Реферат на тему: Норманисты и антинорманисты академический спор или политика

Содержание:

Введение

Тема, которую я выбрал, без всякого сомнения, самая важная для всех изучающих историю государства Российского. К сожалению, историки в последнее время уделяют меньше внимания происхождению нашей государственности, чем в недалеком прошлом.

В ходе развития исторической науки и изучения истории Русского государства возникли две основные теории создания русского государства - норманизм и антинорманизм. Истоком обеих теорий послужила Повесть временных лет, которая до сих пор является самым ранним источником летописных сведений.

Первым летописным сводом Древней Руси был Киевский летописный свод 996-997 годов. Позже, в 1037 - 1039 годах, она была переработана и вошла в состав древнейшей киевской арки, которая хранилась при церкви Святого Николая. София по велению князя Ярослава Мудрого. Этот кодекс впоследствии также неоднократно пересматривался и переписывался монахами Киево-Печерского монастыря, пока не принял свою окончательную форму и не стал известен как "Повесть временных лет".

Из всего вышесказанного можно вполне сделать вывод: нельзя относиться к тексту "Повести" как к абсолютно достоверному источнику, поскольку при многократных переписываниях и копиях возникали многочисленные ошибки (которые сейчас называют механическими), а информация могла быть несколько искажена в угоду заказчикам (пиар существовал всегда, даже не нося красивого иностранного названия). Не забудем также, что описываемые события, в нашем случае связанные с формированием государственности, были почти на 200 лет отдалены от времени летописца, а потому были знакомы ему (в лучшем случае) из устных преданий.

Аргумент историка достаточно серьезен: "Нестор, написавший свое сочинение в 1100-11113 годах, был сторонником великого князя Святополка II, который был другом немецких и датских феодалов, противником греческой митрополии и ее защитником Владимиром Мономахом...понимал историю как "политику, обращенную в прошлое" и защищал интересы своего монастыря и своего князя, за что и согрешил против истины."

Целью работы является сравнительное изучение норманнской и антинорманнской теории происхождения древнерусского государства, попытка провести исторические параллели: норманизм и западничество (как русофобские теории), антинормантизм и славянофильство (как идеи русского патриотизма)

Чтобы достичь этой цели, вы должны:

• Прояснить происхождение обеих теорий;
• Изучить сущность "норманизма";
• Изучить сущность "антинорманизма";
• Определите результаты противостояния этих теорий.

Предметом курсовой работы является изучение генезиса, сущности и противопоставления норманнской и антинорманнской теорий возникновения древнерусского государства.

В ходе исследования использовались методы синтеза, анализа, историко-системного и диалектического.

Норманизм и антинорманизм

Происхождение "норманизма" и "антинорманизма".

Источником как норманнской теории происхождения древнерусского государства, так и антинорманнской теории была "Повесть временных лет", один из древнейших источников сведений о России. Эта дошедшая до нас летопись описывает события русской истории вплоть до 10-х годов xii века. Его первое издание было составлено около 1113 года Нестором, монахом Киево-Печерского монастыря, по заказу князя Святополка II Изяславича. Его второе издание датируется 1116 годом и было составлено Сильвестром, игуменом Киевского Выдубицкого монастыря, для Владимира Мономаха. А в 1118 году в Переяславле безымянный летописец создал для князя Мстислава Владимировича третье издание "Повести временных лет".

Работа летописцев в 12 веке над текстом "Повести" на этом не закончилась. Согласно вероятной гипотезе некоторых ученых (Алешковского и др.), в 1119 году пастырь Василий, близкий к Владимиру Мономаху, в четвертый раз редактировал текст "Повести временных лет" и это спасло нам Ипатьевскую летопись. Этот Василий-автор "Повести об ослеплении князя Василика Теребовльского", вошедшей в "Повесть временных лет". В 1123 году в Переяславле епископ Сильвестр, бывший игумен Выдубицкого монастыря, переписал текст Васильевского издания. В процессе многократных переписок текст Васильевской редакции "Повести временных лет" вошел в состав Тверского свода 1305 года, дошедшего до нас в Лаврентьевской летописи 1377 года. Только Новгородская Первая летопись Старшего Извода (Синодальный список) сохранила до наших дней более или менее полный текст первой редакции "Повести" в составе свода 1118 года с поправками Добрыни Ядрейковича 1225-1228 годов.

Понятно, что к тексту "Повести" нельзя относиться как к абсолютно достоверному источнику, так как при повторных переписываниях и копиях возникали многочисленные ошибки

Довольно большое количество гораздо более образованных людей, чем автор, изучавших проблему происхождения русского государства и силы последующего поколения коллег, разделились (вполне обоснованно) на норманистов и их противников. Давайте разберемся в терминологии.

государство русофобский норманизм патриотизм

Сущность норманизма

Итак, норманисты -это те, кто недвусмысленно вывел русское государство из чуждых варягов, основываясь на следующем утверждении "Повести временных лет": "и не было правды среди них, и род восстал, и они поссорились, и стали воевать друг с другом. И они сказали себе: "Будем искать князя, который будет править нами и судить нас по праву." И пошли они за море к варягам, на Русь. Те варяги назывались русами, как другие - шведами, а некоторые-норманнами и англами, а третьи-готландцами-вот как они называются. Они говорили Руси, Чуди, словенам, кривичам и всем: "Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет. Приди править и владеть нами." И избрали три брата с семьями своими, и взяли с собою всю Русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, в Белоозере, а третий, Трувор, в Изборске. И от тех варягов называлась русская земля". Из вышесказанного был сделан логичный на первый взгляд (и соответствующий диктату времени) вывод, что отсталые славянские племена, которые сами не имели возможности создать систему государственного управления, обратились к передовым и развитым европейцам. И они старались изо всех сил, и это было так замечательно, что люди, благодарные науке, отказались от своих родовых имен и стали называться Россией вместе.

