Реферат на тему: Аграрная политика Н. С. Хрущёва

Содержание:

Введение

После смерти Сталина в партии и стране стали происходить важные политические перемены. XX съезд КПСС, разоблачивший " культ личности” и давший мощный толчок демократическому обновлению общества, стал исторической вехой на этом пути. Именно сейчас, в наши дни, мы все больше и больше осознаем ту решающую роль, которую двадцатый конгресс в конечном счете сыграл в судьбе страны.

Все сферы общественной жизни тогда были охвачены конструктивными, позитивными изменениями. Прежде всего были предприняты решительные шаги по ликвидации тяжких последствий репрессивного произвола сталинского режима, восстановлению законности и конституционных прав граждан. Сотни тысяч невинных жертв были освобождены из тюрем и лагерей, многие тысячи были реабилитированы посмертно. Были восстановлены уставные нормы партийной жизни, коллективное руководство, регламентирована деятельность государственного аппарата, расширены права Союзных республик.

Ликвидация тоталитарного режима культа личности, курс на демократизацию общества привели к важным коррективам в экономической и социальной политике. Идет поиск путей совершенствования управления производством, ускорения темпов научно-технического прогресса, преодоления отставания, а также подъема сельского хозяйства, улучшения села.

В конце 1950-х - начале 1960-х годов условия социально-экономического развития колхозов и совхозов могли принципиально отличаться от довоенных. Это было время попыток действительно переосмыслить прошлое, обеспечить крутой подъем сельского хозяйства, но и время смелых, граничащих с фантастическими перспективными программами и обещаниями, вспышек успеха и ... постепенного сползания к стагнации.

Есть много причин для такого печального конца. Динамичное социально-экономическое развитие страны зависит от оптимального взаимодействия всех сфер общества, и прежде всего политики и экономики. Как отмечалось в постановлении мартовского (1965 г.) пленума ЦК КПСС, основными причинами отсталости сельского хозяйства на рубеже 1950-1960 - х годов было нарушение экономических законов развития социалистического производства, принципов материального стимулирования колхозников и работников совхозов в условиях подъема общественного хозяйства, правильное сочетание государственных и частных интересов. Субъективизм в управлении также оказал значительное влияние, что привело к ошибкам в планировании, финансировании и кредитовании сельского хозяйства, а также в ценовой политике. Значительный ущерб колхозному и совхозному производству нанесла необоснованная перестройка руководящих органов, породившая атмосферу безответственности и нервозности в работе. Без учета местных условий часто давались многочисленные типовые инструкции по агротехнике, содержанию и кормлению скота, по структуре посевных площадей и другим вопросам. Это неизбежно тормозило инициативу руководителей и специалистов, мешало им нормально вести дела. Мешает это, добавим мы, и по сей день, в том числе и потому, что причины подобных явлений до сих пор не проанализированы достаточно глубоко. И они очень, очень поучительны, потому что раскрывают анатомию наших главных неудач не только в те годы, но и в последующие.

Несомненно, изменения в сельском хозяйстве были в то время очень значительными, в том числе и качественного характера. Обо всем этом сказано достаточно, но насколько точны и объективны приведенные выше оценочные характеристики применительно к аграрной политике 1950-1960-х годов с точки зрения ее апробации временем и практикой? Нам кажется, что сейчас особенно важно ответить на этот вопрос.

Аграрная политика Н. С. Хрущева

Обратимся к исторической действительности. За двенадцать лет, с 1953 по 1964 год, было проведено 11 специальных пленумов ЦК партии по вопросам развития (обычно дальнейшего) сельского хозяйства, и еще два из этих вопросов рассматривались наряду с другими. Беспрецедентный факт в истории! Многие совещания проводились на различных уровнях, их решения широко обсуждались общественностью, прессой, на собраниях актива, заседаниях республиканских, областных (областных), районных партийных комитетов, заседаниях первичных сельских партийных организаций, коллективов колхозов и совхозов. Эту длинную цепь дискуссий в литературе очень любили представлять как свидетельство творческой активности масс и эффективности партийной работы.

Можно было ожидать соответствующих изменений в самом сельском хозяйстве, в социально-экономической жизни села. Однако влияние политики на производство в тот период в целом было явно неэффективным. Планы по развитию сельского хозяйства не были реализованы, и темпы роста его валовой продукции после успешной пятилетки 1953-1958 годов стремительно катились вниз. За семилетний период, в 1959-1965 годах, объем валовой продукции сельского хозяйства увеличился к уровню 1958 года не в 1,7 раза, как планировалось, а всего на 11,5 %, то есть в шесть раз меньше в среднем арифметическом выражении и почти в той же пропорции, в какой увеличилось население страны. Такая ситуация во многом сохраняется по 1965 год и отчасти 1964. В первые пять лет семилетнего плана рост валовой продукции сельского хозяйства резко отставал от плановых показателей. Если в 1953-1958 годах на каждый рубль прироста производства приходилось 0,56 рубля капитальных вложений, то в 1959-1964 годах - уже 3,2 рубля. Именно тогда начался период стагнации дорогостоящей экономики. Именно с этого времени страна стала постоянно и во все возрастающих масштабах ввозить из-за границы зерно и другие продовольственные товары. Социально-демографическая ситуация в селе серьезно осложнилась.

Неэффективность аграрной политики

Почему необычайно активная аграрная политика тех лет оказалась неэффективной? Ответ на этот вопрос, конечно, не может быть однозначным. Но есть что-то общее, что когда-то давало нам большие надежды, а потом последовательно и неумолимо вело к разочарованию, явному обнищанию продовольственного рынка и вызывало тревогу за будущее. Но сначала появилась надежда, которая была связана, прежде всего, с решениями сентябрьского пленума ЦК КПСС 1953 года.

