Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Реферат на тему: Исторические взгляды А.С. Пушкина

Содержание:

Введение

Тема этой работы называется "Исторические взгляды А. С. Пушкина". Актуальность, научная и практическая значимость темы данной работы. Русская культура дважды оказывалась в положении реципиента, усваивающего мировой культурный опыт: во время крещения Руси и в эпоху петровских реформ. Оба раза за этим последовал мощный взрыв национальной культуры.

Именно творчество Пушкина стало переломным моментом, когда голос русской культуры стал настолько громким, что к нему должен был прислушаться весь культурный мир.

Таким образом, обращаясь к историческим воззрениям Пушкина, мы можем сегодня сделать, пожалуй, одно из важнейших исторических допущений, ибо сегодня Россия снова, в третий раз в своей истории, находится в положении реципиента.

Российская историческая наука переживает кризис. Большинство социологов разочаровались в марксистской методологии. Начались поиски еще одного. Одни историки возрождают христианскую интерпретацию, опираясь на труды А. Нечволодова, другие-осмысливают культурно-исторический подход Л. Гумилева, третьи - пытаются синтезировать существующие интерпретации в "новую" - цивилизационную.

В то же время уже сегодня очевидно, что попытки сделать историю наднациональной обречены на провал. Растет потребность в русской национальной исторической концепции, где национальная история трактуется в рамках культурно-исторической традиции, приоритетов и интересов, присущих русской общественной мысли. Вот почему для понимания многих ключевых аспектов истории нам сегодня так необходимо обратиться к пушкинскому восприятию общественно-исторических процессов.
И как ни значительны достижения в изучении пушкинского историзма, их недостаточно. Теперь нужно идти дальше в понимании специфики пушкинского историзма. Ряд аспектов этой проблемы срочно требует новых подходов и других решений.

Характеристика литературы. Об Александре Пушкине писали почти все пушкинисты, многие специалисты по русской и мировой истории (Б. В. Томашевский, И. Л. Файнберг и др.).

Усилиями этих ученых раскрыт широкий круг исторических интересов Пушкина, источники, которыми пользовался поэт, его методы научно-художественной разработки исторических материалов, оценки различных событий и личностей; наконец, эти поиски позволяют представить общий взгляд Пушкина на историю своей страны, всего человечества, принципы историзма, присущие его мышлению в целом.

В свое время историзм Пушкина нередко трактовался как выражение его разрыва со свободолюбивыми традициями; обращение поэта к истории трактовалось в духе определенного объективизма и фатализма. Энгельгардт/, полный разрыв с наследием просвещения , примирение с николаевской действительностью таких представлений давно обнаружилась в нашей литературной науке.

Теперь это уже пройденный этап пушкиноведения. В работах по историзму Пушкина основное внимание уделяется, как правило, характеристике взглядов поэта на историю, которые также рассматриваются в отрыве от общего движения современной философско - исторической мысли. При таком подходе стирается специфика историзма как особого "творческого качества" , как органического элемента художественной системы.

Хотя вопросы исторических взглядов Пушкина затрагивались во многих работах, специальных исследований, посвященных им, мало.

Известное произведение Б. Энгельгардта "Пушкинский историзм" издан давно, содержит много интересных наблюдений и мыслей, но сейчас он методологически устарел. Работа С. М. Петрова “Проблема историзма в мировоззрении и творчестве Пушкина " посвящена главным образом общей характеристике пушкинской философии истории.

Наиболее ценным специальным трудом по пушкинскому историзму является статья Б. В. Томашевского " Пушкинский историзм”, в которой выдвигается определение сущности пушкинского историзма и намечаются основные вехи его развития.

И все же, какой бы значимой и информативной ни была эта статья, она не решает проблемы, а скорее остается лишь введением в тему.

Ведь в ней анализируются в основном высказывания Пушкина по историческим вопросам; что же касается анализа самого творчества, то автор такой задачи не ставит. Тойбин внес большой вклад в разработку этой проблемы. В своей монографии " Пушкин. Творчество 1830-х годов и вопросы историзма "подробно анализируются лирика Пушкина," Маленькие трагедии”, "Медный всадник", "Капитанская дочка". Таким образом, книга Г. А. Лесскиса "Путь Пушкина в русской литературе" представляет собой оригинальное исследование, в основе которого лежит нетрадиционный взгляд на мировоззрение поэта, его духовный мир и творчество. В книге Ю. М. Лотмана "В школе поэтического слова" дается литературный анализ произведений Пушкина. Двухтомник

Интересна также монография С. Аграновича и Л. Рассовской "Пушкинский историзм и поэтика фольклора". Саратовские исследователи установили, что духовное долголетие Пушкина во многом обусловлено тем, что его творчество вобрало в себя самые разнообразные достижения мировой культуры-в том числе мифологию, фольклор, европейскую письменную традицию. Хорошо освоенное прошлое также помогает Пушкину двигаться в будущее, помогает ему вырастить всеобщее на прочном и надежном фундаменте конкретно-исторического. Раскрывая историзм пушкинского мышления, С. Агранович и Л. Рассовская обычно подводит нас к важнейшим идеологическим вопросам, сохранившим свою актуальность в конце XX века. Монография С. Аграновича и Л. Рассовской имеет такие безусловные преимущества, как наличие нового взгляда на анализируемые работы и вовлечение новых материалов в орбиту исследования, а также логичность и достоверность самого анализа.

Среди различных работ по пушкинскому историзму следует выделить работы Б. В. Томашевского "Пушкин и народ" (1941), "Пушкинский историзм" (1954) и Г. А. Гуковского "Пушкин и проблемы реалистического стиля" (1946--48, изд. 1957), в которых наиболее полно исследуется проблема историзма в творчестве Пушкина. Оба ученых пришли к выводу, что историзм связан с такими понятиями, как реализм и народность.

Определение историзма, данное Томашевским, выдвигает на первый план самое существенное в этом понятии: "Историзм предполагает понимание исторической изменчивости действительности, поступательного хода развития общественного строя, причинности в изменении общественных форм" 2.

Если Б. В. Томашевский объяснял пушкинский историзм и реализм прежде всего в связи с русскими сюжетами и мотивами, то Г. А. Гуковский подходил к этой же проблеме со стороны изучения способности Пушкина овладевать различными стилями, проникать в чужой мир и культуру и воспроизводить их. Гуковский убедительно объяснил это явление.

Таким образом, можно сделать вывод, что практически нет работ историков, основным содержанием которых был бы исторический анализ произведений Пушкина и их оценка с точки зрения историка. В изученных нами научных работах анализ и оценка исторических произведений Пушкина носят преимущественно литературный характер. Тема этой работы недостаточно изучена историками , а не литературоведами.

Характеристика источников. К документальным источникам относятся письменные свидетельства самого А. С. Пушкина или людей, с ним соприкасавшихся, о его непосредственном и сознательном использовании конкретных текстов произведений. Второй тип документальных материалов свидетельствует о знакомстве писателя с фольклорными произведениями, которые выдвигаются в качестве источников его творчества.

Следует четко понимать, что документация никогда не может быть исчерпывающей. Во-первых, ни один сборник документов, даже самый полный, не исключает наличия некоторых фактов, не отраженных в письмах, дневниках, черновиках заметок, воспоминаниях современников и т. д. Во-вторых, всегда можно потерять какой-нибудь документ, абсолютно необходимый исследователю; и, наконец, самое главное, ни один документ не может отразить жизнь во всей ее полноте и глубине. Объективность документа-всего лишь иллюзия. Документы создаются людьми, которые могут ошибаться, вольно или невольно, на показания которых влияют их мировоззрение, черты характера, избирательность, присущая человеческому мышлению и памяти, и даже просто настроения, симпатии и антипатии.

В качестве источников можно также использовать воспоминания современников о Пушкине как историке (Баратынский Е. В., Белинский В. А., Вяземский П. А., Герцен А., Г л и н к а Ф., Гоголь Н., Кюхельбекер В. Чаадаев) и, конечно, сами произведения Пушкина, носящие исторический характер.

Как правило, поиск документальных свидетельств вторичен, начиная с того момента, когда исследователь находит в литературном произведении тот или иной фольклорный элемент.

Объект работы: исторические произведения А. С. Пушкина

Тема работы: исторические взгляды А. С. Пушкина

Цель работы: рассмотреть особенности исторических взглядов А. С. Пушкина

Задачи работы:

Для выявления влияния эпохи на формирование исторических взглядов А. С. Пушкина
Выявить особенности исторического мировоззрения Пушкина
Рассмотрим профессиональные исторические произведения А. С. Пушкина

Воздействие эпохи на формирование исторических взглядов Пушкина

Характеристика Пушкинской эпохи

Начало XIX века принесло с собой поистине революционную ломку всех прежних представлений о ходе развития человеческого общества. Именно тогда начал складываться взгляд на общество как на организм, непрерывно изменяющийся, развивающийся, прогрессирующий по определенным общим законам, то есть исторический взгляд. Сам 19-й век получает общественное название " исторический "в отличие от" просвещения " 18-го века.

