Реферат на тему: Философия диалога. Философия спора

Содержание:

Введение

Сократ (ок. 470–399 до н. э.) - античный мыслитель, первый (по рождению) афинский философ. Полагая, что письмо мертво, он предпочитал устные рассуждения во время диалогов на площадях. Из-за отсутствия текстового авторского наследия философское учение Сократа реконструируется на основе вторичных источников, в первую очередь сократических диалогов раннего Платона, сократических апологий Ксенофонта, сведений Диогена и Аристотеля. 

Без сомнения, Сократ - один из самых выдающихся древнегреческих философов. Многим знакомы его крылатое изречение Я знаю, что я ничего не знаю, а также его девиз Познай себя. Этот девиз указывает на главное направление исследований философа - человека.  

В историко-философской традиции фигура Сократа занимает особое место: его учение открывает новую страницу в развитии древнегреческой философии.

Для Сократа философия - это рассмотрение конкретного морального явления, в процессе которого мы приходим к определению того, что это явление представляет собой, то есть к определению его сущности.

Философское учение Сократа оказало неизгладимое влияние не только на развитие античной философии, но и на развитие европейской культурной традиции в целом. Он первым использовал логические основы теоретических положений, ввел в философский оборот формулировки определений многих общих понятий. Можно сказать, что достоянием истории философии является не только философское учение Сократа, но и его образ жизни, который явился примером беззаветного служения поиску истины.  

Для обоснования своих взглядов Сократ использует разработанный им метод, вошедший в историю философии под именем Сократа, а именно диалектику, искусство диалектического спора. Диалектика - это метод представления и развития, обоснования этических концепций. Для Сократа наиболее адекватным инструментом философских поисков является живой диалог, сократовская диалектика основана на признании диалогичности, т. е. процесса философствования.         

В этой работе мы попытаемся проникнуть в суть сократовской диалектики спора и диалога, проанализировав рассуждения из диалогов Лахес, Хармид, Гиппий Великий.

Творчество спора и диалога

В период современного Сократа в Афинах развивалась демократия. Молодые люди этой эпохи стремились овладеть искусством убеждения, чтобы добиться успеха в политике, поэтому здесь появились профессионалы, специализирующиеся на обучении молодежи искусству убеждения. Их называли софистами.  

Объектом ранней греческой философии была природа, но софисты отошли от философии природы и начали обсуждать человеческие проблемы. Они обнаружили, что когда в природе действуют объективность и необходимость, человеческие проблемы относительны, и поэтому те, кто пытается решить человеческие проблемы, должны относиться к ним скептически. Более того, некоторые софисты утверждали, что в отношении человека вообще нет истины. В результате этой позиции искусство убеждения, которому они учили, придавало значение только методу, позволяющему опровергнуть оппонента, используя для этого любые приемы и софизм.    

Блестяще овладев искусством спора, Сократ принципиально противопоставлял себя софистам-спорщикам, а свои разговоры - софистическим спорам и словесным спорам. Софистический аргумент направлен на достижение внешнего эффекта победы над противником; а софист-спорщик, игнорируя суть дела и отрицая объективную природу истины, использует всевозможные словесные уловки и уловки. Однако для Сократа беседа - это диалогическая форма обсуждения актуальной темы и поиска истины. Как форма его философствования, сократический дискурс воспроизводит основные положения метода его философии. В целом можно сказать, что диалоги Сократа - это его диалектика в действии.     

Диалектика для Сократа - это философское искусство рассуждений. Он отличается от эристики, то есть такого способа спора, когда человек, отстаивая свою невиновность, любой ценой возражает против иной точки зрения. С другой стороны, диалектик умеет задавать вопросы и давать ответы. Поэтому беседа как диалектический анализ вопроса предполагает взаимосогласованные, дружеские рассуждения собеседников. Спорщики препираются и замалчивают предмет спора, при этом собеседники стремятся прояснить возникшую проблему, а знающие и знающие помогают своему собеседнику на этом диалогическом пути познания. 

Искусство беседы по Сркрату

Искусство беседы, по мнению Сократа, требует исходить из того, что уже известно собеседнику, а не сразу заваливать его какой-то неизвестной и непонятной истиной. Поэтому следует через наводящие вопросы выяснить границы познания и незнания собеседника, помочь ему вспомнить то, что известно его душе: ведь знание - это память вечной души о том, что она знала еще раньше. рождение данного человека. Но если, - говорит Сократ, - при рождении мы теряем то, чем владели до рождения, а затем с помощью наших органов чувств восстанавливаем прежнее знание, то, на мой взгляд, знать означает восстановить прежнее. знания, которые уже принадлежали вам. И, называя это воспоминанием, мы, вероятно, использовали бы правильное слово.    

