Понятие оперативно-розыскной деятельности (Проблемы получения и использования результатов ОРД в стадии возбуждения уголовного дела)

Содержание:

Введение

Правовые проблемы механизма использования результатов оперативно – розыскной деятельности = обладают на сегодняшний день высокой актуальностью.

Зачастую, именно на оперативный состав органов внутренних дел и безопасности ложится основная нагрузка по сбору фактических данных, необходимых для эффективного расследования, пресечения и предупреждения большинства преступлений^[1]».

Учитывая то, что раскрытие преступлений является функцией органов предварительного расследования, не следует забывать, что грамотное оперативное сопровождение уголовных дел значительно облегчает, а, зачастую, становится необходимым элементом раскрытия большинства преступлений. Особую значимость оперативное сопровождение приобретает по делам о преступлениях, совершенных организованными преступными группами и сообществами.

Целью исследования является дальнейшее изучение, обобщение и анализ нормативно-правовой базы проведения оперативно розыскных мероприятий.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Провести ретроспективный анализ российской оперативно-розыскной системы;

2. Проанализировать понятие оперативно-розыскной деятельности в современном российском законодательстве;

3.Рассмотреть систему оперативно-розыскных мероприятий, проводимых на этапе возбуждения уголовного дела, и дать им характеристику;

4. Сформулировать предложения по формированию системы общих правил проведения оперативно-розыскных мероприятий на этапе возбуждения уголовного дела.

Курсовая работа состоит из введения, 2-х глав, 4 параграфов, заключения.

Глава 1.Общая характеристика оперативно-розыскных мероприятий и их результатов

1.1. Понятие оперативно-розыскной деятельности и ее результатов в современном российском законодательстве

В «ст. 1 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.1995 N 144-ФЗ оперативно-розыскная деятельность определяется как деятельность, осуществляемая гласно и негласно оперативными подразделениями уполномоченных государственных органов, в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств»^[2].

«Так, К.К. Горяинов и В.С. Овчинский характеризуют ОРД как деятельность уполномоченных государственных органов, заключающуюся в конспиративном и в гласном применении специальных сил, средств и методов, с целью защиты человека и общества от преступных посягательств. При этом отмечается, что указанные средства и методы могут применяться лишь в случаях объективной невозможности достижения обозначенной цели посредством реализации иных предусмотренных законом средств^[3].

Это определение, по нашему мнению, является недостаточно конкретным, так как подразумевает применение «специальных сил, средств и методов», но не указывает на порядок их применения.

Определение, сформулированное в ФЗ «Об ОРД», в этом отношении видится более законодательно проработанным, так как указывает на возможность реализации полномочий органов, осуществляющих ОРД, исключительно в рамках проведения оперативно-розыскных мероприятий, и не допускает ее иного порядка»6. При этом, используя понятие «оперативно-розыскное мероприятие», федеральный закон его законодательного не раскрывает^[4].

Приведенный краткий экскурс позволил сделать вывод о том, что «в науке по сей день нет единства относительно того, что следует понимать под оперативно-розыскными мероприятиями как таковыми. Вместе с тем, по нашему мнению, законодательная формулировка такого определения необходима, и содержаться она должна, прежде всего, в ФЗ «Об ОРД» ^[5].

Проведя анализ назначения и сущности оперативно-розыскной деятельности, а также рассмотренных выше теоретических точек зрения, автор предлагает собственное определение оперативно-розыскного мероприятия, наиболее полно, по его мнению, отражающее правовую сущность данного явления.

В соответствии с ним, «под оперативно-розыскным мероприятием следует понимать закрепленный в законе комплекс организационных и поисковых действий, обеспечивающих получение гласными и негласными методами информации о подготавливаемых, совершаемых или совершенных преступлениях, лицах, причастным к ним, а также иных сведений, необходимых для решения задач оперативно-розыскной деятельности».

Также особо подчеркивалось, что «каждое оперативно розыскное мероприятие представляет собой именно комплекс взаимосвязанных и взаимообусловленных организационных и поисковых действий, направленных на достижение единой цели – получения информации о лицах, предметах или событиях, представляющих оперативный интерес. При этом, организационная часть оперативно-розыскного мероприятия, как правило, осуществляется руководством оперативно-розыскного подразделения, и предшествует его поисковой части, осуществляемой оперативным составом с целью получения конкретных результатов».

После того, как предметом анализа стали понятия оперативно – розыскного мероприятия и оперативно-розыскной деятельности в целом, рассмотрим понятие и правовую сущность их результатов.

И тут в очередной раз отметим, что в ФЗ «Об ОРД», как основополагающем нормативно-правовом акте, регламентирующим правоотношения в рассматриваемой области, единого законодательного понятия результатов оперативно-розыскной деятельности не содержится. Законодатель ограничивается лишь перечнем целей использования таких результатов. В «Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд» от 05.12.2013 N 30544 результаты ОРД определяются посредством ссылки на п. 36.1 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее- УПК)^[6].

Собственного их определения в данном документе не содержится. В результате складывается отмеченная ранее автором ситуация, при которой «легальное определение результатов оперативно-розыскной деятельности в настоящее время сформулировано лишь в уголовно-процессуальном законодательстве^[7].

В соответствии с упомянутым п. 36.1 ст. 5 УПК, под результатами ОРД понимаются сведения, полученные в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших и скрывшихся от органов дознания, следствия или суда».

При этом, отметим, что «данное определение является достаточно общим и в уголовно-процессуальной науке неоднократно предпринимались попытки более конкретной и развернутой его формулировки.

Ранее в качестве подтверждения рассмотренного тезиса приводили точку зрения Е.А. Доли, в соответствии с которой «результаты ОРД в уголовном процессе есть фактические данные, полученные в рамках оперативно-розыскной деятельности и составляющие содержание соответствующих оперативно служебных документов.

Под словом «результаты» указанные авторы понимают конечный зафиксированный элемент деятельности, ее итог как сознательно поставленную цель, отличая их от информации, таким образом не зафиксированной и являющейся лишь следствием восприятия на уровне сознания определенных действий или событий» ^[8].

Приведенные выше выводы позволили автору прийти к следующей формулировке определения результатов ОРД, которое им предлагается включить как в ФЗ «Об ОРД», так и в уголовно-процессуальное законодательство. В соответствии с ним, «под результатами ОРД следует понимать сведения, полученные в результате проведения поисковой части ОРМ и зафиксированные в оперативно-служебных документах. Здесь вновь считаем необходимым сделать акцент на разграничении организационной и поисковой части ОРМ. При этом, именно поисковая часть как комплекс активных действий оперативного состава имеет цель получения и закрепления конкретных результатов в виде фактических данных и материальных объектов»^[9].

