Гражданский процесс(Классификация участников международного гражданского процесса)

Содержание:

введение

Актуальность выбранной темы определена тем, что развитие каждой страны, ее финансовое благополучие во многом зависят от того состояния правовых систем.

Работа посвящена одной из основных тем гражданского процессуального права – сторонам гражданского процесса. Институт участников гражданского процесса является важной частью предмета гражданско-процессуального права, а именно гражданско-правовых отношений.

Объект исследования – сочетание общественных отношений, возникающих по поводу участия сторон, вовлеченных в гражданский процесс.

Предмет исследования – нормы гражданско-процессуального законодательства, регламентирующие правовое положение сторон в гражданском процессе.

Цель - определить правовое положение каждого участника гражданского процесса.

Задачи:

- рассмотреть классификацию участников международного гражданского процесса;

- сравнить регламентирование участников гражданского процесса в России и США;

- рассмотреть гражданский процесс и его участников в России ;

-проанализировать концепцию единого Гражданского процессуального кодекса России об участниках гражданского процесса.

глава 1. Участники гражданского процесса в России и за рубежом

1.1 Классификация участников международного гражданского процесса

Для определения понятия «участник международного гражданского процесса» и, тем более, последующей его классификации необходимо пойти от отправной точки в теории правоотношений, субъекта права. Данный шаг для нас является определяющим в силу того, что именно субъект права, обладая уникальными свойствами, которые мы называем правосубъектностью, способен участвовать в отношениях в сфере международного гражданского процесса.

Для признания наличия субъекта права существенное значение имеет момент правового обособления, правовой автономизации^[1].

Здесь важно учитывать то обстоятельство, что правовое обособление, правовая автономизация субъектов права касается не отдельных сторон, аспектов их существования (например, имущественной сферы), а охватывает все или почти все сферы правовой «жизнедеятельности».

Логическим завершением данного процесса должно быть появление в праве самостоятельного правового лица, способного от своего имени участвовать в правовой коммуникации, выражать в ней свою собственную волю.

Таким образом, позволим процитировать С.И. Архипова: «Субъект права есть правовая субъективность, материализующая, опредметивающая себя в нормах, правоотношениях, в правопорядке в целом... по своему происхождению правовая реальность является субъективной реальностью, которая посредством формально-абстрактной формы закона приобретает внешне независимый от индивида характер, становится формально отчужденной от него»^[2].

Субъект права обычно в юридической литературе определяется посредством термина «лицо»^[3]. При этом Д.И. Мейер считает, что «лицом технически называется субъект права», имея в виду то, что понятие лица в юридическом смысле не совпадает с понятием человека (т.е. может быть шире данного понятия), а также предполагает отнесение к лицам (как субъектам права) юридических или, иначе, «моральных лиц».

«Субъект права» пребывает в особой социально-правовой реальности, отличной от физической, является частью этой особой реальности, он - не фикция, не признание несуществующего существующим, а понятие, вбирающее в себя значимые для права свойства, признаки, качества индивидов. В отличие от понятия фикции, которое не основывается на действительности, на реальных предметах, свойствах, отношениях, понятие субъекта права создается в результате абстракции как обобщающий образ реальности, как правовой «слепок с человека, приложимый в равной мере и к государству, и к коммерческой, некоммерческой организации, и к индивиду».

Следующим шагом является определение участника международного гражданского процесса.

С теоретической точки зрения иностранный гражданин - человек, чье процессуально-правовое положение определяется одновременно двумя законодательствами: российскими гражданскими процессуальными законами и законами другой стороны.

Регулирование правоотношений с участием таких субъектов несравненно более сложное, чем с участием россиян, но неизбежное, если учесть, сколько иностранцев постоянно или временно находятся на территории России. У них могут возникать и, конечно, возникают различные правовые споры (гражданские, семейные, трудовые и др.), которые подлежат судебному разбирательству.

Проще обстоит дело с апатридами. Так как они не имеют иностранного гражданства (гражданство эти лица порой утратили давно и безвозвратно), их правовой статус определяется целиком действующим российским законодательством, в частности, в сфере гражданского процесса они не признаются иностранцами (ст. 434 ГПК РФ).

В классической теории международного гражданского процесса субъектами правовой защиты признаются граждане и юридические лица государств^[4].

При этом явно происходит выделение отраслевых субъектов права, основываясь на том, что субъект права отождествляется с участником правоотношений. Выделение отраслевой правосубъектности, на наш взгляд, имеет условный характер, т.е. допустимо при том непременном условии, что она рассматривается в качестве элемента общей правосубъектности, единой родовой связи лица с правопорядком.

Правосубъектность участников международного гражданского процесса, безусловно, может быть рассмотрена как отраслевая правосубъектность, но для правоотношений международного гражданского процесса она является единственной образующей данные правоотношения вообще.

Таким образом, участники международного гражданского процесса - это субъекты права, наделенные правосубъектностью в сфере международного гражданского процесса, участвующие в процессуальных отношениях, возникающих в судах, при рассмотрении споров, отягощенных иностранным элементом в виде иностранного субъекта или применимого права, а также при правореализации частноправовых отношений международного характера.

Наиболее общая классификация субъектов права - деление их на частноправовых (частных лиц) и публично-правовых участников. Как уже отмечалось ранее, в российском дореволюционном законодательстве выделялись «частные лица», которые противопоставлялись публично-правовым субъектам.

В международном гражданском процессе деление субъектов на частноправовых и публично-правовых происходит на традиционном уровне, где государственно-уполномоченные органы являются публично-правовыми, исходя из предоставленных им правомочий (правосубъектности) по осуществлению правосудия, исполнения судебных решений либо оказания правовой помощи.

