Презумпции и фикции в праве

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

В правоприменительной практике часто встречаются ситуации, когда реально имеет место тот или иной юридический факт, но в силу совокупности содержания некоторых норм права на практике невозможно доказать наличие этого юридического факта. В этом случае возникает ситуация, требующая разрешения каким-либо путем. Тогда, как прием юридической техники, применяется юридическая фикция.

Юридическая фикция - это преднамеренно созданное неоспоримое положение, не соответствующее реальной действительности и императивно содержащееся в нормах права с определенной целью: вызвать или не допустить определенные последствия. Использование юридической фикции в законодательной и правоприменительной деятельности осуществляется на протяжении многих веков. Данная правовая категория активно применялась ещё в Древнем Риме и прочно вошла в правовые системы многих европейских стран, а также правовую систему России.

Актуальность темы курсовой работы продиктована теоретической и практической важностью юридической фикции как правовой категории, определением роли и значения юридической фикции в отдельных отраслях права.

Целью данной работы является всестороннее и комплексное изучение юридической фикции, выявление особенностей ее применения в разных отраслях права.

Для ее достижения поставлены следующие задачи:

- анализ истории возникновения и развития взглядов на юридическую фикцию и их влияние на законотворческий процесс;

- определение понятия юридической фикции;

- исследование отличительных и схожих свойств юридической фикции с правовой презумпцией и другими смежными правовыми понятиями;

- определение роли юридической фикции в отдельных отраслях права.

При написании этой работы применялись следующие методы исследования: изучение и анализ научно - исследовательской и юридической литературы, использовались труды ученых: В.К. Бабаева, В.М. Горшенева, Г.Ф. Дормидонтова, В.И. Каминской, О.А. Курсовой, Д.И. Мейер, К.К. Панько, Пугинского Г.Ф., Марохина Е.Ю., Денисова Г.И., Зайцева И.М., Баранова В.М. и др.

Объектом исследования являются общественные отношения, которые регулируются с помощью юридических фикций.

Глава 1. Понятие «юридической фикции»

• 1. Юридическая фикция в истории правовой мысли.

Историю развития категории вымысла и предположений по продолжительности можно сравнить с историей развития самого права: отношение к ним было разное: от отрицания их роли и возможности применить в праве и, наоборот. Прежде всего, это было связано с природой самих явлений. В переводе с латинского языка фикция означает выдумку, вымысел, что-то несуществующее, нереальное. Неужели могут иметь место нереальные категории, вымыслы или предположения в праве, науке, которая обеспечивает в обществе порядок? Пожалуй, такой подход и объясняет существование периода отрицания фикций в праве.

Юридические фикции впервые начали распространяться в Древнем Риме. Римскими юристами фикция использовалась как средство юридической техники. Судебные магистраты могли отказать в судебной защите отношению, хотя оно и подходило бы под нормы цивильного права, и обеспечить судебную защиту в случаях, которые не предусматривались нормами права.

В римском праве существовали фиктивные иски, т. е. иски, в которых использовались фикции. Их назначение было в распространении предусмотренной законом защиты на новое, не предустановленное в законе отношение. При этом Претор предлагал в формуле судье допустить наличие фактов, которые в действительности не имели место.

Согласно цивильному праву правоспособностью обладало лицо, которое имело статус гражданина. Взятый в плен римлянин становился рабом, теряя при этом не только свободу, но и правоспособность, а также римское гражданство. Соответственно, если лицо умирало в плену, то его имущество не наследовалось ни по закону, ни по завещанию (завещание прекращало свое действие с момента попадания лица в плен). Безусловно, это было несправедливо по отношению к наследникам плененного. Тогда Корнелий принял закон, который вводил фикцию, в соответствии с которой умерший в плену считался умершим в момент попадания в плен, т.е. в тот момент, когда он еще был свободен и считался гражданином Рима.

Согласно вышеуказанной фикции считалось, что плененный умер свободным, и его завещание оставалось в силе, если же завещания не было, то наследовали законные наследники.^[1] А если же римский гражданин бежал в момент военных действий, то при переходе границы Римского государства его не просто считали свободным, но и рассматривали как- будто вовсе не был взят в плен.

В римском праве распространение получил так именуемый мнимый судебный процесс. Приобретатель и отчуждатель, лица, участвующие в римском процессе, приходили к претору. Приобретатель просил вещь, которую он приобретал, заявляя о принадлежностью ему. Отчуждатель мог признать право истца или промолчать. Тогда Претор устанавливал право истца и издавал акт, подтверждающий волю сторон.^[2]

В римском праве фикции согласно распространенной формуле «публичное право имеет в виду благо государства»^[3], часто применялись государственной властью для реализации каких-либо политических решений.

Например, Законом консулов Папия и Попея стимулировалось вступление мужчин и женщин в брак и рождаемость в Древнеримском государстве. Согласно этому закону, все мужчины 25 - 60 лет, и женщины, в возрасте 20 - 50 лет должны были состоять в браке и иметь детей. Если люди состояли в браке, но не имели детей, могли получить всего лишь часть наследства. Мужчина мог иметь одного ребенка, чтобы его не считали бездетным, а женщина должна была иметь 3 детей, вольноотпущенница – четырех.^[4]

Фикции в римском праве применялись и как средство, способствующее более быстрому и простому решению юридических вопросов. Так, нельзя признавать имуществом то, что приносит больше вреда, чем пользы; также нельзя считать вещь возвращенной, если она была возвращена в плохом состоянии; непонятные слова в завещании считаются ненаписанными и др.

Ввиду того, что фикции в римском праве способствовали преодолению консерватизма и формализма права, то отдельные исследователи и не рассматривали другие функции юридической фикции. Поэтому фикцию рассматривали как временный, переходный метод, который отойдет, как только право получит достаточное развитие.

В XIX в. проблема юридической фикции вновь была в центре внимания правоведов. Как в иностранной, так и отечественной юридической литературе появлялись споры по поводу происхождения юридических фикций, их роли и значении в древнеримском и современном законодательстве.

Дмитрий Иванович Мейер - один из известнейших специалистов в римском праве свое исследование «О юридических вымыслах и предположениях, о скрытых и притворных действиях» построил на изучении определенных проявлений фикций в Римском праве и в русском праве. Впервые она была издана в «Ученых записках Казанского Университета» в 1853 г. Автору удалось разделить понятия вымысла в праве, презумпции, скрытные и притворные действия, он дал определение правовой фикции, как «вымыслу в праве» и отнес её к «уклонениям от нормального порядка».

