Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Теория и практика разделения властей ( ПРИНЦИП РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ В РОССИИ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Фундаментом правового демократического государства служит принцип разделения властей, без него невозможно осуществление контроля над органами государственной власти, нельзя говорить и о полноценном обеспечении конституционных прав и свобод, о народовластии.

Принцип разделения властей является средством эффективного решения государственных задач для обеспечения стабильного миропорядка в интересах граждан. Это говорит о значимости данной курсовой работы.

Для того чтобы власть функционировала для народа, необходимо её разделение на ветви, которые бы взаимно сдерживали друг друга, эффективно взаимодействовали, тем самым, обеспечивая реализацию воли народа. При этом разделение властей должно быть не формальным (закреплённым лишь «на бумаге»), а реальным – с действующей системой сдержек и противовесов и с учётом особенностей (исторических, ментальных) той или иной страны.

Нет оснований утверждать, что теория разделения властей представляет особую актуальность. Но с разной долей внимания она не сходит с правового поля вот уже несколько столетий.

Каждое государство функционирует при помощи органов, между которыми распределяются государственная деятельность и властные полномочия. Этим обусловлены создание и деятельность системы государственных органов. В связи с этим возникает вопрос о том, как распределяется власть в государстве. Исторически так сложилось, что деятельность государства включает в себя несколько ее видов: законодательную, исполнительную и судебную. В соответствии с этим создавались органы, выполнявшие определенный род деятельности. Над теорией разделения властей работали многие философы и ученные.

Анализ данного принципа показывает: насколько важна теоретическая правовая база для реализации ее на практике.

Объектом курсовой работы выступает принцип разделения властей, и его реализация в государственном механизме Российской Федерации.

Предметом исследования являются механизм функционирования и исторические предпосылки возникновения теории разделения властей.

Целью курсовой работы является рассмотрение теоретических и практических вопросов принципа разделения властей.

Для достижения поставленной цели были поставлены следующие задачи:

- рассмотреть возникновение и проследить развитие теории разделение властей;

- исследовать теоретические аспекты принципа разделения властей в России;

- исследовать практику реализации конституционного принципа разделения властей;

- проанализировать возникновение «нетрадиционных» ветвей власти при реализации принципа разделения властей.

Тема разделения властей нашла свое отражение в трудах таких ученных как: С.А. Авакьян, Ю.Н. Анашкина, М.В. Баглай, И.М. Байкин, А.М. Барнашев, Н.М. Добрынин, Е.С. Дубинина, Е.И. Козлова, О.Е. Кутафин, Е.С. Лещева, П.К. Лысов, Л.А. Окунев, Ю.И. Скуратов, Б.А. Страшун, Г.Н. Чеботарев, В.Е. Чиркин и др.

Нормативной основой курсовой работы выступили Конституция РФ и другие нормативно-правовые акты.

В работе использовались методы: всеобщий диалектический метод познания, а также основанные на нем общенаучные, специальные и частноправовые методы исследования.

Структура работы определена целями и задачами работы, и состоит из введения, двух глав, заключения, глоссария, списка использованной литературы и приложений.

ГЛАВА 1. ПРИНЦИП РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ В РОССИИ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

Принято считать, что принцип разделения властей возник в Древней Греции. В соответствии с этой концепцией власть в государстве разделяется на три независимые ветви с различными полномочиями и областями ответственности: законодательную, исполнительную и судебную.

Еще Аристотель, изучавший греческие города-государства, отмечал в своих трудах, что государственная власть состоит из трёх составных частей, предполагая, что от способов их организации зависит благосостояние общества и различие форм государственного строя^[1]. Особенно выделялись законосовещательные, административные и судебные органы. В роли главенствующего органа власти при этом выступал именно законосовещательный орган^[2].

Платон же особо выделял из государственной деятельности законодательную, управленческую и судебную, считая, что они «направлены на один и тот же предмет, но вместе с тем и отличны друг от друга»^[3].

Полибию принадлежит теория о необходимости разделения власти между консулом, сенатом и народным собранием. При этом они должны были одновременно осуществлять взаимоподдержку и сдерживать друг друга^[4].

Тем не менее, основателями теории разделения властей в узком смысле принято называть английского философа Джона Локка и французского просветителя Шарля-Луи Монтескье, которые в конце XVII в. в Англии и в середине XVIII в. во Франции разработали основные положения данной теории.

Различные подходы этих двух философов к данной проблеме породили и разные концепции теории разделения властей.

Джон Локк разделил публично-властные полномочия между разными органами: соответствующие типы публично-властной деятельности были расположены им в иерархическом порядке. Локк разделял государственную власть на законодательную, исполнительную и федеративную, но эти ветви не были равноправными, поскольку последние две ветви находились в подчинении у законодательной. Тем не менее, против узурпации власти и «осуществления власти помимо права» он призывает народ «воззвать к небесам» и применить силу против «несправедливой и незаконной силы»^[5].

В отличие от Джона Локка, Шарль Монтескье не дробил государственную власть, а лишь структурно разделял её на законодательную, исполнительную и судебную ветви, различая в каждом государстве только эти три вида власти. Разделение и взаимное сдерживание властей является, согласно Монтескье, главным условием обеспечения политической свободы применительно к государственному устройству.

