Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Реферат на тему: Уголовное право по уложению о наказаниях, уголовных и исправительных 1845 года

Содержание:

Введение

15 августа 1845 года указом императора Николая I был утвержден Кодекс об уголовных и исправительных наказаниях, который был введен в действие 1 мая следующего года. По существу, это был первый уголовный кодекс России, так как предыдущие законодательные источники объединяли, как правило, нормы многих отраслей права. Военная статья Петра I была сводом военно - уголовного права. В этой связи Кодекс наказаний 1845 года по праву можно считать первым кодифицированным источником российского уголовного права. Необходимость кодификации уголовного законодательства была отмечена еще при работе над составлением Свода законов Российской империи, изданного в 1832 году. В то же время неоднократно поднимался вопрос о создании нового уголовного кодекса. Александр I (при нем началась работа над Сводом законов) организовал специальную комиссию под руководством М. М. Сперанского для разработки нового свода. Высшей формой кодификации Сперанский считал составление нормативных актов, основой для которых должен быть Свод законов. В одной из записок, представленных Николаю I в начале 1826 года, он выразил надежду, что Гражданский кодекс может быть завершен к началу 1827 года, но Николай I отрицательно отнесся к составлению Кодекса, который показался ему "чем-то абстрактным, слишком теоретическим" . Всякого рода нововведения, даже в вопросах законодательства, влекли за собой новые идеи и, по его мнению, потрясали государственный орган. Поэтому все законодательные инициативы того времени осуществлялись под знаком приведения в порядок и ясность действующих законов.

Однако крепостное военно-полицейское государство второй четверти XIX века нуждалось в специальном кодексе, содержащем классификацию преступлений и систему соответствующих наказаний. Поэтому второй отдел Собственной Его Величества канцелярии под руководством Д. М. Блудова с начала 40-х годов приступил к разработке Кодекса уголовных и исправительных наказаний. Согласно Высочайшей воле Николая I, авторы законопроекта должны были "не создавать нового уложения на основе науки, а только привести в надлежащее согласие между разрозненными частями путем исправления отдельных , но на той же основе и в том же духе"2, то есть создать новый уголовный кодекс, но придерживаясь "основных принципов" уголовного права, на основе которых Соборный кодекс 1649 года царь Алексей Михайлович, в то же время , было разрешено внести некоторые редакционные изменения в старые правила, чтобы "устранить неточность и неясность выражений и самих положений" 3, а также внести лишь некоторые дополнения, требуемые временем и указанные опытом. Была проведена очень серьезная работа, потому что необходимо было впервые создать кодекс уголовных наказаний.

Созданный Сперанским свод законов имел существенные недостатки: многие статьи, касающиеся уголовной ответственности, были разбросаны по пятнадцати томам. Кроме того, Кодекс устанавливал только вид наказания, не уточняя, например, срок каторжных работ, количество ударов плетью и т. д. Судам предоставлялся широкий выбор вариантов определения наказания, что приводило к различным злоупотреблениям. Необходимость разработки нового уголовного законодательства была срочно продиктована жизнью. Соборный кодекс с незначительными дополнениями действовал почти 200 лет. В то же время" из всех отраслей права уголовное право является наиболее изменчивым: все социальные и политические потрясения отчетливо отражаются в понятиях преступления и наказания, и чем быстрее развивается жизнь, тем быстрее осуществляются эти реформы".

Середина XIX века в России ознаменовалась, прежде всего, началом развития капиталистических отношений. Поэтому сразу же после опубликования Свода законов началась подготовка нового уголовного кодекса. По замыслу ее составителей, она должна была включать в себя все уголовное законодательство России того времени. Члены Комиссии познакомились с ранее действовавшим законодательством и судебно-административной практикой: была проведена большая работа по сбору, систематизации и сопоставлению источников в различных уголовно-исполнительных законах, встрече с уголовными судами замечаний по уголовным законам, составлению материалов отчетов Министерства юстиции за несколько лет, составлению ведомостей преступлений. Кроме того, учитывался зарубежный опыт: изучались 15 действующих в то время кодексов (Шведский, прусский, австрийский, Французский, Баварский, Неаполитанский, греческий, римский, саксонский и др.), уголовные законы Англии, а также разработанные в те годы проекты новых уголовных кодексов – Прусского (1830), Баварского (1832), Шведского (1832) и др.