В ходе диалектических разговоров человек, по мнению Сократа, восстанавливает знания унаследованной им бессмертной души, то есть духовно возрождается. Поэтому, по аналогии с ремеслом своей акушерки, он называл роль собеседника через диалектику, помогая возрождению знания и его укреплению, майевтикой. акушерское искусство. В моем акушерском искусстве, - отмечает Сократ, - все почти то же самое. Как с ними; разница, пожалуй, только в том, что я принимаю от мужей, а не от жен, и принимаю роды души, а не плоти. Но самое главное в моем искусстве - это то, что мы можем разными способами задавать вопросы, рождает ли мысль молодого человека ложный знак или истинный и полноценный плод.       

Сократ считал деятельность софистов, путающих людей своими рассуждениями, предосудительным и утверждал, что для человека важнее не приобретение знаний, открывающих путь к политическому успеху, а к добродетельной жизни. Согласно Сократу, только истинное знание может показать, что такое добродетель. Чтобы достичь истины, необходимо, прежде всего, осознать собственное невежество, в связи с чем Сократ призывал: Познай себя. Человек может постичь истину в диалоге с другим человеком со смирением в сердце. Затем, начиная с частного, подходим к общим выводам.        

Как отмечалось ранее, Сократ сравнивал процесс постижения истины с рождением ребенка, во время которого, посредством вопрошания в уме человека, рождается истина, которая до тех пор дремала. Он назвал этот процесс акушерством. Метод поиска истины, используемый Сократом, называется диалектикой или методом обсуждения.     

Скульптор по профессии, Сократ рассказал о начале Пелопоннесской войны в Афинах с устным изложением своих философских учений и вскоре собрал вокруг себя большой круг учеников, большинство из которых (хотя и не все) оказались врагами общественно-политический строй афинской рабовладельческой демократии. Это обстоятельство, а также критика самого Сократа, о которой писал Платон, направленная против демократического строя, повернули против Сократа демократических правителей Афин, которые во главе с Анитой предали Сократа суду. Однако мотивом обвинения, в основном политического, было религиозное свободомыслие Сократа: его отрицание богов старых отцов и почитание нового божества. По приговору суда Сократ в мае 399 г. до н.э. выпил кубок яда. 

Следует отметить, что, несмотря на упомянутое ранее некоторое осуждение деятельности софистов, Сократ, тем не менее, был представителем хорошо известных особенностей софистики - таких как публичность обучения, использование формы спора или беседа для выяснения вопроса, некоторые особенности скептицизма и т. д.

Философия, как ее понимает Сократ, - это не умозрительное рассмотрение природы, а учение о том, как следует жить. Но поскольку жизнь - это искусство и поскольку знание искусства необходимо для совершенства в искусстве, главному практическому вопросу философии должен предшествовать вопрос о сущности знания. Знание Сократ понимает как усмотрение общего (или общего) для ряда вещей (или их знаков). Следовательно, знание - это понятие объекта, и оно достигается посредством определения понятия. Итак, для уточнения и определения понятий Сократ использовал диалектический метод.       

Именно диалектика - великое достижение философии Сократа. Она не только характеризует философию Сократа, но и выделяет метод его ученика Платона и платоников. Обновлен в III веке. в философии неоплатоника Плотина и развивается в школе неоплатонизма от Плотина до Прокла (III-V вв. н.э.).        

Философская деятельность Сократа была чрезвычайно интенсивной и влиятельной. Как уже упоминалось выше, это была деятельность не философа, а учителя философии, который излагал свое учение только устно, в форме беседы или спора по особой, характерной для него методике. Именно этот метод в первую очередь имеет в виду, когда говорят о диалектике Сократа.      

Если бы речи и беседы Сократа были записаны, то исторические и философские характеристики его диалектики, конечно, были бы выполнимы. Но дело в том, что есть лишь литературные попытки воспроизвести эти речи и беседы, которые принадлежали писателям - ученикам Сократа - Ксенофонту и Платону, и лишь частично сохранились до нас. Оба, кажется, стремятся воспроизвести учение Сократа в том виде, в каком они были произнесены - в форме диалога. Это вопросы, которые Сократ задал своему слушателю или собеседнику, ответы собеседника и последующие ответы Сократа, обычно содержащие его возражения и критику определения, предложенного собеседником, а также дальнейшее уточнение или детализация первоначально поставленного вопроса. 

Однако образы сократовских бесед в трудах Ксенофонта и Платона нельзя рассматривать как точные примеры сократовской диалектики. В чем-то они совпадают друг с другом, но в чем-то отличаются, а иногда довольно значительно. Сократ в Ксенофонте не то же самое, что Сократ в Платоне. Поэтому возникает естественный вопрос: насколько изложение и характеристика сократовского метода у обоих этих авторов соответствует исторической реальности; чей Сократ ближе к реальному - тот, который Ксенофонт привел в своих Воспоминаниях о Сократе (и в других сократических произведениях), или тот, который Платон изображал в своих диалогах?     

