Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Практика создания и функционирования картелей (Понятие картеля и причины возникновения)

Содержание:

Введение

Анти конкурентное соглашение (картель) — является мощным ограничителем рыночной конкуренции, т.е. «честного соревнования» хозяйствующих субъектов за наиболее полное удовлетворение потребностей общества и граждан (с позиции ФАС России). На сайте ФАС России картель определяется как «объединение независимых коммерческих организаций для регулирования производства, цен и маркетинга товаров его членами». “Картелизация” происходит путем нелегального сговора компаний с целью максимизировать прибыль путем ограничения конкуренции. Функционирование картеля осуществляется посредством установления цен, сговора на торгах, распределения территорий и потребителей.

Целью данной курсовой работы является исследование условий возникновения, стимулов к нарушению и способов поддержания картельных соглашений, как внешними методами регулирования, так и внутренними.

Для достижения поставленной цели необходимо рассмотрение следующих задач:

1) изучить картельные соглашения и причины возникновения картелей;

2) рассмотреть стимулы к нарушению картельного соглашения;

3) провести анализ картельных сговоров;

4) изучить влияние внутренних и внешних факторов на существование и развития картельного соглашения.

1.Картель, как форма олигополии на рынке.

1.1Понятия картеля и причины возникновения.

Картель представляет собой союз предпринимателей на основе картельного соглашения, в котором устанавливаются обязательные для всех участников условия: по объему производства, ценам, доле на рынке сбыта и др. Участники картеля сохраняют свою юридическую и хозяйственную самостоятельность и осуществляют свою деятельность на основе картельного договора.

В Мировой экономике выделяют несколько видов картелей:

1. Денежный картель, утверждающий унифицированные цены наряду с равными условиями поставок и платежей (горизонтальные связи Цен).

2. Долевой картель:

квотный картель (картель продукции), выделяющий каждому его участнику квоту для продажи продукции в соответствии с производственными мощностями. Целенаправленное регулирование предложения через квоты позволяет картелям контролировать цены на рынке товаров;

территориальный картель, выделяющий каждому предприятию территории сбыта и исключающий взаимную конкуренцию.

3. Закупочный картель — монопольное соглашение нескольких предприятий, фирм, корпораций о закупке сырья и товаров определенного вида, сорта и так далее в интересах всех участников картеля с целью сбить закупочные цены.

4. Калькуляционный картель, участники которого договариваются об одинаковой структуре и об одинаковом содержании расчетов.

5. Кондиционный картель, определяющий условия реализации товара.

6. Контингентированный картель, устанавливающий для его участников соответствующие квоты (контингенты).

7. Кризисный картель, который создается при стойком спаде спроса (кризисный картель структуры) или временном сокращении сбыта (кризисный картель конъюнктуры) для ограничения конкуренции. В условиях спада производства картели этого вида способны планировать собственные действия.

8. Патентный картель, определяющий направления совместного использования (или неиспользования) какого-либо технического изобретения.

9. Производственный картель, устанавливающий объем (квоты) производства для каждого участника.

10. Региональный картель, определяющий области сбыта.

11. Ценовой картель, устанавливающий для участников цены товара.

Более совершенная форма картеля включает в себя не только установление единых цен и совместный сбыт, но и ограничение производства путем назначения квот на объем выпуска для отдельных производителей и скоординированного регулирования производственных мощностей.

Картель можно определить как формальную организацию продавцов (производителей) в целях ограничения конкурентных сил на рынке. Картель предполагает явный сговор между продавцами относительно:

-принципа установления цен;

-раздела рынков сбыта;

-квот производства и сбыта участников;

-обмена патентами и другой информацией, имеющей коммерческий интерес.

Основная цель образования картеля заключается в получении ее участниками монопольной прибыли путем сговора.

Рассмотрим сущность и последствия деятельности картеля на графической модели. Введем несколько упрощающих допущений.

На любом олигополистическом рынке у небольшого количества фирм может появиться стимул координировать свою производственную деятельность и политику образования цен. Такое стратегическое поведение фирм осуществляется в виде взаимодействии, когда они заранее договариваются о совместных действиях, с целью увеличения индивидуальной и совокупной прибыли через сокращение рыночного объема выпуска и повышение рыночной цены.

Картель - форма объединения предприятий на основе соглашения, регламентирующего цены, объем производства, условия найма рабочей силы, границы рынков сбыта. Картельное соглашение часто существует негласно, в виде секретных статей, дополняющих какой-либо официальный документ.

Превращение крупнейших компаний в многоотраслевые комплексы - явление новое, присущее современному монополистическому капитализму в отличие от империализма начала XX в. Картельные соглашения, бывшие предшественниками трестов и концернов, сейчас начали возрождаться на новой основе. Эти соглашения заключаются все чаще между концернами.

Вступая в соглашение картельного типа в целях усиления контроля за рынком, олигополии нередко дополняют его организацией общего сбыта продукции, распределения заказов на производство в соответствии с оговоренными квотами, иногда проводя и общие закупки сырья. Картельные соглашения с такой централизацией торгового капитала называются синдикатами. В их рамках промышленный капитал, сохраняя свою ранее возникшую экономическую обособленность, сращивается в новой форме с торговым капиталом, усиливая этим свое господство на рынке.

Организационная форма картелей не имеет четко выраженного общего формального элемента. Картельные соглашения достигаются путем договоренностей руководства соответствующих производственных структур ( юридических лиц), сохраняющих свою самостоятельность. Макроструктуры картельного типа имеются практически во всех странах.

Человек в своём развитии изначально испытывал на себе влияние двух тенденций: иметь свою индивидуальность и объединяться с себе подобными. На протяжении всей истории развития человечества мы наблюдаем эти тенденции на многочисленных примерах, которые находят проявления в быту, бизнесе, в межгосударственных отношениях.

Одновременно с этим он стремится к объединению с себя подобными индивидами для решения социальных, экономических и иных задач. Для решения этих задач люди создавали различного рода объединения. На первых стадиях человеческого развития такие объединения, (роды, общины) были принудительными, так как человек не мог противостоять силам природы в одиночку и без объединения с себе подобными просто не выжил бы. Человек не мог ни вступать, ни выходить из них добровольно, так как сам характер таких объединений изначально предполагал членство в них любого индивида. Со временем объединения граждан меняли свои цели и формы и прошли путь от принудительных до добровольных объединений.

