Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Способы изложения правовых норм. Юридические фикции и презумпции

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

В процессе правового регулирования общественных отношений иногда возникает много нетипичных ситуаций, урегулирование которых возможно только с помощью таких нестандартных методов, которые включают в себя правовые презумпции и фикции.

Фикции и презумпции имеют более благоприятную почву для развития в достаточно развитых и стабильных правовых систем. Давно замечено, что две наиболее практичные нации в мировой истории (римляне и англичане) охотно признавали помощь воображения в деле правотворчества. В Древнем Риме и Англии законодательство развивалось веками.

Проблемы дефинитивного определения и законодательной регламентации фикций и презумпций были и остаются привлекательными для научных исследований. Им посвящены работы видных отечественных ученых, в числе которых: А.Т. Боннер, А.А. Васильев, Е.В. Васьковский, Е.Ю. Веденеева, Ю.Г. Зуева, М.А. Гурвич, В.И. Каминская, А.Ф. Клейнман, И.А. Крусс, РК. Лотфуллин, С.А. Муромцева, Н.А. Нахова, Л.Р. Саркисян, Л.П. Смышляев, М.А. Фокина, М.С. Шакарян, Я.Л. Шутин, К.С. Юдельсон и др.

Некоторые авторы сегодня предлагают отказаться от понятий «презумпция» и «фикция» как непонятных человеку, пока непосредственно в законодательстве нет конкретных нормативных правил, раскрывающих их суть. Другие считают, что, вряд ли есть надобность вводить в правовые документы, рассчитанные на ознакомление с ними всего общества, иноязычные слова «презумпция» и «фикция», которые даже юристы толкуют и понимают по-разному.

Объект исследования – правовые презумпции и фикции как российские межотраслевые категории.

Предмет исследования – нормы российского законодательства, а также доктринальные идеи относительно презумпций и фикций.

Цель исследования – исследовать особенности презумпций и фикций в праве.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

исследовать историю правовых презумпций и фикций;
изучить понятие и сущность презумпций и фикций;
изучить классификацию правовых презумпций и фикций;
исследовать значение презумпций и фикций в праве;
провести анализ судебной практики применения презумпций и фикций.

Источниковой базой данного исследования стали нормы различных отраслей права, в том числе Конституция РФ, ГПК РФ ГК РФ, СК РФ и т.д.

В основу методологии исследования были положены политико-юридический, исторический, формально-логический, формально-юридический, системный, структурно-функциональный, сравнительного правоведения, междисциплинарный и другие методы познания.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

Глава 1. Общетеоретические особенности презумпций и фикций

1.1. История правовых презумпций и фикций

Первые правовые фикции и презумпции были воплощены в законе Древнего Рима, что неудивительно, поскольку римское право во многих отношениях определило особенности современного права, от деления на институты до отлаженных правовых инструментов.

Фикция как средство юридической техники была разработана именно римскими юристами. Судебные магистраты имели право отказать в судебной защите отношений, даже если они соответствуют нормам гражданского права, и наоборот, обеспечить судебную защиту в случае, не предусмотренном нормами гражданского права. В римском праве судебный процесс был средством, предусмотренным эдиктом судебного магистрата, для получения решения суда, соответствующего интересам этого лица. Одним из видов судебного процесса в римском праве были фиктивные судебные процессы (actio ficticia), то есть судебные процессы с использованием фикции. Суть такого требования заключалась в распространении защиты, предусмотренной законом, на любые новые отношения, не предусмотренные законом. В этом случае претор предложил судье в формуле разрешить присутствие фактов, которых в действительности не было. Например: «Если Авл Агериус был наследником Люция Тиция, и если тогда это поле, о котором идет спор, принадлежало ему по праву квиритов» [7, c. 82].

Самой характерной фикцией, сформулированной уже в законе, была фикция fictio legis Corneliae, созданная Корнелиусом. Согласно римскому обычаю, гражданин, который где-то стал рабом, потерял качество субъекта права и потерял все права. Поэтому, если кто-то умер в плену, наследство не могло последовать за ним, поскольку наследование после раба невозможно. Для защиты прав наследников - граждан Рима была создана эта фикция. В силу этой фикции предполагалось, что пленник умер свободным в самый момент своего плена, в результате чего, если он оставил завещание, оно оставалось в силе, если нет - наследники были призваны по закону. Если захваченному римскому гражданину удалось бежать до окончания военных действий, то при пересечении границы римского государства его не только считали свободным, но его считали так, как будто он вообще не был захвачен в плен.

В римском праве фикция проявлялась не только в частном, но и в публичном праве, следуя известной формуле «публичное право предполагает благо государства» («ad statum rei romanae spectat»), часто олицетворяющее произвол государства и также использовался государственными органами для выполнения определенных политических решений. Таким образом, в законе консулов Папия и Попая, чтобы побудить римских граждан вступать в брак и иметь детей, было наложено ограничение на возможность наследования. В соответствии с этим законом мужчины (включая вдовцов) в возрасте от 25 до 60 лет и все женщины, а также вдовы в возрасте от 20 до 50 лет должны были состоять в браке и иметь детей. Женатые, но бездетные могли получить только 1/3 наследства. Чтобы не считаться бездетным, мужчине достаточно иметь одного ребенка, женщине - трех детей, освобожденной женщине - даже четверых.

Однако следует отметить, что фикции в римском праве не столько выполняли функцию преодоления консерватизма древних законов, сколько представляли произвол государства. Фикции использовались в качестве средства содействия более быстрому и простому решению юридических вопросов, например: нельзя рассматривать собственность, которая приносит больше вреда, чем пользы; вещь не считается возвращенной, если она была возвращена в худшем состоянии; во всех спорах считается, что событие, которое произошло не только из-за задержки другой стороны, уже произошло; непонятные слова в завещании считаются неписанными и т. д.

Некоторые основные положения современного права вытекают из условных (фиктивных) предположений, например: если злой умысел не доказан, всегда допускается добросовестность; если обратное не доказано, все считаются честными и т. д.

В связи с тем, что основной целью фикций в римском праве было преодоление консерватизма и формализма права, многие исследователи в этом вопросе не различали другие функции юридической фантастики. В связи с этим было высказано мнение о том, что фикции и презумпции являются временным переходным методом, от которого следует отказаться, как только закон будет достаточно хорошо развит.

