/164/481/32/184/97/147 «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд» // Росс.газ. -2007. -16 мая. – № 101.

10. Европейский суд по правам человека. Избранные решения в 2-х т. Т.1. М., 2000. С. 673.

Специальная литература

11. Аверьянова Т.В., Лысов Н.Н. Советские криминалисты. Библиографический справочник. Нижний Новгород: Изд-во ВШ МВД СССР, 1991. 180 с.

12. Аганесян А.Л. Теоретические и правовые основы использования результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании преступлений: дис. ... канд. юр. наук: Владимир., 2005. 186 с.

13. Баев О.Я. Тактика уголовного преследования и профессиональной защиты от него. Следственная тактика: Научно-практическое пособие. М., 2003. 22 с.

14. Бедняков Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений. М.: Юридическая литература, 1991. 206 с.

15. Безлепкин Б.Т. Проблемы уголовно-процессуального доказывания // Советское государство и право. 1991. № 8. С. 100-101.

16. Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс России: Уч.пос. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. 480 с.

17. Бозров В. Результаты ОРД – статус доказательств // Законность. 2004. №12. С. 23-25.

18. Глушков А.И. Оперативно-розыскное обеспечение предварительного расследования и судебного разбирательства. М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та. 2005. С. 65-84.

19. Глушков А.И. Организационные основы оперативно-розыскного обеспечения уголовного судопроизводства. Журнал «Знать». – [Электронный ресурс]. - URL: http://znat.ru/data/about.html.

20. Горяинов К.К., Овчинский В.С. Оперативно-розыскная деятельность: учебник. М.: Инфра-М, 2001. 794 с.

21. Громов Н.А., Пономаренков В.А. Доказательства, доказывание и использование результатов оперативно-розыскной деятельности. М.: Проспект, 2001. 208 с.

22. Гусаков Э. Международно-правовые и конституционные основы использования результатов оперативно-розыскной деятельности при формировании доказательств по уголовным делам в РФ // Уголовное право. 2006. №1. С. 124-128.

25. Демидов И. Оперативно-розыскная деятельность и уголовный процесс // Законность. 1993. № 8. С. 34-36.

26. Доля Е.А. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам // Советская юстиция. 1993. №3. С. 6-7.

27. Доля Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. – М.: Проспект, 2009. 282 с.

28. Доля Е. Прослушивание телефонных и иных переговоров – следственное ли это действие? // Советская юстиция. 1992. №19-20. С. 12-16.

29. Жук О.Д. Уголовное преследование по уголовным делам об организации преступных сообществ (преступных организаций). М. 2004. 146 с.

30. Зуев С. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательств // Уголовный процесс. 2007. №3. С. 94-97.

31. Зажицкий В.И. Понятие использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам / Проблемы формирования уголовно-розыскного права (Актуальные вопросы обнаружения преступлений с помощью негласных возможностей): Ведомственный сборник научных работ / под ред. А.Ю.Шумилова. Вып.3. М., 2000. С. 66.

32. Исмагилов Р.Г. Основы оперативно-розыскной деятельности. Уфа: Филиал ГОУ ВПО УрГЮА, 2010. - 88 с.

33. Козусев А. Законность прослушивания телефонных переговоров // Законность. 1993. № 2. С. 9-11.

34. Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под общ. ред. В.Д. Карповича. 2-е изд., доп. и перераб. М., 2002.

35. Копылова, О.П. Уголовный процесс. Общая часть уголовного процесса и досудебные стадии: Учеб.-метод. пособие. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2007. 128 с.

36. Корольков И. Тайная война с организованной преступностью: зачем приехали в Москву федеральные прокуроры США // Известия. 1995. 23 июля. С. 4-6.

37. Колмогоров В.В. Следствие ищет новые пути борьбы с преступностью // Российская юстиция. 2000. № 3. С. 8-12.

38. Краснов С. Использование данных ОРД при расследовании коррупционных преступлений // Законность. 2006. №9. С. 26-28.

39. Можаров А. К вопросу о сущности и научном определении термина «оперативно-розыскная деятельность» // Законность. 2006. №6. С. 24-26.

