Место и роль общей теории права и государства в системе социальных и юридических наук (Общая характеристика теории права и философии права)

Содержание:

Введение

Социология права, будучи одной из наук о праве, тесно связана с правоведческими дисциплинами  общей теорией права, философией права, социологической юриспруденцией. Но и различия между социологией права и правовыми дисциплинами достаточно существенны. Под правовыми дисциплинами в данном контексте мы понимаем систему наук о праве, которая традиционно преподается на юридических факультетах, а также используется в юридической практике. Самое простое различие между социологией права и правовыми дисциплинами состоит в том, что последние изучают нормы права как таковые, а социология права стремится понять, как социальные причины, порождающие эти нормы, так и социальные последствия этих норм. Разумеется, что и юриспруденция не может замкнуться лишь в текстах законов, оторванных от жизни, от генезиса правовых норм и их применения. Ей всегда приходилось учитывать возможные социальные последствия принятия того или иного закона. Различие между системой наук о праве и социологией права следует искать и в специфике ракурса рассмотрения права как их объекта. Право, которое юриспруденция изучает изнутри, социология права рассматривает с внешней стороны. И именно поэтому она видит его как социальное явление, не пытаясь проникнуть в его глубинную сущность. Правовед находится внутри правовой системы своего национального права. Он его практикует, участвует в развитии доктрины, является авторитетом в праве. Социолог же пребывает вне изучаемой системы и не влияет на ее функционирование. Характерная черта социологии права состоит именно в дистанцировании от изучаемой правовой реальности. Социолог пользуется эмпирическими методами и его интересуют как внешние явления, так и глубинные связи, возникающие на всех уровнях социального. Философия права является высшей духовной формой познания права, его сущности и смысла, его социальной и человеческой значимости. Она подвергает осмыслению права и обязанности личности, сущность справедливости, свободы и равенства, естественное право. Социология права была некогда частью философии права. Но их союз был возможен лишь до тех пор, пока социологи, как и философы, возводили умозрительные конструкции о человеке и обществе на основе своего личного опыта. Когда социология обратилась к эмпирическим методам исследования: наблюдению, эксперименту, анкетированию и т.п.  произошел разрыв. Однако существенные различия в методах и способах познания правовых феноменов отнюдь не исключают связей между ними.

Цель работы – рассмотреть теорию права, социология и философию права.Поставленная цель может быть решена с помощью следующих задач:

• рассмотреть понятие науки теории государства и права;
• изучить система методов теории государства и права;
• исследовать функции и нормы теории государства и права как юридической науки;
• рассмотреть Место теории государства и права в системе юридических наук;
• изучить взаимосвязь социальных норм и теории права;
• рассмотреть место теории государства и права в системе социальных норм.

Объект работы – рассмотреть взаимосвязь теории права, социологии и философии права.

Предмет права – нормы, взаимосвязи теории права, социологии и философии права.При написании работы были использованы частно- и общенаучные методы.

Глава 1. Общая характеристика теории права и философии права

1.1 Понятие науки теории государства и права

В системе юридических наук теория государства и права является фундаментом юридических знаний. Исторически правовые знания развивались в различных формах, вместе с развитием самого государства и права: вначале в форме мифологии, потом религии, а с появлением рационалистической философии – в философской форме. Этот этап развития еще нельзя назвать научным, хотя некоторые теории этого периода приобретают наукообразную форму. Появляется система доказательств, отрабатывается терминология, предпринимаются попытки проверить теоретические изыскания на практике. Однако наука становится таковой только тогда, когда у нее есть четкий предмет и объект исследования, методология, система закономерностей и верификация результатов исследования [3, с. 56].

С теорией государства и права это происходит, как и с большинством гуманитарных наук, в XIX в., когда она выделяется из правовой философии в самостоятельную науку [4, с. 13]. И именно с этого момента она становится краеугольным камнем юриспруденции. Что же отличает теорию государства и права от остальных юридических дисциплин? Прежде всего предмет науки. Предметом теории государства и права в отечественной литературе традиционно является система закономерностей возникновения, развития и функционирования государства и здесь изучаются в их наиболее общих проявлениях, с высокой степенью обобщения и абстрагирования от конкретных их образцов.

Для исследования своего предмета данная наука обобщает достижения всех юридических наук, но и на этом не останавливается, а обращается к опыту других гуманитарных наук, изучающих общественные явления, с целью выявления факторов, определяющих эволюцию государственных и правовых институтов, в том числе, в отличие от остальных юридических наук, изучается не только объективная сторона предмета, но и субъективная. Поскольку предмет науки находится в постоянном движении, скорость которого неуклонно растет, теория государства и права является одной из самых динамичных юридических наук [2, с. 12].

Еще одна отличительная особенность науки теории государства и права – ее функции.

Первая функция, общая для всех наук, – гносеологическая. Это изучение и объяснение явлений и процессов государственной и правовой жизни общества. Значение этой функции состоит в сборе эмпирических данных для последующего анализа и обобщения с целью выявления общих закономерностей развития. С помощью этой функции как раз и появляются устойчивые знания предмета. Реализация этой функции позволяет решить онтологические проблемы государства и права, ответить на вопросы о сущности этих явлений, особенностях и факторах, повлиявших на их происхождение и развитие. Обобщая данные отдельных юридических наук, теория государства и права создает целостную картину правового и государственного развития как отдельных систем, так и общемировых процессов. Это базовая функция любой науки [8, с. 87].

Вторая функция – прогностическая. Она заключается в выработке на основе полученных научных знаний прогноза развития государственно-правовых явлений. Это не предсказание, а научный прогноз с той или иной степенью допущения и погрешности. Реализация этой функции позволяет предвидеть возможные проблемы развития и избежать тяжелых последствий для общества и государства. Точность прогноза определяется полнотой реализации предшествующей функции [5, с. 52].

Третья функция – методологическая. В науке часто она рассматривается как единая, хотя в последнее время принято выделять отдельные методологические функции.

К методологическим функциям относятся:

1. эвристическая – создание предпосылок для научных открытий, стимулирование появления новых гипотез и теорий. Иногда эту функцию называют организаторской функцией науки;
2. координирующая – разработка методологии, общей для всех юридических наук, с помощью которой координируется всестороннее изучение предмета. В рамках этой функции разрабатывается единый для всех юридических наук понятийный аппарат, система категорий и структурных элементов юриспруденции;
3. интегрирующая – объединение на общей основе данных отраслевых наук, дающее целостную картину предмета;
4. логико-юридическая – разработка особой системы доказательств юридической науки [3, с. 56].

Четвертая функция – мировоззренческая. Ее задача заключается в формировании определенного типа мировоззрения общества и индивида. Среди мировоззренческих функций можно выделить:

1) гуманистическую – формирование в юридической науке и в обществе ценности человеческой личности, признание и уважение прав человека и гражданина, учет интересов личности при оценке деятельности существующих правовых и государственных институтов;

2) социально-аксиологическую – формирование системы социальных ценностей, взаимодействие права и общественной морали;

3) культурно-воспитательную – воспитание развитого правосознания и правового поведения, осознания своих прав и обязанностей;

4) идеологическую – создание определенной модели общественных отношений, объединение государственных и общественных целей и идеалов [10, с. 24]. Иногда выделяют пятую функцию – организационно-прикладную. Она проявляется в преобразовании, реформировании государственно-правовой жизни, разработке рекомендаций и предложений по решению актуальных проблем государственно-правового строительства, обеспечении научности государственного управления и правового регулирования.

