Типы переводческих трансформаций (Теоретическая характеристика политического дискурса и переподческих трансформаций, применяемых в процессе его перевода с английского языка на русский)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы данной работы обусловлена тем, что в последние время общественно-политическая коммуникация и политический дискурс как ее языковое оформление стали объектом изучения многих специалистов: политологов, психологов, философов, социологов, лингвистов. Сам вопрос политического дискурса и политической лингвистики как таковой еще малоизучен, хотя в последние годы появляется все больше работ по данной тематике. Интерес к данным исследованиям обусловлен и потребностями лингвистической и политологической теории, и отсутствием методов анализа политических текстов. Кроме того, актуальность исследования по теме данной работы подтверждается тем фактом, что уже на этапе школьного обучения учащиеся сталкиваются с различными примерами политического дискурса (выступления политиков по телевидению, трансляции в сети Интернет, интервью в газетах и журналах и т.д.), а для того, чтобы составить себе непредвзятое впечатление о том, что происходит в мире, каждому образованному человеку необходимо уметь вопринимать информацию на английском языке, который в настоящее время является основным языком международного общения.

Предмет исследования политической лингвистики - политическая коммуникация или политический дискурс, то есть речевая деятельность, ориентированная на продвижение различных идей, эмоциональное воздействие на граждан и побуждение их к политическим действиям, принятие и обоснование политических решений при наличии множества точек зрения в обществе. Используя цитату А.П. Чудинова, можно сказать, что «специалистов по политической лингвистике интересует то, как говорят политики...».

Главная функция политической коммуникации - борьба за политическую власть на основе использования коммуникативной деятельности. Политическая коммуникация призвана оказать прямое или косвенное влияние на распределение власти и ее использование.

Одной из главных особенностей публичных устных выступлений является их фонографическая и лексико-стилистическая сторона. Такие средства выразительности отвечают за экспрессивность выступлений, эмоциональную вовлеченность слушателя/зрителя.

Перевод способствует обмену информацией различного характера, а этот обмен является базой прогресса человечества. Современный человек пользуется плодами трудов переводчика практически постоянно.

Соответственно, все вышеперечисленное актуализирует тему данной курсовой работы.

Объектом исследования в рамках темы курсовой работы выступают переводческие трансформации в процессе перевода с английского на русский язык.

Предмет исследования – особенности трансформаций при переводе материалов современного политического дискурса с английского на русский язык.

Целью данной работы является анализ особенностей переводческих трансформаций, используемых в процессе перевода материалов современного политического дискурса с английского на русский язык. Для достижения данной цели необходимо решить следующие задачи:

- дать понятие политического дискурса и охарактеризовать основные методы его анализа;

- охарактеризовать основные переводческие трансформации выявить и их особенности;

- выявить особенности лексических и грамматических трансформаций в процессе перевода политического дискурса.

Для решения поставленных задач был использован комплекс взаимодействующих и взаимодополняющих исследовательских методов: методы теоретического анализа литературы, формально-исторический и формально-логический методы, а также метод «от частного к общему».

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем расширены научные представления о специфике применения лексических и грамматических трансформаций при переводе политического с английского на русский язык.

Практическая значимость исследования по теме данной работы заключается в том, что результаты проведенного исследования могут быть использованы для подготовки лекционного материала по таким дисциплинам, как «Теория и практика перевода», «Языкознание», а также «Лингвокультурология».

Структурно данная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА И ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ, ПРИМЕНЯЕМЫХ В ПРОЦЕССЕ ЕГО ПЕРЕВОДА С АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА НА РУССКИЙ

1.1. Понятие политического дискурса и основные методы его анализа

Политическая деятельность всегда играла особую роль в жизни общества. От определенной политической позиции или ситуации зависит место страны на международной арене, ее взаимоотношения с другими государствами, ее роль в деятельности мирового сообщества. Однако важную роль в определении имиджа страны играет способ ее презентации политическими лидерами данного государства. Выступление политика – это сложный процесс, так как в процессе выступления важно не только предоставить аудитории актуальную информацию, необходимо добиться и удержать внимание и расположение слушателей, убедить поддержать нужную позицию, заручиться поддержкой общественности [Стригина, Лазарев, 2017].

Центральной интегративной единицей политической коммуникативной практики, находящей отражение в своем информационном следе, является дискурс, трактующийся в современной лингвистике как речевое взаимодействие, в процессе которого актуализируются социально-ролевые, социокультурные, психологические, когнитивные и экстралингвистические факторы.

Политическое выступление, как правило, не апеллирует к сознанию и разуму человека. Напротив, зачастую оно обращено к эмоциональной сфере, к которой можно отнести не только переживания человека и его реакции на внешнее воздействие. В эмоциях кроется начало многих желаний и побуждений человека. Однако люди неодинаково реагируют на все воздействия, что, в свою очередь оказывает влияние на эффективность политического выступления. тут на первый план выходит речевое оформление выступления. Необходим тщательный отбор тех элементов, которые могли бы внести в него соответствующую эмоциональную окраску, произвести яркое впечатление, вызвать живой отклик, побудить сделать выбор. Грамотное использование механизмов коммуникации обуславливает успех политика. Для достижения успеха политики создают особый язык, изучаются методы подбора слов и развивается целая система создания политических мифов. В современном мире язык можно назвать одним из самых эффективных инструментов политического влияния. Зачастую он ведет массы к добровольному и часто неосознанному подчинению лидерам.

Политический дискурс является одним из основных типов дискурса, существующих к настоящему моменту. Его основной целью является внушение адресантам так называемых «политически правильных» суждений и оценок [Ухвачев, Куимова, 2015: 1046]. Иными словами, политический дискурс должен убедить читателя или слушателя и побудить его к определенным и необходимым для государства или отдельно взятого политика действиям.

Политический дискурс довольно долгое время считался простым, кратким и точным. Однако с течением времени появилось немало исследований, которые изучали с лексику, семантику, синтаксис, стилистику, влияние политического дискурса на другие дискурсы, а также соотношения между исследуемым дискурсом и социокультурной и экономической сферами жизни общества. Подобные исследования опровергли бытовавшее среди лингвистов мнение о простоте и некой незамысловатости политического дискурса.

Особенности употребления политического дискурса получили детальное рассмотрение в многочисленных исследованиях. Целью данного дискурса является «завоевание и удержание политической власти». В целом, феномен политического дискурса может быть определен следующим образом: «это совокупность всех речевых актов, используемых в политических дискуссиях, а также правил публичной политики, освященных традицией и проверенных опытом» [Логинов, 2015].

