Соотношение права и закона (Понятие и сущность права)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Вопрос о соотношении закона и права в современной российско-правовой литературе исследован с позиций трех подходов к праву – формально-догматического, естественно-правового и социологического. Вместе с тем следует предпринять исследование данной проблемы и с интегративной точки зрения, принимая во внимание взаимопроникновение и взаимодействие трех вышеуказанных концепций правопонимания. Результаты этого изучения могут быть весьма полезными как с теоретической, так и с практической точек зрения, они способны обогатить наши представления о праве и оказать помощь в постижении его сущности, а также оптимизировать как законодательный, так и правоприменительный процессы.

Проблема соотношения закона и права представляет особый интерес с теоретической точки зрения, поскольку тип связи между этими явлениями выступает в качестве одного из важнейших признаков права.

Вопросы соотношения права и закона (общего и различного) сохраняют актуальный характер, поскольку лежат в плоскости понимания феномена права, его ценностных качеств, в значительной степени обусловливающих процессы становления и функционирования гражданского общества и правового государства. Выявление характера соотношения права и закона непосредственно связано с осмыслением понимания права, исходя из многообразия мнений, воззрений, теорий, концепций, касающихся природы, сущности, социального назначения этого общественного явления.

Цель исследования – изучить вопросы соотношения права и закона.

Задачи исследования:

1. Определить понятие и сущность права.

2. Рассмотреть понятие, виды и признаки закона.

3. Изучить концепции соотношения права и закона.

4. Охарактеризовать проблемы соотношения права и закона.

Методика исследования основывалась на сравнительном и нормативно-правовом анализе.

Учитывая актуальность данной темы, ей посвящено множество трудов, которые мы использовали при решении поставленных задач: Ю.Е. Аврутин, Л. А. Букалерова, В. В. Кожевников, В.С. Плетников, Е.С. Рогачев.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников.

1. Теоретические основы изучения права и закона

1.1. Понятие и сущность права

Право возникло на определенном этапе развития общества как средство упорядоче­ния отношений между людьми, их объеди­нениями при производстве, обмене и по­треблении материальных благ, управлении обществом и др. Это система норм, правил, модель поведения, обеспеченная принуж­дением со стороны государства.

Для права характерны связь и взаимо­обусловленность его норм, их единство. Оно регулирует общественные отношения в раз­личных формах, охраняя определенные воз­можности поведения участников таких отно­шений, их права и свободы, устанавливая обязанности, запрещая деяния, опасные для общества.

Право предусматривает меры принужде­ния в случае нарушения норм. Обязатель­ность его предписаний обеспечивается при­нудительной силой государства, применяю­щего юридические санкции в случае их на­рушения.

Д. Уолкер писал: «Было сделано много попыток словесного определения права, но, возможно, ни одна из них не является удов­летворительной и не получила всеобщего признания» [1, с. 716]. Тем не менее, ос­новные признаки права включают: общеобя­зательность правовых норм, их юридичес­кую формальность, действие через дозво­ления, обязывания и запреты, обеспечение исполнения правовых норм государством.

Исходя из этого, право можно определить как совокупность юридических норм, реали­зующихся через дозволения, обязывания и запреты, имеющих общеобязательный, формально определенный характер. Испол­нение этих норм гарантируется государ­ством. Однако такое определение права является формальным и не раскрывает его сущность.

Среди различных определений права выделяют следующие основные виды его понимания:

• юридический позитивизм, определяю­щий право как совокупность норм, установ­ленных и санкционированных государством;
• социологический позитивизм, усматри­вающий в праве общественные отношения, имеющие юридические последствия;
• теория естественного права, когда оно появляется из разума или природы обще­ства и человека;
• философское понимание права как принципа свободы, определяющего усло­вия, при которых человек может действовать свободно, а также меру его свободы и ра­зумное поведение в обществе.

Первые два определения придают праву реальное содержание, какое оно имеет в действительности, а два последних носят теоретический характер, исходят из того, каким право должно быть в идеале. Еще одно понимание права, основанное на со­четании различных принципов, называют интегративным. В нем объединены нормы и правосознание, представление о том, каки­ми они должны быть. Все эти определения дают понятие права, исходя из прав и обя­занностей.

Но существуют иные подходы к понима­нию права. Особое значение здесь имеет социальная природа права, его обусловлен­ность интересами классов и иных групп на­селения. С одной стороны, право служит общему благу, выражает общий интерес, а с другой - является отражением воли, инте­ресов класса, находящегося у власти. Фак­тически в любой правовой системе присут­ствуют элементы общего и классового инте­ресов.

Р. Шайнер писал, что «юридический по­зитивизм, по мере того как он становится более утонченным и реагирует на критику, неизбежно движется к позициям, близким к теории естественного права, а теория есте­ственного права, в свою очередь, развива­ется в направлении юридического позити­визма» [2, с. 14]. Б. Бикс полагал, что «воп­рос о том, называть ли конкретную норму или систему норм правом или не называть, не имеет существенного значения. В конце концов, это только название, хотя оно и об­ладает значительным моральным и психо­логическим воздействием» [2, с. 14].

В то же время шаги навстречу позитивиз­му делали и сторонники естественного пра­ва: «Было бы ошибочным ставить идею ес­тественного права, то есть правовой идеал, на место понятия права, так же как пытаться выяснить этот идеал путем определения понятия права, они принадлежат к разным, параллельным сферам бытия, что позволя­ет им существовать независимо друг от дру­га» [3, с. 100].