40. Малыгин С.С., Чечетин А.Е. Основы оперативно-розыскной деятельности. Курс лекций. Екатеринбург: УрЮИ МВД России, 2001. 301 с.

41. Мельников В.Ю. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности как основания для задержания заподозренного лица // Российский следователь. 2005. № 11. С. 6-9.

42. Международные акты о правах человека. М., 2000. С. 34-41.

43. Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности. Н.Новгород. 2001. С. 18.

44. Поляков М., Рыжов Р. О модели правового института использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессе // Уголовное право. 2005. №1. С. 88-92.

45. Петрухин И.Л. Судебная власть и расследование преступлений // Государство и право. 1993. №7. С. 90-95.

46. Рохлин В. Оперативно-розыскная деятельность и уголовное судопроизводство // Законность. 2004. № 9. С. 36-39.

47. Рохлин В.И. К вопросу об использовании результатов оперативно-розыскной деятельности при доказывании // Труды Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры Российской Федерации. СПб., 2003. №5. С. 25.

48. Савицкий А. О субсидиарном подходе к реализации результатов оперативно-розыскной деятельности // Уголовное право. 2005. №4. С. 99-101.

49. Самойлов В.Г. Сущность правовых основ ОРД ОВД: учебное пособие. М., 1981. С. 59.

50. Шейфер С.А. Следственные действия. Основания. Процессуальный порядок и доказательное значение. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2004. 228 с.

51. Шишов Е., Сычев А. Контроль и запись переговоров следственное действие или оперативно-розыскное мероприятие // Уголовное право. 2006. №6. С. 121-125.

52. Юрченко И.А. Основы оперативно-розыскной деятельности - [Электронный ресурс]. – URL: // http://bnti.ru.

53. Яблоков Н.П. Общеметодические проблемы оперативно-розыскной деятельности в борьбе с организованной преступностью // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1996. № 2. С. 15-19.

Юридическая практика

54. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» №5 от 10.10.2003г // Российская юстиция. 2003. №12. С. 72-76.

55. Особое мнение судьи Конституционного Суда РФ Морщаковой Т.Г. по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» по жалобе гражданки И.Г.Черновой от 14.07.1998г. №86-0. СЗ РФ. 1998. №34. Ст. 4368.

56. Заявление о недопустимости фонограммы телефонного разговора на аудиокассете № 492 и перехваченных факсимильных сообщений от 29.11.2009г.

57. По делу о превышении должностных полномочий в отношении Слободского С.: постановление Приморского краевого суда от 09.12.2009г.

Приложение

Приложение 1

Приговор № 1-160/2015 от 3 марта 2015 г. по делу № 1-160/2015

Первомайский районный суд г. Владивостока (Приморский край) – Уголовное Дело № № 

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 

г. Владивосток ДД.ММ.ГГГГ

Первомайский районный суд г. Владивостока Приморского края в составе:

председательствующего судьи Гаврикова В.А.

с участием государственного обвинителя - 

помощника прокурора Первомайского района ФИО3

защитника ФИО8

представившего удостоверение № и ордер № от ДД.ММ.ГГГГ

подсудимого ФИО2 

при секретаре ФИО4

рассмотрев в особом порядке в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.рождения, уроженца <адрес>, гражданина РФ, со средним техническим образованием, холостого, работающего грузчиком-экспедитором в <адрес> не военнообязанного, не имеющего регистрации, проживающего по адресу: <адрес>, ранее судимого:

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> по п. «а, б» ч. 2 ст. 158, ч. 4 ст. 111 УК РФ к 9 годам лишения свободы; постановлением <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ освобожден условно-досрочно на 1 год 10 месяцев 09 дней;

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы, условно, с испытательным сроком 2 года;

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> по п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а, в» ч. 3 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 226, п. «а, в» ч. 3 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а, в» ч. 3 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 226, ч. 3 ст. 69 УК РФ к 6 годам лишения свободы, на основании ст. 70 УК РФ присоединена неотбытая часть наказания по приговору <адрес> от 31.08.2004, окончательно к отбытию назначено 7 лет лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в ИК строгого режима; постановлением президиума <адрес>вого суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ изменен, наказание снижено до 6 лет 11 месяцев лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в ИК строгого режима;

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а,в» ч. 3 ст. 158 УК РФ,
 

У С Т А Н О В И Л:

ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ совершил тайное хищение чужого имущества, с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище, а также ДД.ММ.ГГГГ совершил тайное хищение чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище, в крупном размере.