В юридической литературе приводятся и иные классификации субъектов права по различным основаниям. Особую отраслевую классификацию участников международного гражданского процесса дает профессор Хаймо Шак, выделяя особые виды правоспособности, как «за иностранными адвокатами может признаваться способность придавать процессуальным действиям юридически значимую форму, а также право обращаться (выступать в суде) от своего имени, но в защиту чужого права»..., а дееспособность в форме «обеспечения судебных расходов, а также его право на получение финансовой поддержки по несению судебных расходов»^[5].

Международное гражданское процессуальное право, как и любая отрасль права, имеет свой внутренний состав. Термин «состав» употребляется для обозначения перечня, набора предметов, явлений. Общепризнано, что состав отрасли представлен институтами, входящими в нее^[6].

В то же время, говоря о составе международного гражданского процесса, авторы (Л.А. Лунц, Н.И. Марышева, М.М. Богуславский) указывали лишь, что он представлен «совокупностью вопросов», к которым единодушно относили: определение подсудности в отношении дел, возникающих по гражданским, семейным и трудовым правоотношениям с иностранным, или международным, элементом; процессуальное положение иностранных граждан и иностранных юридических лиц в суде; процессуальное положение иностранного государства и его дипломатических и консульских представителей; установление содержания иностранного права; обращение к иностранным судам с поручениями о вручении документов и выполнении отдельных процессуальных действий и исполнение поручений иностранных судов; признание и принудительное исполнение иностранных судебных решений; принудительное исполнение решений иностранного арбитража.

Кроме того, сходясь в общем перечне вопросов, ученые в разное время предлагали конкретизировать их содержание и дополнить их перечень.

Речь, в частности, идет о включении в международный гражданский процесс вопросов признания иностранных арбитражных соглашений, рассмотрения споров в порядке арбитража, совершения нотариальных действий (М.М. Богуславский)^[7]; признания иностранных административных актов по гражданским делам, отнесения к международному гражданскому процессу всей совокупности вопросов внешнеторгового и морского арбитражей (Л.А. Лунц); определения процессуального положения лиц без гражданства, международных межгосударственных организаций и их должностных лиц (В.П. Звеков)^[8]; положения указанных субъектов в арбитражном процессе, регулирования порядка применения иностранного права (Н.И. Марышева); порядка заключения пророгационных соглашений (Г.Ю. Федосеева); вопросов о судебных доказательствах в гражданских делах с иностранным элементом, признании иностранных актов по вопросам личного статуса граждан, юридическом значении производства по данному делу, возбужденному в иностранном суде, но там не законченному, о совершении действий правоохранительными органами в порядке правовой помощи (Т.Н. Нешатаева)^[9] и др.

Классификация участников международного гражданского процесса, на наш взгляд, должна происходить по основным сферам международного гражданского процесса, при этом разделение этих сфер происходит по различиям именно в правосубъектности участников. Тем самым возможна следующая классификация правосубъектности участников МГП:

1) общая правосубъектность участников МГП при рассмотрении и разрешении гражданского дела с иностранным, или международным, элементом, определение процессуального положения иностранных граждан и иностранных юридических лиц в суде, а также выбор применимого права и установление содержания иностранного права (для удобства поименуем данную сферу вопросами национальной юрисдикции и применения иностранного права);

2) правосубъектность участников МГП при оказании правовой помощи;

3) правосубъектность участников МГП при признании и исполнении судебных и арбитражных решений;

4) правосубъектность участников МГП при транснациональных банкротствах.

1.2 Участники гражданского процесса в России и США

Основное новшество в понимании роли суда в гражданском процессе произошло в части отказа от любой инициативы суда в рассмотрении гражданского дела, освобождения суда от обязанности по обеспечению правильного рассмотрения дела за счет проведения самостоятельного активного судебного расследования с целью установления объективной истины по делу.

Основным отличием судебной системы США от судебных систем других стран мира является использование при разрешении гражданских дел присяжных заседателей. Происходит это потому, что в странах общего права нет деления права на частное и публичное, нет дел, которые можно было бы отнести к вопросам, не допускающим общественного участия в их рассмотрении, поскольку все право здесь является только публичным, а значит, всенародным, общедоступным и понятным всем, и в связи с этим при его применении нет никаких законных препятствий к привлечению для участия в процессе людей, не имеющих специального юридического образования, - присяжных заседателей.

Наличие в гражданском процессе суда присяжных полностью преобразует всю картину судебного рассмотрения: оно становится публичным, доказательным, в большей степени состязательным и требует приведения его в форму, доступную для понимания присяжных заседателей, которыми, как правило, являются простые обыватели.

Схожие особенности можно было отчасти наблюдать в СССР, где право также являлось публичным и при рассмотрении гражданских дел всерьез ставился вопрос о необходимости осуществления судом при рассмотрении каждого гражданского дела защиты социалистической законности, т.е. советский суд обязан был отдавать себе отчет в том, что неправильное рассмотрение любого гражданского дела наносит непоправимый урон не только советскому правосудию, но и советской законности в целом.

Такой подход в организации процессуального рассмотрения гражданского дела, с одной стороны, упрощает процесс представления интересов сторон по делу, поскольку присяжные, будучи людьми неискушенными в вопросах правоприменения, могут поддаться чувствам и эмоциям, которые умелому адвокату иногда удается у них вызвать, что в некоторой степени ставит под угрозу беспристрастность такого суда, который может быть подвержен искусным манипуляциям.

Участие в гражданском процессе суда присяжных делает процессуальное рассмотрение дела по-настоящему публичным, оно позволяет в большей степени исключить риск формального рассмотрения или закрытия дела судом, без должного анализа представленных по делу доказательств, существенно препятствует превращению правосудия в «частную лавочку» отдельных коррумпированных судей, принимающих решения без должного уведомления сторон или в присутствии данных сторон, но в очевидно пристрастном порядке, хотя и с внешним соблюдением весьма пространно описанной гражданской процедуры, как это нередко бывает у нас в России.

