Содержание:

Введение

Прокурорский надзор осуществляют Генеральный прокурор Российской Федерации и уполномоченные им прокуроры.

По требованию указанных прокуроров руководители органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, представляют им оперативно-служебные документы, включающие в себя дела оперативного учета, материалы о проведении оперативно-розыскных мероприятий с использованием оперативно-технических средств, а также учетно-регистрационную документацию и ведомственные нормативные правовые акты, регламентирующие порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Сведения о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также о лицах, оказывающих содействие этим органам на конфиденциальной основе, представляются соответствующим прокурорам только с письменного согласия перечисленных лиц, за исключением случаев, требующих их привлечения к уголовной ответственности.

Прокуроры обеспечивают защиту сведений, содержащихся в представленных документах и материалах.

Неисполнение законных требований прокурора, вытекающих из его полномочий по надзору за оперативно-розыскной деятельностью, влечет за собой установленную законом ответственность.

В современных условиях функционирования прокуратуры всё более актуальной становится проблема изучения вопросов прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, которые могут быть нарушены или ограничены в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, так как сами граждане порой не могут отстаивать свои права в силу закрытости информации, потому как оперативно-розыскная деятельность осуществляется, в том числе и на негласных началах. Единственным гарантом соблюдения прав и свобод граждан при проведении оперативно-розыскной деятельности становится прокурор.

Объектом исследования в настоящей работе являются правоотношения, складывающиеся в связи с осуществлением прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, а предметом – система действующих в настоящее время в Российской Федерации нормативно-правовых актов, регулирующих прокурорский надзор в этой области.

Целью настоящей работы является исследование сущности и задач прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, предмет прокурорского надзора, основные направления прокурорского надзора за соблюдением прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий, а также пределы прокурорского реагирования за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность (далее – ОРД).

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- изучить понятие прокурорского надзора за исполнением законов сотрудников оперативно-розыскной деятельности;

- исследовать сущность прокурорского надзора за исполнением законов сотрудников оперативно-розыскной деятельности; - рассмотреть проблемы организации прокурорского надзора за законностью решений в оперативно-розыскной деятельности

Криминалистические аспекты прокурорского надзора за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности

Для написания курсовой работы использовались такие источники, как: российское законодательство, комментарии специалистов, учебная литература, монографии, статьи.

При написании данной работы были использованы следующие методы:

- анализ, синтез, системный подход (общенаучные);

- историко-правовой, формально-юридический, конкретно-социологический метод, государственного и правового моделирования (частные).

Данная работа состоит из введения, двух глав, разделённых на параграфы, заключения, списка использованной литературы.

1. Понятие и сущность прокурорского надзора в исполнении законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность

Понятие прокурорского надзора за исполнением законов сотрудников оперативно-розыскной деятельности

Государство выполняет правоохранительную функцию и обеспечивает защиту прав и свобод человека и гражданина посредством создания правоохранительной системы, в которую входят правоохранительные орган^[1]. В упрочении правового государства в нашей стране значительное место отводится прокурорскому надзору, в том числе за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность (ОРД), дознание и предварительное следствие. Заметим, в рамках настоящей статьи нами рассматривается лишь прокурорский надзор за оперативно-розыскной деятельностью.

Анализ и изучение юридической литературы показывает, что среди ученых в теории прокурорского надзора и ОРД по вопросу о понятии прокурорского надзора за ОРД не сложилось единство во мнениях.

С нашей точки зрения, существующие в настоящее время различные взгляды и подходы вполне закономерны, так как вышеназванные теории не стоят на месте, они развиваются, осмысливая происходящие социально-экономические и иные преобразования в обществе.

Вопросы, связанные с организацией прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, находятся в центре внимании научных работников и практиков.

Особая заслуга в этом принадлежит таким ученым, как О.Д. Жук, О.С. Капинус, А.Ф. Ко-зусев, С.Г. Кехлеров, H.H. Карпов, А.Ф. Смирнов, А.Я. Сухарев, Ю.Г. Торбин.

Труды указанных ученых внесли значительный вклад в теорию управления в органах прокуратуры, а также в развитие правовой основы деятельности прокуратуры. Рассмотрим более подробно существующие в теории точки зрения ученых по определению понятия «прокурорский надзор». Одни авторы (A.B. Акчурин, C.B. Легостаев) полагают, что прокурорский надзор — это «вид государственной деятельности, осуществляемой от имени государства специально уполномоченными должностными лицами - прокурорами по обеспечению верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства путем принятия мер к своевременному предупреждению, выявлению и устранению нарушений закона, восстановлению нарушенных прав и привлечению виновных к ответственности»^[2]. Как видим, сторонники данной точки зрения определяют понятие «прокурорский надзор» безотносительно конкретного вида надзора. При этом они исходили из норм, закрепленных в Федеральном законе «О прокуратуре Российской Федерации» (1992), хотя в этом Законе отсутствует специальная норма, в которой приводилось бы рассматриваемое понятие, не говоря уже о надзоре за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД.Профессор О.Д. Жук предпринял попытку определить понятие «прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД», сформулировав его следующим образом: прокурорский надзор за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности есть «вид деятельности, осуществляемой уполномоченными прокурорами в пределах своей компетенции в целях обеспечения верховенства и исполнения законов органами и должностными лицами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность»^[3].

Данный автор высказывает несколько иное мнение, касаясь целей надзора, полномочий прокуроров и объекта прокурорского надзора. Однако в этом определении умалчивается, каким путем достигаются обозначенные им цели, которые, как нам представляется, почему-то заужены, если исходить из Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» и ст. 21 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Другие авторы (С.Г. Кехлеров, О.С. Капинус и др.) прокурорский надзор определяют как «вид государственной деятельности, осуществляемый органами прокуратуры и выражающийся в проверке соблюдения Конституции РФ и действующих на территории Российской Федерации за-

конов присущими прокурорам правовыми средствами надзора».

Думается, что авторы в данной дефиниции представили ключевые положения, которые вполне можно взять за основу при определении понятия «прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД». Мы разделяем мнение указанных авторов.

Приведем еще одно определение, сформулированное профессором В.В. Черниковым, который полагает, что «прокурорский надзор за ОРД — это осуществляемая от имени государства деятельность прокуратуры, призванная обеспечить верховенство закона, единство и укрепление законности, защиту прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства при осуществлении оперативно-розыскными органами и их должностными лицами ОРД путем выявления и своевременного устранения любых нарушений закона и привлечения к ответственности виновных».

