Субъекты предпринимательского права)

Содержание:

Введение

Актуальность темы. Современный период развития гражданско-правовых отношений выделяет в особую сферу отношения, связанные с развитием рынка, получением прибыли, созданием и государственной регистрацией юридических лиц, индивидуальных предпринимателей. Этот круг отношений тесно связан с использованием таких понятий, как «рынок», «рыночные отношения», «субъекты предпринимательства», «организационно-правовые формы» юридических лиц, «филиалы юридических лиц» и другие.

В связи с этим возникает необходимость разработки юридической терминологии и нормативной базы в области регулирования предпринимательских и так называемых рыночных отношений, выявления особенностей их субъектов. Все чаще законодатель обращается к категории «рынок», «рыночные отношения», что делает актуальным исследование указанного круга отношений. Все чаще термин «рынок» применяется в российском законодательстве на уровне законов и подзаконных актов. Это приводит к проблемам нормативного регулирования, поскольку, с одной стороны, необходимо предоставить правовую свободу субъектам предпринимательских отношений при их фактическом участии в рыночной сфере, с другой, — их свобода должна быть четко урегулирована нормативно, определяя понятия, права и обязанности субъектов этих отношений.

В связи с чем актуально исследование таких видов правоотношений, как гражданско-правовые, предпринимательские, рыночные на уровне «отношение- модель» и «отношение — фактическое отношение». Исследование указанных подходов приводит к необходимости анализа категории рынка, рыночных отношений и выявления специфики статуса субъектов этих отношений.

При отсутствии чёткого представления об особенностях юридической конструкции рыночных и предпринимательских отношений попытки нормативного урегулирования возникающих конфликтных ситуаций между субъектами приводят к неоправданно частым сменам правовых норм, изменению общей направленности правового регулирования (от императивного к диспозитивному уровню и наоборот).

Целью работы является исследование понятия и признаков субъектов предпринимательского права.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- раскрыть понятие субъектов предпринимательского права;

- изучить виды и признаки субъектов предпринимательского права;

- рассмотреть спорные вопросы в определении субъектов предпринимательского права;

- проанализировать механизм государственной защиты субъектов предпринимательского права.

Методологической основой исследования является диалектический метод, другие общенаучные методы познания: анализа и синтеза, индукции и дедукции.

Проведенное исследование основывается на работах отечественных цивилистов в области предпринимательского права.

Нормативную и эмпирическую базу работы составили Конституция РФ, Гражданский кодекс РФ, современное российское законодательство, судебные дела.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

1. Теоретические подходы к изучению субъектов предпринимательского права

1.1.Понятие, признаки и виды субъектов предпринимательского права

Субъект предпринимательского права – лицо, которое в силу присущих ему признаков может быть участником предпринимательских правоотношений.^[1]

Признаки субъектов предпринимательского права

1. Легитимация в установленном законом порядке. Индивидуальные предприниматели и организации легитимируются в качестве хозяйствующих субъектов с помощью государственной регистрации. Российская Федерация и субъекты РФ не нуждаются в государственной регистрации в качестве субъекта предпринимательского права, так как в соответствии с Конституцией РФ и Основными законами субъектов РФ они имеют соответствующую компетенцию для осуществления хозяйственной деятельности. Легитимация муниципальных образований осуществляется путем разработки ими устава, который принимается представительным органом местного самоуправления или населением непосредственно и подлежит государственной регистрации в порядке, установленном законом субъекта РФ.

2. Наличие хозяйственной компетенции, т. е. совокупности хозяйственных прав и обязанностей, которыми наделен хозяйствующий субъект в соответствии с законом, учредительными документами, а в отдельных случаях – на основании лицензии.

Выделяют общую, ограниченную, специальную и исключительную компетенцию.

а) общая компетенция дает возможность субъектам иметь права и нести обязанности, необходимые для осуществления любых видов предпринимательской деятельности, не запрещенных законом. Общей компетенцией обладают коммерческие организации, за исключением государственных и муниципальных унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законодательством (ст. 49 ГК РФ);

б) ограниченную компетенцию имеет субъект, который самостоятельно ограничил свою хозяйственную компетенцию в учредительных документах, закрепив цель своей деятельности в учредительных документах. Сделки, совершенные организациями в противоречии с целями деятельности, определенно (исчерпывающе) ограниченными в их учредительных документах, могут быть признаны судом недействительными в случаях, предусмотренных ст. 173 ГК РФ^[2] (по иску этого юридического лица или его учредителя (участника) или государственного органа, осуществляющего контроль или надзор за деятельностью юридического лица, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о ее незаконности).

в) специальной компетенцией закон наделяет субъектов, которые в силу прямого указания закона обязаны закрепить цель своей деятельности в учредительных документах. Они могут иметь права, соответствующие целям деятельности, предусмотренным в уставе, и нести связанные с этой деятельностью обязанности. К субъектам специальной компетенции относятся государственные и муниципальные унитарные предприятия и некоммерческие организации.^[3]

г) исключительной компетенцией обладают субъекты, избравшие для себя такой вид деятельности, относительно которой законодателем установлен запрет осуществлять наряду с нею какие-либо иные виды предпринимательской деятельности (страховые компании, кредитные организации, аудиторские организации и др.). Сделки, совершенные организациями, в отношении которых законом предусмотрена специальная или исключительная компетенция, с нарушением предмета и целей их деятельности являются ничтожными на основании ст. 168 ГК РФ.

3. Наличие обособленного имущества как базы для осуществления предпринимательской деятельности. Правовыми формами такого обособления могут быть право собственности, хозяйственного ведения, оперативного управления. Обособленное имущество учитывается субъектов на балансе и служит основой самостоятельной имущественной ответственности.

4. Самостоятельная имущественная ответственность – означает, что хозяйствующий субъект отвечает сам, своим имуществом перед контрагентами и государством. По общему правилу, учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника. Исключения из этого правила могут предусматриваться законом или учредительными документами.