Стремление к компромиссу, готовность к признанию обоснованности альтернативной точки зрения выражается в том, что совре­менная юриспруденция уходит от универ­сального определения права, обращая вни­мание на относительность его понятий и определений. «Растет признание того, что все подходы к юридическому мышлению вносят определенный вклад в понимание права и что... чрезмерное внимание уделя­лось праву как системе норм и слишком не­значительное внимание - факторам, кото­рые вызывают к жизни право и влияют на его развитие, а также реальному воздей­ствию и последствиям отдельных норм и ка­тегорий норм» [3, с. 117].

М. И. Байтин призывал к «сближению по­зиций и взаимопониманию в целях хотя бы приближения к выработке единого понятия права», считая, что «существование не толь­ко нескольких определений права, но и по существу различных понятий права чревато опасностью размывания самой теории пра­ва» [4, с. 5]. В. А. Четвернин настаивал на наличии «одного общего юридического по­нятия права... Только одно из этих понятий является адекватным естественному упот­реблению слова «право», аутентичным» [5, с. 21, 35].

О. Э. Лейст в свое время написал так: «Каждое из правопониманий имеет свои основания, поэтому они существуют одно­временно и имеют сторонников. Каждая из концепций выражает реальную сторону пра­ва и служит его осуществлению. Все пони­мания права столь же верны, сколь и оспо­римы. Отсюда, однако, не следует, что об­щее понятие права должно быть синтезом, суммой, соединением трех концепций пра­ва. Суть дела в том, что между крайними точками зрения трех концепций находится не истина, а сложнейшее общественное явление - право» [6, с. 273].

В. К. Бабаев полагал, что следует «вер­нуться к старой, хорошо разработанной в дореволюционной, в том числе и русской, юриспруденции идее деления права на ес­тественное и позитивное... Можно говорить не только о мирном сосуществовании, но и об известной интеграции этих направлений» [7, с. 113]. Ф. М. Раянов по этому поводу писал: «В нашей отечественной юридичес­кой науке при употреблении понятия права не принято уточнять, о каком праве идет речь. Отсюда попытка дать определение по­нятия права вообще» [8, с. 4].

Многие продолжают искать единое опре­деление права. Однако трудности в выработ­ке такого определения непреодолимы, а возможность его сомнительна.

Нормативистское понимание права наи­более распространено в России. Согласно нормативистской концепции, иного права, кроме позитивного, не существует. Для на­шей страны, в которой закон - доминирую­щая форма права, это основное его опреде­ление. Оно реально работает и не устарева­ет. Позитивному праву прежде всего обуча­ют юристов. Им руководствуются судьи, дол­жностные лица, граждане и пр. Этому на­правлению принадлежит заслуга в демисти­фикации права. Эксцессы юридического позитивизма - следствие возведения права в ранг совершенства, отказа от критическо­го отношения к нему.

К нормативизму близка социологическая юриспруденция. Их характеризуют как два вида позитивизма - юридический и социо­логический, объединенных реальным, прак­тически применимым пониманием права, соответствующих двум уровням правового регулирования: норме и решению, лежаще­му в основе правоотношения. Социологи­ческая юриспруденция не отрицает, что за­кон - существенный элемент права, а нор- мативисты признают, что правовые отноше­ния, судебные решения и пр. являются не только результатом правоприменительной деятельности, но и формой существования права.

Достоинства позитивизма в юриспруден­ции очевидны. Его недостаток - допущение несовершенства права, не истинность его, не справедливость, а возможность прину­дительного осуществления силой государ­ства. Юридическая практика предполагает оценку действующих норм права. При поло­жительной оценке их выполнение становит­ся не только юридической, но и моральной обязанностью, а в случае отрицательной следует сделать все, чтобы минимизировать негативные последствия применения такой нормы.

Теория естественного права и философ­ское понимание права не противоречат его позитивистскому пониманию, а дополняют его, делают совершеннее. Они в отрыве от позитивного права не существовали и суще­ствовать не могут, их назначение - вопло­титься в праве позитивном.

Теория естественного права о правах че­ловека, которыми он обладает по факту сво­его рождения независимо от их признания государством, недостоверна и в чем-то даже наивна. Отношение к доктрине естествен­ного права сформулировано Н. Н. Алексее­вым: «Естественно-правовые представления хотя научно и умерли, однако практически ещё живут и продолжают оказывать влия­ние» [9, с. 381].

Понятие «естественное право» сохраня­ется как традиция, как представление о луч­шем праве, правовой справедливости.

Именно так его оценивал П. И. Новгород­цев: «Современное естественное право должно быть построено как учение об иде­але общественного развития» [10, с. 53]. Подобная концепция естественного права лишает его силы, высшего права в юриди­ческом смысле. Используя термин «есте­ственное право», мы не признаем его при­тязаний на то, чтобы быть действующим. Человек не имеет прав вне общества и госу­дарства, он может их получить благодаря признанию государством концепции прав человека, но это признание зависит от воли и гарантий со стороны государства.

В понимании права философский подход не менее важен, чем другие. Он состоит в том, что право - это свобода лица при ува­жении свободы и законных интересов дру­гих лиц, ограничение свободы на началах взаимности. Как писал уже упоминавшийся П. И. Новгородцев, «право немыслимо без элементов свободы и равенства, хотя бы и в самом скромном их проявлении. В самом понятии права содержится ограничение свободы, и размер этого ограничения мо­жет весьма существенно меняться» [10, с. 115].

Использование личной свободы в ущерб свободе других лиц есть отрицание права и злоупотребление им. «Из понятия личности вытекают не только ее притязания, но и ее обязанности. Отсюда рождается обязан­ность взаимного признания. И по сему пра­во немыслимо и без взаимного признания лиц, без начала солидарности» [10, с. 278].

