Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Защита права собственности (ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ ЗАЩИТЫ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования заключается в том, что развитие гражданского оборота в условиях продолжающегося формирования многоукладной рыночной экономики, реформы судебной системы, постоянно изменяющихся правил осуществления предпринимательской деятельности определяет необходимость принятия оперативных мер для защиты субъективных гражданских прав. Любое промедление при защите своих прав может привести к безвозвратной потере или утрате имущества. Для эффективной защиты гражданских прав очень важно пресечь негативную деятельность недобросовестного участника гражданского оборота уже на начальном этапе.

Особое значение приобретает защита права собственности и иных вещных прав, составляющих основу гражданского оборота и стабильности общества. Проблемы защиты субъективных гражданских прав от посягательств, формирования соответствующей нормативно-правовой базы обусловлены объективными основаниями. В частности, существуют определенные коллизии смысла новых нормативно-правовых актов с некоторыми исторически сложившимися принципиально иными традициями правоприменительной практики, с предшествующим опытом хозяйственной деятельности, со сформировавшимся ранее правовым сознанием. Остаются противоречия современных юридических конструкций с обычаями делового оборота, установившимися за многие десятилетия административно-плановой экономической деятельности. Некоторые гражданско-правовые институты являются новыми и требуют своего изучения специалистами и апробации в правоприменительной деятельности.

Защита права собственности от посягательств - это, прежде всего, категория науки гражданского права, выяснение теоретического содержания которой имеет особое методологическое и практическое значение.

Важно изучать данную категорию не только с точки зрения формы и содержания, но и с позиций правового воздействия на участников правоотношений, в рамках которых они наделяются особыми правами и возможностями.

В целях создания эффективно действующего механизма гражданско-правового регулирования защиты права собственности необходим анализ действующих нормативных правовых актов различного уровня, а также судебно-арбитражной практики, которая порой неоднозначно толкует положения законодательства, а также констатирует ряд пробелов в данной сфере, что отрицательно сказывается на положении собственников. Указанными выше обстоятельствами и объясняется актуальность темы исследования.

Объект исследования представляет собой общественные отношения, возникающие при осуществлении защиты права собственности.

Предметом исследования являются нормы действующего законодательства, регулирующие осуществление защиты права собственности от посягательств, существующая практика применения указанных нормативных актов.

Цель исследования состоит в рассмотрении теоретических и практических аспектов гражданско-правового регулирования защиты права собственности и иных вещных прав от посягательств.

Для достижения данной цели ставятся следующие задачи:

- рассмотреть понятие защиты права собственност;

- определить сущность защиты права собственности от посягательств третьих лиц как особого механизма правового регулирования отношений собственности;

- изучить особенности способов защиты права собственности;

- проанализировать нововведения законодательства о защите права собственности.

Теоретической основой исследования являются труды таких ученых как В.П. Грибанов, Е.А. Крашенинников, А.А.Иванов, Е.А. Суханов, М.А.Гурвич.

Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложения.

ГЛАВА I. ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ ЗАЩИТЫ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ

1.1. Исторический анализ понятия собственности

Собственность принадлежит к числу таких понятий, вокруг которых на протяжении многих веков скрещиваются лучшие умы человечества. Однако борьбой в теоретическом плане дело не ограничивается. Социальные потрясения, от которых порой содрогается весь мир, одной из главных своих причин имеют, в конечном счете, попытки изменить сложившиеся отношения собственности, утвердить новый строй этих отношений. В одних случаях эти попытки приводили к успеху, в других - терпели крах. Бывало, что общество действительно переходило на новую, более высокую ступень своего развития. Но случалось, что в результате ломки отношений собственности общество оказывалось отброшенным далеко назад и попадало в трясину, из которой не знало, как выбраться^[1].

В нашей стране на протяжении двадцатого века дважды происходила ломка отношений собственности.

Первая началась в октябре 1917 г. и завершилась невиданной катастрофой, последствия которой будет расхлебывать еще не одно поколение.

Вторая происходит в наши дни. Ее основная цель - вернуть отношениям собственности их подлинное содержание, сколотить достаточно широкий слой частных собственников, который стал бы социальной опорой нынешнего режима^[2].

Итак, глобальный экономический кризис, который буквально потряс устои современного цивилизованного общества, заставил усомниться во многих его социальных ценностях, эталонах и идеалах, на которые стали ориентироваться бывшие союзные республики после распада СССР. В этом плане требуется их определенное переосмысление. И, пожалуй, одна из главных причин тому - заимствование чужого опыта, без должного его критического переосмысления. Поэтому в первую очередь нужно обновить само мышление. «Следовательно, необходимо обновить и все понятия, категории, теории, схемы, концепты мышления и термины, обозначающие факты и явления нового мира». Это требование относится ко многим социальным отношениям, и в первую очередь - к институту собственности как базовому социальному образованию. Поэтому вопрос о переосмыслении истории развития и становления самого института собственности сегодня имеет особую актуальность. Термин «собственность» зачастую используется в различных значениях.

Собственность - сложнейшее философское, социально-экономическое и правовое явление. «Собственность стара как мир, изучена и описана, и одновременно всегда неожиданно нова и непредсказуема, желанна и плодотворна для новых и новых исследований».

Античные философы рассматривали собственность в связи с хозяйственными отношениями и характеризовали ее как правовое отношение с присущими ему принципами и законами. Римские юристы не дали догматического определения собственности, но, согласно их тезисам, собственник вправе делать со своей вещью все, что ему прямо не запрещено^[3].

Среди явлений права именно в собственности выражены качества личности, «собственность, строго говоря, есть некоторое свойство самой личности»^[4]. Поэтому, наверное, она занимает центральное место среди других правовых категорий.

Собственность как экономическая категория представляет собой отношения между людьми и иными участниками общественных отношений по поводу вещей, которые состоят в принадлежности материальных ценностей одним лицам и соответственно в отчужденности этих же благ от всех других лиц. Рассматривается собственность и как совокупность возможных действий по отношению к вещи, обусловленных ее потребительскими свойствами, способностью удовлетворять потребности отдельно взятой личности, их объединений и общества в целом.

Собственность - открытая, динамическая система общественных отношений, в процессе которых деятельность людей приобретает специфические формы обособления, что позволяет дифференцировать ее в соответствии с имеющимися потребностями и производственными возможностями, а затем интегрировать в частичные или общие целенаправленные взаимодействия. В процессе этих отношений формируется, воспроизводится и развивается структура субъектов и объектов, выполняющих определенные функции в условиях относительного обособления и специфически упорядоченных взаимодействий^[5].

Некоторые авторы полагают, что собственность как особая экономическая категория не существует, и речь о ней может идти только как о категории правовой. Они определяют собственность как систему экономических и правовых отношений, которая определяет общественный строй, создает основу власти, в значительной мере обусловливает поведение людей^[6].

Многие ученые предлагают каждому исследователю сконструировать свое определение права собственности исходя из специфических свойств абсолютного вещного права (исключительность, полнота, ограниченный законом перечень видов вещных прав, бессрочность)^[7].

