«ПРЕЗУМПЦИИ И ФИКЦИИ В ПРАВЕ» (Правовые фикции)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Для реализации компетенции органов исполнительной власти, осуществления государственного управления, решения определенных Конституцией РФ задач в целях обеспечения защит прав, свобод и законных интересов, как физических, так и юридических лиц, не представляется возможным без определенных нормативно установленных системных действий. В науке административного права исполнительная власть осуществляется посредством правовых процессуальных норм.

Административные процедуры представляют собой регулированный нормативными правовыми актами порядок действий органов власти в процессе публичного управления, целью которых является фактическое претворение в жизнь материальные нормы административного права.

В тоже время административные процедуры представляют самостоятельный институт административного права, их правовая регламентация и, главное, я правую качества и доступности способна обеспечить реализацию гражданами и организациями своих прав и свобод.

В настоящее время можно говорить о динамике в развитии отечественной теории юридических фикций, но в то же время следует заметить, что эвристически и практически значимых результатов на этом пути возможно добиться лишь расширяя теоретико-методологическую основу такого рода правовых исследований, выходя за рамки привычных схем и принципов в широкое философско-правовое, социологически-правовое поле, ориентируясь на сложившиеся плюралистические основания правового познания, филиацию правовых идей.

Категории предположений и вымысла имеют многовековую историю, которая сравнится с историей развития права, на протяжении которой наблюдалась неоднозначное отношение от их отрицания до полного принятия, что обусловлено природой самих явлений.

Говоря о правовых фикциях нельзя не учитывать мнения ряда исследователей, утверждающих особый, «нестандартный» статус последних на основании специфики качественных параметров, определяющих место фикции в нормативно-правовой системе.

Формальная определенность права предопределяет и своеобразие приемов формулирования и изложения предписаний юридических норм. Одним из аспектов подобного своеобразия являются правовые фикции. Их использование в праве явно противоречит законам формальной логики и может быть объяснено только формальной определенностью права. Формальная определенность — это точное, полное и последовательное закрепление государственной воли в установленной форме, выраженное в законодательном установлении круга общественных отношений, регулируемых правом, субъектов регулирования, их прав и обязанностей, правомерности или противоправности поведения, меры наказания за совершенные правонарушения и т. д.

Объектом исследования выступают общественные отношения, регулируемые с помощью юридической фикции и презумпций.

Предметом исследования является доктринальное обоснование юридических фикций и презумпций в российской, европейской и североамериканской правовых традициях.

Данные средства правотворческой техники имеют в настоящее время особую актуальность, а также необходимость в детальном анализе в рамках гражданского и уголовного правотворчества.

Цель исследования состоит в разработке теоретических основ знания о фикциях и презумпциях в гражданском и в уголовно-процессуальном производстве.

Для достижения цели исследования поставлены следующие задачи:

1. изучение истории возникновения и существования категорий «фикция» и «презумпция» в правовой науке, анализ научных подходов к определению понятия «юридическая фикция»;
2. анализ российского уголовно-процессуального и иного законодательства, комментариев к нему и судебной практики на предмет наличия фикций и презумпций;
3. определение сущности юридических фикций и презумпций, их видов и значения
4. отграничение фикций и презумпций от смежных юридических категорий;
5. определение понятия «фикция» и «презумпций» в уголовно-процессуальном и криминалистическом аспектах и ее значения;
6. исследование фикций, наиболее характерных для уголовно-процессуального законодательства, а также фикций и презумпций, применяемых в деятельности органов государства и должностных лиц.

Объектом исследования является категория «фикция» гражданско-правовом и в уголовно-процессуальном законодательстве, характеризующая конструирование законодательных норм и их применение в практической деятельности.

Предмет исследования составляют закономерности существования и применения фикций и презумпций в гражданском и в уголовно-процессуальном законодательстве и практической деятельности государственных органов и должностных лиц, осуществляющих досудебное производство по уголовным делам, познание которых позволяет разрабатывать теоретические положения и практические рекомендации по борьбе с преступностью.

Методология исследования основывается на всеобщем диалектическом методе, а также системном, структурно-функциональном и статистическом методах, методе моделирования, историко-правовом и сравнительно-правовом методах, социологических и психологических, синергетическом и кибернетическом методах.

Правовую базу исследования составили: Конституция Российской Федерации, Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности; российское гражданско-процессуальное и уголовно-процессуальное законодательство.

Теоретическая база исследования. В качестве теоретической базы научного исследования использовались положения, разработанные в рамках как юриспруденции, так и философии, логики, содержащиеся в работах В. Ветютнева, М. Дрюка, К. Майнцера, В. Нусратуллина, М. Раца и других авторов.

Структура работы разработана в соответствии с поставленной целью и задачами, она включает в себя введение, основную часть, заключение и список литературы.

При написании данной работы использованы нормативно-правовые акты Российской Федерации, касающиеся данной темы, а также учебники и издания, ведущих национальных и зарубежных авторов, статьи в периодической печати.

Глава 1. Правовые фикции в гражданском и уголовном праве

1.1 Понятие и сущность правовых фикций.

