Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Понятие предпринимательского договора (Сущность предпринимательского договора)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования состоит в том, что в условиях рыночной экономики современного периода главной правовой формой экономического оборота является предпринимательский договор. Именно он определяет права и обязанности сторон, их ответственность.

Анализируя научную литературу можно сделать вывод о том, что понятие предпринимательского договора, его место и значение в системе права определяются по-разному, в зависимости от взгляда на систему права и место в ней предпринимательского права.

Объектом исследования являются предпринимательский договор.

Предмет исследования: законодательство, определяющее предпринимательский договор, практика его применения, взгляды по проблемам, связанным с темой исследования.

Целью работы является рассмотрение предпринимательского договора в предпринимательском праве.

Для достижения цели необходимо решить ряд задач:

исследовать понятие предпринимательского договора;
рассмотреть особенности предпринимательских договоров в РФ;
проанализировать признание недействительным предпринимательский договор.

Научно-методическая основа работы – законодательные и нормативные акты, труды ученых-правоведов, учебная литература, публикации в периодических изданиях.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

Глава 1. Теоретические аспекты предпринимательского договора

1.1.Сущность предпринимательского договора

В условиях рыночной экономики современного периода главной правовой формой экономического оборота является предпринимательский договор. Именно он определяет права и обязанности сторон, их ответственность.

Предпринимательский договор и возникающие из него обязательства, опосредующие предпринимательскую деятельность, не могут не отражать ее особенностей и не обладать определенной спецификой, оставаясь по своей природе гражданско-правовыми договорами. Так, предпринимательские договоры обладают рядом особенностей, отличающих их от договоров бытовых. Кроме того, как справедливо отмечает В.С. Белых, «предпринимательский договор – это правовая категория, имеющая как общие, так и специальные признаки договора», чего нельзя не учитывать при выделении его сущностных признаков^[2].

По нашему мнению, с точки зрения поиска истины опасны также попытки ряда авторов рассматривать предпринимательский договор в качестве экономического понятия, поскольку в таком случае экономическую природу следует искать во всех юридических понятиях и конструкциях. К авторам, занимающим спорную, на наш взгляд, позицию, относится, например, А.В. Бусыгин. Он определяет предпринимательский договор как «волеизъявление сторон по поводу не организации, а осуществления предпринимательского процесса, не предполагающее объединение договаривающихся сторон в какую-либо единую организационно-правовую структуру»^[3].

Встречается мнение, согласно которому предпринимательский договор является собирательным понятием. В этом качестве он охватывает ряд гражданско-правовых договоров (самостоятельных правовых институтов). Так, Д.М. Генкин рассматривал хозяйственный договор как не более чем «обиходный термин, служащий для обозначения всех применяемых в хозяйственной деятельности социалистических организаций гражданско-правовых договоров». Такое мнение вызывает обоснованные возражения. В.С. Белых справедливо отмечает, что «собирательное понятие нейтрализует, как нам представляется, специфические свойства предпринимательского договора, а главное – утрачивается смысл его выделения в обособленную группу»^[4].

О.В. Хромченков указывает, что «для выделения предпринимательского договора в самостоятельный договорный тип необходимо применять не один, а несколько (в совокупности) критериев. Возможно, такой подход способен повлечь за собой критические замечания, хотя бы по причине использования разного рода оснований для классификации договора. Но не надо забывать, что указанный подход часто применяется в правовых исследованиях. Достаточно вспомнить, что при делении права на публичное и частное целесообразно использовать группу критериев».

Объективной предпосылкой предпринимательского договора служат опосредуемые гражданским правом отношения по осуществлению предпринимательской деятельности с теми ее чертами, которые предопределяют юридические особенности предпринимательского договора. Ст. 2 ГК РФ, посвященная предмету гражданского права, в п. 1 указывает на то, что гражданское право регулирует отношения собственности в статике (по принадлежности имущества лицу) и динамике (по товарно-денежному обороту через договорные и иные обязательства), отношения по поводу результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников^[5].

Отличительной особенностью предпринимательского договора является его субъектный состав. По крайней мере, одной из сторон здесь выступает субъект, имеющий статус предпринимателя. Это могут быть коммерческие организации (хозяйственные товарищества и общества, производственные кооперативы, государственные и муниципальные предприятия) либо гражданин, занимающийся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, оформившие свой статус соответствующей государственной регистрацией^[6].

Таким образом, исходной предпосылкой возникновения конкретного предпринимательского договора служит не только общая гражданская правоспособность, но и особый статус предпринимателя, который подтверждается публично-правовым актом – государственной регистрацией лица, имеющего этот статус. В связи с этим представляется, что в предпринимательских договорах есть две стороны: публично-правовая и частная. В рамках первой из них предприниматель должен выполнять ряд обязательных требований, а в пределах второй он может действовать как свободный субъект предпринимательских отношений. Что касается частной стороны, то здесь на передний план выходит Гражданский кодекс.

Из Гражданского кодекса можно извлечь о предпринимательском договоре лишь те сведения, которые отражают его частноправовую сторону. Что касается самого факта присутствия этих договоров в Гражданском кодексе, то он объясняется тем, что в нем нашли место нормы, посвященные и предпринимательству, и быту. Иными словами, в Гражданском кодексе существуют два режима правового регулирования: предпринимательский и бытовой. Первый из них посвящен бизнесу, а второй – удовлетворению личных потребностей граждан.

