"Современные проблемы недействительности сделок"

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Недействительность сделки означает, что действие, совершенное в качестве сделки, не создает тех правовых последствий, которые присущи данному виду сделок, а влечет лишь предусмотренные законом последствия, связанные с ее недействительностью. Недействительность сделки наступает в случае, если нарушено какое-либо из условий ее действительности: имеются пороки субъектного состава, воли или волеизъявления, содержания, а в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон, - формы.

Закон выделяет два вида недействительных сделок: оспоримые - недействительные по основаниям, установленным законом, в силу признания их таковыми судом, и ничтожные - недействительные в силу закона независимо от признания их таковыми судом.

Таким образом, ничтожная сделка недействительна с момента ее совершения и никогда не порождает правовых последствий; оспоримая сделка с момента ее совершения порождает правовые последствия, т.е. является действительной, но может быть признана судом недействительной и только тогда считается, что она недействительна с момента совершения и не повлекла правовых последствий (решению суда как бы придается обратная сила). Если же иск о признании оспоримой сделки недействительной не предъявлялся либо судом в его удовлетворении было отказано, оспоримая сделка действительна и создает все присущие ей последствия в полном объеме.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия. Суд не вправе самостоятельно оценить оспоримую сделку как недействительную без соответствующего требования истца. Правом оспаривания обладают стороны сделки либо лица, прямо указанные в законе.

Применительно к ничтожным сделкам сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо вправе предъявить в суд требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки, при этом предъявление требования о признании недействительной ничтожной сделки по общему правилу возможно только вместе с требованием о применении последствий (п. 3 ст. 166 ГК). Возражение ответчика о том, что требование истца основано на ничтожной сделке, оценивается судом по существу независимо от истечения срока исковой давности для признания этой сделки недействительной (п. 71 Пленума ВС РФ N 25). Таким образом, суд вправе, рассматривая требование истца, основанное на договоре, без соответствующего иска оценить этот договор как ничтожную сделку (например, при рассмотрении иска о взыскании оплаты по договору купли-продажи оценить договор купли-продажи как ничтожный, тогда как в случае оспоримости договора это невозможно без соответствующего встречного иска либо признания этого договора недействительным в рамках самостоятельного спора).

Цель работы – проанализировать современные проблемы недействительности сделок.

Задачи:

• раскрыть характеристику оспоримых сделок;
• изучить ничтожные сделки;
• представить проблемы конфискационных последствий недействительности сделок;
• рассмотреть проблемы применения норм о недействительности сделок с изменением ГК РФ.

1. ПОНЯТИЕ И ХАРАКТЕРИСТИКА НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК

1.1. Характеристика оспоримых сделок

В п. 1 ст. 168 ГК закреплена презумпция оспоримости сделки, нарушающей требования закона или иного правового акта. Следовательно, по общему правилу, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки, сделка с пороками содержания является оспоримой.

К числу оспоримых сделок, названных непосредственно в п. 2 гл. 9 ГК, относятся также следующие виды.

Сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах (ст. 173 ГК). Для признания сделки недействительной необходимо наличие следующих условий:

1) учредительными документами юридического лица четко определены его цели деятельности (например, сдача имущества в аренду);

2) это юридическое лицо совершило сделку, не соответствующую указанной цели (например, заключило договор оказания юридических услуг);

3) другая сторона сделки знала или должна была знать об ограничении, установленном в учредительных документах контрагента.

Истцами могут быть: само юридическое лицо, его учредитель (участник) или иное лицо, в интересах которого установлено ограничение^[1]1.

Сделка, совершенная без согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления, необходимость получения которого предусмотрена законом (ст. 173.1 ГК). Условия для признания сделки недействительной:

1) получение согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления на ее совершение необходимо в силу указания закона. Не может быть признана недействительной по этому основанию сделка, получение согласия на которую необходимо в силу предписания нормативного правового акта, не являющегося законом;

2) другая сторона сделки знала или должна была знать об отсутствии на момент совершения сделки необходимого согласия такого лица или такого органа.

Истцами могут быть лицо, чье согласие не получено, или иные лица, указанные в законе.

При наличии этих условий сделка может быть признана недействительной только в том случае, если законом не предусмотрены иные последствия отсутствия согласия (например, что сделка является ничтожной или не влечет последствий для лица, управомоченного давать согласие, либо в случае, когда это допускается законом, иные последствия определены соглашением с лицом, согласие которого необходимо (возмещение убытков лицу, без согласия которого совершена сделка)). Пример иных последствий, предусмотренных законом: участник полного товарищества не вправе без согласия остальных участников совершать от своего имени в своих интересах или в интересах третьих лиц сделки, однородные с теми, которые составляют предмет деятельности товарищества. При нарушении этого правила товарищество вправе по своему выбору потребовать от такого участника возмещения причиненных товариществу убытков либо передачи товариществу всей приобретенной по таким сделкам выгоды (п. 3 ст. 73 ГК). Соответственно, в этом случае совершенная товарищем сделка в отсутствие согласия не может быть признана недействительной на основании ст. 173.1 ГК, поскольку законом предусмотрены иные последствия.

Данная статья не применяется к сделкам, совершенным лицами от 14 до 18 лет и ограниченно дееспособными лицами без согласия родителей (попечителей), поскольку эти правоотношения урегулированы специальными нормами (ст. ст. 175, 176 ГК).

Сделка, совершенная с нарушением представителем или органом юридического лица условий осуществления полномочий либо интересов представляемого или интересов юридического лица (ст. 174 ГК).

Статья 174 ГК объединяет в себе два состава оспоримых сделок: сделка, совершенная с выходом за пределы полномочий (п. 1), и сделка, совершенная в ущерб интересам представляемого (п. 2).

Условия для признания сделки недействительной на основании п. 1:

1) полномочия лица на совершение сделки ограничены учредительным документом (иными корпоративными документами) или договором с представителем по сравнению с тем, как они определены в доверенности, законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки^[2]1.

Таким образом, имеется в виду ситуация, когда в действительности полномочия гражданина или органа юридического лица уже, чем они выражены вовне (в доверенности, законе, вытекают из обстановки). Например, доверенность выдана на приобретение оборудования, но не указано, по какой цене, а в договоре поручения определена максимальная цена, по которой представитель может его приобрести;

2) представитель вышел за пределы этих ограничений;

3) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанных ограничениях.

При оценке последнего условия необходимо принимать во внимание разъяснения, содержащиеся в п. 22 Постановления Пленума ВС РФ N 25: ссылка в договоре, заключенном от имени организации, на то, что лицо, заключающее сделку, действует на основании устава данного юридического лица, должна оцениваться судом с учетом конкретных обстоятельств заключения договора и в совокупности с другими доказательствами по делу. Такое доказательство, как и любое другое, не может иметь для суда заранее установленной силы и свидетельствовать о том, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях.