До сих пор в науке и законодательстве отсутствует единое представление о собственности как общеправовой и гражданско-правовой категории. Считаем, что причинами такого отсутствия являются многогранность и многоаспектность обсуждаемого явления, его постоянный динамизм, совокупность различных методологических, исторических, экономических и правовых подходов к изучению поднятой проблемы, весьма длительный опыт функционирования собственности и права собственности в мире и, наконец, идеологические, политические, нравственные, житейские взгляды самих исследователей по вопросу собственнических отношений^[8].

Итак, собственность - всеобъемлющее, исключительное, абсолютное обладание вещами, иными благами, выражающее через соответствующие субъективные права прямую связь («без посредников») человека с вещью, иным благом. Собственность относится к основе жизнедеятельности людей, во многом определяет саму основу и возможности развития общества, его модернизацию, удовлетворение потребностей общества, прав и интересов людей.

Развитие понятия собственности отражает, по существу, развитие самого человечества. Проходят времена, одни социальные эпохи сменяются другими, и всегда одним из главных узлов преобразований как эволюционных, так и революционных, была собственность.

Сейчас наступает период, когда в обновлении нуждаются методология анализа собственности, а также взгляды на сущность данной категории, подходы к определению ее места и роли в системе социально-экономических отношений.

1.2. Понятие защиты права собственности

Обеспечение и охрана прав и свобод граждан представляют собой важнейшее направление и вид деятельности любого государства, объявляющего себя социальным и правовым, и условием нормального, цивилизованного существования любого общества. Выполнение отмеченной задачи, стоящей перед государством как политико- территориальной организацией гражданского общества, осуществляется, кроме всего прочего, и с помощью системы социальных норм, санкционированных и защищаемых государством, т. е., посредством позитивного права, а если говорить об охране отношений собственности, – то посредством объективного права собственности. В свою очередь, установление и гарантирование мер правовой защиты и юридической ответственности, порядка их применения и исполнения, направленных на вытеснение вредных для общества отношений и охрану положительных, является одним из основных проявлений правового воздействия на общественные отношения в целях их упорядочения, иными словами, охранительной функцией права. Важность указанной функции состоит в том, что нормальное существование гражданского оборота требует не только признания за субъектами определенных гражданских прав, но и обеспечения их надежной правовой охраны.

Осуществление охранительной функции возлагается на каждый структурный элемент права, в том числе и на такую подотрасль гражданского права, как право собственности.

Исследование же проблем права частной собственности невозможно без постижения гражданско-правовой защиты наиболее полного вещного права, что и составляет цель настоящей статьи. Исследованию вопросов защиты гражданских прав вообще, и защиты права собственности, в частности, уделяли внимание многие известные правоведы прошлого и современности.

Значительная часть цивилистов, когда-либо занимавшихся проблемами охраны гражданских прав, различают охрану прав в широком и узком значении^[9], или иначе, «охрану гражданских прав (правовую охрану)», о которой может идти речь лишь до нарушения субъективного права собственности, и «защиту гражданских прав (правовую защиту)», возникающую вследствие противоправного вторжения в сферу собственнического господства над вещью. Некоторые ученые утверждают, что назначение правовой охраны состоит в регулировании общественных отношений на первом этапе и определении мероприятий по охране конкретного субъективного права на втором, а сама возможность защиты этого права и конкретное его осуществление являются важными факторами правовой охраны, при этом правовая защита – это лишь результат реализации лицом права на защиту^[10]. Другие авторы считают, что понятие охраны включает в себя наряду с мероприятиями экономического, политического, идеологического характера, обеспечивающими нормальное регулирование общественных отношений, предупреждение правонарушений, устранение причин, их порождающих (регулятивные нормы), а также направленными на восстановление или признание прав в случае нарушения или оспаривания их, а именно, на защиту (охранительные нормы)^[11]. Иными словами, исследователь рассматривает правовую защиту как структурный элемент правовой охраны. На необходимости признания правовой охраны более широким понятием по сравнению с правовой защитой также акцентирует внимание и ряд авторов^[12].

Таким образом, применительно к праву собственности можно утверждать, что гражданско-правовая охрана отношений собственности в широком понимании осуществляется с помощью всех норм гражданского права, обеспечивающих нормальное и беспрепятственное развитие отмеченных правоотношений, предупреждение правонарушений, устранение причин, их порождающих; а гражданско-правовая охрана отношений собственности в узком смысле (их правовая защита) представляет собой совокупность предусмотренных гражданским законодательством средств, применяемых в связи с нарушением прав собственника и направленных на их устранение и (или) восстановление. Отмеченная теоретическая дифференциация нашла свое адекватное отображение в Гражданском кодексе, согласно которого каждое лицо имеет право на защиту своего гражданского права в случае его нарушения, непризнания или оспаривания. Право собственности, принимая во внимание его межотраслевое и общеправовое значение, охраняется не только нормами гражданского права, но в той или иной форме практически всеми отраслями права (конституционным, уголовным, административным, экологическим, трудовым).

Кроме вышеотмеченного разграничения охраны и защиты гражданских прав, в юридической научной литературе существует полемика о правовой природе права на защиту. Представители традиционной концепции рассматривают последнее наряду с правом на собственные положительные действия и правом требования в качестве одного из правомочий, являющегося структурным элементом любого субъективного гражданского права. Традиционных взглядов, хотя и с некоторой спецификой, придерживались некоторые авторы, утверждавшие, что обеспеченность субъективного права возможностью государственного принуждения – это его неотъемлемое качество и такая возможность существует не параллельно с другими возможностями, закрепленными в субъективном праве, а свойственна им самим, так как без этого они не были бы юридическими^[13].

Однако ряд цивилистов придерживается точки зрения, согласно которой право на защиту представляет собой самостоятельное субъективное гражданско-процессуальное право, а любое такое право расчленяется лишь на 2 правомочия (право положительного поведения управомоченного лица и право требования соответствующего поведения от правообязанного лица). Так, некоторые ученые утверждают, что вышеотмеченная традиционная позиция ошибочна, а предоставленная лицу возможность обратиться в суд за защитой является не составной частью субъективного гражданского права, а самостоятельным субъективным гражданско-процессуальным правом, которое служит средством возбуждения гражданского процесса и состоит из 2-х правомочий − правомочия на подачу заявления (жалобы) и правомочия требовать от суда совершения действий по возбуждению гражданского дела^[14]. Последнее воззрение находят убедительным другие авторы, считая при этом, что право на защиту, как самостоятельное субъективное право, в качестве реальной правовой возможности возникает у обладателя регулятивного гражданского права лишь в момент его нарушения или оспаривания и реализуется в рамках возникающего при этом охранительного гражданского правоотношения^[15].

