Понятие и виды правосознания (Функции, виды правосознания)

Содержание:

Введение

правовой сознание законодательство

Правосознание представляет собой основу правовой жизни, как отдельного государства, так и всего общества в целом. Оно возникло на заре развития человечества вместе с формированием государства в раннеклассовых обществах и развивалось вместе с ним. На правосознание как одну из форм общественного сознания оказывают воздействие социально-политические, экономические, культурные факторы, оно взаимосвязано с политическим сознанием, моралью, религией, философией.

Исследования многих философов и юристов в этой области составили значительные труды. Правосознание теснейшим образом сопряжено с философскими теориями, идеологическими воззрениями, религиозными доктринами.

Русский правовед И.А. Ильин рассматривал правосознание как совокупность воззрений на право, на государство. На всю организацию общественной жизни. Например, он считал. Что форма правления в государстве определяется, прежде всего, монархическим или республиканским правосознанием народа. И.А. Ильин подчеркивал. Что человек без правосознания будет жить собственным произволом и терпеть произвол от других.

В данной работе исследован вопрос о сущности правосознания. Дело в том, что в последнее время многие учёные правоведы стали выделять правосознание в отдельную отрасль правовой науки. Объясняя это непреходящим значением феномена правосознания в системе форм общественного сознания и огромным влиянием его на правовую действительность.

Тема данной работы имеет значительную актуальность в современном обществе. Это обусловлено некоторыми факторами:

1) В современных условиях построения в России правового государства, важнейшим признаком, показателем его становления, выступает состояние правового сознания общества.

2) Проблема несформированности системы правового воспитания и обучения населения, в частности – молодого поколения

3) Воспитание правосознания граждан – необходимая составная часть профилактики правонарушений, борьбы с преступностью.

Исходя из вышесказанного, можно сформулировать цель и задачи исследования, проведенного в рамках выбранной темы.

Целью данной работы является изучение и анализ понятия правосознания, рассмотрение видов, структуры, основных проблем правового сознания и возможных путей их разрешения.

Для достижения цели в работе будут решены следующие задачи:

1) Раскрыть понятие и роль

2) Изучить структуру, виды и функции правосознания

3) Проанализировать основные проблемы формирования и повышения правосознания в России.

Объект исследования – правосознание как форма общественного сознания.

При разрешении поставленных задач для достижения цели исследования использовались следующие методы: формально-юридический метод, метод системного анализа, комплексного исследования, сравнительного правоведения.

Структура курсовой работы определена в соответствии с целью и задачами исследования, и включает в себя: титульный лист, оглавление, введение, два раздела, заключение, список использованной литературы. Курсовая работа выполнена на 30 листах компьютерного текста.

1. Понятие и роль правосознания

1.1 Правосознание как особый вид общественного сознания

Для современной жизни характерно переплетение разнообразных интересов, потребностей отдельных людей и социальных групп, соответственно и различное отношение людей к общественным явлениям, в том числе и к юридической действительности. Одни сознательно выполняют предписания правовых норм и законов, другие – так или иначе (умышленно или неумышленно) – допускают отступление от них. Иными словами, у людей, социальных групп неодинаковое понимание и отношение к юридической действительности (правовым нормам, юридически значимым действиям и так далее), то есть у них разное правосознание.

Правосознание – это одна из форм, видов общественного сознания. Специфика правосознания по сравнению с другими видами общественного сознания (политическим, религиозным, нравственным) в том, что в нем выражается отношение к юридической действительности, и, что характерно для правосознания, это отношение передается через термины «права» и «обязанности». Прежде всего, какой должна быть мера правовой свободы, хорошо ли защищены субъективные права, какими они должны быть, какими должны быть юридические обязанности, т.е. в правовом долженствовании с акцентом на меру юридических прав и обязанностей. Поэтому правосознание можно определить как одну из форм, видов общественного сознания, в котором выражается отношение людей к юридической действительности, к правовой материи.

В отечественной юридической литературе часто правосознание определяют как «отражение юридической действительности «, а в некоторых учебниках по юриспруденции даже просто как «отражение норм права, законодательства»^[1]. Правосознание характеризуется отношением людей не только к праву как совокупности официальных правил поведения, закрепленных государством, но и отношением к реальному состоянию правопорядка, ко всем юридически значимым действиям, к тому, что происходит в правоприменительной и правоохранительной деятельности: как правоохранительные органы и судебная власть реагируют на правонарушения и преступность, т.е. отношением ко всей юридической материи права, не только к какому-то одному ее компоненту, но и ко всем юридическим явлениям.

В юридической литературе утверждается, что правовое сознание – это массовое, коллективное сознание и что только массовое, коллективное правосознание может быть предметом изучения юридических наук.

Отношение к юридической действительности выражается и в других формах общественного сознания, так как все они взаимосвязаны и взаимодействуют. Взаимодействуя друг с другом, формы общественного сознания определяют цели и стандарты поведения, в соответствии с которыми субъекты отношений должны соизмерять свои поступки. Особенно тесно взаимодействуют правосознание и нравственное сознание. Нравственные ориентиры, представления о добре, зле и справедливости пронизывают содержание правовых взглядов и во многих случаях лежат в основе их формирования. Правосознание также связано с политическим и религиозным сознанием. Те, кто настроен статически, особо подчеркивают взаимосвязь правосознания с политическим сознанием, рассматривая право как результат политической воли, другие – с религиозным сознанием. Например, известный русский религиозный философ и юрист И. Ильин считал, что правосознание больше всего связано с религиозным сознанием^[2]. Он писал, что «эстетический вкус сам по себе не может претендовать на верховенство в вопросах правосознания; научное мышление само по себе не в состоянии направлять государственного деятеля; и даже совесть может оставить в некоторой беспомощности того, кто ведет борьбу за право. Одна религия оказывается здесь в исключительном положении».

Из вышесказанного можно сделать вывод, что правосознание теснейшим образом связано с самой идеей права. Правовые идеи о свободе личности, о социальном равенстве и справедливости всегда служили мерилом человеческого поведения, и потом они получали законодательное признание цивилизованных государств. Правовое сознание генетически и исторически предшествует всякому позитивному праву, законотворческому процессу. Осознание социальной ценности личности, его индивидуальных прав, их естественного характера – уже говорит о том, что законодательство каждого государства, считающего себя демократическим, обязано признавать, соблюдать и гарантировать всеобщие основные права и свободы человека и гражданина.

Правосознание характеризуется преемственностью. Из поколения в поколение могут передаваться идеи, взгляды, представления о праве. Возможно восприятие правовых идей, взглядов, выработанных другими народами. Примером этого служит рецепция (заимствование) римского права в Западной Европе, которая сыграла здесь чрезвычайно важную роль в развитии правовых систем. Римское частное право с его развитыми институтами и высокой школой юридического мышления стало многовековым ориентиром для правовых систем западных государств, которые стремились обеспечить индивидуальную свободу каждого гражданина. Широкое распространение оно получило благодаря тем естественно-правовым принципам, которые были заложены в основу данной системы права. На новейшие законодательные акты многих европейских государств наложили отпечаток романские правовые традиции. Они имеют черты, которые были свойственны римскому частному праву: индивидуализм, светский характер, высокий уровень юридической техники. Римскому частному праву посвящено огромное количество научных трудов. Оно преподается в качестве обязательной дисциплины в юридических вузах.

1.2 Признаки правосознания

Правосознание как способ духовного осознания правовой действительности и ее изменения в соответствии с представлениями о желаемом правовом порядке обладает рядом признаков^[3]:

• правосознание является специфической формой общественного сознания, в которой экономические, социальные, политические и иные интересы осознаются как правовые;
• содержание правосознания составляют идеи, теории, чувства, настроения, эмоции, концепции, на основе которых выражается отношение людей к действующему и желаемому праву;
• правосознание включает в себя как отношение к прошлому и действующему праву, так и представления о желаемом правовом порядке;
• правосознание сопоставимо с источниками права, ибо оно составляет систему общепризнанных идеалов, ценностей, идей, признаков;
• носителями правосознания выступают субъекты права;
• правосознание является внутренним мотивом правового поведения;
• правосознание, в отличие от морального, политического и иных видов общественного сознания, представляет собой более четкую, определенную и жесткую систему взглядов и представлений, поскольку оно основано на нормах права.

1.3 Соотношение права и правосознания. Роль правосознания в правовом регулировании

Правосознание – явление, относящееся к субъективной сфере общественной жизни, весьма близкое к самому праву^[4]. Однако между этими явлениями правовой действительности существуют качественные различия, которые, однако, не препятствуют их тесному взаимодействию и даже взаимопроникновению.

