Реферат на тему: Истина и ответственность ученых

Содержание:

Введение

Учение об истине - центральная проблема теории познания. Традиционно она решается через идеи об истине и заблуждении. Достаточно вспомнить слова Рабиндраната Тагора: Если вы закроете дверь для всех заблуждений, то правда останется за пределами.       

Обычно истина определяется как соответствие знания объекту, как информация, полученная посредством его сенсорного или интеллектуального осмысления. И уже в ощущении есть зачатки противопоставления истины и заблуждения, где субъективное еще неотделимо от объективного. Когда человек ищет, он заблуждается, и любой поиск предполагает определенную свободу действий. В ощущениях и восприятии такой свободы нет, поскольку они являются результатом прямого взаимодействия чувств с вещами. Тем не менее термин истина как синоним термина адекватность правомерно употреблять при характеристике содержания ощущений, соответствующего объективной реальности.    

В какой-то мере в представлениях уже можно разделить субъективное и объективное. Но только в мышлении можно отделить объективное от субъективного, а тем самым и истину от ошибки. Чтобы отделить ложное от истинного в понятии, это понятие необходимо сравнить с другими. Поэтому, строго говоря, только суждение, в котором понятия взаимосвязаны, может быть полностью ложным или полностью истинным, то есть концентрировать в себе ту или иную сторону противоположного. Поэтому иногда высказывается мнение, что теория истины ограничивается полем суждений и умозаключений. Эта мысль страдает односторонностью. Дело в том, что понятия истины и ложности применимы к идеальным изображениям как на сенсорном, так и на рациональном уровнях познания. Но именно благодаря связи всех форм познания с суждением мы получаем возможность оценить соотношение истинного и ложного в концепциях, а затем в идеях, восприятии, ощущениях.       

Концепция истины и ее критерии в истории философии

Концепция истины является ведущей в философии имени. Все проблемы философии теории познания касаются либо средств и способов достижения истины, либо форм ее реализации, структуры познавательных отношений и т. д. 

Понятие истины - одно из важнейших в общей системе мировоззренческих проблем. Он находится в одном ряду с такими понятиями, как справедливость, добро, смысл жизни. Проблема истины, как и проблема изменения теории, не так тривиальна, как может показаться на первый взгляд. В этом можно убедиться, вспомнив атомистическую концепцию Демокрита и его судьбу. Его основная позиция: Все тела состоят из атомов. Атомы неделимы - это правда или заблуждение с точки зрения науки нашего времени? Если считать это заблуждением, то не будет ли это субъективизмом?       

Как любая концепция, которая была доказана, может оказаться ложной на практике? В этом случае мы придем к признанию, что сегодняшние теории (теории) - социологические, биологические, физические, философские - истинны только сегодня, а через 100-300 лет они будут заблуждением? Альтернативное утверждение, что концепция Демокрита является заблуждением, также должно быть отброшено. Итак, атомистическая концепция древнего мира, атомистическая концепция XVII-XVIII вв. не правда или заблуждение.    

Классическая концепция истины  

Концепция, согласно которой истина - это соответствие мыслей действительности, называется классической. Это старейшее из всех представлений об истине. Именно с нее начинается теоретическое изучение истины. Классическая концепция всегда была ближе к материалу, чем к идеалу. Только в рамках материализма он получил свое полное развитие.    

Центральным понятием классической концепции является концепция соответствия мыслей действительности. Когда говорят, что мысль соответствует действительности, они имеют в виду следующее: то, что утверждается мыслью, действительно имеет место. Понятие соответствия совпадает с понятием воспроизводство, адекватность.  

Еще одно важное понятие классической концепции - это концепция реальности, или реальности. Когда познание сосредоточено на внешнем мире, это понятие отождествляется с понятием объективного мира. Однако в контексте теории истины такая интерпретация действительно все еще узкая. Эта концепция претендует на универсальность, принимает концепцию истины не только к мыслям, направленным на объективный мир, но и к мыслям, связанным с объектами любой природы, включая ментальные объекты.   

В любом случае, мысль, соответствующую действительности, можно квалифицировать как истину? Здесь существенное значение имеет то, что есть мысль с точки зрения ее логической формы. Понятия: атом водорода и тому подобное. По логике, они составляют суть концепции. Первый существует в реальном мире, второй - нет. В последнем случае понятие не имеет объективного содержания, но эта логическая форма в любом случае лишена истинного смысла. В логической литературе почти общепринято, что носителями истинного значения могут быть суждения или утверждения, представленные повествовательными предложениями.      

В зарубежной философской и логической литературе иногда проводят различие между чисто повествовательными предложениями и высказываниями. Некоторые авторы считают, что истина не связана ни с какими повествовательными предложениями, а только с теми, которые имеют характер утверждений. 

Но не все высказывания с точки зрения классической концепции являются носителями истинных ценностей. Существует также класс утверждений, которые не являются ни истинными, ни ложными. Обычно в классической концепции за истину принимаются только описательные предложения. Предложения, которые не являются описательными, считаются лишенными истинного значения.   

Эта концепция столкнулась с рядом проблем.

Проблема природы, познаваемой реальности.

Человек в своем познании непосредственно имеет дело не с объективным миром сам по себе, а в том виде, в каком он (мир) чувственно воспринимается и концептуально осмысляется. Факты, которым соответствует истинное знание и которые определяются как происходящие, являются элементами необъективного, чувственно воспринимаемого и концептуально значимого мира. 

Эта ситуация создает определенные трудности. Согласно теории соответствия истины, факты являются независимыми от мысли предпосылками истины, которые должны соответствовать убеждениям, если они истинны. Но факты не независимы от мышления и не могут быть независимыми, поскольку несут концептуальную нагрузку.  

Проблема характера. Соответствие мыслей действительности. 

Классическая концепция истины рассматривает это соответствие как простое копирование реальности мыслями. Эта переписка связана с рядом конвенций и соглашений. Так, Д. Хашлин пишет: Часто говорят, что теория соответствия не может быть даже основной для оценки определенной позиции как истинной. Поскольку эта теория предполагает, что между языками и миром существует простая связь, что утверждения являются копиями мира. Язык, на самом деле, не похож на эту копию, поэтому эта теория ошибочна. 

Проблема критерия истины.

Если человек находится в непосредственном контакте не с миром в себе, а с чувственно воспринимаемым и концептуализированным миром, то возникает вопрос: как он может проверить, соответствуют ли его утверждения действительности? Если соответствие или непоследовательность отдельных, частных утверждений видна исследователю, то этого нельзя сказать об универсальных утверждениях. Универсальность предложения затрудняет его проверку.  