Что касается Ксенофонта, то очевидна историческая недостоверность и однобокость его изображения. Свои Воспоминания о Сократе он написал не только через много лет после описываемых в них бесед, но и с явной целью посмертно реабилитировать своего учителя, казненного в 399 г. по приговору афинского суда, обвинившего Сократа в атеизме и развращение молодежи... Задача Сократических произведений Ксенофонта - убедить афинян в том, что этот приговор был печальной ошибкой, доказать благочестие Сократа и его полную лояльность афинской демократии и ее политической системе. Ксенофонт пытается доказать, вопреки обвинению, благотворное влияние, которое наставления Сократа и общение с ним оказали на афинскую молодежь - слушателей и учеников Сократа. Сократ в лице Ксенофонта - законопослушный, благочестивый учитель добродетели и порядочности. Он считал устройство Вселенной, природу и движение небесных тел недоступными для слабого человеческого разума и считал их доступными только божественному разуму. Из разговоров Сократа Ксенофонт сохранил и записал только то, что соответствовало такой характеристике прославленного учителя. Изображение Сократа Ксенофонтом не только оставило в тени многое из того, что Ксенофонт либо сам не понимал, либо не хотел раскрывать как компрометирующего Сократа, но, кроме того, сгущал цвета, распределял свет и тени в зависимости от апологетической задачи автора..       

При изучении образа Сократа, нарисованного Платоном, нас ждут трудности другого рода. Платон не только рисует, иногда с удивительной художественной силой, образ Сократа, он постоянно излагает от имени Сократа свое собственное философское учение. Только в позднем диалоге - в Законах - Платон не показывает Сократа среди своих собеседников. Во всем остальном Сократ присутствует как один из персонажей. Во многих (хотя и не во всех) диалогах он даже играет главную роль: Сократ превращается в вестника собственных мыслей Платона, становится философским персонажем, через который Платон выражает как метод своего исследования, так и результаты своего учения.   

К историческому Сократу приводят его ранние диалоги, записанные Платоном. Таковы, например, Лахес, Чармид, Лизис. Именно из этих работ Платона мы можем, всматриваясь в изображенного в них Сократа, составить некоторое представление о том, чем были его философия, его диалектика. В них Сократ предстает перед нами не как учитель и учитель науки и научного мышления. Его диалектика - это арена, на которой этические и только этические идеи разъясняются в ходе обучения. Превращение общих определений Сократа в логические и диалектические предпосылки всей науки, всякого знания - дело не Сократа, а Платона.     

И все же подход к развитию такой общей теории можно найти в изучении этических концепций Сократа. Поражает упорство, с которым Сократ стремится найти и точно установить определения этических категорий, выяснить их сущность. Диалектическое изучение предмета - это, по Сократу, прежде всего определение понятия этого предмета. Уже в Лачес - диалоге о мужестве, который в случае его подлинности несомненно принадлежит к ранним, т. е. Сократовским, произведениям Платона, воспроизводящим прием диалектического разговора самого Сократа, - диалектика приобретает черты исследование или установление определения понятия, в данном случае понятия смелости. Более того, поскольку храбрость - это особый вид добродетели, определению мужества должно предшествовать общее определение концепции добродетели. Так разве мы не должны, - спрашивает Сократ, выведенный в Laches, - хотя бы знать, что такое добродетель? Потому что, - продолжает он, - если мы вообще не знали, что такое добродетель, как мы могли бы посоветовать кому-либо, как лучше всего ее приобрести? Если мы что-то знаем, то мы, конечно, можем сказать, что это такое. Все, что было сказано о добродетели в целом, Сократ предлагает применить к той ее части, а именно к смелости. Здесь, Лачес, - говорит он, - мы сначала попробуем определить, что такое храбрость, а затем рассмотрим, как молодые люди могут научиться этому для себя, насколько это возможно, чтобы научиться этому с помощью упражнений и тренировок.          

В ответ на вопрос, заданный Сократом, Лахес, которому сам вопрос казался легким, без колебаний предлагает первое определение, которое пришло ему в голову: мужественный, поясняет он, тот, кто, оставаясь в строю на своем месте, пытается отбить врагов и не убегает. 