1.2 Система методов теории государства и права

Для любой науки, тем более фундаментальной, огромное зна­чение имеет методология. Методология представляет собой си­стему особых приемов, принципов и методов изучения общих за­кономерностей возникновения, становления и развития государ­ственно-правовых явлений. Принципы познания ‒ это базовые, аксиоматичные осно­вания исследования, без учета которых выводы будут недо­стоверными и неадекватными реальности. К основным из них относятся:

1) принцип объективности. Для полноценных выводов уче­ный должен опираться на всю полноту эмпирических данных. Нельзя подгонять выводы под заданную схему, отбрасывая не вписывающиеся в нее факты. Необходимо абстрагироваться от личных идеологических и аксиологических предпочтений и ис­ходить из объективной реальности;

2) принцип историзма. Любое явление необходимо рассма­тривать в развитии, определяя этапы и факторы, оказавшие вли­яние на эволюцию;

3) принцип детерминизма. В реальности, которая нас окружа­ет, нет случайностей. У всего имеется причина и следствие. Не­ обходимо установить всю цепочку взаимосвязи явлений;

4) принцип системности. Любое явление рассматривается в системе одновременно существующих явлений;

5) принцип плюрализма предполагает отсутствие монополии на истину и закрепляет возможность существования различных концепций, школ, идейно-теоретических подходов [14, с. 43].

Метод ‒ это система приемов, правил, требований, позво­ляющих исследовать предмет познания. Методы, используе­мые теорией государства и права, делятся на всеобщие (философ­ские), общенаучные, специально-научные и конкретно-научные. Всеобщие методы ‒ идеалистический и материалистический, имеют диалектическую и метафизическую разновидности. Идеалистическая и материалистическая метафизика предполагает отсутствие развития существующих институтов, отличаясь лишь выделением их различного происхождения. Диалектика предполагает постоянное изменение явлений под воздействием божественного провидения (объективный идеализм), сознания человека (субъективный идеализм) или материальных факторов (материалистическая диалектика). При этом диалектическое развитие происходит по определенным закономерностям. Законы диалектики, открытые Г. Гегелем в рамках идеализма, применяются и материалистами.

Это закон перехода количественных изменений в качественные, закон отрицания и закон единства и борьбы противоположностей. Общенаучные методы используются всеми науками. Это ме­тоды наблюдения и эксперимента, моделирования, анализа и синтеза, индукции и дедукции, аналогии. Применение этих методов в юри­спруденции имеет свои особенности, связанные с объектом иссле­дования [16, с. 48].

Так, возможности социального эксперимента, позволяю­щего, например, проверить эффективность результатов исследова­ния отдельных правовых институтов, ограничены моральными и юридическими нормами, поскольку могут иметь тяжкие послед­ствия как для отдельного человека, так и для общества в целом. Анализ предполагает выделение составных частей и изуче­ние базовых составляющих того или иного явления. Синтез, на­ оборот, объединяет разрозненные элементы в единое целое.

Наиболее эффективный результат получается при совместном применении обоих методов. Специально-научные методы используются в юридических науках. Среди них большинство ученых выделяют:

1) формально-логический, с помощью которого можно соотне­сти абстракции права с реальностью, определить степень адек­ватности норм права и их жизнеспособность;

2) структурно-логический, дающий возможность посредством анализа внутренней структуры государственных институтов или норм права определить их совершенство и предсказать динамику изменений;

3) историко-генетический метод, позволяющий проследить эволюцию государства и права;

4) системный, определяющий факторы влияния на развитие через изучение государства и права в системе социальных отно­шений;

5) герменевтический, толкующий термины и понятия, выяв­ляя их скрытые и явные смысловые нагрузки;

6) функциональный, определяющий функции различных эле­ментов государственного механизма и правовых норм. Как отдельная группа методов существуют конкретно-на­учные методы [20, с. 56].

Чаще всего они относятся к прикладным юри­дическим наукам. Поскольку теория государства и права выпол­няет методологическую функцию, в эту группу можно отнести методы, которые для прикладных наук относятся к специально­ научным:

1) метод теоретико-правового моделирования, предполагаю­щий формирование теоретических моделей, в рамках которых создаются идеальные формы государства и права;

2) метод теоретико-правового прогнозирования, позволяю­щий предсказывать предполагаемые результаты развития права и государства с учетом эмпирического материала;

3) формально-юридический метод, предполагающий изуче­ние права в чистом виде, вне связи с другими социальными явле­ниями (политикой, экономикой, идеологией и т.д.) [21, с. 73].

Метод, пред­ложенный школой юридического позитивизма, состоит в иссле­довании используемых в праве категорий, дефиниций, конструк­ций специально-юридическими приемами. Он дает возможность детально изучить технико-юридическую и нормативную сторо­ны права и на этой основе профессионально заниматься юриди­ческой деятельностью;

4) метод сравнительного правоведения, изучающий государ­ство и право путем сопоставления различных государственно­ правовых систем. Сравнение позволяет выявить общие и особен­ные черты как систем в целом, так и отдельных институтов. Это дает возможность на основе внешнего опыта принимать более быстрые и правильные правотворческие и правоприменитель­ные решения, избегать ошибок. Кроме того, теория государства и права использует методы других, неюридических наук. Это методы статистические, кибер­нетические и др.

Применение сочетания различных методов на основе упомя­нутых принципов позволяет не только получить целостное пред­ставление о предмете изучения, теоретические результаты, но и дать практические решения для специальных и отраслевых юри­дических наук.

Глава 2. Место теории государства и права в системе юридических норм

2.1 Функции и нормы теории государства и права как юридической науки

Будучи тесно связанной с другими фундаментальными науками, теория государства и права, имеющая свой предмет, выполняет ряд функций. Прежде всего, это познавательная (гносеологическая) функция, которая заключается в том, что теория государства и права несет в себе правовые знания о государстве и праве, правовых явлениях и процессе воздействия права на жизнь общества. Другая важнейшая функция теории государства и права как юридической науки – методологическая. Она связана с тем, что теория государства и права изучает и одновременно с этим разрабатывает приемы и способы познания государственно-правовых явлений, которые заимствуются другими юридическими науками и отраслями права. Осуществляется выработка общих категорий и конструкций, которые затем заимствуются другими юридическими науками, в частности отраслевыми [12, с. 33]

Кроме этого, теория государства и права разрабатывает систему методов, которыми осуществляется процесс познания. Практически-прикладная функция данной науки выражается в ее направляющем воздействии на юридическую практику. Мировоззренческая функция теории государства и права состоит в развитии системы правовых ценностей, объективного взгляда на мир и место в нем государственных и правовых институтов, уважения к праву и правоохранительным органам, то есть всего того, что формирует юридическое мировоззрение.