Истец - лицо, в интересах которого установлены ограничения (если в учредительных документах, то само юридическое лицо).

В п. 2 ст. 174 ГК регулируются отношения, когда сделка совершается в пределах полномочий, но в ущерб представляемому. Подробные разъяснения по применению данного пункта даны Верховным Судом РФ в п. 93 Постановления Пленума N 25.

Условия для признания сделки недействительной на основании п. 2.

Пунктом 2 ст. 174 ГК предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица (далее в этом пункте - представитель).

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать.

О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения.

По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого; сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду; невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

Наличие решения общего собрания участников (акционеров) хозяйственного общества об одобрении сделки в порядке, установленном для одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью, не препятствует признанию соответствующей сделки общества, совершенной в ущерб его интересам, недействительной, если будут доказаны обстоятельства, указанные в п. 2 ст. 174 ГК.

Истцами могут быть представляемый, юридическое лицо, а в случаях, предусмотренных законом, - иное лицо или орган, действующие в их интересах.

Сделка, совершенная несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет (ст. 175 ГК). Объем дееспособности таких несовершеннолетних определен ст. 26 ГК, соответственно, сделки, не относящиеся к тем, которые они вправе совершать самостоятельно, и совершенные без согласия его родителей, усыновителей или попечителя, могут быть признаны судом недействительными по иску родителей, усыновителей или попечителя.

Данные правила не распространяются на сделки несовершеннолетних, ставших полностью дееспособными.

Сделка, совершенная гражданином, ограниченным судом в дееспособности (ст. 176 ГК). Объем дееспособности таких граждан определен ст. 30 ГК, соответственно, сделки по распоряжению имуществом, не относящиеся к тем, которые они вправе совершать самостоятельно, и совершенные без согласия попечителя могут быть признаны судом недействительными по иску попечителя.

Сделка, совершенная гражданином в состоянии недееспособности, т.е. гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК). Статья 177 объединяет в себе три состава недействительных сделок.

1.2. Ничтожные сделки

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК)^[3]1.

Таким образом, сделка с пороками содержания является ничтожной, если она посягает на публичные интересы или права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Под публичными интересами, в частности, следует понимать интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды. Сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной как посягающая на публичные интересы, например, сделки о залоге или уступке требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (п. 1 ст. 336, ст. 383 ГК), сделки о страховании противоправных интересов (ст. 928 ГК). Само по себе несоответствие сделки законодательству или нарушение ею прав публично-правового образования не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов (п. 75 Постановления Пленума ВС РФ N 25).

Ничтожными являются условия сделки, заключенной с потребителем, не соответствующие актам, содержащим нормы гражданского права, обязательные для сторон при заключении и исполнении публичных договоров (ст. 3, п. п. 4 и 5 ст. 426 ГК), а также условия сделки, при совершении которой был нарушен явно выраженный законодательный запрет ограничения прав потребителей (например, п. 2 ст. 16 Закона о защите прав потребителей, ст. 29 Закона о банках и банковской деятельности).

Договор, условия которого противоречат существу законодательного регулирования соответствующего вида обязательства, может быть квалифицирован как ничтожный полностью или в соответствующей части, даже если в законе не содержится прямого указания на его ничтожность. Например, ничтожно условие договора доверительного управления имуществом, устанавливающее, что по истечении срока договора переданное имущество переходит в собственность доверительного управляющего (п. 74 Постановления Пленума ВС РФ N 25).

Сделка, совершенная с целью, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК). В литературе данные сделки получили название антисоциальных.

Верховный Суд РФ в п. 85 Постановления Пленума N 25 разъяснил, что в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности: сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

Нарушение стороной сделки закона или иного правового акта, в частности уклонение от уплаты налога, само по себе не означает, что сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Условия для признания сделки недействительной:

1) цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности;

2) хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно.

Мнимая сделка - это сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (ст. 170 ГК). Мнимая сделка характеризуется тем, что субъекты не стремятся достичь правового результата, присущего данному виду сделки, а совершают ее, например, с целью уклонения от обращения взыскания на имущество, уменьшения налогооблагаемой базы и т.д^[4]1.

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение, например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль управления за ним соответственно продавца или учредителя.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК (п. 86 Постановления Пленума ВС РФ N 25).

Притворная сделка - это сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях (ст. 170 ГК). В данном случае притворная сделка совершается также без намерения создать присущие ей правовые последствия, однако ее целью является сокрытие другой сделки, направленной на создание правовых последствий. Таким образом, имеется две сделки: прикрывающая (притворная), которая является ничтожной, и прикрываемая - сделка, которую стороны действительно имели в виду, и к ней с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, т.е. применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила.

Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным специальными законами (п. 87 Постановления Пленума ВС РФ N 25).

Для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила. Например, если судом будет установлено, что участник общества с ограниченной ответственностью заключил договор дарения части принадлежащей ему доли в уставном капитале общества третьему лицу с целью дальнейшей продажи оставшейся части доли в обход правил о преимущественном праве других участников на покупку доли, договор дарения и последующая купля-продажа части доли могут быть квалифицированы как единый договор купли-продажи, совершенный с нарушением названных правил. Соответственно, иной участник общества вправе потребовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя (п. 2 ст. 93 ГК, п. 18 ст. 21 Закона об обществах с ограниченной ответственностью).

В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным. Поскольку лицо, признанное недееспособным, не вправе совершать никаких юридических действий, все совершенные им сделки ничтожны. Однако в интересах гражданина, признанного недееспособным вследствие психического расстройства, совершенная им сделка может быть по требованию его опекуна признана судом действительной, если она совершена к выгоде этого гражданина (ст. 171 ГК)^[5]1.

Сделка, совершенная несовершеннолетним, не достигшим 14 лет. Малолетние вправе совершать самостоятельно мелкие бытовые и другие сделки в соответствии со ст. 28 ГК, соответственно, все остальные сделки малолетних являются ничтожными. Тем не менее в интересах малолетнего совершенная им сделка может быть по требованию его родителей, усыновителей или опекуна признана судом действительной, если она совершена к выгоде малолетнего (ст. 172 ГК).

Сделка, совершенная с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом. Ничтожной является сделка, совершенная с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом, вытекающих из закона, в частности из законодательства о несостоятельности (банкротстве) в части, в какой она предусматривает распоряжение таким имуществом (п. 1 ст. 174.1 ГК). Например, п. 2 ст. 222 ГК предусмотрено, что лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее право собственности и не вправе распоряжаться постройкой - продавать, дарить, сдавать в аренду, совершать другие сделки. Соответственно, в случае продажи самовольной постройки договор купли-продажи будет ничтожной сделкой.