В 1844 году был составлен "Проект нового Уложения об уголовных и исправительных наказаниях с подробным указанием оснований для каждого из внесенных в этот проект постановлений"6 и подготовлена "Общая пояснительная записка к проекту нового Уложения об уголовных и исправительных наказаниях"7 . Оба документа были опубликованы для ознакомления и обсуждения. После обсуждения проекта в особом комитете под председательством Блудова, а затем в Департаменте законов и Общем собрании Государственного совета 15 августа 1845 года был высочайше утвержден "Свод уголовных и исправительных наказаний".

Этот обширный кодекс учитывал и классифицировал преступления, проступки и соответствующие им наказания против государства, против православной веры, порядка управления, на службе, против положения о повинностях, имуществе и доходах казны, общественном благоустройстве и благочинии, сословном строе, частной собственности, жизни, здоровье. Свобода и честь личности.

Кодекс 1845 года претерпел три пересмотра – 1857, 1866 и 1885 годов, последние два из которых существенно изменили некоторые основные институты. В целом Кодекс уголовных и исправительных наказаний подготовил почву для разработки в 1903 году Уголовного кодекса России, ставшего впоследствии вершиной русской дореволюционной уголовно-правовой мысли, но так и не вступившего в силу в полном объеме.

Общая характеристика Кодекса 1845 г.

Следует сказать, что оценка Уголовного кодекса 1845 года дореволюционными исследователями была неоднозначной. С одной стороны, в части учения о наказании и регламентации отдельных видов преступлений говорилось об архаичности, казуистичности и ярко выраженном классовом характере учреждений. Полицейский характер крепостного государства наглядно подтверждался тем, что почти 2/3 статей Уложения содержали восьмой раздел "О преступлениях и проступках против общественного благоустройства и благочиния", наиболее полный из всех двенадцати разделов. Нормы Кодекса были направлены на защиту феодального государства, классовых интересов и сословных привилегий дворян-помещиков, интересов высших классов нарождающейся буржуазии, подчеркивали бесправие и приниженное положение простого народа.

Кодекс 1845 года об уголовных и исправительных наказаниях состоял из 2224 статей. Его структура такова: 12 разделов, разделенных на главы, некоторые главы - на отделы, отделы - на отделы. Достаточно четко прослеживалось деление закона на общую и особенную части (впервые общие понятия уголовного законодательства были выделены в самостоятельный раздел в Своде законов Российской империи). Первая часть Кодекса "О преступлениях, проступках и наказаниях вообще" была общей частью Уголовного кодекса. Она состояла из 5 глав, первая из которых ("О характере преступлений и проступков и о степенях вины") включала институты, связанные с учением о преступлении. Следующие три главы ("О наказаниях", "Об определении наказаний за преступления", " О смягчении и отмене наказаний») содержали институты учения о наказании. Глава пятая ("О сфере действия положений настоящего Кодекса") включала нормы о действии уголовного закона в космосе. "Из всех разделов Кодекса первый является юридически наиболее совершенным и современным для той эпохи (многие его положения характерны для буржуазного уголовного права). Исключение составляла система наказаний, типичная для феодального права-открыто классовая, прямо фиксирующая правовое неравенство ".

Даже по прошествии полутора столетий, с точки зрения сегодняшнего дня, очевидно, что нормы и институты общей части Уголовного кодекса, и особенно доктрина преступления, разработаны на очень высоком уровне. Некоторые положения были существенно более либеральными и прогрессивными по сравнению даже с действующим законодательством (об этом будет сказано ниже).