Т.А. ван Дейк определяет исследуемый термин так: «политический дискурс – это не жанр, это целый класс жанров, объединенных социальной сферой, в данном случае, политикой» [Цит.по: Стригина, Лазарев, 2017]. Согласно его словам, к политической сфере относятся политические дискуссии, парламентские дебаты, партийные программы, выступления политиков и т.д. Таким образом, политический дискурс существует только в институциональной сфере, а вся коммуникация, осуществляемая политиком вне этой сферы, например, неформальная беседа с друзьями, не может быть отнесена к политическому дискурсу.

Теперь представляется необходимым выявить характерные черты политического дискурса, с точки зрения которых его необходимо анализировать. В своей книге «Политическая лингвистика» А.П. Чудинов впервые выделил особенности политической речи:

- ритуальность и информативность;

- институциональность и личностный характер;

- эзотеричность и общедоступность;

- редукционизм и многоаспектность информации в политическом тексте;

- авторство и анонимность политического текста;

- интертекстуальность и автономность политического текста;

- агрессивность и толерантность в политической коммуникации [Чудинов, 2006: 73].

В.З. Демьянков выделяет характеристики, несколько схожие с теми, что в свое время выделил Чудинов, однако его классификация расширяет классификацию, приведенную А.П. Чудиновым:

- «ораторство», доминирование декламаторского стиля воззвания;

- пропагандистский триумфализм;

- идеологизация всего, о чем говорится, расширительное употребление понятий, в ущерб логике;

- преувеличенная абстракция и наукообразие;

- повышенная критичность и «пламенность»;

- лозунговость, пристрастие к заклинаниям;

- агитаторский задор;

- превалирование «сверх-Я»;

- формализм партийности;

- претензия на абсолютную истину [Цит.по: Стригина, Лазарев, 2017].

Все вышеперечисленные особенности двух классификаций направлены на достижение одной общей цели: внушение адресатам, которыми и является общество в целом, необходимость «политически правильных» оценок или действий. Таким образом, основной целью данного дискурса является не описание каких-либо событий или явлений политического мира, а убеждение и побуждение общества к действию, нужного отдельно взятому политику или целой партии.

1.2. Переводческие трансформации и их особенности

Термин «переводческая трансформация» широко используется многими переводоведами (Л.С. Бархударов, В.Н. Комиссаров, А.Д. Швейцер, Р.К. Миньяр-Белоручев, Я. И. Рецкер и др.), и между ними нет абсолютного согласия относительно трактовки данного понятия.

Изначально термин «трансформация» связан со становлением «трансформационной грамматики». Трансформационная грамматика рассматривает правила порождения синтаксических структур, которые характеризуются одним и тем же планом содержания, но отличаются друг от друга планом выражения. Согласно правилам трансформации, из исходной (ядерной) структуры выводятся остальные структуры (трансформы), или, наоборот, последние сводятся к ядерной структуре. Например, из ядерной структуры «Мальчик читает» выводятся трансформы «Чтение мальчика», «Читающий мальчик», «Прочитанное мальчиком» и т. д. Вопрос об определении переводческих трансформаций решается в соответствии с исходными принципами конкретной теории.

Перевод любого текста невозможно осуществлять без применения переводческих трансформаций. Существуют определенные закономерности при установлении соответствия языковых единиц в процессе их передачи с одного языка на другой. Они выражаются в сопоставлении особенностей словарного состава, стилистического использования языковых средств, а также грамматического строя предложения в целом между языками оригинала и перевода.

Основная задача, которая стоит перед переводчиком – найти эквиваленты среди имеющихся языковых средств, которые будут адекватными оригиналу [Ушакова, Хисматуллина, 2016: 163].

В 1950 г. Я.И. Рецкер публиковал статью «О закономерных соответствиях при переводе на родной язык», в которой впервые рассматривались идеи о переводе и его качестве, которое было до того времени в публикациях по данной тематике [Неугодникова, 2017].

Исследователи принимали в расчет опыт переводчиков, работавших в разных сферах, благодаря чему представилось возможным в переводческой деятельности выделить несколько принципов выбора вариантов перевода того или иного слова или оборота. Авторы данной статьи показали, что переводчик действует не просто по наитию, по вдохновению, а на основании определенных закономерностей межъязыковых соответствий.

Теория Рецкера классифицирует соответствия, учитывающиеся при переводе с одного языка (ИЯ) на другой (ПЯ). Три группы соответствий выделено в классификации:

- эквиваленты (постоянные соответствия, не зависящие от контекста);

- аналоги (иногда называются как «вариантные соответствия»);

- адекватные замены (способ передачи значения без сохранения употребленных в оригинале слов, исходя из общего смысла) [Неугодникова, 2017].

Все встречающиеся в практике перевода соответствия можно по-другому назвать трансформациями, которые в свою очередь делятся на два больших класса: лексические и грамматические.

Лексическими трансформациями называются приемы логического мышления, которые используют для передачи значения иноязычного слова в контексте путем подбора русского соответствия. Сущность трансформации состоит главным образом в замене определенной лексической единицы словом или словосочетанием, которое реализует сему данной единицы исходного языка (ИЯ). Основа любых лексических трансформаций – это формально-логические отношения между понятиями.

Рецкер и Бархударов различают 7 разновидностей лексических трансформаций, но многие приемы совмещаются не всегда, поэтому представляется возможным четко классифицировать каждый пример перевода:

- дифференциация значений;

- конкретизация значений;

- генерализация значений;

- смысловое развитие;

- антонимический перевод;

- целостное преобразование [Алимов, 2014: 100].

При переводе с английского языка на русский язык самыми распространенными приемами являются дифференциация и конкретизация. Объясняется это тем, что в английском языке существует множество слов с широкой семантикой, которым нет прямого соответствия в русском языке.

Одному слову в русском языке, выражающему более широкое, недифференцированное понятие, могут соответствовать 2 или несколько слов более узкого, дифференцированного, сравнительно с русским языком, понятия. Например: рука – arm, hand; часы – watch, clock; заря – dawn, evening glow, sunset. И, наоборот, семантически недифференцированными оказываются английские слова: bud – почка, бутон; cold – насморк, простуда, story – рассказ, повесть.

Генерализация – это явление, обратное конкретизации, при котором происходит замена единицы ИЯ с более узким значением, единицей ПЯ с более широким:

He comes over and visits me practically every weekend. - Он часто ко мне ездит, почти каждую неделю.

Прием смыслового развития состоит в том, что в процессе перевода происходит замена словарного соответствия контекстуальным, логически связанным с ним. Этот прием основывается на формально-логической категории перекрещивания.

Антонимичный перевод – это широко распространенная комплексная лексико-грамматическая замена, смысл которой состоит в трансформации утвердительной конструкции в отрицательную или же наоборот.

