Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Реферат на тему: Суверенитет в понимании Ж. Бодена и Ж.Ж. Руссо

Содержание:

Введение

Жан-Жак Руссо (1712-1778) - крупнейший представитель демократического левого крыла Просвещения, страстный поборник социальной справедливости. Произведения Руссо вызывали в памяти потомков либо ненависть, либо восхищение, но не равнодушие или академический интерес. Признанным руководителем и наиболее авторитетным представителем сентиментализма в литературе стал идейный и духовный вождь революционной диктатуры якобинцев, повергавший в забвение всех, кто пытался встать на его пути. Марат, Сен-Жюст и Робеспьер клялись его именем. Робеспьер не расставался с книгами Жан-Жака. "Эмиль" был его Библией, а трактат "Об общественном договоре" - Евангелием. Во время Реставрации не только аристократы, но и либеральная буржуазия произносили имя Руссо с ужасом, оно вызывало образ гильотины. Недаром историк А. Т. Дворцов в своей монографии " Ж. - Ж. Руссо "отмечает:" Во Франции в свое время не без основания было то, что, если бы не Руссо, не было бы Великой Французской революции 1789-1794 годов.

Жан-Жак Руссо родился в Женеве, Швейцария, в семье чиновника. Чувствительный, любящий себя мальчик в раннем возрасте фактически стал сиротой. Он рано начал самостоятельную жизнь, пробовал разные профессии (был писцом у нотариуса, служил лакеем, учился у гравера). Не найдя подходящего применения своим силам и способностям, он стал скитаться по пути бездомных скитаний. В эти годы Руссо оказался в самых разных жизненных ситуациях. Он изменил свою веру, изучал музыку и т. д. Руссо в своих скитаниях познал тяготы и лишения простых людей, но в то же время изучал элиту парижского общества. Как отмечал известный историк А. З. Манфред, " он изучал окружающий мир, он учился жизни не по книгам, не по отвлеченным рассуждениям писателей. Он сам видел ее, чувствовал, слышал такой, какая она есть". Постепенно Руссо пришел к сознательной критической оценке современного ему общества. Он вплотную подошел к тем идеям, которые, как закономерный результат предыдущего пути, были сформулированы им в трактатах " Рассуждение о вопросе: способствовало ли возрождение наук и искусств улучшению нравственности?", получивших премию Дижонской академии в 1750 году; "Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми" (1754), "Об общественном договоре, или началах политического права" (1762; это главный труд мыслителя), принесших их автору большую известность.

Ни одно другое имя не было уже в XVIII веке окружено таким ореолом славы, как имя Руссо. Он был самым известным писателем во Франции, Европе и мире. Все, что выходило из-под его пера, немедленно публиковалось и перепечатывалось, переводилось на все основные языки; его читали в Париже и Петербурге, Лондоне и Флоренции, Мадриде и Гааге, Вене и Бостоне. Но он пренебрегал славой, несмотря на всеобщее признание в обществе.

Учение Руссо о государстве и праве

В противовес ложному, порочному и пагубному направлению развития общества и государства, показанному в "Рассуждении о происхождении неравенства", Руссо в своем трактате "Об общественном договоре, или принципах политического права" развивает новую концепцию создания политического организма как подлинного договора между народами и правителями. Надо сказать, что" Общественный договор " почти полностью лишен черт исторического реализма. В этом отношении "Общественный договор" существенно отличается от "Рассуждений о происхождении неравенства". Это абстрактное, строго рационалистическое рассуждение Волгина В. П. Развитие общественной мысли во Франции в XVIII в.

Ставя перед собой задачу выяснения и исследования принципов политического права, Руссо имеет в виду под этим изучение принципов законного и надежного правления, а не законов исторической действительности, определяющих конкретные, исторически существующие формы права. Другими словами, Руссо интересует не то, что есть, а то, что должно быть. В то же время она показывает, как свобода превратилась в законную несвободу. Система "Общественного договора" - это не обобщение существующего, не философия истории, а идеал, облеченный в одежды естественно - правовой теории. Руссо хорошо сознает противоречие между этим политическим идеалом и политической реальностью.

Социальная система-это не то, что дано человеку природой, говорит Руссо. Если это так, если нормы общественного порядка не могут быть выведены непосредственно из природы, то возникает вопрос о том, что лежит в их основе. Ни один человек не имеет естественной власти над себе подобными. Свобода есть следствие человеческой природы, и она должна оставаться действительной даже в социальных условиях. Поэтому власть не может основываться на так называемом праве сильнейшего. Сам термин "право сильнейшего" страдает внутренним противоречием. Власть-это физическая сила, и никакое право не может быть выведено из ее проявлений. Нужно подчиняться силе, но когда нас принуждают подчиняться силой, нет нужды добавлять к этой силе слово "право"; в данном случае оно ничего не значит. Поскольку ни природа, ни сила не могут быть основой легитимной власти, то остается прийти к выводу, что такой основой является соглашение, договор. Народ становится народом в результате договора, только этот акт создает общество. "Один человек может подчинить себе многих других людей и доминировать над ними. Это будет собрание людей, в котором вы сможете отличить господина от рабов. Но такое собрание людей не может считаться народом, ассоциацией или политическим органом."