Например, по обязательствам хозяйственных товариществ субсидиарную ответственность несут полные товарищи; Российская Федерация несет субсидиарную ответственность по обязательствам казенного предприятия при недостаточности его имущества.

Виды субъектов российского предпринимательского права:

1) Российская Федерация, субъекты РФ, муниципальные образования, государственные и муниципальные органы;

2) индивидуальные предприниматели;

3) юридические лица;

4) хозяйственные объединения.

1.2. Спорные вопросы в определении субъектов предпринимательского права

Говоря о соотношении понятий субъекта предпринимательской деятельности и субъекта предпринимательского права, следует отметить, что большинство юристов, как правило, из числа представителей науки предпринимательского права, склонны различать понятия субъектов предпринимательской деятельности и субъектов предпринимательского права^[4].

Субъектами предпринимательской деятельности являются субъекты, осуществляющие предпринимательскую деятельность, т.е. деятельность, направленную на извлечение прибыли. В свою очередь, субъектом предпринимательского права является лицо, которое в силу присущих ему признаков может выступать участником предпринимательских правоотношений.

Предпринимательскому праву присущ межотраслевой характер. Такой вывод позволяет сделать анализ тех групп отношений, которые регулируются предпринимательским правом:

- первую группу отношений составляют так называемые "горизонтальные" отношения, возникающие в процессе осуществления предпринимательской деятельности на всех ее стадиях. Такие отношения предпринимателей со своими партнерами по экономической деятельности, в результате вступления в которые и достигается изначальная цель предпринимательства - получение прибыли - носят частный характер.

Основным источником регулирования этих отношений является гражданское законодательство, в результате чего такие отношения основаны на равенстве сторон, соответственно, могут быть охарактеризованы как частноправовые (гражданско-правовые) и возникают между субъектами предпринимательской деятельности: индивидуальными предпринимателями, коммерческими организациями и в определенных законом случаях некоммерческие организации по поводу пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг;

- вторая группа отношений носит публично-правовой характер и направлена на государственное регулирование (в том числе и контроль (надзор)) осуществления предпринимательской деятельности.

В данном случае круг субъектов предпринимательского права (в силу публичности данной группы отношений) не ограничивается субъектами гражданских правоотношений, поскольку к ним относятся отдельные субъекты конституционного, административного, гражданского, налогового и иных отраслей права, которые уполномочены в вопросах регулирования предпринимательской деятельности, в том числе являются контролирующими органами субъектов предпринимательства.

С учетом такой позиции к субъектам предпринимательского права следует отнести индивидуальных предпринимателей; коммерческие организации; некоммерческие организации, осуществляющие предпринимательскую деятельность (за исключением ассоциаций и союзов юридических лиц); а также публичные образования (государство, субъекты РФ, муниципальные образования). Кроме того, субъектами предпринимательского права являются государственные органы, осуществляющие функции руководства и регулирования предпринимательством, включая контрольно-надзорные органы.

1.3. Индивид как субъект предпринимательского права

Если обратимся к литературе, посвященной анализу субъектов предпринимательского права, то обнаружим, что в отличие от большинства других отраслей права индивид как самостоятельный субъект предпринимательского права в литературе не рассматривается. В некоторых работах можно встретить упоминание о нем как участнике предпринимательских отношений, в связи с появлением которого у предпринимателя возникают определенного рода последствия. Однако ни один из трудов, описывающих в той или иной форме лиц, которые могут быть отнесены к субъектам предпринимательского права (деятельности, правоотношения и т.д.), специально индивида как субъекта предпринимательского права не предполагает. Единственное и естественное упоминание индивида как субъекта предпринимательского права относится к индивиду, осуществляющему предпринимательскую деятельность с использованием формы индивидуального предпринимателя без образования юридического лица^[5].

Акцент в этой модели сделан на варианте «между предпринимателями» или, как исключение, варианте «с участием предпринимателя». Однако даже в последней конструкции «предпринимательского» как наличия субъектного признака «с участием предпринимателя», даже в таком варианте моделирования предпринимательского отношения индивид- непредприниматель продолжает быть в лучшем случае субъектом предпринимательского правоотношения, но не субъектом предпринимательского права. При таком подходе «естественно» выпадают смысл и значение тех правовых связей, которые, с нашей точки зрения, единственно и определяют существо рыночно-экономических предпринимательских отношений. Это является серьезным упущением, которое обедняет понимание того, чем в действительности является рыночно-экономическое предпринимательское отношение.

Но прежде чем перейти к обоснованию собственной позиции в данном вопросе, следует обосновать использование и содержание избранного нами для обозначения данного вида субъекта предпринимательского права термина «индивид».

Литература, посвященная исследованию вопросов, связанных с правовым статусом такого субъекта (других отраслей права), правовые акты, упоминающие такого субъекта, используют самые разнообразные термины - «физическое лицо», «естественное лицо», «гражданин», «человек» и т.д.

В частности, в европейских правовых актах встречаются термины, более близкие к термину «физическое лицо». Так, Европейская Конституция 2004 года в текстах на английском языке (natural person), немецком языке (naturliche Person) употребляет словосочетание «естественное лицо», а в тексте на французском языке (personne physique) - «физическое лицо». В российской правовой традиции термин «физическое лицо» достаточно часто применяется, является легальным термином таких отраслей права, как гражданское право.

