Недействительность сделок (Основные концепции правовой природы недействительных сделок)

Содержание:

Введение

Отличительной исторической особенностью развития Российской экономики является частая смена руководящих принципов, принципов организации, функционирования и развития основных экономических институтов. Россия всегда идет по пути революционных преобразований, предпочитая их эволюционного развития, типичные для экономики развитых западных государств. Абсолютное подтверждение этому мы находим в нормах гражданского законодательства.

Не так давно, как основных экономических задач государства был признан “создание материально-технической базы коммунизма, обеспечивая изобилие материальных и культурных благ. Постепенного преобразования социалистических общественных отношений в коммунистические; воспитание граждан в духе высокой Коммунистической идеологической. Коммунистического отношения к труду и социальной экономики”. В качестве основы развития экономики выполнил Социалистическая собственность на средства производства в форме государственной (общенародной) и колхозно-кооперативной собственности, которые, в основном, охранялся государством.

Прошло полвека, а с принятием новой Конституции и укрепление статуса Российской Федерации как демократического государства наши принципы революционной изменились, и сегодня мы говорим о таких незыблемых основ функционирования экономики. Как “единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности, равенство всех форм собственности”, что было невозможно в условиях командно-административной системы.

Быстрота изменения проявляется также и в правовой сфере посредством устранения некоторых правовых институтов, и появление других приемлемых только для экономической системы.

Есть, однако, и такие учреждения, которые не подвержены риску вымирания из-за их исключительное значение, независимо от любой экономической системы, является признанным законодателем. Среди таких институтов, безусловно, мы называем институт сделки.

Любые идеи по поводу экономики на определенном этапе развития государства, сделка будет всегда выступать в роли основных средств правового регулирования социально-экономических отношений физических и юридических лиц. Быть разнообразны по форме и содержанию, они используются практически во всех сферах общественной жизни, что является основой гражданского оборота.

Признавая решающее значение правовое явление, мы должны заметить, что не все эти сделки могут позитивно влиять на развитие гражданско-правовых отношений. Несмотря на процесс демократизации законодательства в условиях рыночной экономики, государство обязано осуществлять регулирование потока операций, исключая возможность того, что права и обязательства по операциям, которые нарушают публичные интересы, а также защиты интересов их участников и третьих лиц.

Законодатель нашел эффективных правовых средство для достижения этих целей. Воспользовавшись, наследие Римского адвокатов, он нормативных крепится конструкция ничтожность и оспоримости в рамках явления недействительной сделки.

В нашей курсовой работе мы рассмотрим такие вопросы как: основные концепции правовой природы недействительных сделок; недействительная сделка как правовое явление, не охватываемое термином “сделка” и недействительная сделка как правонарушение.

1. Основные концепции правовой природы недействительных сделок

В правовой науке часто используется термин “юридическая природа”. Ссылка на этот срок вызван необходимостью дать исчерпывающую характеристику той или иной юридический факт, явление, институт процесс. Толковый словарь русского языка одно из значений термина “природа” признает “суть, главное свойство чего-то”.

Говоря о правовой природе ничтожной сделки невозможно оставить без рассмотрения вопрос о соотношении его с понятием “сделка”. Традиционной Российской науки гражданского права считается обсуждение проблем - будь то недействительные сделки юридического факта на все и дело, в частности, но и то, как недействительные сделки преступления. Отвечая на эти вопросы, теоретики гражданского права по-разному определяют место ничтожной сделки в системе юридических фактов, указывающих на их специфические характеристики, ограничивающие сделки недействительной из других категорий.

Недействительность сделки означает, что действие, совершенное в качестве сделки, не создает тех правовых последствий, которые присущи данному виду сделок, а влечет лишь предусмотренные законом последствия, связанные с ее недействительностью. Недействительность сделки наступает в случае, если нарушено какое-либо из условий ее действительности: имеются пороки субъектного состава, воли или волеизъявления, содержания, а в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон, – формы^[1].

Причиной возникшей неопределенности во многом послужил правовой фиксации понятие “сделки" в действующее гражданское законодательство, которое не в полной мере отражает доктринальные вид правовая категория. С другой стороны, в соответствии с М.М. Агаркова, “определение понятия сделки - сравнительно поздно результаты правовой анализ”. Таким образом, многие исследователи в области Римского права считают, что даже римские юристы используется специальный термин, понимая это уже дело не только вообще, но также сделки и финансовые соглашения, которая была против того, чтобы пожертвование. Однако, несмотря на использование термина что он все еще в римском праве широкого использования, в отличие от таких терминов, как contractus или pacta. Таким образом, в римском праве, лишь начало процесса создания единого правового категории, объединяющей основе договорных и некоторых других договорных обязательств под общим названием “дело”^[2].

В Европе термин «actus juridicus» (лат.) для сделки в современном смысле этого слова, была широко распространена в середине XVIII века. Правовой мысли, позволяя вопрос о системе юридических фактов, вырабатывается четкая концепция сделки только в начале XIX века. Распределение учения сделки в общей части гражданского права, ставший впоследствии традиционным в Российской гражданской науки, которые не могут быть сказано о практике гражданского оборота. Так, Д.И. Мейер отметил, что “в соответствии с нашей концепцией сделки подходит не только договор, соглашение, но, например, и духовное завещание... В общежитии сделка не имеет юридической силы”. Иными словами, для простого обывателя, термин “сделка" в дореволюционной России, все еще ничего не значило, поскольку на практике гражданского оборота, затрат, такие термины, как контракт, соглашение, односторонних действий.

Таким образом, “и для Советского и постсоветского гражданского права был характерен поиск научного определения недействительной сделки, которое впитало бы в себя все характерные особенности и, по которому можно отличить его от других юридических фактов”.

И это вызвано тем, что научные дискуссии о природе недействительности сделки. Конечно, каждый автор пытается привести их собственного оправдания в своем положении, тем не менее, независимо от деталей, все предложенные варианты могут быть классифицированы, обращаясь к одному из трех понятий.

Укоренилась в национальной науки гражданского права и правовой закрепленное положение о том, что недействительная сделка не создает каких-либо правовых последствий для сторон, его совершивших, привели к доктринальная позиция. Реальный состав действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (и даже нелегальных), место.

Сторонники этой точки зрения в разное время были С.В. Генкин, Киселев А.А., Новицкий И.Б., Н.В. Рабинович, В.А. Рясенцев, Самощенко И.С., В.П. Шахматов, Шестакова Н.А.) и другие известные цивилисты.

Истоки этой концепции, мы можем оглянуться назад в римском праве. Итак, Новицкий И.Б., заявил, что речь идет о сделках, отметили, что они могут быть nullum (не закончил), nullius (ничтожным), и они также могут быть resindere (считать недействительным), dissolvere (завершить). То есть, очевидно атрибуции ничтожной сделки для различных операций.