Соответственно, политика поклонения Западу имеет глубокие корни и ведет российское государство исключительно к славным победам, а те, кто говорит об исключительности и непохожести своей родины на другие страны, являются ретроградами, стоящими на пути прогресса.

Мы не спорим, логическая цепочка доказательств выстроена убедительно, и долгое время трудно было что-либо противопоставить, а потому первые антинорманисты сводили свои возражения только к происхождению названия Русь, предлагая различные варианты (вплоть до хазарского), но не решались развивать тему собственного развития славянами государственных структур. Эта позиция понятна, образованные люди тогда щеголяли совершенным знанием иностранных языков и культуры-можно было признать простой народ России носителем славных традиций своих предков, но эти традиции отличались от "общеевропейских", а потому не могли быть правильными. Не будем забывать, что норманнская теория возникла и получила мощный импульс в 30-40-е годы XVIII века, когда Анна Иоанновна правила в России, окруженная немцами и доверявшая им. Не случайно члены Академии наук Г. Миллер и Г. Байеровские писатели русской истории выводили нашу государственность от варягов, а не от славян. Викинги всегда пленяли воображение германцев своей мифической доблестью, и как представители германских племен были вполне подходящим орудием для идеологического оправдания отсталости славянских народов. И восхищался ли викингами демонический фюрер, готовивший очередное завоевание восточных недочеловеков?

М. В. Ломоносов, известный своим устойчивым патриотизмом, сразу же выступил против этих теоретиков, видевших в истории призвания князей указание на изначальную неполноценность славян, не способных к самостоятельному государственному творчеству. Русские русские, по сути, должны были воспринять эту теорию как личное оскорбление и как оскорбление русской нации, особенно таких людей, как М. В. Ломоносов. Но он был один, и было еще несколько человек, которые хотели угодить трону.

Как уже говорилось, противники скандинавской теории происхождения русской государственности даже не думали опираться на самих славян-в противовес варягам. Поэтому предлагались различные варианты происхождения племени русов, и сам факт завоевания ими господства над коренными народами не ставился под сомнение. "По большей части, как и скандинавы, они принимали призвание или приход князей за отправную точку русской истории и расходились только в том, откуда они пришли и к какому народу принадлежали. Так, Татищев и Болтин вывели их из Финляндии, Ломоносов - из славянской Пруссии, Эверс - из Хазарии, Гольман - из Фрисландии, Ватер - из причерноморских готов, Венелин Морошкин, Савельев, Максимович (а недавно и Гедеонов) - из прибалтийских полабских славян, Костомаров - из Литвы. (Существует также мнение, примыкающее к Эверсу, о происхождении русских князей от угро-хазар".

Мы не видим, чтобы исследователи, занимавшиеся норманнским вопросом, обращали внимание на фактическую достоверность самого призвания варягов и вообще на иноземное происхождение княжеских династий. Напротив, все исследователи исходят из вышеупомянутой легенды и только по-разному интерпретируют ее текст, например: что значит "Варяги" и "Русь"? На какое море он указывает? И в каком смысле понимать слова "Пояша себе всю Русь". Историки спорили об орфографии, знаках препинания в летописном тексте, пытаясь заставить его работать в пользу своей версии. В то же время весь текст ни в коей мере не способен выдержать исторической критики, не омраченной предвзятыми идеями и интерпретациями.

Итак, основой доказательств норманистов и основанием опровержения для их оппонентов была прежде всего "Повесть временных лет", но помимо нее существовал и ряд других спорных моментов.

Мы кратко перечислим их, а затем попробуем разобраться в них:

• Описание в летописи "Пути из варяг в греки" и связанные с ним названия порогов на Днепре (дано Константином Порфирогенитом).
• Имена князей и воинов упоминаются в договорах Олега и Игоря с Византией.
• Ссылки византийских писателей на варягов и Русь.
• Новости арабских писателей.
• Финское название шведов-Руотс, а название Шведской возвышенности-Рослаген.
• Из скандинавских саг.
• Отношения русских князей со Скандинавией.

Мы не сомневаемся, что историки-норманисты делали свою работу от души, желая досконально изучить историю России доступными им способами и довести до сведения тех, у кого не хватало времени и желания самим заниматься такой проблемой, ее ход. Но, каким бы беспристрастным ни был ученый, роясь в древних фолиантах, он все равно не может избавиться от реалий "текущего момента", а значит, привнесет в интерпретацию описываемых событий собственное понимание взаимосвязи прошлого и настоящего.