Общественный договор-необходимое условие легитимной власти, необходимое условие нормальной политической системы. Но в то же время для Руссо заключение договора есть определенный момент исторического развития, момент, знаменующий переход от естественного состояния к гражданскому. Эта теория договорного происхождения гражданского общества в" Происхождении неравенства " находится в центре внимания автора. В" Общественном договоре " он занимает подчиненное положение, понятие договора как политической нормы оттесняет на задний план понятие договора как исторической гипотезы. В связи с этим изменением основного интереса Руссо, однако, происходит любопытное изменение в исторической оценке договора. В Происхождении неравенства договор является результатом обмана, акта, который увековечивает неравенство, дает новую силу богатым и подчиняет человеческий род труду, рабству и бедности. Такую характеристику договора было трудно согласовать с системой, в которой договор является основой всех политических норм. Неудивительно, что Руссо подчеркивает в своем политическом трактате другие стороны первоначального договора, дает ему иной свет. В этом отношении переход от естественного состояния к общественному также получает иной свет.

В естественном состоянии человек противопоставляет враждебной среде только свои индивидуальные силы. Но наступает время, когда этих индивидуальных сил уже недостаточно для преодоления препятствий, которые вредят существованию людей. Тогда естественное состояние уже не может быть сохранено: "...род человеческий погиб бы, если бы не изменил способа своего существования." Люди вынуждены объединять свои силы, образовывать сумму сил, которая могла бы, повинуясь единому двигателю, обеспечить жизнь человечества. Такое сочетание сил достигается посредством общественного договора. переход к гражданскому государству спасает человечество от гибели. Но это еще не все, что Руссо может сказать в защиту договора и гражданского состояния. Контракт производит в человеке замечательные преобразования. Его поступки впервые приобретают нравственный характер. Справедливость заменяет место инстинкта, голос долга - физический импульс, правильное место желания. "Человек должен был бы бесконечно благословлять тот счастливый момент, - пишет Руссо, - когда он вышел из естественного состояния, когда он из тупого и ограниченного животного превратился в разумное существо и человека." Эта реабилитация гражданского государства, конечно, не превращает Руссо в апологета существующих общественных отношений. Он все еще допускает, что человек в гражданском государстве часто низводится до положения, из которого он вышел (то есть до положения человека в естественном государстве), но в новой теории Руссо, в отличие от старой, факты такого рода приписываются исключительно злоупотреблениям гражданского государства, а не его сущности.

Проблема, которую должен решить общественный договор, дается Руссо как проблема, возникающая из каких-то гипотетических потребностей определенного исторического момента. Но его условия сформулированы таким образом, что в них уже содержатся основные положения нормального, с точки зрения Руссо, политического строя: "...найти такую форму объединения, которая всеми своими общими силами защищает и охраняет личность и собственность каждого из его членов и в которой каждый, объединенный со всеми, по-прежнему подчиняется только самому себе и остается таким же свободным, как и прежде." Эти положения определяют характер и содержание общественного договора. Сущность общественного договора сводится к следующему: "... каждый из нас отдает свою личность в общее владение и подчиняет все свои силы верховному повелению общей воли; мы получаем организм, каждый член которого является неотделимой частью целого." Каждый человек отчуждается в пользу общества в целом со всеми своими правами. Но когда человек полностью отдает себя всем, он не отдает себя никому. Эквивалент того, что человек теряет, отдавая общине контроль над собой, он приобретает как член общины в виде права общины властвовать над всеми другими. В результате рождается нравственный и коллективный организм, имеющий свое "Я", свою жизнь и волю. Это гражданская община, или республика. Верховная власть не является чем-то отличным от гражданского общества; это та же самая община в активном государстве.

Верховная власть по существу безгранична. Никакое решение не может обязать его по отношению к самому себе, ибо оно тождественно национальному организму. Не может быть основного закона, связывающего национальный организм. Народ имеет право отменить даже общественный договор. С другой стороны, нет необходимости в гарантиях защиты подданных от верховной власти. Политический орган не может желать вреда своим членам. Напротив, гарантии необходимы для того, чтобы субъекты выполняли свои обязательства перед верховной властью, поскольку у индивида есть частные интересы, которые могут не совпадать с общими интересами. Поэтому общественный договор молчаливо предусматривает, что верховная власть принуждает подчиняться общей воле гражданина, который отказывается повиноваться "это означает, - говорит Руссо, - только то, что он будет принужден быть свободным."