Насильственные методы осуществления сплошной коллективизации привели к тому, что созданный в СССР тип социалистических сельскохозяйственных предприятий был существенно деформирован, а коллективы этих предприятий лишены элементарных демократических норм самоуправления и быта. Между рабочими деревни и землей, полученной ими от советского государства-их надеждой и кормильцем,-находились мощные бастионы административно-командной системы управления.

Однако с самого начала формирования колхозной системы существовала, на наш взгляд, своего рода альтернатива ее развитию. Суть ее заключалась в постепенном отказе от бремени извращений в развитии кооперации, как бы возврате ее в естественноисторическое русло, но уже на новый уровень хозяйствования, развития производственных отношений. Подобных аналогов в истории не было. Основным содержанием этой альтернативы был отказ от строгой регламентации жизни колхоза, от права всех колхозов (и хозяйств) решать свои хозяйственные, социальные нужды, сочетая, увязывая их с руководящими принципами централизованного планирования в развитии демократии всей системы управления. Естественно, это означало отказ от "развернутых планов" и развитие товарно-денежных отношений на селе.

Н.С. Хрущев, несмотря на противоречивость своих оценок положения дел в сельском хозяйстве, первым из официальных деятелей фактически признал такую альтернативу и во многом стремился ее реализовать. Именно в 1950-е годы была предпринята попытка перейти от жесткого, “чрезвычайного” управления сельским хозяйством к управлению, основанному на сочетании централизованного планирования и экономической самостоятельности колхозов и совхозов. В его основу были положены решения Сентябрьского пленума ЦК КПСС (1953 г.) и необычайно смелое постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР “Об изменении практики сельскохозяйственного планирования”, принятое 9 марта 1955 г.

Сентябрьский пленум ЦК во многом переосмыслил путь, пройденный колхозами и совхозами. Он обращал внимание партии и всего народа на коренные потребности развития села, указывал на необходимость повышения уровня жизни его работников, хозяйственного руководства колхозами и совхозами. Еще в период подготовки к пленуму впервые в экономической политике партии было выдвинуто положение о возможности одновременного ускоренного развития тяжелой промышленности, сельского хозяйства и легкой промышленности. Это послужило основанием для последующего значительного увеличения объема и доли капитальных вложений на развитие сельскохозяйственного производства и социальной инфраструктуры села. Также пленум впервые поставил вопрос о материальной заинтересованности сельскохозяйственных рабочих в развитии производства и повышении его рентабельности как об одном из ”основных принципов социалистического хозяйствования".

В соответствии с решениями Пленума значительно выросли государственные закупочные цены на скот, птицу, молоко, картофель, овощи. Выросли и закупочные цены на продукцию, реализуемую сверх обязательных поставок. Эти меры позволили значительно укрепить экономику колхозов. Были приняты действенные меры против нарушения важнейшего принципа колхозно-артельной формы производства-правильного сочетания интересов в развитии общественного и личного хозяйства: снижены нормы обязательных поставок продукции из личных подсобных хозяйств, предусмотрены фиксированные налоговые ставки в соответствии с размером приусадебных участков.

Была пересмотрена система расчетов с колхозами за проданную продукцию. Им выплачивались денежные авансы, часть которых предназначалась для выдачи колхозникам в трудодни в течение всего сельскохозяйственного года. Этот порядок позволил впоследствии ввести в колхозах гарантированную денежную заработную плату. Принимались меры по совершенствованию планирования, укреплению колхозов кадрами, усилению роли МТС в развитии колхозного производства, особенно в части подготовки и создания постоянных машиностроительных кадров, повышения их заработной платы, в том числе обеспечения ее гарантированного уровня. Начисление натуроплаты за работу МТС ставилось в зависимость от фактических результатов колхозного производства.

В результате всех этих мер валовая продукция сельского хозяйства увеличилась в 1954-1958 годах по сравнению с предыдущими пятью годами на 35,3%. Дореволюционные границы душевого потребления основных продуктов питания остались позади. В 1958 году по сравнению с 1953 годом производство личных подсобных хозяйств резко возросло. Деревня ожила в ожидании новых добрых перемен.

Реорганизация МТС и продажа техники колхозам сделали колхозников потенциально полноправными владельцами или пользователями всех основных средств производства. Отмена обязательных поставок и натуральных платежей за работу МТС, введение денежной заработной платы и тот же учет себестоимости и рентабельности производства практически включили колхозное хозяйство в единые товарно-денежные отношения всего советского хозяйства, что создало реальную основу для перехода колхозов на подлинное самофинансирование. Возрастающая роль принципа материальной заинтересованности привела к росту реальных доходов колхозников, рабочих и специалистов совхозов.

Основная цель аграрной политики

Все это, конечно, означало рождение новой перспективной альтернативы, открывало реальные пути дальнейшего развития колхозов и совхозов. Но все произошло по-другому. Вскоре после Сентябрьского пленума ЦК КПСС (1953) стал отчетливо прослеживаться отход от его курса на прожекторный путь обеспечения небывалого подъема сельского хозяйства и благосостояния народа в кратчайшие сроки. Выдвижение и решение такой задачи казалось прагматику Н. С. вполне реальным. Хрущева, что, кстати, открывало возможность проявить себя на практике в качестве нового руководителя партии.