Прогностическая функция связана с возможностью науки прогнозировать состояние государственно-правовых явлений и процессов и определять тенденции их дальнейшего развития. Воспитательная функция направлена на формирование высокого уровня правосознания и правовой культуры. Коммуникативная функция обеспечивает связь в конкретной правовой системе правовых явлений и процессов, обусловливающих ее специфику и своеобразие.

Нормы права занимают центральное место в категориально-понятийном аппарате юридической науки. Нормы права привлекали и продолжают привлекать внимание многих поколений ученых-правоведов. Они были предметом исследований древних и средневековых мыслителей, российских ученых досоветского (Е.В. Васьковский, Н.Н. Коркунов, Л.И. Петражицкий, Г.Ф. Шершеневич и др.), советского и постсоветского периодов (П.Е. Недбайло, О.Э. Лейст, А.С. Пиголкин, М.И. Байтин, В.К. Бабаев и др.). Их исследованием активно занимаются и современные правоведы (В.М. Баранов, Ж.Л. Бержель, Н.Н. Вопленко, В.В. Малько, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, В.М. Сырых и др.) [12, с. 56]. Тем не менее предметное изучение и критическое осмысление имеющихся научных трудов, посвященных нормам права, позволяют сделать вывод о том, что сущность и содержание норм права все еще не нашли своего адекватного отражения в полноценной универсальной дефиниции. Многогранные проявления сущности и содержания норм права обусловливают многозначность и несбалансированность исследовательских трактовок понятия нормы права, создают определенные трудности в вопросах их теоретического и практического восприятия.

Текстуальный анализ отдельных нормативно-правовых актов свидетельствует о том, что содержание норм права значительно богаче их буквального восприятия как правил поведения и не ограничивается ими. Само законодательство дает повод усомниться в совершенстве и безупречности понимания нормы права как правила поведения. В системе российского права имеются нормы права, структурные элементы которых не содержат правил поведения. Действительно, рассмотрим, например, ст. 1 Конституции РФ и обнаружим подтверждение сказанному. Содержательный смысл данной нормы права лишен указания на поведение ее адресатов. Или другой пример. Норма ст. 130 Гражданского кодекса РФ определяет дефиницию понятия и состав движимого и недвижимого имущества. Норма ст. 19 Уголовного кодекса РФ содержит указание на общее условие уголовной ответственности. Приведенные примеры свидетельствуют о том, что не все нормы права имеют своим содержанием правило поведения их адресатов. И таких норм права немало, что не позволяет согласиться с самодостаточностью трактовки нормы права как правила поведения. В связи с изложенным можно говорить о проблеме адекватности сложившейся парадигмы восприятия и трактовки норм права, которая актуализирует вопросы идентичности содержания понятия нормы права, а также формулирования ее универсальной, если не унифицированной, дефиниции. Сложившаяся проблемная ситуация обусловливает необходимость критического осмысления трактовок нормы права как правила поведения. Ограниченность трактовки нормы права как правила поведения в силу ее неспособности охватить собой все многообразие проявлений содержания норм права нашла свое выражение в попытках исследователей выразить не охваченные поведенческим аспектом проявления содержания норм права посредством иных конструкций [15, с. 32].

Так, по мнению В.С. Нерсесянца, норма права – это общее правило регулирования общественных отношений, согласно которому его адресаты должны при определенных условиях (гипотеза) действовать как субъекты определенных прав и обязанностей (диспозиция), иначе последуют невыгодные для них последствия (санкции).

В соответствии с позицией В.М. Сырых норма права понимается как установленное государственными органами или должностными лицами властное предписание, обладающее свойствами нормативности, формальной определенности и ясности. В последнее десятилетие акцент в изучении норм права сместился на категорию «нормативно-правовое предписание» [15, с. 44].

Другой аспект рассматриваемой проблемы идентичности содержания понятия нормы права – это непоследовательность и инерционность в использовании понятия «нормативно-правовой акт». Последний нередко подменяется словосочетанием «нормативный акт» или «правовой акт». Данный факт очень часто обнаруживается в учебной и специальной литературе. Возникает противоречивая ситуация, при которой нормативный и правовой акт как самостоятельные понятия отождествляются не только между собой, но и с нормативно-правовым актом. Такие неточности не просто демонстрируют отсутствие научной дисциплины и непоследовательность, но и порождают известные противоречия в восприятии указанных смежных правовых категорий. Это умаляет принципиальное положение общей теории права о том, что среди правовых актов только нормативно-правовой акт содержит нормы права. Между тем каждое из указанных понятий имеет свой логический смысл. Нормативный акт может быть и не правовым (инструкция по эксплуатации бытового прибора), а правовой акт – будучи основанным на нормах права, не содержать их (приказ о приеме на работу или применении дисциплинарного взыскания). Значимость рассматриваемого аспекта проблематики соотношения указанных категорий заключается в том, что в рамках обозначенной ситуации возникает проблема разграничения понятия нормы права и правовой нормы. Дело в том, что наряду с практикой их использования как равнозначных категорий имеются и попытки их разграничения.

Действительно, если из лексического оборота исключить слово «нормативный», то нетрудно снизойти до заблуждений относительно понятия нормативности в праве или очевидного его игнорирования как существенного признака нормативного правового акта. Очевидно, этим можно объяснить попытки разграничения нормы права и правовой нормы. Этой же причиной можно объяснить и тенденцию «стирания» границ между понятиями нормы права и индивидуально-правовой нормы, трактуемых в поведенческом аспекте. Данная тенденция берет свое начало с Г. Кельзена. В.М. Марченко со ссылкой на Г. Кельзена, утверждавшего, что понятие нормы права не сводится только к общему правилу, касающемуся всех или многих граждан, считает весьма важным в плане более глубокого познания нормативизма отойти от сложившейся догмы, согласно которой любая правовая норма представляется не иначе, как только в виде общего, «типового» правила поведения [17, с. 28]. Причиной такого суждения, вероятно, является восприятие нормы права как правила поведения, которое позволяет распространять поведенческий аспект и на трактовку индивидуально-правовых норм.

Однако в связи с этим существует актуальность такого свойства, которое бы адекватно отражало идентичность норм права, не позволяя отождествлять или сводить их к индивидуально-правовым нормам. Хорошо известно, что на основе норм права как правил общего характера создаются индивидуальные нормы. Однако их целесообразно называть не нормами права в буквальном смысле, а индивидуально-правовыми нормами, что подчеркивает их конкретизированный и производный от норм права характер. В отличие от норм права индивидуально-правовые нормы имеют своим формальным источником индивидуальные правовые акты. Однако главным свойством, обусловливающим решение проблемы разграничения норм права и индивидуально-правовых норм, является масштабность круга охватываемых ими субъектов отношений, т.е. общий характер одних и индивидуальный, персонифицированный характер других соответственно. Именно общий, неперсонифицированный характер является свойством, определяющим идентичность норм права, в отличие от индивидуально-правовых норм, которые, по мнению Г. Кельзена, тоже являются правилами поведения, хотя и иного порядка.