"Общественный договор дает политическому органу неограниченную власть над всеми его членами." Эта власть распространяется на саму жизнь гражданина. Жизнь в гражданском государстве-это уже не просто дар природы, это условный дар государства. Целью общественного договора является сохранение жизни договаривающихся сторон. Но чтобы сохранить свою жизнь с помощью других, нужно также быть готовым отдать ее за других, когда это необходимо. Если гражданину говорят: государству нужно , чтобы ты умер, он должен умереть. Когда индивид полностью отдает себя обществу, он также отдает ему свою собственность. Руссо утверждает, что в силу общественного договора государство является хозяином всей собственности всех его членов. Но, принимая собственность частных лиц, государство не отнимает ее у них, а обеспечивает их законное владение. Только государство превращает изъятие в право, а пользование-в собственность. Право собственности есть создание государства; и оно всегда подчинено верховному праву на все земли, которое остается за общиной. Руссо заканчивает эту серию рассуждений о собственности выводом, который еще раз демонстрирует его неприятие позиции, которую он занял по отношению к гражданскому статусу в Происхождении неравенства. "Основной договор,- утверждает Руссо, - не разрушает естественного равенства. Напротив, она заменяет физическое неравенство природы моральным и юридическим равенством. Если люди не могут быть равны по силе и уму, они становятся равными по договору и закону."

В то же время Руссо замечает, что "при плохих правительствах это равенство только кажущееся и обманчивое; оно служит только для того, чтобы держать бедняка в его бедности и сохранить для богатого все, что он присвоил." Не отрицая самой частной собственности, Руссо в то же время выступает за относительное выравнивание имущественного положения граждан и с этих эгалитарных позиций критикует роскошь и излишества, поляризацию богатства и бедности. В общественном положении, говорит Руссо, "ни один гражданин не должен обладать таким большим доходом, чтобы иметь возможность купить другого, и ни один не должен быть настолько беден, чтобы быть вынужденным продать себя; это говорит о том, что для богатых и знатных размер их имущества и имущества так же мал, как для мужчин умиление скупостью и жадностью".

Общественный договор и полномочия сформированного суверенитета основаны на общей воле. Руссо в то же время подчеркивает различие между общей волей и волей всех: первая относится к общим интересам, вторая-к частным интересам и представляет собой лишь сумму выраженной воли индивидов. "Но, - объясняет он, - откажитесь от этих выражений воли, взаимно уничтожающих крайности; в результате сложения оставшихся различий будет получена общая воля."

Цель государства-общее благо, поэтому только общая воля может руководить государством. Верховной властью в государстве руководит общая воля. Понятие верховной власти у Руссо полностью отождествляется с понятием законодательной власти. Верховная власть или общая воля принимает решения, имеющие общий смысл. Такие решения называются законами. Но политический орган должен обладать и волей, и властью. Последняя - исполнительная власть. Его действия не имеют универсального значения, они состоят из отдельных актов, не входящих в компетенцию верховной власти. Агентом социальной силы, приводящим ее в действие в соответствии с решениями общественной воли , является исполнительная власть. Его не следует путать с верховным правителем, по отношению к которому он является простым исполнителем. Управление исполнительной властью называется Правительством; лицо или орган, которому она поручена, называется сувереном или магистратом. Акт, которым устанавливается правительство, не является договором между народом и государем. Договор, в котором одна сторона обязуется командовать, а другая-подчиняться, немыслим. Есть только один договор - договор, который образует гражданское сообщество. Любой договор, который ограничил бы верховную власть народа, разрушил бы основной общественный договор. Он может назначать и менять их, когда ему заблагорассудится; их функции основаны не на договоре, а на повиновении долгу, возложенному на них государством.

Говоря о формах правления, Руссо отмечает, что они являются лишь формами организации исполнительной власти. Верховная власть остается за народом при любой форме правления. Но народ может доверить исполнительную власть большой части народа, или небольшому числу людей, или одному человеку. В первом случае получается демократия, во втором-аристократия, в третьем-монархия. Руссо утверждает, что каждая из этих форм может быть лучшей при одних условиях и худшей при других. Для государства в этих отношениях хороша только одна форма правления, но когда эти отношения меняются, меняется и лучшая форма правления для этого государства. Народ всегда имеет право отменить существующую форму правления и установить новую. К числу условий, определяющих форму правления, Руссо, следуя шаблону, предложенному Монтескье, относит климат, размеры государства, плотность его населения. (Таким образом, в странах с богатой плодородной почвой наиболее уместна монархия, в странах со средним избытком - свободная система. Демократия подходит для малых государств, аристократия - для средних, монархия-для малых. Следует, однако, отметить, что Руссо, как и Монтескье, умеет сочетать власть большого государства с гражданским строем малого - эту проблему решает федеративная система.

По числу магистратов в правительстве Руссо различает три типа форм правления: демократию, аристократию и монархию. Руссо считает демократию как организацию исполнительной власти почти невозможной. Он "никогда не существовал и никогда не будет существовать." Народ передает власть себе или большей ее части. Для того чтобы граждан-магистратов было больше, чем граждан частных лиц, необходимо тотальное политическое участие в делах государства. Однако невозможно представить себе, чтобы люди все время собирались для выполнения функций исполнительной власти. Кроме того, занятие государственными делами может отвлечь внимание народа как законодателя от общих целей. Демократический способ правления подходит не для людей, а для богов,-заключает Руссо. Монархия-самая могущественная форма правления. В нем все пружины государственного механизма сосредоточены в одних руках. Но ни в какой другой форме частная воля не обладает такой силой. Частная воля может легко подчинить себе все и направить власть администрации в ущерб государству. Монархи никогда не довольствуются властью, которую дает им любовь народа. Они всегда предпочитают принцип, который приносит им непосредственную пользу. Поэтому они не стремятся сделать народ процветающим и грозным, но делают его слабым и бедным, чтобы он не мог противостоять им. Главный недостаток монархии состоит в том, что она обычно возвышает негодяев и интриганов, которые, достигнув высоких постов своими махинациями, сразу же раскрывают обществу свою глупость. Таким образом, бесспорно отрицательное отношение Руссо к монархии.