Правосознание – чисто субъективное явление: оно состоит из представлений людей о праве; из субъективного отношения к самому феномену права, его ценностям; из правовой психологии и даже из индивидуальной или массовой эмоциональной реакции на право, подчас интуитивной, подсознательной. Если право представляет собой внешне объективированное институционное образование, выраженное в системе общеобязательных формально – определенных норм, то правосознание выступает в виде представлений о праве, суждений о необходимости юридической структуры взаимоотношений людей, установок на тот или иной юридический режим в жизни общества.

Механизмы действия права и правосознания тоже различаются: если механизм правового регулирования воплощен в сложном институционном юридическом инструментарии, опирается на государственное принуждение, то механизм действия правосознания относится к чисто духовной сфере. Правосознание «работает» через общую правовую оценку социальных факторов, через суждение об их соответствии идее правового и законного, через чувство права и законности и вытекающую отсюда волевую направленность поведения людей.^[5]

Различны и функции права и правосознания. Функции права связаны с его нормативностью, с его нормативно-организационным воздействием на общественные отношения. Правосознание тоже обладает известными чертами нормативности, но нормативность правосознания иная. Здесь перед нами не всеобщие, общеобязательные, формально-определенные правила поведения (что характерно для права как институционного образования), а лишь осознание обязательности юридических норм, идея законности и вместе с тем критерии правильности, социальной оправданности поведения, т.е. та нормативность, которая свойственна выражающемуся через правосознание особому неюридическому явлению – непосредственно-социальным (естественным) правам.

Правосознание имеет активные элементы, которые ярко выражены в господствующей правовой идеологии. Активные элементы в правосознании – одно из выражений социальной активности людей, их коллективов, групп, общества в целом. Право находится в глубоком единстве с господствующей правовой идеологией – она непосредственно выражает сущность данной национально-правовой системы, ее социально-политическое содержание, ее философию.

Сознание в форме правовой идеологии выступает ведущим детерминантом современного правообразования. Формирование права через специально разработанную правотворческую процедуру предполагает четко выраженные стадии подготовки законопроектов, среди которых принципиально важное значение имеют такие, как предварительное изучение мнения граждан, правоприменителей о необходимости и характере регулирования данного вопроса, сферы общественных отношений; разработка концепции будущего нормативного акта, которая в систематизированном виде определяет цели, задачи, средства, способы и возможные результаты правового регулирования.

На этих стадиях правосознание играет ведущую роль как в виде психологических ожиданий и стремлений людей в сфере права, так и в форме исповедуемых законодателем философских, социально-экономических и политических принципов и представлений о должном упорядочении той или иной сферы общественных отношений. Таким образом, правосознание дает единственно возможный для генезиса права «строительный материал» в виде помыслов, чувств, представлений различных субъектов законотворческого процесса – физических и юридических лиц.

Не менее значима роль правосознания в нормальном функционировании правореализационной деятельности^[6]:

1. правосознание образует необходимый психологический и идеологический контекст для добровольного соблюдения субъектами юридических норм.

Развитое чувство права и законности является ведущей гарантией массового соблюдения требований правовых предписаний;

2. правосознание выполняет важные функции в процессе применения правовых норм должностными лицами. Должностные лица обязаны понять, уяснить, разобраться в смысле права, его требованиях и дозволениях. Без развитого правосознания сделать это невозможно.

Таким образом, выступающее в виде господствующей правовой идеологии правосознание вплотную примыкает к позитивному писаному праву, обнажая его сущность и особенности его содержания, что придает и правотворчеству, и правоприменению, всей правовой системе целенаправленный, социально определенный характер. Органическая близость права и господствующего правового сознания объясняет ту кажущуюся нелогичной последовательность в исторической цепи правовых явлений, когда правосознание в своих первичных формах как бы опережает собственно право, придавая в общественном мнении значение правового непосредственно индивидуальным отношением, фактической силе. Причем такого рода опережение характерно не только для начальных фаз возникновения права, но и для развитых правовых систем. В сложном процессе взаимодействия и взаимообогащения права, юридической практики, правовой идеологии, когда в процессе деятельности правоприменительных органов вырабатываются образцы решения типичных юридических дел, последние выступают именно в виде явлений правосознания.

Весьма наглядно регулятивная энергия, выраженная в активных формах господствующего правосознания, обнаруживается в таких исторических ситуациях, когда правосознание выступает как бы обособленно, становится основой всего механизма правового регулирования еще до создания национальной правовой системы или в процессе ее глубокого социального преобразования (ныне этот процесс с потерями и издержками идет в России). При этом правосознание на период до полного установления новой правовой системы призвано лишь временно замещать, «исполнять обязанности» собственно права, но позитивным само по себе не является.

В целом же такие формы господствующего правосознания, как правовая идеология, которой охватываются господствующие юридические доктрины, профессиональное и массовое правосознание следует рассматривать в качестве части правовой системы. Правовая идеология не только проникает в саму плоть собственно права и не только выступает его непосредственной основой, но и способна при определенных исторических условиях в какой-то мере занять место, отведенное позитивному праву, со всеми плюсами и минусами, возникающими в результате такой «замены».

Правовое сознание реализуется как собственно в праве, так и в особом феномене правовой действительности – в правовой культуре.

Особое значение имеет правовая культура личности, которая тесно связана с ее правосознанием. Вместе с тем, правовая культура и правосознание личности – понятия нетождественные. Правосознание – понятие более широкое. Оно формируется под воздействием различных объективных и субъективных факторов, зачастую противоречиво по своей сущности, включает как позитивные, так и негативные взгляды, убеждения, оценки. Правильно ориентированное в целом, оно в какой-либо части может быть дефектным. Правовая культура личности – это лишь позитивные взгляды, оценки, мотивы, установки, лежащие в основе правомерного и социально-активного поведения^[7]. Правовая культура – результат целенаправленного воспитания правосознания, его высшая ступень, выражающая внутренне осознанное отношение к правам и свободам, а через них – ко всей правовой жизни общества.

Отношение к правовой жизни в значительной степени зависит от оценки личностью прав, свобод, обязанностей, предполагающей сопоставление правовых норм с собственными потребностями, интересами, мотивами, целью и социальной установкой. В соответствии с этими потребностями и интересами индивид либо сознательно согласует поведение с обозначенным правовым образцом, либо совершает внешне правомерные действия, но не опирающиеся на внутреннюю мотивацию, либо отклоняется от предлагаемого правовой нормой варианта поведения. Позитивная оценка предлагаемого нормой поведения лежит в основе правомерных поступков. Именно оценка, в конечном счете, определяет характер поведения личности в сфере права.

Таким образом, на основе вышесказанного мы убедились, что правосознание как бы пронизывает весь механизм правового регулирования и правового воздействия на общественные отношения: оно не только предшествует созданию юридических норм, но и «сопровождает» их на всем протяжении их действия и даже после отмены. От специфики правосознания общества, уровня его зрелости во многом зависят сила права, эффективность всего правового регулирования.

2. Структура, виды и функции правосознания

2.1 Структура правосознания

Структура правосознания – это его внутреннее строение, его составные элементы. В нем можно выделить правовую идеологию, правовую мораль и правовую психологию.

Правовая идеология – это совокупность идей, теорий, концепций, в которых выражено отношение к праву^[8]. Примером теоретических концепций, являющихся ее составными частями, могут служить: теория о сущности и социальной ценности права, учение об индивидуальных правах личности, и теория разделения властей и т.д.

Под правовой идеологией понимается совокупность правовых теорий, идей, взглядов на право, научных оценок, представлений о праве. Это систематизированное научное выражение правовых взглядов, идей, требований. В правовой идеологии отражение правовой жизни происходит на уровне ее теоретического, научного анализа и обобщения правовых явлений на основе глубоких юридических знаний. Содержание правовой идеологии обусловлено также целым комплексом конкретно исторических факторов: достигнутым уровнем социально-экономического и культурного развития общества, сложившейся правовой системой и системой государственной власти, социальной структурой общества, соотношением интересов различных социальных групп, национальными традициями и т.п.

В отличие от правовой идеологии, правовая психология складывается стихийно, в виде настроений, чувств, переживаний, в которых выражено отношение к действующему праву (например, неприятие беззакония, чувства справедливости, страха перед уголовным наказанием и т.п.). Существование правовой психологии связано с присущей человеческой психике способностью эмоционально реагировать на внешние явления. Правовая психология личности связана с внутренней мотивацией поведения.

