«Гражданское право»

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Сделки играют важную роль в современной хозяйственной жизни. О значении сделок можно судить уже потому, что все участники гражданского оборота осуществляют «Жизнь в праве» главным образом путем совершения различных сделок. Физические лица ежедневно заключают сделки, на основе которых им продают товары, предоставляют услуги, выполняют работы. И продолжается это в течение всей жизни человека.

Большое место занимают сделки в предпринимательской деятельности независимо от того, идет ли речь о торговле, торговом посредничестве, банковских и биржевых операциях, которые в иной, чем сделки, форме, не могут существовать. Совершая сделки, организации согласовывают свою деятельность по производству продукции, снабжению друг друга необходимыми материалами, сырьем, оборудованием, по капитальному строительству и выполнению научно-исследовательских, проектных и конструкторских работ. При помощи сделок юридические лица организуют перевозки продукции разными видами транспорта.

Объектом исследования выступают общественные отношения, образующие институт недействительных сделок, а также обстоятельства, возникающие в процессе изменения указанных отношений, и положения теории гражданского права о недействительности сделок.

Предметом курсовой работы являются юридические нормы, образующие правовой институт недействительных сделок по незаконному субъектному составу, законодательство, регулирующее эти отношения, и практика его применения судебными органами.

Цель работы - изучение проблемы недействительности сделок и ее последствий по российскому гражданскому праву.

В соответствии с вышеизложенной целью работы выявляются следующие задачи:

- исследование правовой природы недействительности сделок;

- выявление оснований для признания сделки недействительной;

- характеристика видов ничтожных сделок;

- характеристика видов оспоримых сделок;

- определение последствий для каждого вида недействительных сделок.

Методологической основой является комплексный метод, включающий в себя общенаучные методы познания (анализ, синтез, исследование причинных связей, описание), так и методы познания, присущие юридической науке (формально-логической и лингвистической интерпретации права, историко-правовой).

Теоретическая основа курсовой работы состоит из трудов ведущих советских и российских ученых-цивилистов (М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, Б.М. Гонгало, В.П. Грибанова, О.С. Иоффе, А.С. Комарова, З.Г. Крыловой, В.И. Матвеева, Д.И. Мейера, И.Б. Новицкого, Б.И. Пугинского, О.Н. Садикова, Е.А. Суханова, Г.Ф, Шершеневича и др.)

Структура работы обусловлена целью и задачами исследования. Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

1 Общая характеристика недействительных сделок

1.1 Понятие и сущность недействительности сделок

Институт недействительных сделок в римском праве явился плодом взаимодействия двух правовых систем: ius civile - цивильного права и ius honorarium - права преторского. Дореволюционная отечественная цивилистика, в лице, в частности, Д.И. Мейера, предлагала рассматривать два вида сделок, как и вообще юридических действий: законные и незаконные. При этом он сделал предложение, которое, пожалуй, никогда не утратит своей актуальности: «коренное правило для юриста - всячески поддерживать сделку, ибо нельзя предполагать, что участники ее действовали напрасно, а напротив, должно дать место предположению, что они хотели постановить нечто действительное».

Современная классификация юридических фактов сделки однозначно отнесена к категории правомерных действий. Но и сам Д.И. Мейер ранее указывал, что «под понятие сделки не подходит нарушение права», хотя и производящее изменение в существующих юридических отношениях, но цель нарушения права иная; соответственно, и существо сделки отлично от юридического действия, составляющего нарушение права.

Д.И. Мейер также утверждает, что только законные сделки можно назвать сделками, так как сделки незаконные не считаются действительными, следовательно, и существующими. Кроме этого, Д.И. Мейер сделал важное замечание о том, что ничтожество поражает незаконные сделки только при соприкосновении их с общественной властью. Вне зависимости от последней незаконные сделки существуют так же, как и сделки законные.^[1]

Вопрос о правовой сущности недействительных сделок, об отнесении их к неправомерным или правомерным действиям, находят свое отражение и позднее практически у всех исследователей вопроса. При этом большинство советских и современных российских цивилистов называют совершение недействительных сделок правонарушением.

Как же быть при такой почти общепризнанной квалификации с употреблением термина «недействительная сделка»: сделка ли это, при ее первой характеристики в качестве действия правомерного. Рассмотрим основные определения, чтобы составить представление о позиции ученых по данному вопросу.

«Недействительность сделки означает, что действие, совершенное в виде сделки, не порождает юридических последствий, т.е. не влечет возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, кроме тех, которые связаны с ее недействительностью. Недействительная сделка является неправомерным юридическим действием.