Прием целостного преобразования является некой разновидностью смыслового развития. В процессе применения данного приема преобразуется внутренняя форма любой части целого текста – от отдельного слова, как правило сложного, до синтагмы, а иногда и целого предложения: «What do you do? – Здравствуйте» [Алимов, 2014: 103].

На основании вышеизложенного можно видеть, что лексические трансформации очень важны при переводе, они позволяют передать смысл отдельных составляющих предложений. Но их недостаточно для получения полноценно адекватного перевода, поэтому рассмотрим более широкое понятие – грамматические трансформации.

Грамматические трансформации – это преобразование структуры предложения в процессе перевода для достижения адекватности, то есть для воссоздания наиболее точного соответствия английскому предложению на материале русского языка с сохранением единства формы и содержания. Такое новое единство должно отвечать нормам языка перевода.

Грамматические трансформации состоят из следующих операций:

- изменение структуры предложения;

- изменение порядка слов;

- замена частей речи и членов предложения;

- добавление слов;

- опущение слов по грамматическим причинам [Сайфуллина, Привалова, 2012: 162].

Восприятие грамматической формы и синтаксической конструкции при переводе выражается как неразрывное целое с их лексическим содержанием.

Скажем, форма прошедшего времени глагола в придаточном дополнительном может иметь в английском языке функцию так называемого «согласования времен»:

He said that the death penalty contained features that were morally unjustified. – Он заявил, что смертная казнь во многих отношениях противоречит принципам морали.

Смысловая структура предложения нередко имеет решающее значение при выборе конструкции в переводе. Обычное краткое сообщение о происшествии на транспорте в английской газете может иметь грамматическую форму, приемлемую и в русском языке:

A train and bus crash killed two.

Но смысловая структура этого предложения немыслима в русском языке. Столкновение поезда с автобусом убило двоих человек – явная нелепость. В переводе требуется полная реконструкция предложения и, конечно, не по грамматическим причинам, а в соответствии с логикой передачи подобного сообщения в русском языке: В столкновении поезда с автобусом погибли двое.

Подводя итог, можно смело сделать вывод, что значение лексических и грамматических трансформаций при переводе на любой язык очень велико. Применяя их, мы можем не только сохранить весь оригинальных смысл текста, но также передать значимые языковые единицы настолько точно, что текст перевода будет восприниматься его читателем с теми же чувствами, представлениями и ожиданиями, что и его оригинал при чтении носителем языка.

ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ, ПРИМЕНЯЕМЫХ В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕВОДА ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

2.1. Особенности лексических трансформаций в процессе перевода политического дискурса

Для того, чтобы проанализировать особенности лексических трансформаций в процессе перевода политического дискурса, можно остановиться на особенностях использования метафор в британской политической прессе, например, на материале статьи «Bring on the tempest» из британского издания «The Economist» [17].

В соответствии с отдельными исследованиями [Шовгенина, 2015: 117], вектор направления читательского внимания при первом взгляде на страницу любого, как печатного, так и электронного издания, в первую очередь лежит в направлении иллюстраций, а также заголовков и подзаголовков, которые, как правило, набраны более крупным шрифтом. Применительно к той статье, которая выступает источником анализа, основное внимание читателя притягивают две литературные аллюзии на произведения британских авторов. Так, сам заголовок статьи - Bring on the Tempest – представляет собой отсылку к пьесе Уильяма Шекспира «Буря». Что же касается подзаголовка финальной части статьи – «O brave new world», то она является аллюзией на антиутопию О. Хаксли «О дивный новый мир».

Необходимо также отметить, что вся статья в целом представлена рамочной конструкцией, которая апеллирует к пьесе У. Шекспира «The Tempest», которая была написана в 1611 году, причем название данного произведения и является той отправной точкой, из которой разворачиваются отдельные метафорические образы. В качестве основного мотива, который объединяет метафорические образы, представленные в данной статье, выступает представление о переменах, как о бедствии.

Начиная свою статью, автор обращается к новой постановке пьесы У. Шекспира, обыгрывая название его произведения как в прямом, так и в переносном значении, причем данный прием применяется автором как в начале, так и в конце статьи, что хорошо видно на примерах, в качестве которых взяты отрывки из начала и конца статьи:

1. The Royal Shakespeare Company is promising the biggest-ever celebration of the Bard’s work to mark the 400th anniversary of his death, and the Globe theatre will stage a new production of «The Tempest». - Королевская шекспировская компания» обещает устроить грандиозное празднество по случаю 400-летней годовщины смерти поэта, а театр «Глобус» планирует новую постановку «Бури».

2. So let Britain’s leaders take in «The Tempest» and heed its wisdom: storms may be destructive, but they can also bring redemption. - Так пусть лидеры Великобритании примут «Бурю» и прислушаются к ее мудрости.

Формируя синонимичную пару «tempes / storm» (буря /шторм), автор статьи от конкретного события в культурной жизни Великобритании, в качестве которого выступает новая постановка пьесы наиболее крупного национального драматурга Великобритании, переходит к потрясениям политического характера, которые имеют место в Великобритании в последнее время, представляя эти потрясения в виде шторма и бури. Те перемены, которые несут бури и шторма, автор оценивает как резко отрицательные.

Лексема «storm» (шторм) определяется Оксфордским словарем как «a violent disturbance of the atmosphere with strong winds and usually rain, thunder, lightning, or snow» (грубое нарушение спокойствия в атмосфере, сопровождающееся сильным ветром и обычно дождем, громом, молнией или снегом), а tempest (буря) - как частный случай storm: «a violent windy storm» (сильная гроза / шторм с ветром). В качестве ключевого элемента в определении «storm» выступает «disturbance», что можно перевести как «нарушение», иными словами: «the interruption of a settled and peaceful condition» (прерывание привычного и мирного состояния): в данном случае имеет место противопоставление перемене определения, имеющего положительную коннотацию. В соответствии в вышеприведенными определениями, такие лексемы, как «storm» и «tempest» могут быть определены посредством использования характеристики интенсивности происходящего «violent» (сильный).

В данном случае очевидной является трактовка метафорического образа в качестве политического, поскольку в статье имеет место явная выраженность параллели между политикой и погодой, что хорошо видно в следующем примере:

Yet in politics, as in the skies, storms loom. - Но в политике, как и на небе, штормы / грозы принимают угрожающие размеры.

Угрожающий и пугающий характер перемен передан через глагол loom: «appear as a vague form, especially one that is large or threatening» [Oxford Dictionary, 2012], то есть «принимать неясную форму, обычно крупного или угрожающего характера»; и «appear as a large or unclear shape, often in a frightening way» [Collins Cobuild Dictionary, 2012], то есть «принимать большие, неясные очертания, часто угрожающие».