Одним из основных элементов доказательства, используемые сторонники концепции, является утверждение, что законность или незаконность действий не является необходимым заключить сделку. Этот аргумент является существенным, по крайней мере, на основании отсутствия “законность” сделки как юридического, закрепленных как в советские гражданские кодексы 1922 г., 1964 года, поэтому в текущий Код. Аналогичный подход мы видим в актах рекомендательного характера, например, в ст.165 Модель CC СНГ^[3].

Конечно, действие, которое лежит в основании ничтожной сделки нельзя назвать законными. Однако, из-за того, что стороны не проигнорировал требования закона (ст.168 ГК РФ), или одна из сторон выразила, будет не бесплатно (ст.179 ГК РФ), в совершении которой не перестает быть сделку. Так, В.П. Шахматов, считал, что “недействительная сделка - сделка, состав которых не соответствует указанным в законе основаниям, в состав операций этого типа силу социально вредных или социально нежелательными характеристиками”. Автор подчеркнул, что, действительных и недействительных сделок-сделок, но и законность действий относится только к базе действительности сделки. В этой связи было внесено предложение о том, чтобы не дать единое определение сделки, и отдельно считаются действительными и недействительными сделки.

Сторонники такого подхода считают неправомерное включение в реальный состав сделки, ее правовые последствия. “Между тем, в сделки, как одна из разновидностей юридических фактов, следует различать факты и правовые последствия, с эти факты связаны”.

Настоящий обзор не может быть сказано, что недействительная сделка не влечет никаких юридических последствий. Очевидно, что это не приведет к правовых последствий, на достижение которых была рассчитана, но он создает некоторые другие последствия: обязательства передать полученное по сделке, от которого они были получены, или в доход государства. Кроме того, в некоторых случаях, недействительная сделка порождает позитивные юридические последствия, то есть тех, для которых направлена воля сторон, но эти последствия могут быть уничтожены по просьбе заинтересованного лица в оспоримой сделки. При условии, что оно не может быть предметом судебного рассмотрения. В конце концов, некоторые из этих операций, хотя и незначительный, может быть выполнена аналогами и фактически создать правовые последствия, на которые они были направлены^[4].

По И.Б. Новицкий, любой факт не может не превратиться в “не факт”. Время будет выражено и направлена на определенный результат (установление, изменение или прекращение правовых отношений), этот факт пришел и не придет, она не может идти. Другое дело - правовых последствий, которые с ним обычно связаны: они могут прийти, не прийти, и в последнем случае, есть сделки недействительной. Таким образом, существование ничтожная сделка не является какой-то логический нонсенс^[5].

Н.В. Рабинович, утверждая, что законность или незаконность, не является необходимым элементом сделки, определены четыре фактора, которые присущи недействительной сделки, в равной мере, как реальные сделки:

1) это волевое действие, выражая какая-то форма будет субъекта;

2) выражение будет в нем, как и в любом сделки, направленные на установление, изменение или прекращение правовых отношений;

3) в результате ничтожной сделки определенный тип отношений (хотя это отношение, которое не имеет права на существование);

4) участники ее, возможно, пытались установить один или других юридических отношений, или каких-либо других целей не преследовали (например, на несоблюдение формы сделки).

По крайней мере, тот факт, что закон, решая вопрос о недействительная сделка.

Кроме того, нет никаких сомнений в том, что чисто этимологический соотношение сделки и ничтожной сделки в целом, так и его часть - является вполне логичным и привычные для русского языка, так как она определяет деятельность и ее разновидности. Исходя из этого, следует признать, что термин “недействительная сделка” вполне адекватно отражает суть указанные действия как незаконные, является привычным, как для теоретиков гражданского права, и для практикующих юристов, и, следовательно, имеет право использовать в законодательство, гражданско-правовой доктрине и на практике.

Несмотря на то что в российском законодательстве институт недействительности сделок используется уже давно, в науке гражданского права до сих пор не существует единого мнения об определении понятия недействительных сделок. В основном все споры ведутся вокруг выяснения вопросов, является ли недействительная сделка юридическим фактом вообще и сделкой в особенности, а также является ли недействительная сделка правомерным действием или же она действие неправомерное. При этом, на наш взгляд, незаслуженно упускается из виду или недостаточно полно освещается еще один немаловажный вопрос: что такое недействительность сделок, как соотносится это понятие с понятием недействительных сделок.^[6]

При недействительности сделки, как указывает Д.В. Дождев, «важно, что тот эффект, который должно производить волеизъявление, не наступает»^[7]. То есть имеет место не просто отсутствие правовых последствий у определенного явления (в данном случае – сделки), а именно отрицание тех последствий, которые при нормальном развитии событий должны были наступить, но в силу тех или иных причин не наступают.

Подводя итог рассмотренной главы можно сделать вывод, что анализ многолетних дискуссий по вопросу о правовой природе недействительных сделок, отраженных в десятках монографических исследований, позволяет предположить, что однозначного решения этой научной проблемы не существует. Вместе с тем, по нашему мнению, наука юриспруденции ни в коем случае не может стоять на месте ввиду постоянной трансформации правоотношений, изменения законодательства, их регулирующего, и пр. Новые научно обоснованные позиции и взгляды порой позволяют по-новому взглянуть на вопросы, которые, казалось, уже давно решены и не вызывают никаких сомнений. Именно этим и объясняется интерес автора к проблематике недействительности сделок, толкования данного явления и его места в системе защиты гражданских прав.

Недействительность сделок как категория гражданского права всегда вызывала заинтересованность исследователей проблем гражданского права. Нельзя не отметить научный вклад в разработку данного вопроса И.Б. Новицкого, Д.М. Генкина, И.С. Перетерского, Н.В. Рабинович, В.П. Шахматова и др. Не угасает интерес к проблемам недействительности сделок и сегодня.

2. Недействительная сделка как правовое явление, не охватываемое термином “сделка”

Под сделкой в рассматриваемом контексте мы будем понимать волеизъявление (юридический факт), направленное на возникновение определенных юридических последствий.

Под недействительностью следует понимать отрицание правом тех юридических последствий, на которые была направлена сделка-волеизъявление.

Основанием недействительности надо считать причину, по которой наступает недействительность, т.е. юридически значимые обстоятельства (юридические недостатки), влекущие недействительность сделки^[8].