Иван Киреевский, близкий знакомый Пушкина, призывал в 1830 году к уважению к действительности, которая является " средоточием той степени интеллектуального развития, на которой остановилось теперь просвещение Европы и которая раскрывается историческим направлением всех отраслей человеческого бытия и духа."

Ту же мысль еще более определенно выразил Белинский: "Наш век-это прежде всего исторический век. Историческое созерцание мощно и непреодолимо проникло во все формы современного сознания. История стала теперь как бы общим основанием и единственным условием всякого живого знания; без нее стало невозможным постижение ни искусства, ни философии.
События, происходящие в настоящем, определяются прошлым ходом исторических процессов, и потому история народа содержит объяснение настоящего и указание направления движения в будущем. В то же время каждый последующий период представляет собой нечто новое, по сравнению с предыдущим, новую и, как правило, более высокую ступень общественного прогресса. Такой взгляд, который теперь воспринимался как нечто само собой разумеющееся, был тогда откровением. Оно резко отличалось от просвещенческого мировоззрения xviii века, для которого ход развития общества еще не был единой цепочкой общественного прогресса, где исторические события текли друг от друга-просто бок о бок друг с другом или даже возвращались "в свои круги".

Исторический взгляд на вещи был естественным следствием всей эпохи социальных потрясений, которые Франция, а вместе с ней и вся Европа переживали с 1789 года. Эти потрясения ясно показали, что история-не пестрая чехарда событий, разыгрываемая полководцами и императорами, что она определяется не их прихотями, не их счастливой или несчастливой "звездой", не личными качествами ума и характера, как казалось раньше. Становилось все яснее, что не они творят историю, не они, в конце концов, направляют судьбы народов, государств, ибо воин, а скорее наоборот - ход исторического развития распоряжается судьбами великих личностей, избирает их своим оружием, возносит на вершины славы и величия, когда их деятельность и личные качества отвечают потребностям исторического момента, и низвергает в бездну забвения, когда они пытаются идти против диктата времени.

Период времени с 1811 по 1817 год - период пребывания Пушкина в лицее - совершенно исключителен для России по событиям и потрясениям, по резким и неожиданным шпицам (немецким) - здесь: острота, сарказм. - Г. В. повороты и перемены в судьбе страны и в общественном сознании.

Иван Пущин находит точные и емкие слова для описания первых месяцев лицейской жизни: "Наша лицейская жизнь сливается с политической эпохой русской народной жизни: готовилась буря 1812 года. Эти события сильно повлияли на наше детство."

К 1811 году почти вся Европа лежала у ног Наполеона. За два с небольшим десятилетия старая Европа пережила больше перемен и событий, чем за два столетия до этого. Россия пережила нашествие Наполеона.

Пушкин (судя по десятой главе» Онегина", дошедшей до нас фрагментами") был осведомлен о развитии декабристского движения, о мыслях и речах почти каждого из главных заговорщиков.

Как уже говорилось, Пушкин не был членом декабристских кругов, но знал почти всех лично: Рылеева, Пестеля, Михаила Орлова, Лунина, Николая Тургенева, Сергея Трубецкого.

В политических беседах с ними вызревали его собственные взгляды на прошлое, настоящее и будущее России. Пушкин пытался найти пути политического переустройства России в истории страны.

Именно острый политический интерес, больные проблемы России "настоящего" побудили Пушкина к глубокому изучению истории своей страны. События, происходившие на глазах поэта, интерпретировались им как нечто, придававшее новый смысл цепи уже прошедших событий, и сама структура этой цепи позволяла ему угадывать их дальнейший ход.

Современность становилась историей с поразительной быстротой. Такие грандиозные потрясения, как война 1812 года, восстание декабристов 1825 года, были эпохальными событиями по своему масштабу и значению для судьбы народа.

Показательно, что резкое обострение интереса Пушкина к трагическим событиям истории страны происходит в самый канун декабрьского восстания: он заканчивает "Бориса Годунова" 7 ноября 1825 года. Поэт как бы предвидит, предвосхищает и предсказывает конец царствования Александра, описывая конец царствования Бориса Годунова. Он настолько уверен в этом, что решается на прямое пророчество, определяющее дату его возвращения из ссылки при новом правлении. 19 октября 1825 года, когда рукопись "Бориса Годунова" лежала перед ним почти готовая, он писал своим лицейским друзьям:

Я предвижу приятную встречу; Вспомните предсказание поэта: Пройдет год, и я снова буду с вами, Исполнится завет моей мечты; Пройдет год, и я приду к вам!

Предсказание оказалось на удивление точным: осенью 1826 года Пушкин вернулся из ссылки.

Из этих высказываний можно предположить, что, в отличие от 18 века-века Просвещения, 19 век-век исторический, а поскольку Пушкин жил в историческом веке, он не мог уйти от повседневности, и, следовательно, в своих произведениях он делал исторические вставки, а иногда и все произведение посвящалось какому-нибудь историческому лицу или событию, например, Пугачеву, Петру 1 и другим лицам, посвященным великим поэтом-историком своим литературным и историческим произведениям.

Для европейского "юноши", родившегося на рубеже 18-го и 19-го веков. "если он был связан с теми социальными группами, которые так или иначе "творили историю" социокультурными условиями его юности, то решающим мировоззрением было отношение к кругу идей и фактов, подготовивших и породивших Великую Французскую революцию. Отдельные европейские страны были вовлечены в революцию в большей или меньшей степени, и "молодежь" одной страны, и прежде всего самой Франции, переживала постепенный упадок революции. Молодое поколение других стран пережило лишь" отражение", прямое или косвенное, великого социального сдвига, эпицентром которого была Франция. Даже Россия, лежащая на дальнем востоке Европы, была вовлечена в борьбу народов Европы. Лишь слабая последняя волна революционного моря достигла России с наполеоновскими легионами, и Александру 1 было суждено историей стать восстановителем" закона "и" порядка " в Европе.

Русская культурная молодежь первых десятилетий xix века, преимущественно дворянского рода, воспитанная на идеях и искусстве "эпохи просвещения", весь ход истории и русскую действительность должна была рассматривать под знаком событий, происходивших на Западе, и в свете идей, получивших там свое первоначальное оформление.

Формирование исторических взглядов А. С. Пушкина

Вряд ли можно охарактеризовать исторические воззрения Пушкина как целостную и стройную систему, так как Пушкин находился в движении до конца своих дней, но можно попытаться наметить линию движения и их формирования. Исторические взгляды, вернее и точнее-настроения молодого Пушкина в лицейские и послелицейские годы Петербурга складываются под влиянием влияния на него идей и художественной литературы эпохи Просвещения.

С детства, с девяти лет, у него начала развиваться страсть к чтению, которая не покидала его всю жизнь. Он прочитал сначала Плутарха, затем "Илиаду" и "Одиссею" в переводе Битобе, затем отправился в библиотеку отца, которая была заполнена французскими классиками XVII века и трудами философов следующего столетия. Первый биограф Пушкина, Анненков, говорил, что Сергей Львович мастерски передал Мольера, которого знал почти наизусть, но даже этого было недостаточно для Александра Пушкина. Анненков П.

В лицее многие его одноклассники, а также учителя отмечали, что Пушкин был очень начитан как в области художественной литературы, так и был большим знатоком исторических произведений. Пушкин внимательно изучал исторические произведения как отечественных авторов (Феофана Прокоповича, Татищева, Голикова, Болтина, Щербатова, Карамзина), так и зарубежных (Тацита, Вольтера, Юма, Робертсона, Шатобриана, Гиббона,

Сисмонди и др.). Его библиотека насчитывала более четырехсот книг по истории! Историческое мировоззрение Пушкина не сразу оформилось в определенную и самостоятельную систему взглядов, оно развивалось и укреплялось с каждым новым этапом его творчества. Начало размышлениям Пушкина о путях исторического процесса положили лекции лицейских профессоров и особенно творчество Н. А. Толстого Карамзина "История государства Российского", которую поэт назвал гражданским подвигом. Пушкин был восторженным слушателем разговоров Николая

Михаил Михайлович Карамзин был еще в лицейских годах и вскоре после окончания лицея" взволнованно " прочел первые восемь томов "История государства Российского". Все это было изображено Карамзиным в богатых красках, на прекрасном литературном языке. Рабство, говорит Карамзин, вещь, конечно, постыдная. Но она не устраняется бунтами и революциями. Свобода должна быть прежде всего завоевана в сердце и сделана нравственным состоянием души. Только тогда может наступить благотворное и реальное освобождение "по мании царя".

Такие убеждения Н. М. Карамзина не могли не вызвать протеста у оппозиционной молодежи, в кругу которой вращался Пушкин.

Пушкину становилось все яснее, что, несмотря на неприемлемость для него некоторых выводов, творчество Карамзина было грандиозным явлением, плодом мощного, светлого ума, проникнутого любовью к Родине, что оно наложило отпечаток на всю духовную жизнь России, что можно согласиться с историком, но нельзя недооценивать значение его научного подвига для славы России.