Существование фикций у Д.И. Мейера было связано с формализмом римского права. Согласно его позиции, это только средство «примирения консерватизма юридического мышления с потребностями правовой жизни...». ^[5]

Это исследование повлияло на профессора римского права Казанского Университета Г.Ф. Дормидонтова. Его работа «Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций», изданная в Казани в 1895 г., основывалась на положениях, сформулированных Д.И. Мейером. Г.Ф. Дорминтонов считал фикцию средством, которое служит целям юридической экономии и вызваны необходимостью удовлетворять вновь нарождавшимся потребностям …Обе эти работы имеют большое значение, так как позволяют изучить историю формирования и развития различных теорий о фиктивном в правовой науке.

Сергей Андреевич Муромцев - русский правовед, публицист, также рассматривал за фикциями только историческое значение и «несовершенный логический приём, который вызван известными историческими условиями и не должен распространять границы, установленных для него историей».^[6] Механизм действия фикции он раскрывал следующим образом: «известный признак, отличающий одно отношение от другого, все равно - заключался ли он в присутствии или отсутствии какого- либо свойства, воображался несуществующим, через что оба отношения оказывались вполне сходными и способными к подведению под действие одной и той же юридической нормы».^[7]

Как считал С.А. Муромцев, существование многих фикций обусловлено тем, что без них было бы необходимым менять структуру традиционных понятий. Такая работа могла показаться римским юристам очень трудною и «вовсе ненужною».^[8] Большинство из них, действительно, признавали ее такой, потому что в римском частном праве существовали работающие механизмы правового регулирования. Но, обвинять римских юристов, которые прекрасно разработали частное право, в уклонении от трудностей - невозможно.

Других взглядов на роль и значение правовой фикции придерживался Г.Ф. Дормидонтов. Фикцией он считал известный прием мышления, который состоит в признании существующим, заведомо несуществующего, и, наоборот. Юридическая фикция - «тот же прием, допускаемый объективным правом». ^[9] Он считает, что фикция отличается от обмана тем, что о ней принято говорить только в том случае, если никто не заблуждается на этот счет. Изучая юридические фикции в истории правовой мысли, необходимо также отметить работы зарубежных учёных-правоведов.

Во второй половине XIX в. вышла монография профессора Демелиуса. «Все виды проявления фиктивной мысли в римском праве можно характеризовать как нормы права, с помощью которых фактическое отношение обращается в юридическое и приравнивается по своей юридической природе своему образцу и обозначается, как подобное», считает Демелиус.^[10]. Он выступал против использования фикции в качестве средства юридической конструкции. Такой подход был свойственен немецким юристам. При этом, Демелиус признает огромное значение и необходимость применения фикций для науки. После, монография Демелиуса считалась «поворотным пунктом» в истории отношения германской юриспруденции к фикциям, была окончательно удалена фикция из области права.

В советский период в юридической литературе проблеме фикций уделялось мало внимания. Ряд советских правоведов отрицали существование фикции в праве по политическим мотивам. Фикция не соответствовала юридическим технологиям того времени, хотя и использовалась в законодательстве, когда другие средства уже были исчерпаны.

В последнее время на фикции обратили внимание юристы, которые занимаются отраслевыми исследованиями.^[11] То, что фикциям начали уделять внимание процессуалисты,^[12] объясняется тем, что в связи с решительным изменением идеологии требуются изменения правовых концепций в сфере гражданского и уголовного процесса.

Проблемы юридических фикций изучил К.К. Панько, исследовав правовые фикции в уголовном праве и правоприменении, также О.А. Курсова, которая раскрыла теоретическое понимание юридической фикции. В.К. Бабаев в своей монографии «Презумпции в советском праве», рассмотрел вопрос о том, какое положение занимает правовая фикция в праве в советский период.^[13]

С позиции В.К. Бабаева, необходимо отделять фикции как технико-правовой прием от фиктивности в самом праве. Конечно, о фиктивности в советском праве не было и речи. Тем не менее, В.К. Бабаев делает вывод о том, что фикцию можно применить в советском праве «не более как технико-юридический прием», и к их использованию «законодатель прибегает исключительно редко». Такой вывод типичен для советского правоведа, однако не совсем верен потому, что в советском законодательстве фикции тоже имели место - это закономерное явление в каждой системе права.

Интересные мысли относительно юридических фикции высказал С.С. Алексеев. С точки зрения ученого, фикции - «своего рода связки в нормативном материале», которые обеспечивают наилучшее функционирование правовой системы^[14] и служат для «обеспечения формальной определенности права».^[15] Но в то же время, это - «явления, неотделимые от нормативного содержания правовой системы, и, возможно, одно из наиболее ярких материальных выражений особенностей права как системного образования».^[16]

Сходную точку зрения выдвигал и В.М. Горшенев. Он считал, что фикция, наряду с презумпцией и другими правовыми явлениями, относится к «нетипичным нормативным предписаниям».^[17]

Исходя из вышеизложенного, рассмотрев историю возникновения и развития взглядов на юридическую фикцию, можно отметить следующее: середина XIX в. и советский период в российском праве характеризуются отрицанием возможности использования в праве фиктивных категорий. Конец XIX в. (римское право) характеризуется как период принятия и активного применения в праве юридических фикций.

В настоящее время наблюдается повышенное внимание учёных-правоведов к данной правовой категории.

Понятие юридической фикции

Фикция, как сложная юридическая категория, оказывает колоссальное влияние на развитие права и выступает в качестве средства юридической техники.

Фикция – институт, широко применяемый в российском праве.

В словаре иностранных слов можно прочитать такое определение «фикции - 1) выдумка, вымысел, несуществующее ложное; 2) юридический приём, который заключается в том, что действительность подводится под формулу, ей не отвечающую, или даже ничего общего о ней не имеющее, чтобы, в дальнейшем, из этой формулы сделать какие-либо выводы».^[18]

В соответствии со словарем Ф.А. Брокгауза — И.А. Ефрона «фикция есть предположение, заведомо не соответствующее действительности, в противоположность презумпции - положению, которое признаётся справедливым до тех пор, пока не доказано противное»^[19].

Денисов Г.И. называет юридической фикцией «преднамеренно созданное положение, которое не соответствует реальности и содержится в нормах права для того, чтобы не допустить определенные последствия.^[20]

Термин «фикция» (латинское fiсtio) имеет многовековую традицию, ее применение прослеживается как в науке, так и в законодательстве.

В юридической науке существуют разные взгляды на понимание термина «юридическая фикция». Под фикцией подразумевают положение, которое с момента своего образования лишено истинности.

В.К. Бабаев исследует фикцию как технико-юридический прием, благодаря которому несуществующее положение объявляется существующим и носит обязательный характер из-за ее закрепления в норме права^[21].

На наш взгляд, точное определение юридической фикции представляет Оксана Александровна Курсова в работе «Фикции в российском праве». Согласно этому определению, фикция есть «средство юридической техники, при помощи которого конструируется заведомо не существующее положение (отношение или состояние), признаваемое существующим и обладающее императивностью, выполняющее роль недостающего юридического факта в ситуации невосполнимой неизвестности, закрепленное нормой права».^[22]

Несмотря на многообразие подходов к определению содержания рассматриваемого понятия, неоспоримо то, что фикция – есть универсальное средство юридической техники, поскольку данный феномен используется на всех этапах развития права, не ограничиваясь никакими историческими рамками, и применяется во всех отраслях права.