В юриспруденции под фикцией следует понимать особый прием, заключающийся в том, что действительность подводится под некую формулу, ей не соответствующую или даже вообще ничего общего с ней не имеющую, чтобы затем из этой формулы сделать определенные выводы. Это необходимо для некоторых практических нужд, поэтому фикции закрепляются в праве. Фикция противостоит истине, но принимается за истину. Фикция никому не вредит. Существующие нормативно-правовые акты не содержат исчерпывающего определения понятия «Фикция».

Правовая фикция – это несуществующее положение, признанное законодательством существующим и ставшее в силу этого общеобязательным. Правовая фикция – это некая объяснительная конструкция, отражающая реально не существующее явление или обстоятельство, которое при этом имеет силу юридического факта. Правовые фикции – это положения не истинные. Они вводятся в правовой оборот для удобства, для устранения правовой неопределенности и широко используются нормоустановителем в качестве средства, используемого при правовом регулировании. ^[1]

Приведем пример: юридическое лицо, днем смерти гражданина может признавать дату вступления в силу решения суда о признании его умершим; гражданин считается несудимым, если его судимость снята либо погашена. Таким образом, в основе фикции есть ложное или недостаточно подтвержденное фактическое обстоятельство.

Фикции могут принимать функцию юридических фактов. Правовая фикция — несуществующее положение, признанное конституционным законодательством существующим и ставшее в силу этого общеобязательными.

Юридическая фикция — это преднамеренно созданное положение, которое не соответствует реальной действительности и императивно содержится в нормах права с целью вызвать или не допустить определенные последствия^[2]. В переводе с латинского языка «фикция» означает «выдумка, вымысел». Фикция выражается преимущественно с помощью конструкций «как бы», «как если бы», «допустим», «эквивалентно», «считается» и т. д. Фикция — это универсальное средство юридической техники, поскольку данный феномен используется на всех этапах развития права без ограничения какими-либо определенными историческими рамками, а также применяется во всех отраслях права^[3].

Юридическая фикция в качестве приема юридической техники имеет большое распространение в законодательной практике, а её использование восходит ко временам формирования римского права. Значительное распространение данный прием получил и в российском праве. Как правило, к этому приему обращаются в целях оптимизации правового регулирования отношений, сходных по своему содержанию.

Легальную фикцию можно определить в качестве средства юридической техники, применяемого для конструирования заведомо несуществующего императивного нормативного положения (отношения или состояния), признаваемого как существующее и выполняющего роль недостающего юридического факта.

Правовые фикции относятся к феноменам правовой действительности. Они, не будучи юридическими и являясь, возможно, несуществующими фактами, тем не менее могут порождать юридические последствия, т.к. признаны законодательством существующими и имеющими силу этого юридические последствия.

Устоявшимися признаками фикций традиционно признают особенности, показанные на рисунке 1.

Рисунок 1 — Признаки фикций^[4]

Первый признак означает, что фикция представляет собой искусственное обстоятельство, существующее в качестве относительной действительности.

Классифицировать юридические фикции согласно принципу, показанному на рисунке 2.

Рисунок 2 — Классификация юридических фикций^[5]

Помимо перечисленных, фикции используются и в других отраслях права.

При этом необходимо подчеркнуть, что любая фикция императивна с точки зрения возможности опровержения, установленного ею правила. Однако степень обязательности применения фикции для суда может быть различной.

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что правовые фикции классифицируются по многим характеристикам и с разных сторон. Это говорит о их разнообразии и широте применения. Этот факт еще раз доказывает несостоятельность мнения некоторых ученых о бесполезности использования фикций в праве.

Правовые фикции были крайне полезны во всех архаичных юридических системах. В настоящее время их количество сократилось, и применение фикций сильно ограничено. Это связано с тем, что постоянно совершенствуется искусство доказывания, находят применение все более технологичные методы установления юридических фактов. Но если мы откажемся от фикций, то придется навсегда забыть о таких правовых категориях, как юридическое лицо, представительство, снятие судимости, бездокументарные ценные бумаги и т.д. Фикции используются во всех без исключения отраслях права, но, пожалуй, их больше всего в гражданском судопроизводстве.

Это связано с детальностью процессуального регулирования правосудия по гражданским делам и отказом от объективной истины в состязательном процессе. При этом процессуально-правовые фикции – это всегда исключение из общих правил производства по делу, без которых нельзя правильно и справедливо рассмотреть, и разрешить гражданское дело.

Проанализировав вышесказанное, можно сделать несколько выводов о значении правовых фикциях:

• фикции являются мерами, обеспечивающими процессуальную экономию юридических средств и сил судей, а также лиц, участвующих при отправлении правосудия;
• способствуют переводу обыденной реальности в реальность правовую, устраняют неопределенность в правовом регулировании;
• помогают упростить юридические отношения и сделать правовое регулирование устойчивым и стабильным;
• они способствуют охране прав граждан, помогают добиться справедливости порой на грани или наперекор истине;
• облегчают установление обстоятельств и тем самым делают правовую систему экономной, сокращая ход и объем правовой деятельности; повышают эффективность юридической деятельности.

То есть, юридическая фикция – это прежде всего прием правового регулирования, с помощью которого что-либо признается как фактически существующее. Главная задача юридических фикций – придание определенности правовому регулированию.