Традиция использования термина «лицо», «физическое лицо» связана с римским частным правом, которое закрепило ставшую классической схему появления персоны-лица, что в дальнейшем было использовано для выделения всех других категорий лиц - физических и юридических. С. И. Архипов отмечает, что термин «лицо» удачен тем, что выражает два момента: внешний и внутренний. «Первый (внешний момент) не раскрывает сущность субъекта права, а обозначает лишь формальную сторону, юридическую условность, внешнее отношение к нему со стороны правопорядка как персоне. В этом плане термин —идо” можно признавать технико-юридическим, условным термином, он не отвечает, например, на вопросы, что следует понимать под —лицом государства” или —лицом коммерческой организации”, в чем их сущность, какова их природа? <...> Второй (содержательный) момент состоит в том, что, углубляясь в содержание понятия субъекта права, раскрывая его сущность, исследователь обнаруживает перед собой правовой слепок личности, отражающий не ее внешние свойства, а ее внутренние социально-правовые качества, ее способность принимать решения и их осуществлять, быть участником отношений, обладать самоценностью и т.д.»^[6]. По мнению С. И. Архипова, термин «лицо» приобретает глубинный смысл, поскольку выражает тесную связь субъекта права с человеком, правовой личностью. Тем не менее следует отметить, что сам С. И. Архипов для обозначения использует термин «индивид».

В этом смысле термин «физическое лицо» мы можем рассматривать как вариант обозначения и закрепления доктриной тех форм легализации деятельности индивида, которые предоставляются индивиду-субъекту права государством для реализации его прав и обязанностей в конкретном правоотношении. В литературе на этот аспект обращается внимание.

Так, Г. А. Гаджиев, рассматривая концепт «субъект права» как одну из основных онтологических категорий права, обращает внимание, со ссылкой на Г. Ф. Шершеневича, Е. Н. Трубецкого, О. Гирке, что для них «физическое лицо» отрывалось от его человеческой сущности, становясь открытием объективного права и тем самым приподнимаясь до уровня «юридического лица»^[7].

Именно с этих позиций использование терминов «физическое лицо», «юридическое лицо» становится абсолютно уместным. Например, мы можем говорить, что субъекту предпринимательского права - предпринимателю законом предоставлена возможность использования форм осуществления предпринимательской деятельности путем использования формы «физического лица» или формы «юридического лица». В первом случае предприниматель может осуществлять деятельность, материализуясь как физическое лицо - индивидуальный предприниматель, а во втором - материализуясь как юридическое лицо - акционерное общество. В связи с этим вариант использования термина «естественное лицо» имел бы более логичные смысловые корни, нежели термин «физическое лицо». В понятии «естественное лицо» акценты от простой «материализации» качеств субъекта права смещены к основаниям появления этого субъекта. В данном случае, с учетом философской дихотомии «естественный/неестественный», естественный процесс следует рассматривать как процесс, в котором предполагается отсутствие чьих-то умышленных целевых действий, создающих саму природу^[8].

В связи с этим процесс биологического появления и процесс юридического появления будут «естественно» не совпадать. Именно на это обращает внимание Савиньи, когда говорит о естественной правоспособности человека.^[9]

Тем не менее следует отметить, что это фактически означает, что индивид как субъект предпринимательского права обладает априорной правосубъектностью, позволяющей ему свое положение как субъекта права обосновывать существованием естественного и неотчуждаемого права на жизнь.

Использование терминов «гражданин» и «человек», казалось бы, абсолютно адекватно умещается в рамки тех тенденций, которые отмечены на страницах данной работы. Тем не менее следует отметить устоявшуюся традицию применения данных терминов, основанную на их использовании в ряде фундаментальных либертарных правовых актов, связанных с раскрытием содержания прав и свобод человека и гражданина. Следствием этой традиции является повсеместное употребление этих терминов в конституционном праве, международном публичном праве^[10] и т.д. С другой стороны, каждый из этих терминов также имеет свои смысловые особенности, что в совокупности создает необходимость и самостоятельного использования терминов «гражданин» и «человек».

Термин «человек» в первую очередь ассоциируется с биологическим видом, а «гражданин» - с политикоправовой принадлежностью к определенному государственно-организованному сообществу, что естественно влечет за собой появление и других субъектов, дополняющих формы политико-правового оформления - «негражданин», «лицо без гражданства», «иностранец», «чужак», «враг». В связи с этим именно «человек- гражданин» в своей совокупности оформлял тот образ, в рамках которого существовало представление о распространении, в частности, неотъемлемых прав на всех биологических индивидов, относимых к человеку, вне зависимости от его политической природы как гражданина.

Необходимо отметить, что, несмотря на абсолютное преобладание в юридической литературе мнения о несовпадении понятий «субъект права» и «человек», следует согласиться с Артуром Рихом, который пишет: «Если исходить из процесса кругооборота товаров и денег как базиса экономики, то человек с формальной точки зрения, в качестве субъекта хозяйства выступает в трех ролях: он - производитель, потребитель и представитель государства. <...> Каждый производитель в то же время потребитель, и каждый потребитель - производитель, и, исключая иностранцев, все они - граждане государства»^[11]. Действительно, за каждой фигурой, в том числе и в экономике, мы в конце концов можем обнаружить человека. Однако точно так же мы можем сказать о том, что во всех этих случаях человек «отрывается» от индивидуальных характеристик и приобретает в зависимости от осуществляемого интереса самостоятельную правовую форму.

Оптимальным является употребление термина «индивид», который в настоящее время используется для фиксации самых «разнообразных ипостасей бытия личности». Таким образом, в рамках предположения о том, что субъектом предпринимательского права является, с одной стороны, некое первичное (абстрактное) звено всего деятельностно-предпринимательского цикла, а с другой стороны, конкретный носитель конкретного рыночного экономического интереса, понятие «индивид» является максимально отвечающим поставленным целям и задачам.

Как было упомянуто выше, традиции рассмотрения субъектов предпринимательского права (деятельности, правоотношения) предполагают отношение к индивиду, скорее, как к неизбежному сопровождению, которое само по себе никакой специфики не несет.

Стандартной ситуацией является рассмотрение индивида как некоего фона, который, как правило, носит нейтральный характер, но в отдельных случаях ухудшает правовое положение предпринимателя (например, в ситуации «индивид как -—лабая” сторона»). Индивид в приведенном смысле - поле битвы (действа), на котором разыгрывается схватка за завоевание интересов этого индивида. Таким образом, моделируемая в правовой доктрине и правовой науке пассивная позиция индивида в рыночно-экономических предпринимательских отношениях превращает его в некое безгласное существо, о правах и обязанностях которого можно разве что говорить в контексте их охраны, заботы, сочувствия, но не более. Собственных источников развития такая модель лишается и предстает уже никаким не субъектом, а неким объектом.