В своем произведении «О Духе законов» Ш. Монтескье написал, что каждое государство имеет три ветви власти, а именно исполнительную, законодательную и судебную. Все эти ветви должны быть независимы друг от друга, и, чтобы ни одна из них не смогла узурпировать власть, они должны уравновешивать влияния друг друга с помощью системы сдержек и противовесов. Теорию разделения властей Монтескье основывал на опыте Конституции Римской республики. Рассматривая судебную власть в отдельности, можно отметить, что если «судья станет законодателем, то свобода граждан окажется во власти произвола. Если же судебная власть объединится с исполнительной, то судья получит возможность стать угнетателем»^[6].

Учения Локка и Монтескье оказали огромное влияние на всеобщую государственно-правовую практику.

Однако помимо трехзвеньевой системы разделения властей существует еще и двухзвеньевая, которая также представляет теоретический интерес для данной работы. Создателем теории был Ж. Кэлвин, отстаивающий идеалы демократии. Своей целью он называл защиту прав и благосостояния простых людей. Чтобы снизить опасность злоупотребления властей, им было предложено создание ряда политических институтов, которые должны контролировать друг друга на основе системы сдержек и противовесов.

Стоит отметить, что систему Джона Локка использовали в США, однако знаковым является то, что вскоре «все полномочия управления – законодательные, исполнительные и судебные – оказались у законодательного корпуса… Сто семьдесят три деспота, безусловно, являются такими же угнетателями, как и один»^[7].

После отказа США от модели Джона Локка на смену ей пришла видоизмененная модель Шарля-Луи Монтескье, основным отличием которой стало вертикальное разделение власти. Также в систему «сдержек и противовесов» Монтескье был добавлен и ряд новых принципов: во-первых, различные виды способов формирования органов государственной власти; во-вторых, различные сроки полномочий органов государственной власти; и, в-третьих, был создан механизм «снятия» диктаторских поползновений властей.

Однако Ковалевский М. М. обращал внимание, что «теория разделения властей, как понимал ее Монтескье, сводится на самом деле к разделению суверенитета. В этом и состоит ее главное отличие от учений средневековых публицистов об ограниченной сословной монархии»^[8]. Однако автор достаточно скептически относился как к самой идее разделения суверенитета, так и к вытекающему из нее принципу разделения властей^[9].

Также М. М. Ковалевский особо подчеркивал, что принцип разделения властей «нигде не одержал такой победы и не показал в большей степени практических неудобств, связанных со строгим его проведением в законе», как в США. Печальный опыт Америки наглядно демонстрировал, что простое разделение властей способно привести к их изолированию, тем самым навредив «правильному ходу политической машины».^[10]

В европейском мире, скорее всего, нет больше места, где бы у концепции разделения властей была столь долгая и драматическая история, как в России, так как изначально она была ограничена властью самодержавной монархии и считалась вредоносной и революционной, а после октября 1917 г. идеи о разделении властей были окончательно забыты и на смену им пришла идея «диктатуры пролетариата» и тезис «вся власть Советам».

Подобная ситуация длилась вплоть до конца 80-х начала 90-х гг., до съезда народных депутатов РСФСР 12 июня 1990 г., принявшего Декларацию «О государственном суверенитете РСФСР», согласно с п. 13. которой концепция разделения властей стала рассматриваться в качестве официальной доктрины^[11].

21 апреля 1992 г. в ст. 3 Конституции РФ было закреплено, что система государственной власти в РФ основана на принципе разделения властей, а также провозглашено, что Российская Федерация – демократическое государство^[12].

Далее идея разделения властей получила свое продолжение в ст. 10 Конституции РФ от 12 декабря 1993 г., где была дополнительно прописана «самостоятельность» ветвей власти. В ст. 11 сказано, что государственную власть в РФ осуществляют Президент РФ, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство РФ и суды РФ^[13].

Итак, из вышеприведенного материала мы видим, что теория разделения властей, зародившаяся еще в эпоху античности и получившая свое оформление в эпоху Просвещения, является актуальной и в наши дни.

К сожалению, на сегодняшнем постсоветском пространстве данная теория не получала должного развития по причине отсутствия необходимых исторических предпосылок. Но сегодня, в свете развала Советского Союза и построения на его месте новых демократических правовых государств, принцип «разделения властей» обретает признание в качестве руководящего демократического принципа.

ГЛАВА 2. КОНСТИТУЦИОННЫЙ ПРИНЦИП РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ: ПРАКТИКА РЕАЛИЗАЦИИ

Поступательное движение к правовому государству актуализирует обсуждение «вечного» вопроса, значимость которого с течением времени не снижается, а возрастает, – идее разделения властей, которая получила нормативное закрепление в российской Конституции 1993 г. В постановлении Конституционного Суда РФ от 18 января 1996 г. № 2-П указано, что разделение властей закрепляется в Конституции РФ в качестве одной из основ конституционного строя для Российской Федерации в целом, то есть не только для федерального уровня, но и для организации государственной власти в ее субъектах^[14].

В условиях эйфории 1990-х годов разделение властей было безоговорочно воспринято как твердая гарантия демократического характера права, государства, последствиями которого ожидалось установление режима законности. Однако до сих пор теоретическая значимость и практическая роль разделения властей не осознана до конца ни российской политической элитой, ни обществом. Все это привело к тому, что в отечественной политической практике механизм разделения властей оказался практически невостребованным.