Руссо считает лучшей формой правления ту, при которой чиновники избираются народом. Общественное уважение создается честностью, образованием и опытом. Поэтому народные выборы гарантируют мудрость правительства. Руссо называет это правило выборной аристократией. Он знает, конечно, и другие типы аристократии: патриархальную и наследственную. Патриархальная, или власть старейших, пригодна только для примитивных народов; наследственная, при которой власть переходит от одного к другому в богатых патрицианских семьях, является наихудшей формой правления. Выборная аристократия есть аристократия в истинном смысле этого слова, т. е. Правительство, даже если оно избирается народом, осуществляет исполнительную власть в рамках существующих законов. Правительство получает свое существование от верховного правителя-народа. Руководящей волей правительства как подчиненного органа должна быть всеобщая воля, т. Когда правительство не правит по законам, оно захватывает верховную власть. А захват верховной власти правительством есть нарушение общественного договора и разрушение государства. Чтобы противодействовать опасности захвата верховной власти правителями, Руссо рекомендует установить законом определенные сроки проведения специальных периодических народных собраний - сроки, которые никто не мог отменить и отложить. Эти собрания имеют учредительные функции по отношению к форме правления. На каждой такой встрече прежде всего должны быть поставлены два вопроса: угодно ли верховному правителю сохранить существующую форму правления? Не угодно ли народу оставить управление им в руках тех, кому оно вверено в настоящее время?

Ж. Ж. Руссо стремится поставить исполнительную власть в такие условия, которые затруднили бы ей вторжение в сферу компетенции народа-законодателя. Тем не менее он признает, что бывают исторические моменты, когда исполнительная власть может быть наделена властью управлять, не считаясь с законами, и приостановить на время деятельность верховной власти народа, приостановить священную силу законов и особым актом возложить заботу об общественной безопасности на "достойнейших", т. е. установить диктатуру и избрать диктатора. В то же время Руссо подчеркивал кратковременный характер такой диктатуры, которая ни в коем случае не должна быть продолжительной.

Итак, в зависимости от того, кому доверена исполнительная власть, Руссо различает такие формы правления, как демократия, аристократия и монархия. Однако смешанные формы правления более распространены в реальной жизни. Эти различия в учении Руссо играют подчиненную роль, так как предполагается, что во всех формах правления суверенитет и законодательная власть принадлежат всему народу. В то же время Руссо считает всякое правление посредством законов республиканским. Народ, по Руссо, имеет право менять форму правления, т. е. правительство подотчетно народу.

Доктрина народного суверенитета

Вообще, общественный договор, по Руссо, дает политическому органу (государству) неограниченную власть над всеми его членами. Эту власть, направляемую общей волей, он называет суверенитетом. В смысле концепции Руссо суверенитет един, и речь может и должна идти об одном суверенитете - суверенитете народа. Под "народом" как единственным сувереном Руссо понимает всех членов общественного договора (т. взрослую мужскую часть всего населения, всю нацию), а не какой-то особый социальный слой общества (низшие классы общества, беднота, "третье сословие", "трудящиеся" и т. д.), как это впоследствии трактовали радикальные сторонники его концепции народного суверенитета (якобинцы, марксисты и т. д.)
Согласно Руссо, народный суверенитет имеет две характеристики : он неотчуждаем и неделим. Провозглашая незыблемость суверенитета, автор" Общественного договора " отрицает представительную форму правления и выступает за осуществление законодательной власти самим народом, всем взрослым мужским населением государства. Согласно Руссо, в нормальном государстве граждане всегда предпочитают государственные дела частным. Снижение интереса к общественным делам является симптомом охлаждения патриотизма, усиления влияния частных интересов, роста богатства и общего распада государства. Вот тогда и придумывается народное представление. Граждане теряют чувство гражданского долга. Вместо того, чтобы идти на войну, они нанимают солдат, вместо того, чтобы самим принимать законы, они выбирают депутатов. Закон, одобренный представителями и не одобренный народом, - это не закон. Английский народ считает себя свободным и очень ошибается; он свободен только тогда, когда избираются члены парламента.; как только они избраны, они становятся рабами, они-ничто. Верховенство народа проявляется также в том, что он не связан прежними законами и в любое время имеет право изменить даже условия первоначального договора.

