Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Корпорации, холдинг (Понятие корпораций и холдингов в российском гражданском праве)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время происходит процесс укрупнения корпораций и холдингов и превращение некоторых из них в транснациональные корпорации и холдинги, функционирование которых выводит национальную экономику стран на конкурентоспособный уровень на мировых рынках. Для российского права «корпорация», «холдинги» сравнительно новые явления. В науке активно обсуждаются их понятие и признаки, правовое положение их участников, а на уровне законодательства вносятся соответствующие поправки с целью более эффективного функционирования данных правовых институтов.

Таким образом, актуальность темы исследования обусловлена исключительной значимостью корпораций и холдингов как формы объединения лиц для совместного достижения общих целей и задач, в том числе ведения бизнеса, что является предпосылкой к экономическому развитию страны.

Цель исследования заключается в комплексном исследовании категорий «корпорация», «холдинг», и их правового режима.

Для достижения данной цели решим следующие задачи:

раскрыть понятие и сущность категории «корпорация», выделить ее признаки;
рассмотреть современные классификации корпораций;
изучить правовое положение холдингов.

Объект исследования – общественные отношения, складывающиеся в ходе осуществления хозяйственной деятельности корпорациями и холдингами.

Предмет исследования – совокупность правовых норм, содержащих положения о правовом положении корпораций и холдингов в российском гражданском праве.

Источниками исследования являются: Гражданский кодекс РФ, иные федеральные законы РФ, материалы судебной практики, а также специальная юридическая литература, в частности, монографии, научные статьи.

Исследование состоит из введения, двух глав, в которых раскрываются: сущность и признаки корпораций, холдингов в целом, а также их отдельных видов, доктринальные и юридически закрепленные классификации корпораций; заключения; списка литературы.

1. Понятие корпораций и холдингов в российском гражданском праве

1.1. Понятие и признаки корпораций

В зарубежном законодательстве, как правило, отсутствует унифицированное определение корпорации, и термин «корпорация» является чаще всего доктринальной дефиницией. В связи с этим законодательное закрепление разделения организаций на корпоративные и унитарные является передовой идеей^{^[1]}.

Легальное определение «корпорации» закреплено в статье 65.1 ГК РФ, определяющей корпорации как юридические лица, учредители (участники) которых обладают правом участия (членства) в них и формируют их высший орган в соответствии с пунктом 1 статьи 65.3 ГК РФ^{^[2]}. Из данной дефиниции можно выделить два признака, соответствуя которым юридическое лицо считается корпоративным:

1) учредители (участники) таких юридических лиц обладают правом участия (членства) в них;

2) учредители (участники) таких юридических лиц формируют их высший орган в соответствии с пунктом 1 статьи 65.3 ГК РФ^[3].

В то же время, согласно статье 48 ГК РФ, к юридическим лицам, в отношении которых их участники имеют корпоративные права, относятся корпоративные организации, а к юридическим лицам, на имущество которых их учредители имеют вещные права, относятся государственные и муниципальные унитарные предприятия, а также учреждения. Таким образом, в данной правовой норме законодатель выделяет корпоративные организации в отдельную категорию юридических лиц по критерию наличия корпоративных прав ее учредителей в отношении самого юридического лица, в отличие от унитарных юридических лиц, в которых их учредителям принадлежат вещные права на имущество юридического лица. Главное отличие корпоративных прав от вещных состоит в том, что объектом вещных прав является имущество, а объектом корпоративных прав - поведение субъекта права (например, формирование высшего органа корпорации ее участниками в соответствии с п. 1 ст. 65.1 ГК РФ и п. 1 ст. 65.3 ГК РФ)^{^[4]}.

И.В. Зенин также трактует корпорацию как юридическое лицо, в отношении которого их участники имеют корпоративные права^{^[5]}.

Т.А. Дураев и Н.В. Тюменева пишут, что корпорация - это организация, признанная в установленном законом порядке юридическим лицом, основанная на участии (членстве) и объединении капиталов, в которой имущественный комплекс, образованный из добровольных взносов ее членов, используется для достижения поставленной цели и решения хозяйственных задач корпорации^{^[6]}.

Е.А. Суханов под корпорацией в российском праве понимает юридическое лицо - коммерческую или некоммерческую организацию, созданную участниками на основании договора для достижения общей цели путем объединения и совместного использования имущественных взносов на началах членства, делая при этом замечание, что корпорациями являются также компании одного лица - корпорации с единственным участником (членом) или юридические лица, созданные на основании односторонней сделки и функционирующие по правилам, установленным законом для корпораций^{^[7]}. Е.А. Суханов делает акцент на таком признаке корпорации как членство учредителей (участников).

Но есть и правоведы, которые подвергают критике указанные понятия в некоторых их аспектах, так В.А. Лаптев считает неверным выделение у корпораций таких признаков, как «договорность» создания и объединения капитала (вкладов), указывая, что данным критериям не соответствуют многие некоммерческие корпорации, у которых в основе объединения лежат организационно-управленческие цели (§ 6 гл. 4 ГК РФ)^{^[8]}.

Многие авторы, в том числе С.С. Алексеев, Е.А. Суханов, И.В. Шиткина, особое внимание уделяют признаку членства, сознательно упуская вторую часть признаков корпорации, указанную законодателем в ГК РФ – формирование высшего органа корпорации.

Вероятно, такая ситуация связана с тем, что право участия (членства) и право на формирование высшего органа неразрывно связаны, при чем, право участия (членства) первично.

В научной литературе указывается, что термины «участие» и «членство» характеризуют правовую связь, опосредующую отношение принадлежности субъекта к внутренней структуре организации. Участие (членство) проявляется в реализации целей участников (членов), объединенных в одно юридическое лицо, посредством их участия в управлении этим юридическим лицом^{^[9]}. Право участия означает, что участники корпорации (участники, члены, акционеры и т.п.) в связи с таким участием обладают комплексом прав и обязанностей, которые условно именуют корпоративными правами, представляющими собой собирательную категорию, объединяющую имущественные и неимущественные организационные отношения^{^[10]}.

Таким образом, права и обязанности, установленные статьей 65.2 ГК РФ есть права, вытекающие из права членства (участия), то есть корпоративные права. Согласно вышеуказанной статье, участники корпорации вправе участвовать в управлении делами корпорации, за исключением случая, предусмотренного пунктом 2 статьи 84 ГК РФ, а в соответствии со статьей 65.3 ГК РФ управление в корпорации осуществляется, в частности, формируемым высшим органом корпорации^{^[11]}. Управление корпорацией посредством органов юридического лица есть механизм реализации воли собственника-учредителя или участника организации^{^[12]}. Таким образом, право формировать высший орган корпорации (т.е. управлять делами корпорации) вытекает из права участия (членства). Именно учредители (участники) в силу наличия у них права участия (членства) формируют волю, на основании которой осуществляется корпоративное управление посредством органов юридического лица, в том числе и высшего органа – собрания участников (членов). Так, Соловых С.Ж. пишет: «Право участвовать в управлении делами товарищества или общества; к правомочиям указанного типа следует относить: правомочия на собственные действия, на действия обязанных лиц, на защиту. Например, к правомочиям на собственные действия можно отнести возможность на участие в общем собрании^{^[13]}.» Российская правоприменительная практика также заняла позицию, согласно которой корпоративные права и обязанности, в том числе право участвовать в управлении делами корпорации, вытекают из статуса участника юридического лица. Так, Высший Арбитражный Cуд РФ в своем Определении от 14 августа 2012 г. N ВАС-7216/12 указал, что подделка подписи Погожева В.А. (участника общества с ограниченной ответственностью) на протоколах общих собраний участников общества с ограниченной ответственностью свидетельствует о нарушении его прав на участие в управлении обществом^{^[14]}. Участие в корпорации – это правомерное или неправомерное поведение члена корпорации, которое оказывает непосредственное влияние на корпорацию и других ее участников^{^[15]}. Аналогичная позиция отражена и в определении Арбитражного суда Приморского края от 12.12.2017 по делу № А51-13647/2017^{^[16]}.

Думаю, что трудно отрицать факт влияния управления корпорацией посредством функционирования ее высшего органа на корпорацию и других ее участников, а потому управление корпорацией, осуществляемое общим собранием участников корпорации, это составная часть права участия, являющаяся следствием возникновения такого права.

Но в то же время, из такой модели, когда право участия предопределяет возможность формирования высшего органа юридического лица, есть исключения. Согласно статье 2 ГК РФ, корпоративные отношения – это отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими. В данной норме законодатель, используя союз «или», сознательно допускает возможность существования ситуации, когда право управления может существовать без членства. К субъектам корпоративных правоотношений, связанным только с управлением корпоративной организацией, как указывают авторы, можно отнести Российскую Федерацию и ее субъектов, имеющих специальное право на участие в управлении акционерным обществом («золотую акцию»)^{^[17]}. «Золотая акция» предоставляет ее «владельцу» специальное корпоративное право, выражающееся, в частности, в возможности назначать представителей в совет директоров корпорации, использовать право вето при принятии общим собранием акционеров ряда решений^{^[18]}.

Обобщая информацию, изложенную в трудах иных ученых, И.В. Шиткина выделяет следующие признаки корпораций:

1) корпорация признается юридическим лицом;

2) корпорация представляет собой союз или объединение физических и/или юридических лиц, являющихся субъектами права, которые приобретают статус участника (члена) корпорации;

3) корпорация – «волевая организация»: воля корпорации определяется групповыми интересами входящих в ее состав участников, воля корпорации отлична от индивидуальной воли входящих в ее состав членов;

4) корпорация как юридическое лицо сохраняется независимо от изменения состава ее участников;

5) корпорация - это объединение не только участников, но и их имущества (вкладов в уставный капитал, паев, взносов);

6) имущество, внесенное участниками в корпорацию, принадлежит корпорации на праве собственности;

7) участники корпорации, как субъекты корпоративных отношений, являются носителями прав и обязанностей по отношению как к самой корпорации, так и друг к другу;

8) корпорация представляет собой организационное единство, выражающееся в том числе в наличии органов управления, высшим из которых является общее собрание акционеров (участников)^{^[19]}.

Представляется, что данный перечень охватывает как признаки, присущие исключительно корпорации и отличающие ее от унитарных юридических лиц, так и признаки, присущие корпорации в связи с тем, что она является юридическим лицом^[20].

Исходя из вышеизложенного, можно сделать следующее заключение: основополагающим признаком корпорации является именно право членства (участия) ее учредителей (участников) в ней^[21]. Говоря о признаке формирования высшего органа С.А. Синицын представляет более уместным вести речь о соответствующих правомочиях, следующих из юридического факта создания юридического лица - корпорации, а не о ведущем признаке самой корпорации^{^[22]}. Н.В. Козлова, С.Ю. Филиппова отмечают, что в унитарных организациях также формируются высшие органы юридического лица (назначаются директора, правления). В связи с этим нивелируется и самостоятельное значение второго критерия выделения корпоративной организации, названного в ст. 2 и 65.1 ГК^{^[23]}, а Р.Р. Ушницкий и вовсе называет упоминание в статье 65.1 указанного признака ошибкой, указывая на отсутствие правового значения данного признака для определения понятия корпорации^{^[24]}.

Но в научной среде все не так однозначно, так как есть авторы, уделяющие особое внимание признаку формирования высшего органа, а не праву участия (членства). Например, В.А. Микрюков, который видит рассматриваемый признак не как установление обязательности создания участниками высшего органа, а как указание на то, что участники входят в высший орган, автоматически представляют собой часть высшего органа, составляют его. Он отмечает, что формирование участниками корпоративных организаций высшего органа управления означает подчинение согласованной воле участников всех других органов корпорации, и что исследуемый признак раскрывает признание за соответствующим органом абсолютно всех корпораций некоей исключительной высшей компетенции^{^[25]}. П.В. Крашенинников называет второй признак неизвестным традиционной теории корпоративного права, и, резюмируя встречающиеся в науке точки зрения, делает предположение, согласно которому особенностью гражданско-правового статуса корпорации по мысли отечественного законодателя является еще и то обстоятельство, что ее учредители (участники) по существу автоматически составляют ее высший орган (общее собрание); возможно, этим также хотели отметить особенность второй составной части корпоративных отношений, - отношений по управлению корпоративными организациями, но все же П.В. Крашенинников оценивает такое дополнение как не вполне удачное^{^[26]}.