Философское понимание права - это на­учная абстракция, раскрывающая суть пра­вового регулирования применительно к ле­жащему в его основе нравственному прин­ципу. Ряд норм естественного права в ре­зультате политической борьбы получил офи­циальное признание, трансформировав­шись в нормы позитивного права, в частно­сти, в сфере прав человека.

1.2. Закон: понятие, виды и признаки

Конституция Российской Федерации в силу того, что в ней спрессован огромный нормативный материал, не содержит прямых развернутых определений многих из используемых в ней терминов. К их числу относится и термин «закон» («законы»). Он встречается в Конституции 30 раз, а в том или ином словосочетании – 113 раз. Из них термин «федеральный конституционный закон» («федеральные конституционные законы») использован 19 раз, «федеральный закон» («федеральные законы») – 80 раз, «законы субъектов Российской Федерации» – 4 раза. Уже только эти количественные показатели говорят о важности уяснения смысла разбираемого нами понятия. Выделенная проблема многогранна; мы коснемся лишь некоторых ее сторон [23].

В приведенном выше понятийном ряду родовым является понятие «закон». Иные понятия данного ряда производны от него, выделяя отдельные виды (группы) законов. Это общее правило знает исключения, когда термин «закон» используется в более узком значении, например, для выделения законов субъектов Российской Федерации. В ч. 4 ст. 76 Конституции РФ говорится, что вне пределов ведения Российской Федерации, совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации республики, края, области, города федерального значения, автономная область и автономные округа осуществляют собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативных правовых актов. Таким образом, содержательный объем термина «закон» в Конституции РФ не всегда одинаков. Это утверждение справедливо и для иных названных выше понятий, что будет показано ниже.

Необходимо отметить, что закон имеет ряд принципиальных отличий от нормативного правового акта (в дальнейшем - НПА):

Закон, следуя из определения, обладает высшей юридической силой, в силу этого он занимает ведущее место в системе законодательства и никакие другие акты не могут вступать с ним в противоречие;

Закон регулирует общественные отношения первично, то есть для которых впервые устанавливаются правовые рамки, например, земельные отношения;

Закон действует прямо и непосредственно;

Закон должен исполняться, а для того, чтобы это осуществилось, он обладает большими финансовыми и материальными ресурсами;

Закон эффективно обеспечивается. Возникает вопрос: каким образом? Государство устанавливает общий надзор прокуратуры за соблюдением законности.

По сравнению с другими актами, к закону в стадии его подготовки, а в дальнейшем и обсуждения предъявляются более строгие требования.

Перечислим основные признаки закона:

Принимается представительными органами или населением [21].

Регулирует наиболее важные общественные отношения, к примеру, порядок образования и деятельности органов государства, права, свободы и обязанности человека и гражданина и т.д.

Первостепенно в сравнении с другими НПА.

Обладает высшей юридической силой.

Имеет строго выверенную процедуру создания, которая закреплена в законодательстве.

Рассматривая российскую правовую систему в настоящее время, выделяют следующие виды законов:

Первостепенное значение по своей юридической силе, конечно же, принадлежит основному закону нашей страны - Конституции РФ. Никакие другие акты в нашей стране не могут противоречить ей.

Федеральные конституционные законы (ФКЗ). К их основным особенностям относятся [11]:

• они являются продолжением конституционных норм и помогают избегать частых поправок в текст Конституции РФ;
• по сравнению с другими законами обладают повышенной стабильностью и более широкой сферой действия;
• регулируют основополагающие, устойчивые общественные отношения;
• обладают по сравнению с текущими законами более высшую юридическую силу.

Закон о поправке к Конституции РФ. Этот вид закона выделен решением Конституционного Суда РФ от 31 октября 1995 г. о толковании статьи 136 Конституции РФ. Этот закон обладает особой юридической силой и принимается в порядке, предусмотренном для ФКЗ.

Самая распространенная форма закона - Кодексы. Они содержат в систематизированном виде все или большинство норм, регулирующих однородные общественные отношения. Следует отметить, что кодексы не имеют более высокой юридической силы, чем другие законы того же уровня.

Законы о ратификации и денонсации международных договоров. К особенностям относятся [22]:

• предмет регулирования точно определен;
• особая процедура принятия.

Модельные законы (появились после создания СНГ). Этот вид законов носит рекомендательный характер, служат ориентиром для законодательства государств - членов СНГ при регулировании определенных сфер общественных отношений.

Делегированное законодательство - новый вид для России и на федеральном уровне не использовался. Но в региональном законодательстве этот вид законов предусмотрен.

Суть делегированных законов состоит в том, что законодательные (представительные) органы государства делегируют исполнительным органам право принимать акты в форме законов.

Законы, принимаемые путем референдума. Особенность данного вида законов состоит в том, что они обладают высшей юридической силой и тот факт, что они могут быть отменены только на референдуме.

Если говорить в целом о видах законов, то всё зависит по какому основания проводить рассмотрение. В зависимости от значимости содержащихся в них норм законы бывают конституционными и обыкновенными, или текущими, как их иногда называют [3]. В зависимости от государства в которой действуют эти законы, то в одних странах, например в РФ, конституционные законы - это те, которые касаются изменений, вносимых в Конституцию, а, если взять ряд других стран, то это законы, которые издаются по вопросам, касающимся Конституции. В свою очередь, обыкновенные законы - это нормативные акты, которые регулируют обособленные общественные отношения. Они издаются в форме кодексов, уставов и текущих законов.