Именно Карамзин "заразил" поэта любовью к русской истории, желанием понять ее истоки и глубинные процессы, чтобы постичь настоящее и будущее России. Карамзин в своей" Истории государства Российского " провозгласил: "История народа принадлежит государю." И это была не фраза, а историко-политическая, историко-философская концепция. Пушкин выдвигает свое кредо: "История народа принадлежит поэту." Что это значит? При всем своем творчестве Пушкин просто отвергает эту обычную для поэтов практику. Она претендует на большее: постигать, изучать историю литературными и художественными средствами. Он утверждает, что с помощью этих средств открывает глубокое понимание течения исторических событий, тех тайных источников, которые иногда скрыты от глаз рациональных историков.

Начиная с юношеских " Воспоминаний в Царском Селе "(1814!), в творчестве Пушкина постоянно звучит голос Клии (Клио) - богини истории, одной из девяти муз, покровительницы искусств и наук.

События европейской истории, особенно связанные с Французской революцией и бонапартовскими войнами, также всегда находятся в центре поэтических размышлений Пушкина.

Пушкин тоже претендует на звание профессионального историка. В развитии его взглядов в конечном итоге плодом его тщательных архивных изысканий, поездок, расспросов опытных людей и изучения мемуарной литературы стала "История Пугачева".

За "Историей Пугачева" последовала работа над "Историей Петра" - грандиозным планом и объемом. Эта работа была прервана роковой дуэлью. Кроме того, в бумагах Пушкина были очерки истории Украины, истории Камчатки. Пушкин также намеревался написать историю Французской революции, историю Павла I - "нашего самого романтичного императора". Сохранились очерки, относящиеся к истории допетровской Руси.

Пушкин внимательно изучал исторические произведения как отечественных авторов (Феофана Прокоповича, Татищева, Голикова, Болтина, Щербатова, Карамзина), так и зарубежных

В результате этих исторических исследований зрелый Пушкин выработал свой взгляд на ход развития человеческой цивилизации вообще и на судьбу России в частности.

Историческое мировоззрение Пушкина не сразу оформилось в определенную и самостоятельную систему взглядов, оно развивалось и укреплялось с каждым новым этапом его творчества. Исторические сюжеты в произведениях раннего Пушкина, по сути, несут на себе печать вневременного взгляда на действительность, присущего французским просветителям XVIII века. Идеалы "естественного права", "равенства и справедливости" были выведены ими из свойств, якобы присущих человеку. Ни конкретные обстоятельства экономической и политической жизни общества, ни особенности определенной эпохи не имели для них никакого значения. Вся история, казалось, представляла собой набор шаблонов, примеров и символов, которые имели свое значение вне времени и места.

Начало размышлениям Пушкина о путях исторического процесса положили лекции лицейских профессоров и особенно труд Н.М. Карамзина "История государства Российского", который поэт назвал гражданским и человеческим подвигом.

Но чем больше Пушкин думал об" Истории...", тем двойственнее становилось его отношение к ней. Вся история нашего народа представлялась Николаю Михайловичу историей становления государственности, сильной, единой, абсолютной власти. Такая власть была в глазах Карамзина высшим благом, обеспечивающим единство, силу и величие самой России, ее уверенное поступательное развитие. С помощью этой меры историк судит о событиях и личностях. И он, конечно, защитник самодержавия и противник всего, что угрожает стабильности государственного механизма. Бунты и смуты, считал историк, никогда не приносили России ничего, кроме зла.

Конечно, Карамзин, как передовой человек своего времени, защищал не всякий абсолютизм, а просвещенный абсолютизм, который не противопоставляет свой произвол интересам общества в целом, а, напротив, исходит из этих интересов как из высшего для себя закона.

Пушкину становилось все яснее, что, несмотря на неприемлемость для него некоторых выводов, творчество Карамзина было грандиозным явлением, плодом мощного, светлого ума, проникнутого любовью к Родине, что оно наложило отпечаток на всю духовную жизнь России, что можно соглашаться или не соглашаться с историком, но нельзя недооценивать значение его научного подвига для славы России.

Именно Карамзин "заразил" молодого поэта любовью к русской истории, желанием понять ее истоки и глубинные процессы, чтобы постичь настоящее и будущее России. Пожалуй, впервые Пушкин с юношеской категоричностью и страстью выразил свой взгляд на причины трагических событий в истории в оде "Свобода".

А по отношению к Французской революции, к Наполеону Пушкин явно однобок. Для него Наполеон-исчадие ада, "ужас мира, позор природы", поношение Богу на земле.

Всего через четыре года Пушкин в стихотворении "Наполеон" судит о нем совсем иначе - со зрелым, проницательным, всеобъемлющим умом. Наполеон теперь для поэта уже не иррациональный олицетворение зла, но "великого человека", который, по воле обстоятельств, был призван к власти и кто закончил свои дни в качестве "изгнанник Вселенной".

Мысли Пушкина вдохновлены идеями французских просветителей, "Законами" Монтескье," Общественным договором "Руссо. По Руссо, государство есть результат негласного согласия всех членов общества, их добровольного обязательства взаимно исполнять свой гражданский долг. Это высший закон, стоящий над царями и народами. Если монарх нарушит этот договор и притеснит народ "неправедной властью", то с ним может случиться то, что случилось с Людовиком XVI. Однако его казнь, как кажется Пушкину, есть еще большее злодейство и предательство, за которое мятежный народ заплатил тиранией Наполеона. Поэт проклинает этого "самодержавного злодея" и обращается к другому "венценосному злодею" - императору Павлу I.

Конечно, в тиранократических рассуждениях поэта еще много наивного, книжного и студенческого, много ходячих предрассудков светского общества, его "священного ужаса" перед крайностями якобинской диктатуры, либерально-утопических мечтаний Карамзина о просвещенной монархии.

И по отношению к Французской революции, к Наполеону Пушкин тоже явно односторонен. Наполеон для него - "ужас мира, позор природы", упрек Богу на земле.

Всего через четыре года Пушкин в стихотворении "Наполеон" судит о нем совсем иначе - со зрелым, проницательным, всеобъемлющим умом. Теперь Наполеон для поэта уже не иррациональное олицетворение зла, а "великий человек", призванный к власти волей обстоятельств и закончивший свои дни "изгнанником вселенной". Его восхождение к славе связано с Французской революцией, в суждениях о которой поэт теперь тоже изменил свою одностороннюю точку зрения: Пушкин понимает, что казнь Людовика на "мятежной площади" означала, что "великий день, неизбежный-светлый день свободы восходит".

Наполеон усмирил" дикость юности " новорожденной свободы, и это было началом его блестящих побед и началом его конца. Попранная свобода собственного народа, порабощенные народы Европы, горящая Москва-все это обернулось против завоевателя.:

Царь постоянно ездил из одной европейской столицы в другую, произносил речи, позировал, обещал дать России конституцию, отменить крепостное право. Долгое время никто не верил этим обещаниям. Над царем открыто насмехались, а Пушкин был самым язвительным из всех.

Это было показано в трагедии "Борис Годунов". Она начинается с диалога между боярами Шуйским и Воротынским: взойдет ли Борис Годунов на царство? Борис у Пушкина, как и Александр, прежде чем взойти на престол, ведет себя как лицемер, ломает комедию, позволяет умолять себя принять царскую корону, делает вид, что ему противна власть.

В отрывке, исключенном Пушкиным из печатного издания, Борис назван "лукавым" ("Беда тебе, Борис лукавый"), как Пушкин называл и Александра ("слабый и злой правитель").

Конечно, когда поэт создавал "Бориса", перед его глазами стоял не только цареубийца Александр I. Его план бесконечно шире моральной аналогии двух царствований. Пушкина занимает прежде всего вопрос о природе народного бунта, о народном мнении, которое сильнее неправой власти государя и которое рано или поздно карает эту власть. Это отход от чисто просветительного понимания истории.

Народное мнение, а не цари и самозванцы, творят суд истории - такова великая мысль Пушкина в "Борисе Годунове". Мысль, которая во многом противостоит и полемизирует с основной концепцией Карамзина.

Народное мнение-это "Кли страшный глас", которым прозвучал смертный приговор над Годуновым. Проклятие тяготеет и над его сыном Теодором. И потому боярин Пушкин уверен в победе самозванца Димитрия. Когда Басманов, командующий войсками Феодора, с усмешкой превосходства говорит боярину Пушкину, что у Димитрия "всего восемь войск

Напомним еще раз: трагедия закончилась Пушкиным за месяц до восстания на Сенатской площади. Конечно, он не знал даты восстания. Но он не мог не чувствовать, что назревает восстание. Он не мог не задуматься над ее успехом или неудачей, будет ли она поддержана общественным мнением. Будут ли царские генералы с мятежниками? А почему бы и нет? Было известно, что генерал Ермолов и адмирал Мордвинов тайно сочувствовали заговорщикам.

И в пьесе Басманов, полководец Годунова, а затем Феодора, опирается на доводы боярина Пушкина, чтобы присягнуть, пока не поздно, Самозванцу:

Он прав, он прав; везде назревает измена - Что мне делать? Неужели я буду ждать, пока бунтовщики свяжут меня и передадут Отрепьеву? Не лучше ли самому предотвратить прорыв бурного потока...

Дальний предок поэта, выведенный в трагедии, безоговорочно на стороне" мятежников", и Годунов бросает ему: "Мне противен мятежный Пушкинский род." Сам поэт гордится принадлежностью к этой семье.