И вот эти две противоположные тенденции к индивидуализации и объединению оказывают существенное воздействие на развитие мировой экономики в целом. С одной стороны, без наличия частной предпринимательской инициативы невозможно комплексное решение любых экономических задач. С другой стороны, глобальный характер мировой экономики предполагает концентрацию финансовых, производственных, трудовых ресурсов. Такая концентрация различных ресурсов является неизбежным следствием всего экономического развития в целом.

Иногда также используются и иные названия указанных экономических форм или их совокупности: мета корпорации, альянсы, интегрированные структуры, группы компаний. Каждая из экономических форм имеет свои характерные особенности, позволяющие отличить одну от другой. В целом же все они отражают экономическую тенденцию к концентрации ресурсов для решения глобальных задач мировой экономики.

В картель объединяются предприятия одной отрасли производства. В целях поддержания монопольно-высоких цен картельные соглашения предусматривают определенные размеры производства и сбыта товаров как для всех участников картеля в целом, так и квоты (определенные доли) для каждого отдельного его участника. В случае нарушения участником картеля квоты последний обязан выплачивать штраф в общую кассу картеля. Нередко картельные соглашения содержат положения, направленные против забастовочного движения рабочих, их профсоюзов.

Совокупность фирм, которые заключают тайное или явное соглашение о согласованности своей деятельности, называется картелем, который может появиться как в результате официального договора, так и молчаливого согласия фирм. Если заключается формальный договор, то все параметры рынка такие как цена, объемы выпуска четко фиксируются.

Молчаливое соглашение предполагает "взаимопонимание без слов": принятие одинаковых решений в независимости друг от друга. На рынке имеется ряд "удобных" параметров (ценовые линии розничной торговли, определенный уровень качества продукции), которые приводят к возможности согласования поведения нескольких фирм без непосредственных контактов.

На рынке конкуренции каждая фирма решает, какое сокращение ее собственного выпуска приносит ей выгоды, не принимая во внимание при этом доходы других фирм, которые выигрывают от сокращения общего объема выпуска на рынке. В отличие от этого картель принимает в расчет выигрыш всех своих участников от сокращения объема выпуска каждой фирмы. Это и является стимулом объединения в картель школа.

На графике представлены кривые совокупного рыночного спроса, предельного дохода и предельных издержек картеля. Кривая предельных издержек картеля представляет собой сумму (по горизонтали) индивидуальных кривых предельных издержек фирм. Возникает вопрос: почему картелю выгодно сокращать выпуск ниже конкурентного уровня?

1.2 Стимулы к нарушению и способы поддержания картельного соглашения

На практике многие картели существуют в течение десятков лет. Следовательно, должны быть причины, которые объясняют стабильность картелей. К факторам, облегчающим сохранение картельного соглашения и поддержания дисциплины в картеле, относятся следующие:

Способность картеля поднять цены в отрасли и удерживать длительное время на высоком уровне для всех фирм, входящих в него.

Выполнение этого условия существенно зависит от эластичности рыночного спроса и от доли фирм в отрасли, которые входят в картель. Чем менее эластичен спрос в отрасли, тем легче предпринимать действия по увеличению цены, тем выше может быть уровень картельной цены и совокупной выручки фирм. С другой стороны, если картель контролирует только незначительную долю отраслевого рынка, фирмы-аутсайдеры могут воспрепятствовать значительному увеличению рыночной цены.

Издержки по организации картеля включают в себя, прежде всего, затраты по ведению переговоров между предполагаемыми участниками. Факторами, от которых зависит величина этих издержек являются:

1) число фирм в отрасли. Чем больше и менее устойчиво число фирм, тем труднее договориться.

2) концентрация производителей. Если несколько крупных фирм определяют основной объем выпуска отрасли, эти фирмы могут легко договориться между собой, не привлекая к ведению переговоров другие (мелкие) фирмы.

3) однородность продукта отрасли. Чем выше степень дифференциации продукта, тем труднее фирмам договориться о поддержании одного уровня цен на рынке.

4) наличие в отрасли торговых объединений (ассоциаций). Если в отрасли существуют торговые объединения, это облегчает участникам картеля ведение переговоров и контроль за соблюдением соглашения в рамках торговых союзов.

Длительная история существования картелей выработала специфические методы предотвращения нарушения картельных соглашений, каждый из которых нацелен на повышение угрозы наказания в случае оппортунистического поведения, с одной стороны, и на обеспечение возможно более длительного существования картеля - с другой.

К основным методам предотвращения нарушения картельного соглашения относятся:

контроль большего числа показателей, чем только цена,

Эффективные картельные соглашения включают спецификацию не только продажной цены, но и других показателей, которые легче проконтролировать, таких как: квота производства, ограничения покупки/продажи в отношении дилеров, нормы расходов на НИОКР, территориальные и/или продуктовые ограничения маркетинговой и сбытовой деятельности;

Каждому участнику выделяется особая территория или особый класс потребителей, так что контроль за соблюдением соглашения значительно облегчается, а последствия нарушения уменьшаются (поскольку оказывают влияние только на выделенную область деятельности);

Картельное соглашение может включать в себя условие о том, что продавец не будет продавать другим покупателям/дилерам по цене ниже установленного картелем уровня для данного класса товаров или потребителей;

Члены картеля могут договориться о том, что если цена на рынке падает ниже определенного заранее уровня (контрольной цены), каждая фирма-участник получает право осуществлять политику самостоятельно, в том числе расширять выпуск. Картель при этом фактически распадается, а период получения дополнительной прибыли фирмой-нарушителем сокращается.

2.Государственое регулирование картелей

Правовое регулирование картельных соглашений в России осуществляется Законом "О защите конкуренции" от 26 июля 2006 г.

В частности, ст. 10 Закона устанавливает запрет на злоупотребления компанией своим доминирующим положением на рынке, устранение или ограничение конкуренции. Запрещены соглашения между компаниями или их согласованные действия, если они приводят или могут привести к ограничению конкуренции (ст. 11 Закона).