Данная ситуация представляется не совсем удобной: предпринимательские договоры имеют общие черты с бытовыми, но различий здесь больше, чем сходства. Данное обстоятельство подчеркивается многими учеными-юристами, изучающими проблему существования предпринимательских договоров.

Так, В.С. Белых отмечает, что «правовой режим предпринимательского договора обладает достаточно большой спецификой, позволяющей выделить его и противопоставить непредпринимательскому («потребительскому») договору»^[7]. Государственная регистрация является одним из средств обеспечения интересов возможных контрагентов предпринимателя.

То, что статус предпринимателя существенно влияет на характер предпринимательского договора и возникающего из него обязательства, отчетливо явствует из положений ст. 23 ГК РФ, указывающих на то, что гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью лишь с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя. При этом к его предпринимательской деятельности применяются правила, которые регулируют деятельность коммерческих организаций, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения. Гражданин, занимающийся предпринимательской деятельностью без государственной регистрации, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем^[8].

В интересах потребителя суд может применить к таким сделкам правила об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. Следует при этом прийти к выводу, что предпринимательским является как договор, в котором обе стороны являются предпринимателями, так и договор, в котором лишь одна сторона представлена предпринимателем. Объясняется это тем, что правовые особенности предпринимательского договора предопределяются особенностями предпринимательской деятельности, а она имеет место и в том случае, когда предпринимателем в договоре является лишь одна из сторон.

Важно другое – чтобы лицо, обладающее статусом предпринимателя, выступало в этом качестве не только по статусу, но и по существу правоотношения. Иначе говоря, требуется, чтобы договор опосредовал предпринимательскую деятельность сторон, был направлен на реализацию ее результатов или на создание предпосылок для осуществления предпринимательской деятельности. Поэтому ст. 2 ГК РФ относит к предпринимательским как отношения между предпринимателями, так и отношения с участием предпринимателей. Еще одна особенность предпринимательского договора состоит в том, что он характеризуется, с одной стороны, наибольшей степенью свободы сторон в заключении договора и в формировании его условий, а с другой – особыми условиями, формирующими повышенные требования к стороне, занимающейся предпринимательской деятельностью^[9].

Следующая особенность предпринимательских договоров состоит в возможности одностороннего отказа от исполнения или одностороннего изменения условий таких договоров. В новой редакции ГК РФ слабая сторона предпринимательских договоров получает защиту (в ст. 310 наконец-то становится прописанной возможность предусмотреть в предпринимательском договоре плату за односторонний отказ от договора. И ст. 333 – закрепляет подходы к снижению неустойки)^[10]. Предпринимательские договоры отличаются от «бытовых» еще одной особенностью.

Ст. 315 ГК РФ предусматривается, что обязательство, не связанное с бизнесом, должник вправе исполнить досрочно, если, конечно, иное не предусмотрено в нормативном материале, самом обязательстве или не вытекает из его существа. Здесь имеется в виду именно то обстоятельство, что должник может так поступить без предварительного согласования с кредитором, поставив его перед фактом исполнения, который тот обязан принять. Есть, правда, такие договоры, само существо которых не допускает и мысли об исполнении до срока. В предпринимательстве действует презумпция запрета досрочного исполнения, за исключением случаев, когда возможность исполнить договор до срока определена в нормативном порядке или предусмотрена обязательством либо вытекает из его существа, равно как из обычаев делового оборота. Каких-либо норм, разрешающих должнику досрочное исполнение без согласия кредитора, в действующих нормативно-правовых актах в настоящее время не содержится. Положения об исполнении до срока иногда встречаются в договорах аренды, где указывается точная дата передачи арендодателем имущества арендатору, однако предусматривается право первого исполнить свою обязанность до срока^[11].

Значение договора состоит в возможности конкретно установить права и обязанности сторон, вступающих в предпринимательские отношения. Более того, учитываются особенности партнеров (личные качества предпринимателей, временной фактор их связей), предмета договора, территории, места исполнения обязательства и т.д. Систему предпринимательских договоров принято делить на три разряда: 1.договоры, определённые в разд. IV ГК РФ «Отдельные виды обязательств», 2. смешанные договоры, 3. самостоятельные договоры, определенные законами и иными правовыми актами, не входящими в систему ГК РФ (п.2 ст. 421 ГК РФ)^[12].

Анализ норм Особенный части ГК РФ показывает, что основная часть договорных обязательств приходится на предпринимательские договоры (напр., договор розничной куплипродажи, договоры поставки лизинга, проката, договор аренды предприятия и др.). Законодатель оперирует такими понятиями, как лицо «осуществляющее предпринимательскую деятельность» (ст. 445, 573, 640 ГК РФ и т.п.).

Таким образом, предпринимательский договор является институтом комплексной отрасли права, каковой является предпринимательское право. В то же время он остается целиком в рамках гражданского права в качестве его института. Следовательно, предпринимательский договор является субинститутом гражданско-правового договора, в который входит, кроме предпринимательского и потребительского, обычный гражданско-правовой договор^[13].

Следует подчеркнуть, что нормами ст. 307, 434 ГК РФ в рамках существующей структуры Гражданского Кодекса – роль договора повысилась в значительной степени, и он занял подобающее место среди правомерных действий граждан и юридических лиц. Таким образом, внесенные в Гражданский кодекс Российской Федерации изменения отразили ведущую роль договора в правовом регулировании предпринимательской деятельности, отразили существо договора, верно соотнося его со сделкой как юридическим фактом и обязательством^[14].