Да, поэт в душе, как и его предки, всегда на стороне бунта. И спокойный, трезвый, аналитический взгляд на историю говорит ему, что восстание-это кровь, насилие, смерть многих, многих людей. И как часто восстание заканчивается успехом?

И в те же месяцы, когда Пушкин писал "Бориса", из-под его пера вышло стихотворение "Андрей Шенье", посвященное молодому французскому поэту, казненному во времена якобинской диктатуры.

Выше было сказано, что раннему Пушкину были свойственны приемы исторической "перелицовки" сюжетов, прямого наложения прошлого на настоящее. Тогда это было выражением самого отношения Пушкина к истории, чертой его еще незрелого исторического мышления. В последующие годы, приобретя подлинно исторический взгляд на события прошлого и настоящего, Пушкин все еще иногда продолжает сознательно использовать старые приемы для того, чтобы закодировать свои мысли и настроения, выдать их за мысли и настроения конкретного исторического лица.

Особенности исторического мировоззрения Пушкина

Характерные черты пушкинского историзма

Историзм Пушкина родился в трудных раздумьях о будущем России, политической борьбе и" народной революции " декабристов.

Пушкин черпал исторический материал и сюжет драмы "Борис Годунов "из семнадцатого тома" Истории государства Российского" Карамзина, изданного в 1824 году.

В" Борисе Годунове " переплетаются две традиции: трагедия власти и трагедия народа. Имея перед глазами одиннадцать томов "Истории государства Российского" Карамзина, Пушкин мог бы выбрать другую тему, если бы его целью было декларативное осуждение деспотизма, как того требовал от него Рылеев в своем письме. Современники были потрясены небывалой смелостью, с которой Карамзин изображал деспотизм Грозного, и именно здесь, считал Рылеев, Пушкину следовало искать тему. Пушкин выбрал Бориса Годунова, правителя, стремившегося завоевать народную любовь и не чуждого государственной мудрости. Именно такой царь позволил выявить не эксцессы патологической личности, а закономерность трагедии власти, чуждой народу. Борис лелеет прогрессивные планы и хочет для народа самого лучшего. Но чтобы реализовать свои намерения, ему нужна сила. А власть дается только ценой преступления, ступени трона всегда в крови. Борис надеется, что власть, использованная по доброй воле, искупит этот шаг, но безошибочное нравственное чувство народа заставляет его отвернуться от "царя-Ирода". Покинутый народом, Борис, несмотря на свои благие намерения, неизбежно становится тираном.

Благие намерения-преступления-потеря доверия народа-тирания-смерть. Это естественный трагический путь отчужденной от народа власти.

Но и путь народа трагичен. В образе народа Пушкину чужд как воспитательный оптимизм, так и романтические жалобы на сброд. Люди присутствуют на сцене на протяжении всей трагедии. Более того, она играет решающую роль в исторических конфликтах.

Однако позиция народа противоречива: обладая безошибочным нравственным чувством (его выразителями в трагедии являются юродивый и Пимен-летописец), он политически наивен и беспомощен, легко доверяет инициативу боярам.

Встретив избрание Бориса со смесью доверия и безразличия, он отворачивается, признавая в нем "царя Ирода". Именно слабость самозванца превращается в его силу, так как она привлекает к нему симпатию народа. Обида против преступной власти перерождается в бунт во имя самозванца (эту тему Пушкин позже приведет к Пугачеву). Поэт смело вводит народ в действие и дает ему голос-человека за кафедрой. Народное восстание победило. Но Пушкин не кончает на этом свою трагедию. Самозванец вошел в Кремль, но для того, чтобы взойти на престол, он должен еще совершить убийство. Роли поменялись местами: сын Бориса Федор, который в предыдущей сцене был "щенком Бориса" и, как и царь, вызывал ненависть народа, теперь стал "гонимым младенцем", кровь которого должна быть пролита с почти ритуальной фатальностью самозванцем, поднимающимся по ступеням трона. Жертва принесена, и народ с ужасом видит, что на престол вознесен не обиженный сирота, а убийца сироты, новый царь-Ирод. Последнее замечание:" Народ молчит " - символизирует и нравственный суд нового царя, и будущую гибель очередного представителя преступной власти, и бессилие народа вырваться из этого круга.

Историческая тема в творчестве А. С. Пушкина

Пушкин выступил как автор исторического исследования. Он написал "Историю Пугачева”," Историю Петра " и различные исторические записки. Интерес Пушкина к истории оставался неизменным, но на разных этапах его творческого пути историческая тема развивалась им в разных жанрах и разных направлениях.
Уже лицейская поэма " Воспоминания в Царском Селе”, отмеченная печатью сентименталистской и классицистической поэтики, является вдохновенным гимном России и ее воинской славе. Здесь упоминаются “Орлов, Румянцев и Суворов, / Потомки грозных славян”, воспевается победа над Наполеоном ("И надменный Галл бежит назад").

Классическая традиция в изображении исторических событий продолжается в оде “Вольность", написанной в петербургский период. "Роковой позор” (то есть зрелище) трагической истории разных народов есть результат пренебрежения нравственным “Законом”. ” Печать проклятия " лежит на тиранах и рабах. Эта тема будет продолжена в " Капитанской дочке”, одном из последних произведений Пушкина. Автор не приемлет “русского бунта-бессмысленного и беспощадного”. В оде “Свобода" он одинаково осуждает и восстание "галлов“, и заговорщиков, убивших Павла I, и тирана Калигулу, и всех ”самодержавных злодеев".

"Клий грозный голос" обогащен пушкинской лирикой и сатирическими оттенками. "Сказки" ("Ура! На Руси скачет...") написаны, конечно, на злободневную тему, но это стихотворение-отражение библейского сюжета. Пушкин высмеивает Александра I “ властителем слабым и лукавым", его рождественские обещания России. Молодой поэт ставит проблему истинного человеческого величия, рассматривает исторические личности через призму нравственного закона и гуманизма. Эта идея получила дальнейшее развитие в "Войне и мире" Толстого. Но Пушкин, романтик, все же называет Наполеона “великим человеком” (стихотворение "Наполеон”), упоминает о нем в стихотворении" К морю”:
Тема Наполеона в седьмой главе звучит совсем иначе “Евгения Онегина". "Петровский замок" называют не "усыпальницей славы”, а "свидетелем павшей славы". Наполеон предстает перед нами самодовольным,” беспечным“, " нетерпеливым героем”, который только начинает понимать, что не короли и генералы меняют ход истории. Не эти ли строки "Евгения Онегина” легли в основу знаменитого эпизода в" Войне и мире”, когда Наполеон не дождался делегации москвичей на Поклонной горе?

Все персонажи трагедии оцениваются с точки зрения народа. В этом Пушкин продолжает традиции Шекспира, что подчеркивается даже структурой стиха. Как и в трагедиях Шекспира, в "Борисе Годунове" используется белый пятистопный ямб, есть и прозаические вставки.
Историческая тема развивается Пушкиным и в других драматических произведениях. Однако не летопись и не события русской истории послужили основой для знаменитых маленьких трагедий.

Они используют легенды и традиционные западноевропейские истории. Исторический фонд интересуется Пушкиным прежде всего своей психологической стороной. Это только кажется, что летописные и легендарные сюжеты Пушкин развивает подчеркнуто бесстрастно.

Одним из самых сложных неоднозначных образов в произведениях Пушкина, посвященных историко-психологической теме, является образ Петра I. Это, конечно, самая важная фигура в галерее “владык”, “корон” и “тронов” в творчестве Пушкина. Петр I-один из центральных персонажей поэмы “Полтава". Возвеличивая Петра I, рассказывая о героических событиях русской истории, Пушкин не забывает, однако, о нравственном, гуманном аспекте исторической темы. Жертва этой истории - несчастная Мария Кочубей.

Романтическая приподнятость того времени сочеталась в творчестве Пушкина с реалистической повседневностью.

Так, в другом, уже прозаическом произведении Пушкина (“Паршивая овца Петра Великого”), его первом историческом романе, Петр I не только "академик, герой, мореплаватель, плотник”, как в "Строфах", но и заботливый друг, щедрый человек, идеал монарха и семьянина. К сожалению, роман не был закончен, тема Петра в этом освещении не получила дальнейшего развития.

Но в 1833 году она нашла свое продолжение в новом поэтическом произведении. Это самое загадочное стихотворение Пушкина, которое называется не именем Петра и не топонимом, как “Полтава”, а перифразой. Это стихотворение "Медный всадник". Помню еще два таких названия пушкинских произведений, похожих по сюжету. Кульминацией в них является возрождение статуи (статуэтки), которая отнимает возлюбленную у героя.

В "Медном всаднике”," Каменном госте " и "Сказке о Золотом петушке“ действие происходит в реальной (Санкт-Петербург,” Мадрид") или вымышленной столице. Герой, который бросает вызов таинственной стихии или мистической силе, умирает. Создавая "Медного всадника", Пушкин опирался на несколько легенд о тени Петра I, появившейся в Петербурге то у Павла I, то у А. Голицына. Жители Санкт-Петербурга, поверившие этим легендам, считали, что их городу ничто не угрожает до тех пор, пока существует памятник Петру.