Также ранее автором отмечалось то, что «в ст. 11 ФЗ «Об ОРД», обозначены различные цели использования ее результатов. Эти цели могут быть условно разделены на две группы. К первой относятся цели, связанные с осуществлением уголовного судопроизводства. Среди них - возбуждение уголовного дела, использование в доказывании по уголовным делам, подготовки и осуществление следственных и судебных действий. Ко второй группе относятся цели с уголовным судопроизводством не связанные, и лежащие в границах интересов органа, осуществляющего ОРД. К числу таких относится, прежде всего, создание условий для последующей оперативной разработки»^[10].

1.2. Ретроспективный анализ российской оперативно-розыскной системы

Прежде, чем приступить к анализу современного понимания оперативнорозыскной деятельности и оперативно-розыскных мероприятий, считаем необходимым обратиться к истории этих институтов в российской правовой системе. Своим возникновением оперативно-розыскная или «сыскная» деятельность обязана, прежде всего, социальной необходимости борьбы с преступностью. При этом, сформировалась она заметно раньше института следствия. Сущность сыскной деятельности с момента ее возникновения была связана с осуществлением розыска преступников как гласными, так и негласными методами.

История становления и развития субъектов сыскной деятельности в России находится в неразрывной связи с историей становления и развития российской государственности. По мере укрепления центральной власти и самодержавия все большее значение по сравнению с общеуголовным начинает приобретать политический сыск, имевший в качестве своей основной задачи защиту вышеуказанных институтов. В качестве начального периода формирования сыскных механизмов на Руси можно выделить время издания Русской Правды и Псковской судной грамоты. И, если в Русской Правде преступлением считалось лишь причинение вреда или ущерба конкретному человеку «обида», то Псковской судной грамотой уже устанавливалась ответственность за государственные преступления, а также преступления против порядка управления^[11].

Специфичной формой сыскной деятельности того времени было «гонение следа», то есть, в буквальном смысле, розыск преступника по его следам. Если след не приводил к конкретному селению или домовладению, прибегали к «закличу», то есть объявлению о преступлении в людном месте и поиске свидетелей «видоков» (очевидцев) и «послухов» (обладающих опосредованной информацией о происшествии). Принятие первого Судебника 1497 г. положило начало формированию розыскного или инквизиционного процесса в Московском государстве. Розыск стал атрибутом расследования наиболее важных, в том числе, государственных преступлений^[12].

В качестве важного источника права того времени следует выделить Указные и Уставные книги приказов. В них находили свое отражение нормы как материального, так и процессуального права. Соответствующая книга Разбойного приказа, в частности, содержала в себе регламентацию такой появившейся формы розыска, как повальный обыск. Она предполагала общий «повальный» опрос всех жителей местности, в которой проживал подозреваемый, на предмет интересующих сведений. Соборное Уложение 1649 г. различало две формы процесса – состязательный и розыскной. Розыскной процесс проводился по делам о государственных и религиозных преступлениях, а также по преступлениям против личности. Предварительное следствие того времени включало в себя набор таких процедур, как задержание (арест) подозреваемого, проведение допросов и очных ставок^[13].

С приходом к власти Петра I и началом крупных общественно-политических преобразований в розыскной процесс было внесено немало нововведений. В частности, появились первые нормативно-правовые акты, содержащие предписания по организации тайной сыскной работы. К числу таких можно отнести принятый 2 сентября 1695 г. Указ, предписывавший городским воеводам "тайно проведывать про воров и разбойников». Также выходят царские наказы с указаниями о создании на местах политической агентуры, основной задачей которой было наблюдение за тем, чтобы «между людьми не было никакой шаткости» в отношении к власти. Происходит все большее усиление борьбы сыскными методами именно с государственными и должностными преступлениями по сравнению с общеуголовными^[14].

19 ноября 1756 г. был издан Указ «О главных сыщиках сыска по искоренению разбойников, воров и беглых людей». В 1763 г. Розыскной приказ в Москве был ликвидирован, а все его дела (о ворах, разбойниках и убийцах) на территории Москвы и Московской губернии были переданы Московской Губернской экспедиции, просуществовавшей до создания в 1782 г. так называемых «Управ благочиния». Дела в отношении задержанных этими органами лиц передавались для осуществления дальнейшего производства губернской Экспедиции.

С приходом к власти Екатерины II, провозгласившей преемственность петровских реформ, одной из основных законотворческих задач стало обновление Соборного Уложения 1649 г., которое к тому времени обросло многочисленными законодательными поправками и дополнениями^[15].

Образованной в 1766 г. Уложенной комиссией был создан так называемый Большой наказ, в котором нашли отражение взгляды Екатерины на государственное и общественное устройство с позиций «просвященного абсолютизма». Вместе с тем, данные реформы вскоре были свернуты, а Уложенная комиссия распущена. Часть выработанных ей идей все-таки нашла свое отражение при принятии последующих законодательных актов, часть же была полностью утрачена. После Пугачевского восстания 1773-1774 гг. как никогда стало очевидно, какую угрозу могут нести в себе неконтролируемые революционные настроения в народных массах и насущным вопросом стало проведение административно-судебной реформы, нацеленной на поддержания порядка.

Дальнейшее развитие полиции продолжилось с принятием 8 апреля 1782 г. Устава благочиния, или Полицейского Устава, ставшего одним из ключевых нормативных актов того времени. В соответствии с его положениями, полицмейстерские канцелярии на местах заменялись «Управами благочиния», ставшими основными полицейскими подразделениями местной системы управления. Их полномочия были достаточно обширны, охватывая на этом этапе, в том числе, и функцию расследования и раскрытия преступлений. Создание Управ благочиния привело к упразднению особых Розыскных экспедиций в Москве и Петербурге. Их функции были распределены между Управами благочиния - с одной стороны и Палатой уголовных дел - с другой^[16].

8 сентября 1802 г. Александром II был издан манифест «Об учреждении министерств», которым формировались первые восемь министерств вместо существовавших прежде коллегий. В их числе было создано Министерство внутренних дел, основными задачами которого стало обеспечение общественного спокойствия и государственного порядка. Выполнение первой задачи было возложено на Экспедицию спокойствия и благочиния^[17].