1.2 Юридические фикции в правовых документах

Глава 2. Правовые презумпции в праве

2.1 Сущность правовых презумпций

Презумпция означает предположение о существовании каких-либо фактов, событий, обстоятельств. В основе презумпции – повторяемость жизненных ситуаций. Раз нечто систематически происходит, то можно предположить, что при аналогичных условиях оно повторилось или повторяется и на этот раз. Такой вывод не достоверный, а вероятный. Следовательно, презумпции носят предположительный, прогностический характер. Тем не менее, они служат важным дополнительным инструментом познания окружающей действительности. Презумпции выступают в качестве средства, помогающего установлению истины. В этом их научная и практическая ценность^[6].

Правовые презумпции определяются в литературе как закрепленные в нормах права предположения о наличии или отсутствии юридических фактов. Эти предположения основаны на связи с реально происходящими процессами и подтверждены предшествующим опытом.

Правовые презумпции — это не законодательные нормы, а специфические разновидности правил (принципов), выработанных в ходе длительного развития юридической теории и практики. Будучи продуктом опыта, они играют важную регулятивно-организующую роль в сфере правотворчества, правоприменения, судебной, прокурорской и следственной деятельности, оказывают влияние на становление и развитие правосознания, упрочение законности. Область их применения обширна. В сущности, это тоже социальные регуляторы, но весьма своеобразные.

Как приемы правового регулирования, они оказываются полезными и необходимыми при возникновении различных “нестандартных ситуаций”. Но ими пользуются и при обычном, нормальном функционировании правовой системы. Природа этих явлений изучена недостаточно полно. В учебной литературе они, как правило, не освещаются, в программах не значатся. Им не находится места в общей классификации социальных норм, в том числе среди правовых (в качестве самостоятельных). Между тем знания о них важны для профессиональной подготовки юристов.

Правовые презумпции – это разновидности общих презумпций. Особенность первых, как это вытекает из приведенного определения, состоит в том, что они прямо или косвенно отражаются в нормативных актах, обусловлены потребностями юридического опосредования общественных отношений и действуют только в правовой сфере^[7].

Юридическая презумпция, в соответствии с данным подходом, – это такое предположение (а с латинского praesumptio именно так и переводится), косвенно или прямо закрепленное в правовой норме, в соответствии с которым определенный порядок вещей в области общественных отношений признается обычным, нормальным и, в силу этого, не требующим доказывания.

В юридической литературе были выработаны следующие критерии отграничения данных правовых явлений, показанных на рисунке 2.

Рисунок 3 — Критерии отграничения данных правовых явлений^[8]

Из этого определения можно вывести все существенные признаки презумпции^[9]:

• презумпция – это юридико-технический способ, используемый в законотворчестве и правоприменении;
• презумпция – всегда вероятное предположение, причем вероятность его истинности может быть, как относительно высока, так и приближаться к абсолютному нулю (например, знания закона, невиновности);
• правовые презумпции являются разновидностью общих. Отличие же состоит в основном в том, что юридические презумпции закреплены (прямо или косвенно) в правовых нормах;
• презумпции имеют отношение к наличию или отсутствию определенных обстоятельств, имеющих правовое значение и влекущих правовые последствия, т.е. юридических фактов. В силу этого вопрос о презумпциях и фикциях традиционно рассматривается наряду с проблематикой юридических фактов.

Если говорить о методе построения презумпций, то единственно возможным методом выведения презумпций является несколько усложненный метод популярной индукции, т.е. метод обобщения путем простого перечисления. В праве никогда нельзя быть до конца уверенным, что данное предположение истинно. Тем более, что общественные науки точными не являются и исключения в них встречаются гораздо чаще, чем хотелось бы. Вот и получается, что презумпции – это предположения, обладающие той или иной степенью вероятности. На основании этого положения можно сделать вывод о том, что так называемых "неопровержимых" презумпций не существует, т.к. для любого предположения можно найти хотя бы одно исключение.

Рисунок 4— Виды презумпций^[10]

В зависимости от закрепления презумпций в правовой норме выделяют презумпции фактические и юридические. Соответственно, первые в нормах вообще не закрепляются, а вторые либо закрепляются, либо выводятся из них путем толкования.

Фактические презумпции делятся на:

Поисковые фактические презумпции могут иметь разную степень вероятности, поэтому они делятся на высоковероятные, средневероятные и маловероятные.

Фактические презумпции правового значения по сути не имеют. Но они могут учитываться при формировании внутреннего убеждения правоприменителя (например, судьи).

Если презумпция закреплена в диспозитивной норме заинтересованной стороне достаточно будет указать на наличие иного варианта поведения. В случае императивной презумпции очевидно, что иного варианта поведения нет, следовательно, и доказывание должно идти другим путем.

Рассмотрим подробнее содержание презумпций в конституционном праве. Первая их разновидность Презумпции принципы. Для решения противоречий целесообразно привести классификацию конституционных принципов, которые наиболее полно выстроены на основе критерия значимости систематизирующей роли науки конституционного права по следующим уровням: первые фундаментальные для всех отраслей, общие конституционно-правовые; по блокам отношения; специальные принципы. Конституционные принципы тесно связаны с потребностями они могут выступать как в качестве таковых, так и не выполняет главную роль.

Конституционные презумпции тесно связаны с принципами, следует выделять основополагающие презумпции, которые распространяют действие на все вопросы права и этим объединяют правовую систему.