К особенностям фикций ученые относят их следующие признаки: неопровержимость, императивность, формальный характер. Наличие данных признаков подтверждается закреплением фикций в нормативных правовых актах, общеобязательностью, необходимостью их соблюдения.

Кроме того, фикция выступает неким инструментом отражения конституционных ценностей в конституционных нормах, в чем и проявляется ее особенность как средства юридической техники. В этой связи фикция выступает еще и в качестве средства (инструмента) формирования конституционной нормы, обладающей высшей юридической силой по отношению к другим нормам права, поскольку на основании конституционных норм осуществляется строительство и развитие отраслевого законодательства Российской Федерации.^[23]

В целях оперативного реагирования на изменения в общественной жизни и установления развития общественных отношений в благоприятном направлении для общества и государства конституционный законодатель неизбежно прибегает к применению различных средств юридической техники, в том числе к фикции.

Поскольку с помощью данного инструмента законодателю не удастся непосредственно урегулировать отношения, но создать с ее помощью определенную иллюзорную правовую форму с целью упрощения структуры фактического состава, экономии в правовом регулировании возможно. Благодаря такому признаку как общеобязательность фикции данная иллюзорная правовая форма условно становится в один ранг с истиной, тогда как возможность доказывания обратного исключена в силу ее неопровержимости. Данное положение подтверждается конструкцией ч. 4 и 5 ст. 105 Конституции Российской Федерации.

Применительно к конституционному праву, как базисной и системообразующей отрасли, фикция имеет свои особенности: иную правовую природу, отличную от природы в других отраслях права, отражение в особых правовых нормах – нормах конституционного права, что обусловливает дальнейшую конкретизацию в иных отраслях права. В процессуальных отраслях они конструируются осознанно, в интересах повышения эффективности юридических средств, экономии времени, тогда как их появление в конституционном праве обусловлено обстоятельствами мировоззренческого, идеологического свойства. Однако не исключается осознанное их использование законодателем по политическим мотивам.^[24]

С целью более глубокого изучения, анализа и выведения данного понятия на поверхность многие ученые допускали условность при отождествлении неравнозначных понятий. Так, Августин в свое время считал, что время есть река, наполненная событиями, уносимая течением вперед. Однако, стоит чему - то появиться, как его уже нет.

Х. Файхингер справедливо утверждал об отрицании познания действительности в том виде, как она на самом деле. Отсюда логичен вывод о признании «времени», «скорости света», «пространства» фикциями.

Стоит отметить, что, с одной стороны, фикции появляются вследствие недостатков нормативно-правового обеспечения институтов государственной власти. В этой связи, пожалуй, необходимо согласиться с мнением Ю.В. Кима, утверждавшего, что в силу погрешимости практического и теоретического знания, иллюзии относительно отдельных аспектов государственной действительности фикции в конституционном праве неминуемы. Избыточность норм-фикций делает неустойчивым конституционный строй.

Во-первых, конституционно-правовая система становится мало эффективной для программирования, воспроизводства, самоидентификации параметров государственности, своевременного обнаружения и устранения отклонений в их функционировании.

Во-вторых, государственный режим может меняться по любому сценарию в зависимости от складывающейся политической конъюнктуры. Это приводит к разбалансировке механизма государства и снижению его устойчивости.

Несмотря на отрицательный подход, фикции в праве все же необходимы по следующим причинам.

Каждый из нас на протяжении всей жизни является участником общественных отношений, основанных на идеях и ценностях. Так, применительно к конституционному праву от ценностей, лежащих в основе общественных отношений, зависит устройство внутренней и внешней политики, формирование взаимоотношений между человеком, гражданином и государством, с одной стороны, а также формирование взаимоотношений между его органами государственной власти, органами местного самоуправления – с другой. Безусловно, признание того или иного положения ценностью одними провоцирует на отторжение ее другими и безразличие к ней у третьих.

Однако государство, выстраивая свою политику, должно знать это, поскольку социальная жизнь подобна бурной реке, устройство которой невозможно разгадать, положительный и отрицательный вектор направления которой невозможно определить, что может привести к изменению ценностей, их дисбалансу со всеми вытекающими отсюда последствиями: изменению законодательства, хаосу, перераспределению политических сил.

• 1. Понятие юридической презумпции

Презумпция – это предположение о наличии или отсутствии определенных фактов, основанное на связи между предполагаемыми фактами и фактами наличными. В основе презумпций лежит социальный опыт, многократно проверенное практикой знание о том, что презюмируемое – типичный, вероятный при данных условиях факт.

Правовая презумпция имеет следующие характерные черты:

1. прямо или косвенно закрепляется в праве;
2. в любом случае имеет значение для правового регулирования;
3. вызывает правовые последствия, если она является неопровержимой в силу закона или не опровергнута в процессе разрешения дела.

Юридическая презумпция – это подтвержденное правоприменительной практикой предположение о наличии или отсутствии юридически значимых явлений.

Самой древней юридической презумпцией является презумпция знания права и закона: предполагается, что все должны знать писаный закон. Эта презумпция была сформулирована и применялась еще в римском праве (ignorantia legis neminem excusat – незнание закона никого не извиняет). Без такого юридического предположения было бы вообще невозможно применить правовую норму, решить то или иное юридическое дело.

Важной юридической презумпцией является презумпция невиновности обвиняемого в уголовном процессе: каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. При этом обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность: его вину должен доказать обвинитель. Презумпция невиновности обвиняемого в уголовном процессе закреплена в статье 49 Конституции Российской Федерации.

В гражданском процессе действует обратная презумпция: презумпция виновности неисправного должника (должник, не исполнивший свое обязательство, считается виновным в неисполнении, пока не докажет обратное). Презумпции, таким образом, тесно связаны с процессом доказывания и с распределением бремени доказывания.

Юридические презумпции бывают общеправовые и отраслевые. Общеправовой как раз является презумпция знания опубликованных законов. Примером отраслевой презумпции может служить презумпция вины владельца источника повышенной опасности в случае причинения им вреда.

Глава 2. Отличие юридической фикции от смежных правовых понятий

2.1. Юридическая фикция и иные смежные правовые понятия

В праве как вспомогательное и временное средство восполнения пробелов применяют аналогию: аналогию закона и аналогию права. Аналогия закона применима в случае отсутствия правовой нормы, регулирующей исследуемый юридический случай, но в законодательстве предусмотрена другая норма, регулирующая схожие с ним отношения.

