Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Частное и публичное право, как отрасли права

Содержание:

Введение

Актуальность темы исследования. Частное и публичное право в современной Росси весьма динамично развиваются. Это связанно не в последнюю очередь и с тем, что в диалектике частного и публичного права отражается основополагающий момент теории гражданского общества и правового государства: соотношение прав и обязанностей личности и государства.

Взаимодействие частного и публичного права, выразившееся, например, в конфликте частных и публичных интересов, было и остается актуальным всегда. Необходимо отметить, что глобальные социально-экономические изменения - процессы мирового уровня, такие как глобализация — являются причинами, в одних случаях прямыми, в других косвенными, фундаментальных изменений права, что в любом случае отражается и в изменении и взаимодействии частного и публичного права.

Однако важность представляет не столько исследование изменений частного и публичного права в контексте новаций российского законодателя, сколько исследование их взаимодействия и взаимовлияния. Такое исследование имеет теоретическое и практическое значение: если в теоретическом плане оно послужит систематизации российского права, выявлению мест соприкосновения частного и публичного права, то в практическом плане это поможет оптимизировать методы и процессы правового регулирования, принятию необходимых нормативно-правовых актов и усовершенствованию имеющихся, отразится на правоприменительной практике соответствующих органов.

Несмотря на достаточное количество научных работ по теме разделения права на частное и публичное, отдельных монографий, посвященных только частному праву либо только публичному, либо даже отдельным элементам частного, либо публичного права (к примеру, методам либо принципам), в российской доктрине до сих пор неизученным остается вопрос о соотношении частного и публичного права в аспекте парности правовых категорий. При этом необходимо подчеркнуть, что методология рассмотрения понятий в качестве парных категорий известна российской правовой мысли на протяжении многих десятилетий и с позиции философии и логики позволяет глубже понять внутренние связи парных явлений. Понятие же внутренних связей неизбежно приведет к формированию более конкретного представления о категориях частного и публичного права вообще.

Степень научной разработанности темы и теоретическая основа исследования. Обозначенная тема не была глубоко проанализирована в российской науке - в этом смысле исследователи, как правило, ограничивались анализом оснований для разграничения частного и публичного права, описанием частного и публичного права, их принципов и методов в отдельности. Изначально вопросы разделения и изучения частного и публичного права поднимались еще в Древнем Риме.

Что касается темы парных правовых категорий, то данная проблематика, к сожалению, пока не получила в российской правовой науке должного прочного исследования на фундаментальном уровне. Однако необходимо отметить, что отдельные работы, посвященные парности правовых категорий, имеют достаточную теоретическую философскую базу.

В теоретическую основу исследования автором были положены понятия, категории, идеи, подходы, концепции и теории, выдвинутые и обоснованные в разное время видными отечественными учеными-правоведами такими как М.М. Агарков, Н.Г., В.М. Горшенев, О.С. Иоффе, Д.А. Керимов, С.Ф. Кечекьян, С.А. Комаров, В.Н. Кудрявцев, В.Л. Кулапов, В.В. Лазарев, Е.А. Лукашева, Е.Г. Лукьянова, А.В. Малько, М.Н. Марченко, Н.И. Яковлев и др.

Объектом исследования являются общественные отношения в сфере частного и публичного права.

Предметом исследования выступают частное и публичное право и их соотношение, взятое в аспекте двух противоположных тенденций - их дифференциации и интеграции.

Цель работы заключается в рассмотрении частного и публичного права в аспекте их парности, в их взаимодействии друг с другом.

Задачи исследования:

- изучить историю вопроса о делении права на частное и публичное;

- исследовать теоретические подходы к решению вопроса о частном и публичном праве;

- проанализировать проблемы обособления публичного и частного права, а также характер соотношения публичного и частного права в системе российского пава;

- рассмотреть проблемы юридической ответственности в публичном и частном праве;

- проанализировать современные тенденции развития публичного и частного права.

Нормативную и эмпирическую базу исследования составили Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы, подзаконные нормативные акты, судебные акты высших судебных инстанций, а также судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

Методологической основой работы выступили общенаучные и частнонаучные методы познания.

Глава 1.Теоретические и методологические подходы к вопросу о частном и публичном праве

1.1. История вопроса о частном и публичном праве в юриспруденции

История вопроса о частном и публичном праве берет свое начало в древнеримской юриспруденции. Понятия «частное» и «публичное право» широко использовались римскими юристами.

Известно высказывание римского историка Тита Ливия (I в. н.э.) о том, что законы XII таблиц являются источником всего публичного и частного права, а также часто берущийся для цитирования §2 из книги 1 «Институций» римского юриста Ульпиана (III в. н.э.), вошедший в состав Дигест Юстиниана (534 г.) [12.C.21]

. Содержащееся в этом отрывке определение «Publicum Ius est quod ad statum rei romanae spectat, privatum qu od ad singulorum utilitatem» стало классическим. Ссылаясь на него, в отечественной и зарубежной юридической науке обосновывали не только незапамятную давность употребления юридических терминов «частное» и «публичное право».[27.C.65]

С ним также связывали и теоретическую проблему деления права на «сферы», «части», «области» права - «право» частное и публичное, основывая «теорию интереса» на содержащемся в указанном определении Ульпиана критерии пользы. Данная теория стала одной из многих, предлагавшихся в юридической науке точек зрения, с позиций которых традиционно шел поиск решения данной проблемы, однако универсальной и однозначной «границы» в этом вопросе установить так и не удалось. [27.C.65]

В качестве теоретической проблемы деления права вопрос о частном и публичном праве был поставлен уже юридической наукой, которая оформилась только на рубеже XVI - XVII вв. До этого времени понимание вопроса о частном и публичном праве, начиная с его понимания древнеримскими юристами, было иным. [22.C.76]

Историки науки относят эпоху Древнего Рима либо к периоду так называемой «преднауки», либо говорят о ней как об «античной науке», так или иначе, отмечая качественное своеобразие сложившейся в нем системы знаний. До обоснования Г. Галилеем экспериментально-математического метода, отказавшегося от принципа конкретности и предписывавшего вести исследование идеального феномена (т.е. «универсалии», «абстракции»), позволявшее открывать универсальные законы, «преднаука» была ориентирована на исследование конкретного эмпирического материала, позволявшего делать конкретные (узкопрактические) выводы и индуктивные обобщения. [27.C.69]

Безусловно, различного рода абстрактные представления, философские идеи и категории, развивались и в Древнем Риме, но не рассматривались в качестве тех предельных допущений, предельно общих гипотез, которые формируют самостоятельный объект познания - абстрактный образ реальности, служащий наряду с соответствующей эмпирической базой необходимой предпосылкой для построения научной теории. Таким образом, абстрактные представления, философские идеи, категории и принципы хотя и развивались, но еще не стали для античной науки «отправной точкой» для построения системы знания. [26.C.9]

Таким образом, преднаука пока еще формировала базу фактического материала (эмпирических данных), индуктивных обобщений и философских предпосылок. И только их накопление до необходимого уровня позволило приблизительно к началу XVII в. положить в основание науки гипотезы и появиться новому типу знания - теории, а вместе с ней и науки в собственном смысле слова (в ее современном понимании).