Соответственно, кроме аллюзии на широко известное произведение У. Шекспира, такой ряд синонимов, как «tempest / storm» был применен автором для того, чтобы описать перемены, которые, в соответствии с мнением автора, ожидают Великобританию, причем перемены эти имеют резко отрицательный характер.

Используемая в анализируемой статье тема перемен, которые несет плохая погода, находится в тесной взаимосвязи с образом моря. Тема моря выступает в качестве одной из знаковых для Великобритании, поскольку данная страна является морской державой. Те метафорические образы, которые связаны с морской тематикой, встречаются в анализируемой статье, во-первых, в виде лексикализированной метафоры, что хорошо видно на следующем примере:

A political entity can only be sceptical and incremental most of the time if … it can bring about a sea-change. - Политическая единица может позволить себе скептицизм и рост в большинстве случаев лишь тогда, … когда она способна на радикальные перемены).

Такое выражение, как «sea-change / sea change», что можно перевести как «радикальные перемены», и которое в настоящее время закреплено в словарях, впервые было употреблено У. Шекспиром в пьесе «Буря» в качестве оригинальной метафоры. В соответствии с Оксфордским словарем «sea change» определяется как «a profound or notable transformation» (глубокое или заметное преобразование).

В соответствии с точкой зрения Б. Клейна, к концу XVIII столетия в литературе Великобритании среди большого количества метафор с морской тематикой, начал получать широкое распространение образ «shipwreck», что можно перевести как «кораблекрушение», причем в рамках данного образа море выступает в качестве чего-то неизвестного, бессознательного, немыслимого и иррационального, что не может быть кодифицировано иначе, чем посредством использования метафорического образа. В силу наличия «инаковости», «другое» ведет к нарушению устоявшихся канонов и ведет к разрыву с привычным и традиционным. Частотная коллокация – «disruptive sea-change» (разрушительные, опустошительные перемены), причем «disruptive» определяется словарем Collins Cobuild как «preventing something from continuing or operating in a normal way» [Collins Cobuild Dictionary, 2012] (предотвращающее нормальный ход событий), говоря другими словами, в данном случае имеет место дальнейшего развития противопоставления привычного, которые понимается в качестве нормального, и нового. В рамках литературы и поэзии данная метафора, в большинстве случаев, находится в прямой взаимосвязи со сменой идентичности героя повествования, заменой его «Я» [Klein, 2002, P.108].

Во-вторых, в качестве непосредственной отсылки к морскому прошлому Великобритании можно назвать другой образ, а именно – стихию ветра, которая в данном случае символизирует борьбу с другими государства, с которыми у Великобритании не получается найти общий язык, что хорошо видно в следующем отрывке анализируемой статьи:

Thomas Kielinger, a veteran German correspondent in London, claims Britain’s seafaring history has made it flexible but cautious; more comfortable tacking with the winds than its uncompromising continental neighbours. - Томас Килингер, опытный немецкий корреспондент в Лондоне, считает, что морская история Великобритании сделала ее народ гибким, но осторожным; им сподручнее бороться с ветрами, чем с не любящими компромиссы соседями на континенте.

Используемое автором статьи «to tack with the winds» (бороться с ветрами; ставить галс по ветру) уходит своими корнями в язык мореплавателей. Глагол «tack» образовался посредством конверсии из существительного tack (галс), которое обладает такими значениями, как: (1) «an act of changing course by turning a boat's head into and through the wind, so as to bring the wind on the opposite side» (изменение курса корабля путем разворота носа против ветра, чтобы подставить ветру противоположный борт); (2) «a boat's course relative to the direction of the wind» (курс корабля относительно направления ветра); (3) «a rope for securing the corner of certain sails» (канат для крепления края некоторых парусов) [Oxford Dictionary, 2012].

На вышеприведенной основе произошло развитие более широкого значения и у существительного, что можно проследить в следующем отрывке: «a method of dealing with a situation or problem; a course of action or policy» - «способ справляться с ситуацией или проблемой; политический курс или курс действий», и у глагола («alter the course» сменить курс).

Результатом созданного образа выступает то, что ветер описывается в качестве явления, подвластного человеку, то ест, такого, с которым можно поладить, в то время как люди представляются более страшными и опасными, чем стихия.

Морская тематика продолжается и посредством использования образов иных стихий или природных бедствий, например:

Muddling through, in other words, can leave big problems unresolved. It stores up contradictions that occasionally unleash thoroughly un-British political earthquakes: the Labour landslide of 1945… etc. - Иными словами, привычка с грехом пополам переживать трудные периоды, ничего не меняя, порой приводит к большому числу нерешенных проблем. Из-за этого накапливаются противоречия, которые в свою очередь приводят к очень небританским политическим землетрясениям: сокрушительная победа партии лейбористов в 1945 году… и т.д.

В данном случае посредством использования таких метафор, как лексикализованная («the Labour landslide» - «убедительная победа лейбористов на выборах», что можно дословно перевести как «лейбористкая лавина» или «лейбористский оползень») и оригинальная («political earthquakes» - «политические землетрясения»), автор статьи описывает политические изменения и победу партии на выборах. Лексема «earthquake», что переводится как «землетрясение» в рамках политического контекста, равно как и рассмотренные выше «strom / tempest», заключает в себе идею перемен, обладающих разрушительным характером, что хорошо видно в следующем примере из анализируемой статьи: «a sudden violent shaking of the ground, typically causing great destruction» (внезапное сильное сотрясение земли, как правило, приводящее к сильным разрушениям).

В качестве еще одного образа, который получил развитие в рамках анализируемой статьи, но который, однако, не имеет отношения к стихиям, выступает Великобритания в образе человека, у которого имеются проблемы психологического характера. Многими лингвистами неоднократно указывалась значительная распространенность метафорических образов, которые находятся в прямой взаимосвязи с состоянием человеческого тела и психики [Kövecses, 2002; Lakoff et al., 1980].

В «Bring On The Tempest» автором приводится цитата Барака Обамы: «Britain’s «mid-life crisis»» (кризис среднего возраста Великобритании), причем автор отмечает, что в дальнейшем данная метафора была начала использоваться СМИ США (цитирование которых также имеет место в анализируемой статье), например:

Britain is having a kind of nervous breakdown, and its friends aren’t sure whether to say something or just look away. - У Великобритании начался кризис среднего возраста, и друзья не знают, стоит ли им что-нибудь сказать или просто отвернуться.

Тема психического неблагополучия находится в прямой взаимосвязи с нарушением привычного распорядка (системы) следующим образом: breakdown (срыв, сбой) определяется как «a failure of a relationship or system» (разлад в отношениях или сбой системы).