Среди специальных презумпций- принципов, связанных с конкретными конституционно правовыми институтами, выделяется блок презумпций в разделе судебная власть. Прости такого примера следует выделять презумпцию принцип ответственности родителей за воспитание детей, в соответствии со статьей 38 конституции РФ.

Разновидности конституционных и функцииэто приём пищи компетентности. Презумпция компетенции – это способ формулирования компетенции субъектов конституционного права в конституции или законе, при котором такая компетенции определяет что-нибудь об установление конкретных правомочий в отношении определенных предметов ведения РФ, введена норма, содержащий общие указания об отнесении большего или меньшего комплекса вопросов государственного управления проведению данного субъекта.

Результат, во-первых, где разграничения компетентности российской федерацией и её субъектами. И, во-вторых, между различными органами публичной власти одного уровня. Примером такое презумпция является статья 73 Конституции РФ: вне пределов ведения российской федерации правомочен российской федерации и субъектов российской федерации обладают всей полнотой государственной власти.

Еще одно основание для классификации юридических презумпций – применение их в процессуальных или же материальных правоотношениях.

Эта классификация также является довольно сомнительной, поскольку почти все презумпции значимы в первую очередь для процесса доказывания. Так, что чисто материальную презумпцию найти сложно. Но обычно называют презумпцию возмездности договора в гражданском праве, отцовства в семейном праве и некоторые другие.

Кроме того, презумпции делят на общеправовые или презумпции-принципы, межотраслевые и отраслевые.

Значение презумпций можно рассмотреть в трех основных аспектах: социальном, юридическом и политическом. Отсутствие некоторых презумпций в праве влечет сложности в развитии социальных отношений. Говоря о юридическом значении презумпций, то нужно различать его теоретическую и практическую стороны. С теоретической точки зрения презумпция является вспомогательной нормой, которая интегрируется в нормативно-правовой массив и вместе с основными нормами образует единый регулятор общественных отношений, является элементом правового механизма.

Юридико-практическое значение состоит в том, что, во-первых, презумпции освобождают участников судебного процесса от доказывания определенных фактов, которые закон признает существующими. Во-вторых, презумпция распределяет бремя доказывания, указывая на то, кто и каким образом может опровергать презюмируемый факт, что позволяет устранить споры, ускорить по ним разбирательство, принять законное и обоснованное решение. Социальное значение состоит в том, что презумпции служат единообразному правовому регулированию, стабильности правопорядка, защите граждан. Они помогают установить рациональный и справедливый порядок доказывания обстоятельств дела путем распределения обязанности доказывания между участниками процесса. Некоторые презумпции имеют важное политическое значение, показывают на определенное отношение государства к человеку.

Например, установление презумпции невиновности в уголовном праве или презумпции добросовестности в гражданском праве свидетельствует о том, что государство относится к отдельному человеку прежде всего, как к честному, правдивому, порядочному члену общества, однако совершенно справедливо допуская при этом возможность опровержения этих презумпций в отдельных случаях. Такие презумпции приобретают значение принципов права, что также обусловливает их политическое значение.

Проанализировав вышесказанное, можно сделать несколько выводов о значении правовых презумпций:

• они вносят определенность в разрешение юридического дела, что позволяет обойти юридические тупики;
• правовые презумпции позволяют экономить без ущерба для дела время, затрачиваемое на рассмотрение правоприменительного казуса, тем самым ускоряя юридический процесс;
• они убыстряют выполнение государством своих функций, поскольку используются и в управленческой деятельности;
• с помощью презумпций законодатель демонстрирует положительное отношение к человеку.

Таким образом, презумпции используются именно тогда, когда иными способами установить какой-либо факт не представляется возможным. Подобная правовая неопределенность может привести к торможению механизма правового регулирования, вплоть, например, до остановки гражданского оборота. Кроме того, многие презумпции выступают в роли принципов права, ведущих, руководящих начал правового регулирования, установленных государством. Они показывают на отношение государства к человеку.

Правовые презумпции определяются в литературе как закрепленные в нормах права предположения о наличии или отсутствии юридических фактов. Эти предположения основаны на связи с реально происходящими процессами и подтверждены предшествующим опытом

Правовые презумпции — разновидности общих презумпций. Особенность первых, как это вытекает из приведенного определения, состоит в том, что они прямо или косвенно отражаются в нормативных актах, обусловлены потребностями юридического опосредования общественных отношений и действуют только в правовой сфере. Наиболее характерные презумпции: презумпция знания закона (правознакомства). Априори предполагается, что каждый член общества знает (или по крайней мере должен знать) законы своей страны. Незнание закона не освобождает никого от ответственности за его нарушение. Во всех правовых системах исходят из того, что гражданин не может в качестве оправдания ссылаться на свою юридическую неосведомленность — это не будет принято во внимание, хотя заведомо ясно, что ни один человек не в состоянии познать все действующие в данном обществе правовые нормы и акты. Однако иная посылка была бы здесь крайне опасной. При этом само собой разумеется, что законы должны быть официально опубликованы, чтобы граждане имели объективную возможность с ними знакомиться и соотносить свое поведение с их требованиями.

Древняя мудрость гласит: “Закон не обязывает, если он не обнародован”. Институт промульгации (публичное объявление, доведение до всеобщего сведения) закреплен в Конституции РФ (ч. 3 ст. 15); презумпция невиновности, согласно которой каждый гражданин предполагается честным, добропорядочным и ни в чем не виновным, пока не будет в установленном порядке доказано иное, причем бремя доказывания лежит на тех, кто обвиняет, а не на самом обвиняемом.