Сократ не отрицает, что образ действий, указанный Лахесом, соответствует концепции мужества. Но Лахес не ответил на вопрос по существу. Сократ не просил его указать на какой-либо единичный случай или пример мужественного поступка. Сократ попросил его определить, что является общим для всех подобных действий или случаев, иными словами, попросил его определить сущность добродетели храбрости. Определение, предложенное Лачесом, неверно. Есть такие действия, такие методы действий, которые должны признаваться всеми и признаваться смелыми, но которые отличаются от тех, которые указаны в определении Laches. Таким образом, скифы сражаются не менее храбро, когда убегают, чем когда преследуют; Гомер называет Энея Мастером побега, а Сократ вспоминает, что во время битвы при Платеях хорошо вооруженные лакедемонские воины, столкнувшись с персидскими щитоносцами, бежали, но не теряли храбрости, и когда ряды персов были расстроенные, они повернули назад и дрались, как лошади, и таким образом одержали победу. В конце концов, я хотел узнать у вас, - объясняет Сократ, - храбрых не только в пехоте, но и в кавалерии, и вообще в военном деле, и не только на войне, но и во время опасности на море., в болезни, бедности или в общественных делах, и опять же не только о тех, кто мужественен в отношении горестей и страхов, но также и тех, кто силен в борьбе против желаний и удовольствий, остается ли он на месте или отступает; в конце концов, есть Laches, смелые и в таких вещах. В мужестве, поясняет он далее, есть что-то идентичное, общее для всех этих случаев, и именно это общее должно быть указано и сформулировано в определении мужества. Разъясняя смысл своего вопроса или требования, Сократ предлагает дать определение, которое могло бы охватить все отдельные типы храбрости, какими бы разными или даже противоположными они ни казались: Попробуйте, Лахес, сказать... о... смелость, что это за сила, оставаясь неизменной с радостью и горем, и во всех случаях... называется ли это храбростью?  Таким образом, философия, как ее понимает Сократ (на уровне сократических диалогов Платона), представляет собой исследование сложного феномена нравственной жизни, способного привести к определению понятия этого явления, точнее, к определению по своей сути.            

Диалектика Сократа

Сократова диалектика - это восприятие общего в различном, во многом одинакового, вида в видах, сущности в ее проявлениях. Эта свобода действий, достигаемая разговором, дается собеседникам с трудом. Итак, попытка прояснить понятие смелости через понятие настойчивости отнюдь не приводит к прояснению вопроса: оказывается, самая плохая, неразумная настойчивость - это смелость, другими словами, в ход закрадывается противоречие. рассуждений и желаемой гармонии в мыслях не получается. Итак, Laches, - замечает Сократ, - в той дорической гармонии, о которой вы говорили, у нас что-то не получается, потому что наши дела не согласуются с нашими словами. Чтобы понять, я, кажется, понимаю, что такое храбрость, но я просто не знаю, как она оставила нам столько, что у меня не было времени схватить ее и выразить словами, что это такое. 

Сократ приглашает другого участника беседы, полководца Никиаса, помочь Лахесу, который оказался в тупике. Знаменитый полководец вносит поправку в определение храбрости: он поясняет, что храбрость есть разновидность мудрости. Сократ не возражает против этого определения, но сразу требует объяснения, что это за наука или наука о чем. И он получает ответ: под наукой храбрости Никиас означает знание опасного и безопасного как на войне, так и в любых других случаях. Но сразу же оказывается, что знак храбрости, указанный в определении Никиаса, также существует во многих таких случаях познания, которые на основании наличия этого знака никак нельзя охарактеризовать как случаи храбрости. Итак, врачи знают, чем могут быть опасны болезни, фермеры - в сельском хозяйстве, ремесленники - в своем бизнесе. Все они, каждый в своем районе, знают, чего бояться и чего не бояться, но это не делает их более смелыми. То же самое нужно сказать и о гадалке. Но если врач или гадалка не знают, что должно быть, а чего не следует бояться, то они не могут быть смелыми, не овладев этими знаниями. Следовательно, тот, кто придерживается определения Никиаса, должен либо отказать в смелости любому зверю из-за отсутствия у него этих знаний, либо он должен признать, что какой-то лев, тигр или кабан настолько мудр, что он может знать то, что многие люди не знают. знайте, потому что им трудно получить эти знания; но, принимая храбрость в том, что Никиас считает, надо признать, что в отношении этой храбрости и лев, и олень, и бык, и обезьяна родились одинаково.          

При изучении понятия предмета, которое должно закончиться его определением, Сократ как необходимое условие рассуждения и мышления выдвигает свободу мысли от противоречий. Закон или, точнее, запрет внутреннего противоречия в рассуждениях во времена Сократа еще не был сформулирован теоретически как закон логики. Однако, не формулируя этот закон как закон логической теории (сама логика как особая наука в то время еще не сформировалась и не имела собственной литературы), в ранних диалогах Платона - сократических - диалогах Сократа этот закон явно применяется. в практике его диалектического рассуждения...  