Однако в XIX веке внимание ученых-юристов было вновь направлено на проблему юридической фикции и презумпции. В зарубежной, а затем и в отечественной юридической литературе было много споров о характере юридических фикций и презумпций, их происхождении и роли у древнеримских и современных авторов законодательства. Диапазон различных мнений был чрезвычайно широк - от полного отрицания фикций в целом и утверждений о том, что это явление чуждо праву, до признания позитивной роли фикций в праве. Более того, не было даже единого мнения о самой концепции фикции. Оно было истолковано или чрезмерно узко, или чрезмерно широко: фикциям приписывали ряд явлений, сходным с ними, но на самом деле имеющим другую природу, или явлениям, подпадающим под общее определение фикции, но его юридической природе и функции в правовом регулировании радикально от нее отличающиеся.

В советский период фикции исследовались мало, более того, по политическим причинам большинство советских юристов либо отрицали существование фикций в советском праве, либо этот вопрос был оставлен без внимания. Фикции не вписывалась в правовые технологии того времени, хотя использовалась в законодательстве, когда другие средства были исчерпаны. Как отмечает А.Г. Диденко, наша законодательная практика по фундаментальным причинам отказалась использовать этот правовой и технический инструмент. Советскому суду, как и всем другим правоохранительным органам, не нужно использовать фикции, которые «приводят» факты реальности под понятия (формулы), которые не соответствуют или прямо противоречат этим фактам [10, c. 219].

Только в последние годы ситуация немного изменилась: юристы, занимающиеся отраслевыми исследованиями, заговорили о выдумках. Определенное возрождение интереса к фикциям и презумпциям обусловлено именно тем, что в связи с радикальным изменением идеологии также происходит определенное изменение правовых концепций в сфере гражданского и уголовного процесса.

В советский и постсоветский период авторы упоминали фикции и презумпции лишь мимоходом, а затем при анализе других правовых явлений, в частности, предположений. Недостаточное знание юридических фикций и презумпций и отсутствие общих теоретических исследований этой проблемы привели к чрезвычайно узким интерпретациям юридической фикции в зависимости от отраслевых особенностей. Были рассмотрены только некоторые аспекты юридической фикции, включенные в механизм действия той или иной отрасли права. Однако были предприняты попытки определить некоторые общие теоретические особенности и функции юридической литературы.

Таким образом, изучив историю возникновения и развития взглядов на фикции и презумпции, мы можем выделить как периоды, отрицающие возможность использования таких категорий в праве (середина XIX века, советский период российского права), так и периоды принятия и активного использования юридической литературе (римское право, конец 19 века).

1.2. Понятие и сущность презумпций и фикций

В теории права и на практике часто возникает вопрос о том, как располагаются нормы права в текстах (частях, разделах, статьях) нормативно-правовых актов и как соотносится структура нормы права со структурой ее статей (пунктов). Отметим, что какого-либо обязательного порядка расположения частей правовой нормы не существует, поскольку это не имеет принципиального значения. Поэтому законодатель или иной субъект правотворчества обычно не ставит цели придать структуре правовых норм непременно стройный вид. В связи с этим нормы права излагаются в нормативных актах различными способами.

В некоторых случаях все три элемента логической структуры нормы права включены в одну статью нормативного акта. В этом случае норма права совпадает со статьей нормативного правового акта. Такой способ изложения называется прямой.

Примером такого прямого способа является норма российского избирательного законодательства, в соответствии с которой граждане Российской Федерации, достигшие 18 лет, имеют право избирать: лица, препятствующие осуществлению этого права, привлекаются к административной или уголовной ответственности.

Статья нормативно-правового акта – форма выражения правовой нормы. Статья конкретного закона может содержать часть нормы или даже часть ее структурного элемента.

Существуют следующие способы изложения правовой нормы в статьях нормативно-правового акта:

– прямой – такой способ, когда в статье закона прямо изложены все элементы (гипотеза, диспозиция, санкция) или два основных элемента правовой нормы (диспозиция, санкция);

– отсылочный – способ, когда в статье нормативно-правового акта изложены не все элементы правовой нормы, но дается прямая ссылка (отсылка) к другой конкретно названной статье нормативно-правового акта, в которой изложены недостающие элементы, либо более детально раскрывается их содержание;

– бланкетный – способ, когда в статье нормативно-правового акта изложена лишь ответственность за нарушение определенных правил, но самих правил в ней не содержится, и нет отсылки к другой статье; недостающие сведения восполняются самостоятельными нормами права, содержащимися в других нормативно-правовых актах.

Также существуют иные способы изложения норм права:

– норма права излагается в нескольких статьях закона, диспозиция и санкция содержатся в одной статье, а гипотеза в другой – так построен Уголовный кодекс РФ, где гипотезы выделены в Общую часть;

– в одной статье нормативного акта одновременно содержатся несколько норм права, что присуще статьям Семейного кодекса РФ.

Юридические факты, лежащие в основе конкретных правовых отношений, далеко не всегда очевидны для всех. Но предположение об их существовании, основанное на других определенных имеющихся фактах, устанавливается законодателем с целью нормального функционирования правоотношений и действует до тех пор, пока не будет опровергнуто в установленном порядке.

Таким образом, презумпция означает предположение о наличии (или возникновении) каких-либо фактов, событий, обстоятельств. Презумпция - это повторение жизненных ситуаций. Когда что-то происходит систематически, можно предположить, что при аналогичных условиях оно повторилось или будет повторяться на этот раз. Такой вывод, конечно, не достоверен, но вероятен.

Н.А. Макарова справедливо отметила, что правовые презумпции всегда носят политический (классовый) характер. В некоторых правовых презумпциях политическая природа четко проявляется, в других она не столь выражена и может быть выявлена только путем анализа норм и правовых институтов в целом [12, c. 33].

Ряд авторов пытались согласовать существование правовых презумпций с принципом объективной истины, указав на высокую вероятность логической природы правовых презумпций. В. П. Гавриков отметил, что характерной чертой правовых предположений советского права является необычайно высокая степень вероятности предполагаемых фактов, чего нет и не может быть в праве эксплуататорских государств [9, c. 104].

Поэтому презумпции носят предположительный, прогностический характер. Тем не менее они служат важным дополнительным инструментом познания окружающей действительности. Презумпции служат средством установления истины. Это их научная и практическая ценность.

Юридические презумпции определяются в литературе как предположения о наличии или отсутствии юридических фактов, закрепленных в нормах права. Эти предположения основаны на связи с реальными процессами и подтверждаются предыдущим опытом.

Юридические презумпции – это разновидности общих презумпций. Особенность первых, как следует из приведенного выше определения, заключается в том, что они прямо или косвенно отражаются в нормативных актах, определяются потребностями правового посредничества в общественных отношениях и действуют только в правовой сфере.