Тем не менее, традиционная концепция представляется более обоснованной, так как в случае изъятия из структуры субъективного гражданского права правомочия на защиту будет чрезвычайно затруднительно осуществлять разграничение между гражданско-правовыми нормами, содержащими вышеуказанные субъективные права, и нормами морали. Некоторые ученые обращают внимание на необходимость четкого разграничения права на защиту гражданских прав в материальном и процессуальном значении, влекущего вывод о самостоятельности субъективного гражданского права на защиту, и субъективного гражданского процессуального права требовать защиты нарушенного субъективного материального права. При этом они утверждают, что вышеуказанные субъективные права не конкурируют между собой, а отличие между ними состоит в том, что, если субъективное процессуальное право на защиту является самостоятельным, субъективное право на гражданскую защиту – это составная часть субъективного права собственности. Аргументируется эта позиция утверждением о том, что изолированное субъективное гражданское право, лишенное защитного элемента, утрачивает юридические возможности его реализации. При этом резюмируется, что право на защиту является производным от основного субъективного гражданского права и не может существовать без последнего. К окончательному выводу ученых (с которым в целом следует согласиться) необходимо лишь добавить, что право на защиту, как составная часть субъективного права собственности, является правомочием, а не субъективным правом (даже если и называть его «производным»).

В рамках приведенной дискуссии заслуживает внимания утверждение некоторых ученых, что субъективное гражданское право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушения необходимыми средствами защиты, является лишь декларативным правом, которое хоть и провозглашено в законе, но, не будучи обеспечено государственными правоохранительными мерами, может быть рассчитано лишь на добровольное уважение его со стороны неуправомоченных членов общества и в силу этого приобретает характер лишь морально обеспеченного права, покоящегося на сознательности членов общества и авторитете государственной власти^[16].

Кроме того, следует отметить, что действующее гражданское законодательство позволяет выделить 2 формы защиты субъективных гражданских прав и интересов – юрисдикционную и неюрисдикционную. К юрисдикционным формам относят предусмотренный законом порядок защиты нарушенных или оспариваемых субъективных гражданских прав и интересов, осуществляемый судом, органами государственной власти, органами местного самоуправления и нотариусом. К неюрисдикционной форме защиты нарушенных субъективных гражданских прав и интересов относят самозащиту^[17].

Согласно абз. 2 ч. 1 ст. 19 Гражданского кодекса самозащитой является применение лицом средств противодействия, не запрещенных законом и не противоречащих моральным началам (принципам) общества. Лицо имеет право на самозащиту своего гражданского права и права другого лица от нарушений и противоправных посягательств. Способы самозащиты должны отвечать содержанию нарушенного права, характеру действий, которыми оно нарушено, а также последствиям, вызванным этим нарушением. Способы самозащиты могут избираться самим лицом либо устанавливаться договором или актами гражданского законодательства.

Таким образом, предоставление самозащите гражданских прав и интересов статуса правового института опровергает позицию, которая состоит в рассмотрении структуры субъективного гражданского права (и субъективного права собственности, в частности) как лишенной правомочия на защиту. Сама возможность прибегнуть к самозащите своего гражданского права либо права другого лица от нарушений и противоправных посягательств, не требующая для своей реализации обращения к органам судебной, государственной власти или органам местного самоуправления, проистекает из структуры субъективного гражданского права, обязательным элементом который является правомочие на защиту.

Последний вывод, наряду с вышесказанным, является доказательством правомерности изучения правомочия на защиту и средств защиты права частной собственности именно при исследовании субъективного права собственности, как структурного элемента правоотношения собственности.

ГЛАВА II. ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ЗАЩИТЫ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ

2.1. Защита права собственности как необходимое условие правового государства

Каждое общество опирается на власть и собственность, отношения между которыми во многом определяют природу государства, структуру и уровень развития экономики и социальной сферы^[18].

Институт права собственности является одним из центральных межотраслевых, комплексных институтов правовой системы любого государства. Данное положение объясняется тем, что нормы, его составляющие, относятся к различным отраслям права (конституционного, административного, гражданского, земельного, финансового, уголовного). Ключевое значение приобретает понятие и содержание права собственности, а также предусмотренные законом границы и способы его защиты, определяемые, прежде всего, актами конституционного законодательства. «Закрепление права собственности на конституционном уровне свидетельствует о важности данного института, возведении его в ранг одного из основополагающих принципов строя, а также главного фундамента правового положения личности в обществе и государстве»^[19] . Если с юридической точки зрения провозглашение равенства различных форм собственности является совершенно обоснованным, то в реальной системе общественных отношений, характерных для современной России, – явно недостаточным.

Согласно ст. 1 Хартии экономических прав и обязанностей государств, «каждое государство имеет суверенное и неотъемлемое право выбирать свою экономическую систему в соответствии с волей своего народа, без вмешательства или применения силы или угрозы извне в какой бы то ни было форме»^[20].

Действующий Основной Закон определяет основы экономического строя не непосредственно, а через установление принципов рыночных отношений, экономических прав и свобод личности, систему их гарантий.

Посредством указанного правового закрепления Конституция России 1993 г. оказывает регулятивное воздействие не только на отдельные экономические отношения, но и на всю экономическую систему в целом, создавая условия для ее свободного развития, с одной стороны, и устанавливая возможности для своевременной корректировки государственной властью экономических процессов – с другой. Основными факторами, влияющими на формирование содержания конституционного регулирования основ экономического строя и прежде всего отношений собственности, являются:

а) общественно-политическая обстановка в стране;

б) господствующая модель экономической идеологии;

в) предшествующий опыт конституционного развития конкретного государства и зарубежных стран;

г) степень осознанности обществом значимости рыночных отношений и свободы предпринимательства;

д) принятие на себя государством обязательств по соблюдению и защите не только конституционных принципов, но и прав, свобод и законных интересов отдельной личности.

Приоритет прав и свобод человека и гражданина является одной из основ конституционного строя России: «Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» (ст. 2 Конституции РФ). Конституционное закрепление данного положения, к сожалению, не означает, что каждому автоматически гарантируется их реализация, охрана или защита.

Конституционные обязанности государства являются комплексным явлением. Во-первых, они обладают двойственной юридической природой: с одной стороны, они производны от функций публичной власти по организации общества в целом, с другой – выступают в качестве гарантий прав и свобод отдельной личности или объединений граждан.

Во-вторых, обязанность государства, закрепленная в ст. 2 Конституции России, конкретизируется и расширяется в других ее положениях и представляет собой единство следующих элементов:

– обязанность государства закрепить права и свободы человека, их международные стандарты в законодательстве (ст. 17, 18, 20–32, 34–44);

– обязанность государства соблюдать права человека посредством создания юридических гарантий конституционного статуса личности (ст. 19, 33, 45–57, 80, 82, п. 4 ст. 125);

– обязанность государства защищать права и свободы человека и гражданина (ч. 1 ст. 38, 45, 46, подп. «в» ст. 71, подп. «б» ч. 1 ст. 72).

Среди средств государственной защиты судебной защите отводится главенствующая роль, поскольку последняя осуществляется самостоятельным и независимым в системе государственной власти органом правосудия, предназначенным для обеспечения своей деятельностью прав и свобод личности.

Конституционный Суд Российской Федерации (далее – КС РФ) обеспечивает реализацию права граждан и их объединений на судебную защиту посредством проверки конституционности федерального закона или закона субъекта РФ, примененного в конкретном деле, осуществляемой по их жалобам на нарушение конституционных прав и свобод (п. 4 ст. 125 Конституции, Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21 июля 1994 г. № 1-ФК (далее – ФКЗ «О КС РФ»)^[21].