Сократ считает строго однозначное понимание терминов в рассуждении условием свободы диалектического рассуждения от противоречия. В Laches есть отрывок, который точно характеризует эту мысль. Возвращаясь к своему тезису о том, что храбрость - это только один из типов добродетели, и вспоминая, что другими ее типами будут самоконтроль, справедливость и т. д., Сократ внезапно прекращает перечисление. А теперь остановись, - говорит он. - Итак, в этом мы с вами согласны, но давайте посмотрим, что ужасно и бесстрашно, может вы под этим имеете в виду одно, а мы другое.      

Значит, вы понимаете те же части, что и я? Замечание (или вопрос) Сократа важно потому, что, по его мнению, неоднозначность терминов лишает рассуждение доказательной силы, разрушает логическую связь между терминами. Laches заканчивается, не приводя к какому-либо решению поставленного в нем вопроса. Вопрос формулируется предельно ясно и точно, так же четко и точно проводится разделение изучаемого родового понятия на составляющие его виды, или видовые понятия, необходимые для решения поставленного вопроса, но исследование не достигает решения вопрос по существу. Сократ, резюмируя итог беседы в Laches, приходит к выводу, что все участники интервью не достигли своей цели: Мы все в равной степени испытываем трудности: почему же тогда можно отдать предпочтение тому или иному из нас? Действительно, мне кажется, что никого нельзя отдавать предпочтение. 

Диалектическая беседа у Чармида отличается тем же характером, что и у Лачеса. И здесь задача диалога - определить понятие. На этот раз это понятие благоразумие. Мы не будем подробно рассматривать ход тезисов Сократа, но отметим, что Хармид хорошо характеризует основную цель диалектических бесед Сократа, как ранних, так и поздних, зрелых. Эта цель - подчинение философских исследований нравственной задаче, нравственной проблеме. Читатель Laches и Charmides участвует вместе с Сократом в изучении моральных категорий. Однако сама диалектическая аргументация Сократа еще мало искусна, недостаточно развита. Более высокая ступень в развитии диалектики представлена ​​аргументацией Сократа, изложенной Платоном в диалоге Гиппий Великий. Здесь с гораздо большей ответственностью, чем, например, в Laches в определении храбрости, подчеркивается, что цель диалектического исследования (в Гиппии) - определить прекрасное как сущность исследуемого, общего для всех его людей. частные случаи или открытия. Нелепость попытки глупого Гиппия, который на вопрос Сократа о том, что красиво, отвечает, что она красивая девушка, заключается именно в том, что Гиппий не видит и не понимает смысла самого вопроса. не видит и не понимает разницы между общим и частным открытиями, между сущностью и ее явлением, между одной и многими частями этого одного. Когда Сократ спрашивает Гиппия, что есть прекрасного, Гиппию кажется, что его просят указать какой-то особый вид или особый пример красоты. Он не понимает, что вопрос может быть сформулирован о самой сути красоты вне зависимости от всех частных и частных случаев ее проявления.           

В диалоге Сократ формулирует свои вопросы, свои возражения и опровержения не от себя, а якобы от имени некоторых своих собеседников, с которыми он якобы недавно беседовал о прекрасном и которых не смог победить в споре. Сократ заявляет Гиппию:... посмотри, моя дорогая: он спрашивает тебя не о том, что прекрасно, а о том, что прекрасно. Отвергнув и даже высмеяв ряд ответов Гиппия, бессмысленность которых проистекает именно из неумения понять смысл вопроса о красоте, то есть вопроса о том, что прекрасно само по себе, благодаря чему все остальное прекрасно. украшенный и кажущийся красивым, как только эта идея соединяется с чем-либо, становится красивой девушкой, кобылой или лирой, - сам Сократ повторяет смысл этого вопроса в более точной форме. Я спросил о прекрасном в себе самом, которое делает все прекрасным, что бы оно ни соединяло, - и камень, и дерево, и человек, и Бог, и любое действие, любое знание. В конце концов, я спрашиваю тебя, моя дорогая, что такое красота сама по себе, и в то же время я не могу достичь большего смысла, чем если бы ты был камнем, жерновом, без ушей и без мозга.     

Наибольшее значение диалога Гиппий Великий с точки зрения истории философии и истории логики состоит в том, что он четко формулирует идею о том, что определение понятия есть определение сущности рассматриваемого объекта, а Сама сущность понимается как единство в разнообразии своих проявлений, как постоянство, как тождество в изменяющемся разнообразии. Даже тупой Гиппий, каким он был изображен в этом диалоге, наконец понимает, что Сократ ищет от него именно определения этого единства во множестве, постоянства в изменчивом, идентичности в ином. Мне кажется, что вы пытаетесь добиться, - думает Гиппий в одном месте, - чтобы назвать такую ​​прекрасную вещь, которая никогда никому не покажется уродливой.  