Для возникновения правовых последствий в некоторых случаях значение имеют не только сами явления реальности, но также и предположения о фактах, которые являются правовыми предположениями.

В науке о теории государства и права существует материально-процессуальный подход к определению правовой презумпции.

Первый подход предполагает, что презумпция должна пониматься как юридическое обязательство соответствующих государственных органов и должностных лиц признать предполагаемый факт как установленный. Этот вывод о существовании факта как истинного следует из другого юридически значимого факта, доказанного или допустимого как истинный.

Другой подход определяет, что правовая презумпция (от латинского «praesumptio» - допущение) является допущением, закрепленным в правовой норме, согласно которой определенный порядок вещей в сфере правовых отношений признается нормальным, не требующим доказательств.

Из этих определений можно вывести существенные признаки презумпции:

1. презумпция - это легально-технический метод, используемый в законотворчестве;

2. презумпция всегда является вероятным предположением;

3. правовые презумпции прямо или косвенно закреплены в правовых нормах;

4. презумпции касаются наличия или отсутствия определенных обстоятельств юридического значения (юридических фактов) и влекущих за собой правовых последствий.

Таким образом, презумпция является юридическим предрешением существования и правдивости определенных фактов.

Своеобразными юридическими фактами являются правовые фикции. Это искусственный факт, часто создаваемый правоохранительными органами на основе правовых норм в интересах разрешения конкретных дел.

Под правовой фикцией понимается такой способ мышления, который разрешен или прямо предписан правовой нормой и заключается в признании известного несуществующего факта существующим или, наоборот, признание существующего обстоятельства не существующим.

В юриспруденции фикция представляет собой особую технику, заключающуюся в том, что реальность сводится к определенной формуле, которая ей не соответствует или даже не имеет к ней никакого отношения, чтобы сделать определенные выводы из этой формулы. Это необходимо для некоторых практических нужд, поэтому фикции закреплены в законе. Фикция противостоит истине, но воспринимается как истина [11, c. 13].

Главное в фикции состоит в том, что, преследуя цель преодоления существующего режима правового регулирования, наступления определенных правовых последствий, закон связывается с фактами, которые явно не существуют в действительности. В то же время правовая фикция не должна использоваться для нанесения вреда другому лицу.

Под юридической фикцией понимается положение, которое на самом деле не существует, но которому закон придал важность.

Так, например, в соответствии с российским гражданским законодательством день смерти гражданина, объявленного умершим, считается днем вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим.

Примером фикции также могут служить положения ст. 42 ГК РФ, которая гласит, что гражданин может быть объявлен пропавшим без вести судом по запросу заинтересованных лиц, если о нем нет информации в месте жительства в течение года [2].

Если невозможно установить день получения последней информации о гражданине для признания его безвестного отсутствия, считается первый день месяца, следующего за днем получения последней информации о пропавшем, и если это невозможно установить в этом месяце, первое января следующего года.

Таким образом, законодательно закрепляется заведомо неистиное положение о дне получения последней информации о пропавших без вести.

Аналогичная ситуация подразумевается в статье 45 ГК РФ (объявляющей гражданина умершим), в которой указано, что гражданин может быть объявлен умершим судом, если по его месту жительства в течение пяти лет не было получено сведений о его месте жительства и если он пропал без вести в обстоятельствах, которые угрожали смертью или дали основания предполагать его смерть в результате определенного несчастного случая, - в течение шести месяцев. День смерти гражданина, объявленного судом умершим, является днем, когда решение суда о его смерти вступил в силу. В случае, если мертвый человек объявлен гражданином, пропавшим без вести в обстоятельствах, которые угрожают смертью или дают основания предполагать его смерть в результате определенного несчастного случая, суд может признать день его смерти днем его предполагаемой смерти.

Еще одним примером фикции является признание кровными родственниками усыновителя (и его родственников) и усыновленного (и его потомства) по отношению друг к другу при наследовании по закону (пункт 1 статьи 1147 ГК РФ [3]). Таким образом, факт родства, которого на самом деле не существует, следует рассматривать как существующий.

Л.Р. Саркисян отметил, что смысл юридической фиктивности выражается во вводных словах: «как бы», «как если бы», «допустим» [15, c. 73]. Он приводит любопытный пример связи между вымыслом и презумпцией французского законодательства, которое предусматривает, что в случае одновременной смерти мужа и жены в результате авиационного или автомобильного происшествия муж считается первым умершим, его имущество передается его жене, а от нее ее родственникам. Основываясь на медицинской статистике, в этом случае презумпция большей выживаемости женщин превращается в легальную.

Потребность фикций в праве обусловлена тем фактом, что они вносят ясность и определенность в регулирование общественных отношений и правовой статус личности. Итак, вступившее в законную силу решение суда о признании гражданина умершим является юридическим фактом, связанным с возникновением, изменением или прекращением правоотношений. Основой этого решения является фикция, которая является предпосылкой, наряду с правовыми отношениями, для возникновения сложной правовой структуры, в конце которой появляется юридический факт - решение суда, т.е. основой для возникновения, изменения или прекращения правовых отношений.

Глава 2. Классификация и значение правовых презумпций и фикций

2.1. Классификация правовых презумпций и фикций

Юридические презумпции могут быть прямо или косвенно закреплены в норме права. Прямые презумпции четко и ясно сформулированы и не требуют дополнительного толкования. Существование косвенной презумпции можно заключить, только подвергнув ту или иную норму грамматической и логической интерпретации.

Еще одним основанием для классификации правовых презумпций является их использование в процессуальных и материально-правовых правоотношениях. Трудно найти чисто материальную презумпцию (обычно так называется презумпция возмездности по договору в гражданском праве, отцовства в семейном праве).

Существуют общие правовые презумпции или презумпции-принципы, межотраслевые (добросовестности граждан) и отраслевые [8, c. 73].

Презумпции имеют большое значение в процессуальных отраслях права, в частности, в гражданском процессе для распределения доказательственных обязанностей. Если особенно трудно доказать определенный факт, закон освобождает сторону от этого обязательства, если доказан другой факт, связанный с ним.

Когда нет достаточных доказательств для прямого достоверного суждения о фактах, суд, исходя из презумпции, заключение которой не опровергается в ходе разбирательства, приходит к вероятному знанию факта. Презумпции освобождают сторону от обязанности доказывать, но не лишают ее права предоставлять доказательства, оправдывающие существование факта.