Аналогия права - это принятие решения по конкретному делу на основе общих принципов и смысла права при отсутствии нормы, регулирующей сходные отношения. Использование аналогии права возможно только в том случае, когда нельзя подобрать аналогичную норму права. Использование аналогии права исключено в Уголовном законодательстве, так как преступлением считается действие, предусмотренное Уголовным законом.

Основанием применения аналогии в праве служат пробелы в правовом регулировании; отсутствие нормативных документов, необходимость которых обусловлена объективными потребностями развития общества. Также пробелы образуются и в связи с развитием новых отношении, которые невозможно было предвидеть при создании нормативных актов.

Значение аналогии в том, что она позволяет в отдельном случае преодолеть существующий пробел. Правоприменителем находится норма, которая регулирует похожие обстоятельства и ее действие распространяется на отношение, требующее решения.

Вопрос применения аналогии подробно исследовал А.С. Пиголкин, который отмечал, что аналогия не является средством восполнения пробела права. Аналогия позволяет устранить пробел в данной конкретной ситуации.^[25]

Профессор, доктор юридических наук Р.Л. Хачатуров считает, что применение аналогии возможно, если рассматриваемый вопрос прямо не отрегулирован в законодательстве, и законодатель не связывает наступление юридических последствий с конкретным законом, а соответствующий вопрос находится в правовой сфере, требующее юридического решения. Он утверждает, что аналогию необходимо применять в строгом соответствии с требованиями законности. Значит, и использовать аналогию могут органы правосудия.^[26]

Рассматривая вопрос отличия юридической фикции от аналогии, Е.В. Ильина считает, что юридическая фикция и аналогия имеют различную природу. Так, аналогия основывается на фактическом сходстве реальных событий и обстоятельств, принадлежащих одному и тому же классу, тогда как в основе юридической фикции первоначально заключено ложное уподобление.^[27]

И юридические фикции, и аналогии вносят четкость и стабильность в правовое регулирование, являются средством преодоления неопределенности в сфере права.

В правовой науке существует такое понятие как аксиома. Аксиомой называют теоретическое положение, которое принимается за истину и не требует доказательства в силу его очевидности.

Шахкелдов Ф.Г., доктор юридических наук, профессор, определяет аксиому в праве как очевидные истины, понятные большинству людей.^[28] Надо отметить, что проблема аксиомы в праве недостаточно разработана в российской правовой науке и на сегодня это спорный вопрос теории права. Данной теме посвящены работы В.Н.Кудрявцева, С.С. Алексеева, В.И.Каминской, Г.Н. Манова и др.

Сходство юридической фикции и аксиомы в том, что оба содержат в себе элемент условности. И фикции, и аксиоме присуще такие свойства, как неопровержимость и непререкаемость. Главное их отличие заключено в самой природе происхождения фикции и аксиомы. Правовые аксиомы неизменны на протяжении длительного периода. Юридические же фикции являются порождением юридической техники и применяются в решении конкретных задач в соответствии с действующей системой права, находят своё закрепление в конкретных правовых нормах.

В праве получили распространение символы. Правовые символы - это отражение юридической действительности в форме мысли, текста правового акта. В современной юридической литературе дано следующее определение правовому символу: «закрепленные законодательством условные образы, которые используются как выражение достоверного юридического содержания и понятные людям». Иногда символы используют для условного обозначения большого нормативного предписания, взамен словесного текста. Такие символы, как правило, применяют в нормативно-правовых актах, которые регулируют порядок автомобильного и железнодорожного и других видов транспорта.

Безусловно, с помощью правовых символов юридические понятия и явления фиксируются в визуальную форму. А это дает возможность сохранить и передавать накопленные знания и опыт, что есть обязательное условие функционирования права в современном обществе.

Юридические фикции и символы имеют одинаковую природу. Это отмечал Г.Ф. Дормидонтов. Он писал, что родство фикции и символов очевидно. В их создании значимую роль играет воображение, и символы облегчают применение фикции.^[29]

Таким образом, оба явления есть порождение образного мышления и являются средством познания окружающего мира. В праве символы и фикции служат в качестве средств формализации.

В чем их разница? Главное отличие в том, что символ, как форма отражения действительности, всегда основан на реальном объекте, но только передает в более лаконичном виде. А фикция показывает на нереально существующее. Ее источником является чистое научное воображение. Фикция тоже выступает как средство упрощения юридической техники, однако в отличие от символа, создаёт новый, необходимый в данной ситуации.

Следующее понятие, которое используется в юридической науке ‑ юридический факт. Под юридическим фактом следует понимать конкретные события или действия, жизненные обстоятельства, условия и факторы, которые определены в правовых нормах. Они служат обязательным условием возникновения, изменения и прекращения правоотношений. Юридическими фактами могут выступать обстоятельства, затрагивающие прямым или косвенным образом интересы людей, общества, государства. Бессодержательные действия или события, конечно, не имеют юридического значения. Нельзя считать юридическими фактами мысли и проявления духовной жизни человека, а также абстрактные понятия. Однако, законодательство может учесть субъективную сторону поступков, то есть - вину, мотивы, интересы, цели, как части сложного юридического факта. Надо отметить, что значение имеют не только положительные явления, но и негативные факты. Ведь негативные факты больше всего объединяют фикцию и юридический факт. В том и ином случае конкретные юридические результаты связаны с обстоятельствами, которые в действительности не имеют место. Следует отметить, что юридические факты определены в норме права, что свойственно и юридическим фикциям.

Юридические факты играют существенную роль в правовом урегулировании общественных отношений. От их наличия и отсутствия обусловлено и признание, и отрицание права, обязанности конкретного объекта. Вот почему так важно всесторонне исследовать и правильно установить юридические факты. Сходство юридического факта и фикции заключается в их природе. Оба применяются с целью повлечь при реализации определённые правовые последствия. Определяя правовые последствия правоприменителю важно учитывать установленные юридические факты. Следовательно, утверждение о наличии соответствующих фактов может иметь в основе, как реальные жизненные обстоятельства, так и выдуманные, т.е. юридические фикции. И в обоих случаях правоприменитель должен сделать заключение о наличии или отсутствии искомых юридических фактов, и в соответствии с этим принять решение. В законодательстве они используются, чтобы установить определенные правовые последствия, исходя из установленных юридических фактов. И, безусловно, различие юридической фикции и юридического факта состоит в том, что факт – это обстоятельство, имеющее место в действительности, а фикция вымышленное обстоятельство.

Таким образом, рассмотрев во взаимосвязи с юридической фикцией такие понятия как аналогия права, аксиома права, символ права, юридический факт, можно сделать вывод: фикция является самостоятельным правовым явлением и играют значимую роль в правотворчестве.

2.2. Юридическая фикция и презумпция: сравнительно-правовой анализ правовых категорий

Юридическая презумпция – это юридический технический способ, который используется в законотворчестве; в переводе с латинского языка означает предположение, суждение, принятое в качестве вероятного.