Данное положение закреплено в международных пактах о правах человека, получило отражение в Конституции РФ (ст. 49); презумпции справедливости закона; истинности и обоснованности приговора; ответственности родителей за вред, причиненный их несовершеннолетними детьми; предположения о том, что фактический владелец вещи является ее собственником, что принадлежность следует за главной вещью; позже изданный закон отменяет предыдущий во всем том, в чем он с ним расходится; никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам; специальный закон отменяет действие общего; к невозможному не обязывают; кто не отрицает, тот признает; не все, что законно, нравственно, и др. Любая презумпция принимается за истину, она действует до тех пор, пока не доказано обратное.

От презумпций необходимо отличать версии и гипотезы, которые тоже представляют собой предположения. Версия — это одно из нескольких предположений, касающихся фактов и обстоятельств конкретного дела. Сфера действия версии ограничена рамками расследуемого преступления. Правда, в общественно-политическом лексиконе слово “версия” нередко употребляется и в более широком смысле. Гипотеза есть предположение, выдвигаемое в процессе исследования какого-либо явления и требующее теоретического обоснования и проверки практикой. Если презумпция, аккумулируя в себе предшествующий опыт, постоянно находит жизненное подтверждение своей правильности (что, конечно, не исключает случаев несоответствия отдельным ситуациям), то гипотеза базируется на строго научных положениях, которые не должны противоречить истинным знаниям в данной области.

Применение презумпции в американском гражданском процессе по делу, рассматриваемому с жюри, происходит следующим образом: если сторона не предлагает доказательств, опровергающих презюмируемый факт, судья инструктирует жюри, что если установлен основной факт, то жюри может презюмировать наличие презюмируемого факта.

В случае, если сторона предоставляет доказательства, опровергающие презумпцию, то судья не инструктирует жюри, что оно может презюмировать наличие презюмируемого факта из доказательств основного факта. Но суд может инструктировать жюри о том, что можно предположить существование презюмируемого факта из доказательств основных фактов. В конечном итоге при бесспорности основного факта, если оппонент не представляет доказательств, сторона, в пользу которой действует презумпция, имеет право на вердикт, перед вынесением которого присяжные получили напутствие от судьи.

Наиболее известными презумпциями в мировой практике являются следующие:

• презумпция знания права и закона: предполагается, что все должны знать писаный закон. Эта презумпция была сформулирована и применялась еще в римском праве (“незнание закона никого не извиняет”). Без такого юридического предположения было бы вообще невозможно применить правовую норму, решить то или иное юридическое дело;
• презумпция невиновности обвиняемого в уголовном процессе: каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. При этом обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность: его вину должен доказать обвинитель;
• в гражданском процессе действует обратная презумпция: презумпция виновности неисправного должника (должник, не исполнивший свое обязательство, считается виновным в неисполнении, пока не докажет обратное).

Презумпции, таким образом, тесно связаны с процессом доказывания и с распределением бремени доказывания.

2.2 Разграничение фикций и презумпций праве Российской Федерации

Множество спорных вопросов возникает при разграничении фикции и презумпции. Презумпцию в целом понимают, как положение, выведенное из обыкновенного хода вещей, как философско-логическую категорию, являющуюся обобщением индуктивного характера, обобщающую связи, сходные явления, из которых делается вывод - предположение о существовании чего-либо, какого-либо факта при определенной типичной ситуации. В литературе отмечается, что презумпции строятся на эмпирических выводах о повторяющихся в определенной последовательности каких-либо явлениях, т.е. они являются приблизительными обобщениями, допускающими исключения; эмпирические выводы строятся на степени вероятности. Отмечается то, что сложности в разграничении правовой фикции и презумпции возникают как за счет нечеткости понятия презумпции, так и за счет существования особых разновидностей презумпций, внешне схожих с фикциями, - неопровержимых презумпций и квази-презумпций (искусственных презумпций), которые формируются не в результате использования индуктивного метода, а при помощи метода экспериментального моделирования. Основное сходство презумпций и фикций состоит в том, что и те, и другие условно принимаются за истину. Кроме того, и фикции, и презумпции выступают средствами процессуальной экономии как качественного, так и количественного упрощения нормативного материала. Отличие же следует проводить, во-первых, по способу образования. Фикция выступает как определенный прием мышления, когда реально не существующее выдается за сущее и наоборот, при этом фикции служат чисто прагматическим целям. В результате использования идеализации создается фиктивный объект, который "вкрапляется" в юридическое бытие и играет роль необходимых для возникновения, изменения или прекращения правоотношений юридических фактов. Субъект правотворчества осознает, что его суждение не соответствует действительности, и не верит в возможность такого соответствия, но это суждение, являясь чисто инструментальным, необходимо для достижения некоторых практических результатов. В основе презумпции лежит индукция или моделирование, когда вероятность того или иного явления недостаточно велика. При помощи моделирования была сконструирована презумпция невиновности. Во-вторых, отличие презумпций от правовых фикций следует проводить по роли и функциям, выполняемым этими весьма схожими явлениями. В некоторых случаях функции и задачи фикций пересекаются с задачами и функциями презумпций. Функцию преодоления неопределенности выполняют фактически неопровержимые предположения, но эта функция не является для них основной, в отличие от фикций. В-третьих, фикции и презумпции имеют разное значение по отношению к процессу доказывания. Если презюмирование, по сути, представляет собой познавательный прием, то фикции к процессу познания не имеют решительно никакого отношения. Фикция может использоваться в процессе доказывания по юридическому делу только как формальное доказательство.