В английском и американском законодательстве доктрина презумпций тесно связана с доктриной бремени доказывания, в то время как презумпции делятся на три типа:

1) несомненные - презумпции, установленные законом и не допускающие споров, то есть заключение, установленное законом. Их называют несомненными, поскольку доказательства их опровержения не допускаются. Например, согласно Закону о детях и несовершеннолетних 1933 года, дети в возрасте до 8 лет не могут быть виновны в совершении какого-либо преступления, и эта презумпция не может быть подвергнута сомнению;

2) оспоримые выводы, заключения относительно фактов, которые закон признает существующими, пока не доказано обратное. Так, в английском праве предполагается, что дети в возрасте от 8 до 14 лет невиновны в совершении преступления. Однако могут быть представлены доказательства, подтверждающие преступные намерения. В американском гражданском процессе существует предположение, что дети старше 14 лет могут выступать в качестве свидетелей. Если свидетелю не исполнилось 14 лет, то суд обязан проверить его развитие и способности. Некоторые дети в возрасте до 14 лет могут быть допрошены судом, если их знания и способности позволяют им выступать в качестве свидетеля;

3) презумпция факта-заключения о фактах, о поведении людей, основанная на естественном ходе событий. Эти предположения в английской юридической литературе подразделяются на сильно изменяющие бремя доказывания и слабоизменяющие бремя доказывания. Таким образом, владение вещью рассматривается как сильная презумпция права собственности или доказательство, которое меняет бремя доказывания. А презумпция вины, возникающая из-за того, что человек имеет определенный интерес к смерти убитого, считается слабой презумпцией.

В англосаксонской правовой доктрине была предложена также другая классификация основанных на доказательствах презумпций. Например, А. Деннинг разделил презумпции на временные, предварительные, принудительные и несомненные.

Если закон возлагает на сторону бремя доказательства того, что определенный факт должен быть установлен, то он должен доказать этот факт, иначе он проиграет дело. Факты часто превращаются в презумпции в том смысле, что на их основе можно сделать выводы о фактах, которые предстоит решить. Но это не обязательно для суда, который может отказать до конца дела признать факт установленным и предложить другой стороне представить доказательства. Противник может, в отличие от презумпции, вызвать сомнения в суде, опровергнуть предполагаемые факты своими контрдоказательствами.

Презумпция, которую суд не обязан принимать, но она может им быть принята, А. Деннинг назвал предварительной.

Обязательные презумпции отличаются тем, что по закону суд обязан рассмотреть предполагаемый факт, установленный до тех пор, пока не доказано иное (например, законность рождения ребенка во время брака его родителей).

К.К. Панько отмечает: «Разделение презумпций на оспоримые и неоспоримые, сильные и слабые, меняющие обязанности доказывания и не меняющие их, очень условно» [17, c. 43].

Наиболее характерной является презумпция знания закона. Априори предполагается, что каждый член общества знает (или, по крайней мере, должен знать) законы своей страны. Незнание закона никого не освобождает от ответственности за его нарушение. Во всех правовых системах предполагается, что гражданин не может в качестве оправдания опираться на свое правовое невежество - это не будет приниматься во внимание, хотя очевидно, что никто не может знать все правовые нормы, действующие в данном обществе. Однако, другая посылка была бы чрезвычайно опасна здесь.

Это предположение было сформулировано и применено в римском праве «незнание закона никого не оправдывает»).

Более того, само собой разумеется, что законы должны быть официально опубликованы, чтобы у граждан была объективная возможность познакомиться с ними и соотнести свое поведение с их требованиями. Институт обнародования (публичное объявление, доведение до общественности) закреплен в части 3 статьи 15 Конституции Российской Федерации [1].

Если рассматривать Гражданский кодекс Российской Федерации, то в него входят презумпция законности, достоверности информации, авторства, согласия, факта и виновности.

Презумпция законности предполагает законность проведения и заключения сделок. Предполагается, что каждый участник сделки действует в порядке, установленном гражданским законодательством. Эта презумпция применяется только к осуществлению прав (а не обязательств) и может применяться скорее к договорам на услуги (управления, комиссии, поручения), в которых сторона наделена определенными правами, но должна выполнять их добросовестно и разумно. Более того, правовые последствия несправедливого или необоснованного поведения должны устанавливаться исключительно законом, а не договором или законом.

Презумпция достоверности информации устанавливает оценку соответствия фактов такому особому объекту гражданских прав, как информация. Закон предполагает, что информация, предоставленная должностным лицом, должностным лицом при исполнении служебных обязанностей, а также информация, содержащаяся в официальных источниках, считается достоверной.

Презумпция авторства предполагает, что основным объектом авторского права является автор произведения. При отсутствии доказательств обратного автором произведения является физическое лицо, которое указывается обычным способом в качестве автора на оригинале или копии произведения (презумпция авторства).

Презумпция согласия подразумевает наличие согласия третьей стороны, которое необходимо для совершения сделки, даже если на самом деле такое согласие не было выражено, то есть согласие выражается в молчании.

Презумпции факта предполагают наличие конкретного юридического факта, если иное не предусмотрено договором или законом. Эти презумпции должны руководствоваться судом при установлении фактических обстоятельств дела.

Основополагающие гражданско-правовые оспоримые презумпции, которые также называют доказательственными презумпциями, поскольку они предполагают наличие вины и определяют сторону, которая несет бремя доказывания невиновности. Обычно различают два основных принципа вины: презумпция вины лица, которое не выполнило обязательство или не выполнило его ненадлежащим образом, и презумпция вины лица, причинившего вред.

Первая группа включает в себя общую доказательственную презумпцию, которая устанавливает вину (умысел или небрежность) на основе ответственности за нарушение обязательства, если иное не предусмотрено соглашением или законом. Тем не менее, человек невиновен, если он докажет, что он принял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения обязательства. Более того, отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. В то же время закон предусматривает, что должник, нарушивший обязательство, должен возместить кредитору убытки, вызванные этим. Однако сумма убытков, вызванных нарушением обязательства, подтверждается кредитором. Таким образом, бремя (обязанность) доказывания различных обстоятельств распределяется между должником и кредитором.

Вторая группа общих презумпций вины считает лицо, причинившее вред, освобожденным от компенсации, если он докажет, что вред был причинен не по его вине.

Самым известным является презумпция невиновности. Эта презумпция действует в уголовном праве. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его вина не будет доказана в порядке, установленном законом и приговором суда, вступившим в законную силу. При этом обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность - это бремя возложено на прокурора.

Презумпция невиновности обвиняемого в уголовном процессе закреплена в статье 49 Конституции Российской Федерации.