Классическая концепция в любой реальности приводит к логическому противоречию, называемому парадоксом лжеца. Согласно классической концепции, истина - это соответствие высказывания определенному референту. Однако это не ограничивает выбор референтов высказываний. Референтом данного высказывания может быть само высказывание.   

Парадокс лжеца - это парадокс классической концепции истины. Некоторые философы восприняли это как доказательство его логической несостоятельности. 

Связное понятие истины  

Есть две версии последовательной теории истины. Один из них вводит новую концепцию истины как связность знания, которая предполагается вместо прежней концепции истины как соответствия знания реальности. Другой вариант утверждает, что соответствие знания действительности может быть установлено только через согласованность, которая выступает критерием истины. Кант считается одним из основоположников первой версии последовательной теории. Согласно Канту, существует взаимная согласованность, единство чувственного и логического, которые определяют содержание и мысли истины.     

В ХХ в. последовательную теорию истины возрождают некоторые представители неопозитивизма, например, О. Нейрат. Эта версия основана на том факте, что только метафизики могут пытаться сравнивать предложения с реальным миром. Согласно Нейрату, истинность научного знания заключается не в том, что знание соответствует действительности, а в том, что все знания представляют собой самосогласованную систему. Именно это свойство самосогласованности является референтом, которому принадлежит понятие истины.    

Истоки второго варианта можно считать философией элеатов. Порменид и Зенон приняли концепцию истины как соответствие знания действительности. Однако они считали, что это соответствие можно проверить не наблюдением, а только установлением непротиворечивости знаний. Спорная идея не имеет реального значения. В то же время последовательность идеи гарантирует правильное описание ее реального положения вещей.    

Следуя этому рационалистическому подходу, Парменид утверждал, что мысль о существовании в природе пустоты, небытия ложна, то есть не соответствует действительности. Его ложность заключается в его внутренней непоследовательности. Если мы думаем о небытии как о чем-то реальном, то в силу этого оно перестает быть небытием. Идея небытия в мыслях невыразима, поэтому в реальном мире ей ничего не соответствует.

Эта версия последовательной теории истины принята некоторыми современными мыслителями и философами. Функционирование последовательной теории истины как определяющего критерия истины Ремер представляет себе следующим образом: Цель последовательной теории - отделить истинные утверждения от ложных. Ключ к решению этой проблемы - найти подмножество из N последовательных утверждений в множестве. Кандидаты в истинные квалифицируются как истинные благодаря отождествлению их современности с как можно большим количеством других эмпирических утверждений. 

Связная теория не только не может преодолеть трудности классической теории, но, напротив, усугубляет их, сталкиваясь с другими нерешенными проблемами. Эта теория пытается решить проблему согласованности в логическом смысле. Однако проблема согласованности как логическая проблема чрезвычайно сложна. Это неразрешимо в довольно сложном логическом исчислении. Связность рассматривается как внутреннее свойство системы утверждений. Ремер пишет: Согласованность, рассматриваемая в когерентной теории, рассматривается как внутреннее свойство, связанное с вопросом об отношении одних утверждений к другим, но это не касается вопроса согласованности с реальностью или фактами реальности. Очевидно, что условие согласованности не является достаточным условием истины, поскольку не всякая противоречащая система утверждений о реальном мире соответствует реальному миру. Это условие не всегда необходимо по отношению к естественным наукам. Несостоятельность любой теории не означает, что она ложна. Это может быть признаком временных трудностей.         

Сторонники последовательной теории истины обратились к когерентности как к способу избавиться от трудностей, с которыми сталкивается классическая концепция истины. Но избранный ими путь сопряжен с еще большими трудностями. 

Прагматическая концепция истины

С точки зрения польского логика и философа К. Адучевича, все так называемые неклассические истины видят сущность истины не в соответствии с действительностью, а в соответствии с последним критерием. Прагматизм приходит к концепции истины как полезности на основе следующего аргумента: … наши убеждения не независимы от нашей практики. Наши убеждения влияют на наши действия, задают им направления, указывают средства, ведущие к достижению намеченной цели.   

Согласно прагматизму, полезность не является ни критерием, ни корректором истины. Другими словами, нельзя утверждать, что знание со свойствами полезности также оказывается соответствующим реальности. Единственное, что может констатировать человек - это несоответствие знаний действительности, но эффективность, практическая полезность знаний. Именно полезность - главная ценность человеческого знания, которое заслуживает называться истинным.   

В настоящее время существуют теории, которые можно рассматривать как продолжение и развитие прагматизма, например, рационализма. Его главная проблема - ценности. Операционализм рассматривает проблему истины как проблему существования. Из выводов, которые следует из операционализма Бриджмена, можно судить о том, что прагматическая концепция принесла науке. Бриджмен утверждал, что общая теория относительности не имеет физического смысла и неверна, поскольку использует неоперационные концепции. Операционализм требует устранения абстрактных систем, которые играют важную роль в современной физике.     

Прагматизм, обещавший сделать науку более реалистичной, оказывается концепцией, представляющей для нее серьезную угрозу.

Семантическая теория истины Тарского

Теория Тарского - это не философская, а логическая теория. После его создания возник ряд вопросов относительно его применения для решения проблем истины. Основная цель этой теории - преодолеть парадокс лжеца.  

Тарский разъясняет аристотелевское определение истины: Предположим, у нас есть предложение Снег бел. Согласно аристотелевскому определению, это предложение верно, если снег действительно был.

Тарский использует следующую технику. Предложение можно рассматривать с двоякой точки зрения: как имя собственное по своему содержанию. Логически такой двоякий подход к предложению соответствует различию между упоминанием и использованием терминов. Во-первых, предложения что-то говорят об объектах в мире. Во-вторых, их можно назвать сотней, что эквивалентно рассмотрению их собственных имен. Предложение Снег белый можно записать так: Снег белый - верно тогда и только тогда, когда снег белый. Только в этом случае можно сказать, что это определение соответствует классическому пониманию истины. Но если вы представите утверждение, утверждающее собственную ложь, вы получите парадокс лжеца. Чтобы преодолеть это и сделать определение истины логически последовательным, необходимо перейти от естественного языка к формализованному. Чтобы обсудить истинность выражений формализованного языка, нужен специальный метаязык.         

Основной результат, полученный Тарским, - это доказательство невозможности логически последовательного обсуждения проблем семантики, в том числе проблемы истинности высказываний данного языка в рамках самого этого языка. Теория Тарского предлагает создание искусственного языка. 