Ни в коем случае нельзя винить великого Карамзина за отсутствие патриотизма, равно как и Полевого, Гедеонова, Соловьева, которые придерживались сходных взглядов, но любовь каждого к родине выражается по-своему. Можно, желая отечеству всяческого благоденствия, тащить из-за границы готовые образцы государственного строя-насаждая их, невзирая на жертвы среди собственного народа, сопровождая указы об общем благе конкретным перечнем наказаний, - так делал Петр Великий. А можно постепенно готовить почву и изучать традиции, проводить реформы внутри государства-как это делала Екатерина (несмотря на свое немецкое происхождение, ставшая настоящей русской "матерью-государыней"). И не случайно почти все историки называют их обоих Великими, а Запад так чашу именует Петр, пришедший, как он хотел, в Европу; Екатерина первая вспоминает в связи со своими многочисленными фаворитами - почему она первая поставила русские интересы выше общеевропейских рамок. Поэтому наши заклятые друзья, уверенные в своей судьбе диктовать миру правила поведения, всячески приветствуют наш "европеизм", осуждая попытки идти своим путем.

Следовательно, те из наших ученых, которые считали Европу (теперь ее место заняла Америка) передовой силой цивилизации, невольно стали искать ее связи с древнерусской, чтобы вывести преемственность политики.

Сторонники собственного исторического пути России, напротив, искали доказательства того, что "в те времена" мы были не глупее заносчивого и инфантильного Запада. Никогда не стыдно брать удачные находки соседних держав, но и не нужно биться головой об пол: "... наша единственная забота-рассеять нашу тьму и глупость, учиться у вас, милостивые." Смею надеяться, что таких взглядов придерживались Ломоносов, Татищев, Надеждин, Иловайский и другие непримиримые противники норманнской теории происхождения русского государства. В которых их усилия нашли огромное количество нестыковок и недостатков, делающих саму постановку вопроса о происхождении наших государственных учреждений, по меньшей мере, неправильной.

Противоречия Норманнской теории

Так, поддержкой сторонников скандинавской версии является упоминание о призвании варяжских князей, в правдивости которого норманны не сомневались: "...они не сказали всего, что любопытно для потомства; но, к счастью, они не выдумали , и самые надежные из иностранных летописцев согласны с ними". Попробуем выяснить, насколько оправданными выглядят другие аргументы, которых придерживались наши идеологические оппоненты.

Вы знаете, сколько норманистов покоится на днепровских порогах, упомянутых Константином Багрянородным, приводя их имена в двух формах: русские - Ливорси, Афар, Варуборо, Лаанти и Строуан; и славянские - Астромонер, Сова, Вульнера, Верука, Напрези. Кроме того, в обоих случаях один из порогов назывался ESPI. Немало усилий было затрачено представителями скандинавской школы для объяснения русских (якобы скандинавских) названий с помощью северогерманских языков и диалектов, а если их не хватало, то использовались другие, даже кельтские. В частности, ливорси был транскрипционно переведен на Колымвари, якобы из-за того, что греки потеряли "М" на "В". Далее нетрудно было догадаться о происхождении: Holm в шведском, датском и других языках означает "остров", а вторая половина названия напоминает Worth или Warothe, англосаксонские обозначения крутого берега, впрочем, Fors (порог) тоже подходил. Но почему бы не истолковать славянское от подобных слов, или не принять версию, что ливорси, это искаженные вулнеры, а не астромонтеры. Самое интересное происходит с объяснением общего имени-Есупи (а Константин объясняет себе, что это значит "не спать"), норманисты нашли в германских диалектах вполне подходящее - ne suefe, что означает то же самое. Аналогичная картина с толкованием названий всех порогов, не может быть сомнения, что венценосный историк несколько исказил их, это неизбежно в устах иностранца (да и нам самим иногда южнославянские слова кажутся странными). Однако почему норманисты, считавшие Русь чужеродным племенем, пытались доказать, что славянские географические названия были переведены этими же варягами? Этого не наблюдалось ни раньше, ни сейчас. Новоселы перенимают старые имена, несколько приспосабливая их к своему произношению (исключения крайне редки и носят единичный характер), или дают свои. Мы не пытаемся перевести название великой реки, на берегах которой живем, мы называем ее Волгой, игнорируя тюркское Итиль. У нас есть Жигулевские горы, как называли их народы, жившие здесь раньше, и мы спокойно называем самый большой город Соединенных Штатов Нью-Йорк-не пытаясь перевести даже очевидное первое слово.

Норманисты много полагались на договоры Олега и Игоря, чтобы подтвердить свою теорию. Действительно, нет серьезных оснований сомневаться в их подлинности - это едва ли не единственные документальные источники, перечисленные на первых страницах нашей летописи. И их содержание во многом противоречит легендарным историям, которыми они снабжены.