Если рассматривать законы по отраслевой принадлежности, то выделяют законы, касающиеся той или иной отрасли права. Например, законы, содержащие нормы административного права и т.д.

В зависимости от объема и объекта регулирования выделяют общие и специальные законы. Общие, то есть те, которые регулируют целую область (сферу) общественных отношений в целом, как правило, это кодексы. Например, Уголовный кодекс Российской Федерации. Специальные - те, которые регулируют часть общественных отношений, если сравнивать их с общими, то они будут составлять узкую часть, а общие законы - широкую. Например, «Патентный закон».

В зависимости от срока действия все законы делятся на постоянные, временные, чрезвычайные.

В зависимости от адресатов те законы, которые действуют в отношении всех граждан, называются общими, а те, которые касаются отдельных социальных групп или классов, называются специальными [21].

Разная юридическая сила законов задает их соподчиненность, иерархию. Причем, следует различать видовую и правоприменительную юридическую силу законов, как, впрочем, и иных актов, поскольку указанные две силы не всегда совпадают. На основе первой законы выстраиваются в иерархию по их видам. В этой иерархии, например, федеральные конституционные законы выше обычных федеральных законов. Кстати, видовая юридическая сила различает не только разные виды законов, но иногда и разные виды законодательных норм. Так, нормы гл. 1 Конституции РФ в силу предписания ч. 2 ст. 16 Конституции обладают большей силой, чем нормы иных ее глав. Почему наряду с видовой юридической силой актов необходимо выделять еще их правоприменительную силу? Дело в том, что законы одного вида могут обладать разной правоприменительной силой в регулировании одних и тех же отношений [12].

Многие законы, те же кодексы, оговаривают, что в случае столкновения их норм с нормами иных актов в сфере их регулирования применению подлежат исключительно их нормы. Приоритетность регулирования задается и другими обстоятельствами, например, несовпадающим временем вступления в силу законов, по-разному регулирующих одни и те же отношения. Общий подход – применение в случае коллизий разных актов одного вида того, который принят позднее или является применительно к регулируемым отношениям более специальным.

Правоприменительная сила в отличие от видовой силы проступает только в правовом регулировании. Видовая же сила значима также для правотворчества, указывая законодателю, какой вид акта тот должен использовать для регулирования тех или иных отношений.

Таким образом, закон - это нормативный правовой акт, принятый представительным законодательным органом власти в особом порядке, регулирующий наиболее важные общественные отношения и обладающей высшей юридической силой.

2. Соотношение закона и права с актуально-правовой точки зрения

2.1. Концепции соотношения права и закона

Вопрос о соотношении закона и права в современной российско-правовой литературе исследован с позиций трех подходов к праву – формально-догматического, естественно-правового и социологического. Вместе с тем следует предпринять исследование данной проблемы и с интегративной точки зрения, принимая во внимание взаимопроникновение и взаимодействие трех вышеуказанных концепций правопонимания. Результаты этого изучения могут быть весьма полезными как с теоретической, так и с практической точек зрения, они способны обогатить наши представления о праве и оказать помощь в постижении его сущности, а также оптимизировать как законодательный, так и правоприменительный процессы [13].

Проблема соотношения закона и права представляет особый интерес с теоретической точки зрения, поскольку тип связи между этими явлениями выступает в качестве одного из важнейших признаков права. Так, позитивистская марксистская формула права приравнивает его к воле господствующего класса (народа), возведенной в закон; естественно-правовое определение права сводится к подходу к нему как к объективному дозаконному критерию правомерности нормативно-правового акта, а в рамках широкого правопонимания в качестве права рассматривается, помимо норм закона, целый ряд связанных с ним явлений (правоотношения, правосознание, реальные права и обязанности). Потому о правопонимании, разделяемом тем или иным исследователем, в значительной мере следует судить даже не по его самоидентификации, а по той модели соотношения закона и права, которая излагается в его рамках [20].

В российской юридической литературе наибольшее развитие получили две концепции соотношения закона и права: позитивистская (формально-догматическая) и генетическая (естественно-правовая). Это касается как “ареала распространения”, т. е. количества сторонников той или иной концепции, так и глубины их теоретической разработки. С позитивистской точки зрения проблема соотношения закона и права разрешается уже на философском и понятийно-теоретическом уровнях. Вся информация, относящаяся к взаимосвязи данных явлений, изложена в марксистском определении права как воли господствующего класса, возведенной в закон. Из данного тезиса вытекает, что закон и право суть явления однородные, однопорядковые, и их сущностью служит классовая воля: если право является самой этой волей, то закон выступает в качестве ее определенного носителя, способа бытия, средства проведения в жизнь. Данным моментом обусловливаются и различия между правом и законом: первое есть содержание воли, второй – форма ее существования [14].

Регулятивный, источниковедческий аспект отличия закона от права с позитивистской точки зрения заключается в том, что действующее в настоящее время право фиксируется посредством целого ряда источников, одним из которых является закон. К праву также относятся санкционированный обычай, судебный прецедент, доктрина, корпоративные и религиозные нормы, однако все они расцениваются в качестве дополнительных, второстепенных источников права, которые и существуют только благодаря тому, что признаются самим законом [19].

При позитивистском подходе связь между законом и правом представлялась в качестве контролируемой и управляемой: в стране победившего социализма правовая политика основывалась на строго научных принципах, что обеспечивало точное воплощение социальной воли в содержании закона и права. Потому нормативно-содержательные различия между законом и правом возможны только в эксплуататорских обществах, где господствуют иррационализм, религиозная идеология, стихия частного интереса, где закон выражает волю господствующих классов, противоречащую интересам большинства населения, где принимаются законы, которые правящий класс и не собирается реализовывать.