Чтобы понять разницу между представленными дефинициями, сравнивая их, приведем несколько в ином изложении исследуемое нами понятие. Итак, «надзор прокуратуры — это регламентированная прокурорским правом деятельность прокуратуры по проверке исполнения законов и подзаконных нормативных правовых актов государственными и негосударственными органами»^[4].

Как нам представляется, заслуживает внимания не столь само определение, а положения, вытекающие из него, а именно:

«1) надзор прокуратуры как вид государственной деятельности;

2) осуществление надзора прокуратуры специально уполномоченным органом государства (прокуратурой);

3) исключительность надзора прокуратуры, означающая невозможность его осуществления иными государственными и негосударственными органами;

4) осуществление полномочий путем проверки исполнения законов».

Названные положения, на наш взгляд, в большей мере характеризуют прокурорский надзор, выступая как признак, учитываемый при раскрытии его сущности.

Говоря о прокурорском надзоре, нельзя не отметить одно немаловажное обстоятельство: проверочную деятельность по исполнению законов наряду с прокуратурой могут осуществлять и другие государственные органы8 в виде контроля, также выступающего в качестве формы проверочной деятельности по исполнению законов.

Считаем целесообразным в рамках настоящей статьи кратко затронуть и вопрос о том, как сегодня воспринимаются специалистами теории ОРД и практическими работниками предмет и предел прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД?

Ознакомление с научными и учебными изданиями показало наличие разногласий между отдельными исследователями теорий ОРД и прокурорского надзора.

На наш взгляд, в рассматриваемом контексте представляет интерес точка зрения депутата Государственной Думы Российской Федерации A.A. Агеева, предложившего 6 июля 2015 г. проект федерального закона «Оперативно-разыскной кодекс Российской Федерации».

В частности, ч. 2 ст. 79 («Прокурорский надзор за оперативно-разыскной деятельностью») автор предлагает изложить в следующей редакции: «Вопросы организации, тактики, методов и средств оперативно-разыскной деятельности, а также исполнение ведомственных нормативных правовых актов в предмет прокурорского надзора не входит».

Ради справедливости напомним, что такой подход в действительности существовал на основании указания Генеральной прокуратуры Российской Федерации № 215/69, МВД России № 1/7818 от 29 сентября 2008 г. «О порядке представления органами внутренних дел оперативно-служебных документов с целью осуществления прокурорами надзора за исполнением Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». В этом документе содержалось положение о том, что сведения об организации, о тактике, методах и средствах осуществления оперативно-розыскной деятельности в предмет прокурорского надзора не входят.

Как нам представляется, данное положение противоречит ст. 21 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ, не устанавливающей таких пределов (границ).

По-нашему мнению, если попытаться реализовать указанное нами положение, то оно приводит к существенному ограничению предмета прокурорского надзора в данной сфере и неоправданному ослаблению роли и значения органов прокуратуры в целом, что негативно отражается на состоянии законности в сфере ОРД.

Завершая рассмотрение заявленного нами вопроса, хотим предложить свой вариант определения понятия «прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД».

Итак, под прокурорским надзором нами понимается государственно-правовая форма деятельности органов прокуратуры по обеспечению точного и единообразного соблюдения законов всеми названными органами и их должностными лицами посредством проверки присущим прокурорам правовыми средствами надзора.

2. Сущность прокурорского надзора за исполнением законов сотрудников оперативно-розыскной деятельности

Оперативно-розыскная деятельность самым непосредственным образом оказывает влияние на содержание прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД. Если другим видам надзора присущи гласные формы и методы проверок, то прокурорский надзор за ОРД предполагает при этом строгое соблюдение таких принципов, как конспирация и сочетание гласных и негласных методов и средств, а потому его осуществляют лишь уполномоченные на то прокуроры (ч. 1 ст. 21 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»; далее — ФЗ об ОРД)^[5].

Данный вид деятельности легитимен, так как он осуществляется в соответствии с федеральными законами «О прокуратуре Российской Федерации» (1992) и «Об оперативно-розыскной деятельности» (1995).

Иными словами прокурорский надзор имеет свою правовую основу6.

Помимо названных федеральных законов, сам механизм его осуществления предусмотрен приказом Генпрокуратуры РФ № 33 от 15 февраля 2011 г. «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности».

Осуществление прокурорского надзора преследует строго определенные цели. В пункте 2 ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» четко определены его цели: обеспечение верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства.

Как известно, сами по себе эти цели не могут быть реализованы. Для этого указанным Законом исчерпывающе перечислены функции, их достаточно много. Назовем лишь основные из них, к числу которых мы относим8: надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина

власти, Следственным комитетом Российской Федерации, представительными (законодательными) и исполнительными органами субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, органами военного управления, органами контроля, их должностными лицами, субъектами осуществления общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и содействия лицам, находящимся в местах принудительного содержания, а также органами управления и руководителями коммерческих и некоммерческих организаций; уголовное преследование в соответствии с полномочиями, установленными уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации; координацию деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью.

На наш взгляд, нельзя не отнести к числу признаков прокурорского надзора наличие совокупности актов прокурорского реагирования, когда имеют место нарушения закона. Это: представления, предупреждения, протесты, требования. Мы перечислили только те из них, которые чаще всего используются по результатам осуществления прокурорского надзора в рассматриваемой области деятельности.

Другим не менее важным признаком является то, что прокурорский надзор может быть рассмотрен как система, состоящая из совокупности относительно самостоятельных, но в то же время тесно взаимосвязанных элементов. Ими, в частности, служат: цели и задачи, функции и полномочия уполномоченного на то прокурора; субъекты и объекты прокурорского надзора; принципы и правовые средства прокурорского надзора; предмет и пределы такого надзора.

Общественные отношения, урегулированные нормами ФЗ об ОРД, в итоге становятся правоотношениями, а последние согласно ч. 2 ст. 21 указанного Закона выступают предметом прокурорского надзора за ОРД.

Как известно, отношения всегда возникают между двумя субъектами. Исходя из этого назовем некоторые из них: сотрудник оперативного подразделения и его руководитель, утвердивший оперативно-служебные документы; гражданин и оперативное подразделение, кому оказывается лицом содействие; проверяемый, в отношении которого проводятся оперативно-розыскные мероприятия, и оперативный сотрудник — инициатор их проведения.