В.К. Андреев критикует и считает необоснованным включение слова «членство» в п. 1 ст. 65.1 ГК РФ, поскольку исходя из п. 1 ст. 2 ГК РФ под корпоративными отношениями понимаются отношения, связанные с участием в корпоративных организациях, что предполагает, что участники корпорации обладают правом на свою долю участия в имуществе, членство же в корпоративной организации этого не предполагает^{^[27]}. Представляется, что сформулированное в статье 65.1 ГК РФ понятие корпорации дает основания полагать, что законодатель отождествляет «участие» и «членство» или делает их разновидностями одного явления. Хотелось бы заметить, что нормативное закрепление понятий «участия» и «членства» во многом могло бы разрешить возникающие споры в науке. А.М. Ростовцева предлагает распространять положения ст. 6 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», где содержатся дефиниции «участника» и «члена» общественного объединения, на корпоративное право, а также использовать термин «членство» в качестве одной из разновидностей «участия», так как не всякое корпоративное юридическое лицо основано на членстве. По ее мнению, деление по критерию членства основано на признании за корпорацией членства, которое характеризует ее как объединение участников, преследующих общую цель, а состав имущества корпорации независим от смены участников^{^[28]}. М.А. Егорова считает, что законодатель в тексте закона использует одновременно связку терминов «участие-членство», имея в виду именно принадлежность лица к тому или иному типу корпорации: "участие" предполагает принадлежность коммерческой корпорации, уставный капитал которой разделен на части (доли); а «членство» определяет принадлежность лица к корпорации, имущество которой неделимо. Таким образом, «членство», в отличие от «участия», не обладая свойствами имущественного эквивалента собственности юридического лица, вместе с тем является совершенно необходимым условием для возникновения и возможности реализации у лиц, обладающих правом «членства», правомочия «управления» юридическим лицом^{^[29]}.

Возвращаясь к определению корпорации в целом, стоит отметить, что некоторые авторы рассматривают корпорацию исключительно как акционерное общество, указывая, что термин «корпорация» в собственном смысле этого слова представляет собой акционерное общество, известное континентальному праву и российскому праву. Все остальные коммерческие организации (за исключением унитарных предприятий) можно отнести к организациям корпоративного типа^{^[30]}. Такая точка зрения совпадает с американской моделью корпорации исходя из узкого подхода, при котором корпорация в США представляет собой акционерное общество и его модификации. Другие виды образований (как предпринимательских, так и непредпринимательских) остаются за пределами понятия "корпорация"^{^[31]}. В настоящее время положения ГК РФ недвусмысленно определили огранизационно-правовые формы, в которых могут существовать корпорации, их перечень содержится в статье 65.1 ГК РФ и не может сводиться исключительно к акционерным обществам.

Согласно еще одному подходу к корпорациям следует относить любые организации, являющиеся юридическими лицами, независимо от того, основаны они на членстве (участии) или нет. В отдельных случаях закон также способствует такому пониманию. Рассматривая особенности государственной корпорации автор указывает, что имущество государственной корпорации принадлежит на праве собственности не государству, а самой корпорации. Государство как учредитель лишь делает имущественный взнос в корпорацию, после чего собственником становится сама корпорация. Никаких членских отношений в государственной корпорации не возникает^{^[32]}. Но не стоит забывать, что корпорации выделяются на основании критерия организационной структуры, а потому наличие имущества на праве собственности не выступает признаком корпораций в контексте действующего гражданского законодательства.

Существует в науке и точка зрения, согласно которой совокупность прав и обязанностей участников корпораций (ст. 65.2 ГК РФ) позволяет рассматривать корпорацию в качестве самостоятельного субъекта права, отличного от юридического лица. Корпоративные права и обязанности служат средством участия их носителей в корпорациях и управлении ими, тем самым характерный для юридических лиц принцип отделения имущества участников от имущества юридического лица в корпорациях имеет значительные ограничения^{^[33]}. Данная точка зрения представляется достаточно новаторской. Понятие юридического лица для корпорации является родовым, а потому c отделением корпорации от юридического лица признаки юридических лиц могут потерять свое значение для корпораций, чего нельзя допускать, так как в последствии такие образования как корпорации невозможно будет идентифицировать и применить к ним соответствующее правовое регулирование^[34].

Таким образом, подводя итог первого параграфа исследования, можно сделать следующие выводы:

1) Становление корпораций в отечественном гражданском праве имеет достаточно долгую историю: до настоящего времени правовое регулирование правового положения корпораций в России претерпевает определенные изменения, что обусловлено динамичностью и изменчивостью общественных отношений, составляющих предмет гражданского права.

2) Внесенные изменения в систему юридических лиц, в результате которых было закреплено правовое положение корпораций, соответствуют уровню экономического развития нашей страны, а также плодотворно скажутся на партнерских и иных отношениях участников гражданского оборота.

3) Под корпорацией в российском праве понимается юридическое лицо - коммерческую или некоммерческую организацию, созданную участниками на основании договора для достижения общей цели путем объединения и совместного использования имущественных взносов на началах членства, делая при этом замечание, что корпорациями являются также компании одного лица - корпорации с единственным участником (членом) или юридические лица, созданные на основании односторонней сделки и функционирующие по правилам, установленным законом для корпораций.

4) Можно выделить следующие признаки, присущие корпорации: а) признается юридическим лицом; б) представляет собой союз или объединение физических и/или юридических лиц, являющихся субъектами права, которые приобретают статус участника (члена) корпорации; в) корпорация – «волевая организация»; г) сохраняется независимо от изменения состава ее участников; г) объединение не только участников, но и их имущества (вкладов в уставный капитал, паев, взносов); е) имущество, внесенное участниками в корпорацию, принадлежит корпорации на праве собственности; ё) участники корпорации, как субъекты корпоративных отношений, являются носителями прав и обязанностей по отношению как к самой корпорации, так и друг к другу; и) представляет собой организационное единство, выражающееся в том числе в наличии органов управления, высшим из которых является общее собрание акционеров (участников).

1.2. Понятие и правовое положение холдингов

Правовое регулирование холдинговых компаний в Российской Федерации существенным образом отстает от предпринимательской практики^[35]. Холдинговые компании возникли в России не только в рамках приватизационного законодательства в соответствии с Временным положением о холдинговых компаниях, создаваемых при преобразовании предприятий в акционерные общества, утвержденным Указом Президента РФ от 16 ноября 1992 г. № 1392 «О мерах по реализации промышленной политики при приватизации государственных предприятий», но и в результате естественных интеграционных процессов концентрации производства и капитала, восстановления разрушенных технологических взаимосвязей хозяйствующих субъектов, входящих ранее в промышленные и производственные объединения^[36]. Кстати, достаточно вспомнить эти формы объединений, существовавшие в плановой социалистической экономике, чтобы констатировать, что Россия является страной с традициями ведения крупного бизнеса, в отличие от многих других европейских стран, экономический фундамент которых составляет малое и среднее предпринимательство^[37].

Холдинги возникли также и в результате обратного процесса – разукрупнения организаций, когда в результате реорганизации или учреждения на месте одного юридического лица появляется группа хозяйственных обществ, включая основное и дочерние. Официальные статистические данные о числе холдингов в РФ не публиковались. «Анализ курсирующих в различных публикациях сведений, – пишет А. Б. Фельдман, – позволяет сделать вывод, что число фактических холдингов достаточно велико (в угольной, нефтяной отраслях, сфере профессионального фондового рынка)»^[38]

При значительной распространенности холдингов в современной предпринимательской практике отсутствует адекватное правовое обеспечение создания и деятельности холдинговых компаний.

Правовое регулирование холдингов, осуществляемое в настоящий момент в рамках гражданского законодательства через определение категорий основного и дочерних хозяйственных обществ (ст.105, 106 ГК РФ, ст. 6 Федерального закона «Об акционерных обществах», ст. 6 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»), явно отстает от требований предпринимательской практики, к тому же является по ряду аспектов противоречивым^[39]. Мы до сих пор не имеем системного законодательства, которое бы регламентировало «внутреннюю жизнь» холдингов и их внешние контакты – взаимодействие с другими предпринимательскими структурами, кредиторами, акционерами, наконец государством^[40].

Около трех лет в Государственной думе обсуждался проект Федерального закона «О холдингах». Принятый Государственной думой еще в декабре 1999 г., одобренный Советом Федерации в июле 2000 г., он был отклонен Президентом РФ 20 июля 2001г. с жесткой формулировкой, что при его разработке четко не были определены экономическая и юридическая цели создания и регламентации деятельности такого образования, как холдинг, в результате чего законопроект содержит большое количество неясных положений, применение которых затруднено, а отдельные положения противоречат Гражданскому кодексу РФ и другим федеральным законам. В октябре 2001 г. была создана согласительная комиссия, но и в редакции согласительной комиссии, уже с учетом предложений главы государства, закон был отклонен в феврале 2002 г. 7 июня 2002 г. на своем пленарном заседании Государственная дума сняла проект Закона «О холдингах» с повторного рассмотрения. Так закончилась «эпопея» законопроекта № 99049555-2, который, по оценке разработчиков, носил рамочный характер, а на наш взгляд, был «сырым» документом, слишком общим, отсылочным, не имеющим механизмов реализации многих содержащихся в нем положений (в последней редакции проекта было всего 12 статей). В законопроекте совсем не затрагивались вопросы взаимоотношений холдингов с антимонопольными, налоговыми органами, не рассматривались аспекты внутренних взаимоотношений в холдинге, не было уделено внимания вопросам корпоративного управления и корпоративного контроля в этом предпринимательском объединении. При этом отсутствие системного правового регулирования в конечном счете не является фактором, запрещающим или даже ограничивающим осуществление предпринимательской деятельности в холдинговой форме^[41]. Другое дело, что это неудобно для специалистов, работающих в холдинге, непрозрачно для государства и кредиторов^[42]. Именно поэтому, несмотря на снятие законопроекта № 99049555-2 с рассмотрения Государственной думы, в предпринимательских кругах не угасает надежда на принятие системного законодательного акта, посвященного правовому регулированию холдингов, который на более глубоком уровне, чем имевшийся проект закона, обеспечит правовую базу организации и деятельности самой распространенной в российском бизнесе формы предпринимательского объединения^[43].

Правовую основу образования холдингов с участием государства или муниципальных образований создает Федеральный закон «О приватизации государственного и муниципального имущества», в частности, ст. 25 «Внесение государственного и муниципального имущества в качестве вклада в уставные капиталы открытых акционерных обществ» и ст. 26 «Продажа акций открытого акционерного общества по результатам доверительного управления». Следует заметить, что с принятием Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ^[44], ограничившего осуществление предпринимательской деятельности в этой организационно-правовой форме (ст.8 Закона), а также запретившего унитарным предприятиям создавать дочерние предприятия (ст.2 Закона), процесс преобразования государственных и муниципальных унитарных предприятий в открытые акционерные общества, в том числе со 100 %-ной долей участия государства или муниципального образования в уставном капитале, станет более активным.

Одним из положительных моментов в принятии законопроекта было бы введение консолидированной отчетности участников холдинга, упрощение налогообложения. Интересно при этом, что холдинговые компании, многие из которых возглавляют известные предприниматели и политики, имеющие определенное влияние на законодательные органы, активно не инициировали принятие Федерального закона «О холдингах». Холдинги выступают сегодня на рынке как закрытая система, подчиняясь в условиях чистого правового поля своим внутренним законам^[45]. Интересно высказывание на этот счет заместителя председателя комитета по собственности Государственной думы И. Лисиненко, сделанное в период обсуждения законопроекта: «…Скорость принятия закона зависит от того, насколько он нужен обществу^[46]. Законопроект о холдингах никто не лоббирует, поэтому он и не продвигается. Значит, никто не заинтересован в том, чтобы он был принят. Лобби – очень хороший индикатор общественного мнения».

В принятии законопроекта «О холдингах», казалось бы, должно быть больше других заинтересовано государство, чтобы оградить потенциально слабых участников имущественного оборота и обеспечить наполняемость бюджета за счет крупных холдинговых структур. Но выходит, что и государству в сложившейся ситуации также удобно: оно делегирует сегодня свои функции по управлению государственной собственностью крупным холдинговым компаниям; по сложившейся традиции эти структуры занимаются социальной сферой, обеспечивают занятость населения, т. е. получается, что государство пока тоже не очень заинтересовано в наличии системного законодательства о холдингах^[47].