Преступление

Понятие состава преступления, предусмотренного Кодекса 1845 г.
Статьи 1, 2 и 4 Уложения 1845 года определяют понятие преступления: "Преступлением или проступком признается как самое противозаконное деяние, так и неисполнение того, что предусмотрено законом под страхом уголовного или исправительного наказания" . Данное определение позволяет выделить как минимум три основных признака преступного деяния. Во-первых, главным признаком преступления была незаконность деяния (так называемое формальное определение преступления). Во-вторых, преступные деяния подразделялись на преступления и проступки. В-третьих (и это впервые было указано в Кодексе 1845 года), как действие, так и бездействие считались преступлениями.

Различие между преступлениями и проступками проводилось в зависимости от объекта нападения, хотя и не очень четко. Однако этот критерий дифференциации был предусмотрен впервые – в Своде законов деление деяний на преступления и проступки зависело от тяжести наказания. Кроме того, данный критерий позволяет утверждать, что определение преступного деяния, установленное Кодексом, не может быть обозначено как безусловно формальное. Таким образом, в понятие преступления Кодекс 1845 года ввел новые существенные и прогрессивные для того времени пункты.

Основания уголовной ответственности по Кодексу 1845 г.

Кодекс 1845 года признавал неоспоримым доказательством преступного деяния и вины основания уголовной ответственности. Предыдущее законодательство России уже знало такие формы вины, как умысел и неосторожность. Наиболее четко это было определено в Своде законов (т. XV, ст. 3-8). Кодекс 1845 года делил преступления и проступки на умышленные и непреднамеренные и различают умысел двух классов: "первый, когда противоправное деяние совершается в результате не внезапного, преднамеренного умысла или умысла, второй, когда означаемое хотя и совершается с умыслом, но по внезапному побуждению без предисловия" . Первая степень более строго наказывалась "За преступление, совершенное в результате умысла, досудебного умысла, определяемого всегда высшей мерой наказания". Небрежность как форма вины не была отражена в Кодексе 1845 года в виде общего определения. Ответственность за непреднамеренные деяния была довольно расплывчато сформулирована в главе "Об определении наказаний за преступления" . В общем, однако неосторожное употребление вина повлекло за собой применение гораздо более мягкого наказания, чем при виновности умышленной. Кроме того, и это стоит отметить особо, неосторожность каралась только в случаях, прямо предусмотренных законом. Дело было четко определено как обстоятельство, не влекущее уголовной ответственности: "Зло, совершенное случайно, не только без умысла, но и без какой-либо небрежности со стороны лица, его совершившего, не считается виной" . Это позволяет сделать вывод, что Кодекс 1845 года закрепил такие нормы (относительно вины), которые (по своей сути) могут быть заимствованы и сегодня.

Стадии совершения преступления

В Кодексе 1845 года достаточно четко сформулированы стадии совершения преступления (в современном праве – институт неоконченного преступления). Выделяют 4 стадии совершения преступления: выявление умысла, приготовление к преступлению, покушение на преступление и" совершенное " преступление . Так называемый "голый" умысел, известный русскому законодательству с древнейших времен, наказывался только в случаях, прямо предусмотренных законом (это были наиболее тяжкие государственные преступления), и определялся следующим образом: "Выражение в словах или письменно, или каким-либо иным действием намерения совершить преступление считается признаком умысла. К таким знакам относятся угрозы, хвастовство и предложения сделать какое-нибудь зло" . Кодекс 1845 года был последним российским уголовным кодексом, устанавливавшим ответственность за обнаружение умысла на совершение преступления. "Использование или приобретение средств для совершения преступления признается только приготовлением к нему" . Наказание за приготовление к преступлению назначалось только в случаях, установленных законом, при условии, что сам характер подготовительных действий не был незаконным . "Покушением на преступление считается любое действие, посредством которого начинается или продолжает осуществляться призрак злого умысла" . Кодекс знал виды покушений. Ответственность за покушение на преступление определялась "большей или меньшей близостью этого покушения к совершению преступления, на одну или две степени ниже наказания, назначенного за совершение самого преступления" .