Другая концепция соотношения права и закона была разработана в рамках генетического, или естественно-правового, правопонимания; впоследствии она была воспринята сторонниками других подходов к праву и потому занимает в настоящее время господствующее положение в российской теории и философии права.

Естественно-правовая модель соотношения закона и права отличается в первую очередь тем, что данные явления рассматриваются как разноуровневые, качественно отличающиеся друг от друга. Естественное право имеет дозаконный характер, оно представляет собой феномен, имеющий объективное происхождение и воплощающий высшую и идеальную нормативность (по крайней мере, с точки зрения данной правовой ситуации). Закон же выступает в качестве формального олицетворения, воплощения права, он детализирует право, придает последнему точность и определенность и делает пригодным к использованию в повседневной практике [15].

В зависимости от интерпретации сущности данной нормативности можно выделить несколько разновидностей современных естественно-правовых подходов к праву [18]:

1) либертатно-юридический (право – мера свободы);

2) материалистический (право вырастает из объективных материальных отношений, прежде всего из отношений собственности);

3) номотетический (право есть закономерность социального бытия);

4) нравственный (право определяется как общечеловеческие принципы справедливости, равенства, гуманизма).

Вариации в данном случае не имеют никакого значения, поскольку они не затрагивают основной идеи, согласно которой право создается не человеком, законодателем, а самой природой человеческого общества и личности, и ввиду своих особенностей подлежит закреплению в законе, если же этого не происходит, естественное право выступает в качестве того единственного критерия и мерила, который позволяет оценить содержание предписаний закона, т. е. первейшим принципом, определяющим взаимоотношение закона и права, является приоритет и верховенство права.

В соответствии с этим закон, не соответствующий праву, квалифицируется в качестве неправового, он отрицает право и не может быть признан в качестве правовой формы. В литературе указывается, что такое понимание права не ставит интуитивное право выше закона, а лишь позволяет определить степень выражения в законе идей справедливости. Хотя есть и другая точка зрения, согласно которой все действующее законодательство подлежит проверке в плане того, как оно отвечает принципу права, и судья не должен принимать решения на основе неправового закона. Потому в Конституции должен закрепляться не принцип законности, а принцип права [16].

Другое различие между правом и законом с позиций рассматриваемой здесь доктрины проявляется в том, что закон как форма существования права одномерен по сравнению с правом, которое знает и иные формы своего существования, будучи формой общественного сознания.

В соответствии с этим нормативно-содержательное различие между законом и правом будет существовать как их пространственное расхождение, так как законодательство лишь с определенной долей вероятности может выражать правовые нормы и содержать наряду с этим массу мнимых норм, являющих собой с точки зрения права узаконенный произвол. С другой стороны, право может выходить за пределы рамок закона и содержать нормы, еще не зафиксированные нормативно-правовым актом.

Определенными особенностями отличается изучение проблемы соотношения закона и права в рамках социологического (широкого) правопонимания. Социологическая концепция права, как выражение легального бунта времен позднего социализма, отличается негативизмом, двусмысленностью и ограниченностью. С одной стороны, ее вектор имеет четкую антидогматическую направленность, в связи с чем поддерживающие ее авторы разграничивают закон и право. Критически относясь к позитивизму, они подчеркивают прежде всего социально-пространственное несоответствие закона и права: право, помимо закона, “вбирает” в себя целый ряд эпифеноменов и смежных явлений (правоотношения, права и обязанности, правосознание, фактические нормы). Причем в качестве права иногда рассматривается вся совокупность общественных отношений, характеризующих фактическое положение индивидов и социальных групп. В данном случае исполняется одна из традиций социологического изучения права, свойственного XX столетию, довольно рельефно выраженная в зарубежной литературе. Например, Ж. Карбонье полагает, что право шире, чем норма, и включает в себя судебные решения, “которые не являются механическим применением уже существующего закона и которые, создавая право, тем не менее не призваны превратиться в нормы права, хотя бы по одному тому, что данное решение может больше не повториться, именно таковы многие решения, выносимые низшими судебными инстанциями” [6, с. 143].

Существенное значение имеет субъектное различие между законом и правом: закон есть результат деятельности носителей властных полномочий, правотворческих органов, действующих в рамках жесткой процедуры, а актуальное право, как реализованный закон, являет собой и результат жизнедеятельности гражданского общества во всех его формах и проявлениях ( в том числе и непосредственной творческой, активной социальной деятельности личности) и одновременно следствие правоприменительной деятельности государственной власти. В силу этого существенным образом отличаются друг от друга интеллектуально-волевое содержание закона и актуального права, под которым (интеллектуально-волевым содержанием) Н. Неновски понимает идеальное оценочное отражение общественных отношений (интеллектуальный момент) со стороны нормотворца и его стремления регулировать их в том или другом направлении посредством определения поведения субъектов этих отношений [8, с. 113].

Таким образом, закон и право отражают два разных типа мироощущения, две противоположные “голограммы” жизни: этатистскую и антропоцентрическую, системную и синергетическую. С точки зрения индивида, закон в силу своей рациональности, всеобщности, официальности и логичности бездушен и сух, он неповоротлив и консервативен. Право же от закона отличает иррациональность и народность, оно наполнено жизненной силой, подвижно, изменчиво, выражает дух борьбы и конкуренции, хотя вместе с тем вполне обыденно и приземленно. В свете этого вполне понятен расхожий афоризм: другу – все, врагу – только закон.