Среди основных нормативно-правовых актов, регламентирующих полицейскую и сыскную деятельность того времени можно выделить: «Временные правила полицейского устройства в городах» (1862 г.), «Инструкцию околоточных надзирателей» (1867 г.), «Порядок действий сотрудников Корпуса жандармов по расследованию преступлений» (1871 г.)., «Инструкция полицейских урядников (1878 г.), «Положение о мерах охранения общественного спокойствия и государственного порядка» (1881 г.), «Положение негласного полицейского надзора» ( 1882 г.), Положение «Об устройстве секретной полиции в Российской Империи (1883 г.). Существенное влияние на полицейскую структуру оказала и судебная реформа Александра II.

С созданием в 1860 г. института судебных следователей функция предварительного расследования преступлений была полностью передана им и изъята из ведения полиции. Данное организационное решение правительства было закреплено в Судебных уставах 1864 г., оставивших в компетенции Министерства внутренних дел лишь функции дознания^[18].

Нормативно-правовая база сыскной деятельности на рассматриваемо этапе включала в себя Положения о правовом статусе:

- начальников розыскных (охранных) отделений (Приказ министра внутренних дел от 12.08.1902 г.);

- структуры Охранных отделений (Приказ министра внутренних дел от 9.12.1907 г.);

- Охранных отделений отдельных районов (Приказ министра внутренних дел от 14.12.1906 г.);

- Сыскных частей (Закон от 6.07.1908 г.);

-Контрразведывательных частях и их начальниках (Закон от 8.06.1911 г.); Также в этот период были приняты:

- Инструкции начальников и чинов охранных отделений (утверждены Постановлением от 9.08.1910 г.);

-Инструкции начальников и чинов контрразведывательных частей (утверждены Постановлением от 8.06.1911 г.);

- Наставления по организации контрразведывательной работы военного времени (утверждены приказом Верховного главнокомандующего от 6.06.1915 г.);

- Инструкции наблюдательного агента контрразведки (утверждены приказом Верховного главнокомандующего от 6.06.1915);

- Инструкции относительно ведения и организации внутренней агентурной работы (составлена для использования сотрудниками Московского охранного отделения).

Нормативной базой организации сыска содержались в себе достаточно широкие полномочия сотрудников, призванные, в первую очередь, эффективно противодействовать политической преступности и революционным настроениям. Вместе с тем, сохранялась размытость законодательных формулировок, что в ряде случаев приводило к злоупотреблениям в процессе практической деятельности^[19].

После Февральской буржуазной революции и Октябрьского переворота 1917 г. (в период с марта 1917 г. по середину 1918 г.) царские оперативно-розыскные и контрразведывательные органы были распущены. С отменой регламентировавших их деятельность нормативно-правовых актов, Временным правительством принимаются новые, частично сохранившие положения старых, но облекающие их в новую «революционно-демократическую» оболочку.

Субъектами оперативной деятельности в тот период стали упомянутые органы ВЧК, позже преобразованные в Государственное политическое управление при Народном комиссариате внутренних дел РСФСР (ГПУ при НКВД РСФСР), а позже – в Особое государственное политическое управление при Совете народных комиссаров СССР. Перечисленные органы положили начало становлению системы советской государственной безопасности.

Рассматриваемый период характеризуется трансформацией взглядов власти на суть и назначение негласной розыскной работы. Главной целью становится защита формирующихся властных механизмов от посягательства многочисленных противников большевиков, начавших активно практиковать подпольные средства борьбы – саботаж, диверсии, шпионаж. Для противодействия этим явлениям вновь созданным органами политического сыска стал применяться весь известный прежде арсенал методов, усиленный обозначенной выше установкой «цель оправдывает средства».

Факторами формирования новой системы оперативно-розыскных органов и переориентации ее целей стали: - Октябрьская социалистическая революция и изменение в связи с ней государственной и общественной идеологии; - начало Гражданской войны и разрухи, активное использование противниками советской власти подрывных методов работы, резкий скачок уровня преступности; - изменение приоритетов уголовно-правовой политики; - полная ликвидация системы старых сыскных механизмов и органов^[20].

Второй этап развития советской оперативно –розыскной системы (1928 - 1953 гг.) можно охарактеризовать как период реакции. Вторая половина 1920-х годов сориентировала новую систему госбезопасности на защиту интересов складывавшегося авторитарного политического режима. Началось ужесточение карательной политики путем изменения Уголовного кодекса РСФСР (в ред. 1926 г.). В тот же период принимается Инструкция по учету и агентурной разработке контрреволюционных и антисоветских Секретно-политическим отделом (Приказ ОГПУ от июля 1931 г.). Данная Инструкция обозначала круг потенциальных противников революции и фактически ориентировала цели и задачи оперативно-розыскных органов на карательно-репрессивную политику государства.

Понятие оперативно-розыскной деятельности в рамках КГБ в том момент окончательно утвердилось в качестве части контрразведывательной деятельности. Это исходило из целей и задач этого ведомства, а также общей сложившейся концепции его деятельности. Понятие ОРД в системе органов внутренних дел в целом не изменилось по сравнению с приведенным выше и сохранилось в практически неизменном виде до сегодняшнего дня. К иным нормативно-правовым актам, принятым на этом этапе помимо перечисленных можно отнести:

- Инструкцию органов дознания КГБ СССР по отнесенным законом к их ведению категориям дел (утверждена Приказом КГБ СССР от 27 июня 1981 г.);

- Инструкцию «О мерах дальнейшего совершенствования ведения розыскной деятельности и следствия по делам об утрате содержащих государственную тайну документов» (утверждена Указанием КГБ СССР от 13.10.1983 г.);

- Инструкцию «Об организации регистрационной работы и ведении оперативно-справочных учетов в системе внутренних дел» (утверждена Приказом МВД СССР от 29.11.1984 г.);

- Инструкцию «О применении органами государственной безопасности мер по предупреждению и пресечению государственных преступлений» (утверждена Приказом КГБ СССР от 30.04.1984 г.); - Закон «Об изменениях и дополнениях к Основам уголовного судопроизводства СССР» (принят 12.06.1990 г.);

- «Рекомендации относительно применения звуковой и видео записи, а также телефонной связи при расследовании и раскрытии преступлений» (утверждено Межведомственным нормативным актом от 30.07.1990 г.).