Тема Петра переходит в тему русской государственности, и обращение к истории как бы высвечивает будущее России. Апокалиптическая картина потопа и гибнущего "Петропавловска" служит предостережением потомкам. Петр I, создавший Св. Петербург как библейский Бог (недаром во введении к поэме местоимение” Он", приписываемое государю, пишется с большой буквы, как в Библии) “ поднял Россию на дыбы"." Куда ты поедешь, гордый конь, И куда поставишь свои копыта? Впоследствии символом исторического пути России в “Мертвых душах” Н. В. Гоголя станет фантастический полет трех коней, традиция будет продолжена А. Блоком в цикле “На поле Куликовом”. Результатом размышлений Пушкина об истории, о роли личности и народа в ней, о нравственном значении исторических событий стала, на мой взгляд, главная книга Пушкина, работа над которой была завершена в 1836 году.

"Капитанская дочка" вышла в свет за месяц до смерти автора. Своеобразие исторической прозы Пушкина недооценивалось современниками. По словам Белинского, "Капитанская дочка” изображает “нравы русского общества в царствование Екатерины", в то время как критик называет характер Гринева "ничтожным, бесцветным". На примере ужасов пугачевщины Пушкин показывает, что “лучшие и самые длительные перемены-это те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений." В своей” Истории Пугачева " Пушкин не скрывал ни зверств пугачевцев, ни жестокости правительственных войск. А в “Капитанской дочке” образ Пугачева поэтичен, и многие критики, вроде Марины Цветаевой (статья "Пушкин и Пугачев"), считали, что Пугачев морально выше Гринева.

Но Пугачев рассказывает Гриневу “калмыцкую сказку” об орле и вороне, потому что хочет соблазнить собеседника "пиитическим ужасом". У Гринева есть свое отношение к кровавым событиям, выраженное в его словах: "Только не требуйте того, что противоречит моей чести и христианской совести.” Не” бесцветным", а по - христиански стойким и самоотверженным предстает перед нами любимый герой Пушкина, хотя его "записки “о” глупости времени и простом величии простых людей" (Гоголь) простодушны и бесхитростны.
В сущности, пушкинский подход к истории-это и подход к современности. Великий гуманист, он противопоставляет " живую жизнь” политической борьбе.

Так, лицейские друзья всегда оставались для него друзьями в заботах... царской службы” и “в темных безднах земли”, где томились декабристы. В своей речи о Пушкине Достоевский говорил, что автор” Капитанской дочки "видел в нашей истории, в нашем одаренном народе залог" общего согласия, братского окончательного согласия всех племен по евангельскому закону Христа"." Историческая мысль,” народная мысль " в творчестве Пушкина - это мысль, обращенная в будущее.

Я хотел бы также сказать, что поэзия истории для Пушкина была поэзией нравственного величия, поэзией высоты человеческого духа. Поэтому историческая тема в творчестве Пушкина тесно связана с морально-психологической. Традиции Пушкина как историка были продолжены в XX веке такими разными писателями, как Твардовский, Шолохов, А. Н. Толстой.

Профессиональные исторические произведения А. С. Пушкина

Специфика пушкинского историзма в произведениях "Анчар" и "Повесть о вещем Олеге"

В стихотворении "Анчар" Пушкин изображает не определенный отрезок истории определенного народа, а определенный этап общественного развития человечества, который разные народы, как правило, переживают асинхронно. Это время, когда царь, недавний вождь племени, еще живет в хижине, сидит на циновках или циновках, а главное оружие - стрелы. Для того чтобы охотничье оружие стало оружием войны, нужен яд анчара. При всей своей условности и даже символичности эта деталь исторически конкретна и этнографически точна - с появлением металлических стрел применение яда в войнах теряет свое значение.

Тем временем пушкинский князь приносит в жертву раба, чтобы добыть яд для войны. Эти особенности характерны для этапа развития материальной культуры, уровень которой соответствует периоду зарождения классовых отношений. Согласно современной науке, народы Малой Азии, Африки и Южной Европы первыми прошли через эту стадию развития в древности. В стихотворении Пушкин дает климатические особенности этих мест в обобщенной, единой форме. Широко известен постоянный и напряженный интерес Пушкина к жизни племен и народов, находившихся в его время на одном и том же трудном переходном этапе общественного развития. Уровень развития материальной культуры этих народов можно охарактеризовать теми же признаками. Таким образом, общность, однородность деталей открывает широкие возможности для их специфического применения.

Уже на этом раннем этапе развития человеческого общества, на основе классовой дифференциации, возникает главный дефект общественных отношений, основанный на угнетении человека человеком, который был присущ последующим социально-экономическим формациям и стал предметом изображения в поэме Пушкина. Это сразу создает историческую перспективу.
Нельзя утверждать, что Пушкин в полной мере представлял себе важнейшие процессы развития человеческого сознания во всей их сложности. Так, вряд ли он в полной мере осознавал, что в поэме "Анчар" он создал очередную трансформацию образа мирового древа, что этот образ помог ему с необычайной точностью изобразить болезненный перелом в сознании людей, переживших крушение привычного миропорядка. Но нельзя также отрицать, что поэт думал о законах развития человеческого общества, знал об их существовании, хотя и не мог еще ни понять, ни объяснить их.

Его интерес к истокам человеческой культуры обогатил Пушкина глубоким проникновением в законы архаической поэтики, которые он не формулировал теоретически и которые отражали особенности первобытного сознания. Историзм художественного мышления поэта проявился не в "хронологической пыли повседневности земли", а в выходе на стадион, типологических закономерностях развития сознания и культуры человечества.
Баллада "Песнь о вещем Олеге", написанная в 1822 году, стала третьей попыткой поэта обратиться к русской теме-после " Бовы" и "Руслана и Людмилы". Языческая Русь, жизнь княжеской дружины, психология русского человека той эпохи-вот содержание баллады.

Один летописный источник лег в основу Пушкинской "Песни о вещем Олеге "и Думской" Олега вещего" Рылеева, написанных одновременно, но использованных по-разному. Рылеев ссылается не на саму летопись, а на ее интерпретацию Н. М. Карамзиным в Истории Русского государства, черпая оттуда как мотивацию поведения Олега, так и некоторые образы.

Различия не столько в идеологической, пропагандистской направленности "исторической песни". Рылеева и в отсутствии такой направленности у Пушкина, как в различном художественном подходе к использованию и интерпретации исторического материала. Рылеев рассматривает первоначальную русскую летопись только как источник достоверных исторических фактов и интерпретирует эти факты в соответствии с современной романтической философией истории, согласно которой одряхлевшие древние цивилизации уступают место молодым, хотя и варварским народам в политической истории человечества.

Русские летописи, однако, как известно, были основаны на фольклоре; в них "содержалось историческое самосознание народа, которое позволяло русской летописи расти."

Даже прозвище "Вещий" люди дают князю только за военную хитрость. Отношение народа к Олегу как бы подчеркивает единство национальной психологии русских в ту историческую эпоху.

В словах Пушкина кроется объяснение того, что его поразило. Типичные исторические черты характера и сознания определенной эпохи не интересовали Рылеева, как и любого романтика. Взаимоотношения Мазепы и Матрены Кочубей привлекли внимание Пушкина именно потому, что в них выделяются конкретные исторические персонажи, а легенда о смерти Олега, являясь фольклорным произведением, является одним из немногих способов проникновения в истинное сознание человека в период перехода от родового строя к ранней государственности.

Еще Г. А. Гуковский в книге "Пушкин и русские романтики" (Москва, 1965) отмечал этапы "Песни о вещем Олеге". Новизну этой баллады Гуковский мотивирует тем, что в ней " все-от сюжета до слога-объясняется именно исторической задачей характеристики эпохи в истории народа. ...Задача "Песни"-не только изобразить русскую народную легенду, выражающую сущность русского духа вообще, но и изобразить русскую культуру IX-X вв... Пушкин это понимал... человек определяется в своем характере не только нацией, но и историей, и сам характер нации определяется историей"17.

Соглашаясь с такой оценкой поэмы Пушкина, отметим, однако, что некоторые формулировки Г. Л. Гуковского представляются недостаточно точными. Выражение "характеристика эпохи в истории народа" вызывает недоумение. Формулировка "характер нации определяется историей" также выглядит расплывчатой. Кроме того, анализируя поэму, ученый неточно описывает тот этап, который Россия пережила в своем историческом развитии на рубеже IX-X веков .