Председатель Конституционного Суда РФ В. Зорькин, размышляя о российской Конституции в преддверии празднования 25-летия ее принятия, обратил внимание на проблему дисбаланса ветвей власти, на усиление полномочий исполнительной ветви власти, недостаточную четкость в распределении полномочий между Президентом РФ и Правительством, в определении статуса Администрации Президента РФ и полномочий прокуратуры^[15].

Отечественные юристы И.В. Гессен, М.М. Ковалевский, В.С. Соловьев, П.Б. Струве, С.А. Муромцев, Б.Н. Чичерин, развивая идеи западного Просвещения, считали, что механизм разделения властей является единственным средством для предотвращения революции в России.

Марксисты отрицали принцип разделения властей и в качестве антипода выдвигали идею «разделения труда» по реализации единой государственной власти. Это наглядно продемонстрировала политическая практика Советского государства, которое ни юридически, ни фактически не воспринимало данный принцип, он существовал формально, на практике все ветви власти подчинялись партийной гегемонии.

В ходе многочисленных острых дискуссий относительно теории разделения властей выработаны конкретные универсальные положения, составляющие основу рассматриваемой теории. Концепцию разделения властей, как представляется, можно рассматривать в качестве «общего» для всех ее вариантов, независимо от того, где, в какой стране и при каком политическом режиме она применяется и как интерпретируется. Среди такого рода достаточно устоявшихся универсальных положений можно выделить следующие постулаты:

– теория разделения властей представляет собой разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную;

– в каждой стране, именующей себя демократической, законодательная, исполнительная и судебная власти не только тесно связаны между собой единым государственным механизмом, но и относительно самостоятельны;

– между высшими государственными органами, осуществляющими законодательные, исполнительные и судебные функции, существует некий баланс властей, действует система сдержек и противовесов;

– все три власти действуют, как правило, на постоянной правовой основе. Поскольку законы, как писал Дж. Локк, «обладают постоянной и устойчивой силой и нуждаются в непрерывном исполнении или наблюдением за этим исполнением, то необходимо, чтобы все время существовала власть», которая следила бы за их исполнением^[16];

– степень и характерные особенности процесса реализации разделения властей обусловлены конкретными факторами (формой правления, формой территориального устройства, характером политического режима, историческими, национальными и политическим традициями).

Для эффективной работы механизма властвования в государстве необходимы некоторые условия: относительная независимость и самостоятельность ветвей власти; взаимное сотрудничество; работающая сбалансированная система сдержек и противовесов. Будучи совокупностью взаимосвязанных элементов, обеспечивающих в рамках закона эффективное взаимодействие ветвей власти, она играет роль «живых тканей, сосудов государственного механизма»^[17].

Эволюция современного государства содержательно обогатила идею разделения властей, наполняет ее новым содержанием, поскольку условия жизнедеятельности государства и общества существенно трансформировали. Сторонники баланса ветвей власти, анализируя механизм разделения властей, все больше обращают внимание на следующую тенденцию. Ученые-правоведы (да и представители всех отраслей обществоведения) отмечают, что фактически представительные и судебные учреждения постепенно превращаются из равнозначных и равноправных оппонентов исполнительной власти в инстанции, более или менее эффективно сдерживающие и контролирующие последнюю^[18]. И это естественно, ибо «усиление» исполнительной власти есть объективная реальность, обусловленная главным образом усложнением процессов общественного развития. В то же время существует опасность неуклонно продолжающегося усиления исполнительно-распорядительных органов, которая сегодня все яснее осознается как обществом, так и представителями властных структур.

Доминирующее положение исполнительной власти в системе разделения властей обусловлено управленческим характером деятельности, которую она осуществляет: предвидением, прогнозированием, планированием, принятием необходимого решения, мобилизацией и организацией сил и ресурсов, контроль выполнения и многим другим. Учитывая сложившиеся реалии, представительная и судебная власти призваны осуществлять сдерживающие и контролирующие усилия по отношению к власти исполнительной, не допуская концентрации государственной власти в руках профессиональных управленцев.

В последнее время в науке появились новые подходы к модели организации власти в России, учитывающие ее федеративное строение. В частности, принципы единства и разделения властей дополняются положением о субсидиарности властей^[19]. Отношения субсидиарности складываются между различными уровнями федеративной системы власти.

Современные отечественные и зарубежные ученые утверждают, что ключевая модель, согласно которой существуют лишь три ветви власти, устарела, не соответствует современным реалиям^[20]. Так, во многих демократических государствах функционируют институты, которые не вписываются ни в одну из традиционных ветвей власти. В России к таковым относятся Центробанк РФ, Администрация Президента РФ, Счетная палата РФ и другие. В связи с этим высказываются позиции о необходимости выделять контрольную ветвь власти^[21], избирательную власть^[22]. Существующую триаду ветвей власти предлагается расширить за счет новых и переименованных традиционных понятий: правящая власть, законодательная власть, административная власть, судебная власть, судебная конституционная власть^[23]. Е.В. Коврякова указывает на множественность ветвей власти: законодательную, исполнительную, судебную, учредительную, избирательную, контрольную, гражданскую, организационную, президентскую, народную, прокурорскую, финансово-банковскую, надзорную, денежную^[24]. Справедливо мнение и о том, что сегодня исполнительную власть точнее называть властью «управляющей». Именно она является основным разработчиком правовой политики, идей, концепций, которые впоследствии представляются на одобрение парламенту^[25].