Таким образом, сущность прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД, заключается в осуществлении уполномоченными прокурорами в пределах своей компетенции проверочных действий, направленных на своевременное предупреждение, выявление и устранение нарушений закона, восстановление нарушенных прав и привлечение виновных к ответственности. Иными словами, сущность прокурорского надзора заключается в том, чтобы обеспечить должный правовой режим, не вторгаясь в конкретную деятельность поднадзорных органов.

3. Организация прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность

3.1 Проблемы организации прокурорского надзора за законностью решений в оперативно-розыскной деятельности

Статистика преступности, фиксируемая всеми официальными обзорами Генеральной прокуратуры и Министерства внутренних дел Российской Федерации, отражает наличие своего рода дефектов функционирования правоохранительной системы. Значительная их часть касается сферы прокурорского надзора за законностью решений в ОРД, которая вопреки стремительным тенденциям криминальной активности остается неповоротливой, отстающей от складывающихся реалий. Причиной тому являются, в частности, системные недостатки в организации вышеуказанного надзора, возникающие на почве применения устаревших постулатов, подмены понятий, нежелания использовать современные инструменты борьбы с преступностью.

В данном контексте показательным представляется информационное письмо прокуратуры Свердловской области от 16.06.2016 № 16/3-09-2016 «О недостатках в организации и осуществлении прокурорского надзора за исполнением законов об оперативно-розыскной деятельности»^[6]. В нем дается развернутый анализ организации прокурорского надзора за законностью ОРД в сфере борьбы с наркопреступностью. В частности, указывается на имеющиеся недостатки при выявлении, пресечении, предупреждении и раскрытии наркопреступлений. Отмечаются организационные просчеты в планировании надзорной деятельности. Установлено низкое качество актов прокурорского реагирования, искажение статистических данных, отражающих степень влияния прокуратуры на состояние законности, а также на обеспечение конституционных прав и интересов граждан.

Кроме того, согласно изложенным в вышеуказанном письме сведениям, имели место факты осуществления надзорной деятельности за исполнением законов об ОРД сотрудниками, не являющимися уполномоченными прокурорами, при отсутствии у них надлежащего допуска к секретным и совершенно секретным материалам. В целях роста показателей допускалось искусственное дробление прокурорских проверок. Изучение дел оперативного учета в территориальных органах МВД России, межрайонных отделах наркоконтроля по области осуществлялось хаотично и сводилось исключительно к одной категории дел - оперативно-поисковым. Что особо привлекло наше внимание -это констатируемые в документе крайне низкий уровень подготовленности уполномоченных прокуроров районов, поверхностное знание ими ведомственных приказов, положений федерального законодательства, сопряженные с отсутствием понимания специфики надзора за законностью ОРД.

Приведенный пример - один из немногих в открытом доступе на фоне закрытости значительной части исследуемой сферы прокурорской деятельности. В то же время он далеко не единственный, характерный в той или иной мере для ряда субъектов Российской Федерации. В целом сложившаяся проблема вызывает тревогу, требует обсуждения.

Опорной идеей данной работы выступает активизация деятельности прокуроров, осуществляющих надзор за соблюдением законности оперативно-разыскных решений. В ее основу заложены положения ст. 2 Конституции Российской Федерации, согласно которым «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства»^[7]. Формой реализации концепции выступает обязанность уполномоченных прокуроров предпринимать меры, обеспечивающие эффективное(!) оперативно-разыскное противодействие преступности с соблюдением законности.

В рамках поставленной проблемы к дискуссионным вопросам относится компетенция уполномоченного прокурора, изучающего дело оперативного учета на предмет законности принимаемых в его рамках решений. Так, авторы одного из новых исследований, отстаивающие самостоятельность оперуполномоченного в оперативно-разыскном процессе, высказывают озабоченность тем, что «прокуроры считают вправе в представлениях и протестах давать оценку количеству и содержанию версий, выдвигаемых по делам оперативного учета, высказывать суждения о полноте планирования, требовать проведения конкретных мероприятий»^[8]. В своих аргументах авторы монографии апеллируют к Наставлению об организации и тактике ОРД, полагая, что планирование и выдвижение версий, как элементы организации, не могут быть предметом прокурорского надзора.

Предложенный уважаемыми учеными довод, если его рассматривать сугубо в формально-правовом аспекте, без сомнения, можно считать состоятельным. Тем не менее возникает вопрос: насколько оправданно и объективно идеализировать профессионализм сотрудника оперативного подразделения и можно ли считать его суждения, определяющие картину совершенного преступления и соответствующие ей направления проведения оперативно-розыскных мероприятий (далее -ОРМ), истиной в последней инстанции? А сколько случаев «провала» оперативных разработок, когда вследствие поспешных, а иногда и просто нелепых действий оперативников документирование проводилось с нарушениями (как организационно-тактическими, так и процессуальными), не позволяющими впоследствии выявить и привлечь к ответственности причастных к преступной деятельности лиц? Ответы на данные вопросы кроются в оперативно-розыскной практике, насыщенной ошибками принимаемых оперативно-розыскных решений^[9].

На наш взгляд, попытки чрезмерно расширенного толкования понятия «организация» с прицелом на ограничение сферы прокурорского надзора, стеснение уполномоченных прокуроров в принятии актов реагирования весьма сомнительны, выступают препятствием формированию слаженной правоохранительной системы эффективного

противодействия преступности. Подход должен быть диаметрально противоположным. И в этом контексте нам импонирует решительная позиция В.Г. Лебединского и Ю.А. Каленова, отстаиваемая ими еще в 1957 году и не утратившая актуальности в наше время. Авторы, выделяя управленческий аспект прокурорского надзора, убедительно отмечают, что «от прокурора требуется большая энергия и инициатива как в выявлении нарушений закона, так и в борьбе за их устранение и предупреждение. Преступник, совершивший злодеяние против государства, общества и отдельных граждан, как правило, не идет с повинной к органам правосудия. Преступление надо активно раскрыть, установить преступника, собрать доказательства его виновности и, наконец, изобличить его перед судом и народом. Большая роль во всем этом падает на прокурора как организатора борьбы с преступностью».

Организация прокурорского надзора в части законности принимаемых оперативно-разыскных решений должна предусматривать не только соответствие проведенных ОРМ действующим нормативным предписаниям, но и изучение материалов на предмет комплексности мер оперативного характера, выявление и исключение формализма в оперативной работе, оценку полученных результатов. С учетом сложившейся ситуации объектом внимания уполномоченного прокурора становится объемный массив сведений, в том числе о круге фигурантов, проведении за ними негласного наблюдения, об их внутрикамерных разработках и т. д. Только системное видение общей картины применяемого оперативно-разыскного инструментария позволяет устанавливать недостающую информацию, взвешенно осмысливать реальные и потенциальные оперативные возможности, определять наиболее эффективные направления их использования.