В отличие от уголовного права, презумпция вины применяется в гражданском праве. Так, в соответствии с пунктом 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, допустившее нарушение, считается виновным до тех пор, пока он не докажет свою невиновность.

Лицо, не выполнившее обязательство или не выполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность за наличие вины (умысел или халатность), если иное не предусмотрено законом или договором.

Лицо признается невиновным, если с учетом степени осторожности и осмотрительности, которые требуются от него по характеру обязательства и условиям оборота, он принял все меры для надлежащего исполнения обязательства.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, которое не выполнило или ненадлежащим образом выполнило обязательство по осуществлению предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение было невозможно из-за форс-мажорных обстоятельств, то есть чрезвычайных и неизбежных обстоятельств при данных условиях. Такие обстоятельства не включают, в частности, нарушение обязательств со стороны контрагентов должника, отсутствие товаров, необходимых для исполнения на рынке, или отсутствие необходимых средств у должника.

Предварительно заключенное соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства является недействительным.

В то же время презумпция вины правонарушителя, закрепленная в гражданском праве, не исключает возможности для потерпевшей стороны представить доказательства вины правонарушителя в суде.

Роль презумпций в гражданском праве заключается в том, что они используются, когда невозможно установить какой-либо факт другими способами. Такая правовая неопределенность может привести к торможению механизма правового регулирования, например, к остановке гражданского оборота.

Необходимо отличать предположения от версий и гипотез, которые также представляют собой предположения. Версия является одним из нескольких предположений относительно фактов и обстоятельств конкретного дела. Сфера действия версии ограничена областью исследуемого преступления. В общественно-политическом словаре слово «версия» часто используется в более широком смысле.

Гипотеза – это предположение, выдвигаемое в процессе изучения явления и требующее теоретического обоснования и проверки на практике. Если презумпция, накапливая в себе предыдущий опыт, постоянно находит жизненно важное подтверждение своей правильности (что, конечно, не исключает случаев несоответствия отдельным ситуациям), то гипотеза с самого начала основывается на строго научных принципах, что должно не противоречит истинным знаниям в этой области.

При установлении фактических обстоятельств дела необходима другая правовая категория – преюдиция.

Преюдиция – все суды, рассматривающие дело, обязаны без каких-либо проверок и доказательств принять факты, ранее установленные окончательным решением суда по другому делу.

Таким образом, если решением суда установлена ответственность владельца источника повышенной опасности за причиненный вред, то в случае обращения в суд с иском против источника факты, установленные в ходе первого процесса, имеют предвзятое значение и не может быть оспорено

Факты имеют преимущественную силу: установлены судебным актом, который разрешил дело по существу, после вступления судебного акта в законную силу;

- все факты, установленные судебным актом, не подтверждаются в ходе судебного разбирательства с участием тех же лиц;

- выводы судебного решения по фактам имеют юридическую ценность только для лиц, участвующих в деле. Если суд рассматривает дело с участием другого лица, эти факты теряют значение предубеждения.

Таким образом, правовая презумпция - это предположение о наличии или отсутствии определенных фактов, основанное на взаимосвязи между предполагаемыми фактами и фактами в денежной форме и подтвержденное предыдущим опытом.

Далее рассмотрим вопрос квалификации фикций.

Фикции можно разделить:

1. Относительно сферы существования, они являются теоретическими, то есть теми, которые, как часть правовой доктрины, не действуют как независимые регуляторы и нормативные фикции - это правовые положения, закрепленные в тексте закона в форме отдельные нормативные нормативные требования.

2. По отраслевой принадлежности выделяют материально-правовые и процессуально-правовые фикции.

Материально-правовые фикции обеспечивают нормальное развитие общественных отношений, преодолевают состояние неопределенности, незаменимость определенных фактов или информации о них.

Процессуально-правовые фикции призваны преодолеть процессуальную недисциплинированность сторон, сократить ход и объем разбирательства, сохранить юридические средства и силу судей, смягчить процедурные формальности.

3. По степени обязательности они делятся на императивные и диспозитивные (или оценочные) фикции.

Различают два типа юридических фикций: традиционный (например, снятие судимости) и фиктивный закон, когда один закон противоречит другому (то есть фикция как свойство). Однако можно отметить, что второй тип юридической фикции является не средством законодательной техники, а показателем качества права (то есть показателем эффективности использования законодательной техники). Следовательно, юридическая фикция в своем узком смысле рассматривается как элемент законодательной техники.

2.2. Значение презумпций и фикций в праве

Важность презумпции можно рассматривать в трех основных аспектах: социальный, правовой и политический. Отсутствие определенных презумпций в законе (например, презумпция смерти) влечет за собой трудности в развитии общественных отношений. Говоря о юридической значимости презумпций, необходимо различать их теоретическую и практическую стороны. С теоретической точки зрения презумпция является вспомогательной нормой, которая интегрирована в нормативно-правовой массив и вместе с базовыми нормами образует единый регулятор общественных отношений, является элементом правового механизма.

Юридическая и практическая значимость заключается в том, что, во-первых, презумпции освобождают участников процесса от доказывания определенных фактов, которые закон признает существующими. Во-вторых, презумпция распределяет бремя доказывания, указывая, кто и как может опровергнуть предполагаемый факт, что позволяет разрешать споры, ускорять разбирательство, принимать законное и обоснованное решение.

Социальная значимость заключается в том, что презумпции служат единообразному правовому регулированию, стабильности правопорядка и защите граждан. Они помогают установить рациональную и справедливую процедуру доказательства обстоятельств дела, распределяя бремя доказывания между участниками процесса.

Некоторые предположения имеют важное политическое значение, они показывают определенное отношение государства к человеку. Например, установление презумпции невиновности в уголовном праве или презумпции добросовестности в гражданском праве указывает на то, что государство относится к человеку в первую очередь как к честному, правдивому, порядочному члену общества, но совершенно справедливо допускает возможность опровержения эти предположения в отдельных случаях. Такие презумпции приобретают значение принципов права, что также определяет их политическое значение.

Проанализировав вышесказанное, можно сделать несколько выводов о важности правовых презумпций:

1. они вносят определенность в разрешение судебного дела, что позволяет обойти юридические тупики;

2. правовые презумпции позволяют сэкономить время без ущерба для дела, время, потраченное на рассмотрение дела в правоохранительных органах, тем самым ускоряя судебный процесс;

3. они ускоряют выполнение государством своих функций, так как используются в управленческой деятельности;

4. С помощью презумпций законодатель демонстрирует позитивное отношение к человеку (например, презумпция честности, невиновности) и устанавливает для этого правоохранительные органы.