Особенностью нормативно-правовой регламентации оперативной деятельности на данном этапе по-прежнему остается ее ведомственная разобщенность (в системах КГБ и МВД существовали различные инструкции, которые могли по-разному регламентировать одни и те же ситуации). Вместе с тем, появлялись первые признаки более конкретного регулирования основных положений ОРД посредством их законодательного закрепления сразу в нескольких нормативно-правовых актах. Переходным периодом стал временной промежуток с августа 1991 г. по март 1992 г.

Характеризовался он тем, что, не смотря фактический и юридический распад СССР, в оперативно-розыскной практике продолжали действовать нормативно-правовые акты КГБ и МВД советского периода, поскольку новая правовая система еще не была сформирована. Современный период развития оперативно-розыскной деятельности характеризуется качественными изменениями ее нормативно-правового регулирования.

Точкой его отсчета можно считать принятие Верховным Советом Закона РФ от 13.03.1992 N 2506-1 «Об оперативно - розыскной деятельности в Российской Федерации».

При этом, на сегодняшний день в нем можно выделить два самостоятельных этапа:

- с 13 марта 1992 г. (дата вступления в силу Закона РФ «Об оперативно - розыскной деятельности в Российской Федерации» N 2506-1) по 18.августа 1995 г.;

- с 18 августа 1995 г. (дата вступления в силу ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.1995 N 144-ФЗ) по настоящее время.

Разработка первого российского оперативно-розыскного закона началась 18 апреля 1991 г. Как уже было обозначено выше, он был принят 13 марта 1992 г и стал первым в истории российского права актом высшей юридической силы, открыто регулирующим негласную деятельность правоохранительных органов. Будучи достаточно небольшим по объему, этот закон сконцентрировал в себе ряд основных унифицированных правил, регламентировавших каждодневную работу оперативно-розыскных органов.

Систематизированность и комплексность положений Закона об ОРД cделали его основополагающим нормативно-правовым актом оперативно-розыскной системы, в соответствии с которым теперь следовало приводить все внутриведомственные (в том числе, секретные) инструкции и циркуляры. В законе формулировалось определение оперативно - розыскной деятельности, ее принципы, цели и задачи, приводился перечень оперативно-розыскных мероприятий с основаниями и условиями их проведения.

С принятием Закона произошло формирование исчерпывающего перечня государственных органов, уполномоченных на проведение оперативно-розыскных мероприятий, очерчен круг их прав и обязанностей, а также мер социальной и правовой защиты их сотрудников. В нем же закреплялись предписания по организации работы лиц, сотрудничающих с осуществляющими оперативно –розыскную деятельность органами.

Глава 2.Проблемы получения и использования результатов ОРД в стадии возбуждения уголовного дела

2.1. Система оперативно-розыскных мероприятий, проводимых на этапе возбуждения уголовного дела и их характеристика

«К числу полномочий следователя на этапе предварительной проверки сообщения о преступлении, закрепленных в ст. 144 УПК РФ, относится полномочие давать обязательное поручение органу дознания на проведение оперативно-розыскных мероприятий. Их проведение, как правило, возлагается на профильные оперативные подразделения органов внутренних дел и безопасности и регламентируется, прежде всего, положениями ФЗ «Об ОРД», а также внутриведомственными нормативно-правовыми актами и инструкциями»^[21].

Также ранее автор отмечал, что «ст. 3 ФЗ «Об ОРД» содержит перечень оперативно-розыскных мероприятий, среди которых указаны такие, как: опрос, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования, проверочная закупка, исследование предметов и документов, наблюдение, отождествление личности, обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств, контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи, оперативное внедрение, контролируемая поставка, оперативный эксперимент».

При этом, упомянутый перечень является закрытыми и может быть расширен или дополнен только посредством принятия соответствующего федерального закона.

Оперативно – розыскные мероприятия могут проводиться с использованием информационных систем, аудио и видео записи, фотосъемки, а также иных технических средств, которые не наносят ущерб жизни и здоровью людей или окружающей среде. Автором отмечалось, что «оперативно-розыскные мероприятия, связанные с контролем почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушиванием телефонных переговоров с подключением к станционной аппаратуре предприятий, учреждений и организаций независимо от форм собственности, физических и юридических лиц, предоставляющих услуги и средства связи, со снятием информации с технических каналов связи, с получением компьютерной информации, проводятся с использованием оперативно-технических сил и средств органов федеральной службы безопасности, органов внутренних дел в порядке, определяемом межведомственными нормативными актами или соглашениями между органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность».^[22]

При этом, должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, решают ее задачи посредством личного участия в организации и проведении оперативно-розыскных мероприятий, используя помощь должностных лиц и специалистов, обладающих научными, техническими и иными специальными знаниями, а также отдельных граждан с их согласия на гласной и негласной основе.

Особое внимание обращено на запрет проведения оперативно-розыскных мероприятий не уполномоченными на то федеральным законом лицами, а также на запрет применения такими лицами специальных технических средств, предназначенных для негласного сбора информации. Оборот таких содержащихся в специальном перечне технических средств, а также ввоз и вывоз их в РФ и за ее пределы относятся к деятельности, требующей специального лицензирования в порядке, установленном Правительством.

Автором проведен подробный анализ оперативно –розыскного мероприятия.

Особое внимание в нем уделяется достаточности и полноте правового регулирования каждого из них.

Первым рассмотренным автором оперативно-розыскным мероприятием является опрос. «Поисковая часть опроса, как оперативно-розыскного мероприятия заключается в устном общении (беседе) оперативного сотрудника с лицом, предположительно обладающим сведениями об обстоятельствах, значимых для решения конкретной оперативной-розыскной задачи^[23].

В процессе опроса можно использовать технические средства видео съемки и аудио записи, причем допускается как гласное, так и негласное их применения. Негласная аудио и видео фиксация, как правило, наиболее предпочтительна. При этом, письменного согласия требует лишь применение в ходе опроса полиграфа, в остальных случаях оно не обязательно.

Как уже ранее отмечалось автором, «основными отличиями опроса как оперативно-розыскного мероприятия от допроса являются круг должностных лиц, уполномоченных на его проведение, статус лиц, в отношении которых эти мероприятия проводятся, а также процессуальная форма фиксации их результатов.

Допрос как следственное действие проводится гласно, только следователем или дознавателем в рамках возбужденного уголовного дела, его результаты подлежат обязательной фиксации в протоколе установленной формы, а допрашиваемый наделен определенным статусом, от которого напрямую зависит круг его прав и обязанностей.

Опрос может проводиться с применением мер конспирации, зашифровки как личности и ведомственной принадлежности опрашивающего, так и истинных целей опроса. При этом, опрашиваемый дает объяснения только на добровольной основе и в любой момент может от них отказаться.

