Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Правовая культура. Правовой нигилизм и правовой фетишизм ( КОНЦЕПЦИЯ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Российское общество за довольно короткий срок не по своей воле примеряло на себя три совершенно разных типа правового мышления: при Царе вроде как не было никаких прав вовсе – все и всё принадлежали короне и самодержцу, все сословия без исключения (первые «права» у определенных групп населения начали законодательно закрепляться только при Петре I, например, право на частную собственность); при Советах интересы общего ставились выше, чем права и свободы личности; в современной России права и свободы личности закреплены в Конституции, как главные составляющие всей государственности.

При этом переход от каждого периода к другому осуществлялся не планомерно, а революционными методами, и даже если у какого-то процента населения при каждом таком событии и был внутренний запрос на такие изменения, подавляющему большинству новое мышление насаживалось без спроса и объяснения причин и преимуществ. Ввиду чего появлялись полярные отклонения в правовом мышлении и правовом сознании – правовой нигилизм и правовой фетишизм – стороны одинаково вредоносные и опасные. Адекватное правовое сознание общества постоянно страдает от негативного влияния с обеих сторон.

Стоить отметить, что правовой нигилизм – сознательное неприятие общепринятых правовых норм или не совсем осознанное их нарушение ввиду определенных причин – зачастую воспринимается как намного более опасная и серьезная проблема общества в отличие от правового фетишизма –сильная вера в верховность права, убеждение, что законы обладают чуть ли не сверхъестественной регулятивной силой и с их помощью можно и нужно решить все проблемы общества, страны и экономики. Но это не так, более того, они находятся в балансе друг с другом и друг друга порождают. Например, один из примеров корреляции заключается в том, что чем больше законов издает власть, тем больше общество ей не доверяет и тем больше противится исполнению этих законов.

Целью данной курсовой работы является исследование правовой культуры в аспекте двух её крайностей правового нигилизма и правового фетишизма.

Поставленная цель определила следующие задачи

- определить понятие и структуру правовой культуры;

- рассмотреть правовой нигилизм и правовой фетишизм, их происхождение и классификация;

- изучить правовой нигилизм и фетишизм в современной России;

- проанализирована корреляция между правовым нигилизмом и правовым фетишизмом, оценить их влияние на общество, государство и экономику;

- предложить способы снижения негативного эффекта правового нигилизма и правового фетишизма.

В этом процессе подготовки компании работы были попытки использованы учебные, сотрудники научно-методические источники, а также таким результаты личных обратить исследований.

Методологическую директор и теоретическую основу удовлет составляют работы средний отечественных и зарубежных трансформации авторов в области правовой культуры, правового нигилизма и фетишизма.

Структура диджитал работы состоит оценкам из введения, основной является части, которая стилевые включает в себя организации теоретические и практические можно вопросы, заключения, число списка использованных балла источников.

1. КОНЦЕПЦИЯ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ

1.1 Понятие правовой культуры

Культура общества — это совокупность материальных и духовных ценностей, созданных людьми на протяжении веков, достигнутый человечеством уровень исторического развития, степень цивилизованности общества, интеллектуального, духовного развития, гуманистического мировоззрения. Это достижения материального производства, науки, искусства, идеологические и моральные ценности.

Правовая культура является непременной составной частью общечеловеческой культуры. Подлинно культурным обществом является то, где разработана и действует развернутая и непротиворечивая система законодательства, отражающая общечеловеческие духовные ценности, где права личности обеспечиваются и защищаются, господствует режим законности и законопослушания, где сохраняются юридические памятники как непреложные культурные ценности.

Правовая культура, отражая уровень правовой цивилизованности общества и включая в себя прогрессивные достижения зарубежных правовых систем, объединяет все, что создано человечеством в правовой сфере: право, юридическую науку, правосознание, практику законотворчества и судебной деятельности, юридическое мировоззрение, национальные корни, историческую память, юридические обычаи и традиции. Это обусловленное социальным, экономическим и духовным строем общества внутреннее состояние его правовой жизни.

Правовая культура предполагает достаточное знание должностными лицами и гражданами юридических норм, их правовую грамотность, умение пользоваться законами в практической жизни, высокую степень уважения, авторитета права, его оценки как необходимой социальной ценности для нормального функционирования цивилизованного сообщества людей, атмосферу законопослушания личности, устойчивые привычки, внутреннюю потребность к соблюдению закона и социально-правовой активности.

Целью правовой культуры является упорядочение поступков людей, обеспечение стабильности в обществе и ограждение личности от всякого произвола, от кого бы он ни исходил. Правовая культура - многогранное социальное явление. Несомненно одно: её ядром является право. Правовая культура охватывает всю правовую надстройку общества: позитивное право, правосознание, законность, законотворческую, правоприменительную и иную правовую деятельность, правовую науку, а также правоохранительную систему, словом, юридическую действительность и развитие всех её частей. О правовой культуре в целом, можно говорить как о примитивной (простой), так и как о высокой (развитой). Правовая культура в своём развитии прошла длительный и извилистый путь. На её пути были античность, Средневековье, Возрождение, Просвещение, Новое время, современная цивилизация [34, c.104].

В правовую культуру включаются и высокий уровень правотворческой деятельности в стране, своевременный и качественный учет в законодательстве новых тенденций и потребностей развития общества, демократические основы подготовки и принятия новых нормативных решений, активное использование выработанных мировой практикой правил законодательной техники. Не менее важны также и эффективность правоприменительной работы управленческого и правоохранительного аппарата, авторитет судов и других органов, осуществляющих борьбу с преступностью, их способность вместе с общественностью преодолеть это социальное зло.

Уровень юридической культуры проявляется также в степени развития юридической науки в стране, эффективности правового образования. Забота об исторических юридических памятниках (в нашей стране это, например, Русская Правда, Уложение царя Алексея Михайловича, Свод законов царской России и др.), их охрана, сохранение, научное изучение также необходимые элементы правовой культуры.

1.2 Структура правовой культуры

Правовая культура складывается из ряда взаимосвязанных элементов:

Во-первых, уровень правосознания и правовой активности граждан. Этот элемент выражается в степени освоения (выражения знания и понимания) права гражданами, должностными лицами, направленности на соблюдение запретов, использование прав, исполнение обязанностей. Каждый субъект призван: осмыслить, что право представляет собой ценность в сфере общественных отношений; знать право, понимать его смысл, уметь истолковать те или иные положения закона, выяснить его цель, определить сферу действия; уметь применять в практической деятельности добытые правовые знания, использовать закон для защиты своих прав, свобод и законных интересов; уметь вести себя в сложных правовых ситуациях и т.д. Уровень (объем) знания права зависит от того, является ли гражданин профессиональным юристом, работником правотворческой или правоприменительной сферы или он занимается иной деятельностью. Для профессионала-юриста необходимо доскональное знание правовых предписаний. Гражданин - не юрист, использует минимум правовых знаний, который требуется для его работы, поведения в быту, семье. Это, прежде всего, знания принципов права, основных норм конституционного права (права и свободы, избирательная система и др.), трудового, семейного, гражданского, предпринимательского права, понимание единства прав и обязанностей, ответственное отношение к осуществлению того и другого. Должны быть в общем виде известны гражданину нормы, предусматривающие и регулирующие юридическую ответственность и общий порядок привлечения к ней, возраст, с которого наступает юридическая и, прежде всего, уголовно-правовая ответственность, для коммерсантов - гражданско-правовая ответственность.

Имеется такой феномен правовой культуры как презумпция знания закона, что означает предположение (условность) о знании лицом закона, принятое с целью нормального функционирования всей правовой системы и выступающее в качестве непременного требования правовой культуры. Поэтому каждый гражданин должен быть заинтересован в правовой культуре. Наличие даже обширных юридических знаний у граждан, должностных лиц ещё не говорит о высоком уровне правовой культуры, ибо необходимо не только знать право, но и проявлять правовую активность.