При применении данной нормы следует учитывать положения ст. 180 ГК относительно условий, при которых возможно признание сделки недействительной в части: если сделка не была бы совершена без части, касающейся распоряжения имуществом, то она ничтожна полностью.

Пункт 2 ст. 174.1 ГК посвящен сделкам, совершенным с нарушением запрета, наложенного в судебном порядке. Разъяснения по применению данной нормы содержатся в п. п. 95 - 97 Постановления Пленума ВС РФ N 25. В случае распоряжения имуществом должника с нарушением наложенного запрета права кредитора или иного управомоченного лица, чьи интересы обеспечивались арестом, могут быть реализованы только в том случае, если будет доказано, что приобретатель имущества знал или должен был знать о запрете на распоряжение имуществом должника, в том числе принял все разумные меры для выяснения правомочий должника на отчуждение имущества.

Если речь идет о недвижимости, то с момента внесения в соответствующий государственный реестр прав сведений об аресте имущества признается, что приобретатель должен был знать о наложенном запрете (ст. 8.1 ГК).

Осведомленность должника об аресте отчужденного имущества не является обстоятельством, которое имеет значение для решения вопроса об истребовании имущества у приобретателя.

2. ХАРАКТЕРИСТИКА СОВРЕМЕННЫХ ПРОБЛЕМ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК

2.1. Проблема конфискационных последствий недействительности сделок

До внесения изменений в статью 169 ГК РФ Федеральным законом от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ при наличии умысла у обеих сторон антисоциальной сделки все полученное или причитающееся им по сделке взыскивалось в доход Российской Федерации. Если умышленно действовала одна из сторон, то соответствующее имущество взыскивалось в доход государства только с этой стороны. Согласно же статье 179 ГК РФ в прежней редакции, в доход государства могло быть взыскано все имущество, причитающееся стороне, действовавшей недобросовестно, то есть стороне, которая угрожала другой стороне, обманывала ее, применяла насилие и т.д. Последствия, предусмотренные ранее статьями 169 и 179 ГК РФ, в литературе назывались конфискационными^[6]1.

В Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации еще в 2009 г. (далее также - Концепция) было высказано предложение об отказе от санкции конфискационного характера, содержащейся в статье 179 ГК РФ, и об ограничении сферы применения аналогичной санкции для сделок, противоречащих нравственности (статья 169 ГК РФ)^[7]2. Данное предложение было воспринято законодателем: из статьи 179 ГК РФ конфискационная санкция исключена, а в статье 169 ГК РФ на этот счет говорится, что взыскание в доход Российской Федерации всего полученного по сделке со стороны, действовавшей умышленно, допустимо в случаях, предусмотренных законом.

В связи с изложенным представляет интерес вопрос о практическом применении правил названных статей ГК РФ. Так, в части применения статьи 169 ГК РФ Л.Ю. Михеева отмечает, что возможность взыскания в доход государства полученного по сделке вытекает, например, из статьи 51 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ "О защите конкуренции". В силу этой статьи лицо, чьи действия (бездействие) признаны монополистической деятельностью или недобросовестной конкуренцией и являются недопустимыми в соответствии с антимонопольным законодательством, по предписанию антимонопольного органа обязано перечислить в федеральный бюджет доход, полученный от таких действий (бездействия)^[8]1. Однако пример, предложенный Л.Ю. Михеевой, не касается применения статьи 169 ГК РФ. Данной нормой регулируются последствия спора, вытекающего из гражданско-правовых, а не административно-правовых или уголовно-правовых отношений. Таким образом, закон, указанный в статье 169 ГК РФ, должен иметь гражданско-правовую, а не административно-правовую или уголовно-правовую природу.

Следует отметить, что действующее административное и уголовно-правовое законодательство предусматривают возможность конфискации в некоторых случаях имущества правонарушителей. Однако уголовно-правовую или административно-правовую конфискацию не следует смешивать с гражданско-правовой. Основанием применения уголовно-правовой или административно-правовой конфискации является преступление или административное правонарушение, тогда как гражданско-правовая конфискация должна применяться в связи с гражданским правонарушением, являющимся нежелательным явлением для общества, но не представляющим общественной опасности. Она направлена на утверждение в гражданском обороте добросовестного осуществления субъектами своих прав и исполнения обязанностей, на исключение сделок, совершенных с нарушением основ правопорядка или нравственности, под влиянием угроз, насилия, обмана и др., то есть сделок, отличающихся особо злостной недобросовестностью субъектов гражданского оборота.

Как уже отмечалось, в ныне действующей редакции статьи 179 ГК РФ нет указаний на конфискационные последствия недействительности сделок, подпадающих под сферу действия данной нормы. Комментируя названную статью ГК РФ, О.А. Рузакова отмечает, что положения о конфискационных последствиях из нее исключены, но обращает внимание на то, что некоторые из указанных в настоящей статье действий виновного в совершении сделки лица согласно статье 179 УК РФ рассматриваются как преступные деяния.

Действительно, согласно статье 179 УК РФ преступными являются следующие действия: принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения под угрозой применения насилия, уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких, при отсутствии признаков вымогательства.

Однако в статье 179 ГК РФ указываются и такие действия, которые не охватываются диспозицией статьи 179 УК РФ, например злонамеренное соглашение представителя одной стороны с другой стороной сделки; использование стороной сделки стечения тяжелых обстоятельств у другой стороны для совершения сделки на крайне невыгодных для нее условиях (кабальной сделки); совершение сделки под влиянием обмана. Таким образом, во-первых, не все виды недобросовестных действий, допускаемых участниками гражданского оборота при совершении сделок, могут преследоваться в уголовно-правовом порядке, а во-вторых, совсем необязательно, что лица, совершившие подобные действия, будут осуждены. Например, сделка совершена под угрозой распространения сведений, которые не могли причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего. В этом случае нет состава преступления, предусмотренного статьей 179 УК РФ, и соответствующее лицо не подлежит уголовной ответственности. Наконец, в связи с актом амнистии данное лицо может быть и освобождено от уголовной ответственности. Какие же в этих случаях гражданско-правовые последствия ожидают лиц, которые угрожали, обманывали, применяли насилие в отношении своих контрагентов? Предположим, что сделка будет признана недействительной и каждая из сторон обязана будет возвратить другой стороне все полученное по сделке (пункт 2 статьи 167 ГК РФ). Вполне возможно, что потерпевшему удастся получить возмещение причиненных ему убытков. Однако что может помешать недобросовестному субъекту вновь использовать возвращенное ему имущество для продолжения своей недобросовестной деятельности? Более или менее серьезным последствием при двусторонней реституции в данном случае является возмещение убытков потерпевшему, однако необходимо еще доказать их размер, причинную связь, а это совсем непросто. В результате недобросовестный субъект как бы получает приглашение на продолжение своей недобросовестной деятельности с использованием возвращенного ему имущества.