Однако начало соглашения Олега с византийцами вполне убедительно свидетельствует о правомерности некоторых положений скандинавской версии, поскольку имена послов нельзя отнести к славянскому корню: "Мы, древнерусские Карл Инглот, Фарлоу, Веремид, Рула, худс, Руальд, Карн, Плельв, Рев, Аккутрон, Лизальфос, Стемид, посланные Олегом, Великим князем русским и всем, что под его рукой...", пожалуй, только Веремид и Стемид приходят к нему. Но почему бы не предположить такой сценарий: Олег послал к соседям в качестве своих представителей именно варяжских воинов (ведь никто не отрицает их службу в качестве воинов при государях разных земель) по причине, известной ему одному. Удивительно, что, признавая главенство чужого племени, норманны не обращают внимания на клятву, которую принимают стороны при подписании договора: "Цари Лев и Александр заключили мир с Олегом, обязались платить дань и поклялись друг другу: они сами целовали крест, а Олега и его людей привели к присяге по русскому закону, и они поклялись своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом, богом скота, и подтвердили мир." Крестное целование христианских владык понятно, но для скандинавов было бы более уместно упомянуть Одина и Тора. Или, покорив славян, варяги покорились своим родовым богам? Почему-то ни Карамзин, ни другие сторонники норманнской версии не обратили на это никакого внимания, хотя верно передали этот факт в своих научных трудах. Если Россия-это народ, пришедший из Скандинавии, то как она могла так быстро изменить свою религию и кто мог заставить ее это сделать?  Иловайский, известный противник норманистов, задает этот вопрос. "Даже если принять положение, что это был не народ (что совершенно невероятно), а скандинавская династия со своей свитой, состоявшая только из высшего сословия, так называемой аристократии в стране славян, то и тогда нет никакой вероятности, чтобы правящий класс так скоро отказался от своей религии в пользу религии подчиненных. Удивительно, что это несоответствие не привлекло внимания норманистов. Однако их противники уделяли этому факту слишком мало внимания."

Договоры Олега и Игоря убеждают нас в том, что "Русь" существовала на Днепре и Черном море задолго до мнимого призвания князей, а также на достаточно развитых и потому давних торговых отношениях. Такие отношения, сопровождаемые формальными соглашениями, не могли начаться ни с того ни с сего, без ряда соответствующих обстоятельств. И действительно, те же самые договоры имеют прямые указания на то, что они являются продолжением прежних мирных трактатов: "... за сохранение и извещение на многие годы прежней любви между христианами и Русью, по воле наших князей...следующие главы уже не устно, как прежде, а письменно подтверждали эту любовь...". Таким образом, мы все больше и больше убеждаемся, что норманнская теория явно надуманна, и, мастерски используя благоприятные для себя моменты, ее сторонники не замечали ярко выраженных несоответствий. Однако мы не будем останавливаться на этом и укажем еще на некоторые противоречия.

Одним из наиболее серьезных возражений против чисто норманнской теории можно назвать тот факт, что этнос Русь был известен на Днепре и в других южнославянских землях задолго до viii века, то есть еще до великого исхода викингов из Скандинавии.

Название "Русь" было гораздо более распространено на юге, чем на севере, и что, по всей вероятности, Русь на берегах Черного моря была известна еще до половины IX века, до прихода Рюрика и его братьев.

Конечно, ряд современных историков на первый взгляд придерживаются прямо противоположной точки зрения на первоначальную локализацию Руси. Более того, эта точка зрения становится производной от концептуальной позиции, которая формулируется достаточно безапелляционно: "Итак, мы можем исходить из того, что первоначальными русами (7-9 вв.) были скандинавы, пришедшие в страны Восточной Европы с севера, из областей, населенных финнами. Уже в конце VIII в. они основали свои северные торговые посты, самым известным из которых является Ладога (Старая). Затем эти проторусские, как их следует называть, установили связи со славянскими землями",-говорится в книге, изданной Институтом российской истории РАН. Отсюда и сообщение, предшествовавшее выводу о локализации Руси, предшествовавшей IX веку: "Вопрос о происхождении термина" Русь " в нашей историографии, к сожалению, довольно искусственно запутан. Теперь, однако, в целом вполне доказано, что этот термин пришел с севера: так называли финские аборигены пришельцев из Скандинавии, и от них тот же термин первоначально употреблялся славянами в том же смысле. Однако подобный термин (форма "рос") издавна существовал на юге. В иранских языках оно означало "свет" и как таковое фигурировало в различных иранских этнонимах (роксоланы - светлые аланы, роксамоны-светлые люди и др.). В свое время ряд учений предполагал двойное происхождение термина "Русь" от своеобразного слияния северного "Русь" и южного "Рось". В принципе это могло произойти, но нельзя забывать, что местная" родная "форма этнонима, а от нее - название земли, страны, а именно "Русь, Русь", в то время как "Рось, Русь" появилась первоначально в греческом языке в связи с библейским северным народом Рось (древнееврей. "Рош"), которым Библия запугивала цивилизованные народы Средиземноморья со времен ветхозаветных пророков. Любопытно, что в России форма " Рос " (Россия) появилась поздно и стала общепринятой только с 18 века."

И все же, несмотря на неаппетитный характер этого мнения, эти же современные историки не могут оспаривать тот факт, что на севере, в Скандинавии, мы практически не находим следов Руси. Но на юге, вплоть до Крыма, мы встречаем их довольно часто, и это задолго до 8-го века. Так у Л. Гумилева мы находим: "Как теперь установлено, славяне не были аборигенами Восточной Европы, но проникли в нее в viii веке, заселив Приднепровье и бассейн озера Ильмень. До славянского нашествия эта территория была заселена Русами, или Россами, этносом, который вообще не является славянским."

Конечно, Гумилеву свойственна и не всегда оправданная категоричность, но приведенные им свидетельства вряд ли могут быть оспорены в той части, о которой мы говорили: следы Руси обильны, прежде всего, в Приднепровье и на юге вообще, а не на севере у самих скандинавов.