При этом Закон рассматривает следующие действия как направленные на злоупотребление на рынке:

-установление, поддержание монопольно низкой или монопольно высокой цены;

-навязывание контрагенту условий договора, не выгодных для него или не относящихся к предмету договора;

-создание дискриминационных условий;

-создание препятствий доступу на товарный рынок и пр.

Законом запрещены соглашения, которые приводят к разделу рынка по территориальному признаку:

-объему продажи, ассортименту товаров;

-установлению или поддержанию цен (тарифов);

-установлению условий членства в профессиональных объединениях, если такие условия приводят к ограничению (устранению) конкуренции и пр.

Эти соглашения в виде единого юридического документа не существуют. Более того, даже если бы они существовали, то в любом случае не могли носить правомерный характер и расценивались бы как юридически ничтожные в силу прямого противоречия законодательству (ст. 186 ГК РФ).

Вместе с тем документальное подтверждение соответствующего факта является неоценимым доказательством. При заключении картельного соглашения недостаточно просто договориться о цене, необходимо также наладить механизм контроля исполнения данного соглашения.

Заключение картельных соглашений в определенных случаях может повлечь уголовную ответственность для их руководства.

Уголовный кодекс предусматривает состав данного правонарушения: недопущение, ограничение или устранение конкуренции путем установления или поддержания монопольно высоких или монопольно низких цен, раздела рынка, ограничения доступа на рынок и пр., если эти деяния повлекли причинение крупного ущерба.

Таким образом, картельные соглашения в настоящее время -- это не редкость. Несмотря на общий запрет их заключения и ответственность, установленную государством, реального способа помешать их заключению сейчас не существует.

Однако в последнее время можно отметить, что государства уделяют больше внимания развитию политики в сфере борьбы с картелями. Можно рассмотреть динамику выявления картелей на примере ЕС

Таблица 1 :

Дела по картелям в ЕС по десятилетиям

Тип географического охвата	1960-1969	1970-1979	1980-1989	1990-1999	2000-2009 (по наст.время)
ЕС/ЕЭЗ	2	2	15	15	29
национальный	0	1	2	3	9
международный	0	0	0	5	23
Всего	2	3	17	21	61

Таким образом, только благодаря четким методам выявления, таким как служебные методы инициирования дела, основанные на жалобах, отсылках или информации обличителей; дела, начатые на основе расследований в других странах; экономические/эконометрические подходы, использующие информацию мониторинга рынка; и, наконец, программы смягчения, появившимся в последние два десятилетия, право применение в сфере борьбы с картелями возымело свое действие.

Действительно, ранее международные картели не выявлялись и, следовательно, не являлись субъектом преследования в ЕС.

Ситуация с тремя самыми громкими картелями последних лет иллюстрирует проблемы неопределенности. Речь идет о минтаевом картеле, картеле пангасиуса и картеле норвежской рыбы. Функционировали они по схожей схеме – российские поставщики рыбы объединялись в ассоциации и воздействовали на поставщиков из других стран и некоторые государственные органы для ограничения поставок членам ассоциации, распределения квоты между участниками и фиксации цен.

В деле картеля минтая суды решили, что заключенное участниками соглашение является картелем per se и эффект не подлежит доказыванию. Аналогичное решение в деле о картеле пангасиуса было отменено, так как суды сочли необходимым анализ рынка и установление раздела рынка, т. е. не только соглашение, но и фактическое его исполнение должно было быть доказано. В этом деле суды аргументировали свою позицию так: не было доказано, что картель повлиял на снижение объемов импорта, что препятствия для входа на рынок новым компаниям стали реальными и что установленные участниками картеля цены повлияли на рынок.

В деле о картеле норвежской рыбы необходимыми элементами картельного сговора суды посчитали его влияние на экономические процессы на товарном рынке и состоявшийся раздел территории России между продавцами. Решение по делу о норвежской рыбе интересно еще и тем, что суд предпринимает попытку оправдать картельное соглашение определенными благоприятными последствиями для рынка, хотя закон не устанавливает условий допустимости для соглашений подобного рода.

Такая неопределенность картельного запрета представляет серьезную опасность не только для антимонопольных органов, но и для бизнеса, и для потребителей. Самая главная проблема в том, что она затрудняет пресечение существующих картелей, по сути допуская развитие и исполнение незаконных соглашений по крайней мере до тех пор, пока они не произвели определенного эффекта. Практика доказывания эффекта в картельных спорах не сложилась ни в одной юрисдикции, поскольку это либо невозможно, либо очень затратно.

Недостижимым становится и так называемое общее пресечение (отказ потенциальных нарушителей от совершения правонарушения благодаря страху перед санкциями), поскольку нет внятного послания бизнесу, что допустимо, а что нет. Отсутствие определенности подрывает основания и для уголовных санкций, которые являются единственным инструментом, гарантирующим пресечение для этого вида нарушений.

В основе нашей необычной проблемы помимо многолетней привычки к регулируемой экономике дефицит юридической техники, с одной стороны, и чрезмерное право применение – с другой. Картельный запрет очень уж напоминает запрет прочих соглашений, эффект которых доказывать можно и нужно. Усложняет применение антикартельных норм и распространение антимонопольного права на соглашения государственных органов с бизнесом, что антимонопольному регулированию обычно несвойственно. Для неправомерного поведения чиновников более чем достаточно и уголовных, и административных инструментов, а распространение антимонопольного права на государственные органы затрудняет отделение элементов, для которых необходимо доказать эффект, от элементов, запрещенных per se в конкретном правонарушении, что также дает возможность картелистам уйти от ответственности.

С другой стороны, попытки применить картельный запрет слишком широко тоже опасны. В некоторых решениях судов отчетливо прослеживается попытка воспроизвести исключения для применения санкций за картели, которые существуют в ЕС (и существовали в России до 1995 г.); бизнес и некоторые эксперты считают, что игнорирование малозначительности правонарушения (аналог принципа существенности воздействия в европейском законодательстве) девальвирует смысл картельного расследования.