1.2. Особенности предпринимательских договоров в РФ

В настоящее время предпринимательская деятельность играет немаловажную роль в развитии экономики и повышении уровня благосостояния государства. Государство, в свою очередь, стремится стимулировать и поддерживать предпринимательство, в том числе разрабатывая и совершенствуя законодательную базу. Большинство операций, производимых в предпринимательской деятельности осуществляются на основании предпринимательских договоров, которые имеют свои характерные признаки и особенности, вытекающие из нормативно - правовой базы, регулирующей данный вид договоров. Прежде чем приступить к выявлению признаков и особенностей, необходимо определить, что представляет из себя предпринимательский договор.

Предпринимательский договор – это заключаемое на возмездной основе в целях осуществления предпринимательской деятельности соглашение, стороны (или одна из сторон) которого выступают субъектами предпринимательства. Особенности предпринимательских договоров, прежде всего, обусловлены целями заключения, возмездным характером, определённым составом их сторон и т.д. Основным отличительным признаком предпринимательского договора является то, что он заключается в целях осуществления его сторонами предпринимательской деятельности.

Целью сторон, вступающих в обязательственные отношения, является осуществление деятельности (выполнение работ, пользование имуществом, оказание услуг), направленное на систематическое получение прибыли, а не на удовлетворение личных или бытовых потребностей. Следующий отличительный признак заключается в том, что сторонами (или одной из сторон) таких договоров могут быть исключительно субъекты предпринимательской деятельности (юридические лица и индивидуальные предприниматели). Очевидно, что договоры между коммерческими организациями являются предпринимательскими, так как основной целью данных организаций является получение прибыли. В случае же с некоммерческими организациями, можно отметить, что, договоры заключенные с целью осуществления предпринимательской деятельности, также являются предпринимательскими. В ряде случаев закон содержит прямое указание на то, что сторонами определенных договоров могут быть только субъекты предпринимательства определенных организационно - правовых форм.

Так, в соответствии с п. 3 ст. 1027 и п. 2 ст. 1041 ГК РФ сторонами по договорам коммерческой концессии и простого товарищества могут быть только коммерческие организации и граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей. Следовательно, некоммерческие организации вообще не могут заключать такого вида договоры. В определённых обстоятельствах законом допускается распространение норм о договорных обязательствах в сфере предпринимательства на сторону договора, не зарегистрированную в качестве предпринимателя. Следующей особенностью является тот факт, что предпринимательские договоры носят возмездный характер^[15].

Сторона договора получает плату или иное встречное предоставление за исполнение своих обязанностей (п. 1 ст. 423 ГК РФ). Это обуславливается тем, что целью предпринимательской деятельности является получение прибыли. Законодательство России содержит принципиальный запрет на заключение безвозмездных договоров между субъектами предпринимательства. Например, не допускается дарение в отношениях между коммерческими организациями (п. 4 ст. 575 ГК РФ).

Этот запрет распространяется также на индивидуальных предпринимателей^[16], так как к ним по общему правилу применяются нормы ГК РФ, регулирующие деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями (п. 3 ст. 23 ГК РФ). Также характерной особенностью предпринимательского договора является сочетание максимальной свободы и повышенных требований для предпринимателей в договорных отношениях^[17]. Принцип свободы договора, наиболее характерен для предпринимательских договоров. Указанный принцип предоставляет большие возможности для развития предпринимательского оборота. В то же время закон устанавливает ряд повышенных требований к предпринимателям.

Это обусловлено такими факторами, как возложение риска негативных последствий от предпринимательской деятельности на самого предпринимателя, его экономически более сильное положение по сравнению с гражданином - потребителем, доминирующее (монопольное) положение предпринимателя на рынке и т. п.

В настоящее время вопрос о самостоятельности существования предпринимательских договоров остается открытым, так как единого мнения по нему у исследователей нет. В соответствии с нашим видением предпринимательские договоры – это группа гражданско-правовых договоров, которая имеет ряд особенностей, определяемых сферой их использования. При этом невозможно определить точное количество предпринимательских до- говоров, поскольку это обусловлено принципом свободы договора (ст. 421 ГК РФ [1]), в силу которого стороны вправе заключить любой договор, независимо от того назван он в законодательстве или нет, но при условии, что данный договор ему не противоречит.

В качестве примера укажем некоторые договоры, которые обозначены во второй части Гражданского кодекса РФ и являются предпринимательскими:

договор коммерческой концессии (ст.ст. 1027-1040 ГК РФ);

договор простого товарищества (ст.ст. 1041-1054 ГК РФ);

договор контрактации (ст.ст. 535-538 ГК РФ);

договор поставки товаров (ст.ст. 506-524 ГК РФ);

договор поставки товаров для государственных нужд (ст.ст. 525-534 ГК РФ);

договор энергоснабжения (ст.ст. 539-548 ГК РФ);

договор продажи предприятия (ст.ст. 559- 566 ГК РФ);

договор строительного подряда (ст.ст. 740-757 ГК РФ);

договор подряда на выполнение проект-ных и изыскательских работ (ст.ст. 758-762 ГК РФ);

государственный контракт на выполнение подрядных работ для государственных нужд (ст.ст. 763-768 ГК РФ) и др..