Пока Закон «О холдингах» не принят, правовое регулирование холдингов носит отстающий от требований современной предпринимательской практики усеченно-фрагментарный характер.

Упоминание о холдингах содержится в Федеральном законе «Об акционерных обществах», в соответствии с подп. 18 п.1 ст.48 которого принятие решения об участии в холдинговых компаниях, финансово-промышленных группах, ассоциациях и иных объединениях коммерческих организаций относится к компетенции общего собрания акционеров^[48].

Антимонопольное законодательство, не оперируя собственно понятием «холдинговая компания», относит эти хозяйствующие субъекты к группе лиц (ст. 4 Закона о конкуренции)^[49].

Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» в вопросе регулирования холдинговых компаний претерпел существенные изменения. В предыдущем параграфе мы рассмотрели основные особенности банковского холдинга и банковской группы в трактовке Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» от 19 июня 2001 г. № 82-ФЗ и вынуждены констатировать противоречие его отдельных положений ГК РФ и Закону о конкуренции. Так, в отличие от Гражданского кодекса, Закон «О банках и банковской деятельности» содержит закрытый перечень оснований установления существенного влияния в системе холдинга одного юридического лица на другие. Различая понятия «банковский холдинг» и «банковская группа», по сути, по критерию профиля деятельности головной организации (в холдинге головная организация не может быть кредитной, а в группе, напротив, является кредитной), Закон «О банках и банковской деятельности», таким образом, содержит иное понимание группы лиц в сравнении с Законом о конкуренции. Нашей позицией является точка зрения о неоправданности значительного своеобразия правового регулирования холдинговых компаний в связи с профилем их деятельности и о необходимости установления единых критериев определения холдинговых компаний в различных отраслях законодательства^[50].

В законодательстве и в правовой литературе отсутствует единообразие и в употреблении понятий «холдинг» и «холдинговая компания». Зачастую эти термины используются применительно к основному обществу связанной отношениями экономической зависимости группы лиц^[51]. Представляется правильным использовать понятия «холдинг» или «холдинговая компания» для обозначения совокупности юридических лиц, объединенных отношениями экономической зависимости, а применительно к контролирующему обществу употреблять предусмотренные законодательством категории материнское, или основное, общество^[52].

Такой подход при определении холдинговой компании использовался в проекте Федерального закона «О холдингах». Согласно законопроекту холдингом является совокупность двух и более юридических лиц (участников холдинга), связанных между собой отношениями (холдинговыми отношениями) по управлению одним из участников (головной компанией) деятельностью других участников холдинга на основе права головной компании определять принимаемые ими решения. Холдинговые отношения, согласно законопроекту, могут возникать при наличии хотя бы одного обстоятельства:

преобладающего участия одного хозяйственного общества или хозяйственного товарищества (головной компании) в уставном капитале другого хозяйственного общества; под преобладающим участием в капитале хозяйственного общества (участника холдинга) понимается владение головной компанией акциями (долями) в размере, позволяющем в соответствии с законодательством РФ и уставом хозяйственного общества определять любые решения, принимаемые указанным хозяйственным обществом^[53];

договора о создании холдинга между головной компанией и участниками холдинга или договора между головной компанией и участниками (учредителями, акционерами) других юридических лиц – участников холдинга^[54];

решения собственников имущества, если все участники холдинга являются государственными или муниципальными унитарными предприятиями, и внесения соответствующих записей в уставы участников холдинга^[55].

Таким образом, в проекте была сделана попытка перечислить возможные основания возникновения холдинговых отношений. Интересной представляется идея так называемого договорного холдинга, который, на наш взгляд, близок по сути к имеющимся в системе германского права договорам отчисления прибыли и подчинения^[56].

К положительным новеллам несостоявшегося проекта Закона «О холдингах», по нашему мнению, следует отнести признание наличия холдинговых отношений между государственными или муниципальными унитарными предприятиями по решению собственников их имущества. Действующее законодательство, как уже было отмечено, не обеспечивает правового регулирования отношений, связанных с деятельностью предпринимательских объединений с различным составом участников. И здесь интересно следующее. До принятия Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях», запретившего унитарным предприятиям создавать дочерние предприятия и внесшего соответствующие изменения в ст. 114 ГК РФ, одним из дискуссионных вопросов был правовой статус предпринимательских объединений с участием государственных (муниципальных) унитарных предприятий и учрежденных ими дочерних предприятий^[57].

В настоящий момент государственные и муниципальные предприятия не вправе создавать в качестве юридического лица другие унитарные предприятия путем передачи им части своего имущества. Созданные унитарными предприятиями до вступления в силу Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» дочерние предприятия подлежат реорганизации в форме присоединения к создавшим их унитарным предприятиям в течение шести месяцев со дня вступления в силу указанного закона (п. 3 ст. 37)^[58].

По ныне действующему законодательству государственные и муниципальные унитарные предприятия могут быть участниками (членами) коммерческих и некоммерческих организаций, в которых в соответствии с Федеральным законом допускается участие юридических лиц. Исключение установлено только в части кредитных организаций – унитарные предприятия не вправе выступать учредителями (участниками) этих организаций. Решение об участии унитарного предприятия в коммерческой или некоммерческой организации, о распоряжении вкладом (долей) в уставном (складочном) капитале хозяйственного общества или товарищества, а также принадлежащими унитарному предприятию акциями может быть принято унитарным предприятием только с согласия собственника (ст. 6 Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях»)^[59].

Из приведенных законодательных положений следуют два вывода. Во-первых, государственные и муниципальные предприятия могут участвовать в коммерческих и некоммерческих организациях, иметь акции, доли (вклады) в уставных (складочных) капиталах хозяйственных обществ или товариществ и распоряжаться ими. Во-вторых, они могут осуществлять все указанные выше полномочия только с согласия собственника^[60]. Таким образом, разрешился вопрос правовой регламентации распоряжения государственной и муниципальной собственностью, находящейся в хозяйственном ведении унитарных предприятий, при участии этих предприятий в предпринимательских объединениях^[61].

Представляется, что при наличии у унитарного предприятия контрольного пакета акций (долей участия) в уставном капитале хозяйственного общества мы можем говорить о наличии холдинговых отношений между унитарным предприятием и хозяйственным обществом. Особенностью подобного рода холдинговых отношений является то, что решение по управлению акциями (долями участия), а значит, по определению условий осуществления подконтрольным хозяйственным обществом предпринимательской деятельности, унитарные предприятия будут принимать по согласованию с собственником имущества^[62].

Отношения холдингового типа можно отследить также в случаях учреждения или преобладающего участия некоммерческих организаций в хозяйственных обществах, созданных ими для достижения своих уставных целей. Так, фонд или ассоциация (союз), согласно законодательству (соответственно п. 2 ст. 118, п. 1 ст. 121 ГК РФ), создавшие хозяйственные общества или имеющие в их уставных капиталах преобладающее участие, по сути выступают по отношению к ним подобно тому, как основное общество выступает по отношению к дочерним. Такие отношения между некоммерческими организациями и хозяйственными обществами с их участием оказались вообще не урегулированными действующим законодательством. Возможность варианта холдинга с таким составом участников отсутствует и в проекте Федерального закона «О холдингах»^[63].

При всем многообразии возможных вариантов холдинговых отношений между организациями различных организационно-правовых форм, исходя из действующего законодательства, правовой доктрины стран с развитыми рыночными отношениями, содержащей классическое понимание холдинга, в этой работе мы рассматриваем холдинг как совокупность основного общества (товарищества) и дочерних хозяйственных обществ^[64].

Такая позиция связана также с пониманием того, что организационно-правовая форма участников объединения во многом определяет его правовой статус. На фоне возможного внешнего сходства отношений, например, между основным и дочерним хозяйственным обществами и унитарными предприятиями, входящими в состав холдингового объединения, существуют серьезные различия в связи со спецификой организационно-правовых форм коммерческих организаций, формирующих эти разновидности предпринимательских объединений.

В отсутствие единого нормативного документа, регулирующего создание и деятельность холдинговых компаний, специалистами в области корпоративного права разработан проект модельного (рекомендательного) законодательного акта «О холдингах» для государств-участников Содружества Независимых Государств. В соответствии с этим проектом холдингом признается совокупность юридических лиц, состоящая из основной и дочерней (дочерних) компаний, ведущих совместную производственную, торговую, финансовую и иную коммерческую деятельность и связанных между собой системой участия (как имущественного, так и неимущественного характера), предоставляющей основной компании право определять важнейшие управленческие и хозяйственные вопросы деятельности дочерних компаний^[65].

Обязательным признаком холдинга является наличие холдинговых отношений между образующими его участниками^[66].

Холдинговые отношения суть особая разновидность интеграционного взаимодействия субъектов хозяйствования, связанная с их субординацией, предполагающей возможность одному из них в силу различных правомочных обстоятельств определять важнейшие управленческие и хозяйственные вопросы деятельности других^[67]. Холдинговые отношения могут возникать в силу преобладающего участия основной компании в капитале других юридических лиц; договора между ними; договора между основной компанией и акционерами (участниками) других участников холдинга; возможности физических лиц, образующих органы управления основной компании, определять характер решений органов управления других юридических лиц; решения (нормативного правового акта), принятого в пределах своей компетенции собственником имущества государственного предприятия, если все участники холдинга являются государственными предприятиями».

Таким образом, резюмируя изложенное во втором параграфе исследования, отметим, что авторы законопроекта, таким образом, рассматривают холдинг с различным составом участников, предполагая многообразие оснований возникновения холдинговых отношений. Так, они выделяют: имущественный, договорный, имущественно-договорный, государственный, стратегический, транснациональный, межгосударственный, управленческий, смешанный, финансовый холдинг и субхолдинг (промежуточный холдинг). Не вдаваясь в анализ «чистоты критериев» выделения различных видов холдинга и в оценку некоторых других спорных, на наш взгляд, положений рекомендательного акта, отметим в целом, что его авторы, отвечая на требования времени, сделали серьезную разработку правового статуса холдинга, более детальную, чем содержит сегодня проект Федерального закона «О холдингах».

2. Виды корпораций

2.1. Коммерческие корпорации

Российским законодателем воспринята классификация корпораций на коммерческие и некоммерческие, что видно из названий глав 2 и 5 ГК РФ. Критерием такого деления выступает основная цель деятельности юридического лица. Коммерческие корпорации преследуют в качестве основной цели деятельности извлечение прибыли, вторые, напротив, не преследуют в качестве основной цели деятельности извлечение прибыли^{^[68]}.

О.Н. Фомина предлагает иную классификацию, согласно которой наиболее традиционное разделение корпораций (на хозяйственные товарищества и общества) основывается на роли участников в их деятельности. Выделяют корпорации, где роль участников является определяющей (объединения лиц (хозяйственные товарищества) и корпорации, где основным считаются имущественные вклады в уставный капитал корпорации — объединения капиталов (хозяйственные общества))^{^[69]}.

Представляется, что данная классификация не совсем полная, так как помимо хозяйственных товариществ и обществ существуют и иные корпоративные юридические лица, перечисленные в ГК РФ и иных федеральных законах^[70]. Также хозяйственные товарищества и общества можно скорее назвать организационно-правовыми формами хозяйствования, нежели видом корпорации, поскольку в науке гражданского права не существует единого критерия для деления корпораций одновременно на полное товарищество, товарищество на вере, крестьянское (фермерское) хозяйство, общество с ограниченной ответственностью, акционерное общество, производственные кооперативы, потребительские кооперативы, общественные организации, общественные движения и т.д. Так, О.А. Серова, говоря об организационно-правовой форме как методологически значимой категории, применяемой при классификации юридических лиц, указывает, что организационно-правовая форма позволяет четко разграничивать те или иные виды субъектов хозяйствования, используя некоторый набор классификационных признаков. Однако по своей сути организационно-правовая форма является более широким понятием, чем юридическое лицо. Понятия «организационно-правовая форма» и «вид юридического лица» соотносятся друг с другом как общее с частным^{^[71]}.

ГК РФ причисляет к коммерческим корпорациям следующие организационно-правовые формы юридических лиц: полное товарищество; товарищество на вере; крестьянское (фермерское) хозяйство; общество с ограниченной ответственностью; акционерное общество; производственный кооператив^{^[72]} (в том числе сельскохозяйственные кооперативы^{^[73]}); хозяйственное партнерство^{^[74]}.