В целом презумпции играют стабилизирующую роль в правовом регулировании.

Значение фикция также велико. Они были чрезвычайно полезны во всех архаичных правовых системах. В настоящее время их количество сократилось, а использование фикций очень ограничено. Это связано с тем, что искусство доказывания постоянно совершенствуется, находят применение все больше технологических методов установления юридических фактов. Но если мы откажемся от фикции, то придется забыть о таких юридических категориях, как юридическое лицо, представительство, снятие судимости, бездокументарные ценные бумаги и т.д.

Фикции используются во всех без исключения отраслях права, но, пожалуй, больше всего в гражданском судопроизводстве. Это связано с деталями процессуального регулирования гражданского процесса и отказа от объективной истины в состязательном процессе. Более того, процессуальные и юридические фикции всегда являются исключением из общих правил судопроизводства, без которых невозможно правильно и справедливо рассмотреть и разрешить гражданское дело [13, c. 20].

Проанализировав вышесказанное, мы можем сделать несколько выводов о значении юридической вымышленности:

1. фикция - это меры, обеспечивающие процессуальную экономию юридических средств и усилий судей, а также лиц, участвующих в отправлении правосудия;

2. фикция способствует переводу повседневной реальности в правовую, устранять неопределенность в правовом регулировании;

3. она помогают упростить правоотношения и сделать правовое регулирование стабильным и стабильным;

4. они способствуют защите прав граждан, помогает добиться справедливости, иногда на грани или вопреки истине;

5. облегчает установление обстоятельств, повышая эффективность юридической деятельности.

Глава 3. Анализ судебной практики применения презумпций и фикций

Доказывание в гражданском процессе представляет собой сложную процессуальную и мыслительную деятельность, сфокусированную на оценке информации, полученной из показаний сторон, свидетелей, экспертов, специалистов, заключения эксперта, заключения специалиста, а также в процессе исследования документов и вещественных доказательств.

В юридической науке «обоснован вывод о том, что обязанность доказывания имеет материально-правовое и процессуальное содержание.

Материально-правое содержание этой обязанности состоит в том, что в случае ее невыполнения обязанным субъектом доказывания и невозможности получения доказательств иным образом суд имеет право признать факт, на который ссылалось заинтересованное лицо, не существовавшим, если иное не доказано другой стороной».

Процессуальное доказывание, согласно ч. 1 ст. 56 Гражданско-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ [4]) сводится к обязанности каждой из сторон доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. С этой целью стороны наделены весомым процессуальным инструментарием - правом на представление доказательств, а также правом на содействие суда в их собирании и истребовании по ходатайству сторон (ст. 57 ГПК РФ).

Нетрудно установить, что правила доказывания в гражданском судопроизводстве построены отличным от уголовного судопроизводства образом, т.е. посредством возложения бремени доказывания на стороны (что в уголовном процессе невозможно, в принципе). При таком построении процесса очевидной необходимостью выступает закрепление в гражданском процессуальном законодательстве презумпций и фикций.

С целью устранения трудностей в выполнении обязанности по доказыванию закон ставит ту или иную сторону в привилегированное положение, это можно проследить при влиянии презумпций на распределение обязанностей по доказыванию, что существенным образом упрощает процесс доказывания.

Думается, что презумпция, признанная в материально-правовом или процессуальном (доказательственном) понимании, имеет право и на законодательное признание. Подобное возможно осуществить в новой дефинитивной статье ГПК РФ 61.1. «Презумпции», содержащей изложенную формулировку.

Презумпции в гражданском процессе можно условно разделить на:

- фактические (подтверждающие какой- либо факт или событие действительности, например, дарение, мену);

- оценочные (в них велика значимость субъективного компонента, по этой причине они встречаются не так часто;

- изменяющиеся (правовые, доктринальные).

Как свидетельствует судебная практика, основными в гражданском судопроизводстве выступают презумпции: вины должника; добропорядочности гражданина; отцовства (материнства); законности и обоснованности вступивших в законную силу и неотмененных судебных решений.

Особая презумпция, которая должна учитываться в гражданском процессе, закреплена в п. 3 ст. 10 ГК РФ - презумпция добросовестности и разумности действий участников гражданских правоотношений.

В случае признания какого-либо факта судом презумпцией доказывание в гражданском судопроизводстве осуществляется сообразно следующим правилам:

Во-первых, распределение обязанности доказывания производится согласно ст. 56 ГПК РФ, согласно которой каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд в силу руководящего положения самостоятельно определяет, какой стороне подлежит доказывать имеющие значение для дела обстоятельства.

Каждое лицо, участвующее в деле, должно раскрыть доказательства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений, перед другими лицами, участвующими в деле, в пределах срока, установленного судом, если иное не установлено ГПК РФ.

Во-вторых, обстоятельства, признанные судом общеизвестными, не могут рассматриваться в качестве презумпций и не нуждаются в доказывании в соответствии с ч. 1 ст. 61 ГПК РФ.

В-третьих, при признании какого-либо факта доказательственной презумпцией лицо, ссылающееся на презюмируемый факт, освобождается от бремени (обязанности) его доказывания.

В четвертых, бремя опровержения презюмируемого факта возлагается на противоположную сторону [16, c. 122].

В-пятых, осуществление правосудия по гражданским делам на основе состязательности и равноправия сторон (ст. 12 ГПК РФ) предполагает обеспечение стороне, опровергающей презюмируемый факт, должного процессуального инструментария для подобной деятельности. Фактически этого означает обязанность суда обеспечить данной стороне ее процессуальные права, реализуемые в доказывании.

В-шестых, право на выдвижение презюмируемого факта и бремя его опровержения принадлежит обеим сторонам гражданского процесса в равной степени.

В-седьмых, неубедительность доводов стороны, опровергающей презюмируемый факт, может рассматриваться судом в качестве дополнительного (процессуального) обоснования достоверности данного факта.

В-восьмых, при рассмотрении гражданского дела должны соблюдаться требования ч. 3 ст. 61 ГПК РФ, о запрете оспаривания и доказывания обстоятельств, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда.

В-девятых, не должны доказываться обстоятельства, указанные в т.ч. 2, 4, 5 ГПК РФ, установленные судом общей юрисдикции, а также подтвержденные нотариусом.

Применение презумпций в гражданском процессе многоаспектно, поскольку определяется совокупностью факторов, предваряющих и сопровождающих производство по каждому гражданскому делу.