Более глубокое раскрытие данного образа имеет место в следующем предложении:

Such observers are right to imply that the traumas were long in the making. - Наблюдатели правы в том, что эти травмы появились не внезапно.

Лексема «trauma» (травма) в соответствии с Оксфордским словарем определяется в качестве «a deeply distressing or disturbing experience» [Oxford Dictionary, 2012] (очень огорчительный или беспокоящий опыт) и как «a very severe shock or very upsetting experience, which may cause psychological damage» [Collins Cobuild Dictionary, 2012] (сильнейший шок или очень огорчительный опыт, который может нанести психологический вред). И в том, и в другом определении имеется указание на отрицательный опыт, который нарушает привычный распорядок (disturbing / upsetting - беспокоящий / огорчительный).

Таким образом, можно сделать вывод о том, что различные метафоры, использованные автором анализируемой статьи, делают данный политический текст образным, запоминающимся и воздействующим на читателя с эмоциональной точки зрения.

При переводе текстов, принадлежащих пространству политического дискурса, одним из способов реализации воздействующей функции является перевод оценочной лексики.

Анализ текстов политических выступлений показывает, что категория оценки наряду с категорией информативности, прагматической направленности и модальности относится к ведущим для данного типа текста и является одним из определяющих стилеобразующих факторов. Рассмотрим понятие оценки.

Возведение слов в ранг признаваемых ценностей происходит через оценку. Оценка представляет собой универсальную категорию: вряд ли существует язык, в котором отсутствует представление о «хорошо/плохо».

Между ними находится плоскость безразличного, или нейтрального, оценивания [Комиссаров, 2002: 150]. Т.е. в процессе коммуникации один из этих трех видов отношений автора к предмету речи предполагает с его стороны соответствующую (позитивную, негативную или нейтральную) оценку предмета речи. При этом, на термин «нейтральное отношение» не тождественен термину «безразличное отношение». Последний является не совсем удачным, в частности для лингвистического исследования, т.к. свидетельствует об отсутствии какой-либо оценки. Однако если оценка является «вербализованным результатом квалифицирующей деятельности сознания» [Змеева, 2007: 220], значит она содержится в любом высказывании. Другими словами, отсутствие положительной или отрицательной оценки может свидетельствовать о присутствии нейтральной оценки. Более того, даже нейтральное использование языка предполагает воздействующий эффект [Змеева, 2007: 221]. Так, синонимичные выражения «бутылка наполовину полная» и «бутылка наполовину пустая» могут совершенно по-разному воздействовать на получателя.

Кроме того, нейтральная лексика может рассматриваться как языковое орудие, влияющее на поведение людей, а в нашем случае на поведение реципиентов политического дискурса. Так, слово «изменить» оказывает неодинаковое воздействие на представителей молодежи и людей старшего поколения. Кроме своего денотативного значения оно имеет социально закрепленный смысл, а именно: ощущение неуверенности, возможного риска у людей определенного возраста. Если молодежи свойственно совершать рискованные поступки, то люди старшего поколения не желают экспериментировать с риском, они инстинктивно относятся враждебно к любому изменению в их жизни и, соответственно, к самому слову.

Неотъемлемым атрибутом оценки выступает шкала оценок. Характерным свойством шкалы оценок является признак нарастания. Оценочная шкала динамична, она развертывается в двух направлениях – в сторону увеличения и в сторону уменьшения количества данного признака. На оценочной шкале располагаются зоны положительного и отрицательного, между которыми находится зона нейтрального [Голубцов, 2014: 136].

Перевод оценочной лексики, используемой политиками в своих выступлениях, представляет собой определенную трудность, так как результатом его прагматических свойств зачастую являются далеко идущие и уже не языковые события. К тому же он может привести к нежелательным социально-политическим последствиям. Критерий успеха переводимого политического текста определяется тем, насколько эффективно используются в переводе языковые средства воздействия, и насколько переводной текст отвечает принятым в другом языковом коллективе нормам массовой коммуникации. Всякий перевод, ориентированный на передачу лишь содержания общественно-политического текста и игнорирующий необходимость обеспечить его прагматическую ценность, не может быть признан адекватным. Иными словами политик, произносящий речь, создает определенный коммуникативный эффект, который должен быть верно передан при переводе

Оценочная лексика при этом играет одну из важных ролей, поскольку именно она является главным инструментом выражения отношения человека к тому или иному объекту, событию или явлению.

К способам реализации оценки при переводе относятся эксплицитное выражение оценки, нейтрализация оценки, создание оценки при переводе, интенсификация оценки и снижение интенсивности оценки. Хотелось бы рассмотреть данные способы на конкретных примерах.

Эксплицитное выражение оценки:

It also fuels the arms race in large countries. - Это разжигает гонку вооружений в больших странах.

В данном оригинальном высказывании, как и в его переводе, оценка выражена эксплицитно. Лексема «fuels» и ее соответствие разжигает имеют отрицательный оценочный компонент в своей семантической структуре; оценки, выражаемые ими, равны по степени интенсивности. Таким образом, создаваемый в переводе коммуникативный эффект аналогичен коммуникативному эффекту исходного высказывания.

Нейтрализация оценки:

Women are the primary caretakers for most of the world's children and elderly. - За детьми и стариками в первую очередь ухаживают женщины.

The great challenge of this conference is … - Главная цель этой конференции…

Лексемы, используемые в оригинале, содержат оценочный компонент, в то время как их соответствия в оригинале являются нейтральными словами.

Создание оценки в переводе:

Those of us who have the opportunity to be here… - Те из нас, кому посчастливилось быть здесь…

So let’s meet the moment. - Давайте примем этот вызов.

The debate in the international community about how to deal with the emerging economic storm is going on. - Продолжается спор международного сообщества по поводу того, как справиться с разбушевавшемся экономическим штормом.

В данных примерах в оригинале оценка отсутствует совсем. Выступающий использует нейтральные слова «have», «moment», «emerging», которые в переводе заменяются такими лексемами, как «посчастливилось», «вызов» и «разбушевавшемся». В первом примере оценка положительная, во втором и третьем примерах – отрицательная. Данная замена осуществляется с прагматической целью, а именно, для воздействия на получателя текста перевода.

Интенсификация оценки:

I think that the problem in international relations today is that there is increasingly less respect for the basic principles of international law. - Мне кажется, что проблема сегодняшних международных отношений заключается в том, что мы видим все большее и большее пренебрежение основополагающими принципами международного права.