Указанные особенности, необходимо учесть при определении того, в каком качестве древнеримскими юристами изучалось право и, соответственно, излагалось в иституциях, выражения и формулировки которых, в том числе известное определение Ульпиана о частном и публичном праве, перешли в века. [27.C.96]

«Достоинства формулировок римского частного права, - указывает проф. И.С. Перетерский, - не могут быть, конечно, объяснимы какой-либо особой гениальностью римских юристов, но обусловливаются более глубокими причинами». [27.C.67]

Как и античная наука в целом, римская юриспруденция была ориентирована на изучение конкретного эмпирического материала, а не абстракций. [16.C.8]

Это объясняется, прежде всего, характером деятельности римских юристов, которые на протяжении столетий, являясь советниками претора и руководителями сторон в процессе, занимались тем, что формулировали принципы права на основании анализа множества конкретных дел; толковали действующее право (и писаное, и неписаное), формулировали новые нормы (вводившиеся наряду со «старым» правом без отмены последнего).

В овладении этими навыками и состояло, таким образом, профессиональное юридическое мастерство, которому обучали в Древнем Риме, составляя в этих целях различные институции (учебники для будущих юристов).

Таким образом, основное содержание институций Гая, Ульпиана и других римских юристов, представляло собой, лишь обработку и обобщение выводов конкретных судебных дел, т.е. было итогом индуктивных обобщений эмпирического материала — юридической практики и норм римского права.[27.C.65]

Однако, в Древнем Риме помимо подобных обобщений, велись и абстрактные рассуждения о праве.

В частности, Ульпиан начинает изложение своих институций именно с того понятия права, которое он связывает с абстрактной идеей справедливости. [16.C.12]

Обосновывая ее выбор, Ульпиан, во-первых, указывает на то, что само слово «право» получило свое название от слова «справедливость», а также ссылается на «превосходное», по его мнению, высказывание Цельса, полагавшего, что право есть «искусство доброго и справедливого». [27.C.65]

Однако, это абстрактное понятие права в институциях римского юриста оказывается не предметом познания, в отношении которого должны быть установлены некие универсальные закономерности (в т.ч., возможность его универсального деления), а идеей, мысль о которой, по словам Ульпиана, делает его в собственных глазах «жрецом», т.е. идеей, которой он, как практик, призванный, по его выражению, «заботиться о правосудии, возвещать понятия доброго и справедливого, отделяя справедливое от несправедливого, отличая дозволенное от недозволенного», т.е. как всякий юрист его времени, должен был «служить» подобно жрецам, руководствоваться ею в своей юридической практике. [27.C.66]

Следует признать, что абстрактное понятие права хотя и связывалось в понимании римских юристов с идеей справедливости, но в силу присущего античной науке принципа конкретности воспринималось буквально: как идея, которую должна была «воплощать» в себе правовая реальность, которая должна была «служить» этой идее.

Отсутствовало понимание этой абстракции как предельно общей гипотезы, с помощью которой становится возможным понять, объяснить, т.е. познать эту область реальности, установив через нее некие универсальные закономерности, в том числе, поставить вопрос о возможности универсального деления права на частное и публичное.

Ульпиан в своих институциях, как и другие римские юристы, использовал понятия «частное» и «публичное право» для целей изучения действующего на тот момент римского права, чтобы «упростить», привести с их помощью в некий порядок (систематизировать, классифицировать) конкретный эмпирический материал. [27.C.65]

Распространенное среди римских юристов различие «частного» и «публичного права» служило, таким образом, исключительно для целей обобщения конкретной юридической практики, что говорит об отсутствии присущего современной науке представления о научное теории, предмете ее исследования и способах построения. [22.C.31]

1.2. Теоретические подходы к вопросу о частном и публичном праве

Основной причиной появления науки в ее современном понимании, как известно, стало понимание объекта познания как абстракции некоторой области реальности.

Как указывает проф. В.П. Кохановский, методологически построение абстрактного идеализированного объекта («идеального типа») — необходимый этап создания любой теории и осуществляется в специфических для разных областей знания формах. «Этот объект выступает не только как мысленная модель определенного фрагмента реальности, но и содержит в себе конкретную программу исследования, которая реализуется в построении теории».[16.C.76]

Об этом же писали И. Пригожин и И. Стингерс: «Реальность, изучаемая наукой, есть не что иное, как конструкция нашего разума, а не только данность».[25.C.43]

Современная юридическая наука также исследует право не только как некую область реальности, но и как абстракцию, связанную с теми или иными предельно общими гипотезами (абстракциями, философскими идеями, принципами), что дает ей возможность устанавливать те или иные универсальные для области права закономерности.

Вопрос о частном и публичном праве, став «прочным достоянием юридической мысли» также стал предметом научного поиска неких универсальных закономерностей, а именно универсальной и однозначной границы между частным и публичным правом.[15.C.51]

Ее поиск пошел по пути установления критерия, не просто отличающего проявления частного и публичного в праве (подобно произведенному в римской юриспруденции различению), но устанавливающего по отношению к понятию права характеристику, обосновывающую универсальность соотношения частного и публичного права (в качестве таковой предлагали рассматривать «интерес», «предмет правового регулирования», «метод правового регулирования» и др.).

В науке эта проблема получила широкое распространение как проблема дуализма права. В ряде современных работ о ней пишут и как о проблеме общеправовой дихотомии.