Отдельные презумпции доказывания в гражданском процессе производны от гражданско-правовых презумпций, установленных в силу прямого предписания закона. Например, ст. 401 ГК РФ устанавливает презумпцию вины лица, не исполнившего обязательство либо исполнившего его ненадлежащим образом. Не смотря на перечисленные в данной статье обстоятельства, исключающие ответственность (наступление ответственности только при наличии вины; возможность признания лица невиновным в случае принятия этим лицом всех мер для надлежащего исполнения обязательства), ч. 2 ст. 401 содержит категоричное предписание о том, что отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Следовательно, не смог убедить суд в обратном – значит виновен.

ГК РФ содержит указания и на иные презумпции, которые должны признаваться в гражданском судопроизводстве: презумпция авторства (ст. 1228 ГК РФ; ст. 1257 ГК РФ); презумпция исполнителя (ст. 1315 ГК РФ); презумпция публикатора (ст. 1338 ГК РФ), презумпция вины поставщика (ст. 520 ГК РФ) и др.

ГПК РФ содержит также указание на ряд презумпций сугубо процедурного, характера, которые предполагаются в качестве результата совершенных судом действий, и не могут быть поставлены под сомнение. В качестве таковой выступает презумпция надлежащего извещения участников гражданского процесса, игнорирование которой может привести к неоправданному затягиванию рассмотрения дела.

Суд на основании ст. 113 ГПК РФ располагает значительным арсеналом судебных извещений и вызовов; помимо этого суд может инициировать розыск ответчика и (или) ребенка.

В ГПК РФ содержит ряд значимых положений, узаконивание которых было бы невозможным при отрицании презумпции надлежащего извещения участников производства по делу. Прежде всего, это обязанность лиц, участвующих в деле известить суд о причинах неявки и представить доказательства уважительности этих причин (ч. 1 ст. 167 ГПК РФ). Конституционный Суд РФ в определении от 29.09.2016 № 1995-О дал следующее разъяснение данной нормы: «Уважительность причин неявки определяется судом на основании анализа фактических обстоятельств, поскольку предусмотреть все причины неявки, которые могут быть отнесены к числу уважительных, в виде исчерпывающего перечня в законе не представляется возможным. Данное полномочие суда, как и закрепленное статьей 118 ГПК Российской Федерации право суда считать лицо в упомянутом в ней случае надлежаще извещенным вытекают из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; лишение суда этих полномочий приводило бы к невозможности выполнения стоящих перед ним задач по руководству процессом»^[1].

Согласно ч. 2 ст. 167 ГПК РФ, в случае неявки в судебное заседание кого-либо из лиц, участвующих в деле, в отношении которых отсутствуют сведения об их извещении, разбирательство дела откладывается.

В случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными.

В то же время суд вправе рассмотреть дело в отсутствие ответчика, извещенного о времени и месте судебного заседания, если он не сообщил суду об уважительных причинах неявки и не просил рассмотреть дело в его отсутствие (ч. 4 ст. 167 ГПК РФ).

Презумпция надлежащего извещения участников гражданского процесса фактически предоставляет суду право рассмотреть дело в отсутствие ответчика, который, к примеру, находится в коме, без сознания после полученной травмы или срочно вынужден выехать в другой населенный пункт по не терпящим отлагательства обстоятельствам (похороны смерть родственника), а мобильная связь в пути следования отсутствует. Гарантией защиты прав ответчика в подобной ситуации выступает предусмотренные ст. 364 ГПК РФ процедуры проверки судебных постановлений вышестоящими судебными инстанциями и основания для отмены судебных постановлений.

Подобный подход законодателя признается отдельными авторами (независимо от именования его фикцией или презумпцией) несправедливым и несостоятельным, несбалансированным, не задействующим всех возможностей оповещения (например, портала государственных услуг).

Позиция о надлежащем извещение участников процессе находит отражение и в судебной практике. В частности, Определении судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 19 мая 2015 г. № 4-КГ15-7 указано, что независимо от того, какой из способов извещения участников судопроизводства избирается судом, любое используемое средство связи или доставки должно обеспечивать достоверную фиксацию переданного сообщения и факт его получения адресатом [5].

Представляется, что позиции высших судебных инстанций относительно анализируемой презумпции свидетельствуют о необходимости корректировки положений ст. 167 ГПК РФ, а именно изложении ч. 3 данной статьи в обновленной редакции: «3. Суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки достоверно установленными и неуважительными.

В случае, если гражданин, в отношении которого подано заявление о признании его недееспособным, надлежащим образом извещен о времени и месте судебного разбирательства, рассмотрение дела в его отсутствие допускается при условии признания судом причин его неявки достоверно установленными и неуважительными».

Другой, не менее значимой для гражданского судопроизводства, категорией являются юридические фикции.

В воззрениях представителей современного научного сообщества юридические фикции в гражданском процессе определяются исходя их различных посылок (содержания, назначение, констатации) как: прием юридической техники, с помощью которого известный несуществующий факт признается существующим, либо наоборот [15, c. 325].

Фиктивность в расширенном (лингвистическом, гносеологическом, юридическом) понимании - «проявление гипостазирования, лежащего в основе таких логико-языковых конструкций, как аноматоиды (мнимые понятия), где суждения, их включающие выступают в качестве общей посылки умозаключения».

В гражданском процессе фикции воспринимаются как технико-юридический прием, который зиждется на признании присущих определенному объекту (факту, процессу, событию, предмету, явлению и т.п.) свойств, любо отрицании наличия этих свойств у данного объекта.

Признание, лежащее в основе фикции, является вынужденным, не смотря на то, что в результате его заведомо ложное утверждение признается истиной, поскольку опровержение которой, как правило, не имеет никакого юридического значения.

Обозначенное признание оно обусловлено следующими взаимосвязанными факторами:

- неизвестность, которая не может быть устранена в судебном заседании (не известно - жив человек или нет, если он пропал без вести в результате военных действий);

- неполнота знания (информации) о каком- либо событии (не известно - есть у данного имущества хозяин (собственник) или нет; известно, что человека нет в живых, но нет сведений, достоверно подтверждающих дату его смерти);

- необходимость придания правовой определенности неопределенным жизненным обстоятельствам (урегулирование подобных отношений на уровне федерального закона), а также обеспечения гражданского судопроизводства материально-правовой и процессуально-правовой основой для рассмотрения особой категории дел, содержащих элементы фикции;

- оправданность преодоления формализма правового регулирования посредством переориентирования его (регулирования) на восполнение сомнительных или неизвестных фактов, требующих юридического разрешения;

- социальная значимость правовых фикций, позволяющая обеспечить реализацию и защиту прав значительного круга лиц, поскольку эта защита не была возможной или существенно затруднялась бы при отсутствии фикций (наследники не смогут унаследовать имущество, если наследодатель, предположительно умерший, не будет признан умершим в судебном порядке).