Подчеркивая неделимость суверенитета, Руссо выступал против доктрины разделения властей. Демократия, по его мнению, устраняет необходимость разделения государственной власти как гарантии политической свободы. Во избежание произвола и беззакония достаточно, во-первых, разграничить компетенцию законодательных и исполнительных органов (законодатель не должен, например, принимать решения в отношении отдельных граждан, как в Древних Афинах, поскольку это компетенция правительства) и, во-вторых, подчинить исполнительную власть государю. Руссо противопоставлял систему разделения властей идее разграничения функций государственных органов.

Как уже отмечалось, законодательная власть как собственно суверенная, государственная власть может и должна, по мнению Руссо, осуществляться только самим народом-непосредственно сувереном. Что касается исполнительной власти, то "она, напротив, не может принадлежать всей массе народа как законодатель или государь, так как эта власть выражается только в актах частного характера, которые вообще не относятся к области права, а следовательно, и к компетенции государя, все акты которого могут быть только законами."

Защищая господство государства и его законы общей воли, Руссо резко критикует всякого рода частичные объединения, партии, группы и объединения, вступающие в неизбежную конкуренцию с государем. Их воля становится общей по отношению к своим членам и частной по отношению к государству. Это искажает процесс формирования подлинной общей воли граждан, так как оказывается, что голосующих не так много, как организаций. Наконец, когда одна из этих ассоциаций настолько велика, что берет на себя все остальные, она уже не является суммой незначительных различий, а является единственным различием. Тогда уже нет общей воли, и господствующее мнение есть не что иное, как частное мнение" В этой связи Руссо присоединяется к мнению Макиавелли о том, что" наличие сект и партий " вредит государству. "Если есть частичные сообщества, то мы должны увеличить их число и тем самым предотвратить неравенство между ними". Различие Руссо между волей всех и общей волей по - своему отражает тот факт, что в гражданском государстве существует различие между индивидом как частным лицом (со своими частными интересами) и тем же индивидом как гражданином-членом "публичного лица", носителем общих интересов. Это разграничение, которое впоследствии легло в основу концепции прав человека и гражданина и сыграло значительную роль в конституционно-правовом закреплении результатов французской буржуазной революции, фактически относится к разделению человека на члена гражданского общества и гражданина государства. юридическая власть Руссо.

В своем идеализированном построении народного суверенитета Руссо отвергает требования каких-либо гарантий защиты прав индивидов в их отношениях с государственной властью. "Итак, - утверждает он, - так как государь образован только из частных лиц, то у него нет и не может быть таких интересов, которые противоречили бы интересам этих лиц; следовательно, верховная власть государя не нуждается в поручительстве перед подданными, потому что невозможно, чтобы организм хотел причинить вред всем своим членам."

Соответствующие гарантии, по мнению Руссо, необходимы в отношении подданных, чтобы обеспечить выполнение ими своих обязательств перед государем. Отсюда, по Руссо, возникает необходимость принудительного момента в отношениях между государством и гражданином. "Итак, - замечает он, - чтобы общественное соглашение не стало пустой формальностью, оно молчаливо включает в себя обязательство, которое одно только может придать силу другим обязательствам: если кто-нибудь откажется подчиниться общей воле, то он будет принужден к этому всем Организмом, а это значит не что иное, как то, что он будет принужден быть свободным силой."

Закон как выражение общей воли

Суверенитет народа проявляется в осуществлении законодательной власти. Вступая в полемику с идеологами либеральной буржуазии, Руссо утверждал, что политическая свобода возможна только в государстве, где народ издает законы. Участие всех граждан в законодательной власти исключает принятие решений, которые могли бы нанести ущерб отдельным лицам. "Подданные не нуждаются в гарантиях против суверенной власти, ибо невозможно предположить, чтобы организм хотел причинить вред всем своим членам." Свобода, по определению Руссо, состоит в том, что граждане защищены законами и сами их создают.

Руссо различает четыре вида законов: политические, гражданские и уголовные, и законы четвертого рода, "важнейшие из всех" - "нравы, обычаи и особенно общественное мнение"." При этом он подчеркивает, что к его теме общественного договора относятся только политические законы.

Руссо подчеркивает, что предмет политического права носит общий характер, то есть закон рассматривает субъектов как целое (а не как индивидов), а действия как абстрактные (но не как индивидуальные действия). Закон вполне может установить, утверждает он, что будут привилегии, но он не может предоставить их какому-либо конкретному лицу. Закон есть прямое выражение воли народа. "Все приказы, которые произвольно отдает любое частное лицо, кем бы оно ни было, никоим образом не являются законами." Люди не ошибаются в своих интересах, они просто не умеют правильно их выражать, сравнивать разные мнения и т. д. В связи с этим на первых порах, при переходе к новой системе, потребуется мудрый законодатель, который должен будет раскрыть народу его собственные интересы и подготовить граждан к осуществлению суверенной власти. Исходя из этого, можно вывести следующее определение политического права. Закон (политический) - это решения общего характера, которые непосредственно утверждаются народом.