В западной и отечественной юридической литературе было предложено огромное число теоретических конструкций по данной проблеме. Как указывает М.М. Кулагин [17.C.44], один из немецких юристов уже в начале ХХ в. смог насчитать семнадцать теорий дуализма права.

Среди них принято выделить три основные группы: теорию интереса (Ф.К. Савиньи, Г.Ф. Шершеневич, Л.И. Петражицкий, Н.Д. Егоров), теорию предмета правового регулирования (К.Д. Кавелин, Д.И. Мейер), теорию метода (Р. Иеринг, С.А. Муромцев).

При более широком обобщении всех точек зрения, в том числе и этих основных теорий, принято выделять: теории соотношения частного и публичного права, исходящие из материального критерия (теория интереса, теория предмета правового регулирования) и теории, исходящие из формального критерия (теория метода). [15.C.21]

Однако, эта проблема, став областью обоснования и выбора между теми или иными многочисленными формальными либо материальными критериями, либо обоснования того или иного комплекса этих критериев, так и не получила однозначного решения, оставляя возможность обусловленного самыми разными доводами выбора между этими взглядами. Помимо тех или иных теоретических аргументов, в юридической литературе, посвященной рассматриваемой проблеме, не раз отмечалось влияние на вопрос о соотношении частного и публичного права либерализма, анархизма, социализма, и других идеологический учений.

В результате, как пишет В.В. Болгова, серьезную проблему представляет тот факт, что в процессе обсуждения различных аспектов этой теоретической проблемы, «... дискуссия достаточно часто выходит из чисто юридической плоскости и выливается в околоправовые сферы». [10.C.22]

Однако, эти обстоятельства и сохраняющийся в юридической науке плюрализм мнений по вопросу о критерии деления права на частное и публичное не отрицают самой возможности решения этой проблемы в теории. Представляется, что для этого вопрос о частном и публичном праве нуждается в поиске альтернативных сложившимся в юридической науке подходов.[15.C.61]

Одним из подобных подходов может стать исследование понятий «частного» и «публичного» в теории права.

Неразрешенность теоретической проблемы о критерии деления права на частное и публичное оставляет неопределенным место этих понятий в научном аппарате теории права: с одной стороны, их пытаются представить, как элементы универсального деления права, позволяющего найти единственно верный и однозначный критерий их разделяющий, а с другой, — по-прежнему, отмечают «историческую изменчивость границы» между частным и публичным правом. [13.C.7]

В связи с этим представляется, что постановка теоретического вопроса о частном и публичном праве, требует, прежде всего, установления характера связывающего их отношения.

Это требует рассмотрения понятий «частного» и «публичного» с точки зрения общих закономерностей, характеризующих отношение между понятиями, в связи с чем, они должны быть рассмотрены в качестве форм мышления (своего рода концептов сознания).[15.C.77]

1.3. Проблемы обособления публичного и частного права в системе права

Система права - это его внутренняя организация, выражающаяся в единстве и взаимодействии разнообразных, относительно самостоятельных его элементов. В юридической науке общепризнанно, что наиболее элементарной его ячейкой являются правовые нормы. Как целостное образование система права охватывает все нормы права, действующие в той или иной стране. В то же время в праве как единой системе норм можно выделить несколько уровней. Как утверждают ученые-теоретики, в системе права действуют связи четырех структурных уровней между:

элементами нормы права;
нормами, объединенными в правовые институты;
институтами соответствующей отрасли права;
отдельными отраслями права. [30.C.111]

И если первых три уровня традиционно исследуют в рамках проблемы системы права, то уровень взаимосвязи и взаимодействия отдельных отраслей права еще недостаточно привлек внимание исследователей. А ведь именно на этом уровне обнаруживаются основные структурные компоненты системы права. [8.C.21]

Прежде всего, это — три особых и, что интересно, парных подсистемы права:

внутригосударственного и международного права;
материального и процессуального права.
публичного и частного права.

Сами компоненты системы права, которые объединены в одной «парной общности», тем не менее, серьезно отличаются друг от друга. И это различие объективно обусловлено специфическими потребностями правового регулирования общественных отношений, входящих в сферу их регулирования.

В то же время они взаимодействуют между собой, взаимодополняют друг друга. При этом интересно, что нормы, входящие в парные подсистемы, между собой только взаимодействуют, взаимовлияют, с нормами же иных подсистем могут в известной мере и совпадать. Так, нормы внутригосударственного права бывают и материальными и процессуальными, и публичными, и частными. [22.C.7]. Точно также и нормы международного права и т.д.

Как отмечается в юридической литературе, это — универсальные дихотомии права как единого и целостного нормативного образования. Каждая из этих пар своим объемом покрывает под определенным углом зрения все право в целом.

Выше было рассмотрено, что деление системы права на публичное и частное право является наиболее устоявшимся и широко признанным в юриспруденции, получившим признание еще в Древнем Риме. Однако в русской правовой мысли, как собственно и юридической науке других стран, отношение к делению права на частное и публичное было неоднозначным.

Этот вопрос был подробным образом исследован в трудах Г.Ф. Шершеневича, благодаря чему можно утверждать следующее. [41.C.55]

До ХIХ века это деление в российском праве вообще не наблюдалось, что во многом, по-видимому, связано с высокой значимостью роли общинного права (а отчасти - и обычая). Н.М. Коркунов не соглашался с ульпиановским делением (по интересу) на частное и публичное право. При этом он исходил из того, что общий интерес не что иное, как определенная комбинация частных интересов. [19.C.64]

В конце Х1Х века в России ситуация изменяется. Деление системы права на публичное и частное начинает признаваться вплоть до революции в России 1917 г. Оно поддерживалось и развивалось такими государствоведами и правоведами, как П.И. Новгородцев (1886-1924), Л.И. Петражицкий (18671931) и др.

Сам Г.Ф. Шершеневич [41.C.55] считал господствующим деление на частное и публичное право, но сам принцип деления (по содержанию регулируемых отношений или по способам защиты) полагал встречающим возражения. Однако подробно рассмотрев эту проблему как с теоретической, так и с практической стороны, он приходит к убеждению, что только на различии бытовых отношений, нормируемых объективным правом, и может быть обосновано различие между публичным и частным правом: «Такое противоположение частного и общественного не может быть игнорируемо правом, нормирующим жизнь и этому чрезвычайно важному бытовому явлению, соответствует основное разделение объективного права на гражданское и публичное. Оно основано на наблюдении выдающегося явления и потому само полно теоретического и практического значения».[41.C.55]

Разделяя право на частное и публичное по материальному моменту, он полагал, что граница между ними, основанная на различии охраняемых интересов (формальный момент), не может быть безусловно точной.