Гражданское законодательство называет хозяйственными товариществами и обществами корпоративные коммерческие организации с разделенным на доли (вклады) учредителей (участников) уставным (складочным) капиталом, при этом имущество, созданное за счет вкладов учредителей (участников), а также произведенное и приобретенное хозяйственным товариществом или обществом в процессе деятельности, принадлежит на праве собственности хозяйственному товариществу или обществу^{^[75]}.

В хозяйственных обществах степень обособления имущества и имущественной ответственности юридического лица от имущества учредителей существенно выше, чем в товариществах. Именно поэтому общества традиционно называют объединениями капиталов^{^[76]}. О.А. Серова выделяет следующие признаки хозяйственных обществ: отсутствие зависимости целостности организационной структуры от личности участников, закрепление в качестве общего правила принципа отсутствия ответственности участников по обязательствам юридического лица, наличие нормативно установленной многоуровневой системы органов управления. Существенными признаками хозяйственных обществ как корпораций она называет: приоритет профессионального управления; необходимость законодательного закрепления баланса прав участников на управление и участие в делах корпорации с правами самой корпорации как самостоятельного субъекта права; императивная форма закрепления прав участников^{^[77]}. Именно с признаком отсутствия ответственности участников по обязательствам юридического лица некоторые авторы связывают наличие в законодательстве императивных требований о размере уставного капитала к различным организационно – правовым формам хозяйственного общества – в целях защиты интересов кредиторов^{^[78]}. Применительно к признаку наличия нормативно установленной многоуровневой системы органов управления, стоит заметить, что в зависимости от того, формирует орган общества его волю или ее вовне, они делятся на волеобразующие и волеизъявляющие^{^[79]}. Общее собрание, формируемое участниками корпораций, наличие которого является, в частности, признаком корпораций, является волеобразующим органом.

Хозяйственные общества ГК РФ делит на акционерные общества и общества с ограниченной ответственность^{^[80]}. Акционерное общество обладает повышенным по сравнению с другими товариществами кредитоспособностью и доступом к дополнительным источникам финансирования в виде эмиссии ценных бумаг^{^[81]}. При этом права по обыкновенным акциям определены императивными нормами закона, и только в отношении привилегированных акций имеются диспозиции, которые могут быть реализованы в решении об их выпуске. Права, удостоверяемые долей в уставном капитале ООО, фиксируются в Федеральном законе «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 08.02.1998 №14-ФЗ и уставе общества, при этом соответствующие нормы закона сформулированы диспозитивно, что предполагает значительный маневр в уставе^{^[82]}.

Помимо этого, гражданское законодательство классифицирует общества на публичные и непубличные. В качестве критерия деления хозяйственных обществ на публичные и непубличные законодатель избрал возможность размещать акции среди неограниченного круга лиц по открытой подписке. Такое деление затронуло только акционерные общества, так как согласно п. 2 ст. 66.3 ГК РФ общества с ограниченной ответственностью считаются непубличными обществами^{^[83]}.

Е.А. Суханов отметил, что упорство, с которым представители Минэкономразвития России отстаивали это новое деление хозяйственных обществ, объясняется их настойчивым желанием максимальной либерализации российского корпоративного права в целях создания наиболее благоприятного «инвестиционного климата» и повышения места России в ряде международных рейтингов^{^[84]}. Непубличные общества могут применять особые методы контроля субъектного состава участников. Они обладают большей свободой внутрикорпоративной самоорганизации. Свободе внутрикорпоративной самоорганизации непубличных обществ противостоит принцип единогласия всех участников непубличного общества при реализации предоставленных законодательством диспозиций. Его суть в том, что отступление от некоторых диспозитивных норм законодательства и закрепление в уставе непубличного общества иного правила возможно, только если соответствующее решение принято всеми участниками общества единогласно. Тем самым неконтролирующие участники могут блокировать введение в обществе невыгодных им правил по желанию доминирующих участников^{^[85]}. Но в то же время нельзя не заметить противоречивость законодателя, который позволяет заключать корпоративный договор не только всеми участниками общества совместно, но и только некоторыми, а также санкционирует ситуацию, при которой сторонами корпоративного договора могут быть не только участники хозяйственного общества, но и иные (третьи) лица, не являющиеся его участниками (членами) и, следовательно, не несущие ни обязанности вносить вклады в имущество корпорации, ни каких-либо связанных с этим рисков, но допущенные к управлению ее деятельностью, в том числе решающему^{^[86]}. Законодатель открывает «дверь» в, казалось бы, непубличное общество иным субъектам - кредиторам хозяйственного общества и иным третьим лицам в целях обеспечения охраняемого законом интереса таких третьих лиц путем предоставления права участникам заключать корпоративные договоры с данными лицами.

Согласно п. 9 ст. 67.2 ГК РФ участники, заключившие такой договор, обязуются осуществлять свои корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом^{^[87]}. Таким образом, правом формирования воли общества через участие в общем собрании наделяются субъекты, не обладающие правом участия. Вероятно, данное законоположение носит защитный характер для кредиторов и контрагентов хозяйственного общества, но в то же время нарушает цивилистический классический подход к пониманию корпорации как юридического лица, в котором только участники составляют общее собрание, и как следствие, осуществляют управление делами корпорации. В данном контексте Е.А. Суханов предлагает в возрожденном российском корпоративном праве в качестве общего подхода сохранить европейский континентальный тип корпоративно-правового регулирования, вполне отвечающий, как историческим традициям, так и отечественным реалиям и сохраняющий свое перспективное значение. В западноевропейском корпоративном праве свобода внутренней организации в виде особой льготы предоставляется лишь таким корпорациям, как товарищества, которые получают такую льготу в обмен на неограниченную имущественную ответственность своих участников^{^[88]}.

Существует и еще одно отступление от признака формирования общего собрания участниками общества. В частности, это касается миноритарных акционеров, которые только формально реализуют данное право. Участие в общем собрании предполагает, что через него участник акционерного общества пользуется правами, которые даны ему через регламентацию компетенции общего собрания^[89]. Законодательство всех стран гарантирует акционерам все корпоративные права, независимо от количества акций, находящихся у них в собственности^[90]. С одной стороны, может показаться, что право акционера участвовать в общем собрании является неотъемлемым и не может зависеть от количества акций, принадлежащих акционеру. С другой стороны, зачастую судами применима практика, что результаты общего собрания акционеров не отменяются даже в том случае, если акционер не был уведомлен о предстоящем собрании акционеров, когда его голос не мог повлиять на принятие окончательного решения по вопросам, вынесенным на повестку дня. Таким образом, в случае если в компании есть акционер, который обладает достаточным количеством голосов для самостоятельного принятия решения, то потенциально можно не уведомлять в определенных случаях миноритарных акционеров о предстоящем собрании без каких-либо последствий для результатов собрания акционеров компании^{^[91]}.

Таким образом, несмотря на то, что хозяйственные общества являются наиболее классической и часто используемой предпринимателями формой корпораций, некоторые положения закона и судебной практики нарушают права участников хозяйственных обществ, предоставленные им как участникам корпораций.

Хозяйственные товарищества относятся к договорным объединениям, которые создаются двумя или более лицами для осуществления предпринимательской деятельности^{^[92]}. В монографии «Понятие и сущность юридического лица» Н.В. Козловой рассмотрено деление юридических лиц на объединения лиц и объединения капиталов^{^[93]}. В объединениях лиц, которыми являются хозяйственные товарищества, важным для юридического лица представляется деятельность участников – будь то управленческая либо трудовая. Принятие третьих лиц, зачастую, обусловлено согласием участников^{^[94]}. Данная ситуация сложилась в связи с тем, что как минимум один участник любого товарищества является полным товарищем, т.е. несет ответственность по обязательствам товарищества всем своим имуществом, а потому такие участники заинтересованы в личном ведении дел юридического лица. Между участниками товарищества предполагаются более доверительные отношения, чем между участниками хозяйственного общества^{^[95]}.

Вероятно, именно особенности отношений, складывающихся между участниками товарищества, а также наличие субсидиарной ответственности обуславливают и то, что от имени хозяйственного товарищества в гражданском обороте вправе выступать каждый участник полного товарищества^{^[96]}, если учредительным договором не установлено, что все его участники ведут дела совместно, либо ведение дел поручено отдельным участникам^{^[97]}.
Хозяйственные товарищества в РФ представлены в двух видах: полное товарищество и товарищество на вере, именуемое также коммандитным. Критерием разграничения служит наличие в составе участников товарищества помимо полных товарищей еще и вкладчиков (коммандитистов), которые несут риск убытков, связанных с деятельностью товарищества, в пределах сумм внесенных ими вкладов и не принимают участия в осуществлении товариществом предпринимательской деятельности^{^[98]}. Как следствие ограниченной ответственности и отсутствия права участия в осуществлении предпринимательской деятельности вкладчики также не наделены правом управления деятельностью товарищества на вере и правом оспаривать действия полных товарищей по управлению и ведению дел товарищества^{^[99]}.

Еще одной особенностью товариществ является то, что ГК РФ налагает некоторые ограничения на субъектный состав их участников. Так, согласно п. 3 ст. 82 ГК РФ лицо может быть полным товарищем только в одном товариществе на вере. Участник полного товарищества не может быть полным товарищем в товариществе на вере, и наоборот - полный товарищ в товариществе на вере не может быть участником полного товарищества. Право же лица являться как полным товарищем, так и коммандитистом, российское законодательство не закрепляет. В то же время не устанавливается и запрет. Учитывая, что основной принцип частного права «что не запрещено, разрешено», отсутствие запрета обладать двойным статусом в одном и том же коммандитном товариществе означает, что это возможно^{^[100]}, и данное положение представляется логичным, ведь, как уже отмечалось ранее, у коммандитистов отсутствует возможность влияния на управление делами товарищества на вере, а потому при таком положении дел отсутствуют какие-либо риски для полных товарищей.

ГК РФ причисляет крестьянское (фермерское) хозяйство (далее – КФХ) к корпоративным юридическим лицам, но конструкция данного субъекта права вызывает множество вопросов и сомнений относительно правовой природы данного субъекта и его места в системе юридических лиц. КФХ может действовать в гражданском обороте без образования лица и в качестве юридического лица. Так, согласно ст. 86.1 ГК РФ граждане, ведущие совместную деятельность в области сельского хозяйства без образования юридического лица на основе соглашения о создании КФХ, вправе создать юридическое лицо - КФХ^{^[101]}. Следуя логике темы моей работы, имеет смысл рассмотрение КФХ, обладающего статусом юридического лица.

Несмотря на то, что законом прямо предусмотрена возможность функционирования КФХ в качестве юридического лица, некоторые авторы позицию законодателя не понимают^[102]. Так, С.А. Зинченко и В,В. Галов пишут, что с прямым признанием КФХ юридическим лицом теряется всякий смысл в государственной и муниципальной их поддержке, так как безвозмездно выделенные его членам земельные участки станут собственностью хозяйства в качестве вклада в складочный капитал; такая организационно-правовая форма мало чем будет отличаться от общества с ограниченной ответственностью^{^[103]}. Но существует важный отличительный признак КФХ, определяющий выделение данного субъекта правоотношений в отдельную организационно-правовую форму хозяйствования. Федеральный закон «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» от 11.06.2003 N 74-ФЗ впервые положил в фундамент взаимоотношений участников крестьянского хозяйства родство и свойство. Родство и свойство — особые личные узы лиц, неовеществленные связи, не имеющие имущественных (стоимостных) начал, а максимальное количество граждан, не состоящих в родстве с главой фермерского хозяйства, но имеющих возможность быть его членами, не должно превышать пяти человек^{^[104]}. Представляется, что именно наличие родственных связей между членами КФХ, личное участие и вид деятельности являются теми признаками, которые формируют отдельную организационно-правовую форму хозяйствования. Необходимо также рассмотреть КФХ через призму признаков корпораций, и если признак наличия прав членства не вызывает сомнений, так как их существование и объем прямо предусмотрены главой 5 Федерального закона «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» от 11.06.2003 N 74-ФЗ^{^[105]} , а ГК РФ устанавливает, что КФХ, создаваемым в качестве юридического лица, признается добровольное объединение граждан на основе членства^{^[106]}, то признак формирования высшего органа корпорации отсутствует. В соответствии с Федеральным законом «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» от 11.06.2003 N 74-ФЗ обязательным является наличие в КФХ главы КФХ, который фактически является единоличным исполнительным органом, остальная же организационная структура КФХ определяется соглашением о создании КФХ, при этом закон не причисляет решение вопроса об организационной структуре и о формировании высшего органа к обязательным сведениям, которые должно содержать соглашение. Юридическая конструкция данного соглашения предполагает, что по усмотрению членов КФХ в соглашение могут включаться иные не противоречащие гражданскому законодательству условия^{^[107]}. Правовой статус членов КФХ определен в ст. 15 Федерального закона «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» от 11.06.2003 N 74-ФЗ, согласно которой члены КФХ устанавливают по взаимному согласию внутренний распорядок фермерского хозяйства, права и обязанности с учетом квалификации и хозяйственной необходимости, а также ответственность за неисполнение установленных обязанностей^{^[108]}. Формирование высшего органа корпорации предполагает, что у участников (членов) возникают определенные права, предусмотренные компетенцией такого высшего органа, анализируя данное законоположение можно сделать вывод, что члены КФХ такими правами не обладают. Таким образом, становится ясно, что КФХ не отвечает всем признакам корпоративных юридических лиц, а потому не является корпорацией в полном ее смысле, но системно толкуя нормы ГК РФ, можно сделать вывод, что еще менее похоже КФХ на унитарное юридическое лицо. Возможно, законодатель посчитал нецелесообразным установление строгой организационной структуры в КФХ, так как отношения членов данного юридического лица – родственные, но оставив такой пробел, он создал предпосылки к неединообразному правоприменению и возможному ограничению прав членов КФХ на участие в управлении КФХ^[109]. Существует деление коллективных образований на корпорации и учреждения, основанное исключительно на критерии членства. Данная классификация является традиционной для германской доктрины^{^[110]}. КФХ, представленные в российской правовой системе, отвечают признакам именно учреждениям, основанным исключительно на критерии членства, по немецкому праву.