Во-вторых, состояние юридической практики: уровень правотворческой деятельности и состояние законодательства - выражается в совершенстве содержания и формы нормативно-правовых актов, в их качестве, продуманности, согласованности, культуре юридических текстов, то есть в юридической технике подготовки, принятия и опубликования нормативно-правовых актов, решения процедурных законодательных вопросов. Все это вместе взятое - показатель уровня правотворческой (в том числе законодательной) культуры; уровень судебной, правоохранительной деятельности и состояние правоприменительной практики - выражается в качестве работы правоприменительных, судебных, правоохранительных и иных органов, что является показателем правореализующей культуры должностных лиц, их профессионального знания законодательства, четко налаженной работы по рассмотрению правовых вопросов и доведению их до полного юридического разрешения. Юридическая практика - это юридическая деятельность по принятию, толкованию, применению правовых предписаний, взятая в единстве с накопленным социально-правовым опытом.

Правоприменительная, судебная, следственная, прокурорского надзора, арбитражная, нотариальная и другие виды юридической практики представляют собой специфическое производство, соответствующим образом организованное и спланированное. Её субъекты - юристы-профессионалы. Их деятельность - показатель уровня правоприменительной культуры. Режим законности и правопорядка - состояние фактической упорядоченности общественных отношений, урегулированных с помощью правовых средств, содержанием которых является совокупность правомерных действий субъектов права. Прочность правопорядка зависит от состояния законности, без которой невозможна правовая культура. Убежденность в необходимости соблюдения правовых предписаний и их соблюдение — это основа режима законности и правопорядка.

Все названные элементы правовой культуры являются теми юридическими явлениями, которые входят в правовую систему общества.

В структуре правовой культуры в конкретно-социологическом аспекте соответственно выделяют следующие наиболее крупные элементы, которые у юристов-профессионалов имеют свое определенное содержание и качественный уровень:

- право, как систему норм, выражающих возведенную в закон государственную волю;

- правоотношения как систему общественных отношений, участники которых обладают взаимными правами и обязанностями;

- правосознание как систему духовного отражения всей правовой действительности;

- правовые учреждения как систему государственных органов и общественных организаций, обеспечивающих правовой контроль, реализацию права;

- правовое поведение.

Правовая культура функционирует во взаимодействии с другими областями или сферами культуры: политической, нравственной (этической), эстетической, религиозной и т. д. При этом в специфическом содержании правовой культуры обязательно проявляются черты и особенности, свойственные как господствующей культуре данного общества, так и отдельным ее областям.

В этой связи особо значимым является взаимодействие, взаимообслуживание элементов правовой и нравственной культуры и областей культуры в целом. Обеспечить социально адекватное, законопослушное поведение личности в условиях демократического государства можно лишь через нравственное и правовое сознание одновременно. Именно нравственное сознание как элемент нравственной культуры служит непосредственным внутренним (личностным) механизмом определения правовой позиции (выбора правомерного или противоправного варианта поведения). Поэтому основными составляющими профессионально-юридической культуры следует считать профессионально-правовую и профессионально-нравственную сферы или области культуры. Быть мастером своего дела в сфере правопорядка — значит обладать высоким уровнем профессиональной культуры.

2. ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ И ПРАВОВОЙ ФЕТИШИЗМ

2.1 Понятие правового нигилизма

Антиподом правовой культуры является правовой нигилизм, т. е. отрицательное отношение к праву, закону и правовым формам организации общественных отношений.

«Нигилизм» - термин латинского происхождения, означающий отрицание общепринятых норм (от лат. nihil – ничто, ничего). Широко данное явление освещали С. С. Алексеев, В. К. Байтин., П. П. Баранов и другие [1, c.65]. При этом речь шла о социальном нигилизме, не принимавшем устоявшиеся традиционные взгляды общества на жизнь, культуру, веру.

Правовой нигилизм же означает неподчинение закону, как единому для всех правилу, вследствие чего происходит совершение правонарушений (в частности преступлений).

В России исторически сложилось скептическое отношение общества к праву. Это начинает прослеживать в разных формах фольклора, в котором народ всячески издевается над законами, законотворчеством, законотворцами, судьями и так далее. Например, «закон – дышло, куда захочешь, туда и воротишь», «то-то и закон, как судья знаком», «не подмажешь – не поедешь» [2, c.193].

В царской России все сословия подчинялись монарху, а первые упоминания права на частную собственность появились только при Петре I, вследствие чего общество в основном существовало и управлялось на основе моральных норм и понятиях «правды» и «совести». Это объясняется тем, что русский народ всегда был набожным, старался жить по религиозным правилам, в то же время право в России исторически было прогосударственным, то есть в первую очередь защищало интересы власти. Поэтому народ считал всегда, что может положиться только на себя и свою предприимчивость, старался найти способы обхода закона либо просто нарушал его.

В то же время сказывался упомянутый выше фактор религии и веры в Бога. То есть, считалось, что если дело богоугодное, если поступок соотносится с «совестью» и «правдой», то закон не должен быть помехой. На фоне массовой неграмотности библейские наказания и вовсе были приравнены к правовым нормам, а в идеале даже должны были их заменить. «… более думает о нравственном характере своих поступков, об их моральности, чем об их юридической правильности, об их легальности … В этом отношении он составляет, как человек «совести», крайнюю противоположность с незнающим вовсе понятия совести ветхозаветным «человеком закона» Евреем и с более близким к последнему, всегда стремящимся личную совесть заменить общим формальным законом, организацией, гарантией сыном романо-германской культуры» [3, c.95]. Из-за этого зачастую случались конфликты в восприятии. Как, например, не дать обидчику равносильно полученному ущербу сдачи, если в моральном понимании это не только дозволяется, но и необходимо?

С приходом советской власти народу было объявлено, что в бога верить нельзя, а все права и свободы человека подчинены общим интересам, партии и пятилеткам. Мышление человека должно было кардинально поменяться в один момент, при этом все усугубляли обширная неграмотность и тяжелые экономические потрясения. Эти самые кризисы зачастую приводили к ужесточению законодательства, исполнять которое иногда становилось невозможно физически, а иногда и морально.

Так развитию правового нигилизма в Советском Союзе способствовали некоторые отдельные законы, например, закон «о колосках». В период продразверстки колхозники, которые честным трудом добывали для станы хлеб, жестоко карались властью за «кражу» лишнего колоска. Понять это обычному русскому человеку было невозможно, ведь это «не по правде», «не по совести», то самое право, тот самый закон был не справедлив к ним, поэтому отношение у обывателя к правому полю постепенно становилось либо скептическим, либо крайне негативным.

В то же время жестокие карательные санкции в таких ситуациях не помогали защитить верховенство права, народ либо «шел на амбразуру» в своей непреклонности в протесте против «абсурда совести», либо искусно обходил попытки пресечь нарушение закона контрольными и карательными органами. Можно привести еще много защищающих интересы государственного строя законов и доктрин, которые только подкрепляли правовой нигилизм советского народа, тем самым наносили ущерб правовому мышлению общества и откатывали его прогресс и развитие назад: «сухой закон», …

Социалистический строй в нашей стране на демократический меняли тоже не совсем мирным путем, с отсутствием плана и в авральных темпах. В один момент все общее должно было стать частным, каждый должен был начать заботиться о себе сам. В то же самое время в сознании общества происходил диссонанс: почему национальные богатства достаются узкому кругу лиц, почему нужно платить налоги, почему за больницу и университет нужно платить. Все это происходило на фоне жесточайшего разгула преступности и полного попустительства, а часто и пособничества властей.

Авторитет права неумолимо падал, законы нарушались без сожаления либо чтобы восстановить «справедливость», либо чтобы выжить, либо из-за романтизации оппортунистского поведения. Опасения по этому поводу среди самых высокопоставленных чиновников подтверждаются высказыванием: «Мы должны исключить нарушение закона из числа наших национальных привычек, которым наши граждане следуют в своей повседневной деятельности» [5, с.1]. В то же время государство само обесценивало значение права для населения, штампуя регулярно большое количество законов, качество которых было на низком уровне. Эти правовые акты зачастую не решали общественные проблемы, а только усугубляли положение обычного человека, пытающегося честно жить. «Создавайте как можно меньше законов, но следите за их соблюдением» [6, c. 79].

