Реферат на тему: Обзор итогов царствования Петра I: государственное управление

Содержание:

Введение

Деятельность Петра до сих пор не имеет одной твердо установившейся оценки в общественном сознании. Петровские преобразования по-разному воспринимались современниками, и мы, люди XX и начала XXI века, смотрим по-разному. Одни пытались объяснить себе значение реформы для последующей русской жизни, другие занимались вопросом об отношении этой реформы к явлениям предшествующей эпохи, третьи судили о личности и деятельности Петра I с нравственной точки зрения.

Строго говоря, только первые две категории мнений, как исторические по своей сути, подпадают под юрисдикцию историка. Знакомясь с ними, можно заметить, что эти мнения иногда резко противоречат друг другу. Причин для таких разногласий много: во-первых, петровские преобразования, охватывающие в большей или меньшей степени все стороны древнерусской жизни, представляют собой такой сложный исторический факт, что всестороннее понимание его затруднительно для индивидуального ума. Во-вторых, не все мнения о реформах Петра будут выхолощены на одних и тех же основаниях. Если одни исследователи изучают петровское время для того, чтобы прийти к объективному историческому выводу о его значении в развитии народной жизни, то другие стремятся найти обоснование своим взглядам на современные социальные проблемы в преобразовательной деятельности начала XVIII века. Если первый метод исследования следует назвать научным, то второй лучше всего назвать журналистским. В-третьих, общее развитие науки о русской истории всегда оказывало и будет оказывать влияние на представления о Петре. Чем больше мы узнаем о нашей истории, тем лучше поймем смысл трансформации. Нет сомнения, что мы находимся в лучшем положении, чем наши предки, и знаем больше, чем они, но наши потомки скажут то же самое о нас. Мы отбросили многие прежние исторические заблуждения, но мы не имеем права утверждать, что знаем прошлое безошибочно — наши потомки будут знать больше и лучше нас.

Деятельность Петра I уже обсуждали его современники. Их взгляды были заменены взглядами их непосредственных потомков, которые судили по традиции, по слухам, а не по впечатлениям с поличным. Тогда исторические документы заняли место легенд. Петр стал предметом научного декрета. Каждое поколение несло с собой свое особое мировоззрение и относилось к Петру по-своему.

Современники Петра считали его одного причиной и двигателем новизны, которую принесли в жизнь его реформы. Эта новизна была приятна для одних, потому что они видели в ней исполнение своих желаний и симпатий; для других она была страшна, потому что, как им казалось, подрывались основы старого уклада жизни, освященного старым московским православием. Никто не был равнодушен к реформам, так как реформы затронули всех. Но не все высказывали свои взгляды одинаково резко. Пламенная, мужественная преданность Петру и его делу отличает многих его помощников; страшная ненависть слышится в отзывах о Петре среди многих поборников древности. Первые заходят так далеко, что называют Петра "земным богом"; вторые не боятся называть его Антихристом. Оба они признают в Петре страшную силу и могущество. И ни один из них не может принять это спокойно. потому что они находятся под влиянием его деятельности.

Характеристика взглядов славянофилов и западников

Русское западничество и славянофильство-это основные очаги, вокруг которых и по отношению к которым формировался идеологический горизонт эпохи 1840-1860-х годов, сыгравший решающую роль в формировании русского национального сознания и определивший дальнейшую судьбу русской интеллигенции.

Классический западнизм вырос на основе европеизма — мировоззрения значительной части интеллигенции, имевшей более чем двухсотлетнюю традицию. В XVIII веке период поглощения плодов западной цивилизации совпал с эпохой индивидуализации и рационализации, иначе говоря, эпохой развития индивидуализма, отчуждения личности от общества, секуляризации культуры.

Литература играла важную роль в развитии европеизма в России, то есть в процессе усвоения плодов европейской цивилизации и различных направлений европейской мысли.

Однако если в эпоху Просвещения русский европеизм воспринимал Европу как культурно-идеологический монолит, то в начале xix века, когда возник кризис просветительного сознания, отчетливо проявилась амбивалентность в оценках европейской культуры. Русское общество делилось на консервативные и либеральные группы. Но все же эти течения были еще продолжением духовной жизни XVIII века.

Серьезные изменения в национально-историческом сознании русской интеллигенции наметились после Отечественной войны 1812 года. Освободительную войну выиграли армия и народ. В заграничном походе русских войск состоялось первое массовое знакомство с Западной Европой. Она не только вызвала горькое разочарование в собственной отсталости, но и породила надежды на либерализацию внутреннего строя, отмену крепостного права, на некоторое уравнение прав сословий, введение свободы печати, гласных присяжных, учреждение выборных волостных, уездных и губернских управ, сокращение военной службы, изменение форм правления.