Философы видят достоинство теории Тарского в том, что она позволяет исключить парадокс лжеца и логически последовательно оперировать понятием истина. Но возникает вопрос: так ли важна последовательность, когда дело касается естественных наук? Тарский придает большое значение тому факту, что естественные науки могут порождать парадоксы. Однако естественный язык не подлежит устранению противоречий любой ценой, но даже если предположить, что формализация языка естествознания была проведена, в этом случае решить возникшие проблемы не удастся. по классической концепции истины.   

Критерии истины  

Исследования, неоднократно предпринимаемые учеными и методистами на современном этапе развития научной рациональности, приводят к утверждению о невозможности исчерпывающего реестра критериев истинности. Это верно в связи с постоянно прогрессирующим развитием науки, ее трансформацией, выходом на новый, постнеклассический этап, во многом отличный от предыдущих классических и неклассических. Чтобы заполнить нишу критериев, они указывают на такие новомодные концепции, как прогрессивность или нетривиальность, надежность, критика, оправдание. Выделенные ранее критерии, среди которых на первом месте - предметно-практическая деятельность, объективность, а на втором - логическая последовательность, а также простота и эстетическая организованность, также соответствуют списку критериев истинного знания.   

Проблема критерия истины всегда была центральной в теории познания, поскольку определение такого критерия означает поиск способа отделения истины от ошибки. Субъективные философы не могут правильно решить вопрос о критерии истины. Некоторые из них утверждают, что критерием истины является польза, полезность и удобство (прагматизм), другие полагаются на всеобщее признание (концепция социально организованного опыта), другие ограничиваются формальным логическим критерием истины, я согласен с новым знанием со старыми, приводя их в соответствие с предыдущими идеями (теория согласованности), четвертые обычно считают истинность знания вопросом условного согласия (конвенционализм). В любом из этих случаев критерий истины (если он признан) не выводится из границ разума, так что знание замкнуто само по себе.    

Критерий истины не выходит за пределы сознания и в том случае, когда он ограничивается как одностороннее воздействие объекта на органы чувств субъекта. Однако, во-первых, все большее количество косвенно полученных научных концепций и положений не обладают и, следовательно, не могут быть проверены с помощью сенсорного опыта. Во-вторых, чувственный опыт отдельного субъекта недостаточен; обращение к чувственному опыту масс людей означает не что иное, как такое же пресловутое всеобщее признание, мнение большинства.   

Утверждение тех, кто считал точность и строгость, ясность и доказательства мерилом истины, также неверно. История не обошла стороной эти взгляды: весь XX век. прошло под знаком некоторой девальвации математической точности и формальной логической строгости в связи с открытием парадоксов теории множеств и логики. Таким образом, точность так называемых описательных традиционных наук оказалась в определенном смысле более твердой, чем точность самых точных наук - математики и формальной логики.    

Таким образом, ни эмпирические наблюдения, которые не характеризуются универсальностью, столь необходимой для критерия истины, ни в основном рационалистическая ставка на ясность аксиом, исходных принципов и строгость логических доказательств не могут обеспечить надежный, объективный критерий правда. Таким критерием может быть только материальная деятельность, т.е. практика, понимаемая как социально-исторический процесс.  

Выступая критерием истины, практика обладает для этого всеми необходимыми свойствами: деятельность, направленная на объект и выходящая за рамки познания; универсальность, поскольку практика не ограничивается деятельностью отдельного субъекта знания; необходимая сенсорная конкретность. Короче говоря, практика предполагает переход от мысли к действию, к материальной реальности. При этом успех в достижении поставленных целей свидетельствует об истинности знаний, на основании которых эти цели были поставлены, а неудача - о недостоверности исходных знаний.    

Чувственная конкретность практики не означает, что она должна подтверждать истинность каждой концепции, каждого акта познания. Практическое подтверждение получают только отдельные звенья в рассуждениях того или иного познавательного цикла; большинство актов познания осуществляется путем извлечения одного знания из другого, предыдущего; процесс доказательства часто бывает логичным.   

Логический критерий всегда сопровождает критерий практики как необходимое условие для реализации последнего. И все же логическое доказательство - это лишь вспомогательный критерий истины, имеющий в конечном итоге практическое происхождение. Доля формально-логического критерия истинности (точнее, точности и непротиворечивости) в области математических знаний велика. Но и здесь, только в области фундаментальной чистой математики, он действует как прямой критерий истинности математических построений. Что касается прикладной математики, практика - единственный критерий истинности математических моделей.    

Относительность практики как критерия истины заключается в том, что, будучи всегда исторически ограниченной, она не способна полностью, полностью доказать или опровергнуть все наши знания. Практика может это сделать только в процессе своего дальнейшего развития. 

Неопределенность, относительность практики как критерий истины находится в единстве с ее противоположностью - определенностью, абсолютностью (как следствие, в принципе, в тенденции). Таким образом, относительность практики как критерий истины соответствует относительной истине, природе знания, которым обладает человечество на данном этапе своего исторического развития. 

Объективность истины. Истина абсолютна и относительна   

Вопрос о том, что такое истина и существует ли она, обсуждается на протяжении многих веков в философии и науке. Без преувеличения можно сказать, что это один из извечных вопросов эпистемологии. Ее решение во многом зависит от общих мировоззренческих позиций, и, естественно, представители идеализма и материализма реагируют по-разному. Также следует отметить многогранность и сложность проблемы истины, ее внутреннюю диалектику. Именно забвение диалектики в решении проблемы истины приводит многих философов к ее одностороннему и искаженному пониманию.     

Вопрос научной истины - это прежде всего вопрос качества наших знаний. Наука не может довольствоваться никакими знаниями, ее интересуют только истинные знания. При оценке качества знаний ученый в первую очередь использует категории истины и ошибки.  

Проблема истины всегда неразрывно связана с вопросом о существовании объективной истины, то есть истины, которая не зависит от вкусов и желаний индивида, от корпоративных интересов отдельных партий или социальных движений, от человеческого сознания.. Именно в вопросе существования объективной истины сталкиваются различные философские направления. 

Истина достигается в противоречивом взаимодействии субъекта и объекта. Следовательно, результат этого взаимодействия (т. е. познавательный процесс) содержит влияние как субъекта, так и объекта. Истина обязательно отражает единство объективной и субъективной составляющих познавательного процесса - без объекта знание теряет свою значимость, а без субъекта нет самого знания. Именно незнание взаимосвязи между противоположными аспектами истины породило две альтернативные и односторонние точки зрения, которые можно назвать объективизмом и субъективизмом в толковании истины.   