«Недействительность сделки означает, что действие, совершенное в виде сделки, не обладает качествами юридического факта, способного породить те гражданско-правовые последствия, наступления которых желали субъекты».

Данное понимание недействительности сделки при тщательном изучении, кажется, заключает в себе внутреннее противоречие. Действительно, если сделка по определению действие правомерное, то насколько логично считать сделкой действие неправомерное? Рациональное объяснение такому противоречию можно найти в работе И.Б. Новицкого «Сделки»: «Раз воля сторон выражена и направлена на определенный результат (установление, изменение или прекращение правоотношений), этот факт наступил и не наступившим стать не может. Другое дело - те юридические последствия, которые с ним нормально связываются: они могут не наступить, и в этом последнем случае имеет место недействительная сделка».

При этом И.Б. Новицкий предложил признак правомерности относить лишь к типу сделки, но не к содержанию конкретной сделки. Основу такого вывода составил аргумент о необходимости четкого разграничения сделки и ее последствий. Соответственно, он не считает по данному критерию неправомерными сделки, совершенные с нарушением требуемой законом формы и совершенные под влиянием угрозы, обмана, насилия и с использованием стечения тяжелых обстоятельств. На мой взгляд, это первый серьезный отход от признания всех недействительных сделок противоправными. В дальнейшем, отойдя от типа сделки, Б.Б. Черепахин отметил, что не всегда признак противоправности присущ недействительной сделке.^[2]

В.В. Артемов утверждает, что в отечественной юриспруденции уже на рубеже XVIII и XIX веков различались, даже противопоставлялись правонарушение и сделка. Он является сторонником отнесения недействительных сделок к группе действий неправомерных, составляющих по определению явление полярное понятию сделки. Соответственно, он предлагает такие действия именовать «волеизъявлениями», которые уже могут быть недействительными и действительными.

Развил изложенные разработки и Ю.К. Толстой, который предложил сохранить понятие «сделка» только для правомерных действии, вызывающих такой правовой эффект, на достижение которого они направлены». Такой цели можно достичь, изменив в легальном определении сделки направленность на соответствующую результативность, то есть указать, что сделка представляет собой действие, не направленное на достижение определенных правовых последствий, а влекущее такие последствия. Против такого понимания выступил В.А. Рясенцев, предостерегший в недопустимости отождествления фактического состава сделки с ее последствиями. В то же время каждую недействительную сделку он считал противоправной.

Недействительность сделки в литературе рассматривается как качество конкретной сделки, указывающее на ее упречность, которое одновременно признается следствием такой упречности.

Одно из последних определений недействительности сделок дает С.С. Алексеев: «недействительность сделки - это се порочность, то есть действие, хотя и являющееся сделкой или только именуемое «сделкой», но совершенное с такими нарушениями, предусмотренными законом, которые делают его изначально ничтожным или оспоримым, вследствие чего оно либо не порождает те юридические последствия, которые преследовали субъекты, или эти последствия могут не наступить по решению суда». В этом определении использовано выражение «сделка с нарушениями», таким образом, С.С. Алексеев рассматривает все же сделку, в которой имеются нарушения, не считая ее саму правонарушением.

О.С. Иоффе называет неправомерность, как несоответствие требованиям закона. Ответ на этот вопрос о виде таких требований был им дан О.С. Иоффе в другой работе: противоправным он назвал действие, запрещенное законом или иным нормативным актом. О.С. Иоффе вообще называл спор о месте недействительных сделок в системе юридических фактов (сделки или правонарушения) не имеющим никакого практического значения и теоретического интереса.

В настоящее время Ю.В. Серушкина на стороне законодателя в употреблении термина «недействительная сделка», гак как «признание сделки недействительной свидетельствует именно о том, что действия граждан (юридических лиц), совершенные в виде сделки, являются юридически несуществующими в силу их противоречия законодательству». Она весь акцент данного понятия переносит в сферу последствий совершения такой сделки, предлагая в данном случае говорить о сделке-правоотношении.

О.Н. Садиков в своем учебнике недействительностью сделки называет конкретную форму правовой реакции на ущербность сделки, состоящую в лишении действия режима (регулятивного) юридического факта.