В уложении 1845 года очень четко в то время были сформулированы положения об институте добровольного оставления преступления (правда, без определенного срока), и фактически это вполне совпадало с аналогичным институтом, в уголовном кодексе Российской Федерации : "Когда совершено приготовление к преступлению или уже покушались на него и прекратили, когда Том и умышленно совершил умышленное, то он подлежит наказанию только в том случае, если он совершил с этим приготовлением и покушение само по себе является преступлением" . Вышеизложенное ясно свидетельствует о том, что основные понятия института неоконченного преступления в Уложении 1845 года были разработаны на очень высоком уровне.

Институт соучастия

Статут 1845 года довольно подробно регламентировал институт соучастия, который назывался "соучастием в преступлении". Существовало 2 формы соучастия – без предварительного согласия и с предварительным согласием, причем типы соучастников дифференцировались в зависимости от формы соучастия. Таким образом, в преступлении, совершенном лицами без предварительного "согласия", выделялись главные виновники ("обвиняли и руководили действиями других, и занимались действием раньше других... или непосредственно совершившего преступление") и участников ("тех, кто непосредственно помогал главному виновному содеяному преступлению" и "тех, кто принял средства к совершению преступления или пытался устранить препятствия к тому, что представлял" . В преступлении, совершенном лицами с предварительного согласия, выделяются подстрекатели (на современном языке – организаторы), соучастники (на современном языке – исполнители), заговорщики или подстрекатели и соучастники . Роль каждого из этих соучастников была также подробно описана в законе. Характеристики действий отдельных соучастников мало чем отличались от видов соучастия, установленных Уголовным кодексом Российской федерации.

Кодекс 1845 года подробно регламентировал пределы ответственности соучастников. Наиболее суровые наказания назначались за преступления, совершенные несколькими лицами без предварительного согласия - главными исполнителями; за преступления, совершенные лицами с предварительного согласия - подстрекателями и подстрекателями. Наказание участников и соучастников определялось "по степени содействия, оказанного в совершении преступления". "Из соучастников преступления к наказанию приговариваются те, помощь которых была необходима для совершения преступления... наравне с совершившими его; а все остальные подлежат наказанию, но на ступень ниже участников".

Кодексу 1845 года был известен и институт так называемого добровольного отказа от соучастников: наказание предписывалось ниже, если виновные, подстрекатели или сообщники "отступили от исполнения своего намерения, но, однако, не приняли мер к воспрепятствованию его исполнению и не сообщили о бездействии надлежащим властям" . Если, однако, все те, кто согласился совершить преступление впоследствии ... добровольно отступили от своего намерения... тогда они освобождаются от всякого наказания".

Кроме участия в преступлении, Кодекс 1845 года уже знал институт прикосновения к преступлению. В качестве лиц, причастных к совершению преступления, были признаны попустители, укрыватели и неинформаторы. Все они были наказаны менее строго по сравнению с соучастниками преступления . Особо обращает на себя внимание тот факт, что уголовной ответственности за несообщение и сокрытие, за исключением четырех наиболее опасных государственных преступлений, не подлежали лица, находившиеся с преступником "в брачном союзе или тесных родственных или имущественных связях, либо бывшие его благодетелями" . Подводя итог вышесказанному, следует признать, что институт соучастия в преступлении в Уложении 1845 года был разработан достаточно полно.

Обстоятельства, исключающие преступность деяния

В Кодексе уголовных и исправительных наказаний 1845 года впервые в российском законодательстве был установлен возраст уголовной ответственности. Формально она была установлена в 7 лет , но можно предположить, что фактически возрастом уголовной ответственности признавалось 10 лет – такой вывод позволяет сделать статья 143: "дети, которым больше семи, но меньше десяти лет, и которые еще не имеют должного надзора, исправления и обучения за ними." Ответственность лиц в возрасте от 10 до 14 лет зависела от того, совершили ли они преступление "с пониманием" или "без понимания". В том случае, если "достоверно признается, что преступление было совершено ими без понимания", на них распространялись вышеупомянутые правила, предусмотренные для детей от 7 до 10 лет . Если преступление совершалось "с пониманием", то наказание значительно снижалось по сравнению с ответственностью взрослых. Несовершеннолетним в возрасте от 14 до 21 года (21 год считался совершеннолетием), как правило, назначалось наказание на одну-две ступени ниже соответствующих наказаний для взрослых . Кроме того, за преступления, совершенные по неосторожности, несовершеннолетние в возрасте от 14 до 21 года подвергались только домашнему исправительному наказанию. В местах лишения свободы – смирительной рубашке, крепости или тюрьме – несовершеннолетние содержались отдельно от других заключенных.