Правовые чувства, эмоции в значительной мере формируются под влиянием общения с другими людьми. Находясь в том или ином окружении, человек подчас думает и чувствует иначе, чем, если бы он был изолирован от других людей. Поэтому определение социально-ценностных ориентаций соответствующих групп (коллективов) имеет большое значение для выявления уровня правосознания конкретных индивидов.

В правовой психологии есть более и менее стойкие компоненты. Первые из них реализуются через соблюдение обычаев, традиций и всего, что вошло в привычку людей. Например, сложившиеся в обществе нравственные ценности служат ориентиром поведения. Подвижной частью правовой психологии можно считать настроения. Они всегда активны, одобряют или, напротив, отрицают что-либо. Но настроениями можно сознательно руководить, поскольку они поддаются идейному воздействию.

Важнейшее звено правовой психологии – самооценка личности, то есть умение критически оценивать свое поведение с точки зрения его соответствия требованиям действующего права^[9]. Самооценка может выражаться в виде чувства удовлетворения своими поступками или, наоборот, отрицательного отношения к ним.

Следует особо подчеркнуть, что правовую психологию нельзя рассматривать как нечто второразрядное по отношению к правовой идеологии. Это – две взаимодействующие части правосознания, оказывающие друг на друга значительное воздействие. От характера и уровня идеологической подготовки личности зависит, например, в какой мере она стремится контролировать свои эмоции и чувства. С другой стороны, развитие правовой идеологии тесно связано с правовой психологией. Правовая психология индивида во многом предопределяет выдвигаемые им идеи, а также отношение к существующей правовой идеологии.

В своем движении к практике правосознание выступает одновременно и той, и другой своей составляющей. Содержащиеся в правовой идеологии идеи и принципы являются одной из внешних форм (способов) социального контроля за деятельностью людей. Внутренними стимулами и регуляторами поведения человека являются его чувства и убеждения. Высшими формами психологической регуляции выступают мотивы правового поведения и воля.

Уместно показать отличие и взаимосвязь правовой психологии и идеологии. Правовая психология отражает правовую действительность не как систему, а как некий набор не связанных фактов, сторон окружающей правовой действительности. Правовая идеология наоборот, отражает правовую действительность как системное целое. Правовая психология отражает правовую действительность на эмпирическом уровне, т.е. на уровне тех фактов, которые воспринимает субъект. Правовая идеология – на уровне присущей ей закономерностей, выходит за рамки жизненного опыта субъекта. Правовая психология более продвинута, быстрее реагирует на изменения в правовой действительности, т.к. субъект эти изменения испытывает непосредственно на себе. Правовая же идеология медленнее реагирует на изменения в правовой сфере, потому что для глубокого изучения требуется время.

Взаимосвязь правовой идеологии и психологии проявляется в следующем. Во-первых, если правовая идеология отделяется от правовой психологии, то она лишается эмпирической базы и становится схоластической, без жизненного опыта она будет неверной, оторванной от реальности. Во-вторых, если проделать предыдущую операцию наоборот, то правовое сознание индивида никогда не выйдет из рамок своего опыта и никогда не объяснит те факты, с которыми она (правовая психология) сталкивается. В-третьих, правовая психология наиболее важный показатель практической реализации правовых принципов, теорий, концепций, и если эти принципы реализуются без учета правовой психологии, то они обречены на гибель и неисполнение. Только в единстве эти две сферы правосознания всесторонне отражают общественное бытие и оказывают активное воздействие на всю социальную жизнь общества.

С учетом изложенного правосознание можно определить как совокупность настроений и чувств, представлений, взглядов и теоретических концепций относительно сущности и содержания права, а также действий по реализации правовых норм.

В качестве составного элемента правосознания можно выделить правовую мораль. Это представления людей о действующем праве, его реализации и развития с точки зрения их моральных убеждений. Специфика правового сознания в том и состоит, что оно воспринимает юридические явления через нравственные представления, требования о добром и справедливом. Именно с позиции этих моральных принципов и требований правосознание оценивает правовые установления, правовую деятельность.

Именно через правовую мораль чаще всего психологические и идеологические элементы правосознания приобретают характер установки к определенному образу поведения. Это обстоятельство подтверждается и фактом существования в правоведении проблемы исполнения законов, не отвечающим нравственным критериям.

2.2 Виды правосознания

Для понимания того, что есть правосознание, имеет смысл рассмотреть его разновидности. Основаниями разделения правосознания на виды можно взять уровень осознания необходимости права, глубину проникновения в сущность права и правовых явлений в обществе, которые позволят дать его качественную характеристику.

Существует два основных основания, по которому можно разделить правовое сознание на виды. Первое основание для классификации, в зависимости от субъекта, который обладает правовым сознанием. И по этому основанию выделяют индивидуальное, групповое и правовое сознание общества. Второе основание, в зависимости от способа отражения, выделяют обыденное и теоретическое или научное правовое сознание. Еще некоторые авторы выделяют профессиональное (юридическое) правосознание.

По моему мнению, существует два этапа существования общественного правового сознания. Первый этап связан со становлением общественного сознания, второй же связан с влиянием общественного правового сознания на становление правосознания личности. Т.е. первый этап связан с формированием правового сознания общества и формирует его индивидуальное сознание. Ведь по сути дела общественное сознание это есть нечто абстрактное, и оно представляет собой не один какой-нибудь мозг, по моему мнению, наиболее устоявшиеся идеи, представления, концепции по поводу права и его институтов. Общественное правовое сознание складывается из наиболее общего отражения юридической действительности, свойственного большей части общества. И когда общественное сознание существует в обществе, то новые индивиды, которые появляются в данном обществе, принимают эти общие черты отражения правовой действительности, навязанные им существующим государством и правом, но не всецело. И тогда проявляется влияние общественного правового сознания на индивидуальное, то есть проявляется второй этап. В связи с этим и появляется разногласия у ученых: одни видят, что общественное сознание преобладает над индивидуальным, другие наоборот, что индивидуальное преобладает над общественным. Но не стоит идеализировать общественное и индивидуальное правовое сознание, т.к. общество не стоит на месте оно развивается и меняется (но не столь заметно). Вместе с обществом развивается и изменяется и общественное правовое сознание. А т.к. источником общественного правового сознания выступают наиболее общие идеи, представления, концепции о праве и его институтах, и последние формирует индивидуальное правое сознание, то здесь видим несомненное влияние индивидуального правового сознания на общественное. Вот так представляется мне взаимодействие и взаимовлияние общественного и индивидуального правового сознания. И сходя из этого можно уточнить понятия общественного и индивидуального правового сознания. Так же необходимо указать в этой системе роль группового правосознания. Группы людей возникают на основе общих интересов и потребностей, исходя из этого, правосознание у членов данной группы будет включать, те представления о праве и его институтах, которые наиболее схожи у членов данного коллектива. Правовое сознание индивидов данной группы отражает правовую действительность через призму своих потребностей и интересов, что и обуславливает схожесть индивидуального правового сознания и объединение в правосознание данной группы.

Индивидуальное правовое сознание – это правовое сознание, которое принадлежит конкретному индивиду^[10]. Оно появляется в результате включения человека в систему общественных связей и осознание им группового и общественного правового сознания. Но общественное и групповое сознание воспринимаются с учетом жизненного опыта индивида. Не исключено влияние индивидуального правового сознание на групповое и общественное. Этот вид правосознания уникален и неповторим, но имеет конечное время своего существования, заканчивается со смертью индивида.

Групповое правовое сознание – такое правосознание, которое свойственно отдельному человеческому коллективу^[11]. Возникает у обособленной группы людей с определенными специфическими потребностями и интересами. И осознание правовой действительности преломляется через их потребности и интересы, этим и отличается групповое от индивидуального правового сознания.

В правовом сознании общества закрепляется типичные устойчивые взгляды на право и его институты, существующие в данном обществе. Лишь на этом уровне окружающая правовая действительность отражается в целом и всесторонне.

По способу отражения правовой действительности, как уже говорилось, выделяют обыденное, профессиональное и научное (теоретическое). Особенностью этих способов является то, насколько они связаны или нет с использованием научной методологии.

Обыденное правосознание происходит без использования научной методологии. Этот вид правового сознания присущ основной массе членов общества, поскольку они не имеют специальной юридической подготовки. Это отражение правовой действительности происходит стихийно, самопроизвольно, оно присуще людям, которые сталкиваются с юридической сферой лишь иногда. Обыденное правосознание представляет отражение правовых явлений на основе опыта индивида. Наибольшее значение здесь имеет психические формы отражения, но не стоит отождествлять с правовой психологией. В обыденном сознании присутствуют элементы рационального и логического, т.е. элементы правовой идеологии. Так же необходимо указать, что этот вид правового сознания имеет разрозненный, хаотичный характер, наряду с правильными могут уживаться ошибочные взгляды и представления о праве и его институтах.