Таким образом, очевидно, у российского общества и во времена Царской России, и при Советах, и во времена современной Российской Федерации – внутренняя и внешняя конъюнктура складывалась удачно для появления и развития правого нигилизма: сильная связь с религией и с нормами и правилами жизни, которые она трактует; постоянные политические и общественные потрясения; широкая неграмотность населения. Ко всему прочему не стоит забывать про то, что в принципе существуют люди, для которых личные интересы гораздо важнее законов и прав и свобод окружающих, которые считают, что могут достигать целей любыми способами, ввиду своей корысти или эгоизма [1, c.65]. «Правовая обеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школой. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть и другую он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает правительство» [7, c.143].

Таким образом, для исследования в рамках данной работы будет рассматриваться следующая классификация правового нигилизма:

- правовой нигилизм вследствие неграмотности;

- правовой нигилизм вследствие нравственно-психологических особенностей;

- правовой нигилизм вследствие идеологических взглядов;

- правовой нигилизм вследствие исторических особенностей.

2.2 Виды правового нигилизма

Рассмотрим правовой нигилизм вследствие неграмотности

При анализе причин возникновения правового нигилизма в российском обществе самой нетривиальной и естественной представляется исторически сложившийся высокий уровень неграмотных либо получивших некачественное или недостаточное образование людей.

При низком уровне грамотности у человека не может сложиться правильная, адекватная обществу, в котором он существует, парадигма правового мышления. Человек, не получивший элементарные теоретические знания о государственном, политическом, правовом строях не в состоянии полноценно существовать в правовом поле, сложившемся внутри страны.

Такими людьми управляют правила «правды», «совести», «честности», а все, что им не соответствует, - не правильно. То есть, если какая-то правовая норма не соответствует парадигме мышления такого человека, не попадает под описанные выше критерии «правды», «совести» и чести, такую норму он выполнять не будет. Например, как объяснить человеку, не знакомому с элементарными законами по охране окружающей среды, что нельзя пойти и просто срубить дерево в лесу или убить какое-то редкое животное или рыбу? Особенно если так делает все общество вокруг этого человека, так делали его предки, и в целом эта деятельность необходима для его выживания.

Конечно, в современной России с ее общим обязательным средним образованием эта проблема нет так остро стоит, как в СССР и тем более в Царской России, в которой к концу 19 века 80% населения было неграмотным [8, c. 216]. Тем не менее, ввиду обширных территорий нашей страны, все еще низкому уровню урбанизации во многих районах (например, на Северном Кавказе около половины сельских жителей, в Центрально-Черноземных областях – около трети) и другим проблемам вроде алкоголизма, бедности, религиозных или исторических особенностей, на данный момент в нашей стране насчитывается около четырехсот тысяч неграмотных людей, в том числе около тридцати тысяч подростков в возрасте 8-17 лет.

В то же время нельзя утверждать, что неграмотный человек будет полностью находиться вне правовой системы, что у него будет отсутствовать правовое мышление. Многие законы основаны на общих для всех людей понятиях «добра и зла», вследствие чего многие поступки будут табуированы для любого человека, например, убийство, насилие или кража. Разница заключается в том, что при нарушении прав человека, живущего с адекватным правовым мышлением, он обратится к правосудию для достижения справедливости. В то же время неграмотный, незнающий законов человек скорее всего свою «правду» и «честь» будет отстаивать неправовыми методами, вследствие чего может уподобиться убийце или вору («око за око», «забрать свое – не кража»).

Тем не менее, оправдывать такое поведение вряд ли можно, ведь «незнание законов не освобождает от ответственности» [9, с. 3]. В то же время данный тип правового нигилизма, основанный в основном на внешних факторах, когда человек не по своей воле не может стать полноценным участником правового общества, не может получить доступ к адекватному современному правовому мышлению и зачастую не принимает и нарушает общепринятые нормы поведения, является самым неоднозначным. С одной стороны общество требует от таких людей соблюдения общих правил и карает за их неисполнение, с другой – не предоставляет шанса таким людям на получение необходимых для этого знаний. Безусловно, со времен Царской России многое изменилось, и за чуть более чем 100 лет 80% безграмотного населения превратились в меньше чем 1%, но пока государство не предоставит каждому ребенку из самых удаленных горных аулов и сибирских деревень одинаковые условия и возможности получения образования по сравнению с любым городским ребенком, пока каждому гражданину не объяснят разницу между собиранием сухостоя и валежника и точный смысл многих других законов и почему за их неисполнение предусмотрены строгие санкции, такой вид правового нигилизма, как правовой нигилизм вследствие неграмотности, не исчезнет [29, c. 362].

Стоит отметить, что в начале 2020 года после смены премьер-министра и правительства новый глава кабинета министров Мишустин поручил соответствующим службам по поводу каждый законодательной инициативы проводить разъяснительные беседы с населением, чтобы в том числе нивелировать отрицательный эффект от правового нигилизма вследствие неграмотности.

Рассмотрим правовой нигилизм вследствие идеологических взглядов.

В российском обществе всегда существует идеологический протест. В какой-то исторический момент он находится в своем минимуме, например, во время Великой отечественной войны, когда все слои населения, все религии и национальности превратились в одно целое для борьбы, в другие момент этот протест достигает своего пика, например, предреволюционные периоды в 1905 и 1917 годах или перед развалом СССР, когда внутренний запрос общества на перемены и неприязнь к существующему строю взвинтились до предела. В это же время внутренняя правовая дисциплина общества находится либо в абсолютном правовом подчинении, либо в неподчинении.

Правовой нигилизм, возникающий на почве идеологических взглядов, заключается в непринятии общепринятых правовых норм вследствие мировоззренческих несоответствий [10, c.185.]. Так в Царской России власть монарха была абсолютна, в то же время было жесткое деление на сословия, дисбаланс между богатыми и бедными был колоссальным. Любая политическая деятельность преследовалась и каралась, поэтому многие молодые люди, получавшие образование и выходившие не из высших сословий и не богатых, имели внутренний протест против патриархального строя, против эксплуатации рабочей силы, против превозношения Монарха выше обычного гражданина, его обожествления и в принципе религии. В таких условиях правовой нигилизм постепенно распространялся внутри общества, люди отказывались подчиняться законам, защищающим интересы в первую очередь царя и государства.

Как альтернатива централизованной монархии в начале 20 века начали зарождаться популярные на западе социалистические взгляды, которые постепенно росли на фоне отсутствия правовой системы, преследованием оппозиции, очевидным сословным неравенством. Идеологический правовой нигилизм в то время проявлялся сначала в относительно безобидных формах вроде протестов и забастовок и заканчивался убийствами и террористическими атаками, что в конце привело к нескольким революциям и государственному перевороту, и как следствие абсолютной форме идеологического правового нигилизма – к разгулу анархии во время Гражданской войны, когда полностью отрицающее существование права и законности мировоззрение возникло в широких массах общественности.

Впоследствии благодаря четко выстроенной идеологии, понятных ценностях, и возникновении адекватного правового поля правовое сознание общества удалось вывести на новый уровень, удалось сплотить население и добиться всеобщего подчинения закону. В целом Советская власть успешно справлялась с соблюдением высокого уровня законности в стране, подчинения населением правовой системе. Общество получало понятные ему необходимые блага, взамен существовало в правовом поле. Тем не менее, ввиду неадекватных амбиций некоторых чиновников данная ситуация постоянно раскачивалась и появлялось недопонимание.

Так, серьезный разлад в общество вносили необоснованно жестокие репрессии и методы правового регулирования. В периоды обострения этих практик управления ситуацией в стране отношение к правовой системе у населения сильно менялось. Появлялся скепсис и страх перед возможной несправедливостью. Вследствие чего доверие к закону терялось, на него уже нельзя было положиться, людям приходилось придумывать способы обхода закона либо нарушать его в протестной форме.

Идеологический правовой нигилизм начал появляться и развиваться в СССР, когда общество стало постепенно узнавать о жизни капиталистических стран за «железным куполом» [4, c.8]. Люди не хотели больше мириться с тем, что за рубежом на полках в магазинах обилие продуктов, можно слушать разную музыку, носить разную одежду и многое другое. Начали появляться такие правовые нигилисты, как фарцовщики, спекулянты, валютчики. Все это изнутри разлагало советское общество, становилось очевидно, что социалистический строй себя изживает, появился запрос на капиталистические блага и свободы. Все дошло до того, что люди тайком слушали запрещенные радиостанции музыкальные группы.