Кодекс 1845 года установил определенные обстоятельства, " согласно которым деяние не должно быть вменено в вину." К ним относились:

Совершенная невинность поступка, из которого совершено зло, была случайным и непредвиденным последствием.";
Младенчество в возрасте, когда подсудимый еще не мог иметь представления о характере совершенного деяния (т. е. до 7 лет);
Безумие, помешательство и приступы болезни, приводящие к помешательству или полной бессознательности.;
Ошибка случайна или вызвана обманом (т. е. добросовестным заблуждением о незаконности деяния);
Принуждение от превосходящей непреодолимой силы;
Необходимость обороны".

В третьем абзаце упомянутой статьи практически шла речь о невменяемости, которая впервые была более или менее четко сформулирована в уголовном законодательстве России. Критерий невменяемости - так называемый юридический ("когда нет сомнения", что виновный "в силу своего состояния в то время не мог иметь никакого представления о незаконности и самом характере своего деяния" - ст. 101) и так называемая медицинская проверка невменяемости: освобожденные от наказания "сумасшедшие от рождения или сумасшедшие" больные "доказывают захват банка или совершенное бессознательное состояние", "утратившие умственные способности и рассудок от старости или дряхлости" и "лунатики (зоноэдры), которые в своих припадках нервных расстройств действуют без должного понимания" (с. Кроме того, глухонемые не подлежали наказанию "тогда, когда нет сомнений, что они его не получили"... любое представление об обязанностях в законе", за исключением случаев совершения "убийства" или "поджога" . В таких случаях глухонемых содержали отдельно от других заключенных. Перечисленные категории лиц, не подлежавших наказанию, передавались на попечение "благонадежных" родственников, опекунов или посторонних лиц (с их согласия). При отсутствии таковых или недостатке благонадежности больных, страдающих преходящими нервно – психическими расстройствами, "отдавали" в больницу "для совершенного их выздоровления", стариков и умалишенных-в учреждения Ордена общественного призрения, "сумасшедших или сумасшедших" - в сумасшедший дом. Когда последние совершали "убийство" или "поджог" или покушались на совершение этих преступлений, их заключали в сумасшедший дом, независимо от присутствия родственников и т. д., их благонадежности и желания держать больных при себе.

Институт крайней необходимости

Два обстоятельства, исключавшие преступность деяния, сформулированные в конце приведенного выше перечня , были крайней необходимостью и необходимой защитой. Первый, названный "принуждение со стороны высшей и непреодолимой силы", определялся следующим образом::" Лицо, совершившее противоправное деяние вследствие непреодолимого принуждения со стороны вышестоящей силы, а следовательно, во избежание опасности, непосредственно угрожавшей его жизни и в то же время неизбежной иными средствами, в совершении преступления не обвиняется " .

Таким образом, условия законности вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости, были:

Наличие непосредственной опасности, заключающейся в непреодолимом в данный момент принуждении, превышающем силу возможностей человека;
Наличие опасности, которая угрожает только жизни лица, причинившего вред;
Неизбежность опасности в данный момент любым другим способом.

Как видно, никакой соразмерности причиненного вреда предотвращенному вреду не требовалось, 12 но характер опасности ограничивался угрозой только жизни причинителя вреда (поэтому, вероятно, указанная соразмерность не требовалась). Только в этих двух положениях данный институт отличался от соответствующей нормы действующего уголовного законодательства.

Институт необходимой обороны.

"Необходимость защиты", как институт, известный российскому уголовному законодательству с древнейших времен, была закреплена в Уложении 1845 года достаточно полно и подробно.