Главной особенностью теоретического правового сознания является то, что при отражении правовой действительности активно используется научная методология. Оно формируется на базе исследований и выражено в понятиях, идеях, концепциях отражающих юридические явления на совершенно ином, более глубоком уровне. Итогом этого отражения является получение научных знаний. Но не стоит так же отождествлять научное правовое сознание с правовой идеологией, т.к. присутствуют элементы чувственного, эмоционального сознания, такие как интуиция и другие. В рамках правовой идеологии не всегда достигаются научные знания, примером может служить теологические концепции.

Не маловажно указать на взаимодействие обыденного и теоретического правового сознания. Во-первых, обыденное правовое сознание дает практическую, фактическую базу для дальнейшего теоретического осознания и исследования. Во-вторых, теоретическое правосознание дает истинные научные знания, при усвоении которых индивидами повышается уровень обыденного правового сознания.

Профессиональное правосознание включает в себя программные юридические знания и предметно-деловое отношение к праву, которое проявляется в умении грамотно реализовать правовые нормы и качественно применить правовые навыки.

2.3 Функции правосознания

Под функциями правосознания понимают не воздействие, а взаимодействие правового сознания с окружающей правовой действительностью. В литературе можно встретить большое число функций правового сознания. Но, по мнению некоторых ученых, существуют три основных функции, а остальные функции, есть производные от них. Эти основные функции связаны с функциями права. Это познавательная, оценочная и регулятивная функции правового сознания^[12].

По средствам познавательной функции правового сознания индивид или группа индивидов воспринимают существующую правовую действительность. Познавательная функция связана с анализом общественной жизни, познанием социально-экономических процессов под углом зрения их правового осознания^[13]. При осуществлении этой функции, у индивида накапливается определенный жизненный опыт в сфере права, который осмысливается с помощью оценочной функции. При этом у индивида формируется внутреннее психологическое отношение к отражаемой правовой действительности и тому запасу опыта, который он приобрел до этого.

Здесь возникают у индивида правовые чувства, эмоции, настроения и навыки. Начинает свою работу регулятивная функция, в чем же она проявляется? Во-первых, с регулятивной функцией связано поведение человека в обществе. Индивид, руководствуясь всеми своими накопленными знаниями и жизненным опытом, совершает определенные действия и поступки^[14]. И в зависимости от того имеет ли он представление о праве и его институтах, индивид поступает правомерно или нарушает установленные правом запреты. Но, конечно же, не стоит идеализировать этот процесс, т.к. на поведение людей кроме правого сознания оказывает влияние и нравственное, политическое философское и другие виды сознания. Во-вторых, с регулятивной функцией связано создание правовых норм, т.е. позитивного права. В зависимости от уровня правового сознания зависит уровень юридической техники. В-третьих, с помощью этой функции правосознания индивид, в случае пробелов в законодательстве, может урегулировать свое поведение согласно принципам права, которые он знает благодаря правовому сознанию. В-четвертых, регулятивная функция позволяет координировать правовое регулирование с другими видами специального регулирования, такими как моральным, нравственным и другими. Иными словами правовое сознание позволяет определить границы действия правовых норм и социальных, и согласовать их действие в пересекающихся сферах действия, например в уголовном праве.

Особо важное значение регулятивной функции проявляется в уже упомянутой сфере создания и применения норм права. Правосознание не просто и не только «отдельная часть» механизма правового регулирования. Оно пронизывает весь этот механизм, отражает его, воздействует на него в целом. Правосознание выступает в качестве идеологического и социально-психологического фактора функционирования всей системы правового регулирования.

В научной литературе социалистического периода можно встретить целый ряд функций, которые являются производными от трех выше упомянутых функций. Это идеологическая функция, функция моделирования, воспитательная функция, правообразующая функция, прогностическая^[15].

Значение идеологической функции определяется тем, что предметы отражения правового сознания – государство и право – это общественные явления, в которых находят выражение глубокие общезначимые социальные процессы, такие как, взаимоотношение личности и общества, общественное разделение труда и другие^[16]. И правильное отражение таких социальных явлений, и закрепление их в праве возможно, по мнению ученых, только с классовых позиций, т.е. при активном участии идеологической функции правосознания. Иными словами, идеологическая функция служит определенной призмой, смотря через которую человек должен видеть то, что навязано государством, т.е. господствующим классом.

Правосознание выполняет также функцию моделирования. Результатом действия функции правового моделирования является формирование определенных моделей (правил) поведения, которые оцениваются правосознанием как должные, социально необходимые для успешного развития общественных отношений. Функция правового моделирования состоит в предвидении того, какие нормы нужно применять и каким образом поступать, чтобы, закрепленные в них права и обязанности оказали наиболее эффективное воздействие на развитие общественных отношений в направлении, необходимом для достижения конкретной правовой дели. Правосознание участвует в определении моделей должного поведения не произвольно, а на основе всестороннего восприятия и оценки людьми всей совокупности отношений – экономических, политических, этических, религиозных и др. Результатом изучения и оценки совокупности различных общественных отношений является выработка модели должного поведения, причем это долженствование выступает как проявление социальной необходимости.

Функция правообразующая составляет часть регулятивной функции, связанной с созданием норм права. Эта функция проявляется на всех этапах право и законотворчества. Начиная от создания проекта закона до подписания закона высшим должностным лицом (если это предусмотрено) государства.

Заключение

Изучая правосознание, можно определить конкретные правовые требования тех или иных групп, всего общества, выявить пробелы в законодательстве, недостатки правоприменения, роль суда в жизни общества и т.п.

Правосознание формулирует в конкретных правовых требованиях (законах, постановлениях) положения, которые могут усовершенствовать законодательство. В правоприменительной деятельности развитое правосознание направляют гражданина для разрешения спора в суд, а не в редакцию газеты, что, впрочем, тоже иногда полезно.

Вся история культурного человечества свидетельствует о том, что право и государство периодически вступают в состояние глубокого кризиса. Причина этих кризисов состоит в том, что человечество, строя правопорядок, теряет из вида единую, безусловную цель политического единения и превращают его в орудие для условных, малых заданий и частных вожделений. Отсюда вырождение правовой и государственной жизни, – безыдейность власти и умаление ее авторитета, отсутствие солидарности между гражданами и классами, гражданская война внутри государств и постоянные вспышки открытых войн между народами. По своему объективному назначению право есть орудие порядка, мира и братства; в осуществлении же оно слишком часто прикрывает собой ложь и насилие, раздор, бунт и войну.

В настоящее время в юридической и другой литературе, в периодической печати отмечается невысокий уровень правосознания и правовой культуры в нашем обществе. Об этом свидетельствует рост преступности, других правонарушений. Достаточно длительное функционирование командно – административной системы, которая была в большей степени приспособлена к выполнению указаний различного ранга руководителей, а не к соблюдению законов, породило у значительной части населения извращенное, деформированное представление о праве.

Существует и проблема правового нигилизма. Суть ее состоит в недооценке значения и роли права и законности, а порой и в игнорировании требований законов.

Политика подавления личности, запреты, основанные на идеологической почве, репрессии, понимание и толкование официальными властями права лишь как средства достижения политических целей привели к укоренению в общественном сознании нигилистического восприятия права, формирование его негативного образа. Происходящие в обществе поспешные социально-экономические преобразования сохраняют и даже усиливают питательную среду правового нигилизма. Отрицательное влияние оказывает и тот факт, что технология власти по-прежнему основана на принуждении, где, как правило, сильна роль субъективизма.

Политика нашего государства в сфере правового регулирования, юридическая практика должна строиться так, чтобы в обществе. В сознании людей утверждалось отношение к праву как к ценности. Без которой невозможно добиться социального порядка, основанного на справедливости, утверждения прав и свобод личности. Необходимо формировать отношение к праву как к средству гармонизации отношений в обществе, защиты прав человека, смягчение возможных конфликтов, как к механизму, устраняющему произвол и насилие. Поэтому очень важно изменить представления людей о праве только как о принудительном средстве.

Как подтверждает практика и результаты исследований, работа системы правоохранительных органов, уровень профессионального правосознания значительной части лиц, действующих в правоохранительной сфере, еще не соответствует, современным требованиям. В сфере работников правоохранительных органов также сохраняются правовой нигилизм, нацеленность на личное усмотрение при разрешении юридических дел, ориентация не на требования закона, а на позиции руководителей.