Предлагаемое видение прокурорского надзора несколько выходит за рамки сложившихся представлений о классических элементах организации деятельности уполномоченных прокуроров. При этом оно не означает подмену субъекта ОРД, а также той части ОРД, которая относится к исключительной компетенции сотрудников оперативных подразделений. И здесь очень важно расставить акценты, разумно ограничивая пределы ознакомления прокуроров с информацией оперативно-разыскного характера.

К примеру, согласно положениям ч. 3 ст. 21 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» «сведения о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих ОРД, а также о лицах, оказывающих содействие этим органам на конфиденциальной основе, представляются соответствующим прокурорам только

с письменного согласия перечисленных лиц, за исключением случаев, требующих их привлечения к уголовной ответственности» [8]. В то же время, невзирая на, казалось бы, понятную смысловую нагрузку приведенной нормы, а также мотивы и логику законодателя, в реалиях правоприменительной практики за границы орбиты прокурорского надзора искусственно вытесняется абсолютно вся информация о результатах работы так называемых конфидентов. В литературе часто встречаются категоричные высказывания о том, что вопросы работы с лицами, оказывающими содействие органам, осуществляющим ОРД, не входят в предмет прокурорского надзора.

Безусловно, работа с негласными источниками информации - важнейшими спутниками органов, осуществляющих ОРД, - по своей природе имеет глубокую специфику, выстраивается в условиях, обеспечивающих гарантии конфиденциальности и безопасности. Личные данные негласных помощников, за исключением предусмотренных законом случаев, не могут быть предметом прокурорского анализа. Это фундаментальные основы оперативно-розыскной науки и практики, которые как аксиома не требуют обсуждения.

В то же время не раскрывающие негласный источник сведения о фигурантах, их связях (в преступном мире, госорганах и др. сферах), психических отклонениях (наркоман, пироман, педофил и др.), несущие значимую для раскрытия совершенных преступлений информацию, позволяющие оценивать применяемые оперативно-разыскные меры на предмет их комплексности и эффективности, на наш взгляд, предметом прокурорского надзора охватываться должны. Отсутствие в делах оперативного учета соответствующих проверочных материалов является нарушением законности.

Функции уполномоченных прокуроров требуют взвешенного сбалансирования. Недопустимы любые злоупотребления властью, а также просчеты в вопросах надзора за организацией ОРД. Обоснованны на этот счет замечания В.Ф. Луговика и С.М. Луговича, которые отмечают, что «некоторые прокуроры превышают свои полномочия и требуют представления им не только статистических и иных сведений, находящихся в распоряжении оперативных подразделений, но и проведения для нужд прокуратуры аналитической работы и систематического (например, раз в неделю или месяц) представления каких-либо аналитических материалов.

Также авторы справедливо подчеркивают озабоченность тем, что «многими руководителями оперативных подразделений практически не выполняется мобилизирующая, стимулирующая функция ведомственного контроля, а крен делается только на негативные стороны работы оперативных подразделений. Вопросы на подведении итогов за отчетный период, как правило, рассматриваются одни и те же, положительный опыт не анализируется. Не учитываются, не ставятся в пример сложные и проблемные ситуации, возникающие при проведении ОРМ, на совещаниях и занятиях по служебной подготовке разбираются очень редко» ^[10].Действительно, эффективная организация прокурорского надзора во многом зависит от четкости ведомственного контроля, который, выступая проводником исполнения актов прокурорского реагирования, выполняет своего рода ревизион-но-координирующую миссию в обеспечении законности принимаемых решений в оперативно-разыскной сфере. Если же ведомственный контроль отсутствует либо имеет узконаправленный, непоследовательный (размытый) характер, возникают конфликты интересов, негативно влияющие на отношения между прокуратурой и МВД и в целом на результаты борьбы с преступностью.

Ярким примером служит судебная практика. Так, в 2013 году в суде рассматривались материалы об административном правонарушении, предусмотренном ст. 17.7 КоАП Российской Федерации^[11]. Поводом к возбуждению дела послужило неисполнение оперуполномоченным А.К. Григорьевым требования прокурора Маревского района Новгородской области М.Ю. Григорьева о предоставлении дел оперативного учета и журналов по их ведению. В судебном заседании было установлено, что решение А.К. Григорьева основывалось на итогах совещания в г. Валдай, где обсуждался приказ МВД от 04.04.2013 № 001 «Наставление об основах организации и тактики оперативно-розыскной деятельности в органах внутренних дел». В частности, на совещании было доведено до его сведения, что согласно положениям вышеупомянутого приказа МВД прокуратура не является надзирающим органом. Противоречивость такой вводной привела к деструктивной полемике между оперативником и уполномоченным прокурором, требовавшей вмешательства руководителя органа, осуществляющего ОРД. Отсутствие последнего на рабочем месте не позволило внести ясность в сложившуюся ситуацию, что, в свою очередь, повлекло конфликт и судебное разбирательство.

И еще один аспект, на котором хотелось бы заострить внимание. В рамках осуществления координационной функции, предусмотренной п. 7 ч. 2 ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации»^[12],, уполномоченные прокуроры обязаны обращать внимание на использование в оперативной работе баз данных информационных систем МВД, многократно доказавших свою эффективность в противодействии преступным проявлениям^[13], соотносить принимаемые в рамках оперативно-разыскных дел решения с имеющими место тенденциями криминальной среды.

Согласно результатам исследований, одной из значимых качественных характеристик современного периода выступает рецидивоопасность преступности. В 2014 г. впервые за всю историю изучения преступности повторные деяния в общей структуре составили более половины всех преступлений - 50,7 %, в 2015 г. - 51,8 %, в 2016 г. -54,0 %, в 2017 г. - уже 56,0 %. Такое положение, по мнению авторов, усиливает криминальный профессионализм и организованные формы преступной деятельности, а в будущем может негативно повлиять на степень тяжести и общественной опасности преступности^[14].

Приведенные данные актуализируют роль надзорной деятельности уполномоченных прокуроров в организации взаимодействия оперативных подразделений криминального блока МВД России с Главным информационно-аналитическим центром, а также Федеральной службой исполнения наказаний. В основу совместной работы может быть положен информационный обмен сведениями об освобождении лиц из мест лишения свободы, их связях, в том числе в условиях заключения, о преступной специализации, лидерских качествах и т. п.