Защита считалась необходимой, а следовательно, законной и не влекла за собой уголовной ответственности при соблюдении следующих условий:

Защита может быть использована для отражения реальной и настоящей атаки;
Объектами защиты могли быть жизнь, здоровье, свобода, собственность, неприкосновенность жилища, целомудрие и честь женщины, причем позволялось защищать не только себя, но и других;
Оборона разрешалась только в том случае, если нельзя было прибегнуть к защите местных или ближайших властей;
Вред, причиненный нападающему, мог заключаться в "применении силы и любых мер для отражения нападения, а также в причинении ранений, увечий и смерти нападающему";
На защитника возлагалась обязанность немедленно объявить о содеянном соседним жителям и при первой же возможности ближайшим властям.

Кодекс не знал понятия превышения пределов необходимой обороны, но "любой ненужный вред, причиненный нападающему после того, как он уже предотвратил угрожавшую ему опасность", признавался "злоупотреблением обороной", и в этом случае виновный должен был понести наказание. "Необходимость обороны" приравнивалась к задержанию преступника, ограниченному условиями сопротивления лица, непосредственно пойманного только при краже или повреждении имущества. Таким образом, институты, которые на современном юридическом языке называются обстоятельствами, исключающими преступность деяния, в Кодексе 1845 года были изложены правильно для того времени.

Смягчающие и отягчающие обстоятельства.

Кодекс устанавливал перечень обстоятельств, уменьшающих и увеличивающих вину и наказание. Обстоятельства, смягчающие вину и наказание, в действующем законодательстве обозначались как "признание вины", "чистосердечное признание и раскаяние", "деятельное раскаяние", "содействие в раскрытии преступления".

Смягчающими обстоятельствами в преступлении были также: преступление "по нужде"; "по неосторожности или слабоумию, глупости и крайнему невежеству"; "вследствие сильного раздражения, произведенного оскорблениями, оскорблениями и другими действиями" потерпевшего; причастность к преступлению "убеждений, приказов или дурного примера людей", имевших над виновным "природу или закон высшей сильной власти"; и "малолетство и малолетство виновного.

"На усиление вины и наказания" влияют: степень умысла и "обдуманность в действиях преступника"; незаконность и безнравственность намерений совершить преступление; насилие, "подлость или развращенность", а также риск способа совершения преступления; состав преступления; особая деятельность по совершенным преступлениям и количество привлеченных соучастников.;

Неискренность и настойчивость в отрицании при расследовании преступления.

К отягчающим обстоятельствам относились также повторение и рецидив преступлений. Примечательно, что наказание также увеличивалось "по мере того, как состояние, чин и степень образования преступника были выше". Состояние опьянения учитывалось как отягчающее обстоятельство только в том случае, "когда доказано, что виновное лицо привело себя в это состояние с намерением совершить данное преступление".

В Кодексе 1845 года было знакомо понятие совокупности преступлений: наказание назначалось по принципу поглощения ("суд, упомянув в своем постановлении все наказания, которые следуют за каждым из этих преступлений, приговаривает виновного к самому тяжкому из этих наказаний и к высшей степени их" – статья 156). Кодекс прямо допускал аналогию закона, но суду предписывалось в этом случае, "не приводя в исполнение настоящего приговора, безотлагательно представить его на рассмотрение Правящего сената"

Система наказаний по Уложению 1845 г.

Система наказаний по Кодексу 1845 года была чрезвычайно сложной и громоздкой. Она представляла собой так называемую лестницу наказаний, в которой все наказания делились на виды, виды и степени по их сравнительной строгости и располагались в последовательном порядке ступеней. Существовало 12 видов наказаний, разделенных на 38 степеней, которые образовывали убывающую прогрессию, начиная от смертной казни и кончая внушением. При этом наказания предусматривались отдельно для лиц, освобожденных от тяжелых наказаний, и для лиц, не освобожденных от этих наказаний. Все меры ответственности делились на общие (они могли быть назначены за любые преступления), специальные (они назначались за преступления и проступки на службе) и исключительные (за определенные преступления, указанные в законе). Общие наказания, кроме того, делились на основные, дополнительные и замещающие. Главные из них, в свою очередь, могли быть уголовными или исправительными. Таганцев писал в конце XIX века: "Ожидания составителей Кодекса не оправдались. Лестница, которую они создали, была тяжелой и непригодной. Жизнь, почти сразу же после введения Кодекса, так разрушила его, выстроила из него столько ступеней, что в более поздних очертаниях описать его было невозможно он сохраняет мало сходства с оригиналом ".