Производственным кооперативом (артелью) признается добровольное объединение граждан на основе членства для совместной производственной и иной хозяйственной деятельности, основанной на их личном трудовом и ином участии и объединении его членами (участниками) имущественных паевых взносов^{^[111]}.

Члены производственного кооператива несут по обязательствам кооператива субсидиарную ответственность в размерах и порядке, предусмотренных Федеральным законом от 08.05.1996 N 41-ФЗ «О производственных кооперативах» и уставом кооператива^{^[112]}.

Нормы, предусматривающие необходимость личного участия членов кооператива в деятельности производственного кооператива, делают их похожими на хозяйственные товарищества. Но нормы о хозяйственных товариществах сконструированы в основном в расчете на то, чтобы обеспечить полным товарищам возможность непосредственного личного участия в предпринимательской деятельности. В отношении же производственных кооперативов акцент делается на непосредственное трудовое участие, предполагающее включение участника в состав трудового коллектива кооператива^{^[113]}.

В науке существует полемика по поводу определения места производственных кооперативов внутри системы юридических лиц. Р.В. Черноморец, определяя место кооперативов в системе корпоративных образований, предлагает выделить их в самостоятельную главу ГК РФ из главы «Юридические лица». Свою позицию она обосновывает качественным отличием кооперативов от иных форм корпоративных образований, в частности, указывая, что в доктрине не учитывается, что в основе кооперативной формы хозяйствования лежит определенным образом организованный внутри коллективного образования уклад, кооперативная идеология, кооперативная культура. В природе кооперативов заложена наиболее эффективная для общественного производства схема производственных отношений. Производственные отношения здесь представлены как общественные отношения между его членами, вовлеченными в совместный трудовой процесс. Справедливое распределение общественного продукта в кооперативе рационально сочетается с демократическим характером управления^{^[114]}.

Описанные автором особенности кооператива имеют место быть, но это не исключает того, что производственные кооперативы обладают и признаками корпораций в целом. Помимо этого, нельзя отрицать тот факт, что для участников кооператива личное трудовое участие – это одновременно и право и обязанность, а не исключительно обязанность. Хотя это право и ограничено 25-процентным пределом числа членов кооператива, принимающих личное трудовое участие в его деятельности и численностью наемных работников в кооперативе, которая не должна превышать 30% от численности членов кооператива^{^[115]}, в это же время не исполнение обязанности личного трудового участия может быть компенсировано путем внесения дополнительного паевого взноса^{^[116]}.

В.А. Потапов и В.В. Лазарев указывали, что к корпорациям не следует причислять кооперативы, поскольку они основаны на личном труде и ином участии их членов, которые несут субсидиарную ответственность по обязательствам кооператива. К тому же они настолько малы и немногочисленны, что необходимости в упорядочении внутриорганизационных отношений у них вовсе не возникает^{^[117]}.

Возможно, такая точка зрения имела право на существование до начала реформирования гражданского законодательства. С 2014 года данное воззрение представляется ошибочным и не соответствующим правовой действительности России, так как производственный кооператив отвечает всем признакам корпораций, указанным в ГК РФ.

Хозяйственным партнерством признается созданная двумя или более лицами коммерческая организация, в управлении деятельностью которой принимают участие участники партнерства, а также иные лица в пределах и в объеме, которые предусмотрены соглашением об управлении партнерством^{^[118]}. Если придерживаться позиции, что корпорациями являются все коммерческие юридические лица, за исключением унитарных предприятий^{^[119]}, то хозяйственные партнерства следует считать коммерческими корпорациями. Сеничева В.Н. причисляет хозяйственные партнерства к корпорациям и пишет, что основными особенностями нового корпоративного субъекта является возможность участия в управлении не только учредителей партнерства, но и иных лиц в том порядке, который предусмотрен соглашением об управлении партнерством^{^[120]}. Авторы также, говоря о правовой природе хозяйственных партнерств, делают вывод, что партнерства являются смешанной формой осуществления предпринимательской деятельности, сочетающей некоторые черты товарищества и общества с ограниченной ответственность^{^[121]}. В данном случае также можно наблюдать тенденцию причисления хозяйственных партнерств к корпорациям, поскольку и хозяйственные товарищества, и общества с ограниченной ответственностью являются корпоративными юридическими лицами.

Помимо этого, согласно ст. 24 Федерального закона от 03.12.2011 №380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах» реорганизация партнерства может быть осуществлена только в форме преобразования в акционерное общество^{^[122]}, что, на мой взгляд, в очередной раз подчеркивает близость хозяйственных партнерств к корпорациям. И все же, несмотря на вышеприведенные факты и позиции, вопрос об отнесении хозяйственных партнерств к корпорациям не решен однозначно, так как закон прямо указывает на наличие только одного признака корпораций у хозяйственных партнерств – наличие прав участия в корпорации у учредителей (участников). Признак формирования высшего органа корпорации прямо в законе не указан, и в целом структура органов управления партнерством законом не установлена, и возможность ее создания принадлежит участникам партнерства путем заключения соглашения об управлении партнерством. Однако, участникам партнерства законом предоставлено право участвовать в управлении деятельностью партнерства в порядке, установленном Федеральным законом от 03.12.2011 №380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах», уставом партнерства и соглашением об управлении партнерством^{^[123]}, а потому фактически каждый участник партнерства будет состоять в органе или органах управления аналогичных общему собранию, так как управление юридическим лицом, правом на которое обладают участники партнерства, возможно именно через его органы. Исходя из вышеизложенного предлагается считать хозяйственное партнерство коммерческой корпорацией.

2.2. Некоммерческие корпорации

Согласно ст. 123.1 ГК РФ^[124] некоммерческими корпоративными организациями признаются юридические лица, которые не преследуют извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности и не распределяют полученную прибыль между участниками, учредители (участники) которых приобретают право участия (членства) в них и формируют их высший орган в соответствии с пунктом 1 статьи 65.3 ГК РФ^{^[125]}.

ГК РФ содержит закрытый перечень некоммерческих корпораций. Так, согласно ст. 123.1 ГК РФ некоммерческие корпоративные организации создаются в следующих организационно – правовых формах: потребительских кооперативах; общественных организаций; ассоциаций (союзов); нотариальных палат; товариществ собственников недвижимости; казачьих обществ, внесенных в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации; общин коренных малочисленных народов Российской Федерации^{^[126]}.

Ю.О. Вербицкая считает, что данный перечень весьма неполон, и предлагает считать, в целом, некоммерческими организациями: товарищество собственников жилья; жилищный накопительный кооператив; жилищный и жилищно-строительный кооператив; территориальное общественное самоуправление; товарную биржу; торгово-промышленную палату; объединения работодателей; садоводческое, огородническое или дачное некоммерческое товарищество; ассоциация экономического взаимодействия субъектов Российской Федерации; кредитный потребительский кооператив; негосударственный пенсионный фонд; автономное учреждение; общество взаимного страхования; общество взаимного кредитования; касса взаимопомощи; национальный фонд молодежи; профсоюзы^{^[127]}.

Е.А. Суханов, напротив, считает количество существующих в российском праве некоммерческих корпораций избыточным, ссылаясь на Концепцию развития гражданского законодательства, где было отмечено, что нередко обособление некоммерческих корпораций проведено искусственно при отсутствии практически значимых признаков, характеризующих особенности их гражданско-правового положения, либо при отсутствии для этого реальной потребности. В подтверждение своей позиции он указывает, что объединения работодателей, торгово-промышленные, адвокатские и нотариальные палаты в действительности являются не самостоятельными видами юридических лиц (как формально следует из посвященных им отдельных федеральных законов), а лишь разновидностями объединений (ассоциаций, или союзов), политические партии и профессиональные союзы - разновидностями общественных организаций (объединений)^{^[128]}.

Т.Я. Хабриева, и вовсе придерживается позиции, согласно которой существует множество общественных объединений (партий, профсоюзов, национально-культурных автономий и др.), органов (от министерств до районных отделений полиции), учреждений, которые прямо названы в законах и подзаконных актах юридическими лицами, но значительно отличаются от юридических лиц, составляющих основной предмет регулирования гражданского права. Они имеют иное назначение в обществе, иные задачи и функции и иной порядок деятельности. Главное сходство проявляется лишь в том, что и те и другие названы и являются юридическими лицами^{^[129]}.

В контексте данной проблемы предлагается присоединиться к точке зрения Е.А. Суханова, так как ничем не обусловленное выделение новых организационно-правовых форм ведет к «загромождению» нормативного материала. Если и дальше следовать такому пути законодателя, то можно ожидать, что саморегулируемые организации (далее по тексту – СРО) также появятся в ГК РФ как организационно-правовая форма некоммерческих корпораций, так как субъекты предпринимательской и профессиональной деятельности обладают правом членства в СРО и составляют общее собрание членов СРО, являющееся органом управления^{^[130]}, но согласно данным реестра СРО организаторов азартных игр в букмекерских конторах., размещенному на официальном сайте Федеральной налоговой службы Российской Федерации, СРО регистрируются в организационно-правовых формах ассоциаций (союзов)^{^[131]}.

Наиболее активную полемику в науке и практике вызывает вопрос об осуществлении некоммерческими корпорациями предпринимательской и иной приносящей доход деятельности. Согласно ст. 50 ГК РФ некоммерческие организации могут осуществлять приносящую доход деятельность, если это предусмотрено их уставами, лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и если это соответствует таким целям^{^[132]}. Ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 №7-ФЗ «О некоммерческих организациях» содержит положения, согласно которым некоммерческая организация может осуществлять предпринимательскую и иную приносящую доход деятельность. Свое отражение такая деятельность также должна находить в учредительных документах юридического лица^{^[133]}.

Таким образом, ограничения права на занятие предпринимательской деятельностью некоммерческим организациям можно подразделить на два вида:

- общие ограничения (на уровне ст. 50 ГК РФ) - связь с основным видом деятельности и запрет на распределение прибыли;

- частные (видовые) ограничения (на уровне норм отдельных федеральных законов) - установление дополнительных пределов, в том числе путем перечисления разрешенных видов предпринимательской деятельности^{^[134]}.