2.2. Проблемы соотношения права и закона

Обращение к идее соотношения права и закона предполагает анализ суще­ственности необходимого и случайного, закономерного и уникального, отсюда постижение природы и сущности права неизбеж­но связано с формами его выраже­ния. Важным, существенным становит­ся все, поскольку оно фактично. Но не все, что основано на фактах, имеет ра­циональное начало и подчинено зако­нам. Поэтому постижение сущности права перестает связываться исклю­чительно с выделением наиболее об­щих и имманентных характеристик права, а выражение сущности права перестает связываться с поиском его определений. Вся полнота содержания действительного права предстает в ка­честве моментов его сущности, по­скольку право существует только как целое и сразу. И ядром этой сущности оказывается идея права, идентичная природе человека [17].

Но все же в массовом сознании понимание права неразрывно связано с мыслью о законе. Закон является средством легитимации власти и поддержания правопорядка. Однако еще господствующая в отечественной юридической теории позитивистская установка, согласно которой правом оказывается лишь система узаконен­ных, принудительных и поддержан­ных силой государства норм, безус­ловно, является крайностью. Вследст­вие такого понимания содержание понятия правового закона неоправданно сужается и не в состоянии вы­разить существо способа организации общественной жизни, свойственного праву по его природе и присущего ему во всем многообразии его форм.

Конечно, нельзя не признать, что в действительности любые социально существенные отношения и действия людей всегда непосредственно или опосредованно выступают в форме закона.

В научном смысле закон представ­ляет собой некоторую устойчивую, не­случайную, а потому предсказуемую (ожидаемую) зависимость одних про­цессов, отношений и явлений от дру­гих. Эта зависимость проявляет себя в массе однородных случаев и может быть воссоздана, если для этого име­ются соответствующие условия.

Но нам для характеристики право­сознания важнее не приведенный вы­ше, а тот контекст понятия закона, ко­торый связан с поиском точек опоры жизнедеятельности человека в нем самом, то есть с указанием на разумные основания деятельности. Во-первых, такая точка опоры обнаруживается в осознании человеком своего внутрен­него единства с окружающим миром, в осознании нерасторжимости этой свя­зи. Законы бытия и законы человека - одни и те же. Кстати говоря, совесть (совесть) - это та весть, которую пода­ет нам Ангел-хранитель. «Что есть дру­гие существа разумные, кроме нас и выше нас, - это истина, о которой сви­детельствует нам самое древнее и все­общее верование народов» [5].

Поскольку закон выступает и усло­вием, и средством разумной деятель­ности, постольку следование ему все­гда ведет к пользе. В таком контексте закон обретает ясную ценностную на­грузку, начиная с предсказуемости результата и заканчивая глубочай­шей одухотворенностью устремлений. В данном контексте закон выступает связующим интеллектуальным нача­лом, внедренным в мир явлений чело­веком.

Понятие о законе, однако, не сво­дится к объективным характеристи­кам, вследствие которых те или иные явления и зависимости обнаруживают себя с неизбежностью, а сообразован­ность с ними наших действий свиде­тельствует о том, что мы владеем зна­нием о некоторых свойствах реально­сти. Мысль о законе связана (и для социально-духовной сферы это чрез­вычайно важно) также и со свойства­ми, источником которых является сам человек.

Когда необходимость определен­ных отношений оказывается не столь­ко условием деятельности, сколько ее целью, тогда, во-первых, она стано­вится необходимостью для кого-то, вступающего с другими во взаимо­действие, и, во-вторых, она осуществ­ляется как воля одной из сторон соци­ального отношения.

Воля, в данном случае, предстает как желание, стремление и усилие преодолеть сопротивление другой сто­роны, настоять на своем интересе и на своих целях. Она является внут­ренним импульсом субъекта, перехо­дящим в действие. Способность же и возможность преодолевания чужого интереса составляет социальную силу субъекта воли. Деятельное воплоще­ние воли в социальной жизни может выступать или как признанный про­извол, если эта воля персонифициро­вана, или как право, если воля есть нечто всеобщее, то есть абстрагиро­ванное от всякого частного интереса и противопоставленного ему (конечно, противопоставленного лишь в види­мости). Представление о законе как акте юридического выражения все­общей воли сложилось в европейской культуре достаточно давно. Хотя, как узурпированное отдельным лицом право [8].

Проявленная воля всегда оказыва­ется настоянием на чем-то несомненно необходимом, независимо от того, дей­ствительно ли ее актуализация связана с отражением существенных сторон реальности или она на поверку оказы­вается чьей-либо прихотью. Воля, же­лающая себя утвердить, всегда, рано или поздно, принимает форму закона. Воля, скрытая в законе, предстает как социальное требование. Поскольку же воля принимает форму закона, по­стольку социальное требование пред­стает как императив, то есть как по­веление, обязывание, как непререкае­мое, безусловное, категорическое тре­бование. Воля может быть воспринята в качестве основы авторитета закона. В таком случае она, как правило, вы­ступает в виде общей воли народа.

Право не может быть, подобно мо­рали, «бессилием в действии», то есть пребывать на уровне таких требований, которые обусловлены лишь некоторыми ценностными установками, ориентира­ми жизни людей и, как правило, не за­ключают в себе деятельные эквивален­ты. Хотя, как полагал русский мысли­тель И.А. Ильин, понимание права в связи с силой возможно лишь в чисто юридическом аспекте, но неприемлемо в более широком, религиозно-правовом и нравственно-правовом смысле. Ра­зумеется, признание внутренней связи права с силой, с организованным при­нуждением не означает обязательности отождествления права с силой. И тем более нельзя связывать с силой пред­ставления о сущности права. Но отри­цать силовую природу правовых фено­менов (и как результатов требований, и как следствий усилий) невозможно [19].