Аргументация субъективизма опирается на абсолютизацию роли субъекта в познании и полное забвение объективной составляющей. Сторонники этой точки зрения совершенно справедливо указывают, что истины не существует вне человека и человечества, но из этого делают очень широкий и неправомерный вывод о том, что объективной истины не существует. Истина существует в концепциях и суждениях, а это означает, что не может быть знания, которое не зависело бы от человека и человечества.  

Правда, сторонники такого подхода остро чувствуют уязвимость своей позиции, поскольку отрицание объективной истины ставит под сомнение само существование любой истины, поскольку если правда субъективна, то получается, сколько людей, столько и истин. Чувствуя хрупкость такой позиции, субъективисты пытаются как-то ограничить произвол в признании истины. Например, неопозитивисты, категорически отрицая объективность истины, вводят понятие интерсубъективной истины, которое понимается как общепринятое в научном сообществе знание.  

Объективисты занимают противоположную позицию. Они абсолютизируют объективную составляющую истины. Для них истина обычно существует вне человека и человечества - истина - это сама реальность, независимая от субъекта. Однако правда и реальность - совершенно разные вещи. Реальность существует независимо от познающего субъекта. В самой объективной реальности нет истин; В нем существуют только объекты со своими свойствами, а истина возникает в результате познания людьми этой реальности. Это знание субъектом реальности, которую он знает. Истина - это единство объективного и субъективного, субъективный образ объективной реальности.      

Истина объективна по своему источнику и содержанию. Что это означает? Источником знания является объект, а он (знание) - отражение этого объекта.  

Хотя субъект конструирует исходные понятия и на их основе формирует различные теории о познаваемом объекте, содержание этих теорий не зависит от него - познающего субъекта. Объект со своими свойствами существует объективно, независимо от человека и человечества. Содержание формируемой теории определяется как раз отражением этих свойств, т. е. воспроизведением их в истинном знании так же, как эти объективные свойства существуют в самой действительности. Под объективной истиной понимается такое содержание знания, которое целиком и полностью диктуется объектом и поэтому не зависит ни от человека, ни от человечества.    

Однако признание объективности истины - это только половина правды. Другая половина состоит в том, что истина не существует без человека и человечества. Здесь необходимо понимать важное эпистемологическое различие между объективной истиной и объективной реальностью. Если реальность существует независимо от сознания субъекта, то истина всегда существует в сознании человека. Истина - это человеческое знание, а не сама реальность.    

Для характеристики процесса постепенного разъяснения и углубления истины, насыщения ее объективного содержания вводятся понятия абсолютной и относительной истины. Под абсолютной истиной понимается знание, абсолютно совпадающее по своему содержанию с отображаемым объектом. Степень соответствия знаний в данном случае абсолютная, т.е. это полные, точные, исчерпывающие знания об объекте. Однако достижение абсолютной истины в знаниях - это скорее идеал, к которому стремятся ученые, чем реальный результат. В науке часто приходится довольствоваться относительными истинами.     

Под относительной истиной понимается знание, достигаемое в конкретных исторических условиях познания и характеризующееся относительным соответствием своему объекту. Другими словами, относительная истина - это частично истинная правда; оно лишь приблизительно и не полностью соответствует действительности. В реальном знании ученый всегда ограничен определенными условиями и ресурсами: инструментальной технологией, логическим и математическим аппаратом и т. д. Из-за этих ограничений он не может сразу достичь абсолютной истины, и он вынужден довольствоваться относительной истиной.   

Можно сказать, что относительная истина - это более или менее истинное знание. Некоторые элементы этой истины полностью соответствуют своему объекту, другие являются умозрительными домыслами автора. Некоторые аспекты объекта в целом могут быть пока скрыты от знающего субъекта. Из-за своего неполного соответствия объекту относительная истина действует как приблизительно истинное отражение действительности.   

Естественно, что относительная истина может уточняться и дополняться в процессе познания, поэтому она действует как знание, подлежащее изменению. В то же время абсолютная истина в силу ее полного соответствия действительности есть неизменное знание. В абсолютной истине нечего менять, поскольку ее элементы соответствуют своему объекту.  

Достижима ли абсолютная истина? Этот вопрос обычно вызывает бурные споры, и на него непросто ответить однозначно. Существует довольно распространенное мнение, что абсолютная истина в принципе недостижима. Этот взгляд усиливает позицию скептицизма и агностицизма.   

Известно, что прогресс познания во многом зависит от технической и интеллектуальной оснащенности испытуемого. На ранних этапах истории человечества многие загадки природы и общества были неразрешимыми, поскольку уровень развития социального субъекта был низким. 

С другой стороны, успешное решение познавательной задачи также зависит от сложности познаваемого объекта. Неслучайно из всех наук с момента зарождения точного естествознания наиболее успешно развивалась механика - наука о простейших физических объектах. 

Таким образом, в каждый конкретный исторический момент времени познающий субъект имеет только относительную истину о мире в целом, и только в своем развивающемся потенциале, по мере увеличения его познавательной способности, он может приблизиться к абсолютной истине. Другими словами, абсолютная правда о мире в целом существует только как предел и идеал, к которому стремится человечество. 

Внешне абсолютная и относительная истины кажутся взаимоисключающими. Но в реальном процессе познания они не противопоставлены друг другу, а взаимосвязаны. Их отношения также выражают процедурный, динамичный характер достижения истины в науке.  

Процедурность истины как важнейшее свойство истины    

Как показывает исторический опыт, знание всегда стремится выйти за пределы своей применимости и только благодаря этому раскрывает как элемент своей абсолютной истины в рамках данной конкретной предметной области, так и относительность вне ее. В конце концов, только история может судить, смогли ли мы докопаться до истины, избавившись как от субъективных ошибок, так и от предрассудков, навязанных историческим временем, в котором нам довелось жить. 

Это подразумевает чрезвычайно важное свойство истины - она ​​длится, то есть является процедурной и динамичной, а не статичной. Процессальность истины обнаруживается по крайней мере в трех плоскостях: историческом, логическом и экзистенциальном.  

В историческом плане это постепенная кристаллизация истинного знания в истории, когда неполное и фрагментарное знание объекта на эмпирической стадии познания заменяется построением его теоретического образа, обеспечивающего целостное понимание и предсказание: например, чтобы развиться современная хромосомная теория наследственности, почти через столетие после знаменитых экспериментов Г. Менделя; Законы классического европейского капитализма были установлены К. Марксом через много десятилетий после работ классиков английской политической экономии А. Смита и Д. Рикардо. 