На фоне такого диссонанса между законным полем и нарушающим все правовые нормы мышлением правовой нигилизм достиг своего пика при СССР и не снизился с появлением Российской Федерации. Здесь уже сыграл тот фактор, что многие советские люди не отказались от идей социалистического строя. Тем не менее все блага капиталистического общества впоследствии смогли снизить идеологический правовой нигилизм в России в конце 20 века.

Если обратиться к российскому обществу в 21 веке, то его идеологические формы девиантного поведения проявляются не так часто, как при распадах Царской России или СССР, и, хотя государству пока удается поддерживать необходимый уровень идеологической лояльности, правовой нигилизм такой формы все-таки присутствует. Проявляется он в основном в мирном протесте либо обширных не всегда мирных митингах, еще реже в жестоких формах, в частности в убийствах политиков и журналистов.

Таким образом, идеологический правовой нигилизм возникает в периоды масштабных потрясений в российской истории и чаще всего проявляется в мировоззренческом протесте и неподчинении закону. «… Речь здесь идет, с одной стороны, о недооценке одного типа правопонимания другим типом правопонимания, а с другой – об осознании недействительности, нереализованности в действительности своего собственного понимания права. Здесь одно право не признает другое, оценивает его как не право, а само себя находит воплощенным в жизни. Итак, правовой нигилизм есть результат оценки одной культуры другой» [11, c. 23]. Правовое мышление общества при этом испытывает кризис застоя, требует логического развития, а если ситуация в продолжительном отрезке времени не меняется, идеологические причины девиантного поведения систематизируются и перерастают в нигилизм.

Рассмотрим правовой нигилизм вследствие нравственно-психологических особенностей

Не всегда законы нарушаются из-за неграмотности, мировоззренческих взглядов или ввиду сложившейся вокруг человека ситуации. Зачастую правовыми нормами пренебрегают в своих личных целях – из-за корысти, жестокости или эгоизма. «Он проникает в сферу мироощущения как обычного гражданина, так и должностного лица, а также группы и общности людей. Поэтому причиненный им социальный вред носит многосторонний характер, выступает в обществе катализатором практически всех нарушений законности. Правовой нигилизм укрепляет в обыденном сознании человека мысль о возможности (полезности, эффективности) внеправового порядка. Он всегда влечет нарушение прав граждан, умаление чьих-либо интересов и в конечном счете к торжеству несправедливости. Одним из тяжелых последствий правового нигилизма выступает сознание реальной либо мнимой психологической ситуации, при которой реализация прав человека становится невозможной. Создается глубоко проникающий в сознание индивида стереотип и мышление – «полезности» злоупотребления правами и свободами» [17, c. 55]. Такой тип правового нигилизма представляется самым тяжелым и бороться с ним тяжелее, чем с остальными, потому что он воздействует на человека не извне, не со стороны общества, власти или религии, а изнутри, из-за нравственных особенностей.

Противодействовать такой форме правового нигилизма сложно, потому что человек зачастую знает, на какой риск перед санкциями идет, а, значит, он либо уверен, что наказание не последует, либо уже придумал, как его избежать [12, c. 333].

Эгоизм при правовом нигилизме проявляется, когда человек позволяет себе девиантное поведение без какой-либо цели. В таком случае в сознании появляется уверенность, что интересы всего остального общества подчинены интересам одной личности. Например, человека, который привык регулярно нарушать правила дорожного движения, не остановит страх перед возможным штрафом или лишением прав, вместо этого он проработает свой маршрут так, чтобы нивелировать возможность фиксации нарушения – притормозит перед постом или объедет участок с фиксирующими камерами. Также его не волнуют жизни и здоровье других участников движения, а также личное и государственное имущество.

Правовой нигилизм в следствие жестокости обусловлен психологическими особенностями человека, когда в его правовом сознании отсутствует уважение к чувствам других людей, и чтобы удовлетворить свои физиологические потребности он считает себя в праве манипулировать эмоциональным и физическим здоровьем других членов общества. Этот тип нигилизма, как и предыдущий, является наиболее опасным, потому что они возникают вследствие исполнения первичных нужд личности и пока они не будут удовлетворены, человек не сможет спокойно существовать. Бороться с ними также практически невозможно, потому что в таком случает придется бороться с сущностью личности.

Когда человеком в его решении нарушить закон руководствуется корысть, у государства появляются шансы влияние такого правого нигилизма уменьшить. Если вероятность и сила негативных последствий от наказания для личности будут более существенные, чем размер и вероятность возможной полученной выгоды, правонарушение не наступит. Тем не менее, отсутствие нарушения закона не говорит об адекватном правовом сознании, а лишь означает, что когда желание возможной выгоды превысит возможный ущерб, то нарушение случится.

В отношении правового нигилизма вследствие нравственно-психологических особенностей у власти есть только один путь действия – создание адекватной законодательной системы и усовершенствование правоохранительной деятельности для недопущения возникновения прецедентов такого девиантного поведения [30, c. 97].

Рассмотрим правовой нигилизм вследствие исторических особенностей.

Русский народ всегда отличался сильной верой в бога, религия была тесно связана со всеми аспектами жизни общества и государства в целом. Более того, церковные законы исторически были важнее правовых рамок. «Русский интеллигент не знает никаких абсолютно ценностей, никаких критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального разграничения людей, поступков, состояний на хорошие и дурные, добрые и злые. Морализм этот есть лишь отражение ее нигилизма… Под нигилизмом я разумею отрицание или непризнание абсолютных (объективных) ценностей» [13, c.170].

Понятия «правды», «справедливости» были основными ориентирами для общества, на основе этих понятий в Царской России управлялась страна. Это было логично, с учетом того, что монарха считали чем-то сверхъестественным, а людьми с таким низким правовым мышлением было проще управлять.

Концепция антиправового морализма руководствовалась тем, что правовые нормы созданы, описаны и закреплены людьми, при этом не существует людей, которые никогда не грешили, значит, все законы, созданные рукотворно, – несправедливы. Исходя из этого, достойны к выполнению только библейские наказания. В частности, такой точки зрения придерживался Л.Н. Толстой, который являлся анлилегалистом.

Тем не менее, Империя распалась, но советской власти не удалось привить всенародный атеизм, влияние церковных законов оставалось значительным. Ситуацию усугубляли моменты, когда официальные законы не соответствовали понятию «правда», авторитет права мгновенно падал, снижалась вера в то, что правовыми методами можно решить тот или иной вопрос. Тогда на передний план опять выходили нравственность и мораль, возникал конфликт в восприятии общества за санкции, возникающие при различии между правом и «правдой».

В современной России влияние церкви на общество постоянно растет, в том числе благодаря лояльной консервативной позиции власти. Быть верующим сейчас престижно, соответственно престижно поступать по «правде» и «совести». В то же время российское законодательство основывалось не на отечественных особенностях, а на общеевропейских правовых принципах. «Итак, будущее русского государства преподносится нам как форма порядка жизни, не просто авторитетно предписанная, но принятая живым правосознанием возможно большего числа русских граждан. В этом мы противоположность формальной культуре права, свойственной Западу, верны заветам христианства, связующего все внутренней жизнью духа и выращивающего все из внутренней жизни» [15, c. 48].

Вследствие чего опять происходит разрыв между правовым сознанием и нравственным мировоззрением, основанным на морали.

Правовая культура в России исторически подвергалась негативному воздействую со стороны многих факторов: политические интересы власти, влияние церкви, экономические потрясения. Правовой нигилизм при этом существовал всегда и в разных проявлениях. «Право в России отвергалось по самым разным причинам: во имя самодержавии или анархии, во имя Христа или Маркса, во имя высших духовных ценностей или марксистского равенства» [31, c.25]. В некоторые периоды он практически исчезал, в другие проявлялся максимально обширно.