Такое восприятие абсолютно естественно с учетом того, что на протяжении многих десятилетий в нашей стране дополнением и усилением традиционного позитивистского взгляда на право являлась идеологическая модель, которая не рассматривала право иначе как волю господствующего класса, являющуюся принуждением, существующую в объективированной форме правовой нормы, а по своей сути представляющую надстроечное явление. Базисным явлением в этом случае оставалось развитие производительных сил и производственных отношений, генерирующих классовый антагонизм, приводящий, в свою очередь, к диалектике революции и появлению новой общественно-экономической формации. Такие идеологические конструкции индивида к непосредственным субъектам хозяйственных отношений не относили.

Российская правовая доктрина в вопросе об оценке предпринимательской роли индивида до настоящего времени находится на распутье. С принятием в 1992 году Закона РСФСР «О защите прав потребителей» в России формируется модель участия индивида, в том числе в вышеобозначенных экономических конструкциях, как потребителя. Использование этого механизма является абсолютно сознательным шагом законодателя, который пытается компенсировать потенциальную «слабость» субъекта-потребителя в его взаимоотношениях с предпринимателем. Это породило возникновение самостоятельного термина «потребительская защита», который акцентирует внимание на существовании иных (отличных от рыночных) способов обеспечения прав и обязанностей, гарантий и т.д. Такой подход сообразуется с наиболее распространенной ситуацией, в которой возникает возможность рассматривать индивида как субъекта предпринимательского права в рыночно-экономическом предпринимательском отношении. В этой ситуации индивид рассматривается как «слабая» сторона отношения (договора, обязательства). Так, в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 23.02.1999 № 4-П «По делу о проверке конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февраля 1996 года — банках и банковской деятельности”»^[12] говорится о том, что гражданин является экономически слабой стороной и нуждается в особой защите своих прав, что влечет необходимость ограничить свободу договора для другой стороны (в приведенном постановлении для банков).

Абсолютно на иных принципах участия индивида как субъекта предпринимательского права в рыночно-экономических предпринимательских отношениях построен механизм участия индивида как инвестора. Такой подход, например, имеет место в правовых нормах, регулирующих отношения, связанные с обращением эмиссионных ценных бумаг. В отличие от потребительского способа защиты, инвестиционный (рыночный) способ защиты предполагает моделирование отношений, в которых индивид предстает как самостоятельный, свободный субъект, способный принимать как негативные, так и положительные последствия принимаемых им решений. В этом проявляется наличие не только экономического, но и этического содержания позиции индивида как субъекта предпринимательского права, фактически формирующего на основе жизненно-практической целесообразности нравственные представления о себе и окружающем его мире. В отличие от индивида-потребителя, инфантильно предоставляющего право собственной опеки социальному государству, индивид-инвестор становится реальным со-участником экономического воспроизводственного процесса, осуществляемого в том числе путем практического обеспечения (реализации) гарантий существования рыночного социума посредством гражданского общества.

Если исходить из того, что индивид - это в конечном итоге единственный реальный (материальный) пользователь, проявитель, побудитель реальных, в том числе и в первую очередь экономических, интересов, то, следовательно, он не может быть вытеснен социо-абстрактными моделями ни при каких обстоятельствах. Это не означает, что в данной ситуации мы собираемся в традициях реализма исключительно индивида назвать истинным субъектом права, в отличие от других правовых абстракций. В данной ситуации индивид как субъект предпринимательского права также в определенной мере утрачивает связь со своей материальностью. Он приобретает дополнительные характеристики, не имеющиеся у конкретного человека. В этом смысле мы солидарны с римской частно-правовой традицией отделения субъекта права от реального носителя этой маски, в том числе и в отношении физического лица.^[13]

Следует, однако, согласиться с тем, что некоторые эмпирические основания говорить о пассивной роли индивида в рыночно-экономических предпринимательских отношениях все же имеются. Действительно, индивид менее заметен в числе тех, кому адресованы «конкретные ограничения» при общем разрешении. Не обладает он и публичными возможностями, подобными тем, которые имеются у государства и гражданского общества как субъектов предпринимательского права. Тем не менее наличие даже большого количества эмпирических фактов, подтверждающих некоторую пассивность индивида в рыночно-экономических предпринимательских отношениях, не отменяет того фундаментального принципа, в соответствии с которым индивид - это начало и окончание, а также движущая сила всего деятельностного, в том числе и в сфере экономики и юриспруденции.

С учетом сказанного, экономический рыночный интерес, преследуемый индивидом как субъектом предпринимательского права, в силу прямой связи человеческого существования с экономикой, бесспорно, определяется необходимостью обеспечения выживания и самосохранения индивида в окружающем природном и социальном мире.

Выводы:

На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что круг субъектов предпринимательской деятельности уже по сравнению с кругом субъектов предпринимательского права, поскольку они относятся к числу субъектов предпринимательского права наравне с публичными образованиями и органами власти.

2. Механизм государственной защиты субъектов предпринимательского права

2.1. Подведомственность дел с участием субъектов предпринимательского права

Понятие «предпринимательской деятельности» может быть заимствовано из соответствующей нормы ГК РФ. В соответствии с положением ч. 1 ст. 2 ГК РФ предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.

Но понятие «экономическая деятельность» должно быть, исходя из толкования АПК РФ, шире понятия «предпринимательская деятельность». И опираясь на используемую законодателем формулировку, эти категории нельзя отождествлять.

Между тем легального определения понятия «экономическая деятельность» не существует.

Какой вывод можно сделать из этого? Только один: решение вопроса о подведомственности гражданских дел на сегодняшний день отдано на усмотрение суда.