Презумпции носят прогностический характер и служат важным вспомогательным инструментом познания окружающего мира. Научная и практическая ценность презумпции заключается в том, что они выступают в качестве средства, устанавливающего истины. Можно выделить существенные признаки презумпции:

1. презумпция - это технический способ, применяемый в законотворчестве;
2. презумпция - это возможное предположение;
3. юридические презумпции зафиксированы в нормах права и имеют отношение к наличию и отсутствию определенных обстоятельств, которые заключают правовое значение и влекут правовые последствия.

Презумпции играют большую роль в процессуальных отраслях права, например, в гражданском процессе применяют для деления обязанностей по доказыванию. Если обнаружена трудность доказывания факта, то закон освобождает сторону от этой обязанности. В случае недостаточных доказательств для конкретного точного суждения о фактах, суд с помощью презумпции, подходит к вероятному знанию о факте.

Профессор Кучинский Владимир Александрович подробно исследовал юридические презумпции и фикции, определил их сходство и различительные черты. С его точки зрения, как фикции, так и презумпции предусмотрены правовыми нормами, и, следовательно, признаны юридическими.^[30]

Но между ними существует различие: правовые презумпции самодостаточны, т.е. поскольку закреплены в нормах, то используются в изучении юридических дел без доказывания. Юридические же фикции в рассматриваемых юридических случаях требуют процессуального оформления и подтверждения в правовых актах.

В.К. Бабаев, подробно исследовав презумпцию в праве, обозначил схожие черты фикции и презумпции: оба они условно принимаются за истину, правовые презумпции и фикции нормативно закреплены. Согласно его точки зрения, правовые презумпции являются нормативным закреплением порядка отношений, признанного обычным, постоянным. Закреплённое же фикциями положение, создается самим законодателем, «если содержащееся в презумпциях положение по вероятности истинное, то фиктивное положение не может быть истинным».^[31]

Марохин Евгений Юрьевич в своей диссертационной работе «Юридическая фикция в современном российском законодательстве» исследует отличительные черты презумпции как приема юридической техники от фикции, дает разграничения понятиям - юридическая фикция и юридическая презумпция, как особым приёмам юридической техники.^[32]

Использование приёма фикции в праве не ставит цели принятия истины, главная задача заключается в урегулировании отношений, не поддающихся регламентации иным способом. Презумпции же фиксируют необходимый юридический факт, учитывая вероятность его наличия, но не реальной истинности, полагая его наличие.

Сложность разграничения презумпции и фикции, как отмечает Саркисян Л.Р., заключена в том, что фикция основывается на предположениях, но если это мнение изначально ложное, то мы имеем дело с фикцией, а, если, вероятное, то имеем дело с презумпцией.^[33]

Исходя из выше изложенного, следует, что пока не разработана полная действенная методика разделения категорий юридической фикции и презумпции.

Сложность в рассматриваемом вопросе заключена в том, что указанные категории довольно схожи и взаимосвязаны средствами юридической техники, имеют одинаковое происхождение - древнеримское право.

И фикция, и презумпция служат надежным средством процессуальной экономии, позволяющим качественно упростить нормативный материал, применяются для восполнения пробелов в законодательстве. Обе категории служат для преодоления конкретной ситуации неопределенности в правоотношениях. Ещё существенное сходство - обязательное нормативное закрепление в праве.

Таким образом, у презумпций и фикций достаточно общих черт. Однако, в случае презумпции, мы говорим о предположениях, при этом предположениях возможных, которые всегда можно опровергнуть. Фикции же, первоначально ложные положения, которые невозможно опровергнуть, так как это не имеет смысла. Они всегда выражаются императивно, а презумпции могут быть и императивными, и диспозитивными.

Глава 3. Особенности юридических фикций в зависимости от отраслевой принадлежности

3.1. Юридическая фикция в гражданском праве и процессе

Юридические фикции широкое распространение получили в гражданском законодательстве. Вопросы применения юридических фикций рассматривали многие ученые правоведы. Свое монографическое исследование этой теме посвятил Р.К. Лотфуллин. В частности, во второй главе книги «Юридические фикции в гражданском праве»^[34] подробно рассматриваются юридические фикции в сфере гражданского права. Современные российские правоведы высказывают разные мнения на природу фикции и их роль в праве. Так, профессор, доктор юридических наук В.М. Баранов в работе «Юридическая фикция как научная проблема. Критических заметках на монографию Р.К. Лотфуллина «Юридические фикции в гражданском праве»» рассматривает «болевые точки» проблемы.^[35] Е.А. Джазоян предполагает, что фикция в гражданском праве выступает как средство юридической техники, которое основано на предположении или суждении о фактах объективной действительности, сделанном осознанно, без опровержения и закреплено в правовой норме.^[36]

Юридические фикции в гражданском праве используются с различными целями. Правовое регулирование общественных отношений означает устранение из них обстановки неясности. Подобная ситуация имеет место, когда участники гражданского процесса не знают о некоторых юридических фактах. В этом случае неспособность принятых правовых средств разрешить ситуацию неясности может стать значительной преградой в развитии общественных отношений. Так как одни участники гражданского оборота не могут реализовать свои права, а другие – исполнить свои обязанности.

Денисов Г.И., кандидат юридических наук, в качестве классического примера фикции в гражданском праве, приводит начало исчисления срока для признания гражданина умершим (ст. 45 ГК РФ) или безвестно отсутствующим (ст. 42 ГК РФ).^[37] Если невозможно установить день получения последней информации об отсутствующем, то срок, с которого начинают считать человека безвестно отсутствующим считают первое число месяца, который следует за тем, в котором имелись последние новости об отсутствующем, а если невозможно установить этот месяц, то считается первое января следующего года. Гражданина признают безвестно отсутствующим в судебном порядке особого производства, когда к рассмотрению заявление, поданное заинтересованным гражданином. Чтобы суд принял решение о безвестном отсутствии лица необходимо наличие необходимо отсутствие каких-либо сведений, где пребывает гражданин, также длительность (в течение одного года) такой неизвестности и если невозможно установить место пребывания отсутствующего средствами розыскных мероприятий.

Таким образом, в данной ситуации роль юридической фикции содержится в определении момента, с которого следует считать гражданина безвестно отсутствующим. Конечно, определенный таким образом момент начала безвестного отсутствия является фикцией, так как нельзя утверждать, что гражданин исчез именно в первый день месяца, который следовал за тем, в котором была получена последняя информация о нем.

Однако, законодатель для упрощения работы этой нормы, связывает последствия признания гражданина безвестно отсутствующим именно с этой датой. В соответствии с частью 3 статьи 45 ГК РФ «Объявление гражданина умершим» днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день, когда судебное решение об объявлении его умершим вступило в законную силу. Однако, суд может признать днем смерти гражданина день его предполагаемой гибели, если есть основания предполагать, что человек пропал без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание предполагать его гибель от конкретного несчастного случая.