Одной из актуальнейших задач в современном гражданском праве РФ является выработка четких критериев ничтожности сделок, особенно для применения ст. 168 ГК РФ. В то же время, оспоримые сделки, в силу требований Гражданского кодекса РФ, достаточно полно урегулированы нормами законодательства. В Концепции развития гражданского законодательства справедливо отмечено, что судебная практика признания сделок ничтожными на основании статьи 168 ГК РФ получила в настоящее время весьма широкое распространение. Тем самым стабильность и предсказуемость гражданского оборота поставлены под серьезную угрозу.

Для того чтобы не допустить дальнейшее разрушение стабильности гражданского оборота, изменение законодательства, по мнению разработчиков Концепции, должно быть направлено на сокращение легальных возможностей признать сделки недействительными во всех случаях, когда недействительность сделки как гражданско-правовая санкция является неоправданной и явно несоразмерной характеру и последствиям допущенных при совершении сделки нарушений.

И.А. Данилов отмечает, что за последние годы не только увеличивается количество споров, связанных с признанием сделок недействительными, но и суды недостаточно правильно воспринимают значение таких способов защиты гражданских прав. В частности, он отмечает, что «эти иски довольно часто предъявляются не в связи с желанием восстановить нарушенные права, а с целью защиты недобросовестной стороны от требований своего контрагента по сделке, получения определенных имущественных выгод.

В.В. Витрянский отмечает, что рассматриваемыми способами защиты гражданских прав нередко пользуются недобросовестные должники в целях избежания ответственности в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора. Это действительно так. Нередко к таким способам защиты прибегают недобросовестные должники, к которым предъявлены требования о понуждении к исполнению в натуре принятых ими обязательств.

И.А. Данилов также утверждает, что «практику решительного аннулирования судами сделки, как только обнаруживаются самые незначительные и формальные основания к этому, необходимо признавать безусловно вредной, влекущей разрушительные последствия для гражданского оборота и его участников». Конечно, такая практика неприемлема, по говорить о повсеместном признании сделок недействительными в силу незначительных нарушений не приходится. Особо актуальной в настоящее время назрела и является необходимость выработки единого критерия основания ничтожности сделок.

Во всех странах континентальной системы права в теории и практике всегда существовало и существует деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые. На основании ст. 166 ГК РФ различают сделки оспоримые и ничтожные, однако существенное отличие отечественного права состоит в том, что законодатель уделяет им больше внимания, в то время как в европейских странах основной акцент ставится именно на вопросы правоприменения, то есть использования соответствующих способов защиты гражданских прав.

Первая группа состоит из сделок, в которых не соблюдена требуемая форма или требование о государственной регистрации, устанавливаемых в целях публичного регулирования, контроля и надзора, обусловленных необходимостью стимулирования к соблюдению соответствующих требований в соответствии с законодательством.

Вторая группа по мнению Д.И. Мындря включает сделки, недействительность которых связана с пороком субъектного состава (ст. 171, 172 ГК РФ) и, по общему правилу, пороком воли субъекта (ст. 175, 176, 177, 178 ГК РФ) и обусловлена необходимостью защиты прав соответствующих лиц.

Третья группа объединяет сделки, недействительность которых обусловлена необходимостью защиты оборота от противоправных или недобросовестных действий (ст. 169, 170, 173, 174, 179 ГК РФ).^[3]

Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что определение правовой природы недействительной сделки должно производиться следующим образом. Однозначно правовая природа недействительных сделок в отечественной практике не определена. Их квалификация различными авторами сводится к следующим вариантам: все они - правонарушения, но это все же сделки; не все, но в большинстве - правонарушения; по степени несоответствия действий лица обязательным требованиям закона могут быть как неправомерными, так и правомерными; это только неправомерное юридическое действие.

Большинство исследователей данных вопросов недействительности сделок ставят проблему правомерности употребления термина «недействительная сделка». Данный вопрос должен получить положительный ответ, так как законодательное определение сделки (ст. 153 ГК РФ) свидетельствует о том, что сторонам достаточно надлежащим образом выразить волю на направленность своих действий на достижение определенных правовых последствий. И лишь при отсутствии такой направленности у обеих (всех) сторон сделки можно назвать последнюю правонарушением.

1.2 Основания недействительности сделок в гражданском праве России

Понятие основания недействительности сделки используется фактически всеми авторами, рассматривающих в своих работах вопросы недействительности сделок. При всем этом лишь некоторые обращались к определению понятия основания признания сделки недействительной. Многообразие причин, многолетняя практика их применения привели к тому, что в современном штатском праве РФ выделяются общие и специальные основания недействительности сделок.