Закон есть выражение общей воли, которая всегда стремится к общему благу. Следовательно, все законодательство (система законов) должно вести к этой цели. Общее благо выражается прежде всего в двух вещах - в свободе и равенстве. Поэтому свобода и равенство должны быть руководящими принципами хорошего законодательства. Свобода, подчеркивает Руссо, вообще не может существовать без равенства. "Только потому, что сила вещей всегда стремится уничтожить равенство, сила законов всегда должна стремиться сохранить его". Однако это не означает, что законодательство должно быть одинаковым для разных стран. Напротив, она должна приспосабливаться к местным условиям и к характеру жителей каждой страны. Законодательная система неизбежно содержит ряд правил, общих для всех, но в то же время она должна иметь особенности, делающие ее пригодной для данного конкретного народа.

В духе Монтескье и других авторов Руссо говорит о необходимости учитывать законы своеобразия географических факторов страны, занятий и обычаев народа и т. д. "Кроме общих для всех правил, каждый народ сам по себе содержит определенный принцип, который располагает им особым образом и делает его законы пригодными только для него." И надо дождаться времени зрелости народа, прежде чем подчинять его законам: "Если законы вводятся преждевременно, то весь труд пропадает." С этой точки зрения, он критикует Петра I за то, что он слишком рано подчинил свой народ "цивилизации", когда он "еще не созрел для статутов гражданского общества"; Петр "хотел сначала создать немцев, англичан, когда надо было начинать с создания русских".

В случаях крайней опасности, когда речь идет о спасении государственного строя и отечества, "можно приостановить священную силу законов" и особым актом поручить заботу об общественной безопасности "достойнейшему", т. е. установить диктатуру и избрать диктатора. В то же время Руссо подчеркивал кратковременный характер такой диктатуры, которая ни в коем случае не должна быть продлена.

Таким образом, закон (политический) - это акт общей воли, предметом которого является решение общего характера. Только народ имеет право вводить законы. Только верховенство закона может легализовать силу и сделать ее применение справедливым.

Так, в учении Жан-Жака Руссо проблемы общества, государства и права рассматривались с позиций обоснования и защиты принципа и идеи народного суверенитета, что нашло отражение в трактовке права как выражения общей воли, законодательной власти как прерогативы народа, идеи ответственности правительства перед народом и т. д. Пока люди будут смотреть на себя как на единое целое и на одну волю во всем, государство будет сильным и сильным, а его принципы-ясными и прозрачными. В таком государстве нет конфликтующих интересов, а значит, мир, единство, равенство-вот враги всех политических уловок.

Его учение стало одним из главных идейных источников в процессе подготовки и проведения французской буржуазной революции, особенно на ее якобинской стадии. Так, Декларация прав человека и гражданина 1789 г., Конституция ФР 1791 г. находились под заметным влиянием идей Руссо (право народа на сопротивление угнетению, принадлежность верховной власти народу, толкование закона как выражения общей воли)

Биография Жана Бодена

Жан Боден родился в семье мастера портновской мастерской в Анже. В раннем возрасте он был отправлен в местный орден кармелитов для получения образования. Затем он изучал гражданское право в Академии Тулузы , одном из крупнейших университетских центров Франции xvi века. После окончания академии он некоторое время преподает там.
Так и не получив профессорского звания, Боден в 1561 году отправился в Париж, чтобы заняться там юридической практикой. Вскоре после приезда в Париж он сближается с кружком, ставшим впоследствии ядром группы, стоявшей в оппозиции к обеим основным партиям Гражданской войны. Эта группа, известная как "Политики", выступала за религиозную терпимость и сильную королевскую власть.
Боден прославился в 1566 году, после публикации работы "Метод легкого изучения истории". В Методе Жан не только излагает свои размышления об истории развития человечества, но и формулирует первый вариант своего учения о государстве и государственной власти, который получил развитие позже, через десять лет, в "Шести книгах о государстве". По его мнению, государство (в этом Боден согласен с Макиавелли) является вершиной экономического, социального и культурно-исторического развития цивилизации.
Как и большинство сторонников партии "политиков", Жан Боден был близок ко двору наследника французского престола герцога Франсуа Анжуйского, но после его смерти стал склоняться к поддержке католической лиги.
В мае 1587 года Боден унаследовал пост генерального прокурора Лаона от своего тестя. А через некоторое время сын портного становится мэром Лаона (Laon - в источниках расхождения), и на этом посту он продержался два срока подряд, хотя ничем особенным не отличился. Будучи прокурором, он старался никогда не идти против своей совести и, например, защищал жизнь человека, который хотел быть казненным по политическим мотивам. Но по его собственным признаниям, он принимал участие в судебных процессах над 200 женщинами по обвинению в колдовстве, многие из которых оказались на костре. По мнению Бодена, судья, препятствующий расследованию дел о колдовстве, сам заслуживает костра. Он умер в Лаоне в 1596 году от чумы.

Теория государственного суверенитета

Политическое учение Жана Бодена.

Жан Боден впервые сформулировал и широко обосновал понятие суверенитета как важнейшего признака государства: "Суверенитет-это абсолютная и постоянная власть государства... Абсолютная власть, не связанная никакими законами, над гражданами и подданными. Власть государства постоянна и абсолютна; это высшая и независимая власть как внутри страны, так и в отношениях с иностранными державами. Только Бог и законы природы выше носителя суверенной власти."