Парадоксальность данной ситуации была отмечена в свое время В. В. Путиным, который на торжественном заседании, посвященном 10-летию арбитражных судов, указал, что четкое разграничение подведомственности дел между судами общей юрисдикции и арбитражными судами по-прежнему остается одной из проблем российской правовой системы, которая позволяет людям недобросовестным использовать эту слабость правовой системы в личных либо корпоративных интересах во вред экономике страны и во вред стране в целом^[14]. Спустя довольно значительный период времени обозначенная проблема, к сожалению, не решена.

Доктрина арбитражного процессуального права изобилует попытками дать определение экономической деятельности.

Часто ссылаются на определение экономической деятельности, данное Министерством экономики РФ, Комитетом РФ по стандартизации, метрологии и сертификации и закрепленное в 2003 г. в тексте Общероссийского классификатора видов экономической деятельности, продукции и услуг: экономическая деятельность как процесс есть сочетание действий, приводящих к получению определенного перечня продукции. Это достигается тогда, когда объединяются ресурсы (оборудование, рабочая сила, технологии, сырье и материалы) и производственный процесс для создания конкретных товаров и услуг^[15].

М.А. Рожкова отмечает, что «в период создания системы арбитражных судов было вполне оправданным введение в законодательство понятия “экономические споры”, под которыми подразумевались в основном споры, возникающие в процессе предпринимательской деятельности. Тем самым законодатель провел “границу” между спорами, подведомственными судам общей юрисдикции, и спорами, подведомственными арбитражным судам. Но даже тогда отмечалась неопределенность термина «экономические споры».^[16]

При этом непонятно, конечно, зачем определять дела через категорию «экономические споры», подразумевая при этом «предпринимательские споры», коль скоро легальное определение последних в российском законодательстве давно присутствует, определения же экономического спора нет и не предвидится. М.А. Рожкова пишет: «Поскольку рассматриваемый термин закреплен Конституцией РФ (ст. 127), ныне действующий АПК, к сожалению, сохранил определение подведомственных арбитражному суду споров как споров “экономических”. Думается, что данное положение нуждается в коррективах».

Т.К. Андреева полагает, что «понятие экономической деятельности широко используется в законодательстве и правоприменительной практике и связывается с определенной сферой общественных отношений. В отличие от предпринимательства, предполагающего систематическое получение прибыли, иная экономическая деятельность не направлена непосредственно на систематическое получение прибыли как приоритетной цели деятельности, но тем не менее приносит доход. По своей природе такая деятельность имеет экономическую основу, связана с хозяйствованием, с удовлетворением материальных потребностей и интересов в сфере общественного производства. При этом закон не связывает иную экономическую деятельность с наличием у лиц, ее осуществляющих, определенного статуса, приобретаемого в установленном законом порядке, как это предусмотрено в ст. 2 ГК РФ применительно к лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность. В этом смысле в качестве иной экономической деятельности можно, по-видимому, рассматривать хозяйственную деятельность, связанную с заключением гражданско-правовых договоров имущественного характера, осуществляемую некоммерческими организациями, финансовую деятельность органов государственной власти и местного самоуправления и т. п.»^[17].

В.В. Ярков также указывает, что «экономический характер спора проявляется не только в осуществлении предпринимательской деятельности, но и в доступе к этой деятельности, а также в предъявлении иных имущественных требований»^[18].

Таким образом, большинство процессуалистов сходится во мнении, что «экономический спор» — это частноправовой имущественный спор, не подпадающий под определение предпринимательской деятельности, закрепленное в тексте ст. 2 ГК РФ.

Тогда возникает вопрос: чем «иное имущественное требование» по существу отличается от того имущественного требования, которое будет являться предметом судебного рассмотрения в суде общей юрисдикции?

Так что следует признать, что в отношении разграничения предметной подведомственности гражданских дел между судами общей юрисдикции и арбитражными судами на сегодняшний день безраздельно властвует судебное усмотрение, порождающее, в свою очередь, возможности для судебного произвола и злоупотребления.

Интересно, что Г. А. Гаджиев при рассмотрении вопроса о сущности экономических прав и свобод предлагает обратиться к их перечню, содержащемуся в Конституции РФ. Он пишет: «Перечень основных экономических прав и свобод в Конституции Российской Федерации и в основных законах зарубежных государств (ФРГ, Испания, Франция, Италия) в целом совпадает. Это означает, что обществу, в котором существует (или только складывается) рыночная экономика, имманентно присуще признание таких конституционных прав, как свобода предпринимательской деятельности, свобода договора, право частной собственности, право на выбор рода занятий и профессии и т. д., которые составляют каркас правовой инфраструктуры рынка. Содержащийся в Конституции Российской Федерации перечень конституционных экономических прав и свобод, а также предусмотренные ею способы их защиты достаточны для формирующейся рыночной экономики. Этот перечень, как и в конституциях ряда зарубежных стран, не является исчерпывающим, поскольку когда общепризнанные международно-правовые нормы предусматривают более высокий уровень основных экономических прав и свобод, то они также гарантируются в России (статья 55, часть 1 Конституции)»^[19]. Однако вызывает сомнения, что право на выбор рода занятий и профессии следует отнести к числу экономических прав и, следовательно, рассматривать в рамках арбитражного судопроизводства.

В целях изменения данной неоднозначной в правовом и социальном смыслах ситуации можно предложить исключить из правового легального обихода термин «экономические», ограничившись использованием устоявшегося понятия предпринимательства, коль скоро дать исчерпывающее, строгое определение экономической деятельности не представляется возможным.

При этом суду не следует давать волю определять подведомственность дела по собственному усмотрению — вообще, чем меньше возможностей у судьи ссылаться на собственное мнение, тем выше гарантии независимости и беспристрастности судебной власти в государстве.