Использование антонимического перевода усиливает категоричность, которую выражает фраза «increasingly less respect». Соответствие все большее и большее пренебрежение при сохранении общей отрицательной оценочности высказывания выражает большую интенсивность оценки по сравнению с исходной. Таким образом, в тексте перевода происходит интенсификация оценки.

Снижение интенсивности оценки:

Let me say again that we want to build equal relations with all. Everyone will benefit from it, everyone without Exception. - Повторяю еще раз, мы будем выстраивать со всеми равноправные отношения. В этом все заинтересованы, все без исключения.

В данном примере причастие заинтересованы только подразумевает получение выгоды, тогда как «benefit» (букв. – получать выгоду) эксплицитно выражает смысл оригинала. Степень положительной оценки в слове «выгода» больше, чем в слове «заинтересованы».

Таким образом, использование оценочной лексики в политическом дискурсе служит его главной функции – воздействию на реципиентов при помощи пропаганды определенных идей и побуждению их к политическим действиям. Поэтому одной из задач переводчика при переводе текстов политической направленности является создание определенного коммуникативного эффекта. Этому способствует использование позитивно-, нейтрально- или негативно-оценочной лексики, отражающей оценочность текста оригинала. При этом отношения между оценочными единицами перевода на уровне лексики и их соответствиями могут быть различны. При переводе используется оценочная лексика как равная по степени интенсивности выражаемой оценки, так и имеющая более низкую или более высокую степень интенсивности.

2.2. Особенности грамматических трансформаций в процессе перевода политического дискурса

Особенности грамматических трансформаций в процессе перевода политического дискурса целесообразно продемонстрировать на переводе заголовков политической прессы.

Особенности развития газетной прессы в англоязычных странах значительным образом повлияли на формирование газетных заголовков, перевод которых зачастую связан с определенными трудностями. Для того, чтобы правильно понимать и переводить газетные заголовки англоязычной политической прессы, недостаточно обладать знаниями теории и практики перевода. Для того, чтобы наиболее правильно и эффективно переводить заголовки англоязычной прессы, необходимо знать, помимо прочего, их грамматические особенности, а также те трудности, с которыми переводчику придется столкнуться в процессе перевода.

Если говорить о грамматических особенностях оформления англоязычных газетных заголовков, то они характеризуются использованием целого ряда форм, которые будут более подробно рассмотрены далее.

В качестве первой формы грамматического оформления заголовков англоязычных газет можно назвать эллипсис (опущение того или иного члена предложения) [Виноградов, 2001: 100]. В связи с экономией пространства полные предложения в заголовках встречаются нечасто. Поэтому заголовки по своей структуре часто представляют собой эллипсис. Опускаться могут самые разные части речи и члены предложения, например:

1. Опущение подлежащего. Значительную трудность представляет перевод заголовков, в которых имеется глагольное сказуемое в личной форме, но отсутствует подлежащее. Такие заголовки обычно переводятся неопределенно-личными предложениями, а иногда приходится восстанавливать подлежащее, исходя из содержания самой публикации:

Expect no change in North Korea. - В Северной Корее изменений не ожидается (Английский газетный заголовок с опущенным подлежащим переводится неопределенно-личным предложением).

2. Опущение сказуемого. Сказуемое опускается в заголовке тогда, когда оно играет в предложении второстепенную роль. На русский язык такие заголовки переводятся назывными предложениями, например:

Web Protest. - Протест в сети.

3. Опущение артикля. Опущение артикля привлекает внимание, делает заголовок более экспрессивным. Артикль сохраняется лишь в тех случаях, когда его опущение может привести к неверной смысловой интерпретации. В русском языке нет аналога опущения артикля, поскольку для него категория определенности/неопределенности выражается в рамках не грамматического, а лексического значения:

Vince Cable calls for mansion tax in next Budget. - Винс Кейбл требует ввести в Англии налог на элитную недвижимость (Опущение артикля в данном случае делает заголовок более информативным и динамичным).

4. Опущение глагола-связки «to be» в пассиве. Опущение глагола-связки «to be» делает заголовок более информативным, позволяет привлечь внимание. В русском языке это явление не имеет аналога. Для переводчика задача заключается в том, чтобы увидеть пассив в оригинале, не перепутав его с другими формами глагола, например:

235,000 Mini Coopers recalled over fire risk 235,000. - Мини Куперов будет отозвано из-за опасности взрыва (опущение глагола-связки «will be»).

Hundreds of lost Darwinian specimens discovered in cabinet. - Найдены сотни потерянных экспонатов Чарльза Дарвина (опущение глагола-связки «were»).

В английском языке распространено использование пассивной конструкции. Но в русском языке пассивная конструкция не является столь нейтральной, как в английском, поэтому ее использование гораздо более ограничено:

At least two killed as three buildings collapse in Rio de Janeiro. - В Рио-де-Жанейро обрушились три здания: погибли как минимум 2 человека.

5. Отсутствие вводящего глагола при цитировании. Для заголовков характерны цитаты, которые могут быть выражены как прямой, так и косвенной речью.

Опущение глагола, вводящего цитату, используется в связи с экономией пространства. Такой прием также делает заголовок более емким и информативным. В таких случаях пишется лишь имя автора и сама цитата. В русском языке также допускается опущение глагола, вводящего цитату, однако, в отличие от английского языка, допускающего ссылку на автора как в начале, так и в конце заголовка, в русском языке вначале пишется имя автора цитаты, а затем сама цитата:

I´m too old for marriage: Oprah Winfrey. - Опра Уинфри: «Я слишком стара для замужества»

Следующей грамматической особенностью оформления газетных заголовков англоязычной прессы выступают временные формы глагола. Значительные отличия от других функциональных стилей современного английского языка можно отметить в том, каким именно образом используются глагольные временные формы в заголовках англоязычных газет, например:

1. В том случае, если речь идет о тех событиях, которые имели место в недавнем прошлом, в большинстве случаев имеет место употребление настоящего неопределенного времени. Перевод таких заголовков на русский язык осуществляется обычно с использованием прошедшего времени, что можно проиллюстрировать следующим примером:

Pakistan blocks US envoy visit: official. - Пакистан отказался принять американского дипломата.

2. Если говорить о будущем действии, то оно зачастую передается посредством использования инфинитива. В процессе перевода данного типа заголовков на русский язык имеет место употребление глагола в будущем времени, часто также встречается употребление настоящего времени со значением будущности или же безглагольного заголовка, что можно проиллюстрировать на следующих примерах:

Lloyds Banking Group to cut 700 jobs. - Банковская группа Lloyds Banking Group сократит 700 рабочих мест (Будущее действие выражается в переводе глаголом будущего времени).