Суд может объявить гражданина умершим, в случае отсутствия в месте его жительства сведений, дающих основания предполагать, что не пребывал в течение пяти лет, а если он пропал без вести при обстоятельствах, которые угрожали смертью и дают основание предполагать его смерть от несчастного случая в течение шести месяцев (ч. 1 ст. 45 ГК РФ). Такими обстоятельствами считаются стихийные бедствия: землетрясения, наводнения, а также чрезвычайные ситуации, такие как, например, пожар, автомобильная, железнодорожная или авиакатастрофа, кораблекрушение и т.д.

Указанные обстоятельства требуют подтверждения соответствующими документами, свидетельскими показаниями и другими доказательствами.

Как следует из сказанного, речь идет о подтверждении не факта гибели гражданина, а наличие обстоятельств, угрожавшим ему смертью, которое и является основанием принятия судебного решения. Сам факт гибели остаётся неизвестным суду. Здесь также юридическая фикция используется для того, чтобы определить момент, с которого гражданина считать умершим (ч. 3 ст. 45 ГК РФ). Безусловно, это фикция: маловероятно, чтобы настоящая дата смерти совпала с датой вступления в силу решения суда. Это может быть только случайность.

Гражданский кодекс РФ использует юридическую фикцию в конкретных случаях, а именно когда заявление на выдачу патента на изобретение или модель, промышленный образец, признается отозванной заявителем при отсутствии факта отзыва этого заявления. На самом деле, чтобы заявка была признана отозванной, необходимо оформить и отправить в соответствующий государственный орган извещение об отзыве заявки. Но в некоторых случаях, отсутствие извещения об отзыве заявления может внести неясность в отношения, которые регулируются патентным правом. Из-за этого законодательство обязано признавать заявку отозванной, даже если заявитель не оформил отзыв. В большинстве случаев юридическая фикция применяется, когда заявитель не предоставляет предусмотренные законодательством документы. Хотя, фактического отзыва заявки не было, и поэтому, часто говорят «(не) отозвана или (не) признана отозванной».

Большую роль играют правовые фикции в судопроизводстве. Во- первых, они упрощают процедуру рассмотрения и разрешения гражданских дел, и во - вторых способствуют процессуальной экономии. Ввиду того, что фикция выступает как формальное доказательство, то уже не важно - установление реальной истины, а это сокращает процедуру доказывания.

Фикции, прежде всего, применяются к недисциплинированным лицам – участникам дела, при этом главной целью является повышение уровня ответственности за свои действия. Такую точку зрения выдвигает и И.М. Зайцев, фикцию он рассматривает как особую правовую санкцию, применяемую к недисциплинированным лицам.^[38] Рассмотренные фикции чаще всего можно встретить в гражданском судопроизводстве. Автор в доказательство своей точки зрения приводит случай, в котором лица, участвующие в деле, должны информировать суд о смене своего адреса во время судебного рассмотрения.

Не редки случаи, когда лицо с целью уклонения от суда, не сообщает о смене адреса. Согласно ст. 118 ГПК РФ, «судебная повестка или судебное извещение посылается по последнему известному суду месту жительства или месту нахождения адресата, и считаются доставленными, хотя бы адресат по этому адресу более не проживает или не находится». Из этого следует, что лицо извещено, и продолжено рассмотрение дела по существу.

Таким образом, рассмотрев юридические фикции в гражданском праве, можно сделать вывод, что их основным назначением является исключение неопределённости и двусмысленности в гражданско-правовых отношениях.

3.2. Юридические фикции в конституционном и уголовном праве.

Ведущее место в системе права занимает конституционно-правовая фикция. Юридические фикции в конституционном праве имеют сущность, несколько отличающуюся от тех, что встречаются в других отраслях права. Ким Ю.В. В статье «Конституционная модель «разделения властей в Российской Федерации». Фикции и реалии» исследует юридические в конституционном праве, их виды и причины, обуславливающие их возникновение.

Появление фикции в конституционном праве он связывает со свойствами мировоззренческого и идеологического характера. Автор особое внимание уделяет принципу разделения властей как конституционно-правовой фикции.

В настоящее время в юридической науке существует много классификаций фикции, разработанные с целью изучения содержания юридической фикции, познания ее смысла и ее роли в праве.

Рассмотрим некоторые виды конституционно - правовых фикций: материальные, процессуальные, смешанные.

1. Материальные конституционно-правовые фикции выступают в качестве регуляторов общественных отношений.
2. Процессуальные фикции используются в законодательной системе и обеспечивают смягчение процессуальных формальностей.
3. Смешанные фикции определяют как сущность данного феномена, так и порядок взаимоотношений между различными ветвями власти.

Основанием для указанной классификации является разделение фикции, характерные для отрасли права по содержанию.

Правовые фикции можно также классифицировать по юридической правовой силе:

- фикции, которые содержаться или вытекают из текста Конституции страны;

-фикции, которые закреплены в юридических актах, содержат конституционно-правовые нормы, действуют в сфере конституционного права.

Эта классификация основана на том, что фикции, которые содержатся в различных правовых актах, обладают разной юридической силой.

По отношению к фактическим обстоятельствам можно выделить следующие фикции:

- положительные: признают обстоятельства, которые в реальности не существуют существующими;

- отрицательные: отрицают реально существующие обстоятельства.

Мы видим, что каждая из классификаций конституционно-правовых фикций способствует более глубокому изучению сущности этого явления, раскрывая основные свойства и назначение фикций в конституционном праве.

Правовые фикции получили распространение и в уголовном праве. Особенность применения фикций в уголовном праве заключается в следующем: она служит средством реализации политики законодателя. Уголовная политика законодателя направлена на установление основных принципов уголовного права и правосудия, сформировать линию борьбы с преступностью. Одним из проявлений реализации этой политики является ст. 7 УК РФ, которая закрепляет принцип гуманизма. Особенностью данного принципа является его направленность, как на защиту интересов потерпевшего, так и защиту прав лица, совершившего преступление.

Проблеме проявлений фикций в уголовном праве уделяют внимание ученые правоведы (Панько К.К., Марохин Е.Ю., Курсова О.А. и др.). Наиболее глубоко данный вопрос изучил К.К. Панько в работе «Фикции в уголовном праве (в сфере законотворчества и правоприменении)». После рассмотрения теоретического содержания фикции, им раскрыты особенности использования фикции в уголовно-правовых понятиях и институтах: понятие преступления и его состава, фикции в законодательной регламентации освобождения от уголовной ответственности и установления наказания, освобождения от отбывания наказания и других правовых последствиях.^[39]

Одним из проявлений юридических фикции в уголовном праве является погашение и снятие судимости.