Если же в ряде случаев не удастся выявить так называемый специфический экономический «привкус» того или иного гражданского дела, следует помнить о том, что арбитражный суд — это судебный орган специальной компетенции, и в тех ситуациях, когда возникает «конкуренция» между ним и судом общей юрисдикции, «предпочтение» должно отдаваться общим судам.

Таким образом, в отношении предметной подведомственности следует признать невозможность использования ее в качестве единственного и самодостаточного критерия разграничения дел между судами общей юрисдикции и арбитражными судами.

Здесь на помощь приходит другой критерий — субъектный.

В.В. Ярков отмечает, что «субъектный состав сторон и третьих лиц, участвующих в деле, позволяет более точно разграничить подведомственность между двумя органами судебной власти: судами общей юрисдикции и арбитражными судами»^[20].

Часто говорят о том, что основные участники арбитражного процесса — это индивидуальные предприниматели и юридические лица.

Интересным является следующий момент. В ГПК РФ закреплено, что суды общей юрисдикции разрешают гражданские дела с участием граждан и организаций.

2.2. Предпосылки государственной защиты субъектов предпринимательского права

В АПК РФ^[21] установлено, что арбитражное судопроизводство направлено на защиту прав организаций, являющихся юридическими лицами, и граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке (ч. 2 ст. 27 АПК РФ). И здесь же, в рамках одной статьи, арбитражные суды рассматривают подведомственные им дела с участием российских организаций, граждан Российской Федерации, а также иностранных организаций, международных организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства, осуществляющих предпринимательскую деятельность, организаций с иностранными инвестициями, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации (ч. 5 ст. 27 АПК РФ).

Напрашивается вывод о том, что, по мысли законодателя, дела с участием организаций, не являющихся юридическими лицами, во всех случаях следует направлять в суд общей юрисдикции, а в тексте ч. 5 ст. 27 АПК РФ допущена неточность. Так ли это?

ГК РФ в главе 4 «Юридические лица» одновременно оперирует понятиями «юридические лица» и «организации», следовательно, объектами правовой защиты являются как те, так и другие.

Термин «организация» в ряде случаев в тексте закона подменяет собой термин «юридическое лицо» (см., например, ч. 1 ст. 50 ГК РФ «Коммерческие и некоммерческие организации»: юридическими лицами могут быть организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности (коммерческие организации) либо не имеющие извлечение прибыли в качестве такой цели и не распределяющие полученную прибыль между участниками (некоммерческие организации).

Таким образом, для правильного определения субъектного критерия подведомственности дел арбитражному суду важно определить сущностные признаки как юридического лица, так и организации.

Исходя из соответствующих норм ГК РФ, юридическое лицо — это организация, возникающая с момента государственной регистрации, действующая на основании определенных в законе учредительных документов через свои органы и прекращающая свое существование в момент внесения в Единый государственный реестр юридических лиц записи о ликвидации данного юридического лица.

Организаций «в чистом виде» ГК РФ не позиционирует. Это видно из положения ч. 2 ст. 1 закона: граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Отсюда следует очень важный вывод, а именно: субъектами гражданского права являются только физические и юридические лица; термин «организация» в правовом смысле синонимичен термину «юридическое лицо»; только такая организация является субъектом правовой деятельности, которая была зарегистрирована в установленном законом порядке в качестве юридического лица.

Таким образом, организацией в правовом смысле следует считать основанное на договоре объединение граждан в целях осуществления деятельности (коммерческой или некоммерческой), не противоречащей принципам ГК РФ.

В силу необходимости придать действующему российскому законодательству свойства единообразия и терминологической согласованности предлагаем или исключить из текста правовых норм термин «организация», оставив его использование социологам, или же изменить формулировку ч. 2 ст. 1 ГК РФ на следующую: граждане (физические лица) и организации приобретают и осуществляют свои права своей волей и в своем интересе, — приведя в соответствие положения ГК РФ И ГПК РФ.

Исходя из вышесказанного, мы рассматриваем юридические понятия «организация» и «юридическое лицо» как одноуровневые. Их совместное, подчас взаимозаменяющее использование в рамках гражданского законодательства убедительно свидетельствует о том, что все требования, обращенные государством к юридическим лицам, равным образом распространяются и на организации — субъекты права.

В контексте рассмотрения субъектного критерия подведомственности гражданских дел нельзя признать логичным и оправданным отнесение всех споров, сторонами которых являются юридические лица, к ведению арбитражных судов, поскольку в ряде случаев юридические лица могут не осуществлять ни предпринимательскую, ни экономическую деятельность (некоммерческие организации).

С другой стороны, организации могут заниматься как предпринимательской, так и экономической деятельностью только при условии принятия ими формы юридического лица.

Ставя знак равенства между понятиями «юридическое лицо» и «организация», в вопросах разграничения подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами на первый план мы выдвигаем характер осуществляемой ими деятельности. Нужно отметить, что законодатель также первоочередное значение придает именно характеру осуществляемой субъектом деятельности: ст. 2 АПК РФ провозгласила, что одна из задач арбитражного судопроизводства — «защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность».

Что касается возможности осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности организациями, не являющимися юридическими лицами, то исходя из того, что предпринимательская деятельность — это деятельность, осуществляемая лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (ч. 1 ст. 2 ГК РФ), осуществление незарегистрированными в правовом поле организациями предпринимательской деятельности невозможно по определению, а осуществление иной экономической деятельности такой незарегистрированной организацией будет являться, по сути, деятельностью отдельных физических лиц.

По причине формальной неопределенности понятий «юридическое лицо» и «организация» следует все же остановиться на использовании термина «юридическое лицо» как более четком, а категорию «организация», более широкую по смыслу, понимать именно в значении «юридическое лицо»; в тексте процессуального закона следует закрепить: арбитражные суды разрешают споры с участием граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, и юридических лиц.

Как уже указывалось, в силу неопределенного характера понятия «экономическая деятельность», его применимости в равной мере как к сфере предпринимательства, так и к сфере «обычных» хозяйственных отношений именно осуществление субъектом предпринимательской деятельности должно быть определено как предметный критерий разграничения юрисдикций общих судов и арбитражных.