Это понятие в Российской цивилистике появились довольно давно, и продолжает существовать, по сей день в последних работах по теории сделки. Несмотря на то, что все силы в разное время на территории нашей страны, основы гражданского законодательства СССР и республик, а также УК РСФСР и Российской Федерации в ее нормы не содержат противопоставления понятий “сделка" и “сделки недействительной”, определение можно найти в монографиях, где попытки оправдать оппозиции проводятся и в теории.

Сторонники концепции в качестве критического действующим законодательством, для того, что, продолжая традиции Советского периода, он ограничен только для определения возможных виды недействительных сделок, без обеспечения полного и всеобъемлющего определения сделки в качестве правовых актов, которые исключат научные споры.

Ссылаясь на римские источники, эти авторы приводят аргумент о существовании в трудах классических юристов классификация недействительными договорами в зависимости от степени утраты трудоспособности к несуществующим, оно не существует абсолютно, и относительно не существует. Такие соглашения или не имеют какого-либо закона, или могут быть созданы только моральное обязательство”. Тот факт существования такого договора, сторонники оппозиции “сделка", “ничтожная сделка” ссылка на присутствие римских юристов идеи, что среди недействительных сделок в римском праве были те, кто не может быть назван в сделке на основании правовой природе этого явления. Однако, следует отметить, что аргумент является очень спорным.

Попытки законодательно закрепить категории “сделка" началась уже в конце XIX века, когда развитие Проекта гражданского кодекса. Согласно ст. 56 настоящего Проекта: “действия, совершаемые для приобретения и прекращения гражданских прав (сделок), суть:

1) выражение воли одного человека, таких как: завещательные распоряжения, и 2) договоры или соглашения двух или более лиц”. Это был определенным рубежом научных исследований из наиболее выдающихся представителей русской дореволюционной гражданского права, таких, как Д.И. Мейер, Г.. Шершеневич, которые были единодушны в своем понимании правовой характер сделки, а на законные действия.

Так Д.И. Мейер говорит, что “только законных сделок можно назвать сделок, для незаконной сделки, не считается действительным, и, следовательно, существующих”, заметьте, не как юридические действия в целом, но как юридический факт сделки.

Аналогичная презентация выражается в З.Г. Шершеневич: ”Под именем правовой сделки понимается как выражение воли, которая непосредственно направлена на юридические последствия, то есть установление, изменение или прекращение правовых отношений. Она противополагается правонарушения, а таких юридических действий, которые, хотя и это влечет за собой юридические последствия, но не те, которые желают, чтобы лицо”.

В дальнейшем понятие непризнания недействительной сделки, как сделки, разработанной в рамках Советского и постсоветского времени. Необходимо отметить, что в гражданском кодексе РСФСР 1922 г., понятие сделки, как действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских правоотношений, впервые появились в законодательстве, а затем, почти в неизменной форме, прошел в гражданский кодекс РСФСР 1964 года и в силу гражданского кодекса РФ.

По советскому гражданскому праву был характерен поиск научное определение сделку, по которой можно было отличить сделки на другие юридические факты (в том числе ничтожной сделки).

Особого внимания заслуживают теоретических исследований М. Агаркова, в котором он подвел небольшие мировой и отечественный опыт исследования сделок, определено, что “операции являются законными правовых актов, совершенных одним или несколькими лицами, действующими в качестве субъектов права собственности, и установление, изменение гражданско-правовых отношений, на установление, изменение или прекращение которых они направлены”. Таким образом, термин “сделка" должен быть сохранен только для обозначения действий, создание юридических последствий, за которые они были направлены. Из этого следует неприменимость понятия “сделка", чтобы аннулировать сделку. Заменить термином “недействительная сделка” может быть, через использование термина “инвалид выражение воли”. По мнению М.Б. Агаркова, “выражение воли, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских правоотношений, может быть действительным или недействительным. Если это не так, то есть сделка”^[9].

На наш взгляд, предложение о М. Агаркова не вполне корректно, так как недействительности сделки не всегда связано с дефектностью выражения (на самом деле это только один из структурных элементов сделки), но, может быть, связанных с содержанием и предметом, и с формой сделки.

С.Ф. Хейфец, наконец, подведены все имеющиеся к тому времени, когда подходов в рамках концепции “сделки" и “недействительной сделки”. “Сделка признана законной юридической силы одного или более функционирования субъектов гражданских (имущественных) прав, совершенные по закону или по договору форме, настоящая воля актеров и привести к правовых последствий, на достижение которых она направлена”.

В 90-х годах. XX века рассмотрение идея операции была посвящена некоторые А.П. Егорова. В них сделка была определена как “законные меры сделкоспособного объекта, выраженный в разрешенной законом форме, влияющие на фактические общественные отношения, через формирование материала, содержание прав и обязанностей длительных отношений”.

Презентация “недействительная сделка”, как юридическое явление, не подпадают под термин “сделка”, были изложены в работах А. Ковалева, Т.Ш. Кулматова, Перетерский И.С., Ю.К. Толстой, Д. Тузова и других известных цивилистов.

На вопрос о том, к какой категории можно отнести недействительной сделки, если это не сделка, некоторые авторы смогли ответить. Интересна позиция Исаков В.Б., который предложил классифицировать сделки недействительной, на так называемый дефект юридических фактов. “Дефектность юридический факт, имеющий в своей основе дефектность социально-правовой ситуации. Неисправен, следует рассматривать как ситуацию, в которой отсутствуют некоторые необходимые атрибуты”.

Во всех приведенных выше примерах, безусловно, признается в качестве существенного признака сделки свою легитимность. Одним из наиболее важных аргументов в пользу предлагаемой теории является тот факт, что формально-правовая сделка. В соответствии со ст.153 гражданского кодекса РФ, направлены на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей и, соответственно, “должны иметь такие же юридические последствия, которые пытались достичь своих подрядчиков, осуществляющих соответствующие правовые действия, потому что это есть признак легитимности”. Конечно, недействительная сделка создает юридических последствий, кроме тех, которые связаны с ее недействительностью. И это не последствия, вызванные сделке в качестве позитивного развития гражданского оборота.

“Эта сделка, недействительная сделка имеет иную правовую природу, так как первая достигает или, может получить необходимую юридическую результаты, и второй - это результат не создают (ничтожная сделка), или его отмены судом (оспоримая сделка) ”.

Необходимо также учитывать законодательное закрепление положения о том, что недействительная сделка недействительна с момента ее совершения. Это означает, что, если действие появился как сделки и породило отношения, а затем был признан недействительным с обратной силы, то такое действие не будет иметь дело, потому что, понесенных в результате его отношения были снижены по закону или по решению суда на правовую нуля, а также факт заключения таких сделок. Это означает, что недействительная сделка не является сделкой, в смысле 154 гражданского кодекса.