Основные особенности предпринимательских договоров следующие:

особый субъектный состав – наличие в качестве предпринимателя хотя бы одной из сторон договора, так как предпринимательский договор заключаются в целях осуществления его сторонами (стороной) предпринимательской деятельности; максимальная свобода заключения договора – все исключения из этого принципа строго определены законодательством (например, поставка для государственных нужд, публичный договор и т. п.);

использование договора исключительно в предпринимательской деятельности – т. е. деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг предпринимателями;

возмездность договора – обусловлена характеристикой самой предпринимательской деятельности, а именно направленностью на получение прибыли. Как мы видим, предпринимательские договоры призваны «обслуживать» предпринимательскую деятельность, и в этом их главное отличие от гражданско-правовых договоров, сфера использования которых несколько иная (распространяется и на отношения с субъектами, не являющимися предпринимателями).

Предпринимательские договоры «делятся на три группы (первая – договоры между предпринимателями; вторая – между предпринимателями и потребителями, не являющимися предпринимателями; третья – между предпринимателями и публичными образованиями)», при этом язык предпринимательских договоров всегда один и всегда относительно стабилен, поскольку он является системой «объективно существующих и социально закрепленных фонетических, лексических, грамматических единиц, соотносящих понятийное содержание и типовое звучание, а также системой правил их употребления и сочетаемости…».

Глава 2. Глава 2. Признание недействительным предпринимательский договор

2.1.Признание исполненного предпринимательского договора недействительным

В рамках масштабной реформы общей части обязательственного права, состоявшейся в связи с принятием Федерального закона от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ, затронутым оказался и институт недействительности договора. Соответствующие новеллы гражданского законодательства (ст. 431.1 ГК РФ), учитывая доминирующее юридико-фактическое значение договора в гражданско-правовой сфере, в том числе, направлены на обеспечение устойчивости оборота, укрепление договорной дисциплины и исключение защиты недобросовестных участников (кроме того, они призваны повысить роль индивидуальных актов-регуляторов в части определения последствий совершения порочной сделки).

Сразу стоит оговориться, что специальные положения о недействительности двух- и многосторонних сделок, предусмотренные ст. 431.1 ГК РФ, имеют ограниченную область приложения – они касаются не любых соглашений, а исключительно договоров, связанных с осуществлением их сторонами предпринимательской деятельности; тем самым, договор, не сопряженный с осуществлением контрагентами предпринимательской деятельности, подчиняется общему правовому режиму недействительности сделок (хотя возможность отступления от него всетаки сохраняется посредством установления «неординарных» правил об отдельных видах договоров).

Такой подход к нормированию является продолжением «линии» на достаточно последовательное разграничение предпринимательских и непредпринимательских обязательств с учетом их сущностных особенностей (см. ст. 310, п. 3 ст. 388, п. 1 ст. 388.1, абз. 2 п. 1 ст. 450, п. 6 ст. 450.1 ГК РФ и пр.) в «формате» дуализма гражданского права, о котором, по точному заключению В.Д. Рузановой, «…вполне обоснованно говорить как о его внутреннем делении, не нарушающем целостность данной отрасли права».

Важно подчеркнуть, что из текста закона вытекает необходимость (для целей применения обсуждаемой статьи Кодекса):

а) наличия предпринимательской направленности договора для всех участников сделки (ибо слово «сторона» употребляется во множественном числе), т.е. непредпринимательский характер деятельности хотя бы одной стороны сделки (например, в договоре розничной купли-продажи) исключает возможность использования специальных правил ст. 431.1 ГК РФ;

б) осуществления именно предпринимательской деятельности (об иной приносящей доход деятельности в п. 2 ст. 431.1 ГК РФ не упоминается, в отличие, скажем, от п. 1 ст. 426 ГК РФ), в свете чего актуализируется эксплицитно не разрешенный законодателем вопрос о соотношении предпринимательской деятельности и деятельности, приносящей доход (прежде всего, в ракурсе определения субъектного состава соответствующих отношений, в частности, отнесения к нему некоммерческих организаций).

Отражая специфику договора, законодатель, прежде всего, ощутимо ограничивает саму возможность требовать признания недействительной двух- или многосторонней сделки в случае ее исполнения контрагентом (т.е. речь идет об «изначальном» запрете – на заявление соответствующего требования). Согласно п. 2 ст. 431.1 ГК РФ не вправе требовать признания договора недействительным сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, но при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство (по-видимому, даже тогда, когда срок исполнения обязательства еще не наступил).

Тем самым, приведенное предписание, сориентированное, главным образом, на взаимные возмездные договоры (предполагающие получение встречного предоставления за исполнение обязанностей), подразумевает случаи несоизмеримости исполненного сторонами (в соотношении с «запрограммированными» в договоре размерами взаимных предоставлений). Неочевидным, однако, остается ответ на вопрос об объеме принятого исполнения (только полное исполнение либо также и частичное). Если в отношении невыполнения встречного обязательства Кодекс прямо оговаривает допустимость установления факта как полного, так и частичного неисполнения, то по поводу принятия исполнения законодатель хранит молчание (в свете чего «напрашивается» вывод о полном исполнении контрагентом договора).

Затронутый пробельный момент видится ненадуманным, принимая в расчет проблемы, с которыми сталкивается судебная практика при исследовании «количественного аспекта» в сходных (пусть даже и отдаленно) ситуациях: так, вопрос о размере предоставления встает при оценке возмездности приобретения имущества в целях применения ст. 302 ГК РФ (как известно, суды исходят из того, что приобретатель не считается получившим имущество возмездно, если отчуждатель не получил в полном объеме плату или иное встречное предоставление за передачу спорного имущества^[18]).