Сторонники норманнской теории уделяли значительное внимание известиям западных историков, чтобы подтвердить их правоту, что вполне объяснимо. На кого еще они могут положиться, как не на нелюбимых представителей цивилизованной Европы. Основными источниками были бертинские хроники и труды епископа Кремонского Лиутпранда, который дважды был послом в Константинополе в середине x в. Платонов довольно критично относился к первым: "Говорят, что в 829 году царьградский император Феофил послал послов к Людовику Благочестивому, а с ними людей: "Rhos vocari dicebant" - то есть он послал послов к Людовику Благочестивому. люди, называвшие себя россами и посланные в Византию своим царем, назывались Хакан ("rex illorum Chacanus vocabulo"). Людовик спросил их о цели их визита; они ответили, что хотят вернуться на родину через его землю. Людовик заподозрил их в шпионаже и стал выяснять, кто они и откуда. Оказалось, что они принадлежат к шведскому племени... Таким образом, в 839 году Русь именуется шведским племенем, что в то же время противоречит имени их царя - Хакан, что вызвало множество различных толкований. Под этим именем одни подразумевают германское, скандинавское имя "Гакон", а другие прямо переводят это " Чаканус "со словом "каган", подразумевая здесь хазарского хана… Во всяком случае, известие о Бертенских хрониках до сих пор путает все теории"

Не намного убедительнее сообщения епископа Лиутпранда, которых немало - два: "На севере Константинополя живут Угры, печенеги, хазары, русы, которых мы называем Нордманами, и булгары, ближайшие соседи", а в другом месте он вспоминает рассказ своего отчима о нападении Игоревой Руси на Константинополь и добавляет: "Это северный народ, который греки называют Русами по их внешнему качеству, а мы по их положению-Нордманами."

Вопрос в том, имел ли преподобный епископ в виду под именем норманнов только скандинавские народы, или же он дает более широкий смысл, говоря о северных народах вообще? Если взять слово Нордманы в скандинавском смысле, то получается, что русы, поселившиеся на Днепре, до сих пор продолжают так называться, несмотря на то, что с момента их выхода из Скандинавии прошло более 100 лет. Если подразумевается собственно происхождение России, то кто помешал прямо указать на нее, а не выражать в расплывчатых выражениях? Лиутпранд непосредственно помещает русов в соседство с Уграми, печенегами и хазарами, и это соответствует положению Днепровской Руси и совсем не вписывается в концепцию Скандинавии.

В качестве не менее убедительных контраргументов Норманистам можно привести еще много известий от арабских авторов, квалификация которых не вызывает сомнений, а также провести параллели с легендами о призвании иноземных князей, существующими у других народов. Но следующий аргумент все же наиболее убедителен. Почему же такое замечательное событие, как завоевание большой страны на юге, никак не отражено самими скандинавами в их знаменитых сагах? Казалось бы, подвиги могучего царя Рюрика должны быть достойно воспеты сладкоголосыми скальдами, оставшимися на его родине, но они об этом умалчивают. О меньших и менее славных победах викингов (вся суть которых состояла в стремительных набегах и разграблении побережий) известно более чем достаточно. Даже если бы вышеупомянутый Рюрик сделал что-то неподобающее дома перед отъездом на юг, все равно остались бы свидетельства его позорного бегства от праведной мести какого-нибудь Эрика Кровавого Топора. Но, увы, ничего подобного до сих пор не найдено, и мы смеем надеяться, что оно никогда не будет найдено. Это означает, что норманнская версия происхождения русской государственности-обычная надуманная теория, которая, однако, захватила весьма уважаемых личностей. Лучше всего, она была той, кто пытался оправдать законность своего временного правления над великим и могущественным народом, при этом презирая.

Противоречия славянской версии

Было бы нечестно не указать на недостатки славянской версии, которых не так много, но нельзя не обратить внимания на их значение, что и сделал Л. Н. Гумилев. Работа по их изучению только сделает более жизнеспособной саму патриотическую идею.

Древние летописи, в том числе и "Повесть временных лет", всегда четко различают Русь и русских славян. И это подчеркивается в очень характерных деталях. Не будем перечислять всех случаев, но вспомним хотя бы описание возвращения Олега после похода на Царьград в 907 году: "И сказал Олег:" Шьют паруса из паволока для Руси, а коприн паруса для славян", и было так."

Любопытно, но по словам С. Соловьев, разделение Руси и русских прослеживается в наших древних источниках вплоть до XIII века. Так, говоря о борьбе князя Владимира с мордовским князем Пургасом в 1229 году, Соловьев отмечает: "В том же году сын русского присяжного Пуреша напал на Пургас с половцами, побил всю его Мордовию и Русь."

Очень серьезным этническим разделением, конечно, является четко зафиксированное различие в характерных бытовых навыках и социальных функциях славян и Русов. "Бытовые навыки славян и Русов также были различны, особенно в характерных деталях: русы мылись перед обедом в общем тазу, а славяне под ручьем. Русы брили головы, оставляя пучок волос на макушке, славяне стригли волосы "по кругу". Русь жила в военных поселениях и " кормилась "на военных трофеях, часть которых продавалась хазарским евреям, а славяне занимались земледелием и скотоводством. Авторы 10-го века. никогда не путал славян с русами... русы известны авторам vi века как самостоятельный этнос. Иордан и Захария Ритор. Единственной последовательной версией является утверждение епископа Адальберта, который назвал княгиню Ольгу королевой ковров, народа, западная часть которого погибла в Норике и Италии в 5 веке, а восточная осталась в Восточной Европе до 10 века, оставив славянам династию и название державы. Этот факт наводит на размышления." Известно также, что славяне пришли в среднее Поднепровье в 5 веке, а сами Поляны поселились там в VIII веке. Однако Русь, которую славяне строят из полян, известна там еще до прихода последних. В этом отношении интересен значительный эпизод, зафиксированный в Житии святого Стефана, епископа Сурожского. Из текста жития следует, что во второй половине viii века русы вошли в Крым из Донско-Донецкой области и, не дойдя до Сурожа, разграбили все побережье Крыма, от Херсонеса до Керчи. Сомнительно, чтобы в период переселения столь малочисленное с точки зрения славян племя русов (оно даже не зафиксировано в летописной этнографии) могло одновременно вести столь масштабные военные действия на юге. Так кто же такие русы?