Уже на февральско-мартовском пленуме ЦК КПСС (1954) была фактически пересмотрена основная цель аграрной политики, разработанная сентябрьским пленумом: “В ближайшие два-три года резко повысить обеспеченность всего населения нашей страны продовольственными товарами и обеспечить всей массе колхозного крестьянства более высокий уровень материального благосостояния”. В докладе от 23 февраля 1954 года Хрущев представил эту политику в ином варианте: "В ближайшие 2-3 года мы сможем удовлетворить растущие потребности населения нашей страны в товарах народного потребления и обеспечить сырьем легкую и пищевую промышленность." Подобный пересмотр весьма показателен.

Н. С. Хрущев верил в возможность решения продовольственной проблемы в стране за 2-3 года и удовлетворения продовольственных потребностей населения в изобилии. Для достижения этой цели он направил всю мощь системы командования и управления. Не случайно была изменена и заключительная часть формулы - исчезли слова о росте благосостояния колхозного крестьянства. Спикеру они показались не столь важными для предложенной глобальной программы. И в этом свете вполне понятны последовавшие вскоре меры по фактическому свертыванию личных подсобных хозяйств, заселению деревень непрерывно расширяющимися колхозами и совхозами и т. д.

В докладе Хрущев также назвал основные источники небывалого роста сельскохозяйственного производства, освоения целины, широкого распространения: возделывание кукурузы, выравнивание с лидерами, структурные изменения в руководстве. Он также назвал главных противников - травопольные севообороты, инерционность управления, постоянство организационных структур. Таким образом, целевая установка была переведена в конкретную программу действий.

Конечно, Н. С. Хрущев не был настоящим знатоком сельского хозяйства, не имел специального образования и опирался главным образом на свой житейский опыт и природную сообразительность. В то же время его живо интересовало все новое, что касалось сельскохозяйственного производства, особенно передовой практический опыт. Однако нельзя не заметить, что Хрущев на протяжении многих лет и до конца своей партийной карьеры был последовательным сторонником Т. Д. Лысенко с его псевдо-учениями о “чудо-культурах” или агрозооприемах, которые якобы могут одним махом изменить положение дел в сельском хозяйстве.

Н. С. Хрущев не является инициатором и разработчиком экономической программы подъема сельского хозяйства, которую он изложил на сентябрьском пленуме ЦК КПСС (1953). Фактически она была подготовлена ранее и во многом изложена на сессии Верховного Совета СССР 8 августа 1953 года в выступлении Председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова. Той самой, которая отчетливо звучала уже в первых выступлениях Н. С. Хрущевское руководство партией-это страстное желание принести добро народу, и как можно скорее, неукротимая вера в организационные возможности партии, в силу примера, всепобеждающего энтузиазма масс, способных решить все проблемы, опрокинуть любые препятствия на пути к светлому будущему. В чем-то Хрущев даже усилил роль субъективного фактора в развитии социалистической экономики, особенно сельского хозяйства. Но здесь была опасность, то, что определяло всю модель, стереотип деятельности командно-административной системы управления в области сельскохозяйственного производства. В основе этого стереотипа лежало принятие или, скорее, волевое одобрение, в обход существующих директив планирования, добровольных, нереалистичных сверхпрограмм действий. В области аграрной политики четко определены как минимум три такие программы.

Прежде всего, это девственная эпопея. Страна, имевшая крупнейшие в мире просторы самых плодородных черноземов, уже вовлекала в оборот и естественно орошала нечерноземные земли, но получала мизерные урожаи зерна по сравнению с развитыми (и не только) капиталистическими, а также другими странами; страна, где около половины поголовья скота размещалось во временных и непригодных помещениях, в которых даже получаемый валовой сбор зерна не был обеспечен надежным хранилищем, где ощущалась острая нехватка рабочей силы, а главное, подготовки операторов, находится в основных зерновых и животноводческих районах, особенно пострадавших от фашистского нашествия. -- эта страна, в целях дальнейшего увеличения производства зерна и продуктов животноводства, шла, и даже под знаменем интенсификации, к огромному отвлечению людских и финансовых ресурсов с уже освоенных территорий, к огромному расширению фронта работ, освоению огромных участков целины, значительному увеличению площади пашни, созданию на ней новых хозяйств. Сразу подчеркнем, что речь в этом плане идет не о самой идее освоения целины, не о самом факте расширения пашни, на то могли быть весьма разумные причины. Непомерные масштабы, волевые методы, неоправданные сроки при отсутствии каких-либо проектных и научных исследований превратили освоение целины в добровольную сверхпрограмму со всеми вытекающими из нее последствиями.

На февральско-мартовском пленуме ЦК КПСС (1954) была поставлена задача расширить посевы зерновых культур за счет освоения целинных и залежных земель на 13 млн. Но через 10 месяцев, на январском пленуме ЦК, Хрущев заявил, что ЦК партии и Совет Министров приняли решение увеличить посевы зерновых на новых землях в 1956 году не менее чем до 28-30 миллионов гектаров. Обосновывая это решение, он подчеркнул, что освоение целинных и залежных земель является “самым доступным и быстрым источником увеличения производства зерна". "Но на февральско-мартовском пленуме ЦК говорили и о другом важном источнике-росте урожайности зерна. Теперь вся ставка была сделана на целину.

