Теории происхождения права. Особенности сущности права

Содержание:

Введение

Уже тысячелетия люди живут в условиях государственно-правовой действительности. Они являются гражданами (или подданными) определенного государства, подчиняются государственной власти, сообразуют свои действия с правовыми предписаниями и требованиями. Естественно, что еще в глубокой древности они стали задумываться над вопросами о причинах и путях возникновения права.

В системе юридических наук теория государства и права занимает главенствующее положение, выполняя как академическую, методологическую, так и прагматическую, практическую роль. В этой связи вопросам теории государства и права традиционно уделялось и уделяется большое внимание как в отечественной, так и в зарубежной юридической литературе, о чем свидетельствуют многочисленные монографии, статьи, а также учебники и учебные пособия.

Государство и право являются сложными, многогранными явлениями политико-правовой, социальной действительности, зависимыми друг от друга и в то же время сохраняющими определенную самостоятельность.

Основным же вопросом для нас являются как и сама сущность права, так и возможные теории происхождения самого права, его особенности и различия, среди других возможных теорий происхождения права.

Понятие и сущность права

Необходимым условием существования любого общества является регулирование отношений его членов – социальное регулирование. Выделяют следующие виды социального регулирования:

• нормативное – носит общий характер: нормы (правила) адресованы всем членам общества или определенной его части и не имеют конкретного адресата;
• индивидуальное – относится к конкретному субъекту, является индивидуальным приказом действовать соответствующим образом.

Оба эти вида неразрывно связаны между собой. Нормативное регулирование в конечном счете приводит к воздействию на конкретных индивидов, приобретает конкретного адресата. Индивидуальное же невозможно без общего, т. е. нормативного, установления прав осуществляющего такое регулирование субъекта на подачу соответствующих команд.

Социальное регулирование пришло от далеких предков, и развивается оно вместе с человеческим обществом. При первобытнообщинном строе основным регулятором общественных отношений были обычаи. Они закрепляли выработанные веками наиболее рациональные, полезные для общества варианты поведения в определенных ситуациях, передавались из поколения в поколение и отражали в равной степени интересы всех членов общества. Обычаи изменялись очень медленно, что вполне соответствовало темпам изменения самого общества, происходившего в тот период. В более позднее время появились тесно связанные с обычаями и отражавшие существовавшие в обществе представления о справедливости, добре и зле нормы общественной морали и религиозные догмы. Все эти нормы постепенно сливаются, чаще всего на основе религии, в единый нормативный комплекс, в единство, обеспечивающее достаточно полную регламентацию еще не очень сложных тогда общественных отношений. Такими обычаями, одобренными моралью и освященными религией, были в первобытном социуме нормы, определяющие порядок обобществления добытого членами сообщества продукта и его последующего перераспределения, которые всеми воспринимались как не только правильные и безусловно справедливые, но и как единственно возможные.

Принятие существовавших норм поведения как «своих», безусловная солидарность с ними были связаны и с тем, что первобытный человек не отделял себя от общества, не мыслил себя отдельно от рода и племени. И поскольку все нормы расценивались как ниспосланные свыше, правильные, справедливые, то, естественно, у многих народов за содержанием этих норм, а нередко и за самими нормами и их совокупностью закрепились такие наименования, как «право», «правда» (ius, right, recht) и т. п. В этом смысле право появилось раньше государства, и обеспечение его реализации, соблюдения всеми правовых предписаний было одной из причин возникновения государства.

Развитие первобытного общества, о котором говорилось выше, привело на определенном этапе к тому, что произошло его расслоение. Возникли либо особая социальная группа, составляющая чиновничий государственный аппарат, который стал фактическим собственником средств производства, либо класс, обративший эти средства в частную собственность. В обоих случаях возникли социальное неравенство и эксплуатация человека человеком, иногда носящая замаскированный характер. Естественно, что для людей, поставленных в неравные условия распределения общественного продукта, передача общего достояния в руки узкого круга лиц перестала казаться справедливой. Участились нарушения таких обычаев, размывался, разрушался закрепленный ими и веками сохранявшийся неизменным порядок. Установленная обычаями форма общественных отношений пришла в противоречие с их изменившимся содержанием.

Людьми, более всего заинтересованными в пресечении таких нарушений, были представители формирующихся господствующих классов, социальных групп, в руках которых находилась не только собственность (общественная или частная), но и публичная власть. И именно формирующийся государственный аппарат использует эту власть для пресечения подобных нарушений и осуществления мер принуждения к лицам, их совершающим.

Возникают, таким образом, правовые обычаи, т. е. такие обычаи, которые обеспечиваются государством. Следует указать на то, что процессы классообразования, формирования государства и возникновения права протекают параллельно, подкрепляя друг друга. Развитие общества с появлением даже зачатков государства резко убыстряется, и скоро наступает момент, когда правовые обычаи не могут обеспечить регулирование социальных связей: они изменяются слишком медленно, не поспевая за темпами социального развития. Поэтому появляются новые источники, формы закрепления норм права: законы, судебные прецеденты, нормативные договоры.

Можно выделить два основных способа фиксации норм права. Там, где господствующее положение занимает государственная собственность, основным источником, способом фиксации правовых норм становятся, как правило, сборники нравственно-религиозных положений (Поучение Птахотепа в Древнем Египте, Законы Ману в Индии, Коран в мусульманских странах и т. п.). Зафиксированные в них нормы носят зачастую казуальный характер. Дополняются они в случае необходимости другими обычаями (например, адатами) и конкретными (ненормативными), но имеющими силу закона установлениями монарха или по его уполномочию чиновниками государственного аппарата.

В обществе же, основанном на частной собственности, которая обусловливала необходимость равенства прав собственников, развивалось, как правило, более обширное, отличающееся более высокой степенью формализации и определенности законодательство, и прежде всего гражданское, регулирующее более сложную систему имущественных общественных отношений. В некоторых случаях достаточно древнее законодательство отличалось такой степенью совершенства, что пережило на многие века использовавший его народ и не потеряло значения и сегодня (например, частное римское право).

Так или иначе, в любом государственно-организованном обществе тем или иным способом нормы права возводятся в закон, освященный свыше, поддерживаемый и обеспеченный государством. Правовое регулирование общественных отношений становится важнейшим методом государственного руководства обществом. Но в то же время возникает и противоречие между правом и законом, поскольку последний перестает выражать всеобщую справедливость, отражает интересы только части, и, как правило, меньшей части общества.