Игнорирование проблемы приведет к полному обесцениванию антикартельного право применения. Российские штрафные санкции по своему размеру уже больше похожи на лицензионные платежи, чем на угрозу, способную остановить менеджмент от неправомерного решения. Если допустить доказывание эффекта картельных соглашений как необходимого элемента правонарушения, то картельные отделы ФАС будут просто работать вхолостую: картели продолжат делить рынок – и расплачиваться за это будут потребители.

Становление правового регулирования картелей в России неразрывно связано с возникновением и развитием капиталистических отношений. Процесс становления капиталистических отношений и развитие рынка (в котором одним из необходимых элементов саморегулирования и развития является конкуренция) в России отличался своим характером протекания от аналогичных процессов в западноевропейских странах. В России становление рыночных структур происходило при существовании ряда предпосылок.

Закон о защите конкуренции определяет организационные и правовые основы защиты конкуренции, в том числе предупреждения и пресечения монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции. Целями его являются обеспечение единства экономического пространства, свободного перемещения товаров, свободы экономической деятельности в Российской Федерации, защита конкуренции и создание условий для эффективного функционирования товарных рынков.
Россия для сохранения своей национальной и государственной независимости выбрала путь структурирования экономики на основе командно-административной системы, исключающей любые конкурентные отношения в сфере производства и торговли. Это на долгое время исключило из поля зрения юридической науки проблему взаимоотношения конкуренции и монополии в экономическом пространстве.
Таким образом, Россия сравнительно недавно переориентировала экономическую политику государства на создание цивилизованного рынка. В Российском государстве только в восьмидесятые годы XX в. отказались от повсеместного использования в экономике административно-командных методов управления, поэтому необходимость антимонопольного регулирования рыночных отношений и защита конкуренции возникла не так давно. Конкуренция - необходимый атрибут развитой рыночной экономики. Именно она является основным стимулом повышения качества производимой продукции, наращивания объемов производства, формирования наиболее обоснованной цены товаров, качественной и достоверной рекламы. Современное антимонопольное законодательство РФ всемерно направлено на поддержание свободной конкуренции как основы развития национальной экономики, на борьбу с картелями - как наиболее опасными для развития рыночных отношений антиконкурентными соглашениями.

3.Практика противодействия созданию и функционированию картелей.

3.1. Профилактика, прогнозирование и оценка картелизации рынка

В России сложилась уникальная ситуация в сфере противодействия картелям: ФАС рапортует о сотнях раскрытых картелей, подразумевая небывалый успех, а оппоненты службы эти же факты оценивают как риски и для антимонопольной политики, и для экономики в целом. Попробуем разобраться, что может стоять за цифрами и какие критерии важны при планировании антикартельной политики.

Картель уничтожает основу рыночных отношений: вместо того чтобы конкурировать и совершенствовать продукт, конкуренты утрачивают стимулы к развитию и почти всегда препятствуют доступу на рынок новых продуктов и компаний. Все тяготы картелизированной экономики несет на себе потребитель, так как картели поднимают цены на товары не менее чем на 20%. Например, из-за витаминного картеля потребители всего мира годами переплачивали за продукты/лекарства/косметику, содержащие витамин С, а «хлебный картель» в ЮАР сделал недоступными цены на хлеб для населения.

Как всегда, важно определиться с базой для сравнения. Хотя наше законодательство повторяет по многим аспектам антикартельные запреты ЕС, сравнение числа российских дел с числом дел, рассматриваемых Еврокомиссией, вряд ли будет корректно: на наднациональном уровне в ЕС рассматривают только те дела, которые влияют на торговлю между странами. А в странах-участницах система ответственности за картели различается и структурой санкций, и видами нарушений. Например, нередко сговор на торгах по закупкам для государственных нужд, который составляет львиную долю российских картелей, учитывается отдельно как нарушение законодательства о госзакупках, и этим нарушением занимаются другие государственные органы. Некоторые государства активно используют уголовные санкции вместо или вместе с административными штрафами. В Германии, правоприменительная система которой напоминает нашу, счет приговорам за сговор на торгах уже идет на сотни, тогда как у нас он один. Значит ли это, что в Германии более суровое правоприменение?

Одним из главных факторов, определяющих отношения между конкурентами, доверие к праву и, как результат, степень картелизации экономики и успех борьбы с картелями, остаются социальные нормы. Социальные нормы корректируются очень медленно, многие наши сегодняшние установки унаследованы из СССР, когда вся экономика была одним большим картелем, отступление от которого сурово каралось. Так что наши цифры могут быть обоснованы и наследием СССР, и включением в статистику сговора на торгах.

Много отмен решений антимонопольных органов – что это значит?

Нетипично высокое число отмен решений правоприменителя может означать неясность закона.Если анализировать тексты решения российских судов, мы увидим, что суды разных уровней в разное время одни и те же модели оценивают и как незаконные картели, и как допустимую деятельность. Но на начальном этапе это часто сигнал о необходимости разработать критерии для понятий, закрепленных законом. Та же 101-я статья TFEU (Договора о функционировании ЕС), с которой была «списана» ст. 11 нашего закона «О конкуренции», например, является очень общей в расчете на европейскую правовую традицию ожидать от судов выработки критериев и наполнения нормы живым содержанием, что и происходило на протяжении нескольких десятилетий. Нашему картельному запрету меньше 10 лет, и эта работа только началась.

Тот факт, что суды принимают разные решения, говорит и о том, что процесс более или менее состязательный, у граждан и организаций есть средства защиты, особенно если вспомнить, что в налоговых спорах, довольно близких по своей публично-правовой природе к картельным делам, суды удовлетворяют до 65% заявлений налогоплательщиков, а малое число оправдательных приговоров по уголовным делам часто рассматривается как серьезный недостаток системы.

А сговор предприятий малого бизнеса – это картель или нет?