Однако после 1820 года император Александр I окончательно отказался от конституционных мечтаний своей юности, и Россия вступила в период правительственной реакции. Негласный союз интеллигенции с царем стал рваться. Декабрьское восстание 14 декабря 1825 года было знаком крушения надежд на преобразования "сверху".

В этот период будущие западники и славянофилы чувствовали себя в состоянии глубокого разлада с действительностью. Желание быть полезным Родине и невозможность политической деятельности трансформировались в напряженные философские поиски. Конечно, этому способствовала духовная атмосфера, направленная на метафизические проблемы.

В Любомудровском обществе (1822-1825), в кружке Станкевича (1832-1839) и в кружке Герцена (1842-1847) философские споры сосредоточивались вокруг вопроса: "Что замыслил Творец для России, какова ее судьба?".

В этих кругах началась кристаллизация теорий, широкие идеологические обобщения, которые стремились охватить историю культуры народа в целом, выдвигая идеалы будущего развития, то есть философия ощущалась как потребность в "новом способе существования". Русский русский поэт князь В. Ф. Одоевский в своем первом философском романе "Русские ночи" заявил, что "XIX век принадлежит России", Иван Киреевский в" Обзоре русской литературы 1829 года "писал:" Наша философия должна развиваться из нашей жизни, создаваться из текущих вопросов, из господствующих интересов нашей национальной жизни." В процессе аргументации ответа на вопрос: "Повторяет ли Россия путь Западной Европы или ее цивилизация принадлежит к другому типу?", образованное общество разделилось на западников и славянофилов.

Однако прежде чем очертить проблематику спора между западниками и славянофилами "замечательного десятилетия" (1838-1848), необходимо остановиться на той роли, которую сыграл П. Я. Чаадаев в формировании обоих направлений. Еще в конце 20-х годов П. Я. Чаадаев сформулировал антитезу "Россия-Европа". По мнению Чаадаева, Европа благоустроена, упорядочена в материальном и бытовом плане, "нравственно воспитана". Реестр европейских ценностей включает в себя привязанность к семейному очагу, идеалы долга, свободы, гражданской личной ответственности, толерантности к другим культурным общностям. Россия лишена всех этих ценностей, в русской жизни господствует произвол, формы культурной жизни не развиты. В России все рабы подчинены культу грубой силы, лишены чувства собственного достоинства. Русские отделены от остального мира стеной непонимания.

Философия истории Чаадаева в целом не имела ничего общего с воззрением классического западничества, согласно которому Россия должна идти по пути капиталистического развития. Чаадаев видел апогей развития Европы в Средние века, в дореволюционной Европе, и капитализм был для него скорее свидетельством глубокого кризиса цивилизации. Чаадаев возлагал надежды на возрождение религии и приветствовал философию Шеллинга.

Чаадаев в своих письмах как бы предвосхищал разделение русского образованного общества на сторонников веры и приверженцев разума, на защитников личности или поборников коллектива, на проповедников жизни в народе и на ревнителей гражданственности.

Западничество выражало идеологию той части интеллигенции, которая из поколения в поколение воспитывалась в духе европеизма и была заинтересована в ускорении экономического и технического прогресса, в направлении, указанном Западной Европой.

Западники (А. И. Герцен, Н. П. Огарев, Г. Грановский, В. Белинский, В. П. Боткин, Н. Х. Кетчер, Е. Ф. Корш, П. В. Анненков, И. И. Панаев, И. С. Тургенев) считали, что развитие России замедлилось более чем на три столетия из-за монголо-татарского ига, но что она смогла догнать европейские страны.

В начале 40-х годов враждебность между западниками и славянофилами стала неизбежной, и В. Г. Белинский в этот период отошел от гегельянства. Идея индивидуальной свободы и защиты своих прав вылилась в "маратовскую" любовь к человечеству: "Чтобы сделать счастливой самую малую его часть, я думаю, что уничтожил бы остальное огнем и мечом... С нравственным улучшением, - писал он Боткину, - должно быть и физическое улучшение... И смешно думать, что это может произойти само собой, без насильственных переворотов, без крови. И что такое кровь тысяч по сравнению с разрушениями и страданиями миллионов?"