Определение понятия права имеет теоретическое и практическое значение. Во-первых, от его содержания и формы зависят направление научного анализа в правоведении и его результаты, во-вторых, оно жизненно важно при непосредственном применении юридических норм надлежащими органами и лицами, так как в соответствии с ним нередко решается основной вопрос практической юриспруденции – правомерность поведения субъектов.

Одна из общих характеристик права заключается в том, что оно – способ установления объективной меры вещей, метод социальной регуляции. В различные исторические периоды те или иные социальные и политические структуры посредством понятия «право» стремятся утвердить в своих интересах определенные социальные отношения, принципы, порядки, действия, нормы, идеалы и обосновать их соответствие социальной правде, справедливости. Как следствие, в философских, юридических, политических, этических доктринах, в практике политической борьбы как в прошлом, так и в настоящем, неравнозначные по своему содержанию понятия обозначены термином «право». В сущности, различные дефиниции понятия права являются выражением исторически конкретных социальных проблем и одновременно определенным вариантом их разрешения. Эти различия в конечном счете порождены не только многогранностью самого явления права, но и неадекватным применением термина. И ныне представляются актуальными слова И. Канта о том, что юристы все еще ищут определение для своего понятия права.

Однако общепризнанным является понимание права как совокупности правовых норм, регулирующих общественные отношения.

Сущность права – это обусловленная материальными и социально-культурными условиями жизнедеятельности общества, характером классов, социальных групп населения, отдельных индивидов общая воля как результат согласования, сочетания частных или специфических интересов, выраженная в законе либо иным способом признаваемая государством и выступающая вследствие этого общим (общесоциальным) масштабом, мерой (регулятором) поведения и деятельности людей.

Признание общей воли сущностью права выделяет право среди иных нормативных регуляторов, придает ему качество общесоциального регулятора, инструмента достижения общественного согласия и социального мира в обществе. Понимание воли в праве в отстаиваемом подходе исключает сведение права, к орудию насилия, средству подавления индивидуальной воли.

Воля, закрепляемая в праве, официально удостоверяется и обеспечивается государственной властью; отвечает требованиям нормативности; имеет специфические формы внешнего выражения (закон, судебный прецедент, нормативный договор, правовой обычай и т. д.); является результатом согласования интересов участников регулируемых отношений и в силу этого выступает именно общей волей, в той или иной мере приемлема для них; соответствует прогрессивным идеям права и др. Соответствие общей воли этим требованиям придает ей характер всеобщей, государственной воли, вследствие чего право приобретает качество реально действующего феномена, утверждается в качестве господствующей системы нормативного регулирования.

Для понимания природы права принципиально важно иметь в виду, что право выступает:

• в форме идей, представлений;
• юридических предписаний (велений или установлений), исходящих от государства;
• действий или отношений, в которых реализуются идеи, принципы и предписания, права.

В теоретической юриспруденции с давних пор ведутся споры о том, что следует признавать важнейшим элементом права – идеи, нормы или действия (отношения).

Для представителей естественно-правового направления и так называемой психологической школы правовые идеи выступают первоосновой, главным компонентном права. Нормы или же действия способны лишь с той или иной степенью достоверности отразить то, что выражают эти идеи. Представители нормативной школы наиболее важным элементом признают юридические предписания. Это, по их мнению, и является собственно правом, регулятором поведения. Сторонники так называемого социологического направления приоритетным в содержании права признают действия или отношения.

Однако, только интегративный подход позволяет отразить в праве как нормативные свойства, так и его деятельностный характер. В таком аспекте право предстанет реальной силой общества, противоречащей произволу и беспорядку. Точнее высвечивается роль государства по отношению к праву – оно не «производит» право, но обеспечивает его на всех стадиях бытия права. Данный подход позволяет более точно подойти к оценке соотношения объективного и субъективного в праве, осмыслить роль фактической правомерной деятельности в правообразовательном процессе, а следовательно, и природу так называемого фактического права, не отторгая и не относя к «предправовым» факторам то, что изначально наделено правовыми свойствами.

Утверждение интегративного подхода к праву имеет важное мировоззренческое значение, ориентируя массовое и профессиональное правосознание на понимание того, что правовое регулирование отношений и поступков возможно лишь там, где объективно существуют доказуемость и исполнимость прав и обязанностей средствами юридического процесса, что действие права предполагает определенные условия, требуемые ресурсы, наличие специальных структур, способных применять право и при необходимости принуждать к его исполнению.

С учетом существенных свойств целесообразно отметить следующие признаки права.

Социальность. Этот признак характеризует первичное содержание права, обеспечивающее общесоциальную и классовую функции: организацию производства, распределение и перераспределение производимого или добываемого продукта, нормирование индивидуальных затрат труда на общественные нужды, господство классов или социальных групп в обществе, распределение и закрепление социальных ролей в обществе, должностей в государстве, организацию и осуществление государственной власти, регламентацию товарно-денежных отношений и отношений собственности, обеспечение эксплуатации и привилегий, а также другие сферы, связанные с организационно-трудовой и социальной жизнью общества.

Нормативность. Право выступает как система норм (правил поведения), характеризуемых логической структурой («если-то-иначе»), установлением масштаба, меры поведения, определяющих границы, рамки дозволенного, запрещенного, предписанного (позитивное обязывание). Эти свойства регулятивной системы (дозволения, запреты, позитивное обязывание) зародились еще в обществах присваивающей экономики, но на этапе становления права приобретают новое содержание, формы выражения, способы обеспечения.

Обязательность. Правовые нормы обеспечиваются возможностью государственного принуждения, то есть наделяются не только идеологическим механизмом (авторитет, справедливость, религиозная поддержка), но и возможностью неблагоприятных последствий при их нарушении, имеющих характер имущественных ущемлений, физических, моральных страданий.

Формализм. Правовые нормы, как правило, фиксируются в письменном виде в специальной форме – законы и их сборники, прецеденты и т. д. Формализм составляет особую ценность права, защищая право от произвольного изменения, закрепляя необходимую обществу устойчивость этого регулятора. Формализм права определяется порядком создания законов, их изменением, отменой, что действительно «работает» на стабилизацию общества, на точность применения, исполнения, соблюдения и использования правил поведения.

Процедурность. Право как система норм включает в себя четкие процедуры создания, применения, защиты. Процедурные правила, процессуальный порядок – характерный признак права, определяющий его связь с государственным аппаратом, прежде всего со специализированными органами – судом, полицией и т. п.