В практике реализации разделения властей в России прежде всего отмечается существенный изъян формулировки ст. 10 Конституции РФ, регламентирующей, что «государственная власть осуществляется на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную ветви. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны». В таком изложении статья допускает неоднозначное толкование соотношения ветвей власти, при этом акцентируется внимание на их обособлении. Между тем С.А. Авакъян подчеркивает, что Конституция России не дает оснований говорить о «властях», у нас их не множество, а одна – единая власть народа (ст. 3 Конституции РФ), то есть термин «разделение власти» точнее, чем «разделение властей»^[26].

Очевидно, что разделение властей должно вытекать из принципа единства государственной власти, обусловленного единой политико-экономической основой деятельности государства; общности целей и задач, выполняемых государственными структурами; наличия общих принципов построения и функционирования государственных органов. С учетом принципа «единства разделенных властей» следует скорректировать и ст. 10 Конституции РФ, изложив ее следующим образом: «Государственная власть осуществляется на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную ветви. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны «в пределах своих полномочий».

Весьма широки полномочия Президента РФ, который формирует и контролирует деятельность Правительства РФ, а также системы исполнительной власти в целом. Президенту прямо подчинены и подотчетны ряд федеральных органов исполнительной власти. Он определяет основные направления внутренней и внешней политики государства, осуществляет руководство внешней политикой, ведет переговоры, подписывает международные договоры и многое другое. По обширному кругу его полномочий он фактически находится над тремя ветвями власти. Президент РФ, президентская Администрация и Правительство РФ – высшая государственная бюрократия, реальная политическая сила, определяющая на практике тон всех государственно-правовых преобразований в современной России^[27].

Таким образом, модель организации российской власти строится на следующих началах: суперсильный статус Президента; юридически и фактически смещенный баланс ветвей власти в сторону ее исполнительной ветви; пассивный парламент, создающий угрозу потери демократических свобод, доставшихся россиянам великой ценой.

Резюмируя изложенное, подчеркнем, что разделение властей – важнейшее условие и основной механизм функционирования государственной власти, он является основой государственного строительства в высокоразвитых странах современного мирового сообщества. Практическая ценность этого института власти состоит в установлении мощных конституционных гарантий против тенденции к полновластию одной из ее ветвей.

Разделение властей (распределение полномочий по осуществлению государственной власти между независимыми друг от друга органами) вытекает из принципа правового государства. Существование правового государства невозможно без системы разделения властей, где власть судебная выступает гарантом соблюдения права самим законодателем и правоприменителем, где конституционное судопроизводство является необходимой частью государственного механизма, позволяющего реально воздействовать на функционирование самостоятельных законодательной, исполнительной и судебной властей. Вместе с тем понятие «разделение властей», содержит в своем объеме определенную долю условности и требует уточнения в каждом конкретном случае. Обратная сторона конституционного разделения властей – положение о единстве государственной власти, органически вытекающего из природы государственной власти, которая не может быть ни социально, ни юридически разделена на части^[28].

Система государственной власти как устойчивая эволюционирующая подсистема должна характеризоваться как целевым, так и функциональным единством. Даже в абстракции невозможно разделить функции власти, реализуемой в непрерывном потоке решений и действий. При нормальном взаимодействии и кооперации властей нет границ разделению труда. Именно поэтому реализация принципа разделения властей должна быть обеспечена эффективным механизмом правового регулирования, в котором особое место отводится взаимодействию властей, полномочиям, ответственности.

Принцип разделения властей имеет не абсолютный, а относительный характер и модифицируется в зависимости от конкретных исторических, политических и иных реалий. Это в полной мере относится и к России, которая развивает модель разделения властей, отвечающую ее современным потребностям.

ГЛАВА 3. ВОЗНИКНОВЕНИЕ «НЕТРАДИЦИОННЫХ» ВЕТВЕЙ ВЛАСТИ ПРИ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ

Начиная с учения Ш.Л. Монтескьё «классическая» модель разделения властей предлагает подразделять государственную власть на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную. Данная модель получила закрепление в конституциях многих стран и с определёнными уточнениями и дополнениями продолжает действовать в механизме устройства государства и сегодня.

Однако в настоящее время триада властей, предусмотренная «классической» моделью уже не является незыблемой. Появляются мнения, что деление на три ветви власти не в полной мере отражает существующие реалии современности. Их авторы выделяют новые ветви власти такие, как учредительная, муниципальная, избирательная, информационная, контрольная и др^[29].

Гражданская власть представляет собой власть контрольную, сочетая в себе различные органы, наделённые полномочиями в отношении иных государственных органов и должностных лиц. Необходимо отметить, что органы с похожими функциями существуют во многих государствах. Например, в России – это Счётная палата, Уполномоченный по правам человека. Новизна венесуэльского подхода заключается в признании за этими органами статуса относящихся к самостоятельной ветви власти – гражданской, тогда, как в других странах данные контрольные органы (в том числе и прокуратура) не отнесены ни к одной из ветвей власти.

Вместе с тем в научной литературе существуют разные подходы к определению места контрольной власти в системе разделения властей. Так, Чеботарёв Г.Н. выделяет в качестве самостоятельных ветвей власти: власть, осуществляемую Уполномоченным по правам человека и «надзорно-законоприменительную» власть, реализуемую органами прокуратуры, при этом, не включая данные «самостоятельные» власти в единую контрольную ветвь власти^[30].