По логике вещей, истинное знание, которое должно стать достоянием научного или философского сообщества, никогда не дается сразу и полностью, но требует логических и процедурных усилий мысли при его представлении и, соответственно, усвоении. Чтобы более-менее ясно понять, что такое капитал, необходимо прочитать хотя бы первый том одноименного труда Маркса. Чтобы разъяснить остальному миру правду о своем мистическом опыте, Дж. Беме был вынужден логически расширить его почти на трех сотнях страниц своей знаменитой книги Аврора, или Утренняя заря на подъеме.  

Истинное знание требует определенной подготовки личности, а иногда и экзистенциальной зрелости для ее усвоения. Ко многим важным истинам и ценностям бытия человек приходит не сразу, а через болезненную медитацию. Также нужно время на овладение профессиональными знаниями, ведь химику-первокурснику невозможно рассказать обо всех секретах своей будущей профессии - он как человек просто к этому не готов. Особую роль в философии играет экзистенциальность личности. Чтобы стать настоящим философом, необходимы мудрость и жизненный опыт. Мало кому из великих мыслителей прошлого удалось создать свои самые выдающиеся произведения в молодом возрасте. Шеллинг здесь, пожалуй, единственное яркое исключение.      

Процедурность истины, диалектика абсолютного и относительного, субъективного и объективного компонентов в ней, так или иначе, приводят нас к центральной проблеме: на основе каких критериев мы обычно оцениваем одно знание как истинное, а другое как ложный?

Правда, заблуждения и ложь  

Истина обычно определяется как соответствие знания объекту. Истина - это адекватная информация об объекте, полученная через его сенсорное и интеллектуальное понимание или сообщение о нем и охарактеризованная с точки зрения ее надежности. Таким образом, истина не существует как объективная духовная реальность в информационном и ценностном аспектах. Ценность знания определяется мерой его истинности. Другими словами, истина - это свойство знания, а не самого объекта знания.    

Знание является отражением и существует в виде сенсорного или концептуального образца - вплоть до теории как целостной системы. Известно, что изображение может быть отражением не только существующего существования, но и прошлого, запечатленного в некоторых носителях информации. А будущее - может ли оно быть объектом размышлений? Можно ли оценить как истинную идею, действующую в виде плана, конструктивной мысли, ориентированной на будущее? Очевидно нет. Конечно, концепция основана на знании прошлого и настоящего. И в этом смысле он полагается на что-то истинное. Но можем ли мы сказать о самом дизайне, что это правда? Или такие концепции, как целесообразные, реализуемые, полезные - социально полезные или полезные для класса, социальной группы или отдельного человека, с большей вероятностью будут адекватными? Идея оценивается не с точки зрения истины или ложности, а с точки зрения целесообразности и осуществимости.         

Таким образом, истина определяется как адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящее реальность такой, какая она есть в себе, вне и независимо от сознания. Это объективное содержание чувственного, эмпирического опыта, а также концепций, суждений, теорий, доктрин и, наконец, всей целостной картины мира в динамике ее развития. Тот факт, что истина является адекватным отражением реальности в динамике ее развития, придает ей особую ценность, связанную с предсказуемыми изменениями. Истинные знания позволяют людям рационально организовать свои практические действия в настоящем и предвидеть будущее. Если познание с самого начала не было истинным отражением действительности, то человек мог не только разумно преобразовывать окружающий мир, но и адаптироваться к нему. Сам факт существования человека, история науки и практики подтверждают справедливость этой позиции.     

Но человечество редко достигает истины, кроме как через крайности и заблуждения. Процесс познания - это тернистый путь. По мнению Д.И. Писарева, для того, чтобы один человек открыл плодотворную истину, необходимо, чтобы сто человек сожгли свою жизнь в безуспешных поисках и печальных ошибках. История науки повествует даже о целых столетиях, в течение которых неверные позиции принимались за истину. Заблуждение - это нежелательный, но законный зигзаг на пути к истине.      

Заблуждение - это содержание сознания, которое не соответствует действительности, но принимается за истину. Так, например, в религиозном сознании вымысел воспринимается как реальность. История познавательной деятельности человечества показывает, что заблуждения также отражают - истинную, одностороннюю - объективную реальность, имеют реальный источник, земную основу. Нет и в принципе не может быть заблуждения, которое абсолютно ничего не отражает - пусть даже весьма опосредованным или даже крайне извращенным образом. Верны ли, например, образы из сказок? Да, они верны, но лишь отдаленно - они взяты из жизни и преобразованы силой воображения их создателей. Любая фантастика содержит нити реальности, сотканные силой воображения, причудливые узоры. Однако в целом подобные образы не соответствуют действительности.       

Бытует мнение, что заблуждения - досадные случайности. Однако они безжалостно сопровождают историю знания как плату человечества за смелые попытки узнать больше, чем позволяют уровень существующей практики и возможности теоретической мысли. Человеческий разум, стремящийся к истине, неизбежно впадает во всевозможные заблуждения как из-за своих исторических ограничений, так и из-за требований, превышающих его реальные возможности. Заблуждения также вызваны относительной свободой выбора путей познания, сложностью решаемых задач, стремлением реализовать идеи в ситуации неполной информации. В научном познании заблуждения выступают как ложные теории, ложность которых раскрывается в ходе дальнейшего развития науки. Так было, например, с геоцентрической теорией Птолемея или интерпретацией пространства и времени Ньютоном.     

Итак, у заблуждений есть гносеологические, психологические и социальные основания. Но их следует отличать от лжи как морально-психологического явления. Ложь - это искажение реального положения вещей с целью кого-то обмануть. Ложь может быть как выдумкой о том, чего не было, так и сознательным сокрытием того, что было. Логически неверное мышление также может быть источником лжи.    

Научное познание по самой своей сути невозможно без столкновения разных, иногда противоположных взглядов, борьбы убеждений, мнений, дискуссий, а также невозможно без заблуждений и ошибок. Проблема ошибок занимает далеко не последнее место в науке. В исследовательской практике часто допускаются ошибки в ходе наблюдения, измерения, расчетов, суждений, оценок. Однако оснований для пессимистического взгляда на познание как на сплошное блуждание во тьме художественной литературы нет. Ошибки в науке постепенно преодолеваются, и правда выходит на свет.    