С точки зрения русского языка термин “инвалид" - это не что иное, как “несуществующие”, “неподлинный”, “real”. В этом смысле, признание сделки недействительной, что речь идет о том, что действия граждан, юридических лиц, совершенных в виде ничтожной сделки юридически несуществующих из-за их противоречия с законодательством, а также сделки.

Еще один аргумент в пользу своей позиции, исследователи приводят наличие, которых традиционно используется Отечественной цивилистикой набор условий действительности сделок:

1) законности сделки;

2) способность лица к участию в операции;

3) соответствие воли участника сделки, его истинной воли;

4) соблюдение формы сделки.

И хотя эти термины определены в гражданском кодексе Российской Федерации, так как фактические условия сделки, в самом деле, они определяют правовой характер юридического явления сделки как таковой. После всего, исходя из смысла гражданского законодательства, сделки поощряется и охраняется государством правового явления. В условиях рыночной экономики она является основой гражданско-правовых сделок недействительными же сделки, мешает развитию гражданско-правовых отношений. Если действие имеет форму сделки, но содержит в себе нарушения условий ее действия, независимо от правовых последствий, он теряет право на защиту со стороны закона и государства, и, следовательно, не могут быть сделки.

Таким образом, понятие недействительности по своему определению прежде всего относится к юридическим последствиям, или сделке-правоотношению, а не к сделке-юридическому факту. Основания же недействительности (юридические недостатки) могут лежать как в сделке-факте, так и в сделке-правоотношении, однако по времени они должны существовать на момент совершения сделки – юридического факта^[10].

Таким образом, недействительностью сделок следует считать отрицание в той или иной степени юридических последствий (сделки-правоотношения) по основаниям (юридическим недостаткам), существующим в момент совершения сделки - юридического факта, относящимся как к сделке-факту, так и к сделке-правоотношению.

При этом закон под термином «недействительная сделка» может понимать как сделку-юридический факт (в этом смысле термин «недействительная сделка» будет означать сделку-факт, не влекущую юридических последствий, на которые была направлена воля сторон), так и сделку-правоотношение, которая отрицается правом в силу тех или иных юридических недостатков, имевших место в момент совершения сделки-юридического факта.

Такое понимание недействительности исключает какие-либо принципиальные различия по юридическим последствиям между ничтожными и оспоримыми сделками: и для тех и для других недействительных сделок они по сути одни и те же. В силу закона (ст. 167 ГК РФ) общим последствием недействительных сделок являются отрицание юридических последствий сделки с момента ее совершения и двусторонняя реституция, если исполнение по сделке уже было произведено.

Те или иные особенности юридических последствий недействительных сделок, имеющиеся в действующем законодательстве, обусловлены не природой вида недействительных сделок (ничтожные или оспоримые), а особенностями каждого конкретного состава недействительных сделок (односторонняя реституция по ст. 179 ГК РФ, неприменение реституции по ст. 169 ГК РФ и т.п.)^[11].

3. Недействительная сделка как правонарушение

Каждая из следующих сделок может быть признана недействительной, если она совершена:

• под влиянием обмана;

• под влиянием насилия;

• под влиянием угрозы;

• под влиянием злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной;

• вследствие тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях (кабальная сделка)

Действие распространяется на сделки любых участников — как физических, так и юридических лиц^[12].

Теория рассмотрения ничтожной сделки, как нарушение закона, является, по сути, тип вторая интерпретация недействительной сделки, однако, заслуживает отдельного рассмотрения в связи с рядом характерных особенностей. Так, Ф.С. Хейфец, утверждая, что недействительная сделка не может быть сделка, считает, что в то же время, это было “по своей природе, является преступлением, несмотря на то, что содержание и форма появился, как сделки”. Этой точки зрения мы можем увидеть в работах А. Ковалев, О. Красавчикова, Т.Ш. Кулматова, Самощенко И.С., Г. Шершеневича.

История рождения, представленная концепция начался в России в течение длительного времени. По мнению М.Б. Агаркова “уже в конце XVIII и начале XIX века в русской правовой мысли, позволяя вопрос о системе юридических фактов, четко противопоставлял вопрос о правонарушении и выражение (сделок) ”. Так, Г.. Шершеневич писал, что “правовой сделки, противополагается преступлений, таких юридических действий, которые хотя и это влечет за собой юридические последствия, но не те, которые готовы к лицу”.

Предпосылкой, как и в других случаях, различие в интерпретации римских источников. По И.Б. Новицкий, Римского права, гражданского права, охватывает только гражданские, то есть “недоговорные виновных в причинении вред личности или имуществу другого”. Однако, некоторые другие эксперты в области Римского права считают, что “термин “delictum" имеет более широкое значение. Он имел в виду каждый противоправного деяния, влечет за собой наказание или любые другие негативные последствия для лица, совершившего такой акт. О санкциях, применяемых к деликвенту, и по природе ущерб, причиненный незаконным действия, гражданские были разделены на delicta частная и delicta publica”.^[13]

Исследователи в области Римского права утверждают, что при анализе Законов XII таблиц, можно выделить следующие особенности delicta частная:

1) Оно возникает в результате какого-либо внешнего воздействия. Позже, в классическом право - также в результате, отказа от каких-либо действий.

2) За правонарушение необходимо, что действия, предпринятые иметь какие-то последствия.

3) Delicta частная возникает только тогда, когда между совершения действий и их последствия существуют реальные причинно-следственная связь.

4) Для возникновения деликтного требует, чтобы действие было незаконным, и последствия ущерба для другого человека.

5) вследствие причинения вреда возникает только тогда, когда виновный знал или должен был знать о последствиях своих действий. Иными словами, речь идет о вины деликвента.

6) Наличие частного деликта обязательно влечет за собой без частная, или возмещения ущерба.

Преторское право, если такие разновидности delicta частная как dolus (частного деликта, возникающие в результате мошенничества контрагентов на момент заключения контракта).

-metus (правонарушение, заключающееся в незаконном действия физического или психического в природе, ни угроз, разработаны, чтобы вызвать любое лицо, чтобы согласиться на то, что они в противном случае не будет), переводы: фраус creditorum (заключение имитации (фиктивного) операции с целью обмана кредиторов, и делают невозможным для погашения задолженности).

Таким образом, главный аргумент сторонников концепции рассмотрение ничтожной сделки, как нарушение закона, является тот факт, что римское право признано, что действия нормативно закрепленных в ст.170 (мнимая сделка). А также в ст.179 действующего гражданского кодекса Российской Федерации (далее - " сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств), а delicta частная - частного преступления.