Для понимания смысла закона, по­мимо выявления характеристик ре­альности или проявлений свойств че­ловека, чрезвычайное значение имеет усмотрение его глубинных духовно­-культурных оснований. Закон не произволен и не творим - он имма­нентен бытию и всего общества, и от­дельного человека. Закон можно от­вергать, не принимать во внимание, нарушать - от этого он не исчезает, а лишь сливается с общим смысловым фоном общественной жизни и ни­сколько не теряет ни своей силы, ни своего влияния.

Законы поддаются познаванию, но вряд ли до конца поддается не только познанию, но и пониманию то, как они возникают, чем порождаются. Собственно, сама такая постановка вопроса парадоксальна. Познать за­кон - значит прояснить механизм его действия, а также те условия, при ко­торых он действует. Узнав эти усло­вия, можно сообразовать с ними свои потребности, устремления, усилия, действия. Жизнь в соответствии с за­конами может осознаваться как жизнь в соответствии с собственной и окружающей природой. Но познание закона - это что-то из области непо­стигаемого, а потому, по сути, равное чистой случайности и в этом смысле предстает как чудесное. Сакральностъ (сверхреальность) является важ­нейшим компонентом, придающим понятию закона (да и самой идее зако­на) предельно глубокий смысл. Ею пронизано каждое действие, каждая конкретная судьба, и именно она (сакральность) связывает человека с не­которой целостностью, выступающей как мироздание, социум, человече­ская жизнь [13].

Законы всегда конкретны. И одно­временно все они, сколько бы мы их ни выявляли и не детализировали, - это один и тот же Закон как таковой, то, что является общим для всех законов. И этот Закон может быть положен в ос­нование всего, на что рассчитывает че­ловек, с чем он считается, с чем сми­ряется, что придает ему глубокую уве­ренность в своей правоте и проница­тельности, в своих возможностях и спо­собностях. Именно такой Закон, как некая облагораживающая, возвышаю­щая, организующая «субстанция» чело­веческой жизни, лежит в основании то­го, что мы можем назвать способностью к самоограничению свободы, то есть в конечном счете правом. Идея, как из­вестно, не нова и пришла к нам из эпо­хи европейского Просвещения. Суть ее состоит в том, что в законах реализует­ся (в древних цивилизациях - непо­средственно, в современном обществе - опосредованно) мистериальная функ­ция права. Таковая не принадлежит к основным функциям права, но тем не менее позволяет раскрыть его в полноте и целостности [15].

Если сакральный момент характе­ризует закон с точки зрения его глубинного духовного содержания, имеющего не только культурные, но и исторические корни, то момент свя­щенности характеризует закон с точки зрения тех предельных оснований, ко­торые придают его императивности, нормативности непреклонную и не­оборимую силу. Конечно, непререкае­мость закона и полная ему подвласт­ность может быть обеспечена и си­ловыми методами, достигнута деспо­тичной властью.

Разумеется, мысль о законе не мо­жет быть связана со священностью в таком понимании. Идея священности имеет отчетливую аксиологическую нагрузку. Во-первых, все священное предстает как абсолютная ценность, благо во всех отношениях, универ­сальная точка опоры повседневной практики, духовная система коорди­нат общества и человека, в рамках которой все получает определенный, возвышенный, благородный смысл. Отказ от тех или иных освященных общественным сознанием и социаль­ной традицией отношений имеет не только непосредственно негативное значение, но и ведет к разрушению, к переоценке и замене базовых ориен­тиров общества [10].

Во-вторых, священное предстает как воплощенное достоинство, в чем бы оно ни состояло. Через собственное или чужое достоинство нельзя пере­ступить, не попав тем самым в мир с качественно иными культурными из­мерениями. Священное в человеке, в обществе является тем мощным фун­даментом, на котором строятся все не­зыблемые права, не подвластные от­ступлению от духовности, не подвер­женные уничтожению или подмене. В противном случае, право оказывает­ся лишь трагическим заблуждением.

В-третьих, священное - это всегда средоточие прекрасного, гармонично­го, совершенного, идеального. Мыс­ленное или деятельное прикосновение к священному не только наполнено эстетическим содержанием, связано с возвышенными чувствами, но и явля­ется светлым началом в жизни людей, средоточием их надежд, веры в силу и постоянство.

Наконец, в-четвертых, священное всегда есть выражение и ощутимое присутствие мистического, сакрального начала в бытии человека (в том числе, и в бытии правовом). Оно немыслимым образом предзадано нам как некий не­сомненный, непререкаемый и совер­шенно очевидный порядок.

Закон, предстающий, как священ­ное в любом из данных контекстов (или в их сочетании), имеет необычайную организующую силу. Он является конечным ориентиром для общест­венного правотворчества. Преодоле­ние священности социальных ценно­стей, их забвение в правовой жизни всегда приводят к разрушению за­конности, к нигилизму, к той вседоз­воленности, когда человек, наделен­ный властью или силой, становится сам себе законом, какой-то жуткой пародией на кантовский категориче­ский императив. Если для человека не остается ничего священного, то зна­чение главного и руководящего обре­тает ничтожное, даже если оно ока­зывается довольно полезным.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Право определяется как совокупность юридических норм, реали­зующихся через дозволения, обязывания и запреты, имеющих общеобязательный, формально определенный характер. Испол­нение этих норм гарантируется государ­ством.