Несмотря на то, что ФПГП и процессуальные правила штатов допускают самостоятельное представление сторонами своих интересов в гражданском процессе, большинство сторон предпочитает прибегать к услугам адвокатов.

В гражданском процессе с участием коллегии присяжных заседателей большое значение приобретает участие в рассмотрении дела профессиональных адвокатов, готовых не только сослаться на нормы права, но и преподнести присяжным доказательства по делу таким образом, чтобы у них не осталось никаких сомнений в отношении того, что именно доказательства, представленные определенной стороной, являются наиболее достоверными и могут быть положены в основу вердикта присяжных.

Американская система гражданского процессуального права предполагает активное участие в деле представителей сторон - адвокатов, являющихся профессиональными юристами и специализирующихся на представлении в суде тех или иных категорий судебных дел. Исторически сформировавшаяся сложность и видимая бессистемность положений общего права Англии, во многом воспринятая затем в США, привела к тому, что обычный гражданин или предприниматель, не обладающий специальной юридической квалификацией, не занимающийся судебной практикой, часто не в состоянии разобраться в перипетиях положений общего права и освоить содержание судебных прецедентов.

Кроме того, английская правовая традиция предполагает общение судьи со сторонами, осуществляемое исключительно через посредников-барристеров, материалы для которых на основании непосредственного общения со сторонами готовят солиситоры.

Таким образом, в соответствии с традициями английского права адвокаты всегда не только играли роль представителей, но и выполняли функции своеобразных следователей и помощников судьи. Под страхом отстранения от адвокатской практики они не вправе дезинформировать суд об обстоятельствах дела, пребывая в личном знакомстве с судьей, своей репутацией гарантируют достоверность представляемой ими информации по делу и отсутствие злого умысла, направленного на злоупотребление юрисдикцией суда.

Такое положение вещей для юристов правовой семьи континентального права кажется сомнительным с учетом возможности возникновения злоупотреблений со стороны адвокатов, принимая во внимание их близость к судьям и возможность быть вхожими в различные высокие судебные инстанции, но позволяет оперативно решать некоторые проблемы эффективного и правильного разрешения гражданских дел. Так, например, английскому адвокату (барристеру) достаточно сделать один телефонный звонок для того, чтобы судья наложил арест на имущество ответчика, что значительно повышает шансы истца на возмещение причиненных ему убытков.

Отличительной чертой американской системы состязательного правосудия является процессуальное положение судьи, который занимается исследованием лишь тех доказательств, которые ему представляют стороны, и он основывает свое решение по делу лишь на тех нормах права, которые были приведены сторонами в качестве обоснования исковых требований или соответственно аргументов защиты по гражданскому делу.

Российский суд формально не связан ограничением по исследованию лишь тех обстоятельств, которые приведены сторонами и подтверждены представленными ими доказательствами.

Судьи в России, так же как и во многих других странах континентального права, не ограничиваются при принятии решения по делу лишь теми нормами права, которые были приведены сторонами. Они вправе давать собственную правовую квалификацию обстоятельств дела независимо от доводов сторон и принимать на ее основании решение; кроме того, во многих странах континентального права судьи вправе при принятии решений выходить за пределы заявленных сторонами исковых требований.

Американская юридическая теория отмечает, что различия между двумя правовыми семьями в настоящее время во многом условны. В системе гражданского или континентального права судья обладает исключительным полномочием по определению того, какие именно положения права могут применяться к конкретным обстоятельствам гражданского дела, но крайне зависим от доказательств, представляемых сторонами для подтверждения тех или иных сделанных ими заявлений.

Судья в США вправе по своей собственной инициативе исследовать те или иные обстоятельства дела, но в большинстве стран это полномочие суда применяется судьями крайне осторожно.

Судьи общего права обладают полномочиями по исследованию доказательств, но редко ими пользуются. В связи с этим американские ученые приходят к выводу, что обе модели правосудия одинаково связаны с процессуальной состязательностью сторон, от которых всецело зависит правильное и быстрое рассмотрение гражданского дела по существу.

В американском гражданском процессе по всем делам, за исключением мелких споров, представление интересов сторон в судебном заседании осуществляется профессиональными юристами - адвокатами.

Участие адвокатов в процессуальном разбирательстве по делу основывается на их знании норм права и порядка осуществления процессуального разбирательства гражданских дел судом.

Стороны, желающие представлять в суде свое дело, не прибегая к услугам адвоката, часто сталкиваются с серьезными сложностями. Адвокаты в США обладают свободой усмотрения в плане вызова тех или иных свидетелей по делу, а также представления доказательств.

Глава 2. Развитие Российского законодательства в области регулирования сторон гражданского процесса

2.1 Гражданский процесс и его участники в России

Российская теория относит к числу участников гражданского судопроизводства:

1) суд;

2) лиц, участвующих в деле, стороны (истец и ответчик), третьих лиц;

3) лиц, содействующих осуществлению правосудия (свидетели, эксперты, переводчики, судебные представители).

В российском гражданском процессуальном праве, так же как и в советском гражданском процессе, представитель не рассматривался в качестве самостоятельного участника процессуального разбирательства.

Вопросы представительства по гражданскому делу в российском гражданском процессе регулируются положениями гл. 5 ГПК РФ. В России граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей. Личное участие в деле гражданина не лишает его права иметь по этому делу представителя.

Дела организаций ведут в суде их органы, действующие в пределах полномочий, предоставленных им федеральным законом, иными правовыми актами или учредительными документами, либо представители.

Статья 50 ГПК РФ определяет, что суд вправе назначить адвоката в качестве представителя в случае отсутствия представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно, а также в других предусмотренных федеральным законом случаях.

Кроме того, ст. 52 ГПК РФ вводит понятие законных представителей в гражданском процессе, к которым относятся усыновители, опекуны, попечители или иные лица, которым это право предоставлено федеральным законом при представлении интересов недееспособных лиц или лиц, не обладающих полной дееспособностью.