Прежде чем позволить себе сделать окончательный вывод, приведем все факты, собранные Л. Н. Гумилевым, которые помогут нам разобраться в проблеме.

 Этноним "взросление" впервые был зафиксирован в 4 веке Иорданом в критике "вероломного народа росоманов" за то, что они помогли победить готов гуннов.

Немецким летописцам Руса (Росса) также известна как руги. На тождество этнонимов Руга и Руса, помимо Л. Гумилева, указывает и историк А. Г. Кузьмин. По словам Кузьмина, руги упоминаются уже в 307 году, как Федераты Римской империи.

Они классифицируются как немецкая группа, однако, по мнению А. Кузьмина, руги (русы) не немцы, а иллирийцы.

Ареал их скитаний (а именно скитаний, а не расселения) в момент фиксации историческими источниками (VI-VIII вв.) среднего Поднепровья-Дона-Крыма.

Широкое расселение этого этноса привело к нестабильности этнонима: руги, роси, русы, русины.Их основное занятие-военные походы.

На основе этих и других материалов, накопленных нашей исторической наукой, можно провести логическую реконструкцию, которая позволит получить непротиворечивую картину того, как руссы появились на нашей исторической сцене, и, следовательно, установить их этническую принадлежность.

Мы знаем, что примерно в 4-м тысячелетии до нашей эры индоевропейская языковая группа начала распадаться. До ВТОРОГО тысячелетия до нашей эры от него отличались индоиранцы, до середины 1-го тысячелетия до нашей эры-балтославы, примерно в то же время-протогерманские племена.

Примерно в 4-6 веках до нашей эры последние были разделены на западные, восточные и северные германские племена. Можно предположить, что именно в этот период в Скандинавии появилось племя, которое впоследствии будет записано под именем русов, ковров, россомонов и т. д. Однако, в отличие от свинов, датчан и норико руги-русь не закрепилась надолго на скудных северных землях. Возможно, они даже прибыли туда позже, чем другие германские племена, и потому не могли там удержаться, теснимые подозрительными старожилами.

Из Скандинавии руги-русы пришли к южным берегам Прибалтики. Когда это могло случиться? Известно, что во II - начале iii века другие германские племена - готы-покинули южную Балтику. В самих Прибалтийских Государствах, по преданию, они появились, придя из Скандинавии, а оттуда ушли на степные просторы современной Украины. Исходя из этого, можно предположить, что руги-русы, скорее всего, пришли в Прибалтику либо раньше готов (тогда именно они их изгнали), либо позже. Однако в любом случае они, как и готы, недолго оставались в Прибалтике, а ушли на юг, где они, как и готы, отчетливо зафиксированы в начале 4 века.

Из этого можно сделать вывод, что руссы, скорее всего, племя, вышедшее из протогерманского этноса и в силу каких-то не совсем понятных обстоятельств вынужденное было вести бродячий образ жизни, почти никогда не задерживаясь так долго, чтобы оставить после себя заметный след. Однако, не по злой иронии судьбы, они все же нашли вечность своего имени именно там, где им предстояло раствориться и исчезнуть с исторической сцены окончательно-у восточных славян. Как и варяги Рюриковичей, они имели только протогерманское происхождение. Для славян они были, прежде всего, славными воинами, отдавшими свои мечи на службу им, более склонными к оседлости и хозяйственной основательности.

Таким образом, в формировании русской нации и государства принимали участие не два элемента (славяне и варяги), как предполагалось ранее, а три: славяне, Русь и варяги. При этом каждый из них выполнял свою особую функцию. Первые были фактически людьми, создавшими культуру и саму жизнь будущего народа. Последние образовали профессиональный военный элемент, который не оставил будущему народу ничего, кроме имени, и полностью растворился в славянском мире. И, наконец, варяжские князья и их дружины, которые выполняли роль, говоря современным языком, политического руководства. И князь Владимир выгнал оттуда варяжские дружины, а не Русь, которая к моменту его правления почти слилась со славянами.

Россия дала нам только имя, а варяги, несомненно, сыграли какую-то роль в формировании нашей государственности, но не доминирующую, как многим хотелось бы думать.

Результаты противостояния норманизма и антинорманизма

Изучение проблемы образования государства у восточных славян долгое время было неотделимо от сюжета "Повести временных лет", обычно именуемого "сказанием" о призвании варяжских князей."