Еще одним аргументом, подтверждающим истинность концепции, является тот факт, судебной отмены правовых отношений, возникающих на основании недействительной сделки, и, соответственно, правовые последствия, на который была совершена сделка. Правовая природа этого явления является основной правовых отношений, возникающих в силу решения суда. В соответствии с Слесарева В.Л., появление защитного правовых отношений на основе норм гражданского права неразрывно связаны с гражданское правонарушение. Иными словами, субъекты недействительной сделки, заключение и исполнение его, совершает гражданского правонарушения, за которые действующим законодательством предусмотрены соответствующие санкции.

В настоящее время отечественная юридическая наука считает, что преступления, лица, совершившего общественно опасное деяние (действие или бездействие), которое нарушает санкционированные государством правовые нормы, за совершение которых нарушитель будет привлечен к юридической ответственности. Имеющиеся научные работы позволяют выявить признаки общественной опасности (вредности), противоправность и виновность, штрафы, которые неизменно описывают любое преступление.

Вы должны рассмотреть признаки того, признание сделки недействительной.

Общественной опасности (риска) - главная цель признаков преступления, ограничение правомерное поведение от противоправного. Опасность проявляется в том, что преступление всегда сопряжено с посягательством на приоритеты и ценности человеческого общества, нарушает частных и публичных интересов. С уважением к недействительным сделкам - их “социальная вредность выражается в том, что они могут причинить вред лицам, которые, участвуя в сделке, не имеют необходимого уровня сделкоспособности, или стали жертвой обмана, обмана, угроз, насилия и других, указанных в законе обстоятельства, при заключении контрактов”. В случае взаимного недобросовестных действий каждой из сторон (например, с целью, противной основам правовопорядка и нравственности), социальная вредность проявляется в том, что покушение на верховенстве закона, созданные и поддерживаемые законодателем, и на морально-этические основы деятельности компании. Эти действия, конечно, приносит вреда для нормального развития общественных отношений гражданского оборота.

Признак противоправности традиционно означает, что любое преступление посягает на социальные пособия, которые были закреплены законом и защищаются они. То есть, предполагает противоречие актов верховенства закона, закрепленные в соответствующих источник права.

Противоправность недействительными сделки означает, что условие (условия), которое генерирует противоправность, юридически запрещено законом и не порождает юридических последствий, которые стремятся к достижению своих участников. Однако, существуют некоторые особенности, связанные с оспоримой сделки: “действия, содержащие в себе признаки оспоримой сделки, будут считаться недействительными сделки только после признания ее таковой судом, это может быть незаконным только после соответствующего решения суда. Таким образом, до вступления в силу правового акта, выше правовых действий законно”.

Доказательство виновности в теории права означает совершение деяния, умышленно или по неосторожности. Недействительная сделка является преступлением, только если она есть, виновных в их совершении. Цель участника недействительной сделки выражается в том, что он осознает, что нарушение правил сделок, предвидит неизбежность или возможность наступления общественно опасных последствий, желает их наступления или сознательно их допускает. Комиссия ничтожной сделки умышленно, может действовать в качестве обстоятельством, отягчающим ответственность. Так, в ст.169 ГК РФ форма вины используется в качестве характеризующих функцию. В отсутствие умысла в качестве правовых последствий применять предусмотренные частью 2 гражданского кодекса РФ, статья № 167 (двусторонняя реституция, и если есть, специально предусмотренных в ст.169 коллекцию, которая была передана для контрагента или в связи с ним, в доход государства).

В некоторых случаях, очень правовой природы ничтожной сделки предопределяет единственно возможной формой вины. “Большинство недействительных сделок, совершенных с намерением. Таким образом, недобросовестный подрядчик, прибегая к обману или угрозы на заключение сделки, в случаях мнимости и притворности, кабальности сделок.

Неосторожной формой вины в случае, когда объект не имел намерения нарушать условия действительности сделок, в то время как он должен был предвидеть возможность наступления общественно вредных последствий своего поведения, но легкомысленно рассчитывал на их предотвращение, либо не предвидит последствий. Неосторожности можно с добросовестные ошибки человека, например, в связи с отсутствием информации об уровне потенциала контрагента или когда один контрагент, введен другой по ошибке, без умысла”.

Знак анти - предполагает обязанность субъекта преступления претерпеть определенные неблагоприятные последствия, предусмотренные в законе. Это вопрос юридической ответственности. Очевидно, что в качестве гражданского правонарушения, недействительная сделка порождает гражданско-правовая ответственность. В юридической науке нет единого мнения относительно природы данного вида юридической ответственности. Придерживаясь позиции VP. Грибанова, гражданско-правовая ответственность может быть определена как “одна из форм государственного принуждения, связанные с применением санкций имущественного характера, направленных на восстановление нарушенных прав и стимулирование нормальные экономические отношения юридически равных участников гражданского оборота”. С этих позиций, недействительная сделка, несомненно, порождает негативные правовые последствия, которые непосредственно связаны с ее недействительностью. Которые, в основном, выражается в неспособности правовой результат, который был направлен самой сделки недействительной. Кроме того, гражданско-правовая ответственность выражается в возложении неблагоприятных имущественных последствий для лица, совершившего нарушение гражданских прав и обязанностей. Поэтому сделки недействительной генерирует приложения, гражданско-правовые санкции.

Таким образом, по мнению некоторых теоретиков гражданского права, сделки недействительной может действительно рассматриваться как правонарушение, если правонарушитель является недобросовестной стороны, при условии, недействительной сделки, является справедливой партии, зависит от гражданских правонарушений, защита интересов, которая является наиболее важной задачей в части признания недействительным или не оспоримым соответствующих правовых отношений. Как пострадавшая сторона может действовать и третьей стороной, если недействительная сделка нарушает законные права и интересы^[14].

Вы также должны принять во внимание, что даже если сделки недействительной сочетает в себе действия нарушителя и действия потерпевшего, должны рассматриваться как недействительная сделка правонарушения, в том числе действиями потерпевшего, которые, как правило, счетчик положение, обратился к правонарушителю, квалификации незаконных действий которых зависит от реакции жертвы.

Теория признания недействительной сделки преступления, несмотря на внешнюю простоту, тем не менее, критиковали многие исследователи, в том числе со стороны Д. Тузова.

Который считает, что “недействительность или незаконность - две расходящиеся и даже непересекающиеся категории, негативное выражение из двух различных форм правовой оценки действий на предмет его соответствия с нормами позитивного права”. По его мнению, недопустимо считать правонарушением недействительной сделки. Недействительным может быть только предоставление на это: “Предоставление по ничтожной сделки может быть нарушение закона, в тех случаях, когда предметом предоставление виноват, что известно или должно быть известно о противоправности своих действий”. Иными словами, если недействительность сделки, из-за своего прямого противоречия закона, сделанные по такой сделке предоставление преступление.