Правовой статус представителя регулируется нормами ст. 54 ГПК РФ, в соответствии с которой представитель вправе совершать от имени представляемого все процессуальные действия.

Однако право представителя на подписание искового заявления, предъявление его в суд, передачу спора на рассмотрение третейского суда, предъявление встречного иска, полный или частичный отказ от исковых требований, уменьшение их размера, признание иска, изменение предмета или основания иска, заключение мирового соглашения, передачу полномочий другому лицу (передоверие), обжалование судебного постановления, предъявление исполнительного документа к взысканию, получение присужденного имущества или денег должно быть специально оговорено в доверенности, выданной представляемым лицом.

Аналогичными являются положения советского гражданского процессуального законодательства.

Статья 44 ГПК РФ также определяет, что при выбытии одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении в результате уступки требования, переводе долга и других случаях перемены лиц в обязательствах суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. Все действия, совершенные до вступления правопреемника в процесс, обязательны для него в той мере, в какой они были бы обязательны для лица, которое правопреемник заменил.

В России смена определенного чиновника не имеет правового значения в отношении участия в процессе должностного лица или органа государственной власти как стороны по делу^[10].

Замена должностного лица не означает процессуального правопреемства и никак не влияет на характер рассмотрения жалобы на действия должностного лица или решение, которое принимается судом и может отменить обжалуемое решение или признать не соответствующими закону действия данного должностного лица.

Согласно российской юридической теории, третьи лица отнесены к категории лиц, участвующих в деле, в силу их юридической заинтересованности в исходе дела, хотя степень заинтересованности различна в зависимости от каждого из видов третьих лиц.

Третьи лица подразделяются на два вида: третьи лица, заявляющие самостоятельные требования, и третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований.

Третьи лица, заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора, имеют собственные притязания на предмет спора.

Третьи лица, не заявляющие требований относительно предмета спора, не являются участниками спорного материального правоотношения; их заинтересованность в исходе дела обусловлена тем, что в дальнейшем возможно, например, предъявление регрессного иска.

Отсюда и решение суда имеет для третьих лиц значение, но в различной степени.

Суд разрешает требование третьего лица, заявившего самостоятельные требования относительно предмета спора. Решение суда имеет преюдициальное значение для третьего лица, не заявившего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Третьи лица всегда вступают в уже начатый гражданский процесс. В силу действия принципа диспозитивности третьи лица, заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора, могут вступать в гражданский процесс только по собственной инициативе.

Невозможно привлечение третьих лиц в процесс помимо их воли. И наоборот, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, могут вступить в процесс и могут привлекаться в начатый процесс^[11].

Особый интерес представляют собой также особенности понимания института процессуального соучастия.

Процессуальное соучастие в соответствии с российской теорией гражданского процесса является одновременным участием в гражданском процессе нескольких лиц на стороне истца или ответчика.

Целью процессуального соучастия является более скорое и эффективное рассмотрение судом гражданских дел, соображения процессуальной экономии.

Основаниями использования данного гражданско-процессуального института являются:

- общие права или обязанности нескольких истцов или ответчиков;

- одно основание для данных прав и обязанностей;

- однородный характер данных прав и обязанностей.

Классификация соучастия производится по двум основаниям: процессуальному и материально-правовому.

По процессуально-правовым критериям различаются три вида соучастия - в зависимости от того, на чьей стороне оно имеет место^[12]:

1) активное соучастие - когда на стороне истца одновременно участвуют несколько лиц;

2) пассивное соучастие - когда на стороне ответчика одновременно участвуют несколько лиц;

3) смешанное соучастие - когда одновременно на стороне истца и ответчика участвуют несколько лиц.

По материально-правовому критерию классификации соучастие подразделяется на два вида по степени его обязательности на:

1) обязательное (необходимое) соучастие;

2) необязательное (факультативное) соучастие.

Российская гражданская процессуальная теория определяет, что подведомственность выступает в качестве межотраслевого института права, выполняющего функции распределительного механизма юридических дел между различными юрисдикционными органами.

Подведомственность и подсудность рассмотрения гражданских дел определяются в США в соответствии с особыми правилами, которые именуются правилами юрисдикции судов.

Юрисдикция судов подразделяется на множество различных видов, имеющих значение для рассмотрения гражданских дел.

Термин «юрисдикция» происходит от латинских слов «iuris» - «закон» и «dicere» - «говорить», что означает полномочие толковать право и оглашать выводы, основанные на его нормах, предоставляемое правоохранительному органу или органу исполнительной власти право официального суждения о вопросах права и правоприменения.

В правовой семье общего права юрисдикция подразделяется на несколько видов: юрисдикцию предметного основания, субъектную юрисдикцию, кроме того, выделяют юрисдикцию в отношении определенного имущества.

2.2 Оценка Концепции единого Гражданского процессуального кодекса России об участниках гражданского процесса

Пожалуй, главным и единственным участником процесса, без которого вряд ли может быть рассмотрено хоть одно дело, является суд. Несмотря на то, что сам по себе спор возникает помимо и даже, наверное, вопреки его воле, в конечном счете все сводится к нему.

Нельзя не согласиться с Концепцией^[13] в том, что гораздо целесообразнее одним словом «суд» называть все разнообразие лиц, осуществляющих судопроизводство, вне зависимости от того, осуществляется оно в коллегиальном порядке или единоличным судьей. Однако гораздо более важным является вопрос о компетенции суда, ведь опять же Конституция РФ в ч. 1 ст. 47 гарантирует рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, причем термин «подсудность» в конституционном тексте явно имеет более широкое значение, нежели одноименный точный термин процессуального права, охватывая в том числе и вопрос подведомственности.