Подытоживая изложенные положения, стоит отметить глубокую мысль мэтров юридической науки о том, что «ничто так не подрывает авторитет прокуратуры, как безынициативность прокурора в выявлении нарушений законности, как его вялость в осуществлении возложенных на него прав и обязанностей, как отсутствие должной принципиальности и настойчивости в устранении нарушенной законности и в восстановлении нарушенных прав граждан». Современный прокурорский надзор в сфере ОРД - это не столько право, сколько вытекающая из Конституции Российской Федерации обязанность уполномоченного прокурора следить за законностью оперативно-розыскных решений, тесно соприкасающаяся с комплексностью применения арсенала мер оперативно-розыскного реагирования, их оперативностью и эффективностью. Организация прокурорского надзора, как, впрочем, и самой ОРД, должна исключать признаки аморфного отношения к решению задач борьбы с преступностью. В противном случае миссия правоохранительной системы будет невыполнима.

3.2 Криминалистические аспекты прокурорского надзора за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности

Одним из самых сложных и дискуссионных вопросов является вопрос об использовании результатов ОРД в уголовном процессе, то есть о соотношении результатов ОРД и доказательств: либо признавать за результатами ОРД доказательственное значение (доказательство) либо считать, что результаты ОРД - основа формирования доказательств, но не доказательство. Представляет интерес предложение А.Н. Халикова по дифференциации перечня оперативно-розыскных мероприятий, результаты одних из которых могут стать доказательствами, других - не могут, а третьих - могут стать только при наличии определенных оперативно-процессуальных условий. В то же время следует признать, что следственная и судебная практика уже давно обошли нерешаемые проблемы нормативного регулирования применения результатов ОРД и судебных следователей как система криминалистики является «пригодным не только для судебного следователя, но и в почти полном объеме для чинов прокурорского надзора, судей, разбирающих дело, чинов полиции, корпуса жандармов и тех правительственных органов, на обязанности коих лежит охрана общественной безопасности5» в полной мере нашло и находит свое подтверждение.

Н.П. Майлис отмечает особую взаимосвязь и взаимообусловленность между собой криминалистики, судебной экспертизы и ОРД6. Особенно близка к криминалистике теория ОРД. На одну природу криминалистики и теории ОРД, одни объекты изучения, общие моменты в истории их развития, в тактике и методике проведения неотложных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, на их важную роль в обеспечении успешного раскрытия и расследования преступлений указывает Н.П. Яблоков, рассматривая криминалистические основы ОРД.

В соответствии с ч.2 ст. 1 ФЗ РФ «О прокуратуре Российской Федерации» на прокуратуру возложен надзор за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД. К таковым ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» относит оперативные подразделения органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности, федерального органа исполнительной власти в области государственной охраны, таможенных органов РФ, службы внешней разведки РФ и федеральной службы исполнения наказаний (ст. 13). Приказом Генерального прокурора РФ от 15.02.2011 № 33 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности» определены порядок назначения уполномоченных прокуроров, основания проведения проверок исполнения законов при осуществлении ОРД, предмет проверок, полномочия прокурора при проведении проверок. Особенности поднадзорной деятельности, проблемы, не решенные в теории ОРД, оказывают существенное влияние на теорию и практику прокурорского надзора за исполнением законов в сфере ОРД. Критикуя неэффективность прокурорского надзора в сфере ОРД, ряд авторов предлагает сделать его преимущественно превентивным, то есть предваряющим проведение ОРМ путем их санкционирования, а не контролирующим законность уже осуществленных действий посредством массовой проверки материалов дел оперативного учета.

Дискуссионным, например, является вопрос об объеме полномочий уполномоченного прокурора при проверке дел оперативного учета (далее-ДОУ). Представляется, что современным реалиям в полной мере соответствует мнение Д.А. Бабичева о том, что организация прокурорского надзора в части законности принимаемых оперативно-разыскных решений должна предусматривать не только соответствие проведенных ОРМ действующим нормативным предписаниям, но и изучение материалов на предмет комплексности мер оперативного характера, выявление и исключение формализма в оперативной работе, оценку полученных результатов^[15]. Анализ прокурорами материалов ДОУ, исполнения оперативными службами отдельных поручений следователя о проведении ОРД, их поисковой направленности позволяет эффективно использовать полученные результаты для выдвижения следственных версий, выбора правильного направления расследования с его первоначального этапа и последующих этапов расследования.

В свете реализаций полномочий прокурора по осуществлению надзора за исполнением законов в ОРД важное значение имеет его надзорная деятельность в отношении так называемого «оперативного сопровождения уголовных дел» в досудебном и судебном производстве. В силу известных причин в ходе предварительного расследования оперативное сопровождение осуществляется более активно, чем во время судебного разбирательства, хотя такая необходимость явно существует, особенно по делам о бандитизме и о других организованных преступлениях^[16].

В ст. 11 ФЗ РФ «Об ОРД» прокурор, как адресат результатов ОРД, не указан, в этом качестве прокурор исключен и из Инструкции 2013 года, хотя в ранее действовавших Инструкциях 1998 и 2007 года прокурор был в числе субъектов, которым представляли результаты ОРД. Ошибочным считает такое положение Р.А. Бостанов4, неоправданность такого решения аргументирует В.Н. Исаенко5, о предоставлении результатов ОРД прокурору пишут С.В. Баженов, И.П. Пилюшин, А.В. Павлов6, государственному обвинителю - Д.Г. Шашин7. Несомненно, что реализация возложенной на прокурора координирующей функции по борьбе с преступностью (ст. 8 ФЗ РФ «О прокуратуре РФ»), а также осуществление уголовного преследования и надзора за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД, дознание и предварительное следствие (ст.1 ФЗ РФ «О прокуратуре РФ», ст.37 УПК РФ, ст.21 ФЗ РФ «Об ОРД») означает и наличие правовых условий и возможностей для их выполнения, то есть наличие баланса между правами и обязанностями. Практика представляет примеры использования прокурорских полномочий: в состав межведомственной рабочей группы по раскрытию и расследованию убийств и других преступлений против личности, созданной в Саратовской области, вошли уполномоченные прокуроры по надзору за исполнением законов в ОРД, прокуроры, надзирающие за процессуальной деятельностью СУ СК РФ по Саратовской области, соответствующие должностные лица следственных и оперативно-разыскных органов, и это позволило наладить эффективное взаимодействие следствия и оперативно-разыскного органа под руководством прокуратуры.