В законодательстве отсутствует легальная дефиниция деятельности, приносящей доход, а в науке единый подход к пониманию данного явления до настоящего времени не сложился. Из буквального толкования текста ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 №7-ФЗ «О некоммерческих организациях» можно сделать вывод, что предпринимательская деятельность является разновидностью деятельности, приносящей доход. Ю.В. Гросул говорит о тождественности данных категорий. Т.М. Звездина разграничивает данные понятия и видит главное отличие предпринимательской деятельности от доходной в ее цели - систематическом получении прибыли^{^[135]}. Часть авторов придают деятельности, приносящей доход, двойственную смешанную природу, указывая, что приносящая доход деятельность в ряде случаев будет отвечать закрепленным в ст. 2 ГК РФ признакам предпринимательской деятельности: извлечение прибыли, осуществление ее на свой риск, под свою имущественную ответственность, однако, они отмечают, что следует учитывать случаи получения доходов, которые относятся исключительно к приносящей доход деятельности некоммерческих организаций: во-первых, в результате действий, связанных с разовым извлечением прибыли, а равно приводящих к получению случайных разовых доходов, побочных заработков (под предпринимательской деятельностью следует понимать деятельность, направленную на систематическое получение прибыли)^{^[136]}; во-вторых, получение некоммерческими организациями имущества в виде дара, пожертвований, по завещанию^{^[137]} .

В качестве иных (не связанных с предпринимательской деятельностью доходов) предлагается рассматривать доходы от имущества, полученного в форме залога или задатка в качестве обеспечения обязательств, имущественные взносы, в виде имущества, полученного в рамках целевого финансирования, имущество (включая денежные средства), поступившее по договорам кредита или займа. Деятельность, опосредующая такие доходы, действительно, не носит рискового и систематического характера^{^[138]}.

В.С. Белых в статье «Субъекты предпринимательской деятельности: понятия и виды» высказывает мнение и о том, что некоммерческие организации «должны быть лишены... какой-либо возможности заниматься предпринимательской деятельностью, а главное - извлекать при этом прибыль (предпринимательский доход)^{^[139]}. Ю.О. Вербицкая, напротив, считает, что нет ничего плохого в том, что некоммерческая организация вправе заниматься предпринимательской деятельностью, поскольку нередко осуществление именно этой деятельности помогает реализации общественно полезной цели, заложенной при создании данной организации^{^[140]}. С Ю.О. Вербицкой трудно не согласиться, но в то же время, многие некоммерческие корпорации злоупотребляют своими правами в данной области. Так, Верховный Суд Российской Федерации своим Определением от 2 августа 2011 г. №45-11Г-39 оставил кассационную жалобу без удовлетворения, и таким образом, позволил далее продолжить процедуру ликвидации благотворительной организации, так как она осуществляла деятельность, не соответствующую целям благотворительной организации. В ходе судебного разбирательства было установлено, что деятельность по сбору пожертвований с физических и юридических лиц и направление их на выплату материальной помощи сотрудникам МУ «ЦГБ N 20», МУЗ «Березовская Центральная городская больница» и оплату услуг и товарно-материальных ценностей за МУ «ЦГБ N 20» и МДОУ N 512 фактически являлась посреднической деятельностью между физическими и юридическими лицами и названными учреждениями, которые осуществляют платную медицинскую и образовательную деятельность^{^[141]}. Аналогичная позиция содержится и в ряде определений Арбитражного суда Приморского края, который также неоднократно отмечал, что в случае осуществления благотворительными организациями коммерческой деятельности, она подлежит ликвидации: в частности на это указано в определении Арбитражного суда Приморского Суда от 10.09.2017 по делу № А51-15677/2017^{^[142]}; определении Арбитражного суда Приморского Суда от 06.11.2017 по делу № А51-15767/2017^{^[143]}.

Определенная противоречивость существует также в правовом положении потребительских кооперативов. Часть авторов считает, что с точки зрения теории гражданского права предлагаемых законодателем различий недостаточно, чтобы рассматривать производственный и потребительский кооперативы в качестве двух самостоятельных организационно-правовых форм юридического лица. Более того, некоторые отличия при более детальном изучении и вовсе сглаживаются^{^[144]}. Так, в соответствии со ст. 5 Закона РФ от 19.06.1992 №3085-1 «О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации потребительское общество, созданное в форме потребительского кооператива обладает таким полномочием как распределение доходов между пайщиками в соответствии с уставом потребительского общества^{^[145]}.

В литературе, конечно, указываю, что к основным признакам распределяемых доходов потребительского кооператива между его членами относятся: цель использования - увеличение размера паевых взносов; особый порядок распределения в виде отсутствия непосредственного поступления денежных средств членам кооператива в самостоятельное распоряжение; ограничение права на распределение доходов кооператива обязанностью формирования резервного фонда^{^[146]}. Однако, на мой взгляд, несмотря на ограничения, связанные с целью использования таких доходов, обязанностью формирования резервного фонда, нельзя отрицать, что это выступает формой распоряжения доходами, и не относится к удовлетворению материальных и иных потребностей членов кооператива, так как необходимость формирования резервного фонда – это воля потребительского кооператива, продиктованная положениями закона, а не члена кооператива.

Таким образом, подводя итог второй главе исследования, можно сделать следующие выводы:

1) Российским законодателем воспринята классификация корпораций на коммерческие и некоммерческие, что видно из названий глав 2 и 5 ГК РФ. Критерием такого деления выступает основная цель деятельности юридического лица. Коммерческие корпорации преследуют в качестве основной цели деятельности извлечение прибыли^[147].

2) ГК РФ причисляет к коммерческим корпорациям следующие организационно-правовые формы юридических лиц: полное товарищество; товарищество на вере; крестьянское (фермерское) хозяйство; общество с ограниченной ответственностью; акционерное общество; производственный кооператив (в том числе сельскохозяйственные кооперативы); хозяйственное партнерство.

3) Интересным представляется вопрос об отнесении хозяйственных партнерств к корпоративным юридическим лицам. ГК РФ прямо не называет хозяйственное партнерство корпорацией, и место хозяйственного партнерства в системе юридических лиц в настоящее время законодателем прямо не определено, что создает трудности в понимании правовой природы данного явления. На наш взгляд, партнерства следует считать коммерческими корпорациями, поскольку основными особенностями нового корпоративного субъекта является возможность участия в управлении не только учредителей партнерства, но и иных лиц в том порядке, который предусмотрен соглашением об управлении партнерством.

4) Некоммерческими корпоративными организациями признаются юридические лица, которые не преследуют извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности и не распределяют полученную прибыль между участниками, учредители (участники) которых приобретают право участия (членства) в них и формируют их высший орган, в соответствии с положениями действующего российского гражданского законодательства.

5) Положениями Гражданского кодекса РФ установлен закрытый перечень видов некоммерческих корпоративных организаций, что порождает дискуссии в отечественной гражданско-правовой доктрине относительно необходимости расширения указанного перечня. На наш взгляд, ничем не обусловленное выделение новых организационно-правовых форм ведет к «загромождению» нормативного материала.

6) В законодательстве отсутствует легальная дефиниция деятельности, приносящей доход, равно как и доходов, не связанных с предпринимательской деятельности, а в науке единый подход к пониманию данного явления до настоящего времени не сложился. В качестве иных (не связанных с предпринимательской деятельностью доходов) нами предлагается рассматривать доходы от имущества, полученного в форме залога или задатка в качестве обеспечения обязательств, имущественные взносы, в виде имущества, полученного в рамках целевого финансирования, имущество (включая денежные средства), поступившее по договорам кредита или займа. Деятельность, опосредующая такие доходы, действительно, не носит рискового и систематического характера.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы, корреспондирующие поставленным во введение исследования задачам:

Становление корпораций в отечественном гражданском праве имеет достаточно долгую историю: до настоящего времени правовое регулирование правового положения корпораций в России претерпевает определенные изменения, что обусловлено динамичностью и изменчивостью общественных отношений, составляющих предмет гражданского права.

Внесенные изменения в систему юридических лиц, в результате которых было закреплено правовое положение корпораций, соответствуют уровню экономического развития нашей страны, а также плодотворно скажутся на партнерских и иных отношениях участников гражданского оборота.

Под корпорацией в российском праве понимается юридическое лицо - коммерческую или некоммерческую организацию, созданную участниками на основании договора для достижения общей цели путем объединения и совместного использования имущественных взносов на началах членства, делая при этом замечание, что корпорациями являются также компании одного лица - корпорации с единственным участником (членом) или юридические лица, созданные на основании односторонней сделки и функционирующие по правилам, установленным законом для корпораций.

Можно выделить следующие признаки, присущие корпорации: а) признается юридическим лицом; б) представляет собой союз или объединение физических и/или юридических лиц, являющихся субъектами права, которые приобретают статус участника (члена) корпорации; в) корпорация – «волевая организация»; г) сохраняется независимо от изменения состава ее участников; г) объединение не только участников, но и их имущества (вкладов в уставный капитал, паев, взносов); е) имущество, внесенное участниками в корпорацию, принадлежит корпорации на праве собственности; ё) участники корпорации, как субъекты корпоративных отношений, являются носителями прав и обязанностей по отношению как к самой корпорации, так и друг к другу; и) представляет собой организационное единство, выражающееся в том числе в наличии органов управления, высшим из которых является общее собрание акционеров (участников).

ГК РФ причисляет к коммерческим корпорациям следующие организационно-правовые формы юридических лиц: полное товарищество; товарищество на вере; крестьянское (фермерское) хозяйство; общество с ограниченной ответственностью; акционерное общество; производственный кооператив (в том числе сельскохозяйственные кооперативы); хозяйственное партнерство.

Интересным представляется вопрос об отнесении хозяйственных партнерств к корпоративным юридическим лицам. ГК РФ прямо не называет хозяйственное партнерство корпорацией, и место хозяйственного партнерства в системе юридических лиц в настоящее время законодателем прямо не определено, что создает трудности в понимании правовой природы данного явления. На наш взгляд, партнерства следует считать коммерческими корпорациями, поскольку основными особенностями нового корпоративного субъекта является возможность участия в управлении не только учредителей партнерства, но и иных лиц в том порядке, который предусмотрен соглашением об управлении партнерством.

Некоммерческими корпоративными организациями признаются юридические лица, которые не преследуют извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности и не распределяют полученную прибыль между участниками, учредители (участники) которых приобретают право участия (членства) в них и формируют их высший орган, в соответствии с положениями действующего российского гражданского законодательства.

Положениями Гражданского кодекса РФ установлен закрытый перечень видов некоммерческих корпоративных организаций, что порождает дискуссии в отечественной гражданско-правовой доктрине относительно необходимости расширения указанного перечня. На наш взгляд, ничем не обусловленное выделение новых организационно-правовых форм ведет к «загромождению» нормативного материала.

В законодательстве отсутствует легальная дефиниция деятельности, приносящей доход, равно как и доходов, не связанных с предпринимательской деятельности, а в науке единый подход к пониманию данного явления до настоящего времени не сложился. В качестве иных (не связанных с предпринимательской деятельностью доходов) нами предлагается рассматривать доходы от имущества, полученного в форме залога или задатка в качестве обеспечения обязательств, имущественные взносы, в виде имущества, полученного в рамках целевого финансирования, имущество (включая денежные средства), поступившее по договорам кредита или займа. Деятельность, опосредующая такие доходы, действительно, не носит рискового и систематического характера.

Кроме того, следует также поднять вопрос и о недостаточном уровне правового регулирования холдингов на территории российского государства, что не позволило провести комплексный анализ их правового положения в рамках настоящего исследования.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Нормативно-правовые акты и иные официальные документы:

1.1. Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации.- 1994. - № 32. - Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018).

1.2. О сельскохозяйственной кооперации: федер. закон от 08.12.1995 № 193-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. - 1995. - №50. - Ст. 4870. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018).

1.3. О хозяйственных партнерствах: федер. закон от 03.12.2011 № 380-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. - 2011. - №49 (ч.5). - Ст. 7058. (с посл. изм. и доп. от 23.07.2013).

1.4. О крестьянском (фермерском) хозяйстве: федер. закон от 11.06.2003 № 74-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. - 2003. - № 24.- Ст. 2249. (с посл. изм. и доп. от 23.06.2014).

1.5. О производственных кооперативах: федер. закон от 08.05.1996 № 41-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. - 1996. - № 20. - Ст. 2321. (с посл. изм. и доп. от 30.11.2011)

1.6. О саморегулируемых организациях: федер. закон от 01.12.2007 №315-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. - 2007. - №49. - Ст. 6076. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018)

1.7. О некоммерческих организациях: федер. закон от 12.01.1996 №7-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. - 1996. - №3. - Ст. 145. (с посл. изм. и доп. 29.07.2018)

1.8. О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации: закон РФ от 19.06.1992 №3085-1 // Российская газета. - 1992. - №139. (с посл. изм. и доп. от 02.07.2013)

2. Специальная литература:

2.1. Агешкина Н.А. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. - М.: Норма, 2017. - 231 с.