Неперсонифицированность. Этот признак подчеркивает то качество права, что его нормы не имеют, как правило, конкретно определенного, индивидуального персонифицированного адресата, а направлены неопределенному, абстрактному кругу лиц. Если какое-либо конкретное лицо оказывается в условиях, предусмотренных структурой соответствующей нормы, оно и является адресатом нормы. С этим признаком связана и неоднократность действия нормы права, ее протяженность во времени.

Институциональность. Появление права связано с определенным сознательным процессом создания норм права, с правотворчеством, которое осуществляют определенные органы государства признанием государством тех или иных возникших самоорганизационно правил поведения (обычаев) правовыми, с деятельностью уполномоченных на это судов (прецедент).

Объективность. Этот признак характеризует закономерный характер появления права на этапе перехода общества к производящей экономике, естественный результат внутреннего развития регулятивной системы. Право, таким образом, не даруется какой либо внешней силой обществу, не появляется по велению каких-либо культурных героев. Оно, как и государство, одно из условий существования политически организованного общества на этапе производящей экономики и так же, как государство, имеет большую социальную ценность.

Право в различных теоретико-юридических концепциях наделяется и иными признаками, но теоретически обобщенные новые исторические данные позволяют именно в системе указанных признаков определить право. При этом следует подчеркнуть, что правильную характеристику новому основному пласту регулятивной системы раннеклассового общества дает только совокупность этих признаков. Только в совокупности они определяют социальную ценность права.

Функции права производны от его сущности и определяются назначением права в обществе. Функции – это «свечение» сущности права в общественных отношениях.

Функции права – это основные направления юридического воздействия на общественные отношения, определяемые сущностью и социальным назначением права в жизни общества. Соответственно этому можно отметить следующие особенности функции права:

Функции права – это такие направления его воздействия на общественные отношения, потребность в осуществлении которых порождает необходимость существования права как социального явления.

Функции выражают наиболее существенные, главные черты права и направлены на осуществление коренных задач, стоящих перед правом на данном этапе развития общества.

Функции права представляют направления его активного действия, упорядочивающего определенный вид общественных отношений. Поэтому одним из важнейших признаков функции права является ее динамизм, движение, действие. Еще Гете говорил: «Функция – это существование, мыслимое нами в действительности».

Постоянство как необходимый признак функции характеризует непрерывность, длительность действия этой функции.

В известной степени условно можно выделить две группы критериев, которые лежат в основе дифференциации функций права:

• внешние, в соответствии с которыми выделяют так называемые социальные функции права (политическую, экономическую, воспитательную),
• внутренние – вытекают из самой природы права, способов его воздействия на поведение людей, особенностей форм реализации. Внутренние функции права принято подразделять на регулятивные и охранительные.

Регулятивная и охранительная функции – это имманентные праву функции, которые определяют необходимость его существования как социального института общества.

Особенности регулятивной функции заключаются прежде всего в установлении позитивных правил поведения, в организации общественных отношений, в координации социальных взаимосвязей. В рамках этой функции выделяют две ее разновидности (подфункции) – регулятивную статическую и регулятивную динамическую.

Регулятивная статическая функция выражается в воздействии права на общественные отношения путем их закрепления в тех или иных правовых институтах. В этом состоит одно из назначений правового регулирования. Право прежде всего юридически закрепляет, возводит в разряд четко урегулированных те общественные отношения, которые представляют собой основу нормального, стабильного существования общества, соответствуют интересам его большинства и выражают общую волю.

Решающее значение в проведении статической функции принадлежит институтам права собственности, институтам политических прав и свобод граждан. Отчетливо данная функция выражена в авторском, изобретательском праве и др.

Регулятивная динамическая функция выражается в воздействии права на общественные отношения путем оформления их движения (динамики). Она воплощена в институтах гражданского, административного, трудового права, опосредующих хозяйственные процессы в экономике, и других сферах.

Наиболее характерными путями (способами) осуществления регулятивной функции права являются:

• определение посредством норм права праводееспособности граждан;
• закрепление и изменение правового статуса граждан;
• определение компетенции госорганов, полномочий должностных лиц;
• установление правового статуса юридических лиц;
• определение юридических фактов, связанных с возникновением, изменением и прекращением правоотношений;
• установление конкретной правовой связи между субъектами права (регулятивные правоотношения);

определение оптимального типа правового регулирования (общедозволительного, разрешительного) применительно к конкретным общественным отношениям.

С учетом сказанного регулятивную функцию права можно определить как обусловленное социальным назначением направление правового воздействия, выражающееся в установлении позитивных правил поведения, предоставлении субъективных прав и возложении юридических обязанностей на субъектов права в целях закрепления и содействия развитию отношений, соответствующих интересам общества, государства и граждан.

Охранительная функция права – это обусловленное социальным назначением направление правового воздействия, нацеленное на охрану общезначимых, наиболее важных экономических, политических, национальных, личных отношений, их неприкосновенность и сообразно этому на вытеснение отношений, чуждых данному строю.

Специфика охранительной функции состоит в следующем.

• характеризует право как особый способ воздействия на поведение людей, выражающийся во влиянии на их волю угрозой санкций, установлением запретов и реализацией юридической ответственности.
• служит информатором для субъектов общественных отношений о том, какие социальные ценности взяты под охрану государством посредством правовых предписаний.
• является показателем политического и культурного уровня общества, гуманных начал, содержащихся в праве.

Характерные черты охранительной функции права прослеживаются более четко, если ее сравнить с правоохранительной деятельностью государства. Общее назначение последней сводится к тому, чтобы обеспечить неуклонное выполнение субъектами права требований закона, т. е. обеспечить режим законности. Достигается это выявлением правонарушений, их расследованием, привлечением к ответственности виновных.

Особенности сущности права

Противоречивость сущности права.

Единая классовая сущность права в полном согласии с объективной диалектикой окружающей нас действительности отличается противоречивостью.

Такой подход к праву принципиально важен для диалектико-материалистического истолкования этого сложного социального явления. «В собственном смысле, — говорил В.И. Ленин, — диалектика есть изучение противоречия в самой сущности предметов».

В чем состоит противоречие в сущности права?

Право является орудием классово-политического господства: так как право выражает государственную волю господствующего класса (которая, в свою очередь, обусловлена требованиями данного экономического базиса), оно является политическим инструментом, средством классового политического господства. При помощи права решаются коренные политические, экономические задачи в классово-антагонистическом обществе: закрепляется диктатура господствующего класса, осуществляется подавление классовых противников, проводятся принципиальные экономические, социально-политические мероприятия, угодные господствующему классу.