Иной точки зрения придерживается В.Е. Чиркин, который относит к контрольной власти не только специфические органы (Счётная Палата, Прокуратура, Уполномоченный по правам человека), для которых контрольная функция является основной, но и органы, в деятельности которых контроль является лишь одной из функций (Президент, Парламент, Центральная избирательная комиссия и др.). При этом он определяет контрольную ветвь власти следующим образом – «это обособленная организационно-функциональная (институционально-функциональная) система в целостном механизме осуществления государственной власти, опирающаяся, прежде всего, на функциональное единство, характеризующаяся организационной сосредоточенностью, её органы и должностные лица осуществляют контроль и надзор в отношении неподчинённых им объектов, при осуществлении своих полномочий независимы от органов других ветвей государственной власти и в своей деятельности применяют специализированные формы, методы, процедуры»^[31].

Представляется, что фактически контрольная власть реализуется в деятельности специфических органов, не относящихся ни к одной из «традиционных» ветвей власти, поэтому законодательное закрепление контрольной власти в качестве самостоятельной позволило бы более детально разработать контрольные полномочия таких органов и увеличить эффективность осуществляемой ими деятельности.

XXI столетие – век информации, век построения информационного общества, поэтому представляется важным обратить внимание ещё на одну ветвь власти – информационную.

«Информационная власть – это способность и возможность существенно воздействовать на сознание людей, на развитие общества с помощью массовой информации и социальной коммуникации»^[32].

В сложившейся международной обстановке информационная власть активно используется для формирования общественного мнения; применяется в качестве эффективного орудия в информационной войне. Информационная власть, используя такое средство, как пропаганда, порой прикрывает неудовлетворительную работу иных ветвей власти, направляя мысли населения в необходимое русло. Она помогает «классической» триаде властей осуществлять свою деятельность без социальных потрясений, обеспечивая поддержку общества. Однако может возникнуть и противоположная ситуация, ввиду того, что недостатком информационной эпохи является множественность источников информации, не все из которых обладают признаками объективности и здравого смысла. Например, при освещении пожара в ТРЦ «Зимняя вишня» официальные данные о жертвах и пострадавших в трагедии, предоставленные СМИ, резко контрастировали с фальсифицированными данными в социальных сетях с целью вызвать недоверие к действующей власти.

Таким образом, информационная власть играет существенную роль в осуществлении государственной власти, но выделение её в качестве самостоятельной представляется нецелесообразным. Она, за неимением государственно-властных полномочий, используется в качестве средства другими ветвями власти (органами, входящими в них), следовательно, не может образовать самостоятельную и независимую ветвь власти.

Ещё одна «нетрадиционная» ветвь власти – президентская. Рассмотрим её на примере Российской Федерации.

«Из анализа Конституции РФ следует, что Президент РФ занимает особое место в системе органов государственной власти, не входит непосредственно ни в одну из ее ветвей, а скорее условно становится над ними»^[33].

В соответствии с Конституцией РФ «как глава государства он является гарантом Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина, принимает меры по охране суверенитета РФ, её независимости и государственной целостности, обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти, выполняет иные функции» (ст.80).

В рамках обеспечения функционирования «традиционных» ветвей власти Президент обладает следующими полномочиями: право законодательной инициативы; право отлагательного вето; роспуск Государственной Думы; назначение с согласия ГД Председателя Правительства и по его предложению назначение и освобождение от должности заместителей Председателя Правительства и федеральных министров; отправление в отставку Правительства; право председательствовать на заседаниях Правительства РФ; представляет Совету Федерации кандидатуры для назначения на должность судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ; назначает судей других федеральных судов; приостанавливает действие актов органов исполнительной власти субъектов РФ в случае их противоречия Конституции РФ, федеральным законам, международным обязательствам РФ или нарушения прав и свобод человека и гражданина до решения этого вопроса соответствующим судом и иные полномочия, обеспечивающие Президенту статус особой нейтральной, уравновешивающей силы.

Наличие указанных полномочий обуславливает выполнение президентом специфических функций в конституционном процессе РФ. Так, Г.В. Дегтев выделяет арбитражно-интегративную функцию, направленную на обеспечение согласованного взаимодействия, стабильного сотрудничества и единства всех ветвей государственной власти^[34]. Схожих взглядов придерживается и С.Г. Паречина^[35], В.А. Лебедеви В.В. Киреев^[36] указывают на то, что Президент РФ в отечественной модели разделения властей выполняет функции «дирижера-арбитра», выступая при этом координатором всей преобразовательной деятельности государства. Е.И. Козлова обращала внимание на то, что принцип разделения властей предполагает наличие такого органа, который обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти, что и возлагается на Президента РФ. Ж.И. Овсепян указывает, что суть новой концепции Президента в том, что это арбитр властей^[37].

«Функции независимого политического арбитража в деятельности Президента РФ также находят отражение в исследованиях М.А. Краснова. Он обращает внимание на то, что Президент РФ является институтом, предназначенным, во-первых, для традиционного олицетворения завершенности государственной конструкции, во-вторых, для принятия оперативных мер по защите конституционного строя, государственного суверенитета, целостности страны, а в-третьих, что особенно важно, для независимого политического арбитража»^[38]

Своими особенностями обладает и контрольная функция Президента РФ. Так, для президентского контроля характерен значительный объём правовых возможностей по использованию контрольных полномочий. Кроме того, президентский контроль характеризуется широким охватом действия: он распространяется на всю исполнительную государственную вертикаль власти, систему государственной власти. Объектами президентского контроля выступают все государственные органы исполнительной власти, как на федеральном, так и на уровне субъектов Российской Федерации^[39].