Нормативно-правовые акты тем и отличаются от индивидуальных правовых актов, что содержат нормы права, т.е. правила общего характера. Приведенное суждение об основаниях разграничения норм права и индивидуально-правовых норм обусловливает вывод о том, что правовая норма – это элемент правовой системы. Норма же права – элемент системы права. При этом правовая норма обладает теми же свойствами, которыми характеризуются нормы права, за исключением их общего характера. Таким образом, как показывает сравнительная оценка норм права и правовых норм, это близкие по регулятивному потенциалу, но не тождественные понятия различного порядка.

С учетом изложенного можно выделять в качестве общего признака норм права не государственный характер, а властность велений, содержащихся в нормах права. Властность велений можно рассматривать не только как существенный признак норм права, но и как функциональный ресурс, обеспечивающий реализацию норм права. Абсолютизация государственного характера норм права представляется критичной и в силу того, что в рамках данного подхода остается без внимания действительная природа норм права – обусловленность потребностями общества в его упорядоченном, целенаправленном развитии. Указанные обстоятельства являются основой для следующего умозаключения. В современных условиях право не ограничивается законами и иными нормативно-правовыми актами, издаваемыми органами государства. В гражданском обществе принимаются и действуют нормативно-правовые акты негосударственных субъектов власти. Поэтому объективное право в широком смысле не может расцениваться исключительно как признак государства. Оно является признаком гражданского общества. Существенным же признаком государства выступают законы и подзаконные нормативные правовые акты, изданные органами государства [19, с. 27].

Завершая анализ содержания понятия нормы права, нельзя не отметить, что назначение общей теории права заложено в ее названии. Она призвана в интегрированной, унифицированной форме выражать в научных конструкциях многогранную объективную реальность. Попытки же расчленения единой общетеоретической конструкции нормы права или ее подмены смежными конструкциями с тем же содержанием малопродуктивны и вряд ли отвечают природе общей теории права.

2.2 Место теории государства и права в системе юридических наук

Теория государства и права, являясь фундаментальной и основополагающей юридической наукой, выступает в то же время органической частью системы правоведения. Правоведение (от лат. – юриспруденция) есть особая система научно-теоретических знаний, в пределах и посредством которых осуществляется теоретико-прикладное освоение государственно-правовых процессов и явлений, образующих государственно-правовую действительность. При этом любая область знания, в том числе и юридическая, имеет собственный объект и предмет исследования.

Объектом юридической науки выступает определенная сфера объективно существующей реальности – в той степени, в которой она опосредует и развивает общественные отношения, отражает явления государственно-правовой действительности, связанные с ней процессы, состояния и т.п. В этом смысле объект юридической науки включает в себя государство и право, а также социально-правовую практику в той степени, в которой последняя опосредует общественные отношения. Предметом юридической науки является система конкретных закономерностей, определяющих формирование и развитие государственно-правовых явлений, отражающих правовую жизнь общества. Из названия данной науки становится понятно, что предметом ее изучения являются два взаимосвязанных важнейших института общества – государство и право [14, с. 5]

При этом не допускается смешивание государства и права как определенных форм социально-правовых связей и отношений, возникающих и развивающихся в обществе, и системы научного знания о них – теории государства и права. Государство и право есть сложные социальные институты, имеющие различные стороны и проявления.

Изучая их, теория государства и права как общетеоретическая юридическая наука выявляет общее и существенное в этих явлениях, что в свою очередь отражается в закономерностях возникновения, развития и функционирования государства и права как 6 важнейших социальных институтов, раскрывая при этом их сущностно-содержательные характеристики, место и роль в современном обществе. Эти закономерности являются общими для всех государственно-правовых явлений и процессов, где государство и право рассматриваются как целостные и взаимосвязанные социальные явления, проявляющиеся в различных типах (типологии государства и права), формах (формы государства и формы права), а также ментально-духовных проявлениях (правовое сознание, правовой менталитет, правовая культура, правовые традиции и другие).

Объективные закономерности отражают сущностные, наиболее типизированные и часто проявляющиеся связи.

Следует иметь в виду объективный характер существования государства и права, а вместе с этим и их самостоятельность, отделенность от других явлений. Что же касается предмета теории государства и права, как, впрочем, и любой другой науки, то он глубоко историчен. Это означает, что государство и право во всем многообразии своего проявления развиваются не только в пространстве, но и во времени, видоизменяются и принимают те формы, которые соответствуют определенным реалиям.

Для того чтобы конкретизировать предмет науки теории государства и права, необходимо сравнить ее с другими системами гуманитарных знаний. В связи с этим следует отметить, что еще одна особенность теории государства и права заключается в том, что она является общественной наукой, то есть имеет гуманитарное содержание. Известно деление наук на естественные, технические и общественные [12, с. 47].

Предмет первых двух – внешний для человека мир природы, мир неодушевленных вещей, общественные же науки изучают человеческое общество. Отдельные их отрасли исследуют те или иные стороны общественных явлений, необходимые и существенные связи и отношения. Так, например, философия претендует на описание и анализ человеческого мировоззрения, имеет в качестве своего предмета общие законы бытия. Она рассматривает место государственно-правовых явлений в процессе развития общества в целом, служит теоретической базой и методологическим ориентиром для всех юридических наук.

Наиболее близко к философии стоят философия права и аналитическая юриспруденция. Социология – еще одна из важнейших гуманитарных наук – рассматривает государство и право, как основные социальные институты. Вместе с тем она оставляет в стороне некоторые собственно юридические аспекты (относящиеся к правовым формам организации государственной власти, правовым методам регулирования общественных отношений и т.п.). Следует отметить, что существует специальная область знания – социология права.

Наиболее тесной является связь теории государства и права с политологией, которая относит государство и право к совокупности политических институтов, изучает политические партии, политический процесс, политическую жизнь в целом.

Сравнивая теорию государства и права с историей, которая исследует различные типы цивилизаций в условиях конкретного времени и пространства, ученые отмечают, что вне исторического контекста теория государства и права как самостоятельная область знаний существовать не может, во взаимосвязи с историей находятся такие юридические дисциплины, как история государства и права той или иной страны, история политических и правовых взглядов и другие. История, как правило, не дает обобщающих выводов, не формулирует закономерности общественного развития [3, с. 56].

В связи с этим следует рассмотреть принцип историзма теории государства и права. Помимо этого, теория государства и права связана и с экономической теорией, которая позволяет рассмотреть развитие и функционирование государства и права в связи с изменениями в материальных условиях жизни общества.

Таким образом, государство изучается не только теорией государства и права, но и другими общественными науками. Деятельность государства не сводится только к правотворчеству, но и включает в себя экономическое, культурное строительство, управление и так далее. Поэтому предмет теории государства и права составляют основные и общие закономерности возникновения, развития и функционирования государства и права, а также систематизированные сведения об основных понятиях и категориях юриспруденции.

Сложность объектов государства и права ведет к тому, что они изучаются многими дисциплинами. Однако юридические науки имеют свою собственную структуру, организованную исходя из предмета изучения. Ее можно представить следующим образом:

1. Общетеоретические и исторические (фундаментальные) науки: теория и история государства и права, история политических и правовых взглядов.