Полагаем, все-таки, что о принятии от контрагента исполнения по договору уместно говорить не только при выполнении контрагентом своих обязательств полностью, но и в их существенной части (кроме того, справедливо, на наш взгляд, было бы задействовать разбираемую запретительную норму во всех случаях, когда имеет место явная диспропорция между размерами фактически произведенных сторонами встречных предоставлений (естественно, не в «пользу» контрагента)).

«Пространство» применения разбираемого рестриктивного положения достаточно весомо сужено:

во-первых, оно не рассчитано на случаи признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным статьями 173 («Недействительность сделки юридического лица, совершенной в противоречии с целями его деятельности»), 178 («Недействительность сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения») и 179 ГК РФ («Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств»). Ключевыми факторами «отбора» именно приведенных статей, полагаем, стали серьезность порока сделки, а равно юридический момент, связанный с кругом истцов по требованиям о признании сделки недействительной (ибо, повторимся, Кодекс распространяет рассматриваемое правило лишь на непосредственного участника (сторону) договора; поэтому, к примеру, опекун не лишается права на оспаривание сделки, не исполненной гражданином, впоследствии признанным недееспособным, но исполненной контрагентом такого гражданина, руководствуясь п. 2 ст. 177 ГК РФ). Кроме того, «…установление перечня оснований для исключений (ст. 173, 178 и 179 ГК РФ) из общего правила конвалидации договора по принципу estoppel», как небезосновательно подчеркивает М.А. Егорова, объясняется тем, что речь идет о «…договорах, обеими сторонами которых являются профессиональные предприниматели»^[19];

во-вторых, не работает запрет на заявление требования о признании сделки недействительной и тогда, когда предоставленное контрагентом исполнение связано с его заведомо недобросовестными действиями. Заметим, что данная здравая оговорка, служащая преградой к злонамеренному поведению по исполнению обязательства (особенно – если такое исполнение не является обременительным) исключительно в целях элиминирования возможности оспаривания сделки (не подпадающей под действие ст. 173, 178 и 179 ГК РФ) другой стороной, не содержалась в первоначальном варианте законопроекта о внесении изменений и дополнений в ГК РФ.

Досадная неопределенность присутствует в части того, охватывают ли предписания п. 2 ст. 431.1 ГК РФ случаи лишь оспоримости сделки или же они могут применяться и при ее ничтожности. Сравнительный анализ пунктов 2 и 3 ст. 431.1 ГК РФ провоцирует на широкую трактовку (учитывая, что в п. 3 содержится прямое указание на его применение только при оспоримости договора), которая представляется нам предпочтительной; вместе с тем, при ничтожности допустимой является подача только требования о применении последствий недействительности сделки (см. ст. 12, п. 3 ст. 166 ГК РФ), что может стать формальным поводом для утверждения о неприменимости изучаемого запрета при реализации обозначенной возможности (т.е. при незаявлении требования о признании ничтожной сделки недействительной).

Рассматриваемое предписание п. 2 ст. 431.1 ГК РФ вкупе с положениями абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ (налагающими запрет на оспаривание сделки стороной, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении воли) и п. 5 ст. 166 ГК РФ (отвергающими правовое значение заявления о недействительности сделки, если ссылающееся на недействительность сделки действует недобросовестно) образуют «каркас» получившего отражение в отечественном гражданском праве принципа «эстоппель» (суть которого «…сводится к тому, что в случае, если сторона деятельно или конклюдентно выразила свою волю на принятие условий договора в отношениях с другой стороной, она лишается права … ссылаться на дефектность этих условий»^[20]).

Несмотря на то, что каждое из правил несет собственную смысловую нагрузку (в абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ внимание концентрируется на осведомленности лица об основании оспоримости сделки; п. 5 ст. 166 ГК РФ, нивелирующий последствия недобросовестного заявления о недействительности сделки, имеет максимально обобщенный характер; в п. 2 ст. 431.1 ГК РФ «центр тяжести» смещен на вопрос об исполнении обязательств сторонами сделки), их «взаимодействие» (в плане возможности выявления четкого соотношения законоположений) нельзя признать гармоничным (явно скоординированным), принимая в расчет содержательное пересечение приведенных правил (ибо принятие стороной исполнения по сделке может свидетельствовать о ее желании сохранить силу сделки, а равно и о недобросовестности^[21]) и, одновременно, наличие расхождений по многим параметрам (абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ посвящен исключительно оспоримым сделкам, в то время как п. 5 ст. 166 ГК РФ распространяет свое действие и на ничтожные сделки; п. 2 ст. 431.1 ГК РФ, в отличие от обозначенных норм ст. 166 ГК РФ, касается лишь сделок, исполнение которых связано с осуществлением предпринимательской деятельности, и пр.).

2.2.Односторонний отказ от предпринимательских договоров

Гражданский кодекс Российской Федерации позволяет расторгнуть договор по ряду оснований. Данные основания закреплены в ст. 450 ГК РФ. К ним законодатель относит возможность расторжения договора по соглашению сторон, по требованию одной из сторон по решению суда только при существенном нарушении условий договора другой стороной и односторонний отказ от исполнения договора, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон. Прежде чем мы перейдем к анализу правовой конструкции «односторонний отказ от договора» необходимо разобраться с такими терминами как «расторжение в одностороннем порядке» и «односторонний отказ от исполнения договора».