Общим основанием недействительности сделки является общегражданские и применяются во всех случаях, для которых не закреплены иные основания - специальные. Отличить их по общепризнанной позиции довольно просто - по месту, отведенному законодателем для соответствующих норм: общие основания, закреплены в § 2 главы 9 ГК РФ, иногда таковыми считаются любые основания, закрепленные в Гражданском кодексе РФ.

Другая точка зрения принадлежит Н.К. Толчееву, который называет общим закрепленный в ст. 168 ГК РФ состав недействительности сделок, а иные составы - специальными.

В гражданском праве выработаны некие условия действительности сделок, представляющие собой единство четырех элементов:

- субъектов - лиц участвующих в сделке;

- субъективной стороны - единства воли и волеизъявления;

- формы;

- содержания.

Данная совокупность элементов, представленная с определенными особенностями, не изменяющими ее сути, изложена целым рядом авторов. Например, И.В. Матвеев называет в качестве условий действительности сделок следующие: «законность и содержание, гражданская дееспособность участников, соответствие их воли и волеизъявления, надлежащая форма». При «сбое» названного единства - пороке любого из элементов, то есть критерий действительности сделки, заключительная является либо может быть признана недействительной. В соответствии с этим, по этому аспекту практически все авторы традиционно в российском гражданском праве выделяют четыре группы недействительных сделок: - сделки с пороками субъектного состава; - сделки с пороками воли; - сделки с пороками формы; - сделки с пороками содержания.

Помимо названной традиционной систематики недействительных сделок на четыре группы, в отечественной цивилистике вырабатывались и иные точки зрения. Так, в рамках исследования сделок, Ф.С. Хейфец выделял три группы условий действительности сделок: относящиеся к содержанию договора, относящиеся к действительности волеизъявления сторон, относящиеся к форме сделки. А эти группы порождают соответствующие виды недействительных сделок.

Исходя из всего вышеизложенного в первой главе можно сделать следующие выводы.

Признание сделки недействительной и применение последствий недействительности сделки являются универсальными (общими) способами защиты гражданских прав и осуществляются исключительно в юрисдикционной форме в судебном порядке путем использования процессуальной исковой формы защиты права, так как всегда относится к вопросу спора о праве гражданском.

В гражданском праве РФ существует четкая стабильная система условий действительности сделок, пороки одного из которых влекут или могут повлечь признание сделки недействительной. Потому в рамках работы, посвященной такому способу защиты гражданских прав, необходимо определить четкие границы требований, основанных на различных основаниях недействительности.

2. Виды недействительных сделок и их последствия

2.1 Ничтожные сделки

В соответствии с п. 1 ст. 166 ГК РФ как ничтожная, так и оспоримая сделка недействительны по основаниям, установленным Гражданским кодексом РФ, но ничтожная считается таковой независимо от признания ее недействительной судом.

Согласно статье 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Недействительность сделки вызывается во всех случаях ее несоответствием притязаниям правовых норм. В этой статье, однако, аспектом недействительности выступает несоответствие критерия (критериев) сделки требованиям правового акта. Данный акт может быть как нормативным, так и индивидуальным.

Недействительность сделок может быть вызвана включением в нее условий, прямо запрещенных правовыми нормами либо противоречащих им. Она может наступить и в результате изменения условий сделки, формулируемых нормативным актом в императивной форме. Недействительность может быть вызвана как нарушениями общих требований Гражданского кодекса РФ к содержанию сделок, так и требований, установленных отдельными законами и другими нормативными актами к отдельным видам сделок.

Несоответствие закону или иному правовому акту в виде общего правила влечет за собой ничтожность сделки. Исключения из этого правила могут быть двоякого рода. Во-первых, закон, регулирующий определенные виды отношений, может предусмотреть оспоримость заключаемых не соответствующих ему сделок (например, сделки, совершенные с нарушением законодательства о лицензировании отдельных видов деятельности - ст. 173 ГК РФ). Во-вторых, могут быть установлены и другие последствия несоответствия сделки данному закону или акту. В этих случаях действует норма закона или соответствующего правового акта.

Сделки, которые совершенны с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК РФ). Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна. Основными признаками данной сделки, являются, во-первых, цель: сделка свершается с целью, противной основам правопорядка или нравственности; во-вторых, умысел хотя бы у одной стороны, совершившей такую сделку.