2. Отраслевые юридические науки: конституционное, государственное, гражданское, уголовное, трудовое, семейное, земельное, финансовое, административное, торговое, налоговое право и т.п., а также гражданско-процессуальное и уголовно-процессуальное право.

3. Науки, изучающие международные отношения: международное публичное право, международное частное право, морское, космическое право и так далее.

4. Науки, изучающие организацию, порядок деятельности государственных органов: суда и прокуратуры, мест заключения и т.п. Прикладные юридические науки: криминалистика, судебная медицина, судебная психиатрия, судебная статистика [16, с. 23].

Существуют и иные классификации, согласно которым, например, особо выделяется римское право. Появляются новые отрасли права, обусловленные изменениями в общественной практике (космическое, атомное, компьютерное, коммерческое, биржевое, банковское и другие). В программы российских образовательных организаций включаются такие науки, как философия права, социология права и т.п., которые выходят за рамки теории государства и права, а тем более специальных юридических наук. Если отраслевые и специальные юридические науки занимаются исследованием какой-либо одной области, направления или сферы государственно-правовой жизни, то теория государства и права изучает общие и специфические законы функционирования и развития государства и права.

В этом заключается тесное единство и различие данной юридической науки относительно других наук. Общая теория государства и права по отношению к отраслевым и специальным наукам выступает наукой обобщающей, направляющей, имеющей методологическое значение. Она систематизирует выводы отраслевого знания. Эта наука не имеет таких ограничений в пространстве и времени, которые свойственны отраслевым наукам. Происходит взаимообогащение теории государства и права и других юридических наук.

5. Значение теории государства и права Теория государства и права является наукой основополагающей и относится к общетеоретическим юридическим наукам. Занимая в системе юридических дисциплин базовое место, она формирует знание наиболее общих закономерностей государственно-правовой жизни общества, закладывает фундамент общей юридической культуры, юридического мышления, формирует научную базу юридического мировоззрения. Теория государства и права заключает в себе основополагающие представления о наиболее важных правовых категориях и понятиях юридической науки, основах государственно-правовых положений государства и права, без которых невозможно усвоение отраслевых дисциплин и иной юридической информации. Именно теория государства и права непосредственно участвует в формировании профессиональных качеств будущих специалистов.

Кроме того, она является наукой мировоззренческой, то есть всецело направлена на формирование юридического мировоззрения и юридического мышления. Изучение теории государства и права позволяет правильно оценивать сложные государственно-правовые явления общественной жизни, раскрывать их действительную сущность, понимать их социальное назначение, место и роль в системе юридических связей и процессов, в обществе. Овладевшие знаниями в сфере общей теории государства и права юристы могут плодотворно содействовать решению разнообразных вопросов государственного и правового строительства [3, с. 56]

Теория государства и права содержит общий широкий взгляд на политическую и правовую сферу жизни общества, на взаимосвязанную целостность этой сферы в условиях все большего разветвления знания на многие, часто узкие, специализации. Занимая базовые позиции в системе государственно-правовых знаний, теория государства и права призвана в современных условиях способствовать формированию юридического мировоззрения в духе современных общечеловеческих идеалов и ценностей, а также традиций российской правовой системы.

Глава 3. Взаимовлияние теории права и социальных норм

3.1 Взаимосвязь социальных норм и теории права

В советское время И.Е. Фарбером высказывалось мнение, что могут существовать как юридическое, так и социологическое понятия права. Это утверждение верное, поскольку любое понятие, хотя и соотносится с действительностью, непосредственно является формой мышления. Юридическое мышление и социологическое мышление отличаются друг от друга, причем настолько, что юристы порой отказывают социологам в возможности понимания права. Бывает и наоборот: фиксируется, что социологические исследования «объединяет сомнение в способности юриспруденции адекватно объяснить право».

Одновременное наличие социологической и юридической версии социологии права (социологической юриспруденции, социологической школы теории государства и права) требует, однако, минимального консенсуса. Если использовать терминологию Г. Башляра, то необходимо, чтобы все уровни понятия права были сведены в эпистемологический профиль, чтобы социальная философия предлагала рамки, в которые входили бы и юридическое, и социологическое понятия права [8, с. 19]

При отсутствии консенсуса эмпирические исследования оказываются в творческом беспорядке, представители теории государства и права не приемлют взгляды чистых социологов, и наоборот, справедливо отмечается отсутствие качественных прорывов в науке, возникают проблемы при преподавании соответствующих учебных курсов. Как представляется, такой консенсус в отечественной науке может быть достигнут на базе имеющихся знаний. Любому юристу-теоретику понятно, что многое, о чем пишут современные российские и западные социологи, соотносится с идеями, выдвигавшимися отдельными правоведами в дореволюционное и в советское время (право как совокупность правовых отношений (правовой порядок), широкое и диалектическое правопонимание, различение права и закона, возможность возникновения правоотношения из фактического отношения без юридической нормы, существование права в «непосредственно социальном смысле» и т.д.). Социологу, конечно, более привычны иные концепты (вместо «господствующих правоотношений», «правопорядка»  «социальные институты», «фактические нормы»), но общая суть подхода от этого меняется мало. По мнению К. Титаева, аксиомы, на которых строятся социолого-правовые исследования, «нельзя объяснить изнутри юридической логики и юридической теории», факт инкорпорации юриспруденцией достижений социальных наук он признает только за англо-американским правоведением. Между тем эта тенденция преувеличена.

И сегодня некоторые отечественные юристы-теоретики охотно заимствуют социологические знания и парадигмы. Поскольку предметом интереса многих социологов остаются законодательство, судебная деятельность, и они фактически признают основные постулаты юриспруденции (значение текстуального выражения нормы, связи права с государством), возникает мысль о том, что дистанция между дисциплинами явно меньше той, которая декларируется интересами научных мундиров. Конечно, всегда будут присутствовать юридический позитивизм в духе Дж. Остина, Г. Кельзена, А.Я. Вышинского, «узкосоциологические» взгляды на право, но подлинная социология права возникает путем теоретического и эмпирического освоения «промежутка между «правом в книгах» и «правом в жизни», а значит, только через сотворчество юристов и социологов. Попробуем привести к общему знаменателю, в частности, взгляды относительно субстрата и признаков права.

1. Субстрат права. Формальные правила и социальные институты. Упрощая позиции сторон, можно зафиксировать, что многие юристы сводят право к формальным правилам (содержанию законодательства и иных официальных источников), т.е. к должному, значительная часть социологов  к фактически применяемым нормам (социальным институтам), т.е. к сущему [6, с. 26].

Разумеется, общественная практика ставит перед таким правопониманием ряд вопросов конкретного соотношения должного и сущего в праве. К их числу относятся, например, следующие:

1. Можно ли считать частью права только что принятый и вступивший в юридическую силу закон, если он ни разу не был реализован, или такой закон, который давно имеет юридическую силу, но фактически полностью не используется? С точки зрения социологов такие законы правом не являются. В этой логике получится, что в момент первой реализации закона судья не применяет право, а участвует в его социализации, завершении процесса правообразования. Не всякий юрист сможет принять такой вывод.