Слово было обязывающее, но оно же и породило первую крупную полуправду, вернее, ложь о целине. В докладе на декабрьском пленуме ЦК КПСС (1958), подводя итоги первых пяти лет освоения целины, Хрущев утверждал, что освоение целинных и залежных земель является важнейшим условием производства зерна. Однако в отчет не были включены данные по урожайности зерна. И не случайно. За этот период она значительно возросла - с 7,7 до 11,1 центнера с гектара. Но не за счет целины: в районах ее освоения урожайность зерна в 1958 году составляла всего 9,6 центнера с гектара, то есть существенно тянула вниз общесоюзный показатель. Поэтому целинный прирост зерновых культур - 18,5 млн га, о котором можно было бы говорить в докладе, давал в лучшем случае около 18 млн т зерна, тогда как 106,7 млн га старой пашни за счет увеличения урожайности давали прирост около 38 млн т, то есть вдвое больше.

Сам по себе этот факт свидетельствовал о наличии глубоких противоречий в программе освоения целины. Они уже были заложены в партийных и государственных документах тех лет. Их обострение в ходе реализации программы не позволило достичь поставленных ею целей.

В Докладе ЦК КПСС XXII съезду партии указывалось, что целина обеспечивает более 40 процентов всех хлебозаготовок в стране. Но это было не так. Такой процент хлебозаготовок обеспечивали не сами целины, а районы освоения целинных и залежных земель. В 1961-1970 годах они обеспечивали в среднем около 47 процентов всех закупок зерна.

Не обеспеченный производственной и социальной инфраструктурой, поход на целину отвлек значительные ресурсы от укрепления зерновых и сельского хозяйства в целом в других регионах страны, в том числе и в Нечерноземной зоне РСФСР, и привел к увеличению общих потерь зерновых культур до 30 - 40 млн тонн и более в год, то есть в 1,5 - 2 раза больше того, что давали стране сами целины. Особенно тревожным был процесс разграбления природных, почвенных ресурсов, вызванный, прежде всего, тем, что рациональная система земледелия была создана здесь лишь спустя почти два десятилетия после освоения целины. В этой ситуации целина не укрепила своевременно зерновой баланс страны, а привела, наряду с другими факторами, к снижению производства, необходимости закупки зерна за рубежом.

Следующая суперпрограмма тех лет-стремительное расширение площадей кукурузы и других “чудодейственных культур” с точки зрения времени и утопических масштабов. Логика была предельно проста: вспахать всю пашню, засеять всю пашню, засеять потенциально, независимо от зональных различий, самые "высокоурожайные" культуры и получить максимальную продукцию, корма.

Идеализация возможностей “чудо-культур" привела к почти десятикратному расширению в стране посевов кукурузы или, например, “королевского гороха”. Считалось, что для обеспечения полного обеспечения кормами в колхозах и совхозах кукуруза даст 500-600 центнеров зеленой массы с гектара, а в районах недостаточного увлажнения-около 300 центнеров. Доклады и выступления Хрущева в те годы были наполнены примерами передовых людей, достигших еще более высоких результатов. В то же время идеологизация примеров приобрела универсальный характер. В своем выступлении на совещании руководящих работников сельского хозяйства РСФСР 23 февраля 1961 года Никита Сергеевич сказал: "Наша армия-коммунистическая, комсомольская, Советская-должна бояться трудностей освоения таких мощных культур, как кукуруза и сахарная свекла, которые буквально революционизируют производство продуктов животноводства.” Простой крестьянин здесь не упоминается. Ставка делается не на него. Преобладающий стереотип мышления о командной системе взял верх. Это объективно заморозило заинтересованный, вдохновленный, свободный крестьянский труд, силу экономических стимулов, хотя слов на эту тему было произнесено предостаточно.

Иногда после этого сами лидеры оказывались в компрометирующих условиях. В той же речи Хрущев, например, сказал: "Комсомолка Кулемина хорошо оценила возможности и силу кукурузы и заявляет, что она получит 1300 центнеров, что условия для выращивания кукурузы очень хорошие. Можете себе представить, товарищи, какое богатство получат колхозы, если каждый овладеет этой культурой и получит 1000-1300 центнеров с гектара!” Я думаю, что мало кто мог себе такое представить, но почти все были вынуждены служить ему.

И характерная деталь: через 10 месяцев, в декабре, перед одиннадцатью тысячами собравшихся сельскохозяйственных рабочих той же Нечерноземной зоны Хрущев вновь заговорил о возможности получения небывалых урожаев кукурузы, сахарной свеклы и гороха. Казалось, что логика требовала пересмотреть успехи, достигнутые за эти месяцы, и показать, что сделали названные тогда, в феврале, передовики нечерноземной зоны РСФСР, выполнившие свои обязательства. Но об этом не сказано ни слова. Система никогда не любила подводить конкретные итоги и под конкретные сроки. Она всегда смотрела вперед и находила новые маяки.

И результаты оказались катастрофическими. В 1962 году урожайность кукурузы на силос и зеленый корм в колхозах и совхозах Нечерноземной зоны РСФСР составила 33,6 центнера с гектара на площади 3,3 млн. В 1963 году она снизилась до 31,2 центнера с гектара. Разница между тем, что желательно и что является действительным непомерная.

Кукуруза не стала " царицей полей”, основой подъема животноводства. Насильственное введение тяжкого бремени на плечи крестьян, подорвало корни привязанности честных земледельцев к многовековой кормилице-земле-и стало главным элементом среди сил разрушения структуры оптимизации посевов и устойчивых систем земледелия.