Концепция (п. 3.2) отказывается от установления общих правил о подсудности, чем только подтверждает сделанное нами ранее утверждение о консолидационном характере проекта. Однако, как представляется, правила о территориальной подсудности вполне могут быть унифицированы; существенные отличия есть в подсудности родовой, и именно на них следовало бы сконцентрироваться с учетом конституционных требований и с учетом заявленного в основаниях для разработки нового закона стремления избежать «войны компетенций»^[14]. Даже в таком, казалось бы, легко систематизируемом вопросе авторы Концепции отказались от создания действительно нового закона.

В то же время можем отметить, что заслуживают поддержки сделанные в Концепции предложения по введению в отечественное законодательство процессуального института эстоппель по вопросам подведомственности и подсудности и правила о передаче дел из одного суда в другой (п. 3.3 Концепции).

Также поддерживаем и позаимствованный у арбитражных судов подход к решению вопроса об отводах судей, рассматриваемых председателем судебного состава, заместителем председателя суда (если отвод заявлен председателю судебного состава или председателю суда) или председателем суда (если отвод заявлен заместителю председателя суда), а не самим судьей, как это имеет место в настоящее время в ГПК РФ (п. 2.2.3). Существующая в судах общей юрисдикции система, прямо противоречащая одному из общепризнанных принципов права nemojudexinpropriacausa, вполне справедливо подвергается критике.

В то же время авторы Концепции воздержались от пересмотра института арбитражных заседателей, который после реформы АПК РФ 2010 г. стал практически бездействующим. С одной стороны, действительно, ранее этот институт использовался практически исключительно в целях затягивания дела, но, с другой стороны, ныне существующее регулирование порядка выбора арбитражных заседателей содержит в себе фактически взаимоисключающие требования: с одной стороны, учета специализации арбитражного заседателя, а с другой - его случайной выборки (абзац второй ч. 3 ст. 19 АПК РФ). В этих условиях честнее было бы признать институт арбитражных заседателей не оправдавшим себя, а в том случае, когда стороны полагают, что их спор лучше рассмотрят не судьи, а специалисты в других областях человеческой деятельности, предлагать им обращаться к третейскому разбирательству дел, разумеется, постольку, поскольку это в принципе возможно.

Также не уделено внимания в Концепции и достаточно широко обсуждавшимся в последний год существования ВАС РФ планам более широкого привлечения к осуществлению правосудия помощников судей. В частности, им можно бы было полностью поручить принятие простых процессуальных решений вроде определений о принятии дела к производству, об отложении судебного заседания, легализовав и без того повседневную практику только лишь подписания таких определений судьей. Также на помощников можно было бы возложить часть функций в ходе подготовки дела к рассмотрению. Очевидно, что принятие такого решения потребовало бы изменения статуса самих помощников и квалификационных требований к ним, но это проблема, полагаем, вполне решаема.

Другими главными участниками процесса являются, безусловно, тяжущиеся стороны, говоря обобщенно, - истец и ответчик. Здесь, наверное, целесообразно сказать доброе слово в адрес КАС РФ, который предлагает наконец и для участников административного судопроизводства такие же единообразные наименования, быть может, не вполне согласующиеся с теорией гражданского процесса, но зато, что более важно, не заставляющие участников процесса ломать голову над правильным наименованием и процессуальным положением лица.

Несколько озадачивают рассуждения автора гл. 4 Концепции в п. 4.1 о неограниченности распорядительных прав сторон в гражданском процессе какой-то определенной инстанцией. Если ст. 39 действующего ГПК РФ действительно не содержит каких-либо ограничений на этот счет, то они легко находятся в ст. 326.1 (в части порядка отказа от иска, признания иска или заключения мирового соглашения) и ч. 6 ст. 327 (в части запрета на изменение оснований и предмета иска, изменение размера исковых требований) ГПК РФ. Нет никакой необходимости в дублировании этих правил в статье о процессуальных правах сторон.

Гораздо более спорным выглядит правило ч. 2 ст. 49 действующего АПК РФ, ограничивающее право истца на отказ от иска только первой и апелляционной инстанциями. Никаких серьезных оснований для запрета на отказ от иска в суде кассационной инстанции нет. Единственный вопрос, который здесь можно бы было обсуждать, - это вопрос о возврате истцу в этом случае государственной пошлины, но он, как представляется, существен и для отказа в суде апелляционной инстанции, а единственным рациональным выходом был бы отказ в таком возврате в случае отказа от иска после вынесения решения судом первой инстанции.

Среди других лиц, участвующих в деле или как минимум претендующих на такое участие, стоит обратить внимание, наверное, на лиц, не привлеченных к участию в деле, но считающих, что решение затрагивает их права и законные интересы, а потому обжалующих его в вышестоящих инстанциях. Их статусу в Концепции уделено недостаточно внимания.

Как правило, эти лица претендуют на то, чтобы участвовать в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора. Действующий АПК РФ, в отличие от ГПК РФ, предусматривает возможность обжалования определений об отказе в их привлечении к участию в деле. Целесообразность этого решения далеко не очевидна, однако Концепции стоило бы решить вопрос о том, который из подходов будет воспринят.

Возможно, стоило бы предусмотреть как минимум вынесение таких определений в форме отдельных документов (для арбитражных судов это на сегодняшний день неактуально, поскольку определения, которые могут быть обжалованы, и без того должны выноситься в такой форме, но при формулировании нового Кодекса этот вопрос нужно будет решить заново) с особым декларативным указанием в их резолютивной части на то, что вынесенное по данному делу решение ни в коем разе (если только суд не передумает и впоследствии не решит-таки привлечь его к участию в деле) не будет обязательно для этого лица, делая тем самым исключение из правила об общеобязательности судебных актов.

Авторы Концепции не предлагают введения «адвокатской монополии». В части определения специальных полномочий представителя, требующих отдельного указания в доверенности, предлагается исключить право на подписание искового заявления и отзыва на исковое заявление (п. 5.5 Концепции), что, особенно в части подписания искового заявления - несколько озадачивает: уж слишком существенное это полномочие.