Характерной чертой западничества была приверженность секуляризму, идеалу освобождения от" византийского православного ошейника " (Герцен). Цивилизация была задумана западниками в разрыве с православием и церковью. Отправной точкой философских построений западничества было рационально-аксиологическое понимание человеческой личности. Идея цивилизованного, просвещенного человека, умеющего отстаивать свое достоинство и разумно пользоваться свободой общественно-политических действий, восходит к гегелевским представлениям о рабстве и крепостном праве как формах отчуждения личности, влекущих за собой другие несвободы. Гегель также откликнулся на надежды западников о возможности постепенного выхода из состояния отчуждения, о возможности воссоединения с действительностью без "смирения" перед обществом.

Личность, ее достоинство, цивилизация и просвещение, здравый смысл, справедливость и верховенство закона — вот главные жизненные ценности, провозглашенные Белинским, ценности, которыми руководствовались западники. Однако этот перечень ценностей нуждается в соответствующей интерпретации, так как славянофилы тоже пользовались теми же понятиями, но придавали им иной смысл. Западники часто выступали, часто невольно, как сторонники превращения народа в совокупность автономных и сознательных индивидов. Личность рассматривалась с точки зрения ее места в истории, понималась как прогресс.

А. С. Хомяков, К. С. Аксаков, И. В. Киреевский и П. В. Киреевский по-разному отнеслись к письму Чаадаева. Они соглашались с П. Я. Чаадаевым в том, что настоящее России невыносимо, но с негодованием отвергали его тезис о том, что Россия-это чистый лист бумаги. Они не могли согласиться с мнением Чаадаева о том, что "наша память не идет дальше сегодняшнего дня", с мыслью об историческом ничтожестве России.

В славянофильский кружок в 40-е годы вступили братья И. В. и П. В. Киреевские, А. С. Хомяков, Братья К. С. и И. С. Аксаковы, Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев, Д. А. Валуев, позднее-А. Н. Попов, Ф. В. Чижов, В. А. Елагин, В. А. Черкасский, И. Д. Беляев. Близкими к кружку были писатели С. Т. Аксаков, Н. М. Языков, В. И. Даль, Ф. Тютчев. Все они имели общие научные и литературные интересы, но А. С. Хомяков (1804-1860), И. В. Киреевский (1806-1856), К. С. Аксаков (1817-1860), Ю. Ф. Самарин (1819-1876) занимались чисто философскими проблемами.

Центральной темой философского творчества ранних славянофилов-А. С. Хомякова, И. В. Киреевского, К. С. Аксакова, Ю. Ф. Самарина-является обоснование уникальности истории и культуры русского народа. Они видели уникальность в сочетании национального сознания и правды православия. Русская история, русский быт, национальное самосознание и культура в целом, говорили славянофилы, имеют свои отличительные жизненные ценности и перспективы. Высокий нравственный потенциал русской культуры, заложенный в Православии, должен обеспечить России и всем славянским народам ведущее место в историческом развитии. Славянофилы ставили вопрос о народе как движущей силе истории, о необходимости переоценки значения допетровской России, крестьянской общины, самоуправления, земства, о различии национально-народной и официально-самодержавной России, о церковном образовании, преобразовании общественной жизни, о философии как теории воспитания и совершенствования общества.

Для широкого круга людей, интересующихся историей своей страны, признание славянофилов предполагает определенную внутреннюю перспективу их учения: славянские симпатии, культ личности, тягу к древности, почве.

Но ни идея мессианизма России и славянского мира в будущем развитии Европы, ни идеализация истории Древней Руси, ни учение об общности, ни своеобразная эстетическая концепция народности в искусстве не составляют идейной сущности славянофильства. Православная философия славянофилов основана на идее целостности личности и идее соборности, идее возрождения церкви (идеальной апостольской церкви первых веков христианства), проникновении церковных начал в жизнь каждого отдельного человека и общества в целом. И только приняв этот основной принцип, мы можем рассмотреть взгляды славянофилов на роль России в мировой культуре, на крестьянский вопрос и социализм, на теорию познания и искусства, на государственное устройство, на свободу общественного мнения и многие другие вопросы. По мнению православного историка культуры Флоровского, тема " Восток и Запад, Россия и Европа — за этой конкретной, фактической, исторической и географической противоположностью для романтического сознания идеалистов сороковых годов стояла другая фундаментальная антитеза, придававшая ей содержание,-антитеза принудительной власти и творческой свободы. В процессе систематического углубления эта противоположность сводилась к еще более первичной — противоположности разума и любви."