Отметим также, что подавляющее большинство презумпций концентрируется в процессуальных отраслях права, а фикции чаще всего содержатся в материальных нормах. В-четвертых, отличием правовых фикций является то, что они значительно реже, нежели правовые презумпции, получают косвенное выражение в правовых нормах.

То у презумпций и фикций очень много общего - это несомненно. Это плоды юридического мышления, искусственные явления, создаваемые в процессе нормотворчества и правоприменения. Однако, в случае презумпции, мы имеем дело с предположениями, причем предположениями вероятными, которые всегда могут быть опровергнуты. Фикции же - это изначально ложные положения, которые никогда не могут быть опровергнуты, поскольку в этом просто нет смысла. Кроме того, они всегда выражены императивно, тогда как презумпции могут быть как императивными, так и диспозитивными. Если совсем просто, то, как уже было отмечено, в основе фикции может лежать предположение. Но если это предположение заведомо неистинное, то перед нами фикция, если же оно вероятно, то это презумпция.

Тот факт, что правовые фикции могут быть применены не только при формулировании отдельных норм права, но и при построении конституционных принципов, а также весьма сложных и имеющих большое значение для данной отрасли права институтов, говорит о том, что правовые фикции представляют собой одно из ведущих средств законодательной техники. Конституционные правовые фикции представляют собой тот необходимый нормативный материал, который обеспечивает связанность и эффективность действия всех элементов механизма конституционно-правового регулирования, помогая реализовать букву и дух действующей конституции.

Природа процессуальных правовых фикций в конституционном праве, имеет свои особенности. Данные правовые фикции предлагают альтернативные способы осуществления некоторых процедур и применяются, к примеру, для недопущения затягивания законодательного процесса.

Неопределенность в политическом процессе не может продолжаться бесконечно долго: это создает ряд проблем различного характера, может привести к политическому кризису и обострению социальной напряженности в стране, поэтому, несмотря на фактическое отсутствие решения о смещении Президента с должности, оно считается принятым не в пользу такого смещения.

Таким образом, можно утверждать, что процессуальные конституционно-правовые фикции вносят определенность в политический процесс, способствуют экономии средств и сил, сокращая время на принятие закона либо же являясь своеобразной санкцией за невыполнение субъектами права своих обязанностей. Их закрепление и является очевидной необходимостью, поскольку такие конституционно-правовые фикции устраняют неопределенность в правоотношениях, упрощают подход к сложным правовым явлениям и обеспечивают оптимизацию правовых процедур.

Рассмотрим некоторые юридические фикции, к которым законодатель прибегнул при создании законодательной базы об институте семьи и брака.

Так, юридическая фикция применяется при усыновлении, поскольку в данном случае требуется уравнивание юридического статуса родителей с биологическим, и урегулировать возникающие отношения без использования данного средства юридической техники не представляется возможным.

Усыновление – это основанный на судебном решении юридический акт, в силу которого между усыновителем и усыновленным возникают такие же права и обязанности, как между родителями и детьми. С принятием решения об усыновлении прекращается родительское правоотношение и возникает сходное правоотношение между усыновителями и усыновленным. При этом, поскольку обычно интересы биологических родителей усыновленного ребенка и усыновителей не совпадают, законодатель исключает конкуренцию их прав в отношении ребенка.

По общему правилу усыновленный ребенок становится сыном или дочерью в семье усыновителей, хотя и не был рожден ими. Юридический статус усыновленного ребенка совпадает со статусом родного ребенка, то есть ребенок приобретает новых родителей и других родственников, а между усыновителем и усыновленным ребенком возникают взаимные личные неимущественные и имущественные права и обязанности, равные тем, которые существуют между родителями и детьми.

В то же время существует изъятие из данной нормы: «Изменение фамилии, собственного имени и отчества усыновленного ребенка, достигшего десяти лет, может быть произведено только с его согласия…», – данная норма соотносится с правом ребенка выражать собственное мнение и подразумевает выражение подлинной воли усыновляемого ребенка. При этом согласия ребенка не требуется в случае, когда ребенок до подачи заявления об усыновлении проживал в семье усыновителя и считает его своим родителем, что способствует максимальной реализации интересов как усыновителей, так и ребенка, поскольку разглашение тайны усыновления может причинить моральные и нравственные страдания ребенку, затруднить процесс его адаптации в новой семье и воспрепятствовать созданию нормальной семейной обстановки.

По просьбе усыновителей могут быть изменены не только фамилия, имя и отчество, но и «дата рождения усыновленного ребенка, но не более чем на один год, а также место его рождения в пределах Республики Беларусь». Данные меры также применяются для обеспечения тайны усыновления и в интересах усыновленного в целях пресечения ситуаций неопределенности, способных вызвать травмирующие психические переживания у ребенка.