В отечественной юридической науке в советский период объективному исследованию соотношения частного и публичного права препятствовали идеологические причины («мы ничего частного не признаем»!), о чем не написал только ленивый. Но и в современной цивилистике не утихают споры относительно этой проблемы.

Одним из последних состояние ее разрешения исследовал Н.М. Коршунов [15.C.58], он подверг критике материальный критерий разграничения частного и публичного права, в основе которого находятся одноименные социальные интересы и (или) особенности общественных отношений, требующие соответствующего правового регулирования. С его точки зрения в последнее время наибольшее распространение получил формально-юридический критерий деления права на частное и публичное. Обоснованность его использования виделась Н.М. Коршуновым в том, что методологически критерием систематизации предметов или явлений может быть только такое качество, которое составляет их имманентный признак. Таковым автор считает способ правового регулирования.[15.C.59]

Данный вывод парадоксален, так как метод правового регулирования, как и социальные интересы, являются принадлежностью не самого права (частного или публичного), а элементами системы деятельности по упорядочению тех или иных общественных отношений, т.е. правового регулирования.

Поэтому наиболее плодотворным представляется мнение тех ученых, которые утверждают, что существо вопроса заключено не в правовых нормах, а в моделях отношений, лежащих в основе их дальнейшего правового регулирования. В.И. Иванов [12.C.66] вполне обоснованно полагает, что прежде правового регулирования должны быть разграничены частные и публичные отношения. Модель частных отношений должна удовлетворять критериям автономии воли, имущественной обособленности и равенству их субъектов, а модель публичных отношений - в наличии власти и ее компетенции. Право, являясь отражением общественных отношений, способно показать их систему как единство и разделение частного и публичного.

Поддерживая данные высказывания современного цивилиста, нельзя не заметить, что автор практически повторяет то, что более 100 лет назад утверждал Г.Ф. Шершеневич: «... частное или гражданское право может быть определено по материальному моменту, как совокупность норм права, регулирующих частные отношения в государстве, а публичное право - как совокупность норм права, регулирующих общественные отношения в государстве». [41.C.55]

Соглашаясь с данными положениями дореволюционного российского цивилиста, следует заметить, что он не останавливался в исследовании проблемы соотношения публичного и частного права на анализе самих общественных отношений и их правового регулирования. И дело даже не в том, что надо изучать, в первую очередь, общественные отношения, а не их правовое регулирование, как предлагают современные авторы.[9.C.39]

Думается, что если фундаментальнее рассмотреть причину существования этих парных моделей общественных отношений или выделения двух типов деятельности - свободной (частной) или несвободной (публичной), как это делает другой цивилист, то напрашивается обращение к концепции гражданского общества. [24.C.8]

Только с его возникновением, «когда государство достигает своей действительной развитой политической формы, человек действительно ведет двойную жизнь: жизнь в политической общности, в которой он признает себя общественным существом, и жизнь в гражданском обществе, в котором он действует как частное лицо. ». [20.C.8]

Только такой подход позволяет выдвинуть в центр исследования системы права главное действующее лицо - человека, о чем явно забывают в полемике о системе права современные цивилисты, пытаясь обосновать свою точку зрения.

Справедливо замечает ученый-правовед А.И. Брызгалов: «Ведь для многих сегодня не секрет, что большинство подходов по исследованию правовой действительности либо вообще исключали отдельного человека из круга обсуждаемых проблем, либо косвенно, частично затрагивали вопросы правового существования личности. По существу, теоретические разработки отделяли право от конкретного человека, от его форм существования»^.[11.C.52]

А вот в трудах Г.Ф. Шершеневича в связи с обсуждением проблемы частного и публичного права содержится прямое указание на то, что это деление вытекает из самой природы человека, который сознает себя как обособленного индивида и в то же время как члена общественного целого.[41.C.37]

В чистом виде эта точка зрения обращает внимание на то, в качестве кого действует лицо, чье поведение поддерживается нормами права, в качестве частного лица или агента власти. Разделение права на публичное и частное, по замечанию Кромэ, отвечает двойственному положению человека, как индивида и как члена высшего человеческого общения с общими интересами.

Завершая краткий обзор взглядов по поводу деления права на частное и публичное, хотелось бы указать еще на один ценный вывод, который содержится в не потерявших, как выясняется, своей значимости работах Г.Ф. Шершеневича. [41.C.37]

Он пророчески делал акцент на взаимопроникновение частного и публичного права, не называя это процесс термином «конвергенция»: «Несомненно, что дальнейшее развитие права будет все более стирать резкие границы между публичным и частным правом.» [41.C.38]

Выводы:

Для этого, прежде всего, необходимо решить вопрос о том, насколько обоснованно говорить применительно к праву в том или ином контексте его понимания о присутствии в нем той или иной универсальной закономерности (дуализма, дихотомии и т.п.), позволяющей установить отношение между «частным» и «публичным» как между некими областями права (сферами, частями и т.п.).

В зависимости от решения этой задачи, как представляется, и должно быть определено место вопроса о соотношении частного и публичного права, во-первых, по отношению к понятию права, а во-вторых, сделаны выводы о тех путях, следуя которым это соотношение устанавливается, что должно позволить определить: являются ли эти понятия элементами некоего универсального деления, присущего праву или имеют иное назначение в теории права.

Глава 2. Проблемы взаимодействия частного и публичного права в России и перспективы развития частного и публичного права

2.1. Характер соотношения частного и публичного права в системе российского права

При анализе соотношения частного и публичного права зачастую указывается на их взаимосвязь и на различия между этими видами права.[16.C.5]

Всякая структура есть совокупность элементов, которые находятся между собой во взаимосвязи. В случае с системой права такими элементами являются нормы, субинституты, институты, подотрасли и отрасли права — такое понимание организации системы права можно встретить в большинстве учебников и монографий. В связи с этим возникает закономерный, на наш взгляд, вопрос: являются ли частное право и публичное право элементами системы права?