Эти и иные проблемные моменты в полной мере проявляются и в осуществлении прокурорского надзора за исполнением законов в осуществлении ОРД по уголовным делам о бандитизме.

По мнению В.М. Атмажитова и А.И. Музеева, организация ОРД по борьбе с бандитизмом - это комплекс (система) специальных организационных мер, осуществляемых руководителями органов внутренних дел, оперативных подразделений и иными субъектами в целях эффективного применения ими оперативно-розыскных сил, мероприятий, средств, методов и форм по предупреждению формирования организованных преступных структур бандитской направленности, а также выявлению и раскрытию совершаемых ими преступлений. Исследуя ОРД по борьбе с бандитизмом, А.И. Музеев выделяет правовое регулирование организации ОРД по борьбе с бандитизмом3, организацию оперативно-розыскного предупреждения бандитизма4, вопросы внутреннего взаимодействия органов внутренних дел по борьбе с бандитиз-мом5, а также проблемы организационно-структурного построения специализированных подразделений органов внутренних дел России, осуществляющих борьбу с бандитизмом.

В настоящее время в структуре территориальных органов Министерства внутренних дел РФ нет специальных подразделений по борьбе с организованной преступностью, в том числе и с бандитизмом. Однако стоит согласиться с А.И. Музеевым об учете местных условий и особенностей того или иного субъекта РФ, характера бандитских проявлений и наделении руководителя территориального органа МВД на окружном и региональных уровнях правами совершенствовать внутреннюю организационную структуру в пределах лимита штатной численности для рационального решения поставленных задач и возложенных функций по борьбе с организованной преступностью.

Оперативно-разыскное предупреждение бандитизма включает в себя анализ информации о состоянии и структуре бандитизма с целью прогнозирования его динамики, определение причин и условий, способствующих созданию банд и совершению ими преступлений, оперативно-поисковую работу по выявлению лиц, замышляющих и подготавливающих преступления в составе бандитских структур, установление оперативным путем конкретных признаков, свидетельствующих о возможном образовании банды, формировании преступных замыслов на совершение ее членами вооруженных нападений, определение наиболее целесообразных направлений и содержания оперативно-розыскных и иных мероприятий по предупреждению бандитизма, организацию взаимодействия с различными заинтересованными субъектами предупреждения бандитизма. Криминологическое содержание действий по предупреждению бандитизма, как такового, как видим, сочетается с выявлением криминалистических признаков содеянного лицами, находящимися в оперативной разработке.

Одной из форм предупреждения бандитизма является разобщение преступных группировок. В ходе их разобщения, как правильно отмечает А.И. Музеев, решается весьма важная задача: реализовывать ли оперативные материалы по имевшим место преступлениям (связанные, например, с обеспечением деятельности банды) либо продолжить оперативную разработку для документирования цели создания банды -совершения нападений. По его мнению, однозначных рекомендаций нет и при принятии решения стоит учитывать оперативный риск, уровень оперативного контроля за развитием криминогенной ситуации. Бандитизм - усеченный состав и считается оконченным с момента создания банды и доказывание этого момента во многом зависит от установления такого признака банды, как цели ее создания. Нами неоднократно отмечалось, что степень сложности доказывания этого признака зависит от времени выявления банды — до того, как банда начала осуществлять свою преступную деятельность или после. Если банда выявлена до начала ее преступной деятельности, то о цели ее образования могут свидетельствовать конспиративность создания устойчивой группы и обеспечения ее оружием, установление направленности предполагаемой деятельности такой группы путем определения ее «специализации». Выявление банды после начала ее преступной деятельности облегчает доказывание цели ее создания, поскольку цель фактически реализована и возможно установление тех или иных следов такой реализации.

Осуществление эффективной ОРД по борьбе с бандитизмом невозможно без взаимодействия оперативных служб с другими правоохранительными органами, их оперативными аппаратами, следственными подразделениями, государственными органами власти и управления, а также с другими субъектами, с которыми возникает потребность во взаимодействии. В юридической литературе взаимодействие различных органов и структур по борьбе с бандитизмом определено таким образом: «Взаимодействие органов внутренних дел по борьбе с бандитизмом между собой, а также с другими правоохранительными, государственными и муниципальными органами, организациями и гражданами представляет собой основанную на законах и подзаконных актах согласованную по целям, месту и времени уголовно-процессуальную, оперативно-розыскную, организационно-управленческую и иную совместную деятельность для успешного решения задач борьбы с организованными преступными структурами бандитской направленности. При этом субъекты взаимодействия осуществляют названную деятельность с использованием имеющихся у них сил, средств и методов в пределах установленных законом полномо-чий4». Отметим универсальность этого понятия, применимого к любой сфере борьбы с преступностью, и использование термина «организованные преступные структуры бандитской направленности5». Введение этого термина в оборот В.М. Атмажитов и А.И. Музеев объясняют необходимостью определения объекта воздействия со стороны оперативных подразделений ОВД, поскольку по данным изучения дел оперативного учета объектами оперативной проверки становятся организованные группы и преступные сообщества (преступные организации), обладающие признаками банды, но не получившие уголовно-правовую квалификацию. При этом к бандитским структурам они относят организованные группы и преступные сообщества (преступные организации), обладаюшие конститутивными признаками вооруженности, устойчивости (сплоченности), созданные для совершения нападений как преступного промысла либо обеспечения иной криминальной деятельности и (или) жизнеспособности1. Официальная уголовно-правовая квалификация деяния дается компетентными лицами при возбуждении уголовного дела, вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого, вынесении приговора. Полагаем, что если организованная группа обладает признаками банды, то она и должна рассматриваться именно как банда, а не как некое псевдообразование, которое будет признано бандой только после возбуждения уголовного дела или при предъявлении обвинения.