Одной из причин существования юридического нигилизма является традиционно низки уровень менеджерского звена в законодательной и правоохранительной системах государства. «Ни в одной стране мира нет такого обилия законов, как в России. Однако ничего хорошего от этого нет и следа» [14, c. 375]. В то же время очень важным фактором в правовом сознании общества является уровень доверия к правовой системе, если законы не работают – доверия нет. Если поправки к конституции принимают не профессиональные политики, а артисты и спортсмены, - доверия нет. «Живое правосознание народа дает государственной форме осуществление, жизнь, силу; так что государственная форма зависит прежде всего от уровня народного правосознания, от исторического, нажитого народом политического опыта, от силы его воли и от национального характера» [15, c. 47].

В то же время такой бич российской культуры, как коррупция, также играет важную роль в формировании правового мышления. Если есть возможность любую проблему решить взяткой, уважения к закону не будет, если власть сама будет вымогать взятку, уважения к ней не будет. В рейтинге самых коррумпированных стран Россия делит места рядом с самыми бедными развивающимися странами, а в новостях каждый день можно увидеть, как очередной чиновник украл бюджет небольшого города. Поэтому, когда обыватель видит разгул взяточничества, каждую жизненную проблему он будет решать соответствующим неправовым методом.

Немаловажным фактором развития и усугубления правового нигилизма в современной России является романтизация девиантного поведения в культуре. Например, художественные фильмы и телесериалы, а также течения в музыкальной среде, описывающие правила и порядки преступной жизни. Особое влияние это оказывает на молодое поколение, когда их неокрепшие умы сталкиваются с проблемами взрослой жизни, и, чтобы пойти по способы наименьшего сопротивления, выбирают правовой нигилизм.

Способствует разложению правового сознания также и влияние церкви. В России, где исторически сложилась прочная связь между обществом и верой, даже 3 четвери века закрепленного государством атеизма не смогли нарушить эту нить. В то же время церковные законы и правовая система в России, созданная по западным образцам, во многих аспектах не соотносятся, тем самым вызывают диссонанс в сознании общества. «… Русский менталитет неадекватно воспринимает ценности правовой культуры общества… Это происходит, поскольку данные социально-правовые ценности для российской ментальности нетрадиционны. Они не стали «родными» для российского сознания, что объясняется его нерациональностью» [16, c. 39]. Ситуацию усугубляет лояльная к церкви позиция власти.

Таким образом, очевидно, что в современных реалиях и в ретроспективе – всегда были и будут существовать предпосылки к существованию и развитию различных форм правового нигилизма.

2.3 Понятие и виды правового фетишизма

Если рядом поставить два термина – «правовой нигилизм» и «правовой фетишизм», то большинство обывателей соотнесут их как антагонистов, непременно признав нигилизм чем-то абсолютно плохим, а идеализм – абсолютно хорошим. Тем не менее, это не так, и как было сказано выше, идеализм – это тоже негативное отклонение.

Такой феномен, как правовой фетишизм возникает, когда создается убеждение, что закон непременно должен решить любую проблему [23, c. 175]. «Отношение, свойственное правовому идеализму строится на преувеличении, собственном понимании ценностей права и своего места в процессе достижения целей и задач правового регулирования. У субъектов, обладающих таким сознанием, складывается своя, не соответствующая правовым шкала ценностей» [17, c.60]. Это происходит в периоды социальных и экономических кризисов, когда у общества возникает внутренний запрос на какие-то изменения, при этот изменений хочется добиться мирным путем. «главными причинами распространения в России на уровне общественного сознания правового фетишизма является социально-экономический, правовой, а на ряде исторических этапов развития страны, и политический кризисы, преобладание в обществе чисто прагматического подхода к праву как к орудию и средству разрешения всех проблем, планирование и проведение масштабных мероприятий без соответствующего правового обеспечения, декларативный характер большинства законов и бездействие отдельных из них».

Причинами правового фетишизма служат: во-первых, романтизация всемогущества права: во-вторых, идеализация принципов, на которых основана правовая система; в-третьих, фактор ретроспективного успеха права.

Итак, романтизация могущества права заключается в представлении обществом права как некого рычага социальной мысли, с помощью которого законодательная власть сможет непременно любой кризис перевернуть в верное русло и чисто юридически решить любую проблему. В то же время никакого внимания на внешнюю конъюнктуру общество не обращает: нет представления, найдет ли государство достаточно количества средств на ту или иную инициативу; не задаются вопросы, примет ли то или иное меньшинство предполагаемое изменение; какое отношение к данному правовому решению проявят внешнеэкономические контрагенты государства [18, c. 57].

Идеализация принципов – серьезная ошибка в правовом сознании масс. При апеллировании закрепленными общепринятыми ценностями, которыми руководствуется право, люди часто забывают, что тот «здравый смысл», который в них заложен, – это не абсолют и не всеобщий мерила, что у каждой ситуации есть свой контекст [19, c. 63].

Декларирование успешного опыта применения правовой реформы в какой-либо период в какой-либо другой стране – крайне распространенная форма правового фетишизма. Она возникает зачастую в момент, когда все остальные предпосылки к удачному юридическому решению вопроса исчерпаны.

Правовой фетишизм можно классифицировать на бытовой и должностной. Первый присущ общественным массам и проявляется в неадекватном запросе на законотворческую активность, второй возникает в государственных структурах в стремлении каждый элемент общественной, политической и экономической системы подчинить букве закона.

Рассмотрим бытовой правовой фетишизм

Проявляющийся у обывателей правовой фетишизм направлен либо вовнутрь закона (беспрекословное исполнение закона, правовой фетишизм), либо извне закона (запрос на юридические метаморфозы, внешние изменения). Зачастую правовой фетишизм внутри общества – это следствие слабости и неспособности нести ответственность за совершаемые действия или бездействия.

При серьезных политических или экономических кризисах народ требует, чтобы приняли какой-то закон, который должен решить все беды, а когда это не дает результата, непременно разочаровывается во всей правовой системе. Так было в том числе во времена становления Российской Федерации в конце девяностых годов прошлого столетия. Люди хотели получить все блага капиталистического мира, при этом подстраиваться под его правила она не успевали, вследствие чего возникал разрыв между мечтой и реальностью. Но требуемые законы были приняты, способы назад не было, а навыков для рыночной жизни тоже не было, и весь правовой романтизм привел к очередному кризису, дефолту, бедности [4, c. 14].

Другая сторона бытового правого идеализма – преклонение перед буквой закона. Данный вид идеализма можно скорее трактовать, как фетишизм, когда мания следования правовому полю переходит границы здравого смысла [20, c.108]. Особое распространение он получил во времена СССР, когда государственная пропаганда навязывала обществу идею, согласно которой, беспрекословное исполнение законов было абсолютной обязанностью каждого гражданина – а любое отклонение от правового поля считалось девиантным поведением. Никакой контекст или нравственные составляющие поступка не имели значения.

Такая фанатическая идея исполнения правотворческого долга среди советского населения привела к возникновению такого феномена, как «донос». Считалось престижным выдать властям предателя государства, а всего за время репрессий бдительными советскими гражданами было написано 4 миллиона доносов. Сама идея доноса в правовой системе с презумпцией виновности была деструктивной, так как, по сути, доносчики отчасти выполняли функцию судебных органов, тем не менее данная практика была в достаточной степени романтизирована, в том числе в массовой культуре, например, история Павлика Морозова.

В итоге, проявленный правовой фетишизм, который взвалил на правовую систему огромное количество работы, просто привел к тому, что и честные люди, и враги народа – все без разбора уезжали в лагеря, их семьи рушились и страдали, а в конце концов негативный эффект коснулся всего общества и привел к снижению авторитета закона.

Во времена перестройки правовые идеалисты, стремившиеся честно соблюдать закон и уповавшие на его абсолютную силу, зачастую оказывались в тяжелом положении, когда закон переставал работать ввиду экономического кризиса или усиления влияния преступности на общество. Это происходило из-за неготовности людей самостоятельно защищать свои интересы и противодействовать неблагоприятной конъюнктуре.

Данные примеры встречаются и сейчас. Например, пенсионная реформа 2019 года – это один из примеров правового фетишизма. Общество много лет жило и верило, что в определенном возрасте обязательно получит возможность прекратить трудовую деятельность и получать обязательные заслуженные пособия – пенсию. Тем не менее, ситуация в экономике сложилась неблагоприятным образом, государство было вынуждено принять пенсионную реформу, увеличивающую пенсионный возраст, вследствие чего надежды многих людей на положенное им право оказались не исполнены, снизился уровень доверия к власти.