Именно эта история была открыта немецкими учеными, работавшими в России в первой половине XVIII века она легла в основу теории, названной норманизмом, и стала отправной точкой долгого и ожесточенного спора, отголоски которого слышны и по сей день. Ученые (и не только) разделились на два лагеря - норманистов и антинорманистов по вопросу об образовании древнерусского государства. Некоторые из них отнеслись к сообщению летописца с высокой степенью доверия (Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев и др.), в то время как другие резко опровергали ряд фактов, приводимых "Повестью временных лет", таких как этническая принадлежность Рюрика (его называли и славянином, и финном, и готом и т. д.) или происхождение названия "Русь" от названия скандинавского племени "Русь" (среди наиболее известных антинорманистов - М. В. Ломоносов).

Однако сегодня эти споры заметно утратили свою остроту (хотя нередко в западных и прозападных околонаучных публикациях ставится вопрос о неспособности славянских народов вообще и России в частности создать более-менее приличное государство без помощи Запада).

Сегодня все больше и больше фокус дискуссии смещается от второстепенных вопросов, которыми, несомненно, являются вопросы родословной Рюрика или родового имени, к более значимым вопросам - к реальным причинам возникновения ранних государственных образований.

И здесь, прежде всего, встает вопрос о реальных взаимоотношениях славян со своими соседями.

Эти отношения были очень напряженными. Славяне подвергались нападению с двух сторон: с севера на них давили скандинавские племена, с юга им приходилось противостоять нападениям степных кочевников. Но если последние были не просто враждебны славянам, но и чужды по своему образу жизни, то у них были и общие интересы с варягами: их объединяло общее стремление совершать грабительские походы на богатые владения Византии. Таким образом, были созданы условия для заключения между ними своеобразного соглашения, которое установило бы определенный баланс сил в этой части Европы: славяно-варяжское объединение с целью совместного наступления на Византию и противостояния кочевникам. Конечно, это " соглашение "было весьма условным, оно во многом" заключалось " под давлением, но все же взаимный интерес славян и варягов друг к другу был неоспорим. Кроме того, как видно даже из летописного рассказа, славянское общество все больше погружалось в пучину конфликтов, которые становилось все труднее разрешать самостоятельно. Требовался внешний арбитр, которого нельзя было заподозрить в симпатиях к той или иной из конфликтующих сторон.

Таким образом, древнерусское государство возникло в результате нарастания противоречий внутри славянского общества, которые не могли быть разрешены изнутри самого этого общества и поэтому, ради самосохранения, должно было прибегнуть к помощи внешней силы, с которой у него, к тому же, были общие интересы.

Естественно, что не варяги создали древнерусское государство; мы имеем дело с двусторонним (точнее, многосторонним) процессом, в котором внешние и внутренние факторы равны и неотделимы друг от друга. Дело не в более высоком уровне культуры того или иного народа (они примерно равны, но различны, но не по линии "высшее"-"низшее"), а в противопоставлении разнородных элементов, синтез которых порождает совершенно новый сплав.

Первые правители Древнерусского государства-Рюрик, Олег, Игорь, Святослав, Владимир I-были варяжскими князьями по национальности, активно опирались в своих действиях на варяжские дружины и часто рассматривали Русь как временную резиденцию (как, например, Святослав, мечтавший перенести столицу из Киева на Дунай). Однако постепенно, по мере проникновения славянской племенной элиты в военную среду, а также в результате полученного от Византии отпора, агрессивные устремления стали ослабевать, превращая Русь в самодостаточное, самоценное образование для самих ее правителей.

Это создало условия для постепенного формирования России как государственного образования с функциями, присущими каждому государству.

В советской исторической науке долгое время приоритет в формировании государства отдавался внутренним социально-экономическим процессам. Некоторые современные историки считают, что решающую роль сыграли внешние факторы. Однако представляется, что только взаимодействие как внутренних, так и внешних факторов при недостаточной социально-экономической зрелости восточнославянского общества могло привести к тому историческому прорыву, который произошел в славянском мире в IX-X вв.

Социально-экономические факторы способствовали расслоению общества и обособлению правящей элиты. Социально-политические факторы способствовали отделению и возвышению княжеской дружины. Идеология использовалась для укрепления власти. В то время язычество и религия служили этой цели. Внешние факторы резко усилили этот процесс. Некоторые авторы преувеличивают роль внешних факторов в формировании государства. По-видимому, союз с варягами был своеобразным катализатором этого процесса.

Со времени создания норманнской и антинорманнской теорий прошло более двух с половиной столетий. За это время накопилось огромное количество нового исходного материала, и надежды на то, что вопрос будет окончательно решен, не оправдываются. И норманнская, и антинорманнская теории развивались с разной интенсивностью все это время, и по сей день каждая имеет большое количество сторонников. В то же время среди "антинорманнистов" некоторые сходятся во мнении, что варяги-это скандинавы, и в то же время утверждают, что они не принесли государственности Руси, а лишь играли определенную политическую роль наемников при княжеских дворах и были ассимилированы славянами. Другая часть "Антиномизма" нашла и отстаивает доказательства того, что варяги и они тождественны Русским славянам.

В настоящее время вопрос о происхождении российского государства до конца не выяснен. В Скандинавии история России описывается как история Великой Швеции, возникшей в результате завоеваний королей Восточной Европы. Великий путешественник Тур Хейердал спонсировал археологические экспедиции на юге России, которые обнаружили многочисленные материальные свидетельства присутствия викингов на территории Руси в X-XII веках: оружие, утварь и т. д. (Хотя, на мой взгляд, как же их не найти, если древнерусские князья приглашали к себе на службу варяжские дружины. Естественно, они приходили со своим оружием, заботились о своих культурных ценностях и т. д.).