По причине того, что осуществлять предпринимательскую деятельность граждане могут, лишь действуя в правовом статусе индивидуального предпринимателя, а организации — с условием выполнения всех соответствующих требований по государственной регистрации, субъектный критерий может и должен быть использован в качестве прикладного к предметному, и судья, принимая исковое заявление, должен убедиться в том, что заявитель должным образом легитимировал и себя, и ответчика по делу.

Если же выяснится, что предпринимательскую деятельность осуществляет лицо (физическое или юридическое), которое в соответствии со своей гражданской правоспособностью не вправе ее осуществлять, то на основании рассмотренного нами выше предметного критерия арбитражный суд не полномочен рассматривать данное дело и должен прекратить производство в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, разъяснив в своем определении право заявителя обратиться в суд общей юрисдикции. На наш взгляд, это не совсем правильно в смысле «укрепления законности и предупреждения правонарушений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности» (п. 4 ст. 2 АПК РФ), поскольку осуществление незаконной предпринимательской деятельности квалифицируется как преступление в сфере экономической деятельности на основании ст. 171, 174 и 174.1 УК РФ, и в том случае, если заявитель решит не передавать спор в суд общей юрисдикции, данный противоправный факт может не быть обнаружен. Кроме этого, арбитражные суды не наделены правом выносить частные определения и не могут таким образом сигнализировать об обнаруженных признаках состава преступления в компетентные органы. Поэтому предлагаем дополнить АПК РФ нормой следующего содержания: в случае обнаружения арбитражным судом в процессе арбитражного судопроизводства фактов осуществления лицом или лицами незаконной предпринимательской деятельности арбитражный суд передает дело в суд общей юрисдикции в соответствии с подсудностью спора.

Если предметный критерий, который все же основной, не должен допускать каких-либо исключений, то субъектный характеризуется двумя такими изъятиями: во-первых, заявление, принятое арбитражным судом к своему производству с соблюдением правил подведомственности, должно быть рассмотрено им по существу, хотя в дальнейшем к участию в деле и будет привлечен гражданин, не имеющий статуса индивидуального предпринимателя, в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора (ч. 4 ст. 27 АПК РФ); во-вторых, исключениями является ряд случаев специальной подведомственности дел арбитражному суду (см. ст. 33 АПК РФ) — например, споры об отказе в государственной регистрации, уклонении от государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей; споры, вытекающие из деятельности государственных корпораций и связанные с их правовым положением, порядком управления ими, их созданием, реорганизацией, ликвидацией, организацией и полномочиями их органов, ответственностью лиц, входящих в их органы; о защите деловой репутации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Причем обращаем внимание на то, что первый случай связан все же с участием в арбитражном процессе «нехарактерного субъекта» в качестве всего лишь третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, тогда как второе исключение напрямую затрагивает статус стороны спора.

Выводы:

Понятие «общая юрисдикция» позволит общим судам в случае возникновения каких-либо коллизий взять на себя изначально присущие им функции по разрешению не только общехозяйственных споров, но и споров, связанных со специфической деятельностью, имеющей экономическую направленность.

Заключение

Легитимация предпринимательской деятельности осуществляется посредством ее государственной регистрации.

Наличие общей хозяйственной компетенции дает возможность субъектам иметь права и нести обязанности, необходимые для осуществления любых видов предпринимательской деятельности, не запрещенных законом. Общей компетенцией обладают коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом (ст. 49 ГК РФ).

Субъект как носитель общей хозяйственной компетенции имеет право самостоятельно ограничить ее в учредительных документах. В этом случае говорят об ограниченной компетенции. Сделки, совершенные организациями в противоречии с целями деятельности, определенно (исчерпывающим образом) ограниченными в их учредительных документах, могут быть признаны судом недействительными в случаях, предусмотренных ст. 173 ГК РФ.

Некоторые субъекты предпринимательского права закон наделяет специальной компетенцией, то есть они могут иметь права, соответствующие целям деятельности, предусмотренным в уставе, и нести связанные с этой деятельностью обязанности. Специальной компетенцией обладают унитарные предприятия, а также некоммерческие организации.

Исключительной компетенцией обладают субъекты, избравшие для себя такой вид деятельности, относительно которой законодателем установлен запрет осуществлять наряду с нею какие-либо иные виды предпринимательской деятельности. Исключительной является деятельность банков и других кредитных организаций, инвестиционных институтов, аудиторских организаций и др. Организации, в отношении которых законом предусмотрена специальная или исключительная правоспособность, не вправе совершать сделки, противоречащие целям и предмету их деятельности.

Важнейшим признаком субъекта хозяйственного права является наличие обособленного имущества. Правовой формой такого обособления является право собственности, хозяйственного ведения, оперативного управления, внутрихозяйственного ведения. Важно иметь в виду, что действующее законодательство предусматривает наличие у лица обособленного имущества на вещном праве как необходимое условие появления субъекта предпринимательского права. Обособленное имущество учитывается субъектом на балансе и служит основой самостоятельной имущественной ответственности.

Признак самостоятельной имущественной ответственности означает, что хозяйствующий субъект отвечает сам, своим имуществом перед контрагентами и государством. Учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника. Исключения из этого правила могут предусматриваться законом или учредительными документами. Например, по обязательствам товариществ субсидиарную ответственность несут полные товарищи, Российская Федерация несет субсидиарную ответственность по обязательствам казенного предприятия при недостаточности его имущества. Предприниматели и организации, ведущие предпринимательскую деятельность, отвечают по своим обязательствам всем принадлежащим им имуществом (ст. 56 ГК РФ), то есть предусматривается полная имущественная ответственность лиц, занимающихся хозяйственной деятельностью.