Таким образом, очевидно, что запрос на правовые изменения, чрезмерное доверие к праву как к абсолютной величине – деструктивные способы мышления в случае не подкрепления их личными действиями и инициативами [23, c. 175].

Рассмотрим должностной правовой фетишизм.

Должностной правовой фетишизм исходит сверху, от государства или чиновников. Во времена Советов это проявлялось в популярной в то время практике пятилеток, власти декларировали исполнение определенных планов и программ, упаковывали это в форму законопроектов, давали установку людям на местах, а когда оказывалось, что принятые инициативы нереальны к исполнению – применяли санкции.

Также ярким примером должностного правового фетишизма является «сухой» закон, когда власть с помощью правового поля пыталась решить историческую проблему пьянства [21, c. 80]. В этой ситуации закон выступил в качестве «дубины», «рычага». Юридически все было оформлено верно, цели преследовались гуманистические, санкции подразумевались серьезные – как итог полный провал правовой инициативы на деле. Во-первых, не были оценены риски социальные – в алкогольной промышленности было задействовано много рабочей силы, которая в один момент высвободилась без альтернативного места применения; не были учтены культурные риски – а алкоголь в России это неотъемлемая часть культуры; не были оценены морально-психологические особенности населения – застой в экономике, депрессивное настроение общества. Таким образом, без внешней благоприятной конъюнктуры законодательно проблему алкогольной зависимости решить не удалось. В противовес этому, стоит отметить политику власти современной России, которая решает проблему пьянства постепенно, с четким планированием и анализом: планомерное сокращение рекламы алкоголя, повышение цены, борьба с контрафактом, параллельное пропагандирование здорового образа жизни. Безусловно, проблема до сих пор не решена, тем не менее, правительство не романтизирует ситуацию, признает трудности, составляет план на несколько лет и последовательно искореняет алкоголизм комплексным набором действий, а не только работой в правовом поле.

В период девяностых годов должностной правовой фетишизм достиг своего апогея. «Надо лишь крепко зажмуриться и прыгнуть в неизвестность» - говорил Егор Гайдар [27, c.1]. Эта фраза олицетворяет весь процесс становления государства Российская Федерация: отсутствие плана, популистские лозунги, некомпетентные менеджеры. В итоге в российском правовом поле даже образовался такой феномен, как «указное право» - отдельно стоящие личные инициативы, не имеющие пересечения с общим планом действий, получившее широкое применение при Б. Ельцине. При этом они оказались совершенно неисполнимы на деле и окончательно понизили уровень доверия к правительству и законодательной системе. Даже тогда еще кандидат в президенты В. Способын это отмечал:

В России 21 века также процветает правовой фетишизм, законы штампуются в огромных количествах, при этом на рассмотрении у Государственной думы регулярно находятся 1500 различных законопроектов. Безусловно были и удачные реформы, в то же время были такие пакеты законов, которые исполнить на практике оказалось нереально, хотя информационный фон они создавали достаточно резонансный и руководствовались просоциальными идеями, которые на деле оказались популистскими. Достаточно вспомнить так называемый «пакет Яровой», который подразумевал перманентное хранение данных абонентов за многолетний период, при этом экономическая составляющая проекта не была рассчитана, все затраты должны были лечь на операторов связи, которых при этом поставили в ограничивающие рамки ставок по тарифам. В итоге на деле законопроект не был исполнен и постоянно нуждается в доработках и изменениях.

Приведенный пример при этом разнится с одним ранним высказыванием В. В. Способына: «Нам нужно прекратить заниматься пустыми обещаниями, демагогией. Надо сказать народу правду, что государство может сделать, а что не может. И это будет честнее и справедливее. Мы уже столько наобещали, что если бы даже захотели все исполнить, то для этого потребовалось бы два консолидированных бюджета страны. Это дискредитирует власть, она теряет доверие» [28, c.1].

Правовой фетишизм в момент предоставления идеи способен значительно повысить рейтинг власти, укрепить уровень доверия к правовой системе, тем не менее, если отдачи от законов нет, общество реагирует очень болезненно, что подтверждается постоянными данными опросов.

Стоит отметить, что даже основной закон в нашей стране – Конституция – отчасти тоже плод правового фетишизма. «Чтобы не стать наивными жертвами конституционных иллюзий, нельзя верить фразам и обещаниям, нужно пренебречь мелочами дня, засоряющими мозги, и все свое внимание сосредоточить на фактическом соотношении сил и возможностей общества» [32, c. 102]. Первая ее глава гласит, что Российская Федерация – правовое демократическое государство. Получается она таким стала сразу после принятия конституции. Чисто формально, возможно, так и есть, но эти юридические формулировки на деле не были подкреплены ни инфраструктурой, ни правовым сознанием общественности. Даже сам Б.Н. Ельцин это отмечал: «Мы должны признать – России пока нет полноценного демократического правового государства» [21, c.89]. То есть, основной закон страны, характеризует ее в определенном ключе, а первое лицо этой страны вынуждено признать, что это не совсем так.

Подобная ситуация сложилась, потому что российское законодательство было собрано из выдержек правовых актов других стран, с другой историей, другим менталитетом вместо того, чтобы закрепить в нем особенности национальной культуры нашего народа. Поэтому оно не всегда работает, поэтому оно зачастую противоречит немаловажным для русского человека церковным законам.

Таким образом, правовой фетишизм в России проявляется на двух уровнях – на бытовом и должностном.

Первый уровень обусловлен стремлением общества получить благоприятное для жизни правовое поле, при этом о контексте исполнения новых юридических форм люди не рассуждают. Есть запрос на изменение – его можно добиться с помощью права, как «рычага».

В то же время, когда результат не оправдывается ожидания, доверие к правовым методам снижается, правовое сознание народа наполняется скептицизмом.

Правовой фетишизм на должностном уровне обусловлен верой менеджерского состава правотворческих органов в абсолютную силу законов. Зачастую это ведет к принятию популярных в обществе инициатив для укрепления рейтингов власти, но если принятые изменения не выполняют свою функцию, то теряется и доверие народа.

Стоить отметить, что в какой-то степени даже Конституция РФ – плод правового романтизма. Первая глава ее декларирует, что наша страна – демократическое правовое государство. Теоретически это так, практически – не совсем. Вторая глава закрепляет верховенство прав и свобод человека, при этом нет точно описанных уравновешивающих их обязанностей, отношения между государством и личностью не равноправны. Г.Г. Бернацкий рассуждает по этому поводу: «При буквальном толковании этой статьи получается, что она постулирует ценности классического либерализма – индивидуализм, подчиненность интересов государства интересам личности, доминирование частного блага над общим» [22, c.64]. Таким образом, можно предположить, что авторы Конституции стремились не урегулировать правоотношения внутри страны, а отречься от социалистического прошлого.

В заключение хочется отметить, что правовой фетишизм представляется национальной проблемой России, обусловленной тем, что в нашей стране исторически сложилась низкая правовая культура, правовое сознание русского народа не способно доверять закону, уважать и чтить его, в то же время оно парадоксально уповает на него в тяжелых моментах и каждый раз разочаровывается, когда он не срабатывает должным образом.

3. Способы борьбы с правовым нигилизмом и правовым фетишизмом

3.1 Способы борьбы с правовым нигилизмом

Как было показано выше, и правовой нигилизм, и правовой фетишизм представляют собой деструктивные явления, несущие в основном только негативные последствия для общества и экономики [23, c. 175]. При этом они имеются схожие источники происхождения – юридическое невежество, незрелое правосознание, дефицит политико-правовой культуры. В то же время они косвенно порождают друг друга: правовой фетишизм зачастую заканчивается разочарованием в законе, потерей уверенности в нем и доверия к нему, одновременно возникает правовой нигилизм, обусловленный высокой лояльностью к несоблюдению закона. И наоборот – когда правовой нигилизм достигает своего пика – в обществе и у власти зарождается правовой фетишизм, и наивно считается, что возникшую проблему можно решить только лишь законодательным путем.