Гораздо полезнее было бы исключить предусмотренное на сегодняшний день в качестве специального в ст. 54 ГПК РФ право на подачу искового заявления в суд, «благодаря» которому высококвалифицированные юристы вынуждены тратить свое время (а значит, и деньги своих доверителей) на стояние в очередях в канцелярии судов, выполняя при этом сугубо курьерские функции. Также неуместными в процессуальном кодексе выглядят упоминания о правах, связанных с исполнительным производством (предъявление исполнительного документа к взысканию, получение присужденного); они гораздо более уместны в специальном законе об исполнительном производстве.

Еще один момент, связанный с оформлением полномочий представителя, но, как правило, стыдливо умалчиваемый в комментариях к процессуальным кодексам, - это вопрос о соотношении правил о доверенности в процессуальном праве и в гражданском материальном праве. Следует учитывать, что с 1 сентября 2013 г. правила ГК РФ о доверенностях претерпели достаточно существенные изменения: в частности, в настоящее время не требуется нотариально удостоверять доверенность, выданную в порядке передоверия руководителем филиала организации. Также ГК РФ урегулированы вопросы, связанные с множественностью доверителей и представителей, с закреплением полномочий в договоре или ином документе. Можно ли распространять это правило на доверенность процессуальную? Как представляется, процессуальный кодекс должен прямо и недвусмысленно либо признать в этом вопросе субсидиарное применение ГК РФ, либо, наоборот, исключить его.

Заключение

Вывод: Гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкое пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰное заܰкоܰноܰдатеܰлܰьܰстܰво не соܰдеܰрܰжܰит пеܰречܰнܰя учаܰстܰнܰиܰкоܰв гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса. В ГПК РФ иܰмеетܰсܰя тоܰлܰьܰко уܰкаܰзаܰнܰие на соܰстаܰв лܰиܰц, учаܰстܰвуюܰщܰих в деܰле, и суܰдебܰнܰых пܰреܰдܰстаܰвܰитеܰлеܰй.

Вܰсе субܰъеܰктܰы гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса заܰнܰиܰмают неоܰдܰиܰнаܰкоܰвое поܰлоܰжеܰнܰие и поܰлܰьܰзуютܰсܰя раܰзܰнܰыܰмܰи пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰнܰыܰмܰи пܰраܰваܰмܰи. Раܰзܰлܰичное поܰлоܰжеܰнܰие субܰъеܰктоܰв иܰмеет зܰначеܰнܰие каܰк в отܰноܰшеܰнܰиܰи вܰлܰиܰяܰнܰиܰя их на хоܰд пܰроܰцеܰсܰса, таܰк и дܰлܰя доܰстܰиܰжеܰнܰиܰя коܰнечܰноܰй еܰго цеܰлܰи, а иܰмеܰнܰно поܰстаܰноܰвܰлеܰнܰиܰя суܰдебܰноܰго реܰшеܰнܰиܰя и еܰго иܰсܰпоܰлܰнеܰнܰиܰя.

Пܰробܰлеܰма раܰзܰвܰитܰиܰя теоܰрܰиܰи субܰъеܰктоܰв гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰноܰго пܰраܰва сܰлуܰжܰиܰла пܰреܰдܰметоܰм иܰсܰсܰлеܰдоܰваܰнܰиܰя в тܰруܰдах иܰзܰвеܰстܰнܰых учеܰнܰых.

Вܰсех участникоܰв гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса моܰжܰно раܰзܰдеܰлܰитܰь на тܰрܰи гܰруܰпܰпܰы. К пеܰрܰвоܰй отܰноܰсܰитܰсܰя суܰд. Иܰнтеܰреܰсܰы суܰда каܰк оܰсܰноܰвܰноܰго учаܰстܰнܰиܰка гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса не пܰротܰиܰвоܰречат иܰнтеܰреܰсаܰм дܰруܰгܰих, и поэтоܰму оܰн доܰлܰжеܰн соܰдеܰйܰстܰвоܰватܰь наܰибоܰлее поܰлܰноܰй реаܰлܰиܰзаܰцܰиܰи пܰраܰв вܰсех учаܰстܰнܰиܰкоܰв гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса.

Пܰраܰвоܰвое поܰлоܰжеܰнܰие суܰда оܰпܰреܰдеܰляется теܰм, что оܰн руܰкоܰвоܰдܰит хоܰдоܰм пܰроܰцеܰсܰса и наܰпܰраܰвܰлܰяет деܰйܰстܰвܰиܰя лܰиܰц, учаܰстܰвуюܰщܰих в деܰле, гаܰраܰнтܰиܰрует вܰыܰпоܰлܰнеܰнܰие и оܰсуܰщеܰстܰвܰлеܰнܰие иܰмܰи их пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰнܰых пܰраܰв и обܰяܰзаܰнܰноܰстеܰй, вܰыܰноܰсܰит суܰдебܰнܰые поܰстаܰноܰвܰлеܰнܰиܰя, раܰзܰреܰшает матеܰрܰиаܰлܰьܰно-ܰпܰраܰвоܰвоܰй сܰпоܰр по суܰщеܰстܰву, а сܰлеܰдоܰватеܰлܰьܰно, оܰсуܰщеܰстܰвܰлܰяет заܰщܰиту наܰруܰшеܰнܰноܰго иܰлܰи оܰсܰпоܰреܰнܰноܰго праваиܰстܰца иܰлܰи отܰветчܰиܰка.