Мерами государственного принуждения опрос как оперативно-розыскное мероприятие также не обеспечен – применение принудительного привода к лицам, не являющимся по вызову на опрос в оперативное подразделение законом не предусмотрено, как не предусмотрено и ответственности для опрашиваемого за дачу заведомо ложных объяснений или полный отказ от них».

«Результаты опроса оформляются либо объяснением, данным опрашиваемым лицом, либо рапортом сотрудника, который этот опрос провел. Применение в ходе опроса технических средств аудио- и видео –фиксации также оформляется рапортом, к которому прикладываются материальные носители с зафиксированными результатами. При этом в рапорте должны быть отражены все технические характеристики использованного устройства – это важно для дальнейшего признания доказательственного значения полученных материалов».

Относительно организационной части опроса ранее автором было отмечено, что федеральным законом она в настоящее время не урегулирована. «Законом не установлен круг должностных лиц органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, чье согласие или прямое указание требуется на производство данного ОРМ. С этой стороны в законе содержится указание лишь на общение оперативных сотрудников с подозреваемым, находящимся под стражей.

В соответствии со ст. 95 УПК, такое общение возможно лишь с письменного разрешения следователя, дознавателя или суда, в производстве которых находится уголовное дело».

Следующим рассмотренным автором оперативно-розыскным мероприятием является наведение справок.

«Наведение справок как оперативно-розыскное мероприятие представляет собой сбор информации о субъектах, которые могут быть причастны к совершению или приготовлению преступлений. Эти сведения могут касаться самых разных аспектов жизни проверяемых лиц – от их биографии, рода занятий, имущественного и общественного положения до связей в преступной среде»^[24].

Проведение такого мероприятия может осуществляться как посредством использования информационных баз данных оперативных органов, так и посредством запроса нужных сведений из иных организаций, ведомств и предприятий. «Полученная в ходе наведения справок информация при условии соблюдения требований ФЗ «Об ОРД» и уголовно-процессуального законодательства может быть приобщена к материалам уголовного дела. При этом, одним из обязательных условий допуска полученной информации в качестве источника доказательств является возможность ее проверки в ходе проведения следственных действий».52 «Результаты, полученные в ходе наведения справок, оформляются либо рапортом, либо справкой оперативного сотрудника.

Правила их оформления не урегулированы в ФЗ «Об ОРД» и остаются прерогативой ведомственных инструкций. Следующим рассмотренным автором оперативно-розыскным мероприятием является сбор образцов для сравнительного исследования. «Сбор образцов для сравнительного исследования как оперативно-розыскное мероприятие имеет ряд общих черт с предусмотренным ст. 202 УПК РФ следственным действием - «Получение образцов для сравнительного исследования». Вместе с тем, эти действия имеют совершенно различную правовую природу»^[25].

«Получение образцов для сравнительного исследования как следственное действие подразумевает, в первую очередь, гласность своего проведения и соответствующий процессуальный порядок.

Следующим проанализированным автором ранее оперативно-розыскным мероприятием является проверочная закупка.

Проверочная закупка является необходимой для выявления большинства преступлений, связанных со сбытом чего-либо (наркотических и иных запрещенных к обороту веществ, оружия, боеприпасов, похищенного имущества), а, следовательно, является одним из наиболее распространенных на стадии проверки сообщения о преступлении ОРМ.

К проведению проверочной закупки могут привлекаться как непосредственно оперативные сотрудники, так и иные оказывающие им содействие лица. «Важнейшей особенностью проверочной закупки является негласность, зашифрованность ее проведения.

Процесс и результаты проверочной закупки целесообразно фиксировать с помощью технических средств – скрытых видеокамер, диктофонов и т.п. Создаваемые с помощью них источники информации (аудио и видео файлы, фотографии) в последствии могут стать важнейшими доказательствами по уголовному делу, изобличающими конкретных лиц в фактах противоправной деятельности.

Кроме этого, доказательственное значение имеет сам предмет проверочной закупки, изъятый по результатам ее проведения (наркотическое средство, оружие, взрывчатое вещество и т.д.)».

Важнейшей особенностью проведения проверочной закупки, отмеченной автором ранее, являются «положения ст. 5 ФЗ «Об ОРД», указывающей на запрет провокации, то есть действий, направленных на подстрекание, склонение или побуждение в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий. Для иллюстрации сказанного приведем следующий пример.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении № 14 от 15.06.2006г. (в ред. от 23.12.2010 N 31) определил, что результаты оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка», проведенного для проверки и документирования фактов незаконного оборота наркотиков, могут быть положены в основу приговора только в том случае, если они свидетельствуют о наличии у виновного умысла на незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений. В связи с вышесказанным презюмируем, что для признания результатов рассматриваемого ОРМ допустимыми доказательствами, недопустимо создание условий, лишающих разрабатываемое лицо возможности избирательного поведения.

Инициатива к совершению незаконной сделки и передаче запрещенных предметов и веществ должна исходить исключительно от предполагаемого «продавца» (сбытчика), а не от представителя органа, осуществляющего ОРД, проводящего закупку, во избежание формирования разрабатываемого лица решимости совершить противоправные действия, которых он мог бы и не совершить без внешнего воздействия»^[26].

Следующим рассмотренным автором оперативно – розыскным мероприятием является наблюдение. «Наблюдение как оперативно-розыскное мероприятие представляет собой негласную слежку за лицами, которые предположительно могут быть причастны к преступной деятельности с целью получения о них самой разнообразной информации – от ежедневных передвижений и контактов до самих фактов преступной деятельности, которые последние стремятся скрыть».

К числу разновидностей наблюдения можно отнести физическое, электронное и комплексное. Физическое наблюдение является визуальным способом и часто осуществляется с применением различных оптических устройств, а также средств фото и видео фиксации. Электронное наблюдение, проводится с применением специальных электронных технических средств слежения (например, спутниковые электронные маяки), что позволяет вести наблюдение за объектом практически в любой точке его местонахождения.

Следующим рассмотренным автором ранее оперативно –розыскным мероприятием является обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств.

«Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств также является весьма распространенным на стадии предварительной проверки сообщения о преступлении оперативно-розыскным мероприятием. Такой осмотр проводится чаще в целях обнаружения в указанных объектах следов и предметов совершения преступления (следов преступной деятельности, орудий совершения преступления, разыскиваемых лиц, а также получение иной информации, значимой как для решения оперативных задач, так и для расследования преступления в целом)»^[27].