2. Можно ли считать аспектом юридического права такой обычай, который реализуется в обществе, регулирует значимые отношения, но внятно не санкционирован ни в законе, ни в практике? С точки зрения юриста правовой обычай здесь не возник, он не гарантирован государством. Редкий социолог признает этот факт.

3. Какой масштаб реализации закона позволяет говорить о том, что это правовой закон, а не закон на бумаге? Где грань уровня правонарушаемости, которая превращает господствующие правоотношения, нормы закона в фикцию, или та грань, с которой можно смириться, продолжая называть правило правом?

4. Как быть с тем, что нормативные правовые тексты воплощаются на практике приблизительно? Что является содержанием права  формально-определенное правило, которое отражается в тексте закона, или реально используемое «вульгарное» правило? Эти вопросы приводят некоторых исследователей к мысли, что нормы законов, практика и принципы правоприменителя, поведение и взгляды обывателя не могут быть вовсе соотнесены друг с другом, признаны идентичными. Отсюда делается вывод, что это не разные грани права, а «обозначение в качестве «права»… разных объектов», что, в частности, абстрактное правило, воплощенное в законе, и реально используемое правило  различные правила, и только первое (или только второе) есть право [18, с. 33].

Большинство юристов никогда не согласятся свести право только к совокупности правовых отношений, хотя иногда такие воззрения встречаются. Этому противоречат реальное значение, которое имеют в сфере права нормативные тексты, роль юристов как их знатоков и толкователей. Вместе с тем для юриста более чем привычна мысль, что правоотношения связаны с реализацией правовых норм, являются их инобытием.

Остается признать, что фактические правовые нормы (социальные институты) почти никогда полностью не совпадают с текстом предписания, могут формироваться по типу «закон+обычай», «закон+договор», «закон+прецедент» и т.д. К этому признанию сводится, например, американская школа правового реализма. Большинство социологов не рассматривают право исключительно как содержание законодательства. Вместе с тем они вполне согласятся с тем, что фактические правила могут отражаться в тексте закона, что текст позволяет норме быть устойчивой, самовоспроизводиться без непосредственного общения, переходить из одного поколения в другое, преодолевать расстояния, что текст сам по себе есть отражение общества и может быть подвергнут социологоправовому анализу. Остается признать юридический статус лишь за теми социальными институтами, которые так или иначе соотносятся с официальными текстами, поддерживаются государственной властью. Это признание характерно для значительного числа социологических работ.

Не только функционирование права, но и само правообразование большинство юристов связывают с государством (правотворчество как деятельность органов государства и уполномоченных им субъектов, санкционированность государством как необходимый признак правового обычая и правовой доктрины). Для юриста-практика право  и тексты норм, и их реализация, бытийствование в судебных и административных актах, договорах, поведении людей. Поэтому эта позиция соотносится как с классическим юридическим позитивизмом, так и с социологическим подходом к праву. Так понимаемая сфера права и является предметом социолого-правовых исследований в рамках большей части юридической науки. Здесь весьма характерны многие юридические учебники по социологии права. Своеобразной частью юридического взгляда на право является естественно-правовая школа, она позволяет считать правом не все нормы, исходящие от государства, а лишь те из них, которые отвечают определенным принципам. Продолжатель ее традиций, автор юридико-либеральной концепции В.С. Нерсесянц утверждал, что правовыми нормами (законами) являются лишь такие нормы (законы), которые закрепляют формальное равенство, всеобщую и необходимую свободу, всеобщую справедливость. [5, с. 28]

Отыскать точное соответствие всех норм, фактически считающихся правовыми, с этими идеями затруднительно. Это можно сделать только искусственно, отграничивая одну часть права как подлинное право от другой как не права. Поэтому вряд ли указанный критерий позволяет всегда, в любом обществе эмпирически отграничить юридические нормы от других норм.

Многие люди называют правом и такие правила, и практики, в отношении которых отсутствуют видимое государственное принуждение, государственный суд, государственная гарантированность. Используя историческую и современную общественную практику, можно выделить случаи, в которых имеет (имело) место более широкое употребление слов «право», «правовой» [22, с. 10].

Такими случаями при разных прочтениях оказывались (оказываются):

1) конституционное право, в той части, в которой оно ограничивает деятельность органов государственной власти по отношению к населению. В XIX  начале XX в. оно уже называлось «правом», хотя многие юристы не считали тогда его таковым (в силу того, что государство, трактуемое как государственный аппарат, не может принуждать само себя);

2) международное право. Устойчиво считается правом, несмотря на то, что часто реализуется в силу добровольного признания или международных, а не собственно государственных санкций;

3) право догосударственного общества. Его наличие широко признается антропологами, социологами, историками, хотя многие юристы по очевидным причинам соотносят эти институты лишь с мононормами, «предправом»;

4) церковное право, правила различных организаций, клубов. Признаются правом многими антропологами, историками, социологами, теологами даже при условии обособления таких институтов от государства;

5) правила совместной жизни людей, взаимные обязательства, реально существующие в семьях, общинах, трудовых коллективах, иных стабильных образованиях. Часто считаются правом в антропологии, социологии, культурологии вне всякой привязки к их государственной гарантированности;

6) «неправовые» практики (теневое право), отклоняющиеся от юридического права в регулируемых им ситуациях. Являются чем-то вроде права (по крайней мере, в значительной своей части) для отдельных представителей неюридических наук и криминологов, несмотря на то, что с юридической точки зрения это, безусловно, не право, а социальные, племенные, этнические, буржуазные и прочие пережитки, вновь возникшие отклонения [3, с. 56].

В связи с этим в рамках традиции, к которой тяготеет и социология, возникает представление о праве вообще, праве в социальном смысле. Стоит обратить внимание на то, что это не другое определение одного объекта исследования, это выделение более широкого объекта в качестве права. Данный подход предполагает поиск альтернативного (по сравнению с возможностью государственного принуждения), более общего критерия (критериев) права.

Право всегда типично (нормативно), общеобязательно в рамках определенной социально-культурной среды, предполагает процедуры разрешения споров, социального контроля с привлечением внешнего арбитра. Не всегда такой средой является все государственным образом организованное общество, а таким арбитром  государственный суд. Это может быть первобытное общество или часть современного общества. Иногда этот признак сводят к социальному принуждению, иногда  к юстициабельности, но все это грани одного явления. Получается, что право связывается с социальным господством, но не обязательно с политическим господством государственного аппарата. Другая точка зрения, в рамках которой сделана попытка определить право по его содержанию, может быть сведена к тому, что право, во-первых, регулирует только внешнее поведение человека по отношению к другому человеку, а не феномены сознания или отношение к Богу и, во-вторых, носит представительно-обязывающий характер. Правовые нормы, в отличие от морали, нравственности, религии, устанавливают не только должное, но и возможное поведение, измеряют свободу. Обязанность одного лица обусловлена в праве субъективным правом, свободой другого лица, которое понимает возможность притязания на эту свободу.