Уголовные наказания

Самые суровые наказания были "уголовными": самой мягкой мерой было лишение прав государства и ссылка на поселение в Сибирь или Закавказье. Крепостное право России заменялось также другим видом наказания – "исправительным", предусматривавшим в то время мягкие меры: ссылку на жительство в Сибирь, заключение в крепость, тюрьму, арест, выговор, замечание, внушение, розги. Особенно суровыми были наказания за государственные преступления: злоба против "священной личности государя императора", мятеж против верховной власти и государственная измена . Основными наказаниями за эти преступления были смертная казнь, бессрочные или срочные (от 4 до 12 лет) каторжные работы.

Ряд статей, предусматривавших наказание крепостных за выступления "против своих господ" , приравнивались к статьям "О сопротивлении приказам правительства и неповиновении установленным им властям" ; карательные меры включали телесные наказания, клеймение, ссылку на каторжные работы на срок до 15-20 лет, ссылку на жилье (самой мягкой мерой было заключение в смирительную рубашку). Для помещиков, "не желавших пользоваться предоставленными им законом домашними исправительными мерами", в случае "упорного неповиновения" крепостных, "хотя и без явного восстания", государство охотно выдавало их тайной полиции, где по просьбе помещика крепостной мог наказывать розгами от 20 до 50 ударов ; розгами до 50 ударов наказывали крестьян, подавших жалобу на своего помещика.

Правящая элита считала " Кодекс наказаний "одним из самых" успешных " кодексов России. Этот феодально-крепостной кодекс надолго пережил саму крепостническую систему, в 1886 году он был доработан, и многие статьи этого Кодекса действовали до 1917 года. На протяжении более четверти века главной функцией Второго отдела по-прежнему оставалась инкорпорация законов. Вся подлинная кодификационная деятельность фактически ограничивалась "Кодексом об уголовных и исправительных наказаниях" (1845). К уголовным наказаниям относились лишение имущественных прав и смертная казнь, лишение имущественных прав и ссылка в тюрьму, лишение всех прав и ссылка в ссылку в Сибирь, лишение имущественных прав и ссылка на поселение на Кавказе. Лишение всех прав государства означало гражданскую смерть: лишение прав, преимуществ, имущества, прекращение супружеских и родительских прав.

Исправительные наказания

К исправительным наказаниям относились: лишение всех особых прав и льгот и ссылка в Сибирь, перевод в исправительные тюремные ведомства, ссылка в другие губернии, заключение в тюрьму, в крепость, арест, выговор в присутствии суда, замечания и предложения суда или должностного лица, денежные взыскания. Лишение всех особых прав и преимуществ состояло в лишении почетных званий, дворянства, чинов, знаков отличия, права поступать на службу, записываться в гильдию, быть свидетелем и опекуном. Применялось также частичное лишение некоторых прав и льгот.

Наказания делились на основные, дополнительные и замещающие. Основными были 11 видов наказаний, за основными следовали дополнительные (лишение прав, епитимья, конфискация, установление опеки, передача под надзор полиции, запрещение рыбной ловли), заменители могли заменить основные, все эти наказания считались общими.

Они дополнялись особыми наказаниями (исключение из службы, отстранение от должности, понижение в должности, выговор, удержание из жалованья, замечание) и исключительными наказаниями (лишение христианского погребения, частичное лишение права наследования).

Система преступности состояла из 12 разделов, каждый из которых был разделен на главы и отделы. Важнейшими были преступления против веры, государства, против порядка правления, чиновничества, собственности, против благочиния, законов о государстве, против жизни, здоровья, свободы и чести личности, семьи и собственности.