«Выделяют гласное, негласное и зашифрованное обследование. Гласное обследование проводится с согласия владельца осматриваемого объекта и возможно в его присутствии. В ходе гласного обследования допускается изъятие с разрешения владельца предметов, документов, получение от присутствующих лиц соответствующих разъяснений о природе обнаруженных объектов.

Результаты гласного обследования могут оформляться как справкой, так и протоколом, требований к содержанию которого федеральным законодательством не установлено. К указанным документам могут прилагаться соответствующие чертежи, зарисовки, фототаблицы, видеозаписи. Изъятые объекты соответствующим образом упаковываются, опечатываются печатью оперативного подразделения и впоследствии могут быть приобщены к материалам уголовного дела».

2.2. Предложения по формированию системы общих правил проведения оперативно-розыскных мероприятий на этапе возбуждения уголовного дела

Проведение организационной части ОРМ, как правило, требует согласования производимых действий с руководством оперативно-розыскного органа. При этом, федеральный закон содержит указание на утвержденное соответствующим руководителем постановление лишь в трех случаях - проведения контролируемой поставки, оперативного внедрения и оперативного эксперимента.

«В ФЗ «Об ОРД» следует в отдельных статьях прописать сущность и порядок проведения всех оперативно-розыскных мероприятий, предусмотренных ст. 6 этого закона. В этих статьях должен быть раскрыт как порядок согласования и проведения таких мероприятий, так и порядок закрепления их результатов в оперативно-служебных документах, единых для всех ведомств, уполномоченных на проведение ОРД».

Особого внимания по отношению к себе заслуживает проблема применения мер принуждения в ходе оперативно-розыскных мероприятий. Как автор уже отмечал ранее, «применение прописанной в УПК РФ процедуры процессуального принуждения (в число которых входит, в частности, задержание в порядке ст. 91 УПК РФ) возможно лишь после возбуждения уголовного дела и начала производства по нему. Вместе с тем, в практической деятельности зачастую возникает необходимость задержания лица в тот момент, когда соответствующее уголовное дело еще не возбуждено.

Эта проблема напрямую связана как с задержанием лица в момент совершения преступления или сразу после его совершения (п. 1 ч. 1 ст. 91 УПК РФ), так и с иными случаями, связанными с задержанием лица в связи с только что выявленными признаками преступления.

Говорить о наличии возбужденного уголовного дела при этом зачастую не приходится – следователю или дознавателю еще только предстоит рассмотреть полученные от лиц, произведших задержание, материалы и принять по ним процессуальное решение.

Выход из сложившейся ситуации, по мнению автора, заключается в осознании различного характера термина «задержание» в уголовно - процессуальной и оперативно-розыскной и административной деятельности правоохранительных органов. «В последнем случае под задержанием понимается фактическое задержание (захват), который заключается в физических действиях сотрудников правоохранительных органов по лишению лица права на свободу и личную неприкосновенность.

Круг должностных лиц, уполномоченных осуществлять фактическое задержание, очень широк и варьируется от оперативных сотрудников до бойцов подразделений специального назначения».

«При этом, с «юридической стороны», путем оформления следователем или дознавателем соответствующего протокола задержания в порядке ст. 91 УПК РФ, задержание может быть проведено только при наличии возбужденного уголовного дела (в отличие от фактического задержания, которое процессуальной формы не имеет и не регламентировано УПК РФ). Фактическое задержание, как отмечалось выше, проводят не дознаватель или следователь, а иные должностные лица правоохранительных органов.

Таким образом, осуществление фактического задержания и доставления вполне возможно и до возбуждения уголовного дела. В свою очередь, составление протокола задержания подозреваемого может осуществляться исключительно в рамках уголовного судопроизводства. Как представляется, в этом случае вопрос о возбуждении уголовного дела по поводу доставленного лица должен быть решен дознавателем или следователем в тот самый 3часовой срок, отведенный законодателем для составления протокола задержания».

Также проблемным, по мнению автора, вопросом является проведение личного досмотра граждан в практике проведения оперативно-розыскных мероприятий. «Являясь не процессуальным действием, такой досмотр не допускает применения к себе норм ст. 184 УПК, регламентирующих проведение личного обыска. В ФЗ «Об ОРД» порядок проведения рассматриваемого действия не прописан.

Сложившаяся ситуация существенно осложняет правоприменительную деятельность и нередко приводит к неправильному применению норм права и злоупотреблениям со стороны должностных лиц».

В качестве примера рассматриваемой проблемы приведем случай реально складывающейся на практике обстановки. «Предположим, что по итогам проведения проверочной закупки оперативными сотрудниками задерживается лицо, имеющее при себе наркотической вещество. После этого возникает необходимость проведения его личного досмотра при отсутствии возбужденного уголовного дела. Ситуация может осложниться, если существует подозрение на наличие у такого лица оружия либо взрывчатых веществ, которое создает необходимость проведения его досмотра незамедлительно».

При этом, обозначенный выше пробел в законодательстве, а также отсутствие указаний на право проведения личного досмотра среди прописанных в ФЗ «Об ОРД» полномочий оперативных сотрудников, приводит к необходимости использования в подобных ситуациях норм административного законодательства, регламентирующего проведение личного досмотра (ст. 27.7 КоАП).

«С одной стороны, применение данной нормы обосновано положениями ФЗ «О полиции» регламентирующими возможность проведения личного досмотра граждан в соответствии с законодательством об административных правонарушениях.

С другой стороны, исходя из диспозиции ст. 27.7 КоАП, личный досмотр вещей, находящихся при физическом лице, осуществляются в целях обнаружения орудий совершения либо предметов административного правонарушения. В ситуации же, когда оперативно-розыскные мероприятия проводятся в рамках предварительной проверки сообщения о преступлении и планируется дальнейшее использование их результатов в уголовно процессуальных целях, применение административной процедуры их закрепления видится неправильной с правовой точки зрения. Кроме этого, к числу должностных лиц, уполномоченных проводить личный досмотр в рамках ст. 27.7 КоАП, относятся должностные лица не всех органов, уполномоченных на проведение ОРД.

В частности, в их число в настоящий момент не входят сотрудники ФСБ (при том, что В ФЗ «О ФСБ» имеется положение, закрепляющее право сотрудников данного ведомства осуществлять личный досмотр лиц и досмотр находящихся при них вещей, если имеются достаточные основания подозревать их в совершении административных правонарушений или преступлений, производство по которым отнесено законодательством к ведению органов ФСБ)».