На этом, однако, проницательность Гиппия иссякает. Более того. Не только глупый и забавный Гиппий, но даже самый умный и проницательный Сократ освещает только одну сторону вопроса. Он достаточно подчеркивает идею единства и общей общности отдельных типов храбрости (Laches), благоразумия (Чармид), прекрасного (Гиппий Великий), но не делает этого. приходят к мысли, что задача определения понятия состоит не просто в понимании родового единства, но в то же время в прояснении единства противоположностей между родовым сообществом и специфическими чертами. Только единство он подчеркивает - особенно в Гиппии Большой - со всей ясностью и резкостью. Можно даже сказать, что в этом отношении поиск определения прекрасного в Гиппии Великой предвосхищает и предвосхищает характеристику прекрасного, которую несколько десятилетий спустя будет развивать не Сократ, а его ученик. Платон. От Гиппия Болыпего прямая нить ведет к Пиру - произведению зрелости Платона. Конечно, Сократ не имеет ни малейшего намека на платоновское учение об изолированном, трансцендентальном, трансцендентальном присутствии идеи прекрасного вне объективного мира, в котором прекрасное проявляется. Критически исследуя среди определений прекрасного определение, которое сводит его к подходящему, Сократ прямо ставит вопрос таким образом, что и подходящий, и красивый являются своего рода существом. Мы повторяем, что Сократ приближается к идее о том, что изучение бытия должно стать определением сущности, но в единстве сущности и ее явлений он подчеркивает не столько то, что это единство есть единство различных или даже противоположных определений, сколько то, что все эти различия или противоположности образуют единство.

Одним из самых надежных источников для суждения о диалектическом разговоре и методе вопросов и ответов Сократа является первая книга Платона Государство. Последний философский словарь. Гл. изд. А.А. Грицанов (статья Е.В. Петушковой). Минск: Интерпресссервис. 2001 В настоящее время большинство филологов и историков античной философии считают, что эта книга написана, в отличие от последующих книг этого трактата, в ранний период литературной деятельности Платона. Это период, когда Платон вслед за своим учителем Сократом занимался изучением этических понятий и когда, подобно Сократу, он понимал диалектику как беседу или спор, ведущие к объяснению и определению этих понятий. Разговор Сократа, изображенный Платоном в первой книге Государства, посвящен прояснению понятия справедливость. Сократ ведет беседу, ставит вопросы и опровергает полученные на них ответы, но они возражают ему, предлагают свои определения и отвечают на его возражения, сначала Цефал, а затем, после его ухода, его сын Полемарх.            

Когда его спросили, что такое справедливость, Кефал дает следующее определение: говорить правду и отдавать то, что он взял. Но Сократ возражает против этого, что такие действия иногда справедливы, а иногда нет. Если кто-то, - говорит Сократ, - получит оружие от своего друга, когда тот еще был в здравом уме, а затем, когда он потеряет рассудок и потребует свое оружие обратно, он вернет его, в этом случае каждый скажет, что не следует отдавать.  Получив согласие, кефаль на свое возражение, Сократ торжествует.  Итак, - говорит он, - справедливость определяется не этим: говорить правду и отдавать то, что ты взял. Но здесь сын Кефала Полемарх, занявший место своего отца в разговоре, поддерживает, ссылаясь на авторитет Симонида, определение справедливости, отвергнутое Сократом. Повторяя свое возражение против определения Симонида, Сократ предполагает, что Симонид, как поэт, определял значение слова справедливость аллегорически (случайно), то есть думал таким образом, что было бы справедливо дать каждому то, что нужно, и это он назвал должным. Диалог с Сократом философский       

Но даже эта поправка не решает проблемы определения справедливости. Сам Сократ, продолжая свои исследования, предвидит, что Симониду можно задать следующий вопрос: Что должно быть способно прописать, к чему - конечно, что является правильным и правильным - чтобы оправдать название искусства врачевания?.. А что нужно дать, что - должное и должное - показать искусство приготовления пищи?  