Представляется, что судебная практика по этому вопросу окончательно еще не сложилась, вследствие чего невозможно дать удовлетворительный ответ на вопрос о том, какие сделки можно считать совершенными с целями, заведомо противными основам правопорядка и нравственности. Несомненно, для применения таковых суровых санкций необходимо наличие веских доказательств (например, установление факта совершения преступления, подтвержденного вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу). Осуждение за сбыт наркотиков по статье 228 УК РФ дает основание для применения к сбытчику последствий статьи 169 ГК РФ, приговор суда, установивший виновность лица в совершении коммерческого подкупа, дает основание для взыскания с него в доход государства сумм, полученных за продажу сведений (документов), составляющих коммерческую тайну. Если бы вышеуказанным искам налоговых инспекций о применении последствий данной статьи предшествовало осуждение за уклонение от уплаты налогов с организаций лиц, выполняющих в них управленческие функции, решение арбитражного суда могло бы быть иным.

Региональное отделение Федеральной комиссии по ценным бумагам (ФКЦБ) обратилось в арбитражный суд с иском к открытому акционерному обществу о признании недействительным выпуска акций этого общества, размещенных при его создании среди учредителей. По ходатайству истца определением суда к участию в деле в качестве третьих лиц были привлечены акционеры - юридические лица - учредители общества.

Требования истца обосновывались нарушением при размещении акций установленного законодательством порядка их оплаты, в связи с чем уставный капитал общества не был сформирован (оплачен) в предусмотренном уставом размере.

Акционеры общества, привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц, обжаловали решение суда в кассационную инстанцию, ссылаясь на то, что в соответствии с пунктом 3 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг ФКЦБ может обращаться с иском в суд о признании выпуска ценных бумаг недействительным в случае, если недобросовестная эмиссия повлекла за собой заблуждение владельцев, имеющее существенное значение, либо если цели эмиссии противоречат основам правопорядка и нравственности. По их мнению, в данном случае таких обстоятельств не было.

Представление соответствующих документов (в том числе устава общества, определяющего размер его уставного капитала) для государственной регистрации общества и регистрации эмиссии акций с явным нарушением установленных законом требований с целью неправомерного создания акционерного общества (в качестве оплаты уставного капитала было внесено имущество, которое учредителям не принадлежало) противоречит основам правопорядка и может рассматриваться как основание для признания выпуска акций этого общества недействительным.

Негативные последствия, предусмотренные законом, наступают для обеих сторон, исполнивших сделку. Все полученное каждой из них взыскивается в доход государства. Если договор исполнен только одной стороной, то с нее в доход государства взыскивается все полученное ею и также то, что причитается с нее другой стороне. Обе стороны, совершившие такую сделку, в равной мере несут последствия ее исполнения.

Результаты недействительности сделки по рассматриваемому основанию находятся в зависимости от того, действовала ли каждая из сторон умышленно или не могла знать или не осознавала цели сделки. В случае если умышленно действовала одна сторона, то она и несет негативные последствия исполнения сделки. Полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а приобретенное последней (или причитавшееся ей) взыскивается в прибыль государства.

В соответствии с пунктом 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, т.е. сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Мнимые сделки представляют - действия, совершаемые для того, чтобы обмануть определенных лиц, не участвующих в этой сделке, создав у них ложное представление о намерениях участников сделки. Делается это с различными целями: фиктивная аренда с целью регистрации юридического лица, фиктивная продажа имущества при угрозе банкротства либо конфискации имущества за совершенное преступление и др. Мнимость сделки связывается с пониманием сторонами того, что эта сделка их не связывает, и они не имеют намерений исполнять ее либо требовать ее исполнения.

Цель притворной сделки - прикрыть другую сделку. Договор купли-продажи может использоваться для прикрытия сделки дарения и наоборот, поскольку они отличаются друг от друга признаком возмездности. Как в случае и с мнимой сделкой, стороны преследуют цель ввести в заблуждение третьих лиц относительно своих намерений и не собираются исполнять совершенную сделку. Однако здесь стороны все же желают создать правовые последствия. Однако эти последствия они скрывают. В данном случае существуют две сделки: сделка притворная, которая совершается для создания ложных представлений у третьих лиц и которая является мнимой, и сделка, прикрываемая ею, которую стороны имели в виду и которую они намерены исполнять.

Притворная сделка считается ничтожной. Что касается прикрываемой сделки, то закон допускает возможность признания ее действительной. В таком случае при оценке действий сторон должны применяться требования, которые относятся к той сделке, которую стороны имели в вид). При этом прикрываемая сделка может оказаться законной (дарение совершено под видом купли-продажи с целью избежать огласки сведений, относящихся к личной тайне) либо недействительной (купля-продажа совершена под видом дарения, чтобы обойти правила о преимущественном нраве покупки доли другими участниками общей собственности, учредителями (участниками) хозяйственного общества).