При описании системы права этот вопрос несправедливо замалчивается. Это становится особенно наглядно при анализе зарубежной правовой литературы о системе романо-германского права, в особенности немецкой правовой литературы, где под правовой системой чаще всего понимается просто 6совокупность всех правовых норм».[16.C.8]

Далее, при подробном пояснении термина все сводится к первоначальному делению права на частное и публичное; иногда в немецкой правовой системе выделяют частное, публичное и уголовное право. Таким образом, немецкое правоведение при рассмотрении системы права сразу указывает на его дихотомию.

Отметим, что сама идея рассмотрения соотношения частного и публичного права, с одной стороны, и системы российского права, с другой стороны, не нова. В.Ф. Попондопуло отмечает, что дифференциация регулируемых правом общественных отношений на частные и публичные есть определяющий критерий, лежащий в основе системы права. [24.C.6]

В российской правовой науке часто встречается мнение о том, что частное право и публичное право следует рассматривать как отрасли российского права. Этого мнения придерживается, в частности, известный цивилист В.Ф. Попондопуло. [24.C.6]

Его аргументация представляется весьма интересной: отрасль права он рассматривает как систему норм, регулирующих одним и тем же методом весь комплекс однородных общественных отношений, опосредующих самостоятельную или публичную деятельность. Таким образом, право подразделяется на две отрасли права, характеризуемые своими предметами и методами регулирования. [24.C.6]

Исследователь отмечает, что «деление права на две отрасли — частное и публичное — в западных странах рассматривается как основополагающее, обусловленное природой регулируемых общественных отношений»⁷. Однако, например, в немецком правопорядке все же не говорят о частном праве и публичном праве как об отраслях права, а тем более как о двух подсистемах права.

К отраслям же относят гражданское, административное, уголовное и пр. — т. е. восприятие отраслей права традиционно и соответствует российскому пониманию. В.Ф. Попондопуло же говорит о гражданском, административном, трудовом праве как об «иных подразделениях права», которые, по существу, представляют собой подразделения не права, а его внешней формы, т. е. нормативных актов (законодательства), сочетающих в себе нормы частного и публичного права в целях регулирования реальных общественных отношений, складывающихся в определенных сферах общества: экономике, управлении, труде, страховании и т. п. [24.C.9]

Например, трудовое право — это система норм частного права, регулирующих отношения, возникающие на основе трудового договора (трудовые отношения), и положений публичного права, регламентирующих отношения по организации труда (властеотношения).

То же можно сказать и о так называемых основных отраслях права (например, гражданском), которые, по существу, также являются отраслями законодательства. [24.C.6]

Мнения о том, что публичное (следовательно, и частное) право является отраслью права, придерживается М.А. Хвалева. [36.C.6]

Свою позицию она аргументирует тем, что публичное право и частное право обладают общесистемными, материальными и собственно юридическими признаками. Само публичное право (М.А. Хвалева исследовала публичное право, однако мы исходим из того, что относительно частного права автор придерживается того же мнения) как отрасль права образует подотрасли и институты, которые могут выделяться в зависимости от особенностей того или иного элемента регулируемого общественного отношения (предмета регулирования): содержания, объекта, субъекта. [36.C.6]

Как отмечает М.А. Хвалева, современная отрасль права характеризуется тремя блоками признаков, раскрывающих ее общие черты: общесистемными признаками, определяющими отрасль права как самостоятельный элемент системы права; материальными, устанавливающими предмет регулирования отрасли права, который связан с предметами регламентирования различных отраслей права, но не совпадает с ними; юридическими, раскрывающими специфику и функции правового воздействия на предмет (к ним относят метод регулирования, отраслевые принципы и отраслевые функции). [36.C.13]

Однако мы не можем согласиться с данным мнением. Традиционно в теории государства и права отрасли различались по предмету и методу правового регулирования. Несмотря на тот факт, что такие основания, как предмет правового регулирования и метод правового регулирования, подвергаются критике, они все же остаются достаточными основаниями для деления права на отрасли.

Но частное либо публичное право сложно определить, как отрасль права — ведь установить единый предмет у таких различных отраслей, как государственное, налоговое, уголовное право, представляется нам достаточно сложным. Однако, следуя теории о том, что частное право и публичное право есть отрасли права, придется определить общий для них предмет, в этом случае понятие предмета будет слишком размытым и общим.

Можно говорить о том, что частное право и публичное право являются подсистемами права, как это было отмечено Е.М. Макеевой. «В системе права выделяется несколько уровней. Первый уровень — правовая норма, являющаяся регулятором определенных общественных отношений. На практике одно и то же отношение чаще всего регулируется и охраняется несколькими нормами права. Вместе они образуют правовой институт. Правовой институт — второй уровень системы права. Третий уровень системы права, включающий нормы и институты права, — отрасль права. Если развивать данную последовательность, следующим уровнем системы права, отражающим процессы дифференциации и интеграции права, является группа отраслей, подсистем права — публичное и частное право». [19.C.5]

Некая неполноценность теории состоит прежде всего в том, что возникает необходимость более мелкие структурные элементы — в данном случае по порядку идут отрасли права — отнести к той или иной подсистеме. Однако, как многократно отмечалось выше, на сегодняшний день строго частноправовых и публично-правовых отраслей права не существует, поэтому было бы несколько неверным относить некоторые отрасли права к подсистеме частного права, а иные — к подсистеме права публичного. [22.C.81]

С другой стороны, иные элементы системы права — к примеру, институты — не всегда могут быть отнесены к одной определенной отрасли права; существуют межотраслевые институты, включающие в себя нормы нескольких отраслей права, они функционируют на границе различных отраслей права (например, институт собственности, институт представительства, институт доказательственного права). [19.C.8]

Представляется, что если действуют межотраслевые институты, включенные одновременно в несколько отраслей, то можно говорить и о том, что существуют такие отрасли права, которые одновременно могут быть отнесены и к подсистеме частного права, и к подсистеме публичного права.

Таким образом, на наш взгляд, частное право и публичное право соотносятся с системой российского права как часть и целое. Частное право и публичное право есть подсистемы российского права, включающие в себя отрасли права.