Следовательно, повышение уровня правовой культуры лиц, работающих в этой системе, да и вообще должностных лиц является первостепенной задачей.

Нельзя не обратить внимания и на другую крайность, которая заметна в обществе, а именно на переоценку силы роли права. Она проявляется в том, что некоторая часть людей связывает решение определенных проблем только с принятием соответствующих законов. Им представляется, что достаточно принять закон и соответствующая проблема автоматически решится. Это глубокое заблуждение свидетельствует о неразвитости правосознания.

Таким образом, повышение уровня правовой культуры предполагает, с одной стороны, преодоление правового нигилизма, с другой – преодоление правового идеализма. И то, и другое вызывает необходимость в осуществлении большой работы по повышению юридической грамотности всех слоев населения, а также по надлежащему кадровому обеспечению государственных учреждений, осуществляющих юридическую деятельность.

Под правовым воспитанием понимается систематическая и целенаправленная деятельность государства, негосударственных объединений, направленная на формирование у граждан правовых знаний, навыков правомерного поведения, уважительного отношения к праву, на развитие и поддержание у них позитивной активности в сфере права.

Правовое воспитание может проводиться в различных формах. Это, прежде всего, юридическое образование, просвещение, правовая пропаганда, широкая гласность в правотворческой и правоприменительной практике.

Оно осуществляется путем преподавания основ права в общеобразовательных, средних специальных и высших учебных заведениях,

проведение занятий в системе повышения квалификации, правовой пропаганды и просвещения через печать и телевидение, посредством организации лекций и бесед на правовые темы для населения. Все это в комплексе оказывает влияние на формирование правосознания и правовой культуры на индивидуальном, групповом и общественном уровнях.

Следовательно, поддержание и повышение уровня правовой культуры российского общества вызывает необходимость принятия комплекса мер, прежде всего, со стороны компетентных государственных органов (Министерства юстиции и др.), по организации и проведению на должностном уровне правового воспитания.

Развитие правосознания гражданина, общества способствует преодолению отсталых взглядов, отклоняющегося поведения людей, предотвращению случаев произвола и насилия над личностью. Внесение научно обоснованных, взвешенных правовых представлений, взглядов в сознание граждан, борьба с преступностью являются предпосылками укрепления законности и правопорядка, без чего невозможно построить гражданское общество и правовое государство.

В заключение хотелось бы привести в пример слова философов B.C. Нерсесянца и Б.А. Кистяковского^[17]:

«Право как культурный феномен – часть общечеловеческой культуры. Правовая культура – это весь правовой космос, охватывающий все моменты правовой формы общественной жизни людей.

Право – это не культурный плод на диком дереве, а плод окультуренного дерева. Поэтому людям и народам, возжелавшим вкусить такой редкий плод, надо в трудах и муках, упорно и настойчиво, осознанно и терпеливо возделывать в себе и у себя свой сад правовой культуры, растить дерево свободы. Чужими плодами здесь сытым не будешь».

«Все культурное человечество живет в государственных единениях. Культурный человек и государство – это два понятия, взаимно дополняющие друг друга. Поэтому культурный человек даже не мыслим без государства».

Список использованных источников

1. Бегинин В.И. Общественное правосознание и государственность. Саратов, 2014.
2. Бура Н.А. Функции общественного правосознания. Киев, 1986.
3. Васильев Д.А. Теория государства и права: Учебник для студентов вузов / Д.А. Васильев. – 2-е изд., испр. и перераб. – М.: Аспект Пресс, 2017.
4. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014.
5. Кистяковский Б.А. «Философия и социология права». – СПб.: РХТИ, 2018.
6. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник – 3-е издание, – М.: Юрайт, 2017.
7. Нерсесянц B.C. Философия права: Учебник для вузов. – М.: Издательская группа НОРМА – ИНФА, 2018.
8. Общая теория права: Курс лекций / Под ред. В.К. Бабаева. Нижний Новгород, 2013.
9. Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М., 2014.

10. Общая теория государства и права: Учебник для юридических вузов / Под общ. ред. А.С. Пиголкина. – М.: Изд-во МГТУ им. Н.Э. Баумана, 2016.

11. Общая теория права / под ред. А.С. Пиголкина. М.: Изд-во МГТУ, 2017.

12. Общая теория государства и права: Учебное пособие / А.Ф. Вишневский, Н.А. Горбаток, В.А. Кучинский; Под общ. ред. Проф. В.А. Кучинского. 2- е изд., дополненное. – Мн.: Амалфея, 2014.

13. Остроумов Г.С. Правовое сознание действительности. М.: «Наука», 1969.

14. Семитко А.П. Русская правовая культура // Государство и право. 2012, №10. С. 108–113.

15. Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова. М.: «Юристъ», 2017.

16. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2016.

17. Теория государства и права: Учебник для студентов вузов обучающихся со 021100 – «Юриспруденция» / Под ред. М.И. Абдулаева – Информационно-справочная система Консультант-Плюс.

18. Теория государства и права: Учебник для студентов вузов / Под ред. А.В. Мелехина – Информационно-справочная система Консультант-Плюс.

19. Теория государства и права / Под ред. В.М. Корельского и В.Д. Перевалова. М.: Издательская группа ИНФРА-М-НОРМА, 2017.

20. Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. Проф. В.П. Корельского и проф. В.Д. Перевалова. – М: Изд-во НОРМА, 2018.

21. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов / Под общ. ред. А.Б. Венгерова. – М: Юриспруденция, 2015.

22. Фербер Н.Е. Правосознание как форма общественного сознания. М, 1963.

23. Хропанюк В.Н., Теория государства и права: Учеб. пособие для вузов. М.: ИКФ Омега-Л; Интерстиль, 2013.

24. Остроумов Г.С., Правосознание и общественное мнение в общенародном государстве /Советское государство и право. -1963. – №11.

Помимо России интерес к поставкам уже проявили Камбоджа, Мьянма, Лаос и Вьетнам. Компания не самая воодушевляющая.

— Любому товару находится своя цена, даже какому-то хламу. Если с Дальнего Востока везут праворульные «рэнджи», и они находят своего потребителя, то и китайские машины найдут своего потребителя, — считает директор аналитического агентства «Автостат» Сергей Целиков.

Сейчас доля китайских производителей на российском рынке новых легковых автомобилей колеблется в районе 2%, в категории б/у — и того меньше. При этом динамика положительная. В I квартале 2019 года на вторичном рынке России было продано 17,5 тыс. китайских автомобилей, сообщал «Автостат». Самыми популярными моделями стали Chery Tiggo и Lifan Solano.

В лидерах российского рынка всегда были модели массового сегмента: раньше — Ford Focus (весной Ford объявил об уходе с российского рынка легковых автомобилей. — Ред.) и модели АвтоВАЗа, сейчас — Hyundai Solaris и Hyundai Creta, KIA Rio, LADA Vesta и LADA Granta, перечисляет Михаил Чаплыгин, генеральный директор «Auto-Dealer-СПб».

— Успехи китайских машин в этом году во многом обусловлены локализацией моделей Haval в России и Geely Atlas в Республике Беларусь, — добавляет эксперт.

Резкого роста числа подержанных авто из Китая эксперты не ожидают. Во-первых, помешают высокие таможенные пошлины на импорт «вторички» (экспортировать в Мьянму или Нигерию в этом смысле гораздо проще), во-вторых, двукратная девальвация рубля сделала покупку подержанных иномарок во многом бессмысленной.

— Рубль подешевел к доллару на 100%, а цены на иностранные автомобили в России поднялись на 45–55%. Поэтому многие автомобили в валютном выражении сейчас стоят у нас на порядок дешевле, чем такие же автомобили в странах, где они продаются за доллары и евро, — объясняет Владимир Моженков.

ем не менее переориентация на более дешевые модели неизбежно происходит, и это симптом крайне депрессивного состояния автомобильного рынка в России.

Стоимость бюджетных моделей вроде Hyundai Solaris в хорошей комплектации уже приближается к миллиону рублей. Средний срок владения автомобилем увеличился с трех до почти пяти лет — жители России не могут позволить себе так же часто менять машины, как раньше. При этом средняя цена автомобиля растет от 5% до 10% в год, а покупательная способность населения падает, говорит Целиков из «Автостата».

В предыдущие два года продажи восстанавливались после кризисного 2016 года, но в последние месяцы этот краткосрочный рост заглох. По данным о регистрациях автомобилей, авторынок РФ в мае просел сразу на 18%, писал «Коммерсантъ». 2019 год отрасль, скорее всего, снова закончит в минусе. Реалистичный прогноз по продажам — 1,7 млн автомобилей по сравнению с 1,8 млн годом ранее.