Преступления совершены им при следующих обстоятельствах

В точно неустановленное время и в точно неустановленном месте, не позднее 12.10.2012, ФИО2 решил совершить хищение чужого имущества из квартир граждан в <адрес> края. С целью подыскания объекта преступного посягательства ФИО2 зашел в четвёртый подъезд <адрес> в <адрес>, после чего начал прозванивать квартиры, проверяя наличие в них жильцов. ФИО2 выбрал <адрес>, расположенную на 9-м этаже указанного дома.

Готовясь к совершению преступления, ФИО2 приготовил матерчатые перчатки, связку ключей, необходимые для осуществления открытия входной двери в квартиру. 12.10.2012, в период с 10 часов 00 минут до 10 часов 30 минут, ФИО2, реализуя преступный умысел, направленный на хищение чужого имущества из квартир граждан, действуя умышленно, из корыстных побуждений, подошел к входной двери и путем подбора ключа открыл входную дверь в <адрес>, и незаконно проник в нее. После этого ФИО2, осмотрев жилище на предмет обнаружения ценного имущества, тайно похитил чужое имущество, а именно принадлежащий ФИО6 фотоаппарат марки «Sаmsung» стоимостью 5000 рублей.

После совершения преступления ФИО2 с похищенным имуществом скрылся с места совершения преступления, похищенным распорядился по своему усмотрению, причинив потерпевшему ФИО6 значительный материальный ущерб на сумму 5000 рублей.

Он же, ФИО2, в точно неустановленное время и в точно неустановленном месте, не позднее 18.08.2013, решил совершить хищение чужого имущества из квартир граждан в <адрес> края. С целью подыскания объекта преступного посягательства ФИО2 зашел в четвертый подъезд <адрес> в <адрес>, после чего начал прозванивать квартиры, проверяя наличие в них жильцов. ФИО2 выбрал <адрес>, расположенную на 4-м этаже указанного дома. Готовясь к совершению преступления, ФИО2 приготовил перчатки, веревку, необходимую для спуска с крыши к окну выбрано им квартиры.

18.08.2013, в период с 22 часов 00 минут до 22 часов 30 минут, ФИО2, реализуя преступный умысел, направленный на хищение чужого имущества из квартир граждан, действуя тайно, умышленно, из корыстных побуждений, одел перчатки и поднялся на крышу дома, где прикрепил веревку, по которой спустился к окну четвертого этажа. После чего ФИО2 через не запертое на кухне окно незаконно проник в жилище, а именно в <адрес> в <адрес>.

ФИО2, осмотрев указанное жилище, тайно похитил: золотые часы 585 пробы, ромбовидной формы, стоимостью 56000 рублей; золотой комплект серьги и кольцо 585 пробы, инкрустированный бриллиантами и прямоугольным камнем розового цвета, стоимостью 90000 рублей; золотой браслет 585 пробы, весом 200 грамм, шириной 5 см, стоимостью 250000 рублей, принадлежащие ФИО7

После совершения преступления ФИО2 с похищеным имуществом скрылся с места совершения преступления, похищенным распорядился по своему усмотрению, причинив потерпевшей ФИО7 ущерб в крупном размере на общую сумму 396000 рублей.

В судебном заседании ФИО2 согласился с предъявленным ему обвинением, полностью признал свою вину, поддержал ходатайство о постановлении приговора по делу без проведения судебного разбирательства, пояснил, что ходатайство им заявлено добровольно и после консультации с защитником, последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства осознает.

Государственный обвинитель и защитник в судебном заседании согласились с возможностью рассмотрения дела в особом порядке. 

Потерпевшие ФИО6 и ФИО7 в судебное заседание не явились, заявили о рассмотрении дела в свое отсутствие, также не возражали против ходатайства обвиняемого об особом порядке судебного разбирательства. 