При этом президентскую власть в Российской Федерации можно сравнить с «нейтральной» властью Бенджамина Констана. Согласно его концепции: «королевская власть располагается среди других властей, но она выше их, обладает силой одновременно высшей и опосредующей, будучи при этом заинтересована не в нарушении равновесия, но, напротив, в его поддержании. Реальным же олицетворением «нейтральной» власти Б. Констан считал британскую систему: если действие исполнительной власти опасно, король отстраняет министров. Если действие палаты пэров губительно, король задает ей новое развитие, создавая новых пэров. Если угроза проявляется с выборной палаты, король либо использует свое право вето, либо распускает выборную палату. Наконец, если даже действие судебной власти становится невыносимым, поскольку она применяет к отдельным действиям слишком строгие наказания, король смягчает ее деяния, используя право помилования»^[40]. Во многом Президент РФ обладает полномочиями главы нейтральной власти (указаны выше), в том числе он играет и значительную роль при осуществлении справедливого правосудия (например, дело в отношении курганского фермера, купившего GPS-трекер для слежки за коровой, было прекращено после вмешательства Президента РФ).

Наряду с этим, необходимо отметить, природа государственного лидерства в России сталкивается с противоречием между попыткой установления приоритета демократических начал в обществе и установлением реального доминирования Президента РФ в политической, социальной и экономической сферах жизнедеятельности общества (что особо ярко проявляется в ситуациях принятия Президентом РФ мер «ручного управления»)^[41].

Это приводит к возникновению сложностей в государственном управлении. Трудно не согласиться с высказыванием: «Политик Владимир Путин живёт так, что он отвечает в этой стране (Российская Федерация) даже за плохую погоду. Он отвечает в этой стране за всё, абсолютно за всё, и это очень достойное поведение политика, но у него есть и цена. Цена – это то, что вся остальная политическая система ни за что не отвечает. Она абсолютно политически безответственна. Она политическую ответственность делегировала одному человеку Путину»^[42].

Так, Президент РФ посетил Кемерово в связи с трагедией в ТРЦ Зимняя вишня, пообщался с инициативной группой, нашёл подходящие слова на совещании о ликвидации последствий пожара (этого так и не смог сделать губернатор Кемеровской области), поддержал население города. При этом Президент РФ выполнил работу региональной власти, которая оказалась не готова к чрезвычайной ситуации такого рода, т.е. президентская власть есть, а отлаженной работающей эффективно самостоятельно (без указания «сверху) политической системы нет. Последнее вызывает беспокойство, поскольку один человек (пусть даже и с командой) не может решить все проблемы государства, занимающего первое место в мире по территории^[43].

Таким образом, необходимо отметить, что трудно спорить с учёными, которыми поднимается вопрос о выделении президентской власти в качестве самостоятельной ветви власти, поскольку она фактически реализуется в государственно-политическом процессе России, оказывая значительное влияние на функционирование «классической триады» ветвей власти.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Принцип разделения властей является важнейшим элементом функционирования демократического государства, исключающим возможность соединения законодательной, исполнительной и судебной власти в одних руках.

Разделение властей является характерным признаком правового государства, гарантией его функционирования. Оно обеспечивается механизмом «сдержек и противовесов», под которым понимается частичное совпадение полномочий трех властей.

Теория разделения властей зарождалась в определенных исторических и социальных условиях; в течение веков она подвергалась некоторым корректировкам, изменялась и дополнялась, исходя из политико-правовой реальности и обстановки в конкретных государствах. Само по себе разделение властей, вот уже более 200 лет практикуемое в демократических странах, — не самоцель и не панацея от пороков и недостатков государственного управления. Но это, как показал исторический опыт, все же лучшая из имеющихся конструкций.

В перспективе, если в нашей стране будут и дальше развиваться идеи демократии и правового государства, то можно предсказать изменения в структуре взаимоотношений государственных органов, ветвей власти в сторону более полной реализации теории разделения властей.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Нормативные правовые акты

Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательств Российской Федерации от 4 августа 2014 г. N 31 ст. 4398.
Федеральный конституционный закон от 17 декабря 1997 г. N 2-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации" (с изменениями и дополнениями от 28 декабря 2016 г. N 12-ФКЗ) // "Российская газета" от 23 декабря 1997 г. N 245