Japan´s NEC to slash 10,000 jobs. - Японская компания NEC планирует сократить 10 тысяч сотрудников (При переводе этого заголовка на русский язык используется глагол настоящего времени со значением будущности).

Грамматические, равно как и лексические трансформации нередко требуют внесения дополнительных слов или, наоборот, опущения каких-нибудь элементов. Поэтому опущения и дополнения часто сочетаются с другими видами грамматических трансформаций, чаще всего с заменой частей речи. Введение дополнительных слов обусловливается рядом причин: различиями в структуре предложения и тем, что более сжатые английские предложения требуют в русском языке более развернутого выражения мысли. Отсутствие соответствующего слова или соответствующего лексико-семантического варианта данного слова тоже является причиной введения дополнительных слов при переводе.

Практически все добавления не вносят существенного изменения в смысл переводимых заголовков. Например, в переводе следующего заголовка «Where Is Europe?» добавилось слово «находится» – «Где находится Европа?», которое не меняет смысл, но привносит определенную его коррективу, расширяет информацию. В другом же примере добавление информации в переводе заголовка влечет за собой изменение смысла:

Fitch: reconsidering Russia. - Fitch: переоценка кредитного рейтинга России.

Как видно из примера, из заголовка оригинала нельзя понять, что речь идет о переоценке кредитного рейтинга России, а вот в переводе добавившиеся слова расширяют информацию заголовка статьи.

В следующем примере использован прием опущения:

Showbiz dinosaurs who defy extinction. - Динозавры шоу-бизнеса отказываются вымирать.

Как можно увидеть из примера, опущение слова «who» не влияет на смысл высказывания.

Газетный заголовок – один из основных компонентов успешности публикации. Для привлечения внимания читателя авторы прибегают к различным стилистическим и лексико-грамматическим приемам: использование культуронимов, специальных терминов, метафор и аллюзий, грамматически некорректных структур. Различия в синтаксической структуре английского и русского заголовков также представляют определенную сложность для переводчика. Исследование показало, что переводчики часто прибегают к переводческим трансформациям, чтобы представить адекватный перевод: чаще всего встречаются добавления, замены, перестановки и опущения. Однако почти в половине случаев проанализированных заголовков при переводе трансформации не были использованы, что можно объяснить желанием переводчиков сохранить информационную насыщенность искомого заголовка.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в рамках данного параграфа были проанализированы наиболее значительные лексические и грамматические трансформации, применяемые в процессе перевода текстов политического дискурса с английского языка на русский, находящиеся в непосредственной взаимосвязи с проблемой их понимания и последующего перевода на русский язык. Необходимо также отметить отсутствие конкретных и четко установленных правил перевода текстов политического дискурса, однако, владея основными особенностями такого рода перевода и обладая значительными фоновыми знаниями по теории и практике перевода, переводчик имеет возможность выполнения адекватного перевода текстов англоязычного политического дискурса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, на основании исследования, проделанного в рамках темы данной работы, можно сделать ряд выводов, касающихся особенностей переводческих трансформаций в процессе перевода текстов политического дискурса.

Политический дискурс – это явление, с которым человек сталкивается ежедневно. Чем более открыта и демократична жизнь общества, тем больше внимания уделяется языку политики. Политический дискурс относится к особому типу общения, для которого характерна высокая степень манипулирования сознанием людей. Выступление политика – это хорошо спланированная акция, требующая долгой и тщательной подготовки, поскольку политики стремятся не только проинформировать аудиторию о каком-либо аспекте общественной жизни, но, что важнее, добиться расположения аудитории, убедить слушателей принять ту или иную позицию, а также заручиться поддержкой граждан.

Современный политик это не столько «Homo faciens» – человек действующий, сколько «Homo eloquens» – человек говорящий, причем говорящий публично. Об этом заявлял еще французский император Наполеон I: «Кто не умеет говорить – карьеры не сделает». Иными словами, успех политика зависит от умелого использования им механизмов политической коммуникации. На сегодня это самый распространенный и наиболее эффективный инструмент политического влияния, который ведет массы к добровольному подчинению своим лидерам.

Целью политического дискурса является захват, удержание или перераспределение власти. В этом виде общения язык является в первую очередь инструментом воздействия. В основе языка политики лежит система двойственности, т.н. дуальная система, или система бинарных оппозиций. Данная система является необходимым условием существования демократического общества. Ее двойственность заключается в существовании системы про- и контраргументации, согласия и критики, собственного выступления и выступления противника. Одним из элементов этой дуальной системы является оценочность. Одной из важных функций политического выступления является положительная оценка собственной позиции и соответственно негативная оценка позиции противника. В языке политики оценочность связывается с идентификацией, которая является проявлением принципа членения универсума на «своих» и «чужих».

Идентификация является одной из конечных целей отправителя сообщения (политика), другими словами, адресат (народ, электорат) должен идентифицироваться с ним, принимать и разделять его позицию и взгляды. В зависимости от политического положения выступающего, положительная и отрицательная оценки в его выступлении занимают разное место. Так, представители правящей группы склонны к положительной оценке собственной группы, собственных действий, к идентификации. Оппозиция, напротив, больше использует негативную оценку и меньше идентификацию, т.е. оппозиция «живет» за счет критики, отрицания и нападения, а позитивное подчинено негативному.

Для того, чтобы максимально точно передать послание автора политического текста на английском языке русскоязычной аудитории, переводчик такого рода текстов должен обладать не только развитым вокабуляром, но также и четко представлять себе, каким именно образом необходимо переводить то или иное предложение в тексте политического дискурса, а для этого ему необходимо знать, как правильно воспользоваться различными видами переводческих трансформаций, среди которых в качестве основных выступают лексические и грамматические трансформации.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алимов В.В. Пособие по теории перевода. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2014. 240 с.

2. Аникина Ю.В. Способы перевода общественно-политической лексики в дипломатическом дискурсе // Современные тенденции развития науки и технологий. – 2016. - №11-9. – С. 51-53.

3. Анисимова С.А. Особенности перевода метафор как важной составляющей имиджа политика в политическим дискурсе [Электронный ресурс] // Международный студенческий научный вестник. – 2015. – №1. - Режим доступа: https://eduherald.ru/ru/article/view?id=11969. Дата обращения: 01.06.2019.

4. Арнольд В.И. Стилистика. Современный английский язык. - М.: Наука, 2015. 328 с.

5. Вальковская Н.В., Илюшкина М.Ю. Чтение и понимание английских текстов: учеб.-метод. пособие. – Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2015. – 44 с.

6. Виноградов В.С. Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). - М.: Издательство института общего среднего образования РАО, 2001. - 224 с.