Вместе с тем, будучи возведенной в закон волей господствующего класса, право в данном классовом обществе является инструментом общесоциального регулирования — основным регулятивным «устройством», призванным обеспечивать функционирование классового общества как единого социального организма. В соответствии с той ролью, которую выполняет государство в осуществлении «общих дел, вытекающих из природы всякого общества», право является таким социальным регулятором, посредством которого и достигаются главным образом общественное упрочение способа производства, его относительная эмансипация от просто случая и просто произвола, урегулированность и порядок в общественных отношениях, возможность существования классового общества как целостной системы. Обе стороны сущности права нельзя отрывать друг от друга или изображать их в качестве «двойственной» сущности; они лишь стороны, моменты, по выражению К. Маркса, единой, хотя и внутренне противоречивой, сущности права как классового регулятора. Именно — классового! Ведь и регулятивная сила права как общесоциального регулятора обусловлена необходимостью обеспечить функционирование общества как единого организма в условиях существования классов. Именно это обстоятельство (уникальное с точки зрения сложности решаемых здесь задач) и вызвало к жизни потребность существования такого мощного общесоциального регулятора, каким является право.

В то же время стороны единой классовой сущности права в зависимости от особенностей классовой формации могут находиться в противоречии (в эксплуататорских обществах), иметь неравное развитие. При таком неравном развитии одна из сторон сущности может стать своего рода доминантной, влияющей на общий фон и общую направленность юридического регулирования, и тогда другая сторона сущности отступает на второй план, оказывается как бы приглушенной, проявляется в трансформированном, стертом виде.

И вот здесь важно отметить, что в обществах с антагонистическими классами господствующий класс придает функционированию права как инструмента классового господства доминирующее, а в эксплуататорских обществах — и всепоглощающее значение.

Положение о противоречивых сторонах единой классовой сущности права призвано отразить в самом содержании и научных резервах защищаемой теоретической конструкции особенности не только права в обществах с антагонистическими классами и общенародного права, по и такого своеобразного регулятивного механизма в масштабе всего человечества, как международное публичное право.

Как правило, общетеоретические положения формулируются в юридической науке таким образом, что они ориентированы на внутригосударственное право, и, прежде всего на право, складывающееся в обществах с антагонистическими классами. Факт существования и специфика международного публичного права при этом не принимаются в расчет, и порой оно интерпретируется как «отрасль», существующая чуть ли не в одном ряду с отраслями национальных правовых систем.

Международное публичное право действительно отличается многими особыми чертами, которые в полной мере не укладываются в общепринятые общетеоретические конструкции. Оно не «отрасль», а целостная правовая система, существующая в одном ряду не с отраслями внутригосударственного права, а с внутригосударственным правом в целом. Важная особенность этой системы в науке, думается, в достаточной мере еще не изученная состоит в том, что международное право вбирает все многообразие социальных норм, опосредствующих межгосударственные отношения, — нормы морали, корпоративные нормы, нормы-обычаи. С этим связаны особенности источников международного права, свойственных ему обеспечительно-принудительных мер, механизма действия международно-правовых норм.

Но тогда, быть может, международное публичное право — это вообще не право, т. е. «нечто другое», чем-то, что понимается под правом в общетеоретической литературе?

Нет, международное публичное право — это тоже право. Все дело лишь в том, что оно представляет собой его модификацию, находящуюся в иной плоскости, нежели право внутригосударственное.

И один из наиболее существенных моментов, который объясняет специфику международного публичного права, относится как раз к той стороне сущности права, которая выражает его качество общесоциального регулятора. Именно потому, что человечество на данной стадии исторического развития не образует такой целостной системы, как то или иное классово-определенное общество, в области международного права отсутствует необходимость существования мощной социальной силы (со всеми вытекающими особенностями регулирования), как это характерно для организации социальной жизни внутри каждого конкретного классового общества. А это придает международному публичному праву характер такой классовости, которая выражает борьбу и сотрудничество между государствами, группами государств, а в современных условиях — борьбу и мирное сосуществование между социальными системами.

Право — институционное образование.

Фундаментальный факт, выражающий специфику права как юридического явления, заключается в том, что последнее как раз потому, что формируется и функционирует в классовом обществе, и имеет классовую сущность, конституируется в виде объективного права — институционного нормативного регулятора.

Причем субъективные юридические права (юридическая свобода поведения), неотделимые от юридических обязанностей, понимаются здесь уже как феномен, производный или, во всяком случае, зависимый от объективного права, входящий в его орбиту.

Есть все основания утверждать, что положение об органическом единстве закона и права как юридического явления — решающий пункт подлинно научного подхода к правовой действительности. Почему? По крайней мере, по двум основаниям.

Во-первых, потому, что социальный смысл воплощения в праве классово-господствующей воли, определенной материальными условиями жизни господствующего класса, состоит в том, что таким путем конституируется мощная социально-классовая сила. Эта сила по своему характеру, параметрам, действию такова, что может существовать именно в виде особого институционного образования; только в таком виде право отличается всеобщностью, общеобязательностью, качеством стабилизирующего фактора и т. д. И именно в таком институционном виде, надо заметить, право является специфическим социальным образованием, характеризуется особыми свойствами, жесткой структурой, своеобразными закономерностями, всем тем, что позволяет видеть в нем предмет особой науки — правоведения. Объективируется же право в особое институционное социально-классовое нормативное образование через закон — юридические формы, которые одни способны организовать право как своеобразное юридическое явление, привести к конституированию целостного, отличающегося мощной силой социального явления. Рассматривая меры по ограждению работающих детей и подростков от разрушительного действия капиталистической системы, К. Маркс указывал: «Это может быть достигнуто лишь путем превращения общественного сознания в общественную силу, а при данных условиях этого можно добиться только посредством общих законов, проводимых в жизнь государственной властью». После завоевания политической власти, писал Ф. Энгельс, господствующий класс «придает своим притязаниям всеобщую силу в форме законов».

Во-вторых, потому, что закон (в глубоком социально-философском смысле) представляет собой высшее и стабильное воплощение нормативности. Той нормативности, которая даже в своем первичном, элементарном виде способна исключить, говоря словами К. Маркса, «просто случай» и «просто произвол», а в праве, получив качество всеобщности, по самой своей природе выступает как фактор, противостоящий (разумеется, в зависимости от конкретных экономических, социально-классовых условий) произволу, своеволию отдельных индивидов и групп людей.