Конечно, картель. Другое дело, что не всегда этот картель стоит внимания правоприменителя. Сам по себе размер бизнеса картелиста не имеет значения, важно разобраться с масштабом всего нарушения, поэтому мировая практика знает случаи ответственности малого бизнеса за картели, если эти картели включали и гигантов. Кроме того, некоторые юрисдикции (ЕС, например) привлекает к ответственности за картели не только конкретное юридическое лицо, но и economic entity (конгломерат компаний, связанных корпоративными схемами и аффилированными лицами) в целом, в какой бы стране мира они ни находились, так что за маленькой компанией может стоять политика серьезного концерна.

Другое дело, что у европейских коллег есть больше возможностей для усмотрения при принятии решений и опыта в понимании, что такое рынок. Поэтому дел по сговорам конкурентов-лавочников практически нет хотя бы из соображений экономии ресурсов. Однако и в России есть достаточно инструментов для регулирования этого вопроса: ст. 2.9 КоАП освобождает нарушителей от ответственности в случае малозначительности нарушения. Возможно, опять не хватает прозрачных для административных органов критериев ее применения, но суды успешно корректируютих ошибки.

Можно ли сделать негативный эффект обязательным элементом картельного правонарушения?

Нет. Во-первых, это будет не картель, а другое правонарушение. Картель – это именно незаконное соглашение конкурентов, даже если им не удалось добиться результата. Во-вторых, у нас уже есть наглядный пример, что требование определенного эффекта по картельным делам блокирует применение этих норм. Например, печально известная 178-я статья УК, предусматривающая уголовную ответственность за картель: даже органы МВД с опытом и мощным следственным аппаратом не справляются с доказательной базой по этим делам. В-третьих, хотя внутреннюю выгоду картелисты получают быстро и неизбежно, внешние последствия картеля могут проявиться спустя годы. С учетом того, что средняя продолжительность картелей составляет около 8 лет, все это время потребитель будет переплачивать около 20% за национальные товары и до 50% за товары, поставляемые участниками международных картелей. В-четвертых, при ограничении ответственности за картели только теми случаями, когда эффект картелей стал видим для всех, Россия окажется безоружной при противодействии крупным международным картелям. Картели – это вид недобросовестной конкуренции, для которого границы не имеют никакого значения. Например, выявленный в начале 2000-х знаменитый картель в химической промышленности включал в себя свыше 20 картелей, в которых участвовали десятки компаний из США, Европы, Японии и Китая. Производители и потребители десятков стран пострадали от сговора, а наказание нарушителей стало возможно исключительно благодаря взаимодействию антимонопольных органов разных юрисдикций с одинаковыми подходами к трактовке картельных нарушений. В нашем случае это означало бы, что доказательства, собранные и предоставленные ведомствами других стран, были бы бесполезны, так как ни одна из юрисдикций не доказывает последствия картелей. В-пятых, эффект картеля не только в изменении цены, это еще и недопуск на рынок новых игроков. Доказать, что кто-то не вышел на рынок из-за картеля, невозможно, просто рано или поздно потребители столкнутся с устаревшими продуктами по завышенным ценам.

Как быть, если участники картеля заявляют о пользе своего сговора?

Вопрос «а вдруг в данном случае данный картель был полезен?», вероятно, заслуживает изучения. Но с учетом того, что на сегодняшний день доказать положительный эффект не удалось никому, а толковать нормы антимонопольного права, во многом опирающегося на экономику, трудно и судьям, и консультантам, пределы такого рассмотрения должны быть четко очерчены, чего на сегодняшний день нет в российском законе. Из творчества судей такие критерии тоже установить не удалось. Поскольку российское антимонопольное право следует целям и логике европейского (а в американском обсуждения пользы картелей нет и быть не может), вероятно, есть смысл предоставить тем, кто верит в положительный результат и имеет тому доказательства, – т. е. участникам картелей, – право доказывать этот положительный эффект.

Европейское законодательство в ч. 3 ст. 101 TFEU допускает освобождение от ответственности за картели, если участник картеля доказал, что соглашение способствовало улучшению продукта, его дистрибуции или техническому или экономическому прогрессу с обязательным одновременным представлением потребителю справедливой доли от такого соглашения и при этом не возложило на компанию ограничений, не связанных с этими благими целями, и не позволило предприятию ограничить конкуренцию на рынке данного товара. Конечно, на сегодняшний день ни одному заявителю ни по одному картельному делу не удалось доказать наличия этих обстоятельств. Однако данная статья задает ориентиры для судов и помогает понимать природу картелей для вынесения решений.

На какие факторы можно опираться для оценки качества антикартельного правоприменения в стране?

Систему антимонопольного права можно оценить по совокупности критериев, включая само право, качество доказательств, средства выявления правонарушений, процесс установления вины или невиновности и налагаемые санкции. Из них особого внимания требуют программы освобождения от ответственности как главные средства выявления картелей и помощь судам в разграничении картелей с другими нарушениями. Административная программа освобождения используется пока в 20–25% нарушений, а уголовная не используется вовсе, тогда как обычно до 75% картелей раскрывается именно благодаря предоставлению информации инсайдерами. В части санкций наше правоприменение выглядит вполне гуманным: санкции рассчитываются по ставкам в разы ниже, чем в ЕС; только за один год, а не за весь период действия картелей; и только в отношении конкретного юридического лица, а не всей группы лиц, как, например, в ЕС. Есть немало случаев, когда нарушители обошлись простым предупреждением, да и наши суды нередко снижают наложенные штрафы.

Оснований говорить о чрезмерном антикартельном правоприменении в России нет, но трудности в толковании и применении закона существуют. Причиной этому могут быть как проблемы квалификации сотрудников, так и социальные нормы. Хотя этот этап естественен, игнорировать его нельзя: формирование рыночных социальных норм – дело долгое и ресурсоемкое. Если пойти на поводу у рудиментарных социальных норм и преследовать только те картели, которые уже причинили осязаемый вред, то Россия лишится инструментов борьбы с международными картелями, а платить за это придется конечному потребителю.

3.2 Современная зарубежная и российская практика противодействия созданию и функционированию картелей

Картели стали одной из угроз экономической безопасности государства. Картели начали меняться качественно: "срок жизни" картеля увеличился в среднем до 2-3 лет, и если раньше количество аукционов, охватываемых деятельностью одного картеля, исчислялось единицами и в редких случаях десятками, то сейчас "нормой" стали десятки и сотни аукционов, поглощаемых одним картелем.