Научная литература

Авакьян С.А. Конституционное право России: в 2 т. 4-е изд. М., 2017. Т. 1.
Авакьян С.А. Разделение властей: до каких уровней применять? // Вестник Саратовской государственной юридический академии. 2018. № 4 (123).
Аристотель. Политика. Соч. в 4 томах. Т. 4. М.: Мысль, 1983.
Безруков А.В. Укрепление единства государственной власти Президентом России при проведении преобразований в системе федеративных отношений // Научный ежегодник института философии и права уральского отделения РАН. 2012. № 12.
Гончаров В.В., Поярков С.Ю. Модель современной «русской власти»: условия паритетности // Государственная власть и местное самоуправление. 2016. № 3.
Дегтев Г.В. Правовая основа власти главы государства в системе государственных органов по Конституции Российской Федерации // Ценности и смыслы 2009.
Зорькин В. Буква и дух Конституции // Российская газета. 2018. 10 окт
Ижуткина И.В. Разделение властей как основа взаимодействия органов власти // Проблемы государственного строительства и права / под общ. ред. Г.В. Мальцева / отв. ред. С.В. Бошно. М., 2001.
История политических и правовых учений. Древний мир. / Отв. ред. В.С. Нерсесянц. М.: Наука, 1985.
Керимов А.Д. Государственная организация общественной жизни: вопросы теории. М., 2014.
Коврякова Е.В. Адогматический характер теории разделения властей // Lex russica. 2015. № 5.
Комутков С.В. От единовластия к разделению властей // Власть. 2005. № 1.
Краснов М.А. «Нейтральная власть» Б. Констана и «президентский арбитраж» Ш. де Голля// Государство и право. 2016. №6.
Краснов, М.А. Персоналистский режим в России: опыт институционального анализа / М.А. Краснов. – М.: Фонд «Либеральная миссия», 2006.
Лебедев В.А. Суверенная демократия: идеология – политика – право (теоретические аспекты) / В.А. Лебедев, В.В. Киреев. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2008.
Локк Дж. Соч.: в 3 т. М., 1991. Т. 3.
Лузин В.В. Президентская модель разделения властей (на примере США) // Государство и право. 1999. № 3.
Масленников К.И. Президентская власть в системе трех ветвей государственной власти: осуществление президентского контроля как одна из форм отождествления президентской власти // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. №1.
Монтескье Ш.-Л. О духе законов / Предисл. М. Ковалевского. СПб.: Издво Л. Ф. Пантелеева, 1900.
Овсепян Ж.И. Система высших органов государственной власти в России (диалектика конституционно-правовых основ с начала XX по начало XXI века.). – Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2006.
Паречина С.Г. Институт президентства: история и современность / Под общ. ред. Е.В. Матусевича. – Мн.: ИСПИ, 2003.
Петрухин И. Л. Судебная власть. М.: Велби, 2003.
Платон. Собрание сочинений. В 3 т. T. 1. M.: Мысль, 1968.
По делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного Закона) Алтайского края: постановление Конституционного Суда РФ от 18 янв.1996 г. № 2-П // Российская газета. 1996. № 20.
Полибий. Всеобщая история: в 40 кн. T. I. M.: типография Е. Г. Потапова, 1890.
Прохоров К.В. Выделение новых ветвей власти: опыт государств Латинской Америки // Право и политика. 2016. №10.
Романенко В.Б. Новая модель разделения властей в социальном правовом государстве // Научная мысль Кавказа. 2011. № 1.
Рубаник В. Е., Рубаник С. Я. История политических и правовых учений: учеб. пособие. М.: Волтерс Клувер, 2011.
Современные проблемы организации публичной власти / отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2014. КонсультантПлюс: справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2014.
Чеботарёв Г.Н. Принцип разделения властей в конституционной системе Российской Федерации: автореф. дис. … д-ра юрид. наук / Г.Н. Чеботарёв. Екатеринбург. 1998.
Чиркин В.Е. Государствоведение. М., 2000.
Чиркин В.Е. Конституционное право: Россия и зарубежный опыт. М., 1998.
Чиркин В.Е. Контрольная власть. М., 2008.
Чиркин В.Е. Сравнительное государствоведение: учебное пособие. М., 2011.

Электронные ресурсы

Декларация о государственном суверенитете РСФСР. [Электронный ресурс]. URL: http://constitution.garant.ru/act/base/10200087/(дата обращения 20.09.2019).
Краснов Ю. К. Принцип разделения властей в России: теория и практика // Право и управление. XXI век. 2005. № 1 [Электронный ресурс]. URL http://www.mgimo.ru/files/33210/33210.pdf (дата обращения: 14.09.2019).
Попов В.Д. Власть в фокусе информационной социологии // Власть. 2015. № 1. С. 57. Электрон. версия печат. публ. Доступ из науч. электрон. б-ки «eLIBRARY.RU» (дата обращения 20.09.2019).
Шпунт Александр / телепередача Право голоса «#Кемерово мы с тобой» [Электронный ресурс] // URL: http://www.tvc.ru/channel/brand/id/36/show/episodes/episode_id/54283/ (дата обращения 20.09.2019).