Под правовой основой организации ОРД органов внутренних дел по борьбе с бандитизмом в литературе понимается совокупность нормативно-правовых актов, прямо или косвенно регламентирующих организационно-управленческие и организационно-тактические вопросы оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел по борьбе с бандитизмом . В эту совокупность А.И. Музеев включает ФЗ РФ «Об ОРД», ФЗ РФ «О полиции», УК РФ, УПК РФ и предлагает внести изменения в УК РФ (примечание к ст.209 УК РФ по аналогии со ст. 208,210 УК РФ с дополнением в отношении лиц, внедренных в банду, или конфидентов) и в главу 40.1 УПК РФ о реализации института досудебного соглашения о сотрудничестве в отношении лиц, привлеченных к конфиденциальному содействию, с обозначением процессуальных полномочий оперативного сотрудника либо руководителя оперативного подразделения при принятии решения о заключении досудебного соглашения с лицом, оказывающим содействие органам, ведущим оперативно-розыскную деятельность . Положения ст. 4 ФЗ РФ « Об ОРД» позволяют классифицировать нормативно-правовые акты, составляющие правовую основу ОРД, на федеральные, ведомственные и внутриведомственные, гласные и негласные (например, для служебного пользования, секретные). Для прокурора, осуществляющего надзор за исполнением законов в ОРД, такая классификация имеет важное значение.

Сущность прокурорской деятельности по уголовным делам о бандитизме в досудебном производстве зависит от стадии уголовного процесса. В стадии возбуждения уголовного дела уполномоченный прокурор, располагая правом изучения дел оперативного учета (ДОУ), способен оценить качество этих материалов и их достаточность для возбуждения уголовного дела именно по признакам преступления, предусмотренного ст. 209 УК РФ. С криминалистических позиций такая оценка означает, что в материалах, представляемых для возбуждения уголовного дела и содержащих результаты ОРД, в достаточной мере раскрыт механизм создания банды, определены этапы ее создания или преобразования, целевая направленность банды, содержание ролей членов банды и ее организаторов. Принципиальность такого подхода определяется требованиями ст. 46 УПК РФ, согласно которым лицо (лица), в отношении которых возбуждено уголовное дело, становятся подозреваемым (подозреваемыми) с момента его возбуждения и располагают значительными правами для своей защиты, включая право получения постановления о возбуждении уголовного дела. Именно поэтому, с стратегической точки зрения (возможное противодействие расследованию, а также возможная «судебная перспектива» такого уголовного дела), при подготовке к принятию решения о возбуждении уголовного дела стоит говорить не только о взаимодействии оперативных служб со следственными органами, но и с уполномоченным прокурором и прокурором, осуществляющим надзор за процессуальной деятельностью следственных органов.

Решение вопроса о возбуждении уголовного дела должно основываться не только на знании уголовно-правовой характеристики, но и криминалистической характеристики бандитизма, поскольку к моменту возбуждения такого уголовного дела уже должны быть разработаны планы совместных следственных и оперативно-розыскных мероприятий с учетом возникших следственных ситуаций на первоначальном этапе расследования уголовного дела. Именно на стадии возбуждения уголовного дела по материалам оперативно-розыскной деятельности отчетливо проявляется взаимосвязь между криминологическими показателями преступности (например, динамика, структура) и элементами типовой криминалистической характеристики (способ совершения преступления, механизм преступного деяния), профилактический пресекательный характер ОРД сочетается с уголовным преследованием.

Ограничение возможностей прокурора по воздействию на ход предварительного следствия по уголовному делу требует от прокурора тщательного использования тех полномочий, установленных в УПК РФ. Важное место среди этих полномочий занимают полномочия прокурора по заключению досудебного соглашения о сотрудничестве. Оценка прокурором содержания ходатайства подозреваемого (обвиняемого) о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, определение в досудебном соглашении о сотрудничестве конкретных действий, которые подозреваемый (обвиняемый) обязуется совершить при выполнении им обязательств, указанных в этом досудебном соглашении о сотрудничестве, изучение уголовного дела, поступившего к прокурору для утверждения обвинительного заключения и вынесения представления о соблюдении обвиняемым условий и обязательств, предусмотренных заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве невозможны без знания и понимания тактики отдельных следственных и оперативно-розыскных действий, методики расследования преступлений. Для правильного принятия решения прокурор должен быть информирован и о результатах оперативного сопровождения расследования уголовного дела, что возможно и при личном ознакомлении с материалами ДОУ при осуществлении прокурорских надзорных проверок.

Изучение приговоров, вынесенных по уголовным делам о бандитизме в отношении лиц, заключивших досудебные соглашения о сотрудничестве, показало, что в представлениях прокуроров, а затем и в судебных заседаниях подтверждается выполнение условий и обязательств досудебных соглашений о сотрудничестве. Описание преступных деяний в судебных актах содержит криминалистические черты.

Так, об элементах способов совершения нападений в составе банды (использование масок, темной одежды для затруднения опознания, радиостанций для связи, прикреплении мешочков для сбора стреляных гильз на пистолетах вокруг окошка для удаления стреляных гильз с целью сокрытия следов преступления после совершения преступлений и др.), например, говорится в приговоре Самарского областного суда от 03.02.2016 по обвинению А.А. Гнутова в участии в банде и совершаемых ею нападениях, вынесенном при рассмотрении в особом порядке в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве. А в приговоре Самарского областного суда от 23.01.2017 по обвинению А.М. Скрипниченко в совершении бандитизма, убийств и незаконного оборота оружия указано, что подсудимый дал исчерпывающие показания о своей преступной деятельности в составе банды, её руководителе и иерархии, иных членах банды, их ролях в совершенных преступлениях по эпизодам в отношении четырех потерпевших, а также по обстоятельствам незаконного оборота оружия и боеприпасов, при его содействии следствием раскрыто покушение на убийство и к уголовной ответственности привлечен участник банды.

Таким образом, криминалистические аспекты присущи прокурорской надзорной деятельности в сфере ОРД, в том числе и по уголовным делам о бандитизме.

Заключение

Подводя итоги работы в части осуществления прокурорского надзора, следует отметить, что предлагаемая конструкция статьи законодательного акта должна выглядеть следующим образом.

Статья 22. Прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность

1. Прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, реализуют Генеральный прокурор Российской Федерации и уполномоченные им прокуроры.

2. Проверки исполнения законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, проводятся на основании поступившей в органы прокуратуры информации о фактах нарушения законов, требующих принятия мер прокурором.

3. При наличии у прокурора сведений о нарушении закона в ходе оперативно-розыскной деятельности правомочные руководители осуществляющих ее органов или уполномоченные ими сотрудники по его требованию представляют оперативно-служебные документы, касающиеся предмета прокурорской проверки, и ведомственные нормативные правовые акты, регламентирующие проверяемую деятельность.

4. Организация и тактика оперативно-розыскной деятельности, ее средства и методы не входят в предмет прокурорского надзора.