При указанных обстоятельствах имеются основания для постановления приговора без проведения судебного разбирательства, при этом суд приходит к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, его вина нашла в судебном заседании своё полное подтверждение, и действия ФИО2 подлежат квалификации:

- по преступлению, совершенному 12.10.2012 - по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище;

- по преступлению, совершенному 18.08.2013 - по п. «а, в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенная с незаконным проникновением в жилище, в крупном размере.

При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступлений, личность виновного, в том числе наличие обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Подсудимым совершены умышленные тяжкие преступления. Законных оснований для изменения категории преступлений в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ по делу не имеется.

По месту жительства ФИО2 характеризуется отрицательно, по месту нахождения под стражей в СИЗО-1 - удовлетворительно, на учете у психиатра и нарколога не состоит, ранее судим, ущерб потерпевшим не возместил.

С учетом материалов дела, касающихся характеристики личности подсудимого, анализируя его поведение в судебном заседании, у суда не имеется оснований сомневаться в его психической полноценности, поэтому в отношении инкриминируемых деяний суд признает его вменяемым.

Обстоятельствами, смягчающими наказание ФИО2, в соответствии с п. «г, и» ч.1 ст.61 УК РФ, суд признает наличие у него малолетнего ребенка и явки с повинной по всем преступлениям. При этом факт наличия у подсудимого малолетнего ребенка отражен в приговоре <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, вступившем в законную силу, поэтому это обстоятельство принимается судом без дополнительной проверки на основании ст.90 УПК РФ.

Обстоятельством, отягчающим его наказание, согласно п. «б» ч. 2 ст. 18 УК РФ является опасный рецидив преступлений, поскольку на момент совершения вышеуказанных тяжких преступлений у ФИО2 имелась непогашенная судимость за особо тяжкое преступление.

О наличии у него тяжелых, хронических заболеваний, об иных характеризующих данных о своей личности, подсудимый суду не сообщил. Оснований для освобождения ФИО2 от наказания или от уголовной ответственности и прекращения уголовного дела судом не установлено.

При указанных обстоятельствах, учитывая, что ФИО2 в период непогашенной судимости вновь совершил умышленные тяжкие преступления, суд считает, что подсудимый надлежащих выводов для себя не сделал, на путь исправления не встал, что характеризует его как лицо, пренебрегающее общепринятыми правилами поведения, на которое предыдущее наказание не оказало воспитательного воздействия. В связи с этим суд приходит к выводу, что исправление ФИО2 возможно лишь в условиях изоляции от общества и полагает необходимым назначить подсудимому наказание в виде реального лишения свободы.

Оснований для применения ст.73 УК РФ судом не установлено, в том числе с учетом ограничений, предусмотренных ч.1 ст.73 УК РФ. Также суд не усматривает исключительных обстоятельств, в силу которых возможно применение к подсудимому ст. 64 УК РФ.

Несмотря на то, что преступление от ДД.ММ.ГГГГ совершено ФИО2 в период неотбытой части наказания по приговору Первомайского районного суда <адрес> от 31.08.2004, оснований для назначения наказания по правилам ст.70 УК РФ не имеется, поскольку это обстоятельство учтено при вынесении приговора <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, при назначении наказания подлежит применению ч.5 ст.69 УК РФ.

Законных оснований для отмены условного наказания по приговору <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ не имеется, поскольку преступления, за которые ФИО2 осуждается настоящим приговором, совершены им до вынесения приговора от ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, наказание по приговору <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ подлежит самостоятельному исполнению.

С учетом материального и социального положения ФИО2, оснований для назначения ему дополнительного наказания в виде штрафа и ограничения свободы судом не усматривается. 

Наказание назначается с учетом требований ч. 5 ст. 62 УК РФ и ч. 7 ст. 316 УПК РФ. В связи с наличием обстоятельства, отягчающего наказание, оснований для применения положений ч. 1 ст. 62 УК РФ не имеется

В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ, местом отбывания наказания ФИО2 следует назначить исправительную колонию строгого режима.

В силу требований ч. 10 ст. 316 УПК РФ, процессуальные издержки взысканию с ФИО2 не подлежат, поскольку уголовное дело рассматривалось в особом порядке.

Гражданские иски по делу не заявлены. 

Вопрос о вещественных доказательствах надлежит разрешить в соответствии с требованиями ст.81 УПК РФ. 