Одной из самых пораженных картелями сфер стали закупки медикаментов и медицинских изделий, было возбуждено более 70 антимонопольных дел. Деятельностью картелей охвачено 80 субъектов Российской Федерации, свыше 3 тысяч аукционов на общую сумму более 10 млрд рублей. Это только региональные закупки, и это лишь вершина айсберга.

В сфере строительства были выявлены признаки картелей на территории 50 регионов, более чем в 140 открытых аукционах в электронной форме на общую сумму около 7 млрд рублей. Это, как правило, строительство и капитальный ремонт социальных объектов: школ, больниц, детских садов.

На 15% возросло количество дел о нарушении статьи 16 закона о защите конкуренции - об антиконкурентных соглашениях с участием органов власти. Это, несомненно, плохо. Общественная опасность антиконкурентных соглашений, в которых участвуют чиновники, облеченные властью, очень высока, так как ущерб в подобных случаях наносится не только конкуренции, но и интересам государственной службы.

25 января 2017 года Государственной Думой РФ в первом чтении был принят проект федерального закона о дифференциации административных штрафов за участие в антиконкурентных соглашениях. В этом законопроекте соглашения с органами власти были отнесены к "иным соглашениям" и верхний предел санкции был снижен в три раза. На фоне изложенного выше действия законодателя выглядят несколько странными. На наш взгляд, уголовно наказывать нужно не только чиновников, но и большими административными штрафами сам бизнес, который получил от этих соглашений выгоду, неконкурентные преимущества на рынке и деньги которого стали питательной средой для коррупции.

Вынесен ряд серьезных решений о крупных картелях по поставке медикаментов и изделий медицинского назначения, в том числе и решение в отношении ООО "ФАРМ СКД" и ОАО "НОВОФАРМ". Компания "ФАРМ СКД" является одним из крупнейших поставщиков препаратов для лечения ВИЧ и инфекционных гепатитов. Беспрецедентным по своему размаху стал картель, участниками которого признаны 90 юридических лиц.

Взаимодействие с правоохранительными органами стало, несомненно, лучше. Появились реальные уголовные дела с хорошей перспективой, появились приговоры за участие в сговорах на торгах. Но по-прежнему количество дел о картелях идет на сотни, а количество уголовных дел - на единицы. При этом почти все дела возбуждены и расследованы Следственным комитетом России. Может, и правда, стоит законодательно передать подследственность уголовных дел по ст. 178 УК РФ следователям Следственного комитета России?[

Из числа направленных в правоохранительные органы материалов об уголовно наказуемых картелях не возбуждены уголовные дела о картеле поставщиков обмундирования для нужд МВД и ФТС, о картеле поставщиков медикаментов в Удмуртии, о картеле строителей в Красноярске, о картеле поставщиков нефтепогружного кабеля. Список этот можно продолжать и продолжать долго. Что служит причиной отказа в возбуждении уголовных дел? Обычно это формальные отказы, на мой взгляд обусловленные непониманием статьи 178 УК РФ. Либо это просто ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей следователями и дознавателями.

Есть случаи, не поддающиеся какому-либо пониманию. Цитата из постановления прокурора Тверской области от 25.02.2016 о возвращении уголовного дела для производства дополнительного расследования:

В 2016 году был подготовлен ряд законодательных инициатив, которые направлены на совершенствование правовой основы борьбы с картелями и иными антиконкурентными соглашениями. Все они находятся в разной степени готовности.

Идея введения "оборотного" штрафа за воспрепятствование внезапным проверкам, так называемым "рейдам на рассвете", витала в воздухе давно. Спасибо нашим и зарубежным компьютерным компаниям, сопротивление которых при проведении проверок послужило спусковым механизмом для запуска этой законодательной инициативы. Сейчас она уже в целом одобрена рабочей группой Совета законодателей Российской Федерации по совершенствованию законодательства в сфере закупок.

"Рейды на рассвете" являются во всем мире одним из основных способов получения доказательств по делам о картелях, в том числе и по делам о сговорах на торгах. Существующая в настоящее время санкция за воспрепятствование проведению проверок, закреплённая частью 1 статьи 19.4.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в виде штрафа от пяти до десяти тысяч рублей не сдерживает противоправное поведение проверяемых компаний, в случаях когда речь идет о картелях с оборотами в сотни миллионов и сотни миллиардов рублей. Я думаю, что штраф в размере до 1% от годового оборота компании мог бы иметь вполне реальный сдерживающий эффект. Добросовестным компаниям этот законопроект ничем не грозит. Такая норма нам нужна только для обеспечения проведения внезапных проверок по делам о картелях. Таких проверок ФАС России проводит от 40 до 50 в год. Мы анализируем все такие проверки: малый и средний бизнес подпадает под такие проверки лишь в случаях, если такие компании обслуживают деятельность картеля. Но это единичные случаи. Во время этих проверок нам зачастую оказывают ожесточенное сопротивление, сопряженное с сокрытием или уничтожением документов и компьютерной информации. Можно, конечно, было бы для обеспечения этих проверок попросить у законодателя силовых полномочий, как это сделали некоторые федеральные органы исполнительной власти. Но мы решили пойти мирным путем, путем мягкого экономического принуждения.

Во многих зарубежных юрисдикциях предусмотрены "оборотные" штрафы за воспрепятствование проверкам антимонопольного органа. Такая санкция, в частности, закреплена законодательством многих европейских стран и Европейского союза. Мы рассчитываем на принятие данного законопроекта в 2017 году.

Еще одно предложение, направленное на профилактику сговоров на торгах, - это предупреждение заказчиков и участников конкурентных способов определения поставщиков (подрядчиков, исполнителей) об административной и уголовной ответственности за нарушение законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок, антимонопольного законодательства и антикоррупционного законодательства.