В том же 1822 году, когда была написана Песня о вещем Олеге, Пушкин писал: "У нас есть свой язык; дерзай! -- обычаи, история, песни, сказки...". Примечательно, что Пушкин ставит обычаи, песни, сказки в один ряд с языком и историей.
Формы прошлой жизни сохраняются в коллективном сознании человечества. При этом сохраняются и содержащиеся в них мировоззренческие концепции прошлого. Кроме того, жизненные формы далеких эпох фиксируют длительный и сложный процесс трансформации идеологических и эстетических категорий, процесс, обусловленный стадиальным развитием человеческого общества.
Сюжетная основа пушкинской баллады-встреча Олега с волхвом, предсказавшим ему смерть от коня. Сцена встречи и образ самого мага были созданы Пушкиным. Летописный князь " однажды спросил... у Волхвов и волхвов:

"Что же мне умирать?". Обращение Олега к волхвам в летописи никак не объясняется. Пушкину такое объяснение кажется совершенно необходимым.. Созданная и тщательно мотивированная Пушкиным сцена встречи Олега с Волхвом тем не менее не является плодом воображения поэта.
Поэт моделирует очень характерную для сюжета сказки ситуацию. На основе исследований В. В. Иванова, В. Н. Топорова и Б. А. Рыбакова можно представить эволюцию образа этого лесного божества. Первоначально тотемный предок (медведь), покровитель охоты, "дух убитого зверя", затем покровитель скота. "В эпоху вооруженного расселения северных индоевропейских скотоводов к архаичному Велесу добавился Перун, но это не создало конфликтной ситуации: Велес охранял и умножал стада, принадлежавшие племени, а Перун вдохновлял захват чужих стад и новых пастбищ." 13 Позже Волос (Велес, Волох) становится божеством богатства. От древних тотемных представлений сохранилась связь Волоха с миром мертвых (теперь уже не только убитых животных) и его пророческая мудрость, то есть обладание знаниями, скрытыми от непосвященных.

В сознании Пушкина и его героя Олега вышедший из леса старик-это маг, то есть чудотворец, пророк, гадалка, священник вообще. Сам старик называет себя магом. Поэма содержит три изображения Волхвов.

Пушкинский маг сочетает в себе черты жреца нескольких исторических эпох. Он вышел из темного леса-царства Волоха, но он мудрый старец, который провел целый век в молитвах, как монах русского средневековья, и в гаданиях, как шаман древности.83 Строка "завещание грядущего вестника" блестяще передает мифологические временные представления. Здесь будущее тесно связано с прошлым и настоящим, в прошлом и настоящем как бы хранится залог будущего, и пушкинский волшебник живет в мифологическом времени, где прошлое, настоящее и будущее сочетаются, существуют одновременно. Поэтому мудрый старец обладает способностью видеть в настоящем и прошлом обеты (заветы) будущего и является, таким образом, вестником будущего в настоящем, которое уже выделилось из мифологического времени. Художественный образ жреца-шамана-прорицателя, созданный в этом фрагменте Пушкиным, несмотря на высокую степень обобщения, во всех своих чертах не нарушает исторической достоверности.

Олег-язычник, но человек той эпохи, когда язычество на Руси существовало одновременно с единобожием в других, более развитых странах; эпохи, непосредственно предшествовавшей введению христианства в Киевской Руси. Поэтому для Олега старший-не шаман, а жрец формирующегося языческого пантеона, "любимец богов". Кроме того, Олег, живущий в эпоху становления ранней государственности, уже осознает себя человеком с неограниченной властью, а потому привык к страху и подчинению окружающих. Отсюда его снисходительные и успокаивающие слова: "Скажи мне всю правду, не бойся меня". По мнению Олега, его власть как светского феодала более могущественна, чем власть священника.
Старец считает себя прежде всего не магом (жрецом), а колдуном (шаманом).

Для Мага князь-фигура второстепенная, вождь, получающий власть только на время племенных набегов и военных столкновений. Для него функции князя, даже такого могущественного, как Олег, ограничены царством войны. Судьба Олега в образе Волхва - это судьба прославленного воина, но не государственного деятеля.

Но пушкинский герой-не только шаман родового строя, он современник Олега, человек, уже не ограниченный узкими рамками своего рода-племени. Представления о мире в его историческую эпоху стали стремительно расширяться. Пушкинские герои встречаются после победы Руси над Византией. Нарушая истину факта, Пушкин создает подлинные художественные образы, исторически обусловленные.

Если Рылеев основывал свою думу на историческом факте завоевания Олегом Царьграда, ставшем иллюстрацией романтической философии истории, то художественная задача Пушкина гораздо сложнее. Он творит, проявляя подлинный историзм художественного мышления, требующий не просто констатации индивидуальных особенностей психологии и мировоззрения человека, но и объяснения их возникновения конкретным этапом исторического развития общества. Поэтому пушкинский Олег-это человек, побывавший в другой стране, что не могло не отразиться на его мировоззрении.

Исторический опыт показывает, что носители устоявшейся идеологии имеют тенденцию к сохранению мировоззренческих концепций, моральных норм, а также норм социального поведения, что обусловлено самой их социальной ролью. Этим объясняется стремление волхва из Песни о Вещем Олеге сохранить свой древний статус шамана. Этим обстоятельством объясняется и подчеркнутая самостоятельность поведения старца, самостоятельность, перерастающая во внутреннюю недоброжелательность к князю, в котором он видит воплощение всего нового, враждебного архаическим формам жизни. Отношения феодального князя и Волхва объективно, исторически враждебны, хотя в изображенную поэтом эпоху они еще не перерастают в открытую борьбу. Нарождающийся исторический конфликт в балладе отражается не в действиях старца и Олега, а только в интонациях, но отражается отчетливо.
Оба автора сходятся в одном: образ князя Олега уже в летописи лишь частично построен на исторических воспоминаниях, в основном он построен по законам фольклорной поэтики.

Исторический Олег жил в трудное для России время. Это была эпоха становления раннерусского государства, возникновения классового общества, развития личного сознания, образования, героический эпос-один из этапов смены этапов общественного развития, в данном случае-перехода от родоплеменного строя к феодальному.

Исторический князь Олег был человеком переходного периода. Следы его противоречивой личности отражены в легенде о смерти этого князя, зафиксированной в начальной русской летописи. Современный исследователь не может себе представить, в какой мере черты реального князя отразились в летописи Олега, а в какой-типичные черты человека той эпохи. Пушкин с блестящей чуткостью увидел в князе Олеге русского летописца типичного представителя определенной исторической эпохи.

Так он изобразил его в своей балладе. Работа поэта по созданию образа вещего Олега строилась не на отрыве исторического факта от фольклорных мотивов, как это было у Рылеева, и даже не на использовании фольклорного материала, а на проявлении, мелькании структур народной поэзии, которые порой едва заметны в летописном повествовании.

Одновременно с формированием героического эпоса формируется личное сознание, эпический герой осознает, что он существует отдельно от общества и служит интересам государства. В отличие от сказочного героя, эпический герой стоит перед выбором: спасти свою жизнь, учитывая полученное им предупреждение, или рискнуть собой, чтобы совершить героический поступок, демонстративно игнорируя данный ему совет. В героическом эпосе сохранились сюжетные схемы сказки (и даже мифа), но новый герой " действует сам по себе, не с помощью магических даров, а с помощью огромной физической силы, мужества и отваги." В эпосе " дающий как персонаж сам по себе еще не выпал, выпала только его функция.

Она сохраняется и проходит двойную эволюцию. С одной стороны, его роль ослаблена до роли доброго советника, который предостерегает героя от опасности... С другой стороны, дающий превращается во враждебное существо, которое вовлекает героя в битву."
Пушкин изображает этого противоречивого человека, совершившего героический поступок-поход на Константинополь, недаром, узнав о гибели коня, Олег сожалеет о своем поступке (что совершенно невозможно для сказочного героя).

Но когда Олег видит змею, выползающую из черепа коня, он не пытается ни бороться с ней, ни бежать каким-либо другим способом, мифологическое сознание побеждает в нем в этот момент. Поступив вопреки совету волшебника, он - как сказочный герой-обречен на гибель. Таким образом, в сознании пушкинского вещего Олега - человека переходного периода-сочетаются элементы старого, мифологического, и нового, зарождающегося героико-эпического, личного сознания.

Так что Анчар у Пушкина-это только дерево смерти и зла. И эта трансформация есть результат движения истории, которое привело к социальному неравенству людей, к появлению у князя или короля права угнетать раба, права распоряжаться чужой судьбой. Как известно, социальный детерминизм человеческих судеб и характеров-важнейший признак реализма. Поэтому, описывая переосмысление символики мифа, авторы дают ясное представление о возникновении реализма как творческого метода в творчестве Пушкина.
В отношениях Олега и Волхва авторы исследования видят истину переходного времени, когда сознание личности только начинает освобождаться от гнета религиозно-мифологических представлений. Здесь очень интересно привлечь для того, чтобы проанализировать мотивы сказок. В результате пушкинская баллада становится осознанием исторической правды. При этом особенно важно, что речь идет не только о внешних, событийных фактах, но и о формировании идеологии, о разных этапах осознания человеком своего места в истории.

Характеристика произведения "История Пугачевского восстания"

Пушкин-историк, по сути, опроверг официальную версию о том, что восстание было вызвано происками "Емельки", "злодейством" возмущенного народа. Напротив, Пугачева "нашла" для дела, которое уже объективно созрело по ряду социально-политических причин. Если бы не Пугачев, "нашелся бы "другой руководитель восстания.

В этом взгляде на причины великих социальных потрясений полностью раскрылся зрелый историзм пушкинского мышления, к характеристике которого мы еще вернемся.