Суверенитет, по Бодену, означает, прежде всего, независимость государства от папы, от церкви, от германского императора, от сословий, от другого государства. Суверенитет как верховная власть включает в себя право издавать и отменять законы, объявлять войну и заключать мир, назначать высших должностных лиц, осуществлять верховный суд, право помилования, право чеканить деньги, устанавливать меры и весы, взимать налоги.

В учении о государстве Боден во многом следует Аристотелю, но не Аристотелю, искаженному и мистифицированному средневековой схоластикой, а истинному Аристотелю, истолкованному в свете последующей истории политических и правовых институтов.

Боден определяет государство как правовое управление многими семьями и то, что их объединяет, на основе суверенной власти. Государство есть именно законное правление, соответствующее справедливости и законам природы; оно отличается по закону, как указывал Цицерон, от шайки разбойников или пиратов, с которыми нельзя заключать союзы, заключать соглашения, вести войну, заключать мир, к которым не применимы общие законы войны.

Боден называет семью основой и ячейкой государства. Государство-это совокупность семей, а не индивидов; если они не объединены в семьи, они вымрут, а люди, составляющие государство, не умирают. Как и Аристотель, он различает три типа властных отношений в семье: супружеские, родительские и господские. В отличие от Аристотеля, Боден не был сторонником рабства. Он считал рабство не всегда естественным, источником волнений и волнений в государстве. Боден выступал за постепенную отмену близких к рабству отношений феодальной зависимости там, где они еще существовали.

Государство, основанное на общности собственности, писал Боден, “было бы прямо противоположно законам Бога и природы.” Частная собственность связана с законами природы, так как " естественный закон запрещает брать чужую собственность.” "Имущественное равенство губительно для государств”, - без устали повторял Боден. Богатые и бедные существуют в каждом государстве; если вы попытаетесь уравнять их, аннулировать обязательства, аннулировать контракты и долги“, " вы не можете ожидать ничего, кроме полного разрушения государства, потому что любые связи, которые связывают одного человека с другим, теряются”"

Боден придавал первостепенное значение форме государства. Он отвергает широко распространенное деление государственных форм на правильные и неправильные, поскольку оно выражает лишь субъективную оценку существующих государств. Сторонники власти одного человека называют ее “монархией”, противники - "тиранией". Приверженцы власти меньшинства называют такую власть “аристократией”, недовольные ею - "олигархией" и т. д. Между тем, рассуждал Боден, дело только в том, кому принадлежит суверенитет, реальная власть: одному, нескольким или большинству. На том же основании Боден отрицает смешанную форму государства - власть нельзя разделить “поровну”, какой-то элемент будет решающим в государстве; кто имеет высшую власть издавать законы, таково и государство в целом.

Рассматривая различные формы государства, Боден пишет, что целесообразность и сила каждой из них зависит от исторических и природных особенностей различных стран и народов. На севере есть храбрые народы, которые создали сильную армию; на юге ум развит, поэтому там процветают науки. На севере опорой власти является власть, в средней зоне - разум и справедливость, на юге - религия. На состояние также влияют горы, равнины, плодородие и бесплодие почвы.

Бодин отрицательно относился к демократии: в демократическом государстве много законов и властей, а общее дело находится в упадке; толпа, народ - “зверь многоголовый и лишенный разума”-не может решить ничего хорошего, преследует богатых, выкорчевывает и изгоняет лучших, выбирает худших.

Боден также не одобрял аристократию, государство, где власть принадлежит коллегии дворян: среди аристократов мало умных людей, в результате правит глупое большинство; принятие решений связано с раздорами, с борьбой партий и групп; государство не активно подавляет возмущение народа, который всегда восстает против дворян. По тем же причинам аристократия немыслима в большом государстве.

Боден считал монархию лучшей формой государства. Монарх так же естественно, как и бог вселенной, повелевает своими подданными без помех; он обладает властью по своему собственному праву (сначала приобретенной силой, а затем переданной по наследству). "Кроме Бога, нет никого выше на земле, чем суверенные монархи. Они назначены самим Богом как его наместники, чтобы править другими."

Ссылки на Бога не играют решающей роли в аргументации Бодена. Он ссылается на то, что сила и естественность монархии показывает исторический опыт, что монархии существуют тысячи лет и в этом нет ничего удивительного; если Республика переживет только триста или четыреста, все уже дивятся такому диву, настолько естественный порядок противоречит многолетнему существованию Республики. Боден утверждал, что монархия особенно необходима в больших государствах. В монархии обеспечивается компетентность (многие советуют) и энергия власти (один решает).

Обращаясь к разуму и истории, Боден писал, что изначально все государства создавались путем завоеваний и насилия (а не по добровольному согласию, как утверждали некоторые обеспокоенные убийцы тиранов). В результате справедливой войны возникли барские (вотчинные) государства, в которых монарх правит подданными как отец семейства. Таковы монархии Востока.