Комментируя статью 179 ГК РФ, О.А. Рузакова не отметила, что данная норма распространяет свое действие не только на сделки, совершенные физическими лицами, но и на отношения юридических лиц. Однако юридические лица по своей сущности вообще не могут быть привлечены к уголовной ответственности^[9]1. И потому правовым средством воздействия на юридических лиц, которые порой пользуются всем арсеналом недобросовестных действий, указанных в статье 179 ГК РФ, могли быть конфискационные последствия. В настоящее время не является редкостью продажа гражданам фальсифицированных продуктов питания, лекарственных средств и т.д. К уголовной ответственности соответствующее розничное торговое предприятие привлечь нельзя. Его можно привлечь к административной ответственности согласно статье 14.7 КоАП РФ, но санкция невелика: от двадцати тысяч до сорока тысяч рублей. А каковы гражданско-правовые последствия с учетом того, что между торговым предприятием и гражданином был заключен договор розничной купли-продажи: признать сделку недействительной и возвратить стороны в первоначальное состояние? Но соответствующие товары уже использованы. Если сделку в этой ситуации признать недействительной (для чего имеются все основания), то покупатель должен будет возвратить купленные товары продавцу, а продавец - соответствующие денежные средства покупателю. Поскольку же продукты и лекарства не сохранились, то покупатель будет обязан возвратить стоимость соответствующих товаров, но, видимо, уже исходя из цены не натуральных, а фальсифицированных товаров. Если, конечно, фальсифицированные лекарства и иные товары могут иметь какую-либо самостоятельную цену. А если такой цены нет? Как быть с двусторонней реституцией?

Кроме того, покупателю в этом случае необходимо доказать факт приобретения товара именно у этого продавца, а не у другого, то есть при таком подходе покупатели в связи с недобросовестностью продавцов будут поставлены в условия, когда они будут вынуждены сохранять в течение длительных сроков чеки и прочие документы, подтверждающие совершение всех покупок. Как показывает практика, в таких ситуациях обращаются с требованиями к продавцам единицы, а продаются фальсифицированные товары большими партиями. При этом стоимость товаров будет возвращаться только установленным покупателям, а вот денежные средства, полученные продавцом от продажи товаров неустановленным покупателям, останутся у продавца. В этой связи можно сделать вывод, что продажа фальсифицированных товаров может быть источником обогащения для недобросовестных участников гражданского оборота без риска неблагоприятных последствий в смысле статьи 179 ГК РФ, и это также является еще одним "приглашением" к недобросовестной деятельности.

В связи с изложенным напрашивается вывод, что статьи 169 и 179 ГК РФ в новой редакции не только не способствуют соблюдению принципа добросовестности, а фактически являются своего рода "призывом" к наиболее циничным участникам гражданского оборота (прежде всего предпринимателям) игнорировать данный основополагающий принцип (презумпцию) гражданского права. Последствия в виде двусторонней реституции и весьма проблематичной возможности взыскать убытки с недобросовестного субъекта явно недостаточны для эффективности норм названных статей. Не будем забывать и о том, что согласно пункту 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В Концепции отмечается, что принцип добросовестности вводится в гражданское законодательство с целью укрепления нравственных начал гражданско-правового регулирования. Как подчеркивает В.Ф. Яковлев, принцип добросовестности поведения участников гражданских правоотношений должен быть сквозным, то есть присутствовать во всех основных институтах гражданского права. Принцип добросовестности должен реализовываться на всех стадиях развития гражданских правоотношений: в совершении сделок, установлении прав и обязанностей, осуществлении прав и т.д^[10]1. Е.Е. Богданова, отмечая важность принципа добросовестности для укрепления нравственных начал гражданского оборота, обосновывает вывод о его сверхимперативном характере^[11]2.

Однако проведенный анализ статей 169 и 179 ГК РФ показал, что в действующей редакции данные нормы не способствуют внедрению принципа добросовестности в гражданский оборот. Более того, они фактически поощряют недобросовестное поведение, и потому, на наш взгляд, статьи 169 и 179 ГК РФ в вопросе о последствиях недействительности сделок следует изложить в прежней редакции.

2.2. Проблемы применения норм о недействительности сделок с изменением ГК РФ

Одним из наиболее важных изменений Гражданского кодекса (ГК) РФ, осуществленных в рамках реформы гражданского законодательства, является изменение правового регулирования недействительности сделок.

Соответствующие поправки были внесены Федеральным законом от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Закон N 100-ФЗ) и носят кардинальный, практически революционный характер. Поскольку положения данного Закона вступили в силу уже более года назад, 1 сентября 2013 г., то сейчас можно ожидать появления судебных споров о недействительности сделок, совершенных после этой даты^[12]1.

Это делает актуальным анализ произошедших изменений гражданского законодательства и выявление тех проблем в отношении споров о недействительности сделок, которые в ближайшем будущем могут возникнуть на практике.

Одна из главных новелл Закона N 100-ФЗ, влекущая возникновение существенных проблем в правоприменении, - изменение ст. 168 ГК РФ. Введена презумпция, в соответствии с которой сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является по общему правилу оспоримой, а не ничтожной (следует обратить особое внимание, что речь идет о недействительности сделок, противоречащих не только законам, но и иным правовым актам). Ранее ситуация была обратной: если иное не было установлено законом, недействительная сделка являлась ничтожной, и к этой презумпции ничтожности привык как законодатель, нередко предусматривавший норму о недействительности определенного условия (сделки), не уточняя вид недействительности, так и высшие суды (включая ВАС РФ).

Изменив базовую ст. 168 ГК РФ, законодатель не скорректировал массив норм о недействительности сделок, который был наработан за последние 20 лет и основывался на презумпции ничтожности недействительной сделки.

Исходя из вышеизложенного возникает основной вопрос: насколько изменение ранее существующей презумпции без приведения в соответствие законодательства и правовых позиций высших судов может повлечь на практике возникновение проблем с признанием сделок недействительными?

Для того чтобы на него ответить, прежде всего необходимо выявить, чем ничтожные сделки отличаются от оспоримых.