5. Сведения о лицах, внедренных в преступные группы или к отдельным преступникам, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также о лицах, оказывающих

или оказывавших содействие этим органам на конфиденциальной основе, представляются соответствующим прокурорам только с письменного согласия перечисленных лиц.

6. Прокуроры, указанные в части первой настоящей статьи, обеспечивают защиту сведений, содержащихся в представленных документах и материалах. Необеспечение прокурорами защиты этих сведений, равно как и неисполнение уполномоченными руководителями и сотрудниками органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, законных требований, вытекающих из надзорных полномочий прокурора, влечет за собой установленную законом ответственность.

Надзор за ОРД - нормативно урегулированная функция уполномоченных прокуроров по проверке соответствия действий оперативных подразделений, решений их руководителей и отдельных должностных лиц требованиям Конституции Российской Федерации и законодательных актов, регулирующих рассматриваемую деятельность. От того, насколько он будет качественным, пропорциональным и непредвзятым, во многом зависит и оперативно-розыскное противодействие преступности. В этом аспекте четко сформулированные предписания закона, не нуждающиеся в дополнительном толковании и понятные правоприменителю, при осуществлении ОРД являются гарантией соблюдения прав и свобод личности в такой специфической сфере уголовной юстиции.

Список использованных источников

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ // Российская газета. - 1993. - № 237; СЗ РФ. - 2009. - №4. - Ст. 445. 

2. О прокуратуре Российской Федерации: Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202-1 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_262/ (дата обращения: 05.10.2018).

3. Об оперативно-розыскной деятельности: Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_7519/ (дата обращения: 05.10.2018).

4. Постановление и. о. мирового судьи судебного участка № 11 Валдайского судебного района Новгородской области от 30 сентября 2013 года (дело № 5 - 190/2013, п. Демянск, Новгородская область) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://7.nvg.msudrf.ru/ (дата обращения: 17.06.2018).

5. Бабичев Д.А. Информационное обеспечение подразделений уголовного розыска в Российской Федерации и Луганской Народной Республике: сравнительный анализ // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. - 2016. - № 6. - С. 198-204.

6. Болдырев У.К. Современные теоретические представления об организации правоохранительной деятельности в территориальных органах МВД России на районном уровне // Закон и право. 2018. № 4. С. 110—113.

7. Жук О.Д. Прокурорский надзор за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности // Актуальные проблемы прокурорской деятельности: Курс лекций под ред. О.С. Капинус. М.: Академия Генеральной прокуратуры РФ, 2017. С. 44.

10. Бабичев Д.А. Прокурорский надзор за законностью оперативно-розыскных решений о документировании преступной деятельности организованных наркогрупп // Вестник Костромского государственного университета. - 2018. - № 3. -С. 284-288.

11. Комплексный анализ состояния преступности в Российской Федерации по итогам 2017 года и ожидаемые тенденции ее развития: аналитический обзор / Ю.М. Антонян, Д. А. Бражников, М.В. Гончарова и др. - М., 2018. - 76 с.

12. Лебединский В.Г., Каленов Ю.А. Прокурорский надзор в СССР (очерки по курсу) / под общ. ред. В. А. Болдырева; Гос. изд-во юрид. лит-ры. -М., 1957. - 331 с.

13. Луговик В.Ф., Лугович С.М. Правовой статус оперуполномоченного при проведении оперативно-розыскных мероприятий: монография. - М.: ИНФРА-М, 2018. - 156 с.

14. Шаров М.И. Прокурорский надзор за исполнением законов об обороте наркотиков: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2017. - 295 с.

1. Болдырев У.К. Современные теоретические представления об организации правоохранительной деятельности в территориальных органах МВД России на районном уровне // Закон и право. 2018. № 4. С. 110—113. ↑

2. Акчурин A.B., Легостаев C.B. Прокурорский надзор в схемах: Учеб. пособие. М., 2019. С. 10. ↑

3. Жук О.Д. Прокурорский надзор за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности // Актуальные проблемы прокурорской деятельности: Курс лекций под ред. О.С. Капинус. М.: Академия Генеральной прокуратуры РФ, 2017. С. 44. ↑

4. Оперативно-розыскная деятельность: Учебник для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция» / (И.А. Климов и др.) / Под ред. И.А. Климова. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2017. С. 394. ↑

5. Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" от 12.08.1995 N 144-ФЗ Консультант плюс

   ↑

6. Шаров М.И. Прокурорский надзор за исполнением законов об обороте наркотиков: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2017. - 295 с. ↑

7. Конституция Российской Федерации: закон от 12.12.1993 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_28399/ (дата обращения: 08.10.2018). ↑

8. Луговик В.Ф., Лугович С.М. Правовой статус оперуполномоченного при проведении оперативно-розыскных мероприятий: монография. - М.: ИНФРА-М, 2018. - 156 с. ↑

9. Бабичев Д.А. Прокурорский надзор за законностью оперативно-розыскных решений о документировании преступной деятельности организованных наркогрупп // Вестник Костромского государственного университета. - 2018. - № 3. -С. 284-288. ↑

10. Луговик В.Ф., Лугович С.М. Правовой статус оперуполномоченного при проведении оперативно-розыскных мероприятий: монография. - М.: ИНФРА-М, 2018. - 156 с. ↑

11. Постановление и. о. мирового судьи судебного участка № 11 Валдайского судебного района Новгородской области от 30 сентября 2013 года (дело № 5 - 190/2013, п. Демянск, Новгородская область) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://7.nvg.msudrf.ru/ (дата обращения: 17.06.2018). ↑

12. О прокуратуре Российской Федерации: Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202-1 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_262/ (дата обращения: 05.10.2018). ↑

13. Бабичев Д.А. Информационное обеспечение подразделений уголовного розыска в Российской Федерации и Луганской Народной Республике: сравнительный анализ // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. - 2016. - № 6. - С. 198-204. ↑

14. Комплексный анализ состояния преступности в Российской Федерации по итогам 2017 года и ожидаемые тенденции ее развития: аналитический обзор / Ю.М. Антонян, Д. А. Бражников, М.В. Гончарова и др. - М., 2018. - 76 с. ↑

15. Бабичев, Д.А. К дискуссии о проблемах организации прокурорского надзора за законностью решений оперативно-разыскной деятельности // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. - 2018. - № 4. - С. 282-286. ↑

16. Баженов, С.В., Пилюшин, И.П., Павлов, А.В. Представление результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд // Научный вестник Омской академии МВД России. - 2015. - № 3(58). - С. 30-34. ↑