И, наконец, поистине фантастическая сверхпрограмма тех лет по животноводству. В своем выступлении на зональном совещании работников сельского хозяйства областей и автономных республик РСФСР 22 мая 1957 года Хрущев поставил задачу: "В ближайшие годы догнать США по производству мяса, масла и молока на душу населения." Он считал, что успехи, достигнутые в сельском хозяйстве, позволяют нам ставить и решать эту задачу огромной государственной важности. "Вопрос молока ясен", - говорилось в речи. -"Мы можем и должны догнать Соединенные Штаты в будущем, и мы этого добьемся." Хрущев считал возможным увеличить производство мяса в 3,5 раза и догнать США по производству мяса на душу населения в 1960 году. В крайнем случае, в 1961 году “подчистить остатки". Эти планы были связаны не только с решением продовольственной проблемы в стране, но и с перспективами роста международного авторитета СССР. Выполнение намеченных планов является, по словам Хрущева, “сильнейшей торпедой под капиталистическими основами".… Эта победа будет сильнее водородной бомбы”.

Более чем через два года, на очередном пленуме ЦК КПСС по сельскому хозяйству (декабрь 1959 года), тема "догнать США" все еще звучит, но уже не так категорично. Данные о росте производства животноводческой продукции приводятся не с начала реализации предлагаемой программы, а только за 11 месяцев текущего года. Существует также обширный список достижений лидеров. Возглавляет ее "выдающаяся победа" под руководством партийной организации трудящихся Рязанской области, где производство мяса за один 1959 год выросло в 3,8 раза. На самом деле здесь, как и во многих других местах, шла безрассудная принудительная социализация и уничтожение поголовья личного подсобного хозяйства, шел прямой обман, регистрация.

В 1961 году, уже, надо полагать, убедившись в провале предложенной сверхпрограммы по животноводству, Хрущев пытается дать ей второе дыхание за счет Нечерноземья. Она ставит немыслимую задачу: производить в зоне 100-120 центнеров мяса в убойном весе и 900-1000 центнеров молока на каждые 1000 гектаров пашни. Поскольку, по его мнению, для решения этой проблемы за счет увеличения производства говядины потребуется 3-4 года, “...мы должны идти по пути увеличения производства свинины. Тогда вы сможете удовлетворить потребность населения в мясе за год-два. Свинья-не по годам развитое животное. С точки зрения питания надежды возлагались на трех китов: кукурузу, сахарную свеклу и бобовые. Свиноводство предлагалось развивать на сахарной свекле, которая, по словам докладчика, дает в Нечерноземье 300-400 и более центнеров корнеплодов с гектара. И опять чудовищный просчет: в Центральных и Волго-Вятских областях РСФСР, не говоря уже о Северо-Западных, в 1961-1965 годах средняя годовая урожайность сахарной свеклы составляла всего 75 центнеров с гектара.

Следует также отметить, что на двух специальных крупных совещаниях по вопросам развития сельского хозяйства в Нечерноземье не было сказано ни слова о последствиях войны и оккупации, ни слова о культурно - бытовом, жилищном, дорожном и промышленном строительстве вообще. Мираж кукурузы, сахарной свеклы и фуражного гороха, окруженный тушами откормленного, забитого и готового к употреблению скота, заслонял все. Этот удар усугублялся тем, что с 1961 года правительство увеличило план по закупке зерна в этих районах.

Стремление выполнить "программу" любой ценой привело к тому, что только в 1963 году было забито почти 30 миллионов (42 процента) поголовья свиней в стране. И только через 15 лет эта до сих пор непрерывно растущая популяция была восстановлена, а еще через 10 лет она увеличилась примерно на 10 миллионов голов-ровно настолько, насколько она увеличивалась каждые два года после 1956 года. Рост поголовья всех других видов скота и птицы также был потрясен.

Итак, три задачи, три сверхпрограммы и ... четыре сбоя. Да, четыре, потому что провалились не только эти программы (были и другие), но и весь план по крутому подъему сельского хозяйства. В каждой из суперпрограмм, включая их целевую направленность, было много реальности: как правило, масштабы, методы и запланированные сроки делали их нежизнеспособными.

Пропаганда развития сельского хозяйства

Пропаганда добровольных целевых программ развития сельского хозяйства объективно не могла сочетаться с научными средствами и методами их реализации. Деревня стала огромным испытательным полигоном для постоянных перестроек и преобразований. Они основывались на догматизированных положениях о преимуществах крупного социалистического производства перед мелким, о превосходстве государственной формы собственности над кооперативной.

Со второй половины 1950-х годов начался новый этап укрупнения колхозов. Ежегодно ликвидировалось около 10 тысяч ранее укрупненных колхозов. В 1963 году их было 39 тысяч против 91 тысячи в 1953 году. "Во имя дела” наиболее демократичная и бесспорно эффективная форма управления артелью (уже бывшая) - общее собрание колхозников - заменялось, как правило, другим-собранием их представителей. Средний размер совхозов в 1954-1962 годах увеличился в результате их укрупнения в три раза. Все это представлялось как концентрация производства, но на самом деле существовал худший вариант его централизации с последующими отрицательными показателями эффективности. В эти же годы началось превращение колхозов в совхозы. Если в 1955 году было преобразовано 257 колхозов, то в 1956-1960 годах - 14763: почти в 12 раз больше в среднем за год. Эти укрупнения и перестройки обернулись тяжкой трагедией для судьбы села. Централизация руководства, связанных с ними агротехнических и инженерных служб обезглавила десятки, сотни тысяч сел, которые затем были объединены в единые колхозы и совхозы. Сам собой встал вопрос о строительстве крупных центральных усадеб и ”бесперспективности" подавляющего числа сел и деревень. Их жители потеряли все возможности стать полноценными, самоуправляемыми коллективами и рабочими местами, большинство из них были разбросаны, как правило, по массиву укрупненных колхозов или совхозов, сосредоточившись, конечно, на центральных усадьбах. Проблемы дорог и транспорта обострились до предела.