Во-первых, от вида недействительности сделки зависит срок исковой давности, т.е. срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, а также момент, с которого начинается его течение. Согласно ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (п. 3 ст. 166) составляет три года. Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Течение срока исковой давности для ничтожных сделок начинается со дня, когда началось ее исполнение, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, - со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом для него срок исковой давности во всяком случае не может превышать десяти лет со дня начала исполнения сделки.

Течение срока исковой давности для оспоримых сделок начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания ее недействительной.

Таким образом, возможности для признания оспоримой сделки недействительной более ограничены во времени, чем для применения последствий ничтожности сделки.

Во-вторых, различается круг субъектов, которые вправе обращаться с требованиями о признании сделок недействительными в суд. Пункт 2 ст. 166 ГК РФ в предыдущей редакции предусматривал, что требовать признания оспоримой сделки недействительной могут только лица, прямо указанные в Кодексе применительно к отдельным основаниям недействительности оспоримых сделок. Требовать применения последствий недействительности ничтожной сделки могло любое заинтересованное лицо. Суд мог применить такие последствия по собственной инициативе. Нынешняя редакция ст. 166 ГК РФ сгладила это различие, и теперь круг уполномоченных на обращение с соответствующими требованиями лиц определяется законами, а применительно к ничтожным сделкам речь больше не идет о любых заинтересованных лицах.

Вместе с тем новая редакция ст. 166 ГК РФ существенно усложнила условия признания сделки недействительной и применения последствий такой недействительности, в частности введя правило эстоппель (п. 5 названной статьи) и предусмотрев иные ограничения^[13]1, среди которых следует выделить:

1) необходимость доказать нарушение прав и законных интересов истца (включая неблагоприятные последствия п. 2 ст. 166 ГК РФ в новой редакции);

2) необходимость преодолеть следующее требование закона: "Сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли" (п. 2 ст. 166 ГК РФ в новой редакции).

Итак, основное различие между ничтожными и оспоримыми сделками с практической точки зрения касается срока, отведенного на обращение в суд и защиту нарушенных прав истца, а также дополнительного для истца бремени доказывания наличия у него неблагоприятных последствий, возникших вследствие совершения оспоримой сделки, и доказывания его незнания о правовой дефектности сделки.

Далее следует определить, в каких случаях в законодательстве идет речь о недействительности сделки без уточнения вида ее недействительности.

В ГК РФ об этом говорится применительно к двум основным ситуациям:

1) несоблюдение требуемой формы сделки (например, формы соглашения о неустойке (ст. 331), договора залога (абз. 3 п. 3 ст. 339), поручительства (ст. 362), купли-продажи недвижимости (ст. 550), аренды здания или сооружения (ст. 651), аренды предприятия (п. 3 ст. 658), страхования (ст. 940), доверительного управления имуществом (ст. 1017) и т.д.). Основным становится вопрос о последствиях несоблюдения именно простой письменной формы сделки, обязательной для данного вида сделки в силу требований закона, поскольку:

а) общим последствием такого несоблюдения согласно п. 1 ст. 162 ГК РФ является утрата сторонами сделки права в случае спора ссылаться в подтверждение ее самой и ее условий на свидетельские показания, но сохранение возможности приводить письменные и другие доказательства;

б) пункт 2 ст. 162 ГК РФ говорит о недействительности сделки, совершенной в случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, при несоблюдении простой письменной формы, не уточняя вида ее недействительности;

в) во введенном в ст. 163 ГК РФ п. 3 прямо закреплена ничтожность сделки как следствие несоблюдения ее нотариальной формы, если нотариальное удостоверение в соответствии ГК РФ является обязательным. Соответственно, в отношении простой письменной формы сделок, предусмотренной законом, вопрос остается открытым;

2) недействительность соглашений, ограничивающих или освобождающих лицо от ответственности. В качестве примера можно привести п. 2 ст. 461 ГК РФ, согласно которому "соглашение сторон об освобождении продавца от ответственности в случае истребования приобретенного товара у покупателя третьими лицами или о ее ограничении недействительно". Нормы, предусматривающие недействительность таких соглашений, мы находим не только в ГК РФ, но и в федеральных законах, регулирующих разные виды перевозок (например, в ст. 114 Федерального закона от 10.01.2003 N 18-ФЗ "Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации", ст. 37 Федерального закона от 08.11.2007 N 259-ФЗ "Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта")^[14]1.

Помимо двух вышеупомянутых случаев, в ГК РФ и иных федеральных законах есть и другие нормы, в которых речь идет о недействительности сделок без уточнения вида недействительности.

Например, в п. 2 ст. 835 ГК РФ, касающемся принятия вклада от гражданина лицом, не имеющим на это права, или с нарушением порядка, установленного законом или принятыми в соответствии с ним банковскими правилами, также говорится о последствиях принятия им вкладов и от юридических лиц, в том числе имеется ссылка на ст. 168 ГК РФ: "Если таким лицом приняты на условиях договора банковского вклада денежные средства юридического лица, такой договор является недействительным".

Согласно ст. 58 Федерального закона от 24.04.1995 N 52-ФЗ "О животном мире" все сделки, совершаемые в отношении животного мира в нарушение законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации в области охраны и использования объектов животного мира, являются недействительными.

Перечислив достаточное количество случаев, в которых вопрос о виде недействительности сделки сам по себе не урегулирован и может (должен в силу прямого указания закона) быть решен применением ст. 168 ГК РФ, следует проанализировать, насколько существенны изменения данной статьи для правильного применения норм, предусматривающих недействительность сделок.

Для этого приведем и рассмотрим точную формулировку изменившейся ст. 168 ГК РФ:

"1. За исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом (здесь и далее выделено нами. - В.П., А.П.), сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

2. Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки".

Буквальное толкование приведенной статьи свидетельствует о том, что:

1) по общему правилу сделка, противоречащая закону или иному правовому акту, оспорима. Ничтожность сделки может следовать:

- из посягания этой сделки на публичные интересы;

- нарушения ею охраняемых законом интересов третьих лиц;

2) закон может прямо предусматривать либо вид недействительности сделки (ничтожность или оспоримость), в том числе даже в случаях нарушения ею публичных интересов и интересов третьих лиц, либо иные последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Соответственно, на истца налагается дополнительное бремя доказывания, если он требует квалифицировать сделку именно как ничтожную.

Таким образом, можно согласиться с мнением о том, что фактически "ныне в нормах закона провозглашается принцип нерушимости сделки, если только ее существо или содержание не нарушают публичные интересы или права, охраняемые законом интересы третьих лиц"^[15]1.