Приложение 1

История политических и правовых учений. Древний мир. / Отв. ред. В.С. Нерсесянц. М.: Наука, 1985. - с. 253–255. ↑
Аристотель. Политика. Соч. в 4 томах. Т. 4. М.: Мысль, 1983. - с. 481, 514. ↑
Платон. Собрание сочинений. В 3 т. T. 1. M.: Мысль, 1968. - с. 280 ↑
Полибий. Всеобщая история: в 40 кн. T. I. M.: типография Е. Г. Потапова, 1890. - с. 40. ↑
Рубаник В. Е., Рубаник С. Я. История политических и правовых учений: учеб. пособие. М.: Волтерс Клувер, 2011. - с. 118. ↑
Монтескье Ш.-Л. О духе законов М.: Мысль, 1999. - c. 138. ↑
Краснов Ю. К. Принцип разделения властей в России: теория и практика // Право и управление. XXI век. 2005. № 1 [Электронный ресурс]. URL http://www.mgimo.ru/files/33210/33210.pdf (дата обращения: 14.09.2019). ↑
Монтескье Ш.-Л. О духе законов / Предисл. М. Ковалевского. СПб.: Издво Л. Ф. Пантелеева, 1900. - с. LVI. ↑
Петрухин И. Л. Судебная власть. М.: Велби, 2003. - с. 14. ↑
Монтескье Ш.-Л. О духе законов / Предисл. М. Ковалевского. СПб.: Издво Л. Ф. Пантелеева, 1900. - с. LХIХ. ↑
Декларация о государственном суверенитете РСФСР. [Электронный ресурс]. URL: http://constitution.garant.ru/act/base/10200087/(дата обращения 20.09.2019). ↑
Конституция (Основной Закон) Российской Федерации от 12.04.1978 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1978. № 15. Ст. 407. ↑
Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательств Российской Федерации от 4 августа 2014 г. N 31 ст. 4398. ↑
По делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного Закона) Алтайского края: постановление Конституционного Суда РФ от 18 янв.1996 г. № 2-П // Российская газета. 1996. № 20. ↑
Зорькин В. Буква и дух Конституции // Российская газета. 2018. 10 окт ↑
Локк Дж. Соч.: в 3 т. М., 1991. Т. 3. - с. 347. ↑
Лузин В.В. Президентская модель разделения властей (на примере США) // Государство и право. 1999. № 3. – С. 5. ↑
Керимов А.Д. Государственная организация общественной жизни: вопросы теории. М., 2014. – С. 89 ↑
Чиркин В.Е. Сравнительное государствоведение: учебное пособие. М., 2011. – С. 90. ↑
Авакьян С.А. Конституционное право России: в 2 т. 4-е изд. М., 2017. Т. 1. – С. 67. ↑
Чиркин В.Е. Государствоведение. М., 2000. – С. 234. ↑
Конституция Никарагуа 1987 г. URL: https://worldconstitutions.ru/?p=52&attempt=1 ↑
Романенко В.Б. Новая модель разделения властей в социальном правовом государстве // Научная мысль Кавказа. 2011. № 1. – С. 42. ↑
Коврякова Е.В. Адогматический характер теории разделения властей // Lex russica. 2015. № 5. – С. 67. ↑
Ижуткина И.В. Разделение властей как основа взаимодействия органов власти // Проблемы государственного строительства и права / под общ. ред. Г.В. Мальцева / отв. ред. С.В. Бошно. М., 2001. – с. 80. ↑
Авакьян С.А. Разделение властей: до каких уровней применять? // Вестник Саратовской государственной юридический академии. 2018. № 4 (123). – С. 76. ↑
Комутков С.В. От единовластия к разделению властей // Власть. 2005. № 1. – С. 54. ↑
Чиркин В.Е. Конституционное право: Россия и зарубежный опыт. М., 1998. – с. 80. ↑
Прохоров К.В. Выделение новых ветвей власти: опыт государств Латинской Америки // Право и политика. 2016. №10. С. 1294. ↑
Чеботарёв Г.Н. Принцип разделения властей в конституционной системе Российской Федерации: автореф. дис. … д-ра юрид. наук / Г.Н. Чеботарёв. Екатеринбург. 1998. С. 16. ↑
Чиркин В.Е. Контрольная власть. М., 2008. С. 153. ↑
Попов В.Д. Власть в фокусе информационной социологии // Власть. 2015. № 1. С. 57. Электрон. версия печат. публ. Доступ из науч. электрон. б-ки «eLIBRARY.RU». ↑
Безруков А.В. Укрепление единства государственной власти Президентом России при проведении преобразований в системе федеративных отношений // Научный ежегодник института философии и права уральского отделения РАН. 2012. № 12. С. 469. Электрон. версия печат. публ. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс». ↑
Дегтев Г.В. Правовая основа власти главы государства в системе государственных органов по Конституции Российской Федерации // Ценности и смыслы 2009. – С.76. ↑
Паречина С.Г. Институт президентства: история и современность / Под общ. ред. Е.В. Матусевича. – Мн.: ИСПИ, 2003. – С. 13-15. ↑
Лебедев В.А. Суверенная демократия: идеология – политика – право (теоретические аспекты) / В.А. Лебедев, В.В. Киреев. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2008. – С. 132. ↑
Овсепян Ж.И. Система высших органов государственной власти в России (диалектика конституционно-правовых основ с начала XX по начало XXI века.). – Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2006. – С. 88. ↑
Краснов, М.А. Персоналистский режим в России: опыт институционального анализа / М.А. Краснов. – М.: Фонд «Либеральная миссия», 2006. – С. 17-20 . ↑
Масленников К.И. Президентская власть в системе трех ветвей государственной власти: осуществление президентского контроля как одна из форм отождествления президентской власти // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. №1. С. 311. Электрон. версия печат. публ. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс». ↑
Краснов М.А. «Нейтральная власть» Б. Констана и «президентский арбитраж» Ш. де Голля// Государство и право. 2016. №6. С.63. ↑
Гончаров В.В., Поярков С.Ю. Модель современной «русской власти»: условия паритетности // Государственная власть и местное самоуправление. 2016. № 3. С. 28. ↑
Шпунт Александр / телепередача Право голоса «#Кемерово мы с тобой» [Электронный ресурс] // URL: http://www.tvc.ru/channel/brand/id/36/show/episodes/episode_id/54283/ ↑
Современные проблемы организации публичной власти / отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2014. КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2014. ↑