Институционность права является той его чертой, которая позволяет говорить о «двойной» его надстроечной природе; относясь в общем к идеологическим явлениям, к общественному сознанию, право вместе с тем и именно потому, что является образованием институционного порядка в единстве с государством составляет особую часть надстройки над экономическим базисом.

Особенности права как институционного образования свидетельствуют о том, что в области правовой действительности необходим более глубокий, более тонкий, диалектический подход к освещению формы и содержания права. Субстанция, «вещество» права, представляют собой выраженные в формализованном виде, в текстах правовых актов, — правила, предписания. Отсюда — особый, высокий уровень объективированности, который позволяет использовать понятие «институционное образование» в строгом смысле этого выражения и который в отличие от объективированности таких явлений, как правосознание, выводит право на плоскость четкой, предметно очерченной реальности. Потому-то форма права — не просто нечто внешнее по отношению к его содержанию (как это нередко толкуется, например, при рассмотрении соотношения нормы и статьи закона, системы права и системы законодательства), а сама организация содержания, которое объективируется и существует, лишь будучи отлитым в известные формы. Причем это касается не только внутренней формы, выражающей четкую структурированность права как «материализованой системы», но и внешней формы — законов, иных правовых актов, представляющих собой необходимый, конститутивный момент в формировании и самом существовании права.

В то же время существенно важен и такой момент. Характеризуя право как явление близкое, взаимообусловленное с законом, вне его в своем развитом виде невозможное, не следует интерпретировать единство между ними таким образом, что сам по себе закон (правовой акт) — это и есть собственно право и что, следовательно, любые и всякие правовые акты или их совокупность сами по себе образуют право. Законы в указанном выше смысле — средство, инструмент конституирования права, придания классово-господствующей воле качеств институционного нормативного регулятора, обладающего мощной социальной силой. Самое же право потому и право, что отличается нормативностью, «возведенностью», является воплощением юридической свободы поведения участников общественных отношений, нормативным критерием правомерности этого поведения (дозволенного и запрещенного) и, следовательно, раскрывается как специфический феномен в единстве объективного и субъективного права. А это значит, что законы, иные акты государства, лишенные такого рода «возведенности», — особого, отмеченного К. Марксом специфического правового содержания, воплощающего идею классово определенной справедливости, могут стать в условиях эксплуататорского общества «пустыми масками», а то и «законодательством произвола».

На последний из приведенных моментов необходимо обратить специальное внимание.

Если в соответствии с теоретико-прикладным профилем правоведения попытаться выделить ту характеристику права, которая ориентирована на практическую сторону правовой действительности, то право предстает в виде определителя (меры) юридически дозволенного простора правомерного поведения людей, их коллективов, социальных образований и, следовательно, критерия юридической правомерности (соответственно — неправомерности) этого поведения. Глубина марксистско-ленинской концепции права, оттеняющей его классовую природу, его значение мощной классовой силы, обусловленной экономическим базисом, в том и состоит, что указанный подход помимо всех иных моментов объясняет необходимость того, чтобы свобода поведения участников общественных отношений в классовом обществе воплощалась в системе субъективных юридических прав, опирающихся на государственно-властный критерий правомерного и ненравомерного т. е. на специфическое институционное нормативное образование — объективное право.

Основные проявления и показатели мощной социальной силы права — его качества:

всеобщности: способность ввести и обеспечивать в общественной жизни в принципе общий для всех субъектов, единый, одинаковый для всех порядок, функционирующий непрерывно во времени; при этом охватывать регулирующим воздействием весьма широкий круг общественных отношений, обеспечивать закрепление и охрану отношений и ценностей в самых различных сферах социальной жизни, в том числе в тех, которые опосредуются иными социальными нормами;

стабилизирующего фактора: способность обеспечивать устойчивость, постоянство данного порядка в общественных отношениях, причем надолго вперед, на постоянной, на неизменной в принципе основе;

социальной формы, дающей эффект «гарантированного результата»: способность на максимальное, насколько позволяет социальный надстроечный инструментарий, воздействие на людей — достижение заложенных в юридических нормах программ, моделей поведения;

формы, обеспечивающей социальную активность: способность определять содержание, объем и рамки социальной свободы участников общественных отношений, меру их самостоятельности, свободного, инициативного действования.

Все эти регулятивные качества выражают, разумеется, потенциальные способности права, его резервы, его возможную юридическую энергию. Как конкретно они проявляются в той или иной правовой системе, каковы их соотношение, удельный вес и реальное социальное значение, зависит от классовых, социально-исторических условий, особенностей содержания, сущности данной правовой системы и некоторых иных факторов.

Право — индивидуально-правовая деятельность — правосудие.

Классовая сущность права предопределяет не только его особенности как институционного образования, его силу, свойственные ему регулятивные качества, но и характерные черты юридически значимой индивидуально-правовой деятельности компетентных органов, прежде всего органов правосудия, суда (а в ряде случаев — и самих участников общественных отношений).

По своим исходным моментам необходимость указанной деятельности сопряжена со спецификой права, выраженного в своего рода абстракциях — общих нормах спецификой, требующей, чтобы на основе действующих норм было обеспечено их индивидуализированное, конкретизированное действие, правовое решение разнообразных вопросов, вытекающих из ситуаций, которые имеют юридическое значение. В том-то и состоит одно из важных достоинств права, что оно, будучи нормативным, общеобязательным (всеобщим) регулятором, в то же время вбирает в себя достоинства индивидуального регулирования общественных отношений.

Индивидуально-правовая деятельность, имеющая при режиме законности характер применения права, приводит к выработке индивидуальных правовых предписаний. Эти предписания, содержащиеся, в частности, в решениях судов по гражданским и уголовным делам, в разовых актах административных органов, выполняют преимущественно обеспечительную функцию, нацелены на то, чтобы обеспечить, поддержать, довести до необходимого результата заложенные в нормах общие программы поведения людей. Вместе с тем они в известных пределах выполняют и индивидуально-регулятивную функцию: конкретизируют содержание прав и обязанностей, вид и объем мер государственного принуждения и т. д. Иначе говоря, индивидуальные предписания, хотя и не входят в собственно право, все же вслед за юридическими нормами могут быть источниками, носителями юридической энергии, критериями правомерности поведения участников общественных отношений.

И вот здесь должно быть принято во внимание следующее.