Хрущев это понимал и был готов по-своему решить вопрос, который так резко назрел. При этом он исходил из давно вынашиваемой идеи “агрогородков”, строительства поселка по городскому типу. В речи на Пленуме ЦК КПСС 29 декабря 1959 года он раскрывает свою программу. Она полностью проигнорировала положения Доклада на ХХ съезде партии, в котором много и очень аргументированно говорилось о развертывании индивидуального строительства в сельской местности, использовании для этого необходимых и разнообразных ресурсов. На Пленуме речь шла совсем о другом. "Конечно, - отмечалось в речи, - сейчас нельзя навязывать колхозникам, например, многоэтажки. Они к этому не привыкли. Но нам самим нужно держать курс на это, не сегодня, так завтра мы вплотную подойдем к этому вопросу. Многие разрозненные жилища обходятся дороже, чем собранные в одном месте."

Однако Хрущев также предупреждает о важности проявления терпения в этом большом деле и даже о необходимости не превращать его в кампанию. Но в последующих выступлениях он снова и снова возвращается к этой идее. Эта программа жила не только на словах, на бумаге, но и на практике. На том же декабрьском пленуме ЦК 1959 года были отмечены первые результаты работы проектных организаций по ликвидации “бесперспективных деревень”, массовому расселению их жителей и концентрации скота в крупных поселках и хозяйствах. Были и председатели колхозов, которые поддержали это очередное нововведение. И уже на рубеже 1950-1960 - х годов сотни тысяч сел и деревень страны оказались “бесперспективными” в ходе составления схем районного планирования. Миллионы крестьян стекались в центральные, крупные сельские поселения, а чаще всего мимо них, в город.

Но наше сельское хозяйство и народное хозяйство в целом понесли не меньшие, а может быть, и гораздо большие потери от очередных манипуляций бюрократии над специализацией. Началось безудержное сокращение числа сельскохозяйственных производств и ремесел в колхозах и отдельных районах. Стали продвигаться узко - и одноотраслевые хозяйства больших, иногда гигантских размеров. Ради этого была практически забыта целая область экономических отношений в колхозах и совхозах-рациональное сочетание отраслей, позволившее эффективно использовать трудовые и материальные ресурсы и, что не менее важно, укрепить местный, внутренний рынок сельскохозяйственной продукции.

И в результате этой “специализации” тысячи сел и городов остались без производства мяса, или молока, или яиц, или фруктов, или овощей, и теперь обеспечиваются ими за счет импорта извне. Пики занятости в таких специализированных хозяйствах по хлопку, льну, сахарной свекле и картофелю сопровождались огромными затратами трудовых и денежных ресурсов. Главным результатом реформы, проведенной в 1950-70 - е годы, на наш взгляд, является резкое увеличение дефицита продовольственных товаров на местных рынках, а значит, и обострение всей продовольственной проблемы в стране, растущая потребность в привлечении рабочей силы извне.

Особо следует упомянуть 1958 год. В этот период состоялось три Пленума ЦК КПСС по сельскому хозяйству: основной вопрос, который здесь поднимался, был о дальнейшем развитии колхозного строя и реорганизации машинно-тракторных станций. Этот вопрос вызрел в недрах экономической мысли и практической хозяйственной деятельности. Стратегически это было вполне оправданно. Но его официальное выступление на февральском пленуме ЦК КПСС (1958) было совершенно неожиданным для публики. В докладе ЦК КПСС съезду партии Хрущев говорил о роли МТС, о мерах по коренному улучшению их работы, о том, удастся ли в ближайшие годы перевести МТС в хозяйственный расчет. В постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров 1957 года нет и намека на приближающуюся реорганизацию МТС.

Решение Пленума ЦК (25-26 февраля 1958 г.) было неожиданным: на повестке дня стоит вопрос: “О дальнейшем развитии колхозного строя и реорганизации МТС”. С 1 по 25 марта проводится всенародная дискуссия-не по существу проблемы, а по существу решения партии. И, наконец, 27 - 31 марта 1958 года сессия Верховного Совета СССР приняла Закон о дальнейшем развитии колхозного строя и реорганизации МТС.

Дальше все развивалось так же стремительно. Согласно принятому закону, реорганизация МТС должна была проводиться "постепенно, с учетом развития хозяйства отдельных колхозов и особенностей различных зон и областей Советского Союза"." Но на практике реорганизация МТС завершается к началу 1959 года. Местные партийные и хозяйственные органы демонстрируют свою способность выполнять решения без оглядки и без оглядки на лиц, конечно, подчиненных. В результате огромная сумма долгов ложится на колхозы, из-за необходимости покупать технику у государства. Большинство из них сокращает оплату рабочего дня.

Надежды на возможность огромного краткосрочного эффекта от реорганизации МТС за счет заинтересованного и лучшего использования техники самими колхозами оказались во многом иллюзорными. Не были приняты необходимые меры для надежного укрепления почти вновь созданной машинной материально-технической базы колхозов. Но последствия реорганизации, ее долгосрочные результаты, несомненно, были исторически прогрессивными.

Мартовские реорганизации между тем перестраивали по территориальному принципу систему управления хозяйством, а затем, наоборот, производством, промышленностью-организацию своего партийного руководства. Была реорганизована структура управления сельскохозяйственными органами, реорганизовано Министерство сельского хозяйства. Потом все вернулось на круги своя. И все это за какие-то 10-11 лет в масштабах нашей огромной, очень разнообразной страны, которая особенно чувствительна к закономерностям в управленческой деятельности.