Конституционное правосудие – новый вид защиты экономических и социальных прав граждан и их объединений, обладающий огромным потенциалом. Решения органа конституционного контроля и содержащиеся в них позиции играют одну из определяющих ролей в утверждении конституционности рыночных отношений, в защите основных прав предпринимателей, коммерческих объединений.

Следует обратить внимание на то, что ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» устанавливает, что в случае создания правового пробела в результате признания нормы закона неконституционной до принятия нового нормативного акта должна применяться непосредственно Конституция РФ. Следовательно, орган конституционной юстиции должен давать правоприменителям ориентиры в том, каким образом им надлежит применять Конституцию РФ без норм, признанных им неконституционными. В этом случае лица, лишившиеся своих конституционных прав в результате неконституционности норм, будут иметь реальную возможность защиты нарушенных прав до того момента, пока законодатель не исправит своей ошибки. Только в такой интерпретации Конституция РФ становится нормой прямого действия, как это закреплено в ней самой (п. 1 ст. 15).

Перекладывая бремя исполнения решения на законодателя, орган конституционного контроля фактически делает невозможным применение непосредственно Основного Закона. Соответствующие субъекты не смогут защитить свои нарушенные конституционные права до тех пор, пока законодатель не установит новые правила.

Отложение исполнения судебного решения во времени должно быть обусловлено чрезвычайно значимыми обстоятельствами, вытекающими из специфики той сферы общественных отношений, которая стала объектом рассмотрения в ходе конституционного судопроизводства. Из приведенных примеров такое обстоятельство лишь одно – необходимость сохранения балансов регионального бюджета, бюджетов Фонда социального страхования, Пенсионного фонда РФ. Под неблагоприятными последствиями немедленной отмены неконституционных норм КС РФ понимает в первую очередь угрозу публичным интересам, но не частным. А как же быть с балансом частных и публичных интересов, которыми Суд руководствовался в ряде своих решений, рассмотренных выше? В данном случае уместно напомнить, что в ряде Постановлений Европейского суда по правам человека, вынесенных в связи с неисполнением российским государством решений национальных судов о взыскании с государственных органов денежной компенсации ущерба здоровью, сформулирована норма, носящая прецедентный характер: «Государство не вправе ссылаться на недостаток средств в оправдание неисполнения решения суда», а также в оправдание отложения решения суда^[22].

Итак, защита экономических прав граждан и их объединений от неконституционных норм закона – одна из главнейших целей конституционного правосудия. Критерием качества конституционного правосудия, адекватности реализации законных полномочий КС РФ является эффективность судебной защиты права собственности граждан, их объединений и юридических лиц^[23].

В целях повышения защищенности и гарантированности конституционного права на судебную защиту предлагается:

а) расширить круг полномочий Конституционного Суда РФ в части проведения предварительного конституционного контроля в отношении проектов федеральных конституционных законов, изменений и дополнений к ним, финансовых, в том числе налоговых законопроектов, а также законов, предусматривающих ограничения прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц, вводимых в соответствии с целями, установленными Основным Законом (ч. 3 ст. 55).

б) статью 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» дополнить положением о недопустимости отсрочки исполнения постановлений и определений органа конституционного контроля.

Предложенные выше изменения и дополнения позволят сделать компетенцию органа конституционного контроля более сбалансированной, законодательно расширят систему конституционных гарантий реализации принципов основ экономического строя страны и защиты прав физических и юридических лиц в России, что, в свою очередь, окажет позитивное влияние не только на правовые отношения в области данного вида судопроизводства, но и на всю систему государственно-правого регулирования в стране.

2.2. Внесудебные способы защиты права собственности

Эффективность применения способов судебной защиты основана на том, что суд является органом государственной власти, и, следовательно, исполнение его решений, выносимых именем Российской Федерации, обеспечивается аппаратом государственного принуждения. Есть у судебной защиты прав и многие другие положительные стороны. Но, вместе с тем, если существуют внесудебный порядок защиты, значит, государство признает, что государственное судопроизводство, по тем или иным причинам, не всегда способно решить все проблемы, возникающие в процессе деятельности субъектов гражданского права. Это означает, что, помимо несомненных достоинств, у него есть и свои недостатки. Их наличие вовсе не означает, что в системе судопроизводства назревает кризис, оно просто является отражением древней истины «errare humanum est»^[24]. И речь здесь идет даже не о вынесении неправомерных решений, а просто о том несовершенстве творений человеческого разума, которое порождено несовершенством самого человека. Судьи в этом смысле не исключение: они не наделены божественной мудростью, они мудры по-человечески. Сама система судов, само понятие судопроизводства как определенного порядка рассмотрения и разрешения споров, созданы, безусловно, гениальными, но все же людьми. А человек (если, конечно, он не провидец) не в состоянии учесть всех обстоятельств и сложностей, тем более тех, которые возникнут в будущем, через века и тысячелетия. Поэтому и отечественное судопроизводство не лишено ряда недостатков, что совершенно естественно и объяснимо; главное, чтобы эти недостатки по своему, так сказать, удельному весу не превосходили достоинств.

Но о каких же конкретно недостатках идет речь? Отвечая на этот вопрос, трудно не согласиться, скажем, с И.В. Решетниковой и В.В. Ярковым, которые в своей работе «Гражданское право и гражданский процесс в современной России», вышедшей в Москве в издательстве «Норма» в 1999 г.2, указывают на то, что к числу обстоятельств, наличие которых негативно отражается на деятельности судов, относятся, в частности, следующие:

а) большая загруженность судов, особенно судов общей юрисдикции;

б) слишком высокий размер государственной пошлины, необходимость уплаты которой зачастую лишает малоимущих возможности отстоять свои права;

в) не отработанный механизм достижения состязательности и равенства сторон в процессе, в частности, механизма обеспечения права граждан на получение квалифицированной юридической помощи, провозглашенного ст. 48 Конституции Российской Федерации;

г) длительные сроки рассмотрения дел;

д) достаточно сложная процедура судебного разбирательства;

) гласность судебного разбирательства, которая при всех своих несомненных достоинствах в некоторых случаях нежелательна для сторон, поскольку может привести к разглашению конфиденциальной коммерческой информации;

ж) непредсказуемость исхода рассмотрения и разрешения спора;

з) отсутствие у судей специальной подготовки при рассмотрении некоторых категорий дел.

Конечно, в отношении некоторых пунктов из этого перечня можно спорить о том, являются ли они недостатками или же, скорее, достоинствами разбирательства гражданских дел в судах, но и приведенная позиция имеет право на существование, если именно по указанным выше причинам какая-то часть субъектов гражданского права предпочитает защищать свои права иными способами.

Самозащита права не является единственной внесудебной защитой права собственности - круг средств внесудебной защиты шире. Так, например, имеются все основания считать способом внесудебной защиты права собственности претензионный порядок разрешения споров, да и третейские суды, несмотря на свое название и несомненную принадлежность к числу юрисдикционных органов, не являются частью судебной системы РФ.