Учитывая вышесказанное, автор поддерживает мнение, сформулированное В.А. Гусевым, «о необходимости дополнения ст. 15 ФЗ «Об ОРД» положением, которое бы закрепляло право оперативных сотрудников на личный досмотр граждан в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий в рамках своей служебной деятельности.»88 Как автор отмечал ранее, «о доказательственном значении результатов ОРД говорится в ст. 89 УПК РФ.

В ней устанавливается, что в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым УПК РФ к доказательствам.»89 «Требования к доказательствам сформулированы в ст. 75 УПК РФ, закрепляющей процессуальный порядок их получения и дающей понятие недопустимых доказательств. Недопустимыми, в частности, считаются доказательства, полученные с нарушением требований УПК. Однако, предъявляя к результатам ОРД требования ст. 75 УПК РФ, не следует забывать, что на сегодняшний день в уголовно-процессуальном законодательстве нет установленной процедуры проведения оперативно-розыскных мероприятий. Посему не ясно, что понимать под нарушением процедуры, которая сама по себе отсутствует».

Представляется, что правовые нормы, защищающие права и свободы человека, должны начинать действовать в тот момент, когда эти права потенциально могут быть нарушены в связи с уголовным преследованием лица. И тезис этот должен в равной степени относиться как к следственным действиям и проверочным мероприятиям, проводимым следователем и дознавателем в рамках предварительной проверки сообщения о преступлении и расследования уголовного дела, так и к оперативно – розыскным мероприятиям, проводимым на этих стадиях».

«Указанные идеи были частично восприняты законодателем в 2013 г. после введения Федеральным законом N 23-ФЗ в ст. 144 УПК п. 1.1. , в котором было закреплено, что лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, предоставляется целый ряд гарантий (обязательное разъяснение прав и обязанностей, и предоставление возможности их осуществления в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, право на пользование услугами адвоката и обжалование решений должностных лиц)».

Подводя итог всему вышесказанному, и подтверждая свои предыдущие выводы, автор презюмирует, что «на произведших фактическое задержание лица до возбуждения уголовного дела оперативных сотрудниках лежит обязанность соблюсти все гарантии, предоставленные подозреваемому уголовно-процессуальным законодательством.

К их числу относится разъяснение лицу мотивов его задержания, прав и обязанностей, предусмотренных ст. 46 УПК РФ. Кроме этого, в случае проведения личного досмотра либо досмотра транспортного средства, необходимо обеспечить предоставление личности всех гарантий, предусмотренных ст. 182 и 184 УПК РФ (присутствие понятых, защита частной жизни, личной и семейной тайны лиц, в отношении которых проводятся данные мероприятия)».

И в этом случае, при условии соблюдения всех вышеуказанных требований и предоставлении всех возможных гарантий обеспечения прав личности, по нашему мнению, можно будет говорить о том, что задокументированные результаты оперативно-розыскного мероприятия будут иметь полноправное доказательственное значение. Ведь права личности будут защищены, а значит и достигнута цель уголовного судопроизводства.

Заключение

В настоящее время ФЗ «Об ОРД» не содержит легального определения оперативно-розыскного мероприятия как законодательно урегулированного явления. Мы предлагаем следующую его формулировку, которую считаем целесообразным закрепить в ст. 1 ФЗ «Об ОРД».

Оперативно-розыскное мероприятие - законодательно закрепленный комплекс организационных и поисковых действий, направленных на получение гласными и негласными способами информации о подготавливаемом, совершаемом или совершенном преступлении. При этом, мы считаем, что оперативно розыскное мероприятие представляет собой именно сочетание взаимосвязанных и взаимообусловленных организационной и поисковой частей. ФЗ «Об ОРД» также не содержит понятия результатов оперативно розыскной деятельности. Определение, данное в УПК РФ, по нашему мнению, является недостаточно конкретным.

Мы предлагаем свое определение результатов ОРД, которое целесообразно закрепить как в ФЗ «Об ОРД», так и в новой редакции п. 36.1 ст. 5 УПК РФ. Результаты оперативно-розыскной деятельности - сведения, полученные по результатам проведения поисковой части оперативно-розыскного мероприятия и зафиксированные в оперативнослужебных документах. Предложим более конкретное определение понятия основания для возбуждения уголовного дела, содержащее в себе указание на обстоятельства, исключающие производство по уголовному делу. Считаем, что ч. 2 ст. 140 УПК РФ необходимо изложить в следующей редакции. Основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления при отсутствии обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу.

Давая в ст. 6 список оперативно –розыскных мероприятий путем простого перечисления, ФЗ «Об ОРД» никак не раскрывает ни их содержания, ни того, какие результаты должны быть получены по их итогам. Мы считаем эту ситуацию негативной, поскольку, как было указано выше, отсутствие единого легального понимания содержания оперативно-розыскных мероприятий негативно сказывается на единообразии практики их проведения, регламентированной в настоящее время лишь узковедомственными инструкциями, зачастую закрытыми от общественности.

По нашему мнению, в ФЗ «Об ОРД» следует в отдельных статьях прописать сущность и порядок проведения всех оперативно-розыскных мероприятий, предусмотренных в ст. 6. В этих статьях должен быть раскрыт как порядок их согласования и проведения, так и порядок закрепления их результатов в оперативно-служебных документах, единых для всех ведомств, уполномоченных на проведение ОРД.

По нашему мнению, в момент фактического задержания лица в ходе проведения ОРМ, ему должны быть предоставлены, разъяснены и гарантированы все права, предусмотренные ст. 46 и 91 УПК РФ, а также иными положениями законодательства, защищающими конституционные права человека.

В этом случае, по нашему мнению, будет достигнута основная цель уголовного судопроизводства – защита прав и свобод человека, а значит, и результаты таких оперативно-розыскных мероприятий могут считаться полноценными доказательствами.

Список литературы

1. Федеральный закон от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», Собрание законодательства Российской Федерации от 14 августа 1995 г., N 33, ст. 3349;
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ, Собрании законодательства Российской Федерации от 24 декабря 2001 г. N 52 (часть I) ст. 4921;
3. Алексеев, А.И. Комментарий к Федеральному закону Российской Федерации "Об оперативно-розыскной деятельности" / А.И. Алексеев. - М.: Проспект, 2014. - 747 c.
4. Алферов В.Ю., Гришин А.И., Ильин Н.И. Правовые основы оперативно–розыскной деятельности: учеб. пособие. – 3–е изд., испр. и доп. – Саратов: Саратовский социально–экономический институт (филиал) РЭУ им. Г.В. Плеханова, 2016. – 296 с.
5. Вагин О.А. Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно–розыскной деятельности». – М.: Деловой двор, 2016. – 328 с.

Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С.5)

1. Горбухов В.А. Оперативно–розыскная деятельность: конспект лекций – Ростов н/Д.: Феникс, 2014. – 176 с.
2. Горяинов К.К. Теория оперативно–розыскной деятельности (3–е изд.). – М.: Норма, 2017. – 772 с.

Горянинов К.К., Овчинский В.С., Синилов Г.К., Шумилов А.Ю. Оперативно-розыскная деятельность, Учебник.2-е изд., доп. и перераб. // М.: ИНФРА-М. - 2010. - 848 с.

1. Луговик, В. Ф. Оперативно-разыскной кодекс Российской Федерации: авторский проект / В. Ф. Луговик. – Омск : Омск. юрид. акад., 2014. – С. 40.
2. Лукашов В.А. Теоретические правовые и организационно-тактические основы ОРД органов внутренних дел / В.А. Лукашов. - М.: ВНИИ МВД РФ, 2014. - 358 с.
3. Маркушин А.Г. О правовом регулировании и правоотношениях в ОРД. Проблемы теории и практики ОРД в современных условиях / А.Г. Маркушин. - М.: МКШМ МВД РФ, 2014. - 428 с.
4. Маркушин А.Г. Оперативно-розыскная деятельность - необходимость и законность / А.Г. Маркушин. - Н. Новгород: Нижегородская ВШ МВД РФ, 2014. - 415 с.
5. Никитин Е. Л., Дытченко Г. В. Современная парадигма прокурорского надзора за исполнением за- конов в оперативно-розыскной деятельности // КриминалистЪ. — 2014. — № 1 (14).
6. Самоделкин, А. С. Взаимодействие оперативных подразделений как элемент координации оперативно-розыскной деятельности / А. С. Самоделкин // Вестн. Воронеж. ин-та МВД России. – 2014. – № 2. – С. 42–47.
7. Соловьев, И.Н. Оперативно-розыскная деятельность в сфере экономики и налогообложения / И.Н. Соловьев. - М.: Проспект, 2015. - 438 c.
8. Халиков, А. Н. Оперативно-розыскная деятельность / А.Н. Халиков. - М.: РИОР, Инфра-М, 2013. - 208 c.

1. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г.; ↑

2. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С.5) ↑

3. Горянинов К.К., Овчинский В.С., Синилов Г.К., Шумилов А.Ю. Оперативно-розыскная деятельность, Учебник.2-е изд., доп. и перераб. // М.: ИНФРА-М. - 2010. - 848 с. ↑

4. Соловьев, И.Н. Оперативно-розыскная деятельность в сфере экономики и налогообложения / И.Н. Соловьев. - М.: Проспект, 2015. - 438 c. ↑

5. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 6) ↑

6. Алексеев, А.И. Комментарий к Федеральному закону Российской Федерации "Об оперативно-розыскной деятельности" / А.И. Алексеев. - М.: Проспект, 2014. - 747 c. ↑

7. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 6) ↑

8. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 8) ↑

9. Халиков, А. Н. Оперативно-розыскная деятельность / А.Н. Халиков. - М.: РИОР, Инфра-М, 2013. - 208 c. ↑

10. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 9-10) ↑

11. Лукашов В.А. Теоретические правовые и организационно-тактические основы ОРД органов внутренних дел / В.А. Лукашов. - М.: ВНИИ МВД РФ, 2014. - 358 с. ↑

12. Лукашов В.А. Теоретические правовые и организационно-тактические основы ОРД органов внутренних дел / В.А. Лукашов. - М.: ВНИИ МВД РФ, 2014. - 358 с. ↑

13. Маркушин А.Г. О правовом регулировании и правоотношениях в ОРД. Проблемы теории и практики ОРД в современных условиях / А.Г. Маркушин. - М.: МКШМ МВД РФ, 2014. - 428 с. ↑

14. Маркушин А.Г. Оперативно-розыскная деятельность - необходимость и законность / А.Г. Маркушин. - Н. Новгород: Нижегородская ВШ МВД РФ, 2014. - 415 с. ↑

15. Горяинов К.К. Теория оперативно–розыскной деятельности (3–е изд.). – М.: Норма, 2017. – 772 с. ↑

16. Горяинов К.К. Теория оперативно–розыскной деятельности (3–е изд.). – М.: Норма, 2017. – 772 с. ↑

17. Горбухов В.А. Оперативно–розыскная деятельность: конспект лекций – Ростов н/Д.: Феникс, 2014. – 176 с. ↑

18. Горбухов В.А. Оперативно–розыскная деятельность: конспект лекций – Ростов н/Д.: Феникс, 2014. – 176 с. ↑

19. Алферов В.Ю., Гришин А.И., Ильин Н.И. Правовые основы оперативно–розыскной деятельности: учеб. пособие. – 3–е изд., испр. и доп. – Саратов: Саратовский социально–экономический институт (филиал) РЭУ им. Г.В. Плеханова, 2016. – 296 с ↑

20. Алферов В.Ю., Гришин А.И., Ильин Н.И. Правовые основы оперативно–розыскной деятельности: учеб. пособие. – 3–е изд., испр. и доп. – Саратов: Саратовский социально–экономический институт (филиал) РЭУ им. Г.В. Плеханова, 2016. – 296 с ↑

21. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 20) ↑

22. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 20) ↑

23. Вагин О.А. Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно–розыскной деятельности». – М.: Деловой двор, 2016. – 328 с. ↑

24. Никитин Е. Л., Дытченко Г. В. Современная парадигма прокурорского надзора за исполнением за- конов в оперативно-розыскной деятельности // КриминалистЪ. — 2014. — № 1 (14). ↑

25. Гавронов А.А «Проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе доследственной проверки» бакалаврская работа // Тольятти, 2016 г. (С. 33) ↑

26. Самоделкин, А. С. Взаимодействие оперативных подразделений как элемент координации оперативно-розыскной деятельности / А. С. Самоделкин // Вестн. Воронеж. ин-та МВД России. – 2014. – № 2. – С. 42–47. ↑

27. Луговик, В. Ф. Оперативно-разыскной кодекс Российской Федерации: авторский проект / В. Ф. Луговик. – Омск : Омск. юрид. акад., 2014. – С. 40. ↑