Фактически фикция действует тогда, когда решение правового спора без нее невозможно.

Анализируемая категория может быть, по мнению автора, определена следующим образом: «Фикция в гражданском судопроизводстве представляет собой технико-юридический прием, заключающийся в установлении федеральным законом определенных юридических последствий, наступивших в результате заведомо не существующих фактов, имеющим целью преодоление противоречивости, разобщенности и неопределенности в правовом регулировании».

Фикции в гражданском судопроизводстве в некотором роде олицетворяют собой форму ответственности за невыполнение обязанностей по доказыванию и отсутствие активности в отстаивании своей позиции по делу; но при этом они стабилизируют гражданский процесс, вносят в него определенность, способствую процессуальной (временной, судебной) экономии. Социально-правовая фикций в гражданском судопроизводстве определяет необходимость их законодательного признания посредством включения соответствующей нормы в ГПК РФ. Автору решение данной проблемы видится в дополнении данного Кодекса статьей 61.2, содержащей приведенную формулировку.

Высказанные рекомендации по совершенствованию гражданского процессуального законодательства способны оказать позитивное влияние на процесс использование презумпций и фикций доказывании, а конечном итоге - усилить правозащитный механизм гражданского процесса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Презумпция означает предположение о наличии (или возникновении) каких-либо фактов, событий, обстоятельств. Юридические презумпции определяются как предположения о наличии или отсутствии юридических фактов, закрепленных в нормах. Эти предположения основаны на связи с реальными процессами и подтверждаются предыдущим опытом. Презумпция - это правовой ущерб существованию и достоверности определенных фактов.

Презумпции связаны с наличием или отсутствием определенных обстоятельств, которые имеют юридическое значение и влекут за собой правовые последствия, то есть юридические факты. Правовые отношения возникают, изменяются или прекращаются в результате определенных жизненных обстоятельств. Эти конкретные жизненные обстоятельства, с которыми нормы права связывает возникновение, изменение или прекращение правовых отношений, в теории права называются правовыми фактами.

Классификация юридических фактов, необходимый инструмент для изучения правоотношений, особенностей правового регулирования, который позволяет анализировать и изучать разрозненные обстоятельства жизни, что, в свою очередь, способствует правильному применению законодательства юридическими лицами.

При установлении фактических обстоятельств дела необходима другая правовая категория, предубеждение. Как отмечалось, наносит ущерб обязательство всех судов, рассматривающих дело, принимать без проверки и доказательств факты, ранее установленные окончательным решением суда по другому делу.

В отличие от презумпции, фикция в праве понимается как метод мышления, который разрешен или прямо предписан правовой нормой и состоит в признании известного несуществующего факта как существующего или, наоборот, существующего обстоятельства как несуществующего. Под юридической фикцией понимается положение, которое на самом деле не существует, но которому закон придал важность этому факту.

На современном этапе развития права усиливается внимание ученых-юристов к этой нетипичной правовой категории, а также все более активно фикции используются в процессе законотворчества. Однако, изучив степень развития теории фикции с момента появления этой категории до наших дней, мы можем четко определить следующие проблемы, с которыми сталкивается исследователь юридической фикции на современном этапе развития юридической науки:

- недостаточное знание фикций с точки зрения теории права как универсальной правовой категории;

- смешивание категории фикции с другими соответствующими юридическими категориями, такими как правовая презумпция, аналогия и т. д.;

- отсутствие достаточно четкого и полного определения понятия фикции, соответствующего ее истинному характеру и роли в праве, а также чрезмерной «перегрузки» понятия политическим и идеологическим содержанием, введенного в советский период российской правовой наука;

- отсутствие всесторонних исследований юридической фикции с точки зрения применения и роли этого метода в различных областях (как материальных, так и процессуальных) права.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. - 2014. - № 31. - Ст. 4398.
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 16.12.2019) // СЗ РФ. - 1994. - № 32. - ст. 3301.
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 № 146-ФЗ (ред. от 18.03.2019) // СЗ РФ. - 2001. - № 49. - ст. 4552.
Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 02.12.2019) // СЗ РФ. - 2002. - № 46. - ст. 4532.
Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 19 мая 2015 г. № 4-КГ15-7 // СПС «Консультант Плюс».
Определение Конституционного Суда РФ от 29.09.2016 № 1995-О // СПС «Консультант Плюс».
Акмалова А.А. Теория государства и права: Учебное пособие / А.А. Акмалова, В.М. Капицын. - М.: Инфра-М, 2017. - 322 с.
Анохин Ю.В. Теория государства и права / Ю.В. Анохин. - Барнаул: Барнаульский юридический институт, 2016. - 212 с.
Гавриков В.П. Теория государства и права. Смена парадигмы: монография / В. П. Гавриков. - М.: Проспект, 2017. - 464 с.
Диденко А.Г. Избранное / А.Г. Диденко. - М.: Статут, 2019. - 606 с.
Ефимушкина К.Э. Юридические презумпции и фикции как средства правотворческой техники / К.Э Ефимушкина // Проблемы совершенствования прокурорской деятельности и правоприменительной практики: Сборник статей. - Иркутск, 2019. - С. 10-13.
Макарова Н. А. Теория государства и права: учебно-методическое пособие / Н. А. Макарова, О. Ю. Ельчанинова. - Самара: Самарский юридический институт ФСИН России, 2018. - 79 с.
Поцелуев Е.Л. Правовая фикция как юридическая категория / Е.Л. Поцелуев, Е.А. Белин // Наука. Общество. Государство. - 2017. - Т. 5. - № 4 (20). - С. 19-27.
Саркисян Л.Р. Юридические фикции: логико-доктринальный анализ: диссертация ... кандидата юридических наук: 12.00.01 / Л.Р. Саркисян. - М., 2018. - 225 с.
Саркисян Л.Р. Юридические фикции: понятие, природа и риски применения / Л.Р. Саркисян // Юридическая техника. - 2019. - № 13. - С. 324-327.
Соловьев В.Ю. Юридические фикции и доказательственные презумпции в гражданском процессе // Образование и право. - 2019. - № 11. - С. 121-126.
Теоретические основы построения санкций в уголовном праве Российской Федерации: монография / под ред. К.К. Панько. - М.: Юрлитинформ, 2017. - 189 с.

Определение Конституционного Суда РФ от 29.09.2016 № 1995-О // СПС «Консультант Плюс». ↑