Проведенный анализ показал, что к субъектам предпринимательского права следует отнести индивидуальных предпринимателей; коммерческие организации; некоммерческие организации, осуществляющие предпринимательскую деятельность (за исключением ассоциаций и союзов юридических лиц); а также публичные образования (государство, субъекты РФ, муниципальные образования).

Кроме того, субъектами предпринимательского права являются государственные органы, осуществляющие функции руководства и регулирования предпринимательством, включая контрольно-надзорные органы.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что круг субъектов предпринимательской деятельности уже по сравнению с кругом субъектов предпринимательского права, поскольку они относятся к числу субъектов предпринимательского права наравне с публичными образованиями и органами власти

Список использованных правовых актов и литературы:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ)
2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017)
3. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017)
4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017)
5. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 07.02.2017)
6. Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31.07.1998 N 146-ФЗ (ред. от 28.12.2016)
7. Федеральный закон от 24.07.2007 N 209-ФЗ (ред. от 03.07.2016) "О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации" (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.08.2016)
8. Алексеева Д. Г., Андреева Л. В., Андреев В. К. Российское предпринимательское право / под ред. И. В. Ершова, Г. Д. Отнюкова. М. 2010
9. Архипов С. И. Субъект права: дисс. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2016
10. Белых В.С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России: Монография. М.: Проспект, 2009.
11. Выступление Президента Российской Федерации В.В. Путина на торжественном заседании, посвященном 10-летию арбитражных судов // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. Спец. прил. к № 5
12. Гаджиев Г. А. Онтология права: критическое исследование юридического концепта действительности: монография. М.: Норма; ИНФРА-М, 2013
13. Гаджиев Г. А. Основные экономические права: Сравнительное исследование конституционно-правовых институтов России и зарубежных государств: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1996
14. Джигкаева Ф. З. Понятие и субъекты предпринимательской деятельности в РФ // Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 3
15. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М.: Юрист, 2001
16. Общероссийский классификатор видов экономической деятельности, продукции и услуг от 01.01.2003 // СПС Консультантплюс. URL: http://base.consultant.ru/ cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=36623.
17. Пашков А. В. Естественно-правовые аспекты предпринимательских рыночно-экономических отношений // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 2 (28). Ч. 1. С. 154-158.
18. По делу о проверке конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февраля 1996 года «О банках и банковской деятельности»: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23.02.1999 № 4-П // Собрание законодательства Российской Федерации (СЗРФ). 1999. № 10. Ст. 1254.
19. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. Серия «Классика российской цивилистики». М.: Статут, 1998.
20. Рих А. Рыночное, плановое и мировое хозяйство с точки зрения социальной этики // Хозяйственная этика. М.: Изд-во «Посев», 1996.

1. Алексеева Д. Г., Андреева Л. В., Андреев В. К. Российское предпринимательское право / под ред. И. В. Ершова, Г. Д. Отнюкова. М. 2010.С.77 ↑

2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) ↑

3. Джигкаева Ф. З. Понятие и субъекты предпринимательской деятельности в РФ // Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 3.С.4 ↑

4. Белых В.С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России: Монография. М.: Проспект, 2009. С. 138 - 140; ↑

5. Мартемьянов В. С. Хозяйственное право: курс лекций. М.: Издательство «БЕК», 2015. Т. 1. Общие положения.С.11 ↑

6. Архипов С. И. Субъект права: дисс. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2016.С.77 ↑

7. Гаджиев Г. А. Онтология права: критическое исследование юридического концепта действительности: монография. М.: Норма; ИНФРА-М, 2013.С.122 ↑

8. Пашков А. В. Естественно-правовые аспекты предпринимательских рыночно-экономических отношений // Истори-ческие, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 2 (28). Ч. 1. С. 154-158. ↑

9. Савиньи Ф. К. фон. Система современного римского права: в 8 т. / пер. с нем. Г. Жигулина; под ред. О. Кутателадзе, В. Зубаря. М. - Одесса: Статут; Центр исследования права им. Савиньи, 2012. Т. II. С.42 ↑

10. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. Серия «Классика российской цивилистики». М.: Статут, 1998. 353 с. ↑

11. Рих А. Рыночное, плановое и мировое хозяйство с точки зрения социальной этики // Хозяйственная этика. М.: Изд-во «Посев», 1996.С.33 ↑

12. По делу о проверке конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февра¬ля 1996 года «О банках и банковской деятельности»: Постановление Конституционного Суда Российской Феде¬рации от 23.02.1999 № 4-П // Собрание законодательства Российской Федерации (СЗРФ). 1999. № 10. Ст. 1254. ↑

13. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. Серия «Классика российской цивилистики». М.: Статут, 1998. С.44 ↑

14. Выступление Президента Российской Федерации В.В. Путина на торжественном заседании, посвященном 10-летию арбитражных судов // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. Спец. прил. к № 5. С. 5—6. ↑

15. Общероссийский классификатор видов экономической деятельности, продукции и услуг от 01.01.2003 // СПС Консультантплюс. URL: http://base.consultant.ru/ cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=36623. ↑

16. Рожкова М.А. Актуальные вопросы арбитражного процессуального права: соотношение гражданского и арбитражного процесса, понятие гражданского дела, дис- позитивность в арбитражном процессе // Законодательство. 2001. № 10. С. 49-59 // СПС «ГАРАНТ». URL: http://rozhkova-ma.narod.ru/articles/2001/A-VOPROSI.htm. ↑

17. Арбитражный процесс / под ред. М.К. Треушникова. 2-е изд., испр. и доп. М.: Зерцало, 2005. 448 с. (Автор главы — Т.К. Андреева). ↑

18. Арбитражный процесс / под ред. В.В. Яркова. М.: Юрист, 1998. 480 с. (Автор главы — В. В. Ярков). ↑

19. Гаджиев Г. А. Основные экономические права: Сравнительное исследование конституционно-правовых институтов России и зарубежных государств: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1996. 50 с. ↑

20. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М.: Юрист, 2001.С.65 ↑

21. "Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) ↑