Основной проблемой при признании сделок недействительными и определении вида их недействительности (ничтожности или оспоримости, т.е. применения п. 1 или п. 2 ст. 168 ГК РФ) становится определение того, чьи интересы были нарушены в результате совершения соответствующей сделки. Если нарушенные интересы ограничены интересами сторон договора (как правило, одного из контрагентов), сделка оспорима; если сфера нарушения интересов выходит за их пределы, например касается публичных интересов, значит, есть основания для ничтожности сделки.

В связи с этим очевидной становится проблема определения содержания термина "публичный интерес", границы которого законодательно не определены, а также квалификации судами сделок как ничтожных в связи с допущенным нарушением публичных интересов. Это подтверждают и Рекомендации научно-консультационного совета при ФАС Уральского округа N 1/2014 (далее также - Рекомендации), в п. 14 которых поясняется, что суду следует принимать решение о квалификации сделки как ничтожной и применении последствий ее ничтожности "исходя из характера и последствий допущенных при совершении сделки нарушений с учетом всех обстоятельств дела (например, удовлетворение заявленных требований имеет своей целью прекращение длящегося основанного на сделке правонарушения, устраняются вступающие в противоречие с нормами права последствия совершения сделки)". Согласно Рекомендациям "...под публичными интересами суды могут понимать интерес общества в правовой стабильности, правовой определенности, гарантированности защиты интересов экономически и социально более слабых членов общества в их отношениях с сильными, недопустимости нарушения явно выраженных законодательных запретов и обхода закона".

Это определение также не является абсолютно точным, однако оно позволяет очертить хотя бы примерный круг сделок, по меньшей мере способных посягнуть на публичные интересы. Представляется, что это могут быть следующие группы сделок:

1) сделки, при совершении которых произошло злоупотребление правом или которые совершены с целью злоупотребить правом.

В этом случае снимается вопрос применения существующей конструкции квалификации сделок ничтожными на основании ст. ст. 10 и 168 ГК РФ. Кроме того, это позволяет решить важную политико-правовую проблему защиты лица, пострадавшего от злоупотребления правом, если оно пропустило срок исковой давности. Подобная ситуация весьма вероятна, поскольку злоупотребление правом не связано с нарушением формальных требований нормативных актов и потому не является очевидным. Если же исходить из оспоримости подобных сделок, то вероятность пропуска исковой давности истцом высока и в этом случае суд будет вынужден фактически санкционировать совершенное злоупотребление;

2) сделки, направленные на осуществление обхода закона. Здесь представляются справедливыми предшествующие доводы, учитывая тот факт, что действующая редакция ГК РФ рассматривает обход закона как разновидность злоупотребления правом;

3) сделки, нарушающие требования законодательства, регулирующего государственный сектор экономики (включая использование и распоряжение публичным имуществом), в частности:

- Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд";

- Федерального закона от 18.07.2011 N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц";

- Федерального закона от 22.07.2008 N 159-ФЗ "Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации";

- Федерального закона от 21.12.2001 N 178-ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества";

- Земельного кодекса РФ в части нарушения правил предоставления земельных участков, находящихся в публичной собственности для целей строительства. Этот вывод основан в том числе и на крайне негативном отношении судебной практики к попыткам обойти данные требования;

4) сделки, нарушающие положения миграционного законодательства.

Приведенные выдержки из Рекомендаций свидетельствуют о понимании судами проблем применения ст. 168 ГК РФ, изложенной в новой редакции.

Теперь же, с учетом Рекомендаций, попытаемся определить на конкретных примерах, чьи интересы нарушаются совершением тех или иных недействительных сделок и, соответственно, как такие сделки должны быть квалифицированы: как ничтожные или оспоримые?

1. Статья 198 "Недействительность соглашения об изменении сроков исковой давности" ГК РФ предусматривает, что сроки исковой давности и порядок их исчисления не могут быть изменены соглашением сторон. Несмотря на упоминание недействительности таких соглашений (их условий) только в названии приведенной статьи, представляется, что данный пример иллюстрирует случай, в котором речь однозначно идет о нарушении публичных интересов и явной ничтожности таких соглашений, поскольку, изменяя сроки исковой давности или порядок их исчисления и тем самым нарушая императивные нормы гражданского законодательства, стороны безусловно нарушают и интересы общества или третьих лиц в правовой стабильности, правовой определенности правил, регулирующих порядок защиты нарушенных прав участников гражданских правоотношений.

2. В соответствии с п. 2 ст. 930 ГК РФ "договор страхования имущества, заключенный при отсутствии у страхователя или выгодоприобретателя интереса в сохранении застрахованного имущества, недействителен". На уровне федеральных арбитражных судов округов неоднократно встречаются судебные решения, где эта норма применяется одновременно со ст. 168 ГК РФ и где речь идет именно о ничтожности договора страхования имущества, заключенного при отсутствии интереса в его сохранении. С изменением презумпции, закрепленной в ст. 168 ГК РФ, такие сделки теоретически могут быть квалифицированы как оспоримые. Вместе с тем представляется, что в данном случае можно говорить о нарушении публичных интересов и, как следствие, ничтожности таких договоров, поскольку нарушение явно выраженных законодательных запретов и обход закона недопустимы. Стоит согласиться с судами в том, что несуществующее право страхователя или выгодоприобретателя защите путем страхования подлежать не должно. В качестве подтверждения обозначенной позиции приведем Определение Московского городского суда от 23.01.2014 N 4г/6-110/13.

В ходе рассмотрения дела по существу суд установил, что истцом М. в 2012 г. был заключен договор добровольного страхования. Объектом страхования являлся жилой дом, в котором истцу М. принадлежала доля в праве собственности в размере 23/200. В день заключения договора произошел страховой случай: дом сгорел. Истцу было выплачено страховое возмещение, соразмерное его доле в праве собственности на застрахованное имущество в размере 23/200. Истец посчитал, что судом сделан необоснованный вывод о ничтожности договора страхования в части превышения прав в доле застрахованного имущества. Суд кассационной инстанции решил, что, поскольку истец являлся собственником доли в праве застрахованного имущества 23/200, постольку он имеет частичный интерес в сохранении застрахованного имущества с учетом его доли. Суд также указал, что договор страхования в части превышения прав в доле на застрахованное имущество прямо противоречит положениям действующего законодательства (п. п. 1, 2 ст. 930 ГК РФ), а потому в соответствии с п. 2 ст. 168 ГК РФ является ничтожным в части превышения прав в доле на застрахованное имущество.

3. Согласно п. 1 ст. 16 Федерального закона от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите потребителей) "условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, признаются недействительными".

Из приведенного текста статьи не следует напрямую, является ли условие, ущемляющее права потребителя, ничтожным или оспоримым. На наш взгляд, применительно к данной области законодательства речь всегда идет о защите не только конкретного потребителя, чьи права были ущемлены соответствующим условием договора, но и всех потенциальных потребителей, являющихся к тому же слабой стороной по отношению к продавцам. Исходя из этого представляется, что в этом случае речь должна идти именно о ничтожности подобных условий, а не об их оспоримости.