2.2. Алексеев С.С. Гражданское право. - М.: Норма, 2016. - 568 с.

2.3. Андреев В.К. Корпорация как самостоятельный субъект права. // Гражданское право. - 2015. - № 1. - С. 11-23.

2.4. Андреев В.К., Лаптев В.А. Корпоративное право современной России. - М.: Норма, 2017. - 456 с.

2.5. Белых В.С. О корпорации, корпоративных отношениях и корпоративном праве. // Бизнес, менеджмент и право. - 2006. - № 2 (11). - С. 57-68.

2.6. Белых В.С. Корпорации по праву России, Англии и США. // Актуальные проблемы предпринимательского права. - 2016. - № 1. - С. 218-234.

2.7. Белых В.С. Договорное право Англии: сравнительно-правовое исследование. - М.: Норма, 2017. - 211 с.

2.8. Вербицкая Ю.О. О делении организаций на коммерческие и некоммерческие. - М.: Норма, 2017. -230 с.

2.9. Витрянский В.В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги. - . М.: Норма, 2016. - 667 с.

2.10. Габов А.В., Гутников С.А., Синицын С.А. Юридические лица в российском гражданском праве. - М.: Норма, 2015. - 700 с.

2.11. Габов А.В. Юридические лица в российском гражданском праве. -М.: Норма, 2015. - 234 с.

2.12. Галов В.В., Зинченко С.А. Крестьянское (фермерское) хозяйство в доктрине, законодательстве, правоприменении: подходы, проблемы, решения. // Северо-Кавказский юридический вестник. - 2013. - № 3. - С. 30-34.

2.13. Гутников О.В. Юридическая ответственность в корпоративных отношениях. // Вестник гражданского права. - 2014. - №6. - С. 60-65.

2.14. Глушецкий А.А. Открытые и закрытые корпорации. Особенности оборота долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью: правовой и экономический аспекты. - М.: Норма, 2017. - 231 с.

2.15. Гриб В.В. Правовое положение миноритарных акционеров. // Актуальные проблемы российского права. - 2014. - № 3. - С. 406-413.

2.16. Гришаев С.П. Производственные кооперативы как юридические лица: изменения в законодательстве. - М.: Норма, 2016. - 333 с.

2.17. Гросул Ю.В. О праве некоммерческих организаций на занятие предпринимательской деятельностью. // Бизнес и право в России и за рубежом. - 2013. - № 3. - С. 17-23.

2.18. Гущин В.В. Понятие и классификация юридических лиц. // Современный юрист. - 2015. - № 3. - С. 24-28.

2.19. Долинская В.В. Акционерное право: основные положения и тенденции. - М.: Норма, 2006. - 777 с.

2.20. Дураев Т.А., Тюменева Н.В. Место и роль корпораций и корпоративного права в системе российского права: теоретико-правовой аспект. // Гражданское право. - 2016. - № 1. - С. 14-20.

2.21. Егорова М.А. К вопросу о содержании корпоративных правомочий. // Гражданское право. - 2014. - № 4. - С. 15-19.

2.22. Егорова М.Е. Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве. - М.: Норма, 2015. - 567 с.

2.23. Звездина Т.М. К вопросу о соотношении понятий предпринимательской и приносящей доход деятельности некоммерческих организаций. // Бизнес, менеджмент, право. - 2014. - №2. - С. 74-78.

2.24. Зенин М.А. Гражданское право. - М.: Норма, 2015. - 432 с.

2.25. Исаев И.А. Становление хозяйственно-правовой мысли в СССР (20-е годы). - М.: Норма, 1986. - 444 с.

2.26. Капура М. М. Производственные и потребительские кооперативы: общие и отличительные признаки. // Юрист. - 2005. - № 3. - С.11-18.

2.27. Кашанина Т.М. Корпоративное право (право хозяйственных товариществ и обществ). - М.: Норма, 1999. - 290 с.

2.28. Кашанина Т.М. Корпоративное право. - М.: Норма, 2010. - 301 с.

2.29. Козлова Н.В. Понятие и сущность юридического лица: Очерк истории и теории. - М.: Норма, 2003. - 444 с.

2.30. Красильникова Т.К. Корпорация как модель самоорганизации общества: отечественный и зарубежный опыт. // Юрист. - 2016. - № 9. - С. 40-45.

2.31. Красильникова Т.К. Становление и эволюция корпоративной формы объединений в России в дореволюционной историографии. // История государства и права. - 2014. - № 14. - С. 27-35.

2.32. Крашенников П.В. Гражданский кодекс Российской Федерации. Юридические лица: Постатейный комментарий к главе 4. - М.: Норма, 2014. - 555 с.

2.33. Крисанов В.А., Михайликов В.Л. Крестьянское (фермерское) хозяйство как субъект предпринимательского правоотношения.// Научные ведомости Белгородского государственного университета. - 2013. - № 24. -С.145-148.

2.34. Кузьмин А.И. Понятие участия в корпорации. // Право и экономика. - 2013. - № 10. - С. 79-88.

2.35. Лазарев В.В., Потапов В.А. Корпорации и их виды в российской правовой системе. // Внешнеторговое право. - 2006. - № 2. - С. 46-51.

2.36. Лаптев В.А. К вопросу о понятии «корпорация» в российском праве. // Журнал предпринимательского и корпоративного права. - 2016. - № 1. - С. 24-29.

2.37. Лескова Ю.Г., Григорян В.С. К вопросу о правовом статусе субъектов торговой деятельности, вопросы теории и практики. // Власть закона. - 2016. - № 3(27). - С.63-64.

2.38. Лескова Ю.Г. Предпринимательская и приносящая доход деятельность некоммерческих организаций. // Цивилист. - 2009. - № 2. - С. 27 - 30.

2.39. Магданов П.В. История возникновения корпораций до начала XX в. // Ars administrandi. Искусство управления. - 2012. - № 4. - С. 15-23.

2.40. Макарова О.В. Хозяйственные партнерства: ноу-хау российского законодательства? // Хозяйство и право. - 2012. - № 2. - С. 62-64.

2.41. Мельникова Т.В. К вопросу о правовом статусе товарищества на вере в праве России и США. // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. - 2010. - № 8. - С. 156-160.

2.42. Микрюков В.А. Формирование высшего органа управления корпорации. // Законодательство и экономика. - 2015. - № 4. - С. 23-25.

2.43. Мозолин В.П. Гражданское право. - М.: Норма, 2015. - 443 с.

2.44. Настин П.С. Субъекты корпоративных правоотношений. // Российский юридический журнал. - 2016. - № 5. - С. 182-186.

2.45. Омурчиева Д.М. Система корпоративного управления в хозяйственных обществах. // Наука, новые технологии и инновации. - 2017. - № 4. - С. 105-113.

2.46. Ростовцева А.М. Унификация членства и участников корпоративных организаций и их закрепление в современном гражданском законодательстве. // Общество и право. - 2015. - № 3(53). - С. 51-52.

2.47. Рубеко Г.Л., Лиджеева К.В., Расулова, В.Р. Сравнительный анализ хозяйственных товариществ и обществ в свете изменения гражданского законодательства. // Вестник Калмыцкого университета. - 2014. - № 2(22). - С. 87-98.

2.48. Санникова Л.В. Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к главам 1 – 5. - М.: Норма, 2015. - 567 с.

2.49. Семенова, М.В. Дополнительные права участников непубличных хозяйственных обществ: понятие, виды, правовое регулирование. / М.В. Семенова // Успехи современной науки и образования. 2017. №2. С. 29-30.

2.50. Сеничева В.Н. Субъекты коммерческого права: новеллы гражданского законодательства. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2015. - №9-2 (59). - С. 169-180.

2.51. Сергеев А.В. Гражданское право. - М.: Норма, 2012.- 234 с.

2.52. Серова О.А. Общетеоретические принципы построения системы юридических лиц. // Гражданское право. - 2010. - № 2. - С. 20-34.

2.53. Серова О.А. Теоретико-методологические и практические проблемы классификации юридических лиц современного гражданского права России. - М.: Норма, 2011. - 234 с.

2.54. Серова О.А. Хозяйственное партнерство и хозяйственное товарищество: возможные пути интеграции организационно-правовых форм. // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2012. - № 2. - С. 37-44.

2.55. Серова О.А. Новеллы российского законодательства о некоммерческих организациях. // Власть закона. - 2014. - № 3(29). - С. 66-70.

2.56. Соловых С.Ж. Некоторые аспекты содержания корпоративных прав. // Правовое поле современной экономики. - 2011. - № 3. - С. 83-98.

2.57. Суханов Е.А. Комментарий к ст. 65.1 - 65.3 ГК РФ. // Вестник гражданского права. - 2014. - № 3. - С. 115-131.

2.58. Суханов Е.А. Сравнительное корпоративное право. - М.: Норма, 2014. - 498 с.

2.59. Тарасенко О.А. О предпринимательской и приносящей доход деятельности некоммерческих организаций. Актуальные вопросы корпоративного права. // Юрист. - 2014. - № 23. - С. 18-27.

2.60. Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях. - М.: Норма, 2000. - 345 с.

2.61. Терновая О. А. Правосубъектность хозяйственных обществ и товариществ в России и во Франции. // Журнал российского права. - 2012. - № 12. - С. 87-90.

2.62. Тягай Е.Д. Корпоративные отношения как предмет гражданско-правового регулирования: оценка первых этапов реформы гражданского законодательства. // Вестник университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). - 2015. №10. - С. 90-97.

2.63. Ушницкий Р.Р. Альтернативный комментарий к статье 65.1 ГК РФ. // Вестник гражданского права. - 2016. - № 3. - С. 115-118.

2.64. Фомина О.Н. Корпоративное право. - М.: Норма, 2015. - 234 с.

2.65. Хабриева Т.Я. Современные подходы к классификации юридических лиц. // Журнал российского права. - 2014. - №10. - С. 8-12.

2.66. Харитонова Ю.С. Корпоративное управление: понятие и отражение в гражданском праве. // Актуальные проблемы современного права. - 2011. - № 4(8). - С. 110-120.

2.67. Хужин А.М. Теоретико-методологическое осмысление реформы гражданского законодательства. // Пермской конгресс ученых-юристов». - 2017. - № 1.- С. 17-24.

2.68. Черноморец Р.В. Место кооперативов в системе корпоративных образований. // Закон и право. - 2016. - № 2. - С. 63-68.

2.69. Шиткина И.В. Вопросы корпоративного права в проекте федерального закона о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ. // Хозяйство и право. - 2012. - № 6. - С. 28-38.