Некоторые авторы называют такие процедуры внесудебного урегулирования правовых споров, как, например, медиация или мировое соглашение сторон^[25]. Правомерность отнесения их к числу самостоятельных способов защиты права сомнительна, скорее, это именно процедуры, при помощи которых реализуются, так сказать, в практическом преломлении, те или иные способы защиты гражданских прав. Например, медиация - это не что иное, как посредничество со стороны незаинтересованного лица (медиатора) при проведении переговоров между самими же сторонами. Возникает вполне очевидный вопрос: разве не является медиация, независимо от того, кто выступает в качестве медиатора, одной из форм самозащиты права? Медиатор не имеет полномочий, которые необходимы для вынесения решения, обязательного для сторон конфликта, он лишь организует процесс переговоров и ориентирует стороны на достижение согласия. Однако деятельность медиатора может и не иметь успех, напротив, в ряде случаев конфликт в силу тех или иных причин вполне может усугубиться и стать затяжным. Впрочем, и независимо от того, чем завершится в итоге процесс переговоров, решение об их начале принимают сами стороны, а самозащита и предполагает комплекс мер, предпринимаемых для защиты принадлежащего данному лицу права самим же этим лицом.

Что же касается мировых соглашений между сторонами, то они также не могут быть отнесены к числу способов защиты гражданских прав. Если признать мировое соглашение между сторонами способом защиты гражданского права, тогда точно так же придется выделить в качестве таковых признание иска, отказ от него, предоставление доказательств, заявление ходатайств и т. д., и т. п., что явно нецелесообразно. В данном случае имеет место только один способ защиты права - тот иск, с которым собственник обращается в суд. Но даже если представить себе, что мировое соглашение все-таки признано способом защиты гражданских прав, то все равно трудно вообразить, что данный способ защиты был бы отнесен к числу внесудебных, поскольку для вступления мирового соглашения в силу необходимо, чтобы оно было утверждено судом.

Самозащита названа в перечне способов защиты гражданских прав, данном в ст. 12 ГК РФ. Но, вместе с тем, отечественный законодатель счел необходимым конкретизировать условия применения самозащиты права, посвятив ей отдельную статью Гражданского кодекса РФ (ст. 14). В ней говорится, во-первых, о допустимости самозащиты гражданских прав, а во-вторых, о том, что «способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения»^[26].

Теперь же мы просто не можем не сделать весьма важного замечания о том, что приведенная здесь формулировка правовой нормы, составляющей содержание части 2 статьи 14 ГК РФ, значительно сближает институт самозащиты права в гражданском праве с институтом необходимой обороны в уголовном праве. Напомним, что ч. 1 ст. 37 УК РФ в своей первоначальной редакции гласила: «Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющихся или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны»6. Далее, в ч. 3 той же статьи, уточнялось, что «превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства».

Очевидно, абсолютно то же самое имеет в виду и гражданский законодатель, понимая под «соразмерностью» соответствие средств самозащиты права его нарушению, а под «выходом за пределы действий, необходимых для его пресечения» - не что иное, как «явное несоответствие...», аналогичное нормам УК РФ^[27].

Кроме указанного выше ограничения применения самозащиты как способа защиты гражданских прав, действуют, конечно же, также и те ограничения, которые являются общими для всех способов защиты гражданских прав и перечислены в ст. 10 ГК РФ. Это, вне всяких сомнений, запрет использования принадлежащих лицу гражданских прав, в том числе и права собственности, в целях ограничения конкуренции, а также в целях злоупотребления доминирующим положением на рынке. Кроме того, сам выход за пределы действий, необходимых для защиты права, может перерасти в самоуправство - уголовно наказуемое деяние, состав которого предусмотрен статьей 330 УК РФ. В этой статье самоуправство определяется как «самовольное, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актам порядку совершение каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред»^[28]. При этом, под «оспариванием» следует понимать «объявление в той или иной форме заинтересованным лицом (организацией) нарушения своего (чужого) действительного или предполагаемого права самоуправным деянием...»^[29]. Слово «предполагаемого» здесь означает, что то или иное право, в том числе и субъективное право собственности на определенную вещь, может и не принадлежать потерпевшему; напротив, оно может принадлежать и субъекту самоуправства, защищающему свое право 8, по его мнению, в порядке самозащиты. Тем не менее, если такая «самозащита права» осуществляется вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку, причем это действие причиняет существенный вред, то речь идет уже не о законной самозащите, а об уголовном преступлении - самоуправстве.

Теперь же мы должны ответить на конкретный вопрос, без разрешения которого дальнейшее исследование стало бы невозможным: что же такое самозащита гражданских прав?

По нашему мнению, смысл данного понятия вполне адекватно отразил А.П. Сергеев, который в одной из своих работ, в частности, писал: «Неюрисдикционная форма защиты охватывает собой действия граждан и организаций по защите гражданских прав и охраняемых законом интересов, которые совершаются ими самостоятельно, без обращения за помощью к государственным и иным компетентным органам. В ГК указанные действия объединены в понятие “самозащита гражданских прав” и рассматриваются в качестве одного из способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК)»^[30]. Думается, выделенную часть приведенной цитаты вполне можно рассматривать как дефиницию анализируемого нами понятия. Значительно более сложен другой вопрос: является ли самозащита гражданских прав способом их защиты в полном смысле этого слова? Казалось бы, ответ очевиден: да, поскольку именно так рассматривает самозащиту законодатель. Той же позиции придерживается и ряд правоведов. Но, с другой стороны, разве нет рационального зерна в следующем рассуждении А.П. Сергеева: «С данной их квалификацией согласиться невозможно, так как здесь смешаны близкие, но отнюдь не совпадающие понятия - способ и форма защиты гражданских прав. Самозащита гражданских прав с позиций теории - это форма их защиты, допускаемая тогда, когда потерпевший располагает возможностями правомерного воздействия на нарушителя, не прибегая к помощи судебных или иных правоохранительных органов. В рамках этой формы защиты обладатель нарушенного или оспариваемого права может использовать различные способы самозащиты, которые должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения (статья 14 ГК)»? С этой позицией сложно не согласиться, и логика законодателя действительно начинает вызывать определенные сомнения, если посмотреть на ст. 12 ГК под несколько другим углом зрения. Так, например, рассматривая ее с точки зрения субъекта применения конкретного способа защиты гражданских прав, мы получаем странную картину: судебные способы защиты гражданских прав имеют весьма дробную классификацию, а самозащита - это один-единственный пункт в этом перечне, тогда как непосредственно способов реализации права на самозащиту не так мало. А поскольку основанием выделения самозащиты в отдельный пункт данного перечня послужил именно субъектный критерий (других просто нет), то нам остается констатировать, что законодатель, так или иначе, допустил нарушение логических правил деления понятий: либо им был допущен скачок в делении (в качестве членов деления не указаны судебные и внесудебные способы защиты), либо деление проведено по различным основаниям, если рассматривать в качестве основания деления характер данного способа защиты права (имеется в виду деление на вещные, обязательственные способы защиты, а также те, которые не относятся ни к тем, ни к другим). Самозащита в этом смысле универсальна и не вписывается в рамки какого-либо из членов данного деления. Простое же присоединение ее к перечню способов защиты гражданских прав, классифицированных по указанному выше основанию, и составит нарушение логических правил деления понятий^[31].