Очевидно, что перепрограммирование и преждевременная реорганизация являются, в общем-то, неизбежными и характерными издержками административно-командной системы.  Система оказалась почти неизменной, действующей от задач к массам, а сам Хрущев был не только ее лидером, но и пленником. Но, может быть, это не столько его вина, сколько несчастье. Система требовала по-человечески невыносимого количества решений по неотложным и сложным вопросам. Хрущев принял это условие из лучших побуждений и намерений. Но он не смог правильно и научно решить многие проблемы развития сельского хозяйства. Для этого ему не хватало ни теоретической подготовки, ни специальных знаний, и он уже не прислушивался к советам других - ученых, специалистов.

Довольно часто кривая в развитии сельского хозяйства страны связана с двумя резко различающимися периодами в деятельности Н. С. Хрущева: 1953-1958 и 1959-1964. Кажется, однако, что это не так, Хрущев был един. Поднявшись на волне прогрессивных идей сентябрьского (1953 г.) пленума ЦК КПСС, XX съезда партии, он затем последовательно нагромождал на пути их реализации завалы и баррикады собственных идей об обеспечении в кратчайшие сроки небывалого подъема сельского хозяйства и благосостояния народа.

Меры, принятые Сентябрьским пленумом ЦК по повышению материальной заинтересованности колхозов и совхозов в развитии общественного производства и в течение первых пяти лет личного подсобного хозяйства, послужили действенным толчком к развитию сельского хозяйства в те годы. Немалое значение имел рост инвестиций в сельское хозяйство, его материально - техническую базу, осуждение антиколхозной ценовой политики, что в определенной мере способствовало выравниванию экономических условий развития различных отраслей сельскохозяйственного производства за счет весьма значительного повышения цен на убыточную продукцию. На этой же основе стали более активно развиваться товарно-денежные отношения в сельской местности, укреплялась машинная материально-техническая база в колхозах.

Однако у Хрущева не было глубокого понимания места и значения всех реформ, которые рождались в то время, и тем более он не был способен последовательно их проводить. Концентрация большей части людских, финансовых, материально-технических ресурсов, имеющихся в самом сельском хозяйстве и привлеченных извне в направлении сверхпрограмм, была экономически неоправданной. Уже в конце семилетнего периода стало ясно, что сельскому хозяйству страны не хватает не столько капиталовложений, сколько умения и умения эффективно их использовать.

Система не давала возможности реализовать эту возможность. Затраты на командование колхозами и совхозами, по существу, сводили на нет все усилия сельских тружеников. Сам Хрущев неоднократно говорил о ценах, рентабельности и самофинансировании. Но в своей практической работе он безмерно увлекался арифметикой посевных площадей, урожайности и валовых поступлений. Он хотел сначала достичь изобилия, а потом подсчитать издержки, найти им оправдание в свете достижения высшей цели. Крестьянство быстро почувствовало, что роль внеэкономического принуждения в их жизни не только не уменьшилась, но приобрела всеохватывающий характер строгой регламентации, чисто профессионального недоверия.

Однако, как всегда, система работала якобы от имени народа. Свои планы и действия она связывала со смелыми инициативами ведущих производителей, выдающимися достижениями маяков полей и хозяйств, энергичной инициативой руководителей хозяйств, районов и областей. "Социалистические обязательства" означали нечто большее, чем наука и экономический расчет.

Так, прежде чем выдвинуть суперпрограмму по животноводству, Хрущев попросил экономистов подсчитать, когда СССР сможет догнать Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения. Они назвали 1975 год и обосновали свою позицию. Хрущев относил этих экономистов к тем, кто "тормозит наш прогресс", и советовал им “больше обращаться к народу, изучать состояние экономики, чувствовать пульс народной жизни, биение его сердца"." То же самое было и с целиной. Хрущев даже не пытался опереться на авторитет науки. Он лишь обязал Министерство сельского хозяйства и Министерство совхозов, органы местного самоуправления и при содействии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук “развивать систему земледелия на вновь осваиваемых землях... а также дальнейшее освоение новых земель в хозяйствах Восточных областей и в районах нечерноземной зоны”. Откровенно говоря, в таком глобальном акте аграрной науке отводилось весьма скромное место, да еще и тогда, когда "надо было разрабатывать меры”, если целину заканчивали одним рывком за три года.

Н. С. Хрущев был поразительно настойчив в осуществлении своих планов подъема сельского хозяйства. Соответственно он выстраивал отношение к служащим, персоналу, которое определялось их рвением к выполнению директив. Пример тому-кукуруза: "Если в некоторых районах страны кукуруза вводится формально, колхозы и совхозы снимают низкие урожаи, то виноват не климат, а руководители. Там, где кукуруза не рождается, есть “компонент”, который не способствует ее росту. Этот” компонент " должен быть найден в руководстве… Надо заменить тех рабочих, которые сами иссушили и засушили такую культуру, как кукуруза, не дают ей возможности развиваться на полную мощность.” И заменяли, снимали, заставляли подчиняться или находили послушными.

В 1963 году валовая продукция сельского хозяйства сократилась на 12% по сравнению с предыдущим годом. Семилетний план его развития провалился по всем пунктам. Страна вступила в период ежегодных, растущих закупок зерна и другой сельскохозяйственной продукции за рубежом. Надо полагать, что это был сильнейший удар по самоуверенности Хрущева.