Таким образом, юридическая фикция играет особую роль в регулировании семейных правоотношений, выполняя функцию не только формального определения предписаний закона, но и нравственного, социального направления. Необходимость применения данного средства юридической техники в семейном праве обусловлена категоричностью и неопровержимостью юридической фикции. Данные свойства фикции позволяют оградить ребенка от возможных переживаний по поводу разногласий, которые в силу специфики ситуации могут возникнуть между юридическими и биологическими родителями и не могут быть преодолены путем использования других юридических средств. Кроме того, в связи с дальнейшим развитием научных технологий и усложнением общественных отношений, можно прогнозировать появление новых, а также все более активное применение уже существующих юридических фикций в семейном законодательстве.

Поэтому правильность выводов и утверждений о виновности обвиняемого следователь и прокурор должны доказать. Они станут действительным официальным признанием обвиняемого виновным в совершении преступления лишь тогда, когда с ним согласится суд и выразит это в приговоре, который вступит в законную силу.

Таким образом, возможность признания, обвиняемого виновным закон связывает с таким порядком судопроизводства, при котором происходит полное и всестороннее судебное исследование всех обстоятельств дела на основе гласности, устности, равноправия сторон, состязательности и других демократических принципов процесса. То есть с обязательным проведением судебного разбирательства – стадии, где сосредоточены максимальные гарантии прав и законных интересов обвиняемого и проверки доказанности обвинения. Только тогда, когда по делу состоялось судебное разбирательство и вынесенный судом приговор вступил в законную силу, государство принимает на себя ответственность за правильность признания обвиняемого виновным и его осуждение.

Принцип презумпции невиновности определяет правовой статус обвиняемого не только в уголовном процессе, но и во всех общественных отношениях, в которых он выступает в качестве одного из субъектов. До вступления приговора в законную силу за обвиняемым, содержащимся под стражей, сохраняется право на пользование жилым помещением, его никто не может уволить с работы или отчислить из учебного заведения ввиду его виновности в совершении преступления.

В этом заключается сущность принципа презумпции невиновности как объективного правового положения, которое обязательно для всех лиц, ведущих судопроизводство, а также и всех иных учреждений, организаций, должностных лиц и граждан, которые не имеют права поступать с обвиняемым как с виновным.

Презумпция невиновности действует на всех стадиях уголовного процесса, предшествующих официальному (от имени государства) признанию лица виновным в совершении преступления.

Механизм действия презумпций в национальном законодательстве проявляется в правоприменительной деятельности при разрешении судом конкретного спора или конфликтной ситуации и выражается в порядке применения имеющих правовое значение предположений, во влиянии презумпции на распределение бремени доказывания, в формировании вывода суда о существовании искомого факта и ответственности стороны по делу.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В процессе разработки содержания настоящего исследования в рамках подготовленного плана, а также в соответствии с поставленной целью и задачами былою выполнен поиск информации, раскрыта сущность правовых фикций и презумпций, рассмотрено их практическое применение в законодательстве Российской Федерации.

Правовую презумпцию можно определить, как закрепленное прямо или косвенно в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридически значимых фактов, при доказанности связанных с ними других достоверных фактов. Базовой классификацией являются следующие моменты: по факту закрепления, способу закрепления и в зависимости от возможности опровержения.

Правовая фикция представляет собой особое средство юридической техники, посредством которого заведомо ложное положение условно признается истиной и закрепляется документально, возможность опровержения которого, как правило, не имеет никакого юридического значения. Основа классификации юридических фикций: по отраслевой принадлежности, в зависимости от принадлежности к той или иной части правовой системы и сфере существования.

Роль, сущность и значение презумпций в праве сложно переоценить. Презумпции используются в той ситуации, когда иными способами установить какой-либо факт не представляется возможным. Наличие правовой неопределенности может привести к замедлению механизма правового регулирования. Многие презумпции выступают в роли принципов права, ведущих, руководящих начал правового регулирования, установленных государством.