7. Вишнякова П.В., Ольховикова Ю.А. Языковые особенности публичных выступлений Х. Клинтон в предвыборном дискурсе (на примере СМИ США) // Молодой ученый. - 2016. - №7.5. - С. 3-4.

8. Гальперин И.Р. Стилистика английского языка. М.: Высшая школа, 2011. 321 с.

9. Голубцов С.А. Обучение переводу: проблема выбора стиля или смысла // Научные труды Кубанского государственного технологического университета. - 2014. – № 54. – С. 135–137.

10. Горшкова О.Ф., Тадинова Р.А. Коммуникативные стратегии и тактики речевого воздействия в американском президентском дискурсе // Политический дискурс в парадигме научных исследований: сборник статей международной научной конференции. – Тюмень: Вектор Бук, 2014. – 135 с.

11. Данилова И.И., Голубева М.М. Особенности перевода вводных слов в политическом дискурсе // Международный журнал экспериментального образования. – 2016. – №5-3. – С. 317-320.

12. Змеёва Т А. К вопросу обучения студентов языковых факультетов чтению англоязычной прессы // Вопросы гуманитарных наук. - 2007. - №6. - С. 220-221.

13. Илюшкина М.Ю. Теория перевода: основные понятия и проблемы. – Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2015. – 80 с.

14. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. – М.: ЭТС, 2002. – 424 с.

15. Кузнецова А.Н., Змеева Т.А. Методические аспекты лингвокультурного образования // Инновации в преподавании иностранных языков студентам-юристам. - 2013. - №11. - С. 82-85.

16. Кухаренко В.А. Практикум по стилистике английского языка. - М.: Флинта, Наука, 2015. - 184 с.

17. Липченко М.С. Лингвостилистические особенности выступлений женщин-политиков (на материале французских, английских и русских текстов) // Вестник Волгоградского государственного университета. - 2011. – №9. - С. 113–114.

18. Лисицына В.О., Арутюнов Э.К. Виды лексических трансформаций при письменном переводе // Международный журнал экспериментального образования. – 2014. – № 10. – С. 167-170.

19. Логинов К.С. Особенности применения инструментов политической лингвистики в публичных выступлениях государственных лидеров (на примере речей Президентов России и США) [Электронный ресурс] // Научное сообщество студентов XXI столетия. Общественные науки: сб. ст. по мат. XXXV междунар. студ. науч.-практ. конф. (Новосибирск, 20.10.2015) - №8 (34). – Режим доступа: http://sibac.info/archive/social/8(34).pdf. Дата обращения: 01.06.2019.

20. Морозова О.Н. Особенности языка современной английской политической речи // Филологические этюды. – 2015. – №9. - С. 100-114.

21. Неугодникова Е.О. Об упражнениях на переводческие трансформации как составляющей процесса обучения будущих переводчиков. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/47185/1/978-5-8295-0519-6_26.pdf. Дата обращения: 01.06.2019.

22. Романова С.П., Коралова А.Л. Пособие по переводу с английского на русский. – М.: КДУ, 2008. – 176 с.

23. Сайфулинова А.М., Привалова Ю.В. Особенности передачи экспрессивности при переводе текстов политического дискурса // Успехи современного естествознания. – 2012. – № 5. – С. 161-164.

24. Семенов А.Л., Латышев Л.К. Перевод: теория, практика и методика преподавания. – М.: Академия, 2003. – 192 с.

25. Семкин М.А. Стилистические средства в дискурсе политического комментария // Вестник Санкт-Петербургского университета. - 2012. - №2. – 209-215.

26. Сивцова А.А., Скобелева Л.Д. Авторский стиль на примере публичных выступлений современных политиков // Научно-методический электронный журнал «Концепт». – 2016. – №10 (октябрь). – С. 75–81.

27. Словарь политических терминов: для студентов всех специальностей и форм обучения / Сост. А.А. Лузан, А.В. Бородай, А.П. Кваша. – Краматорск: ДГМА, 2014. – 33 с.

28. Стригина Т.К., Лазарев В.А. Функционально-семантические и стилистические особенности политического дискурса. – 16.05.2017. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://scipress.ru/philology/article/funkcionalno-semanticheskie-i-stilisticheskie-osobennosti-politicheskogo-diskursa. Дата обращения: 01.06.2019.

29. Трифонова В.Г. Грамматические трансформации в переводе текстов новостного медиа-дискурса: выпускная квалификационная работа по специальности 45.03.02 «Лингвистика. Перевод и переводоведение» / БашГУ; науч. рук: Ю.А. Белова. - Уфа, 2016. – 64 с.

30. Ухвачев Г.И., Куимова М.В. Некоторые особенности политической речи // Молодой ученый. - 2015. - №10. - С. 1046-1047.

31. Ушакова Е.Ю., Хисматуллина Л.Г. Лингвистические особенности политического дискурса в контексте борьбы с терроризмом (на материале выступлений Т. Мэй, Б. Обамы и С. Лаврова) // Студенческая наука 21 века: материалы XI Междунар. студенч. науч.-практ. конф. (Чебоксары, 1 ноября 2016 г.) / редкол.: О.Н. Широков и др. - Чебоксары: ЦНС «Интерактив плюс», 2016. - № 4 (11). - С. 162–167.

32. Чигина Н.В., Петухова Е.И. Специфика английского газетного стиля // Инновационная наука. 2016. №11-2. С. 137-139.

33. Чудинов А.П. Политическая лингвистика. - М.: Флинта, Наука, 2006. – 224 с.

34. Шовгенина Е.А. Перевод и преподавание перевода с применением новых технологий (обзор работ иностранных авторов) // HOMO LOQUENS (Вопросы лингвистики и транслятологии): сб. ст. – Волгоград, 2015. – С. 116–125.

35. Bring on the Tempest // The Economist. – 2016. - №418 (8970). – p. 45.

36. Klein B. Fictions of the Sea: Critical Perspectives on the Ocean in British Literature and Culture. - London: Routledge, 2002. - 256 p.

37. Kövecses Z. Metaphor: A Practical Introduction. - Oxford: Oxford University Press, 2002. - 304 p.

38. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. - Chicago: University of Chicago Press, 1980. - 242 p.

39. Oxford Dictionary of English. – Oxford: Oxford University Press, 2012.

40. Urbonaite J., Šeškauskiene I. HEALTH Metaphor in Political and Economic Discourse: a CrossLinguistic Analysis // Studies about Languages. - 2007. - № 11. - Pp. 68-73.

41. Vaghi F., Venuti M. The Economist and The Financial Times. A study of movement metaphors // Proceedings of the Corpus Linguistics 2003 Conference. - Lancaster: Centre for Computer Corpus Research on Language Technical Papers, Lancaster University, 2003. - Pp. 828-834.