Все эти термины связаны с расторжением договоров и часто отождествляются и используются как синонимы, однако они заключают в себе различный смысл, механизмы и основания расторжения договора. Одностороннее расторжение договора имеет место быть только по основаниям, предусмотренных ч. 2 ст. 450 ГК РФ и происходит в судебном порядке. А односторонний отказ от исполнения договора возможен, если в договоре или законе предусмотрено такое основание для расторжения договора и происходит данная процедура во внесудебном порядке. Возможность подвергать изменению или договариваться о расторжении заключенного договора является иллюстрацией принципа свободы договора.

По мнению М.И. Брагинского «наделение сторон столь широкой возможностью определять судьбу договора составляет одно из прямых выражений договорной свободы: те, кто обладает правом по собственной воле заключать договор, должны быть в принципе столь же свободны в вопросах о его расторжении или изменении отдельных договорных условий». Однако следует помнить, что свобода действий сторон договора по его расторжению может быть ограничена законом или самим договором.

Согласно ч. 2 ст. 422 ГК РФ если после заключения договора принят закон, устанавливающий обязательные для сторон правила, иные, чем те, которые действовали при заключении договора, условия заключенного договора сохраняют силу, кроме случаев, когда в законе установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из раннее заключенных договоров. Ч. 3 ст. 450 ГК РФ позволяет одной из сторон договора без достижения согласия с другой стороной договора и во внесудебном порядке отказаться от исполнения договора полностью или частично. Если одна из сторон договора не согласна с предъявленным отказом от исполнения договора она имеет право обратиться в суд за защитой нарушенных таким отказом прав.

Односторонний отказ от исполнения обязательства представляет собой одностороннюю сделку, направленную на прекращение гражданских право- отношений. Процессуальный аспект одностороннего отказа состоит в том, что такой отказ не требует судебного порядка. Для другой стороны такие действия являются обязательными. Основания для отказа от исполнения обязательства, порядок сообщения об этом другой стороне, последствия должны предусматриваться в законе или договоре^[22].

Также в статье 310 ГК РФ установлено, что односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности допускается в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. Процедура досрочного расторжения договора состоит из двух стадий. Досудебная стадия связана с исполнением арендодателем обязанности письменно уведомить арендодателя о необходимости исполнить свое обязательство в разумный срок, а в случае непринятия арендатором соответствующих мер – с направлением письменного предложения о расторжении договора. После окончания данного срока наступает вторая стадия – судебное расторжение договора.

Указанная процедура возможна только после завершения предыдущей, так как требует наличия оснований для расторжения и подтвержденного факта письменного предупреждения ответчика о необходимости исполнить свое обязательство в разумный срок или письменного предложения расторгнуть договор. Если от арендатора на предложение о расторжении договора не получен в установленный законом или договором (а при его отсутствии – 30-дневный срок) ответ или получен отрицательный ответ, суд принимает решение об удовлетворении требования истца.

Расторжение договора происходит на основании решения суда. Однако, на практике в случаях получения уведомления о расторжении договора от арендодателя, арендаторы считают право арендодателя на односторонний отказ от исполнения договора неправомерным и подают исковые заявления в арбитражный суд о признании данного пункта договора недействительным. Такие ситуации возникают из-за того, что зачастую хозяйствующие субъекты пренебрежительно относятся к процессу заключения договоров, не правильно трактуют отдельные положения договора, надеются, что в их случае все будет хорошо и эти пункты в договоре простая формальность. Однако такое отношение может привести к большим проблемам.

Для лучшего понимания проблемы обратимся к судебной практике. В Постановлении Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации № 35 от 06 июня 2014 года «О последствиях расторжения дого- вора» сформулированы правовые позиции, касающиеся одностороннего отказа от договора. В данном Постановлении Пленума ВАС РФ разъяснено, что односторонний отказ от исполнения договора влечет те же правовые последствия, что и расторжение договора по соглашению сторон или по решению суда^[23].

Также важная правовая позиция о досрочном расторжении договора аренды изложена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09 сентября 2008 года N 5782/08: «ни статья 310, ни пункт 3 статьи 450 ГК РФ не связывают право на односторонний отказ от исполнения договора с наличием каких-либо оснований для такого отказа, предусмотренных законом или соглашением сторон. Для одностороннего отказа от исполнения, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, достаточно самого факта указания в законе или соглашении сторон на возможность одностороннего отказа.

Положения статьи 619 ГК РФ развивают положения пункта 2 статьи 450 ГК РФ и не могут рассматриваться как ограничивающие права сторон в договоре аренды, в том числе, заключенном на определенный срок, предусмотреть возможность одностороннего отказа стороны от исполнения без указания оснований.

В силу пункта 3 статьи 450 ГК РФ односторонний отказ от исполнения договора, осуществляемый в соответствии с законом или договором, является юридическим фактом, ведущим к расторжению договора»^[24]. Аналогичная правовая позиция сформулирована в Постановлении Президиума ВАС РФ от 16.02.2010 N 13057/09 по делу N А40-87811/08-147-655^[25].