Сущность славянофильской философии состоит в противопоставлении: с одной стороны — рационализма, рациональности, практицизма, индивидуализма как ориентиров европейской культуры; с другой — идеала целостной личности и соборных начал в русской культуре.

Идеи как западников, так и славянофилов о внутренней ценности национальной культуры (в то время это понятие имело гораздо более широкое значение) и о значении ее вклада в мировую культуру были вдохновлены Зеллингом и Гегелем, начавшими свою творческую деятельность в период расцвета европейского романтизма. Согласно Шеллингу, каждая нация выражает какой-то аспект универсальной культуры человечества. Шеллингианская теория также поставила вопрос о вкладе России в мировую культуру.

Учение Гегеля об исторических и неисторических народах способствовало формированию славянофильских историософских идей. По Гегелю, мировой дух нашел свое наиболее совершенное выражение в немецком народе и как бы остановился на границах славянского мира, обрекая эти народы на подражание и духовную зависимость.

Таким образом, учение Гегеля об исторических и неисторических народах и философия истории Шеллинга заставили и западников, и славянофилов задуматься об армии и месте России среди других народов. Однако другие аспекты философии романтиков западники и славянофилы трактовали совершенно по-разному. Так, западников привлекал в романтизме культ свободной творческой личности, доходивший до индивидуализма. Они черпали свои идеи у Шиллера, Жорж Санд и Гейне. Славянофилы ставили на первое место "духовное общение каждого христианина со всей полнотой Церкви как залог индивидуальной свободы". Основным принципом церкви, по Хомякову, является не послушание внешнему авторитету, а соборность, совместный поиск путей к спасению, единство, основанное на единодушной любви ко Христу и божественной праведности.

Отношение русского славянофильства к немецкому романтизму впоследствии стало одним из главных спорных вопросов для историографов русской философии XX века.

Оценка реформ Петра I западниками

Истинным "творцом России" был в глазах западников Петр I. Петровская эпоха стала точкой отсчета, с которой Запад применил к России учение Гегеля о развитии" племени " в нацию.

Западническая концепция русского исторического процесса наиболее полно описана в диссертации Кавелина "Взгляд на правовую жизнь Древней Руси", в которой отразилось влияние французской романтической историографии (Ф. Гизо, О. Тьерри), постгегелевской исторической школы (Б. Г. Нибур, Л. Ранке), а также идей Белинского. Согласно этой концепции, исходная точка русской истории отличалась от точки отсчета романо-германского мира: на Руси не было завоевания одних племен другими, а следовательно, не было феодов и конфликтов интересов различных классов, стимулировавших развитие индивидуализма. Вместо феодальных отношений в России господствовал родовой строй, полностью подавлявший личную инициативу. До Петра I русский народ не принадлежал к "исторической" категории, но все же Россия не стояла на месте, как Восток. Недостаточное развитие личности компенсировалось такими замечательными свойствами русского характера, как способность легко усваивать плоды чужих культур и способность решительно менять исторический ход, подкрепляемая уважением к силе, могуществу и успеху. Эти качества не позволили России погрязнуть в "застойном болоте патриархата". Ее надеждой была и "варяжская" идея государственности. С переносом великокняжеского престола на северо-восток родовой принцип постепенно стал заменяться родовым, а сосредоточение власти в руках князя воспитывало волевые качества, однако лишенные существенного содержания - идеи гуманизма, гуманизма. Эта идея могла быть заимствована только извне, с Запада, что было связано с энергичными преобразованиями Петра I, создавшего такие условия для развития личности, которые позволили ей освободиться от "власти традиции" через 120-130 лет.

Кавелин, как и его последователи, историки права, обращаясь к изучению допетровской эпохи, склонялись к мысли, что Россия в XVII в. дожил до государственного кризиса. "Древнерусская жизнь,- говорит Кавелин, - совершенно исчерпала себя. Она развила все принципы, которые были скрыты в ней, все типы, в которых эти принципы были непосредственно воплощены. Она сделала все, что могла, и, закончив исповедь, остановилась." Петр вывел Россию из этого кризиса на новый путь. В XVII веке. наше государство дошло до полного краха, морального, экономического и административного, и могло встать на правильный путь только путем радикальных реформ. Эта реформа пришла вместе с Петром. Именно так судили о XVII веке многие другие исследователи. В обществе распространилось представление о Московской Руси как о стране застоя, не имевшей сил для поступательного развития. Эта страна дожила до полного упадка, нужно было приложить крайние усилия, чтобы спасти ее, и это сделал Петр. Таким образом, петровские преобразования казались естественной исторической необходимостью, они были тесно связаны с предшествующей эпохой, но только с ее темными, отрицательными сторонами, только с кризисом старого строя.