Эта позиция не является бесспорной, потому что:

1) Незаконное элементов ничтожной сделки начинают проявляться уже на этапе его заключения (в прямое положение), когда контрагента или один из них виновен нарушение юридических норм, регулирующих условия действительности сделки;

2) Признание противоправного виновного обеспечения по недействительной сделке оправдано только для реальных сделок; соблюдать концессуальных, обязательства по которым возникают с момента достижения соглашения между сторонами, этот вопрос остается спорным.

3) В случае необходимости признания оспоримой сделки недействительной, заинтересованная сторона не обязана дождаться положение на нем, который дает признаки противоправности, потому что незаконно, даже не исполнилось, но уже подписанные соглашения, с признаками ничтожной сделки.

Подводя итог изложенному выше, можно попытаться определить понятие недействительности сделок и недействительных сделок.

Во-первых, следует отметить, что термин «недействительная сделка» может относиться как к сделке-факту, так и к сделке-правоотношению. В законе (ст. 153, 167 ГК РФ) под недействительной сделкой прежде всего понимается сделка – юридический факт (действие граждан и юридических лиц, направленное на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей). Хотя не исключено отнесение понятия недействительности к сделке правоотношению (ст. 166 ГК РФ).

Во-вторых, под недействительностью сделок следует понимать отрицание в той или иной степени юридических последствий (сделки-правоотношения) по основаниям (юридическим недостаткам), существующим в момент совершения сделки – юридического факта, относящимся как к сделке-факту, так и к сделке-правоотношению.

Недействительная сделка как юридический факт – это действие граждан и юридических лиц, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, за которым право отрицает юридические последствия, на которые была направлена воля сторон, по основаниям, указанным в Гражданском кодексе, имеющим место на момент совершения действия. Недействительная сделка как юридический факт может быть как правомерным, так и неправомерным действием^[15].

Основанием недействительности является не только несоответствие сделки требованиям закона (ст. 168 ГК РФ), но также и иные основания, предусмотренные Гражданским кодексом. Среди этих оснований заметное место занимают юридические недостатки (пороки), относящиеся к внутренней воле сторон сделки.^[16]

В практике уголовного преследования все большую роль приобретает квалификация сделок, поскольку в составе многих преступлений, вменяемых предпринимателям, именно совершение сделок оказывается в центре описываемого обвинением преступления.

Понятно, что оценки сделок средствами УК далеко не всегда оказываются убедительными, если учесть что в рамках не только уголовного, но и гражданского права остается немало слабо разработанных пунктов.

Например, существует представление, что если среди действий, квалифицированных как преступление, имеется сделка, то эта сделка не может быть действительной.

Известна также позиция, согласно которой отчуждение имущества ниже стоимости является хищением.

Имеются и другие суждения, кажущиеся верными, пока мы не обратимся к основам гражданского права – а сделки все же не могут квалифицироваться никакими иными средствами.

Поэтому если наука гражданского права оставит эту сферу правоприменения без внимания, то мы рискуем оказаться перед самыми сомнительными позициями, ставшими фактом судебной практики, что повлечет существенные искажения многих существующих представлений.

Пожалуй, имеет смысл начать c выяснения того, является ли продажа имущества ниже стоимости хищением.

Обсуждение этого положения нужно предварить другим, которое возьмем за фундаментальное: хищением является получение чужого имущество против воли собственника.

Дело не только в том, что из этого исходит наука уголовного права.

Такое понимание кражи было присуще римскому праву, и из него выросло само понятие права собственности.

Известно, что римское понимание кражи было шире современного – например, использование залогодержателем заложенной вещи и получение от нее плодов по римскому праву считалось кражей, что едва ли согласуется c современными подходами. Поэтому наш исходный тезис правильнее уточнить следующим образом: не всякое получение чужого имущества против воли собственника – хищение, но хищение – это обязательно получение имущества не по воле собственника.

Отсутствие воли собственника на передачу (отчуждение) имущества понимается как в виде полного отсутствия воли (кража), так и в виде ее подавления или намеренного искажения (обман, злоупотребление доверием). Во втором случае и может возникать вопрос о соотношении хищения со сделкой по отчуждению имущества.

Если сделка совершена под влиянием насилия или угроз (тем самым она настолько порочна, что утрачивает признаки сделки), то хищение может квалифицироваться как грабеж (разбой). Ввиду очевидности этого случая в дальнейшем мы его затрагивать не будем. Отметим лишь то, что сделка, если она может быть отделена от собственно процесса насилия или угроз (а это бывает не так уж и часто и еще реже так квалифицируется, поскольку не влияет на судьбу уголовного обвинения), остается все же оспоримой (ст. 179 ГК)^[17].

Гораздо сложнее и важнее для экономики случаи хищения имущества, связанные c воздействием на волю собственника без насилия и угроз. Прежде всего, остановимся на составах мошенничества и присвоения c точки зрения соотношения их со сделками собственника.

При мошенничестве собственник сам передает имущество преступнику, поскольку его воля не свободна, она находится под влиянием обмана или злоупотребления доверием.

При присвоении (ст. 160 УК) имущество также передается преступнику собственником, однако вовсе не для присвоения – в этом отличие от мошенничества, когда воля собственника намеренно искажается преступником таким образом, чтобы действия собственника были направлены на передачу имущества в собственность преступника. Дальнейшие действия преступника в этом случае совершаются уже без всякого участия собственника и тем самым – не по его воле.

В то же время вверение имущества не имеет характера сделки по отчуждению этого имущества (в отличие от мошенничества); оно направлено на иные цели, в том числе, возможно, – и управления, хотя скорее все же – сохранения, организации производства (переработки) и т.п.^[18]

Вообще говоря, вверением будет не только передача во владение, но и обеспечение иной власти, скажем, выдача доверенности или иных полномочий. Даже если владение понимать не только как актуальное господство над вещью, но и как имеющуюся возможность в любой момент установить такое господство, мы все же будем иметь некоторые, впрочем немногочисленные, ситуации, когда физическая власть для вверения имущества не передается.

Если для присвоения имущества владелец нуждается, кроме получения имущества (вверения), еще и в совершении собственником сделки по распоряжению имуществом, то это может быть только мошенничеством (или не преступлением вовсе). Для состава ст. 160 УК представляется важнейшим именно тот признак, что после совершенного собственником вверения имущества (что само по себе не имеет никаких признаков преступления) дальнейшие, уже преступные, действия преступник совершает самостоятельно, без участия собственника.

Иными словами, сделка по передаче имущества преступнику здесь предполагается действительной; ее недействительность, впрочем, не исключена, но имеет, несомненно, факультативный характер и никак не влияет на квалификацию преступления.