В Европе, рассуждал Боден, господствующие государства стали "законными монархиями”," в которых народ подчинялся законам монарха, а монарх-законам природы, оставляя подданным естественную свободу и собственность. Монарх не должен нарушать " законов Бога и законов природы”, которые возникли раньше всех государств и присущи всем народам. Монарх, по мнению Бодена, должен быть верен своему слову, соблюдать договоры и обещания, устанавливать престолонаследие, неприкосновенность государственной собственности, уважать личную свободу, семейные отношения, религии (чем их больше, тем лучше - меньше возможностей создать влиятельные враждующие группировки), неприкосновенность собственности.

Боден бросил вызов распространенному среди тиранократов мнению, что монархия должна быть избирательной - в период выборов неизбежны смуты, раздоры и междоусобицы; избранный монарх не заботится об общем наследии, так как неизвестно, кто сменит его на троне.

Боден считал лучшей королевскую монархию - государство, в котором Верховная власть (суверенитет) целиком принадлежит монарху, а управление страной (порядок назначения) сложное, т. е. сочетающее в себе принципы аристократического (на ряд должностей, главным образом при дворе и армии, король назначает только дворян) и демократического (некоторые должности доступны всем). Мудрым институтом королевской монархии Боден назвал Генеральные штаты. Они объединяют сословия (духовенство, дворянство, третье сословие), умеряют, но не ограничивают верховную власть. Они улучшают управление страной, предавая гласности злоупотребления чиновников, выражая различные мнения. Хотя Генеральные штаты могли только давать советы королю и не могли принимать решения, государь не имел права налагать налоги на своих подданных без их согласия, потому что, согласно естественному праву, никто не имел права брать чужую собственность без воли владельца, утверждал Боден. Только в самых крайних случаях монарх может лично вводить налоги в пользу государства (но Боден готов признать право подданных пассивно сопротивляться тирану в виде отказа платить налоги).

Основываясь на разработанной им концепции суверенитета, Боден поставил вопрос о сложных государствах. Он различал два типа государственных связей. К числу образований, основанных на неравенстве, он относил государственные образования, включающие части, находящиеся в вассальной или иной зависимости от государя, а также федерацию, которая, по Бодену, основана на неравенстве, поскольку суверенитетом обладает только союз в целом, а не отдельные его части (примером федерации он считал Священную Римскую империю). Второй тип союза государств основан на равенстве - такова Швейцарская конфедерация, каждый из членов которой сохраняет суверенитет.

Заключение

Государственного суверенитета Бодена.

Жан Боден излагал светскую доктрину государственной власти, свободную от теологии, обосновывал требование политической централизации страны и был сторонником абсолютных монархов. В то время царский абсолютизм был прогрессивным явлением для государства (в частности, родным для Ж. Боден из Франции).
Согласно Бодену, государство-это законное управление множеством домашних хозяйств и их общей собственностью верховной властью.
Боден - противник теории смешанной формы государства. Он различает три формы государства: демократию, аристократию и монархию (в зависимости от принадлежности власти тому или иному государю).
Боден отрицательно оценивает демократию, потому что " народ-это зверь с множеством голов и без причины, он вряд ли делает что-то хорошее. Доверить ему решение политических вопросов - все равно что просить совета у сумасшедшего." Недостатком аристократии является нестабильность, которая обусловлена коллегиальным способом принятия решений. Общим недостатком демократии и аристократии является то, что " в демократическом или аристократическом государстве голоса подсчитываются, но не взвешиваются на весах добродетели."
Наилучшей формой государства для преодоления политического и религиозного кризиса является монархия, так как она непосредственно соответствует природе суверенной власти, ее единству и неделимости. Боден-сторонник наследственной, а не выборной монархии, потому что выборная монархия предполагает междуцарствие, а государство в это время "подобно кораблю без капитана, качающемуся на волнах мятежа и часто тонущему."

Для абсолютной власти должны быть три ограничения: государь в своей деятельности связан законами Божьими, законами природы и законами человеческими, общими для всех народов. Типы законов: законы, установленные Богом; законы, установленные природой; законы, установленные суверенной властью; законы, установленные нациями; законы, установленные общим соглашением, в котором возникает суверенная власть.

Список литературы

Волгин В. П. Развитие общественной мысли во Франции в XVIII веке. - М.: Наука, 2007.
Дворцов А. Т. Ж. - Ж. Руссо. - М.: Наука, 2010,. - 112 С.
История политико-правовых учений: XVII-XVIII вв. Под ред. В. С. Нерсесянца. - М.: Наука, 2006.
Манфред А. З. Три портрета эпохи Великой Французской революции. - М. Мысль, 2004.
Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или Принципах политического права. - www.alleng.ru
История политико-правовых учений: учебник / В. С. Нерсесянц [и др.]; под общей редакцией В. С. Нерсесянца. - М.: Норма, 2009. - 704 с.
История диалектики XIV - XVIII веков / З. А. Каменский [и др.]; под общей редакцией З. А. Каменского. - М.: Мысль, 1989. - 355 с.
Лейст, Н. И. История политико-правовых учений / Н. И. Лейст; под общей редакцией Н. И. Лейста - Юридическая литература, 2000.