2.2. Проблемы юридической ответственности в частном и публичном праве

Реинтеграция России в романо-германскую правовую систему и вытекающая из этого ревизия классической теории деления права на публичное и частное со свойственным каждому из них механизмом воздействия на общественные отношения, проблемы взаимопроникновения элементов публичного и частного в вопросах установления ответственности послужили основанием для написания этой статьи.

В последние годы российскими и зарубежными авторами в числе многоаспектных проблем теории права освещаются и отдельные проблемы и «срезы» юридической ответственности. [35.C.34]

В этих работах речь идет в основном о функциях, принципах, целях, формах реализации и видах юридической ответственности, т.е. о категориях, в которых раскрываются сущность, социальное назначение и регулирующая, превентивная, восстановительная, карательная и воспитательная роль юридической ответственности в жизни общества.[37.C.8]

Между тем вопросы дифференциации и интеграции правовых норм, регулирующих ответственность в частных и публичных отношениях, объективно характеризуются значительно более низким качеством проработки, специальных монографических исследований на эту тему нет.[37.C.8]

Отсутствие достаточной разработанности данной проблематики в отечественной правовой доктрине порождает неопределенность в вопросах о разграничении ответственности в публичном и частном праве, об адекватном ее применении, а также об установлении оптимального взаимодействия.

Именно дуализм права позволяет увидеть систему юридической ответственности в целом, не ограничиваясь только отдельными отраслями, подотраслями, институтами и актами, что особенно важно в системе правотворчества, когда ситуационная скорость и узкая предметность регулирования затрудняют видение общетеоретических проблем. .[38.C.8]

В то же время важнейшей функцией законодательной власти в сфере регулирования публичных и частных отношений является издание законов, закрепляющих и развивающих принципы публичного и частного права. Однако в повседневной практике этого недостаточно - требуется законодательное закрепление нормативных моделей наиболее типичных публично-правовых и частноправовых связей. Указанные модели могут быть разработаны на основе общетеоретической модели юридической ответственности в публичном и частном праве. .[39.C.8]

Создание новых юридических конструкций ответственности, а также практическое использование уже существующих невозможно без понимания природы самого института ответственности, его характерных особенностей, которые должны учитываться как законодателем, позволяя создавать более эффективные модели регулирования правоотношений, так и правоприменителем, обусловливая более точную реализацию предоставленных ему законом прав, а также соблюдение основных принципов привлечения к юридической ответственности.

С целью обеспечения и охраны прав граждан законом устанавливается специальная процедура применения мер принуждения, а компетенцией по их применению наделяются специально уполномоченные органы. В частных правоотношениях для применения к правонарушителю мер государственного принуждения требуется обратиться в соответствующий компетентный орган, не совпадающий ни с одной из сторон правоотношения. В публичных же правоотношениях меры государственного принуждения могут осуществляться тем же самым компетентным органом, который представляет государство в указанных правоотношениях. .[37.C.8]

В частных правоотношениях основными целями юридической ответственности являются пресечение противоправных действий и принудительное восстановление нарушенного права. В то же время в публичных правоотношениях правонарушение затрагивает интересы всего общества в целом, при этом может иметь место одновременно нарушение прав отдельных лиц. В связи с этим публичная юридическая ответственность будет преследовать, помимо перечисленных выше целей, и цель наказания правонарушителя, т.е. учитывать общественную опасность. [31.C.7]

Также необходимо отметить, что публичная ответственность предусматривается только законом (именно в этом смысле она всегда публична), в то время как частноправовая ответственность может быть установлена и договором сторон. Гораздо продуктивнее ориентироваться в этом вопросе на критерий интересов, ведь традиционно считается, что частное право выражает и защищает интересы частных лиц, а публичное - общегосударственные. [33.C.69]

Несмотря на перечисленные выше отличия, у некоторых видов публичной и частноправовой юридической ответственности есть общие черты, а между отдельными видами публичной ответственности существуют определенные отличия, позволяющие произвести дальнейшую классификацию. В основе такой классификации находятся следующие критерии: интерес; специфика целей ответственности; функции, которые выполняет публично-правовая и частноправовая ответственность.[40.C.65]

Недостатком указанной классификации является то, что она дана без учета охранительных отношений ответственности.

Определяющим критерием в разграничении юридической ответственности на виды, на наш взгляд, являются все же специфические свойства предмета и метода правового регулирования, которые позволяют определить систему юридической ответственности, ее связь с системой права, отраслевую принадлежность определенного вида юридической ответственности. Проводимые в указанном направлении исследования окажут существенную помощь в построении второго (особенного) системного уровня разрабатываемой теоретической модели. .[37.C.8]

В правовом государстве общей целью юридической ответственности следует считать охрану конституционного правопорядка, который предполагает и уравновешенное состояние, и равную защищенность публичных и частных интересов. Соответственно, и нормы о юридической ответственности имеют комплексную правоохранительную направленность, но также всегда могут быть определены приоритеты их воздействия.

Нормативные конструкции юридической ответственности и принимаемые на их основе решения должны отвечать не только формальным критериям законности, но и быть по сути конституционными. Для обеспечения этих требований определение типа, вида и формы ответственности, а также их сочетание получают важное практическое значение в целом и применительно к ряду специфических обстоятельств в частности. В отдельных случаях оказывается важным не только правильно определить все идентифицирующие признаки ответственности, но и проанализировать соотношение ее типа и формы либо вида и формы, а иногда решающее значение приобретает та внутренняя дихотомия, которая всегда характеризует каждый из квалифицирующих признаков.[39.C.43]

Поскольку любая отрасль права использует и частноправовой, и публично-правовой методы регулирования, то целесообразнее будет их именовать методами социальной регламентации. Причем эти методы пронизывают всю правовую материю в целом.

Когда мы используем термины «публичное право», «частное право», то либо имеем в виду те отрасли права, в которых преобладают указанные методы правового регулирования, либо имеем в виду непосредственно сами эти методы. [40.C.76]

Определенная связь обнаруживается между методом и механизмом правового регулирования. Так, если при исследовании метода правового регулирования важно выявить, каким образом устанавливается содержание правоотношения, то само содержание правоотношения образует диспозицию нормы права, являющуюся отправным элементом механизма правового регулирования. Указанное содержание является моделью поведения для конкретных субъектов. [37.C.32]

Характер санкций, будучи элементом метода правового регулирования, в то же время обнаруживает тесную взаимосвязь с таким элементом механизма правового регулирования, как применение права, к которому приходится прибегать в случае невозможности «простой» реализации прав и обязанностей.