В свете всего вышеизложенного нам остается лишь внести предложение об изменении действующей редакции ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, с тем чтобы самозащита была названа в ней одной из форм защиты гражданских прав. Что же касается перечня способов защиты прав, данного в этой статье, то из него упоминание непосредственно о самозащите должно быть исключено, а взамен этого в него должен быть включен открытый перечень наиболее часто используемых способов реализации права на самозащиту гражданских прав. Конечно же, все это должно быть сделано при обязательном условии проведения классификации способов защиты гражданских прав в ст. 12 по одному основанию.

Разрешив, таким образом, данный вопрос, мы должны теперь приступить к рассмотрению конкретных способов самозащиты гражданских прав.

В числе таковых можно назвать:

а) действия, совершенные в состоянии необходимой обороны (ст. 1066 ГК РФ);

б) действия совершенные в состоянии крайней необходимости (ст. 1067 ГК РФ);

в) меры самозащиты, применяемые на основании норм Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации.

Так, например, ст. 156 действующего КТМ РФ^[32] устанавливает право каждой из сторон договора морской перевозки груза отказаться от его исполнения, в случае если до отхода судна от места погрузки груза наступили следующие обстоятельства:

а) военные или иные действия, создающие угрозу захвата судна или груза;

б) блокада места отправления или места назначения;

в) задержание судна по распоряжению соответствующих властей по причинам, не зависящим от сторон договора морской перевозки груза;

г) привлечение судна для государственных нужд;

д) запрещение соответствующими властями вывоза груза, который предназначен для перевозки, из места отправления или ввоза груза в место назначения...» Указанные обстоятельства, однако, являются основанием для отказа от договора в случае, когда связанная с ними задержка судна предвидится кратковременной. Несмотря на это, отказ от исполнения договора морской перевозки груза, безусловно, является мерой самозащиты прав сторон, и в том числе, не в последнюю очередь, и субъективного права собственности на судно или на груз, принадлежащего, соответственно, владельцу судна или грузоотправителю;

е) удержание имущества должника или удовлетворение требований кредитора за счет стоимости удерживаемой вещи;

ж) односторонний отказ от исполнения ряда договоров, их изменение или отказ от оплаты товаров;

з) приобретение товаров непосредственно лицом, чье право нарушено, с отнесением на нарушителя всех необходимых и разумных расходов на их приобретение;

и) выполнение работ, услуг, (исправление, устранение недостатков) непосредственно лицом, чье право нарушено, своими силами и средствами, но за счет нарушителя либо по его поручению третьими лицами с возмещением понесенных необходимых расходов и других убытков.

Как видим, данный перечень носит весьма условный характер и в него включен даже такой способ защиты гражданских прав, рассматриваемый законодателем в качестве самостоятельного, как прекращение или изменение правоотношений.

Не включена в данный перечень медиация, но это можно признать разумным, поскольку самозащита при медиации носит не непосредственный, а как бы предварительный характер. Кроме того, тактика и стратегия действий медиатора по организации и проведению переговорного процесса составляет, скорее, предмет юридической или общей психологии либо конфликтологии, нежели гражданского права. Что касается способов самозащиты, характерных для морского права и регулируемых положениями КТМ РФ, то здесь следует сказать, что морское право, несмотря на свою тесную связь с гражданским правом, имеет все же значительную специфику, поэтому, поскольку наше исследование не посвящено непосредственно договору перевозки грузов, нам представляется, что подробный анализ положений статьи 156 КТМ, равно как и ряда других статей данного нормативного акта, в рамках данной работы был бы излишним. Вместе с тем все иные способы самозащиты гражданских прав имеют непосредственное отношение к предмету нашего исследования, в связи с чем мы и должны теперь приступить к их рассмотрению.

Первым и, несомненно, важнейшим из числа способов самозащиты субъективных прав субъектов гражданского права, в том числе и «неприкосновенного и священного» права собственности, является необходимая оборона.

Выше нами уже затрагивался вопрос о некоторой схожести самозащиты гражданских прав вообще с институтом необходимой обороны в уголовном праве. Но и непосредственно ГК РФ говорит о необходимой обороне как об обстоятельстве, при установлении наличия которого причиненный вред не подлежит возмещению, если только не было допущено превышения пределов необходимой обороны (ст. 1066 ГК РФ^[33]).

При этом надо отметить, что содержание понятия «необходимая оборона» в гражданском паве несколько шире, чем в уголовном. Если в уголовном праве под необходимой обороной понимаются действия, хотя и подпадающие под признаки состава преступления, но не признаваемые преступлением, то в гражданском праве к необходимой обороне относятся также действия, которые подпадают под понятие гражданского правонарушения, но не влекут за собой применения мер юридической ответственности. При этом, однако, само посягательство должно носить именно преступный характер: действия, направленные на отражение посягательства, которое по своему составу преступления не образуют, необходимой обороной не признаются. Кроме того, еще одно проявление связи институтов необходимой обороны в гражданском и уголовном праве состоит в том, что совершенно очевидно не может быть признано действовавшим в состоянии необходимой обороны лицо, которое само спровоцировало применение в отношении него мер самозащиты своими противоправными действиями.

В том случае, если было допущено превышение пределов необходимой обороны, то причиненный посягавшему вред подлежит возмещению, но с учетом степени вины оборонявшегося. Что же касается вреда, причиненного не самому посягавшему, а третьим лицам, то он подлежит возмещению на общих основаниях.

Непосредственно защита права собственности при необходимой обороне от преступных посягательств особой спецификой не отличается.

Собственно, то же можно сказать и о крайней необходимости как о форме (способе) самозащиты права, с той лишь разницей, что крайняя необходимость предполагает причинение вреда третьим лицам, которые к посягательству отношения не имеют; поэтому причиненный таким лицам вред, по общему правилу, подлежит возмещению за счет причинителя вреда, либо за счет лица, в интересах которого действовал причинитель вреда. С учетом конкретных обстоятельств дела, однако, суд может полностью или частично освободить указанных лиц от данной обязанности. При этом весьма важно, что правомерной самозащитой действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, признаются лишь в том случае, если причиненный вред оказывается меньшим, нежели предотвращенный (это пример ограничения права на самозащиту)^[34].

Удержание имущества должника - это, в первую очередь, способ обеспечения исполнения обязательств, но и способом самозащиты прав оно также может быть признано, в связи с тем, что предполагает самостоятельные действия кредитора. Собственно, с этим тезисом мы и не намерены спорить. Нас интересует другой вопрос: насколько применим данный способ самозащиты гражданских прав непосредственно к праву собственности? В самом деле, если удерживаемая вещь находится у кредитора, то может ли идти речь об удержании как способе защиты прав самого же кредитора? Если речь идет о праве на ту же самую вещь, то, безусловно, нет, поскольку правом собственности продавец не обладает. А вот если речь идет об опосредованной защите права собственности кредитора на другую вещь по обязательству, исполнение которого обеспечено залогом, то теоретическое решение данного вопроса усложняется. Если бы подобное обязательство было предусмотрено ГК, то, возможно, удержание следовало бы признать способом самозащиты права собственности. Но на практике правом удержания, согласно ГК РФ, обладают лишь:

а) подрядчик - при неуплате заказчиком установленной договором подряда цены либо иной причитающейся подрядчику в связи с исполнением договора суммы (ст. 712 ГК);

б) перевозчик - в обеспечение причитающихся ему провозной платы и иных платежей по перевозке (ст. 790 ГК);

в) поверенный по договору поручения -в обеспечение оплаты вознаграждения (ст. 972 ГК);

г) комиссионер - также в обеспечение получения вознаграждения по договору комиссии (ст. 996 ГК РФ).