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 296, 297, 302-304, 307-309, 316-317 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л:

ФИО2 признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а, в» ч. 3 ст. 158 УК РФ и назначить наказание:

- по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (по преступлению, совершенному 12.10.2012) – 3 года лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы;

- по п. «а, в» ч. 3 ст. 158 УК РФ (по преступлению, совершенному 18.08.2013) – 3 года лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний назначить ФИО2 3 года 6 месяцев лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, наказание, назначенное данным приговором, частично сложить с наказанием по приговору <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, и окончательно ФИО2 к отбытию назначить ВОСЕМЬ лет лишения свободы, без дополнительного наказания в виде штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговор <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ исполнять самостоятельно.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранную в отношении ФИО2 по данному делу – изменить на содержание под стражей, содержать его под стражей в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН РФ по Приморскому краю до вступления приговора в законную силу и момента отправки к месту отбытия наказания. 

Срок наказания ФИО2 исчислять с ДД.ММ.ГГГГ, зачесть в срок отбытия наказания время содержания под стражей по приговору <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, а именно - с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно.

Вещественные доказательства - веревку и оконную ручку – уничтожить по вступлении приговора в законную силу.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Приморский краевой суд через Первомайский районный суд г. Владивостока, с соблюдением требований ст. 317 УПК РФ, в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей – в тот же срок со дня вручения копии приговора. В случае подачи апелляционной жалобы осужденный в течение 10 дней с момента вручения копии приговора вправе письменно ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.

Судья В.А. Гавриков

1. Колмогоров В.В. Следствие ищет новые пути борьбы с преступностью // Российская юстиция. 2000. № 3. С. 8. ↑

2. Аверьянова, Т.В., Лысов, Н.Н. Советские криминалисты. Библиографический справочник. Нижний Новгород., 1991. С. 180. ↑

3. Малыгин, С.С., Чечетин, А.Е. Основы оперативно-розыскной деятельности. Курс лекций. Екатеринбург., 2001. С. 52. ↑

4. Доля, Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М., 2009. С. 32. ↑

5. Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности»: федер.закон от 12 августа 1995 г. №144-ФЗ // СЗ РФ. -1995. -№33. Ст. 3349. ↑

6. Горяинов, К.К., Овчинский, В.С. Оперативно-розыскная деятельность: учебник. М., 2001. С. 16. ↑

7. Юрченко, И.А. Основы оперативно-розыскной деятельности. [Электронный ресурс]. URL: // http://bnti.ru. (дата обращения: 01.04.2011). ↑

8. Там же. ↑

9. Можаров, А. К вопросу о сущности и научном определении термина «оперативно-розыскная деятельность». // Законность. 2006. №6. С. 24-28. ↑

10. Краснов, С. Использование данных ОРД при расследовании коррупционных преступлений. // Законность. 2006. №9. С. 26-29. ↑

11. Копылова, О.П. Уголовный процесс. Общая часть уголовного процесса и досудебные стадии: Учеб. пособие. Тамбов., 2007. С. 128. ↑

12. Савицкий, А. О субсидиарном подходе к реализации результатов оперативно-розыскной деятельности. // Уголовное право. 2005. №4. С. 99-101. ↑

13. Исмагилов, Р.Г. Основы оперативно-розыскной деятельности. Уфа., Филиал ГОУ ВПО УрГЮА, 2010. С. 88. ↑

14. Самойлов, В.Г. Сущность правовых основ ОРД ОВД: уч. пос. М., 1981. С. 59. ↑

15. Аверьянова, Т.В., Лысов, Н.Н. Советские криминалисты. Библиографический справочник. Нижний Новгород., 1991. С. 180. ↑

16. Демидов, И. Оперативно-розыскная деятельность и уголовный процесс. // Законность. 1993. № 8. С. 34. ↑

17. Дело №1-119/11 в отношении Заворина А.Г. из архива Первомайского районного суда г.Владивостока, 2011 год. ↑

18. Дело №1-144/10 в отношении Казак Д.Е. и Алтунина А.Н. из архива Ханкайского районного суда Приморского края, 2010 год. ↑