Сделка, совершенная недееспособным лицом, квалифицируется законом как ничтожная. Она не порождает для ее участников никаких правовых последствий. Исполнять ее запрещено. В противном случае могут быть применены меры, указанные в настоящей статье. Каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное в натуре. При невозможности возвратить полученное в натуре сторона должна возместить его стоимость в деньгах. Хотелось бы отметить, что особенно важно учитывать, что закон в данной норме дает квалификацию сделкам, совершаемым недееспособным лицом, а не сделкам, совершаемым с недееспособным лицом. Главным ее признаком, определяющим все последующие меры, применяемые к участникам такой сделки, является совершение сделки недееспособным лицом.

Особые последствия поэтому закон предусматривает для случаев, когда второй стороной в сделке является дееспособное лицо. Если оно знало или должно была знать о недееспособности другой стороны, то на него возлагается обязанность возместить недееспособной стороне реальный ущерб (п. 2 ст. 15 ГК РФ), причиненный такой сделкой.

По требованию опекуна сделка, совершенная недееспособным, может быть признана судом действительной, в случае если данное соответствует интересам недееспособного лица и сделка осуществлена к его выгоде. Речь идет о вариантах исполнения сделок дарения в пользу недееспособного лица, реализации ему на выгодных условиях каких-то вещей, имеющих для него принципиальное значение. Обратное истребование их у недееспособной стороны на основании ничтожности сделки может быть отклонено судом по просьбе опекуна. В отдельных вариантах имеет возможность удовлетворить и иск об исполнении обещания дарения. В целом речь идет о случаях исключительных. Сделка недееспособного ничтожна, но решением суда может быть признана действительной. Появляется возможность, таким образом, говорить об относительно ничтожных сделках.

сделка договоренность действительность нравственность

2.2 Оспоримые сделки

Основываясь на ст. 175 и 176 ГК РФ уже представлены составы оспоримых сделок, так как эти сделки совершаются не недееспособными лицами, а лицами, обладающими определенной степенью дееспособности: частичной или ограниченной.

В частности, сделка, совершенная несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет без согласия его родителей, усыновителей или попечителя, в случаях, когда такое согласие требуется в соответствии со ст. 26 ГК РФ, может быть признана судом недействительной по иску родителей, усыновителей или попечителя (п. 1 ст. 175 ГК РФ). Естественно, речь идет только о сделках лиц, не обладающих полной дееспособностью. Следовательно, если такой несовершеннолетний в результате заключения брака или эмансипации обрел полную дееспособность, применение ст. 175 ГК РФ недопустимо.

Оспоримой также является сделка, совершенная гражданином, ограниченным судом в дееспособности (ст. 176 ГК РФ). Единственное лицо, которому предоставлено право оспорить такую сделку, - попечитель. Он вправе оспорить не любую сделку подопечного а лишь сделку по распоряжению имуществом, совершенную без согласия попечителя гражданином, ограниченным судом в дееспособности.

Конечно, действуют данные правила исключительно в случаях, когда согласие попечителя на совершение сделки требовалось, но получено не было. Соответственно, они не распространяются на мелкие бытовые сделки, которые гражданин, ограниченный в дееспособности, вправе совершать самостоятельно в соответствии со ст. 30 ГК РФ (п. 2 ст. 176 ГК РФ).

В ст. 173 ГК РФ законодатель объединил два близких состава:

- во-первых, сделка, которая совершена юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах. Здесь речь идет исключительно о случаях, когда учредители (участники), по сравнению с положениями действующего законодательства, ограничивают цели деятельности юридического лица. Если сделка будет совершена с превышением ограничений, предусмотренных законом, то она должна быть квалифицирована как ничтожная в соответствии со ст. 168 ГК РФ;

- во-вторых, сделка, которая совершена юридическим лицом, не имеющим лицензию на занятие соответствующей деятельностью. Требование наличия лицензии должно действовать при этом на момент совершения сделки. Данная поправка необходима в силу того, что законодательство последних лет свидетельствует об усилении роли органов корпоративного контроля в виде создаваемых саморегулируемых организаций. В соответствующих сферах отменяется лицензирование деятельности юридических лиц.

Общее положение о лицензировании отдельных видов деятельности представлены в настоящее время в соответствующем законодательстве, основой которого служит абзац второй п. 3 ст. 49 ГК РФ: право юридического лица осуществлять деятельность, на занятие которой необходимо получение лицензии, возникает с момента получения такой лицензии или в указанный в ней срок и прекращается по истечении срока ее действия, если иное не установлено законом или иными правовыми актами.