Предлагается, чтобы заказчик при проведении конкурентных способов определения поставщиков (подрядчиков, исполнителей), а также участник при подаче заявок подавали заявление о том, что при подготовке к торгам они не вступали в антиконкурентные соглашения либо иным образом не ограничивали конкуренцию и предупреждены об административной и уголовной ответственности за нарушение законодательства Российской Федерации о контрактной системе, антимонопольного законодательства и антикоррупционного законодательства. В случае электронных торгов операторы электронных площадок должны будут предусмотреть возможность подписывать типовое заявление непосредственно на электронной площадке заказчиками и участниками закупок с использованием электронной подписи в своих "личных кабинетах".

Ежегодно к административной ответственности привлекается около полутора тысяч хозяйствующих субъектов за антиконкурентные соглашения. Наши наблюдения показывают, что значительная часть их руководителей имеют довольно слабые представления, а иногда и вовсе ничего не знают о запрете картелей на торгах. О наказании за правонарушение, а тем более о его размере начинают задумываться лишь после возбуждения антимонопольного дела. Незнание запрета, санкции за его нарушение сводят на нет удерживающую силу закона. Такое заявление в составе документации о торгах - это, конечно, не панацея от картелей, но оно будет иметь определенный сдерживающий эффект и позволит сэкономить многие миллиарды рублей бюджетных средств.

Кроме этого, мы обсуждаем запрет на манипулирование на торгах и введение ответственности за такое деяние, сопоставимой с ответственностью за картели. Подобного рода действия причиняют большой вред законным интересам общества и государства, интересам добросовестных участников хозяйственного оборота, однако не все из них в настоящее время могут быть пресечены, поскольку формально не относятся к антиконкурентным соглашениям.

Обсуждаются также совершенствование института освобождения от административной ответственности за антиконкурентные соглашения, введение так называемой "системы маркеров" и заключение соглашения с компаниями, которые собираются признаться.

Новый порядок исследования состояния конкуренции формализовал то, что государство всегда делало по делам о картелях и иных антиконкурентных соглашениях. Вполне понятно, что исследование состояния конкуренции на торгах должно отличаться от анализа состояния товарного рынка при картеле. Точно так же, как и то, что, рассматривая дела о картелях, совершенно необязательно исследовать взаимозаменяемость товаров. В то же время хотел бы обратить внимание, что приказом закреплен необходимый минимум того, что антимонопольному органу необходимо исследовать. Если для принятия решения необходим больший объем исследования, его нужно проводить. Если, например, из картельного соглашения предельно понятно, о чем договорились его участники, то необходимо товарный рынок, на котором договорились участники соглашения, определять исходя из предмета этой договоренности. Если такого ясного понимания нет, то возможно проведение дополнительного исследования товарного рынка, для того чтобы уточнить предмет картельного соглашения. Так, например, мы поступили, исследуя рынок при рассмотрении дела о картеле производителей нефтепогружного кабеля. Дополнительные исследования в объеме большем, чем это предусмотрено в порядке проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке, необходимы и в случае, когда результаты этих исследований могут стать одним из доказательств существования картеля. Например, путем экономического исследования доказать, что создание картеля привело к повышению цен или разделу товарного рынка.

Судебная практика имеет прямое влияние на практику правоприменения. Это взаимосвязанные процессы.

В марте 2016 года Верховный Суд РФ опубликовал обзор судебной практики по антимонопольным делам, в котором есть раздел, посвященный антиконкурентным соглашениям, и дано разъяснение, какие доказательства можно использовать при доказывании картелей и как необходимо подходить к их оценке. Цитирую: "Факт наличия антиконкурентного соглашения не ставится в зависимость от его заключения в виде договора по правилам, установленным гражданским законодательством, включая требования к форме и содержанию сделок, и может быть доказан в том числе с использованием совокупности иных доказательств, в частности фактического поведения хозяйствующих субъектов". Такой подход судов к доказыванию антиконкурентных соглашений складывался достаточно долго, и я рад тому, что Верховный Суд России закрепил эту положительную судебную практику.

Сложилось достаточно устойчивое понимание судов, что картели - это соглашения тайные и влекут за собой административную и уголовную ответственность.Поэтому зачастую антимонопольным органам не удается найти прямых доказательств картеля, и суды, понимая это, делают выводы о том, что антиконкурентное соглашение может быть доказано достаточной совокупностью косвенных доказательств

В вопросе, как доказывать картели и иные антиконкурентные соглашения, правоприменителям и судам удалось найти общий язык. Несколько хуже обстоит дело с тем, что нужно доказать, с предметом доказывания. Картель в законе о защите конкуренции сформулирован как запрет per se: любой картель наносит вред конкуренции. Запрещено любое соглашение хозяйствующих субъектов, которое бы привело или могло привести к последствиям, указанным в пунктах 1 - 5 части 1 статьи 11 закона о защите конкуренции (это, например, повышение или поддержание цен, раздел товарного рынка, прекращение производства товаров). Законодателем презюмируется, что наступление или угроза наступления этих последствий ограничивает конкуренцию, а стало быть, необходимо доказать только то, что эти последствия наступили или могли наступить. Ограничение конкуренции как элемент состава правонарушения появляется только в четвертой части статьи 11 закона о защите конкуренции.

Запрет per se на картели - общемировая практика. Я не знаю ни одной юрисдикции, где это было бы иначе. Начиная с 2010 года у нас в стране судебная практика формировалась именно так. Пример тому - всем известное Постановление Президиума Высшего арбитражного суда N 9966/10 от 21.12.2010.

Но в практике Верховного Суда РФ в последние два года наметился некий разворот: надо доказывать ограничение конкуренции, вредное влияние на товарный рынок и наступление неких последствий на рынке по делам о картелях и не нужно доказывать ограничение конкуренции по делам об иных антиконкурентных соглашениях, запрещенных частью 4 статьи 11 закона о защите конкуренции. Мы получили пока несколько таких решений.

Я думаю, что картель есть и останется в Российской Федерации, пока у нас существует рыночная экономика и запреты на антиконкурентные соглашения, запретом per se. Надеюсь на то, что в ближайшее время это будет закреплено в постановлении Пленума Верховного суда РФ по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции.