Решающее, что раскрывает социально-политическое и юридическое значение индивидуально-правовой деятельности, — это особенности данной общественно-экономической формации, классовая сущность права. Социально-экономические, политические потребности общественной жизни, воля господствующего класса проводятся не только через объективное право, но и через государственно-властные индивидуальные предписания. Последние, таким образом, играют весьма заметную роль в обеспечении того, чтобы правовое регулирование воплощало нормативность в смысле социальной оправданности, обоснованности, правильности с позиций господствующих общественных отношений. Это предопределяет и оценку индивидуально-регулятивных элементов, их реального значения, которое в зависимости от состояния законности, иных социально-политических условий может заключаться как в устранении теневых сторон нормативного регулирования, в его обогащении, так и в классово определенной корректировке, «исправлении» юридических норм, в деформации «записанного» в праве.

В эксплуататорских обществах властно-индивидуальная деятельность государственных органов во многих случаях связана с нарушением законности. Именно индивидуально-правовая деятельность (судебное и административное усмотрение) позволяет судебным и иным органам эксплуататорского государства сводить на нет внешне демократические правовые установления, выхолащивать их относительно прогрессивное содержание, подправлять законы, принятые государством в результате давления революционных, прогрессивных сил. Все это и обеспечивает, порой при довольно привлекательном фасаде законодательства, функционирование юридической системы как последовательно эксплуататорски-классового регулятора.

В социалистическом обществе индивидуальные предписания носят строго поднормативный характер. В условиях режима социалистической законности индивидуальное регулирование вообще может быть признано правовым лишь постольку, поскольку осуществляется на основе, в пределах, формах и процедурах, предусмотренных юридическими нормами. При режиме строгой законности единственно социально оправданным, закономерным соотношением между юридическими нормами и индивидуальными предписаниями является такое, при котором первые (юридические нормы) выступают исходными, юридически первичными, а вторые (индивидуальные предписания) — производными, юридически вторичными. Именно тогда при помощи актов судебных, а также иных правоприменительных органов возможно обогатить правовое регулирование, в полной мере осуществлять его с учетом конкретных жизненных ситуаций.

Теории происхождения права

Происхождение права, как и происхождение государства, всегда привлекало внимание мыслителей в древности и в более поздние времена. Познание процесса правообразования позволяет познать природу права, его сущность, характерные особенности, выяснить соотношение права и государства, а также с другими социальными явлениями.

Особая роль в познании права первоначально отводилась религии. Поэтому наиболее древние учения о государстве — теологические.

В Древнем Египте, Вавилоне, Иудее господствовала идея божественного происхождения государства и права. Появление права обосновывалось божественным промыслом. Правовые нормы — это нравственные правила жизни, которые исходят от Бога и указывают человечеству правильное направление жизни. Понятие права связывалось со справедливостью, а впоследствии — с правосудием. Именно Богом устанавливается в обществе вечный естественно-божественный порядок справедливости. Все люди равны и наделены Богом равными возможностями. Следовательно, нарушение этого равенства в человеческих отношениях есть отступление от божественного закона. Важным фактором, поддерживающим божественный порядок в обществе, является наказание: при жизни со стороны государства, а после смерти за прегрешения и проступки, в том числе преступления, — божественным судом.

Наибольшее распространение теологические учения получили в период утверждения феодальных отношений. В этот период появляется учение известного ученого-богослова Фомы Аквинского. Согласно его учению миром управляет Божественный разум. Право есть действие справедливости в божественном порядке человеческого общежития, а сама справедливость выражает отношение человека не к самому себе, а к другим людям и состоит в воздаянии каждому ему принадлежащего.

Ф. Аквинский различал право и закон. Последний представлял собой «известное установление разума для общего блага, обнародованное теми, кто имеет попечение об обществе», т. е. правителями. Закон оценивается с точки зрения соответствия его праву как высшей справедливости, имеющей божественное происхождение. Вечный закон не доступен человеческому сознанию. Но человек различает добро и зло, должное и недолжное поведение. На этой основе он разрабатывает рационалистические принципы, составляющие естественный закон. Таким образом, Ф. Аквинский утверждал, что существует Вечный закон, который управляет Вселенной, — это божественный разум, его часть составляет божественный закон, который содержится в Библии. От него производны все другие законы. В частности, от него производен естественный закон, который есть отражение Вечного закона в человеческих отношениях. Естественный закон предписывает стремиться к самосохранению, продолжению рода, обязывает искать истину (Бога) и уважать достоинство людей. Естественный закон отражается и конкретизируется в человеческих законах, назначение которых — силой и страхом принуждения заставлять людей избегать зла, стремиться к добродетели. Право есть там, где нет противоречия между естественным и человеческими законами. Но человеческие законы несовершенны, поэтому если они противоречат естественным установлениям и божественному закону, то им можно не повиноваться. В то же время любое выступление против законной власти он считал смертным грехом.

В эпоху капитализма теологические теории нашли выражение в виде неотомизма, который исходит из божественной природы права. Наиболее ярким представителем этого направления был Жак Маритен (1882–1973). По его мнению, существуют два мира: мир сущностей, духовный, нематериальный мир и производный от него мир материальный.

Их единство определяется духовным началом — Богом. Право, как и государство, представляет собой результат действия духовных начал, отражение божественного разума в общественном порядке. Ж. Маритен связывал нормативное регулирование поведения и поступков человека с так называемыми нормами-пилотами, которые воспроизводят вечный божественный закон и ориентируют человека на выполнение нравственного долга, умножение блага и помогают избегать зла.

Неотомисты акцентируют внимание на идее солидаризма как основы объединения людей в различные формы, полагая, что социальное примирение, социальный мир должны соотноситься при их оценке с божественными предначертаниями, которые являются истинным источником жизни.

Естественно-правовые учения относятся к самым распространенным правовым теориям. По своему содержанию они не однородны, особенно в современных модификациях.

Отдельные положения теории естественного права были известны мыслителям Древней Греции и Древнего Рима. В частности, софисты исходили из того, что в основе образования права нет ничего вечного, неизменного. «Право» или «правда» есть результат соглашения людей, их договоренности придерживаться в своих взаимоотношениях определенных правил, чтобы обеспечить безопасность всех и каждого. Таким образом, право — изобретение людей, искусственное образование. Против этого возражали такие выдающиеся мыслители древности, как Сократ, Платон, Аристотель. Они исходили из того, что не все право — искусственное изобретение человеческого разума. Наряду с письменными законами существуют вечные, неписаные законы, не зависящие от воли людей и составляющие естественное право, «вложенное в сердца людей самим Божественным разумом».