Пܰраܰвоܰвое поܰлоܰжеܰнܰие суܰдеܰй заܰкܰреܰпܰлеܰно Заܰкоܰноܰм РФ «О статуܰсе суܰдеܰй в Роܰсܰсܰиܰйܰсܰкоܰй Феܰдеܰраܰцܰиܰи», а таܰкܰже ст. 1 ФКЗ «О суܰдебܰноܰй сܰиܰстеܰме Роܰсܰсܰиܰйܰсܰкоܰй Феܰдеܰраܰцܰиܰи». В этоܰй статܰье гоܰвоܰрܰитܰсܰя, что суܰдебܰнаܰя вܰлаܰстܰь в Роܰсܰсܰиܰйܰсܰкоܰй Феܰдеܰраܰцܰиܰи оܰсуܰщеܰстܰвܰлܰяетܰсܰя тоܰлܰьܰко суܰдаܰмܰи в лܰиܰце суܰдеܰй.

Нܰиܰкаܰкܰие дܰруܰгܰие оܰрܰгаܰнܰы и лܰиܰца не впраܰве пܰрܰиܰнܰиܰматܰь на себܰя оܰсуܰщеܰстܰвܰлеܰнܰие пܰраܰвоܰсуܰдܰиܰя.

Втоܰрую гܰруܰпܰпу учаܰстܰнܰиܰкоܰв гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса соܰстаܰвܰлܰяют лܰиܰца, учаܰстܰвуюܰщܰие в деܰле.

Гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкое пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰное заܰкоܰноܰдатеܰлܰьܰстܰво не дает обܰщеܰго оܰпܰреܰдеܰлеܰнܰиܰя поܰнܰятܰиܰя лܰиܰц, учаܰстܰвуюܰщܰих в деܰле, оܰгܰраܰнܰичܰиܰваܰяܰсܰь лܰиܰшܰь пеܰречܰиܰсܰлеܰнܰиеܰм соܰстаܰва лܰиܰц, учаܰстܰвуюܰщܰих в деܰле (ܰст. ст. 34, 38, 42 - 43, 45 - 47 ГПК РФ).

Соܰгܰлаܰсܰно заܰкоܰну лܰиܰцаܰмܰи, учаܰстܰвуюܰщܰиܰмܰи в деܰле, яܰвܰлܰяютܰсܰя стоܰроܰнܰы; тܰретܰьܰи лܰиܰца; пܰроܰкуܰроܰр; лܰиܰца, обܰраܰщаюܰщܰиеܰсܰя в суܰд за заܰщܰитоܰй пܰраܰв, сܰвобоܰд и охܰраܰнܰяеܰмܰых заܰкоܰноܰм иܰнтеܰреܰсоܰв дܰруܰгܰих лܰиܰц иܰлܰи вܰстуܰпаюܰщܰие в пܰроܰцеܰсܰс в цеܰлܰях дачܰи заܰкܰлючеܰнܰиܰя по оܰсܰноܰваܰнܰиܰяܰм, пܰреܰдуܰсܰмотܰреܰнܰнܰыܰм ст. ст. 4, 46 и 47 ГПК РФ;заявитеܰлܰи и дܰруܰгܰие заܰиܰнтеܰреܰсоܰваܰнܰнܰые лܰиܰца по деܰлаܰм оܰсобоܰго пܰроܰиܰзܰвоܰдܰстܰва и деܰлаܰм, воܰзܰнܰиܰкаюܰщܰиܰм иܰз пубܰлܰичܰнܰых пܰраܰвоотܰноܰшеܰнܰиܰй.

Тܰретܰью гܰруܰпܰпу учаܰстܰнܰиܰкоܰв гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса наܰзܰыܰвают «ܰлܰиܰцаܰмܰи, соܰдеܰйܰстܰвуюܰщܰиܰмܰи оܰсуܰщеܰстܰвܰлеܰнܰию пܰраܰвоܰсуܰдܰиܰя».К их чܰиܰсܰлу отܰноܰсܰятܰсܰя сܰвܰиܰдетеܰлܰи, эܰкܰсܰпеܰртܰы, пеܰреܰвоܰдчܰиܰкܰи, суܰдебܰнܰые пܰреܰдܰстаܰвܰитеܰлܰи.

Лܰиܰца, участвующие в деܰле, - это оܰсܰноܰвܰнܰые учаܰстܰнܰиܰкܰи гܰраܰжܰдаܰнܰсܰкоܰго пܰроܰцеܰсܰса.

Пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰнаܰя деܰятеܰлܰьܰноܰстܰь лܰиܰц, учаܰстܰвуюܰщܰих в деܰле, аܰктܰиܰвܰно вܰлܰиܰяет на веܰсܰь хоܰд пܰроܰцеܰсܰса, от их деܰйܰстܰвܰиܰй заܰвܰиܰсܰит дܰвܰиܰжеܰнܰие пܰроܰцеܰсܰса, пеܰрехоܰд еܰго иܰз оܰдܰноܰй стаܰдܰиܰи в дܰруܰгую, вܰсе оܰнܰи заܰиܰнтеܰреܰсоܰваܰнܰы в иܰсхоܰде деܰла. Неܰпܰраܰвܰиܰлܰьܰное оܰпܰреܰдеܰлеܰнܰие соܰстаܰва лܰиܰц, учаܰстܰвующих в деܰле, вܰлечет отܰмеܰну реܰшеܰнܰиܰя по деܰлу.

Таܰкܰиܰм обܰраܰзоܰм, лܰиܰцаܰмܰи, учаܰстܰвуюܰщܰиܰмܰи в деܰле, яܰвܰлܰяютܰсܰя те учаܰстܰнܰиܰкܰи пܰроܰцеܰсܰса, котоܰрܰые сܰвоܰиܰмܰи деܰйܰстܰвܰиܰяܰмܰи вܰлܰиܰяют на хоܰд и раܰзܰвܰитܰие пܰроܰцеܰсܰса, обܰлаܰдают оܰпܰреܰдеܰлеܰнܰнܰыܰмܰи пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰнܰыܰмܰи пܰраܰваܰмܰи и неܰсут пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰнܰые обܰяܰзаܰнܰноܰстܰи, от котоܰрܰых заܰвܰиܰсܰит пܰроܰцеܰсܰсуаܰлܰьܰное поܰлоܰжеܰнܰие каܰжܰдоܰго иܰз них.

