Реферат на тему: М. Гершензон «П. Я. Чаадаев. Жизнь и мышление»

Содержание:

Введение

Последнее десятилетие XX века и первые годы XXI века характеризуются активной разработкой вопросов о судьбе России, изучение которых становится все более тщательным. К ним относятся вопросы, связанные с особенностями русского менталитета, традициями, социальной и повседневной жизнью, местом России среди других цивилизаций.

Сегодня многие произведения Чаадаева чрезвычайно актуальны. Дело в том, что в настоящее время идеи мыслителя об исключительном положении России в мировой цивилизации, да и вообще его ранние мысли о России, имеют все шансы быть понятыми буквально. Может быть, Чаадаев и в самом деле чувствовал наметившиеся тенденции в русском обществе; может быть, он считал выявленные им недостатки русской системы вечными и всегда актуальными.

Сейчас гораздо больше предпосылок для принятия идей Чаадаева в России, чем во времена создания "Философских писем", главного труда философа, в котором эти идеи выражены.

Также актуальность этой темы особенно подчеркивается тем, что и по сей день многие историки спорят об идеях, взглядах, концепциях и учениях П. Я. Чаадаева.

Чаадаев всегда привлекал к себе большое внимание историков русской мысли - ему в этом отношении повезло больше, чем кому-либо другому. Однако этот интерес к Чаадаеву обычно связан только с одной стороной его творчества - с его скептицизмом по отношению к России, выраженным в единственном из его "философских писем", опубликованных при жизни автора. Необычайная судьба Чаадаева и вообще необычайный характер его личности привели к тому, что при его жизни о нем создавались легенды.

Хронологические рамки работы охватывают период первой половины XIX века, это время правления таких великих исторических личностей, как Александр I и Николай I.

Методологической основой работы является принцип историзма, позволяющий рассматривать исторические события в конкретных исторических условиях. Это предполагает опору на факты, хронологическую последовательность рассматриваемых событий. В работе используются такие специальные исторические методы, как историко-сравнительный, историко-системный, историко-генетический. Историко-сравнительный метод обладает широким спектром возможностей познания, так как, во-первых, он позволяет раскрыть сущность изучаемых явлений в тех случаях, когда она не очевидна, опираясь на имеющиеся факты; определите необходимое и естественное, с одной стороны, и качественно-отличное, с другой. Во-вторых, этот метод позволяет выйти за пределы изучаемых явлений и на основе аналогий прийти к широким историческим обобщениям и параллелям. В-третьих, она допускает использование всех других общеисторических методов (анализ, синтез, обобщение) и менее описательна, чем историко-генетическая.

Взгляды П.Я. Чаадаева

С тех пор как человек научился мыслить, он начал задаваться вопросом о смысле своего существования. Он размышляет и пытается найти ответ на такие ставшие теперь вечными вопросы, как: какова цель всего, какова моя роль в этом, что останется потом и что запомнится мне. Как один человек, так и целые страны и народы оценивают свою историческую значимость, пытаются понять свою судьбу и предсказать свой дальнейший путь. И Россия не исключение. Как известно, без прошлого нет будущего, в связи с этим они пересматривают историю и интерпретируют ее исходя из своих представлений. Было сделано много предположений, некоторые из которых временно завладели умами и даже стали официальными теориями, но до сих пор никто не пришел к единому ответу.

В 1836 году в печати появилось первое философское письмо, в котором Петр Яковлевич Чаадаев высказал свой взгляд на исторический путь России.

Буквально на первых страницах Чаадаев упоминает Россию как "своеобразную цивилизацию". На мой взгляд, Чаадаев таким образом заявляет, что Россия не является полноценной цивилизацией, у нее есть определенные черты, которые могут характеризовать ее таким образом, но в целом Россия является лишь неким подобием цивилизации стран Западной Европы.

Первая мысль, которая возникает в этом письме, состоит в том, что Россия отрезана от остального мира, "мы еще только открываем истины, которые давно уже избиты в других местах и даже среди народов, во многом отстающих от нас", "то, что в других странах является самой основой общности, для нас - только теория и спекуляция". Все это происходит, по словам Чаадаева, от того, что мы никогда "не шли рука об руку с другими народами". Мы не развивались наравне с ними, мы шли отдельно, своим путем, не интересуясь достижениями Запада, но и не обращая внимания на Восток. И в результате "мы не принадлежим ни к одной из великих семей человеческого рода; мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, и у нас нет традиций ни того, ни другого". Таким образом, Чаадаев приходит к выводу, что Россия "стоит вне времени, не затронутая всемирным образованием человеческого рода".. Из этого вывода не следует, что Чаадаев считал Россию в это время особой страной со своей целью и своим путем. Скорее, Россия представлялась ему чем-то аморфным, неопределенным, бесцветным, попытка которого стать уникальным не оправдалась.