Сказанное выше справедливо в основном в отношении естественнонаучных знаний. Ситуация в социальном познании несколько иная и намного более сложная. Особенно показательна в этом отношении такая наука, как история, которая в силу недоступности, уникальности своего предмета - прошлого, зависимости исследователя от наличия источников, их полноты, достоверности и т. д., А также очень тесная связь с идеологией и политикой правящих классов, наиболее склонных к искажению истины, заблуждениям и ошибкам субъективного плана. На этом основании она не раз подвергалась не лестным отзывам, ей даже отказывали в звании ученой. История особенно подвержена ошибкам в руках антинародного правительства, вынуждающего ученых сознательно отказываться от правды в пользу интересов власть имущих. Хотя каждый летописец несет моральную ответственность перед обществом за достоверность фактов, хорошо известно, что ни в какой другой области знания нет такой фальсификации, как в общественной. Д.И. Писарев писал, что в истории было много полезных медведей, которые очень старательно били мух по лбу спящего человечества тяжелыми булыжниками. Люди часто умалчивали об опасной правде и говорили выгодную ложь. Что бы они ни делали в угоду своим интересам, страстям, порокам, тайным намерениям: сжигали архивы, убивали свидетелей, поддельные документы и т. д. Следовательно, в социальном познании факты требуют особенно внимательного подхода, их критического анализа. При изучении социальных явлений необходимо брать не отдельные факты, а всю их совокупность, относящуюся к рассматриваемому вопросу. В противном случае неизбежно возникает подозрение, и вполне законно, что факты выбираются или выбираются произвольно, что вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений в целом они представляются, как В. И. Ленин, субъективной вымыслом для оправдания. возможно, грязный поступо. Анализ фактов должен сводиться к раскрытию истины и объективных причин, вызвавших то или иное общественное событие. Следовательно, заведомо ложные исследования должны подлежать этически ориентированному контролю со стороны общества.               

Истинный ученый должен иметь смелость выражать правду и противоречивые утверждения, если он не сомневается в их достоверности, независимо от давления вненаучных факторов. Время оправдывает любое учение перед судом научной мысли, если оно истинно. 

Правда вторична. Концепция абсолютной или неизменной истины - всего лишь фантом. Любой объект познания неисчерпаем, он постоянно меняется, обладает множеством свойств и связан бесчисленными нитями отношений с окружающим миром. Считалось, например, что химический состав, свойства и состояние воды тщательно изучены. Однако была обнаружена так называемая тяжелая вода с неизвестными ранее свойствами. Каждый этап познания ограничен уровнем развития науки, историческими условиями жизни общества, уровнем практики, а также познавательными способностями данного ученого, развитие которых обусловлено как конкретными историческими обстоятельствами. и, в определенной степени, природные факторы. Научные знания, в том числе самые надежные и точные, носят относительный характер. Относительность знания заключается в его неполноте и вероятностном характере. Следовательно, истина относительна, поскольку она не отражает объект полностью, не полностью, не исчерпывающе. И в определенных пределах условия, отношения, которые постоянно меняются и развиваются. Относительная истина - это ограниченно правильное знание о чем-либо.          

Парадоксально, но факт: в науке каждый шаг вперед - это открытие как новой тайны, так и новых горизонтов невежества. Это бесконечный процесс. Человечество вечно стремилось приблизиться к познанию абсолютной истины, стараясь максимально сузить сферу влияния относительного в содержании научного знания. Однако даже постоянное расширение, углубление и уточнение наших знаний в принципе не может полностью преодолеть их вероятность и относительность. Получается, что научное знание - это всего лишь цепочка предположений, протянувшаяся с незапамятных времен, лишенная стабильной опоры надежности.    

Специфика истины  

Конкретность истины - один из основных принципов диалектического подхода к познанию - предполагает точный учет всех условий, в которых находится объект познания. Конкретность - свойство истины, основанное на знании реальных связей, взаимодействия всех сторон объекта, основных, существенных свойств и тенденций в его развитии. Таким образом, истинность или ложность определенных суждений не может быть установлена, если неизвестны условия места, времени и т. д., В которых они сформулированы. Суждение, которое правильно отражает объект в данных условиях, становится ложным по отношению к тому же объекту в других обстоятельствах. Правильное отражение одного из моментов действительности может стать его противоположностью - заблуждением, если не принимать во внимание определенные условия места, времени в роли отраженного в целом. Например, невозможно постичь отдельный орган вне целостного организма, человека вне общества. Суждение вода закипает при 100 градусах Цельсия верно только в том случае, если мы говорим об обычной воде и нормальном давлении. Эта позиция потеряет свою истинность, если вы возьмете так называемую тяжелую воду и измените давление.       

Каждый объект, помимо общих черт и наделенных индивидуальными способностями, имеет свой уникальный жизненный контекст. В связи с этим, помимо обобщенного, необходим и конкретный подход к объекту: абстрактной истины нет, правда всегда конкретна. Верны ли, например, принципы классической механики? Да, это верно в отношении макротел и относительно низких скоростей. Вне этих границ они перестают быть правдой.    

Принцип конкретности истины требует подхода к фактам не общими формулами и схемами, а с учетом конкретной ситуации, реальных условий, что никоим образом не несовместимо с догматизмом. Конкретно-исторический подход приобретает особое значение при анализе процесса общественного развития, поскольку последний осуществляется неравномерно и к тому же имеет свою специфику в разных странах. 

Противоречивая природа истины  

Противоречивость истины как широкой и общей гносеологической категории раскрывается в ленинской теории истинности теории, являющейся составной частью теории познания диалектического материализма.

Главный тезис материалистической диалектики в учении об истине - признание ее объективной природы. Объективная истина - это содержание человеческих представлений, не зависящее от субъекта, т.е. не зависящее ни от человека, ни от человечества. Иными словами, в познании невозможно абстрагироваться, с одной стороны, от человека, от его деятельности, от субъективности, а с другой стороны, в самом познании есть содержание, не зависящее от предмета (человек и человечество), от которого также невозможно абстрагироваться... Такая постановка проблемы отражает сущность материалистической диалектики и ее противоположность как субъективизму, так и метафизическому материализму, ибо можно отрицать элемент относительного в определенных человеческих представлениях. не отрицая объективной истины, но нельзя отрицать абсолютную истину, не отрицая существования объективной истины.   

Невозможно абстрагироваться от предмета, потому что, во-первых, познание всегда было и будет человеческим по отношению к уровню развития науки и практики, а, во-вторых, только точная оценка элемента субъективности в познании позволяет сделать вывод. линия между истиной и ошибкой. И метафизики, и субъективисты грешат прежде всего тем, что отказываются дать точную оценку субъективности знания, поскольку первые игнорируют субъективность или ищут рецепты ее полного устранения; последние обычно стирают грань между субъективным и объективным и, следовательно, между истиной и ошибкой.   