Римские юристы наряду с положительным правом, т. е. законами, признавали существование естественного права, которое нередко рассматривали как идеал, к которому должно стремиться положительное право. Естественное право исходит из свободы и равенства людей. Но Аристотель в то же время полагал, что сама природа предназначила одних людей быть свободными, а других — рабами, последним быть рабами «и полезно, и справедливо». Однако отношения между рабом и его господином должны быть дружественными, так как они покоятся на естественных началах.

Теории естественного права претерпели серьезные изменения в эпоху Средневековья. Мыслители этого периода исходили из божественного происхождения права.

Расцветом теорий естественного права принято считать XVII–XVIII вв. Значительный вклад в развитие этих теорий внесли Г. Гроций и Б. Спиноза (Голландия), Т. Гоббс и Дж. Локк (Англия), Ж. -Ж. Руссо и П. Гольбах (Франция) и А. Н. Радищев (Россия). Они отказались от идеи божественного происхождения естественного права и обратились к воле народов, наций, отдельного человека. Признавалось, что в обществе наряду с позитивным правом, созданным государством (законодательством), существует высшее право, свойственное человеку от природы, — естественное право. Оно служит критерием позитивного права с точки зрения его соответствия справедливости. Если такого соответствия нет, то законы государства являются неправовыми. При этом под естественным правом понимались законы природы, которые провозглашают всех равными, следовательно, законы государства должны быть одинаково справедливыми ко всем людям.

Основные положения теории естественного права нашли закрепление в Декларации независимости США (1776), затем в Конституции США 1787 г., в Декларации прав человека и гражданина во Франции (1789) и др.

Уступив на какое-то время свое место исторической школе права, теория естественного права вступила в XX в. в период возрожденного естественного права и получила широкое распространение во многих странах Европы (Германия, Франция, Италия, Австрия), Латинской Америки и Северной Америки.

Теория возрожденного естественного права подчеркивает свою связь с естественным правом на предыдущих этапах развития и ставит своей задачей поиски идеального критерия для положительного права.

Оно не признает вечного, неизменного для всех народов и времен права и полагает, что естественное право исторически меняет свое содержание.

Для возрожденного естественного права характерно возникновение на его базе частных теорий и доктрин. Назовем прежде всего неотомическую теорию, которая уже упоминалась и представителем которой был Ж. Маритен. Она традиционно рассматривается как одно из течений современной естественно-правовой теории и одновременно обоснованно причисляется к теологическим учениям, так как ее исходное начало — божественная воля.

Суть неотомической теории состоит в том, что все должное и сущее проистекает от Бога, а человек как творение божьей воли является носителем естественного права. Оно существует вечно, но открывается людям по-разному в зависимости от их разума, и с помощью свободной воли человека воплощается в его действиях для достижения целей, выражающих Божью волю.

Таким образом, естественное право трактуется как совокупность абстрактных принципов — свободы, справедливости, выполнения заключенных договоров, уважения властей, общего блага и др., которые предопределены Божьей волей и воплощаются по воле Бога.

Феноменологическая теория (от греч. слова «феномен», обозначающего явление, постигаемое при помощи чувств). Наиболее ярким представителем этой теории был немецкий философ Э. Гуссерль (1859–1938). В основу происхождения права он кладет представление о так называемых эйдосах — чистых сущностях, идеальных юридических формах, априорных (заранее определенных) нормативных идеях. Эйдетическое право — разновидность естественного права, которое предшествует позитивному праву и определяет его содержание. Правовые эйдосы (нормы) существуют всегда в природе в виде объективных притязаний, обязательств, собственности и других категорий. Они приобретают юридическую форму лишь тогда, когда на них направлено сознание человека. А потому норма права не существует без человека как субъекта познания. Нормативные идеи осуществляются в актах сознания множества людей и определяют действия людей в конкретном обществе. На основе эйдетического права возникает нормативный порядок поступков людей. Следовательно, априорно существующее эйдетическое право определяет содержание действующего позитивного права.

Экзистенциалистическая теория (экзистенциализм — философия существования, образа жизни) исходит из противопоставления обыденного, отчужденного бытия и глубинного, живого существования, воплощенного в существовании (лат. слово «экзистенция» — существование) человека. Право черпает свою силу именно в способе существования человека, хотя внешне воплощается в застывших искусственных формах. Отсюда позитивное право имеет вторичный и, следовательно, необязательный характер. Представитель этой теории немецкий ученый М. Хайдеггер (1889–1976) считал, что правовые отношения, правовые оценки вытекают не из юридических установлений государственной власти, а из способа существования (экзистенции) судьи, правителя, администратора. Причем содержание экзистенции со временем меняется. Поэтому естественное право не имеет постоянного содержания, каждая жизненная ситуация индивидуальна и неповторима. Юридическая норма представляет собой мертвое, механическое образование, в отличие от экзистенции, которая определяет масштабы справедливости и поступков людей.

Герменевтическое направление естественной теории (от греч. слова «герменевтика» — разъясняю, т. е. искусство истолкования текста) исходило из недопустимости разрыва и противопоставления естественного и позитивного права. Сторонники герменевтического подхода к происхождению и сущности права полагают, что естественное право развивается исторически и выступает как высшая справедливость для каждого конкретного периода развития общества. Право есть соответствие должного и сущего, их полное совпадение. Текст юридического закона должен «вписываться» в фактическое положение вещей. Главное при таком подходе не нормы права, а правовые отношения между людьми, правовые решения, правовые поступки и правовое поведение людей. Судьи, другие должностные лица, принимая правовое решение, как бы приспосабливают должное к сущему, посредством чего и создается конкретно-историческое право.

Все перечисленные выше направления естественной теории права взаимно переплетаются и дополняют друг друга.

Историческая школа права сформировалась в Германии в противовес теории естественного права. Ее главой считается Ф. Савиньи (1779–1861). Он выступал против игнорирования специфически национальных потребностей и особенностей в праве и отрицал участие свободной человеческой воли в развитии истории и права. Право, по его мнению, не является искусственным изобретением законодателя, оно не выдумано людьми. Истоки права надо искать в истории его развития.

Право возникает стихийно, подобно языку, естественно и постепенно и служит выражением духа народа, присуще только этому народу. Законодатель не может «пересоздать» право, как и не может изменить законы языка. Задача законодателя — зафиксировать веками складывающиеся обычаи и народные верования, придать им юридическую форму как «общее утверждение нации». Таким образом, обнаруживая себя первоначально в глубине народного духа, право затем на более высоком уровне развития общества разрабатывается юристами-профессионалами. Но они не создают право, а извлекают необходимые правила поведения из того правового массива, который живет в национальном самосознании. Таким образом, право не обладает универсальностью, присущей всем народам, а имеет сугубо национальный характер и потому не может быть перенесено в другое общество.