Говоря о прошлом, Чаадаев пишет, что у каждого народа, у каждого общества был определенный период "бурного волнения, страстной тревоги, бездумной и бесцельной деятельности". Он называет его временем "сильных чувств, широких планов, великих страстей народов". Это эпоха активной деятельности, которая, по мнению Чаадаева, оказывает огромное влияние на будущие поколения и оставляет самые яркие воспоминания в истории конкретного народа. По словам Чаадаева, это молодежь народов. Без этой эпохи народам нечего было бы лелеять, нечего было бы любить. Чаадаев утверждает, что у России не было такого периода, доказывая это тем, что в то время, когда другие имели эту стадию развития, у нас была эпоха "унылого и мрачного существования, лишенного силы и энергии, которое ничто не оживляло, кроме зверств, ничто не смягчало, кроме рабства"., без накопления воспоминаний и памятников о нашем прошлом. Таким образом, Чаадаев приходит к печальному выводу, что "мы живем одни в настоящем в его самых узких пределах, без прошлого и будущего, посреди мертвого застоя".

Из-за этого отчуждения от своего прошлого, исторической памяти Чаадаев сравнивает свое поколение с "незаконнорожденными детьми, без наследства, без связи с людьми, жившими задолго до него". Вот почему "мы не храним в наших сердцах ни одного из уроков, предшествовавших нашему собственному появлению". Он пишет, что "с каждым шагом вперед прошедший момент исчезает для нас безвозвратно". И это удивительное движение во времени связано прежде всего с культурой, "целиком основанной на заимствовании и подражании". На первый взгляд заимствование опыта и знаний цивилизаций Западной Европы полезно только для России, и в дальнейшем Чаадаев будет считать это единственно эффективным способом развития, но из-за молодости, проведенной в неподвижности, в душе русского не появилось ничего, на чем могла бы покоиться мысль. И отсюда следует, что "всякая новая идея полностью заменяет старую, потому что она не вытекает из них, а является Богам". Чаадаев утверждает, что, воспринимая только готовые идеи, " мы растем, но не созреваем; мы движемся вперед, но по кривой линии, которая не ведет к цели ".

Рассуждения Чаадаева

В своем" философском письме" Чаадаев утверждает, что мужество, которое иностранцы отмечают как главную черту характера и восхищаются им, на самом деле происходит от безразличия как к опасностям, так и к добру и злу. Русский народ предстает как народ совершенно равнодушный к правде и лжи, а значит, у него нет стимулов к совершенствованию. Кроме того, поскольку люди не различают добра и зла, правила морали в какой-то мере им чужды.

Народные массы не думают сами за себя; среди них есть определенное число мыслителей, "которые думают за них, дают толчок коллективному сознанию народа и двигают его вперед". Чаадаев задает вопрос: "кто думал за нас, кто думает за нас теперь", на который, по его мнению, нет ответа или, что еще хуже, ответа нет ни у кого. По словам Чаадаева, страны Европы трудились и творили для общего блага, создавая сокровищницу идей, истин и открытий; мы, одни в мире, " ничего не дали миру, ничему его не научили; мы не внесли ни одной идеи в массу человеческих идей, мы никоим образом не внесли вклада в прогресс человеческого разума и исказили все, что мы унаследовали от этого прогресса" Мы не смогли и не в состоянии сейчас дать миру какую-либо великую идею, значительное открытие, появившееся на "бесплодной почве нашей родины"." По Чаадаеву, наш ум не способен к самостоятельному мышлению, но и заимствовать у нас нельзя, потому что "мы приняли только обманчивую внешность и бесполезную роскошь", он ссылается на стремление Петра Великого цивилизовать и просветить народ, для чего он "набросил на нас плащ цивилизации; мы подняли плащ, но не коснулись просвещения". То же самое произошло и с усилиями Александра I. Из чего Чаадаев делает вывод, что "у нас в крови есть что-то враждебное истинному прогрессу".

Возвращаясь к прошлому России, Чаадаев утверждает, что в ее истории нет ни одного примечательного события, хоть сколько-нибудь заметного в мировых летописях. Нам нечем гордиться. Только территория, и "дикие орды варваров, опустошившие мир, не прошли через страну, в которой мы живем, прежде чем устремиться на Запад" нас вряд ли бы заметили, и только этим мы обязаны крошечному месту в мировой истории.