Такая точка зрения может быть подтверждена и сложившейся судебной практикой. Еще до изменения ст. 168 ГК РФ у судов общей юрисдикции превалировал подход, что условия договора, ущемляющие права потребителя, ничтожны. Этот вывод делался на основании совместного применения ст. 16 Закона о защите прав потребителей и ст. 168 ГК РФ в прежней редакции. Наиболее полно данная позиция может быть продемонстрирована на примере Кассационного определения суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 12.01.2012 по делу N Н33-13\12, в котором было отмечено следующее: "Поскольку закон не устанавливает, что условие договора, ущемляющее права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, является оспоримым или не предусматривает иных последствий нарушения, следовательно, такое условие договора является ничтожным, поэтому суд правомерно посчитал, что истцом срок исковой давности не пропущен". Квалификация подобных условий как оспоримых сделок была редкостью. Если применить данную логику рассуждений в свете изменения презумпции недействительности сделок, то получается, что условия договора, заключенного с потребителем после 1 сентября 2013 г., должны признаваться не ничтожными, а оспоримыми со всеми вытекающими правовыми последствиями, что, с нашей точки зрения, не является оправданным и допустимым.

И здесь представляется целесообразным исходить из того, что защита слабой стороны договора (в первую очередь потребителя) является несомненным публичным интересом, соответственно, ущемление прав потребителей является посягательством на публичные интересы и требует адекватной реакции правоприменителя в виде квалификации условия договора, ущемляющего права потребителя, как ничтожной сделки.

Как было отмечено выше, законодателем не был пересмотрен принятый ранее массив норм, устанавливающих в качестве последствия нарушения требований закона недействительность сделки. Следствием этого является не только проблема квалификации недействительности определенной сделки в новых правовых условиях, но и проблема адаптации разъяснений (правовых позиций) высших судов, определяющих, что сделка или ее часть является недействительной и тогда, когда прямой нормы на этот счет нет, т.е. когда недействительность сделки выводится высшим судом из толкования нормы (норм).

В частности, наличие этой проблемы ставит перед нами следующие непростые вопросы:

- остается ли массив разъяснений высших судов (за исключением позиций об оспоримых сделках) актуальным для сделок, совершенных после 1 сентября 2013 г.;

- могут ли применяться правовые позиции высших судов к таким сделкам, если в результате изменения ст. 168 ГК РФ правовые последствия их применения становятся иными (а то и прямо противоположными), чем те последствия, которые ранее имели в виду высшие суды?

Можно попытаться дать на них частичные ответы на примере ситуации с недействительностью (ничтожностью) условия о штрафе (неустойке) за односторонний отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг.

Правовая позиция Президиума ВАС РФ сводится к тому, что в договоре возмездного оказания услуг не могут быть установлены ограничения на право одностороннего отказа от исполнения договора, в том числе штрафные санкции за такой отказ по причине императивности ст. 782 ГК РФ, из смысла которой в том числе следует, что отказ заказчика от исполнения договора возможен в любое время: как до начала исполнения услуги, так и в процессе оказания услуги. Оставляя за скобками оценку занимаемой Президиумом ВАС РФ позиции, можно заключить, что для отношений, возникших после 1 сентября 2013 г., ее применение будет затруднительно.

Во-первых, теперь условие договора возмездного оказания услуг о неустойке за отказ стороны договора от его исполнения оспоримо, а не ничтожно. Выше уже было отмечено, что препятствий для признания сделки недействительной как оспоримой намного больше, чем для квалификации сделки как ничтожной.

Во-вторых, применение позиции Президиума ВАС РФ возможно уже с ограничениями, установленными новой редакцией ст. 166. Напомним, из действующей редакции ее абз. 4 п. 2 следует, что "сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли". Заказчик, заключая договор возмездного оказания услуг, должен ознакомиться с содержанием договора. При этом предполагается его знание положений ГК РФ. Позиция Президиума ВАС РФ имплицитно основана на том, что стороны обязаны знать императивные положения закона и могут самостоятельно оценить недействительность спорного условия соглашения. Следовательно, есть основания утверждать, что заказчик, проявляя свою волю на заключение договора, должен знать о том, что условие о штрафе за отказ от договора противоречит ст. 782 ГК РФ. Следовательно, он лишается права на оспаривание этого условия.

Пункт 5 ст. 166 ГК РФ в действующей редакции содержит другое существенное ограничение для применения позиции ВАС РФ: "Заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки".

Договор возмездного оказания услуг по своей природе является длящимся, т.е. ситуация одностороннего отказа заказчика от его исполнения может возникнуть спустя длительное время после его заключения. Соответственно, в этот период заказчик, вероятнее всего, исполняет договор (например, оплачивает аванс, выдает доверенность исполнителю, предоставляет ему документацию, необходимую для оказания услуг, принимает отдельные этапы услуг и т.д.). Думается, что условие о штрафе за отказ от исполнения договора будет ставиться им под сомнение только после отказа и требования исполнителя об уплате штрафа. То есть до этого момента поведение заказчика будет демонстрировать его согласие с действительностью договора в целом и условием о штрафе в частности (о чем могут свидетельствовать и само заключение договора, и его исполнение).

Таким образом, оспаривание этого условия становится крайне затруднительным, в результате чего недействительное условие получит судебную защиту, если только не использовать одно из общих положений гражданского законодательства - "никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения" (п. 4 ст. 1 ГК РФ), которое в этой ситуации может не позволить исполнителю взыскать указанный выше штраф.

Подводя итоги, хотелось бы заметить, что обозначенные проблемы применения норм о недействительности сделок могли быть решены, если бы законодатель не только изменил одну, хоть и базовую статью ГК РФ, но и провел ревизию законодательства, прямо указав те нормы, за нарушение которых должна применяться такая санкция, как ничтожность сделки.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В соответствии со ст. 167 ч.1 ГК РФ момент признания сделки недействительной наступает со времени ее совершения. Однако, законом предусмотрены случаи невозможности признания сделки недействительной с момента ее совершения, например, договор по аренде помещения. Такой вид сделок прекращается на будущее время. Гражданский кодекс РФ также предусматривает сроки исковой давности по недействительным сделкам: по искам о применении последствий недействительных ничтожных сделок – 10 лет с момента ее совершения; по искам о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности — в течение 1 года с момента прекращения насильственных действий, которые влияли на совершение этой сделки, либо со дня установления факта истцом об иных обстоятельствах, которые послужили основанием для признания сделки недействительной.