Хищение – это безвозмездное действие. Это утверждение, которое, насколько известно, не подвергалось до сих пор сомнению в силу прямого указания в законе (примеч. 1 к ст. 158 УК), в частности, означает, что любая возмездность предполагает вступление в соглашение c собственником, а соглашение – это отчуждение по воле собственника, сделка.

Если мы ограничили свой анализ только сделками, то возникает вопрос: как увязывается хищение посредством сделки c установленной законом ее безвозмездностью? Ведь понятно, что речь не идет о дарении – такие сделки не свойственны предпринимательству и без запрета, установленного ст. 575 ГК; понятно, что и в уголовно-правовой практике их практически нет^[19].

Правило, применяемое при толковании УК, согласно которому если собственник получил некоторую компенсацию (возмещение), то хищение осуществляется в разнице между этой компенсацией и стоимостью вещи (раз нет сделки, то нет и цены; имеется только стоимость), ставит вопрос о связи этой практики c нашими тезисами. Можно заметить, что комментаторы УК употребляют обтекаемые обороты: имущество «оставлено» собственнику и т.п. Насколько можно судить, плата за товар не может считаться такой компенсацией, поскольку она является условием договора, ставшего результатом воли собственника. В то же время, если для целей обмана мошенник что-то передавал потерпевшему, то такая передача является соразмерной платой (ценой вещи) лишь постольку, поскольку сделка действительна или хотя бы лишена пороков воли. В последнем случае оплата не может рассматриваться как стоимость вещи.

И совсем уж лишено оснований обратное утверждение – что несоответствие сделки закону (ст. 168 ГК) является признаком ее противоправности как одного из признаков преступления.

Понятно также, что недопустимо расширять способы подавления воли, влекущие квалификацию сделки как преступления, иными, кроме указанных в УК. В том и состоит смысл уголовного закона, что из всех известных праву форм и способов подавления воли собственника законодатель выбирает только некоторые, которые ему представляются более опасными.

Например, известный ГК способ подавления воли собственника путем использования стечения тяжелых обстоятельств (ст. 179 ГК) не влечет квалификации действий стороны как хищения^[20].

Можно также указать, что УК ограничивает угрозы, применяемые для получения имущества, указанными в ст. 163 УК, тогда как ст. 179 ГК допускает любые угрозы.

Это соотношение закреплено в известном и весьма важном выводе, что хищение – действие, запрещенное уголовным законом.

Уголовный закон, что вполне понятно, вводит меньше запретов касательно сделок, чем закон гражданский.

Иногда приходится сталкиваться c аргументом, что сделка является незаконной в силу нарушения общих положений, например ст. 1 ГК.

В ст. 1 ГК описываются основные черты метода гражданского права, который, как известно, производен от предмета. Предмет же, в свою очередь, состоит из отношений собственности, имущественных отношений, выражающихся, как писал О.А. Красавчиков, в «экономических актах участников». Эти акты, т.е., главным образом, сделки, и формируют предмет гражданского права. Связь собственности c личностью собственника и предопределяет то, что только по воле собственника может происходить движение имущества. Этот волевой акт собственника («экономический акт») – стало быть, предопределен, выражает суть отношений участников экономики и вызывает к жизни само гражданское право. Такие черты сделки, как равенство, неприкосновенность собственности, свобода договора и др., – даны самой сделкой, перенесены ею на закон, но являются все же не привнесенными экономической политикой свойствами гражданского законодательства, а даны ему предметом.

Иными словами, в описании предмета и метода гражданского права содержатся уже и описание сделки в целом (как «экономического акта»), а также по отдельности ее свойства – автономия, свобода, равенство сторон и пр.

Отсюда ясно, что сделка не может не соответствовать ст. 1 или 2 ГК. Другое дело, что вмешательство государства в частные отношения приводит к сужению возможности заключения сделок. Установленные законодателем для конкретных целей в конкретных нормах правила заключения сделок выступают их ограничителем, что и порождает возможность недействительности сделки в силу несоответствия ее закону (ст. 168 ГК). В этом случае тот экономический акт, который совершен собственником, являясь сделкой, не порождает юридического эффекта в силу нарушения закона^[21].

Возвращаясь к вопросу о продаже товара ниже стоимости, мы должны повторить, что сама по себе такая продажа отвечает гражданскому закону и не может преследоваться в рамках гражданского права. Как уже говорилось, только в случае порока воли мы вообще можем различить цену и стоимость. Иначе они совпадают, т.е. в действительной сделке цена равна стоимости.

Антисоциальная сделка, предусмотренная ст. 169 ГК, может оказаться в связи c уголовным преследованием лишь в том случае, когда преступниками совершена сделка, которая сама по себе, по своему содержанию, т.е. создаваемыми ею правами и обязанностями, противна основам правопорядка и нравственности. Скажем, наемный убийца договорился c заказчиком о совершении убийства, или в суде доказано обвинение в продаже ребенка.

И договор о совершении убийства, и договор о продаже ребенка – это сделки. Сделки, противные основам правопорядка и нравственности. Но сам по себе приговор не влечет признание этих сделок антисоциальными, даже при всей очевидности этого. Только в одном случае – когда необходимо конфисковать полученное по такой сделке, приходится прибегать к иску по ст. 169 ГК. Никакие другие причины не являются законными для предъявления подобного иска. Весьма важно, что во многих случаях само по себе совершение антисоциальной сделки влечет и уголовное наказание. В этом случае ст. 49 Конституции РФ предопределяет субординацию средств преследования: сначала должна быть доказана вина в совершении преступления в судебном процессе, дающем обвиняемому все предусмотренные гарантии защиты начиная c презумпции невиновности и соответствующего распределения бремени доказывания. В противном случае мы оказываемся в недопустимой ситуации, когда гражданский суд обязан устанавливать факты, влекущие признание лица виновным в совершении преступления, без соответствующих гарантий^[22].

Необходимо отметить и другое. Факт совершения преступления не означает, что сделка тем самым нарушает основы правопорядка и нравственности только потому, что преступление – нарушение основ правопорядка. Необходимо дополнительное условие: содержание сделки само по себе является недопустимым c точки зрения основ правопорядка и нравственности. В этом смысле продажа акций или нефти не могут квалифицироваться по ст. 169 ГК, так как по своему содержанию эти действия не нарушают основ ни правопорядка, ни нравственности, хотя бы при известном сочетании обстоятельств такие действия и представляли собой преступления (например, продаются чужие акции по поддельным документам).