Закон – это нормативный правовой акт, принятый представительным законодательным органом власти в особом порядке, регулирующий наиболее важные общественные отношения и обладающей высшей юридической силой.

Проблемы соотношения, а вместе с тем различения права и закона в теоретическом и практическом плане охватывают собой весьма широкий круг вопросов, касающихся как понятия, сущности и содержания права, так и его социально-ценностной характеристики и выполняемой им роли в жизни общества. В силу этого данные проблемы каждый раз встают перед исследователем, как только речь заходит о глубинном понимании сути и назначения права, а также о характере формирующих его нормативно-правовых актов, и в частности законов.

Подводя итог сказанному о попытках разрешения проблемы соотношения права и закона на современном этапе развития общества, в условиях декларируемого правового государства и соответствующей ему по характеру «правовой конституции», следует отметить, что ее удовлетворительное решение возможно лишь на принципиально новой методологической и мировоззренческой основе и является делом отдаленного будущего.

В настоящее же время можно лишь констатировать:

- во-первых, факт нерешенности и в то же время огромной социальной значимости проблемы соотношения права и закона;

- во-вторых, необходимо иметь в виду, что в правотворческой и правоприменительной деятельности государственных органов России и других стран доминирующими являются идеи единства, неделимости права и закона;

- между правом и законом не проводится никакого различия.

В то же время на теоретическом уровне в рамках теории государства и права предпринимаются значительные, хотя и во многом тщетные пока усилия, направленные на отграничение права от «неправового закона».

Из всего сказанного можно сделать вывод о том, что отождествление правовых и морально-этических понятий и категорий, использование последних при определении понятия права, а тем самым и «правового закона» отнюдь не способствуют решению проблемы соотношения права и закона. Более того, это непроизвольно усложняет проблему, ведет к смешению категорий права и морали.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Аврутин Ю.Е. Государство и право. Теория и практика: учебное пособие. М.: Юнити-Дана, 2016. – 336с.
2. Азизова П.М., Мусаева А.Г. Основные понятия в теории государства и права / Евразийский юридический журнал. - 2015. - № 5 (84). - С. 123-124.
3. Альбов А.П. Теория государства и права: учебник и практикум для СПО. М.: Юрайт, 2016. – 391с.
4. Бастрыкин А.И. Актуальные проблемы теории государства и права: учебное пособие. М.: Юнити-Дана, 2017. – 406с.
5. Беляева О.М. Теория государства и права в схемах: учебное пособие. М.: Феникс, 2015. – 116с.
6. Бошно С.В. Понятийные и технико-юридические проблемы подзаконных актов/С.В. Бошно // Журнал российского права. -2016. -N 12. -С.190 -197.
7. Букалерова Л. А. Актуальные проблемы теории государства и права: учебное пособие М.: ИНФРА-М, 2015. – 286с.
8. Бялт В.С. К вопросу о понятии и содержании права / Сборники конференций НИЦ Социосфера. - 2015. - № 6. - С. 22-25.
9. Горохова С.С. Теория государства и права: учебник и практикум для академического бакалавриата / С. С. Горохова. — М.: Издательство Юрайт, 2015. - 317 с.
10. Калина В.Ф. Теория государства и права: учебник для прикладного бакалавриата / В. Ф. Калина. — М.: Издательство Юрайт, 2016. - 291 с.
11. Кашанина Т. В. Теория государства и права: учебник/Т. В. Кашанина. -2-е изд., пересмотр. - Москва: Норма-Инфра-М, 2017. - 496 с.
12. Каширин А.В. К вопросу о толковании правовых норм / Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и право. - 2015. - № 11-12. - С. 151-155.
13. Кич И.С. Теория государства и права / Актуальные концепции развития гуманитарных и естественных наук: экономические, социальные, философские, политические, правовые, аспекты материалы международной научно-практической конференции. 2016. – 336с.
14. Кожевников В. В. Теория государства и права: монография / В.В. Кожевников, И.Н. Сенин, А.И. Красман. – Омск: Издательство АНО ВО «Омский экономический институт», 2016. – 174 с.
15. Кочубей А.Г., Болдырев С.Н. Теория государства и права / Философия права. - 2015. - № 1 (68). - С. 56-60.
16. Краснов Ю.К. Теория государства и права: учебник/Ю.К. Краснов. -М.: Юстицинформ, 2014. -280 с.
17. Маркелова Ю.В. Теория государства и права / Science Time. 2015. - № 12 (24). - С. 505-506.
18. Общая теория государства и права: учебник / под ред. С.Ю. Наумова, А.С. Мордовца, Т.В. Касаевой. – Саратов: Саратовский социально-экономический институт (филиал) РЭУ им. Г.В. Плеханова, 2018. – 392 с.
19. Осипов М.Ю. Теория государства и права / Юридическая техника. - 2016.- № 10. - С. 410-416.
20. Певцова Е.А. Теория государства и права и проблемы развития образовательного законодательства // Право и закон. - 2017. - № 1. – С. 32-36.
21. Певцова Н.С. Эволюция научных взглядов на теорию государства и права / Актуальные вопросы научной и научно-педагогической деятельности молодых учёных сборник научных трудов III Всероссийской заочной научно-практической конференции / под общ. ред. Е.А. Певцовой. 2016. - С. 77-81.
22. Плетников В.С., Плетникова М.С. Теория государства и права // Юридическая техника. - 2016. - № 10. – С. 69.
23. Рогачев Е.С. Теория государства и права: практикум // Вестник Московского университета МВД России. - 2018. - № 7. - С. 89-92.