В соответствии с ответами на первые два вопроса Симонид должен был сказать, что справедливо он принесет пользу друзьям и причинит вред врагам. Однако Сократ продолжает спрашивать: какая деятельность и в каком отношении может быть полезна друзьям и вредна для врагов? На войне помогает сражаться, - отвечает Полемарх. Далее оказывается, что врач не пригодится тем, кто не болеет, рулевой - тем, кто не плавает. По аналогии напрашивается ответ, что справедливое бесполезно тому, кто не воюет. Но Полемарх с этим не согласен. Он считает, что правосудие полезно не только во время войны, но и в мирное время, поскольку сельское хозяйство - для сбора фруктов, сапожное дело - для изготовления обуви. Когда Сократ спросил, для чего и для каких приобретений справедливость полезна в мирное время, Полемарх отвечает, что она нужна делами, и поясняет, что под делами он понимает совместное участие. Однако из последующих вопросов становится ясно, что, например, при игре в шашки полезнее иметь дело не с праведником, а с игроком, а при укладке плит и камней - опять же не с праведником, но с архитектором или домостроителем. Возникает вопрос: в каких отношениях справедливый будет лучше и полезнее кифариста, как кифарист лучше и полезнее при игре на кифаре? Полемарх считает, что в денежных отношениях будет лучше. Но Сократ указывает, что справедливость будет лучше не только в этих случаях; с другой стороны, когда необходимо вместе купить или продать лошадь за деньги, полезнее связаться с конюхом, а на корабле - с кораблестроителем или рулевым. Сократ поясняет свой вопрос: в каком случае справедливый человек полезнее других в использовании золота или серебра? Полемарх отвечает, что в случаях, когда нужно доверить деньги и сэкономить. То есть, говорит Сократ, когда их надо не использовать, а положить. Но в то же время оказывается, что справедливость по отношению к деньгам тогда 6 полезна, когда сами деньги бесполезны. Подобных случаев много: для содержания садового долота справедливость пригодится, но для его использования необходимо умение садовода; Чтобы щит и лира не использовались, полезно правосудие, но когда требуется их использовать, нужны искусства: оружие и музыка. Полемарх поступает так же во всем остальном: правосудие бесполезно, когда оно полезно, и полезно, когда оно бесполезно. Относительно этих выводов Сократ иронично замечает: Итак, мой друг, справедливость не очень важна, так как она полезна только тогда, когда она бесполезна.                    

Но диалектическое изучение понятия справедливость продолжается. Из нескольких примеров, которые он сам предложил, Сократ делает обобщающий вывод - не менее парадоксальный, чем предложенная Полемархом характеристика отношения справедливости к полезному и бесполезному. Собеседники сходятся во мнении, что если человек в бою, кулачной драке или в другом подобном случае умеет наносить удары, то он также сможет позаботиться о себе; что защитник и хранитель лагеря хорош, не менее хорошо умеющий украсть планы и действия врага. Сформулирован вывод: кто что-то отлично охраняет, тот прекрасно может это украсть. Другими словами, резюмирует Сократ, справедливый человек, по-видимому, вор, а справедливость, по мнению Гомера, Полемарха и Симонида, - это что-то воровское, но направленное на пользу друзей и во вред врагов.  Однако когда Сократ прямо в лоб спрашивает Полемарха, сказал ли он это, тот, совершенно сбитый с толку, признает, что сам не знает, что он сказал, но тем не менее не согласен с выводом Сократа, хотя ему все же кажется, что справедливость требует приносить пользу друзьям и вредить врагам. Далее разговор переходит в рассмотрение вопроса о том, кого называть друзьями, а кого - врагами.       

Итак, у нас уже есть достаточно данных, чтобы охарактеризовать - с логической точки зрения - метод Сократа. Из ранних диалогов Платона мы можем составить ясное и точное представление о том, чем была диалектика Сократа. Сократ, несомненно, дал толчок развитию в философии учения об общем понятии. Однако от импульса к прояснению диалектической функции общего понятия расстояние все же было значительным. Сократ не пошел на эту дистанцию ​​не из-за недостатка понимания, а потому, что все его интересы были сосредоточены не на области общей теории диалектики, а на области этики. Диалектика Сократа - лишь пропедевтика его этических исследований. Тем не менее в ранних диалогах Платона сократовская диалектика получила яркую и яркую характеристику. Более того, с определенными предосторожностями мы можем использовать для этой характеристики не только первые диалоги Платона, но даже диалоги более позднего периода. Условием такого использования является исключение из характеристик сократовской диалектики далеко не всего, что Платон говорит нам об этой диалектике, а только ее специфически платонических черт. Это, прежде всего, теория идей за пределами мира, а затем интерпретация вопроса о познании и его типах. Но многие черты философских взглядов Сократа, изображенных Платоном не только в Лахе, Хармиде, но и в Федре, Федоне, Меноне, а также в первой книге Государства, принадлежат истинному Сократу, и они дышат. такой же реализм, каким дышит образ Сократа на прогулке с Федром (Федр), на пиру в Агафоне (Пир), в тюрьме (Федон).  1986.              