Согласно УК РФ ч. 3 ст. 86, судимость считается погашенной:

- в отношении лиц, которые получили условное наказание, испытательный срок истек;

- в отношении лиц, к которым применялась санкция мягче лишения свободы, прошел год или более после отбытия или исполнения наказания;

- в отношении лиц, приговоренных к лишению свободы за преступления небольшой или средней тяжести, прошло три после отбытия наказания;

- в отношении лиц, приговоренных к лишению свободы за тяжкие преступления, прошло шесть лет после отбытия наказания;

- в отношении лиц, осужденных за особо тяжкие преступления, прошло восемь лет после отбытия наказания.

В рассмотренных случаях очевидным является наличие фикций: факт, который имел место в реальной жизнии в прошлом, признан не существующим, а значит, не порождает принятых в таких случаях отрицательных последствий для субъекта. Используемая фикция здесь имеет гуманную направленность.

Анализируя случай применения фикции при освобождении от уголовной ответственности, Панько К.К. и Марохин Е.Ю. высказывают разные мнения. Так, согласно позиции Панько К.К., освобождение от уголовной ответственности полностью отнесено к случаю использования фикции, уголовно-правовые фикции рассматриваются как прием законодательной техники. Марохин Е.Ю. считает, что не следует целиком считать фикциями все способы освобождения от уголовной ответственности. В своей диссертационной работе он подробно анализирует каждое основание освобождения от уголовной ответственности с точки зрения применения фикции.^[40]

Данилова Е.С., рассматривая уголовно-правовые фикции, отмечает, что этот вид фикции дает возможность в законодательном порядке установить временные пределы возможности привлечения лица к уголовной ответственности.

Из вышесказанного следует, что юридическая фикция играет колоссальную роль в развитии права, она выступает как средство юридической техники и средство процессуальной экономии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, темой исследования в данной работе является одно из сложных и интересных явлений в правовой теории — юридическая фикция. Учёные-правоведы на протяжении нескольких веков в разные исторические периоды развития права обращали своё внимание на правовую фикцию.

В настоящей работе представлены различные подходы ученых-правоведов к пониманию юридической фикции: ее особенностям, отличительным и схожим свойствам с другими смежными правовыми категориями: аналогия, аксиома, юридические символы и юридический факт. Представлена сравнительно-правовая характеристика юридической фикции и презумпции. Правовые презумпции, фикции, аксиомы, символы являются специфическими юридическими категориями, которые имеют широкую область применения: они применяются практически во всех отраслях права.

На основании анализа научно – исследовательской литературы определены проблемные вопросы, которые возникают при изучении данного вопроса. Проблема применения фикции в праве не теряет своей актуальности и сегодня, об этом свидетельствуют монографические исследования современных ученых. В них достаточно полно раскрывается правовая природа, сущность фикции, ее назначение и определенные проявления в гражданском, уголовном, конституционном праве.

В настоящее время, фикция существует в праве как метод юридической техники, и её использование в некоторых случаях, является единственно возможным средством, регулирующим общественные отношения в проблемных случаях невосполнимой неизвестности. Из-за своей универсальности, правовая фикция используется не только при формулировании отдельной нормы права, но и при построении отдельных, сложных и, имеющих большое значение для отраслей права, институтов.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативные правовые акты

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ): [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс, 1992-2015. URL: http://www.consultant.ru/popular/cons/
2. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть 1 от 30.11.1994 N 51-ФЗ (принят ГД ФС РФ 21.10.1994) (ред. от 08.03.2015):
   [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс, 1992-2015. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=173291
3. Гражданский процессуальный кодекс от 14.11.2002 N 138-ФЗ (принят ГД ФС РФ 23.10.2002) (действующая редакция от 08.03.2015): ): [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс, 1992-2015, URL: http://www.consultant.ru/popular/gpkrf/
4. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ
   (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред. от 30.03.2015):
   [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс, 1992-2015, URL: http://base.consultant.ru/cons/CGI/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=177261;frame Учебники, пособия, монографии=91

Литература

Учебники, пособия, монографии

1. Бабаев В.К Презумпции в советском праве. - Горький: ГВШ МВД СССР, 1974. – 124 с.
2. Бабаев В.К. Теория государства и права. - М.: Юрист. – 2003. – 592 с.
3. Давыдова М.Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. - Волгоград: Изд.: ВолГУ, 2009. – 318 с.
4. Дормидонтов Г.Ф. Юридические фикции и презумпции. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. - Казань: Типо-литография Императорск. ун-та, 1895. – 180 с.
5. Кашанина Т.В. Юридическая техника. - М.:ЭКСМО. – 2007. – 437 с.
6. Лотфуллин Р.К. Юридические фикции в гражданском праве. - М: Юристъ, 2006. – 112 с.
7. Марченко М.Н. Общая теория государства и права. Академический курс / Под ред. М.Н. Марченко. - М.: Издательство, 2012. – 425 с
8. Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях, о скрытых и притворных действиях// Избранные произведения по гражданскому праву. - М.: Центр ЮрИнформ, 2003. – 162 с.
9. Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. - М.: Статут, 2003. – 685 с.
10. Муромцев С.А. О консерватизме римской юриспруденции. – М.: Тип.: А.И. Мамонтова и Ко. - С.97.
11. Новицкий И.Б. Римское право. - М.: Ассоциация «Гуманитарное Знание». - 1995. - С.140
12. Покровский И.А. История римского частного права. - СПб.: Издательство, 1998. - С. 300-301.
13. Пронина М.П., Специальные средства юридической техники: монография / М.П. Пронина; ред. А. П. Кузнецов. - Н. Новгород : НА МВД России, 2014. - 354 с.
14. Филимонова И.В. Юридические фикции в праве России: история и современность: монография / И.В. Филимонова. - М.: Юрлинтиформ, 2012. – 370 с.
15. Черданцев А.Ф. Логика – языковые феномены в юриспруденци: монография / А.Ф. Черданцев - М.: Изд.: Норма, 2012. – 320 с.
16. Черепахин Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве. - М.: Статут, 2001-. С.11

Статьи периодических изданий

1. Баранов В.М. « Юридическая фикция как научная проблема. Критические заметки на монографию Лотфуллина «Юридические фикции в гражданском праве» // Юридическая техника – 2007. - №1. - С.266
2. Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. - 1978. - № 3. - С. 115-117.
3. Денисов Г.И. Юридическая техника: теория и практика // Журнал российского права. 2013. N 8. – С. 25 – 28
4. Зайцев И. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция. - 1997. - № 1. - С. 35-36.
5. Ильина Е.В. Соотношение юридической фикции и аналогии // Вестник ВолГУ Серия 9: Исследования молодых ученых. - 2012. - №10 – с.194
6. Кучинский В.А. Юридические презумпции и фикции (общие черты и различия) // Юридическая техника. – 2010. - №4. – с.302
7. Невинская Е.В. Конституция РФ о взаимоотношениях личности и государства. // Личность – общество – государство: конституционная доктрина и практика взаимодействия в современной России: материалы межрегионального научно-практического семинара (Барнаул, 9 декабря 2010 г.) / под ред. В.В. Невинского. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2011.
8. Пиголкин А.С. Обнаружение и преодоление пробелов права // Советское государство и право. – 1970. - №3.- С. 47
9. Саркисян Л.Р. Юридические презумпции и фикции как приемы правотворчества// Юридическая техника. – 2010. - № 4. – с.482
10. Хачатурян Р.Л. Аналогия в праве // Вектор Науки Тольяттинского Гос.Университета. - 2009. - №5. – с.129
11. Шахкелдов Ф.Г. Презумпции, аксиомы и гипотезы в праве // Теория и практика общественного развития. - 2005. - №3. – с.54