Основополагающим актом в данной сфере является Федеральный закон «О лицензировании отдельных видов деятельности», который содержит как правила лицензирования, так и перечень лицензируемых видов деятельности. Кроме того, ст. 4 данного Закона содержит принципы лицензирования: если их осуществление может повлечь за собой нанесение ущерба правам, законным интересам, здоровью граждан, обороне и безопасности государства, культурному наследию народов Российской Федерации и регулирование которых не может осуществляться иными методами, кроме как лицензированием.

Лицензия выдается всегда конкретному лицу и не может быть передана другому лицу по какому-либо основанию сингулярного правопреемства. Важно заметить, что применительно к ограничениям ст. 173 ГК РФ необходимо использовать лишь буквальное толкование. Если речь идет о лицензировании, то отсутствие иных документов, кроме лицензии, не дает права применять ст. 173 ГК РФ. Поэтому к сделкам с ограниченно оборото способными объектами, в частности, к расчетным операциям в иностранной валюте на территории Российской Федерации, эти положения не применяются.

Признание судом таковой сделки недействительной возможно по иску самого юридического лица, его учредителя (участника) или государственного органа, осуществляющего контроль или надзор за деятельностью юридического лица.

Такой вид признания возможен в случае представления доказательства одного из указанных нарушений и факта, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о ее незаконности. В качестве примера знания или заведомо ложного знания другой стороны в сделке о ее незаконности может служить ссылка сторон в договоре на лицензию на занятие определенным видом деятельности, либо ссылка на приложение к договору в виде копии лицензии, но отсутствие таковой. При подписании договора с такими же условиями для второй стороны, как минимум, действует презумпция долженствующего знания.

В ст. 174 ГК РФ также содержится ряд составов оспоримых сделок, но связанных не с правоспособностью юридического лица (как в ст. 173 ГК РФ), а с полномочиями лица или органа юридического лица на совершение сделки. В целом ст. 174 ГК РФ содержит следующие составы оспоримых сделок: совершение сделки, во-первых, лицом, полномочия которого ограничены договором, либо, во-вторых, органом юридического лица, действующим от имени последнего, при ограничении полномочий такого органа учредительными документами.

Только если соответствующие полномочия на совершение сделки были ограничены договором или учредительными документами, по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе (впоследствии Пленум ВАС РФ распространил это правило и на иные правовые акты - Указы Президента РФ и Постановления Правительства РФ) либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной. Таким образом, данная статья применяется, только если лицо было наделено полномочиями, но превысило ограничения таких полномочий»

Надлежащим истцом по таким делам может выступить только лицо, в интересах которого установлены ограничения. А для удовлетворения иска такого лица недостаточно будет лишь доказательства факта превышения полномочий. Для этого необходимо также доказать, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях.

Как правило, последний факт установить в практике не представляет особой сложности. Для этого достаточно воспользоваться рекомендацией, аналогичной изложенной выше, применительно к ст. 173 ГК РФ. То есть, в материалы дела будет представлен соответствующий договор (а именно об оспаривании договоров говорит ст. 174 ГК РФ), преамбула которого обычно содержит указание на то, в лице какого органа или представителя действует при заключении договора его сторона, а также на чем основаны полномочия такого органа или лица. Подписав такой вид договора, другая сторона подписала не только пронумерованные условия договора, но и все содержащиеся в договоре сведения. Применительно к рассматриваемому случаю, она признала, что орган, например, генеральный директор, действует на основании устава организации. В этом случае действует презумпция знания (или долженствования знания) лица, подписавшего договор в целом.

Простота использования таких довольно сложных способов защиты гражданских прав таит в себе далеко не положительный смысл. Так, М.И. Брагинский отмечает, что в подобном случае «уже добросовестная сторона должна доказывать, что она не имела возможности ознакомиться с учредительными документами контрагента. Вместо реализации задачи обеспечения стабильности договорных отношений путем всемерного усложнения процесса оспаривания совершенной сделки мы получаем дополнительное средство защиты недобросовестных участников имущественного оборота, которые, не исполнив обязательства, могут добиться практически автоматического признания договора, исполненного

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей. Действительность сделки означает ее соответствие правовым требованиям и, как следствие, - возможность породить именно те правовые последствия, к которым стремились стороны при ее совершении.