Очевидно, что власть должна предпринимать некоторые действия, для нивелирования отрицательного эффекта, возникающего при усилении правового нигилизма и правового фетишизма.

В мире достаточно примеров успешного решения проблемы правового нигилизма и искоренения девиантного поведения из национальных привычек общества. Например, благодаря грамотному менеджменту Ли Куан Ю и ряда других талантливых политиков, Сингапур за пол века прошел путь от отсталого государства-колонии, не имевшего инфраструктуры, с процветающей коррупцией и масштабной безграмотностью, до одной из ведущих мировых экономик, с низким уровнем преступности и высоким уровнем жизни [24, c. 62]. Соответственно существует определенный пул мер, способных снизить уровень влияния нигилизма на правовое сознание.

Во-первых, начинать необходимо с решения главной проблемы – повышения грамотности населения, в том числе правовой, юридической грамотности. Каждый гражданин должен понимать смысл и историческое развитие каждого закона – только так возможно исключит фактор неосведомленности. При этом распространение этой меры должно охватывать весь жизненный путь человека, чтобы он получал информацию непрерывно. Конечно, это идеальный ход развития событий, достигнуть который вряд ли возможно, тем не менее, к этому необходимо стремиться, и стоит отметить, что первые шаги на способы решения данной проблемы правительство уже начало делать: соответствующим службам было поручено проводить разъяснительные сессии для населения по поводу каждого нового принимаемого законопроекта.

Во-вторых, государство должно обеспечить правовую систему одновременно условиями для исполнения законодательства и адекватными санкциями. Необходимо создать такой контекст, чтобы выполнять закон было проще и выгоднее, чем его нарушать, одновременно санкции за нарушение закона должны быть соразмерны возможной выгоде. Соответственно необходима реализация удобной инфраструктуры для каждого человека в любом регионе, нужна корректная работа служб.

В-третьих, неукоснительное исполнение решений судебных органов в установленные сроки для каждого гражданина, при этом суд должен быть честным и открытым. Это повысит уровень доверия к судебной системе.

В-четвертых, правовой системе нужна историческая оценка [25, c. 127]. Как было сказано выше, российское законодательство - словно «лоскутное одеяло», впитало в себя примеры отдельных законов правовых систем разных стран. В то же время у нашей страны и нашего народа есть свои нравственные и духовные особенности, которые необходимо учитывать в правовой системе.

В-пятых, необходимо добиться четкого разделения законодательных актов в правовой иерархии: Конституция, конституционные федеральные законы, кодексы, федеральные законы, подзаконные акты и региональные и местные законы. На практике зачастую происходит так, что местные законодательные органы принимают противоречащие вышепоставленным правовым формам законы и в правовом сознание общества происходит диссонанс.

В-шестых, необходимо в массовой культуре укреплять позицию неприемлемости девиантного поведения, в частности популяризировать адекватное правосознание через СМИ. В то же время нельзя ограничивать свободу информации и ограничивать какие-либо формы художественного искусства, потому что запрет свойственен вызывать интерес.

В-седьмых, для успешной борьбы с правовым нигилизмом необходимо искоренять любые формы нетерпимости к любым меньшинствам. Исторически сложилось, что Россия – многонациональная страна, вследствие чего на территории нашей страны проживают люди с разным вероисповеданием. Важно понимать, что каждый человек равен перед другим, несмотря на политические взгляды, культурные особенности, половые предпочтения. Одновременно возникает проблема в уважении. «Общество свободных людей – не совсем то же, что толпа одиноких расчетливых эгоистов, безразличных к общему благу. Личная свобода продуктивна, если ты помнишь и думаешь о других. Свобода без нравственной основы – превращается в произвол» [18, c. 58]. Соответственно, лояльный правовой эгоизм также не решит проблему никой правовой культуры.

В-восьмых, работа контролирующих и правоохранительных органов должна быть ясна и открыта. Они не должны восприниматься, как карающая, узурпирующая права и свободы сила. Необходимо привить уважение общества к ней, и в то же время адекватно регламентировать ее работу изнутри. Повышение престижа такой службы выступает одной из главных составляющих борьбы с правовым нигилизмом. Общество должно понимать, что его интересы защищают, а не манипулируют ими.

Безусловно, весь пул мер одними усилиями власти осуществить невозможно, общество должно в том числе саморегулироваться для очищения себя от девиантного поведения, искоренения правового нигилизма.

3.2 Способы борьбы с правовым фетишизмом

Отнесение любого процесса жизнедеятельности государства к букве закона – вполне логичное стремление. Тем не менее, необоснованное упование лишь только на силу закона – деструктивная позиция, которая скорее всего привете к краху вносимой инициативы. Правовой фетишизм питает общество ложными надеждами и, как следствие, служит источником разочарования в правовой системе, развитию правового фетишизма.

Во-первых, стоит начать с обывательского уровня. В обществе с высоко развитым правовым мышлением не будут питать необоснованных иллюзий по поводу решения той или иной проблему юридическим путем. Так, например, в Бразилии обсуждалась возможность закрепления права граждан на счастье. Необходимо всеобщее повышение правовой грамотности, люди должны понимать, как работают законы. В таком случае исходящие изнутри страны инициативы будут исполнимы, значит, у общества не будет чрезмерных поводов для разочарования во власти и праве.

Во-вторых, каждая правовая инициатива должна проходить антропологический анализ для исследования применимости предложенных идей в историческом контексте [25, c. 127].

В-третьих, перед принятием очередного законопроекта необходимо оценивать все внешние и внутренние риски. К внешним рискам можно отнести возможную реакцию мировой общественности на новый закон. Например, Россия в 2013 году произвела присоединение территории полуострова Крым, вследствие чего последовала негативная реакция от западных партнеров, экономическая ситуация в стране существенно ухудшилась. Необходимо понимать, соразмерен ли полученный положительный социальный эффект с негативным экономическим? К внутренним рискам можно отнести конъюнктуру, которая будет сопровождать исполнение проекта. Например, культурный, политический, социальный фоны, а также источники финансирования затрат.

В-четвертых, зачастую целесообразно обращаться к ретроспективе, возможно, предлагаемый проект уже когда-то был реализован в другой форме, и имеющийся опыт можно применить в текущей ситуации. Тем не менее, стоит учитывать, что вводные и контекст будет отличаться

В-пятых, каждый новый принятый проект целесообразно отслеживать, чтобы была возможность им управлять и при необходимости изменять, а также в случае неудачи его исполнения изучить причины и не допустить ошибки заново.

Стоить отметить, что в умеренных, дозированных количествах, и правовой нигилизм, и правовой фетишизм могут нести положительный эффект для общества. «Декларирование правовых идеалов можно признать допустимым в переходный период в качестве варианта правового фетишизма. Умеренный правовой романтизм поддерживает уважение к праву, раскрывает резервы творческой активности субъектов правовой деятельности» [34, c.481].

Так, например, умеренный, контролируемый правовой нигилизм выступает «лакмусовой бумажкой» на различные метаморфозы в государстве и позволяет отслеживать реакцию общества, корректировать работу правой системы.

В то же время, умеренный правовой фетишизм выступает источником правовой инициативы граждан и должностных лиц, и если это перерастает в грамотно выверенные и составленные законопроекты, то к правовой системе нет негативной обратной связи, общество и закон живет в гармонии. Описать данный тезис можно высказыванием Ф. Энгельса: «Хорошие законы и учреждения нужнее и надежнее хороших людей, которые всегда – только счастливые случайности. Коль скоро явятся хорошие законы и учреждения, то всякие люди будут вести себя хорошо» [26, c.346].

Заключение

Политика нашего государства в сфере правового регулирования, юридическая практика должна строиться так, чтобы в обществе, в сознании людей утверждалось отношение к праву как к ценности, без которой невозможно добиться социального порядка, основанного на справедливости, утверждения прав и свобод личности. Необходимо формировать отношение к праву как к средству гармонизации отношений в обществе, защиты прав человека, смягчение возможных конфликтов, как к механизму, устраняющему произвол и насилие. Поэтому очень важно изменить представления людей о праве только как о принудительном средстве.