Диссертации и авторефераты

1. Джазоян Е.А. Категория фикции в гражданском праве: дисс. ... канд. юрид. наук. - М., 2006. - С.119.
2. .: Курсова О.А. Фикции в российском праве: Дис. канд. юрид. наук. – Н. Новгород, 2001. – С. 49
3. Лотфуллин Р.К. Юридические фикции в гражданском праве: автореф. дис. … канд. наук. М. – 2007. – 28 с.
4. Лотфуллин Р.К. Юридические фикции в гражданском праве: дис. … канд. наук. М. – 2007. - 211 с.
5. Марохин Е.Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве : автореф. дис. ... канд. юрид. наук - Ставрополь, 2004. - 26 c.
6. Марохин. Е.Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01 Ставрополь, 2004. - 179 c.
7. Панько К.К. Фикции в уголовном праве и правоприменении: дис. … канд. юрид. наук. - Ярославль, 1998. - 135 с;
8. Ширвиндт А.М. Значение фикции в римском праве: дис. … канд. юрид. наук. М.-2011. – 220 с.

1. Покровский И.А. История римского частного права. - СПб., 1998. - С. 300-301. ↑

2. Новицкий И.Б.Римское право. – М., 1995. - С. 140 ↑

3. Черепахин Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве. - М.: Статут, 2001. - С.11 ↑

4. Черепахин Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве. - С. 125 14 ↑

5. Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях, о скрытых и притворных действиях // Избранные произведения по гражданскому праву. - М.: Центр ЮрИнформ, 2003. – С. 54. ↑

6. Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. - М., 1883. - С.364. ↑

7. Муромцев С.А. О консерватизме римской юриспруденции. – М.: Тип.: А. И. Мамонтова и Ко, год издания. - С. 97. ↑

8. Там же. - С. 366 ↑

9. Дормидонтов Г.Ф. Юридические фикции и презумпции. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. - Казань: Типо-литография Императорск. ун-та, 1895. – С.136 ↑

10. Demelius. Die Rechtsfiction in ihrer geschichtlichen und dogmatischen Bedeutung. 1858. / Цит. no: Дормидонтов Г.Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применении фикций. - Казань, 1895. - С. 117. ↑

11. Панько К.К. Фикции в уголовном праве и правоприменении. - Ярославль, 1998. - 135 с; ↑

12. Зайцев И. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция. - 1997. - № 1. - С. 35-36. ↑

13. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. – Горький, 1974. - С. 25. ↑

14. Алексеев С.С. Общая теория права. В 2-х томах. Т. 2. –М: Юрид.лит., 1982. - С. 52. ↑

15. Там же. - С. 277. ↑

16. Алексеев С.С. Общая теория права. - С. 52. ↑

17. Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. - 1978. - № 3. - С. 115-117. ↑

18. Словарь иностранных слов и выражений / Авт. – сост. Н.В. Трус, Т.Г. Шубина. – М., 1997. – С. 479. ↑

19. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона ГДЕ ВЫХОДНЫЕ ДАННЫЕ??? ↑

20. Денисов Г.И. Юридическая техника: теория и практика // Журнал российского права. - 2013. - N 8. – С. 25 – 28 ↑

21. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. - Горький, 1974. - 124 с. ↑

22. Курсова О.А. Фикции в российском праве: Дис. канд. юрид. наук. – Н. Новгород, 2001. – С. 49 ↑

23. Невинская Е.В. Конституция РФ о взаимоотношениях личности и государства. // Личность – общество – государство: конституционная доктрина и практика взаимодействия в современной России: материалы межрегионального научно-практического семинара (Барнаул, 9 декабря 2010 г.) / Под ред. В.В. Невинского. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та., 2011. – С. ↑

24. Общая теория государства и права. Академический курс / Под ред. М.Н. Марченко. - М.: Изд-во, 2012. – 425 с ↑

25. Пиголкин А.С. Обнаружение и преодоление пробелов права // Советское государство и право. – 1970. - № 3. - С. 47 ↑

26. Хачатуров Р.Л. Аналогия в праве // Вектор Науки Тольятинского Гос. Университета. - 2009. - № 5. – С. 129. ↑

27. Ильина Е.В. Соотношение юридической фикции и аналогии // Вестник ВолГУ Серия 9: Исследования молодых ученых. - 2012. - № 10. – С.194 ↑

28. Шахкелдов Ф.Г. Презумпции, аксиомы и гипотезы в праве // Теория и практика общественного развития. – 2005. - № 3. – С. 54. ↑

29. Дормидонтов Г.Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. - Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1895. - С. 61 ↑

30. Кучинский В.А. Юридические презумпции и фикции (общие черты и различия) // Юридическая техника. – 2010. - № 4. – С. 302 ↑

31. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. – М.: Изд-во ГВШ МВД СССР, 1974. - С. 32. ↑

32. Марохин, Е.Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве: Дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01 - Ставрополь, 2004. - 179 c. ↑

33. Саркисян Л.Р. Юридические презумпции и фикции как приемы правотворчества // Юридическая техника. – 2010. - № 4. – С. 482 ↑

34. Лотфуллин Р.К. Юридические фикции в гражданском праве. - М: Юристъ, 2006. - С.112 ↑

35. Баранов В.М. Юридическая фикция как научная проблема. Критические заметки на монографию Лотфуллина «Юридические фикции в гражданском праве // Юридическая техника – 2007. - № 1. - С. 266 ↑

36. Джазоян Е.А. Категория фикции в гражданском праве: дисс. ... канд. юрид. наук. - М., 2006. - С.119. ↑

37. Денисов Г.И. Юридическая техника: теория и практика // Российское право. – 2005. - N 8. - С. 35 ↑

38. Зайцев И.М. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция. - 1997. - № 1. - С. 19. ↑

39. Панько К. К. Фикции в уголовном праве (В сфере законотворчества и правоприменении) : Дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08 - Ярославль, 1998. - 233 c. ↑

40. Марохин Е.Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве. Дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 - Ставрополь, 2004. – С. 172. ↑