— Хочется верить, что эта депрессия перерастет в позитивные ожидания, и рынок на это отреагирует. Все же отложенный спрос с каждым годом увеличивается. Но, как мы знаем, реальные доходы российских граждан снижаются уже на протяжении пяти лет. Первое полугодие 2019-го такую тенденцию, к сожалению, продлило, и признаков улучшения ситуации пока не предвидится, — сетует Моженков.

Пока рано говорить, что отношение к автомобилям в России меняется. В то же время возможности купить машину в нашей стране сильно снижаются. В последние двадцать лет потребление автомобилей расширилось за счет насыщения рынка и широкого ценового диапазона. Сейчас для семей, которые собирались купить автомобиль и вдруг у них не хватило денег, чтобы реализовать собственную мечту, потеря возможности купить автомобиль очень драматична. Но эта потеря скорее связана со статусными характеристиками, чем с удовлетворением потребности в перемещении.

Культ личного автомобиля в России выражен даже больше, чем в развитых странах, по крайней мере в Западной Европе. В этом смысле Россия запаздывает. У нас личный автомобиль по-прежнему является значимым товаром демонстративного потребления для очень широких слоев общества. В более развитых странах это чаще средство передвижения, а не предмет престижа.

Конечно, это зависит от конкретных стран: автопарки Германии, например, существенно моложе, традиция часто менять автомобиль там развита больше. Однако французы намного спокойнее относятся к тому, что кто-то ездит на старом автомобиле. Им это даже нравится больше.

Даже более дешевые марки автомобилей в России являются сигналом социального статуса. У каждого социального слоя свои престижные марки. Средний горожанин России с восторгом скажет про машину Volkswagen. Хорошо обеспеченным и в голову не придет упоминать о высоком статусе этой марки.

Помимо финансового состояния есть и другие определяющие факторы наличия автомобиля. В нашей стране сравнительно хорошо развит общественный транспорт, и для жителей крупных городов владение автомобилем становится все больше обременением, чем пользой.

В крупных агломерациях создание общественного транспорта или индивидуальных транспортных услуг будет вытеснять потребность в собственных автомобилях. Кроме того, свое влияние сейчас будут оказывать услуги каршеринга и относительная дешевизна такси, индивидуальных перевозок. Эта тенденция точно будет развиваться очень быстро.

С другой стороны, здесь есть еще компоненты, связанные с заработками. Для многих наличие автомобиля является фактором, обеспечивающим возможность для индивидуального заработка.

Слухи о бое, в котором погибли трое российских граждан, появились в конце июня 2019 года. Якобы несколько не то военнослужащих, не то частных подрядчиков погибли в столкновении на нефтяных полях к северу от Пальмиры. «Новая газета» выяснила: убитые работали на частную военную компанию, с 2018 года обосновавшуюся в подмосковной Кубинке, под крылом знаменитой 45-й отдельной гвардейской бригады спецназа ВДВ.

Сначала мы узнали позывные погибших. Имена двоих из них, «Танкиста» и «Шамана», нам удалось установить и подтвердить документально. О третьем погибшем пока мало что известно, только его позывной — «Кайрат».

«Танкист» — это Алексей Л. (в целях безопасности родственников фамилию не называем) из Перми, ему было 32 года. Отучился в ПТУ на столяра, в 2004–2006 гг. прошел срочную службу в мотострелковой части. Работал в родной Перми охранником. Осенью 2014 года вступил в батальон «Амур», действовавший на территории так называемой «ЛНР», весной 2015 года перешел в ЧВК «Вагнера». Участвовал как в украинских, так и в сирийских командировках. Не позднее осени 2018 года сменил компанию и завербовался в ЧВК «Щит». Родственники Алексея Л. приняли решение не общаться с прессой.

«Шаман» — это Давид Хонда, он же Петр Ш., ему было 42 года. Родился в Хакасии. Срочную службу в 1995–1997 гг. прошел в железнодорожных войсках. Дальше, видимо, успел поработать в милиции. В анкете Хонда указал, что в 2004 году окончил «красноярский филиал высшей школы милиции», но учебного заведения с таким наименованием в Красноярске в тот период не было. Красноярская Высшая школа милиции (а не филиал) еще в 1998 году была преобразована в Сибирский юридический институт МВД России. Позднее Хонда какое-то время служил во Французском иностранном легионе. Возможно, с легионом связано изменение имени: Петр Ш. официально по документам стал Давидом Хондой.

Вернувшись из легиона, Хонда, как и Алексей Л., в 2014–2015 гг. воевал на территории Луганской области, в батальоне «Витязь».

В ЧВК «Вагнера» он был с сентября 2015 года, а в «Щите» появился с осени 2018-го. Похоронен на родине в Хакасии 25 июня 2019 года.

С родными Давида Хонды нам удалось поговорить. О своих «командировках» он почти ничего не рассказывал, когда последний раз уезжал, кратко сказал: «В Сирию». Его тело в цинковом гробу привез один из сослуживцев, представившийся Александром.

Сопровождающий передал документы: справку на арабском языке и перевод на русский язык, заверенный красной печатью «войсковой части полевая почта 23944» без какой-либо подписи. Согласно тексту перевода, Давид Петрович Хонда погиб 15 июня 2019 года, причиной смерти стало «кровоизлияние головного мозга в результате осколочного взрыва» (так в тексте документа. — Ред.). Справки подписаны «военным судебным доктором» — бригадным генералом Гассаном Али Дарвишем и начальником «реабилитационной больницы Заги Азрак» — бригадным генералом Шафиком Абасом.

Кроме арабского документа с переводом прилагались справки со штампом в/ч п/п 23944 за подписью командира отделения приема, хранения и транспортировки тел погибших и начальника медслужбы о том, что цинковый гроб с телом гражданина Хонды Давида Петровича запаян и посторонних вложений не имеет.

Как известно из открытых источников, «войсковая часть полевая почта 23944» — условное наименование группировки Вооруженных сил России в Сирии. Как командир в/ч п/п 23944 летом 2018 года подписывал документы генерал-полковник Александр Журавлев, командовавший группировкой, согласно «Российской газете», с декабря 2017 года до сентября 2018 года. О расположении в/ч п/п 23944 в «населенном пункте Хмеймим» сказано в нескольких решениях российских судов.

Увы, документы о смерти Хонды, привезенные из Сирии, не позволяют получить российскую справку о смерти.

«Нам не выдают справку о смерти. У нас же вскрытия в России не было, а тот перевод, который есть, как нам объяснили, не годится, так как тот, кто переводил, не имеет полномочий. Отправили нас в военкомат, а там говорят, ничего не знаем, он [Хонда] в частной компании был, у нас сведений нет», — рассказала родственница Хонды.

Обстоятельства боевого столкновения, в котором погибли сотрудники частной военной компании, точно не известны. По предварительным данным, оно могло произойти 15 июня 2019 года примерно в 50 километрах от Твенана в сторону линии разграничения. Дата подтверждается как сирийскими документами, так и данными социальной сети: в этот день Алексей Л. последний раз посетил свою страницу в «ВКонтакте». Якобы террористы осуществили подрыв какого-то автомобиля, и группа частных военных подрядчиков из ЧВК «Щит» выдвинулась на место для выяснения обстановки, но сама попала под минометный обстрел. Достоверно известно, что группа потеряла троих человек убитыми, один боец был ранен.

Что-то в начале прошлого века происходило такое с художественным вкусом россиян, что они тихой сапой стали обладателями лучших коллекций современной французской живописи, самой передовой на тот момент в мире. Париж и до первой мировой, и десятилетие позже оставался «столицей мира». Сюда стремились со всего света, среди завсегдатаев города-светоча были и потомки купцов-старообрядцев — Сергей Иванович Щукин и братья Морозовы, Иван Абрамович и Михаил Абрамович. Братьев было, собственно, трое, но младший Арсений выбрал роль неклассического дурачка, которому так и не предстоит поумнеть. Он презирал обоих старших, увлекался лишь собаками, а жизнь кончил нелепо — поспорив, что не боится боли, выстрелил себе в ногу, вроде бы неопасно, но врачи так и не спасли от заражения крови.