3. Судебная практика:

3.1. Об отказе в передаче дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 14.08.2012 № ВАС-7216/12. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

3.2. Определение Арбитражного суда Приморского края от 12.12.2017 по делу № А51-13647/2017. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

3.3. Определение Верховного Суда РФ от 02.08.2011 N 45-Г11-39. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

3.4. Определение Арбитражного суда Приморского Суда от 10.09.2017 по делу № А51-15677/2017. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

3.5. Определение Арбитражного суда Приморского Суда от 06.11.2017 по делу № А51-15767/2017. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

3.6. Определение Арбитражного суда Приморского Суда от 11.04.2018 по делу № А51-416/2018. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

3.7. Определение Арбитражного суда Приморского Суда от 14.12.2017 по делу № А51-24415/2017 [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019]

Шиткина И.В. Вопросы корпоративного права в проекте федерального закона о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ. // Хозяйство и право. - 2012. - № 6. - С. 28. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 № 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Там же. ↑
Егорова М.А. К вопросу о содержании корпоративных правомочий. // Гражданское право. - 2014. - № 4. - С. 15. ↑
Зенин М.А. Гражданское право. - М.: Норма, 2015. - С. 100. ↑
Дураев Т.А., Тюменева Н.В. Место и роль корпораций и корпоративного права в системе российского права: теоретико-правовой аспект. // Гражданское право. - 2016. - № 1. - С. 14. ↑
Суханов Е.А. Сравнительное корпоративное право. - М.: Норма, 2014. - С. 225. ↑
Лаптев В.А. К вопросу о понятии «корпорация» в российском праве. // Журнал предпринимательского и корпоративного права. - 2016. - № 1.- С. 24. ↑
Агешкина Н.А. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. М.: Норма, 2017. С. 33. ↑
Алексеев С.С. Гражданское право. - М.: Норма, 2016. - С. 122. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 № 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Харитонова Ю.С. Корпоративное управление: понятие и отражение в гражданском праве // Актуальные проблемы современного права. - 2011. - № 4(8). - С. 110. ↑
Соловых С.Ж. Некоторые аспекты содержания корпоративных прав //Правовое поле современной экономики. - 2011. - № 3. - С. 83. ↑
Об отказе в передаче дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 14.08.2012 № ВАС-7216/12. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 12.06.2019]. ↑
Кузьмин А.И. Понятие участия в корпорации // Право и экономика. 2013. № 10. С. 79. ↑
Определение Арбитражного суда Приморского края от 12.12.2017 по делу № А51-13647/2017. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 12.05.2019]. ↑
Настин П.С. Субъекты корпоративных правоотношений. // Российский юридический журнал. - 2016. - № 5. - С. 182. ↑
О приватизации государственного и муниципального имущества: федер. закон от 21.12.2001 №178 – ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2002. N 4. ст. 251. (с изм. и доп. от 06.03.2019). ↑
Шиткина И.В. -Указ. соч. - С. 379. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Габов А.В. Юридические лица в российском гражданском праве. - М.: Норма, 2015. - С. 302. ↑
Санникова Л.В. Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к главам 1 – 5. - М.: Норма, 2015. - С. 397. ↑
Ушницкий Р.Р. Альтернативный комментарий к статье 65.1 ГК РФ. // Вестник гражданского права. - 2016. - № 3. - С. 115. ↑
Микрюков В.А. Формирование высшего органа управления корпорации. // Законодательство и экономика. - 2015. - № 4. - С. 23. ↑
Крашенников П.В. Гражданский кодекс Российской Федерации. Юридические лица: Постатейный комментарий к главе 4. - М.: Норма, 2014. - С. 376. ↑
Андреев В.К. Корпорация как самостоятельный субъект права. // Гражданское право. - 2015. - № 1. - С. 11. ↑
Ростовцева А.М. Унификация членства и участников корпоративных организаций и их закрепление в современном гражданском законодательстве. // Общество и право. - 2015. - № 3(53). - С. 51-52. ↑
Егорова М.Е. Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве. - М.: Норма, 2015.- С. 354. ↑
Белых В.С. Корпорации по праву России, Англии и США. // Актуальные проблемы предпринимательского права. - 2016. - № 1. - С. 218. ↑
Белых В.С. Договорное право Англии: сравнительно-правовое исследование. - М.: Норма, 2017.- С. 189. ↑
Габов А.В. Юридические лица в российском гражданском праве. - М.: Норма, 2015. - С. 302. ↑
Андреев В.К., Лаптев В.А. Корпоративное право современной России. - М.: Норма, 2017. - С. 314. ↑
Там же. ↑
Суханов Е.А. Комментарий к части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. - М.: Ось, 1995. - С.172–173. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Фельдман А.Б. Правовое положение холдингов в России. - М.: Проспект, 2019. - С.111. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Винслав Ю., Германова И. Холдинговые отношения и правообеспечение их становления в России и СНГ (вариант содержания модельного закона о холдингах и комментарий к нему) // Российский экономический журнал. - 2011. - №4. - С.19. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Ермолик А.В., Шевцова Н.В. Холдинг как форма предпринимательских объединений // Актуальные проблемы авиации и космонавтики. - 2014. - № 10. - С. 303. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Лазарева О. А. Холдинг: особенности правового регулирования // Актуальные проблемы экономики и права. - 2014. - № 1 (29). - С. 195. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Лазарева О. А. Взаимосвязь частного и публичного права при регулировании холдинговых отношений // Актуальные проблемы экономики и права. - 2012. - № 4 (24). - С. 249. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Псарёва Н. Ю. Организационно-управленческие аспекты формирования холдинговой компании // Управленческие науки. - 2013. - № 2 (7). - С. 27. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Псарёва Н. Ю. - Указ. соч.- С. 28. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Лазарева О. А. - Указ. соч.- С. 250. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Ермолик А.В., Шевцова Н.В. - Указ. соч. - С. 303. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Шиткина И. Н. Правовое регулирование холдингов. - М.: Проспект, 2018. - С.111. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Сергеев А.В. Гражданское право. - М.: Норма, 2012. - С. 199. ↑
Фомина О.Н. Корпоративное право - М.: Норма, 2015. - С. 111. ↑
Там же. ↑
Серова О.А. - Указ.соч. - С. 109. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
О сельскохозяйственной кооперации: федер. закон от 08.12.1995 № 193-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. №50. Ст. 4870. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
О хозяйственных партнерствах: федер. закон от 03.12.2011 № 380-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. №49 (ч.5). Ст. 7058. (с посл. изм. и доп. от .07.2013) ↑
Там же. ↑
Терновая О.А. Правосубъектность хозяйственных обществ и товариществ в России и во Франции. // Журнал российского права. - 2012. - № 12. - С. 87. ↑
Серова О.А. Хозяйственное партнерство и хозяйственное товарищество: возможные пути интеграции организационно-правовых форм. // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2012. - № 2. - С. 37. ↑
Рубеко Г.Л., Лиджеева К.В., Расулова В.Р. Сравнительный анализ хозяйственных товариществ и обществ в свете изменения гражданского законодательства. // Вестник Калмыцкого университета. - 2014. - № 2(22). - С. 87. ↑
Омурчиева Д.М. Система корпоративного управления в хозяйственных обществах. // Наука, новые технологии и инновации. - 2017. - № 4. - С. 105. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Долинская В.В. Акционерное право: основные положения и тенденции. - М.: Норма, 2006. - С. 368. ↑
Глушецкий А.А. Открытые и закрытые корпорации. Особенности оборота долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью: правовой и экономический аспекты. - М.: Норма, 2017. - С. 57. ↑
Гущин В.В. Понятие и классификация юридических лиц. // Современный юрист. - 2015.- № 3. - С. 24. ↑
Суханов Е.А. - Указ. соч. - С. 7. ↑
Семенова М.В. Дополнительные права участников непубличных хозяйственных обществ: понятие, виды, правовое регулирование. // Успехи современной науки и образования. - 2017. - №2. - С. 29-30. ↑
Суханов Е.А. - Указ. соч. - С. 11. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Суханов Е.А. - Указ. соч. - С. 13. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Гриб В.В. Правовое положение миноритарных акционеров. // Актуальные проблемы российского права. 2014. - № 3. - С. 409, 406. ↑
Рубеко Г.Л., Лиджеева К.В., Расулова В.Р. - Указ соч. - С. 86. ↑
Там же. - С. 87. ↑
Там же. - С. 88. ↑
Терновая О.А. - Указ. соч. - С. 87. ↑
Гутников О.В. Юридическая ответственность в корпоративных отношениях // Вестник гражданского права. -2014. - №6.- С. 60. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Мельникова Т.В. К вопросу о правовом статусе товарищества на вере в праве России и США. // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. - 2010. - № 8.- С. 156. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Там же. ↑
Галов В.В., Зинченко С.А. Крестьянское (фермерское) хозяйство в доктрине, законодательстве, правоприменении: подходы, проблемы, решения. // Северо-Кавказский юридический вестник. - 2013. - № 3. - С. 30. ↑
Крисанов В.А., Михайликов В.Л. Крестьянское (фермерское) хозяйство как субъект предпринимательского правоотношения. // Научные ведомости Белгородского государственного университета. - 2013. - № 24. - С.145. ↑
О крестьянском (фермерском) хозяйстве: федер. закон от 11.06.2003 № 74-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. № 24. Ст. 2249. (с посл. изм. и доп. от 23.06.2014) ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Вербицкая Ю.О. О делении организаций на коммерческие и некоммерческие. - М.: Норма, 2017. - С. 10. ↑
О производственных кооперативах: федер. закон от 08.05.1996 № 41-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 20. Ст. 2321. (с посл. изм. и доп. от 30.11.2011) ↑
Габов А.В., Гутников О.В., Синицын С.А. - Указ. соч. - С. 223. ↑
Гришаев С.П. Производственные кооперативы как юридические лица: изменения в законодательстве. - М.: Норма, 2016. - С.33. ↑
Черноморец Р.В. Место кооперативов в системе корпоративных образований. // Закон и право. - 2016. - № 2. С. 63. ↑
О производственных кооперативах: федер. закон от 08.05.1996 № 41-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 20. Ст. 2321. (с посл. изм. и доп. от 30.11.2011) ↑
Там же. ↑
Лазарев В.В., Потапов В.А. Корпорации и их виды в российской правовой системе. // Внешнеторговое право. -2006. - № 2. - С. 46. ↑
О хозяйственных партнерствах: федер. закон от 03.12.2011 № 380-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 49 (ч.5). Ст. 7058. (с посл. изм. и доп. от 23.07.2013) ↑
Сеничева В.Н. Субъекты коммерческого права: новеллы гражданского законодательства // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2015. - №9-2 (59). - С. 169. ↑
Там же. - С. 170. ↑
Макарова О.В. Хозяйственные партнерства: ноу-хау российского законодательства? // Хозяйство и право. - 2012. - № 2. - С. 62. ↑
О хозяйственных партнерствах: федер. закон от 03.12.2011 № 380-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 49 (ч.5). Ст. 7058. (с посл. изм. и доп. от 23.07.2013) ↑
О хозяйственных партнерствах: Федер. закон от 03.12.2011 № 380-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 49 (ч.5). Ст. 7058. (с посл. изм. и доп. от 23.07.2013) ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Там же. ↑
Там же. ↑
Вербицкая Ю.О. - Указ. соч. - С. 19-21. ↑
Суханов Е.А. - Указ. соч. - С. 287. ↑
Хабриева Т.Я. Современные подходы к классификации юридических лиц. // Журнал российского права. - 2014. - №10. - С. 8. ↑
О саморегулируемых организациях: федер. закон от 01.12.2007 №315-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2007. №49. Ст. 6076. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
Реестр саморегулируемых организаций организаторов азартных игр в букмекерских конторах [Электронный ресурс] Официальный сайт Федеральной налоговой службы. URL: https://www.nalog.ru/rn77/related_activities/adjustable/activities_organization/reestr_samoreg_bokmaker/ [дата обращения: 13.06.2019] ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации: федер. закон от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301. (с посл. изм. и доп. от 03.08.2018) ↑
О некоммерческих организациях: федер. закон от 12.01.1996 №7-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. №3. Ст. 145. (с посл. изм. и доп. 05.02.2018) ↑
Гросул Ю.В. О праве некоммерческих организаций на занятие предпринимательской деятельностью. // Бизнес и право в России и за рубежом. - 2013. - № 3. - С. 17. ↑
Звездина Т.М. К вопросу о соотношении понятий предпринимательской и приносящей доход деятельности некоммерческих организаций. // Бизнес, менеджмент, право. - 2014. - №2. - С. 74. ↑
Лескова Ю.Г., Григорян В.С. К вопросу о правовом статусе субъектов торговой деятельности, вопросы теории и практики //Власть закона. - 2016. - № 3(27). - С.63-64. ↑
Цит. по: Лескова Ю.Г. Предпринимательская и приносящая доход деятельность некоммерческих организаций. // Цивилист. - 2009. - № 2. - С. 27 - 30. ↑
Тарасенко О.А. О предпринимательской и приносящей доход деятельности некоммерческих организаций. Актуальные вопросы корпоративного права // Юрист. - 2014. - № 23. - С. 18. ↑
Вербицкая Ю.О. - Указ. соч. - С. 16. ↑
Там же. С. 17. ↑
Определение Верховного Суда РФ от 02.08.2011 N 45-Г11-39. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019] ↑
Определение Арбитражного суда Приморского Суда от 10.09.2017 по делу № А51-15677/2017. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019] ↑
Определение Арбитражного суда Приморского Суда от 06.11.2017 по делу № А51-15767/2017. [Электронный ресурс] СПС «Консультант Плюс». URL: http://www.consultant.ru/ [дата обращения: 18.05.2019] ↑
Капура М. М. Производственные и потребительские кооперативы: общие и отличительные признаки. // Юрист. - 2005. - № 3. - С.11. ↑
О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации: закон РФ от 19.06.1992 №3085-1 // Российская газета. 1992. №139. (с посл. изм. и доп. от 02.07.2013) ↑
Серова О.А. Новеллы российского законодательства о некоммерческих организациях // Власть закона. - 2014. - № 3(29). - С. 66. ↑
Там же. ↑