Отсюда же можно вновь прийти к выводу, что право регулирует такие отношения, в которых субъекты сопоставимы, формально равны, свободны. Очевидно, что не всякую правовую норму можно представить, как представительно-обязывающую. Так, даже если вернуться к юридическому праву, то многие публично-правовые нормы, регулирующие исполнение обязанностей, привлечение к юридической ответственности, не связаны напрямую с каким-либо субъективным правом (в этих правоотношениях обязанность гражданина соотносится с обязанностью (полномочием) государственного органа) [13, с. 56].

Другое дело, что проведение полной аналогии иного социального и юридического права методологически ущербно (характеристика более развитого явления на основе анализа «примитивных» практик невозможна). Подводя итог кратким размышлениям о консенсусе юриспруденции и социологии относительно понятия права, можно зафиксировать, что промежуток между «правом в книгах» и «правом в жизни» может быть заполнен с помощью системы координат (формальные нормы (должное)  социальные институты (сущее); юридическое право  иное социальное право).

Такая схема отвечает как предмету интересов социологов, так и практическим потребностям юристов. Она соответствует стремлению к пониманию родства, взаимозависимости различных регуляторов (социальных институтов), выявлению социальных аспектов юридической деятельности, степени эффективности права, взаимосвязи юриспруденции с другими гуманитарными науками. Эту схему в порядке дискуссии о сущности права можно дополнить еще одной координатой, в рамках которой отражается степень достижения формального равенства субъектов правоотношений.

3.2 Место теории государства и права в системе социальных норм

Место права в системе социальных норм, его роль в системе нормативного регулирования определяются свойствами, отличающими право от иных социальных норм.

С этой точки зрения значимы следующие признаки права:

• связь права с государством ‒ от государства исходит формальное закрепление норм права, государство обеспечивает выполнение норм;
• общеобязательность правовых норм ‒ никакие другие социальные нормы не обладают этим свойством, распространенность и степень императивности всех иных норм значительно меньше;
• формальная определенность ‒ нормы права четко описывают поведение человека, они строго разграничивают права и обязанности лиц, все их предписания закреплены в официальных источниках. Всех этих свойств лишены иные виды социальных норм;
• системность права ‒ нормы права регулируют поведение комплексно; все социально значимые сферы охватываются правовым регулированием.

Право ‒ единственная нормативная система, стремящаяся преодолеть противоречивость отдельных предписаний. Все иные социальные нормы, несмотря на их очевидную взаимосвязь, часто носят противоречивый характер, не способны единообразно урегулировать какой-либо вид общественных отношений.

Соотношение права с другими социальными нормами определяется тремя моментами: их единством, различием и взаимодействием.

Единство заключается в том, что право, обычаи, мораль, корпоративные нормы ‒ все они относятся к социальным нормам. Признаки социальных норм, о которых мы говорили выше, в полной мере относятся к нормам права. Все эти явления относятся к социальным регуляторам, выполняя сходные социальные функции; они вызываются к жизни аналогичными причинами и обусловлены условиями жизни данного общества. Кроме того, у социальных норм есть общие черты и с точки зрения средств обеспечения. Все они выполняются в большей мере добровольно, под влиянием убежденности людей в их полезности. Меры общественного воздействия, прежде всего сила общественного мнения, поддерживают все виды социальных норм, в том числе и правовые. Другое дело, что для правовых норм эти меры не являются единственным средством обеспечения [12, с. 90].

Различия социальных норм многоплановы. Они определяются прежде всего свойствами правовых норм, указанных выше. Основными критериями разграничения правовых и иных социальных норм являются способы их формирования и обеспечения, о чем уже говорилось. Помимо этого, нормы права отличаются от других социальных норм по:

• форме выражения. Правовые нормы фиксируются в официальных нормативных актах, издаваемых органами государства. Иные нормы существуют в сознании людей, в различных знаковых системах и иных формах объективации, не имеющих официального характера;
• сфере действия. Нормы права регулируют общественные отношения, поддающиеся правовому урегулированию и нуждающиеся в нем. Как правило, это наиболее значимые общественные отношения. Иные социальные нормы могут регулировать как те же сферы, что и правовые нормы, так и отношения, безразличные с точки зрения права. В то же время правовые нормы затрагивают ряд отношений, нейтральных с точки зрения морали и иных социальных норм, отношений, не затронутых этими регуляторами.

Кроме того, нормы права распространяют свое действие на всех лиц, находящихся на территории государства или административно-территориальной единицы. Все иные нормы в той или иной мере локализованы, сфера их действия значительно уже по тенденциям развития. Нормы права появляются лишь на определенной стадии развития общества. При этом неотъемлемым свойством права является динамизм, что позволяет ему трансформироваться вместе с обществом. Обычаи и нормы морали появились раньше правовых норм, при этом они более консервативны, медленнее формируются и медленнее исчезают.

Взаимодействие права и иных социальных норм обусловлено, прежде всего, вышеназванными различиями между ними и, кроме того, зависит от содержания норм.

Взаимодействие права и других норм ‒ обоюдный процесс. Учитывая это, можно выделить следующие формы взаимодействия права и иных социальных норм:

• влияние права на иные социальные нормы:
• нормы права могут поддерживать действие иных социальных норм;
• нормы права могут учитывать в своем составе другие социальные нормы. Например, уголовная ответственность за ношение оружия не распространяется на те случаи, когда оружие является традиционным элементом национального костюма; общенародные, наиболее распространенные праздники фиксируются в трудовом законодательстве в качестве выходных дней и т.д.;
• нормы права могут вытеснять некоторые социальные нормы. Например, законодательно запрещаются обычаи кровной мести, похищения невесты, многоженства;
• влияние на право иных социальных норм:
• некоторые социальные нормы могут поддерживать право;
• некоторые социальные нормы используются в процессе реализации и применения права. Например, закон в ряде случаев ссылается на обычаи как источники права;
• некоторые социальные нормы помогают уяснить содержание норм права. Например, такие оценочные понятия законодательства, как «аморальный поступок», соблюдение профессиональной этики и т. п., могут быть поняты только с учетом содержания других социальных норм [20, с. 80]

Особую сложность представляет вопрос о возможных коллизиях между правовыми и иными социальными нормами. При противоречии между нормами права и иными социальными нормами приоритетным действием всегда обладают нормы права. Однако не все так просто. Всегда нужно помнить о том, что нормы права должны исходить из тех же социальных предпосылок, что и иные социальные нормы. При помощи правовых запретов можно воздействовать на негативные отклонения от нормального состояния общественных отношений. Однако возможности правового воздействия на иные социальные нормы ограниченны. Отнюдь не все социальные нормы можно вытеснить с помощью норм правовых.