Интересно отметить, однако, одно обстоятельство. Глава "О наказаниях" содержала самостоятельный раздел (подраздел) "О возмещении убытков, вреда и оскорблений", который устанавливал, что "виновные в преступлении, причинившем кому-либо убытки, вред или правонарушение, помимо наказания, к которому они принуждены, обязаны возместить этот вред, ущерб или правонарушение из собственного имущества в точном судебном порядке" . Если преступление было совершено несколькими лицами и основные виновные не смогли возместить причиненный ущерб, то размер компенсации, определенный судом, применяется для взыскания с других лиц, причастных к преступлению. Если эти лица также оказывались неплатежеспособными, то взыскание указанной суммы производилось с неперевозчиков. В случае смерти основных исполнителей и участников преступления взыскание возмещения причиненного ущерба распространялось на их наследников, но "только из того имущества, которое они унаследовали от исполнителей". "Виновные лица, не имеющие средств для возмещения причиненного ими вреда, ущерба или оскорбления, могут, если они не подлежат уголовному наказанию, быть заключены в тюрьму по ходатайству обиженной стороны на основании общих правил о неплатежеспособных должниках" . Кроме того, если основным наказанием был штраф, а виновный "не мог уплатить оба в полном объеме", то преимущество в уплате денежной суммы давалось возмещению причиненного потерпевшему ущерба, а "судебный денежный штраф налагался только на оставшееся для этого имущество" . Таким образом, интересы потерпевшего не были проигнорированы законодательством той эпохи.

Заключение

Исследователи того времени отмечали чрезмерную казуистику и путаницу особенной части Кодекса 1845 года. Достаточно сказать, что Кодекс содержал, например, 24 статьи, предусматривавшие наказание за убийство. Отмечалась также неопределенность санкций, неясность в установлении возможности замены одних наказаний другими, наличие во многих статьях особенной части ссылок на другие статьи для определения меры наказания. Но помимо всего этого, этот Кодекс был значительным шагом вперед, шедевром русской юридической мысли.

Кодекс об уголовных и исправительных наказаниях с последующими изменениями и отдельными дополняющими его законами действовал в основном до 1917 года (Уголовный кодекс 1903 года был введен в действие лишь в небольшой части – вступили в силу разделы об ответственности за наиболее тяжкие преступления, главным образом государственные и религиозные). В целом она сыграла значительную роль в становлении и развитии уголовного законодательства в эпоху буржуазных отношений. Основные учреждения общей части Уложения 1845 года, как видно даже из довольно беглого их рассмотрения, были разработаны юридически весьма грамотно. Некоторые положения этого памятника истории отечественного уголовного законодательства заслуживают того, чтобы быть воспринятыми (разумеется, с поправкой на эпоху) сегодня.

Список литературы

Ю. П. Титов. История Российского государства и права., 1996, часть 1.
О. И. Чистяков. История государства и права СССР, 1985, Московский государственный университет.
Призванный Отечеством. Российские прокуроры. 1722-1917, Москва, 1985.
Таганцев Н. С. "Российское уголовное право", лекции, общая часть, том 1, Москва, 1994, с. 105
Краткий обзор хода предложений по составлению нового свода законов о наказаниях", СПб., 1849, с. 55-56
Проект нового Уложения об уголовных и исправительных наказаниях с подробным обозначением каждого из постановлений, внесенных в этот проект", Спб., 1844 г.
Общая пояснительная записка к проекту нового Уложения об уголовных и исправительных наказаниях", СПб., 1844 г.
Свод уголовных и исправительных наказаний", СПб., 1845
Таганцев Н. С. "Лекции по уголовному праву", часть общая, вып. 1, СПб., 1887, стр. 187, 189, 190
Российское законодательство X-XX веков", том 6 "Законодательство первой половины X1X века", 1988, с. 310
В соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации причиненный вред должен быть меньше предотвращенного вреда (статья 14)
Таганцев Н. С. Указ.соч. Soc., том 2, 1994, стр. 102