Как видим, ни в одном из этих случаев нельзя вести речь даже об опосредованной защите права собственности кредитора на какую-либо вещь (кроме, конечно денежных купюр, в том случае, если они отделены от денежной массы должника, то есть индивидуализированы; но тогда, скажем, и куплю-продажу следовало бы признать не более чем меной). Следовательно, нет никаких оснований говорить об удержании имущества должника как о способе самозащиты права собственности. А признавать, скажем, основное залоговое обязательство (ибо понятие залога шире понятия удержания) не чем иным, как способом защиты права собственности кредитора, нецелесообразно.

Что касается самостоятельного восстановления нарушенного права собственности его субъектом, но за счет нарушителя права (как в форме приобретения товаров, так и в форме выполнения работ или оказания услуг), то данные формы самозащиты прав, хотя и опосредованно, но защищают право собственности. Подобное право, например, предоставлено статьей 475 ГК РФ покупателю в случае обнаружения недостатков товара, которые не были оговорены продавцом.

Итак, выше нами была рассмотрена самозащита как способ защиты права собственности (по терминологии ГК, поскольку выше нами было установлено, что она, скорее, является формой такой защиты).

Как мы уже отмечали, самозащита данного права не исчерпывает собой всех возможностей внесудебной защиты субъективного права собственности. Но рассмотрение других форм самозащиты в рамках нашего исследования, как уже говорилось выше, нецелесообразно в силу указанных ранее причин. Как претензионный порядок урегулирования споров, так и деятельность третейских судов заслуживают того, чтобы в свет выходили научные работы, посвященные непосредственно им. Впрочем, по данной тематике уже имеется немало научных работ, и это - далеко не предел.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В итоге проведенного исследования можно сделать следующие выводы.

Субъективное гражданское право представляет собой обеспеченную законом меру возможного поведения (право на свои действия) и меру должного поведения (право на чужие действия) без включения в его состав в качестве третьего элемента возможности прибегнуть к мерам государственного принуждения, поскольку «возможность «заставить» сопровождает субъективное право, но не составляет его сущности».

Гарантированность и реальность субъективных гражданских прав выражается в том, что в момент появления обстоятельств, создающих помехи на пути их реализации, у обладателя этих прав возникает новое, не существовавшее до конфликтной ситуации охранительное право. Другими словами, обеспеченность субъективного гражданского права как совокупности мер возможного и должного поведения проявляется в возможности возникновения нового дополнительного права - права на иск (правомочия на защиту), которое направлено на защиту нарушенного или оспоренного субъективного гражданского права.

Требование о признании права собственности предъявляется в суд общей юрисдикции либо в арбитражный в соответствии с правилами подведомственности согласно общим нормам, установленным процессуальным законодательством

Сделан вывод о том, что отказ от иска - это одновременно отказ и от процесса, и от выбранного способа защиты субъективного права, но ни в коем случае не отказ от субъективного права в целом.

Право на защиту - это полноценное право, которым собственник обладает в связи с наличием права собственности.

Собственник обладает субъективным правом. Это право включает в себя правомочия, то есть детализацию всех тех возможностей, которые приобретает обладатель этого субъективного права. В случае с правом собственности - это правомочия владения, пользования и распоряжения, иными словами, то, что может делать субъект, имея такое право.

Возможности защиты субъективного права неразрывно связаны с характером самого защищаемого права, поэтому налицо диалектическая зависимость права на защиту и материального права: право на защиту проистекает из самого материального права.

Возможность получения защиты нарушенного права собственности в определенном процессуальном порядке в Арбитражном суде зависит от субъективного материального права и возникает лишь с момента нарушения субъективного гражданского права либо с его оспариванием другими лицами.

Самозащита гражданских прав с позиций теории - это форма их защиты, допускаемая тогда, когда потерпевший располагает возможностями правомерного воздействия на нарушителя, не прибегая к помощи судебных или иных правоохранительных органов.

Наряду с защитой права собственности, конкретизирующейся в вещно-правовых способах, обязательственные иски, иски из причинения вреда и другие составляют элементы всей совокупности гражданско-правовых норм, обеспечивающих нормальное и беспрепятственное развитие рассматриваемых отношений в интересах собственника и общества в целом, то есть гражданско-правовую охрану права собственности.

Сделан вывод, что нормы гражданского законодательства, посвященные защите права собственности и иных вещных прав на недвижимое имущество, содержит значительный ряд неточных формулировок и пробелов, которые необходимо устранить на законодательном уровне.

Большая ясность и точность в теоретических, научных, а вследствие этого и законодательных формулировках служит эффективному осуществлению защиты оспоренного или нарушенного права собственника.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Хартия экономических прав и обязанностей государств от 12 декабря 1974 г. // Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи. 29 сессия. Резолюция 3281 (XXIX). – Действующее международное право. Т.3. – М.: Московский международный институт права, 1997.
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (в ред. от 04.11.2019) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. Ст. 2954.
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (в ред. 18.03.2019.) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 5. Ст. 410.
Кодекс торгового мореплавания РФ от 30 апреля 1999г. № 81-ФЗ (в ред. от 26.11.2019) // Собрание законодательства РФ. - 1999. - № 18. Ст. 2207.
Постановление Европейского Суда по правам человека от 07.05.2002 «Дело «Бурдов против России»» // Российская газета от 04.07.2002.
Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (в ред. от 29.07.2018) // Собрание законодательства РФ. – 1994. -№ 13. Ст.1447.

Алпатов П. Ю. Экономическое содержание собственности в условиях формирования социального государства в России. - М., 2012. – С.42.

Андреев Ю. Н. Собственность и право собственности: цивилистические аспекты: Монография. - М.: Инфра-М, 2016. – С. 15.

Батурин В. С., Смелова Е. В. История становления и развития понятия собственности // Вестник КарГУ. 2015. № 1 (65). – С. 85-88.

Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность: моногр. / С. Н. Братусь. – М.: Старая книга. 2015. – С. 74.

Васильева Ю. Сроки исполнения решений Конституционного Суда РФ и защита прав граждан на социальное обеспечение : некоторые проблемы и противоречия // Российская юстиция. - 2015. - № 5. – С. 83.

Вершинин А.П. Способы защиты гражданских прав в - СПб.: Питер 2017.

Весельская Н. Р. Права собственности: теоретико-методологические аспекты // Конституционное и муниципальное право. 2017. N 5. – С. 19.

Вещное право. Избранные лекции по Гражданскому праву / под ред. Г. В. Алексеева. - Саратов: Издательство «Вузовское образование», 2016.

Гетманова, А. Д. Учебник по логике / А. Д. Гетманова. - М. : Владос, 2015.