Будучи религиозным мистиком и сторонником католицизма, "единственной истинной религии", хотя Чаадаев и не был католиком, он видел причину всех бед в" жалкой и глубоко презираемой всеми народами "Византии, в этом народе, отвергнутом от мирового братства". По мнению Чаадаева, главной идеей Европы было стремление к единству, и мы, еще более оторванные от общей семьи после свержения ига, не могли использовать идеи, возникшие за это время в объединенной Европе. Став последним оплотом православия, "мы были заперты в нашей религиозной изоляции, и ничто из того, что происходило в Европе, не доходило до нас". Чаадаев пишет: "мы, хотя и носили имя христиан, не двигались с места", "мы все еще прозябали, ютились в наших избах из бревен и соломы".

Чаадаев отрицает будущее России. Ибо мы упустили эту возможность. По его словам, мы могли бы "встать между двумя главными частями света, Востоком и Западом, одним локтем в Китае, а другим в Германии, соединить оба великих начала духовной природы: воображение и разум, и соединить в нашей цивилизации историю всего земного шара". Но мы не воспользовались этой возможностью, чтобы стать великой державой во всей истории , и все, что нам остается, в чем Чаадаев видит единственную цель России, - это преподать миру великий урок. Все, что мы можем сделать, - это стать образцом того, как не должны развиваться другие страны. Показательно, что, подписав письмо, Чаадаев назвал Москву Некрополем, городом мертвых, фактически кладбищем, что доказывает неверие в будущее России.

Конечно, многие не соглашались с такой теорией, которая стирала все прошлое, критиковала настоящее и предсказывала неприметное и бесславное будущее. Старый друг Чаадаева Пушкин присоединился к спору.

Ответ Чаадаеву

В своем ответе Пушкин прежде всего выразил свое несогласие с исторической ничтожностью, с отсутствием так называемой юности России. В качестве доказательства он приводил войны Олега и Святослава, конкретные междоусобицы, называя их "жизнью, полной кипучей закваски и пылкой бесцельной деятельности, отличающей молодежь всех народов". Для славы Пушкина Пробуждение России после татарского нашествия, развитие ее могущества, царствование Иванова, вклад Петра Великого, Екатерины II, Александра I не является "бледной полузабытой мечтой", а достойно исторических событий. У Пушкина совершенно иной взгляд на татаро-монгольское нашествие, чем у Чаадаева: наша миссия состояла в том, чтобы спасти христианскую цивилизацию, поглотив монгольское нашествие на огромных просторах. Если бы не Россия и то, что татары боялись оставлять ее в тылу, орда прошла бы через Европу, грабя и разрушая ее.

У Пушкина другая позиция относительно будущего России. Если Чаадаев утверждает, что это неразличимое серое существование, без развития, то Пушкин пишет, что в нынешнем положении России есть нечто такое, что "поразит будущего историка" . В отличие от Чаадаева, Пушкин верил в Россию. В своем послании "Чаадаеву" он пишет, что наступит долгожданная свобода, исчезнут гнет и самодержавие, и "Россия пробудится ото сна". он считал, что Русь имела свою собственную судьбу. В книге Гейне "Путевые картинки", проповедующей братство народов, стремящихся к политическим правам, связанных общей борьбой против реакционных режимов, Пушкин писал на полях: "Освобождение Европы придет из России, потому что только там предрассудков аристократии не существует вовсе".

Пушкин тоже не видит ничего плохого в том, что мы переняли веру из Византии. Он соглашается с тем, что в результате некоторых факторов, мы были "отделены от Европы и не принять участие в одном из великих событий, которые потрясли его, но утверждает, что " мы взяли Евангелие и предания от греков, но не дух ребяческой мелочности и игра слов." Первоначально, Пушкин пишет: "наше духовенство были достойны уважения, они никогда не запятнал себя низость папства. Таким образом, Пушкин говорит, что мы, взяв чисто веру, и испортили его сами, и гораздо позже. русский исторический музей имени А. С. Пушкина имени Чаадаева.

Но со многим, что писал Чаадаев о современности и обществе, Пушкин согласен. Пушкин разделяет его взгляды на господствующее в обществе равнодушие и отсутствие свободной мысли. "Это отсутствие общественного мнения, это безразличие ко всему, что есть долг, справедливость и истина, это циничное презрение к человеческой мысли и достоинству-действительно может привести к отчаянию".