Недействительные сделки в праве могут быть: Оспоримыми, то есть признанными недействительными судебным решением на основе ГК РФ.

Ничтожными, то есть являющиеся недействительными, в независимости от признания их таковыми судом. Кроме того, в гражданском праве существует такое понятие, как относительно недействительная сделка (к примеру, сделки, которые были совершены под влиянием обмана, насилия, стечения тяжелых обстоятельств и т.д.), которые регулируются ст. 178-179 ч.1 ГК РФ. Признание недействительности таких сделок наступает по решению суда на основе требований заинтересованных лиц, до момента поступления такого заявления сделка считается действительной. Отсутствие факта исполнения недействительной сделки полностью исчерпывается признанием ее недействительной.

В случае полного либо частичного исполнения сделки, признанной в дальнейшем недействительной, имеют место имущественные последствия: Двусторонняя реституция — в случае признания сделки недействительной каждая из сторон имеет обязательства по возврату полученного по сделке имущества (возвращаются право собственности и другие вещные права). При невозможности возврата полученной вещи в ее натуре (утрата или уничтожение), стороны обязаны возместить ее стоимость в денежном эквиваленте.

Односторонняя реституция — когда, в случае признания сделки недействительной, в отношении одного из участников сделки восстанавливается положение, которое имело место быть до совершения этой сделки. При этом другая сторона не имеет на это право, и все, что ею было получено в ходе исполнения сделки, взыскивается в доход государства. Недопущение реституции — случаи признания сделки недействительной с отсутствием возможности восстановления прежнего положения обеих сторон.

Все полученное при исполнении сделки имущество изымается в пользу государства.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 28.12.2016) // Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, N 32, ст. 3301
2. Федеральный закон от 07.05.2013 N 100-ФЗ (ред. от 28.12.2016) "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" // "Российская газета", N 99, 13.05.2013
3. Андреев В.К. Сделка и ее недействительность // Юрист. 2014. N 1. С. 8 - 12.
4. Богданов Е.В. Проблема уголовной ответственности юридических лиц // Российская юстиция. 2011. N 8. С. 33 - 35.

Богданова Е.Е. Принцип добросовестности и эволюция защиты гражданских прав в договорных отношениях: Монография. М.: Юрлитинформ, 2014. С. 20 - 28.

1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Сделки. Решения собраний. Представительство и доверенность. Сроки. Исковая давность. Постатейный комментарий к главам 9 - 12 / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2013. С. 88 - 89.
2. Гражданское право: Учебник: в 2 т. / С.С. Алексеев, О.Г. Алексеева, К.П. Беляев и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 1. 511 с.
3. Егорова М.А. Конвалидация недействительных договоров на основании принципа estoppel в российском гражданском законодательстве // Юрист. 2014. N 1. С. 13 – 16
4. Останина Е.А. Эстоппель и подтверждение сделки // Вестник ВАС РФ. 2013. N 11. С. 38 - 45.
5. Перечень позиций высших судов к ст. 167 ГК РФ "Общие положения о последствиях недействительности сделки" // СПС «Консультант Плюс»
6. Петрищев В.С., Подмаркова А.С. Проблемы применения норм о недействительности сделок в свете изменений Гражданского кодекса РФ // Закон. 2014. N 12. С. 132 - 140.
7. Петрищев В.С., Подмаркова А.С. Проблемы применения норм о недействительности сделок в свете изменений Гражданского кодекса РФ // Закон. 2014. N 12. С. 132 - 140.
8. Скловский К.И. Сделка и ее действие (3-е издание). Комментарий главы 9 ГК РФ (понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок) // СПС КонсультантПлюс. 2015.
9. Шишмарева Т.П. Институт несостоятельности в России и Германии. М.: Статут, 2015. 332 с.

Яковлев В.Ф. О кодификации гражданского законодательства современной России // Основные проблемы частного права: Сборник статей / Отв. ред. В.В. Витрянский и Е.А. Суханов. М., 2010. С. 392 - 393.

1. 1 Гражданское право: Учебник: в 2 т. / С.С. Алексеев, О.Г. Алексеева, К.П. Беляев и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 1. 511 с. ↑

2. 1 Гражданское право: Учебник: в 2 т. / С.С. Алексеев, О.Г. Алексеева, К.П. Беляев и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 1. 511 с. ↑

3. 1 Гражданское право: Учебник: в 2 т. / С.С. Алексеев, О.Г. Алексеева, К.П. Беляев и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 1. 511 с. ↑

4. 1 Гражданское право: Учебник: в 2 т. / С.С. Алексеев, О.Г. Алексеева, К.П. Беляев и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 1. 511 с. ↑

5. 1 Гражданское право: Учебник: в 2 т. / С.С. Алексеев, О.Г. Алексеева, К.П. Беляев и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 1. 511 с. ↑

6. 1 Богданов Е.В. Проблема конфискационных последствий недействительности сделок, предусмотренных статьями 169 и 179 ГК РФ, с позиции добросовестности их участников // Адвокат. 2015. N 4. С. 45 - 48. ↑

7. 2 Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., 2009. С. 28. ↑

8. 1 Гражданский кодекс Российской Федерации. Сделки. Решения собраний. Представительство и доверенность. Сроки. Исковая давность. Постатейный комментарий к главам 9 - 12 / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2013. С. 88 - 89. ↑

9. 1 Богданов Е.В. Проблема уголовной ответственности юридических лиц // Российская юстиция. 2011. N 8. С. 33 - 35. ↑

10. 1 Яковлев В.Ф. О кодификации гражданского законодательства современной России // Основные проблемы частного права: Сборник статей / Отв. ред. В.В. Витрянский и Е.А. Суханов. М., 2010. С. 392 - 393. ↑

11. 2 Богданова Е.Е. Принцип добросовестности и эволюция защиты гражданских прав в договорных отношениях: Монография. М.: Юрлитинформ, 2014. С. 20 - 28. ↑

12. 1 Петрищев В.С., Подмаркова А.С. Проблемы применения норм о недействительности сделок в свете изменений Гражданского кодекса РФ // Закон. 2014. N 12. С. 132 - 140. ↑

13. 1 Егорова М.А. Конвалидация недействительных договоров на основании принципа estoppel в российском гражданском законодательстве // Юрист. 2014. N 1. С. 13 – 16 ↑

14. 1 Петрищев В.С., Подмаркова А.С. Проблемы применения норм о недействительности сделок в свете изменений Гражданского кодекса РФ // Закон. 2014. N 12. С. 132 - 140. ↑

15. 1 Андреев В.К. Сделка и ее недействительность // Юрист. 2014. N 1. С. 8 - 12. ↑