Гражданское право / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого – М.: РГ-Пресс, 2016.

Гражданское право / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого – М.: РГ-Пресс, 2016

Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав: монография / В. П. Грибанов. – М.: Статут, 2017.

Зайцев, А. И. Негосударственные процедуры урегулирования правовых споров : учеб. пособие / А. И. Зайцев, Н. В. Кузнецов, Т. А. Савельева. - Саратов : СГАП, 2015.

Зорькин В. Д. Конституционно-правовое развитие России. - М., 2014.

Казакова Е.Б. Актуальные вопросы самозащиты различных отраслях права в современных условиях // Российская юстиция. – 2015. - № 6. – С. 53-55.

Крашенинников Е. А. О праве на предъявление иска / Е. А. Крашенинников // Регламентация защиты субъективных прав в Основах гражданского законодательства: Сб. научн. тр. – Ярославль: ЯрГУ, 2012. – С. 77-84.

Медведев, М. Ф. Возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости / М. Ф. Медведев // Защита субъективных прав: история и современные проблемы : материалы III науч.-практ. конф., прошедшей в г. Волжском 27 марта 2011 г. - Волгоград : Волгоград. науч. изд-во, 2014. - С. 204-215.

Морозова Л. А. Проблемы современной российской государственности. - М.: Юрайт, 2015.

Новицкий И. Б. Основы римского гражданского права. - М.: Зерцало, 2018.

Ромовская З. В. Защита в семейном праве: монография / З. В. Ромовская. – Белгород, 2014.

Синицын С.А. Защита владения и вещных прав в гражданском праве России и Германии: дис. ... канд. юрид. наук. – М.: Спарк, 2015.

Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. – М.: Дело, 2018.

Тихомиров Ю. А. Публичная власть и бизнес // Право и экономика. - 2016. - № 8.

Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений: монография / В. Ф. Яковлев. – М.: Юрайт, 2015.
Ярошенко К.Б. Совершенствование гражданско-правовых норм защиты личных неимущественных прав граждан – М.: Юнити-Дана, 2016.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

ВИНДИКАЦИОННЫЙ ИСК

НЕГАТОРНЫЙ ИСК

ИСК О ПРИЗНАНИИ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ

ВЕЩНО-ПРАВОВЫЕ СПОСОБЫ ЗАЩИТЫ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ

Гражданское право / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого – М.: РГ-Пресс, 2016– С. 404. ↑
Вещное право. Избранные лекции по Гражданскому праву / под ред. Г. В. Алексеева. - Саратов: Издательство «Вузовское образование», 2016. – С. 18 ↑
Новицкий И. Б. Основы римского гражданского права. - М.: Зерцало, 2018. - С.92. ↑
Батурин В. С., Смелова Е. В. История становления и развития понятия собственности // Вестник КарГУ. 2015. № 1 (65). – С. 85-88. ↑
Алпатов П. Ю. Экономическое содержание собственности в условиях формирования социального государства в России. - М., 2012. – С.42. ↑
Зорькин В. Д. Конституционно-правовое развитие России. - М., 2014. – С. 411. ↑
Весельская Н. Р. Права собственности: теоретико-методологические аспекты // Конституционное и муниципальное право. 2017. N 5. – С. 19. ↑
Андреев Ю. Н. Собственность и право собственности: цивилистические аспекты: Монография. - М.: Инфра-М, 2016. – С. 15. ↑
Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений: монография / В. Ф. Яковлев. – М.: Юрайт, 2015. – С. 117. ↑
Ромовская З. В. Защита в семейном праве: монография / З. В. Ромовская. – Белгород, 2014. – С. 49. ↑
Вершинин А.П. Способы защиты гражданских прав в - СПб.: Питер 2017. – С. 131. ↑
Ярошенко К.Б. Совершенствование гражданско-правовых норм защиты личных неимущественных прав граждан – М.: Юнити-Дана, 2016. – С. 82. ↑
Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность: моногр. / С. Н. Братусь. – М.: Старая книга. 2015. – С. 74. ↑
Крашенинников Е. А. О праве на предъявление иска / Е. А. Крашенинников // Регламентация защиты субъективных прав в Основах гражданского законодательства: Сб. научн. тр. – Ярославль: ЯрГУ, 2012. – С. 77-84. ↑
Гражданское право / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого – М.: РГ-Пресс, 2016.– С. 289 ↑
Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав: монография / В. П. Грибанов. – М.: Статут, 2017. – С. 104. ↑
Казакова Е.Б. Актуальные вопросы самозащиты различных отраслях права в современных условиях // Российская юстиция. – 2015. - № 6. – С. 53-55. ↑
Тихомиров Ю. А. Публичная власть и бизнес // Право и экономика. - 2016. - № 8. - С. 3. ↑
Морозова Л. А. Проблемы современной российской государственности. - М.: Юрайт, 2015. - С. 84. ↑
Хартия экономических прав и обязанностей государств от 12 декабря 1974 г. // Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи. 29 сессия. Резолюция 3281 (XXIX). – Действующее международное право. Т.3. – М.: Московский международный институт права, 1997. ↑
Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (в ред. от 29.07.2018) // Собрание законодательства РФ. – 1994. -№ 13. Ст.1447. ↑
Постановление Европейского Суда по правам человека от 07.05.2002 «Дело «Бурдов против России»» // Российская газета от 04.07.2002. ↑
Васильева Ю. Сроки исполнения решений Конституционного Суда РФ и защита прав граждан на социальное обеспечение : некоторые проблемы и противоречия // Российская юстиция. - 2015. - № 5. – С. 83. ↑
Гетманова, А. Д. Учебник по логике / А. Д. Гетманова. - М. : Владос, 2015. – С. 111. ↑
Зайцев, А. И. Негосударственные процедуры урегулирования правовых споров : учеб. пособие / А. И. Зайцев, Н. В. Кузнецов, Т. А. Савельева. - Саратов : СГАП, 2015. – С. 89. ↑
Вершинин А.П. Способы защиты гражданских прав в - СПб.: Питер 2017. – С. 102. ↑
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (в ред. от 04.11.2019) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. Ст. 2954. ↑
Медведев, М. Ф. Возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости / М. Ф. Медведев // Защита субъективных прав: история и современные проблемы : материалы III науч.-практ. конф., прошедшей в г. Волжском 27 марта 2011 г. - Волгоград : Волгоград. науч. изд-во, 2014. - С. 204-215. ↑
Синицын С.А. Защита владения и вещных прав в гражданском праве России и Германии: дис. ... канд. юрид. наук. – М.: Спарк, 2015. – С. 143. ↑
Гражданское право / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого – М.: РГ-Пресс, 2017.- С. 270. ↑
Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений: монография / В. Ф. Яковлев. – М.: Юрайт, 2015. – С. 101. ↑
Кодекс торгового мореплавания РФ от 30 апреля 1999г. № 81-ФЗ (в ред. от 26.11.2019) // Собрание законодательства РФ. - 1999. - № 18. Ст. 2207. ↑
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (в ред. 18.03.2019.) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 5. Ст. 410. ↑
Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. – М.: Дело, 2018. – C. 127/ ↑