19. Дело №1-393/10 в отношении Столбова А.Н. из архива Дальнегорского районного суда Приморского края, 2010 год. ↑

20. Дело №1-120/11 (851458) в отношении Кузнецова К.В. из архива Первомайского районного суда г.Владивостока, 2011год. ↑

21. Глушков, А.И. Оперативно-розыскное обеспечение предварительного расследования и судебного разбирательства: учебник. М., 2005. С. 73. ↑

22. Дело №1-126/2010 в отношении Маниковского А.А. из архива Советского районного суда г.Владивостока, 2010 год. ↑

23. Дело №1-939/09 в отношении Щербакова А.Н. из архива Первореченского районного суда г.Владивостока, 2010 год. ↑

24. Дело №1-322/10 (790558) в отношении Новиковой А.С. из архива Первомайского районного суда г.Владивостока, 2010 год. ↑

25. Яблоков, Н.П. Общеметодические проблемы оперативно-розыскной деятельности в борьбе с организованной преступностью. // Вестник МГУ. 1996. № 2. С. 15-19. ↑

26. Корольков, И. Тайная война с организованной преступностью: зачем приехали в Москву федеральные прокуроры США. // Известия. 1995. 23 июля. С. 4-8. ↑

27. Козусев, А. Законность прослушивания телефонных переговоров. // Законность. 1993. № 2. С. 9. ↑

28. Дело №1-97/11 в отношении Каргина В.М. из архива Фрунзенского районного суда г.Владивостока, 2011 год. ↑

29. Дело №1-531/09 в отношении Ким В.В. из архива Первореченского районного суда г.Владивостока, 2009 год. ↑

30. Доля, Е. Прослушивание телефонных и иных переговоров – следственное ли это действие? // Советская юстиция. 1992. №19-20. С. 12-16. ↑

31. Баев, О.Я. Тактика уголовного преследования и профессиональной защиты от него. Следственная тактика: научно-практическое пособие. М.. 2003. С. 22. ↑

32. • Дело №1-201/10 в отношении Ферко М.М. из архива Ленинского районного суда г.Владивостока, 2010 год.

    ↑

33. • Дело №1-125/11 в отношении Цой В.В. из архива Первореченского районного суда г.Владивостока, 2011 год.

    ↑

34. Доля, Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М., 2009. С. 225. ↑

35. Доля, Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М., 2009. С. 233. ↑

36. Доля, Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М., 2009. С. 247. ↑

37. Рохлин, В.И. К вопросу об использовании результатов оперативно-розыскной деятельности при доказывании. // Труды Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры Российской Федерации. СПб., 2003. №5. С. 25. ↑

38. Зуев, С. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательств. // Уголовный процесс. 2007 №3. С. 94-97. ↑

39. Доля, Е.А. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам. // Советская юстиция. 1993. №3. С. 6-7. ↑

40. Петрухин, И.Л. Судебная власть и расследование преступлений. // Государство и право. 1993. №7. С. 90. ↑

41. Зажицкий, В.И. Понятие использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам / Проблемы формирования уголовно-розыскного права (Актуальные вопросы обнаружения преступлений с помощью негласных возможностей): ведомственный сборник научных работ / под ред. А.Ю.Шумилова. Вып.3. М., 2000. С. 66. ↑

42. Бедняков, Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений: уч.пос. М., 1991. С. 80. ↑

43. Бозров, В. Результаты ОРД – статус доказательств. //Законность. 2004. №12. С. 23-25. ↑

44. Жук, О.Д. Уголовное преследование по уголовным делам об организации преступных сообществ (преступных организаций): уч.пос. М., 2004. С. 146. ↑

45. Шейфер, С.А. Следственные действия. Основания. Процессуальный порядок и доказательное значение. Самара., 2004. С. 139. ↑

46. Зникин, В. Результаты ОРД в уголовном процессе. // Законность. 2005. № 1. С. 39-42. ↑

47. Федеральный закон «О связи»: федер. закон от 07 июля 2003 г. № 126-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». ↑

48. Шишов, Е., Сычев, А. Контроль и запись переговоров следственное действие или оперативно-розыскное мероприятие. // Уголовное право. 2006. №6. С. 121-125. ↑