Предметом оспаривания по данному делу является пункт договора аренды, согласно которому арендодатель имеет право на односторонний отказ от исполнения договора. Суд, разрешая это дело, пришел к выводу, что односторонний отказ ответчика от исполнения договора не нарушает права и законные интересы истца, так как в договоре аренды прямо предусмотрено право арендодателя расторгнуть его в одностороннем порядке и это не противоречит ст. 310 ГК РФ.

Однако не всегда суды придерживаются такой правовой позиции. Рассматривая одно из дел, ВАС РФ отказал в передаче в Президиум дела, так как нижестоящие суды сделали верный вывод об отсутствии права арендатора на односторонний отказ от договора аренды. В исследуемом договоре было установлено, что «договор, может быть расторгнут досрочно по требованию арендатора по иным основаниям с предварительным уведомлением арендодателя за 3 месяца».

Анализируя данное условие в совокупности с иными положениями договора аренды, суды отметили, что данный пункт договора определяет лишь дополнительные основания для расторжения договора аренды по требованию арендатора. Но в свою очередь, он не предоставляет арендатору право на односторонний отказ от исполнения договора, являющийся основанием для расторжения договора во внесудебном порядке^[26]. Существует еще одна правовая позиция, согласно которой суды признают односторонний отказ от исполнения договора злоупотреблением правом. Так, Федеральный Арбитражный Суд Поволжского округа в Постановлении от 11 февраля 2010 года по делу N А49-2145/2009^[27] пришел к выводу, что односторонний отказ истца от исполнения договора фактически препятствуют осуществлению ответчиком коммерческой деятельности, причинение ущерба второй стороне договора и, как следствие, является злоупотреблением правом.

Проанализировав материалы судебной практики, можно сделать вывод, что пункт договора аренды, предусматривающий право арендодателя на односторонний отказ от договора соответствуют действующему законодательству. Однако в данной ситуации ввиду неоднозначности судебной практики можно выработать способы защиты, как для арендодателя, так и для арендатора. В соглашении сторон очень важно правильно сформулировать положение, дающее право арендатору на односторонний отказ, так как не всякая формулировка об одностороннем отказе признается судами как корректная.

Так, суд отметил следующее положение договора: «Договор может быть расторгнут досрочно по требованию арендатора по иным основаниям с предварительным уведомлением арендодателя за 3 месяца» как дополнительное основание для расторжения договора по требованию арендатора и не дающем арендатору права на односторонний отказ от исполнения договора, являющийся основанием для расторжения договора во внесудебном порядке^[28].

Поэтому в любом договоре, а в особенности в договоре аренды нежилого помещения очень важная юридическая техника, точность и корректность положений договора без возможности двояких трактовок. Субъекты осуществляющие предпринимательскую деятельность должны знать и быть готовыми к тому, что односторонний отказ от исполнения договора возможен в силу ст. 310 ГК РФ или в силу указания этого положения в договоре.

Заключение

Можно выделить несколько признаков, отличающих предпринимательский договор от других категорий договоров

Во-первых, главной особенностью рассматриваемых договоров, что имеет место быть в каждом определении, является то, что все они заключаются в сфере предпринимательской деятельности.

Во-вторых, субъектами, заключающими предпринимательские договоры, могут быть только те физические и юридические лица, которые в соответствии с законом, учредительным документом имеют право осуществлять предпринимательскую деятельность. Причем предпринимателем могут быть как обе стороны, так и одна из них.

В-третьих, предпринимательские договоры заключаются в целях извлечения прибыли на постоянной основе.

В статье 310 ГК РФ установлено, что односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности допускается в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. Процедура досрочного расторжения договора состоит из двух стадий. Досудебная стадия связана с исполнением арендодателем обязанности письменно уведомить арендодателя о необходимости исполнить свое обязательство в разумный срок, а в случае непринятия арендатором соответствующих мер – с направлением письменного предложения о расторжении договора. После окончания данного срока наступает вторая стадия – судебное расторжение договора.

Список литературы

Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2012. – №11.

Гражданский Кодекс Российской Федерации. Ч. I; II в ред. Федеральных Законов от 29.06.2015 №210-ФЗ; от 23.05.2016 №146-ФЗ.

Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 19.01.2011 N ВАС – 15206/10 по делу № А21-8691/2009 // СПС Консультант плюс.

П. 37 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 7).

Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 06.06.2014 N 35 «О последствиях расторжения договора» // Вестник Высшего Арбит- ражного Суда РФ. – 2014. – N 8.

Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.09.08 N 5782/08 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. – 2008. – N 11.

Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16.02.2010 N 13057/09 по делу N А40-87811/08-147-655 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. – 2010. – N 5

Постановление ФАС Поволжского округа от 11.02.2010 по делу N А49-2145/2009 // СПС Консультант плюс.

Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Фе- дерации, части первой / Под ред. П.В. Крашенникова. – М.: Статут, 2011. – С. 993.

Аксенова Т.В. Определение правового статуса индивидуального предпринимателя в действующем законодательстве // Проблемы формирования правового социального государства в современной России: материалы XI всероссийской научно - практической конференции. Новосибирск: Изд - во Новосибирского ГАУ, 2015. 196 с. С.185 - 187.

Белых В.С. Предпринимательское право России. Учебник для бакалавров. – М.: Проспект, 2016.

Бусыгин А.В. Предпринимательство. Основной курс: Учеб. – М.: Норма, 2008

Витрянский В.Б. Ответственность за нарушение предприниматель- ского договора. – М., 2011.