В этом смысле весьма характерно замечание Ленина по поводу утверждения П. Дюгема о том, что закон физики на самом деле не истинный или ложный, а приблизительный. В этом а, - писал В. И. Ленин, - уже есть начало лжи, начало размывания границы между теорией науки, которая приблизительно отражает объект, т.е. приближение к объективной истине и произвольная, фантастическая, чисто условная теория. В то же время можно и нужно абстрагироваться от предмета, чтобы, прежде всего, распознать наши ощущения как образы. внешнего мира, рассматривать мир богаче, живее и разнообразнее, чем кажется, понимать, что относительные истины являются относительно истинными отражениями объекта, независимого от человечества, - что эти отражения становятся все более и более истинными, а, во-вторых, уметь видеть истинность наших знаний именно в соответствии с их реальностью и сознательно стремиться к увеличению степени такого соответствия. Сам факт соответствия знания объекту, поскольку такое соответствие достигнуто, не зависит ни от человека, ни от человечества.   

В каком отношении находятся субъективное и объективное в познании, зависит от уровня развития этой теории. Противоречие между одним и другим постоянно развивается. Он разрешается в одних отношениях и усиливается в других с развитием человеческих знаний и практики. Наука постоянно раскрывает субъективную природу наших знаний, но также находит способы преодолеть эту субъективность, перейти к объективному рассмотрению (хотя тоже обремененному субъективностью, но в некоторых других отношениях).   

Диалектика субъективности и объективности знания в развитии истины находит свое внешнее выражение в борьбе гипотез, догадок, мнений, претендующих на научность, а также в оценке истинности этих догадок и мнений. С одной стороны, любые первоначальные знания о чем-то принципиально новом, объективно являясь заблуждением, не признаются таковыми его создателями. Такое осознание приходит позже, когда уже возникает истинное знание о принципиально новом; с другой стороны, на первых этапах своего существования это истинное знание воспринимается большинством как заблуждение, часто как заблуждение в его превосходной степени.     

Таким образом, доктрина объективной истины предполагает четкое различие между истиной как соответствием мысли объективной реальности и мнениями об истине, то есть оценку степени истинности нашего знания. Комплаенс характеризует прямое отношение выражаемой мысли к объекту действительности, отражающему эту мысль. Исторически условная форма выражения знания, а не факт его соответствия действительности.  

Повышение степени соответствия требует уточнения, изменения, развития или даже замены этой мысли другой, относящейся к тому же объекту действительности. Мнение о степени его соответствия всегда исторически определяется уровнем развития знаний и практики, сложившимися традициями и установками и со временем может быть заменено противоположным мнением. 

Итак, объективная истина - это объективное содержание изображения реальности, которое является субъективным по своей форме, тогда как оценка истинности знания - это субъективное мнение о том, имеет ли изображение такое содержание или нет. Соответствие мысли и реальности возможно в определенном отношении и в определенных пределах, оценка истины касается одного и того же образа, но взятого в целом и соотнесенного с действительностью в целом. 

Итак, гелиоцентрическая теория в том виде, в каком она была сформулирована Коперником, была верной, потому что она устранила геоцентризм предыдущей теории, но в то же время она также была неверной, поскольку включала идеи о конечности мира (о сфере неподвижные звезды), круговой характер орбит планет, эпициклов и др.; оценка была дана ему в целом, во всем его содержании. 

Оценки также развиваются и изменяются: они могут быть перенесены из целого в детали, заменены противоположными и т. д. Изменения в оценках зависят от развития не только конкретных знаний, которые оцениваются, но и множества других знаний, от общей культуры. Таким образом, победа концепции Коперника была обязана не только развитию этой теории, но и успехам в физике и борьбе нового мировоззрения со средневековой схоластикой и духовным угнетением религии.  

Есть еще одна особенность соотношения объективной истины и ее оценки. Понятие истины характеризует мысль (скажем, новое знание, формирующееся на каком-то этапе ее развития) с точки зрения ее соответствия действительности, а оценка выражает признание или непризнание ее истинности с учетом: прежде всего не это соответствие действительности (пока точно не установлено), а мера соответствия нового знания существующему, старому. Мысль может быть оценена как ложная и при условии ее очевидного соответствия действительности, но когда она находится в явном несогласии с системой существующих знаний. Итак, идея о невозможности создания вечного двигателя была признана учеными только в 18 веке, хотя даже Леонардо да Винчи приводил веские аргументы в ее пользу. Или другой пример: великие ученые 18 века. вопреки очевидным фактам, они отвергли идею существования метеоритов как грубое суеверие.     

В то же время, если какое-либо утверждение согласуется с накопленным знанием, неполнота его соответствия действительности не препятствует оценке этого утверждения как истинного. Об этом свидетельствует, например, вековое существование астрологии. 

Поскольку развитие знаний носит противоречивый характер и включает борьбу различных концепций, иногда имеющих разное мировоззрение и мировоззренческое наполнение, база оценок оказывается разорванной, в результате чего одна и та же идея может быть оценена разными людьми в различные пути. В конечном итоге совпадение истинности теории и ее оценки обусловлено историей, проверяется практикой, которая в конечном итоге воплощает суверенность человеческого мышления. 

Но если правда и ее оценка не совпадают сразу и не полностью совпадают, это не означает их независимости друг от друга. Его последующее развитие существенно зависит от оценки (то есть от признания или непризнания) нового знания: от привлечения сил и средств к его обоснованию и совершенствованию или от его отказа. Оценка может ускорить или замедлить формирование нового знания, выдвинуть частичные несовершенства нового знания в качестве аргументов в пользу его ложности и, наоборот, рассматривать частичные соответствия как решающее свидетельство его истинности. Было бы неправильно думать, что такого рода ошибки - это дела давно минувших дней, времен господства схоластики и теологии. С одной стороны, внедрение планирования и регулирования в науке, ускоряя темпы научного прогресса, усиливает роль авторитета отдельных лиц в науке и может служить источником волюнтаризма в оценке новых знаний; с другой стороны, превращение науки в такую ​​сферу деятельности, в которой задействованы сотни тысяч ученых, способствует расширению диапазона направлений научных исследований, тем самым уменьшая эту опасность. Но в результате борьбы между субъективным и объективным, истиной и оценкой истины возможность таких ошибок полностью не исключается.       

Следует отметить, что непонимание диалектики субъективного и объективного начал в познании, преувеличение роли первых приводит к релятивизму. На смену диалектике истины как развивающемуся процессу приходит диалектика борьбы между субъективными оценками истины с последующим преувеличением роли формы по отношению к содержанию познания. Истина заменяется организационными формами опыта, естественными классификациями, парадигмами и подобными формальными моментами знания. В основе этого лежит субъективизация реальной диалектики познания. Отношения между субъектом и объектом сводятся к согласованию я и не-я, объективность - к интерсубъективности, соответствие мысли и реальности - к внутриструктурным отношениям синтаксического, семантического и прагматического характера.    