Некоторое время спустя концепция Чаадаева меняется, причем несколько кардинально. Еще в 1832 году в письме к А. И. Тургеневу Чаадаев писал, что в Россию придут просвещенные мысли, причем они будут развиваться гораздо лучше, чем на Западе. Благодаря отсутствию закоренелых предрассудков, привычек и обычаев, "великие идеи, как только они настигнут нас, найдут нам более удобную почву для осуществления и воплощения в людях".

Пять лет спустя Чаадаев в письме к А. И. Тургенев опровергает его точку зрения о недостатке интеллекта у русского народа и осторожно пишет, что ум устроен так, что понятия "возникают поодиночке, внезапно и почти не оставляют следа" . В этом письме Чаадаев впервые размышляет о том, что мы можем сравняться с другими народами и даже превзойти их, потому что у них есть ряд преимуществ: "бескорыстные сердца, простодушные требования, потому что мы не подавлены, как они, тяжелым прошлым, не омрачены закоренелыми предрассудками и наслаждаемся жизнью". плоды всех их изобретений, стрессы и труды".

В своей" Апологии безумца" Чаадаев меняет многие свои позиции. Он по-прежнему утверждает, что русский народ не видит или, скорее, не хочет видеть разницы между правдой и ложью.

Чаадаев по-прежнему неодобрительно относится к прошлому России, за исключением деяний Петра Великого, "которому мы обязаны нашим величием, нашей славой и всеми благами, которыми мы теперь обладаем". Если Чаадаев говорит о "величии" и "славе", значит, изменилось его мнение о сером незаметном бытии. Перечисляя заслуги Петра Великого, Чаадаев отмечает, что это стало возможным только в том случае, если общество "отказалось от своих предрассудков, не ревниво охраняло свое варварское прошлое и не хвасталось веками невежества". До Петра мы "задыхались в нашей истории и тащились, подобно западным народам, через хаос национальных предрассудков, по узким тропинкам местных идей, по колеям туземных традиций". История», тогда бы он не изменил всего, да и сама страна этого бы не допустила, но к моменту воцарения Петра Россия была всего лишь листком белой бумаги. Теперь Чаадаев пишет о славных успехах на ниве прогресса, которых не достиг еще ни один народ.

Заключение

Его взгляд на то, как работает заимствование, меняется. Если в" философском письме "русский народ заимствовал неразумно и лишь поверхностно, как будто "в его крови было что-то враждебное прогрессу", то теперь это происходит естественно, во благо, и при отсутствии "узкого эгоизма, ребяческого тщеславия, упрямого пристрастия"  Запада идеи находят свое развитие и воплощение гораздо лучше и быстрее. Теперь, при отсутствии такого этапа, как молодость, при наличии небольшого исторического опыта, Чаадаев видит преимущества: "у нас нет этих страстных интересов, этих готовых мнений, этих устоявшихся предрассудков - мы встречаем каждую новую идею с девственным умом", "мы никогда не жили под роковым давлением логики времени" .

Мнение Чаадаева о будущем России и ее месте в мировой истории совершенно изменилось. Россия не обречена повторять все ошибки и глупости народов Запада, пройти через все пережитые ими бедствия. Он пришел позже, чтобы не "впасть в свои заблуждения, в свои заблуждения и суеверия". В связи с этим мы "имеем возможность созерцать и судить мир с высоты мысли, свободной от необузданных страстей и жалкой жадности" Впервые Чаадаев высказывает мысль о том, что Россия имеет особое предназначение: "мы призваны решить большинство проблем общественного строя, завершить большинство идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, занимающие человечество"., "мы по своей природе обречены быть истинным добросовестным судьей многих судебных процессов, которые подаются перед великими трибуналами человеческого духа и человеческого общества".

Список литературы

1. Гершензон М. О. П. Я. Чаадаев: жизнь и мышление. Спб., 1908.
2. Гессен А. И. Все волновало кроткий ум ... Пушкин среди книг и друзей. М. 1983.
3. Пузанов Н. Н. П. Я. Чаадаев и его мировоззрение. Киев 1906.
4. Пушкин А. С. Собрание сочинений в десяти томах М. 1974-1978.
5. Чаадаев П. Я. Философские письма / / Гершензон М. О. П. Я. Чаадаев: жизнь и мышление. Спб., 1908.
6. Чаадаев П. Я. Апология безумца / / Гершензон М. О. П. Я. Чаадаев: жизнь и мышление. СПб., 1908.
7. Чаадаев П. Я. Три письма к А. И. Тургеневу // Гершензон М. О. П. Я. Чаадаев: Жизнь и мышление. Спб., 1908.