Рассматривая явление взаимообусловленности частного и публичного права с точки зрения механизма правового регулирования, можно установить, что два элемента в нем (отношения и нормы) относятся или к частному праву, или к публичному, - никакие комплексные варианты в данном случае неприемлемы. Если обратиться к структуре отношения (субъект - содержание - объект), то некоторые элементы, не изменяя принадлежности отношения в целом, способны привнести в него «чужеродное» влияние. [16.C.87]

Правовые нормы являются частными или публичными в зависимости от того, какой интерес они реализуют. Вместе с тем сама норма - в силу общей направленности права на поддержание баланса публичных и частных интересов - может быть направлена на обеспечение интереса иного, нежели тот, который реализуется в регулируемом ею отношении. Кроме того, взаимообусловленность частного и публичного права на уровне норм права происходит, когда установление содержания частного правоотношения осуществляется путем централизованного определения правил, регулирующих поведение сторон отношения, а также когда определение содержания публичного отношения осуществляется посредством децентрализованного установления правил, которым должно быть подчинено поведение участников отношения.[22.C.80]

Юридические факты и применение права как элементы механизма правового регулирования могут быть описаны еще более неоднозначно. Если обратиться к классификации юридических фактов, то для целей разграничения частного и публичного окажутся небезразличными факты, относящиеся к разновидности юридических актов. Юридические акты сами могут совершаться в рамках как публичных, так и частных отношений.

Анализируя взаимообусловленность частного и публичного права на основе различия гипотез и диспозиций правовых норм, необходимо обратить внимание на необходимость единообразия терминологии, используемой в законодательных актах разной отраслевой принадлежности.[16.C.34]

Построение понятийного аппарата системы права в целом должно идти одновременно путями унификации и специализации. Унификация понятийного аппарата права в целом, предполагающая использование одних и тех же терминов в одних и тех же значениях в отраслях обеих подсистем права и обеспечивающая поэлементную сопоставимость частно- и публично-правовых норм, является важным фактором баланса частного и публичного права. По мере усложнения общественных отношений, подлежащих регулированию нормами обеих подсистем права, их понятийный аппарат неизбежно будет специализироваться с тем, чтобы учитывать специфику отношений, становящихся объектом правового воздействия.

2.3. Тенденции развития частного и публичного права

Право, как явление социальное, является динамичным и находится в постоянном развитии. Ведь право регулирует общественные отношения, а последние перманентно развиваются, поскольку подвержены влиянию жизненных факторов, науки, искусства, политики, экономики и т.д. У постоянно развивающихся явлений можно проследить ряд тенденций, анализ которых может помочь любому исследователю глубже понять объект исследования, процессы, на которые он влияет, и выявить внешние факторы, в свою очередь влияющие на объект. .[37.C.12]

Понятие тенденции определяется с позиции различных оснований: например, с позиции искусства (составная часть художественной идеи: идейно-эмоциональная направленность произведения, авторское осмысление и оценка конфликта и характеров, выраженные через систему образов) или экономики (выявленные в результате экономического анализа, наблюдаемые устойчивые соотношения, свойства, признаки, присущие экономической системе, экономике страны; предприятия, фирмы, сложившаяся направленность экономических процессов). Этимологически «тенденция» происходит от латинского «tendentia - направленность» и в общенаучном смысле может быть определена как сравнительно устойчивое направление развития определенного явления, процесса или идеи. .[37.C.18]

На протяжении всего развития права в нем наблюдались и наблюдаются различные тенденции. Поскольку право образует свою систему, можно говорить как об общеправовых тенденциях, характерных для объективного права, иными словами, для всей системы права в целом, так и о тенденциях, свойственных двум начальным подразделениям системы права -частному и публичному праву, а также отдельным отраслям.

В последние пятнадцать лет в российском праве можно говорить о следующих тенденциях: во-первых, это безусловное признание

Конституцией прав и свобод наивысшей ценностью для государства. Во-вторых, это общее изменение методов правового регулирования: переход в некоторых областях от императивных методов к диспозитивным, преобладание общедозволительного типа регулирования в правоотношениях. В-третьих - это децентрализация правового регулирования. [31.C.65]

Конституция РФ [1] создала базу для законодательного стимулирования развития субъектов Федерации, органов местного самоуправления. Значительное развитие получают такие средства децентрализованного регулирования, как договоры, аналогия закона и права. В-четвертых, это, несомненно, постепенная интеграция России в международное сообщество, с одной стороны, и внедрение общепризнанных принципов и норм международного права в систему российского права, с другой.

Свое видение на развитие права в связи с таким политико-экономическим явлением, как глобализации, представил в монографии «Государство и право в условиях глобализации» М.Н. Марченко. [18.C.7]

Сам процесс глобализации указанный автор определяет как системную, многоаспектную и разноуровневую интеграцию различных существующих в мире государственно-правовых, экономико-финансовых и общественно-политических институтов, идей, принципов, связей, морально-политических материальных и иных ценностей, разнообразных отношений.

При этом М.Н. Марченко[18.C.8] отмечает такие наиболее важные аспекты глобализации как системность (относительно «упорядоченный» охват глобализацией различных сфер жизни общества и социальных слоев), динамизм (глобализация - это не статика, а динамика, процесс) и собирательность (глобализм — это не единственный, одноразовый процесс, протекающий в какой-либо отдельной сфере, а совокупность множественных процессов, происходящих в самых различных сферах жизни общества и государства).

Кроме того, важным признаком глобализации представляется то обстоятельство, что процесс глобализации выступает явлением объективным, не навязываемым третьими лицами.

М.Н. Марченко выделяет следующие изменения в праве, происходящие под воздействием глобализации [18.C.10]:

1) Глобализация влияет на изменение сущности права. Право все более активно в регулировании общественных отношений не только на национальном, но и на надгосударственном уровне: в регулировании транснациональных корпораций, международных банков, межгосударственных объединений и пр. Право все чаще выражает не только классовые интересы, но и общечеловеческие, а также иностранные.

2) Глобализация оказывает воздействие на содержание права, институциональную и функциональную роль, а также на стоящие перед ним цели и задачи, на его назначение.