Таким образом, презумпции и фикции в праве играют важную роль. Повышение эффективности презумпций и фикций должно проводиться в рамках определенной научно разработанной стратегии, реализуемой при четком планировании и применении комплекса мер по совершенствованию правотворчества и правоприменения. Только тогда существование презумпций и фикций будет оказывать благоприятное воздействие не только на развитие государства, но и общества в целом.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 26.01.1996 № 14- ФЗ (ред. от 28.03.2017) / Правовой Сервер КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: // www.consultant.ru/ (дата обращения 18.10.2017)
2. Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г. Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/2561303/#ixzz6NoLDD7Up
3. Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 07.04.2020) (с изм. и доп., вступ. в силу с 12.04.2020)
4. "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 24.04.2020)
5. "Конституция Российской Федерации" (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ)
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина"
7. Абрамов, В.Ю. Полный курс гражданского права России : учебное пособие : [16+] / В.Ю. Абрамов, Ю.В. Абрамов. – Москва : Статут, 2019. – Ч. Часть II. Особенная часть. Том 2. – 560 с.
8. Гонгало, Б.М. Гражданское право : учебник : в 2 томах / под ред. Б.М. Гонгало. – 3-е изд., перераб. и доп. – Москва : Статут, 2018. – Том 1. – 528 с. Диденко, А.Г. Избранное : сборник научных трудов : [16+] / А.Г. Диденко ; сост. Е.В. Нестерова. – Москва : Статут, 2019. – 608 с.
9. Клишас, А.А. Теория государства и права : учебник : [16+] / под ред. А.А. Клишас ; Российский Университет Дружбы Народов, Юридический институт. – Москва : Статут, 2019. – 512 с.
10. Поцелуев Евгений Леонидович, Белин Егор Андреевич Правовая фикция как юридическая категория // Наука. Общество. Государство. 2017. №4 (20). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pravovaya-fiktsiya-kak-yuridicheskaya-kategoriya (дата обращения: 25.05.2020).
11. Российское гражданское право : учебник : в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов ; Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, Юридический факультет, Кафедра гражданского права. – 4-е изд., стереотип. – Москва : Статут, 2015. – Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. – 958 с.
12. Микрюков, В.А. Введение в гражданское право: учебное пособие для бакалавров / В.А. Микрюков, Г.А. Микрюкова. – Москва: Статут, 2016. – 127 с.
13. Левин Сергей Михайлович Нарративный подход: фикция и реальность // Философский журнал. 2018. №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/narrativnyy-podhod-fiktsiya-i-realnost (дата обращения: 25.05.2020).
14. Пяткин Валерий Николаевич Проблема понятия "правовая фикция" // International scientific review. 2019. №LX. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/problema-ponyatiya-pravovaya-fiktsiya (дата обращения: 25.05.2020).
15. Федоров Даниил Алексеевич Юридические фикции в информационном законодательстве // Правовая информатика. 2015. №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/yuridicheskie-fiktsii-v-informatsionnom-zakonodatelstve (дата обращения: 25.05.2020).
16. Зацепина О. Е. К вопросу о сущности правовой фикции // Пролог: журнал о праве. 2017. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-suschnosti-pravovoy-fiktsii (дата обращения: 25.05.2020).
17. Зацепина О.Е. Соотношение правовых презумпций и иных средств юридической техники // Вестн. Том. гос. ун-та. 2017. №424. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sootnoshenie-pravovyh-prezumptsiy-i-inyh-sredstv-yuridicheskoy-tehniki (дата обращения: 25.05.2020).
18. Касаткин Сергей Николаевич, Ильина Софья Владимировна Интерпретативные презумпции // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. 2018. №1 (20). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/interpretativnye-prezumptsii (дата обращения: 25.05.2020).
19. Академический юридический журнал: журнал / ред. сов. С.М. Амосов; ред. кол.: Ю.В. Арбатская и др.; гл. ред. В.В. Игнатенко; учред. и изд. Фонд "Право и демократия". – Иркутск: Фонд "Право и демократия", 2017. – № 2(68). – 60 с. 
20. Теория государства и права: учебник: [16+] / под ред. А.А. Клишас; Российский Университет Дружбы Народов, Юридический институт. – Москва: Статут, 2019. – 512 с. 
21. Старков, О.В. Теория государства и права: учебник: [16+] / О.В. Старков, И.В. Упоров ; под общ. ред. О.В. Старкова. – 4-е изд. – Москваы: Дашков и К°, 2018. – 371 с. 
22. Матузов, Н.И. Теория государства и права: учебник: [16+] / Н.И. Матузов, А.В. Малько; Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. – 5-е изд. – Москва: Дело, 2020. – 529 с.
23. Гаврищук, В.В. Право и образование: журнал / гл. ред. В.В. Гаврищук ; учред. НОУ Современная гуманитарная академия. – Москва: Современный гуманитарный университет, 2019. – № 5. – 184 с. 
24.  Вестник гражданского процесса: журнал / гл. ред. Д.Х. Валеев. – Москва: Издательский дом В. Ема, 2019. – Том 9, № 1. – 480 с.
25. Диденко, А.Г. Избранное сборник научных трудов: [16+] / А.Г. Диденко; сост. Е.В. Нестерова. – Москва: Статут, 2019. – 608 с.
26. Кудинов, О.А. Римское право: учебное пособие: [16+] / О.А. Кудинов. – 4-е изд. – Москва: Н. и К°, 2019. – 240 с. 
27. Казанков Я.Н., Васильев Н.Г., Роль юридических аксиом, презумпций, преюдиций и фикций в судебном познании: актуальные вопросы развития российской государственности и публичного права/ Материалы II всероссийской научно-практической конференции. — Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский институт (филиал) федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Всероссийский государственный университет юстиции (РПА Минюста России)" — 2016. С. 84 – 87.

1. Теория государства и права : учебник : [16+] / под ред. А.А. Клишас ; Российский Университет Дружбы Народов, Юридический институт. – Москва : Статут, 2019. – 512 с. ↑

2. ↑

3. ↑

4. Составлено автором ↑

5. Составлено автором ↑

6. Казанков Я.Н., Васильев Н.Г., Роль юридических аксиом, презумпций, преюдиций и фикций в судебном познании: актуальные вопросы развития российской государственности и публичного права/ Материалы II всероссийской научно-практической конференции. — Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский институт (филиал) федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Всероссийский государственный университет юстиции (РПА Минюста России)" — 2016. С. 84 – 87. ↑

7. ↑

8. Составлено автором ↑

9. Касаткин Сергей Николаевич, Ильина Софья Владимировна Интерпретативные презумпции // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. 2018. №1 (20). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/interpretativnye-prezumptsii (дата обращения: 25.05.2020). ↑

10. Составлено автором ↑