Так что выставка «Братья Морозовы. Великие русские коллекционеры», открытая в главном штабе Эрмитажа, посвящена двум старшим, они покупали тех Сезаннов и Ван Гогов, Гогенов и Моне, что составляют сегодня гордость московских и петербургских собраний. Благодаря им и Щукину, коллекционерам, забытым на долгие десятилетия советского морока, случилось то, что еще недавно казалось невозможным. Два важнейших музея западного искусства, Эрмитаж и ГМИИ имени Пушкина, наконец-то, объединились ради совместной работы. Выставка Щукина на Волхонке и братьев Морозовых на Дворцовой напоминают не столько об истории коллекций, сколько истории вкуса, его замысловатых приключениях и том упорстве, с которым удивительное меньшинство вольно или невольно борется с консервативным и при этом агрессивным мышлением современников.

Морозовы с Щукиным не соперничали — они не ссорились, даже если посещали ателье вместе, собирали одних авторов, но совсем разное. В Париже были и другие энтузиасты нового искусства, прежде всего брат и сестра Стайны. Знаменитая писательница Гертруда Стайн любила и импрессионистов, и Пикассо, но, в отличие от русских, американцы относились к собственному выбору довольно свободно: едва «устали» от того же Пикассо (скорее в очередной раз деньги кончились), как стали его продавать — так в Москве появилась «Девочка на шаре». При этом Щукин у парижских маршанов, тамошних галеристов, покупал, словно прижимистый купец на большой ярмарке, а Иван Морозов никогда не торговался, зато долго и целеустремленно охотился за тем, что ему было нужно.

После ранней смерти Михаила Абрамовича (пора, наверное, утешить взволнованных отчеством: оно не указывает на еврейские корни; учите имена у старообрядцев) его вдова подарила три четверти картин Третьяковке, затем им поменяли место хранения — так, в Петербург из ГМИИ сейчас привезли знаменитую «Белую ночь. Осгардстран («Девушки на мосту») Эдварда Мунка.

Иван Морозов собирал не только французов, есть в Главном штабе и испанцы, и американцы. Но французы были главнее, причем не только те, кто определял вектор движения, но и младшие современники, забытые сегодня Эдмон Лампрер, Тони Минарц, Луи Шарло. Была и русская часть коллекции, 310 работ, от Боровиковского до Врубеля; Морозов первым купил картину у Шагала, благодаря чему тот, говорят, смог таки жениться на Белле.

Подобные коллекции трудно собрать одному. Морозов прислушивался к мнению художников, прежде всего Сергея Виноградова (он консультировал и Михаила) и Игоря Грабаря. Среди советников был Валентин Серов.

Морозов так верил его мнению, что в итоге не только приобрел ряд выдающихся работ, но с не меньшим размахом отказался от ряда шедевров.

Зато Серов увековечил коллекционера на фоне цветистых, словно магрибский ковер, «Фруктов и бронзы» Анри Матисса. На выставке натюрморт висит справа от самого портрета. Слева — другой серовский портрет, брата Михаила.

Открытости Щукина в Иване Морозове не было, не из-за этой ли замкнутости и такая бедность сведений о нем? Особняк на Пречистенке оставался за закрытыми дверьми, даже после обстоятельной публикации «Аполлона» в 1912-м. Живьем коллекцию видели немногие — то ли дело коллега по увлечению! Доступное щукинское собрание оказало решающее влияние на молодых художников. Во многом благодаря ему сформировалось новое арт-мышление, из него в каком-то смысле и вырос русский авангард. Но у музейного подхода к собирательству, который исповедовал Морозов, свои цели, среди краткосрочных задач просветительским не сразу отводится первое место, хотя если к собранию нет доступа, оно выглядит неполноценно. Критик Сергей Маковский печалился по поводу «тонко красочных узорно-лиственных пейзажей» Головина — раз те поступали прямо из мастерской в коллекцию Морозова, они были малоизвестны.

Непонятно, когда Морозов счел бы музей готовым к открытию, если бы не революция. Метаморфозы народа его поразили. Он стал пускать публику — правда, по сохранившимся свидетельствам, уверенно говорить можно лишь о знакомых. Он сам вел экскурсии, причем по-французски, одна из экскурсанток, 13-летняя наблюдательная Таня Лебедева (позднее она станет художником) тщательно описала увиденное в дневнике. Ее впечатлила музыкальная гостиная с панно Мориса Дени «История Психеи».

Впечатлила она и кураторов эрмитажной выставки — гостиную воссоздали в оригинальном размере, а это семь метров в высоту. Впервые за десятилетия воссоединились панно Дени, созданные на сюжет из апулеевских «Метаморфоз», и аккомпанировавшие им вазы. А вот заказанные по совету Дени скульптуры Аристида Майоля из Москвы не привезли. После закрытия в 1948-м Музея нового западного искусства коллекцию не просто поделили между Москвой и Ленинградом, гезамткунстверк Музыкальной гостиной подвергли кастрации — Дени отдали Эрмитажу, четыре скульптуры Майоля оставили ГМИИ. На 20 лет, до 1968 года, разделили и «Марокканский триптих» Матисса, сейчас он целиком на Волхонке.

Поначалу Морозов мог испытывать иллюзии относительно новых времен. Иллюзии подпитывало и то, что им занимались знакомые, а охранную грамоту на коллекцию привез Сергей Коненков — единственный русский скульптор, чьи работы он покупал. Но заблуждения опытного промышленника не длятся долго, да мы и не знаем, насколько они были искренни. В особняк вселялись новые люди, начали с общежития военного округа, семью Морозова отправили на первый этаж. Взрыва с его стороны не последовало, но однажды он вместе с женой и дочерью просто исчез из Москвы, никто не мог понять, куда. Сегодня говорят о фальшивых паспортах, нелегальном переходе границы… семья обнаружилась в Швейцарии, причем нищим их статус не был — в конце 1920 года Морозовы отправились в Лондон, где в банке хранились счета «Товарищества Тверской мануфактуры». Но бегство длилось недолго — в июле 1921-го Морозов умирает в Карлсбаде, ему было 49 лет.

То утихают, то разгораются разговоры о том, насколько правильно насилие по отношению к воле коллекционеров. Воссоздать коллекцию Ивана Морозова не получится, в результате бессмысленных и беспощадных пертурбаций, порожденных чиновничьим произволом, русская часть рассеялась по множеству музеев, от Астрахани и Владивостока до Нижнего Тагила и Хабаровска, основная часть отошла Третьяковской галерее, что-то попало в Русский музей, местонахождение многого неизвестно.

В отлично изданном каталоге Эрмитаж воспроизвел те картины французов, что остались в ГМИИ, и пару собственных работ из запасников. Но здесь нет двух шедевров, проданных большевиками в 1930-е за доллары; «Ночное кафе» Ван Гога украшает теперь музей в Йеле, сезанновский портрет жены — музей Метрополитен.

Когда несколько лет назад Ирина Александровна Антонова выступила с предложением объединить коллекции Щукина и Морозова, она встретила непонимание коллег, все так устали от переделов, что предпочли бы сохранить статус-кво любой ценой. Ее позицию оценивали как «притязания», если не вовсе нелепую, но с годами выяснилась ее правота. Даже если общество не в силах восстановить историческую справедливость и вернуть коллекциям их прежний вид, оно в состоянии воздать должное тем, кто эту страну так или иначе обогатил. Благодарность выглядит редким словом в современном языке, но это лишь усиливает его значение.

В июле 2017 года «Новая газета» опубликовала список из 27 жителей Чечни, задержанных по подозрению в участии в незаконных вооруженных формированиях. Все эти люди, по нашим данным, стали жертвами массовой внесудебной казни.

Одними из самых существенных доказательств, которыми оперировала «Новая газета», были два документа, полученные от источника в УФСБ Чечни. Первый документ представлял собой схему с фотографиями и данными (имена, фамилии и оперативная информация) жителей Чечни, принимавших участие в нападении на сотрудника полиции в декабре 2016 года в Грозном, а также задержанных вскоре после этого нападения. 12 указанных в этой схеме людей фигурируют в «расстрельном списке» «Новой газеты».

Второй документ представлял собой сводную полицейскую таблицу с фотографиями и данными 67 человек, задержанных в начале января 2017 года в ходе полицейских рейдов в Курчалоевском и Шалинском районах Чечни. 14 фигурантов, указанных в таблице, также числятся в «расстрельном списке». Еще один человек из списка не значится ни в схеме, ни в таблице. Фигурантов этого «расстрельного списка» казнили в ночь на 26 января на территории Полка патрульно-постовой службы полиции (ППСП) имени Ахмата Кадырова.

За три месяца до публикации в газете список 27 убитых был передан нами в Следственный комитет России.

Мы настаивали на тщательной проверке данной информации. Проверку проводило Главное следственное управление СКР по Северо-Кавказскому федеральному округу. Мы, в свою очередь, продолжали журналистское расследование и опубликовали частично, а затем и полностью схемы и таблицы, предоставленные нам источником из УФСБ Чечни.