Однозначно правовая природа недействительных сделок в российскей цивилистике не определена. Их квалификация разными создателями сводится к последующим вариантам: они все - правонарушения, по это все же сделки; не многие, но в большинстве - правонарушения; по степени несоответствия действий лица обязательным требованиям закона могут быть как неправомерными, но и правомерными; это лишь неправомерное юридическое действие.

В споре о правомерности употребления термина «недействительная сделка» нами занята позиция, признающая такую возможность, исходя из определения сделки, данного в ст. 153 ГК РФ, придающего основное значение направленности действий субъектов.

Абсолютная недействительность ничтожной сделки вытекает из ее нереаиимируемой неправомерности, так как ее совершением нарушен правовой запрет. Четко ограничен круг источников закрепления запретов, нарушение которых приводит к ничтожности сделки по ст. 168 ГК РФ.

Рассмотрены общие и систематизированы специальные последствия ничтожности сделок, разнящиеся в зависимости от оснований недействительности. Кроме того, выделены последствия, представляющие собой меру ответственности для лица, умышленно совершившего ничтожную сделку.

Выявлен общий критерий, в соответствии с которым законодатель одни сделки признает оспоримыми, другие - ничтожными: это степень противоправности сделки и ее «неприемлемости» или «непризнанности» государством, она избирается исключительно законодателем, но со временем может трансформироваться.

Недействительной может быть признана оспоримая сделка и после расторжения договора. При этом особенности будет иметь именно применение последствий такого признания. Систематизированы специальные последствия признания недействительной оспоримой сделки. Сделан вывод, что применение двусторонней реституции при признании недействительными ряда сделок требует особого внимания правоприменителя, который должен учитывать специфику спора и всегда выяснять - осуществлялось ли встречное предоставление по договору, который признан недействительным. Также была указана тенденция исключения из числа последствий совершения оспоримых сделок, в частности, в случаях, указанных в п. 1 ст. 179 ГК РФ, санкций конфискационного характера.

Для первого названного способа защиты гражданских прав законодатель правомерно закрепил специальный трехмесячный срок исковой давности, что соответствует пункту 1 ст. 197 ГК РФ. В то же время этот срок распространяется и на требование о признании оспоримой сделки недействительной. В этой части считаем норму пункта 3 с г. 562 ГК РФ требующей внесения изменений, так как она противоречит императивным положениям пункта 1 ст. 181 ГК РФ, закрепляющим одногодичный срок исковой давности для таких требований.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (в ред. от 30.12.2008 г.) // СПС «Консультант плюс»

2. Гражданский кодекс Российской Федерации: Часть I: Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. №51-ФЗ (в ред. от 02.11.2013 г)) // СПС «Консультант плюс»

3. Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13 июня 1996 г. №63-ФЗ (в ред. от 28.12.2013 г.) // СПС «Консультант плюс»

4. О лицензировании отдельных видов деятельности: Федеральный закон от 04.05.2011 г. №99-ФЗ (в ред. от 02.07.2013 г.) // Собрание законодательства РФ. 2011. №19. Ст. 2716.

5. Алексеев С.С. Частное право: Научно-публицистический очерк. М.: Статут, 1999. 382с.

6. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2007. 847 с.

7. Гражданское право России: Курс лекций / Под ред. О.Н. Садикова. М.: Юридическая литература, 2011. 1022 с.

8. Гражданское право / Под ред. Ю.К. Толстого. СПб.: Питер, 2010. 689 с.

9. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000. 411с.

10. Жилинский С.Э. Предпринимательское право. M.: Норма, 2011. 806 с.

11. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ / Под ред. А.Л. Маковского. М.: Юрист, 2017. 1022 с.

12. Мейер Д.М. Русское гражданское право: В 2 ч. Ч. 1. М.: Республика, 2015. 554с.

13. Мындря Д.И. Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам: авторефер. Екатеринбург, 2003. 28с.

14. Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М.: Госюрлит, 1954. 380с.

15. Пугинский Б.И. Теория и практика договорного регулирования. М.: ИКД Зерцало-М, 2014. - 224 с.

16. Шевчук Д.А. Недействительные сделки: виды и последствия // Аудиторские ведомости. 2016. №4. С. 18 - 26.

17. Официальный сайт ФСИН России // Режим доступа http://фсин.рф

1. Мейер Д.М. Русское гражданское право: В 2 ч. Ч. 1. М.: Республика, 2015. 554с. ↑

2. Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М.: Госюрлит, 1954. 380с. ↑

3. Мындря Д.И. Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам: авторефер. Екатеринбург, 2013. 42с. ↑