Из-за недостатка данных многие современные исследователи стали склоняться к компромиссному варианту: варяжские дружины оказали серьезное влияние на формирование славянской государственности.

Заключение

В XVIII веке русские ученые немецкого происхождения, служившие в XVIII веке в России, академики Петербургской академии наук Готлиб Зигфрид Байер, Герхард Фридрих Миллер и Август Людвиг Шлецер предложили так называемую "норманнскую теорию" происхождения древнерусского государства. Теория основывалась на легенде из "Повести временных лет" о призвании славян варягами, норманнами, викингами или скандинавами. Согласно этой легенде, славяне, опасаясь внутренних распрей, пригласили для управления отряд варягов во главе с царем князем Рюриком.

Г. З. Байер, Г. Ф. Миллер и А. Л. Шлецер считали, что скандинавское вторжение на земли славян явилось решающим фактором в возникновении государственности. Первым критиком норманнской теории был М. В. Ломоносов, утверждавший доминирующую роль славян в создании древнерусского государства. Высказывания Ломоносова были названы антинорманнской концепцией и положили начало полемике, которая продолжается и по сей день.
Российские и зарубежные ученые продолжали обсуждать истоки российской государственности в XIX веке.

Как и прежде, основным источником для норманнов и антинорманов остаются письменные источники, главным образом Повесть временных лет, и, как и прежде, все исследователи едины в признании реальной версии летописи о признании новгородцами варягов. В начале XX века норманнскую теорию поддерживало большинство ученых, в том числе и русские.
Но настоящий перелом здесь наступил благодаря работам А. А. Шахматова ("Поиски древнейших русских летописных связей" (1908) и "Повесть временных лет" (1916), которые показали, что Легенда о призвании варягов представляет собой позднюю вставку, объединенную методом искусственного соединения нескольких северорусских легенд, подвергнутых глубокой обработке летописцами.

Исследователь увидел преобладание домыслов над мотивами местных легенд о Поконосе Рюрике, Труворе у Изборска, Синеусе на Белоозере и обнаружил литературное происхождение записи 862 года, которая явилась плодом творчества киевских летописцев второй половины XI - начала XII века.

После исследований А. А. Шахматова в области истории русских летописей ученые стали гораздо осторожнее относиться к летописным известиям о происшествиях IX века.

Рассмотрев наиболее известные версии происхождения нашего государства, можно попытаться сделать некоторые выводы.

Норманнская школа представляла себе варягов, свободно разгуливающих по главным речным путям Руси на своих дракарах вверх и вниз, но была ли это необитаемая пустыня или ее населяли племена дремучих дикарей? На западе викинги иногда прорывались в устья рек в глубь страны. Но эти походы нельзя сравнить со сложным и трудным "путем из варяг в греки", по этой дороге жило большое население, имевшее укрепленные города. Норманисты верят, что их гордые подопечные легко завоевали всю эту землю, которую они сами почтительно называли Гардарикой (земля городов), не имея таковой у себя.

Варяги могли быть наемниками только в отрядах, и некоторые из них вполне могли достичь определенных высот при князьях, приглашавших их на службу. "Не из бедной, полудикой Скандинавии проникли в Россию семена цивилизации, а наоборот... Южнорусские славяне со времен великой древности находились в отношениях с греческими понтийскими колониями... Расцвет русского подданства, открывшийся перед нами в XI-XII веках, не мог начаться только со второй половины ix века. То есть с предполагаемого призвания варягов. Нет, такому цветущему состоянию предшествовал, несомненно, длительный период постепенного развития."

Однако антинорманнская теория также имеет много противоречий. Скорее всего, как и все исторические события, становление российской государственности следует рассматривать как результат совместных усилий народов, проживающих на ее территории, не выделяя ни одного из них.

В настоящее время норманнский вопрос нельзя считать окончательно решенным. К старой дискуссии присоединяется новое поколение ученых. Появляются новые "антинорманские", а точнее, просто славянские гипотезы образования Киевской Руси. Существуют также сложные взгляды на процесс создания государства у восточных славян и роль в этом процессе различных компонентов, в том числе и скандинавского. Единственный тревожный факт заключается в том, что решение нормандского вопроса опять-таки носит в основном политический характер.

Список литературы

1. Бельковец Л. П., Бельковец В. В. История государства и права России. Курс лекций. -- Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 2000. - 216с.
2. Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая Степь, Санкт-Петербург, 2001
3. Иловайский Д. И. История России. Начало России, Москва, 1996
4. История России с древнейших времен до конца XVII века, Москва, 1997.
5. Исаев И. А. История государства и права России/Учебник для юридических вузов. Изд. 3-е издание. и добавить. -- М.: Юрист, 1996. - 544 с.
6. Карамзин Н. М. История государства Российского: 12 томов в 4-х книгах, М., 1997.
7. Платонов С. Ф. Лекции по русской истории, Санкт-Петербург, 1997
8. Повесть временных лет (перевод в прозе Д. С. Лихачева) www. hrono.ru
9. Соловьев С. М. История России с древнейших времен, М., 1988
10. Толстой А. Н. Петр Великий, Куйбышев, 1984
11. Фроянов И. Я. Исторические реалии в летописном сказании о призвании варягов / / Вопросы истории. 1991, № 6. с. 3.