Мошенник, прибегая к обману, стремится не привлекать к себе внимания, поэтому содержание заключаемых им сделок довольно редко будет нарушать основы правопорядка. Примером мошенничества, одновременно охватываемого ст. 169 ГК, может быть такой договор, когда мошенник обещает продать поддельный паспорт или за плату склонить чиновника к незаконным действиям, но заведомо не собирается этого делать. Такое, конечно, бывает, но в практике редко влечет квалификацию договора о подделке документов или подкупе должностного лица по ст. 169 ГК, и не потому, что содержание этих сделок терпимо c позиций основ правопорядка и нравственности, а потому, что не возникает практической надобности в конфискации исполненного по этим сделкам. А другого основания для спора по основаниям ст. 169 ГК, как известно, быть не может^[23].

Итак, мы приходим к следующим основным выводам:

1. Хищением является получение имущества против воли собственника.

2. Получение имущества по воле собственника является сделкой и не может квалифицироваться как хищение, если сделка лишена пороков воли. Именно подавление воли и позволяет считать, что имущество получено не по воле собственника.

Воля на совершение сделки считается свободной, как о том говорится в ст.1 ГК, поскольку не установлены факты, указанные законом как основание недействительности сделки (ст. 178–179 ГК).

3. Продажа имущества ниже стоимости, равно как иная продажа, невыгодная одной из сторон по иным основаниям, сама по себе является действительной сделкой и не может квалифицироваться как хищение, поскольку отсутствуют факты, указанные в уголовном законе в качестве признаков хищения.

4. Недействительность сделки, в том числе в силу несоответствия определенному гражданскому закону (ст. 168 ГК), не является основанием для уголовного обвинения в хищении и не влечет соответствующих уголовно-правовых последствий, а также не означает наличия вины в действиях сторон сделки.

5. Вынесение обвинительного приговора за совершенное преступление не является актом признания сделки преступника недействительной, хотя во многих случаях создает предпосылки для признания сделки недействительной и применения последствий недействительности сделки по иску лица, имеющего имущественный интерес в оспаривании такой сделки.

Заключение

Расширение сферы индивидуального регулирования в условиях формирования рыночной экономики, развития гражданского оборота и демократизации гражданского законодательства явление, безусловно, положительное.

Рыночная экономика не может успешно развиваться только в том случае, если субъекты гражданского права имеют необходимую свободу, предприимчивые, инициативные и иной деятельности. Последнее было бы невозможно без воплощены в нормах гражданского права, принцип дозволительной модель гражданско-правового регулирования общественных отношений. Однако, свобода выбора участников гражданско-правовых отношений не безграничны, и существует определенная правовая база. Либерализация правовых институтов, всегда создает почву для злоупотребления правом.

Таким образом, мы считаем, что главная задача государства в этих условиях-обеспечить наиболее оптимальное сочетание методов удаления и императивности гражданско-правового регулирования. В ходе этой работы мы пришли к выводу, что нормативное закрепление классической классификации недействительных сделок путем их разделения на ничтожные.

Признавая негативные сделки недействительной государство, однако, не использовать метод абсолютного запрета на такие явления. Благодаря использованию в конструкции оспоримой сделки, в некоторых случаях оно оставляет за собой право требовать признания такой сделки недействительной, для ограниченного круга лиц, прямо указанных в законе.

Более того, даже в случае недействительности сделки с момента заключения, независимо от признания ее таковой судом (ничтожная сделка) могут быть юридические исключения, когда такая сделка может быть “исцелена", в результате явление конвалидации.

Таким образом, мы считаем, что вопрос о недействительная сделка государство, конечно, отдает приоритет интересов субъектов гражданско-правовых отношений, максимального расширения границ возможного их поведения, которые, по сути, отражает принцип дозволительной направленности гражданско-правового регулирования.

Исходя из этого, мы ставим критика рассуждения некоторых цивилистов о нецелесообразности существования этой классификации, которые объясняют свою позицию посредством доказательство несостоятельности некоторые из существующих критериев разграничения недействительных сделок на ничтожные и оспоримые. Исследовав материалы и формальные критерии, мы пришли к выводу, что, несмотря на то, что некоторые из них, безусловно, потеряли актуальность в связи с переходом к демократической системы и рыночной экономики, основная часть формальных критериев по-прежнему действителен, потому что он находит прямое подтверждение норм действующего гражданского кодекса Российской Федерации.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. – 452 с.
2. Воронцов Г. А. Гражданское право: краткий курс. За три дня до экзамена: учебно-методическое пособие. - Ростов: Издательство «Феникс», 2013. - 192 с.
3. Гонгало Б.М. Гражданское право: учебник: в 2 т. Т.1. - М.: Статут, 2016. -511 с.
4. Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для вузов. М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1997. – 704 с.
5. Коршунов Н.М. Гражданское право: учебник: в 2-х ч., Ч. 1. – М.: Юнити-Дана, 2015. - 543 с.
6. Крашенинников П.В. Гражданский кодекс Российской Федерации. Сделки. Решения собраний. Представительство и доверенность. Сроки. Исковая давность: постатейный комментарий к главам 9–12. - М.: Статут, 2014. - 270 с.
7. Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М.: Госюриздат, 1954. – 247 с.
8. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 445 с.
9. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 776 с.
10. Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. – М.: Статут, 2010. - 893 с.
11. Шевчук С. С. Гражданско-правовые сделки: учебное пособие. - Ставрополь: СКФУ, 2014. - 157 с.

1. Гонгало Б.М. Гражданское право: учебник: в 2 т. Т.1. - М.: Статут, 2016. -263-264 с. ↑

2. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. – 338 с. ↑

3. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. – 339 с. ↑

4. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. – 348 с. ↑

5. Крашенинников П.В. Гражданский кодекс Российской Федерации. Сделки. Решения собраний. Представительство и доверенность. Сроки. Исковая давность: постатейный комментарий к главам 9–12. - М.: Статут, 2014. - 36 с. ↑

6. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 58 с. ↑

7. Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для вузов. М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1997.- с. 126. ↑

8. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 61 с. ↑

9. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. – 325 с. ↑

10. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 66 с. ↑

11. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 67с. ↑

12. Коршунов Н.М. Гражданское право: учебник: в 2-х ч., Ч. 1. – М.: Юнити-Дана, 2015. - 283 с. ↑

13. Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М.: Госюриздат, 1954. – 66 с. ↑

14. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 94 с. ↑

15. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 94 с. ↑

16. Рожкова М.А. Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сборник статей. - М.: Статут, 2006. - 94 с. ↑

17. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 661 с. ↑

18. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 662 с. ↑

19. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 663 с. ↑

20. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 663 с. ↑

21. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 665 с. ↑

22. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 671 с. ↑

23. Скловский К. И. Сделка и ее действие (2-е изд.). Комментарий главы 9 ГК РФ: Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок. - М.: Статут, 2015. - 671 с. ↑