Кавелин утверждал, что к 1940-м годам в России сформировалось общество, состоящее из людей различных классов, сблизившихся благодаря образованию, обладающих высоким чувством личного достоинства и вполне готовых к самостоятельной деятельности на гражданском поприще.

Для западников древняя Россия, не знавшая западногерманской цивилизации и не имевшая своей, была неисторической страной, лишенной прогресса, обреченной на вечный застой. Петр Великий своей реформой ввел эту" азиатскую страну " (как называл ее Белинский) в гуманную цивилизацию и создал для нее возможность прогресса. До Петра у нас не было ни истории, ни разумной жизни. Петр дал нам эту жизнь, и потому его значение бесконечно важно и высоко. Он не мог иметь никакой связи с прежней русской жизнью, ибо действовал совершенно противно ее основным принципам.

Оценка реформ Петра I славянофилами

Но не все люди 40-х так думали. Некоторые, принимая гегелевскую теорию мирового прогресса из чувства патриотизма, возмущались его мнением, что германская цивилизация была последней ступенью прогресса и что славянское племя было неисторическим племенем. Они не видели причин, почему прогресс должен останавливаться на германцах; они узнали из истории, что славяне были далеки от застоя, имели свое историческое развитие, свою культуру.

Эта культура была самостоятельной и отличалась от немецкой в трех отношениях:

• На Западе, у немцев, христианство возникло в форме католицизма, а затем протестантизма; на Востоке, у славян, — в форме православия.
• Древняя классическая культура была заимствована германцами из Рима в виде латыни, славянами — из Византии в виде греческого. Между этими двумя культурами существуют значительные различия.
• Наконец, государственная жизнь в древнегерманских государствах складывалась путем завоеваний, среди славян, и в особенности среди русских, мирным путем; поэтому в основе общественных отношений на Запале лежит вековая вражда, а у нас ее нет.

Самостоятельное развитие этих трех начал составляло содержание древнерусской жизни. Так думали некоторые более самостоятельные последователи немецкой философии, называемые "славянофилами". Наибольшего развития самостоятельная русская жизнь достигла в эпоху Московского государства, Петр прервал это развитие. Своей насильственной реформой он принес нам чуждые, даже противоположные начала западногерманской цивилизации. Он превратил правильный ход народной жизни в ложный путь заимствования. Он не понимал заповедей прошлого, не понимал нашего "национального духа". Чтобы оставаться верными этому национальному духу, мы должны отказаться от чуждых западноевропейских принципов и вернуться к первоначальной античности. Тогда, сознательно развивая наши национальные принципы, мы сможем заменить германскую цивилизацию нашей собственной, и мы станем выше немцев в общем мировом развитии.

В области политики славянофильство было ориентировано против государственно-бюрократического строя, К. Аксаков выступал против государства и земства, служилого класса и общины. По его мнению, между ними ранее существовало соглашение, в результате реформ Петра I произошел раскол в обществе, служилое сословие культурно отделилось от народа (земщины), более того, государство стало вмешиваться в бытовые, нравственные и экономические устои народа, что отрицательно сказалось как на состоянии государства, так и на жизни народа. Выход видится в возвращении к ситуации, когда государство занимается чисто политическими проблемами, а народ - культурными. Славянофильство характеризуется тем, что государство, всегда основанное на насилии, есть зло, но самодержавие, спасающее народ от активной политической деятельности, есть наименьшее из зол. Философия культуры славянофильства основывалась на идее, что религия и национальная психология определяют бытие народа. Отсюда возникает философия славянофильской культуры, тесно связанная с философией религии. Одним из основных понятий славянофильства является соборность.

Славянофилы верили в особый тип культуры, возникший на духовной почве православия. Они отвергли тезис о том, что Петр I вернул Россию в лоно европейских стран, а Россия должна подражать истории их политического, экономического и культурного развития. А. С. Хомяков и И. В. Киреевский высказали мысль, что внутренние стимулы просвещения на Западе исчерпали себя и чисто технический прогресс там сочетается с угасанием духовной жизни, с пустотностью (термин А. С. Хомякова). Они видели возможность обновления России на основе православных и общинных ценностей.