В законодательстве для картелей, в отличие от иных антиконкурентных соглашений, нет иммунитетов от антимонопольного преследования. Мы не преследуем добросовестный малый бизнес. Как правило, компании, формально отвечающие критериям малого или среднего бизнеса, выступают в картелях прикрытием для крупных и реальных участников картелей. Наиболее явно это видно в случаях сговоров на торгах. Такие компании можно и нужно преследовать, хотя бы для того, чтобы наказать тех, кто стоит за ними. И мы стараемся это делать. И то, что мы очищаем торги от картелей, несомненно, полезно добросовестному бизнесу малому и среднему.

Заключение.

Возникновение интегрированных формирований в экономике России является следствием определенных процессов, которые начались в начале 90-х годов в период реформирования экономики. Рыночные отношения побуждают хозяйственные структуры, и в первую очередь, крупные промышленные предприятия, быть мобильными и адаптированными к изменениям рыночной конъюнктуры. Для того чтобы успешно работать в условиях рыночной конкуренции и реализовывать значительные финансово-промышленные проекты предприятиям уже недостаточно функционировать в рамках отдельных разрозненных хозяйственных обществ, и поэтому они стремятся объединяться в группы предприятий по отраслевому, территориальному или иному принципу. Опыт многих развитых стран свидетельствует о том, что создание и функционирование промышленно-финансовых групп, концернов, ассоциаций и корпораций является одной из перспективных организационно-экономических форм развития рыночной экономики и дает основания утверждать, что деятельность определенных форм интегрированных корпоративных структур определяет направленность дальнейшего развития национальной экономики. Актуальность темы исследования обусловлена углублением интеграционных процессов, происходящих в экономике РФ в современных условиях и приводят к появлению качественно новых форм хозяйствования, в состав которых следует отнести отраслевые интегрированные производственные формирования, холдинговые компании, ПФГ, бизнес-группы и т. др. Высоко оценивая вклад отечественных и зарубежных авторов в решение вопросов развития интегрированных формирований (в т.ч. картелей), следует отметить объективную необходимость дальнейшего углубления теоретических исследований и практических разработок проблем их деятельности с учетом специфики национальной экономики. Существенные сдвиги в промышленном производстве второй половины ХХ ст., особенности образования крупных многоотраслевых концернов исследовали В. Бовыкин, М. Бункина, В. Голосов, С. Меньшиков, Е. Нухович, Г. Полуница, И. Сысоев, Г. Солюч, И. Фаминський, Ю. Юданов и др. Отдельные важные аспекты опыта формирования и становления финансово-промышленных групп (ФПГ) в 90-е годы ХХ ст. нашли отражение в работах российских ученых: С. Авдашевой, Ю. Винслава, С. Голубевой, В. Дементьева, Д. Львова, Л. Макаровича, Ю. Петрова, В. Рудашевского, Е. Сабурова и др. Целью курсовой работы является исследование теоретических и методических основ создания интегрированных экономических формирований в условиях усиления интеграционных процессов, исследование финансового механизма их функционирования с учетом отраслевой специфики и форм хозяйствования, а также изучение методических подходов к оценке эффективности их деятельности. Согласно поставленной цели были определены следующие задачи: - исследовать финансово-экономические предпосылки возникновения интеграционных процессов и проанализировать эволюционные этапы их развития в условиях рыночных отношений; - изучить сущность понятия “картель” и систематизировать основные классификационные признаки, провести их сравнительную характеристику; - исследовать основные внутренние и внешние факторы активизации интеграционных процессов в России в условиях мирового экономического кризиса и структурной перестройки экономики; - определить роль и специфику создания и функционирования интегрированных формирований, действующих на основе комбинирования деятельности

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Варламова А.Н. Правовое регулирование конкуренции в России. М.: ЮрИнфоР, 2000. 273 с.
2. Горбачева В.Ю. Формирование рыночных структур и конкурентной политики в современной России: Дис. ... к.э.н.: 08.00.01. СПб., 2010. 198 с.
3. Гусейнов Рифат Мир-Ахмед-оглы. История экономики России: Учебное пособие для студентов экономических вузов. М.: ИВЦ Маркетинг: ЮКЗА, 1999. 303 с.
4. История отечественного государства и права: Учебник / Под ред. О.И. Чистякова. М.: БЕК, 1999. 207 с.
5. Кинев А.Ю. Картель - тайная монополия: Сборник статей и интервью. М., 2012. 232 с.
6. Кинев А.Ю. Картели и другие антиконкурентные соглашения [Текст]: право и практика / Федеральная антимонопольная служба. Москва - Берлин: Infotropic media, 2011. 145 с.
7. Князева И.В. Антимонопольная политика в России: Учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности "Национальная экономика". 2-е изд., перераб. М.: ОМЕГА-Л, 2005. 505 с.
8. Кулин А.А. Монополии в современной экономике России: сущность, особенности, антимонопольное регулирование: Дис. ... к.э.н.: 08.00.01. Воронеж, 2005. 172 с.
9. Пузыревский С. Третий антимонопольный пакет // Предпринимательство и право: информационно-аналитический портал. URL: http://lexandbusiness.ru/view-article.php?id=985.
10. Степанова М.М. Правовое регулирование конкуренции на современных товарных рынках: Дис. ... к.ю.н.: 12.00.03. М., 2010. 196 с.
11. Сулакшина А.С. Соглашения и согласованные действия хозяйствующих субъектов, ограничивающие конкуренцию на товарных рынках в Российской Федерации: Дис. ... к.ю.н.: 12.00.03. М., 2007. 189 с.
12. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб.: Тип. 2-го отд-я собств. Е.И. В. канцелярии, 1845. 898 с.
13. Федоров А.Ф. Торговое право / [Соч.] проф. Новорос. ун-та А.Ф. Федорова. Одесса: "Слав." тип. Е. Хрисогелос, 1911. 896 с.
14. Юданов А.Ю. Конкуренция: теория и практика: Учебно-практическое пособие. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гном-пресс, 1998. 174 с.
15. Якунин В.И., Сулакшина А.С., Ахметзянова И.Р. Государственная конкурентная политика в России: состояние и проблемы / Труды центра. Вып. N 3. М.: Научный эксперт, 2006. 20 с.