Список использованных источников

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 г. // Российская газета. -2013. - №237.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (части первая, вторая, третья, четвертая): По состоянию на 15 февраля 2016 года. Комментарии к изменениям, принятым в 2012-2015 гг. – Новосибирск: Норматика, 2015.- 544 с.
3. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. От 21.07.2014) (с изм. И доп., вступ. В силу с 06.08.2014) «Российская газета», N 220, 20.11.2002. 

2 Список использованной литературы

4. Аболонин Г.О. Теоретическое понимание гражданского процесса, его участников и судебной юрисдикции в США и в России // Вестник гражданского процесса. 2014. N 2.

1. Архипов С.И. Субъект права: Теоретическое исследование: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.12. Екатеринбург: РГБ, 2014
2. Бархатова Е.Ю. Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный). 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект, 2015. 272 с.
3. Богуславский М.М. Международное частное право. М.: Юристъ, 2013. С. 352
4. Горбик К.Е. Правовой статус судебного представителя в гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2015. N 2. С. 14 - 20.
5. Гражданский процесс: учебник / В.В. Аргунов, Е.А. Борисова, Н.С. Бочарова и др.; под ред. М.К. Треушникова. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2014. 960 с.
6. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2014
7. Диордиева О.Н. Подготовка гражданских дел к судебному разбирательству (в судах общей юрисдикции первой инстанции): монография. М.: Проспект, 2013. 208 с.
8. Елисеев Н.Г. Процессуальный договор. М.: Статут, 2015. 368 с.
9. Звеков В.П. Международное частное право: курс лекций. М.: Норма- Инфра, 2013. С. 430
10. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.Т. Алиев, С.Ф. Афанасьев, А.Н. Балашов и др.; под ред. М.А. Викут. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2014. Серия "Профессиональные комментарии". 627 с.
11. Концепция единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации(одобрена решением Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ГД ФС РФ от 08.12.2014 N 124(1))
12. Латыев А.Н. Концепция единого Гражданского процессуального кодекса России: взгляд с другой стороны // Вестник гражданского процесса. 2015. N 1. С. 46 - 70.
13. Лунц Л.А. Курс международного частного права: в 3 т. М.: Спарк, 2012.
14. Нешатаева Т.Н. Международный гражданский процесс. М.: Дело, 2014
15. Рыжаков А.П. Правоохранительные органы: учебник для вузов. 4-е изд. // СПС КонсультантПлюс. 2015.
16. Сборник научно-практических статей II Международной научно-практической конференции "Актуальные проблемы предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом" (22 апреля 2015 года, г. Москва) / Е.А. Абросимова, В.К. Андреев, Л.В. Андреева и др.; под общ.ред. С.Д. Могилевского, М.А. Егоровой. М.: РАНХиГС при Президенте Российской Федерации. Юридический факультет им. М.М. Сперанского, Юстицинформ, 2015. 214 с.
17. Сравнительное правоведение: национальные правовые системы. Правовые системы Западной Европы / Г.Н. Андреева, О.В. Белоусова, И.С. Власов и др.; под ред. В.И. Лафитского. М.: ИЗиСП, КОНТРАКТ, 2013. Т. 2. 768 с.
18. Учебник гражданского процесса / под ред. М.К. Треушникова. М.: Спарк, 2013
19. Фаткуллин Ф.Н., Фаткуллин Ф.Ф., Маликов М.Ф. Теоретические основы реализации права. Уфа: РИО БашГУ, 2013.
20. Шак Х. Международное гражданское процессуальное право: учебник / пер. с нем. М.: Издательство БЕК, 2013

3 Иные информационные ресурсы

25. Консультант-Плюс.

1. «Гарант»

1. Фаткуллин Ф.Н., Фаткуллин Ф.Ф., Маликов М.Ф. Теоретические основы реализации права. Уфа: РИО БашГУ, 2013. С. 39 ↑

2. Архипов С.И. Субъект права: Теоретическое исследование: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.12. Екатеринбург: РГБ, 2014. С. 96 ↑

3. Архипов С.И. Субъект права: Теоретическое исследование: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.12. Екатеринбург: РГБ, 2014. С. 22 ↑

4. Лунц Л.А. Курс международного частного права: в 3 т. М.: Спарк, 2012. С. 790 ↑

5. Шак Х. Международное гражданское процессуальное право: учебник / пер. с нем. М.: Издательство БЕК, 2013. С. 256 ↑

6. Учебник гражданского процесса / под ред. М.К. Треушникова. М.: Спарк, 2013. С. 36 ↑

7. Богуславский М.М. Международное частное право. М.: Юристъ, 2013. С. 352 ↑

8. Звеков В.П. Международное частное право: курс лекций. М.: Норма-Инфра, 2013. С. 430 ↑

9. Нешатаева Т.Н. Международный гражданский процесс. М.: Дело, 2014. С. 20, 25 ↑

10. Аболонин Г.О. Теоретическое понимание гражданского процесса, его участников и судебной юрисдикции в США и в России // Вестник гражданского процесса. 2014. N 2. С.200 ↑

11. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2014 ↑

12. Аболонин Г.О. Теоретическое понимание гражданского процесса, его участников и судебной юрисдикции в США и в России // Вестник гражданского процесса. 2014. N 2. С.203 ↑

13. "Концепция единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"(одобрена решением Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ГД ФС РФ от 08.12.2014 N 124(1)) ↑

14. Латыев А.Н. Концепция единого Гражданского процессуального кодекса России: взгляд с другой стороны // Вестник гражданского процесса. 2015. N 1. С. 46 - 70. ↑