Восстание было вызвано несправедливыми притеснениями со стороны правительства. В этом виноваты они, а не казаки. Вот главный вывод Пушкина!
Так началась "Пугачевщина", охватившая необъятные просторы Российской империи, "потрясшая государство от Сибири до Москвы и от Кубани до Муромских лесов"." Пугачев приехал в Нижний Новгород и угрожал Москве. Правительство Екатерины II дрогнуло, ее военачальники не раз терпели сокрушительное поражение от "Емельки", силы которого множились.

Потом счастье стало изменять Пугачеву. Затем, совершенно разбитый, он бежал с горсткой товарищей, но через короткое время вновь появился во главе огромного крестьянского ополчения, наводя ужас на всех.
Пушкин пишет о самом последнем периоде пугачевского восстания: "Никогда не были его успехи страшнее, никогда восстание не бушевало с такой силой. Возмущение распространялось от одной деревни к другой, от провинции к провинции. Одного появления двух-трех злодеев было достаточно, чтобы взбунтовать целые области."

В чем причина такой сильной взрывоопасности? "Пугачев объявил народу свободу, истребление дворянского рода, освобождение от повинностей и нищенскую раздачу соли."

Плохо вооруженные, разрозненные повстанцы, возглавляемые неграмотными казаками, не умевшими вести крупные военные операции, не могли, конечно, долго сопротивляться регулярным правительственным войскам.
Восстание было подавлено, Пугачев четвертован"... И все это дело было приказано предать вечному забвению. Екатерина, желая уничтожить память о страшной эпохе, уничтожила древнее название реки, берега которой были первыми свидетелями безобразия. Яицкие казаки были переименованы в Уральских казаков, и их город был назван тем же именем. Но, - заканчивает Пушкин свое исследование, - имя грозного мятежника еще гремит в тех землях, где он бушевал. Народ еще живо помнит тот кровавый период, который-так выразительно-он назвал пугачевщиной."

Что хотел сказать Пушкин своей "Историей Пугачева"? Что привело его к теме крестьянского восстания, потрясшего Россию шестьдесят лет назад? Давно минувшие времена!

Да, но всего за два года до создания "Пугачева" Россия вновь пережила нечто подобное. В 1831 году в городе Старая Русса под Петербургом вспыхнуло восстание военных поселенцев, которое быстро распространилось на соседние области и приобрело угрожающие масштабы и силу. О военных поселениях - этой солдатской идее Александра и Аракчеева-уже говорилось. Николай удалил Аракчеева, но оставил поселения. А тут еще эпидемия холеры. В тесноте, нищете и тесноте казарменной жизни военных поселений холера обильно пожинала свой урожай. В сознании поселенцев слепая стихия холерной эпидемии и дикий произвол властей слились воедино. Распространились слухи, что эпидемию вызвали немецкие целители, что власти намеревались дать отпор "всему низшему классу народа".

Это была спичка, поднесенная к давно наполненной пороховой бочке. Вспыхнув в Старой Руссе, восстание перекинулось на новгородские поселения. Мятежников поддерживали гренадерские дивизии. Они ожидали, что мятежники вот - вот двинутся на Петербург.
Бунт был кровавым и беспощадным. Пушкин писал в августе 1831 г.
Вяземскому: "... вы, должно быть, слышали о смутах Новгорода и Древней Руси. Ужасы.

Более сотни генералов, полковников и офицеров были убиты в новгородских селениях со всеми тонкостями злобы. Бунтовщики пороли их, били по щекам, издевались над ними, грабили их дома, издевались над их женами; 15 врачей были убиты; один сбежал с помощью больных, лежавших в лазарете; убив всех своих начальников, бунтовщики выбрали других - из инженеров и связистов... Но старое русское восстание еще не остановлено. Военные чиновники пока не решаются показываться на улице. Там они убили генерала, похоронили живых и так далее.

Действовали люди, которым полки выдали своих начальников.- Очень жаль, ваше превосходительство. Когда перед глазами такие трагедии, некогда думать о собачьей комедии нашей литературы."
С трудом подавив восстание, правительство превзошло мятежников в жестокости и фанатизме.

Не об этом ли писал Пушкин в своем "Пугачеве"? Тогда ему было не до литературных разборок, не до полемики с Гречом и Булгариным. Пушкин погрузился в историю Пугачевского восстания, чтобы понять кровавые трагедии, разыгравшиеся на его глазах, рассказать России словами Яицких казаков:

"Все черные люди были за Пугачева", - писал Пушкин, подводя итог своему творчеству.-- Духовенство было благосклонно к нему, не только священники и монахи, но и архимандриты и епископы. Одно дворянство открыто выступало на стороне правительства. Пугачев и его сообщники сначала хотели склонить дворян на свою сторону, но их выгоды были слишком противоположны."
В 1774-1775 годах только дворянство было на стороне правительства против "черного народа". Полвека спустя, в декабре 1825 года, дворянство в лице своих лучших представителей выступило против правительства, но без "черных людей". Эти две силы оставались разделенными. А если они объединятся? То ли еще будет!

В 1834 году в разговоре с великим князем Михаилом Павловичем Пушкин обронил: -"В Европе нет такого страшного элемента бунта.
Иногда пишут, что Пушкин якобы показал в" Истории Пугачева "бессмысленность крестьянского бунта:" Не дай Бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!»
Беспощадный, жестокий-да. Бессмысленно-только в том смысле, что это неконтролируемая страшная стихия, лишенная строгой организации и определенных целей, хорошо продуманных действий. Но дело не в том, что восстание не принесло никаких плодов, не имело смысла для исторических судеб России. Сам поэт-историк говорит: "Нет зла без добра: пугачевское восстание доказало правительству необходимость многих перемен, и в 1775 году последовало новое учреждение губерний. Государственная власть была сосредоточена; провинции, слишком обширные, были разделены; связь всех частей государства стала быстрее и т. д."

Эти строки, как и слова о том, что восставшим не удалось завоевать дворянство в то время, были написаны в" записках о восстании", предназначенных специально для Николая I. Ведь Екатерина пошла
о некоторых, хотя и очень незначительных, реформах после Пугачевского восстания. Николай не сделал никаких выводов ни из событий 14 декабря, ни из событий в Старой Руссе. Желая извлечь из истории Пугачевского восстания урок для настоящего и будущего России, Пушкин, конечно, не сводил своей задачи к роли поучающего, нравоучительного историографа. Напротив, всякое предвзятое, предвзятое отношение к историческому прошлому, стремление брать из него только иллюстрации к сентенциям о современных проблемах, было, как уже говорилось, чуждо Пушкину в этот период его жизни как ученого-историка. Он требовал от историка "точных известий и ясного изложения происшествий", без всяких "политических и нравственных размышлений", требовал "добросовестности в делах и благоразумия в показаниях". Не субъективная позиция историка, а сама беспристрастно и объективно изложенная история должна была ясно пролить свет не только на современные читателю "больные проблемы", но и на скрытые закономерности исторического процесса. В этом контексте, очевидно, следует понимать замечание Пушкина: "Вольтер первым пошел по новому пути - и принес светильник философии в темные архивы истории."

Размышляя о прошлом России, Пушкин утвердился в ясном понимании того, что люди не свободны в выборе целей и средств своей деятельности. Великие люди-тем более. Есть нечто, что диктует направление приложения их энергии и воли.
"Дух времени" - источник потребностей и требований государства. Этот дух времени, то есть настоятельная необходимость перемен, и вызывает к жизни энергию великих людей и крупных исторических личностей, формирует из них определенные личности. И вот на исторической арене появляются Годунов, Лжедмитрий, Петр I, Пугачев...

И именно поэтому, подчеркнем еще раз, рассказывая о Пугачеве, Пушкин ищет социально-экономические и политические причины, вызвавшие бунт, а не сводит дело к личным мятежным намерениям лихого Яицкого казака. Пушкин цитирует "замечательные строки" из письма Бибикова к Фонвизину: "Пугачев-не что иное, как пугало, разыгранное ворами. Яицкие казаки: важен не Пугачев, а общее возмущение." Если бы не было Пугачева, был бы другой "советник".
И Пушкин показывает, что Пугачев часто принимает свои решения под влиянием обстоятельств, под давлением окружавших его казачьих старшин. "Пугачев не был самодержцем. Яицкие казаки, зачинщики бунта, контролировали действия пришельца, у которого не было иного достоинства, кроме некоторых военных знаний и необычайной смелости. Он ничего не делал без их согласия; они часто действовали без его ведома, а иногда и против его воли.

Они воздавали ему почести, ходили за ним на людях без шляп и били его лбами.; наедине они обращались с ним как с товарищем и пили вместе, сидя перед ним в шляпах и одних рубахах и распевая бурлатские песни. Пугачев скучал по их опеке. "Моя улица тесна,- говорил он, - Эта
мысль еще более развита Пушкиным в "Капитанской дочке". Вся эта история освещает Пугачева с двух сторон разные и, кажется, несовместимые стороны: сам Пугачев, в его личных отношениях с Гриневым. И Пугачев как вождь мятежников, как высшее выражение стихии мятежа, как ее олицетворение и ее слепое орудие.

На первом плане - это смекалистый, по-крестьянски умный, проницательный человек, который ценит в людях смелость и прямоту, по-отечески помогает барчуку, которого он любит. Одним словом, человек, который чрезвычайно симпатичен самому себе.