Как подтверждает практика и результаты исследований, работа системы правоохранительных органов, уровень профессионального правосознания значительной части лиц, действующих в правоохранительной сфере еще не соответствует современным требованиям. В сфере работников правоохранительных органов также сохраняются правовой нигилизм, нацеленность на личное усмотрение при разрешении юридических дел, ориентация не на требования закона, а на позиции руководителей. Следовательно, повышение уровня правовой культуры лиц, работающих в этой системе, да и вообще должностных лиц является первостепенной задачей.

Существует и другая крайность, которая заметна в обществе, а именно переоценка силы роли права. Она проявляется в том, что некоторая часть людей связывает решение определенных проблем только с принятием соответствующих законов. Им представляется, что достаточно принять закон и соответствующая проблема автоматически решится. Это глубокое заблуждение свидетельствует о неразвитости правосознания.

Повышение уровня правовой культуры предполагает, с одной стороны, преодоление правового нигилизма, с другой - преодоление правового идеализма. И то, и другое вызывает необходимость в осуществлении большой работы по повышению юридической грамотности всех слоев населения, а также по надлежащему кадровому обеспечению государственных учреждений, осуществляющих юридическую деятельность. Правовое сознание – важный атрибут современного общества. Очевидно, что любое его отклонение – идеализм или нигилизм – пагубно влияет на развитие отношения к закону в государстве. Безусловно, все должно лежать в правовом поле, но при этом государство должно создать все условия для возможности выполнения данного тезиса, а общество в свою очередь обязано адекватно оценивать возможности правового воздействия и так же обеспечивать соответсвенным контекстом исполнение законов. Имеется в виду личная и общественная инициатива в правотворчестве и защите правопорядка, адекватная оценка нравственных, экономических и культурных вводных. Низкий уровень правовой грамотности создает плацдарм для нигилизма или неоправданного идеализма. Государство должно предоставить возможность изучения принципов правовой системы, а общество в свою очередь предоставить живой спрос на это.

Государственные инициативы должны проверяться на исполнимость, а также историческую идентичность, неработающие законы нужно отменять или изменять, но не подчиняться рудиментам и пережиткам. Важно, чтобы за неработающие законы наступали санкции для ответственных людей.

Правовой нигилизм постоянно развивается, принимает новые формы, на данный момент он не контролируется властью. Это происходит из-за низкой правовой культуры, низкого уровня доверия к власти, непопулярным и неработающим законам.

Тем не менее, правовой нигилизм и правовой фетишизм могут нести в том числе и конструктивный смысл, если они присутствуют в обществе в умеренном количестве.

Таким образом, очевидно, что государство должно бороться с перечисленными проблемами и в состоянии их искоренить. Это долгий энергозатратный путь, но имеющиеся прецеденты решения данных задач, а также качественный экономический и человеческий потенциал нашей страны позволяют надеяться на положительные изменения.

Список использованных источников

Адельбаева А. А. Правовая глобализация и правовой фетишизм как факторы, влияющие на право. / А. А. Адельбаева. – М: Законность и правопорядок в современном обществе. - 2015. - №23. - 108-111.
Антонов В. И. Ли Куан Ю – отец «сингапурского народа». / В. И. Антонов. – М: Вестник Московского университета. Серия 12: политические науки. – 2019. - №2. - С. 62-76.
Астафьев. П. Е. Национальные и общественные задачи (к русской народной психологии) / П. Е. Астафьев. – М: Вопросы философии. - 1996. - №12. - С. 84-102.
Баженевская А. А. Безграмотность в России: вчера и сегодня / А. А. Баженевская. – М: Наука XXI века: актуальные вопросы, инновации, векторы развития. - 2018. - С.216-225.
Байниязов Р. С. Правосознание и российский правовой менталитет. / Р. С. Байниязов. – М: Изв. Высш. Учебн. Заведений. Правоведение. - 2016. - С. 39-40.
Бернацкий Г. Г. Что является высшей ценностью в обществе и государстве? / Г. Г. Бернацкий. - М: История. Право. Политика. - 2011. - №1. - С. 64.
Валицкий А. Нравственность и право в теориях русских либералов с конца XIX – начала XX в. / А. Валицкий. - М: Вопросы философии. - 2012 №8. - С. 25.
Васильев Б. В. Правовой нигилизм в русской культуре как философско-правовая проблема. / Б. В. Васильев. – М: Вестник Воронежского государственного университета. - 2011. - №5. - С. 185.
Гайдук Я. А. Правовая культура и правовой нигилизм в Российском федеративном государстве. / Я. А. Гайдук. – М: Вестник БИСТ. - 2011. - №2(10). - С.97-104.
Добрынин Н. М. О сущности правового нигилизма и правового фетишизма: антропология права и взгляды Н. И. Матузова. / Н. М. Добрынин. – М: Государство и право. - 2015. - № 12. - С. 80-92.
Ильин И. А. Наши задачи. / И. А. Ильин. – Париж, - 1956. - Т.2. - С. 47.
Каландаришвили З. Н. Деформация правосознания молодежи м юридические способы ее преодоления. / З. Н. Каландаришвили. – М: 2015. - С. 55-60.
Ковачев Д. А. Проблемы конституционного права. / Д. А. Ковачев. - М. - 2013. - С. 102.
Костина К. А. Правовой нигилизм как черта российской правовой культуры. / К. А. Костина. – М: Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. - 2012. - № 10 (114). - С. 333-340.

Ленин В. И. Полн. Собр. Соч. / В. И. Ленин. - М. - 1958. - Т.4. - с. 375.

Локк Дж. Два трактата о правлении / Дж. Локк. : соч. : в 3 т. М - 1988. - Т.3. - С. 79.
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. / К.Маркс, Ф. Энгельс. - М. - 1974. - Т. 4. - С. 346.

Матузов Н. И. Правовой фетишизм как оборотная сторона правового нигилизма. / Н. И. Матузов. – М: Правовая культура. - 2013. - №1 (14). - С. 8-18.

Милус А. В. Понятие и сущность правового нигилизма и правового фетишизма в юридической науке. / А. В. Милус. – М: Ленинградский юридический журнал. - 2011. - №2 (24). - С. 175-182.

Назарова Н. Л. Правовой нигилизм как особенность правового сознания в современной России. / Н. Л. Назарова. – М: Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия: Право. - 2013. - №2. - С. 362-365.
Невважай И.Д. Типы правовой культуры и формы правосознания / И.Д. Невважай. – М: Изв. высш. учебн. заведений. Правоведение. - 2010. - № 2. - С.23-31.
Орзалиева А. М., Ажиметова З. А. Правовой нигилизм и правовой фетишизм как формы деформации правосознания. / А. М.Орзалиева, З. А. Ажиметова. – М: Юридическая мысль. - 2012. - №6 (74). - С. 63-67.
Плахтий Е. В. Влияние правового нигилизма на уровень правовой культуры в России / Е. В. Плахтий. – М: Вестник Московского университета МВД. - 2011. - №4. - С. 143.
Поленина С. В., Сурко Е. В. Правовая система России в условиях глобализации и региональной интеграции: теория и практика. / С. В. Поленина, Е. В. Сурко. - М. - 2016. - С. 481.
Пучков О. А. Социальная свобода. Теоретико-правовые вопросы сущности. / О. А. Пучков. – Екатеринбург, - 1999. - С. 127.
Сафонов В.Г. Понятие правового нигилизма / В.Г. Сафонов. -М: Государство и право. - 2014. - №12. - С.65-66.
Сидоров. А. И. Юридические пословицы и поговорки в правовой практике русского народа / А. И. Сидоров. - М: Общество. Среда. Развитие. – 2012. - №3 (24). - С. 193.
Способын В. В. Открытое письмо к российским избирателям. / М: Известия. 2012. 25 февр.

Столяренко Д. И. Правовой нигилизм и правовая социализация современной молодежи: социально-философский аспект. / Д. И. Столяренко. – М: Теория и практика общественного развития. - 2012. - № 4. - С. 57-61.

Франк С. Л. Этика нигилизма / С. Л. Франк. – М: Вехи из глубины. - 1990. - С. 170.