Между тем диалектика познания как важная часть материалистической диалектики требует постоянного преодоления субъект-центризма, трансформации субъект-объектного отношения в отношение: он (человек, человечество) и природа (общество, познаваемое).

В диалектике познания понятие объективной истины, выражающее отношение соответствия между конкретной мыслью и отраженной в ней действительностью, приобретает другой, чрезвычайно важный смысл обозначения того, к чему приближается познающая мысль. Для диалектики характерно признание объективной истины не только как соответствия мысли и действительности, но и как той высшей ступени, к которой приближается знание в процессе своего развития. Объективная истина как процесс выражает самую суть перехода от незнания к знанию. Этот переход имеет стадии, стадии и характеризуется такими свойствами (признаками), как абсолютность и относительность.   

Признание абсолютной истины как наивысшего результата, к которому стремится познание, в корне разделяет релятивизм и диалектику. Для всех форм релятивизма такой результат в познании либо не существует (никакое окончательное описание объекта невозможно), либо свойства самого человеческого мышления устанавливают предел познанию. 

Другая сторона понятия абсолютной истины характеризует степень соответствия мысли и действительности. В И. Ленин отмечал, например, что в каждой научной истине, несмотря на ее относительность, есть элемент абсолютной истины.     

Отношения между первой и второй сторонами абсолютной истины столь же диалектичны и противоречивы, как и сам процесс познания. Эти отношения были бы чрезвычайно простыми, если бы познание сводилось только к добавлению новых знаний к существующим. Но из-за неисчерпаемости объекта и одновременно ограниченности любой из научных теорий познание характеризуется не только приумножением знаний, но и трансформацией существующих. При этом как истинное знание, так и аспекты, в которых устанавливается его соответствие действительности, и развитые формы, в которых закреплено установленное знание, изменяются качественно и количественно; они заменяются исходными образами возникающих новых знаний и т. д.    

Таким образом, теория Птолемея, с большой точностью описывающая видимое движение планет в плоскости видимого неба, была заменена теорией Коперника, описывающей реальное движение планет Солнечной системы, определенным образом проецируемое на земной наблюдатель. Точно так же в физике квантовый эксперимент, в отличие от классического, обеспечивает полноту данных, но не является исчерпывающим; в процессе развития теоретического познания эмпиризм выявляет реальные наблюдаемые связи и отношения между явлениями, тогда как теория выявляет связи и отношения, которые лежат в их основе и делают эти явления возможными и т. д. Благодаря этому, ход развития объективной истины в познании имеет прерывистый, судорожный характер.   

Имеется огромное количество монографий и диссертаций, исследующих объективную природу истины, диалектику относительных и абсолютных истин, практику как критерий истины и др. В качестве примера можно привести классические работы Г.А. Курсанова Теория Ленина. истины и кризис буржуазных взглядов (1977), Е.М. Чудинов Диалектика научного познания и проблемы истины (1979), Б.И. Липский Практическая природа истины (1988). Как правило, проблема истины рассматривалась в гносеологическом ключе. Работы по проблеме истины присутствовали практически во всех сборниках по проблемам теории познания и диалектической логики. Формула, образованная из диалектики абсолютных и относительных истин объективной истины, воспринималась как универсальный ключ к решению проблемы и ограничивала возможности понимания механизмов истины. Выходом из этой ситуации стал анализ научной теории как фундаментальной формы истинного знания. Эта проблема получила достаточное развитие у таких авторов, как Б.С. Галимов, С.Н. Жаров, Б.С. Крымский, В.С. Швырев и другие.             

Суть кризиса советской философии заключалась в том, что в трудах В. И. Ленина, а также К. Маркса и Ф. Энгельса проблема истины решалась на все времена - исторически прошлое, настоящее и будущее. Философские исследования таких исследователей, как Г.С. Батищев, С.Б. Крымский, Г.А. Курсанов, Г.Д. Левин, И.С. Нарский и др., Несмотря на то, что период их творчества совпал с советской эпохой, когда любая альтернативная мысль или идея находилась под жестким идеологическим давлением, тем не менее, они составили мощную исследовательскую базу по проблемам познания, рефлексии и истины с учетом достижений мировой западной философии.       

Заключение

В системе разнообразных форм отношения человека к миру важное место занимает познание или получение знаний об окружающем человека мире, его природе и устройстве, законах развития, а также о самом человеке.

Познание - это процесс получения человеком новых знаний, открытия ранее неизвестного. Эффективность познания достигается прежде всего активной ролью человека в этом процессе, что вызывает необходимость его философского рассмотрения. Иными словами, речь идет об выяснении предпосылок и обстоятельств, условий движения к истине, овладении для этого необходимыми методами и концепциями.  

Основная цель познания - достижение научной истины. Применительно к философии истина - это не только цель познания, но и предмет исследования. Можно сказать, что понятие истины выражает сущность науки. Философы уже давно пытаются разработать теорию познания, которая позволила бы рассматривать ее как процесс получения научных истин. Основные противоречия на этом пути возникли в ходе противопоставления деятельности субъекта и возможности его развития знаний, соответствующих объективному реальному миру.    

Истина - это процесс адекватного (верного, правильного) отражения действительности в сознании человека. Истина едина, но в ней различают объективный, абсолютный и относительный аспекты, которые, в свою очередь, можно рассматривать как относительно независимые истины. 

Самое благородное, возвышенное и значимое в процессе познания мира, человек, общество справедливо ассоциируется с истиной.

Список литературы

1. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Эра, 2002.   
2. Блинов А.Л. Аналитическая философия. Уфа: Гилем, 2002. 
3. Вахтомин Н.К. Теория научного познания Иммануила Канта. М.: Наука, 1996.  
4. Данилян О.Г. Философия. М.: ЭКСМО, 2005.  
5. Жариков Е.С. Научный поиск. Логика научного исследования. М.: Инфра-М, 2002.   
6. Ленин В.И. Полное собрание сочинений в 50 томах, т. 18.М.: Издательство политической литературы, 1976.   
7. Мамардашвили М.К. Стрела знаний. М.: Гнозис, 1997.  
8. Микешина Л.А. Новые образы знания и действительности. М.: РОСПЭН, 1998.  
9. Рабиндранат Тагор. Стихи. Рассказы. Гора. М.: Художественная литература, 1988.