Во втором - палач, беспощадно вешающий людей, казнящий не моргнув глазом невинную старуху, жену коменданта Миронова. Человек отвратительной и бессмысленной, кровавой жестокости, играющий роль "царя Петра III".
Действительно злодей! Но, как ясно дает понять Пушкин, злодей этого не желает. В "Истории Пугачева" грозный предводитель восставших произносит перед казнью замечательную фразу: -"Богу угодно было наказать Россию моим проклятием.
Он и сам понимает, хорошо это или плохо, но он лишь сыграл "главную роль" в стихии бунта и был обречен, как только эта стихия начала ослабевать. Те же бригадиры, которые сделали его "вождем", передали его правительству связанным.

И все же он был не просто "чучелом животного" в руках этих мастеров. Пушкин показывает, с какой энергией, мужеством, упорством, даже талантом "Емелька" исполняет выпавшую на его долю роль, как много он делает для успеха восстания.

Да, он призван на историческую арену силой обстоятельств, но и создает эти обстоятельства в полной мере своих возможностей. Он властвует над ними, но в конце Концов всегда находится в их власти. Такова диалектика исторического процесса и исторической личности, выражающей этот процесс, о которой Пушкин, как историк и как писатель, догадывался.
Власть, размышлял Пушкин, имеет свои законы и по-своему формирует того, кто ею обладает. Доказательством этому послужила не только история Пугачева или история Петра I, но и, увы, современная российская действительность.

Заключение

Время, в которое жил Пушкин, было историческим. И одной из причин, побудивших Пушкина обратиться к истории России, было то, что, по его мнению, Россия была слишком мало известна русским. Но это был лишь один из многих стимулов, побудивших поэта стать еще и историком. Этому способствовали и многие другие благоприятные причины: сама история, мировая и отечественная, была как бы необыкновенным, блестящим произведением искусства, с ярчайшими характерами, коллизиями, сменой форм, столкновением поразительных противоречий.

В процессе работы над литературными произведениями он углублялся в эпоху, скрупулезно исследуя исторические источники и создавая исторические произведения, например, в процессе работы над пугачевским восстанием "Капитанская дочка" он создает исторический труд "История Пугачева". Наряду с Карамзиным Пушкина можно считать профессиональным историком, так как наряду с литературными он использовал и чисто научные методы работы; не только художественно осмысливая, но и открывая ранее неизвестные факты, целые пласты материалов.

Пушкин понимал историческое прошлое как предысторию своего времени. Для Пушкина история органически перешла в человека, они неразрывно связаны с принципами свободы, гуманизма и просвещения.

Одним из величайших достижений Пушкина, его основополагающим принципом был образ человеческой личности, находящейся в неразрывной связи с социальной средой, образ человеческой личности в процессе ее развития в зависимости от объективных, конкретно-исторических условий жизни.

Историзм сочетается в пушкинском реализме с глубоким пониманием роли социальных различий. Историзм был одной из основ пушкинской реалистической системы, и он связан с воспроизведением действительности в ее естественном движении, в процессе развития, с пониманием личности в ее исторической обусловленности. Понимание действительности как исторического процесса, чувство исторической перспективы и стремление воссоздать ее в художественном произведении-главные отличительные качества творчества Пушкина. Это объясняется, с одной стороны, особенностями того этапа исторического развития, на котором находилась тогда Россия, с другой - личностью самого поэта, типом его мышления. Для писателя, прежде всего, важно, как история проявляется в человеке, его психологии, мировоззрении, нравственности. И эти исторические процессы ярко отражены как в документальных, так и в недокументальных материалах. Пушкин понимал и чувствовал "связь времен", и это органично отражалось в поэтике его произведений. Источниками прошлого для поэта были не только исторические документы, но и фольклор, искусство, литература.

История человечества для Пушкина-это прежде всего история становления и развития как коллективного, так и индивидуального сознания, и в этом уже проявился художественный подход к развитию и изображению истории. Поскольку основным субъектом изображения средствами искусства является человек, его сознание, психика, то при таком подходе материал, находившийся в центре внимания Пушкина как историка (факты, события, документы), отодвигался на второй план в его художественном творчестве. Историческим источником для Пушкина, как в прямом, так и в переносном смысле, была поэтика художественного произведения. В прямом смысле, потому что его изучение раскрывало поэту исторические закономерности литературного и не только литературного процесса. Образно, потому что художественные формы, глубоко и тонко понимаемые и используемые в индивидуальном творчестве Пушкина, объективно несли в себе огромную историческую информацию.

Но нельзя сказать, что Пушкину был присущ какой-то особый тип историзма повествования. Сама природа историзма, а следовательно, и художественного мышления поэта в целом, претерпела значительную эволюцию. Согласно сложившейся в настоящее время концепции, развитие пушкинского историзма проходило через два этапа. Первый, когда Пушкин реализовал в своем творчестве национально-исторический принцип, и второй, когда он был заменен социологическим принципом. Это означает, что вначале в творчестве Пушкина преобладал национально-исторический принцип подхода к явлениям действительности без учета социального фактора. В характеристике условий преобладали не социальные, а исторические и национальные особенности.

В 1830-е годы внимание Пушкина было обращено на обострившиеся классовые и классовые противоречия. И он приходит к новому взгляду на реальность. Теперь в его мировоззрении присутствует социальный фактор: идея развития применительно к общественной жизни тесно связана с пониманием кастовых и классовых различий и конфликтов; понятие нации дифференцируется; в характеристике личности доминируют не общие национально-исторические черты, а именно социальные, в соответствии с местом и положением человека в обществе.

Тем не менее следует признать, что эта концепция эволюции пушкинского реализма и историзма нуждается в существенных уточнениях и дополнениях. Во-первых, в творчестве Пушкина этого периода национальный принцип продолжает сохранять свое значение, и поиск поэтом национальных форм по-прежнему остается актуальным.

Во-вторых, это понятие в чистом виде ведет к неизбежной схематизации позднего творчества. На самом деле картина творчества гораздо сложнее и трудно укладывается в какие-либо рамки.

Таким образом, решить проблему историзма пушкинского творчества можно только при учете природы самого искусства. Вопросы соотношения эстетического и научного познания, их сходства и различия, выдвинутые самой жизнью, всем художественным развитием и многократно освещенные в мире эстетической мысли, глубоко волновали Пушкина и его современников. Процесс проникновения истории в духовную жизнь русского общества нашел разнообразные проявления и имел не менее разнообразные последствия: повсюду пробуждается живой интерес к античности, к разного рода документальным и историческим материалам. В отличие от авторов, которые придерживаются принципа иллюстративности в освещении истории и всячески апеллируют к документам, Пушкину-художнику чужд голый документализм. Пушкин обычно только начинает с документа, но затем вступает на путь творческой трансформации, художественного вымысла. Эта природа искусства, с ее условностью и в то же время активностью воспроизведения движущейся истории, естественно определяет специфику самой историчности художественных произведений-в отличие от историчности документальных, научных произведений.

Список литературы

Абрамович С. Л. Пушкин в 1836 г. - Л., 1989. - 311с.
Агранович С. 3., Рассовская Л. П. Пушкинский историзм и поэтика фольклора Саратов. - 1989. - 190 с.
Алексеев М. П. Пушкин: сравнительно-историческое исследование. - Л., 1987. - 613с.
Алексеев М. П. Пушкин и мировая литература. - Л., 1987. - 613с.
Анненков П. "Материалы для библиографии А. С. Пушкина", Москва, 1984, .
Архангельский А. Н. Поэтический рассказ Пушкина "Медный всадник". - М., 1990. - 93 с.
Балашов Н. И. "Борис Годунов" Пушкина. Основы драматургической структуры / / Известия Академии наук СССР. Серия-литература и язык. 1980. №3.
Блок Г. Пушкин в работе над историческими источниками. - М.-Л., 1949.
Бонди см. О Пушкине: статьи и исследования. - М., 1978.
Борев Ю. Б. Искусство интерпретации и оценки: опыт чтения "Медного всадника". - М., 1990.
Ветровская В. Н. Проблема истории в художественном мире Пушкина // Русская литература. 1982. № 1. С. 6 - 36.
Волков Г. Н. Мир Пушкина. - М., 1989. - 270 с.
Вяземский П. А. "Полное собрание сочинений", т. 2, СП4б., 1879, с. 373.
Гиллельсон М. Н. Повесть Пушкина " Капитанская дочка”. - Л., 1977. - 230 с.
Гиллельсон М. Н., Мушина И. Б. Повесть А. С. Пушкина " Капитанская дочка”: Комментарий. Пособие для учителей. - Л., 1977. - 192 с.
Гроссман Л. П. Пушкин. - М., 1958. - 526с.
Городецкий Б. П. Трагедия А. С. Пушкина " Борис Годунов” . Комментарий. - Л., 1969.
Гуревич А. М. Скрытый смысл " Полтавы” //Известия Академии наук СССР. Серия "Литература и язык", 1987, № 1, с. 7-19.
Дейч Г. М. Все ли мы знаем о Пушкине? - М., 1989. - 268с.
Дегожская А. С. Повесть Пушкина "Капитанская дочка" в школьном кабинете. - Л., 1971. - 128 с.