В полном согласии с тем, что говорит нам Ксенофонт, Сократ, выведенный Платоном в его диалогах, проясняет связь между диалектикой и строго логическими операциями деления на роды и виды. Философские исследования под руководством Сократа ставят своей целью, прежде всего, установить значение того или иного широкого родового термина (например, отвага, справедливость и т. д.). Вопросы, которые ставит Сократ и с помощью которых он исследует этот смысл, сформулированы таким образом, что приводят ответы на них собеседника Сократа к очевидному противоречию. Определение термина находится в противоречии либо с различными отдельными объектами, явлениями, свойствами и событиями, которые этот термин не должен охватывать, но которые он охватывает, либо, наоборот, с другими объектами, которые он должен охватывать, но которые он не охватывает. Своими разнообразными ответами собеседник снова и снова погружается в противоречие. Эти противоречия вынуждают его признать, что либо он не достиг точной и ясной концепции свойства, общего для различных частных факторов, охватываемых общим изучаемым термином, либо что такого общего свойства вообще не существует и что полученное обобщение является только чисто словесно и ложно. В обоих случаях Сократ дает мыслям собеседника направление, ведущее к исправлению обобщения, которое оказалось несостоятельным, и тем самым подводит собеседника к тому, что Платон называет увидеть одно во многих вещах или многое в одном. Другими словами, Сократ предвосхитил то, что Платон и Аристотель позже описали как двойной путь диалектического процесса - расчленение одного на множество и объединение многих в одно.      

Первую задачу - самую важную и существенную - выполнял Сократ напрямую - с аналитической цепочкой вопросов; во втором он редко брался выступать напрямую, но старался вооружить и взволновать сознание слушателя, чтобы тот мог сделать это сам. Это общее и много означает логическое распределение различной материи в соответствии с общими терминами - с ясным пониманием атрибутов, подразумеваемых каждым термином или связанных с ним, - чтобы различать те конкретные факты, к которым он фактически применяется.  

Неотделимость диалектики Сократа от его учения об определении понятия достоверно подтверждается сообщениями Ксенофонта и Аристотеля, которые полагаются на него. Ксенофонт не только указывает на то значение, которое определение понятия имело в диалектике Сократа, но также отмечает, что именно в определении понятия Сократ видел раскрытие сущности вещи. По словам Ксенофонта, само слово диалектика Сократ вывел из того факта, что люди, совещаясь на собраниях, делят предметы по полу.  Сократ, - поясняет Ксенофонт, - придерживался такого мнения: если кто-то знает, что такое данный предмет, то он может объяснить это другим; а если он не знает, то совсем не удивительно, что он сам ошибается и вводит других в заблуждение.    

Такое определение понятий - необходимый путь к диалектике. Поэтому, учил Сократ, нужно стараться как можно лучше подготовиться к этому и усердно этим заниматься: Таким образом люди становятся высокоморальными, сильными и искусными в диалектике. 

Сократ считает, что во всех случаях, когда перед действующим или решительным человеком возникает альтернатива действовать, выбор делается на основе знания. И наоборот, те, кто ошибается в выборе между добром и злом, ошибочно принимаются за незнание. А ошибочное действие без знания совершается по незнанию.  

Это утверждение - главный мотив всей философии Сократа. По мнению Сократа, достижение полного, абсолютного знания - абсолютной истины, гарантирует людям добродетельную жизнь, так как в этом случае злу просто не будет места, а добродетельная жизнь - это высшее счастье, которое можно получить на Земле. 

Заключение

Итак, разговор - это стихия Сократа. Окунувшись в нее, он, можно сказать, не только не вышел оттуда до конца своей жизни, но, более того, твердо надеялся на блаженные беседы даже после смерти. Эта страсть, охватившая его, заманила в свои сети и всех, кто встречался с ним в долгом жизненном пути.  

Говорить и проверять, обсуждать и советовать, спрашивать и отвечать, сомневаться и подвергать сомнению, наставлять и опровергать - истинно сократовские глаголы, отражающие направление и смысл философствования этого всегда веселого, веселого и общительного человека.

Сократ - великий древний мудрец. Образ жизни Сократа, моральные и политические конфликты в его судьбе, популярный стиль философствования, воинская доблесть и гражданское мужество, трагический финал окружали его имя притягательной аурой легенды. Слава, которой Сократ удостоился при жизни, легко пережила целые эпохи и, не угасая, сквозь толщу двух с половиной тысячелетий дошла до наших дней.  

Сократ всегда был заинтересован и увлечен. Из века в век аудитория его собеседников менялась, но не уменьшалась. И сегодня здесь, несомненно, больше людей, чем когда-либо.  

В центре сократовской мысли находится тема человека, проблем жизни и смерти, добра и зла, добродетелей и пороков, прав и долга, свободы и ответственности, личности и общества. А сократовские беседы - поучительный и авторитетный пример того, как можно чаще ориентироваться в этих вечно актуальных вопросах. Обращение к Сократу во все времена было попыткой понять себя и свое время. И мы, при всей оригинальности нашей эпохи и новизне задач, не исключение.   

Список литературы

1. Асмус В. Ф. Античная философия. Глава III. 1.М.: Наука. 1987.   
2. Нерсесянц В. С. Сократ. Москва: Наука. 1982. 
3. Новейший философский словарь. Гл. изд. А.А. Грицанов. Минск: Интерпресссервис. 2002.      
4. Философия / Отв. изд. В.П. Кохановский. Ростов-на-Дону: Феникс. 2005.