Видными представителями исторической школы права были Г. Гуго (1764–1844) и Г. Пуха (1798–1846).

Историческая школа права оказала значительное влияние на становление историко-правовых наук, которые обращались к проблемам протоправа (социальных норм, действовавших в догосударственных обществах), формирования и развития общенациональной идеи, которая создавалась в тот период для объединения немецких земель в единое государство.

Психологическая теория происхождения права исходит из того, что источником формирования права служат внутренние переживания людей, их правовые эмоции. Основоположником психологического направления в юриспруденции считают дореволюционного юриста Л. И. Петражицкого (1867–1931). Он полагал, что появление официальных юридических норм стало возможным в силу способности людей к правовым эмоциям, особого психического состояния, которое позволяет регулировать человеческое поведение в рамках сущего и должного. У каждого народа существует так называемое интуитивное право, которое развивается постепенно, не подвержено фиксированию и не зависит от чьей-либо воли или произвола. Оно легко приспосабливается к новым жизненным ситуациям, подвижно и побуждает перемены в позитивном праве, т. е. законодательстве.

По мнению Л. И. Петражицкого, право не есть реальность, оно лишь комплекс переживаний человека, а права и обязанности существуют не реально, а в сознании того, кто в данную минуту переживает конкретные юридические чувства и мысли. Право есть психологический фактор общественной жизни и действует только психологически.

Более того, Л. И. Петражицкий рассматривал право как явление, порожденное индивидуальным сознанием, а не общественным. Единственным источником права он считал индивидуальное сознание. Всякое иное право, существующее вне сознания человека, есть оптический обман.

Л. И. Петражицкий под правом понимал эмоциональные переживания человека императивно-атрибутивного характера. Что это означает?

Атрибутивная норма — это переживания чувства правомочия на что-то, а чувство обязанности сделать что-то есть императивная норма.

Право — это переживания человека, которые, с одной стороны, учитывают чью-либо обязанность совершить какие-либо действия, а с другой — чье-либо притязание на осуществление этих действий (либо на воздержание от них), которые предопределены обязанностью. Следовательно, право целиком относится к миру внутренних, чисто субъективных переживаний человека. Право не связано с государством и с другими социальными явлениями. Для Л. И. Петражицкого характерно чрезмерно широкое толкование и понимание права. Как он писал, правом «оказывается не только многое такое, что находится вне ведения государства, не пользуется официальным признанием и покровительством, но и многое такое, что со стороны государства встречает прямо враждебное отношение, подвергается преследованию и искоренению как нечто противоположное и противоречащее праву в официально-государственном смысле». Отсюда включение им в право не только права нормальных и хороших людей, но и права преступных организаций, права, возникающего на почве суеверий, и т. п.

Сторонниками психологической теории были дореволюционные государствоведы Н. М. Коркунов, Ф. Ф. Кокошкин, М. А. Рейснер. У Л. И. Петражицкого немало последователей среди зарубежных юристов, которые всю общественную жизнь понимали как проявление психического начала (Г. Тард, Ф. Уолрд). По теории Г. Тарда, законом, определяющим развитие общества, является закон психологического подражания. Право создается господствующими классами для того, чтобы низшие классы подражали высшим.

В известной мере на психологической теории основывалось учение известного австрийского психиатра З. Фрейда. Он пытался объяснить индивидуальную жизнь человека и все социальные процессы с позиции подсознательных инстинктов, полагая, что бессознательное является определяющим фактором поведения и всей жизни человека.

Таким образом, психологическая теория считает возможным внегосударственное возникновение права. В его создании решающую роль играют правосознание и правовая культура народов.

Марксистское учение о происхождении права базируется на основополагающей идее — возникновение права неразрывно связано с образованием государства. А поскольку они возникают одномоментно, причины и закономерности их развития одни и те же, а именно: появление прибавочной стоимости, затем и частной собственности привело к расколу общества на антагонистические классы. В результате первобытные обычаи оказались не приспособленными для регулирования поведения людей. В то же время для функционирования государства потребовались такие нормы, которые смогли бы сделать государственную волю общеобязательной. В результате возникла потребность в нормативном регулировании, которое обеспечивало бы классовое господство и стало бы классовым регулятором общественных отношений.

Ими стали юридические нормы, образующие в своей совокупности право.

Марксистская теория выделяет два пути правообразования:

1) перерастание первобытных обычаев в нормы обычного права. При этом государство снабжает обычаи принудительной санкцией;

2) правотворчество государственных органов, которые устанавливают новые нормы, выражающие волю господствующего класса, и которые навязываются всему обществу. Эти нормы были направлены на то, чтобы обеспечить классовое господство, и поддерживаются принудительной силой государства.

Согласно марксистской теории право жестко привязано к государству и подчинено ему. Оно служит его инструментом, с помощью которого государство решает свои классовые задачи. Отсюда главная функция права — принуждение, подчинение воле того класса или той социальной группы, которые стоят у власти.

Вывод

Подытоживая изложенный материал о происхождении права, можно сделать вывод, что среди ученых нет единства мнений по данному вопросу. Почти все теории происхождения права основываются на истинных свойствах права и процессах его возникновения, но при этом отдельные факторы нередко преувеличиваются.

Так же, рассмотрение права как социальной силы требует, надо думать, использования еще одной категории, которую можно назвать «регулятивные качества права» в отличие от первичных свойств права (общеобязательной нормативности, формальной определенности, системности, государственной гарантированности, правообязывающего действия). Регулятивные качества представляют как бы проекцию первичных свойств на социальные процессы, выражающую потенциальные возможности права, его способности, понимаемые, разумеется, в том смысле, в каком это допустимо в отношении надстроечных явлений.

Список используемой литературы

1. Медушевская Н.Ф. Естественное право как дар и обязанность // Юридический мир. - 2009. - № 7.
2. Мелехин А.В. Теория государства и права: Учебник. - М.: Изд-во «Маркет ДС», 2007.
3. Нерсесянц В.С. К праву. О происхождении равенства (из неопубликованного) // История государства и права. - 2009. - № 17.
4. Попова А.В. Общефилософские проблемы права в трудах русских неолибералов в конце XIX - начале XX в. // Журнал российского права. - 2009. - № 2.
5. Рассказов Л.П. Теория государства и права: Учебник для вузов. - М.: РИОР, 2008. - 463 стр. - (Высшее образование).