В качестве примера можно привести процесс перенесения сложившихся правовых стандартов с регионального уровня - например, уровня Европейского Союза — на национальный уровень путем приведения существующих национальных правовых стандартов в соответствие с наднациональными стандартами. [18.C.7]

Иным примером являются положения, которые надлежит интегрировать в свое национальное законодательство странам, участвующим в таких организациях, как Гаагская конференция по международному частному праву, отметившая в 2008 году - свое 115-ти летие. Гаагская конференция по международному частному праву - всемирная организация, обеспечивающая трансграничное сотрудничество в правовых вопросах, касающихся гражданского общества и коммерции.

Ее главная задача - наведение мостов между различными правовыми системами и укрепление правовой безопасности частных лиц.

Выводы:

Частное и публичное право, несмотря на широкий интерес отечественных правоведов к дихотомии права, являются весьма актуальными предметами для исследования. Интерес для исследования частного и публичного права связан, в первую очередь с тем, что, несмотря на достаточно значительное количество трудов, посвященных по отдельности и частному, и публичному праву, до настоящего времени даже споры об основании дихотомии права не свелись к единому знаменателю.

Заключение

При уяснении парности частного и публичного права необходимо не только исследовать взаимодействие между ними. Для более полного выяснения их парности имеет смысл также проанализировать их соотношение с системой российского права. До сих пор в доктрине нет единого представления о том, чем же являются частное и публичное право по отношению к системе права: подсистемами либо просто некими правообразованиями, не подразумевающими какую-либо более-менее упорядоченную связь между ее элементами, либо вообще отраслями права. Последнее представляется нам крайне неоднозначным по нескольким причинам.

Во-первых, теоретическая база для дифференцирования частного и публичного права хоть и является достаточно весомой, однако, единообразное понимание частного и публичного права отсутствует, что не дает возможности логично соотнести частное либо публичное право с понятием отрасль права.

Во-вторых, даже исходя из основных положений о частном и публичном праве, принципов частного и публичного права, анализа норм частного и публичного права становится понятно разнообразие сфер регулирования частного и публичного права.

В-третьих, набор методов правового регулирования частного и публичного права гораздо шире методов, используемых отраслями права.

Библиография

Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ)
Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 07.02.2017)
Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31.07.1998 N 146-ФЗ (ред. от 28.12.2016)
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 07.02.2017)
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 N 146-ФЗ (ред. от 03.07.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2016)
Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017)
Алексеев С. С. Структура советского права. М., 1975.
Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001.
Белов В.Е. К вопросу о частных отношениях // Образование и право.2012. № 12 (40).
Болгова В.В. Публичное право: Проблемы теории, методологии, практики: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. Специальность 12.00.01. — Тамбов. 2009
Брызгалов А.И. О некоторых теоретико-методологических проблемах юридической науки на современном этапе // Государство и право. 2004. № 4.
Дигесты Юстиниана. Избранные фрагменты в переводе и с примечаниями И.С. Перетерского. АН СССР. Институт государства и права. - М.: Наука, 1984.
Иванов В.И. Модели поведения в частном праве // Образование и право.2012. № 12 (40)
Комаров С.А., Малько А.В. Теория государства и права. М., 2004.
Коршунов Н.М. Конвергенция частного и публичного права: проблемы теории и практики. М., 2016
Кохановский В.П. Методология научного исследования // Основы философии науки: Учебное пособие для аспирантов/ В.П. Кохановский и др. - Ростов н/Д: Феникс, 2007.
Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. — М.: Дело, 1992.
Марченко М. Н. Государство и право в условиях глобализации. - М. : проспект, 2009.
Макеева, Е. М. Система права Российской Федерации :Вопросы теории и практики : Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. -М.,2006.
Маркс К. К еврейскому вопросу // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1.
Нерсесянц B.C. Проблемы общей теории права и государства. М., 2001.
Пацация М. Ш. Теория государства и права. М., 2000
Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. — М.: Статут, 2009
Попондопуло В.Ф. Система общественных отношений и их правовые формы (к вопросу о системе права) // Правоведение. 2002. № 4.
Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. — М., 1986
Радько Т.Н. Проблемы исследования российского права // Вестник Академии права и управления. 2012. № 26.
Римское частное право. Учебник. М.: Юриспруденция. 1999. Авт. коллектив: Перетерский И.С., Краснокутский В.А., Новицкий И.Б., Розенталь И.С., Флейшиц Е.А
Рубановский И.А. К вопросу об организационно-правовых формах религиозных и некоторых иных негосударственных объединений России (Конституционно-правовой аспект) // Вестник Академии права и управления. 2010. № 19. С.162-170.
Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 2001.
Теория государства и права / под ред. проф. М. М. Рассолова. М., 2004
Теория государства и права: Учебник / Под ред. А.С. Мордовца, В.Н. Синюкова. М., 2005.
Троицкая М.Ю. К вопросу о понятии «институт освобождения от юридической ответственности» // Вестник Академии права и управления. 2011. № 25
Троицкая М.Ю. Место и роль института освобождения от юридической ответственности в современном российском обществе // Вестник Академии права и управления. 2012. № 26.
Хачатуров РЛ., Липинский Д.А. Общая теория юридической ответственности: Монография. СПб., 2007
Хвалева М.А.:Проблема структуры метода правового регулирования. Тольятти.- 2006
Чеботарева А.А. Информационная деятельность государственных служащих: новые требования и возрастающая ответственность // Государственная власть и местное само-управление. 2011. № 5.
Чеботарева А.А. Механизмы электронной демократии: возможности и проблемы их реализации в Российской Федерации // Правовая информатика. 2012. № 3. С. 49-53.
Чеботарева А.А. Средства массовой информации в сети Интернет: проблемы юридической ответственности // Федеральное агентство по образованию, Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования «Читинский гос. ун-т» (ЧитГУ). Чита, 2009.
ЧеботареваА.А. Совершенствование форм и методов борьбы с распространением в сети Интернет средствами массовой информации диффамационных материалов. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук // Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации. Москва, 2008
Черепахин Б. Б. К вопросу о частном и публичном праве // Черепахин Б. Б. Труды по гражданскому праву. - М.: Статут, 2001. — С. 96 - 121.
Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: учебное пособие. В 2-х томах. Т.2 Вып. 2,3,4.. М., 1995.
Эйнштейн А., Инфельд Л. Эволюция физики. — М., 1965.