Таковы взгляды славянофилов, Петр, по их мнению, изменил прошлое, выступил против него. Славянофилы высоко ценили личность Петра, признавали полезность некоторых его трудов, но считали реформу не национальной и вредной по самой своей сути. Среди них, как и среди западных людей, Петр был лишен всякой внутренней связи с предшествовавшей ему исторической жизнью.

Заключение.

Науке удалось связать Петра с прошлым и объяснить необходимость его реформ. Факты его деятельности собраны и исследованы в нескольких научных трудах. Не раз указываются и исторические результаты деятельности Петра, политические и преобразовательные. Теперь вы можете изучать Питера вполне научно.

Но если историческая наука пришла к более или менее определенному и обоснованному взгляду на Петра, то общество еще не выработало единого и устойчивого отношения к его преобразованиям. В современной литературе и в обществе о Петре по-прежнему судят чрезвычайно разнообразно. Время от времени продолжаются несколько запоздалые споры о степени народности и необходимости петровских реформ; ставится довольно праздный вопрос о том, была ли петровская реформа в целом полезной или вредной. Все эти мнения, по сути, являются видоизмененными отголосками исторически сложившихся взглядов Петра.

Если мы еще раз мысленно рассмотрим все старые и новые взгляды на Петра, то легко увидим, как разнообразны они не только по содержанию, но и по основаниям, из которых они вытекали. Современники и ближайшие потомки Петра, лично обиженные реформой, судили о нем неловко: их отзывы основывались на чувстве либо крайней любви, либо ненависти. Это чувство было одинаково сильно и среди тех людей XVIII века, которые с грустью смотрели на разложение современных нравов и считали его плохим результатом радикальной реформы. Все это, скорее всего, журналистские оценки. В воззрениях западников и славянофилов снова появляется новая основа-абстрактное мышление, метафизический синтез. Для них Петр-не столько историческая личность, сколько абстрактное понятие. Петр-это логическая предпосылка, из которой можно сделать определенные философские выводы о русской истории.

Список литературы

1. С. Ф. Платонов. Лекции по русской истории. Текст печатается в издании: Лекции по русской истории проф. С. В. Платонова. Опубликовано И. В. Блиновым. 10-е издание. Пг.: Сенатская типография, 1917 / / Петрозаводск, ОАО "Фолиум", 1996.
2. Введение в русскую философию. / Лазарев В. В., Абрамов А. И., Авдеева Л. Р. и др. Учебник. - М.: Интерпракс, 1995. – 304 с.
3. Русская философия. Малый энциклопедический словарь. - М.: Наука, 1995 – - 624 с.
4. История России от древности до наших дней: Учебное пособие для поступающих в вузы/ И. В. Волкова, М. М. Горинов, А. А. Горский и др.; Под ред. М. Н. Зуева. - 2-е изд., испр. И доп. - М.: Высшая школа, 1998 – - 640 с.
5. Введение в русскую философию. / Лазарев В. В., Абрамов А. И., Авдеева Л. Р. и др. Учебник. - М.: Интерпракс, 1995. – 304 с.
6. С. Ф. Платонов. Лекции по русской истории. Текст печатается в издании: Лекции по русской истории проф. С. В. Платонова. Опубликовано И. В. Блиновым. 10-е издание. Пг.: Сенатская типография, 1917 / / Петрозаводск, ОАО "Фолиум", 1996.
7. Введение в русскую философию. / Лазарев В. В., Абрамов А. И., Авдеева Л. Р. и др. Учебник. - М.: Интерпракс, 1995. – 304 с.
8. Русская философия. Малый энциклопедический словарь. - М.: Наука, 1995 – - 624 с.
9. С. Ф. Платонов. Лекции по русской истории. Текст печатается в издании: Лекции по русской истории проф. С. В. Платонова. Опубликовано И. В. Блиновым. 10-е издание. Пг.: Сенатская типография, 1917 / / Петрозаводск, ОАО "Фолиум", 1996.
10. Русская философия. Малый энциклопедический словарь. - М.: Наука, 1995 – - 624 с.
11. С. Ф. Платонов. Лекции по русской истории. Текст печатается по изданию: Лекции по русской истории проф. С. В. Платонова. Опубликовано И. В. Блиновым. 10-е издание. Пг.: Сенатская типография, 1917 / / Петрозаводск, ОАО "Фолиум", 1996.
12. С. Ф. Платонов. Лекции по русской истории. Текст печатается по изданию: Лекции по русской истории проф. С. В. Платонова. Опубликовано И. В. Блиновым. 10-е издание. Пг.: Сенатская типография, 1917 / / Петрозаводск, ОАО "Фолиум", 1996.