И тогда, в конце 1963 года, видимо осознав тщетность своих прежних планов и попыток обеспечить устойчивый и крутой подъем сельского хозяйства, Хрущев с присущей ему энергией сделал резкий поворот в аграрной политике. В декабре 1963 года и феврале 1964 года один за другим прошли два крупных пленума ЦК КПСС. На первом обсуждалось и принималось постановление “Об ускоренном развитии химической промышленности-важнейшем условии восстановления сельскохозяйственного производства и благосостояния народа”, на втором - “Об интенсификации сельскохозяйственного производства на основе широкого применения удобрений, развития орошения, комплексной механизации и внедрения научных достижений и передового опыта для быстрого увеличения производства сельскохозяйственной продукции”. По существу, эти пленумы заложили основы курса на интенсификацию сельскохозяйственного производства, который был разработан и продолжен мартовским пленумом ЦК КПСС и XXII съездом КПСС.

28 февраля 1964 года в докладе на совещании руководящих работников партийных, советских и сельскохозяйственных органов Н. С. Хрущев сам назвал то, что он считал коренными изменениями, произошедшими в сельском хозяйстве после сентябрьского пленума ЦК, то есть за время его руководства.:

Обеспечение роста сельскохозяйственного производства в течение десятилетия. При этом он ничего не сказал о провале программы подъема сельского хозяйства и динамике роста производства за отдельные пятилетки этого периода. И это, как отмечалось выше, имело принципиальное значение в судьбе развития нашего сельского хозяйства.

Н. С. Хрущев утверждал, что в 1954 - 1963 годах он дал дополнительно 8 миллиардов 600 миллионов пудов товарного хлеба. Однако нетрудно подсчитать, что этот прирост товарного хлеба был обусловлен не самой целиной, а в целом так называемыми районами освоения целинных и залежных земель, в том числе товарным хлебом, полученным за счет повышения урожайности на старых пашнях этих районов, а также за счет вспашки трав и чистых паров;

Изменение структуры заготовок связано с резким сокращением в них доли личного подсобного хозяйства и ростом крупного общественного товарного животноводства. История, увы, показала, что их непримиримое противостояние, а не интеграция в рамках единого социалистического хозяйства, нанесло тяжелый удар по решению всей продовольственной проблемы в стране.

“Открывшаяся перед страной возможность ежегодно увеличивать продажу продовольствия населению”, как показали последующие годы, оказалась эфемерной.

Из результатов видно, что либо Хрущев не нашел истинных критериев успеха, либо этот успех оказался очень и очень уязвимым, преходящим. Наш анализ доказывает, что вторая оценка верна. Без решения задачи обеспечения экономической самостоятельности колхозов и совхозов нельзя было рассчитывать на успех.

Командная система не могла примириться с идеей независимости колхозов и совхозов. Она отвергала все, что было ей чуждо. Практически с самого начала реализация принятого в 1955 году постановления “Об изменении практики сельскохозяйственного планирования" стала замедляться. Только в 1964 году Хрущев вновь осудил командование, руководство и управление колхозами и совхозами. Сейчас невозможно предсказать реальное “возвращение” такой позиции в будущем, потому что срок, отведенный Хрущеву историей, был уже исчерпан.

Заключение

Анализируя ситуацию 1950-1960-х годов, можно сделать следующий вывод: жизнь требовала и требует превращения колхозов и совхозов в подлинно демократические, экономически свободные, жизненно активные ячейки нашего общества и сельского хозяйства. Это главная задача. Все остальное для нашей сельскохозяйственной политики и практики, включая многообразие форм кооперации, подрядных, хозрасчетных отношений, лизинга, может быть обеспечено опытом этой системы кооператоров, освобожденных от оков управления, и опытом масс. Подлинная самостоятельность колхозов и совхозов, на наш взгляд, - это не первоначальное действие, как многим кажется, а цель и важнейший продукт перестройки, ликвидация командно-административной и совершенствование экономической системы управления сельским хозяйством, включая государственные институты планирования и развития товарно-денежных отношений, ценообразования, прибыли, ренты и самофинансирования, финансов, кредита и, конечно, гласности и демократии. Крестьянин, арендатор, колхозник, колхозный рабочий могут стать хозяевами земли и своей собственной судьбы не насильственным превращением одной формы хозяйствования в другую, а только как свободные граждане правового государства. И они должны сделать этот выбор сами, а не по велению командной системы. К такому выводу приводит анализ всего опыта разработки и реализации аграрной политики в 1950-1960 - е годы. Но, к сожалению, она еще не усвоена многими.

Список литературы

1. XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Том 1.
2. Аксютин Ю. В., Волобуев О. В. XX съезд КПСС: новации и догмы. -- М., 1991.
3. Барсуков Н. А. и др. XX съезд КПСС и его исторические реалии. -- М., 1991.
4. Хрущев Н. С. Строительство коммунизма в СССР и развитие сельского хозяйства. -- М., 1962. Том 2.
5. Хрущев Н. С. Строительство коммунизма в СССР и развитие сельского хозяйства. -- М., 1962. Том 4.
6. Хрущев Н. С. Строительство коммунизма в СССР и развитие сельского хозяйства. -- М., 1963. Том 5.
7. Хрущев Н. С. Строительство коммунизма в СССР и развитие сельского хозяйства. -- М., 1963. Том 6.
8. Хрущев Н. С. В ближайшие годы догнать Соединенные Штаты Америки по производству мяса, масла и молока на душу населения. -- М., 1957.
9. Федосеева П. Н., Черненко К. У. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. -- М., 1972. Том 8.