Гулидов, П. Предпринимательские договоры: анализ типичных ошибок / П. Гулидов // Арсенал предпринимателя. – 2012. – № 4. – С. 58–68.

Егорова М.А. Конвалидация недействительных договоров на основании принципа estoppel в российском гражданском законодательстве // Юрист. 2014. № 1.

Костикова А.В. Принцип справедливости при толковании предпринимательского договора// Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 14. Право. 2012 № 4. С. 42-52 (1 п.л.).

Луканова А. Исцеление недействительных сделок // ЭЖ-Юрист. 2015. № 1-2. С. 12

Рубцова Н.В. Возмездный характер предпринимательских договоров // Юрист. 2016. №8. С.4 - 8.

Рубцова Н.В. К вопросу о цене в предпринимательском договоре // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. 2016. № 3 (36). С.209-214.

Рубцова Н.В. Место предпринимательского договора в системе договоров // Научные труды. Российская академия юридических наук. Сборник трудов членов Российской академии юридических наук (РАЮН) и IX Международной научно - практической конференции. Москва: Издательская группа «Юрист», 2009. С. 951 - 955

Рубцова Н.В., Голышев М.В. Определение предпринимательской деятельности в доктрине и современном российском законодательстве // Вестник Сибирского государственного университета путей сообщения. – Новосибирск: Изд - во СГУПСа, 2014. Вып. 31. с.95 - 98.

Рубцова Н.В. К вопросу о цене в предпринимательском договоре // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. 2016. № 3 (36). С.209-214. ↑
Белых В.С. Предпринимательское право России. Учебник для бакалавров. – М.: Проспект, 2016. ↑
Бусыгин А.В. Предпринимательство. Основной курс: Учеб. – М.: Норма, 2008 ↑
Белых В.С. Предпринимательское право России. Учебник для бакалавров. – М.: Проспект, 2016. ↑
Гражданский Кодекс Российской Федерации. Ч. I; II в ред. Федеральных Законов от 29.06.2015 №210-ФЗ; от 23.05.2016 №146-ФЗ. ↑
Костикова А.В. Принцип справедливости при толковании предпринимательского договора// Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 14. Право. 2012 № 4. С. 42-52 (1 п.л.). ↑
Белых В.С. Предпринимательское право России. Учебник для бакалавров. – М.: Проспект, 2016. ↑
Рубцова Н.В., Голышев М.В. Определение предпринимательской деятельности в доктрине и современном российском законодательстве // Вестник Сибирского государственного университета путей сообщения. – Новосибирск: Изд - во СГУПСа, 2014. Вып. 31. с.95 - 98. ↑
Гулидов, П. Предпринимательские договоры: анализ типичных ошибок / П. Гулидов // Арсенал предпринимателя. – 2012. – № 4. – С. 58–68. ↑
Гражданский Кодекс Российской Федерации. Ч. I; II в ред. Федеральных Законов от 29.06.2015 №210-ФЗ; от 23.05.2016 №146-ФЗ. ↑
Белых В.С. Предпринимательское право России. Учебник для бакалавров. – М.: Проспект, 2016. ↑
Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2012. – №11. ↑
Гражданский Кодекс Российской Федерации. Ч. I; II в ред. Федеральных Законов от 29.06.2015 №210-ФЗ; от 23.05.2016 №146-ФЗ. ↑
Витрянский В.Б. Ответственность за нарушение предприниматель- ского договора. – М., 2011. ↑
Рубцова Н.В. Возмездный характер предпринимательских договоров // Юрист. 2016. №8. С.4 - 8. ↑
Аксенова Т.В. Определение правового статуса индивидуального предпринимателя в действующем законодательстве // Проблемы формирования правового социального государства в современной России: материалы XI всероссийской научно - практической конференции. Новосибирск: Изд - во Новосибирского ГАУ, 2015. 196 с. С.185 - 187. ↑
Рубцова Н.В. Место предпринимательского договора в системе договоров // Научные труды. Российская академия юридических наук. Сборник трудов членов Российской академии юридических наук (РАЮН) и IX Международной научно - практической конференции. Москва: Издательская группа «Юрист», 2009. С. 951 - 955 ↑
п. 37 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 7). ↑
Егорова М.А. Конвалидация недействительных договоров на основании принципа estoppel в российском гражданском законодательстве // Юрист. 2014. № 1. ↑
Егорова М.А. Конвалидация недействительных договоров на основании принципа estoppel в российском гражданском законодательстве // Юрист. 2014. № 1. ↑
Луканова А. Исцеление недействительных сделок // ЭЖ-Юрист. 2015. № 1-2. С. 12 ↑
Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Фе- дерации, части первой / Под ред. П.В. Крашенникова. – М.: Статут, 2011. – С. 993. ↑
Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 06.06.2014 N 35 «О последствиях расторжения договора» // Вестник Высшего Арбит- ражного Суда РФ. – 2014. – N 8. ↑
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.09.08 N 5782/08 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. – 2008. – N 11. ↑
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16.02.2010 N 13057/09 по делу N А40-87811/08-147-655 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. – 2010. – N 5 ↑
Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 19.01.2011 N ВАС – 15206/10 по делу № А21-8691/2009 // СПС Консультант плюс. ↑
Постановление ФАС Поволжского округа от 11.02.2010 по делу N А49-2145/2009 // СПС Консультант плюс. ↑
Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 19.01.2011 N ВАС – 15206/10 по делу № А21-8691/2009 // СПС Консультант плюс. ↑