Неприятие юридических нововведений приведет к уклонению от соблюдения предписаний правовых норм. Воздействовать на нарушителей юридических норм можно только в том случае, если они составляют незначительную часть общества, состоящего в целом из законопослушных граждан. В противном случае не помогут ни правовые предписания, ни государственное принуждение. Управление, основанное на принуждении, недолговечно и потенциально конфликтно. Оптимальным вариантом является взаимодополняемость права и иных социальных норм. Вот почему так важно для юристов уяснить место права в социальном регулировании и его взаимодействие с другими нормами ‒ все это должно быть учтено в процессе правотворчества и отражено в правовых нормах. В противном случае правовые нормы будут недолговечны, а, следовательно, и неэффективны. Законодатель может пойти на явный конфликт правовой и иной регуляции только в исключительных случаях, когда для этого существуют действительно веские социальные причины. В таких редких случаях (и при соблюдении условий эффективности правовых норм) авторитет права и сила его особых средств воздействия позволят добиться приоритета правовых норм.

Заключение

Важное значение для полноты уяснения предмета социологии права представляет его соотношение с другими науками, прежде всего с теорией права и философией права. Необходимо иметь в виду, что существует ряд точек зрения в изложении данной проблемы. Одна из них сводится к отрицанию самостоятельного характера социологии права, исходя из ее междисциплинарного характера. Другое утверждение говорит о том, что социология права вытесняет теорию права (или в лучшем случае они выступают двумя составными частями одной общей науки).

Необходимо подчеркнуть, что современный этап развития научного знания, в том числе и правового, характеризуется увеличением аспектов (граней) изучения одного и того же объекта. Иными словами, объектная область у наук может быть одна, а предметная, учитывая содержание и специфику конкретной науки, различна. Дело в том, что предмет представляет категорию, обозначающую некоторую целостность, выделенную из мира объектов в процессе человеческой деятельности и познания. Таким образом, один и тот же объект изучается с большей специализацией и в дифференцированном подходе к нему различными науками. Например, «философия права», «социология права», «теория права». Вместе с тем развитие знания сопровождается и процессами интеграции. Подобное наблюдается тогда, когда новое знание рождается на стыке научных дисциплин. При этом интеграция знаний также определяет перспективы развития науки. Так, на стыке социологии и правоведения сложилась новая научная дисциплина социология нрава, представляющая собой интегративный характер. И это вполне объяснимо, ибо социально-правовые исследования по своей природе носят комплексный характер. Данное положение применимо также к социологическим исследованиям в юридической науке. Социология права имеет собственно теоретическую часть, ряд проблем социологии среднего уровня (т.е. располагающихся между вопросами теории и эмпирическими данными) и, наконец, комплекс вопросов, относящихся к методологии и методике исследования. Говоря о соотношении теории права и социологии права, следует иметь в виду, что теория права, как самостоятельная дисциплина, имеет устоявшийся предмет исследования, систему категорий и понятий. Теория права и социология права взаимообусловленные и взаимосвязанные направления научного анализа и вместе с тем обладающие своими особенностями. Философия права занимает особое место в системе наук. Она представляет собой общенаучный феномен, интегрирующий всю совокупность принципов, путей и методов познания, выработанных всеми науками, в том числе и юридическими, применяемых в процессе научного познания особенностей правовой деятельности, ее развития и практического преобразования.

Таким образом, социология права, во-первых, представляет собой часть правоведения, изучающая социальные условия генезиса, развития и действия права в обществе; во-вторых, это научное направление, занимающееся изучением основ правопорядка, причин и условий социальных изменений, происходящих под влиянием права, с целью совершенствования правового регулирования общественных отношений. Рассмотренная структура социологии права в соотношении с философией права и теорией права дает возможность говорить о ее использовании в качестве конструирования специфической учебной дисциплины юридического характера. В условиях современного развития российского общества эта наука приобретает особый общественный характер, участвуя в научном разрешении актуальных вопросов теории и практики государственно-правового развития.

Библиография

1. Бачинин В.А. Морально-правовая философия / В.А. Бачинин. Харьков, 2000. – 208с. 2. Гегель Г.В. Философия права / Г.В. Гегель.  М.: Мысль, 1990. ‒ 524 с.
2. Гревцов Ю.И. Социология права: курс лекций.  СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.  312 с.
3. Гурвич Г.Д. Философия и социология права: избранные сочинения.  СПб.: Издательский дом С.Петерб. гос. ун-та, 2004.  848 с.
4. Дидикин А.Б. Интерпретация проблемы следования правилу в аналитической философии права // Вестник Томского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Политология.  2015.  № 2.  С. 83-89.
5. Думанов Х.М., Першиц А.И. Мононорматика и начальное право // Государство и право.  2000.  № 1.  С. 98-103.
6. Ефименко П.С. Народные юридические обычаи крестьян Архангельской губернии.  М., 2009.  272 с.
7. Ивановский В.В. Учебник государственного права.  Казань: Типография Казанского ун-та, 1910.  511 с.
8. Карбонье Ж. Юридическая социология.  М.: Прогресс, 1986.  351 с.
9. Кельзен Г. Основоположение социологии права (рецензия) // Эрлих О. Основоположение социологии права.  СПб.: Университетский издательский консорциум, 2011.  С. 595-637.
10. Ковлер А.И. Антропология права: учебник для вузов / А.И. Ковлер.  М.: НОРМА-ИНФРА-М, 2002.  480 с.
11. Козюбра Н.И. Социалистическое право и общественное сознание.  М.: Наук. думка, 1979.  207 с.
12. Кондаков А. Неюридические подходы к изучению права // Общество и право: исследовательские перспективы: сборник статей / ред.-сост. А. Кондаков.  СПб.: Центр независимых социологических исследований, 2015.  С. 1-24.
13. Лейст О.Э. Сущность права: Проблемы теории и философии права / Лейст О.Э.  М.: Зерцало-М, 2002.  279 с.
14. Максимов С.И. Правовая реальность: опыт философского осмысления / С. И. Максимов.  Харьков: Право, 2002. – 327 с.
15. Малахов В.П. Философия права: идеи и предложения: учебное пособие.  М., 2008.  С. 12-13.
16. Марченко М.Н. Философия права и общая теория права: взаимосвязь и взаимодействие // Правоведение.  2009.  № 3.  С. 11-12.
17. Нерсесянц В.С. Философия права: учебник для вузов / В.С. Нерсесянц.  М.: ИНФРА-М, 1997.  627 с.
18. Проблемы буржуазной теории права. Философия права / Реферативный сборник.  М.: Изд-во ИНИОН АН СССР, 1984.  194 c.
19. Тихонравов Ю.В. Основы философии права.  М., 1997.
20. Нерсесянц В.С. Юридическая антропология как наука и учебная дисциплина / В.С. Нерсесянц. Предисловие к книге: Рулан Н. Юридическая антропология. [Перевод с франц., отв. редактор – академик РАН, доктор юридических наук, профессор В.С. Нерсесянц].  М.: НОРМА, 2000. – 310 с.
21. Нерсесянц В.С. Философия права: либертарно-юридическая концепция / В.С. Нерсесянц // Вопросы философии.  2002.  № 3.  С. 3.
22. Тадевосян Э.В. Социология права как специфическая отрасль социологии // Социально-гуманитарные знания.  2000.  N 2.
23. Поляков А.В. Российский правовой дискурс и идея коммуникации. Психологическая теория права Льва Петражицкого. Правовые взгляды П.А. Сорокина // URL: polbu.ru/polyakov_communi.