Одновременно и независимо от «Новой газеты» (это решение было принято сознательно, с целью сохранения максимальной объективности) свое расследование проводил правозащитный центр «Мемориал», в частности, глава чеченского отделения Оюб Титиев. В таблице из 67 задержанных фигурировал его двоюродный племянник — Юсуп Титиев, которого доставили в ППСП им. А. Кадырова 9 января 2017 года.

В марте 2018 года, спустя почти год после того, как мы передали следствию информацию о внесудебной расправе, следователь ГСУ по СКФО Владимир Поливанов вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

За этот год следователь Поливанов

Проверка была проведена поверхностно.

Очевидно, основная цель следствия была направлена на сокрытие любой информации, способной подтвердить факт массовой внесудебной казни, массовые незаконные задержания, длительное содержание в «секретных тюрьмах», страшные пытки людей и последующую фальсификацию против них уголовных обвинений.

Ошибкой было бы считать, что таким образом следствие выгораживало и покрывало исключительно чеченских силовиков. На самом деле осознание истинного значения сведений, преданных огласке журналистами «Новой газеты», пришло позже. При надлежащем расследовании обвинение в совершении тяжких преступлений нужно было бы предъявлять не только рядовым чеченским полицейским, но и руководству республики, лично и публично, на журналистские камеры, управлявшему полицейскими рейдами в январе 2017 года.

Более того.

В этих преступлениях в равной с чеченцами степени могли быть замешаны прикомандированные в республику сотрудники МВД, а также сотрудники следственного управления следственного комитета Чечни и УФСБ Чечни.

С последних, собственно, и началась эта история. Именно УФСБ Чечни направляло «по следу» в январе 2017 года мало способных к оперативно-разыскной деятельности, но, судя по всему, натасканных на насилие чеченских полицейских.

Масштабные полицейские рейды проходили 9–12 января 2017 года. Эти рейды широко освещались местными и федеральными СМИ. В них принимали участие местные участковые, оперативные сотрудники Курчалоевского и Шалинского ОМВД, силовую поддержку им оказывали главным образом сотрудники ППСП им. А. Кадырова. Задержаны были десятки людей, однако почти все задержанные ни к какой противоправной деятельности причастны не были.

Показателен в этом смысле рейд в селе Цоци-Юрт Курчалоевского района.

9 января село было полностью оцеплено. В полицейской таблице, которая оказалась в распоряжении «Новой газеты», фигурируют 11 жителей Цоци-Юрта, но на самом деле задержанных было больше. Десяти из одиннадцати задержанным было впоследствии предъявлено полностью сфальсифицированное обвинение в хранении оружия и в участии в незаконном вооруженном формировании (НВФ).

Один из задержанных — Мохма Мускиев — был казнен. Поводом для его убийства могла стать его фамилия:

дальние родственники Мохмы, четыре брата Мускиевых, были когда-то, во времена независимой Ичкерии, очень влиятельными боевиками и серьезными врагами семьи Кадыровых. Впоследствии часть мужчин из рода Мускиевых даже вынуждены были поменять фамилию (взять материнскую, что у чеченцев категорически не принято). Мохма Мускиев фамилию не поменял. 9 января его забрали прямо со стройки, в одежде, заляпанной бетоном, в галошах на босу ногу

Среди задержанных 9–12 января больше всего оказалось жителей города Шали — 28 человек. Восемь из них попали в «расстрельный список». Причиной массовых задержаний в Шалях стали поиски участников (и их возможных связей) реально существующей вооруженной группы, в которую входили Райбек Идрисов, Умар Оздиев, Узум-Хаджи Мадаев, Алихан Купчиев, а также двоюродные братья Адам и Имран Дасаевы. Вербовщиком и, похоже, руководителем был некто Доку Рашидов.

Группа существовала как минимум с 2015 года, в октябре 2016 года Идрисов, Купчиев и, видимо, Адам Дасаев совершили убийство сотрудника вневедомственной охраны Даутмерзаева, похитили его табельное оружие — пистолет Макарова и автомат Калашникова. Это убийство оставалось нераскрытым, пока в январе 2017 года УФСБ Чечни не передало МВД Чечни оперативную информацию на Узум-Хаджи Мадаева (житель села Курчалой, 1980 года рождения. В декабре 2004 года был осужден на 12 лет и шесть месяцев, с января 2015 года находился под административным надзором) и Имрана Дасаева.

Видимо, даже у УФСБ информация была довольно расплывчатой, потому что 9 января более ста полицейских оцепили в Шалях дом Имрана Дасаева, а вот к Купчиеву и Идрисову никто из полицейских не приехал. Несмотря на оцепление, Имран Дасаев смог уйти и присоединиться к подельникам. По-тихому они выбрались из Шалей и, пока чеченские полицейские ломали полы в доме Дасаевых, ушли по направлению к селу Автуры. Однако заблудились и решили остановиться в селе Гелдаган у родной сестры Адама Дасаева.

И еще большой вопрос, поймали бы эту группу, если бы не муж сестры, позвонивший и донесший своему родственнику, служащему в батальоне Нацгвардии «Север».

Именно бойцы «Севера» в результате штурмовали 11 января дом, в котором засели пятеро в общем-то плохо вооруженных, не очень хорошо владеющих оружием человек. Шестой — Имран Дасаев — после нескольких неудачных попыток убедить подельников не оказывать сопротивление и попытаться вместо этого выбраться из республики сбежал сам. Уже на приличном расстоянии от дома шурина он услышал звуки боя. В ходе перестрелки и штурма были уничтожены четыре боевика. Адама Дасаева взяли живым. Погибли также трое сотрудников батальона «Север».

С большой долей уверенности можно предположить, что от Адама Дасаева и узнали в результате о причастности группы к убийству сотрудника вневедомственной охраны Даутмерзаева. На месте боя было найдено его табельное оружие — автомат и пистолет. Пистолет в ночь с 12 на 13 января подложили в пакете в дом Имрана Дасаева. Дом этот полностью контролировался чеченскими силовиками с 9 января, о чем рассказали в суде сами Дасаевы и подтвердили их односельчане.

Тем временем 14 января Имран Дасаев добрался до Грозного и, понимая, что шансов у него мало, решил сдаться. Недалеко от площади Минутка он подошел к участковому, назвал свое имя и был задержан.

Вот как описал его задержание Рамзан Кадыров  в своем Инстаграме.

«Его настигли в районе площади «Минутка» во дворе торгового центра «Орбита». Сотрудники полиции блокировали бандита и предложили сдаться. Он бросил в их сторону гранату. Дацаева (так в тексте. — Е. М.) удалось взять живым. Он дает подробные показания, называет фамилии, источники приобретения оружия.

Это подтверждает известную оперативникам информацию. Дацаев осенью 2016 года убил старшего сержанта полиции Аюба Даутмерзаева. Он пояснил, что получил приказ из Иблисского государства (запрещенная в РФ группировка. — Е. М.) убить любого сотрудника и прислать отчет, чтобы заслужить доверие. Теперь у него хватало наглости просить прощение

Приложение

1. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С. 53. ↑

2. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С.26. ↑

3. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник – 3-е издание, – М.: Юрайт, 2017. С. 217. ↑

4. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С. 18. ↑

5. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник – 3-е издание, – М.: Юрайт, 2017. С. 94. ↑

6. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник – 3-е издание, – М.: Юрайт, 2017. С. 52. ↑

7. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С. 166. ↑

8. Бегинин В.И. Общественное правосознание и государственность. Саратов, 2014. С. 37. ↑

9. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник – 3-е издание, – М.: Юрайт, 2017. С. 87. ↑

10. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С. 146. ↑

11. Бегинин В.И. Общественное правосознание и государственность. Саратов, 2014. С. 38. ↑

12. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С. 49. ↑

13. Бегинин В.И. Общественное правосознание и государственность. Саратов, 2014. С. 87. ↑

14. Кистяковский Б.А. «Философия и социология права». – СПб.: РХТИ, 2018. С. 27. ↑

15. Ильин И.А. О сущности правосознания / Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4, М: Русская книга, 2014. С. 57. ↑

16. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник – 3-е издание, – М.: Юрайт, 2017. С. 176. ↑

17. Нерсесянц B.C. Философия права: Учебник для вузов. – М.: Издательская группа НОРМА – ИНФА, 2018. С. 143. Кистяковский Б.А. «Философия и социология права». – СПб.: РХТИ, 2018. С. 54. ↑